Диверсант до востребования Стрельцов Иван
– Нет, девочки, это просто пересадка на пригородную электричку, – съязвила Гвоздика.
К остановившемуся «Ту-154» сперва подкатил автотрап, затем комфортабельный электромобиль.
Амазонки спустились на разогретый бетон аэродромного покрытия. Стюарды поспешно загрузили в багажник электромобиля контейнер с фугасом и сумки с личными вещами женщин и проводили их улыбками.
Все было так, как и обещал Сосновский, – переезд проходил в самых комфортабельных условиях.
Электромобиль бодро обогнул самолетную стоянку и выехал на запасную посадочную площадку – широкую грунтовую полосу плотно утоптанного краснозема.
На краю поля стоял небольшой двухмоторный самолет с фюзеляжем, похожим на моторную лодку.
– А вот и наша электричка, – указывая на гидросамолет «Бе-103», проговорила Гвоздика и тряхнула медно-огненной копной волос. – Еще полтора часа, и мы будем на месте.
Ни амазонки, ни охотившийся за ними Виктор Савченко не знали, что в эти минуты их отделяли друг от друга считаные километры. Но такова ирония судьбы.
Гидросамолет разбежался и, как крупная птица, тяжело оторвался от земли, оставляя за собой облако рыжей пыли.
Сидя рядом с молчаливым пилотом, Гвоздика с интересом наблюдала за раскинувшимся под ними городом. «Бе-103», завалившись на левую плоскость крыла, совершил разворот, беря курс в сторону Каспийского моря.
Полет занял немногим больше двух часов, потом амфибия, подняв каскад брызг, приводнилась у берегов небольшого острова, по линии берега густо заросшего зеленым частоколом тростника.
Тут же к гидросамолету подлетела легкая надувная лодка с мощным подвесным мотором и двумя мужчинами в камуфлированных комбинезонах на борту.
После короткого приветствия встречающая сторона взяла летающую амфибию на буксир и потащила в сторону берега.
На острове их встретили еще несколько мужчин, такие же угрюмые, небритые и молчаливые, как и первые, на лодке. Но при этом дело свое они знали хорошо. Четверо легко подхватили контейнер и двинулись в глубь острова, еще двое, вооруженные короткоствольными автоматами «АКСУ», остались возле лодки на берегу, остальные вместе с женщинами последовали за носильщиками.
Остров был небольшим, поэтому идти пришлось недолго. Через десять минут они вышли на большую площадку, в центре которой в метре от земли висела огромная колбаса дирижабля.
– Там вас ждут, – негромко проговорил старший охранник, высокий смуглолицый мужчина с глубоким шрамом на левой щеке. Поскреб огрубевшими пальцами щетину и указал на белоснежную гондолу, похожую на автобус средних размеров, подвешенный к баллону с гелием.
– Что, прямо сейчас и улетаем? – поинтересовалась уже окончательно протрезвевшая Астра, которая поддерживала висевшую на плече большую дорожную сумку.
– Прямо сейчас, – мрачно подтвердил незнакомец.
Тем временем носильщики уже загрузили контейнер в грузовой отсек.
– А что, наших розовых заек ждать не будем? – скаля белые зубы, спросила Бегония, которая еще находилась под действием алкоголя.
– Не будем, – за охранника резко ответила Гвоздика. Она, как старшая, была осведомлена о происходящем лучше своих напарниц. – Кто не успел, тот опоздал. Быстро на погрузку.
Девушки одна за другой стали подниматься по веревочной лестнице в гондолу. Последней забралась Гвоздика, она еще в Европе изучила инструкцию эксплуатации дирижабля и самостоятельно задраила крышку входного люка.
Гондола состояла из трех отсеков: спального в корме, технического с туалетом, кухней в центре и командным пунктом во главе. Кабина была на треть заставлена электроникой и больше походила на пульт управления звездолетом.
– Ни фига себе, как этой бандурой управлять? – стушевавшись от увиденного, пробормотала темнокожая Бегония, самая технически продвинутая из всего «гербария».
– Не бойся, детка, я тебе помогу, – раздалась позади английская речь.
Девушки одновременно обернулись. Дверной проем полностью закрыл высоченный негр, обнаженный по пояс, увешанный золотыми цепями с разнокалиберными медальонами, будто африканский шаман.
– Ого-го, – в изумлении пробормотала Астра. При виде мускулистого пресса темнокожего гиганта глаза блондинки возбужденно блеснули.
– Джуниор, – неожиданно воскликнула Бегония. Она в прыжке бросилась на мужчину, подобно кошке, вскочившей на дерево, обвила могучий торс руками и ногами. Осыпая его щеки, подбородок поцелуями, спросила: – Ты же собирался работать на съемках фильма, а как же тут оказался?
– Я получил предложение намного выгодней, как же тут можно отказаться? Тем более, по тебе сильно соскучился. Все удовольствия за один раз.
Идиллию разрушила прагматичная Гвоздика:
– Раз нашелся штурман, тогда взлетаем.
Джуниор опустил свою подругу на пол, вытянулся и, вскинув правую руку к виску, гаркнул:
– Слушаюсь, мэм!
Усевшись в летное кресло, темнокожий гигант уверенно защелкал тумблерами электронного оборудования.
Охранники обрубили толстые швартовочные канаты, и дирижабль, набирая скорость, стал стремительно подниматься ввысь…
Авантюра Донцова сработала на все сто. Ухваченная спецами «Комитета информации» ниточка позволила размотать такой клубок, что высшее руководство только ахнуло.
Журавлев тут же собрал экстренное совещание руководителей отделов.
Генерал был в своем обычном темном строгом костюме, собравшиеся в зале офицеры также были одеты в цивильную одежду. Все как один чувствовали себя не особенно уютно, ведь теперь нависла не возможная опасность, а вполне реальная и с далеко идущими глобальными последствиями.
Андрей Андреевич взглянул на циферблат наручных часов, потом положил обе ладони на крышку стола и сказал:
– Ну-с, начнем, как говорится, помолясь, – генерал взглянул на сидевшего с правой стороны Донцова. – Ваше слово, Олег Сергеевич.
– Из показаний Руслана Касымова следует, что финансово-промышленная группа «Горный» находится под патронажем бывшего чеченского полевого командира Шервани Набиева. Именно он поставил во главе московских чеченцев своего соседа из далекого деревенского детства, впоследствии помог создать из разрозненных фирм мощный холдинг с банком и финансовыми маршрутами в зарубежные офшоры. И именно через эти оффшоры шло обеспечение и финансирование боевиков в Чечне. Но всего этого Шервани показалось мало, и через Касымова он создал в Швеции гуманитарную компанию «Роял Виктори», которая официальным путем отправляла в Чечню продовольствие, теплую одежду и медикаменты. Большая часть которых шла опять же боевикам в горы.
– Как ему удалось создать эту фирму? – поинтересовался офицер, отвечающий за связь с ФСБ.
– Элементарно, нашли несколько обедневших шведских баронов, дали им хороший бакшиш взамен на оформление на их паспорта пресловутой «Роял Виктори», причем пообещали, что никакого криминала и близко не будет. Всего лишь помощь несчастным, пострадавшим от войны. Скандинавы доверчивые, как дети, но именно официальная сторона бизнеса помогла уцепиться за хвост змеи. Но это уже, как говорится, не моя история.
– Хорошо, что дальше? – нетерпеливо спросил генерал и вопросительно посмотрел на куратора госбезопасности.
Моложавый полковник – спортсмен-многоборец с угловатым лицом – откашлялся и заговорил глуховатым голосом:
– К тому времени, когда нам понадобилась информация по шведской гуманитарной компании, питерские чекисты уже вовсю трясли местную таможню, через которую шли большегрузы из Швеции. Они выяснили, что в России была зарегистрирована дочерняя фирма «Литл Виктори», занимающая вместо офиса съемную однокомнатную квартиру. Занималась эта фирма посредничеством, а именно, фрахтовала самолеты, нанимала охранников, договаривалась с чиновниками разного уровня по различным вопросам: от получения разрешений на коммерческую деятельность до аренды земельных участков.
– Какое это имеет отношение к нам? – Журавлев требовал в деловых разговорах конкретики.
– Самое непосредственное, товарищ генерал, – ответил чекист. – Питерцы, получив от нас сигнал, что называется, сработали на опережение. Они, недолго думая, накрыли «Литл»… и вовремя. Ребята уничтожили всю документацию и уже заканчивали паковать чемоданы. С моего личного одобрения оперативники применили к ним «горячее потрошение».
Последняя фраза прозвучала с вопросительной интонацией, офицер, проявивший инициативу, не знал, как на его действия отреагирует высшее начальство. Но Андрей Андреевич Журавлев, больше тридцати лет отдавший невидимой войне, не интересовался моральными аспектами, главное – достижение цели. А то, что при этом к арестованным применяют различные способы воздействия, от элементарного мордобоя до применения электрического тока и химических препаратов, все это мелочи. Главное – государственная безопасность.
– В общем, – заметно приободрился куратор госбезопасности, – опера выяснили, посредники за последнюю неделю зафрахтовали три самолета, два авиалайнера «Ту-154» и гидросамолет «Бе-103». Первая «тушка» летала в начале недели в Элисту, вторая в Астрахань, где, кстати, ее ждала летающая лодка. Пришлось связаться с южным управлением ФСБ и военной контрразведкой. Естественно, воспользовались президентским кодом.
Журавлев автоматически кивнул, президентский код был дан «Комитету информации» для устранения проволочек со стороны местных властей. Но использовать его можно было только в экстренных случаях. Генерал-полковник знал, что нынешний случай из числа таких.
– В общем, южане взяли за хобот сотрудников Астраханского аэропорта и выяснили: были три молодые девахи и с ними средних размеров контейнер, как раз подходящий под размеры фугаса.
– Пилот самолета-амфибии показал, куда отвез этих шлюх с их кофром. На этом острове месяц тому назад с разрешения местных властей фирма «Литл Виктори» собралась построить парк развлечений. Туда же были направлены два десятка сотрудников охранной фирмы, бригада иностранных монтажников, которые якобы должны были установить на острове аттракцион. На самом деле все это время они собирали современный дирижабль. Охранники показали, что девицы, прибывшие на гидросамолете, сразу же загрузились со своим контейнером на дирижабль и тут же взлетели.
– Это соответствует действительности? – Андрей Андреевич обвел присутствующих тяжелым взглядом.
– Так точно, – ответил чекист и перевел взгляд на представителя Военно-Космических сил, полковника, единственного из всех явившегося на совещание в мундире.
Тот понял, что эстафета доклада передана ему. Поднявшись, одернул полы кителя и проговорил:
– Разрешите, товарищ генерал?
Журавлев нетерпеливо кивнул.
– Когда была получена информация о дирижабле, мы задействовали все наши спутники-шпионы, а также направили космический телескоп «Гарольд-1». Благодаря его спектральной системе опознавания, смогли засечь дирижабль. Это стандартный американский «Авгур» с двумя мощными электромоторами и солнечной батареей на вершине обшивки, позволяющей несколько месяцев находиться в воздухе. Дирижабль находится в облачном фронте, из-за чего скрыт от радаров, но, чтобы и впредь оставаться невидимым, ему нужно сливаться с естественным фоном и двигаться со скоростью фронта. В противном случае дирижабль могут засечь визуально, все-таки высота незначительная для такого аппарата.
– Значит, дирижабль направляется в Иран? – уточнил руководитель «Комитета информации».
– Так точно, – подтвердил представитель Военно-Космических сил. – До побережья у них уйдет времени не менее тридцати часов, так что у нас есть возможность их опередить.
– Чтобы действовать на опережение, нужно знать точку приземления.
– С учетом движения воздушных масс наш компьютер просчитал район выхода дирижабля. Кроме того, один из наших спутников засек в том районе хорошо замаскированный лагерь. Наши аналитики считают это место точкой рандеву.
– Вопрос, какие мы можем предпринять в данной ситуации действия?
– Достаточно отдать команду ПВО, и они запросто смогут накрыть дирижабль комплексом «С-300». Только потом с поиском фугаса могут возникнуть проблемы, – не вставая со своего места, проговорил грузный, в роговых очках начальник аналитического отдела «Комитета информации». Он посмотрел на генерала поверх очков и добавил: – Меня смущают некоторые нюансы. Если фугас доставляют в Иран, почему не напрямую, а окружным путем, да еще с такой помпой? И второе. Почему большинство участников транспортировки не ликвидированы сразу же после выполнения своей миссии? Как говорится, нет человека, нет проблемы – и концы в воду…
– Ну, если в живых оставляют свидетелей, то лишь с одной целью – чтобы они свидетельствовали, – неожиданно для себя самого сделал странный вывод Донцов, невольно перебив аналитика. Впрочем, нетактичного поведения сыщика никто не заметил. Реплика попала в цель.
– А свидетельствовать они могут, что ядерный фугас перевозился по территории России, – ровным голосом произнес до сих пор молчавший Зимогляд.
– К тому же, если учесть, что лагерь находится в месте, удаленном от пограничных постов, – добавил представитель военной космонавтики. – Вероятнее всего, это сделано не для того, чтобы передать заряд правительству Ирана.
– Диверсия? – предположил Журавлев.
– А чем не повод для создания общественного мнения: и серьезный аргумент, и повод для вторжения. К тому же пятидесятикилотонный фугас будет получше любой бомбежки и артподготовки, – все тем же ровным голосом вслух рассуждал начальник «особого отдела». – Тем более, мощный психологический фактор; после атомной бомбардировки Хиросимы и Нагасаки у гордых самураев напрочь пропало желание воевать до последнего за своего императора.
Логическая цепочка сложилась, и в кабинете повисла тишина, казалось, даже повеяло ледяным холодом. Только аналитик все не мог угомониться:
– У меня последний вопрос, неужели этот Шервани Набиев гений зла, что смог придумать подобную акцию?
– Да нет, – покачал головой генерал Журавлев. Получив все исходные данные, он сам мог сделать аналитический вывод не хуже любого классного эксперта. – Здесь чувствуется рука мастера, то есть лондонского дружка абрека, Самуила Сосновского, мать его… – дальше Андрей Андреевич не стал распыляться на комплименты беглому олигарху, с которым «Комитету информации» неоднократно приходилось вступать в противоборство, а сразу перешел к делу: – Итак, какие действия мы можем предпринять для перехвата ядерного заряда?
Этот вопрос относился и к начальнику отдела боевого планирования, крупному мужчине с открытым славянским лицом.
Тот раскрыл свою папку и достал несколько листков с текстом, после чего неторопливо заговорил:
– Есть два наиболее выполнимых варианта. Первый, как уже говорилось, сбить дирижабль ракетой ПВО в нейтральных водах. И второй, используя фору во времени, направить в точку предполагаемого рандеву группу подводных диверсантов. В момент передачи заряда захватить его и тем же путем уйти к своим. Только решать надо быстро, пока у нас есть временной запас.
Журавлев, соглашаясь, кивнул, но ничего не успел сказать, ему помешал зазвонивший на столе телефон правительственной связи.
– Слушаю, – снял трубку генерал-полковник. В течение минуты с бесстрастным лицом он внимательно слушал, потом коротко произнес: – Вас понял. – Опустив трубку на аппарат, обвел собравшихся торжествующим взглядом и негромко произнес: – Одобрен второй вариант, но все должно быть проведено так, чтобы на наши действия не было и намека.
Офицеры мгновенно сообразили, что их секретное совещание прослушивал либо министр обороны, либо… САМ. Отсюда и мобильность в принятии ключевого решения.
– Теперь последнее, кого пошлем на выполнение этого ответственного задания, – ни к кому конкретно не обращаясь, проговорил Андрей Андреевич.
Вопрос, как всегда, был немаловажным, у спецслужб армии и флота было достаточно подготовленных бойцов, но требовалось время на введение их в курс дела, а времени как раз не было.
– Те, кто это дело начинал, пусть и заканчивают, – первым предложил главный «особист». – Тем более, они там все сейчас поблизости…
С развалом СССР Соединенные Штаты Америки буквально сразу же объявили район Каспийского моря зоной своих жизненных интересов. С того момента прошло почти десять лет, прежде чем демократическая Россия стала укреплять свои южные рубежи.
К тому времени уже закончилась Первая чеченская кампания, состоялось шаткое перемирие с сепаратистами и началась вторая война. Американцы уже основательно «пустили корни» в Грузии, Азербайджане и Казахстане, охватывая «вниманием» нефтяные промыслы. Теперь в срочном порядке следовало укреплять южные рубежи, чтобы не появился соблазн их отхватить.
Современные боевые укрепления полярно отличались от тех, что создавались еще сто лет назад. В нынешние времена не возводились толстостенные бастионы, многопушечные форты и цитадели, сила обороны теперь заключалась в мощных и мобильных комплексах.
В срочном порядке от Астрахани до Каспийска разворачивались новейшие дивизионы ПВО, готовились структуры для развертывания ракетных батарей береговой обороны. Каспийская флотилия сформировала бригаду морской пехоты, и на вооружение стали поступать ракетные и артиллерийские катера последнего поколения. Из закромов НЗ выводились боевые монстры, опередившие свое время экранопланы. Кроме того, была развернута ударная дивизия фронтовых бомбардировщиков «СУ-24» и штурмовиков «СУ-25». Эти самолеты активно участвовали в уничтожении чеченских бандформирований.
В дополнение к ударно-штурмовой дивизии под Астраханью был развернут полк легких стратегических бомбардировщиков «ТУ-22МЗ». Несмотря на незначительное количество – всего две эскадрильи сверхзвуковых ракетоносцев, – они были способны перекрыть не только акваторию Каспийского моря, но и южное побережье Черного моря и даже зону Персидского залива.
Полк находился в постоянной боевой готовности, еженедельно выполняли полеты эскадрильи и одиночные самолеты, оттачивая мастерство экипажей.
Вылет борта 2803 был вполне обычной вещью, как обычно перед полетами полка, первыми в небо уходил разведчик погоды.
В сиреневом мареве рассвета белоснежный ракетоносец напоминал гигантскую акулу с высоким хвостовым оперением. Экипаж занял места согласно боевому расписанию. Под фюзеляжем самолета толпилась группа офицеров авиационного вооружения.
На транспортной тележке к ракетоносцу подвезли девятиметровую сигару грязно-зеленого цвета. Внешне предмет походил на торпеду, на самом деле являлся подводным носителем боевых пловцов «Сирена». Аппарат мог выступать как в роли носителя подводных диверсантов, так и в роли управляемой самоходной мины.
Нынешний аппарат, несмотря на внешнее сходство с «Сиреной», был на самом деле его модернизированной моделью. «Сирена-Супер» – носитель, рассчитанный на особые операции. Вместо боевой части в носу были установлены дополнительные аккумуляторы, которые увеличивали дальность хода втрое. Новейшая система навигации и управления позволяла обходиться без штурмана – подводный носитель двигался строго по заранее отработанной программе. Причем в память бортового компьютера вносились полдюжины различных программ, дающих возможность командиру экипажа их выбирать.
Парашютная система «Реактавр» позволяла десантировать «Сирену-Супер» с борта сверхзвуковых самолетов, что значительно сокращало время доставки боевых пловцов к месту проведения диверсии.
Виктор Савченко, облаченный в гидрокомбинезон, полулежал в командирском кресле. Над ним склонился начальник вооружения полка, широкоплечий крепыш в темно-синем летном комбинезоне и офицерской фуражке с высокой тульей и золотым «крабом». Говорил он негромко, с почти отеческой интонацией:
– Аппаратура отрегулирована и несколько раз протестирована, так что сбоев не будет. Ручаюсь. После того как нырнешь, включится автопилот, и аппарат доставит тебя к месту действия. А дальше уже твоя работа.
Виктор кивнул. Офицеру показалось, что морской пехотинец чувствует себя не особо уверенно, поэтому, хлопнув Савченко по плечу, авиатор ободряюще добавил:
– Не переживай, парень, час в темноте – это как полет в космосе. В детстве мечтал полететь в космос? Ну вот, считай, мечта твоя сбылась, а потом тебя ждет родная стихия.
Виктор не стал уточнять, что в космосе уже побывал, это была не его, а государственная тайна. Он лишь спросил:
– Лететь долго?
– Час двадцать или около того, – прикинул авиатор и накрыл Виктора прозрачным колпаком.
К этому времени оружейники подсоединили девятиметровую сигару к самолетной лебедке. Зажужжал электродвигатель, и «Сирена», дрогнув, стала медленно подниматься вверх.
Наконец подводный носитель погрузился в отсек «ТУ-22», громко щелкнули замки бомбодержателей, закрывшиеся створки люка погрузили помещение в кромешную тьму.
Виктор вставил в рот резиновый загубник кислородной системы и, усевшись поудобнее, закрыл глаза. Самогипнозом в диверсионном отряде владели все бойцы, это помогало снять физическое и умственное напряжение, а также надолго зарядить организм дополнительной энергией.
Белоснежный двухтурбинный красавец, гордость ВВС Советского Союза и страшный кошмар вероятного противника, уважительно прозвавшего ракетоносец «Бикфайером», разогнался на форсаже и взмыл в небо. Стремительно удаляясь, он вскоре превратился в сдвоенную комету, мерцающую в свете восходящего солнца.
Экипаж ракетоносца был лучшим в полку и четко выполнял полученные от командования инструкции.
Сперва «двадцать второй» вышел на обычный маршрут разведчика погоды, потом произвел противорадарный маневр и, скрывшись от всевидящего ока РЛС, взял курс на нейтральные воды…
Виктор вышел из состояния самогипноза за несколько минут до десантирования. Мысли морского пехотинца стали четко сформулированной системой. Приказ из Москвы был более чем категоричным и безапелляционным, как приговор Верховного суда. Все просто и ясно: высадка в воды Каспия, выход в зону предполагаемой посадки дирижабля. После чего проникновение на воздухоплавательное судно, далее захват ядерного заряда и такое же незаметное возвращение на подводный транспортировщик.
Все просто, без особых изысков для ценителей, не считая того, что дирижабль приземлится рядом с лагерем, где обосновались несколько десятков головорезов, и на дирижабле прилетят не прекрасные феи, а кровожадные мегеры. Их профессионализм Виктору уже довелось оценить на своей шкуре.
Конечно же, командование клятвенно обещало поддержку, но, как говорится: «Славно было на бумаге, но забыли про овраги». В любой секретной операции, как правило, не все складывается, как планировалось. Проще говоря, хочешь сделать хорошо – сделай сам…
Борт 2803 снизился до трех тысяч метров и произвел сброс торпеды. Савченко за ревом реактивных двигателей не слышал, как раскрылись створки бомболюка и открылись замки держателей. Просто им овладело состояние, похожее на то, которое бывает при подъеме на скоростном лифте. Сперва из-под ног ушла опора, желудок, сердце словно прыгнули в горло, перехватило дыхание.
Потом по глазам ударил яркий свет, на мгновение ослепив морпеха. Через несколько секунд, когда зрение восстановилось, Виктор задрал голову и сквозь прозрачный колпак увидел удаляющуюся серебристую птицу «Бикфайер» возвращался на базу.
В следующее мгновение «Сирену» довольно ощутимо тряхнуло, и тут же над носителем вспыхнул букет из трех белоснежных парашютных куполов. Стремительное падение прекратилось, внутренние органы вернулись на свои места. И Виктор смог осмотреть раскинувшийся вокруг пейзаж – до самого горизонта тянулись бескрайние просторы водной глади.
Десантирование продолжалось несколько минут, потом над головой Савченко раздался громкий хлопок взрыва порохового заряда, отсоединяющего парашютные купола от опускающегося груза.
Десантная система «Реактавр» была разработана для бронетехники ВДВ и позволяла десантировать БМД вместе с экипажами, таким образом экономя значительное время по сравнению с другими системами, что в современной войне имело огромное значение. Теперь эту систему взял на вооружение и морской спецназ.
Освободившись от парашютов, гигантская сигара щукой нырнула в морскую пучину. Едва «Сирена-Супер» погрузилась на десяток метров, тут же включилась система управления подводного носителя. Заработали винты электродвигателя, зеленым сиянием вспыхнула панель бортового компьютера. Прозрачный колпак автоматически сместился вперед, превращаясь в лобовое стекло на манер тех, что стоят на скутерах. Кресло боевого пловца также поменяло свое положение, заставив диверсанта выпрямить спину.
Купола парашютов, пропитанные горючей смесью, вспыхнули блеклым желтым огнем и быстро превратились в черные лохмотья пепла.
«Сирена», подобно морской хищнице, плавно развернулась в сторону иранского берега и, работая винтами, бесшумно устремилась вперед…
Глава 3. На суше и на море
Дюк Ларрсен проспал почти сутки, его напряженная нервная система требовала отдыха и получила желаемую передышку.
Проснувшись, отставной полковник первым делом умылся. Вода была отвратительно теплой и на ощупь густой, что почему-то вызывало ассоциацию с лошадиным потом. Превозмогая брезгливость, Дюк не только ополоснул лицо и тело, но также тщательно почистил зубы. Гигиена – залог здоровья и, соответственно, продуктивной работоспособности.
Приняв на всякий случай несколько тонизирующих таблеток, Ларрсен принялся разбирать свое оборудование. Портативный компьютер с подсоединенными к нему электронными приставками в виде сканера, считывающего коды щупа, и шифровальное оборудование для телефона спутниковой связи.
Закончив все приготовления, Дюк сообразил, что уже больше суток ничего не ел. О том, что он голоден, напомнили призывные звуки из желудка.
Щурясь на закат солнечного диска, Ларрсен выбрался из своей палатки. Разогретый за день воздух колыхался как густой кисель, обжигая лицо.
Только сейчас полковник в отставке мог воочию убедиться, во что за прошедшие сутки ветеран «зеленых беретов» превратил заброшенный рыбачий поселок.
Лагерь «Скарабей» превратили в настоящий полевой укрепрайон, с разносторонней паутиной траншей, стрелковыми ячейками, огневыми точками с пристрелянными секторами. Вышколенные американскими инструкторами иракские боевики были отличными солдатами, они беспрекословно и безукоризненно исполняли приказы и не боялись смерти, потому что знали, плен для них куда хуже смерти.
– Любуетесь, сэр, нашим Диснейлендом? – за спиной Дюка раздался прокуренный голос Эйнса.
«Зеленый берет», как всегда, выглядел бодрым и подтянутым, с неизменной полупотухшей сигарой в зубах. Казалось, что несусветная жара, дальний переход ничуть его не утомили, а, наоборот, сделали еще крепче, закалили, как кузнечное горнило закаляет дамасский булат.
– Вы хорошо потрудились, Генри, – похвалил его Ларрсен. – Только, как мне кажется, зря заставили своих янычар строить настоящую крепость. Мы ведь не собираемся здесь воевать, дождемся курьеров с грузом и тут же отправимся к месту проведения акции.
«Зеленый берет» несколько раз пыхнул дымом, раскуривая сигару, и с явным превосходством заявил:
– Сэр, сразу видно, что вы штабист. У вас, «белых воротничков», всегда рассуждения идут: логично – нелогично, эффективно – неэффективно. Другое дело мы, «черная кость», имеющая дело непосредственно с исполнителями. Мы – практики и на своей шкуре знаем, что солдат без дисциплины превращается в разбойника. А дисциплина поддерживается двумя способами: либо муштрой, либо тяжелым трудом. Вот пускай, как вы выразились, янычары и долбят сухую глину, прежде чем в их головы закрадется мысль втайне от меня направиться куда-то искать на задницу приключения.
– Вы наверняка правы, Генри, – даже неожиданно для себя согласился с диверсантом Ларрсен.
Матерый головорез куда лучше штабного разведчика разбирался в предстоящем мероприятии. После того как заряд будет доставлен, он должен будет взломать электронный код фугаса, затем отряду Эйнса предстоит захватить одну из буровых нефтепромыслов «Шах-Шаима» и погрузить заряд в створ. А через три часа ядерный взрыв, усиленный в десятки раз парами нефти, превратится в наглядное пособие по апокалипсису. Но эти три часа на буровой «скарабеи» должны будут сражаться. Два соседних народа с прошлой войны, которая длилась почти десять лет и стоила обоим государствам несколько миллионов человеческих жертв, истово ненавидели друг друга. Даже перед агрессией Америки и армий НАТО оба государства-изгоя не смогли объединиться для совместного отражения будущего вторжения.
«Боевики, конечно же, будут сражаться с иранской армией неистово и беспощадно, но только дисциплина заставит их воевать по-настоящему», – отметил про себя Ларрсен и обратился к Эйнсу с просьбой:
– Генри, дружище, пришлите мне чего-нибудь поесть.
– Да, сэр, конечно, – «зеленый берет» козырнул.
А Дюк Ларрсен поспешил в свою палатку, услышав зуммер спутникового телефона. Этот сигнал мог обозначать только одно – воздухоплаватели находились уже поблизости и теперь им требовались точные координаты посадочной площадки.
– Слушаю, – полковник в отставке поспешно отозвался на вызов, ответом ему послужила правильная английская речь:
– Сова вызывает Удава.
Ларрсен невольно улыбнулся, девочки четко выполняли его инструкции. Телефон, оснащенный шифровальной техникой, при помощи компьютера все голосовые тексты разбивал на цифровую мешанину и выбрасывал ее в эфир. На другом конце связи аппаратура снова восстанавливала речь. Расшифровать радиоперехваты практически было невозможно, но недаром ведь говорится, береженого бог бережет, поэтому все переговоры велись условными фразами.
– Удав слышит тебя, Сова.
– Мы на подлете, готовьте гнездо, – сообщил приятный женский голос.
– Понял, ждем. – Связь тут же оборвалась.
Отложив телефон, Ларрсен присел за компьютер и быстро выбрал необходимую программу.
Расставленные по периметру лагеря антенны выплеснули в эфир сигнал радиомаяка, создавая треугольник координат для посадки дирижабля…
«Объект-17» также входил в систему обороны Каспийского направления, именующуюся в Генштабе как «Южный вал», а среди офицеров флотилии этот объект имел свое личное название – «Секретная гавань».
На самом деле это была обычная портовая пристань на военно-морской базе в Каспийске. Пристань находилась в самом конце гавани, и долгое время ею никто не пользовался. Три года назад, едва была сформирована 77-я бригада морской пехоты и развернут центр морского спецназа, у далекого пирса началось активное строительство. Над причалом возвели бетонный козырек на манер авиационного ангара. Сверху бетонного покрытия был насыпан полуметровый слой земли, высажена стена камыша и посеяна дикорастущая трава. Зону огородили двумя рядами колючей проволоки, между которыми неустанно курсировали часовые из роты антитеррора.
Внешне «объект-17» выглядел как пустырь на окраине военного объекта, именно так его фиксировала оптика спутников-шпионов, контролирующих этот район.
Но ни в штаб-квартире ЦРУ, ни в кабинетах Пентагона никто не мог даже предположить, что под зарослями камыша и железобетонным козырьком спрятаны две сверхмалые субмарины специального назначения «Пираньи». Построенные еще во времена Советского Союза, они несли службу на Балтике, а в будущем подобные дивизионы должны были быть развернуты на всех флотах для усиления эффективности действий подводного спецназа.
Но могучая империя неожиданно раскололась. А в новом государстве денег на флот не было: началась азартная игра под названием «приватизация».
Но даже две смертоносные малютки были костью в горле новых друзей демократической России. И в конце концов, по настоянию Конгресса США было принято решение об утилизации обеих «Пираний».
Правда, к тому времени значительно изменились политические прерогативы, и лодки вместо газового резака тайно были вывезены на Каспий.
Теперь на мини-субмаринах тренировались группы специального назначения разведки Каспийской военной флотилии, готовые в любой момент выполнить боевую задачу.
Но на этот раз выбор пал не на них, срочная депеша из Москвы устроила немалый переполох в разведотделе флотилии. По тревоге были собраны начальники подразделений, командир бригады морской пехоты, командир отряда морского спецназа, начальник разведуправления и начальник контрразведки. На лицах четырех старших офицеров читалось недоумение.
Шифрограмма из ГРУ гласила: «Встретить группу специального назначения и обеспечить выход в море на сверхмалых подлодках». И подпись не одна, как обычно, а две, причем самые высокие. Так что сомнений в подлинности не возникало.
– Это что еще за лабуда? – возмутился командир отряда боевых пловцов. – Зачем нам нужно встречать каких-то «варягов»? Мои парни что, хуже? Да они каждый день по восемь-десять часов тренируются без выходных. И все до одного имеют боевой опыт, каждый по нескольку раз побывал в Чечне. А как подошло время для серьезного дела, так в сторону.
– Может, это какие-то учения? – разминая суставы пальцев, предположил командир бригады. – Какой-то московский пейнтбол. Так сказать, развлечение для венценосных особ.
– Ну да, пейнтбол, – хмыкнул начальник разведки флотилии. – Сиятельные особы предпочитают в крайнем случае волков стрелять с вертолета или хотя бы кабанов с вышки. А тут сверхсекретная техника… не рыбу же на ней ловить. Нет, все значительно серьезнее. Видимо, затевается большая игра, в которую сторонние наблюдатели просто не допускаются.
– А как же экипажи «Пираний», их что, тоже заменят? – не удержался от вопроса главный боевой пловец. В принципе, такая замена была вполне возможна, малой субмариной управляли всего трое офицеров.
– Нет, – неожиданно проговорил начальник контрразведки. – Мореходы час назад в «секретке» дали подписку о неразглашении. Так что они выполнят задание и будут молчать, как партизаны на допросе.
– Это почему же, у нас есть секретный допуск? – по-прежнему не унимался командир отряда боевых пловцов.
– Сказано же – БОЛЬШАЯ ИГРА, – встав со своего места, с раздражением произнес начальник разведки. Он, широкими шагами измерив свой кабинет, задумчиво наморщил лоб, потом добавил: – И наши «два слона» слишком малая фигура, чтобы быть хотя бы зрителями.
Уровень секретности действительно был заоблачным, а это означало, что проводится не обычная секретная операция…
– А вот и супермены пожаловали, – выглянул в окно комбриг.
Трое офицеров, не сговариваясь, прильнули к стеклам.
К воротам «объекта-17» подкатил обычный «ГАЗ-66», из кузова стали выпрыгивать прикомандированные спецназовцы, как один крепко сбитые парни, облаченные в маскировочные комбинезоны «Амфибия», позволяющие действовать скрытно как под водой, так и на суше. На их спинах были небольшие квадратные акваланги закрытого типа, в левой руке каждый диверсант крепко сжимал пару широких ласт с длинными плавниками. А под правой рукой висели портативные автоматы, оснащенные калиматорными прицелами, приборами бесшумной и беспламенной стрельбы и прикрепленными к цевью мощными тактическими фонарями. Издалека «Витязи» казались диковинным оружием из голливудских блокбастеров.
«Варяги» в сопровождении коменданта базы исчезли в тоннеле, ведущем в подземелье «секретной гавани».
Никто из старших офицеров не произнес ни слова, всем стало ясно – это не игра для сиятельных особ…
Место для размещения лагеря «Скарабей» и посадочной площадки было выбрано практически идеально.
Лет триста назад во время мощного землетрясения часть побережья опустилась, создав небольшой пляж у самой кромки воды. Место оказалось ненадежным, то и дело смещение земных пластов уничтожало выраставшие рыбачьи поселения. В конце концов, бросив это гиблое место, жители перебрались в другое, более подходящее для жизни. И уже больше тридцати лет сюда не ступала нога человека.
Даже застава пограничной стражи находилась наверху в десяти километрах, где следили за воздушным и морским пространством.
Но радары дирижаблю были не страшны, выполненный из материалов, поглощающих радиоволны, он практически являлся «стеллсом». Но то, что не видят локаторы, запросто может обнаружить человеческий глаз.
Капитан пограничной службы тридцатилетний Нулис Зааль уже три года командовал в этом районе заставой, хотя его душа к военной службе не лежала и с раннего детства он мечтал стать художником. Но в мусульманской стране запрещено изображать людей и животных, творения Всевышнего.
Отец настоял, чтобы сын пошел на военную службу. Нулис окончил училище пограничной стражи и уже десять лет нес службу на различных заставах Ирана, а вскоре получил должность начальника заставы на севере страны.
Но, несмотря на тяжелую и кропотливую службу, желание рисовать у Зааля не пропало, а, наоборот, даже усилилось.
Каждую свободную минуту капитан брал мольберт, краски и в сопровождении ординарца и водителя отправлялся на берег рисовать морские пейзажи, что Аллах не запрещал.
Встав на краю утеса, Нулис несколько минут с восторгом наблюдал за заходом солнца, лучи которого рисовали замысловатые фантастические узоры на волнистом полотне облаков, нависших над зеленоватой бесконечностью Каспийского моря. Эта красота буквально захлестнула чувствительную душу перса, он уже представил, как изобразит пейзаж на полотне. Ладони буквально горели от желания творить.
Зааль макнул кисточку в краску и выставил ее перед глазами, стараясь как можно точнее ухватить главную часть, ту деталь, которая придает восторг всему пейзажу. Неожиданно опытный глаз пограничника выхватил одну странную, несуразную деталь. Опустив руку, сжимающую кисть, Нулис вопросительным взглядом уставился в небо, то, что он разглядел через секунду, заставило его рот непроизвольно раскрыться.
Из густого марева облаков, подобно фантастической рыбе, величаво выплыл гигантский бочкообразный предмет. Серебристое чудовище походило на раздутую тушу дохлой коровы, которую капитану когда-то в детстве довелось видеть после одного из проливных дождей. Тогда труп несла переполненная мутными потоками река, и эта картина надолго запала в память мальчугана, и вот сейчас воспоминания нахлынули с новой силой.
Некоторое время Нулис Зааль наблюдал за снижающимся предметом. И только тут сказался профессионализм пограничника. Он узнал дирижабль «Авгур», какие выпускают в Америке для любителей неспешного воздушного туризма.
Появление дирижабля над побережьем Ирана могло обозначать все, что угодно: от заблудившихся туристов до заброски проклятых империалистических шпионов. Как бы там ни было, налицо факт нарушения границы.
– Махмуд! – капитан громко окликнул ординарца.
Вышколенный солдат бегом бросился на зов командира, держа на вытянутой руке полевую рацию, внешне похожую на большую телефонную трубку стандартного военного ядовито-зеленого цвета с длинной пластиковой антенной.
Взяв рацию, Нулис Зааль настроился на волну заставы и сразу же связался со своим заместителем:
– Али, срочно направь в Шайтанову впадину дозорную группу. Только скажи бойцам, чтобы были настороже и находились с тобой на связи. Я скоро буду на заставе.
Отключив радиостанцию, капитан на мгновение задумался, в голове, как на экране монитора, бежали строчки текста служебной инструкции. Еще со времен учебы он помнил главную заповедь будущего офицера: «Выполнение инструкции – главная гарантия сохранения собственной чести».
Зааль снова включил рацию и стал настраиваться на волну штаба бригады Стражей исламской революции, отвечающих за оборону этого района…
…Двое суток в одном помещении с любвеобильным Джуниором для Астры были сродни средневековой пытке.
Едва дирижабль скрылся в густом молочном мареве облаков, чернокожий верзила включил автопилот и, не в силах больше сдерживаться, подхватил свою смуглянку на руки, потащил ее в спальный кубрик, откуда одновременно раздались: животный рык, сдавленные крики и стоны. К которым позже добавились непонятные утробные звуки и терпкий, как кошачья моча, запах африканского пота.
– Боже мой, это ж надо так изголодаться, – «жалея» подругу, покачала головой Астра, то и дело обрызгивая пространство вокруг «Эйфорией», духами со сладким цветочным ароматом.
Гвоздика не реагировала ни на стоны, ни на запахи. Перед ней была ее цель, и ничего, кроме ее достижения, она не видела. Каждый час приближал ее к заветному финишу.
Джуниор за все время полета появлялся перед девушками несколько раз, прикрывая свое черное достоинство коротким махровым полотенцем. Скаля огромные белоснежные зубы, весело выкрикивал:
– Моя подруга выдохлась, может, вы, девахи, ее замените?
– Пойди лучше руки разомни, мачо, – зло отвечала Астра, а когда африканец поспешно удалялся, так же со злостью добавляла: – Жрет стимуляторы и корчит из себя жеребца, через десять лет превратится в развалину с поломанным будильником на полшестого.
Гвоздика и на выпады подруги не обращала внимания. Она по-прежнему неподвижно сидела в кресле со снисходительной улыбкой Будды, полностью погрузившись в изучение информации со своего мини-компьютера.
Двое суток, как ни тянулись, все же подошли к концу. Звуковой сигнал автонавигатора известил, что дирижабль вышел в одну из контрольных точек.
В командный бокс вихрем ворвался Джуниор. Теперь на нем вместо набедренной повязки были длинные шорты и открытая спортивная майка с оранжевым номером на груди и спине.
Рухнув в командирское кресло, чернокожий верзила застучал по кнопкам клавиатуры бортового компьютера. Его лицо было предельно сосредоточено, а глаза следили за данными, мерцающими на дисплеях.
– Все, девчонки, мы на подходе. Связывайтесь с «диспетчером», идем на посадку.
Гвоздика отключила свой мини-компьютер и быстро схватила трубку спутникового телефона…
Глава 4. Последний и решительный
Читать бесплатно другие книги:
