Любовь подскажет Гринь Ульяна

Глава 3

Ночью ей снились ужасно сексуальные сны, но Настя ни за что на свете не смогла бы сказать, кто был героем этих снов. Ей хотелось, чтобы это был Вова, и она убедила себя, что именно он ей и снился.

Утром она встала свежая и отдохнувшая. Ещё бы, хорошая еда, хороший кофе, сигареты, оставленные Вовой словно невзначай, а главное — проснувшаяся в ней вера в будущее, сделали своё дело. Настя собралась на работу быстро и почти с удовольствием. На улице нападало пять сантиметров рыхлого влажного снега, и Настя споро и молча раскидала это белое царство до асфальта, собрала несколько брошенных там и сям пустых пакетов сигарет, подмела срач перед мусоркой и остановилась передохнуть, опершись на черенок метлы.

И услышала жалобное МЯУ.

Маленькое существо, пошатываясь, вышло из-за мусорки, пошевелило носиком и снова издало тихий пищащий звук. Настя покачала головой. Котёнок был крохотный, худой и облезлый, чёрный, как ворона, и, к тому же, дрожащий от холода. Он сделал пару шагов по направлению к Насте и нерешительно остановился, словно раздумывая, можно ли доверять этому великану. Настя присела на корточки и поманила котёнка:

— Кис-кис-кис! Иди сюда, маленький!

Котёнок потянул носом, пытаясь обнюхать её на расстоянии, и вдруг резво подбежал к ней, ткнулся мордочкой в ладони, ища еду. Настя, не раздумывая, подняла малыша и сунула за пазуху, в тепло. Котёнок завозился, устраиваясь поудобнее, и затих. Настя улыбнулась этому восхитительному ощущению крохотной жизни на своей груди и пошла прятать метлу и лопату в подсобку.

Дома было тихо. Настя вытащила котёнка из-за пазухи и поставила на пол. Он ошалело огляделся, нюхая воздух, и быстро засеменил по коридору в комнату. Настя последовала за ним и успела увидеть кончик хвоста, исчезнувший под диваном. Покачав головой, она пошла на кухню. Достала из холодильника сосиску, меленько покромсала на блюдечко и отправилась приручать дикаря.

Котёнок обнаружился у самой стенки, маленький тёмный комочек с подобранными под себя лапками, только большие глаза светились в полумраке яркими жёлто-зелёными пуговицами. Настя поставила блюдечко на пол, легла рядом на потёртый ковёр и принялась тихонько, полушёпотом звать малыша:

— Кис-кис-кис… Ну иди же сюда, маленький, смотри — я тебе покушать принесла! Кис-кис… Иди сюда, я тебя не обижу.

После трёх минут колебаний и жалобного мяуканья, котёнок наконец, поддался на уговоры (а скорее всего на запах свежей сосиски) и по-пластунски пополз к блюдечку. Настя понаблюдала, как он резво хамает кусочки сосиски, а потом осторожно взяла его рукой под живот. Котёнок, деловито ухватив последние кубики с блюдечка, позволил вытащить себя из убежища, посопротивлявшись чисто для порядка, и Настя прижала его к груди, ласково поглаживая по шёрстке.

— Я, конечно, не специалист по кошкам, — сообщила она котёнку, — но, думаю, что надо тебя постирать. Пахнешь ты помойкой, дружочек, да и вид у тебя, мягко говоря, бомжеватый.

Котик расслабился в её руках, и Настя отнесла его в ванную, пустила воду в раковину, заткнув слив пробкой, и погрузила маленького бомжика в тёплую импровизированную ванну. Наевшийся ребёнок решил притвориться мёртвым, наверное, просто на всякий случай, и позволил аккуратно помыть себя со всех сторон. В большом махровом полотенце он выглядел ещё мельче и жальче, и Настя почувствовала жаркий прилив нежности, вполне обоснованный в сложившейся ситуации.

Вместе с котёнком она сварила кофе и села за стол. Чёрный комочек обсушился, и пушистая, хотя и местами облезлая шерсть торчала во все стороны. Он начинал потихоньку привыкать к теплу её рук, конечно, к хорошему привыкаешь быстро! Настя же закурила, вяло размышляя, что необходимо иметь в доме с маленьким котёнком. Миску для еды и другую для воды — это она, положим найдёт. Лоток надо обязательно, это она знала точно, а вот что кладут в лоток? Резаные газеты? Песок? Кажется, продают какой-то специальный наполнитель. Но на него у Насти денег пока не было. Значит, газеты. Малыш-то уличный, его еще приучить надо. Тёмке она поручит изготовление кошачьей игрушки — фантика на ниточке. А там видно будет.

И как назвать этого нежданного гостя?

Она выпила кофе и спустила котёнка на пол, так ничего и не придумав. Малыш выгнул спинку и как-то бочком поскакал под стол — услышал Тёмины шаги. Мальчик вошёл в кухню, зевая, и потянулся к Насте за поцелуем. Она чмокнула сына в щёчку и тихо сказала:

— А у нас гость!

— Какой? — глаза Артёма загорелись, и Настя показала ему на стол:

— Прячется. Не пугай его!

Тёма заглянул под стол и вскрикнул от неожиданности:

— Ой, котёнок!!! Мама, где ты его взяла?

— На улице нашла. У мусорки.

— А можно я его поглажу? — умоляюще протянул Артём, и Настя кивнула:

— Только аккуратно, чтоб не поцарапал. Он ведь совсем дикий!

Артёмка полез под стол, а Настя принялась греть молоко для его какао. О чём человечек и котёнок говорили под столом, она не знала, но Темка вылез на свет божий с чёрным пушистиком в руках:

— Мама, давай назовем его Бэтмен! Он весь чёрный и у него такая же маска, как у Бэтмена!

Настя улыбнулась. И правда, котя был похож на знаменитого супергероя, шерсть вокруг глаз формировала маску, хотя и чёрного цвета, но отличную от остальной.

— Пусть будет Бэтмен, — согласилась она. — А теперь иди завтракать.

— А мы купим ему домик? — спросил мальчик, садясь с котёнком за стол.

— Мы сделаем ему подушку, и он будет там спать.

— А можно он будет спать со мной? — умоляюще протянул Артем, и Настя улыбнулась снова:

— Не знаю захочет ли он.

— Захочет! — пылко ответил Артем. — Я ему свою подушку отдам!

— А на чём сам спать будешь?

— На матрасе, — мальчик поднял брови в таком невероятном прошении, что Настя не смогла отказать ему:

— Ладно, до вечера найдём.

До вечера время прошло незаметно. Кроме того, что котёнок совершенно освоился в маленькой Настиной кухне и самозабвенно играл с фантиками, которые они с Темкой понавешали на все ручки, он пописал во всех углах, увлечённо и с аппетитом съел ещё три сосиски и, набравшись сил, с устрашающим царапаньем коготков по линолеуму носился по кухне. К счастью, он много спал, то на табуретке с Настей, то на маленькой диванной подушке.

Настя же отвела Тёму в садик, покормила Ленку, повязала немного, и начала готовить обещанный ею плов по-белорусски. В качестве мяса она разрезала на куски курицу, обжарила до золотистого цвета в большой чугунной кастрюле, бросила туда же обжаренную тёртую морковку и лук, залила всё водой и поставила тушиться. Бэтмен, разумеется, вертелся возле неё всё это время, жалобно мяукая, и получил шмат кожицы от курицы и кусочек морковки.

И в этот момент Настя услышала телефонный звонок. Поспешив в коридор, она взяла трубку:

— Аллё?

— Настя? — прощебетал милый знакомый голосок.

— Да.

— Ой, привет, как дела? Это Вика, не забыла ещё меня?

Настя почему-то смутилась. Конечно, она не забыла. Вика, лидер и заводила её группы в институте. Господи, всего год прошёл, а как будто целая вечность!

— Помню, — сдержанно ответила Настя, и Вика обрадовалась:

— Ой, а я боялась, что у тебя телефон поменялся! Слушай, я чего звоню! Мы собираемся в кафешке двадцать шестого по поводу последней зимней сессии, так Петька предложил тебя тоже позвать, ты ж всё-таки с нами три года проучилась.

Настино сердце взволнованно ёкнуло. Вот ведь, не забыли. Петька, неудачливый ухажёр, как он переживал по поводу её замужества! Интересно, какие они все теперь?

— Насть, алё, ты слушаешь? Ну, чё всем сказать? Придёшь?

— Приду, — ляпнула она и тут же пожалела об этом. Ну куда она попрётся? Ни надеть нечего, ни денег лишних нет по кафешкам пьянствовать!

Но слово, как говорится, уже вылетело, и Вика беззаботно пропела:

— Окей, значит, я тебя вписываю! Двадцать шестого в восемнадцать ноль-ноль в Тройке! Не опаздывай, ладно?!

Настя повесила трубку и подняла на руки трущегося о ногу Бэтмена. Ну вот, теперь придется идти, хоть убейся.

Курочка в кастрюльке деловито булькала, издавая упоительный аромат и маня котёнка, который, к счастью, не мог ещё запрыгнуть на стол. Настя заглянула в комнату, полюбовалась на спящую Ленку и, сама не зная зачем, открыла шкаф. Её главные сокровища хранились тут, на полке — выходные джинсы и связанный самолично из остатков пряжи серо-розовый свитер, лифчик в приличном состоянии, почти новые колготки (для похода к врачу и в разные инстанции) и свёрнутое в рулон, заботливо умотанное в целлофан, её белое свадебное платье. Остальные вещи были старыми и несколько раз залатанными, которые она носила, даже не задумываясь о том, чтобы купить что-то новое. Чтобы прилично похоронить Витю, Настя в своё время продала всё мало-мальски стоящее…

Со вздохом закрыв шкаф, так и не приняв решение по поводу предстоящей ей вечеринки, Настя пошла на кухню, но, дойдя до коридора, услышала непонятную возню на лестнице и последовавший за нею короткий звонок.

— Господи! Кого это ещё ко мне несёт?

Звонок в такое время не предвещал ничего хорошего. Либо из инстанций, либо что-то на работе случилось, либо воры. Но воры вряд ли будут звонить в дверь! Или будут? А вдруг они так проверяют дома ли хозяева? Это точно не тётя Вера — сей час соседка всегда употребляла для положенной ей по возрасту сьесты.

Накрутив сама себя, Настя на всё же решилась глянуть в глазок. На лестничной площадке переминался с ноги на ногу Вова. Открыв замок хлипкой входной двери, Настя укорила гостя:

— Ты чего? Я уже Бог весть что подумала!

— Да был тут недалеко, вот и решил заскочить! — оправдывался Вова, загромождая собой и новыми пакетами небольшое пространство прихожей. Оглядел её, подняв брови, и улыбнулся во весь рот:

— Классно выглядишь! Эт ты мамино донашиваешь?

Настя глянула на себя и покраснела: она совершенно забыла, что сейчас на ней не соблазнительный пеньюар и не выходные джинсы, а видавший виды и застираный до дыр домашний халатик. Она попятилась:

— Подожди минутку!

И шмыгнула мышью в комнату, снова распахнула шкаф.

Переодевшись, она вернулась в коридор и застала Вову за сосредоточенным распаковыванием замотанных в пластик новеньких ходунков. Рядом мирно покачивалось детское креслице для машины. Настя всплеснула руками:

— Господи, ты будто на смотрины пришел!

— Так смотрины и есть, — снова оправдываясь, выпрямился Вова. — А то пацану принес всякого, а о тебе и малой совсем забыл.

И протянул ей пакет. Настя достала две коробки, раскрыла одну — смешная матерчатая кукла для маленьких, очень маленьких девочек. Во второй коробке оказался розовый банный халат. Именно о таком Настя мечтала уже давно: тёплый даже на вид, с карманами и поясом, длиной в пол — надеть и не снимать!

— Надеюсь, размер подойдёт, на глаз брал.

Настя прижимала к груди мягкий и нежный на ощупь халат, и ей хотелось заплакать от нахлынувших чувств. Но она сдержалась и пошутила:

— Значит, мне теперь в этом тебя встречать? Сиреневое кружево недостаточно возбуждает?

Вова коротко хохотнул и сунул руку за пазуху куртки. Настя с изумлением увидела узкую треугольную мордочку, лысую и в морщинках, с огромными круглыми глазами и торчащими над головой большими ушами.

— Господи! Что это?

Маленький носик смешно сморщился, и странное существо чихнуло. Настя подняла брови:

— Котёнок?

Вова неловко вытащил необычного котёнка на свет божий, и Настя не удержалась от смеха:

— Это помесь кота и летучей мыши?

Вова покрутил головой:

— Не издевайся, очень редкая порода, между прочим!

Настя приняла от него гладкое, почти горячее лысое тельце и осторожно погладила. Котёнок принялся тыкаться в её шею, щекоча дыханием, потом громко фыркнул. Вова принялся раздеваться:

— Мне мужик денег был должен, а денег нет. А у его жены питомник вот такого счастья. Он предложил отдать мне котёнком, начал петь военные песни, типа котята стоят дорого, через год он мне её спарит с самцом, так я на продаже вдвойне заработаю…

Настя гладила тонкие, словно прозрачные уши-локаторы и потихоньку влюблялась в это чудное существо. А Вова вытащил из пакета два мешка и пластмассовую коробку:

— А я подумал — ну нафига мне кошка, меня всё равно никогда дома нет. У тебя ей лучше будет. Он мне дал корм и наполнитель, и даже лоток.

Настя усмехнулась:

— И ты взял. А как его зовут?

— У блин, вопросики у тебя… Подожди момент!

Он достал из кармана небольшую книжечку и, запинаясь, прочитал на первой странице:

— Мадмуазель Лямур Шарнель… Извращенка эта его жена, надо ж так было мурку обозвать!

— А чё, красиво! — улыбнулась Настя и почувствовала, как что-то трётся об ее ногу. Бэтмен ревниво прошелся между её ног, как учёный бобик, заглядывая на новоприбывшую. Вова хмыкнул:

— Я смотрю, у нас с тобой мысли совпадают! Ты нас представишь?

— Бэтмен — Вова, Вова — Бэтмен, — вежливо наклонила голову Настя. — Не ржать, это Тёмка его так окрестил!

Она с сожалением спустила кошечку с рук, и та потянулась к ошеломленному чёрному собрату. Сладкая парочка, подумала Настя. Мадемуазель была нежно-кремового цвета с более тёмными отметинами на скулах, носике и кончиках лапок, и смотрелась настоящей манекенщицей рядом с простеньким Бэтменом.

Вова протиснулся мимо них в ванную:

— Насть, ты меня покормишь? Неохота в фастфуд опять топать после твоих шедевров! — пророкотал его голос оттуда. Настя очнулась от созерцания неловких котячьих игр и поспешила на кухню:

— Я тебя раньше восьми не ждала, плов не готов ещё! Ему два часа доходить только… Хочешь яичницу с луком? Могу салат быстренько покромсать!

— Да что угодно, лишь бы вкусно!

Вова легко занёс в зал ходунки и креслице и вошел на кухню, завис над Настиным плечом, шумно вдыхая запах тушившейся курицы. Настя слегка подалась назад, и он обнял её за талию, прижал к себе:

— Делай порцию на двоих, достало уже в одиночку есть!

— Уговорил, — тихо ответила она, наслаждаясь моментом, потом высвободилась. — Сядь, если есть хочешь, а то забуду, как что делать…

Он усмехнулся, садясь на скрипнувшую под его большим телом табуретку:

— Угрозы начинаются!

— Нет, пока что нежное предупреждение, — возразила Настя, ставя сковородку на плиту.

Через пятнадцать минут они уже уплели яичницу с зелёным луком и помидорный салат, и Настя привычно поставила турку на огонь.

Громкая музыка наполнила кухню. Настя приложила руку к сердцу:

— Ё-моё, что это было?

Вова захлопал по карманам, поспешно вытащил мобильник:

— У блин, надо звук убавить. Алё?… Что опять случилось? … О… А нафига? … Да есть у них всё, чё опять просят… Да знаю я, сам собственноручно давал и вроде даже два раза… Ну как хотишь, дорогая… Подожди, я ж на память не знаю…

Он, хмурясь, достал из барсетки на поясе потрёпанный чёрный блокнот и залистал страницы:

— Где это у меня? … Да подожди же секунду, дай найти! … Время деньги, ага, в курсе я… А деньги, между прочим, время… Слушай, ты всё работаешь и работаешь, когда ж мы с тобой культурно отдохнем?

Настя невольно прислушалась, заваривая кофе, и где-то в глубине души её кольнула ревность. Вова же продолжал шелестеть страничками:

— Да ладно тебе, Оль, не бухти, во, нашел! Пишешь?… Тыща триста пятьдесят шесть… Две тыщи четыреста тридцать шесть… и четыре тыщи восемь… Всё? Ещё вопросы будут? Ну, тогда удачи! Целую нежно!

Он отключился и заметил Настин взгляд. Видно, ничего особенно нежного в нём не было, так как он счёл нужным объяснить:

— Бухгалтер моя, Оля. Налоговой в третий раз понадобились номера моих палаток на рынке. Вечно им чего-то для счастья не хватает!

Настино сердце наполнилось чем-то лёгким и пузырящимся, как бокал шампанским, и она с удивлением прислушалась к своим ощущениям. Хорошо, что он есть, хорошо, что приходит, даже если бы не было всех этих подарков. Но что-то новое прибавилось к чувству внутреннего комфорта, которое Вова вызывал своим присутствием. И Настя очень сильно понадеялась, что это новое — не любовь. Ведь решила же, что не надо сейчас! А раз решила, то извините пожалуйста, надо держаться этой линии. А желание обнять его, прижаться к широкой груди, ощутить тёплые тяжёлые руки на своей спине — это что? Такой закон борьбы противоположностей, как пели Иванушки? Или всё-таки она влюбилась?

Её мысли прервал весёлый клубок светлой кожи и тёмной шерсти. Котята ввалились в кухню, симулируя отчаянную схватку не на жизнь, а на смерть, причём побеждала пока Мадемуазель, явно старше Бэтмена на пару месяцев.

Вова поднял чёрного найдёныша на руки и погладил по спине, и ладонь его накрыла целого котёнка. А Настя услышала тонкий зов из комнаты — Ленка проснулась. Она нерешительно спросила:

— Пошли в зал, что ли. Чего всё время в кухне сидеть…

— Я люблю в кухне, — пожал плечами Вова. — И за пловом смотреть удобнее.

Настя засмеялась:

— Ну ты, блин, настоящий мужик, всегда поближе к еде тянет! Пошли, не подгорит, сейчас рис заброшу и огонь уменьшу.

Они перемесились в зал, Настя принесла дочку и положила её рядом с Вовой на диван. Любопытные котята тут же вспрыгнули, чтобы обнюхать и потрогать лапкой незнакомое им пока человеческое существо. Настя приготовила и принесла малой бутылочку, дала ей, села рядом, придерживая, и Вова тихо сказал:

— Спокойно всё… Как в сказке.

Настя взглянула на него недоумевающе, и Вова смущённо пояснил:

— У меня было по-другому. Каждый день плач, крики!

— Ленка тихая, — пожала плечами Настя.

Вова прикрыл глаза, устраиваясь поудобнее. Настя усмехнулась:

— Одеяло принести?

— Не надо, — вяло ответил он, — мне скоро идти.

Настя встала, покачав головой, и достала покрывало из шкафа, накрыла его. Вова открыл глаза, пристально глядя на неё:

— Опять не отпускаешь?

Настя улыбнулась:

— Спи.

Вова покрутил головой:

— Фигос! Плова дождусь.

— Ну, его ещё приготовить надо. Вот присмотри за ребёнком, а я пойду рис засыплю.

Вова с готовностью выпростал руку из-под покрывала и принял бутылочку, словно на вахту заступил. Ленка не заметила подмены и всё так же чмокала губами, одной ручонкой пытаясь ухватить чёрную шерсть, а другой — прозрачное кожаное ухо-локатор.

Настя всыпала в утушенную курицу риса на глаз, долила водой и принялась колдовать с баночками специй. Для завершения картины почистила и повтыкала в рис несколько долек чеснока.

Уменьшив огонь до минимума, Настя вернулась в зал. Время близилось к семи. Скоро на работу. А в зале она увидела картину Репина: Вова спал, крепко держа бутылочку, Ленка сосала, сосредоточенно играя с хвостом Бэтмена, а Мадемуазель свернулась клубочком на Вовиной груди, сладко посапывая в унисон большому человеку. Настя умилилась до слёз. Сколько раз она представляла себе такую сцену, с другим мужчиной, в другой жизни!

Тихо-тихо, чтобы не потревожить спящих и мирно играющих, она села в своё потрёпанное кресло и взяла вязание.

В полвосьмого, осторожно подняв на руки спящую дочку, Настя отнесла её к соседке. Помоет полы с Тёмкой, один раз можно. Выключив газ под пловом, почти дошедшим до кондиции, одевшись, она почти бегом пошла на работу. Няня, оставшаяся с мальчиком, поворчала для порядку, но быстро забыла об опоздании и даже поболтала с Настей о погоде и их тяжёлых работах. После её ухода Настя быстро пробежалась по залам и коридорам с тряпкой, пока Артём складывал на место книги и игрушки в младшей группе, смахнула пыль с полок и столов, убрала швабру и ведро в подсобку и, одев сына, поспешила домой.

Всё было тихо. Вова ещё спал, обнимая обоих котят. Тёма потихоньку вошёл в зал и изумлённо вскрикнул:

— Мама! К Бэтмену пришёл в гости Джокер!

Вова вздрогнул, открывая глаза, и пробормотал:

— Где Джокер?

— Здрасьте, дядя Вова, — смущённо пискнул Тёма и показал на лысую кошечку: — Вот же он, Джокер!

— Это девочка и её зовут Мадемуазель, — засмеялась Настя, входя в зал. — Ну вот, всех разбудил!

— Сколько времени? — спросил Вова, потирая шею.

— Скоро девять. Плов готов, пошли ужинать.

Он встал, неловко стягивая покрывало:

— Уж извини, задремал. Устаю, как собака.

— Да ничего, — Настя взяла у него покрывало и принялась складывать. — Зато отдохнул!

В кухне она поставила перед ним тарелку с пловом и пошла к соседке за Ленкой. Тёма потребовал плова для себя и двух котят, все трое с рекордной скоростью вылизали свои тарелки и отправились спать. Настя не сомневалась, что спать они будут в одной кровати.

Вова со стонами наслаждения ел удавшийся на славу плов. На него было вкусно даже просто смотреть, и Настя позволила себе это удовольствие за чашкой кофе. Вова прочавкал:

— Тебе надо в ресторане работать шеф-поваром!

— Да ну тебя, — усмехнулась Настя. — Скажешь тоже!

— Ну или открыть ресторан домашней кухни прямо дома! Отбоя бы от клиентов не было!

— Я подумаю, — со смехом пообещала она. — Кофе хочешь?

Вова облизал вилку и кивнул. Настя налила ему горячего ароматного напитка, поставила чашку на стол и снова вздрогнула от душераздирающей трели сотового. Вова взглянул на номер и нахмурился, но ответил:

— Да?… Вы где?… Давно?… Уже еду, через двадцать минут!

Он отключился и, одним глотком выпив кофе, встал:

— Насть, я убежал. Очень… срочное дело, — он смутился и быстро взглянул на неё. Настя пожала плечами:

— Срочное так срочное.

Она проводила его до выхода, получила слегка рассеянный поцелуй в щёку и закрыла дверь. Постояла, глядя на натёкшую с его ботинок лужу, и пошла за тряпкой.

Глава 4

На следующий день Вова не пришёл.

Не было его и в последующие дни.

Настя ждала, вслушиваясь в шаги на лестнице, выглядывая из окна в поисках серой «Ауди», но Вова не появился. Настя, в принципе, могла понять и принять его отсутствие за должное. Ну поигрался, понял, что не то, и просто исчез. Могла бы, но не хотела. Ей не хватало его, до боли во всём теле, до кома в горле! Кто бы мог подумать, что она привяжется вот так сразу, так быстро, так безоглядно.

И Артём снова замолчал. Первые два дня он ещё спрашивал про дядю Вову, а потом просто замкнулся в себе, как раньше, только играл молча с котятами и перебирал принесённые Вовой в первый день машинки. Настя страдала за себя и за сына, не зная, как снова расшевелить его, не понимая, что такого она сделала, чтобы заслужить забвение.

Жизнь потекла своим чередом, но Настя словно выпала из неё. Она вставала в пять утра, кидала всё падающий и падающий снег до семи, пока не проснутся дети, до изнеможения, физического и морального. Вязала до боли в пальцах. Мыла полы в ненавистном садике до блеска.

Она практически перестала есть, готовя только для Тёмки. Стресс, овладевший ею, оказался таким сильным, что она постоянно ощущала острый голод, но, как только в желудок попадала мало-мальски твёрдая пища, Настю тут же выворачивало наизнанку. В конце концов, она перестала бороться с организмом и получила вдобавок бессонницу, с трудом засыпая и просыпаясь каждый час.

Так прошло полторы недели. Десять долгих отвратительных, мучительных дней. И в воскресенье Настя не выдержала. Тётя Вера согласилась присмотреть за малыми, и Настя поехала на «Динамо».

Номера палаток она запомнила наизусть. Ей понадобилось почти полчаса, чтобы найти тысяча триста пятьдесят шестую. Толстая тётка в зелёной дутой куртке и пошлых блестящих леггинсах весело торговала, зазывая клиентов. Увидев приблизившуюся к лотку Настю, тётка бросила и ей:

— Девушка, покупайте кофточки! Скидки на последнюю партию перед весной! Десять долларов кофточка! Джинсы французские, с вышивкой, самая мода в Европе!

Настя покачала головой, чувствуя спазмы в пустом желудке:

— Извините, не подскажете, где мне Вову найти?

— Вову-то? — переспросила тётка, сразу теряя к ней коммерческий интерес. — А вам зачем?

— По личному делу.

— Вова в основном вечером здесь, выручку собирает, товар складывает… Десять долларов кофточка, женщина! Разные цвета есть!

— Вы можете ему передать, что его Настя искала?

— Передам, чего не передать-то… Это всё? Настя, и всё?

— Он поймёт. Спасибо.

И Настя отошла, морщась от начавшейся тошноты. Нет, это не дело, надо потихоньку начинать есть что-нибудь жидкое, а то сдохнет с голода, дети сиротами останутся.

Настя вздохнула, решив сварить супчик на обед, и пошла искать следующую палатку.

В две тыщи четыреста тридцать шестой торговала скучающая модница, с первого взгляда напомнившая Насте страуса. Вытянутая шея девицы заканчивалась маленькой головой, на которой нелепо сидела модная нынче кожаная шляпа с меховыми полами. Настя ждала почти две минуты, пока продавщица соизволит оторваться от дамского карманого романа и лениво взглянуть на неё:

— Я вас слушаю.

— Вы не знаете, где я могу найти Вову?

— Не знаю.