Искусство офисных интриг. Как построить успешную карьеру в мире лжи, подстав и грязной игры Джеймс Оливер

В целом чем проще оценить вклад индивидуума в работу, тем меньше возможности для процветания триадической личности. Также ограничением для роста триадических проявлений является наличие четкой идентификации авторства. Так, работа инженера, которому получено разработать определенное программное обеспечение, транзистор или осуществлять надзор за строительством завода с четко оговоренными сроками, может быть выполнена или нет, третьего не дано. Именно это четкое обозначение критериев определяет низкий уровень триадических проявлений, поскольку они не способствуют сокрытию некомпетентности, которая становится очевидной окружающим и приводит к утрате доверия и репутации. Однако по мере движения по карьерной лестнице в подобных организациях значимость навыков в офисных интригах возрастает. Таким образом, триадическим личностям, умудрившимся слиться с окружающей средой, есть где поживиться.

Хотя можно предположить, что наличие необходимых критериев позволяет объективно оценивать и вознаграждать опыт и усердный труд. Доказательством чему может служить проведенное мной в 1992 году исследование30 ведущих исполнительных директоров компаний в Британии. Так, среди руководителей старшего звена предприятий фармации и инженерных отраслей высок процент специалистов, получивших высококлассное образование. Что позволяет сделать предположение о том, что наличие технических навыков и знаний действительно является важным достоинством в сегментах промышленности, требующих подобных качеств.

Также наблюдается интересное различие психологий частных предпринимателей и работников крупных корпораций. Так, по данным исследования, успешные предприниматели зачастую обладают минимальным образованием и, в большей своей массе, являются выходцами из небогатых семей. Умение выживать имеет более высокий приоритет для частного предпринимателя вне зависимости от его успеха, чем для работников корпораций. Зачастую для успеха предпринимателю совершенно необходимо развить некоторые триадические черты.

Также следует отметить, что в рамках самих средств массовой информации характерны разные уровни концентрации триадических проявлений. Так, например, группа журналистов имеет существенные отличия от группы телевизионных продюсеров. Даже те, кто работает в таблоидах, являются членами специфического братства, о котором на телевидении даже не слышали. Конечно, существуют проявления покровительства и подковерных игр, и с ростом должности увеличивается вовлеченность в эти процессы. Тем не менее, в отличие от телевидения, ответственность за результат многое расставляет по местам: или ты умеешь писать хорошие статьи, или нет – все просто. Подписав статью, ты принимаешь на себя ответственность за ее плохое качество или недостатки проведенного исследования.

В целом журналисты ведут более оседлый образ жизни, чем телевизионный персонал. Сейчас телевизионщики работают в основном по краткосрочным контрактам, связанным с конкретными проектами, и постоянно меняют работодателей. Тем временем журналисты сохраняют верность газете годами, иногда десятилетиями, не испытывая потребности достигнуть руководящих постов. Различие трудовых культур явно проявляется в ритуалах, связанных с уходом с рабочего места. Если телевизионщики ограничиваются совместной выпивкой или ужином, посвященным завершению проекта, журналисты организовывают вечер в честь уходящего коллеги. Кто-то из коллег увольняющегося произносит более или менее смешную речь, а виновник собрания пытается дать ему ответ (с большим или меньшим юмором). Коллеги действительно являются товарищами. Уходящему дарят специально для него составленную первую полосу, с юмором описывающую время, которое было проведено вместе. Несмотря на схожесть с похоронами или свадьбой, ритуал транслирует следующую идею: «Мы можем быть разными, но мы вместе».

В отличие от телевизионных продюсеров, журналисты стараются избавиться от излишней серьезности. Возможно, это обстоятельство обусловлено особенностью газетного бизнеса: «Сегодня на коне, а завтра в забвении». Процесс телевизионного производства может занимать месяцы, а иногда и годы, тем временем для журналистов характерен более высокий темп жизни. Журналисты прекрасно понимают, что сегодняшние новости будут завтра пригодны только для того, чтобы рыбу заворачивать.

Различие также заключается в том, что работники различных средств массовой информации рассматривают в качестве ключевой мотивации. Так, журналисты радуются новостному шуму, получая удовольствие от поиска правильных слов для отражения и передачи новостей. Тем временем для других средств массовой информации двигателем прогресса являются деньги. Никто не сомневается в коммерческих целях, стоящих за рекламой (во всех ее проявлениях), маркетингом, продажами, актерами и дизайнерами, работающими для коммерческих проектов, а также системами связей с общественностью. Чем выше руководящая должность, тем выше вероятность встретить триадическую личность.

Различные направления искусства также подвержены коммерческой мотивации, создавая почву для процветания триадических персонажей. Значимость финансовой стороны вопроса для издателей, литературных агентов и писателей также является индикатором вероятных триадических проявлений. Кинематографистов можно также классифицировать по этому принципу. Хотя мало кто, действительно имеющий влияние на производство художественных кинофильмов, полностью избавлен от триадических черт. Существует множество книг (и несколько кинофильмов), рассказывающих про лживость и жестокость Голливуда. В музыкальной отрасли мотивация исполнителей может варьироваться от художественного самовыражения до финансовой выгоды, однако мало кто из руководителей звукозаписывающих компаний рассматривает музыку иначе, чем «продукт». Как-то исполнительный директор одной звукозаписывающей компании заявил мне, что он занимается «продажей саундтрека к жизни». При этом у меня почему-то не сложилось впечатление, что основной его задачей было сделать меня счастливым. Следует отметить, что мир современного искусства ничем сильно не отличается, в нем встречаются как ориентированные на коммерцию артисты, так и те, кто занимается искусством ради искусства. Однако почти все владельцы галерей (и агенты артистов) озабочены в основном заработком денег. Короче говоря, почвой для процветания триадических личностей является доступ к финансам.

Профессии

Если присмотреться к производству, торговле и сегменту оказания услуг, то можно увидеть набор профессий, занимающихся обеспечением их деятельности, среди которых юристы, бухгалтеры, консультанты по управлению и специалисты по обеспечению безопасности. Чем обширнее и престижнее компания, тем выше степень проявления триадических черт можно встретить у ее работников. Вместе с тем в отдельных отраслях и профессиях, например среди юристов и актуариев, наличие высокого уровня профессионализма и работоспособности является ключевым условием продвижения по карьерной лестнице и не может быть подменено навыками офисных интриг. Ярким примером чего является Наташа – тридцатидвухлетний старший юрист в Span – элитной юридической фирме, базирующейся в Нью-Йорке.

Наташа окончила школу с высшим баллом, поступила в один из университетов Лиги плюща, где была одной из лучших студенток одной из сильнейших юридических школ страны. Ее академические успехи обеспечили ей место в Span сразу после завершения обучения. Сотрудниками первого года были в основном женщины со сходными резюме. Первые два года работы Наташи в компании представляли собой беспрерывное и изматывающее интервью для приема на работу. Все прекрасно понимали накал конкурентной борьбы за место штатного юриста, которое будет предложено по итогам двухлетнего испытательного срока, поскольку таких мест было всего два.

Как и у большинства компаний отрасли, корпоративная структура Span представляла собой пирамиду. Большое количество работников с относительно низкой заработной платой и совершенно ненормируемым графиком представляло собой ее основание. А на ее вершине находилась маленькая группа партнеров с заработной платой, в разы превосходящей ту, что выплачивалась работникам на нижних ступенях. Присоединившись к системе, если ты работаешь не покладая рук и проявляешь талант, ты сможешь обойти конкурентов в честной борьбе и в свое время занять место среди элиты – партнеров. Фактически вероятность подобного развития ситуации в начале пути составляет десять к одному. Однако, как мы увидим позже, для женщин эта вероятность значительно меньше, но вначале они об этом даже не подозревают.

Принцип вознаграждения «победитель получает все» является сильнейшей мотивацией для тех, кто находится на испытательном сроке. Следует также помнить, что всех новичков выбирают из молодых активных людей, привыкших везде и всегда быть первыми и привыкших к активной конкурентной борьбе. Все новички обладают опытом работы, полученным в ходе образования и стажировок. Более того, даже на фоне такой жесткой конкуренции все они склонны (вполне обоснованно) считать себя избранными и особенными. Наташа умудрилась оказаться среди победителей по итогам испытательного срока. Благодаря высочайшей добросовестности, навыкам эффективно завязывать знакомства и толике удачи Наташа получила желаемое признание. Однако дальнейшее развитие ее карьеры перестало быть настолько гладким. Как ни странно, но одной из причин появления препятствий на ее пути стал выбор совершенно меритократической специализации, в которой она, к сожалению, оказалась не настолько хороша, чтобы получить место партнера.

Во-первых, для получения места партнера было необходимо работать почти круглосуточно. Тем временем Наташа, только разменяв четвертый десяток, была не готова проводить в офисе все вечера, а зачастую и выходные. Кроме того, было необходимо брать на себя дополнительную работу к той, которой заваливал Наташу ее непосредственный начальник. Для того чтобы стать партнером, необходимо вести научно-просветительскую деятельность: писать статьи и читать лекции для клиентов. При этом статус работника в отделе растет, его начинает замечать начальство, чье внимание привлечь крайне сложно. Лекции, кроме всего прочего, являются формой маркетинга, позволяющей поддерживать реноме компании на высоте. В этой связи рассылка с предложением выполнить подобное задание становится выстрелом стартового пистолета для гонки самых амбициозных юристов, призом в которой будет возможность прочитать лекцию или написать статью. Самые горячие вызываются делать любую предлагаемую работу, соглашаются на командировки в самые дальние уголки, куда бы ни послал начальник. Включая временный перевод в другие регионы, который для нормального человека обозначал конец социальной жизни.

Это не просто вопрос усердия. В юридической компании с такой высокой репутацией, как у Span, все юристы выбраны из самых лучших молодых специалистов в мире. Однако даже среди них мало кто обладает действительно выдающимся юридическим складом ума и широтой кругозора, но наличие этих качеств является почти гарантированным пропуском на место партнера. Во многих случаях подобные специалисты испытывают явный недостаток умения играть в команде, отсутствие чувства юмора и обаяния. Их навыки общения с клиентами минимальны (если вообще присутствуют), они почти неспособны продать свои услуги или услуги своей компании. В социальном плане многие из них походят на людей с синдромом Аспергера, которые не замечают мыслей или чувств окружающих. Тем не менее благодаря их поразительной способности анализировать юридические вопросы и энциклопедическим знаниям они достигают вершин. Такие редкие, на моей памяти, примеры профессий вознаграждают за настоящие достоинства, сочетающие способности с добросовестностью, а не за навыки в подковерных играх.

Кто-то сошел с дистанции из-за простого невезения. Так, Наташа была знакома с женщиной, обладающей всеми качествами великолепного юриста, но так и не получившей шанса из-за того, что ее не заметил никто из партнеров. Из-за отсутствия каких-либо навыков офисных интриг она была алмазом, который надо было обнаружить в этой свалке. Естественно, среда, где «человек человеку – волк», не позволила заметить искру ее таланта.

Следует отметить, что одной из самых серьезных мотивационных проблем для этой компании (и в профессии в целом) является то, что, достигнув желаемой должности юриста, понимаешь, что большинство так никогда и не пересечет финишную черту кресла партнера. Постепенно образуется затор из разочарованных юристов, от которых компания ищет повода избавиться, чтобы расчистить место. Юрист живет в постоянном страхе увольнения, потому что пойти ему больше некуда. Переход в другую компанию не изменит ничего, потому как положение дел в любой другой компании аналогично ситуации, сложившейся в Span. Все ищут повода уволить, а не нанять новых юристов. В результате, несмотря на то что их выбрали из числа самых трудолюбивых и способных юристов поколения, эти предприимчивые молодые люди начинают чувствовать себя отбросами, у которых нет ни малейшего шанса на выигрыш – место партнера, которое было для них морковкой, пока они не оперились и не растеряли свой гонор.

Продвижение по карьерной лестнице действительно зависит от привлечения внимания партнеров (желательно нескольких). В департаменте Наташи эта задача была очень сложной, поскольку он собирался только на два мероприятия: рождественскую вечеринку и летнее барбекю. За исключением этих мероприятий общение как внутри офиса, так и за его пределами было почти сведено к нулю. В рабочее время все занимались делами на местах, общаясь только с личным помощником и непосредственным начальником (старшим юристом или партнером). Самое лучшее, что могло произойти, – можно было получить двухминутную аудиенцию у партнера, если ваш вопрос заслуживал его внимания. Общение (личное или по почте), которое позволило бы выделиться среди остальных, было сведено до минимума и ограничивалось обсуждением часов, проведенных в офисе (поскольку рабочее время учитывалось для выставлении почасовой оплаты клиенту), количества представленных статей и лекций, а также повышения качества самой работы.

Другие департаменты предоставляли больше возможностей для офисных интриг. Так, например, департамент сделок работал в формате малых рабочих групп, состав которых не менялся по несколько месяцев, занимающихся составлением контрактов по слиянию и поглощению компаний. В течение проекта рабочие группы могли оставаться допоздна в офисе, а по итогам проекта партнер приглашал участников группы на коктейль. Но такая практика отсутствовала в департаменте, где работала Наташа.

Тем не менее даже в других департаментах возможности продвижения при помощи интриг были ограничены. Как и в большинстве транснациональных корпораций, оказывающих юридические или иные сходные услуги (бухгалтерский учет, консультации) предприятиям производственного или торгового сегментов, корпоративная культура Span была совершенно обезличенна. Наташа научилась не доверять никому. В офисе у нее появилась пара хороших подруг, однако все, что говорилось или делалось за рамками этого узкого дружеского круга, могло с большой вероятностью вернуться и ударить по самой Наташе. Все отношения с коллегами были исключительно профессиональными, а ее руководство мало интересовалось обстоятельствами ее жизни, равно как и всем, что с ней происходило за рамками работы.

Кроме того, ей удалось установить вполне приятельские отношения с одним из младших партнеров. Являясь младшим юристом, она столкнулась со сложным правовым вопросом, который, как она знала, этот младший партнер мог разрешить в мгновение ока. Она появилась на пороге его офиса, как уже бывало, в конце рабочего дня и попросила совета. Он дал ей ответ через несколько минут и, как показалось Наташе, был доволен возможностью помочь. Тем не менее, получив свою аттестацию в конце года, она была неприятно поражена тем, что ее балл был снижен из-за неспособности провести собственное исследование. Выяснилось, что партнеры искали возможность занизить ее высокую оценку, поскольку они уже набрали в соответствующую категорию достаточное количество кандидатов и ее «приятель» с историей про вопрос оказался очень кстати. Она научилась быть самодостаточной (по возможности) и не обращаться за помощью в своей работе. Наташа поняла недопустимость проявления признаков уязвимости или нелояльности компании.

Для поддержания хорошего имиджа компания делала вид, что заботится о благосостоянии своих работников. Часто к работникам обращались с просьбой заполнить компьютерные опросники по таким темам, как баланс между работой и личной жизнью, удовлетворение работой и карьерными возможностями. Результаты анализировались (за невероятные деньги) корпорацией, занимающейся организационной психологией, обрабатывались на компьютерах и в форме статистических таблиц возвращались в компанию, где о них сразу же забывали. Департамент, где работала Наташа, демонстрировал самые низкие показатели удовлетворенности во всей компании. Но, как в кулуарах заявил управляющий партнер, ему это было безразлично. Реальность была таковой: если ты юрист – ты должен посвятить всю свою жизнь компании, даже если ты понимаешь, что у тебя нет никакого шанса стать партнером. Для того чтобы выполнять работу и выживать в условиях атавистической культуры, необходимо было полностью эмоционально отстраниться.

Наташа постоянно подавляла свои эмоциональные реакции на различные ситуации, что требовало невероятных усилий. Партнер мог наорать на нее только потому, что он испытывал стресс, но если в обычной ситуации она могла дать достойный ответ, то на работе была вынуждена его выслушивать и казаться непробиваемой. К ней часто обращались с новыми заданиями в конце рабочего дня, при этом партнер мог сделать вид, что ему жаль, что ей придется пропустить поход в театр или на балет, однако обычно он не трудился даже скрыть свое безразличие. Более того, заказав билеты в отпуск, она была вынуждена неоднократно, кусая губы, отменять поездку.

Однажды ей пришлось отменить долгожданную поездку в Рим, где когда-то провела медовый месяц. Вместо этого она должна была в течение недели готовить ежедневные обзоры для партнера, иными словами, делать работу, с которой мог легко справиться любой из ее коллег. Наташа должна была всегда выглядеть профессионально. Она подавляла свою реакцию на разочарование, никогда не жаловалась и всегда демонстрировала преданность делу.

Наташа оказалась достаточно устойчивой для того, чтобы справиться со всей ситуацией, однако ее коллеги часто ломались под давлением, обращаясь к хорошо отработанной схеме помощи при выгорании. Так, одна из ее коллег обратилась к корпоративному врачу с жалобами на плохой сон, неспособность сосредоточиться и приступы головокружения. Ее незамедлительно освободили от работы, прописали курс антидепрессантов и отправили на курс когнитивно-поведенческой терапии. Хотя представители службы по работе с персоналом проявляли видимость симпатии, все предпринимаемые меры были направлены на то, чтобы починить и быстро вернуть в строй сломавшегося робота.

Самое поразительное в компании Наташи было то, что, несмотря на бесполезность черт триадического маккиавелиста из-за отсутствия офисных интриг, психопатия могла стать спасательным кругом и помочь выжить в этой среде. Сложившаяся рабочая обстановка предоставляла питательную почву, необходимую для процветания психопатов. Неспособность к сочувствию позволяла абстрагироваться от чувств коллег и использовать их в качестве инструментов, необходимых для достижения поставленной цели. Холодность и безжалостность помогали полностью сосредоточить внимание на работе, не испытывая потребности в близости. Тем временем нарциссизм требовалось спрятать как можно глубже. Вся система создавала условия для роста триадических личностей с доминирующей психопатией. Как успела отметить Наташа, лучшие юристы иногда демонстрируют проявления синдрома Аспергера, который в отдельных проявлениях, таких, как безучастность к переживаниям окружающих, пересекается с психопатией.

Еще одним триадическим элементом атмосферы компании, как и в большинстве крупнейших корпоративных систем, является предубеждение против женщин, становящихся матерями. Подобное отношение соответствует триадической неспособности дорожить эмоциональным компонентом отношений и личной жизнью за пределами офиса. Конечно, мужчины тоже могут быть заботливыми родителями. Но по очевидным биологическим причинам мужчинам проще игнорировать эмоциональную составляющую и потребность в близости почти до тридцати – сорока лет. Поэтому совершенно не случайно, что большинство партнеров в Span были мужчинами. Последнее назначение было отдано мужчине, а ближайшие претенденты также были мужчинами, которые, по словам Наташи, «не имели вообще никакой жизни вне офиса». Что же касается различных статей, лекций и переводов в другие офисы, то чаще всего на эти задания также вызывались мужчины. Хотя, получив место юриста в свои двадцать пять, женщины первые год-два бросались на работу с таким же энтузиазмом, что и мужчины. Однако, замечая, что работа разрушает их любовные и дружеские отношения, женщины постепенно охладевали к дополнительным задачам. Примерно через три года после получения должности юриста почти все женщины приходили к осознанию того, что никогда не станут партнерами, потому что не готовы пожертвовать собой и своей жизнью ради работы. В Span работало множество выдающихся специалистов (мужчин и женщин), которые не могли продвигаться по карьерной лестнице именно по этой причине.

Тем не менее, к удивлению Наташи, даже понимая невозможность дальнейшего роста, женщины все равно продолжали конкурентную гонку. Они были готовы разбить лоб для получения высоких оценок в аттестациях, несмотря на откровенное стремление партнеров занизить баллы для экономии средств. Хотя по образовательной и профессиональной подготовке они были на или у самой вершины, они все были вовлечены в систему, в которой от всех требовался высочайший профессионализм, но только единицам давалась возможность преуспеть. Эта система требовала от них больше, чем они были готовы дать, в результате они не могли всегда и везде быть первыми, к чему они так привыкли.

Как резюмировала Наташа: «Мы все живем в состоянии постоянного разочарования, лишь изредка получая заслуженно высокие оценки. Нашим двигателем является постоянная потребность женщин в признании. Мне кажется, что женщины испытывают больше удовольствия от высокой оценки их работы, чем мужчины. Признание стало настолько редким явлением в компании, что мы были рады даже тем редким вымученным комплиментам, которые перепадали на нашу долю. Но даже в случае признания заслуг перспективы роста почти отсутствуют. Так почему же женщины продолжают так усердно трудиться? – вы спросите. Я тоже не могу понять, почему мы так трясемся над аттестацией. Единственное, что даст нам высокий балл, – это три больших бонуса, и все».

Как обычно бывает, для сложившейся ситуации существует вполне правдоподобное объяснение.

По мнению нью-йоркского психоаналитика Бренды Бергер31, феномен «выгорания» в случае молодых (29–38 лет) женщин обусловлен тем, что компании эксплуатируют их эмоциональную уязвимость.

В качестве предисловия к своему исследованию она использовала цитату Скотта Туроу, описывающую крупную юридическую фирму: «Единственным гарантированным источником дохода являются клиенты – чем выше счета, тем больше человек будет в основании пирамиды вкалывать ночи напролет, зарабатывая баллы для получения партнерства, нежели для увеличения заработной платы».

Бергер описывает случай Мэг, двадцатилетней женщины, работающей по шестьдесят часов в неделю и в конце тяжелого рабочего дня «отключающейся» перед телевизором. Несмотря на наличие мест работы с более мягким графиком, она выбрала лучшую компанию, потому что такая атмосфера позволяет ей почувствовать себя «как дома». Мать Мэг, эгоцентричная женщина с ранимой психикой, обращала на дочь внимание только тогда, когда та соответствовала ее перфекционистским требованиям, заставляя ее воплощать свои нереализованные амбиции. Отец Мэг был ничуть не лучше, любые проявления независимости со стороны дочери он воспринимал как личное оскорбление. Бергер описывает формирование у Мэг мазохистской потребности воспроизводить этот сценарий и на работе: «Позицию ее компании можно сформулировать следующим образом: «Мы готовы платить тебе сотни тысяч в год, лишь бы не слышать от тебя жалоб на отсутствие сил, усталость, скуку, беспомощность и одиночество», – что поразительно совпадает с посланиями, которые Мэг получала от своих родителей».

Внешний вид Мэг и ее личная жизнь были совершенно беспорядочны, всю работу по дому вела мать, пока Мэг не исполнилось двадцать. Во всем, что выходило за рамки ее обязанностей в компании, Мэг была совершенно беспомощна, злобна и не умела позаботиться о себе. Бергер выявила сходные паттерны и в других случаях. Резюмируя выводы, она отмечает, что корпорации зачастую без зазрения совести эксплуатируют патологическое желание угождать и потребность в жестоком обращении на работе. Когда я рассказал Наташе об этой теории, она сказала, что та очень точно описывает многих ее коллег.

Эта картина – слепок жизни крупной юридической фирмы – имеет бессчетное количество отражений в других аналогичных крупных компаниях. Несмотря на различия в степени распространения офисных интриг, подобные компании объединяет одна черта – крайне благоприятные условия для процветания триадических психопатов. Требование безоговорочной преданности компании и изнуряющий труд – эти условия сразу лишают возможностей роста тех, кто хочет вести нормальную социальную жизнь и для кого родительские обязанности не пустой звук. Нашествие триадических личностей в подобные профессиональные сферы имеет всемирный характер. Более того, темпы роста числа представителей «Темной Триады» за последние тридцать лет существенно возросли32.

Государственный сектор

Специфика работы в государственном секторе всегда предполагала постоянное использование (в той или иной степени) навыков плетения офисных интриг. Однако с рождением тенденции повышения эффективности за счет целеполагания в англоязычном мире значимость этих навыков стала расти. Эта тенденция прослеживается как в службах оперативного реагирования (полиции, пожарных, «Скорой помощи»), так и в национальных и региональных органах власти, а равно и в системах здравоохранения и образования. С 1999 года новое лейбористское правительство начало существенно увеличивать расходы на образование и здравоохранение. Основной задачей проводимых инвестиций было повышение эффективности. Однако призванная для этих целей процедура оценки работы могла превратиться в пустую формальность. Разросшаяся до невероятных объемов отчетность могла вылиться в формальности, соблюдаемые для галочки, а то «как бы чего не вышло», вызывая приступы цинизма у всех, связанных с процессом (за исключением ряда политиков и старших чиновников).

Указанные изменения происходили на фоне роста популярности передачи таких задач, как уборка и общественное питание, на субподряд частным компаниям в целях экономии. Такая субподрядная система становилась причиной зарождения многоступенчатых цепей ответственности, затрудняющих определение исполнителя или ответственного лица. Так, директора школ, неудовлетворенные качеством уборки или обеспечения их школ, лишались возможности просто уволить или иначе наказать провинившегося. Чтобы найти ответственного, надо было стучаться в двери частных сервисных компаний, управляемых другими компаниями и назначаемых городской администрацией. Поскольку переданные на субподряд участки системы функционировали на коммерческой основе, то их работники не испытывали преданности учреждению, которым они оказывали услуги, а равно и своим боссам.

Все вводившиеся реформы (а не только те, о которых мы вспомнили выше) повышали значимость таких качеств, как хитрость и пронырливость, для выживания в госсекторе на любом уровне. Кроме того, высшие уровни служебной лестницы предполагают наличие более изощренных навыков офисных интриг. Таким образом, триадические личности получили невероятные возможности для использования новых условий в личных целях или для причинения вреда «из любви к искусству». Получая больше власти, они создавали организации, которые отравляли все, к чему прикасались, и, наращивая силу, делали токсичным целые сегменты профессий или даже регионы страны, в которых им доводилось работать.

Те, кто не обладает макиавеллистскими чертами или умениями хамелеона, могут быть сведены на более низкие ступени карьерной лестницы или вообще вытолкнуты из систем.

Например, Том – редкий представитель мужчин – учителей начальной школы. Его привлекало то, что директор школы, в которой он работал, был теплым, заботящимся об интересах детей человеком, уделявшим много внимания тому, чтобы сделать обучение интересным и привлекательным для детей.

Однако директора уволили, а на его смену пришла триадическая Шейла. Как и в случае с большинством макиавеллистов, после первого знакомства с Шейлой Том составил о ней самое благоприятное мнение (она ему действительно понравилась). Не имея черт макиавеллиста или хамелеона, он принимал все за чистую монету, а Шейла соглашалась с его философией начального образования. Следует отметить, что Том оказался не одинок в паутине иллюзорного ощущения безопасности.

Все иллюзии развеялись за один миг. Заняв пост, Шейла решила установить «консультационный» срок для знакомства с коллективом. Было проведено множество опросов о предпочитаемой возрастной группе, любимых предметах и тому подобное. Шутя Том заявил, что он бы уволился, если бы его заставили работать с пятиклашками. Однако очень быстро его заявление подверглось проверке: его перевели из любимой им группы второго класса в пятый класс. Более того, почти всех остальных учителей также поставили преподавать нелюбимые предметы в возрастные группы, которые им не нравились. Складывалось впечатление, что новый директор просто пытается избавиться от них.

Через неделю школу ждало следующее большое потрясение. Шейла пошла в областное управление по образованию и объявила в школе режим «желтой тревоги», обозначавший, что школа находится на грани развала. Этот режим был введен под предлогом нарушения стандартов ведения отчетности, которую предыдущий директор порядком запустил. В результате была приглашена комиссия по реформированию от областного управления по образованию. Шейла мотивировала этот шаг тем, что работа комиссии позволит привлечь финансирование, а также позволит привести в порядок отчетность школы. Объяснение звучало вполне правдоподобно – что может быть предосудительного в попытке повысить стандарты, однако постепенно стало ясно, что Шейла преследовала несколько иные цели.

Первая проверка свалилась как снег на голову. Шейла заверила учителей, что никто за их работой в классе следить не будет, но это не соответствовало действительности. Занятия Тома в классе проверил мельком (буквально на пять минут) заглянувший инспектор. Составленный им отчет содержал описания событий, которым инспектор не мог быть свидетелем и информацию о которых он почерпнул из более ранней и весьма скудной отчетности. Учитывая то, что аналогичная ситуация сложилась в отношении остальных учителей, возник скандал. Шейле удалось убедить и успокоить учителей: она могла заговорить зубы кому угодно. Ее напору и убедительности никто не мог противостоять, кроме Тома.

Постепенно он начал понимать ее стратегию: она хотела доказать, что только ее вмешательство смогло спасти школу от развала. Ее амбиции зашкаливали, она была из тех, кто ради почестей и наград был готов пойти по головам. Основная проблема заключалась в том, что она не умела управлять, а равно и обучать. Большую часть времени она проводила в кабинете за компьютером. Она была помешана на эффективном распоряжении временем, однако сама была в этом искусстве полным профаном: Шейла опаздывала к началу и выходила за рамки протокола совещаний. Несмотря на сокращение персонала, она почти не преподавала. В те редкие моменты, когда она появлялась в классе, ее задания ограничивались изучением новых параграфов. Было совершенно очевидно, что у нее нет и таланта к преподаванию: детям было скучно на ее занятиях из-за того, что все занятия были ограничены зубрежкой параграфов из учебника. Ученики прозвали ее Борлинг,[6] что было созвучно с ее фамилией Дорлинг. Самое поразительное было то, что, когда провинившихся отправляли к ней, она никогда не назначала наказаний, в результате дети все больше выходили из-под контроля. Ей просто была необходима наглядная демонстрация развала, наступившего в школе, чтобы примерить на себя доспехи спасителя.

Она была очень огорчена, что проверка Управления стандартами образования в Великобритании поначалу поставила хорошую оценку школе. Как позже выяснилось, ей пришлось задействовать все свои связи, чтобы снизить оценку до «удовлетворительно», что обосновало очередной вызов инспекционной комиссии. При проведении второй проверки она убедила учителей, что они могут расслабиться и что им не нужно представлять бесконечную отчетность, введенную ею. Но на этот раз никто не поверил ее словам. Опасения учителей подтвердились, когда через несколько недель она вызвала новую проверку. С этого момента, как сказал Том, «учителя не могли чихнуть, чтобы их не оценили». Для каждых двадцати минут каждого урока учителя должны были составить подробные планы, которые направлялись Шейле заранее. В какой-то момент Том обнаружил, что он вынужден работать вечерами и в выходные, чтобы успевать заполнять все бумаги, составлять планы занятий, графики и оценочные ведомости успевания детей.

Самое неприятное доказательство намерений Шейлы Том получил, когда ему вручили результаты оценки его класса. Она заявила, что улучшения происходят слишком быстро, после чего она вынужденно призналась, что подобные изменения нежелательны, поскольку приведут к отмене режима «чрезвычайной ситуации». Она занизила оценки так, что у части учеников уровень знаний оказался существенно ниже того, что был в предыдущем году.

Еще одной уловкой, направленной на снижение статуса школы, стало снижение результатов SAT.[7] Она добилась этого очень просто – «забыла» уведомить учителей об экзамене за две недели до его проведения. Естественно, результаты были плохими. Когда пришла очередная проверка – уже все понимали, к чему все идет. Совместно с инспекторами новая учительница и любимица Шейлы – Стелла – получила оценку «превосходно» (как и еще один новичок, принятый Шейлой). Оценки остальных учителей были прямо пропорциональны уровню сопротивления, оказанного Шейле. Том с ужасом получил «удовлетворительно», хотя до прихода Шейлы его оценки были «хорошо» и «превосходно».

Настроение в коллективе упало до нулевой отметки. Одна из учительниц была настолько огорчена, что не только взяла больничный, но и стала наблюдаться у психиатра в связи со склонностью к суициду. Том решил, что наступило время для обращения в профсоюз. Не имея никаких навыков подковерной игры, он совершил ряд крупных ошибок, среди которых была и недооценка уровня отношений, которые Шейла умудрилась построить с чиновниками от образования. Благодаря этим связям она своевременно получила информацию о его бунте и с легкостью вышла сухой из воды.

После прихода Шейлы из семи учителей старого состава осталось только двое. Том сменил профессию и получил признание в качестве спасителя «умирающих» школ, а Шейла отправилась дальше, к новым вершинам.

Мораль этой истории имеет две стороны. С одной, она иллюстрирует то, какие условия для процветания триадических личностей33 были созданы в результате изменений в организации оказания государственных услуг. Тридцать лет назад Шейле было бы очень сложно найти себе место в системе. А с другой стороны, она подчеркивает тезис о том, что развитие навыков офисных интриг является необходимостью для выживания. Том был полным неумехой, в противном случае он мог бы противостоять Шейле, а при неудаче защититься, своевременно отступив, уйдя в другую школу.

К сожалению, эта история не уникальна. Работа в госсекторе была всегда сопряжена с определенным накалом политической борьбы, однако реформирование систем целеполагания и проведение иных мер создало идеальную площадку для игрищ триадических личностей. Вне зависимости от сферы: социальные службы, где работники боятся сделать лишний шаг, здравоохранение с врачами, озабоченными бюджетными вопросами, или местные органы самоуправления с высоко оплачиваемыми руководящими постами – везде триадические личности находят условия для развития.

Крупным планом – триадические страны

Питательным субстратом для триадических типажей является общество, где жестокость и самолюбование позволяют выиграть и где основными целями существования людей являются получение доступа к власти, ресурсам или статусу. Можно сказать, что подобные условия существуют везде и всегда, но это будет не совсем верно. Характер социума меняется в зависимости от того, насколько он требует от своих членов продвижения за счет окружающих или мотивирует на то. Кроме того, может варьироваться уровень терпимости триадического поведения или его отдельных черт, используемых в качестве тактики для выживания. Тем не менее в большинстве стран уровень проявления «Темной Триады» в правящей элите выше, чем у остального населения.

Следует отметить, что для севера Европы, в частности Скандинавских стран, характерен более низкий уровень триадических проявлений, чем для англоговорящего мира (Северной Америки и Великобритании), где накал триадических страстей, а равно и распространение подобных черт характера среди населения возросли за последние тридцать лет34. Кроме того, для городских жителей в странах с развивающейся экономикой, пытающихся продвинуться вверх по социальной лестнице или просто выжить, черты макиавеллиста стали чем-то самим собой разумеющимся, а толика психопатии уже ни для кого не станет неожиданностью. Сложная среда формирует непростых людей. Однако, учитывая неприемлемость проявлений нарциссизма для стран Азии, нарциссы в этом регионе вынуждены скрывать свою сущность. Также следует отметить, что у сельского населения (во всех уголках мира, особенно в странах с развитой экономикой) проявления триадизма встречаются реже, чем у городского.

Существует два ключевых фактора, определяющих уровень триадических проявлений в стране35. Первый – распространение коллективизма. Коллективизм предполагает высокую степень зависимости, умение брать и давать, а также близость между членами сообщества. Сотрудничество и вклад в общее дело являются ключевыми ценностями подобного общества. Вы должны проявлять лояльность и избегать ситуаций и поведения, которое может стать причиной осуждения семьи или рабочего сообщества. Сознательность обусловлена скорее стыдом, нежели чувством вины. Попытки выделиться из общей массы осуждаются, а старание приносит очки в пользу всего сообщества. Хвастовство и чванство подвергаются осуждению. Примерами стран с высокой степенью коллективизма могут служить Япония, Швеция и Нигерия.

Тем временем страны, для которых приоритетом является индивидуализм, заставляют членов общества строить барьеры, отделяя себя от общей массы. В процессе образования, а также во время последующего карьерного роста личность вынуждена формировать систему водораздела, отделяющую ее от семьи, разрушающую стереотипы, связанные с полом и социальным положением. Индивидуализм принимает различные формы. В американском прочтении индивидуализм «сделай себя сам» доходит до крайности, становясь чванливостью и заносчивостью.

Тем временем в Дании и Новой Зеландии, где также силен дух индивидуализма, «хождение по головам» не приветствуется. Следует отметить, что коллективизм в целом не является панацеей от подобных проявлений индивидуализма. Позволяя при этом формировать стройную систему, требующую проявлений уважения к другим и заботы о семье и оставляющую свободу для самостоятельного принятия решений и действий в соответствии с личными убеждениями, даже если они противоречат общественному мнению.

В странах (остающихся в меньшинстве), где достигнут баланс между индивидуализмом и коллективизмом, триадические личности вынуждены уходить в подполье и не имеют возможности для продвижения.

В странах с перекосом в сторону коллективизма, не приемлющих каких-либо проявлений индивидуализма (например, в странах Азии), любые проявления нарциссизма находятся под запретом и строго порицаются. Для выживания и достижения успеха в подобной обстановке триадическим личностям необходимо направлять свои макиавеллистские и психопатические проявления на благо группы, а не индивидуума. Следует отметить, что проявление подобных черт в Дании приведет к осуждению, тем временем в Китае или Корее будет встречено благосклонно, если действия будут направлены на улучшение благосостояния группы в целом. Хитроумные управленцы, помогающие компании выжить в конкурентной борьбе или захватить иностранный рынок для своих продуктов, будут рассматриваться в качестве благодетелей общества, даже если их базовые мотивы имеют исключительно индивидуалистический контекст.

Вторым фактором, определяющим распространение триадических личностей в стране, является политическая экономика страны36. Так, например, страны, где нет обеспечения права рабочих, социальные институты, включая здравоохранение и образование, были отданы в частные руки, и где мерилом экономического успеха является краткосрочная цена на акции, – я их называю «эгоистический капитализм» (также часто используются термины тэтчеризм или рейганомика, свободный рынок, неолиберальная экономика). Для подобных стран характерно большое количество лиц с низким уровнем дохода, а также сильная дифференциация между оплатой работников среднего звена и руководства. Ну а если говорить о налоговом законодательстве подобных государств, то система работает таким образом, чтобы забирать у среднего класса и бедных, оставляя все блага наиболее обеспеченной части населения, позволяя самым богатым и корпорациям избегать налогообложения, уходя в офшорные гавани. Результатом подобного устройства является рост неравенства. В дополнение ко всему пропагандистская машина подобных государств работает над уничтожением всякого коллективизма, популяризируя лозунг «каждый сам за себя» в качестве символа открытых возможностей, свободы и экономической судьбы. Самым ярким примером подобного устройства является Америка, однако сегодня множество других стран стало, равняясь на нее, перенимать черты такого общества. Так, в Швеции установлены высокие налоги для наиболее состоятельных граждан, однако большинство социальных институтов перешло в частные руки.

Эгоистический капитализм создает опору и питательную среду для процветания триадических личностей. Американцы – самые самовлюбленные люди на земле37. Для американского общества характерны самые высокие показатели38 проявления психопатии и макиавеллизма. Более того, благодаря своим университетам и бизнес-школам39 США имеют сильнейшее влияние на правящую элиту в развивающихся странах. Многие лидеры таких стран, получив образование в Америке, стараются установить правила эгоистического капитализма у себя на родине. Тем не менее победный марш триадической психологии среди населения развивающихся стран сдерживается присущим им коллективизмом. Так, в большинстве стран Африки индивидуализм, эгоизм и жестокость были не самыми выгодными стратегиями выживания, в отличие от альтруизма и сотрудничества. Те, кто поддерживал свои семьи и помогал сообществу, могли рассчитывать на ответную помощь, оказавшись в ситуации, когда нет денег, воды, еды. Тем временем человек, заслуживший репутацию бессердечного эгоиста, может остаться без поддержки в критической ситуации. Испорченная репутация может не оставить иного выхода, кроме совершения преступления в борьбе за выживание. Таким образом, несмотря на яркие триадические проявления лидеров развивающихся стран, опирающихся на поддержку США, подобная жизненная стратегия остается малоэффективной для большинства граждан таких стран.

Следует отметить, что ни в одной из стран континентальной Европы эгоистический капитализм не прижился, в регионе сложился строй, который я назвал «неэгоистичный капитализм». Государственная система предполагает государственную поддержку таких социальных институтов, как образование и здравоохранение, а также социальную защиту рабочих. Несмотря на большое количество разнообразных подходов, используемых для реализации данной системы, все они вполне успешно противостоят распространению триадических черт среди населения (даже если правящая элита относится к «Темной Триаде»). На севере Европы триадическое поведение порицается и должно быть скрыто. Тем временем в ряде стран на юге региона, для которых характерен высокий уровень коррупции, а закон традиционно игнорируется, проявление триадичесих черт у национальных лидеров считается вполне приемлемым, несмотря на то что коллективизм общества, сохранившийся на относительно высоком уровне, снижает вероятность проявлений «Темной Триады». Полагаю, что ярким примером триадической личности, которая даже не пытается скрыть особенности своего характера, является бывший премьер-министр Италии Сильвио Берлускони. Кроме того, в ряды «Темной Триады» можно смело зачислить отдельных французских и испанских политиков и бизнесменов со всей очевидностью. Тем не менее коллективизм общества все еще успешно сдерживает распространение подобных черт в деловой среде и государственном секторе, а равно и в частной жизни. Для многих жителей юга Европы такие слова, как семейные ценности, культурная жизнь (в том числе вкусная еда и хорошая музыка), имеют большой вес, заставляя их высвобождать выходные для удовольствия.

Итак, как можно вкратце описать сложившуюся ситуацию? Распространение триадических проявлений в мире. Темпы роста варьируются по регионам и видам занятости. Если вы живете в обществе с относительно низким уровнем проявлений триадизма или работаете в сфере (организации), свободной от триадических проявлений, то вам сильно повезло. Однако даже в этом случае вам нужно развить в себе умения ведения офисных интриг. Несмотря на то что потребность в применении подобных навыков будет относительно ниже, чем если бы вы были окружены представителями «Темной Триады», тем не менее они станут для вас инструментом по снижению уровня стресса.

Часть II

Становимся асами офисных интриг

Введение

Ах, если бы существовало волшебное средство, делающее нас великими офисными чародеями, способными по мановению волшебной палочки превратить коллег в послушных исполнителей, усердно трудящихся над достижением желаемых результатов. Увы, мы все заблуждаемся, думая, что можем стать королями офисных интриг посредством самообучения и применения хитромудрых приемов. Это мнение так же ошибочно, как и все «верные» приемы по соблазнению красоток или «правильные» методы укладывания детей. Манипуляции – это не поведенческий эквивалент карточных трюков, это более сложное и многокомпонентное явление.

Проводимые исследования не смогли выявить единой тактики40, которая была бы эффективна в любых ситуациях. Только обстоятельства диктуют выбор подхода: инграциации, хамелеонства, саботажа или какого-то четвертого варианта. Более того, выбор тактики обусловлен не только избранными вами подходами, но и тем, когда и с кем они применяются, а равно и выбранным стилем общения и методом коммуникации. Если в какой-то из элементов закрадется хоть нотка фальши, то применяемый подход не только окажется неэффективным, но и может быть развернут против вас. Ключом к успеху является ваш личный навык политической игры41, а не вызубренные тактики манипуляции, высокий интеллект или личностные особенности. Высокий интеллект не поможет вам выявить умелого интригана, а равно не станет индикатором ваших личностных особенностей.

Так, может сложиться впечатление, что, для того чтобы преуспеть в продаже автомобилей, необходимо быть дружелюбным человеком, ну или хотя бы притворяться таковым. Было проведено исследование личностных характеристик торговцев автомобилями42 и их навыков. Так вот, это исследование показало, что экстраверсия (открытость, дружелюбность) помогла только тем, кто обладал развитыми навыками. В противном случае экстраверсия продавца могла причинить больше вреда, чем пользы. Кто захочет общаться с фонтанирующим дружелюбием продавцом, который не удосуживается адаптировать рекламный панегирик для вашего частного случая? Чрезмерная игривость может стать причиной сокращения продаж. Это правило действует в отношении всех служб.

Скромный, симпатичный служащий похоронного агентства или оптимистичная медицинская сестра заслужат наше одобрение только в том случае, если они будут действовать с учетом характера ситуации, в которой мы оказались.

Техническое название этой тактики – «управление впечатлением». Тактика включает набор приемов, используемых с тем, чтобы влиять на впечатление, оказываемое на окружающих. Существует порядка тридцати четырех стратегий управления впечатлением43. Каждая из них в той или иной степени полезна, но ни одна не является панацеей.

Тактики подразделяются на жесткие и мягкие. Мягкие предполагают применение различных методик убеждения, включая инграциацию, тем временем жесткие опираются на систему доминирования или силовую позицию (например, запугивание подчиненных). По данным исследований, наиболее эффективными являются различные сочетания мягких тактик44. Следует заметить, что все, даже общие, исследования требуют оговорок. Так, результат применения той или иной тактики будет зависеть от корпоративной культуры, принятой в компании, а также региона расположения. В целом американцы, выбирающие жесткие действия45 (жесткую тактику) и зачастую не нашедшие дорогу к сердцам коллег, имеют больше шансов на продвижение по карьерной лестнице, нежели приятные парни, применяющие мягкие тактики. Тем временем для Дании и Японии ситуация будет повторяться с точностью до наоборот.

Также следует отметить разность эффективности тактик46 в зависимости от поставленной цели и желаемых результатов. Так, инграциация скорее окажет влияние на мелких сошек, нежели на главного босса, поскольку босс ожидает подхалимства, тем временем промежуточное звено к этому не готово. Если конечно, вы не из тех людей, кто проявляет мягкость и заискивает перед всеми, поскольку в этом случае окружающие очень быстро заметят вашу слабину и будут ею пользоваться (так дети, которым потакают, быстро садятся на шею).

Придя к своему непосредственному руководителю с просьбой о повышении заработной платы, вы повысите свои шансы получить желаемое, если будете заниматься саморекламой47 и применять тактику «сделай себя сам», поскольку от вас ждут различных историй успеха, подтверждающих ваши достижения. Однако аналогичное поведение во время собеседования для приема на работу выставит вас заносчивым хвастуном. Но что делать, если ваш непосредственный начальник является нарциссом, нуждающимся в постоянном почесывании его раздутого эго? В этом случае придется прибегнуть к инграциации, а также постараться притвориться, что все ваши достижения стали возможны только благодаря восхитительной и всепоглощающей мощи интеллекта босса.

Важно не то, что делается, а то, как это делается, равно как и время, выбор цели и местоположения для деятельности.

Талант или личностное качество не является гарантией успеха. В каждом исследовании48 практические навыки и умение плетения офисных интриг вчистую обыгрывают все тактики, способности и личностные качества. Впрочем, вы же всегда предполагали, что есть что-то, помогающее ленивым, глупым или патологическим людям продвинуться к самой вершине. Все просто: они умеют выбирать способ, место и время для удара, помогающего достигнуть желаемых результатов.

Какой образ действий и какую тактику выбрать? Ответ на этот вопрос является ключом к успеху. Но как выбрать правильный подход из всего многообразия, как определить цели и время применения? Обычно различные бизнес-самоучители стараются выбрать приемы, которые помогают достичь желаемого: «Завоевать друзей и оказывать влияние на людей». Однако это скорее шарлатанство, чем панацея от всех проблем. Во-первых, вам надо научиться понимать себя и окружающих, стать более прозорливым, выбрать подходящее вам актерское амплуа и выйти на «большую сцену». После чего мы снова возвращаемся к вопросу: «Так какую тактику выбрать?»

Несмотря на то что самое важное и самое сложное – это выбор и применение тактики, мы начнем с игры на публику.

Глава 7

Игра на публику

Для большинства из нас игра на публику ограничивается вялыми попытками скрыть утреннее похмелье в понедельник или натянуть угодливую маску в общении с боссом. Тем временем в штатной рабочей обстановке большинство из нас не тратят время на то, чтобы продумать свою роль, однако даже в самом начале карьерной лестницы эффективная игра на публику важна. Например, если вам хочется работать в какую-нибудь конкретную смену, чем успешнее вы выстраиваете отношения с руководством, тем выше вероятность достижения успеха. Крайне важно признать и смириться с необходимостью прибегать к намеренной лжи – актерству – без каких-либо угрызений совести.

Для успеха в офисных интригах вам необходимо научиться играть49. Как ни странно, признаваясь в необходимости игры на публику, вы учитесь осознанно выбирать и применять различные актерские приемы, становясь все более и более искренним. Только после того, как научитесь осознанно «включать» процесс игры, вы сможете самостоятельно выходить из этого состояния.

В идеале игра на публику нужна только для достижения конкретных задач. Действительно, большую часть времени большинство из нас старается воздерживаться от актерствования. Тем временем вы можете для выражения каких-либо чувств или достижения определенных целей использовать осознанно выбранную маску, сохраняя при этом свое «я». Выражение несуществующих эмоций или точек зрения не является синонимом измены тому, кем вы являетесь на самом деле, это лишь средство достижения желаемых целей.

Существуют профессии и даже целые области, например, продажи и средства массовой информации, успех в которых в значительной степени обусловлен умением играть на публику. Чем выше положение в системе, тем больше актерствования от вас потребуется. На пути к вершинам власти и после того, как вы достигнете желаемого, вам необходимо научиться сознательно выбирать различные маски в различных контекстах, а также отслеживать выбор масок, сделанный вашими коллегами.

Основной задачей является выбор карьеры, в рамках сценария, ролей и либретто которой вы чувствуете себя комфортно.

Однако, даже если достигнут баланс между реальной личностью и профессиональной маской, вам все равно будет необходимо уметь быть собранным и быстро реагировать, подстраивая собственную маску под обстоятельства и окружение для достижения поставленной цели.

Лучшие политические деятели редко бывают приятными в общении или моделями поведения для обывателей. Часть из них является безжалостными хищниками, тем временем другие, наоборот, хрупки и не уверены в том, что за фасадом скрывается личность, достойная внимания. Тем не менее даже обывателям есть чему поучиться у таких людей.

Так, например, Чарли – он мог бы получить «Оскара» за актерскую игру в офисе. Он мог открыть настоящую школу офисного актерского мастерства. Однако я сомневаюсь, что многие из нас согласятся копировать его опыт с точностью до запятой.

Его история будет единственным примером из жизни, приведенным в этой главе. Более того, мне бы не хотелось, чтобы у читателей сложилось впечатление, что вся книга состоит исключительно из рассказов «о жизни замечательных людей» или посвящена работе в банковском секторе. Следует отметить, что персонажи историй, приведенных в других главах, куда более ординарны и не обладают столь выдающимися актерскими способностями (не говоря уже о привилегированном происхождении) героя этой истории. Чарли – исключительный случай, большинство из нас не имеет не только желания, но и возможности повторять его действия. Тем не менее даже этот, совершенно нетипичный случай может нас научить многому в части, касающейся навыков плетения интриг.

Интервью

Перед интервью на место в торговую службу одной из крупнейших финансовых компаний Нью-Йорка, работающих на Уолл-стрит, пусть будет Heiger, у Чарли была всего одна неделя для подготовки. Компания искала молодого специалиста, который был бы готов заняться привлечением инвестиций в новый вид торгуемых финансовых инструментов, называемых PTSD. Основная проблема заключалась в том, что Чарли никогда не слышал про такие финансовые инструменты.

Чарли нарыл в Сети несколько человек, которые по крайней мере знали, что обозначает этот термин. Несмотря на свои двадцать шесть лет, он был весьма тертый калач и прекрасно понимал, что, не имея опыта работы с этими инструментами, он будет вынужден тыкать пальцем в небо. Тем не менее он искренне верил в то, что все, что требуется, – это знать о предмете больше, чем собеседник, что обсуждение PTSD для его интервьюеров будет китайской грамотой. Таким образом, все, что требовалось, – убедить интервьюеров в том, что, нанимая его, они получают доступ к передовым финансовым технологиям.

Стратегия Чарли была построена на том, чтобы представить его большим заучкой, чем он был на самом деле. В этом ему могло помочь использование технических и статистических терминов, сложных грамматических конструкций и предложений. По мнению Чарли, интервьюеры ожидали от него использования таких терминов, как «корреляция» и «интегрированный трейдинг», а также сложных и малопонятных идей и предложений. Именно это интервьюеры и получили от него. К завершению интервью Чарли был совершенно уверен в том, что его собеседники поверили, «что он тот самый человек, который нам нужен». На интервью он представил одну из версий своей личности, а также «первые наброски» маски, которую будет использовать, работая в этой компании. Чарли твердо уверен в том, что можно получить любую работу, для этого надо только понять, кого хотят видеть потенциальные работодатели, и превратиться в такого человека.

Следует отметить, что научные доказательства эффективности подобной тактики прохождения интервью50 крайне неоднозначны. Обобщение почти невозможно, поскольку эффективность данного подхода в значительной степени обусловлена характером должности и компании, а также личностными особенностями интервьюера и кандидата. Однако в целом вполне ожидаемо исследования указывают51 на то, что быть приятным и дружелюбным – это самая эффективная тактика.

Инграциация может быть также полезной, при одном условии – что вы умеете льстить очень тонко. Интервьюер не должен почувствовать подвоха, поэтому вы должны действовать очень осторожно. В ряде случаев может сработать и хамелеонство. Так, разговаривая с нарциссами, кандидат добьется большего расположения, если сможет отзеркалить своих интервьюеров. Заметив проявления нарциссизма в интервьюере, вы можете попробовать использовать в ответах их формулировки и манеру общения, повторить их скупые (или же, наоборот, экстравагантные) жесты. Тем не менее применение этих приемов требует осторожности, чтобы не оттолкнуть остальных интервьюеров, если собеседование проводит целая группа. В таком случае для формирования благоприятного впечатления, установления связи с каждым интервьюером кандидат будет вынужден использовать комплекс различных стратегий.

В целом Чарли был прав. В ходе интервью комиссия скорее остановит свой выбор на кандидате, который тщательно изучил своих собеседников и понял их ожидания, а также смог убедить их в том, что он сможет лучше всех справиться с поставленной задачей (вне зависимости от реального положения дел), если, конечно, он разыграет свою партию без фальши. Чем эффективнее кандидат использует навыки общения для определения ожиданий и требований, тем выше шансы у него подготовиться и выиграть эту партию.

Как-то раз мне довелось работать в составе комиссии, проводившей собеседования при наборе персонала в одну очень крупную компанию. Мы выбрали женщину, чье резюме и послужной список отвечали двум основным требованиям. Более того, ее ответы на наиболее интересовавшие меня вопросы почти слово в слово повторяли мои мысли. К сожалению, все сказанное на интервью оказалось ложью, более того, как выяснилось, ее настоящее мнение было диаметрально противоположно моим идеям. Следует отметить, что ей удалось обвести вокруг пальца всех остальных членов приемной комиссии. А для того, чтобы вывести ее на чистую воду, потребовалось несколько лет – она оказалась отличной актрисой. За это время она умудрилась потратить несколько миллионов фунтов на бессмысленные проекты, целью которых было обустройство ее личной жизни, а также нанять целый коллектив своих единомышленников. Этот случай (хотя мне и больно его вспоминать) является прекрасной иллюстрацией правильности умозаключений Чарли: презентация, отвечающая ожиданиям интервьюеров, позволит получить любую работу.

Завоевание места под солнцем – драма

Что из себя представляет Чарли? Это высокий, представительный, породистый, образованный и эмоционально чувствительный двадцатишестилетний молодой американец из хорошей семьи (лучшая частная школа, Йельский университет, несмотря на то что семья не может похвастаться большим состоянием). Один из многочисленных талантов Чарли лежал в сфере сложных математических расчетов. Однако с первого дня в Heiger он начал отыгрывать выбранную роль. Важнейшим элементом его успеха было понимание мотивов сценаристов – его коллег, взаимодействующих с его маской.

Компания, на работу в которую устроился Чарли, занималась покупкой поддержки избранных политиков в различных уголках планеты. Множество бывших премьер-министров и президентов, а равно и их родственников получали заработную плату (если это можно так назвать), предоставляя компании более или менее обоснованные преимущества в конкурентной борьбе. Компания затратила немало сил для того, чтобы утвердить за собой славу самого жадного и нечистоплотного игрока на рынке.

С самого начала Чарли решил, что совершенно необходимо заслужить репутацию в компании, создав и поддерживая соответствующее имя в рамках компании. Для этого ему надо было принять решение, к какой категории людей он хотел бы относиться, а также какую ценность представлять для компании. После чего он должен был сформировать в людях соответствующее представление, контролируя все слухи о нем, расходящиеся по компании. Реализации его замысла помогло то, что с самого начала он позиционировал себя в качестве «звездного мальчика», приносившего немалые деньги (по крайней мере, так об этом говорили) своей предыдущей компании. Он использовал свой образ великолепного специалиста (вне зависимости от реального положения дел) для того, чтобы подорвать репутацию окружающих. Следует отметить, что в компании именно этот подход к продвижению пользовался наибольшей популярностью. Чарли находился в постоянном поиске возможности укрепить свою репутацию за счет окружающих его людей.

По ощущению Чарли, построенному на сугубо эмоциональном основании, у руководства компании были свои идеи и понимание того, как должна выглядеть команда мечты (безотносительно выполнения прямых профессиональных обязанностей) и какие персонажи должны занимать какие должности. В этой связи изменение положения в компании в значительной степени было обусловлено тем, какую маску человек был согласен натянуть и отыгрывать. Начальник Чарли, Джерри, строил из себя великого мастера, познавшего дзен сложной торговли PTSD. В качестве сильнейшего трейдера ему нужен был кто-то «с яйцами», кто был готов стереть противников в порошок (эта роль совершенно не подходила природным склонностям Чарли).

Кроме того, Чарли прекрасно понимал, что, развернувшись «на полную» в этой роли, он может отпугнуть часть окружения. Работая в Heiger, Чарли был вынужден постоянно притворяться. Это может стать непосильной задачей для тех, в ком не так сильно развит актерский талант. Примером ошибки резидента мог служить другой сотрудник Heiger, который также умудрился продать себя, создав образ гения в определенной области. Его игра раскрылась очень быстро из-за неумения скрывать свое незнание. Слух о том, что он сфабриковал свое резюме, быстро облетел компанию, несмотря на то что резюме не содержало ложной информации. Однако все обманутые пытались найти причину своей доверчивости и обвиняли его в злом умысле.

Попытка натянуть на себя маску, не соответствующую реальному уровню компетенции, при отсутствии умения манипулировать мнением окружающих может сорваться, ударив отдачей.

Немаловажную роль в представлении, разыгрываемом Чарли, играл костюм в частности и внешний вид в целом. Так, Чарли уделял очень много внимания выбору одежды и стилю, а также самопрезентации (позе, жестам, выражению лица) во время беседы или когда оставался на виду. Его коллегой был неопрятный, полноватый мужчина, носивший костюмы из сетевого магазина.

Технически, а равно и профессионально этот мужчина существенно превосходил Чарли во всем. Это был специалист, который умел прогнозировать движения рынка, понимал его суть и подводные течения. Тем не менее их совместный начальник всегда делал сравнение в пользу Чарли. Очень быстро, несмотря на лучшие рабочие показатели своего коллеги, Чарли получил повышение.

По мнению Чарли, такие простые вещи, как галстуки от Brooks Brothers и дорогие костюмы, имеют большое значение. В американских финансовых компаниях немаловажную роль играет классовая принадлежность сотрудников, проявляющаяся во всем, начиная с консервативного стиля одежды (американский консерватизм является эквивалентом британскому стилю Слоун Рэйнджер[8]). По-видимому, именно этот факт может быть объяснением множеству бессмысленных человечков, просиживающих кресла в советах директоров банков и брокерских компаний. Правильный костюм может создать классный (во всех смыслах этого слова) образ, а также дать ощущение принадлежности к числу отцов-основателей отрасли.

Догадавшись, что элементами его образа, написанного в воображении босса, были благородное происхождение, Лига плюща, унаследованное состояние, Чарли решил не сопротивляться и начал отыгрывать его, несмотря на то что в истории его семьи не было ничего, что связывало бы ее с высшим обществом (его родители – врач и медицинская сестра, профессионалы в первом поколении, не были никогда зажиточными). Более того, Чарли был уверен, что он сможет удовлетворить требованию босса, если бы тот искал кого-то погрубее. Еще в школе и университете Чарли часто участвовал в театральных представлениях. А это место работы он рассматривал как еще один сценический опыт.

Тем не менее игра в высший свет требовала невероятной осторожности и была двусторонним оружием, поскольку Джерри, являясь выходцем из рабочей среды, одновременно восхищался и ненавидел все, что было связано с высшим классом. Игру требовалось вести с невероятной осторожностью. Чарли мог позволить себе оговорки о детстве в стиле «Великого Гэтсби» или «Возвращения в Брайдсхед», а также декадентских выходных, проводимых в известных домах с большой историей. Эти оговорки давали Джерри ощущение сопричастности, однако, делая их, Чарли должен был быть осторожен, претворяясь смущенным и изображая «нежелание» делиться секретами. Ему надо было убедить Джерри в том, что под лощеной внешностью скрывается такая же акула, каким был и босс. Чарли опасался создать образ пустого бездельника и гедониста, не нуждающегося в деньгах и не имеющего меркантильных интересов, иными словами, недостаточно голодного. Если вам неинтересны деньги, то с большой долей вероятности вы не сможете заработать ни гроша.

Кроме того, Чарли прекрасно помнил, что его аудитория не ограничена Джерри. Общаясь с коллегами, Чарли намекал на то, что раньше его семья была очень богата, но эти дни давно прошли. Он мог сообщить по секрету, что прилагает все усилия к восстановлению семейного благосостояния. Он всегда говорил намеками, позволяя слушателям самим додуматься, а также донести до окружающих свою догадку: «Так вот что им движет». По мнению Чарли, коллеги должны иметь очевидные и простые объяснения для ваших поступков и амбиций, которые могут быть приемлемы и для них самих. Примерно так же поступает агент, использующий наиболее близкое к реальности прикрытие. Все дело в мельчайших деталях, подтверждающих реальность выбранной легенды. Несмотря на то что основу картины составляет ложь, полное отсутствие реалистичных элементов может стать слишком заметным. Примерить маску на один-два дня может быть забавно и интересно, однако более длительное ношение личины может привести к очень неприятным последствиям, в чем Чарли еще предстояло убедиться.

Обратите внимание на то, насколько проницателен Чарли. Во-первых, ему хватило интуиции почувствовать то, что Джерри приготовил для него роль «звездного мальчика» из высшего общества. Во-вторых, отыгрывая эту роль, Чарли точно отметил, что если он будет недостаточно осторожен, то получит сильную отдачу: его босс и коллеги могли начать завидовать и ненавидеть его. В этой связи он поступил разумно, постаравшись превратить эту часть своей маски в приемлемое объяснение своих амбиций.

Для всех нас полезно понимать и оценивать то, как мы выглядим в глазах наших коллег, как они оценивают наши мотивации. В зависимости от компании и сообщества, в котором вы работаете, вы можете изменять свой образ, адаптируя его по мере необходимости.

Так, например, если вы трудитесь социальным работником, коллеги будут ценить вас за желание помочь, но для достижения должности начальника департамента от вас потребуются другие качества. Одним из очевидных вариантов может быть упоминание влияния, оказанного на вас вашим тяжелым детством. В этом случае ваш образ изменится, а вы будете восприниматься как человек, жаждущий признания из-за недостатка внимания в детстве. Однако позвольте вашим коллегам самим сделать необходимые выводы. Это еще одна блестящая догадка Чарли: коллеги должны самостоятельно сделать необходимые для вас выводы.

Кроме того, важно, вне зависимости от направления деятельности, понимать то, какое место в общей картине вам отводит ваш начальник. Возможно, Чарли прав: у большинства руководителей есть свой образ того, как должна выглядеть их команда, даже если они не признаются себе в этом. У всех нас есть свои собственные внутренние мирки, выстроенные на детских впечатлениях (жестокий отец; братья и сестры, которым уделяли больше внимания; старшие братья и сестры, обманом получающие призы, и так далее). Если присмотреться к тому, как начальник общается с коллегами и подчиненными, то, возможно, вы сможете понять и определить образы, которые он проецирует на вас, и вы, в свою очередь, на него. С первого взгляда может сложиться впечатление, что руководитель реагирует на то, как приятен/обаятелен, непрофессионален/талантлив его подчиненный. Тем не менее, присмотревшись, можно составить психологическую карту различных социальных и психологических ролей, которые исполняете вы и ваш руководитель. Открывшаяся правда может вас сильно удивить.

Актер вышел на сцену

Отыгрывая образ «звездного мальчика», Чарли мягко и ненавязчиво выводил людей из зоны комфорта. Для этого Чарли набрасывал на себя плащ техноволшебника, заставляя окружающих передать свою власть в его руки. Так, придя в компанию, он сделал серию намеренно усложненных презентаций в PowerPoint, рассказывающих о том, что такое PTSD. Он пригласил всех, кто хоть как-то мог влиять на развитие его карьеры, рассчитывая, что слушатели захотят не только узнать о новых финансовых инструментах, но и продемонстрировать свою заинтересованность в подобных вопросах. Слушатели были вынуждены пережить длинную (почти три часа) презентацию, которая не только не дала пояснений, но, наоборот, еще больше перепутала все, что они знали о предмете. Однако никто из слушателей не осмелился задать вопрос из страха показаться глупым или некомпетентным. Эти презентации позволили создать и укрепить образ мудреца, обладающего мистическим знанием и царящего в своем волшебном мире.

Несмотря на то что слова Чарли звучали как полная ахинея, присутствовавшие на презентации сделали вид, что они все поняли. Следует отметить, что Чарли очень долго готовил то, что он будет произносить на презентации. В его речи использовались термины и фразы, к которым его слушатели привыкли, но смысл их, по большей части, был не всегда понятен. Чарли согласился с тем, что эти термины могут быть не совсем понятны аудитории, и оказал слушателям «помощь», дав пояснения, используя настолько сложный и насыщенный жаргонизмами язык, что, несмотря на то что смысл терминов так и не стал более понятным, уже никто не осмеливался задавать вопросов. Чарли тщательно подвел слушателей к идее, что все, о чем он говорит, находится за гранью их знаний и понимания.

Презентация дала прекрасные результаты. Этот шаг не только закрепил за Чарли репутацию «чудо-мальчика», но и создал для него уникальную нишу, в которую никто даже не пытался влезть, убежденный в том, что будет раздавлен опытом и знаниями профессионала. Поскольку на тот момент в мире существовало крайне мало специалистов, которые знали хоть что-то о PTSD, вероятность того, что его коллеги столкнутся с кем-то из них и разрушат его легенду, была ничтожно мала.

Придя в Heiger, Чарли совершил еще один важный поступок. Он отправился в девятнадцатидневную кругосветную командировку, в ходе которой на посещение одной страны отводился ровно один день. Это предприятие было, по мнению коллег Чарли, «по-настоящему крутым и интересным», а по объемам проделанной работы, покрытых расстояний и доказательству приверженности делу Heiger стало просто легендой. Однако в сухом остатке эта командировка стала совершенным провалом, а все попытки привлечь внимание к PTSD остались незамеченными. С этого момента за Чарли закрепилась слава человека, объединившего в себе черты бизнесмена и Джеймса Бонда.

Самое интересное в успехе Чарли в Heiger было то, что его основным мотивом были свобода и возможность играть, а не желание профессионального роста. Например, его не интересовали должности. Несмотря на то что его назначали руководителем различных подразделений, ни одно из назначений не заинтересовало его (тем временем другие могли отказаться от повышения оплаты в пользу роста по карьерной лестнице). Тем временем все были удивлены безразличием Чарли, когда его обошли с очередным повышением. Ситуация оказалась настолько странной, что для поддержания образа амбициозной звезды Чарли был вынужден притвориться, что безразличие притворно. Более того, он заявился в кабинет Джерри и почти разрыдался от «досады» на то, что не получил должность.

По мнению Чарли, основной причиной его успеха было то, что его не волновали ни должности, ни деньги. Многие в компании были переполнены страхом и постоянно тряслись над своими должностями и работой. Чарли считал всю эту возню смешной. Он не понимал рынка и не верил всем, кто говорил о понимании и чувстве рынка. Он не понимал, что делает, но, в отличие от остальных, прекрасно осознавал то, что действует наугад. Все его действия были не более чем актерской игрой и умелым плетением интриг.

Без всяких сомнений, человек, приходящий на новое место работы, только выиграет от того, что у него будет четкий план действий и перечень желаемых результатов. В отдельных случаях прогнозировать развитие ситуации будет крайне сложно, и тогда перед началом реализации плана необходимо выждать некоторое время (хотя бы неделю). Многое также зависит от того, что вы за человек. Для стеснительных, боящихся играть на публику стратегия Чарли будет совершенно неприемлема. Если вы хотите развить в себе актерские навыки, то можете составлять воображаемые диалоги с коллегами, репетировать перед зеркалом, отслеживая свой язык тела и контролируя речь. Можно также записаться в любительскую театральную труппу и получить опыт выступления на сцене. Если вы считаете, что у вас серьезные проблемы в этой сфере, можете обратиться к консультанту и провести с ним несколько сеансов. Консультанты помогут вам понять все аспекты вашей личности и научиться играть те или иные роли. Кроме того, можно попробовать краткий курс когнитивной терапии (не более шестнадцати занятий), сосредоточив внимание на детских корнях вашей застенчивости и неспособности к актерской игре. Я понимаю, что терапевтические вмешательства требуют затрат времени и денег, при этом большинство из нас не обладает подобными ресурсами. Конечно, если вы довольны собой, застенчивость и неспособность играть не представляют большой проблемы. Однако эти особенности вашего характера могут стать препятствием на пути к тому, что можно было бы достигнуть, используя хотя бы минимум актерства. Почему не попробовать и не провести импровизацию, обратившись за помощью к лучшему другу или партнеру? Это может быть очень забавно.

Для тех из вас, кто более уверен в себе, – постарайтесь узнать о своей компании и предполагаемой должности, после чего составьте план, который будет работать на вас, и роль, которую вы приняли на себя. Я не говорю о полном повторении шагов, которые совершал Чарли. Его пример позволяет понять то, что возможно провести анализ рабочего окружения и, составив сценарий и расписав роли, занять более активную позицию в управлении необходимым и желательным развитием вашей карьеры. Возможно, чтобы отвоевать себе надел, вам придется поиграть «втемную». Тем не менее, утвердив свою репутацию в качестве специалиста, вы сможете держать начальство и коллег на расстоянии, избавляя себя от их вмешательства и получая независимость.

Значимость профессионализма для получения наград и признания

Чарли говорил о своем боссе, что тот – «троечник», превращающийся в «отличного специалиста» в отдельных областях. Иными словами, Джерри плохо учился в школе и завалил бы большую часть тестов на интеллект. Он обладал минимальным кругозором, совершенно ничего не знал о международной и национальной политике, а также не интересовался литературой и высоким искусством. Более того, он мало что мог сказать даже о современной популярной культуре (невероятно, но однажды он косо посмотрел на коллегу, который его спросил о том, понравился ли ему «Секс в большом городе», потому что он никогда не слышал об этом сериале и подумал, что речь шла о разновидности эротических развлечений). Как и все в Heiger, он был совершенным филистером. Чарли никогда не слышал от него интересных идей, построенных на игре воображения, даже в финансах, в которых Джерри был специалистом. Джерри не понимал и не чувствовал других людей, не умел сопереживать и сочувствовать, не пытался разделить их интересы.

Он был по-настоящему талантлив в определении тенденций развития финансовых рынков, умея замечать все новинки, которые могли вызвать ажиотаж, и направляя соответствующим образом инвестиционные потоки. Будучи падким на все новое, именно он был в первых рядах заявивших, что PTSD являются будущим финансового рынка, и инициировавших наем Чарли. Однако, как часто бывает, PTSD оказались не более чем очередным скользким финансовым предприятием, которое было смыто экономическим цунами 2008 года, начавшимся буквально через год после прихода Чарли в компанию. Результатом стали попытки возврата к истокам и сохранения первоначальных инвестиций. Тем не менее, даже когда стало ясно, что PTSD спеклись окончательно, Джерри еще долго цеплялся за веру в эти финансовые инструменты.

Одним из величайших умений Джерри была способность разделять информацию о состоянии рынка, сообщаемую людям со стороны и коллегам по Heiger. Являясь выходцем из польской семьи, в общении с окружающими он в полной мере отыгрывал образ ловкого, расчетливого и коварного поляка. Успех к нему пришел в первой половине девяностых, когда ему удалось хорошо сыграть на росте цены на фондовых ранках. Несмотря на ординарность своей деятельности, он умудрился придать ей флер загадочности и невероятной притягательности. Он, как волшебник из сказок, использовал невероятные образы, лишь отдаленно совпадающие с реальностью, для достижения поставленной цели и саморекламы. Его умение рассказывать сказки, привлекающие людей, сослужило прекрасную службу Heiger, принеся в компанию много денег. Также он обладал исключительным, но узкоспециализированным талантом продавца.

Тем не менее, когда дело доходило до общения с людьми и офисных интриг, Джерри был далеко не так хорош, как ему казалось. Он льстил себе, полагая, что обладает чутьем на людей. Однако скорость, с которой его позиции и репутация в компании были разрушены, указывала на обратное. Уже на первой телеконференции, проводимой с участием только нанятого Чарли, к которой присоединилось более сотни ключевых сотрудников компании из разных уголков мира, проявились первые признаки грядущего падения Джерри. Так, один из главных боссов заметил, что достижения департамента Джерри «перестали вызывать такое восхищение, как ранее». Эта публичная «порка» стала одним из череды намеков (Джерри перестали приглашать на некоторые мероприятия) и признаков грядущего краха. Однако у Джерри не было навыков, которые бы позволили восстановить пошатнувшиеся позиции.

Ближе к концу карьеры Чарли в Heiger один из директоров компании, не посоветовавшись с коллегой, пригласил из Великобритании на смену Джерри специалиста, который занимался управлением как британским, так и американским подразделением. Это стало концом карьеры Джерри. Он просидел в Heiger еще полгода. Однако никто из его службы не получал сколь-нибудь серьезных заданий, все проекты были оставлены на самотек, а Джерри приходил на работу в десять и уходил в три, просиживая это время в кабинете и играя в «косынку». Его единственной ошибкой было неумение решать офисные головоломки. А его увольнение не имело ничего общего с эффективностью работы или управления подразделением, а равно и с доходами.

У Джерри никогда не закрадывалось даже тени подозрения относительно того, что о нем думает Чарли, поскольку последний действительно был хорошим актером. По словам Чарли, «один из немногих уроков, который я вынес из этой истории, – это то, как не следует поступать».

«Необходимо запомнить крепко-накрепко на всю оставшуюся жизнь, что вы никогда не выиграете, а только сделаете хуже, если будете играть роль, которая противна вам».

Тем не менее, по его словам, в Heiger это было совершенно необходимо, более того, данное умение было куда более значимо, чем фактические профессиональные навыки и способность выполнять свою работу. После определенного уровня рост карьеры останавливался, если человек был не способен сыграть выбранную роль. Если вы были сосредоточены исключительно на карьере, то выжить в компании было почти невозможно. За рамками должностных обязанностей рядового клерка, где заработок денег переставал быть первоочередной задачей, выживание в компании было обусловлено умением плести интриги. В случае провала тому, кто управляет и организует, всегда легко найти козла отпущения: «Он провалил все дело, за что и будет уволен». Тот, кто не мог отыгрывать свою роль, не имел шанса на продвижение дальше определенного уровня. На нижних этажах пирамиды находилось очень много талантливых, но «прямых» людей, не умеющих играть и притворяться, которых постоянно «забывали» включить в списки на повышение.

Частично ситуация, сложившаяся в Heiger, была обусловлена сегментом бизнеса компании. Хотя у Чарли было много друзей в других областях финансов, которые старались быть искренними, он справедливо полагал, что это редкие исключения из общего правила. Поскольку даже самые искренние были отличными игроками. Так, один из его друзей не допускал вообще никакой лжи, однако Чарли прекрасно знал, что это неправда, просто он всегда искренне верил в правдивость своих слов. Действительно, большую часть времени мы даже не замечаем того, что ведем изощренную политическую игру, делая это совершенно автоматически. Необходимо перевести эти бессознательные реакции на сознательный уровень, научиться оценивать и отслеживать свои действия.

Через шесть месяцев после прихода Чарли в Heiger произошел случай, который можно считать самым ярким и пугающим примером значимости умения плести интриги и почти полной бесполезности навыков извлекать выгоду из инвестирования заемных средств. Джерри, которого на тот момент начальство считало «золотым мальчиком», устроил переворот в офисе своего соперника во Франкфурте. Не только диктаторам нужно опасаться переворотов во время путешествий за пределы своих стран на различные дипломатические встречи, но и руководителям финансовых компаний, уезжающим в отпуск или на выходные. Однажды, когда соперник Джерри уехал на две недели рождественских каникул, тот вынес предложение об объединении их департаментов. Когда соперник вернулся, его место уже было занято. В результате переворота Чарли повысили и назначили управляющим франкфуртской командой. Следует отметить, что подчиненные оказались не только лучшими профессионалами, чем их начальник, но они все были значительно старше Чарли. Тем не менее в картине мира, существующей в уме руководителя Чарли, все они были идиотами, которые ничего не смыслили в происходящем, и только его «чудо-мальчик» обладал этим знанием. В результате Чарли стал их начальником.

А потом начался финансовый кризис, и реальные показатели стали значить еще меньше – проблемы были везде. Никто в компании не мог похвастаться успехами, а показатели отличались лишь степенью падения в минус. Теперь оценить работу по стоимости инвестиционных портфелей или умению играть на рынке было совершенно невозможно. Оценки сводились к сравнению того, насколько плохо идут дела у тебя и у окружающих. Учитывая сложность работы Чарли, ему было проще всего сказать: «Пока все неплохо, но будет еще лучше, потому что…», а после чего толкнуть лекцию о кривых Гаусса, в которых никто ничего не понимал. В результате вся сила удара обрушивалась на тех, кто решал простые и немудреные задачи.

Несмотря на потребность в специалистах, которые должны были восстанавливать систему, по мнению Чарли, самыми важными «членами экипажей» были игроки – те, кто устоял и сохранил способность заниматься новым бизнесом после кризиса. Однако те, кто выжил, не всегда были на передовой политических игрищ. Так, коллега Чарли, тот неряшливый и неухоженный, он все еще коптил небо, как и многие подобные ему, заявлявшие, что они ставят перед собой долгосрочные цели. Умудряясь оставаться ниже зоны радара, они надежно обеспечивали себе место под солнцем, несмотря на недоступность огромных бонусов. Они представляли честных тружеников, являющихся неотъемлемым элементом образа идеального трудового коллектива, созданного в начальственных мозгах. Более того, «звезды» всходят и заходят, а честные труженики остаются, переживая множество таких взлетов и падений. Труженики не представляют собой угрозы, более того, любой компании нужны люди, которые будут делать дело, а не тратить всю энергию на подковерные игры. Уволив одного руководителя с гигантской заработной платой, компания сэкономит больше, чем за счет сокращения честных трудяг.

Большинство из нас выросло с мыслью, что продвижение по карьерной лестнице и повышение оплаты зависят исключительно от работы и таланта. Но, переступив порог первой работы, мы понимаем, что все не так просто. Начинаешь замечать людей, не обладающих твоими талантами и способностями, которые получают повышение, обходя тебя в карьерной гонке. Ты начинаешь ненавидеть коллег, которые делают меньше, а получают больше. Более того, очень быстро становятся очевидными недостатки системы найма, вернее, становится понятно, что все заявления о том, что выбранная система позволяет прогнозировать полезность того или иного сотрудника для компании, совершенно не соответствуют действительности. Несмотря на миллиарды, потраченные корпорациями на ежегодную аттестацию потенциальных и существующих сотрудников, факт остается фактом: ни оценки профессиональных навыков, ни личностные тесты52 не могут дать однозначный ответ на вопрос: кто добьется успеха? Выигрывает в этой гонке только тот, у кого развит нюх на интриги. Может быть, все дело в уме? Вовсе нет. Напротив, по данным исследований53, не было выявлено никакой связи между умом или «общими умственными способностями» и умением плетения офисных интриг. Более того, предположение о том, что эти умения могут быть оценены с использованием обычных тестов на интеллект, равно неверно. Печальная истина такова, что наличие умений плести интриги куда более важно, чем высокие показатели тестов на IQ.

Конечно, существует ряд профессий, являющихся исключением, но они только подтверждают общее правило. Профессиональный спорт, где существуют объективные оценки эффективности, например, гольф, теннис, бейсбол, футбол, а все достижения и промахи являются достоянием общественности. На Уимблдоне можно выиграть или провалиться. Бомбардир может забить гол или промахнуться. Однако большинство людей, живущих в странах с развитой экономикой, работают в сферах, где нет подобных однозначных критериев оценки, и заняты в сегменте услуг. Существует теория, утверждающая, что те, кто хорошо учился в школе и университете, будут также стремиться стать лучшими и на работе. Но эта теория верна только для сфер, где существует прямая зависимость между образованием и доходом54. Однако рабочие показатели в значительной степени зависят от семьи55, связей, социальной и культурной среды, обусловленной социальным происхождением и образованием. Посещение лучшей частной школы наделяет вас связями, а место в лучшем университете и дорогой бизнес-школе предоставляет доступ в закрытое сообщество влиятельных людей. Более того, даже принадлежность к элите в странах с развитой экономикой, а равно талант и трудолюбие не являются гарантами успеха. Достижения в большинстве отраслей обусловлены умениями, проявленными в полной мере Чарли: игрой на публику и хитростью в общении с коллегами и начальством.

Недавно ко мне обратился специалист из отдела кадров одной крупной британской корпорации. Я не знаю, была ли в основании его письма реальная история, но в целом его наблюдения имеют под собой хорошую доказательную базу. Итак, он написал:

«Вас могут поразить мои слова, но за сорок лет работы в Corpitum я пришел к заключению о том, что наши методики оценки и аттестации совершенно неэффективны.

a) «Тесты на IQ» при найме кандидатов из недавних студентов, проводимые в конце отбора, обучения, а также по итогам первого года работы, не позволяют прогнозировать успешность выбранного кандидата. Формат (математические и геометрические прогрессии, определение слов, проверка логики и пр.) и тип теста не имеют никакого значения.

b) «Личностные тесты» при найме научных сотрудников имеют ценность не больше, чем выеденное яйцо. Так, в ходе одного из исследований «демонстрируемая личность» индивидуума менялась со сменой интервьюера каждые пятнадцать минут. Самым мягким эпитетом, который можно подобрать для того, чтобы охарактеризовать подобное гибкое социальное поведение, является «пластичность». Хамелеонство полностью дискредитирует все оценки, сделанные в ходе интервью, проводимого один на один.

c) Системы оценки эффективности дорогостоящих специалистов (инженеров, экспертов в информационных технологиях, главных специалистов и пр.) полностью неработоспособны. Более того, даже самые осторожные «измерения» могут оказаться неуместными в определенные моменты цикла самосовершенствования».

Что меня поразило в этом письме, так это то, что разговор зашел о тестах IQ, поскольку эти древние статистические тесты совершенно недостоверны. А что касается интервью и личностных тестов, то сама идея заставить человека разгласить глубинные источники жизненных мотиваций, по моему мнению, выходит за все рамки.

Скептицизм автора письма по отношению к тестам, которыми его учили пользоваться, вполне понятен. Причина, по которой эти тесты все еще применяются, заключается в том, что у этих безальтернативных инструментов неограниченный ресурс самораспространения. Существует целая огромная отрасль знаний, благосостояние адептов которой внутри и за пределами корпораций и правительственных служб напрямую зависит от распространения и применения таких тестов. При этом многие компании стараются не замечать то, что эти короли управления человеческими ресурсами и консультаций голы. Говоря научным языком, прогностическая ценность этих тестов56 стремится к или равна нулю. Еще не придумано критериев для оценки умения вести политические интриги в рамках исполнения профессиональных обязанностей. Тем не менее именно эти умения являются гарантами успеха на большинстве поприщ в странах с развитой экономикой.

Игры в аттестацию

Конечно, изменение номинального названия должности было важно для сотрудников Heiger, однако основным мерилом социального успеха и причиной, заставлявшей людей работать на компанию, были деньги. Определение размера доходов вместе с начислением ежегодных бонусов производилось под Рождество по итогам аттестации. Несмотря на то что базовый уровень заработных плат в Heiger, по меркам средних государственных служащих (не говоря уж о кассирах в супермаркетах), был просто заоблачным, ключевым фактором, определявшим уровень дохода, был ежегодный бонус.

Начисление бонусов производилось на основании положения соискателя благ в турнирной таблице, составленной его начальником. Каждому подразделению был выделен определенный бюджет. Те, кто жаждал урвать себе кусок побольше, должны были убедить начальника в том, что они достойны и их заслуги серьезней, чем у их соперников. Чем больше получал один, тем меньше – окружающие.

Следует отметить, что объективные количественные факторы (прибыль и убытки) были применимы только к небольшому количеству должностей. Тем временем объективных способов оценить вклад большинства, например, административного персонала: аналитиков, бухгалтеров и секретарей – просто не существовало. Они не были бойцами на передовой и не могли считать «убитых», таким образом, размер их бонуса был обусловлен исключительно навыками саморекламы и отношениями с начальством.

Тем временем трейдеры (как Чарли) располагали достаточным количеством аргументов для того, чтобы доказать заслуженность выплачиваемого им бонуса. Теоретически для этих целей можно было использовать показатели доходности их торговой деятельности за год. Однако всегда оставалась возможность обвинить окружающих или условия рынка в случае провала, а равно и раздуть свои достижения в случае успеха. Теоретически размер бонуса должен был быть пропорционален вашему вкладу. Но в реальности оценить вклад каждого участника было очень сложно даже в удачные годы, не говоря уже о периоде кризиса, когда вопрос звучал: не сколько было заработано, а сколько было потеряно. И как получилось минимизировать убытки и сохранить средства, которые в противном случае были бы утрачены?

Даже в случае ошибки, когда бонус сокращался до смехотворных размеров, сумма выплат составляла 30 000–60 000 долларов (больше средней заработной платы в стране, что в этом зажиточном мире тем не менее считается ничтожным). Однако реальные цифры выплат никогда не разглашались коллегами в разговорах между собой. Если кого-то лишали бонуса, то это был способ сказать: «Ты уволен». В конце концов, размер куска от общего торта, который доставался сотруднику, определялся тем, насколько он угодил боссу.

Так, Чарли помнит одного сотрудника, которого Джерри невзлюбил. Это был выпускник Гарварда, тихий, спокойный и очень умный человек, который не заискивал, а также не имел таланта и желания льстить. Он верил, что вещи надо называть своими именами. Он никогда не был груб, невежлив, не пытался перекричать собеседника. Он просто не сделал ничего, чтобы понравиться Джерри, а равно и не подстраивался под его настроение, избегая хамелеонства или лести. Чарли заметил, что после каждой проверки положение этого сотрудника становилось все более и более шатким. Несмотря на весомый вклад в общее дело, все повышения и новые назначения обходили его стороной, и постепенно его вытесняли в наименее выгодную область. Прямой его противоположностью был Чарли, который, как считал Джерри, обожал своего начальника и был его лучшим другом. По пятницам они вместе ужинали, при этом Чарли старательно создавал ощущение глубокой личной связи, установившейся между ними. Чарли старательно копировал словечки и обороты, используемые Джерри, повторял за Джерри все его идеи. Однако следует отметить, что Чарли недоигрывал до конца и мог поплатиться за эту ошибку.

Ежегодная аттестация в компании проводилась по принципу, известному как всесторонняя аттестация.[9] Сотрудник должен был написать отчет о всех подчиненных, которые, в свою очередь, а равно и руководитель такого сотрудника, писали такие отчеты о нем. Отчеты составлялись анонимно, и было невозможно установить, кто и что написал. Оценивалось множество факторов: от рабочих показателей до особенностей характера. Каждый год Чарли тратил на написание отчетов о почти дюжине человек три недели. Он считал эту обязанность отвратительной и старался не говорить ни о ком ничего плохого, поскольку не видел причин для обратного. Тем временем, несмотря на совершенно ужасающие отчеты о себе, которые он иногда получал, Чарли не стал адептом этой стратегии.

По мере приближения Рождества паника, страх и нетерпение нарастали. Почти каждое годовое совещание Джерри начинал с одних и тех же слов, за которые Чарли хотелось его больно стукнуть: «Не пытайтесь охотиться на лесничих». Вначале Чарли не мог понять, что они означают. Для него фраза звучала как полная бессмыслица. Более того, по сей день Чарли не смог докопаться до смысла этого выражения. Предположительно Джерри хотел что-то сказать про браконьеров, превращающихся в лесничих. Затем следовала речь, которая была ярким примером выступления управленца, не достигшего уровня МВА. Джерри произносил заговорщическим шепотом: «Вас, Чарли, я считаю тройной угрозой: вы умеете зарабатывать деньги и уговаривать инвесторов, а также умудряетесь сохранять политический статус-кво в компании. Если вы преуспеете во всех этих трех сферах, вы будете зарабатывать миллиарды».

Как ни странно, они никогда не обсуждали конкретные сделки, заключенные Чарли в течение года, – работу, для которой его наняли в Heiger. Вместо этого их разговор напоминал беседу между классным руководителем и непослушным учеником и был посвящен тому, как необходимо исправить поведение Чарли. Так, могла прозвучать критика его личного поведения: «Во время этой конференции вы были недостаточно вежливы». Все обсуждаемые вопросы касались исключительно политики и презентации, а также способности Чарли работать в условиях современного «этического» офиса. Джерри также мог начать выговаривать за недостаток времени и внимания, уделенного Чарли формированию своего положения в контексте международной компании. Кроме того, Джерри объяснял Чарли, что недостаток старания при установлении отношений с высшим руководством может стать причиной, по которой он не получит должность в верхних эшелонах.

Складывалось впечатление, что Джерри считал необходимым проводить в отношении человека, а точнее – роли Чарли в его воображаемом мире, ежегодные сеансы критики, аналогичные самокритике, применяемой в маоистском Китае. Тем временем у Чарли возникало стойкое впечатление, что Джерри пытается столкнуть членов своей команды лбами. В завершение беседы Джерри вставлял по-настоящему злой вопрос о ком-то другом, вынуждая Чарли быть жестоким по отношению к своим коллегам.

Хотя Чарли считал всю процедуру совершенно омерзительной, она его не слишком заботила. Самое неприятное во всей этой ситуации было то, что он был вынужден прикидываться, что ему не все равно. Так, Джерри мог сказать: «Как бы вы ответили на то, что вас обвиняют в недостаточном внимании при чтении кредитных отчетов?» На что Чарли был вынужден натянуть виноватое выражение лица и пробормотать что-то из серии: «Да, да, конечно, но у меня столько работы, я обещаю приходить раньше и уходить позже».

Конечно, Чарли пытался догадаться, кто его так подставил. Более того, он даже догадывался, кто это был, однако неизвестность – это всегда неприятно. С одной стороны, у него были высокие показатели и он был известной личностью, при этом его кабинет был у всех на виду и его безделье сильно бросалось бы в глаза. Самым частым обвинением, звучавшим в его адрес, было то, что он слишком заинтересован в громких сделках и увиливает от тяжелой и рутинной работы. Этот образ совпадал с придуманным Джерри, поэтому эти ядовитые стрелы пролетали мимо. Тем не менее Чарли делал вид, что они попадали по нему. Все результаты проводимых бесед были совершенной фикцией, и ситуация быстро возвращалась на круги своя. Так, Чарли мог сделать широкий жест и начать приходить заранее для того, чтобы прочесть кредитные отчеты, но продержался в этом режиме не более трех недель. Следует отметить, что никто и не заметил, как Чарли отказался от прихода на работу до начала рабочего дня.

В целом, по мнению Чарли, всесторонняя аттестация была не более чем возможностью выплеснуть негатив и представляла интерес только как один из инструментов офисных интриг. Это был способ зафиксировать в виде документа, который будет храниться в архивах целых пять лет, свое умение манипулировать системой. Это было то, в чем Чарли не был мастером и что волновало его в самую последнюю очередь. Чарли надежно хранила от всех неурядиц фантазия его босса о «золотом мальчике». Эта фантазия оказалась настолько прочна, что она смогла пережить любые удары, нанесенные ей реальностью.

Эта фантазия также позволяла манипулировать Джерри, пугая его увольнением. Каждый ноябрь Чарли старался назначить встречи с различными представителями из других компаний, делая вид, что он планирует сбежать. Несмотря на то что это были обеды, наполненные пустой болтовней о спорте или любимом кино, Чарли делал вид, что его начали обхаживать с целью найма другие компании.

Конечно, я не рекомендую полностью следовать примеру Чарли в части, касающейся степени его отрыва от непосредственных профессиональных обязанностей. В идеале необходимо найти работу, которая будет интересна и создаст условия для самореализации, а не потребует от вас постоянной игры на публику. Однако некая степень отстраненности, взгляда «со стороны» на вашу компанию или профессиональное поприще совершенно необходима. Благодаря отстраненности Чарли был способен видеть систему насквозь и управлять ее работой. Так, он прекрасно понял, что в компании, где он работает, вопрос оплаты решался не на основании качества работы, а с учетом отношений с непосредственным начальником. Несмотря на то что в большинстве компаний вопрос эффективности труда имеет несколько большее значение, пример Чарли может быть крайне полезен. К сожалению, для множества профессий сегмента услуг установить объективные критерии оценки весьма затруднительно. В результате вне зависимости от того, была ли в компании принята система всесторонней аттестации или нет, оценка вклада каждого работника в той или иной степени обусловлена личными отношениями и субъективными факторами. Если вы присмотритесь внимательнее к своей работе, то также сможете отметить, что основными факторами, определяющими оплату вашего труда и повышение по службе, являются отношения с начальством. Хочется верить, что ваш вклад в общее дело также имеет значение, однако чаще всего все определяется исключительно личными отношениями с этим человеком. Таким образом, осознанно выбрав наиболее выгодную маску, вы сможете улучшить свои взаимоотношения с начальником, что, несомненно, найдет отражение в решениях, которые он принимает в отношении вас и ваших коллег.

Установить близкий контакт с начальством можно не только благодаря хорошей работе, но и за счет приемов хамелеонства и инграциации.

Встречая других людей, хамелеоны (технически называемые «актерами по жизни», они уделяют пристальное внимание тому, какое впечатление они создают и что от них хотят услышать) задаются вопросом: «Что этот человек хочет от меня?» Получив ответ на этот вопрос, они стараются найти скрытые струны, потянув за которые они смогут заставить увидеть схожесть с ними и проникнуться к ним симпатией. Самое интересное, что подобное поведение является одним из основных элементов сексуального влечения, привлечения внимания и соблазнения. Зачастую пары притягивает друг к другу схожесть. А расхожее выражение о том, что «противоположности притягиваются», совершенно не соответствует действительности.

Инграциация позволяет дать почувствовать, что собеседником восхищаются, что он важен и привлекателен. Проще всего подобного результата можно достигнуть за счет лести. Различные методы – вербальные и поведенческие – позволяют вам «раздуть» положительные качества собеседника, показывая, насколько умным, чувствительным, смекалистым и впечатляющим вы его находите. Даже самые нескромные комплименты могут сыграть вам на руку. Иногда достаточно сказать: «Как мудро вы решили вопрос с Джо Блоггз». А в других случаях требуется более тонкий подход – можно, например, сказать что-то приятное третьему лицу, которое (как вам известно) передаст похвалу вашей цели.

Копируя приятные черты вашего начальника, добавляя немного лести, вы сможете улучшить его отношение к вам. Однако, прибегая к этим приемам, вы должны быть уверены, что босс не понимает57, что вы делаете. Таким образом, к комплексу зеркального повторения и комплиментов вам необходимо создать приятную атмосферу, дающую человеку ощущение комфорта. Основной сложностью данной тактики является то, что ее эффективность зависит от личности вашего руководителя, а также характера компании, в которой вы работаете. Для достижения желаемых результатов нельзя ограничиваться одной тактикой, а необходимо комбинировать множество разнообразных приемов. Способ устанавливать отношения с вашим начальником не сильно отличается от того, который вы используете за пределами офиса: все зависит от того, чтобы произнести правильные вещи в нужное время (повторить и закрепить полученный эффект). Именно по этой причине мы с вами так тщательно рассматриваем пример Чарли и его фундаментальный тезис: игра на публику имеет ключевое значение. И если с любовником или другом вы, скорее всего, не прибегаете к такому уровню манипуляции, то в общении с начальством необходимо четко отдавать себе отчет в том, что вы делаете. Для того чтобы поддерживать игру в течение длительного времени, ваша маска должна быть максимально приближена к реальности и к тому, что из себя представляет ваш начальник. Босс может не понравиться вам, в этом случае маска будет идеальным средством, скрывающим ваши истинные чувства и позволяющим притвориться искренним.

Далее мы обсудим убедительные доказательства того, что соревновательная система оплаты58 не только не улучшает атмосферу в офисе, но, наоборот, повышает накал интриг и страстей. С организационной точки зрения подобная система совершенно неэффективна. Вместо того чтобы направить свое время и энергию в созидательное русло и на исполнение прямых должностных обязанностей, работники вынуждены уделять все свое внимание попыткам урвать кусок побольше. Более того, в большинстве организаций повышение по службе или увеличение заработной платы одного оборачивается минусами и потерями для другого. Увы, если только вы не лишены полностью каких-либо карьерных амбиций, работая в подобных организациях, вы будете вынуждены научиться саботировать конкурентов и защищать себя от их махинаций.

Пускаемся во все тяжкие: саботаж и другие приемы

Основным локомотивом, толкающим махину Heiger вперед, были постоянные столкновения между ее сотрудниками. В компании работало множество отдельных конкурирующих команд, выполняющих одни и те же действия. Основными принципами, действующими в Heiger, были «разделяй и властвуй», а также «выживает сильнейший». Выигрывающая команда получала больше денег и власти. По данным множества исследований, о которых мы поговорим позже, соревновательная система мотивации грозит распространением саботажа, иными словами, больше усилий будет направлено на то, чтобы подорвать позиции соперников, нежели на заработок денег для компании.

Придя в компанию в качестве «звездного мальчика», Чарли стал целью номер один. Его основной соперник с первого дня начал делать все от себя зависящее, чтобы расшатать позиции Чарли. Так, он распространял различные слухи, направленные на уничтожение репутации Чарли. Кроме того, он предпринял множество попыток дезинформировать Чарли, заставляя того совершить ошибку. Он старался присутствовать на всех конференциях и совещаниях, в ходе которых Чарли обсуждал то, сколько у него есть наличных средств для вложения в различные позиции. Предлагая ошибочные решения: «Почему бы тебе не сократить вложения сюда, увеличив инвестиции в развивающиеся рынки?», он надеялся обманом заставить Чарли сделать неправильные шаги. Будучи старше и опытнее, он занял покровительственную позу, оказывая медвежью услугу: «Послушай, давай я помогу тебе с обзвоном клиентов? Я знаю, что творится у них в голове». Произнося это перед коллегами, он пытался выставить Чарли неоперившимся птенцом.

После обвала рынков в 2008 году саботаж стал даже более важной частью работы, чем выполнения прямых профессиональных обязанностей. Необходимо было найти жертву, которую бы бросили на растерзание. С усилением накала политической борьбы публичная лесть и тайные подставы стали чем-то совершенно обыденным. Намерения противников были поразительно прозрачны, выражая поддержку на публике, они словно предупреждали свою цель о том, что охота началась. Как только кто-то начинал активно подлизываться, можно было со 100 %-ной уверенностью ждать от него какой-то подставы.

У Чарли был соперник, о котором он говорил: «Его голос звучал, как нож по тарелке. Он постоянно и обильно потел, собирая огромные капли над верхней губой». Во время кризиса 2008 года этот товарищ стал до приторности дружелюбным и постоянно звал на обед. Несмотря на презрение, которое к нему испытывал Чарли (этот коллега отвечал ему взаимностью), он был вынужден обедать с ним раз в неделю. Несомненно, он пытался вытянуть из Чарли хоть что-то, что можно было бы использовать против него, а также оценить козыри, которыми располагал Чарли, против него.

Тем временем в качестве основной тактики выживания в компании Чарли постарался привлечь на свою сторону всех, кто принимал промежуточные решения, которые потом складывались в большие судьбоносные распоряжения. В частности, его внимание привлекли специалисты, занимавшиеся оценкой рисков, что считалось относительно низкоквалифицированной работой. Тем не менее в отдельных случаях мнение этих людей играло очень важную роль. Ежегодно проводились совещания комитета по рискам, на которых трейдеры должны были представить свои стратегии. В этих совещаниях принимали участие не только «мелкие сошки» от оценки рисков, но и «большие шишки». И когда Чарли представлял свое предложение, а его враги начинали кашлять и брызгать слюной, специалисты по оценкам рисков заявляли: «Вообще-то мы полагаем, что Чарли находится на верном пути, и мы поддерживаем его предложение». А в конце дня Чарли приглашал этих работяг на кружку пива, за которой они могли свободно обсудить этого «идиота» – противника Чарли. Тем временем противники Чарли избрали для себя другую тактику: они орали и командовали оценщиками рисков, упрощая задачу Чарли. Аналитики с большим удовольствием отдавали свои голоса Чарли в обмен на выпивку, позволявшую заглушить вопли, которые все еще звучали в их головах. Более того, Чарли действительно нравились эти ребята, и ему было приятно проводить с ними время, при этом ему совершенно не нравились люди его уровня.

Как и любые другие сферы рабочей жизни Чарли, его отношения с боссом также стали предметом для саботажа. Во время многочисленных поездок по стране они вместе летели первым рейсом на место назначения и возвращались последним. На обратном пути Джерри настаивал на том, чтобы Чарли сидел рядом, чтобы иметь возможность выпить и поговорить. Секретарь Джерри даже заказывал билеты заранее, чтобы обеспечить место для «звездочки» рядом с боссом.

По дороге Джерри мог спросить: «Как ты оценишь успехи Коллина?» (Коллин – это тот, неухоженный и плохо одевающийся конкурент Чарли), на что Чарли отвечал: «Мне кажется, что у него все хорошо, просто удивительно, насколько хорошо».

Джерри: А что удивительного?

Чарли: Наверно, из-за того, как он себя подает.

Джерри: Да, я понимаю, о чем ты.

Использовав «удивительно», Чарли смог заронить семя сомнения, заставив Джерри задуматься и прийти к неутешительным выводам самостоятельно. Складывалось впечатление, что Чарли всегда отзывается о всех исключительно положительно (даже о намеченных жертвах), тем не менее его слова заставляли Джерри задуматься об ошибках и недостатках человека. Так, Чарли мог спросить: «Я тут задумался о повышении. Вы планируете повысить Стюарта?» (конкурента, страдающего избыточным потоотделением и заставляющего еженедельно обедать с собой), на что Джерри удивлялся: «Ты думаешь, что я должен?»

Чарли: Ну, он чертовски хорош в деле.

Джерри: Мне кажется, что он редко отходит от шаблона.

Чарли: Тем не менее тебе нужен такой специалист в команде.

Джерри: Конечно, он полезен на своем месте, но не выше.

Таким образом, Чарли удалось заставить Джерри понять, что его конкурент никогда не станет птицей высокого полета.

Одним из изощренных грязных приемчиков Чарли было обсуждение офисных интриг. Существовало негласное правило, запрещавшее говорить об интригах. Заявление из серии: «А вы обратили внимание на то или это, вам не кажется это странным?» – могло ввергнуть окружающих в состояние глубокого шока. Желая выбить кого-то из колеи, Чарли мог позволить себе нарушить это негласное правило. Однако этот прием требовал виртуозного исполнения. Так, чтобы вызвать приступ паранойи у противника. Например, у того, потного, с которым они обедали, Чарли мог сказать: «Вам не кажется, что Билл действует не в интересах компании?» В результате собеседник Чарли начинал теряться в догадках, почему он нарушил правило: ведь все всегда ставят личные интересы превыше интересов компании. Он прекрасно понимал, что Чарли как-то манипулирует им, и приступ паранойи, возникший после слов Чарли, не давал сосредоточиться и понять, в чем смысл самой манипуляции. Потеряв опору, человек склонен принимать поспешные решения и даже может стать агрессивным вместо того, чтобы сохранять спокойствие.

Следует отметить, что маска, которую Чарли скроил для демонстрации своему начальству, могла отличаться от той, что он натягивал, общаясь с коллегами и подчиненными. От природы Чарли было некомфортно в роли яркого, драчливого гения. Если бы ему был предоставлен выбор, то он предпочел бы менее заметную и громкую роль. Кроме того, у него складывалось стойкое ощущение, что для более квалифицированных коллег недостаток у него знаний в профессиональной сфере был очевиден. Таким образом, Чарли был вынужден изменять характер игры в зависимости от обстановки и состава аудитории. В присутствии босса он становился жестким и доминирующим: «Вы отчитываетесь передо мной». И как только босс выходил из помещения, его тон менялся: «Я не намерен вмешиваться в ваши дела, но давайте вы расскажете мне, что вы планируете делать». Всем своим видом он давал понять, что только разыгрывал спектакль перед начальством, чтобы заручиться их поддержкой для своих проектов и получить от них хорошие отзывы. Тем временем его игра в маленького диктатора перед Джерри заставляла того думать: «Чарли держит их в ежовых рукавицах». Иными словами, Чарли вел двойную жизнь.

Существует несколько интересных исследований59 условий, при которых происходит активация саботажников, а также определяются типы и способы подковерной игры.

Так, в рамках одного из экспериментов60 студентов объединяли в группы по восемь человек и давали простое задание: напечатать письмо, положить его в конверт, подписав вручную адрес из списка. На каждое письмо отводилось семьдесят пять секунд. Задание выполнялось в течение получаса.

После завершения первой части (производственной) экспериментаторы начали вводить условия для саботажа окружающих. Так, членов групп попросили проверить накопительные коробки у коллег по группе, сосчитать количество заполненных конвертов и оценить качество работы. Качество оценивалось по одному случайно выбранному конверту из каждой коробки (читаемость надписи, качество заклейки и т. п.) по шкале от 0 до 10. В качестве независимого эксперта в эксперименте принимал участие представитель почтовой службы США, который оценивал «доставляемость» и качество всех заполненных конвертов. В конце каждой сессии студенты должны были заполнить краткий отчет.

Для каждой из групп студентов назывались различные схемы их труда, а также создавались условия для саботажа.

Базовым условием оплаты было: 1 доллар за каждый конверт, прошедший экспертизу независимого специалиста.

Вторым соревновательным условием была введена премия в 25 долларов за самое большое количество заполненных конвертов. Оценку количества выполненной работы также проводил эксперт. Все изменения, возникшие в рамках этого раунда эксперимента, были связаны с конкуренцией, вызванной введением премии.

Для третьего раунда были введены условия для саботажа. Так, труд оплачивался на основании среднего балла, рассчитанного на основании оценки работы, сделанной коллегами по группе, а также оценки эксперта. Победитель получал премию. В этом случае оплата и возможность выиграть соревнование зависели от оценок коллег и эксперта.

В этой ситуации ярые саботажники могли занизить оценку окружающих. Стратегически было очевидно, что каждому из работников было выгодно оценить работу окружающих нулями. Таким образом, можно было максимизировать шансы на успех. Тем не менее, учитывая тот факт, что разоблачение неизбежно, мало кто рискнул бы пойти на столь открытый саботаж.

Чтобы приблизить ситуацию к реалиям офисных интриг, участников эксперимента попросили писать от руки адреса на всех конвертах, создавая, таким образом, субъективные различия и объективно ограничивая количество выполненной работы. Возможность субъективной оценки коллегами и является основанием для всех политических игр. Так, один получает выгоду от занижения объемов, а другой от занижения оценок качества работы. Поскольку качество (надпись, сделанная от руки) является куда более субъективным критерием, чем количество, саботажнику будет легче использовать именно фактор качества для занижения показателей производства своих коллег. В этом случае саботаж будет сложнее выявить.

Полученные результаты подтверждают то, что процесс саботажа запускается сменой условий. При оплате работы на основании объемов производства никто не прибегал к грязным приемам, более того, участники эксперимента делали маленькие подарки друг другу. В целом они даже немного завысили качество и количество произведенных конвертов по сравнению с оценкой независимого эксперта. Когда ставки низки, ничто не мешает быть милым и приятным по отношению к коллегам.

Однако с введением премии в 25 долларов и возникновением конкуренции ситуация несколько изменилась. В этом случае, несмотря на то что выделение премии зависело только от решения эксперта, участники ударились в грязные игры. Самым популярным приемом стало занижение количества конвертов у соперников. Тем не менее подобное поведение обусловлено эмоциональной реакцией на напряжение соревнования за приз.

В рамках третьей серии эксперимента, предполагающей усиление конкурентной борьбы и повышение накала интриг, участники эксперимента еще больше занизили оценки друг друга. Так, оценки участников эксперимента были в среднем занижены на два конверта по сравнению с объективными данными, представленными независимым экспертом. Самое интересное, что, по мнению исследователей, 47 % саботажа, возникающего в условиях конкурентной борьбы, приходится на долю неприязни или иных эмоциональных факторов. Тем временем 53 % обусловлено стратегическими и политическими мотивами. Таким образом, источником саботажа является не только злой умысел или иррациональные эмоции, но и тактики, направленные на продвижение.

Одно дело недосчитаться одного-двух конвертов, но в условиях соревнования в двадцати двух случаях показатели цели саботажников были занижены на пять конвертов (при заполненных двадцати), а в девяти случаях показатели были снижены до нуля. Исследователей поразила готовность, с которой участники пустились в эту авантюру, зная, что обман будет раскрыт. Поразительно также то, что половиной группы двигали злые намерения. Следует отметить, что в ходе эксперимента также были использованы и другие, более изощренные формы саботажа. Полученные результаты наглядно демонстрируют то, насколько жестоки могут быть люди, прибегающие к интригам.

Страницы: «« 123456 »»

Читать бесплатно другие книги:

Перед вами книга из серии «Классика в школе», в которой собраны все произведения, изучающиеся в нача...
Автор настоящей работы – Наталья Анатольевна Емелькина, кандидат юридических наук, начальник отдела ...
Эта серия книг повествует о приключениях красивой, хрупкой, но в то же время отважной девушки, пилот...
Обеспечение безопасности человечества путем управления системными рисками реализуется путем создания...
Сегодня создаются две науки, посвященные природе человека. Достаточно развита антропология, посвящен...
Детектив из серии «Близнецы» Натальи Никольской...