Морской закон Стрельцов Иван
Дикие собаки были опасными врагами человека, только если он находился в пустыне один. Группу людей животные благоразумно обходили стороной, как это произошло и сейчас.
Впереди трижды мигнул фонарь Джамала Рафали, сигнал к привалу. Времени на отдых отводилось минимум, и только на то, чтобы проглотить и запить водой несколько стимулирующих таблеток.
Через пять минут вновь двинулись, допинг впитался через кровь в организм спустя несколько минут, заставив работать с новой силой. Идти стало гораздо легче.
Дальнейшие мысли Черного Принца были направлены строго на движение, хотя мозг фиксировал продвигающихся вперед боевиков (скрип песка под подошвами ботинок), мелькающие за барханами тени боевого охранения. Но все это почему-то не походило на восприятие нормального человека, скорее напоминая работу боевой машины, готовой в случае опасности открыть огонь на поражение без лишних раздумий…
Все оказалось именно так, как предупреждал Джамал, идти пришлось всю ночь. Лишь на рассвете, когда небо сбросило черное покрывало и начало облачаться в бледно-голубые и розовые цвета, майор подал знак, разрешающий еще одну остановку.
Теперь боевикам «Аль Каиды» и солдатам президентской гвардии можно было свернуть в рулоны свои теплопоглощающие накидки и снять черные комбинезоны, под которыми была надета форма светло-коричневой расцветки, прозванная военными «пустынным камуфляжем».
– Долго еще идти? – приблизившись к дозорным, спросил Черный Принц, действие допинга подходило к концу, и пакистанцем стала овладевать дрема.
– Мили полторы, не больше, – ответил Рафали, повязывая на голову куфию такой же камуфляжной расцветки.
Из-за барханов выглянула малиновая верхушка солнца, отряд снова двинулся вперед. Но вскоре боевики вынуждены были остановиться, уткнувшись в брезентовую стену.
Вокруг, сколько мог охватить глаз человека, стояли большие блинообразные шатры, которые сливались с бескрайним морем пустыни, поэтому разглядеть их можно было, только коснувшись рукой.
Джамал вытащил из притороченных к поясу ножен штурмовой кинжал и легко рассек крепкую ткань. Затем через образовавшийся проем влез внутрь, Черный Принц и несколько боевиков последовали за ним. В лучах света, проникающих через отверстие, они увидели два угловатых длинномордых открытых внедорожника «Лендровер» серии «Дефендер 110». Мощные машины, стоявшие на вооружении английских коммандос под грифом АСО[16], оснащенные курсовым пулеметом. К этому можно было навесить и дополнительное вооружение – «ПТУРы»[17], портативные «ЗРК»[18] и даже малокалиберную скорострельную пушку.
Несмотря на экономическую блокаду, военная разведка Ирака закупала «Дефендеры 110» через цепочку посредников, чтобы оснащать вездеходами президентскую гвардию и части особого назначения, которым предстояло проводить стремительные рейды по тылам коалиционных сил, если вдруг те решатся на вторжение. Для затяжной войны у иракской армии было все готово, и никто, от генерала до солдата, не сомневался, что эту войну они выиграют. Но не сложилось долго воевать.
– Ого, – удивленно и радостно воскликнул Черный Принц. – И много тут спрятано таких великолепных железных лошадок?
– Достаточно, – сдержанно ответил Джамал Рафали. – На всех хватит.
В голосе майора прозвучали нотки неприкрытой грусти. Настоящий воин, он готов был сражаться, и для этого были все условия – пустыня скрывала подземные аэродромы с сотнями боевых самолетов. От посторонних глаз были надежно спрятаны тысячи танков и артиллерийских систем, несметное количество бункеров, складов и арсеналов. Всю эту мощь оккупантам так и не удалось разыскать, но и в войне она не использовалась.
«Может, просто не пробил его час, – с надеждой подумал майор. – А я просто чего-то не знаю. По чину не положено».
Джамал приказал унтер-офицерам:
– Выставить охранение, остальным заняться машинами. Подключить аккумуляторы, проверить работу моторов, потом отдыхать. Как стемнеет, выдвигаемся, поедем за дополнительной экипировкой и взрывчаткой. Взрывчатки нам много потребуется…
Приборная панель арендованного братками микроавтобуса «Ниссан» переливалась разноцветными огнями. Сидящий на водительском сиденье Пых нервно поглаживал рулевое колесо, его короткие толстые, похожие на сарделины, пальцы то и дело срывались на барабанную дробь. Сидящий рядом с ним Сервант никак не реагировал на такое поведение «гладиатора»[19]. Бывший мичман внимательно следил за полицейским, облюбовавшим себе место напротив телефонной станции.
Время неумолимо шло, полицейский продолжал неподвижным истуканом сидеть в седле пятисоткубовой «Хонды», в конце концов такое поведение стража порядка могло выбить налетчиков из графика.
Авторитету также пришла пора нервничать, но Сервант по-прежнему оставался невозмутимым, как египетский сфинкс.
Не выдержав пытки ожидания, на заднем сиденье тяжело вздохнул Роман Чечельницкий, а Робин Гуд внезапно предложил:
– А давай я его из арбалета сниму? – Лучник с готовностью похлопал по пластиковому футляру с мощным арбалетом с пластиковым ложем, титановой дугой, сверхпрочной капроновой тетивой и мультипликаторной катушкой, позволяющей без особых усилий сгибать дугу при натягивании тетивы. Алюминиевую стрелу со стальным наконечником такой арбалет метал почти на четыреста метров. Мощный оптический прицел позволял на триста метров гарантированно поражать ростовые мишени, что сутки назад и продемонстрировал Робин Гуд.
– Нет, – не оборачиваясь, бросил Сервант и, по-прежнему не отрывая от полицейского взгляда, добавил: – Еще нигде ничего не началось, а вы уже готовы жмуров пластать. Подождем еще немного.
Прошло еще с четверть часа, но патрульный так с места и не двинулся, даже не зевнул.
– Что ему там, медом намазано? – наконец возмутился и Сервант.
Личный киллер авторитета ухмыльнулся в свою бородку-«эспаньолку» и с готовностью опустил руки на замки футляра.
– Слышь, Робин Гуд, рогатка со стекляшками при тебе? – не к месту поинтересовался Сервант.
– Ну? – ничего не понял лучник.
– Я на соседнем квартале видел ювелирный, хиляй туда и от души разок-другой приложись по витрине. А потом скачи назад, мы тут тебя подождем. Усек?
– Усек, – вздохнул Робин Гуд и, отложив футляр с арбалетом, потянулся к своей спортивной сумке…
Отвлекающий маневр бывшего мичмана удался на все сто. Едва сработала сигнализация, полицейский завел свой мотоцикл и унесся прочь.
– Что и требовалось доказать, – довольно потирая руки, заявил Сервант. Вытащив из-под ног черный рюкзак с парой упакованных зарядов, добавил: – А теперь, господа хорошие, мой выход. Парад-алле.
Покинув салон микроавтобуса, он неторопливой походкой направился к небольшому трехэтажному зданию телефонной станции.
Несмотря на то, что баснословно богатый султанат мог себе позволить иметь в пользовании самые последние достижения техники, семьдесят процентов телефонной связи Буктара были линейными. Особенности почвы острова не позволяли зарывать линии связи в грунт, поэтому были установлены специальные столбы телефонной связи. Все эти кабельные линии, как паутина, стягивались в одно место – главный узел телефонной связи.
Для того чтобы вывести из строя семьдесят процентов телефонов Буктара, достаточно было взорвать кабельную подстанцию.
Сооружение на территории телефонного агентства, собранное из металлических ферм и обвитое сотнями черных жил кабельных линий, издали напоминало гнездо гигантского паразита из фильма ужасов «Чужие». Но Сервант не был человеком впечатлительным, ему было плевать, на что похож объект предстоящей акции.
Перемахнув через полутораметровое бетонное ограждение, он оказался на территории телефонной станции. Охраны, как и камер слежения, здесь не было и в помине, что значительно облегчало задачу.
Опытному морскому диверсанту не потребовалось много времени, чтобы быстро отыскать уязвимые места подстанции. Распахнув рюкзак, Сервант вытащил два подготовленных к работе взрывных устройства.
Оба заряда были настроены на один телефонный номер, при активации которого они должны были сработать одновременно…
Патрульный полицейский больше не появлялся. Авторитет все той же непринужденной походкой вернулся к стоящему у обочины «Ниссану». Робин Гуд уже успел вернуться и снова держал в руках футляр с арбалетом, как будто для него это была самая большая ценность во всем мире.
– Все путем? – спросил у лучника Сервант, тот лишь развел руками. «Дескать, сам не видишь? Раз я здесь и патрульного не видно».
– Заводись, водила, – хлопнул Пыха по плечу авторитет. – Поедем, посмотрим, как там наши Ихтиандры. По времени им пора уже возвратиться, патрульные менты им, надеюсь, не мешали?
Пых провернул ключ в замке зажигания, двигатель вздрогнул и, как довольный кот, заурчал…
Султанат Буктар – богатейшее государство среди стран Персидского залива, поэтому наличие гастарбайтеров было делом вполне обыденным. Приезжим предлагали такую работу, на которую подданные султана не соглашались.
Ливийским боевикам, которые по «легендированным» документам были гражданами Йемена, выпал жребий убирать улицы. Питона и Рысь особенно устраивал тот факт, что район их ответственности проходил непосредственно вокруг казарм султанской стражи.
Две трехэтажные прямоугольные коробки, соединенные коротким переходом, были выстроены в колонизаторском стиле викторианской эпохи. До предоставления Буктару независимости здесь размещались шотландские стрелки, при губернаторе исполняющие обязанности береговой охраны и внутренних войск на случай возможного мятежа. Отделенный от материка остров ни разу не поднимался против захватчиков, и за сто пятьдесят лет колонизации не было ни одного восстания, поэтому казармы стрелков вместо высоких крепостных стен окружали ухоженные палисадники с цветами и пальмами.
Когда к власти в Буктаре пришел султан, в казармах шотландцев он разместил свою личную стражу, не став ничего менять.
Как и сто лет назад, часовой стоял лишь у главного входа в казармы. Каждое утро на плацу под стройные шеренги стражников играли национальный гимн, после чего торжественно поднимался государственный флаг султаната. И так изо дня в день, из года в год.
И так же каждую ночь возле казармы появлялись уборщики, которые подметали улицы, освобождали урны от мусора.
Появление пикапа «Рено», оснащенного всем необходимым для уборки улиц, часовой с автоматической винтовкой на плече заметил еще издалека. Проводив ленивым взглядом миниатюрный автомобиль ярко-оранжевого цвета, широко вздохнул и отвел взгляд в сторону, вновь погружаясь в свои мысли.
– Как наши дела? – поинтересовался сидящий за рулем пикапа Рысь. Оперативник был старшим в этой группе, в то время как прикрепленный к нему Питон должен был выполнять наиболее тяжелую работу.
– Охранник, как всегда, думает только о том, как бы его поскорее сменили, – ответил Питон. Широкоплечий здоровяк с небольшой головой, насаженной на могучую шею, и вправду напоминал крупную рептилию с небольшими, глубоко посаженными глазами, которыми он зорко оглядывал пространство вокруг казармы.
Проехав еще с десяток метров, «Рено» остановился напротив ворот с технической стороны здания. Здесь размещалась бронетехника султанской стражи.
Двое уборщиков выбрались из тесной кабины, широко, с удовольствием потянулись, разминая затекшие суставы.
Дальше все шло по обычной схеме. Сперва занимались очисткой урн от мусора, пока Рысь вынимал проволочные корзины из бетонных колб, Питон на дно этих колб укладывал ребристые блины итальянских бескорпусных противотанковых мин «ТСЕ/6», не забывая активизировать электронные взрыватели.
Опустошить, а заодно и зарядить шесть урн, заняло не больше двадцати минут, потом Рысь включил двигатель «Рено», запустил автоматические щетки и медленно двинулся вдоль тротуара, наводя окончательную чистоту.
Питон, в очередной раз оглянувшись по сторонам, по-змеиному скользнул в заросли ближайшего палисадника. Здесь заранее был приготовлен главный «сюрприз». Две противотанковые мины «арж» и восемь противопехотных мин направленного действия «клеймор».
Эти мины устанавливались постепенно, с того дня, как Назир Шах разработал операцию по нападению на тюрьму.
Заряды были установлены с учетом тактики здешних вооруженных сил. Мина «арж» представляла из себя реактивный гранатомет, установленный на треножный станок. Приводилась мина в действие либо при помощи дистанционного управления, либо от сейсмодатчиков, настроенных на движение конкретной бронетехники. Ливийцы решили воспользоваться датчиками, один из которых был настроен на германские броневики «Лукс» и направлен на перекресток за казармой султанской стражи. Второй «арж» пялился почти стомиллиметровым жерлом в проем ворот, датчик был заряжен на итальянский истребитель танков «В-1» «Чентауро», которых у стражников было аж две штуки.
Взрыватели «клейморов» были подключены ко второму сейсмодатчику с двадцатисекундной задержкой.
Отыскав центральный пульт управления, Питон проверил работу всех систем. Убедившись в исправности цепей, ливиец активизировал взрыватели мин. Спрятал пульт управления в грунт и уже собрался выбираться наружу, когда на перекресток выехали двое патрульных на мотоциклах.
Полицейские свернули к казарме и остановились возле уборочной машины. Питон выхватил из-под комбинезона пистолет с глушителем и, встав на колено, приготовился к стрельбе, ловя в прицел спину крайнего патрульного. Но до стрельбы не дошло, полицейские заглянули в кабину, мельком взглянули на сидящего за рулем Рыся и помчались дальше.
Тяжело вздохнув, Питон вытер рукавом взмокший лоб, поставил пистолет на предохранитель, спрятал под комбинезон и бесшумно выбрался наружу.
Времени у боевиков оставалось в обрез, а им еще предстояло наведаться к полицейскому управлению…
Восточный зал ресторана гостиницы «Хилтон» работал сверхурочно, чего на памяти обслуживающего персонала не бывало. Более того, музыканты оркестра, выряженные на восточный манер, уже второй час играли аргентинское танго и с ужасом пялились на сцену, где танцевал коротко стриженный верзила с искрящейся златогривой блондинкой.
– И как долго мы будем это терпеть? – неслышно подойдя к застывшему в дальнем углу метрдотелю, спросил старший официант.
– Пока они не натанцуются и не уберутся отсюда, – зло ответил метрдотель.
– По-моему, это нарушение внутреннего закона нашего отеля. – Старший официант проработал в гостиничном ресторане больше десяти лет и мог позволить подобное обращение к старшему по должности.
– Этот жирный боров – большая американская шишка. Если начнем его выпроваживать, может получиться скандал. И никто не знает, какие будут последствия, могут пожаловаться султану, и нас на месяц-другой упрячут в тюрьму разносить баланду уголовникам. Или, чего еще хуже, янки выкупят гостиницу и нас вышвырнут на улицу. Я о таких случаях достаточно наслышан.
– С чего ты взял, что он действительно большая шишка? – не унимался старший официант.
– Мой племянник служит в специальном подразделении охраны при полицейском управлении. Так вот, когда этот американец прилетел в Буктар, к нему сразу же прикрепили усиленную бригаду телохранителей, и лично комиссар Малик им отдавал приказ оберегать этого бегемота. И предупредил, если с американца упадет хоть один волос, с их плеч полетят головы. И, как утверждал мой племянник, комиссар в этот момент не был настроен шутить.
Оркестр изрядно фальшивил, но танцующая пара этого не замечала, продолжая двигаться при свете юпитеров, обняв друг друга. Время от времени они выскальзывали из светового пятна и направлялись к своему столику, на котором стояла бутылка «Шивас Ригал». Виски они по очереди пили прямо из горлышка, при этом белокурая девица громко и вызывающе хохотала. Приняв очередную порцию горячительного, пара снова возвращалась на танцплощадку.
– Это у них называется оттягиваться по полной, – с неприкрытым презрением сказал метрдотель. – Они считают себя хозяевами вселенной и на остальных людей плевать хотели со своей статуи Свободы.
– В прошлом году мне довелось побывать в Египте, – неожиданно припомнил старший официант. – В гостинице тогда развлекалась толпа «новых русских», тоже свиньи приличные, но против этого борова, – араб кивнул в сторону танцующих, – они просто розовые плюшевые поросята.
– Да воздаст им всем Аллах по заслугам, – метрдотель вдруг вспомнил, что пропустил вечерний намаз.
Глава 3
Когда служебные дела не требовали экстренных движений, Френк Биглер старался устроить свою жизнь по определенному распорядку. Ложиться спать до полуночи, просыпаться до рассвета, потом непременно jogging[20], затем контрастный душ, полноценный завтрак, и только после этого приниматься за работу.
В последнее время проживания в Буктаре старший агент снова мог позволить себе упорядочить жизненный ритм.
Сегодня завтрак Биглера как обычно был калорийным и полезным. Стакан свежевыжатого апельсинового сока, творожный десерт, пара яиц всмятку, подсушенные тосты, ветчина, сыр, сливочное облегченное масло и большая чашка крепкого кофе.
Закончив утреннюю трапезу, Биглер прошел в свой кабинет. На плоском экране ноутбука светилось сообщение о получении депеши.
Френк уселся в вертящееся офисное кресло, сцепил пальцы и на манер профессионального пианиста выгнул их до хруста, бодро застучав по кнопкам компьютерной клавиатуры.
Депеша пришла из Лэнгли от его непосредственного шефа. Если предстояли обычные рутинные разговоры, Ной Розенблюм предпочитал со своими подчиненными общаться посредством электронной почты.
Зашифрованное сообщение прошло через раскодирующий блок и на экран монитора вышло в виде ровных строчек текста.
«Хелло, дружище.
Твое сообщение о внезапном отъезде султана из Буктара мы проверили. Сейчас Мохамед Абу Хаджи находится в Европе на одной из своих вилл. По слухам из окружения Его Величества, султан покинул свое государство потому, что ему это посоветовал сделать личный астролог (Звездочет).
Наши аналитики в эту версию слабо верят и между собой говорят, что султан в Европе отдыхает от многочисленного гарема (шутка).
Теперь по поводу твоих дел, дружище. Вопрос о твоем переводе в постоянный состав ЦРУ уже решен. Место начальника восточноевропейского сектора в аналитическом отделе тебя ждет. Как только закончишь опекать Тима Брауна, вылетай в Штаты и принимайся за работу.
P.S. Почему наша подруга Долли Герл загостилась, пора и честь знать.
До встречи в «конторе»,
Ной Розенблюм».
Френк дважды прочитал сообщение, особенно место, касающееся его перевода на должность в центральный аппарат Лэнгли. Откинувшись на спинку кресла, он прикрыл веки, настроив мысли на происходящее.
Опеку над представителем промышленных кругов США можно было считать законченной, из окна коттеджа Биглера был виден серый остроконечный силуэт американского ракетного фрегата, куда в скором времени и должен был перебраться Тим Браун.
После этого можно забирать Долли Герл и с триумфом возвращаться в США.
«С триумфом». Неожиданно Френк вспомнил, как изрядно подвыпивший Тим сравнивал нынешнюю Америку с Третьим Римом, а, значит, в его случае именно это определение самое подходящее.
От мыслей Френка отвлек стук во входную дверь; убрав полученную из Лэнгли депешу, он поспешил в холл.
На крыльце коттеджа стоял референт военно-морского атташе, розовощекий лейтенант с самым простым именем и фамилией – Сэмюэль Смит, над ним любили подшучивать сотрудники дипломатической миссии: «С таким именем и фамилией карьеры никогда не сделаешь». Хотя наверняка это был обычный треп зубоскалов, в двадцать пять лет занимать должность референта атташе не так уж плохо.
У Френка с молодым лейтенантом было шапочное знакомство, пару раз виделись в баре миссии, но разговаривать так и не пришлось.
– Доброе утро, мистер Биглер, – первым поздоровался Смит, едва старший агент открыл входную дверь. – Меня прислал мой шеф.
– Привет, Сэми, – Биглер посторонился и добавил: – Проходи, кофе будешь?
– Если можно, со сливками, – улыбнулся Сэмюэль, усаживаясь в кресло.
Наполнив большую керамическую чашку из круглого стеклянного кофейника, Френк добавил сливок из мельхиорового молочника.
Протягивая референту чашку, старший агент как бы между прочим спросил:
– Выходной сегодня?
– Нет, – отхлебнув, покачал головой Смит. – Шеф прислал.
– Какие-то проблемы? – пора было переходить к сути визита.
– Вы уже в курсе, Френк, что в Буктар пришел ракетный фрегат «Экстрим» и на него должен перебраться эмиссар Пентагона Тим Браун?
– Наверное, в курсе, раз мне доверена опека над этим самым эмиссаром.
– Так вот, – в несколько больших глотков лейтенант допил кофе, – еще вчера Браун должен был ступить на борт фрегата. Но кэптэн даже в порт не приехал встречать корабль.
«Как говорят русские: «Узнаю гусара», – слушая референта, подумал Биглер, служба явно не тяготила наследника корабельных верфей.
– Сегодня утром с моим патроном связался командир «Экстрима» и долго орал, требуя, чтобы Браун был немедленно доставлен на борт фрегата. Шеф заявил, что не собирается унижаться перед богатым и влиятельным пьяницей. Послал меня, но не нужно родиться гением, чтобы сообразить, – лейтенант на мгновение замялся, – я только войду в номер кэптэна, он меня тут же вышвырнет, а то еще и пришибет.
Теперь все встало на свои места, наверняка атташе порекомендовал своему помощнику обратиться к нему, зная, что за безопасность отвечает именно он.
«Если сейчас препровожу Тима на корабль, то с Долли Герл сможем вылететь в Штаты уже во второй половине дня», – смекнул старший агент, кроме того, лейтенант автоматически становился его должником. И кто знает, как ему сможет пригодиться эта услуга в будущем. Законы разведки, как и пути Господни, неисповедимы.
– У вас какая машина, Сэм? – поинтересовался Френк.
– Кабриолет «Понтиак» двухтысячного года, – поспешно ответил Смит.
«Пижонская машина, только дочек из здешней миссии кадрить», – подумал старший агент.
– Я смогу ею воспользоваться для поездки в «Хилтон»? – спросил он.
– Без проблем, мистер Биглер.
Через двадцать минут старший агент подъехал на сверкающем черным лаком «Понтиаке» к воротам контрольно-пропускного пункта. Навстречу автомобилю вышел морской пехотинец в желто-коричневом «пустынном» камуфляже.
Баскетбольного роста негр имел капральские нашивки и огромный револьвер «смит-вессон» калибра «магнум-357» в открытой кобуре. Несмотря на спокойное житье-бытье в султанате, охрана дипломатической миссии находилась в постоянной боевой готовности.
– Доброе утро, мистер Биглер. – Приветствуя Френка, морпех обнажил большие, как у лошади, но, не в пример парнокопытному, белоснежные зубы. – Решили развеяться с утра?
– У каждого из нас своя служба, капрал, – коротко поставил на место охранника Френк.
Негр обошел машину, заглянул в салон и, больше не говоря ни слова, кивнул своему напарнику. Створки ворот медленно разъехались в стороны.
Едва старший агент выехал за пределы дипломатической миссии, как раздалась трель звукового сигнала его мобильного телефона. Биглер взглянул на экран светового табло, умная электроника идентифицировала номер звонившего – комиссар Малик.
– С самого утра без меня не может обойтись, – недовольно буркнул разведчик и включил телефон…
Взрыв рядом со зданием Государственной думы, устроенный террористкой-смертницей, имел резонанс не только в СМИ, будоражащих общественное мнение. Этим же вечером президент вызвал в Кремль руководителей всех силовых департаментов.
Начальник Службы внешней разведки договорился с директором ФСБ о встрече перед началом совещания…
В очередной раз небо над столицей разразилось обильным снегопадом. Белоснежные хлопья густой массой медленно падали со свинцово-серого небосвода, устилая улицы зимним пухом.
– Ну, теперь осталось подождать, чтобы растаяло, а потом сразу же ударил мороз. Вот тогда будет аттракцион, «гонки на выживание» называется, – недовольно бурчал Андрей, водитель машины директора. «Дворники» ударно сметали снежные хлопья с лобового стекла.
Мысли главного контрразведчика страны были заняты предстоящим совещанием у президента.
Конечно же, глава государства потребует отчет, почему террористке-смертнице удалось осуществить взрыв в самом центре Москвы и почему ее проморгали госбезопасность и МВД.
«Легко спросить, почему проморгали? Потому что не один год деньги воровались по фальшивым авизо, накапливались от торговли «левым» топливом, драгоценными камнями, золотом, наркотиками и от рэкета. А потом на эти же деньги подкупали государственных чиновников, милицию, прокуратуру, даже к чекистам лезут. «Желтый дьявол» прилипчив, шуршание банкнот кого угодно оглушит, ослепит, заставит пойти на самые тяжкие преступления, – генерал подавил тяжелый вздох. – Гниль проникла во все сферы нынешней жизни, и, чтобы общество оздоровить, необходимо выжигать каленым железом эту болячку. Взяточников, торговцев наркотиками, убийц и террористов по примеру коммунистического Китая расстреливать публично на стадионах. Так нет же, нельзя, мы ведь европейцы, цивилизованные, не смеем уничтожать всю эту погань. Нужно считаться с их человеческим достоинством. А они считаются с достоинством своих жертв? Вот и получается, как в старом еврейском танце «шаг вперед и два назад».
А почему смертница взорвалась, не дойдя до здания Госдумы? Да потому, что все здания стратегического назначения в Москве (Кремль, здания Правительства, Государственной думы, мэрии, института Курчатова и тому подобные) защищены системой «Зонт» – это мощный передатчик, работающий в нескольких сотнях радиодиапазонов и предназначенный для принудительной активизации электронных взрывателей. Вот поэтому и не дошла террористка до своей конечной цели.
Директор ФСБ откинулся на кожаное автомобильное сиденье. Все это он выскажет на совещании, сообщит об оперативных наработках в Чечне и других районах Северного Кавказа. Во многом с ним согласятся, даже пообещают финансовую помощь. О каленом железе президент ничего не скажет, будто не услышит. А это значит, что все останется по-прежнему. «Шаг вперед и два назад»…
Черный «Мерседес 500» представительского класса, персональный автомобиль директора ФСБ, въехал на территорию Кремля через Боровицкие ворота. Несмотря на то, что главный контрразведчик страны прибыл за сорок минут до назначенного президентом времени, начальник СВР его уже ждал.
Руководитель внешней разведки стоял с поднятым воротником длинного пальто, завороженно наблюдая за полетом снежных хлопьев, укрывавших пушистые лапы голубых елей.
– Добрый день, – выбравшись из машины, первым поздоровался директор ФСБ.
– Здравствуйте, – так же коротко ответил разведчик. Мужчины обменялись крепким рукопожатием. Глава СВР мельком взглянул на наручные часы и предложил, указывая рукой в черной кожаной перчатке на аллею, засаженную голубыми елями: – Прогуляемся, пока тут совсем снегом не занесло и не нагнали солдат чистить территорию. Времени достаточно.
Руководители спецслужб прошли метров двадцать, когда разведчик внезапно спросил:
– Что там слышно насчет ваших ребят в Буктаре?
– Сидят в тюрьме, ждут суда, – ответил контрразведчик, еще не понимая, к чему клонит коллега.
– Вытащить их не пытались?
Директор ФСБ остановился и внимательно посмотрел на собеседника.
– МИД ведет переговоры о помиловании султаном. Но это будет возможно только после того, как суд вынесет приговор. А почему вас это заинтересовало? Операция «Флинт» вроде бы свернута.
– Не совсем, – тихо ответил разведчик.
– То есть?
– Алену Воронцову помните?
– Полковник Воронцова? Конечно, помню, она была у нас в управлении после операции «Архив». По-моему, смышленая женщина.
– Даже слишком, – в голосе руководителя СВР проскользнуло неприкрытое раздражение.
– Что так?
– Алена была задействована в операции «Флинт». Когда ваших людей арестовала султанская полиция, мы отправили Воронцовой шифровку о свертывании операции и возвращении в Россию. В то время теплоход, на котором она находилась, уже подходил к Буктару. – Глава Службы внешней разведки громко хмыкнул. – Кто же знал, что она, как торпеда, захватила цель и вышла на боевой курс.
– Не понял? – директор ФСБ привык к конкретным высказываниям.
– Честно говоря, мы многое не учли. Сперва в Буктаре загорелся теплоход «Варшава», на нем Воронцова совершала круиз. Туристы застряли в султанате, наша служба сочла это естественным фактором (а зря), теперь же, когда туристы должны были вернуться к месту жительства, наша Аленушка прислала шифровку примерно такого содержания: «Операцию «Флинт» довожу до конца совместно с партнерами. Подготовьте канал отхода». А, каково?
– То есть вы хотите сказать…
– Наша торпеда идет до конца. Наши эксперты, выстроив схему возможных действий Воронцовой, пришли к выводу, что она не один раз попадала в сложные ситуации. Кстати, здесь, в центре, провальные операции, казавшиеся абсолютно бесперспективными, Алена каждый раз доводила до положительного завершения. Вот и сейчас сложилась подобная ситуация.
– Что она задумала? – резко спросил директор ФСБ.
– В данном случае связь у нас односторонняя, мы можем отправить ей сообщение, а вот получить ответ… – руководитель внешней разведки развел руками. – Задействовать свою посольскую агентуру после недавних событий сейчас рискованно. Тем более вмешиваться в ход подготовки операции совсем неразумно, можно спутать Воронцовой всю игру. В общем, канал эвакуации ей подготовили, теперь нам остается только ждать.
Генералы некоторое время шли молча, прислушиваясь к скрипу снега под ногами. Каждый думал о своем, разведчик мысленно распекал строптивую оперативницу, хотя в душе понимал – если Алена выполнит задуманное, то скорее всего придется награждать ее, потому что так испокон века заведено – победителей не судят.
Медленно идущий рядом контрразведчик пытался просчитать, для чего ему все это рассказал коллега, что в данном случае потребуется от их службы. Пауза затянулась, и, чтобы как-то ее разрядить, директор ФСБ спросил напрямую:
– Наша служба может чем-то помочь?
– Ничего не нужно, – ответил разведчик.
– В таком случае к чему весь этот разговор?
– Чтобы выяснить, не проводит ли ФСБ какую-то острую акцию, и чтобы вы были в курсе, когда Воронцова начнет действовать, и, соответственно, могли реагировать.
– Ясно. Спасибо за такой неожиданный подарок, – сдержанно ответил контрразведчик.
Глава внешней разведки взглянул на часы и задумчиво добавил.
– Пора возвращаться, до начала совещания осталось десять минут.
Назир Шах оказался прав, к утру физическое воздействие окончательно сломало комиссара Малика, и к рассвету борец с преступностью выложил все, что знал и о взрыве внедорожника Сказочника, и о своем американском спонсоре.
После недолгого раздумья Назир Шах приказал Абуале Малику:
– Вызывай американца сюда, скажешь, есть ценная информация.
Комиссар отрицательно замотал головой.
– Еще слишком рано, Биглер наверняка спит. Если я сейчас позвоню, это может его насторожить.
– Подождем, – вслух произнес Назир Шах и командным голосом отдал распоряжение: – Кобра, приготовь нам кофе.
Боевик с готовностью кивнул и почти бегом направился на кухню.
Виктор Савченко тем временем, сидя на мраморном подоконнике, пытался разобраться в происходящем. Благодаря тому, что следователь играл в этом психологическом спектакле роль переводчика при «русском командире», Виктор был в курсе всего допроса. И из всего услышанного выходило, что Христофорова и Лялькина просто-напросто, пользуясь своим положением в султанате, подставил соперник из заокеанской «фирмы».
Итак, офицеров ФСБ здесь, в Буктаре, «проявила» американская разведка. А как именно (вследствие утечки информации, оперативных действий или имела место простая случайность), уже не имело никакого значения.
Виктора сейчас тревожил тот факт, что ливийцы уже поняли – русские не имеют никакого отношения к ликвидации полковника Аббаса. И еще неизвестно, станут ли они их освобождать по первоначальному плану или удовлетворятся захватом комиссара полиции. В таком случае, освободить офицеров у Виктора нет ни единого шанса даже при поддержке Воронцовой…
По комнате поплыл запах свежезаваренного кофе, через минуту появился Кобра, выставив перед собой поднос с миниатюрными чашечками, над которыми поднимался ароматный пар. Виктор спрыгнул с подоконника, взял одну из чашек и, подмигнув Назир Шаху, вышел в коридор. Следователь вышел за ним.
– Есть какие-то мысли? – спросил Назир Шах.
– Как я понял, эти двое русских в вашем раскладе не при делах, – Савченко заговорил на полублатном жаргоне. – Так что, вы все равно решили лезть за ними в преисподнюю?
Следователь завернул на лоб края маски, пригубил кофе и с улыбкой ответил:
– Все, что сказал Малик, это всего лишь слова. Пусть даже напуганного до смерти человека. Им пока нет подтверждений. Это первое; второе, русские арестанты – профессиональные разведчики, значит, имеют доступ к какой-нибудь секретной информации. И то, что не говорят даже под пытками врагам, в непринужденной беседе легко рассказывают друзьям. По крайней мере, мы еще недавно такими были.
Слушая эти разглагольствования, Виктор понимающе кивал, вполне удовлетворенный, что ливийцы хотя бы не отклоняются от первоначального плана.
Больше поговорить не удалось, в кармане следователя зашипела коротковолновая рация. Включив ее, Шах быстро заговорил на арабском, потом что-то крикнул, и из ванной комнаты опрометью выбежал Скорпион.
Через окно Савченко видел, как открылись ворота и во двор вкатился оранжевый уборочный автомобиль. Чтобы спецмашина не бросалась в глаза, ее поставили на заднем дворе. Через несколько минут в дом в сопровождении Скорпиона вошли двое боевиков, Виктор уже знал, что их называют Рысь и Питон. Кого как, нетрудно было догадаться по одному внешнему виду.
По очереди обнявшись со следователем (ох уж эти восточные церемонии), невысокий крепыш что-то быстро начал рассказывать. Разговор шел на арабском языке, но по выставленному вверх большому пальцу нетрудно было догадаться, что задуманное воплощено в жизнь вполне удачно…
За окном окончательно рассвело, в саду запела ранняя пичужка.
– Скоро за комиссаром приедет автомобиль, – озабоченно по-русски произнес Назир Шах. – Надо бы подготовиться к встрече.
– Много людей его охраняют? – допивая остывший кофе, спросил Савченко.
– Двое, – ответил следователь. – Водитель и телохранитель. Все-таки Абуала Малик главный полицейский начальник султаната. Ты не переживай, Виктор, с ними мои люди сами управятся.
Пока следователь разговаривал с «наемником», трое боевиков покинули особняк и скрылись во дворе.
Служебный автомобиль комиссара криминальной полиции появился в строго обозначенное расписанием время. Ворота бесшумно распахнулись, пропуская машину внутрь.
Мягко шурша шинами по тротуарной плитке, автомобиль почти вплотную подкатил к особняку. С легким щелчком распахнулась дверца, и из салона выбрался телохранитель, смуглолицый араб с атлетической внешностью. Белоснежный костюм просторного покроя слегка был перекошен на левую сторону, что выдавало наличие у охранника оружия. Только в этот раз оно никак не могло ему помочь, ангел смерти раскинул над ним свои черные крылья.
Охранник лишь на шаг отошел от автомобиля, когда скрывавшийся за беседкой у фонтана Рысь выстрелил. Опытный стрелок и профессиональный оперативник хорошо знал, куда целиться, чтобы было наверняка. Телохранитель еще падал на ступеньки крыльца, а возле водителя уже выросла нескладная фигура Питона. Боевик рывком вытащил шофера из-за руля. Сильный удар в грудь забил дыхание несчастному, не то что сопротивляться, вздохнуть не было возможности. В следующее мгновение руки верзилы ухватили голову шофера, рывок – и шейные позвонки с хрустом лопнули…
Наблюдая за тем, как боевики утаскивают со двора трупы, Назир Шах мягко улыбнулся и посмотрел на Виктора:
– Ну, а вот теперь наш приятель комиссар может звонить своему финансовому покровителю.
Абуала Малик недолго разговаривал с Биглером; когда разговор был окончен и Кобра убрал трубку, обреченно молвил:
– Сейчас Френк приехать не может, он направляется к своему товарищу в гостиницу «Хилтон», номер семьсот сорок, и пробудет там до обеда.
– Ну что же, – с нескрываемым сожалением произнес Назир Шах, – придется навестить его вместе с приятелем.
Следователь не заметил, как в черных глазах Малика проскользнула торжествующая искра. Комиссар, трезво оценив ситуацию, понял, что живым ему из этой передряги не выкрутиться, и поэтому промолчал о четверке натасканных охранников, приставленных к приятелю Френка Биглера…
Арбалет «рейнджер» мощное и в то же время бесшумное оружие. Сидя в салоне микроавтобуса, Робин Гуд быстро собрал арбалет и, натянув тетиву, вставил в паз тридцатисантиметровую стрелу со стальным трехгранным наконечником. После чего, встав на одно колено и выбрав удобное положение, приготовился к стрельбе.
Читать бесплатно другие книги:
