«Качай маятник»! Особист из будущего (сборник) Корчевский Юрий
Сергей прислушался. Вроде донесся едва слышимый цокот. Или показалось?
– В нашу сторону идут.
Сергей моргнул фонариком в сторону группы два раза, подав условный сигнал. Автоматчики залегли.
Минут через пять далеко в туннеле показались тени. Когда они проходили мимо лампочки аварийного освещения, Сергей заметил отблески света на стальных шлемах и на оружии.
Точно, немцы! Ну, Самойлов, молодец!
Дождавшись, когда они приблизятся, Сергей крикнул:
– Хенде хох! Сдавайтесь!
Немцы, не сделав ни одного выстрела, залегли, и с их стороны донесся крик… на русском языке:
– Мы свои, не стреляйте!
– Тогда назовитесь!
– Разведгруппа лейтенанта Гапоненко, пятая ударная армия.
– Пусть лейтенант подойдет, мы стрелять не будем.
Через пару минут от чужой группы отделилась фигура и
направилась в сторону группы Сергея. Форма и вооружение неизвестного были немецкими. «Не власовец ли?» – мелькнуло в голове Сергея.
Неизвестный подошел.
– Кто старший?
Сергей встал, сделал шаг навстречу.
– СМЕРШ Первого Украинского фронта, майор Колесников.
– Лейтенант Гапоненко.
– Форма на вас немецкая, лейтенант.
– Так разведгруппа!
– И документов нет?
– Когда разведка в тыл к немцам идет, документов не берут.
– Знаю, – досадливо поморщился Сергей. – А вдруг вы власовцы? – И посветил фонариком на левый рукав кителя лейтенанта. Нашивки «РОА» на рукаве не было. Конечно, ее спороть можно, но все равно следы от швейной машины останутся. Да и под нашивкой материал не выцветает, не пачкается, в общем – выделяется.
– Товарищ майор, мы судоплатовские.
– Так ведь Судоплатов – диверсант!
– Я не могу раскрыть перед вами нашу задачу.
Сергей лейтенанту поверил. Даже в СМЕРШе не все офицеры знали, кто такой Судоплатов, а уж власовцы тем более знать не могли.
– Ладно, лейтенант, договорились. Ты как в метро попал?
– По вентиляционной шахте. Нам в центр города надо.
– Так вы в другую сторону идете. Два перегона отсюда, конечная станция этой ветки.
– Вот твою мать! Я в метро вообще в первый раз – те еще катакомбы, и самое паскудное – компас врет.
– Мне легче, у меня в группе немец-антифашист проводником.
– Повезло.
– Не в везении дело, СМЕРШ к этой операции заранее готовился.
– Тогда пусть на карте покажет, куда нам под землей двигаться.
Лейтенант достал из планшета карту, подсветил ее фонариком. Сергей подозвал Гельмута.
– Покажи товарищам, если сможешь.
Гельмут покосился на форму и заговорил по-немецки. Лейтенант покачал головой:
– Не, ты по-русски.
Сергей тактично отошел в сторону: ни к чему слушать чужие секреты. Как говорится: меньше знаешь – лучше спишь. Гельмут показал лейтенанту путь.
– Вот ешь твою кочерыжку! – воскликнул разведчик. – По карте все понятно было, а в туннеле в другую сторону поперлись. Н у, спасибо вам!
Лейтенант повернулся к Сергею.
– Нам два перегона вместе идти. Согласен, товарищ майор?
– Идем, вместе сподручнее.
Благодаря немецкой форме разведчики шли впереди. Если с немцами столкнутся, те не сразу стрелять начнут, и у наших фора во времени будет. К тому же Гельмут из группы Сергея шел в группе лейтенанта, показывая дорогу. В туннеле – не в лесу, не заблудишься. Единственная трудность – боковые ответвления. Свернув не туда, можно выйти на поверхность далеко от цели.
Вместе они прошли половину перегона, станцию и еще один перегон, когда услышали впереди себя громкую немецкую речь.
Сергей пробежал вперед.
На путях перед станцией, практически перекрывая туннель, стоял грузовой вагон. А рядом – немец с автоматом. Он кричал:
– Хальт! Цурюк! – и еще что-то, что Сергей не мог понять. Лейтенант в переговоры вступать не стал. Он выстрелил в
часового, и его группа сразу рванулась вперед, протискиваясь с обеих сторон от вагона. Тут же вспыхнула стрельба. Кто и в кого стрелял, было непонятно.
Внезапно раздались два взрыва, и все стихло.
Сергей пробрался за вагон.
Здесь, на станции, немцы оборудовали склад. Штабелями стояли разнокалиберные ящики. Однако не они интересовали Сергея, поскольку он знал – документы на станцию не повезут. Следовательно, в ящиках скорее всего продукты или оружие.
К Сергею подошел лейтенант.
– Видал, как лихо мои ребята расправились с ними?
На перроне, между ящиками, лежали три трупа немецких часовых.
– Лейтенант, тебе наверх выходить надо, а мне дальше, в туннель.
– Тебя, майор, не интересует, что в ящиках?
– Жратва или боеприпасы. Мне это не интересно, у меня другая задача.
– Тогда бывай. – Они пожали друг другу руки.
Лейтенант со своей группой побежали к выходу, а Сергей
со своими – дальше, в туннель.
Они уже дошли до среднего перегона, как Самойлов неожиданно остановил группу.
– Немцы впереди, много.
– Может, снова наша группа?
– Нет, по-немецки говорят.
– Группа, к бою!
Сергей решил неожиданно напасть на немцев. Не прятаться же им здесь, в подземелье, как крысам?
Туннель в этом месте делал плавный изгиб, оттуда и доносились голоса.
Сергей с Самойловым подошли к изгибу, выглянули.
Немцы в черной униформе снимали с ручной дрезины ящики и перетаскивали их в боковое ответвление туннеля. Немцев было не меньше десятка. Командовал ими офицер в фуражке с высокой тульей.
– Эсэсовцы! – прошептал Сергей Самойлову. – Веди сюда группу, немца оставь на месте.
Через несколько минут группа автоматчиков подошла и залегла рядом.
– Значит, так, бойцы, – прошептал Сергей. – Вы двое, –
он показал пальцем, – бросаете гранаты. После взрыва все открываете огонь – и вперед. Все ясно?
Автоматчики кивнули. Задачу еще облегчало то, что у места работы ярко горела лампа, освещая место разгрузки.
– Готовы? Давайте!
Бойцы разом швырнули гранаты и упали между рельсами. Предосторожность не лишняя, от бетонных тюбингов пули и осколки рикошетировали.
После взрыва автоматчики открыли огонь, но место взрыва гранат заволокло дымом. Куда и в кого стрелять, было совершенно непонятно, тем более что ответной стрельбы не было.
И автоматчики рванули вперед.
До места, где стояла дрезина, они добежали благополучно, но стоило им свернуть в боковой туннель, как их встретили автоматным огнем. Бойцы отхлынули назад, в основной туннель, потеряв одного убитым и одного легкораненым.
Эсэсовцы поливали огнем так, как будто у них там был склад боеприпасов. А может, и в самом деле был? Что-то же они выгружали в ящиках?
– Забросайте их гранатами! – скомандовал Сергей.
Сразу несколько автоматчиков, выдернув чеку, швырнули
в боковой туннель гранаты. Взрывы последовали один за другим, как разрывы мин минометной батареи.
Из бокового прохода потянуло дымом. Стало быть, другой конец туннеля, за эсэсовцами, имел выход, иначе тяги в воздухе не было бы.
Огонь со стороны немцев стих. Сергей боялся, что от взрыва нескольких гранат обрушится свод туннеля или сдетонируют боеприпасы, предположительно находящиеся в ящиках, которые разгружали немцы. Но бетонные тюбинги устояли и ничего не сдетонировало, из чего Сергей сделал вывод, что в ящиках не боеприпасы.
– Вперед! – приказал он.
Автоматчики рванулись вперед. Это был не туннель для проезда метропоездов, там даже рельсов не было.
За боковым ответвлением был широкий и низкий зал, в котором штабелями стояло множество ящиков различного размера. В проходах между ящиками валялись трупы немцев в черной форме, на петлицах – серебристые значки «череп с костями».
Взрывами гранат два ящика оказались поврежденными.
Сергей взялся рукой за крышку ящика и потянул ее вверх.
Потом подналег второй рукой, и крышка отвалилась. В ящиках лежали бруски золота.
Сергей взял один и чуть не уронил, настолько тот был тяжелый. А с виду – вполовину меньше кирпича. Сергей всмотрелся – на бруске была отштампована надпись: «Бельгийский национальный банк». Ага, стало быть, немцы стащили сюда ящики с трофейным, изъятым в оккупированных странах золотом. Да тут в одном ящике килограммов сорок-пять-десят золота!
Сергей подошел ко второму ящику. Крышка поддалась сразу. В ящике лежали брезентовые завязанные мешочки с биркой, на которой были нанесены цифры и надпись на немецком языке. Немца-опознавателя бы сюда позвать, только стоит ли ему показывать?
Сергей развязал один из мешочков, сорвав сургучную печать, и его чуть не стошнило от отвращения. В мешочке были золотые коронки и мосты. И все – явно бывшие в употреблении, явно снятые с убитых, не исключено – с жертв в концлагерях.
Подошел Самойлов и тоже заглянул в мешочек.
– Это что? – он даже не сразу понял.
– Золотые коронки, немцы с убитых сняли.
Самойлов отшатнулся.
– Во всех ящиках? Это же сколько людей убить надо? – его лицо скривилось от брезгливости и отвращения. – Да немцев убивать надо, как бешеных псов!
– Вот с нами немец, Гельмут. Начнем с него? Это же СС, вот их стрелять надо без суда. А мирные немцы при чем?
Их разговор внимательно слушали автоматчики.
Сергей задумался. Склад теперь ничейный, немецкой охраны нет. Что делать? Оставить автоматчиков здесь? Для такого склада десятка солдат мало, тут не меньше взвода надо. И если их оставить, то как выполнять приказ? Да, когда до них доводили приказ, о ценностях упоминали. Для страны золото нужно – хотя бы для восстановления немцами же разрушенного. Но для СМЕРШа как спецслужбы важнее, наверное, секретные документы.
Сергей решил все-таки оставить всех автоматчиков здесь, на охране склада, и вместе с ними Гельмута. А самому с Самойловым выбираться к своим. Пусть принимают меры: пришлют солдат, грузовики и пару танков или самоходок для охраны грузовиков. Оставлять ценности нельзя.
Решив так, Сергей перевел дух и отдал приказания. Ко-
мандиру отделения приказал беречь немца-опознавателя как зеницу ока. Только попросил Гельмута указать на карте точное положение склада с ценностями. Что-то запутался он в этих подземных лабиринтах берлинского метро, да еще без знания немецкого. На каждой станции названия были, только в немецком языке столько согласных, что прочитать затруднительно.
Гельмут сразу поставил на карте крестик карандашом. Конечно, он старый берлинец, все станции знает.
Они отправились в обратный путь, и это было уже легче, дорога была знакома – вплоть до подвалов. Если бы еще немцы не мешали. А то члены фольксштурма иногда себя героями мнили, спасителями отечества. Выстрелит из винтовки – и сам от старости едва не рассыпается. А дать в его сторону очередь, так с перепугу и в штаны наложить может.
Сергей с Самойловым добрались до нашей пехоты. Однако связь со штабом у них была только по рации – в эфире от передатчиков и голосов тесно. И важные сведения никак нельзя передавать по рации, телефон нужен или личная встреча с сотрудниками ведомства.
Вот и пришлось Сергею с Самойловым пробираться к себе в тыл.
Они едва нашли отдел СМЕРШа своей дивизии. Сергей доложил о находке, показал отметку на карте. Но начальник отдела лишь покачал головой.
– Какой склад, Колесников? Ты под землей у немцев в тылу шастал! Наши войска до твоего крестика еще метров пятьсот-семьсот не дошли. Как туда солдат и грузовики посылать? Жди!
– Так ценности же! – не отступал Сергей. – И всего десяток автоматчиков для охраны. Нагрянут эсэсовцы, всех перебьют и ценности вывезут.
– Колесников, ты оглох?
– Никак нет.
– Тогда что предлагаешь?
– Дайте мне взвод солдат, а лучше – два. За грузовики я по рации скажу.
– Ты что удумал? Людей попусту положишь!
– Война, но я постараюсь.
Была у Колесникова мыслишка, только делиться ею с начальником он пока не хотел, и так авантюристом его считает.
Начальник отдела вышел и вернулся через полчаса.
– Да, задал ты мне задачу! Все подразделения наступают,
потери, подкрепления требуют. Но я до командира дивизии дошел. Будет тебе взвод.
Так Сергей получил в свое распоряжение взвод саперов. Причем все они были уже степенные, усатые дядьки лет под сорок-пятьдесят. В наступлении им делать было особо нечего, поскольку все они были мостостроители. Их дело было переправы наводить. И оружие у них было соответствующее – карабины мосинские.
Сергей критически осмотрел взвод и спросил у командира, краснолицего старшины.
– Они хоть стрелять у тебя умеют?
– Приходилось.
Старшина покраснел еще больше, хотя вроде и некуда было. Гипертония у него, что ли? Или водочкой балуется?
Сергей повел взвод. Они лезли по тем же подвалам, потом – по туннелю. Саперы, видимо, были из бывших строителей, и все ощупывали руками.
– Добротно построено.
– Мужики, давайте пошустрее, – торопил Сергей.
На последней станции перед подземным складом Сергей приказал немцам освободить вагон.
Приказание исполнили быстро. Вагон отцепили, и саперы, облепив его со всех сторон, стали толкать вагон по рельсам к складу.
Однако одного Сергей не учел. От станции рельсы вначале шли под уклон, а перед следующей – на подъем. Так экономилась электроэнергия и так устроены рельсовые перегоны почти всех метро во многих городах. Поэтому вагон сначала шел медленно, потом стал набирать ход.
– Не толкайте! – закричал Сергей.
Саперы убрали со стен вагона руки, и он сам стал набирать ход. Вот, блин, незадача! Сергей помнил, что дальше на путях стоит дрезина. Сейчас ка-ак! В общем, крушение и завал.
Саперы тоже только смотрели, как удаляется вагон.
– Пошли, – обреченно сказал Сергей. Похоже, его затея обернется провалом.
Впереди раздался довольно сильный железный удар – это столкнулись вагон и дрезина. Но грохота, который ожидал Сергей, не было. Вагон, до того как столкнулся с дрезиной, стоявшей на тормозных «башмаках», начал на подъеме терять скорость. Сцепка встала.
На звук удара из бокового туннеля выбежали несколько автоматчиков.
– Свои! – закричал Сергей.
Вагон подогнали к боковому туннелю и начали загружать в него ящики. Саперы ругались.
– Да что в них лежит-то? Кирпичи, что ли?
Однако силами автоматчиков и саперов вагон загрузили быстро.
Сергей подошел к старшему саперов.
– Угощайся, старшина! – и протянул ему пачку «Казбека». Сам он не курил, но папиросы постоянно носил в кармане. Нет лучшего способа разговорить незнакомого человека или сблизиться с ним.
– Благодарствую, – как-то по-старорежимному ответил старшина. Заскорузлыми пальцами он вытащил из пачки папироску, помял ее, понюхал.
– Духовитая.
Прикурил, пустил струйку дыма.
– Старшина, вагон с грузом надо перегнать на станцию. А ты сам видел – он под уклон разогнался. Как затормозить?
– Сейчас сообразим.
Старшина подозвал саперов. Поистине смекалист русский мужик!
К тормозному башмаку привязали палку, и один из саперов улегся на пол вагона у открытых дверей. В нужный момент он подсунет под колеса привязанный к палке тормозной «башмак», и вагон должен остановиться. Теоретически все правильно, а вот как это получится на практике?
Вагон со сцепленной дрезиной подтолкнули, и он покатился под горку. Саперы вспрыгнули на низкую дрезину. Поместилось их там немного – человек пять, остальные шли по туннелю пешком.
Вагон с ценным грузом остановился, не доехав до платформы с десяток шагов – не хватило инерции, слишком тяжел был груз. Ящики выгрузили на платформу. Сергей оставил двоих саперов для охраны, а вагон с дрезиной отправил назад. Сам же выбрался на поверхность. Станция была окраинная, неглубокого залегания.
У выхода в вестибюль он осмотрелся. С разных сторон раздавалась стрельба, пули иногда били по зданию станции, но огонь был неприцельный, скорее всего залетали шальные пули. И невозможно было понять, где наши, где немцы? Куда идти? Ведь надо искать свою пехоту, радиста – чтобы сооб-
щить, куда направлять грузовики. Похоже, станция метро оказалась между воюющими сторонами.
Слева, метрах в ста, мелькнуло несколько фигур в шинелях и телогрейках. «Наши!» – обрадовался Сергей. Немцы телогреек не носили, на них либо шинели, либо кителя.
Перебежками Сергей подобрался к русской пехоте, нашел командира роты.
– Рация есть?
– Есть. Радиста ко мне!
В бою радист и санитары были обычно недалеко от командира подразделения.
Радистом оказался щупленький молодой солдат. Рация была ему явно тяжела.
– Передашь, что товарищ майор скажет.
– Есть! – радист включил рацию.
В эфире царил хаос. Смешивались на одних волнах немецкая и русская речь, прорывалась музыка. Прямо конец света!
С трудом радисту удалось выйти на связь с дивизией, а Сергею – передать сообщение о грузе, находящемся на станции.
– Обеспечь охрану, попытаемся подойти.
Тем не менее часа через два к станции метро прогромыхали гусеницами два танка «Т-34» и четыре «ЗИС-5» со взводом солдат.
Все ящики, даже с грузом от первого вагона, не вошли. Груз не возвышался над бортами грузовиков, но рессоры просели, а водители, глядя на покрышки, запричитали:
– Хорош грузить! А то мы не доедем, баллоны полопаются!
Один танк уехал с колонной и прибывавшими солдатами, второй остался у станции. Сергей перевел дух.
Глава 9
Берлин
Вторым рейсом пришло уже десять «Студебеккеров» и два взвода автоматчиков. Видимо, в штабе дивизии вскрыли ящики и поняли ценность груза.
Сергей оставил один взвод на охрану станции и переноску ящиков с перрона к грузовикам. Второй взвод разгружал вагон. Саперы теперь только грузили ящики в боковом тун-
неле, и дело пошло быстрее. До вечера они успели отправить груженые «Студебеккеры» назад.
Поскольку наши войска уже продвинулись дальше станции, Сергей распорядился, чтобы местные жители шли домой.
– Гельмут, переведи, пусть идут по домам. Бомбежек больше не будет, в домах их никто не тронет.
Жители, нагрузившись скарбом, с неохотой покинули станцию. Все-таки наверху постреливали, а подземелье станции вселяло уверенность в защите. Сергей тогда еще не знал, что фактически он спас этих людей от смерти.
Ночь провели в тревожном ожидании. Автоматчики караулили входы на станцию и оба туннеля – могли прорваться немцы. И не для спасения имперских золотых трофеев, а спасая собственные жизни. У немецких солдат теперь была одна забота – выжить в этом хаосе.
Расположение наших и немецких войск перемешалось. Один квартал или даже отдельный дом занимали наши, другой, по соседству – немцы. И пулю можно было получить с любой стороны.
Ночью Сергей сходил на склад и оценил объем работы. М-да, учитывая, сколько успели вывезти, трудиться им предстояло еще не меньше двух дней. Ящиков оставалось достаточно много, и таскать их до вагона на рельсах становилось все дальше.
Хотелось есть: за день Сергей куска хлеба во рту не держал – так же, впрочем, как саперы и отделение автоматчиков. По уставу солдат должен стойко переносить все тяготы службы. Но ведь физическая нагрузка у солдат велика, ящики тяжелые. И завтра солдаты с ног свалятся от усталости и голода, если их не покормить, хотя бы сухим пайком. Только еды уже было не достать нигде. Но Сергей решил, что завтра он с первым же грузовиком отправится в дивизию и выбьет у начпрода провизию. На трофеи рассчитывать не приходилось – не 41-й год, у немцев самих с провиантом было туго. Это уже после взятия Берлина перед советским командованием во всей полноте встанет вопрос – чем кормить население? Почти сразу же будут организованы рабочие места – на расчистки улиц от завалов, восстановление подачи воды, электроэнергии, запуск движения метро и трамваев. И с 15 мая 1945 года, после назначения бургомистров и образования районных управ, были введены продовольственные карточки. На рабочую карточку берлинец получал в день 600 граммов хлеба, 400 граммов картофеля, 80 граммов крупы, 100 грам-
мов мяса, 30 граммов жиров, 25 граммов сахара, а также 100 граммов кофе, 20 граммов чая и 400 граммов соли в месяц. Дети и иждивенцы получали в день на человека 300 граммов хлеба, 400 граммов картофеля, 30 граммов крупы, 20 граммов мяса, 20 граммов жира и 25 граммов сахара. Нормы были в несколько раз выше, чем в блокадном Ленинграде.
Грузовики у станции появились, едва рассвело. И к великой радости Сергея и солдат, привезли два термоса с кашей, хлеб и консервированную американскую колбасу.
Сергей разрешил сначала поесть. Один термос с кашей достался солдатам на станции, второй отнесли на склад.
Поев, солдаты повеселели, да и Сергей воспрял духом. Не забыли о них в дивизии даже в суматохе наступления. А ведь бывали дни, когда по неделе не видели не только горячей пищи – даже куска хлеба. Выкручивались сами, как могли. В подразделениях иногда держали про запас, на «черный день», трофейные консервы. Но это в основном танкисты, самоходчики, автомобилисты и артиллеристы. А пехоте куда таскать за собой НЗ? Его или вмиг съедят, чтобы лишнюю тяжесть не носить, или обменяют на что-либо – ту же чистую нательную рубаху или трофейные сапоги.
После завтрака работа пошла веселее. Часа за два нагрузили «Студебеккер», когда на станцию с вагоном прибыли все саперы и отделение автоматчиков. Сергей едва не позеленел от злости.
– Почему самовольно оставили склад? Да я вас всех под трибунал… – он схватился за кобуру.
Негодованию Сергея не было границ. Но краснолицый старшина саперов тут же прояснил ситуацию.
– Товарищ майор! Склад заливает водой. Подступает быстро, за полчаса – по середину голенища. Мы сначала решили, что канализацию где-то прорвало – так запаха нет. Вот и подумали: в туннеле уклон, его быстрее всего зальет, не выберемся тогда.
Вода в метро – дело серьезное.
Сергей спустился на рельсы. Из темного чрева туннеля раздавался глухой шум, очень похожий на далекий шум идущего поезда. Потом показалась вода. Поток ее становился все сильнее. Грязная вода несла щепки, бумагу, пустые ящики и бутылки – весь мусор, что скопился в туннеле.
Сергей выбрался на платформу.
– Молодец, старшина! Людей увел – это главное. А цен-
ности из подземного склада, да еще и под водой, никто теперь не заберет.
Сергей забрался в танк и по танковой рации сообщил в дивизию обстановку. Там вначале не поняли.