Одиннадцатый легион Юрин Денис

Глава 10

Барон Диверто и компания

Его раньше никогда не арестовывали. Армейская гауптвахта нечто иное, чем гражданская тюрьма, а осужденные за провинности любой степени тяжести солдаты и офицеры чаще всего являлись туда самостоятельно и добровольно, прийти под конвоем считалось позором и клеймом на всю жизнь.

Представления об обычном аресте были смутными и расплывчатыми, сформированными на основе красочных россказней друзей и просто знакомых. Народные байки образовали у него в голове весьма неприглядный штамп процедуры задержания обвиняемого: стража является рано утром, солдаты сразу с порога бьют заключенного и его домочадцев, переворачивают все вверх дном, распарывают подушки и перины, ища вещественные доказательства, возможно, и не совершенного им злодеяния. Затем избитого до полусмерти подозреваемого вытаскивают во двор, связывают руки и привязанным за хвост лошади волокут по дорожной пыли аж до самой тюрьмы.

Процедура его собственного ареста приятно удивила Дарка, она абсолютно не соответствовала имеющемуся стереотипу, за исключением, пожалуй, того, что визит стражи пришелся действительно на очень ранний час.

Командир конвоя проследовал за ним в комнату и сел на стоящий возле кровати табурет, видимо, решив немного отдохнуть, пока его «клиент» собирается. Отряхнув костюм и забрав драгоценные бумаги из старой куртки, Дарк подошел к двери и развел руки, давая знак офицеру, что готов следовать за ним.

Командир поднялся и, подойдя к двери, обратился к задержанному:

– Милостивый государь, мне кажется, вы что-то забыли.

Дарк удивленно пожал плечами, показывая, что не понимает собеседника. Его также крайне насторожило вежливое обращение, нехарактерное для подобной ситуации.

– Вы же дворянин и, кажется, офицер, не соблаговолили бы вы захватить свой меч? – настойчиво попросил офицер, глядя на Дарка в упор.

– К сожалению, не могу. Меня сегодня ночью ограбили на улице вашего гостеприимного города, оружие прихватили вместе с кошельком, так что придется пройтись как простолюдину. Одна надежда, что в ранний час мало кто это заметит, – стараясь выдержать корректный, уважительный тон беседы, ответил Дарк.

– Хорошо, – сказал офицер, утвердительно кивнув, – связывать мы вас не будем, но прошу для вашей же личной безопасности надеть вот это…

В руке офицера появилась черная деревянная маска, предназначенная для того, чтобы полностью закрыть лицо задержанного от взглядов прохожих.

– Предупреждаю, – продолжил стражник, – если вы откажетесь, мне приказано применить силу, связать вас и, все равно надев маску, привести к господину барону.

«Странные обычаи, – думал Дарк, крутя в руках весьма неординарный атрибут ареста, – может, ношение масок здесь считается позором и меня хотят морально сломать еще до начала допроса? Ну ладно, там посмотрим. А пока поиграем в маскарад…»

Он не стал пререкаться и задавать лишние, ничего не значащие вопросы. Зачем расспрашивать обычного стражника, когда через каких-то полчаса у него встреча с самим бароном.

Послушно надев маску, он последовал за конвоирами. Спускаясь с лестницы, подумал: «Почему барон послал за мной стражу, а не своих подручных? Может быть, стражники подосланы одной из разведок, чтобы перехватить документы? Но зачем тогда куда-то вести, почему просто не прибить?» Мучаясь подозрениями, Дарк понимал, что сделать пока все равно ничего не сможет, но решил быть настороже.

Его опасения, к счастью, оказались напрасными. Конвой шел по центральным улицам, и солдаты обменивались на ходу приветственными выкриками с сослуживцами из городских патрулей. С ним обращались на удивление уважительно. Конвоиры не подходили чересчур близко, не подгоняли древками алебард и даже не оскорбляли ведомого. «Все-таки и у демократии есть свои маленькие, но приятные преимущества», – думал он, легким прогулочным шагом следуя за офицером.

Вскоре сомнения совсем развеялись, его подвели к большому дому, над раскрытой дверью которого красовалась черная табличка в форме рыцарского щита. «Специальная служба Кодвуса по… защите чего-то там от кого-то там», – гласили красиво выточенные, позолоченные буквы.

«Написали бы проще «бригада Рональда», сэкономили бы и деньги, и место», – почему-то пришло ему в голову.

Пройдя громадный холл и пару заурядных, ничем не привлекательных коридоров, его повели не в подвал, а к кабинету шефа спецслужбы. «Сразу бить не будут, это радует», – промелькнуло в сознании.

Офицер удалился в раскрытую дверь кабинета, дав указание своим подчиненным и Дарку ждать в коридоре.

Несмотря на ранний час, работа в заведении уже началась: из открытых дверей кабинетов слышался скрип гусиных перьев, по коридору то и дело сновали служащие канцелярии, ничем не отличающиеся от обычных мелких чиновников, красочно называемых настоящими бойцами, такими как Гаврий и Профессор, «служками».

Дверь неожиданно распахнулась, и вновь появившийся командир приказал Дарку и двум иным конвоя зайти внутрь. Кабинет Диверто поражал не только малыми размерами, но и простотой, если не сказать убогостью обстановки. Даже Богорт и Агнета, вожди из глухого леса, старались создать атмосферу величия и мужественности вокруг своих персон, развешивая по стенам охотничьи трофеи и огромное количество оружия, Диверто же, несмотря на признанную далеко за пределами Кодвуса значимость своего положения, не пытался подчеркнуть его внешними атрибутами.

Пара стульев, скамья, книжный шкаф и огромный дубовый стол, заваленный грудой книг, черновиков и официальных бумаг – вот и все убранство обители великого человека, которого многие политические противники и короли соседних держав считали истинным правителем этих земель. У Дарка было достаточно времени присмотреться не только к обстановке, но и к сидевшему за столом хозяину кабинета, занятому прочтением каких-то срочных бумаг.

Рональд Диверто был бароном в классическом смысле слова: высок, жилист и мускулист. В фигуре чувствовалась неимоверная физическая сила и грация. Ниспадающие на плечи длинные белые волосы гармонично дополняли острые скулы и ястребиные черты лица. Дарк видел барона впервые в жизни, еще и не разговаривал с ним, но сразу понял, что «мышонок попал в лапы хищника». Пытаться обмануть или перехитрить этого человека бесполезно. Можно было только молиться, чтобы Диверто поверил ему и не посчитал бы своим врагом.

Впечатление усилилось, когда Рональд наконец-то оторвался от прочтения бумаг и посмотрел на него холодными, пронизывающими насквозь глазами. В этот момент Дарк благодарил всех известных ему богов, что он в маске и Диверто не заметил смущения и страха, исказивших его лицо.

– Милостивый государь, вы можете снять маску, она вам пока не нужна, – таким же ледяным, как и взгляд, голосом произнес Рональд. – Вчера, ближе к вечеру, пришел отчет от моих служащих, посмотрите, не о вас ли там идет речь?

Барон положил на край стола исписанный крупным, неуверенным почерком лист бумаги.

Слегка дрожащей рукой Дарк взял документ и быстро пробежался по строчкам. Отчет был составлен действительно о нем, о том, что они с Фламером и Ильзой вышли из Леса и натолкнулись на «теней».

Еще тогда он предполагал, что солдаты «бригады» поставят в известность начальство, но думал, что произойдет это не так скоро. «В конце концов, нет худа без добра, – подумал Дарк, – если бы не донос, то кто его знает, сколько бы пришлось обивать пороги приемных, чтобы встретиться с самим Рональдом».

– Так точно, обо мне, Ваше Высочество, – по-армейски бойко отрапортовал Дарк и встал навытяжку.

– Во-первых, я не Высочество, а во-вторых, – бумаги на стол!

Дарк утвердительно кивнул и положил на край стола перевязанный бечевкой пакет. Барон разорвал веревку и начал быстро перелистывать документы, затем отложил их в сторону и занялся пристальным изучением Дарка.

– Надо же, действительно они, притом все, – произнес с ухмылкой Диверто и отдал приказание страже удалиться, затем, вызывающе глядя прямо в глаза Дарка, продолжил: – У вас, молодой человек, всего пять минут, чтобы доказать, что вы не шпион. Начинайте, время пошло!

Уже в …надцатый раз Дарку приходилось рассказывать историю своих злоключений. «Надо было еще в Лесу не полениться и изложить все на бумаге, чтобы потом просто раздавать всем заинтересованным лицам в письменном виде», – думал он, подробно докладывая барону о лесных похождениях. Лицо Рональда ничего не выражало, как, впрочем, и лица всех тех, кому Дарк озвучивал эту историю ранее.

– Ну что ж, молодой человек, поздравляю! Вы меня почти убедили, и ваша жизнь теперь почти в безопасности, – сказал по окончании увлекательного повествования барон. – Ответьте на мои вопросы, и это «почти» превратится в «полностью».

– Слушаю, Ваше Высочество!

– Я уже говорил, что так ко мне не обращаются, юноша. Если хотите отдать дань уважения моим заслугам, то называйте меня «господин барон» и сядьте, мы не на плацу.

Присев на стоящий поблизости стул, Дарк позволил себе немного расслабиться. Причина тому заключалась не в предложении сесть, а в том, что лицо барона изменилось. Оно не стало мягче или добрее, ушло лишь напряжение мышц. Рональд стал походить на хищника, который не на охоте, а Дарк, соответственно, перестал чувствовать себя дичью.

– Итак, вопрос первый, – снова заговорил после недолгой паузы Рональд, – почему не пришли ко мне сразу, еще вчера?

– Захотелось отдохнуть и отоспаться, господин барон, – честно признался Дарк.

– Вы что же, не отдавали себе отчет, что с такими бумагами надо являться как можно скорее?

– Конечно же, отдавал, господин барон, я также предполагал, что у вас будет много вопросов, на которые весьма затруднительно отвечать сразу после прогулки от «Великих низин» до Кодвуса, во время которой постоянно получаешь по голове…

– Допустим, – ухмыльнулся барон, откидываясь на спинку кресла, – а кто те двое, ваши попутчики?

– Фламер – тоже имперский офицер, мой сослуживец. Встретились в лесу и пробивались вместе…

– И где же он теперь? – перебил Рональд.

– Не знаю, наверное, сразу к границе направился.

– Как же так? Шли вместе, Норика вместе убили, а тут разошлись…

Кажется, барон поймал его. Умолчать о Фламере было нельзя, о нем писалось в рапорте, сказать правду – нарушить договоренность с ним, и, возможно, подведешь не только старого друга, но и его брата Мартина. Мозг судорожно работал, прокручивая различные варианты, пока не нашел единственно верный.

– Мы повздорили, господин барон, из-за женщины… чуть было не дошло до поединка. При таких обстоятельствах посчитали разумным расстаться.

– Убедительно, весьма убедительно, – кивая головой, сказал барон, хотя, судя по его ухмылке и двусмысленной интонации, показалось, что не очень-то он и поверил. – Прежде чем перейти к персоне очаровательной амазонки, ответьте, сударь, вы читали бумаги?

Вопрос был задан неожиданно, специально в алогичной последовательности. Рональд внимательно наблюдал за изменением мимики Дарка, стараясь определить, соврет ли ему имперский офицер или скажет правду. Врать Дарк и не собирался.

– Конечно, читал, господин барон.

– И вы не боитесь признаться, что ознакомились с секретными документами?!

– У меня не было выхода. После драки с Нориком переписка была разбросана по всему залу, как, впрочем, и остальной архив маркиза. Нужно было собрать все листы. Гаврий же к тому времени… был не в состоянии.

– А ваш приятель читал?!

– Нет, господин барон, он сказал, что хочет долго жить…

– Хм, передайте, коли еще его увидите, – усмехнулся Рональд, – что я восхищен его чувством самосохранения. Ну что ж, допустим, что с этим вопросом разобрались, теперь перейдем к воительнице. Кто и, главное, – где она?

Дарк вновь оказался в затруднительной ситуации. Наврать он не мог, спецслужба слишком много знала о походах девиц к Аль-Шар; сказать правду – все равно что выдать девушку, хотя, с другой стороны, шансов у нее однозначно не было.

– Зовут Ильзой, а где сейчас, не знаю. Я ночью не был с ней, возможно, заметила стражу, испугалась и убежала.

– Ага, прямо к горе Аль-Шар, – продолжил Рональд с явным сарказмом в голосе. – Кстати, не знаешь, что им там надо?

– Знаю, они ищут в старом храме какой-то артефакт или реликвию амазонок, – признался Дарк, понимая, что если врать не получается, то лучше уж и не пробовать.

Впервые он увидел, как глаза барона расширились от удивления. Неожиданно он стукнул кулаком по столу и рассмеялся.

– Вот бабы, вот дуры! Мы-то думали, что они в политику ударились да против нас играют, а они просто старые тряпки ищут! – Диверто покатывался в приступе смеха, то и дело вытирая выступающие на глазах слезы.

Его рука потянулась к маленькому колокольчику, стоящему на столе рядом с чернильницей. Как только он тряхнул его, дверь тут же распахнулась, и на пороге появился адъютант.

– Бертью, – обратился к вошедшему барон, – передай Мотрано, чтобы немедленно убрал наблюдателей от горы. Увидят там амазонку, пускай не трогают. Все, пошел!

– Спасибо, господин барон, – искренне поблагодарил Дарк, думая, что Рональд делает ему одолжение.

– Не за что, у меня и так народу толкового мало, а тут больше месяца сразу несколько постов держать приходилось. Спасибо тебе, что прояснил. Меня ведь эта бабская возня с реликвиями совершенно не интересует.

В оживленно протекающем до этого разговоре возникла пауза. Диверто встал из-за стола, и его рослая фигура долго перемещалась взад и вперед по комнате. Барон размышлял. Наконец-то он замедлил шаг и сел на стол, прямо на кипу важных бумаг.

– Не знаю, что с тобой делать и какую игру ты ведешь. Давай пока поступим так: за Гаврием я уже послал, и до того момента, пока с ним не поговорю, считай, что я тебе верю. О возвращении в Империю забудь, сбежишь – мои люди тебя убьют.

– И что же мне делать? – симулируя удивление, перебил барона Дарк. – Меня ночью ограбили, денег нет, оружия нет…

– В армии служил, а хозяев перебиваешь! В первый и последний раз прощаю, – сурово сверкнул глазами Диверто. – Деньги и оружие как раз не проблема, зайдешь на склад, там все получишь. О караване ты знаешь много, слишком много даже для моих людей. Иди в гостиницу, днем тебе принесут письмо для Пауля Дантона. Найдешь его контору и передашь письмо. Пока при нем будешь, ребята у него толковые, за тобой присмотрят.

– А что дальше? – обеспокоенный непредвиденным развитием ситуации, спросил Дарк.

– Дальше все зависит от того, что скажет Гаврий. Если слова твои подтвердит, то считай себя принятым в «бригаду», если же нет… – Глаза Рональда сузились. – То по-другому поговорим.

– Ну, а что, если он умер?

Рональд не ответил, спрыгнул со стола и вновь затряс «волшебный» колокольчик, «чудо» и в этот раз случилось быстро, на пороге появился подобострастный Бертью, с собачьей преданностью уставившийся на своего господина.

– Проводи бывшего капитана на склад и в канцелярию, пускай подберет себе железо и немного денег…

– Насколько «немного», господин барон? – проскулил Бертью, явно забыв добавить в конце «тяв-тяв».

– В размере месячного жалованья лейтенанта.

Как выяснилось немного позже, лейтенанты в Кодвусе получали намного больше, чем капитаны имперской гвардии.

Существует масса увлекательных способов скоротать время, например: плевать в потолок или ловить мух. Капитан Аламез был более изобретательным и, ожидая письма Диверто, метал кинжал в стену гостиничного номера. Этим незамысловатым на первый взгляд действием он убивал сразу не двух, а, пожалуй, трех зайцев: оттачивал навык броска, портил гостиничное имущество в отместку за то, что его вещи выкинули из номера сразу же после ареста, и размышлял над дальнейшими действиями.

С одной стороны, все сложилось очень даже неплохо. Он пережил разговор с Диверто и все еще на свободе. У него снова появилось оружие, комната в гостинице и деньги, которых с лихвой хватило бы на проживание в Кодвусе в течение нескольких месяцев или на оплату дороги до имперской границы.

В остальном же везение было сомнительным. Диверто явно имел на него какие-то виды, но пока не доверял, а значит, стать одним из его людей и получить доступ к архивам спецслужбы в настоящее время невозможно. Личность имперского резидента могла оставаться для него загадкой достаточно долго. Его положение в Кодвусе было шатким, оно во многом зависело от того, удалось ли тогда выжить Гаврию, и как Диверто расценит рассказ своего агента.

Дарк снова остался один, не у кого спросить совета или попросить помощи. Если шеф спецслужбы решит, что от него лучше избавиться, то бежать некуда: с одной стороны «Великая Стена», с другой – Лес, в котором нашлось бы немало «доброжелателей», жаждущих заживо снять с него шкуру. Побег с торговцами имперского каравана был нереальным. Купцы не станут портить отношения с властями и выдадут его по первому же требованию, какие бы баснословные суммы он ни предлагал за свое укрытие.

Печальные мысли о почти безвыходном положении прервал стук в дверь. На пороге стоял посыльный, которого Дарк пару раз видел в штаб-квартире «бригады». Полученный от служащего конверт был ярко-красного цвета, с грифом «Совершенно секретно» и с пометкой «Вручить лично в руки г-на Пауля Дантона в течение дня».

Уставший от бесплодного времяпрепровождения Дарк решил не мешкать и тут же отправиться в контору торговца. Выходя из гостиницы, он убедительно пригрозил кулаком хозяину заведения, давая понять, что в цивилизованном обществе арест постояльца – это еще не повод для выселения. «Когда вернусь, надо будет в ухо дать, чего кулаком просто так грозить!» – подумал Дарк, покидая «Вольницу». Тогда он еще не знал, что справедливое возмездие не настигнет толстощекого хозяина заведения так скоро. Обратно вернется он лишь через несколько дней и настолько сильно уставшим, что физически не сможет заняться воспитанием обнаглевшей прислуги.

Вчера город казался загадочным и красивым, сегодня же он излучал лишь враждебность и холодное безразличие к судьбе обитателей. Даже небо было пасмурным и извергало вниз мелкие капли моросящего дождя. Всего пять минут находясь на улице, Дарк уже основательно замерз, холодные порывы ветра пробирали до самых костей. Пришлось сделать небольшой крюк по дороге в контору и еще раз обрадовать посещением портного, который работал также цирюльником, старьевщиком и ростовщиком, а вдобавок торговал готовой одеждой.

Старичок был вежлив и словоохотлив, наверное, потому, что посчитал Дарка состоятельным клиентом. Купив теплый плащ и длинные перчатки из толстой кожи, Дарк умудрился направить разговорчивость торговца в нужное для него русло и узнать, где же находится контора управляющего загадочным караваном.

К счастью, Пауль Дантон был весьма известной личностью в городе. Собратья по Торговой Гильдии считали его везучим сумасшедшим: везучим, потому что никто не мог понять, как ему удавалось с легкостью зарабатывать столько денег, а сумасшедшим, поскольку швырялся он полученной прибылью с расточительством на грани безумия.

– Вы только подумайте, господин, – причавкивая и брызгая слюною от негодования, бойко бормотал старик, – вместо того, чтобы оборот увеличить, он пускает все на ветер. Купил громадный трехэтажный дом в центре, а сам там не живет. Ну, на первом этаже, понятно, контора находится, а верхние-то этажи «мазилам» сдал, притом бесплатно.

– Каким еще таким «мазилам»?

– Ну тем, что картинки всякие малюют.

– Художникам, что ли?

– Угу, я и говорю, «мазилам». Мы его на собрании Гильдии спрашивали, зачем, а он разорался, дескать, не наше собачье дело, «…что хочу, то и делаю, деньги мои».

– И он прав, уважаемый, – усмехнулся Дарк, – ведь действительно его.

– Да так-то оно так, но ведь молодежь развращает. Они ведь вместо того, чтоб торговлей заниматься али ремеслом, картинки малюют! – Старик нагнулся и прошептал собеседнику в ухо: – Некоторые весьма непотребные.

– Баб, что ли, голых?

– Угу, и не только… А хуже всего, что он этим соплякам-«мазилам» помогает, а они и наглеют. К нам идут, денег «на искусство» просят.

Все сразу стало ясно. Торговцы не обращали бы никакого внимания на моральный облик молодежи и на то, как расточительно сорит деньгами Дантон, если бы художники не просили денег заодно и у них.

– А еще там оргии проходят всякие, – продолжал шамкать старикан, – по ночам в мастерской своей собираются, пьют и дебоши развратные устраивают. Поначалу только между собой, а потом и вельможи к ним потянулись, вместе теперича озорничают.

После услышанного Пауль казался Дарку не сумасшедшим, а расчетливым хитрецом, сумевшим найти нужный ключик к душе толстосумов-аристократов. Вроде бы бесцельно соря деньгами, он на самом деле получал возможность «на дружеской ноге» в непринужденной богемной обстановке совершать выгодные контракты. Вот в чем заключался секрет везения.

– Ну, а вы, значит, так спокойно на эти чудачества и смотрите?! – спровоцировал Дарк портного на дальнейший разговор.

– А что делать-то?! – негодуя, возмутился старик. – Когда нам его безумие вконец опостылело, на Совете Гильдии порешили Дантона купеческих прав лишить да из Гильдии выгнать. Так на следующий день всех старших наших сам герцог Уильфорд вызвал. Кричал, говорят, аж жуть как, а под конец обещался, что, коли мы Дантона в правах не восстановим да впредь ему помехи чинить будем, то он Гильдию вообще закроет.

– Как так? У вас же здесь вроде Республика.

– Республика, она, конечно, имеется, да только вот именно, что «имеется». Как герцог скажет, так и будет, никто супротив него не пойдет.

– Ну, а Дантон что, потом притих?

– Какой там! На следующий день, как он вновь торговцем стал, гуляния аж на целый город устроил, прям здесь, на площади, столы выставил да актеров созвал. Два дня и три ночи весь город гудел.

Распрощавшись с торговцем, Дарк снова очутился на улице. Благодаря новому плащу и теплым перчаткам воздух уже не казался таким холодным, а город – враждебным. Совершенно случайно, по иронии судьбы, он зашел в лавку и узнал много нового о человеке, с которым вскоре предстоит иметь дело.

Размышляя о бескорыстности меценатства, Дарк шел на встречу с Дантоном.

Контора находилась неподалеку от центральной площади города, прозорливо называемой местными жителями «площадью с фонтаном». Дорога заняла не более десяти минут, и взору Дарка предстало трехэтажное не просто огромное, но и вызывающее по меркам Кодвуса здание. Ровная кирпичная кладка особняка была претенциозно строгой только на нижнем уровне, где как раз и находился офис торговца. Верх дома, начиная со второго этажа, украшали изящные колонны, крытые балконы и декоративные арки. Стены были расписаны картинами сражений и прочих эпохальных сцен времен возведения «Великой Стены». Чувствовалось, что воспитанники Дантона изрядно потрудились и здесь, создавая своему патрону в глазах общественности образ незаурядного и утонченного человека.

На некоторое время Дарк задержался перед входом, чтобы повнимательнее рассмотреть фасад. От возвышенного созерцания сцен великих баталий и архитектурных изысков его отвлекла далеко не возвышенная деталь. Он обратил внимание на боковую лестницу, ведущую на третий этаж, где, по словам портного, и находилась мастерская «мазил».

Его первоначальные предположения подтвердились. Если бы Дантон был просто ценителем прекрасного и меценатом молодых дарований, то предоставил бы им помещение, не заботясь об излишних удобствах.

Явно не запланированная при строительстве здания мраморная лестница была широка и украшена под стать самому фасаду. Дополнительно возводя ее, вряд ли торговец особо заботился об удобствах богемы, скорее ему не хотелось, чтобы кто-нибудь из его светских гостей случайно подвернул ногу на ступенях или спьяну упал со скользкой и узкой лестницы.

Что делать, если строишь первоклассный бордель для изысканной публики, приходится заботиться о таких мелочах, как удобная лестница и ширма «приобщения к искусству».

Дантон, конечно же, не был обычным торговцем, скорее хитрым пронырливым дельцом, находящим индивидуальный подход к клиентам.

Пару раз шмыгнув носом от холода и достав из-за пазухи заветный красный пакет, Дарк подошел к двери и трижды постучал по ней молотком. Долго ждать не пришлось, через минуту послышалось обнадеживающее шарканье, и резная дубовая дверь со скрипом открылась.

На пороге стоял полуголый, волосатый гном, глаза которого с раздражением взирали на непрошеного гостя. После дежурного «Чо надо?» возможны были только два варианта последующего ответа малыша-крепыша: «Входи» или «Пошел вон». Судя по взгляду из-под нахмуренных бровей, второй вариант употреблялся гораздо чаще. В случае же с Дарком гному пришлось пойти по нетрадиционному для него пути и впустить посетителя, чем привратник был явно расстроен.

Задвинув за гостем дверной засов, гном покинул Дарка прямо посреди узкого темного коридора и удалился в большую комнату, где обедала компания из шести-семи охранников-гномов. Когда дверь за ним с шумом захлопнулась, Дарк очутился в полной темноте и, как ни странно, в тишине.

«Из этого чертового сарая такая же контора, как из меня эльф, – ругался про себя Дарк, пробираясь по заставленному проходу к указанной двери. – Мало того, что ничего не видно, так еще и тишина, как на кладбище. Не офис, а бандитский притон какой-то!»

Войдя в комнату, капитан вовремя успел отскочить обратно, мимо уха со свистом пролетела чернильница и грохнулась о стену позади, где-то там, в недрах темного коридора.

– Рузель, паршивец, говорил же тебе, не возвращайся, в кредит ничего не даю! – послышался из кабинета мужской похмельный голос.

Приготовившись к возможности полета очередной порции канцелярских принадлежностей, Дарк быстро нырнул внутрь.

– Так вот значит, кого Рональд в помощь прислал, – отложив прочитанное письмо в сторону и взгромоздив обе ноги на стол, изрек Дантон.

Это были первые слова с тех пор, как Дарк решился пересечь порог кабинета. Пренебрегая общепринятыми формальностями представления друг другу, капитан сразу же положил перед удивленным торговцем красный конверт с печатями и сел на стоящую около стола скамью. Дантон согласился с условиями игры в молчанку и вместо расспросов разорвал конверт и углубился в чтение документа.

За время ожидания Дарк видел, как изменялось выражение гладковыбритого лица торговца от негодования до легкой улыбки сарказма. Вид Пауля заставил его насторожиться и вести себя крайне сдержанно, уж очень сильно Дантон отличался от сложившегося стереотипа торговца. Он был молод – не старше сорока, что само по себе настораживало, был обладателем статной натренированной фигуры и вихрастой копны темно-каштановых волос. В одежде преобладали светлые, яркие цвета, не говоря уже о вальяжном фасоне сшитого по последней моде платья. Столкнувшись с ним случайно где-нибудь в городе, можно было бы принять его за аристократа-помещика, чиновника или придворного подхалима, но только не за торговца.

– Ну что ж, резон в этом есть. – Голос Дантона оторвал Дарка от размышлений. – Во-первых, ты человек новый, в городе никого не знаешь, а следовательно, никем и не подкупленный.

– А что во-вторых? – деловито перебил Дарк.

– Ты тоже имперец, – печально улыбнулся Пауль. – Из столицы или из провинции?

– Провинция Виланьеза.

– Бывал, а мне не повезло, я из Сардока. Слышал, там буча лет девять назад была, так во время нее и сбег.

– Участвовали в восстании?

– Не-а, просто почувствовал, что жареным запахло, вот и уехал. Я ведь не дворянин, а торговец, поместий нет, где склады – там и дом родной. И давай, Дарк, проще будь, хватит мне тут выкать. Думаешь, тех вот мало, чтобы еще здесь жеманиться?

При этих словах Пауль указал пальцем вверх, Дарк, конечно же, понял, что речь идет о посетителях верхних этажей. В ответ на предложение Дантона о деформализации отношений капитан утвердительно кивнул. Торговец продемонстрировал натренированную годами дежурную улыбку и извлек из-под стола бутылку вина с парой стаканов.

– Это «Куэрто», выдержанное вино, ты просто обязан попробовать. Давай выпьем за знакомство! – уже разливая по стаканам, сказал Дантон. – Что новенького творится в Империи?

– Не знаю, я больше двух месяцев там не был, – устало выдавил из себя Дарк, опрокидывая стакан крепкого, но нежного вина, – поскольку последнюю битву у «Великих низин» проиграли, значит, теперь репрессии, предателей да саботажников ищут.

– Ууу… да я смотрю, солдатик действительно долго дома не был! – В интонации Дантона сквозила не издевка, а слышались печаль и сочувствие. – Все гораздо хуже. Этот старый пьянчужка Вортье умудрился, отступая к границе, попасть в окружение и вместе с остатками войск сдаться на милость победителя. Так что война закончилась, граница филанийского королевства полностью восстановлена, а принц Генрих радостно потирает руки, на его плантациях и шахтах появилось много абсолютно дармовой рабочей силы.

Видимо, Дарк и вправду слишком долго блуждал по Лесу, весть о полном поражении почему-то не расстроила и не удивила капитана, скорее, поставила точку в конце очередного этапа его жизни.

– Ну, ты не горюй, нас с тобой это уже не касается, мы здесь, и у нас свои «пироги», – игриво подмигивая, продолжил Пауль, по второму кругу наполняя стаканы. – Скажи, за те два дня, что в Кодвусе находишься, много обо мне слышал?

– Достаточно, чтобы понять, что ты весьма хорошо пристроился, – открыто высказал свое мнение Дарк.

– Ценю за прямоту, действительно неплохо, даже намного лучше, чем ты можешь себе вообразить. – Затем Дантон как бы невзначай сменил тему беседы: – Я и тебе прямо скажу, меня ведь не интересует, что про себя расскажешь, поэтому, кстати, и не спрашиваю. Все здесь написано. – Пауль похлопал рукой в перстнях по красному конверту. – Диверто людей не носом чует, он их насквозь видит. Если бы он тебе не доверял и считал бы шпионом, то не стал бы пускаться в хитрые игры, это не его стиль, просто бы ткнули ножом в спину – и бывай.

– Ну, и к чему ты клонишь?

– Да так, философствую… – пожав плечами и склонив голову набок, протянул Дантон. – Не думаю, чтобы тебе сейчас чересчур нервничать и напрягаться стоило бы, жизнь твоя на кону не стоит. Смотри на задание, как на двойной тест. Справишься, или я, или Диверто, а может, и оба, работу предложим, а это неплохо, ой как неплохо…

– Послушай, Пауль, может, объяснишь мне, недоразвитому да убогому, что за задание такое?! – уже начиная дергаться, произнес Дарк.

– Успокойся, всему свое время. Только сейчас с начальником охраны разберусь, слышь грохот и мат в коридоре – это он прется, – как всегда, усмехаясь, произнес Дантон и полез в стол за третьим стаканом.

Дверь в кабинет с треском распахнулась, и ввалилось страшно бородатое нечто в доспехах. Грозно шипя и помахивая боевым молотом, гном пытался сказать что-то важное Дантону, но его взгляд случайно упал на Дарка.

– А этот пижон что здесь делает?!!! – злобно проорал гном, который оказался не кем иным, как Румбиро Альто.

– Чего орешь, Альто? – спокойно и твердо спросил Пауль, подавая ему доверху налитый стакан. – На-ка, промочи глотку! Это наш стажер, так сказать, господин бывший капитан имперской гвардии Дарк Аламез, прошу любить и жаловать.

– Полюблю я его, сапог тебе в пасть! – опрокидывая стакан, пробурчал гном не так громко, как ранее, но не менее грозно. – Я ему тест прямо сейчас устрою, на боеспособность. А ну, бывший капитан, вали во двор, на кулаках биться будем!

– Непременно, Румбиро, хоть на кулаках, хоть еще на чем, – ровным голосом ответил Дарк, бесстрастно глядя в глаза противника, – только вначале с господином Дантоном вопросы решу и буду полностью в твоем распоряжении.

– В моем распоряжении ты во дворе будешь, притом полностью: и морда, и почки… – зловеще потирая костяшки пальцев, продолжил угрожать гном.

Дантон флегматично сидел в кресле, поглядывая то на одного, то на другого участника ссоры и не желая вмешиваться. Вдруг он совершенно некстати задал Румбиро вопрос, казалось бы, никак не относящийся к делу:

– Румбиро, ты случайно не помнишь, не задолжал ли нам чего маркиз Норик?

Гном ошарашенно уставился на Дантона, вспоминая подробности неофициально выданного кредита.

– Как не задолжал ли? Конечно задолжал. Вместе с процентами за два просроченных месяца, но без штрафа – сто сорок шесть имперских сонитов будет или триста двадцать одна наша крона, а со штрафом…

– Спиши в убыток, он уже не вернет, – так же флегматично произнес Пауль, кивнув головой в сторону Дарка.

Гном застыл в удивленном молчании. В больших, как сливы, глазах бородача отражались одновременно изумление, непонимание и уважение. Гнев моментально остыл, и, воспользовавшись моментом замешательства, Дантон продолжил:

– Ну что, Румбиро, желаешь ли новичка протестировать? Если еще раз подобное услышу, то гнить тебе в шахте до скончания веку, и не за то, что на парня наехал, а потому, что ерепенишься в моем собственном кабинете, да еще не спросясь разрешения. Понял?!

– Понял, – угрюмо ответил гном.

– А тебе, Дарк, я так скажу. Мне плевать, что вы там по пьяни не поделили, девку или еще чего, но вы оба на меня работаете и трений быть не должно. Для тебя он… – Пауль ткнул пальцем в нагрудник гнома, – господин Румбиро Альто, уважаемый гном и начальник охраны конвоя, то есть почти такой же шеф, как я. Понял?!

Дарк утвердительно кивнул, и лицо Дантона опять засверкало радостной улыбкой, а руки потянулись к любимой бутылке.

– Ну вот, хлопнем еще разок, за знакомство. Румбиро, что там еще случилось?

– Пауль, совсем плохо… – сказал уже успокоившийся гном, опрокидывая в рот очередной стакан, – мои ребята час назад лошадей нашли, три убиты, а у двух все седла в кровище.

Глаза Дантона быстро забегали из стороны в сторону, кончики пальцев нервно забарабанили по столу.

– Хорошо, ждать больше не будем. Завтра в семь утра выступаем. Собери человек, прости, гномов тридцать – тридцать пять, не более, будете прикрывать, если что… Ну ладно, иди, мне тут с Дарком пошептаться надо.

Дверь за гномом закрылась, и они вновь вернулись к разговору.

– Еще раз советую подружиться с Румбиро, – убеждал Пауль Дарка, – во-первых, потому что вместе работать будете, а во-вторых, он мужик отличный, хотя вспыльчивый, природа у него такая, гномья!

– Посмотрим, – скупо ответил Дарк, – сам лезть первым не буду, что такое дисциплина, знаю.

– Ну, вот и ладно, вернемся к нашим баранам, точнее баронам…

Рассказывать Дантон начал издалека, то есть с того самого момента, как он очутился в Кодвусе. Дарк внимательно слушал, пытаясь определить по игре хитрых глаз торговца, зачем он так подробно повествует о своих похождениях, и вообще, к чему они с Диверто клонят.

Капитан был уверен, что, несмотря на попытки Дантона предстать в его глазах прямым и открытым человеком, парень был совсем не прост. Пауль выставлял себя в выгодном свете и рассказывал только то, что Дарк и так уже знал из переписки или мог в дальнейшем узнать по слухам и сплетням горожан. История пребывания Дантона в пограничье свелась к следующему.

Девять лет назад он с парой закадычных приятелей покинул мятежную провинцию Сардок и бежал без оглядки до самого Кодвуса. Прихватив с собой немного, по меркам торговца, денег, он осел вначале на окраине и стал быстро увеличивать капитал, проводя порой полулегальные и весьма рискованные операции. Как раз на одной из таких афер его и поймали люди Диверто. Дело даже было не в том, что он не платил налогов. Один из его ближайших помощников оказался шпионом. Парень бежал в Империю с торговым караваном, прихватив с собой инженерные планы укреплений «Великой Стены». Осудить самого Дантона не могли, но пригрозили лишить лицензии за пособничество шпиону, неуплату налогов и прочие нарушения коммерческого права, если он не согласится на весьма интересное предложение властей.