Цепной пес империи. Революция Гудков Андрей

Глава 8

На грани войны

Рабочие вместе с женами и детьми плотным кольцом окружали паровозное депо. Меня и Тириона остановили еще на подходе и потребовали сдать оружие. У меня ничего не было, а Тирион молча отдал перочинный нож и револьвер. Самое забавное – в том, что разоружить ни меня, ни алхимика нельзя было в принципе. Но рабочие об этом не знали.

Провожаемые злыми взглядами, мы прошли к небольшой пристройке, где нас уже ждали лидеры профсоюза железнодорожников. Они согласились выслушать наши предложения.

– Добрый день, судари. Благодарю, что согласились меня выслушать. Я не стану отнимать у вас лишнее время и перейду к делу.

Я развернул на столе перед железнодорожниками карту империи.

– Есть среди вас грамотные?

– Мы все грамотные. Или ты ослеп и не видишь, что мы инженеры[4]?

– А карту читать умеете?

– Ты издеваешься?!

Трое были настроены против меня. Это без труда читалось на их лицах. А вот четвертый, Ней Ластер, внимательно смотрел на меня и молчал. Я сразу решил, что говорить стоит только для него.

– Тогда взгляните на Восточную область. Видите эту тонкую линию, проходящую через пустыню? Это граница с Кунакским патриархатом. А теперь новость, которая завтра будет во всех газетах. Кунакский флот напал на остров Санторин. Вы понимаете, что это война?

– Войной нас пугать вздумал! А мы воевать хотим?!

Я не обратил никакого внимания и продолжил говорить. Ней Ластер спокойно слушал меня.

– И вот на этой стороне тонкой линии собираются войска кунакцев. А с другой стороны стоят наши войска. Такие же простые райхенцы, как и вы. Они готовы исполнить свой долг, но у врага четырехкратное превосходство. Если противник перейдет границу, все, что останется нашим солдатам, – это умереть в бою. А кунакцы переступят через их трупы и пойдут дальше.

Я достал из папки телеграмму и протянул ее Ластеру.

– А это донесение пограничного гарнизона. «Против нас стоят седьмой и восьмой корпуса кунакской армии. В случае начала боевых действий мы не сможем удержать позицию. Требуется подкрепление».

Я вытянул еще одну телеграмму.

– «Выслать подкрепление нет возможности. В случае начала боевых действий действуйте по обстановке», – это ответ штаба. – Я отдал телеграмму Нею Ластеру и достал следующую. – А вот и обращение штаба Восточной армии к Генералитету: «Кунакский патриархат сосредоточил на границе значительные силы. В случае начала войны удержать границу будет невозможно. Срочно требуются значительные подкрепления».

– И к чему все это?

– Вот это самое интересное. Каков будет ответ Генералитета штабу Восточной армии? Не догадываетесь? А он будет примерно таким: «Выслать подкрепления нет возможности. Бастуют железнодорожники, составы с так необходимыми вам солдатами, артиллерией, снарядами и всем остальным стоят на станциях и никуда не едут».

– Понятно все! Прекращайте стачку, надевайте ярмо и пашите дальше. А не то начнется война, и мы все умрем! Слышали, и не раз! Что еще нам скажешь?

– Тысячи человек в эту самую минуту ждут смерти в сухой и пыльной пустыне. Они не дрогнут и не побегут. Они будут сражаться до конца, потому что иначе кунакцы пойдут дальше, убивая людей и сжигая города, – тихо закипая, ответил я. – А вы тут сидите, потому что вам платят мало! На выпивку не хватает!

– А ты что думаешь, нам здесь легче, чем в окопах?! – Смуглый черноволосый южанин встал из-за стола и шагнул в мою сторону. – В окопе всего делов-то, что сидеть, пригнув голову пониже, да когда надо – бежать, смазав пятки!

– А ты в окопах был? – Тирион подошел к нему и схватил за одежду. – Ты под обстрелом сидел?! Ты паек мерзлый грыз?! Ты знаешь, что такое зимой через перевал переходить?! А на пулеметы бежать знаешь каково, когда кажется, что каждая пуля в тебя?!

Тирион сорвал повязку и показал пальцем на уродливый шрам на месте глаза.

– Знаешь, как это прекрасно, когда рядом снаряд рвется?! Что вы вообще тут знаете, шкуры тыловые! Пока там за вас в кровь бьются, вы тут непонятно чего хотите.

– А ты попробуй хотя бы месяц каждый день по двенадцать часов стоять! Ты знаешь, что такое голодать? По-настоящему, когда не то что себе не хватает – детей кормить нечем?!

– Тихо! – вмешался Ней Ластер. – Мы не прекратим забастовку.

– Правильно!

– Тихо, я сказал! Но военные перевозки мы обеспечим. И перебросим войска, куда будет нужно. Если только армия и жандармерия не будет разгонять забастовки.

– Справедливо, – согласился я. – Армии в любом случае не до вас. А жандармы вас не тронут.

– Забастовка будет продолжаться, пока не будут выполнены наши требования.

– Это ваше дело. Да, телеграммы верните, пожалуйста. Если вы не заметили, на них стоит печать «секретно». Я не имел никакого права вам их показывать, но надеюсь, вы не сдадите меня?

На мою шутку никто не улыбнулся. Я повернулся, чтобы уйти, но Ней Ластер меня окликнул.

– Имперский пес, ты ведь Маэл Лебовский. Верно? Что бы ты сделал, если бы мы не согласились?

– Но вы ведь согласились, верно? – Я взглянул ему в глаза и улыбнулся. – А что бы я сделал – угадай сам. Что делают все цепные псы с врагами своих хозяев?

– Они выполнят условия? – спросил Тирион.

– Должны. Они не дураки.

– А если нет?

Я молча посмотрел на него. Мы оба знали, что будет в этом случае. Железная дорога должна работать. В любом случае. Любой ценой.

Тирион надел повязку на глаз и поправил ее. Вот и пригодилась его рана. Хотя давно уже надо было вылечить ему глаз, но парень все не соглашается на мою помошь.

– Шарль Малькольм отличился, – негромко сказал я.

– Да? – сразу оживился парень. – Когда?

– Этой ночью. Отогнал эскадру кунакцев от Санторина, серьезно повредил пару броненосцев и утопил с десяток вспомогательных судов.

– Ха! Эти кунакцы сейчас сами свалят! Что им в море на своих кочегарках делать без угля и воды?

– Почему это?

– Маэл, ты знаешь, сколько угля и пресной воды в день жрет броненосец? А у кунакцев они еще прожорливей наших. Сделать переход они еще могут на своих запасах, но вести блокаду далеко от портов… – Тирион довольно усмехнулся и махнул рукой. – Свалят, никуда теперь не денутся.

Об этом же доложило императору Адмиралтейство во время ночного совещания.

Меня подняли глубокой ночью. Хмурые гвардейцы подвели оседланную лошадь и потом сопроводили меня до дворца. А там уже никто не спал. Гвардия была поднята по тревоге, везде стояли усиленные караулы. Сонные советники взволнованно переговаривались друг с другом. Никто ничего толком не знал. Их, как и меня, подняли и срочно вызвали во дворец. Все знали только одно – возле Санторина начался бой.

Наконец прибыл гонец из Адмиралтейства. Он зачитал донесение. Нападение кунакского флота отбито. Они потеряли один броненосец и одиннадцать вспомогательных кораблей: плавучие мастерские, лазарет, грузовые суда, груженные углем, продовольствием, пресной водой и снарядами. Наши потери: двенадцать офицеров, шестьдесят три матроса. Получил серьезные повреждения один крейсер.

– Что дальше? – спросил Аврелий.

Вопрос повис в тишине. Проснувшиеся советники мрачно обдумывали сложившееся положение. Все всё понимали, но никто не решался сказать очевидное.

– Война, – негромко сказал Рэл Саверев.

– Война, – согласно кивнул начальник Генералитета, Хаз Гинбург. – Нужно немедленно привести армию в полную готовность и в первую очередь связаться с Восточной армией. Там уже могут идти бои.

– Это может быть просто попыткой давления, – устало возразил Георг Лагнер, министр иностранных дел.

– Это могло быть попыткой давления! Пока не начался бой и они не понесли потерь! – резко ответил Хаз Гинбург.

– Верно, – добавил Рэл Саверев. – Блокада, обстрел – это ерунда. Но бой… нет, это уже война. Надо объявлять всеобщую мобилизацию.

– Если мы это сделаем, тогда война неизбежна! – воскликнул Георг Лагнер.

– Она уже идет!

– Тихо!

От спокойного тона Аврелия всех бросило в дрожь. Даже меня.

– Судари, приберегите свою ярость для врагов. Я понял ваши мнения, а что хотят сказать остальные?

– Ваше величество, – медленно заговорил Клавдий Вэр, глава внешней разведки. – Это провокация, которая слишком далеко зашла. Мы еще не получили ответа от наших агентов в Кунаке, поэтому действовать надо осторожно. По последним донесениям, патриархия не планировала войны. Они к ней не готовы. Но если мы начнем резкие действия, тогда война неизбежно начнется.

– Что вы подразумеваете под резкими действиями? Бой двух эскадр – достаточно резкое действие? – язвительно спросил Хаз Гинбург.

– Более чем. Сейчас они должны быть напуганы не меньше нас. Они, возможно, не ожидали, что обстрел перерастет в бой. Потому что если бы Малькольм не вывел эскадру и не атаковал кунакский флот, он, скорей всего, сам отступил бы.

– Обстрел порта при этом выглядел бы звонкой пощечиной. Оплеухой, поставившей нас на место и позволившей беспрепятственно занять Орнекские острова, – мрачно добавил Георг Лагнер.

– Но все пошло не так. Молодой Малькольм поступил в духе своего деда. Тот тоже сначала нападал, а потом думал.

– Он, кстати говоря, нарушил прямой приказ не открывать огня, чем и поставил нас на грань войны, – напомнил Аврелий.

– А что еще ему оставалось делать? – резко спросил Рэл Саверев.

– И все-таки факт налицо. Несдержанность и недисциплинированность офицера привела к войне.

– Первыми огонь открыли береговые батареи. Они подчиняются только коменданту.

Хаз Гинбург побагровел.

– Но приказать эскадре выйти в море комендант не мог!

Адмирал и генерал зло посмотрели друг на друга. Сейчас решалась не только судьба офицеров, но и то, на чье ведомство ляжет ответственность за начало войны.

– Все просто, – вмешался я. – Комендант порта – спокойный, сдержанный, если не сказать нерешительный, человек. Он терпел до последнего. Командующий эскадрой, Шарль Малькольм – наоборот, решительный и бесстрашный. А расположение защитных сооружений и магических щитов вокруг гавани таково, что корабли не могут вести ответный огонь, находясь в бухте. Он рвался в бой, я уверен в этом, но не имел возможности в него вступить. То, что огонь открыли именно береговые батареи, означает две вещи. Вся ответственность лежит на коменданте. Но раз нерешительный офицер нарушил строгий приказ, значит, другого выбора просто не было.

– Что опять нас подводит к тому факту, что это была уже не провокация.

Обсуждение пошло по второму кругу. Были справедливые опасения, что активные действия спровоцируют войну, и в то же время были не менее справедливые догадки, что отсутствие реакции покажет нашу слабость и тоже подтолкнет Кунак к войне. В итоге решено было принять умеренные меры. Перебросить подкрепления в Восточную область, отправить несколько эскадр к Санторину и Орнекским островам.

Главная проблема заключалась во всеобщей забастовке в стране. Это было как нельзя подходящее время для удара Кунакского патриархата. Поэтому Генералитет всерьез рассматривал планы превентивного удара.

Настроение, и без того мрачное, ухудшилось. Давно меня не тыкали носом в ошибки. Вот, казалось бы, давал себе зарок не быть самоуверенным и не считать себя великим магом, и все равно на том же месте спотыкаюсь.

Арья, только переступив порог, поморщилась. Даже она чувствовала характерный запах магии Хаоса. А одна из нитей моей сторожевой паутины проходила прямо над домом. И ничего. Хаоситы могли здесь творить что угодно, я бы ничего не узнал и не почувствовал.

– Совет магов тоже ничего не замечал, – утешая меня, сказала Арья.

– Они, в отличие от меня, их не искали.

Но где я ошибся? Заклинание ведь было строго выверено и нацелено именно на характерные особенности магии Хаоса. Почему ничего не получилось?

– А когда на Арью напали, ты ведь тоже ничего не почувствовал, – заметил Тирион.

– То другое. Тогда я ничего и не мог заметить. Тот маг колдовал из другой реальности. Такого не почувствовать.

Это место нашли сыщики из Тайной канцелярии. Они кропотливо распутывали цепочку, начиная с нескольких улик, найденных на том складе, весной. Это заняло много времени, но упорства тайной службе императора было не занимать.

Я внимательно осмотрел дом и оставшиеся от проводимых ритуалов следы. Ничего особенно интересного не было. Хуже всего было другое. Тайная канцелярия всего на день опередила моих людей. Охотясь за неуловимым поставщиком оружия, они вышли к этому дому.

Это неприятно удивило меня и напомнило о заговоре полукровок на востоке. Там тоже совершенно разные события оказывались частью одного далеко идущего плана. Культ Хаоса начал поставлять нелегальное оружие в Райхен? Зачем?

К счастью, война не началась. Кунакцы делали то же самое, что и мы. Перебрасывали на границу подкрепления, перегруппировывали флот и хранили молчание. По поводу боя у Санторина не было сказано ни слова.

Новости в газетах были подчеркнуто спокойными. Газетчики неожиданно проявили совсем не присущий им такт и старались не волновать лишний раз людей.

Разведка доложила, что в Кунаке тоже опасаются войны. Их армия еще не оправилась. Склады практически пусты, запасов снарядов и патронов им хватит самое большее на месяц активных боевых действий. Воевать они не хотят, но, опасаясь того, что начнем войну мы, могут нанести превентивный удар. Все повисло на волоске.

В стране продолжалась забастовка рабочих. Союз промышленников боролся с ней, но безуспешно. Политики непрерывно заседали, до хрипоты споря друг с другом. Военные переводили на свои планы вагоны карт и бумаги. А я тем временем занимался своей работой.

Нас с Мелиссой сразу провели в кабинет. Там уже ждали два человека. Худой, с бледным невыразительным лицом и острыми проницательными глазами – Майли Гайрис, глава отдела внутренней разведки при Тайной канцелярии. И слегка упитанный, с мягкими чертами лица – Клавдий Вэр, глава отдела внешней разведки при Тайной канцелярии.

Я представил всех присутствующих друг другу.

– Сударыня Мелисса…

– Просто Мелисса, – улыбнулась женщина Майли Гайрису. – А моя фамилия пусть так и останется для вас тайной.

– Я просто поражен вашей красотой, сударыня Мелисса. Давно мечтал с вами встретиться. Можно вас пригласить в один новый ресторан в Высоком городе?

– Если вы подарите мне вашу агентурную сеть в Нижнем городе, я разрешу вам сразу переспать со мной.

– Увы, боюсь, что его величество не одобрит столь щедрого подарка.

– Жаль.

Усмехнувшись, я невольно покачал головой. На редкость странный флирт. Мелисса и Майли Гайрис конечно же многое знали друг о друге. Тайная разведка императора, внедряющая своих агентов во все органы власти страны, собирающая компромат на видных политических деятелей и заблаговременно уничтожающая опасные для спокойствия государства тайные общества и секты, и Мелисса, занимающаяся тем же самым, нередко пихали друг друга локтями.

– Перейдем к делу. Я собрал вас для того, чтобы сделать кое-что совсем непривычное для нас. Бесплатно поделиться друг с другом информацией. Мы начнем первыми. Мелисса.

Моя помощница раскрыла папку и отдала ее Гайрису с Вэром.

– В течение последних месяцев я вела охоту за культом хаоситов. Особых успехов мы не достигли.

– Ничего удивительного, хотя для любителя у вас кое-что неплохо получается, – язвительно заметил Майли Гайрис.

– За последние две недели цены на рынке нелегального оружия в Райхене резко выросли и продолжают расти дальше. Появилась информация, что кто-то его скупает в больших количествах. Кроме этого появились непонятные новые торговцы, задешево продающие качественное современное оружие. Вы ведь в курсе этого, не так ли? – обаятельно улыбнулась Мелисса.

– Разумеется.

– И вы знаете, кто за этим стоит? – с невинным видом поинтересовалась женщина.

– Узнаем, – с улыбкой пообещал Гайрис.

– Сомневаюсь. Выяснить, кто начал скупать оружие, нам пока не удалось. Зато мы взяли торговцев. Неплохо для любителей, как вы считаете?

Гайрис превосходно владел лицом и не выразил ничего, кроме слегка высокомерной улыбки. Так взрослый улыбается, глядя на успехи маленького ребенка.

– И вот тут начинается самое интересное. Я быстро узнала, кто стоит за новыми торговцами, вычислила их убежище, но взять их не успела. Вы нас опередили.

Вот тут Гайрис не смог скрыть удивления.

– Культисты, которых вы взяли вчера на Второй Заводской. Это они нелегально поставляли в Райхен оружие и продавали его.

– Откуда было оружие? – спросил успевший уже заскучать Клавдий Вэр.

– Нам не удалось это выяснить. Часть винтовок и пулеметов кунакских моделей, но было ли оно изготовлено на заводах Кунака, Доресцара или какой-либо другой страны – неизвестно.

– Я ставлю на то, что оружие именно кунакское. Несколько крупных партий исчезло с их складов. Наши агенты выяснили, что оружие было не украдено, а передано или продано неизвестным лицам по приказу высокопоставленных чиновников.

– И вы это оставили без внимания? – резко спросил Майли Гайрис.

– Конечно же нет! Я отдал приказ выяснить, кому предназначалось оружие.

– Это дело касается безопасности империи, а значит, ты должен был доложить мне!

– Ха. Не вижу ни одной причины, по которой я должен был это делать. Это внешняя угроза, а значит – мое дело.

– Любезные судари, не хотите узнать, что его величество император Райхенской империи думает по поводу дележа власти в его ведомстве? – холодно спросил я.

Они не желали.

– Тогда продолжим. Майли Гайрис, как продвигается ваше расследование деятельности профсоюзов?

Он, прищурившись, посмотрел на меня.

– Не очень.

Я усмехнулся и облокотился на стол.

– Похоже, вы не до конца поняли всю суть. Кунакский патриархат снабжает кого-то оружием. Тайная секта поклонников не самой доброй силы дешево продает оружие, возможно, кунакского производства. А кто у нас сейчас в стране бунтует?

Клавдий Вэр нахмурился. А Майли Гайрис, по-прежнему прищурившись, подозрительно смотрел на меня.

– Я все понял. А теперь, сударь Маэл Лебовский, скажите мне, почему вы занимаетесь делом, находящимся сугубо в моей компетенции?

– А с каких пор безопасность империи стала чьей-то компетенцией, а не нашим общим делом?

Мелисса и Клавдий с явным интересом следили за нами.

– Пока мы с вами тут спорим, у кого амбиции длиннее, в столице зреет заговор, – очень спокойно начал я. – Мы все уцепились за разные ниточки заговора, и если все трое полезем его распутывать, то просто столкнемся лбами друг с другом. Нет уж, господа, надо выложить все карты на стол!

– Ладно. С профсоюзами все чисто. Это просто рабочие и инженеры, недовольные своим положением. На своих сборищах они часто ведут крамольные разговоры, но от разговоров до дел им еще далеко. Проблема в тех, кто в профсоюзах не состоит. Это они на последние сбережения покупают оружие. Мы не смогли пока выяснить, кто надоумил их на это.

– Вы смогли заслать людей? Может, это у нас быстрее получится? – спросила Мелисса.

– Я сомневаюсь, – ответил Гайрис. – Нет организации, в которую можно было бы внедриться. Рабочие, за исключением тех, кто вступил в профсоюзы, разрознены. Но все может измениться в любой момент.

Мы с Мелиссой переглянулись.

– Все хуже, чем я предполагал, – признал я. – Я надеялся, что вам известно больше.

– До последнего времени мы просто не обращали внимания на простых рабочих. Хватало забот с профсоюзами.

– Понятно. Значит, надо обратить.

– Не думаю, что вы вправе отдавать мне такие приказы.

– Майли Гайрис, вы уверены в своих словах? – прямо спросил я. – А я вот в своих уверен. В столице заговор. Кто-то использует сложившееся положение, чтобы… что-то сделать. Поэтому мы, может быть, все-таки отложим свои интриги?

– Что вы предлагаете?

– В первую очередь объединить усилия, создать сводную группу, собрать всю имеющуюся информацию, подключить лучших аналитиков Канцелярии и координировать все действия. От меня этим займется Мелисса. Вы назначите своих людей. Тогда мы сможем увидеть общую картину и подумать о своих действиях.

Гайрис и Вэр переглянулись и согласились со мной.

Поскольку все шло к войне, я решил изменить обучение своих подопечных. Закончить с теорией и перейти к практике. Араэл при этом из ученицы стала мне помощницей, потому что чего-чего, а практики ей хватало.

– Боевая магия – это совсем другая магия, не та, к которой вы привыкли. Она направлена исключительно на результат. Никого не интересует экономичность, изящность плетения, элегантность или что-то в этом роде. Требуется другое: скорость, эффективность и сила. И это касается не только самих заклинаний, но и поведения в бою.

Далия, Инга и Сенек внимательно меня слушали.

– Внимательно смотрите и учитесь. – Я повернулся к дочери. – Араэл, нападай!

В то же мгновение Араэл, не вставая, кинула в меня горсть песка из-под ног, целясь в глаза. Между нами вспыхнуло пламя, песок раскалился докрасна. Без всякой магии эта горячая масса могла мне серьезно навредить. Пока я спешно защищался, Араэл с места прыгнула на меня.

– Хватит!

Она остановилась за мгновение до удара, хищная и прекрасная в своем полудемоническом облике. В ее красных глазах с вертикальными зрачками горела ярость. Между приоткрытыми губами блестели острые клыки, а на согнутых пальцах собиралась сила для удара.

Араэл не изображала атаку, а атаковала по-настоящему. Не останови я ее – она бы ударила, как по врагу. Насмерть. Из всех моих подопечных и просто любопытных зрителей понял это только Тирион.

Мои родственники смотрели на Араэл с интересной смесью удивления, легкого страха и отвращения.

– Вам понятно? Похоже, не очень. Тирион, что скажешь?

– Араэл атаковала быстро. Отвлекла внимание песком, пока ты мешкал, сблизилась на расстояние эффективного удара. А ты был не готов к такой атаке, не успевал защититься и в реальном бою был бы убит.

– Теперь понятно?

– Но она же напала без предупреждения и врукопашную, – неуверенно заметил Сенек Исмар.

– Вот именно. Араэл полностью использовала все свои преимущества.

– Но ведь так нечестно…