Штурман пятого моря Каретникова Екатерина

Глава 8

Ника и сам не верил, что выбрался на берег. Ноги разъезжались на мокрых камнях, руки дрожали крупной дрожью, глаза почти ничего не видели за густой пеленой мороси.

Парень с катера (теперь-то Ника рассмотрел его вблизи, и понял, что тот совсем молодой) возился с цепью, закрепляя Никину моторку у пирса.

Ника, пошатываясь, подошёл.

— Вам помочь? — спросил он.

— Справлюсь, — ответил парень, не оборачиваясь.

— Я что хотел сказать, — промямлил Ника. — Спасибо вам.

Парень вытащил ключ из замка и встал в полный рост. В рыбацких бахилах, в плаще с острым капюшоном, со связкой ключей в руке он показался Нике похожим на героя какого-нибудь фильма-катастрофы. Из тех, кто появляется среди перепуганных обывателей и уверенно выводит их через все препятствия на безопасное место. Вот и Нику вывел. Вернее, вывез на буксире.

— Пожалуйста! — ответил парень хмуро.

Совсем как те герои из кино. Правда, в кино в компании спасённых обязательно была красивая девушка и беспомощные старики, и парочка малышей, которые ничего не понимают, а только шире раскрывают глаза от ужаса. А здесь был только Ника.

— Тебя зовут-то как? — спросил парень.

— Ника, — ответил он и чуть не прикусил язык.

Парень хмыкнул.

— В моё время всё больше Коли и Миши встречались. А вы теперь вон как — Ник, Майк, Джек. Мы раньше, извини, так если только собак звали. Ну, дело ваше.

— Не, — начал оправдываться Ника. — Это просто меня так друзья в клубе называют. А на самом деле я…

Честно говоря, он даже обрадовался, что парень не расслышал последнюю букву. Уж если по его мнению «Ник» — собачье имя, то что же он бы сказал про чисто женское «Ника»?

— Да ладно, Ник так Ник. А я — Игорь.

Он протянул Нике руку. Ника вытер ладонь о куртку, хоть та и была мокрой до нитки, и протянул в ответ.

— Вот что, Ник, — заявил Игорь. — Ночевать придётся здесь. А утром будем с твоим мотором разбираться.

— Вы думаете, он сломался?

— Кто его знает? Посмотрим.

Дождь кончился, раскаты грома доносились издалека. Теперь они казались едва слышными и совсем неопасными. Не то что там — на озере. Ника вспомнил, как сидел в моторке, сжавшись в комок, и поёжился. Если бы не Игорь, он бы точно не выбрался.

— Пошли, — сказал Игорь и, не оглядываясь, начал подниматься по каменистой тропе.

Ника поспешил следом. Лезть наверх почти в темноте было трудно. Ника хватался за какие-то жёсткие стебли, оскальзывался и тяжело дышал. Но Игорь не оглядывался и не останавливался, а Ника боялся потерять его из виду. Да и вообще отставать было стыдно. Что он — маленький мальчик, которого надо за руку водить?

Очутившись наверху, Ника перевёл дыхание. Он чувствовал себя так, будто поднялся на высокую гору.

Игорь всё-таки оглянулся.

— Живой?

— А почему нет? — вопросом на вопрос ответил Ника, стараясь не пыхтеть как паровоз.

— Тут рядом уже, — утешил Игорь.

Похоже, он заметил, как устал и запыхался Ника. В его голосе не было иронии.

— А что — рядом? — поинтересовался Ника.

— Мой дом, — просто ответил Игорь.

Ника серьёзно кивнул и побрёл за Игорем по тропе.

Ника уснул сразу же, как только голова коснулась подушки. Ему снилось зелёное море, длинный песчаный пляж, медузы и чайки. Над водой раскинулось высокое небо. Солнце отражалось в волнах и было таким ярким, что глаза закрывались сами собой. Ника пытался их открыть, но верхние веки будто приклеились к нижним. Тогда он вздохнул и решил заснуть прямо на песке. И уже во сне ему снова приснилось море.

Он не слышал, как Игорь бродил по дому, гремел ведром, носил дрова, развешивал мокрую одежду перед железной печкой. Он даже не слышал, когда в шесть утра тоненько звякнул его мобильник. Тем более, что телефон сразу же смолк.

Ника открыл глаза. Он увидел потолок, обитый светлой вагонкой, маленькую трёхрожковую люстру и коротколапого паука, покачивающегося на толстой нити. Нить тянулась от густой паутины в углу. Солнце било в окно, и нить сверкала как серебряная.

Ника не любил пауков. Не боялся, а именно не любил. Но паук этого, конечно, не знал. Он деловито спускался прямо на кровать. Ника откинул одеяло и сел. Паук коснулся мохнатыми лапами одеяла.

— Брысь! — махнул на него рукой Ника.

Он понимал, что паук вряд ли послушается, но слово вырвалось машинально.

— Ты кого гоняешь?

В комнату заглянул Игорь. Сегодня на нём были старые джинсы и тёмная футболка. В глазах светились насмешливые искорки.

— Зелёных человечков?

— Паука, — объяснил Ника, слегка смутившись.

— Митьку не трогай, — погрозил пальцем Игорь. — Он у меня с самой весны живёт.

— Да я не трогаю, просто он на одеяло залез, — начал оправдываться Ника.

А сам подумал, что интересно было бы узнать, как хозяин дома отличает Митьку от других пауков.

— Ничего, не съест, — хмыкнул Игорь. — Ни тебя, ни одеяло.

И вышел из комнаты.

Ника заметил на полу рядом с кроватью растоптанные шлёпанцы, а на стуле свои джинсы, толстовку и носки.

Он встал, стараясь не оглядываться на Митьку, натянул джинсы. Те были совсем сухими, но будто бы сели. Ника еле сумел застегнуть молнию. Зато толстовка и носки в размерах не изменилась. Ника оделся, сунул ноги в шлёпанцы и направился к выходу.

Он попал в узкий коридорчик. На стене висела вешалка с плащами, ватниками и старыми куртками. Под ней стояли резиновые сапоги и кроссовки огромных размеров.

Коридорчик упирался в другую дверь, прикрытую неплотно. Ника толкнул её рукой и оказался в просторной кухне. Или комнате. Разобраться было непросто, потому что здесь были и печка, и плита с газовым баллоном, и стол, и кровать.

Игорь стоял у плиты и жарил яичницу с сосисками. У Ники сразу же рот наполнился голодной слюной, а в животе заурчало.

— Умывальник перед домом, — объяснил Игорь, не оборачиваясь. — Полотенце на крыльце. Я тебе чистое достал.

— Спасибо! — кивнул Ника и отправился умываться.

Он уже привык, что Игорь постоянно разговаривает с ним, не глядя на него. И почти не обижался на сухой ироничный тон. Наверное, просто Игорь — такой. Ну и что? Все люди разные.

— Посмотрел я твой мотор, — сказал Игорь после завтрака. — Ничего страшного. Винт цел. Водоросли я снял. Можешь хоть сейчас домой ехать. Кстати, куда тебе?

— Мне? — переспросил Ника и задумался.

А в самом деле — куда? Плыть в Леоновку, ставить на место моторку и возвращаться в город? Так ничего и не сделав? И жить по-прежнему, презирая себя? Попытаться обо всём забыть, перейти в другую школу в конце концов? Или…

— Забыл? — слегка ехидно предположил Игорь.

— Да нет, — начал было Ника, лихорадочно обдумывая, как лучше объяснить то, что пришло ему в голову минуту назад.

В это время в дверь постучали.

Игорь пошёл открывать, а Ника так и остался посреди комнаты с разинутым ртом. До него донёсся скрип двери и почему-то ставший хриплым голос Игоря.

— Здравствуй, Маша!

Невидимая Маша что-то ответила. Ника не расслышал — что. Но голос у неё был высоким и звонким. А ещё Ника по интонации понял, что Маша почему-то очень волнуется и, кажется, вот-вот заплачет. Наконец звонкий голос стих, и Ника явственно расслышал громкое всхлипывание.

Игорь что-то пробубнил успокоительное, но всхлипы не прекратились. Они наоборот превратились в захлёбывающиеся рыдания. И Ника разобрал слова, которые Маша повторяла, словно заклинание.

— Что мне делать?

Игорь влетел в комнату. Его лицо было бледным и как будто постаревшим.

— У соседки пропал отец, — бросил он Нике, быстро собирая какие-то вещи в рюкзак.

— Как пропал? — растерялся Ника.

— Вечером вышел на катере. До сих пор не вернулся.

— А на мобильник ему звонили?

— Не ловят на озере мобильники. Здесь ещё так-сяк, а там вообще — глухо, — хмуро объяснил Игорь. — Я сейчас проверю то место, где он обычно рыбачит. Не найду, будем вызывать МЧС-ников с материка.

— С материка? А это что? — изумился Ника.

— Остров.

Игорь застегнул рюкзак и начал натягивать высоченные болотные сапоги.

Ника думал всего мгновенье.

— Я с вами! — закричал он.

Игорь смерил его оценивающим взглядом и кивнул.

— Собирайся. У тебя пять минут.

Глава 9

Света изумлённо посмотрела на курносого Владика.

— Какая беда? С кем? И вообще — откуда ты меня знаешь?

Мальчик пожал плечами.

— Я не знаю. Мне он тебя показал.

— Кто — он?

— Мой друг. Ника. Это с ним беда.

Света тряхнула головой.

— Подожди, — попросила она. — Ты, наверное, что-то перепутал. Я не знаю никакого Ники.

Теперь изумился Владик.

— Как это — не знаешь?

— Ну так, — потупилась Света. — У меня вообще нет друзей мальчишек.

— Значит, ты просто не в курсе, — очень серьёзно сказал Владик. — Я так и думал. А Ника хотел, чтобы ты знала.

— Да что знала-то? — не выдержала Света.

— Что ты для него очень много значишь.

Света почувствовала тревожный холодок внутри и медленно опустилась на скошенную траву.

— Пожалуйста, — попросила она, — расскажи мне всё. По порядку.

— Хорошо, — кивнул Владик. — Только я самого начала. А то ты не поймёшь.

Он присел рядом с ней на корточки и начал так, словно рассказывал сказку.

Владик всегда жил в Петербурге. Дом стоял на пустыре. Это потом вокруг него выросли другие дома, деревья, детские площадки, магазины, школа. А сначала высились только горы строительного мусора и остатки бетонного забора. Пока пустырь не расчистили, мама не отпускала Владика от себя ни на шаг. Да и куда ему было ходить одному? Играть с соседскими ребятами — негде, на велосипеде кататься по вечно грязной дороге — опасно, за хлебом бегать — далеко. Вот он и привык, что всегда рядом мама. Правда, два года мама работала и отводила Владика в детский сад. Но там Владик мучился и всё ждал, когда же его заберут домой. «У вас такой домашний мальчик!» — жаловалась воспитательница.

А потом появился Симка. И мама забрала Владика из детского сада и снова всегда была рядом.

Владик пошёл в школу рядом с домом. И стал отличником. Вот только друзей у него так и не появилось.

Но всё было хорошо. Пока в прошлом году Симка не заболел. Болезнь была какая-то странная. Потому что Симка крепко спал днём, а по ночам требовал, чтобы его кормили и развлекали. Если родители пытались его уложить, он начинал громко и жалобно плакать.

Владик тоже почти не спал по ночам. Разве уснёшь, когда по всей квартире свет, и родители носятся туда-сюда, и Симка ревёт? А если ночью не спишь, то днём ходишь, будто ватный, и ничего не хочется. У Владика пропал аппетит, и он даже начал бояться темноты, чего с ним и в раннем детстве никогда не было.

Мама с папой думали-думали и, как только начались летние каникулы, отвезли Владика к бабушке. Раньше она сама приезжала к ним в гости, помогала лечить Симку, по магазинам ходила, убирала в квартире и ворчала, что если бы не она — все бы заросли грязью по уши.

А теперь Владик приехал к ней. Добираться было недалеко — два часа на электричке. Оказалось, что бабушка живёт в маленькой квартирке в пятиэтажном доме. А ещё оказалось, что все соседи друг с другом знакомы. И ребята тоже знакомы. Играют вместе во дворе. И никто из взрослых не присматривает.

Владику до ужаса хотелось с ними познакомиться. Но он не знал — как. Подойти и сказать: «Привет»? Он однажды попробовал. Но то ли говорил слишком тихо, то ли мальчишкам не понравился, и на его слова никто даже не обернулся. С тех пор он только смотрел на увлечённых своими играми мальчишек и проходил мимо.

Рассказывать об этом бабушке Владик постеснялся. И когда она предлагала ему выйти во двор погулять с ребятами, послушно кивал и отправлялся на улицу.

Но одному сидеть во дворе — глупо и скучно. Поэтому Владик начал обследовать ближайшие улицы. Он отыскал детскую библиотеку, магазин игрушек и музей авиации. Отыскал просто так, чтобы знать, что они здесь есть. Заходить внутрь Владик боялся. Вдруг прогонят или просто не обратят внимания, как соседские ребята? Особенно сильно Владику хотелось зайти в музей, но у него совсем не было денег. Дело в том, что бабушка была уверена — детям не нужны деньги. Зачем? В магазин Владик не ходит. Бабушка даже хлеб покупает сама. А если ему захочется мороженого или жвачки, то он может попросить бабушку, она купит. Правда, просить бабушку Владик стеснялся. Но она-то этого не знала. А разве бесплатно в музеи пускают? Владик был уверен, что нет.

Как-то раз он брёл вдоль длинной узкой улицы и мечтал. Мечты были о разном. Например, как здорово найти кошелёк с деньгами и, наконец, сходить в музей. Или как классно подружиться с кем-нибудь по-настоящему, чтобы выручать друг друга из беды и всегда быть вместе. Или… Много было этих «или».

Владик так увлёкся, что не замечал ничего вокруг. Не замечал, пока не почувствовал, как кто-то сзади схватил его за воротник.

Владик вскрикнул и попытался вырваться. Куда там! Держали его крепко, а потом и вовсе подхватили поперёк живота и втащили в тёмную арку.

За аркой оказался маленький двор, с трёх сторон огороженный глухими высокими стенами. На одной огромными буквами было написано: «Катька — дура!» Владик цеплялся глазами за надпись, потому что она была единственным, на что можно смотреть и не бояться.

Его опустили на землю и даже, кажется, больше не держали за шиворот. Но толку-то? Перед ним стояли трое парней в каких-то бомжовских куртках. Лица у них были серые, опухшие. Глаза тусклые, будто и не живые вовсе, а пластмассовые. Сзади топтался кто-то ещё. Владик явственно слышал тяжёлое дыхание за спиной. В какой-то миг он подумал, что людей с такими лицами не бывает. То есть похожие физиономии иногда мелькают в фильмах ужасов. Но ведь там это не люди! Это вампиры, или зомби, или привидения.

А здесь… Откуда взяться зомби в маленьком тихом городке в двадцать первом веке?

— Деньги, часы, мобильник! — отчётливо проговорил самый мерзкий из парней. — Живо!

— У меня нет, — пискнул Владик.

У него ведь и в самом деле не было ничего, кроме старенького мобильника во внутреннем кармане.

— Проверить? — хмыкнул второй зомби.

Он говорил, шевеля только правым уголком рта, будто сплёвывал.

— Я не вру! — отчаянно закричал Владик.

И тут же получил такую оплеуху, что в голове загудело, а перед глазами промелькнули серебристые звёздочки.

— Будешь орать — придушу, — пообещал первый.

Владик не понял, кто из них его ударил. Он чувствовал, как кровь тёплой струйкой ползёт по лицу, но не мог даже поднять руку, чтобы вытереть её. Он вообще не мог пошевелиться. От ужаса, от омерзения, от чувства полной беспомощности.

— Значит, нет ничего? — повторил второй зомби.

Владик едва заметно кивнул.

— Придётся проверять!

Владик увидел, как к нему тянутся грязные руки — щупальца монстров. В ушах заунывно завыло. Руки отдёрнулись.

Зомби, тяжело дышавший сзади, подскочил к приятелям. Он оказался низеньким, толстым и, кажется, самым младшим из них.

— Менты, что ли? — спросил первый зомби.

Он сразу же весь подобрался, как хищник, готовый к броску.

— Похоже, — ответил второй.

Владик понял, что выло не у него в голове, а сирена полицейской машины. Только машина-то ехала по улице, а Владик был в подворотне.

Он безнадёжно прислушивался и думал, что сейчас полицейские проедут, а парни-зомби продолжат…

Но сирена не затихала. Она не приближалась и не отдалялась, как будто машина стояла рядом с аркой.

Похоже, парни-зомби думали о том же.

— Валим? — спросил первый как-то задумчиво.

И тут в подворотню вошёл мальчишка лет тринадцати. Тёмные блестящие волосы, джинсовая куртка, школьный рюкзак на спине. Он двигался спокойно и уверенно. Как будто компания парней-зомби его ничуть не напугала.

— Слышь, парень! — окликнул его зомби-первый. — Там менты стоят?

— Что? — переспросил мальчишка, словно не расслышав.

И совершенно бесшабашно подошёл ближе.

— Менты, говорю, стоят?

— Да не, — покачал головой мальчишка. — Они не стоят. Они из машины вылезли и вокруг арки топчутся. Наверное, на вызов приехали. Адрес ищут.

Он говорил медленно и спокойно, а сам всё ближе подходил к компании.

— Валим, — кивнул зомби-первый.

— А с этим что? — кивнул на Владика толстяк. — Заложит ведь.

Первый зомби задумался. Было видно, что думать ему тяжело. Он даже глаза прикрыл.

Владик во все глаза смотрел то на своих мучителей, то на мальчишку и не смел пошевелиться. Мальчишка поймал его взгляд и вдруг…

Владик всё понял. Ну, то есть не совсем всё, но он почти не удивился, когда через мгновенье мальчишка схватил его за руку и, одними губами шепнув: «Бежим!», рванул Владика за собой. К спасительной арке.

— Куда? — прошипели вслед зомби.

Наверное, орать во весь голос побоялись из-за полиции. И догонять тоже.

Никогда в жизни Владик не бегал так быстро. Ему казалось, что ещё чуть-чуть — и ноги оторвутся от земли.

Ребята промчались под аркой, вылетели на совершенно пустую улицу и, почти не сбавляя скорости, побежали вдоль домов.

— Сюда! — выдохнул мальчишка, открывая тяжёлую дверь.

Владик проскочил первым. Он совершенно не обратил внимания, куда именно ведёт его неожиданный спаситель.

— Ты, — спросил Владик, с трудом переводя дыхание, — здесь живёшь?

Мальчишка откинул со лба чёлку и расхохотался.

— Ты что, не видел? Это же музей!