«Качай маятник»! Особист из будущего (сборник) Корчевский Юрий
Сергей повернулся к часовому спиной. Солдат подобрал его автомат и повесил себе на плечо.
Идти оказалось недалеко. В третьем доме от моста, на единственной улице села располагалась милиция, и здесь же – заградительный пост.
– Вот, неизвестного задержал, с оружием. Говорит – из СМЕРШа.
– Молодец. Иди к мосту, мы сами разберемся. Кто такой?
– Майор Колесников, ОКР СМЕРШа.
– Документики имеются?
– Я в рейде был, нет при себе документов. Позвоните в Проскуров, в СМЕРШ, полковнику Глине.
– Это я сам решу, что делать. «Сидор» сними.
Сергей послушно снял вещмешок. Милиционер вытряхнул на стол его содержимое, но, кроме подсумка с автоматными магазинами, ничего интересного для себя не нашел.
– Снимай ремень.
Сергей снял ремень с пистолетной кобурой и положил на стол.
– Идем со мной.
Милиционер подвел Сергея к двери.
– Заходи, посидишь, пока разберемся.
Комната служила чем-то вроде кутузки. Голые стены, никакой мебели, небольшое и без решетки окно. При желании сбежать можно легко.
Сергей сел на пол.
Глава 5
Штрафбат
Дверь в кутузке была хлипкая, тонкая, и Сергей слышал, как милиционер звонил по телефону.
– Да, задержан с оружием. Говорит – из СМЕРШа. Да, сейчас узнаю.
Заскрежетал замок в двери.
– Как твоя фамилия?
– Колесников.
Дверь закрылась.
– Утверждает, что Колесников, но документов нет. Хорошо, отправим под конвоем при первой возможности. Да, слушаюсь.
Сергей сидел на полу, отдыхая. Час шел за часом. Он постучал в дверь.
– Чего тебе? – донеслось из-за двери.
– Задержанных кормить положено.
– Самих бы кто покормил.
– У меня в «сидоре» хлеб и сало, отдай.
– Это можно.
Сергею отдали его еду.
– Спасибо. Но ты бы хоть ножом порезал – как мне есть?
– Гляди какой – порезать! А пожевать за тебя не надо? Так кусай.
Дверь закрылась. Ну и черт с вами. Сергея не обыскивали, и на брючном ремне под телогрейкой у него остался висеть нож в ножнах.
Глазка на двери не было. Сергей достал нож, порезал сало и хлеб и от души наелся.
Порядка у них здесь нет, да это и понятно. Милиция в селе только образовалась, милиционер из новичков, правил еще толком не знает. Но обыскать задержанного он был обязан. Сергей сам отдал автомат, снял пояс с пистолетом – но нож-то остался. А в опытных руках нож – оружие серьезное.
Судя по разговору, милиционер был из местных. И форма одежды у него вольная. На голове фуражка форменная, гимнастерка милицейская, синяя. Но брюки гражданские, черные, как и ботинки. А положены сапоги и брюки-галифе. Не хватало просто у власти людей и обмундирования, телефоны далеко не во всех отделениях милиции были. Случись нападение банды – помощи не дождешься.
Сергей постучал в дверь и попросил воды. Милиционер принес кружку с водой, подождал, пока Сергей напьется, и забрал ее с собой.
К вечеру Сергей снова постучал в дверь.
– Чего тебе?
– В туалет выведи.
– Экий ты беспомощный – то воды тебе, то до ветру сходить…
– Ну так у тебя удобств в камере нет.
– Ты про что говоришь?
– Про водопровод с раковиной, туалет.
– Это вы, городские, к удобствам привыкли. А у нас в
селе в домах ни у кого водопровода нет, из колодцев воду берем. Иди!
Сергей сходил в дощатое строение по соседству с избой милиции. Здание бревенчатое, старое, скорее всего – конфискованное у кулака или репрессированной семьи. По соседству жилые дома стоят, сад вокруг самого здания. Плохо, можно незаметно к милиции подобраться и закидать гранатами в окна. Видно, нет боевого опыта у милиционеров.
– Возвертайся, чего встал?
Сергея замкнули в его узилище.
На улице быстро стемнело, и в комнате – тоже. Лампочки, как заметил Сергей, в комнате не было, хотя провода были, и патрон свисал с потолка.
«Буду устраиваться спать», – решил Сергей. Он расположился поудобнее в углу. В избе было прохладно, но сухо и не ощущалось порывов ветра, как в лесу. Спать можно, а то, что на полу жестко – так он привык. Сергей положил руку под голову и уснул.
Проснулся он ближе к утру от беготни в коридоре. Потом услышал далекую стрельбу. Палили из винтовок на дальней окраине села.
Сон как рукой сняло. Бандеровцы или поляки напали? В отделении милиции он видел только двух милиционеров при наганах, и одного часового с автоматом, у моста. Значит, всего трое. Пусть еще столько же в селе есть – их он не видел. Шестеро, а нападавших, судя по выстрелам, – значительно больше. Хуже того, выстрелы становились все громче, значит – бой приближался.
А он в кутузке, как в ловушке. Свободы действия нет, как нет и оружия.
– Эй, что случилось? – забарабанил он в дверь.
Никакой реакции.
– Выпустите меня, вам лишний боец не помешает!
Но за дверью по-прежнему была тишина.
Снаружи, совсем близко, раздалось несколько выстрелов. Наверное, милиционеры и солдаты покинули избу, пытаясь организовать оборону.
Сергей заметался по избе. Целью бандеровцев при нападении было уничтожить милицию и советский актив в лице сельских Советов. А здания уничтожались путем поджога.
Сгореть заживо ему вовсе не хотелось. Выбраться из здания можно, есть незарешеченное окно. Но за стеной – мили-
ционеры, они примут попытку выбраться за побег и пристрелят. А у него из оружия – только нож.
Попробовать выбить ногой дверь и добраться до автомата? Так его в дежурке может и не оказаться. Милиционеры могли его забрать для самообороны.
Недалеко глухо взорвалась граната. Обычно такой звук бывает, когда он рвется в закрытом помещении – в доме, сарае, подвале.
Стрельба стала чаще и ближе. Несколько выстрелов раздались рядом с милицией, только с другой стороны здания.
Сидеть в кутузке сложа руки и ждать непонятно чего Сергей не хотел. Он привык действовать сам и сам решать свою судьбу.
Он снял телогрейку, намотал ее на руку и выбил стекло в оконце. Накинул телогрейку на раму, чтобы не порезаться торчащими осколками, и выбрался наружу. Телогрейку на себя надел: не казенная, Василиной подаренная, еще пригодиться может.
В селе темень кромешная, но и в кутузке было темно, глаза адаптировались.
Сергей отбежал от избы и залег. Надо было сориентироваться – кто и откуда нападает, по возможности определить численность, вооружение.
По другую сторону избы, со стороны крыльца застрекотал «ППШ».
Бухнуло два винтовочных выстрела.
Впереди затрещали ветки. Через плетень перебрались две темные фигуры и двинулись к зданию милиции. Позвякивало металлом оружие.
«Понятно, с тыла решили зайти, – подумал Сергей, – только меня не учли».
Он пропустил обоих мимо себя, вытащил нож, скачком прыгнул к заднему и полоснул его финкой по шее. Передний бандит, услышав шум, остановился.
– Тихо! – он начал поворачиваться назад.
Однако сзади уже был наготове – совсем рядом – Сергей. Он ударил бандита ножом в сердце и подхватил падающее тело.
– Полежи тут.
Сергей быстро обыскал убитых. У одного в руке был зажат наш «ППШ» – Сергей сразу же повесил его себе на шею. Из кармана убитого вытащил запасной магазин и сунул себе за пазуху. Винтовка второго была ему не нужна.
Пригибаясь, он обежал избу и выглянул из-за угла.
На крыльце лежал убитый солдат. Рядом, укрываясь за ступеньками, короткими очередями из немецкого автомата вел стрельбу милиционер. Форменная фуражка валялась рядом.
От домов на противоположной стороне улицы отделились сразу несколько теней и бросились к милиции, на ходу ведя огонь.
Милиционер дал две очереди, и его автомат смолк. Сергей видел, как милиционер пытается сменить магазин, и понял, что сделать этого он не успеет. Сергей вскинул «ППШ» и щедро полоснул по нападавшим длинной, в полмагазина, очередью.
Милиционер дернулся сперва, но потом увидел, что ствол автомата направлен не в его сторону, а в сторону нападавших. Он сменил магазин и продолжал вести огонь.
Нападавшие успели добежать только до середины улицы, и сейчас валялись в пыли.
– Эй, не стреляй! – окликнул милиционера Сергей. Он вышел из-за угла и, пригибаясь, перебежками направился к милиционеру. Тот всмотрелся в его лицо.
– Ты?! Ты же в камере сидеть должен!
– Если бы я сидел, избу твою уже бы подожгли, а тебя убили. Я на заднем дворе двоих бандитов убил, можешь посмотреть. И оружие это у бандеровцев забрал.
– За то, что огнем поддержал в трудную минуту, – спасибо, век не забуду. Что делать будем?
– Ты хозяин, тебе и решать. Но в первую очередь в район звонить надо, пусть подмогу высылают.
– Пробовал, связи нет. Линию где-то перерезали, подонки! Да и дозвонился бы – пока доберутся, бандиты уже уйдут.
– Не знаешь, сколько их?
– Кто считал…
– Что-то тихо. А на дальнем конце села с кем бандеровцы воевали?
– Там председатель сельсовета живет, и еще один наш, милицейский.
– Похоже – конец им. Стрельбы не слыхать.
– Типун тебе на язык.
Рванула вдалеке граната, бухнул одиночный выстрел. Потом наступила тишина, и стрельба раздалась уже ближе.
– Помяни черта – он и объявится, – бросил милиционер. – Может, в избу пойдем? За стенами укроемся?
– Все окна вдвоем мы не прикроем, закидают гранатами. Уж лучше здесь. Только я с той стороны крыльца буду, чтобы обе стороны под обстрелом держать.
– Как знаешь. Зря я тебя не отпустил. Завтра за тобой машина придет.
– Значит, ноги бить не буду и в отдел быстрее доберусь.
На дороге появилось несколько фигур, еще несколько двигалось вдоль забора. Заметил их Сергей, когда до них оставалось не больше полусотни метров. Он прицелился и дал очередь.
Вспышки от выстрелов ослепили на короткое время. Сергей перекатился в сторону. Стрельба выдала его положение, и он сменил позицию. И точно. На том месте, где он только что лежал, в бревна избы со шлепками врезались пули.
На дороге неподвижно лежали два тела, остальные залегли у забора. Сергей их видел смутно, стрелять по ним – значит попусту жечь патроны. А их и так в магазине должно остаться не больше десятка, на пару коротких очередей.
Бандиты не стали выжидать, бросили гранату. Она упала чуть дальше крыльца и взорвалась на той стороне, где лежал милиционер. Без стрельбы и криков, молча, бандиты рванулись в сторону отделения милиции.
Сергей дал очередь, еще одну. Затвор только клацнул, остановившись в переднем положении. Сергей выхватил из-за пазухи запасной магазин и стал менять на пустой. Он взвел затвор, но понял, что стрелять не в кого. Удалялась одна фигура, и то – очень неясная.
– Эй, милиция! Ты жив?
Никакого ответа. Сергей подполз к милиционеру.
– Эй, ты ранен?
Он потряс милиционера за плечо, пальцы наткнулись на что-то липкое. Кровь. Он присмотрелся и увидел нечто ужасное – у милиционера осталась лишь половина головы. Видно, граната взорвалась рядом. И похоже, у здания он вообще один остался. Ничего, бывало и хуже. Он и один будет оборонять здание, деваться ему в незнакомом селе некуда.
Так он и встретил здесь утро. Забрал у милиционера автомат с подсумком. В «ППШ» оставался только один магазин.
Когда совсем рассвело, жители робко стали выходить на улицу. К убитым не приближались, хотя они валялись по селу тут и там.
Сергей взмахом руки подозвал селянина.
– Передай своим – пусть соберут у убитых оружие, па-
троны и несут сюда, в милицию. И посмотрите, что с председателем сельсовета. Жив ли?
Через некоторое время к зданию милиции стали стекаться люди. Они несли оружие, подсумки. Сергей их складывал на крыльце. Потом спохватился – сзади еще двое лежат. Он сбегал за здание и принес винтовку и ремень с винтовочным подсумком. Посчитал оружие – получилось семнадцать стволов.
К полудню раздался звук мотора, и через мост переехала полуторка, остановившаяся у здания милиции. Из кабины вылез молодой лейтенант. Он увидел убитого милиционера и трупы поодаль на дороге.
– Что случилось?
– Бандиты ночью напали.
– Милиционеры живы?
– Один убит, про другого не знаю. Председатель сельсовета тоже убит. Вон оружие у бандеровцев собрали.
– Мне сказали – задержанного забрать и отконвоировать в Проскуров.
– Я и есть задержанный.
У милиционера от удивления брови поднялись и глаза округлились.
– Так задержанный в кутузке сидеть должен, а ты при оружии. Не положено.
– А как ты, лейтенант, думаешь, кто здание оборонял? Вот солдатик и милиционер, оба убиты. Ну и я, то есть задержанный.
И представился:
– Майор Колесников, из СМЕРШа.
Лейтенант явно расстроился. Он младше по званию, и тем более, если бы задержанный из бандитов был, то ушел бы со своими в лес, воспользовавшись ситуацией. А этот – здесь, да еще при куче оружия.
– Фирсов, грузи оружие в машину.
Водитель выбрался из кабины и охапками, как дрова, стал грузить оружие в кузов.
Заминка возникла чуть позже. Задержанного положено везти в кузове, под охраной. А где ее взять, коли все убиты?
Лейтенант почесал в затылке, пнул носком сапога колесо.
– Ладно, лезь в кузов.
Ситуация складывалась интересная. Задержанного предстоит везти в кузове, где полно оружия, и без конвоя. Хочешь, можешь запросто сбежать при удобном случае, а ежели чер-
ные замыслы вдруг возникнут, так и расстрелять лейтенанта с водителем в кабине. Конечно, лейтенант мог связать Сергея и ехать в кузове, как и положено, только Сергей делом доказал, что он не бандит. В кузове же по грунтовке трястись – удовольствие небольшое, все отобьешь, пока доедешь.
Подвывая мотором, грузовик тронулся в обратный путь.
Сергей пододвинул поближе к себе «ППШ», проверил магазин и уселся на дно грузовика. Там меньше трясло, и было безопаснее. По одиноким грузовикам постреливали бандиты, на них любили делать засады бандеровцы. Самое рискованное место было в кабине, по ней стреляли в первую очередь. Однако милиционер либо не знал об этом, либо относительный комфорт на сиденье в кабине перевесил риск.
Сергей лежал на дне кузова, смотрел на небо, на ветки деревьев, нависшие над дорогой. Он до сих пор не знал, выбрались его люди из засады или нет. Если потери невелики, оставшиеся в живых будут свидетелями его ранения. А если отряд полностью разгромлен – все однозначно плохо.
Впереди прозвучал одиночный винтовочный выстрел. Полуторка вильнула, уткнулась бампером в дерево и заглохла. Скорость была невелика, и Сергей не пострадал. Его просто подбросило, как на пружине.
– Лейтенант, ты жив?
– Жив.
Через заднее стекло кабины Сергею был виден окровавленный лоб офицера – видно, ударился при столкновении с деревом.
– Быстро из машины! – не удержался, чтобы не скомандовать, Сергей.
Лейтенант неловко вывалился из кабины и залег в кювете.
Сергей приподнял голову над бортом.
Раздался второй выстрел, звякнуло разбитое пулей стекло прямо перед пассажирским сиденьем. Если бы лейтенант задержался немного, он был бы убит.
Сергей засек по звуку положение стрелка. В лесу, с первого выстрела, это не всегда возможно. Он положил ствол «ППШ» на край борта и дал длинную очередь. Ему показалось, что впереди мелькнула тень. Не жалея патронов, он дал еще одну очередь.
Лейтенант успел вытащить из кобуры «наган». Сергей выбросил из кузова еще один «ППШ».
– Лейтенант, держи. От «нагана» толку мало.
Никаких признаков передвижения не было, только, потрескивая, остывал мотор.
– Лейтенант, смотри сзади, а я узнаю, что там.
Лейтенант послушно развернулся назад.
Сергей спрыгнул из кузова и короткими перебежками стал продвигаться вперед, параллельно дороге, прячась за деревьями. Стрелявший должен быть где-то здесь.
Сергей прошел зигзагом и наткнулся на мертвое тело. Это был молодой парень лет двадцати, в руках – обрез трехлинейки, прямо как у кулаков в Гражданскую войну.
– Лейтенант, тут убитый! – крикнул Сергей в ту сторону, где оставалась машина.
– Я что, его хоронить должен? – отозвался лейтенант. – Пусть гниет. Оружие только забери.
Сергей забрал обрез и показал его милиционеру.
– Тьфу, – сплюнул презрительно тот, – в народных мстителей играют. Что делать будем?
– В город ехать.
– Водитель убит. В голову, наповал.
Лейтенант горестно вздохнул.
Они подошли к кабине. Сергей открыл дверцу и едва успел подхватить вывалившееся тело убитого шофера. Вместе они уложили труп на землю.
– Давай его в кузов погрузим, в городе похороним по-человечески, на кладбище – не бандит же он.
Откинули задний борт, поскольку на полуторке боковые борта не открывались – не было предусмотрено заводом. Уложили в кузов тело. Лицо водителя превратилось в кровавую маску.
– Что делать-то? – спросил милиционер.
– Машина-то цела, только ветровое стекло разбито – так это мелочь.
– Я водить не умею, – лейтенант смутился.
Водить технику – мотоцикл, автомобиль, трактор – тогда умели немногие. Да и откуда уметь, если до войны даже в городах мотоцикл в личном пользовании имели единицы, а личные автомобили – счастливчики вроде академиков или заслуженных артистов. И профессия шофера была уважаемой. В годы войны, при активном насыщении армии техникой, в том числе ленд-лизовской – вроде «Виллисов» и «Студебеккеров US-6» водителей начали учить на прифронтовых курсах.
– Я поведу. Только ты не зевай, автомат наготове держи.
Сергей положил автомат рядом с собой на сиденье, лейтенант же высунул ствол «ППШ» в окно.
Сергей завел машину, дал задний ход, отъезжая от дерева, и вырулил на дорогу. Дальше ехали спокойно.
Показался Проскуров. На мосту стоял милицейский пост. Лейтенант приветливо махнул рукой, его узнали, и машину пропустили без досмотра.
– Показывай дорогу! – крикнул Сергей лейтенанту.
– Ты же говорил, что из СМЕРШа, дорогу в отдел знать должен.
– В свой отдел дорогу я знаю, – обиделся на недоверие Сергей, – только тогда я грузовик там оставлю.
– Извини, ляпнул, не подумав. Поворачивай направо.
Они подъехали к отделу милиции.
– Заезжай во двор.
Сергей въехал в распахнутые ворота и, остановившись, заглушил мотор.
– Я сейчас, – и лейтенант ушел в отдел.
Вернулся он с двумя сотрудниками. Общими усилиями они перенесли тело убитого водителя в отдел, потом разгрузили оружие.
– Давай, лейтенант, веди меня в отдел, – распорядился Сергей, – все равно мне к начальству пора.
Лейтенант колебался. Задержанного положено конвоировать, только Сергей на бандита или бандеровца никак не походил. И потом, хотел бы сбежать – легко сделал бы это в селе или в лесу; так же легко он мог застрелить лейтенанта.
– Ладно, идем.
По инструкции при конвоировании задержанный идет впереди, руки – за спиной, а конвойный держит оружие в руках готовым к стрельбе.
Однако Сергей и лейтенант шли рядом, как два приятеля. И только завернули за угол – на улицу, где располагался ОКР СМЕРШа, как туда подъехала «эмка», и из нее вышел полковник Глина. Он уже взялся за ручку двери, ведущей в здание, как повернул голову и увидел Сергея. Лицо его выразило крайнее удивление, и полковник застыл на месте.
Сергей подошел вместе с лейтенантом. Милиционер козырнул, доложил.
– Товарищ полковник, разрешите доложить – задержанный доставлен.
– Это мой сотрудник, – проговорил полковник. – Где, когда и при каких обстоятельствах он задержан?
– Вчера звонили из села Дубровки, сказали – к ним вышел человек с оружием и без документов, требует доставить его в СМЕРШ.
– Так и сказал?
– Не я разговаривал, товарищ полковник. Мне было приказано утром выехать в село и доставить в город задержанного. Когда мы приехали в село, нас встретил ваш сотрудник – вот он. Ночью на село было совершено нападение банды, был бой. Только ваш сотрудник в живых и остался. По дороге в Проскуров на грузовик было совершено нападение. Ваш сотрудник убил нападавшего и сам привел машину в город, поскольку водитель был убит.
– По факту – прямо герой! – усмехнулся Глина. – Свободны, лейтенант, мы разберемся.
Лейтенант козырнул, сделал поворот «налево кругом» и ушел, а Глина язвительно сказал:
– Проходи, герой, разбираться будем. Тебя уже похоронили, а ты – вот он, да еще и подвиги совершаешь. Не дать ли тебе орден?
Они прошли в кабинет. Глина снял шинель и повесил ее на гвоздик.
– Садись, Колесников, рассказывай.