Номер с видом на труп Макеев Алексей

– Ну что же, послушайте историю преступлений, которые совершил Максим, – заговорил я тоном рассказчика сказок, напрочь игнорируя супружескую чету Креоновых, продолжавшую пожирать меня огненными взорами. – Начну издалека. Оказывается, Максим и Люба из одного города Смоленска. Учились они в одной школе, правда, Любаня на пару классов младше. Нет ничего удивительного в том, что девочка по уши влюбилась в красивого парня, старше ее, пользующегося вниманием у сверстниц.

И что удивительно – Люба, ничего собой не представлявшая серая мышка, возбудила интерес Креонова. Они стали встречаться на зависть другим девушкам, имевшим виды на красавчика. Однако после школы парень попал в скверную историю. Вместе со сверстниками изнасиловал девушку, за что угодил на несколько лет в тюрьму. Когда вышел, многие в городе отвернулись от Креонова, но не Люба. Девушка ждала его, по-прежнему любила и была ему верна. После зоны да еще по такой позорной статье в родном городе Креонову ничего не светило, и он решил уехать в Москву, чтобы там попытать счастья. Любе, с которой у него снова завязались любовные отношения, он обещал, как только устроится в столице, сразу вызовет ее к себе и женится на ней. Забрав все имеющиеся у Алинкиной сбережения, причем немалые, он отправился в столицу. Жизнь в Москве не очень-то получалась, приходилось жить на съемной квартире, много работать, а пахать парень не привык, ему больше по душе была праздная жизнь, и уж совсем было отчаялся Максим устроиться в столице, как вдруг повстречал Ксению – девушку с московской пропиской и квартирой, доставшейся ей в наследство от умершей бабушки. Креонов решил, что это его шанс зацепиться в Москве, тем более Ксения по уши влюбилась в красивого парня. И он предложил девушке выйти за него замуж. Ксения с радостью согласилась, ее даже не смутил штамп в паспорте мужа о судимости, тем более Максим соврал, что попал в тюрьму не за изнасилование, а по глупости – заступился за девушку, на него напали, и он одного из напавших покалечил, за что и сел. Вроде даже благородным в глазах невесты показался… Короче, не так давно Максим и Ксения поженились.

Пока я говорил, выражение лица Ксении менялось – из злобного становилось удивленным. Казалось, для нее то, что я говорил, было неожиданной страшной новостью.

– Любаня, по всей видимости, принадлежала к категории людей, которые если полюбят, то на всю жизнь преданно и беззаветно, – продолжал я. – Не дождавшись, когда же милый позовет ее в Москву, она села на поезд и сама приехала в столицу. Несколько дней ночевала у одной из своих знакомых, а потом в складчину с тремя девушками сняла квартиру и устроилась на работу в магазин. Ее возлюбленный увиливал от встреч с девушкой, но все же отношений с ней не прерывал, спал с ней. Но в конце концов вынужден был признаться в том, что недавно женился, и пообещал вернуть взятые у девушки немалые деньги на обустройство в Москве. Для Любани известие о подлости Максима оказалось ударом. Однако она не теряла надежды вернуть парня. Девушка унижалась, угрожала, взывала к совести и тем не менее не желала смириться с тем, что ее любимый потерян для нее безвозвратно. Она стала преследовать Максима, а когда Креонов вместе со своей новоявленной супругой поехал на отдых в Египет, купила тур в тот же отель и поехала с Мариной Аргуновой, с которой через Интернет познакомилась для совместной поездки на отдых.

Аудитория, та ее часть, что понимала по-русски, слушала меня с величайшим вниманием, иной раз бросая на Максима любопытные взгляды. Тот же уже взял себя в руки и сидел с каменным выражением лица и отстраненным взглядом. Я перевел дух и, никем не прерываемый, снова заговорил:

– Здесь, в Египте, Любаня изменила тактику и, чтобы вернуть Максима, перешла к шантажу. Она пообещала рассказать его супруге о своих отношениях с ним, о том, что он сидел за изнасилование, что должен ей крупную сумму денег и что он вовсе не такой благородный, каким кажется. Максим, опасаясь скандала с супругой, а возможно, и разрыва с ней отношений, врал Любане, говорил, что женился из корыстных побуждений, что ему нужно устроиться в жизни, переписать недвижимость супруги на себя, а потом он разведется с ней и женится на Любе…

– Все то, что он говорит, это правда? – требовательно глядя на Максима, спросила потрясенная моим рассказом до глубины души Ксения, надеясь все же, что супруг опровергнет мои слова, но тот, стиснув зубы, по-прежнему молчал. – Откуда все это тебе известно? – спросила теперь уже меня женщина с внешностью сестры Иванушки-дурачка.

Я поднял с колен девайс и повертел им.

– Это планшетник Любы. Здесь в социальной сети ее переписка с твоим мужем. Потому-то Максим и желал разбить его, думая, что я не успел прочитать ее. Макс переписывался с Алинкиной даже здесь, в Египте, через свое мобильное устройство, а Любаня – с помощью планшетника.

– Но когда же ты встречался с ней? – молодая женщина снова перевела взгляд на супруга? – Ты же все время находился рядом со мной?

Ее вопрос снова остался без ответа, и я пояснил:

– Максим договаривался о встрече через соцсеть, а встречался во время своих отлучек в качалку.

Ксения взялась за виски и потерла их.

– Какой ужас! Какой ужас! – пробормотала она. – Как ты мог, Максим?!

Все с осуждением посмотрели на Креонова. Я усмехнулся:

– Поверьте, это не самое ужасное, что сделал Максим. Встречались Максим и Люба в укромном месте на площадке, огороженной живой изгородью, напротив номера Валентина Погребнова. Там стоит лавочка. Три дня назад Креонов отправился якобы на тренировку в спортзал, а сам свернул к месту встречи с Алинкиной. Любаня, как верная собачонка, была уже там. Кстати, она на самом деле была предана Максиму. Этим и объясняется ее отказ, скажем так, встречаться со мной, когда я не так давно попробовал было завести с ней роман. Но я отвлекся. Пока Максим и Люба сидели на лавочке и в очередной раз выясняли отношения, то на балкон, расположенный за их спиной, вышли Валентин Погребнов и некий Юсуф Шараф-Эль-Дин. Между ними состоялся разговор о купле-продаже Кинжала Пророка и были оговорены условия обмена реликвии на деньги. Валентин сказал, что оставил кинжал якобы в банковском сейфе и, выражая доверие своему собеседнику, назвал шифр сейфа. На самом деле опасаясь, что реликвию у него могут просто отобрать, он заранее спрятал ее на автовокзале в ячейке обычной камеры хранения и назвал своему ночному гостю шифр, состоявший из семи цифр: первые две означали номер ячейки, четыре оставшиеся – код. Юсуф Шараф-Эль-Дин пообещал на следующий день к двенадцати часам дня прислать Азиза с деньгами за Кинжал Пророка, а Валентин пообещал назвать место, где спрятана реликвия. На том и разошлись. Этот разговор, происходивший на балконе Погребнова, отлично слышали Максим и Люба, отгороженные от говоривших лишь стеной живой изгороди. И тогда у Креонова, бывшего зэка, взалкала алчность и возник план, как украсть деньги, а заодно и кинжал, ибо он понял, где он хранится, так как Валентин в тот же вечер отвозил, судя по футляру у него в пакете, именно кинжал в Шарм-эш-Бей и вернулся в отель без него. Максим предложил Любе провернуть дело с похищением реликвии и денег, правда, не говоря ей, что рассчитывал убить Валентина. Он собирался разом разбогатеть и отдать долг Любане, надеясь от нее отвязаться раз и навсегда. Люба из тех людей, кто поддается на уговоры, тем более уговаривал ее совершить преступление любимый ею всем сердцем человек, и девушка, поразмыслив, согласилась. На следующий день она прикинулась больной, осталась в номере и по заданию Максима отправилась в город на автовокзал. Максим правильно угадал, где именно Валентин спрятал кинжал, поскольку автовокзал с автоматической камерой хранения был как раз на пути нашего следования во время прогулки по Шарм-эш-Бейю. Любаня взяла кинжал, а затем по заданию Максима зашла в сувенирный магазин оружия, купила в нем похожую на настоящий Кинжал Пророка копию и подложила ее вместо настоящей в ячейку камеры хранения. Затем Любаня вернулась в «Коралл Бич», спрятала реликвию и отправилась плавать в малый бассейн, прикидываясь перегревшейся накануне на солнце и делая вид, будто по этой причине торчит в отеле и вынуждена плавать вместо моря в тени, в бассейне.

– А это все откуда тебе известно? – с сомнением спросила Ксения, все еще не желавшая до конца верить моему рассказу.

Я с сожалением посмотрел на молодую женщину. Мне ее было искренне жаль. Полюбила подонка, вора и убийцу, более того, вышла за него замуж. Наверняка надеялась создать с ним крепкую семью, иметь детей, а вон как все обернулось. Тяжело расставаться с надеждами и мечтами и в одночасье увидеть в прекрасном, обаятельном, благородном, каким она представляла себе любимого, человеке монстра.

– Ну, кое-что узнал, Ксения, кое о чем догадался, – проговорил я мягко, чувствуя отчасти за собой некую вину за то, что вынужден развенчивать в ее глазах супруга. – А кое-что домыслил.

– Значит, все, что ты говоришь, лишь твоя версия, построенная на твоих умозаключениях? – хмыкнула сестрица Петрушки или Иванушки-дурачка, уж не знаю, чья она родственница, запутался я с ними. Ей очень хотелось надеяться, что все, что я говорю, ложь.

– Ну, не все, кое-какие доказательства у меня есть, – не согласился я. – Но я только частный сыщик, а уж научную доказательную базу подводить под мою версию задача полиции, – я кивнул в сторону сидевшего с серьезным видом Абдумалика Фаттаха Мансура.

Тот развел руками.

– Я всего лишь туристический полицейский. Вот приедут специалисты из Каира, они во всем разберутся.

– Послушай, Ксения, – вмешалась с недовольным видом в разговор Наталья. – Давай сначала выслушаем все то, что рассказывает Игорь, а уж потом будем задавать вопросы.

С обиженным видом и выступившими на глазах слезами Ксения отвернулась.

Всем присутствующим хотелось узнать, что же случилось в отеле «Коралл Бич», причем остановился я на самом интересном месте, все с напряженным вниманием смотрели на меня, и я вернулся к своему повествованию:

– В то время как Любаня плавала в бассейне, мы все были на пляже. Вычислить, кто именно ездил на автовокзал и подменил кинжал, не представлялось возможным, поскольку все так или иначе отлучались с пляжа или приходили в разное время. В тот день в 12 часов к Погребнову в номер пришел Азиз и двое парней. Они привезли ему деньги. Валентин назвал им точное место, где хранится Кинжал Пророка, Азиз позвонил своим людям, те поехали на автовокзал, открыли ячейку и забрали из нее футляр с копией кинжала. После этого Азиз и сопровождавшие его парни отдали Валентину деньги и ушли. В этот-то момент мы все вернулись с пляжа в отель и повстречали их. Я отправился в свой номер, а потом в бассейн. Наталья с сыном, Марина и Ксения тоже отправились в свои номера, а Максим пошел в качалку. Из подслушанного разговора все тех же Валентина и Юсуфа Шараф-Эль-Дина он знал, что именно в 12 часов дня люди этого человека должны привезти Валентину деньги. Не знаю, дошел Креонов до качалки или нет, потому что в первые дни нас в отеле было всего несколько человек, спортзал не пользовался успехом у отдыхающих, как, впрочем, и сейчас, и потому подтвердить, был ли Максим там, никто не может. А если был, то несколько минут спустя, когда Любаня, а следом за нею я покинули бассейн и разошлись по номерам, Максим вернулся в корпус, постучал в дверь Валентина. Погребнов, увидев, что пришел Креонов, открыл дверь и, ничего не подозревая, впустил к себе. А зря. Максим убил Погребного, забрал деньги и покинул номер. Затем он спрятал деньги, где именно, я не знаю, а вот кинжал, который дала ему Люба, спрятал в море в рифах. Ну, тут примчался Азиз со своими людьми и устроил разборки, а за ними нагрянули полицейские и банда. Пригрозив нам, если мы не вернем деньги, расправой, она уехала. Абдумалик Фаттах Мансур начал проводить свое расследование, я – свое. В итоге я, так же как и Максим, догадался, где именно Валентин спрятал Кинжал Пророка, и поехал в Шарм-эш-Бей на автовокзал. Разумеется, ячейка была пуста. Оказалось, что за мной следил человек Азиза. Я попытался улизнуть от него, сел в такси и поехал в «Коралл Бич», но меня выследил мальчишка на скутере и сообщил банде. Меня нагнали по дороге к отелю, завязалась драка, но силы были неравными, и банде удалось меня схватить. Меня погрузили в автомобиль, долго куда-то везли, а потом мы въехали в особняк, где меня встретил тот самый Юсуф Шараф-Эль-Дин, который и договаривался три дня назад с Валентином о покупке Кинжала Пророка.

Абдумалик Фаттах Мансур изменился в лице.

– Вы встречались с Юсуфом Шараф-Эль-Дином? – воскликнул он изумленно.

Мне не оставалось ничего иного, как признать этот факт. Я склонил повинно голову:

– Признаюсь и каюсь, господин полицейский, я в самом деле побывал в гостях у него, но умолчал об этом факте, опасаясь мести этого человека, поскольку обещал ему не говорить никому о нашей встрече.

Полицейский, почуяв добычу, будто гончая, сделавшая стойку, весь как-то подобрался, навострил уши и подался вперед, будто и в самом деле готов был броситься вперед на невидимого врага.

– Вы можете показать, в каком именно доме происходила ваша встреча с Юсуфом Шараф-Эль-Дином? – спросил он и в ожидании ответа затаил дыхание.

Наверняка полицейский надеялся схватить главу религиозной общины и реабилитировать себя перед начальством за промахи в ведении расследования в отеле «Коралл Бич» и за то, что допустил захват бандой себя и своих сотрудников. Но я был вынужден его разочаровать:

– К сожалению, господин Абдумалик Фаттах Мансур, понятия не имею, где происходила наша встреча, потому что везли меня в тот дом с завязанными глазами.

Полицейский как-то сник и не скрывал своего огорчения.

– Жаль, – пробормотал он и нервно побарабанил пальцами по столу. – Продолжайте, пожалуйста, Игорь Степанович.

Я вновь обратился ко всей аудитории, продолжавшей слушать меня с повышенным вниманием. Разумеется, исключение составляли не знавшие русский язык полицейские и Максим, который был бы не прочь, если бы я вообще потерял дар речи.

– Я рассказал Юсуфу Шараф-Эль-Дину о том, что провожу расследование по делу убийства Валентина Погребнова и пропажи Кинжала Пророка и нахожусь на верном пути к разоблачению убийцы. Юсуф Шараф-Эль-Дин поверил мне, дал копию реликвии и отпустил с условием, что я разыщу похищенный Кинжал Пророка. Я снова отправился в Шарм-эш-Бей, нашел магазин, где был приобретен сувенирный кинжал, и продавец сообщил мне, что купила его Люба.

– Откуда вы узнали, что это была именно Люба? – уточнил полицейский.

– Накануне наша компания гуляла по городу, – пояснил я, – и мы все фотографировались на свои телефоны. Я показал продавцу снимки, и он узнал среди группы людей Любу Алинкину.

Полицейский был удовлетворен моим ответом, и я вернулся к прерванному рассказу:

– Когда я вернулся в отель и направился к павильону, где проходил кулинарный конкурс, то меня увидел Максим. Он понял, что я вышел на Любу, а раз так, то теперь выйду и на него, потому что Любаня вряд ли выдержит прессинг, который на нее окажут при расследовании полицейские, и расколется. Вот он и решил избавиться от опасного для себя свидетеля, а заодно от претендента на половину украденных денег и кинжал, который он, несомненно, рассчитывал продать и выручить наличные, ну и избавиться раз и навсегда от досаждавшей ему женщины. Креонов, зная, где находится электрощит, выключил в павильоне свет, быстро прошел к столику, у которого стояла Люба, выхватил у нее из руки нож и ударил ее в сердце. Затем отошел к своей супруге и встал за ее спиной. В этот момент Аман, который здесь все знает и, кажется, всем заведует, – я поклонился в сторону «боя», отдавая его «вездесущности» дань уважения, – подошел к электрощиту и включил свет.

– Но послушайте! – вдруг заволновалась Наталья. – Ведь Ксения утверждала, что Максим все время стоял за ее спиной, и обнимал ее за талию и якобы не мог отойти, чтобы выключить свет.

Взоры всех присутствующих устремились к сестрице Иванушки-дурачка. Глаза ее забегали, и она опустила голову.

– Ну, мне так показалось, – пробормотала она. Похоже, молодая женщина стала сомневаться в невиновности своего супруга, а раз так, то выгораживать его – себе дороже.

– Ясно, – усмехнулась Наталья и обратилась ко мне: – Извини, что перебила, Игорь.

В ее голосе слышались нотки уважения, явно после моей речи мой авторитет в глазах присутствующих поднимался.

– Во время выяснения в моем номере места кто и где стоял в павильоне в момент убийства Любы, я упомянул о том, что кто-то находился на площадке за живой изгородью два дня назад и подслушал происходивший между Валентином и Юсуфом Шараф-Эль-Дином разговор о Кинжале Пророка, и этот кто-то и есть убийца. Марина Аргунова смекнула, что как раз Люба отсутствовала в тот момент, и она догадалась, что девушка встречалась с Максимом. Хотя Алинкина и Аргунова не были подругами, а только компаньонами для совместных путешествий, и Люба не делилась с ней своими тайнами, Марина догадывалась о том, что между Любой и Максимом существует какая-то связь. Она отправилась к себе в номер, нашла планшетник Любы и принялась за его изучение. В переписке в социальной сети она нашла подтверждение тому, что Максим и есть тот самый преступник, убивший Валентина, а потом и Любу, и укравший деньги и Кинжал Пророка. Молодой женщине нужно было бы сразу сообщить мне и полицейскому о планшетнике, но и в ней взалкала жадность. Она решила с помощью шантажа заполучить от Максима долю денег.

Но отвлекусь немного от рассказа о Марине и ее планах, потому что в это время происходит еще кое-какое событие. Максим, поняв, что дело приняло нежелательный для него оборот и его могут вычислить, решил пожертвовать кинжалом, чтобы сохранить деньги, более того, бросить тень подозрения на другого человека – меня. Он отправился к морю, нырнул в воду и достал спрятанный в рифах кинжал. Затем вернулся в отель, сломал на двери на мой балкон защелку и проник внутрь. Зная, что у меня находится копия кинжала, он подменил ее на оригинал и уж собрался в этот момент уйти, как вдруг вернулся я. Максим, пользуясь тем, что я не успел включить свет, толкнул меня в темноте и бросился прочь из номера. Я кинулся за ним, и между нами завязалась потасовка, в результате которой я получил от Максима удар кинжалом в плечо и был вынужден отпустить его.

– Тебя ранили? – ужаснулась Наталья, а Андрей и Аман посмотрели с удивлением.

Я махнул рукой:

– Да, так мелочи, – сказал как о чем-то маловажном. – Царапина. – И с воодушевлением продолжил: – Во время стычки мне в лицо брызнули капли морской воды, я понял, что человек, побывавший у меня в номере, недавно плавал в море. А Максим между тем написал записку о том, что у меня хранится Кинжал Пророка, и подкинул ее Абдумалику Фаттаху Мансуру. Вы, господин полицейский, пришли ко мне, – обратился я уже к сидевшему за письменным столом стражу порядка, и тот, подтверждая факт, важно кивнул, – и обвинили меня по подложному письму в убийстве Валентина и Любы, краже денег, кинжала и вообще во всех смертных грехах. Однако мне удалось убедить вас разыскать подозреваемых и посмотреть, у кого же из них мокрые волосы. К сожалению, моя система не сработала, потому что истинный убийца Максим сразу после стычки со мной отправился в качалку и тренировался так, что его волосы от пота стали влажными. К сожалению, попался Андрей. – Я перевел взгляд на Валевского. – Так что извини, Андрюха, промашка вышла.

Парень растянул губы в полуулыбке.

– Ггла-авное, ввсе-е вы-ияснило-ось, – произнес он в своей обычной манере тянуть звуки.

Я дружески улыбнулся ему в ответ:

– Согласен. – И снова с самым серьезным видом обратился к внимавшей моим словам аудитории. – Ну а теперь вернемся к тому моменту, когда Марина совершила глупость, захотев «отжать» у Максима часть денег в обмен за свое молчание о том, что ей известно имя убийцы. Она предложила Креонову встретиться за живой изгородью, и Макс согласился. Но опасаясь за свою жизнь, и, как в дальнейшем оказалось, не напрасно, Марина решила на всякий случай обезопасить себя и спрятать главную улику – планшетник с хранившейся там перепиской Максима и Любы – не в своем номере, а на балконе моего номера, по-видимому, доверяя мне и надеясь, что в случае если с Максимом что-то пойдет не так, позвать меня на помощь, я выйду, помогу ей, и планшетник окажется у меня в руках. Разумеется, Максим знал о том, что в планшетнике Любани осталась его переписка, и рассчитывал пробраться в номер Марины и Любы и забрать его. Но тут во время разговора Марина сама заговорила о девайсе Любани и предложила парню выкупить его. Скорее всего, Марина не успела сообщить Максиму о том, что планшетник находится не в номере, а спрятан вне его, потому что в этот момент приехала банда Азиза, началась перестрелка, суматоха, и Максим, воспользовавшись ею, убил еще одного свидетеля Аргунову, тем самым сувенирным кинжалом, забрал у мертвой Марины из шорт ключ от номера и отправился к Марине в номер, чтобы взять планшетник. Но напрасно. Перевернув номер, он не обнаружил девайс. Парень вынужден был ни с чем вернуться в свой номер. Могу признаться, что я после того, как побывал в кабинете Абдумалика Фаттаха Мансура и…

– Да, Игорь Степанович, спасибо за то, что вы подошли к кабинету и кое в чем мне помогли, – перебил полицейский, очевидно, опасаясь, что я начну расписывать не очень приглядные для него вещи, в частности о том, как он в одних плавках стоял в душе, прикованный к крану наручниками. – Расскажите, что было дальше, после того как вы покинули кабинет.

Я, в общем-то, и не собирался позорить или высмеивать полицию Египта, но раз Абдумалик Фаттах Мансур вообще не желает, чтобы я что-либо говорил об инциденте, то умолчу о нем.

– А дальше, после того… – я кашлянул, – после того как я ушел от вас, я по дороге к своему номеру увидел на бетонной дорожке ручеек крови, который подтекал из кустов. Обойдя живую изгородь, обнаружил труп Марины. Я отправился в номер Марины и Любы, увидел, что в нем все перевернуто, и догадался, что преступник ищет какую-то улику, прямо указывающую на него. Я хотел сообщить о том, что произошло, однако решил зайти вначале в свой номер, чтобы умыться, и тут на балконе своего номера обнаружил вот этот планшетник. – Я взял девайс с коленей и аккуратно положил его на стол. – Меня, как занимающегося расследованием случившихся в отеле преступлений, разумеется, заинтересовала находка, и я не смог побороть искушения не ознакомиться с ее содержимым. Пока читал переписку и изучал файлы, не заметил, как прошло время, наступило утро, и ко мне в номер пришел господин Абдумалик Фаттах Мансур. Вот и все, что я хотел вам рассказать о совершенных Креоновым Максимом злодеяниях. Передаю, господин полицейский, в ваши руки планшетник, здесь вы найдете факты, прямо или косвенно указывающие на Максима как на преступника.

Я встал, обошел сидевшую на моем пути Ксению Креонову и подал через стол полицейскому планшетник. Он принял его благосклонно, величественно и снисходительно, словно король, которому прискучило получать царские подарки.

В этот момент наконец-то подал голос Максим.

– Все, что ты здесь нагородил, несусветная чушь! – заявил он, состроив презрительную гримасу. – В переписке нет никаких указаний на то, что мной были совершены все те преступления, которые ты пытаешься на меня навесить.

Я сложил на груди руки и брезгливо посмотрел на парня, все еще на что-то надеявшегося.

– Я уже говорил, что я всего лишь частный сыщик, лицо неофициальное. Остальное – дело профессионалов, которые прибудут с минуты на минуту из столицы Египта. Надеюсь, они вытрясут из тебя сведения, где находятся украденные тобой деньги. А чтобы не быть голословным и все-таки привести хоть какое-то доказательство твоей причастности к преступлениям, покажи, пожалуйста, правое плечо. Во время потасовки с тобой я ударил тебя. Удар у меня поставлен, потому уверен, на плече у тебя должен остаться след. Покажи.

Глаза парня вспыхнули злобой.

– Еще чего! – сказал он сквозь зубы. – Я тебе не шлюха, чтобы раздеваться.

– Ну вот видишь, – усмехнулся я. – Боишься.

Полицейский сказал несколько слов на арабском языке своим подчиненным, стоявшим на всякий случай наготове по обеим сторонам от агрессивно настроенного парня, и они неожиданно схватили его за плечи и то ли Алишер, то ли Ашраф быстро расстегнул Креонову рубашку, и как Максим ни сопротивлялся, оголил его правое плечо. Чуть ниже ключицы красовался приличных размеров кровоподтек.

– Будь ты проклят! – не сказал, а будто выплюнул Максим.

– Аминь, – усмехнулся я.

Сидевшая с горестным видом Ксения с тоскливым видом посмотрела на мужа.

– Как ты мог, Максим? – спросила она с неизбывной тоской. – Как ты мог так поступить? Зачем?

Креонов молчал, крепко стиснув зубы. Отвечать на вопрос супруги значило признаваться в совершении только что предъявленных мной ему преступлений. А парень, видимо, из тех, кто просто так не сдается и будет держаться на допросах до последнего, пока его не припрут уликами к стенке. Ну что же, это его право.

Абдумалик Фаттах Мансур хлопнул в ладоши.

– Господа, до приезда группы следователей и российского консула все, кроме Креонова Максима, могут быть свободны. Вас позовут для дачи показаний. Вам, Игорь Степанович, большое спасибо за оказанное содействие в поимке преступника.

Он поднялся и протянул мне руку. Я пожал пухлую ладонь полицейского и двинулся следом за потянувшимися к выходу Натальей, Андреем, Ксенией и Аманом.