Оберег для огненного мага Каршева Ульяна
— Не уверен, но место мне нравится. Самое то!
— Для чего?
— Ну-у… Для пикника.
Он сказал это как-то так поспешно, что Алекса некоторое время пыталась разгадать, искренне ли он говорит. Что-то ей вдруг показалось, что под «самым тем» Карей имеет в виду нечто большее, чем прогулка на природе.
Беседка оказалась и впрямь хороша. Чуть покатая крыша крепко держалась на шести колоннах. Пол поднимался над землей так, что к нему вели три ступени. Внутри, вдоль невысокого ограждения, прятались скамейки. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что сложено строение из серого камня, только деревянные скамьи явно лакированные, с медово-коричневым оттенком. Небольшая и довольно изящная, беседка прекрасно вписывалась в окружающий пейзаж. Кажется, здесь поработал неплохой ландшафтный дизайнер. Еще Алекса с удивлением отметила про себя, что и снаружи, и внутри строение в достаточно «рабочем» состоянии. Значит ли это, что за парком ухаживают? Что в поместье не все так запущенно, как считает Карей?
Они вынули корзину с продуктами из багажника, и Карей отнес ее в беседку. Пока Алекса бродила вдоль столбов, приглядываясь к земле и посадкам внизу, он достал бутылку шампанского и пару хрустальных бокалов.
Не оглядываясь на него и не видя, что Карей делает, Алекса прислонилась к одной из поддерживающих беседку колонн.
— Мне кажется, мы попали не в твое поместье. Здесь все слишком ухоженно. Я вижу несколько аллей — они будто подметены. Даже кусты вокруг дорожки подрезаны. И сама дорожка выглядит так, словно ее недавно поправляли. И краска на перилах явно осенняя. Мой отец делал примерно то же самое, и я помню…
— Мне плевать, чья это беседка, — откликнулся Карей, и обернувшаяся девушка наконец увидела, что он ставит бутылку шампанского и бокалы на соседнюю скамью. — Она тебе нравится — и это главное. — Он как-то смешно и смущенно шмыгнул носом и вздохнул. А в следующий момент Алекса чуть не шарахнулась, когда Карей опустился перед ней на одно колено. — Алекса, любимая. Я люблю тебя. Выходи за меня замуж. — И заторопился, обеспокоенно глядя на нее: — Я знаю, что мы не так долго знакомы, как надо бы, чтобы ты мне поверила, что я серьезно, но мне кажется…
Она хлопала глазами на него будто целую вечность, пока не опомнилась. Словно откуда-то сверху она услышала родной мамин голос: «Твой папа сделал мне предложение на второй день знакомства!» И выпалила:
— Да! Карей, да! Я люблю тебя и выйду за тебя замуж!
— Фу-у… — выдохнул парень. — Давай руку. Это обручальное кольцо. Вот так. — Он надел на ее палец тонкое колечко с прозрачным камешком и встал. — Держи. Это кольцо должна надеть мне ты.
Она старательно надела такое же колечко ему и подняла сияющие глаза. «Мы обручены?! Когда он купил эти кольца?! Мы обручены!» От этой мысли, казалось, все пространство вокруг вдруг озарилось солнечным светом, наполнилось всеми запахами пробуждающейся травы и цветов, пением лесных птиц! А еще одна мысль приводила в смущение из-за своей детскости: спасибо, Эмбер, что заставила одеться в романтическое одеяние, подходящее под такой торжественный момент в жизни твоей сестренки Алексы!
Карей нагнулся и поцеловал ее в губы. Чуть касаясь ее рта своими губами, глаза в глаза он негромко сказал:
— Прости, Алекса. Ты выйдешь замуж за человека, которому тебе пока нечего предложить, кроме самого себя. У меня нет дома, куда бы я мог тебя привести. Нет денег, которые были бы достойны тебя. Но, клянусь… Осталось всего два месяца учебы, меня берут в профессиональную команду, а потом я найду постоянную работу, чтобы у нас появился собственный дом. Ты подождешь?
— Карей… — Теперь она поцеловала его и, обняв за шею, тоже рот в рот выдохнула: — Рядом с тобой я буду ждать сколько угодно! На улице не останемся, — уже насмешливо заметила она. — Крыша над головой есть. Единственное, что во всей этой ситуации меня тревожит: в доме родителей ты будешь принадлежать не только мне. Нашим младшим нравится, что у них появился старший брат.
— Это я уже заметил, — улыбнулся Карей и, развернув ее к скамьям, одной рукой держа, словно боясь, что она немедленно сбежит, другой разлил шампанское по бокалам. — Не знаю, что говорят в таком случае, — он передал бокал девушке. — Но давай выпьем за наше счастье!
— За счастье! — согласилась радостная Алекса.
Хрустальный тонкий звон бокалов отозвался мелодичным эхом.
Алекса только успела пригубить шампанское, как резко обернулась на приглушенный ритмичный стук, который все нарастал.
Из ближайшей падубовой аллеи выехали два всадника. Один из них остался в начале тропы, а второй подстегнул лошадь и быстро оказался у беседки.
— Это частная собственность! — грубо начал он, перемежая слова матерщиной. — Убирайтесь отсюда, пока вас не арестовали за нарушение границ! Быстро!
Девушка испугалась не столько всадника, сколько Карея, когда машинально оглянулась на него. Он поставил бокал на скамью и упрямо насупился. Алекса в тревоге схватилась за его рукав.
— Карей, все нормально! Мы сейчас все быстро соберем — и уедем!
— Ну нет! — тяжело сказал Карей, шагая мимо Алексы и отодвигая ее назад, за спину. — Мне плевать, в чью собственность мы вторглись! Но этот мужлан пусть немедленно извинится перед тобой!
— Что ты сказал? — пренебрежительно начал всадник, поворачивая лошадь к входу в беседку. Карей немедленно подошел к порогу — с полураскрытыми кулаками: наверное, он собирался напугать всадника или его лошадь огнем. — Это еще мне тут всякий будет… — угрожающе заговорил неизвестный, кажется, чуть ли не собираясь въехать на лошади в беседку. И внезапно осекся, уставившись на Карея. Совсем иным тоном — абсолютно ошеломленного человека — он вдруг запричитал: — Господи! Господи!.. Господи-Господи-Господи! — А потом резко вытянул руку в останавливающем жесте. — Ребятки, только никуда не уходите, ладно? Только никуда! Пожалуйста! — Хлестнул лошадь поводом, заставив ее круто развернуться — чуть не на дыбах. То крича второму: — Даймон, проследи, чтобы они не уехали! — то жалобно продолжая взывать к Господу, он умчался в кущу деревьев.
— Ладно, — обескураженно поглядывая на второго всадника, который к беседке не приближался, но тянул голову посмотреть, что в ней, сказал Карей. — Раз так, давай хоть шампанское в бокалах допьем.
— Давай, — согласилась Алекса, прижимаясь к нему. И лишь со вздохом подумала, что теперь им даже не поцеловаться.
Карей сел так, чтобы держать второго всадника под присмотром. Алекса рядом.
Ждать пришлось так долго, что в конце концов они решились открыть корзину и достать термосы с горячим кофе, а к нему развернуть еще теплые пирожки с яблоками. Утолив первый голод, они даже развеселились, пытаясь сообразить, что такое произошло с первым всадником, отчего он так заголосил. А еще через несколько минут Алекса предложила позвать второго, чтобы пригласить его присоединиться к их пикнику. Но едва она договорила, из той аллеи, куда скрылся первый всадник — явно здешний лесничий, послышался приближающийся перестук — и на полянке, в центре которой находилась беседка, появилась целая кавалькада. Уж эти точно были не лесничие, судя по дорогой одежде из твида. Алекса немедленно встала ближе к Карею — не для того, чтобы спрятаться за него, а чтобы проследить, чтобы он не слишком волновался, — так она себя убеждала.
Всадники остановились, не доезжая до беседки, и девушка с робкой надеждой и благодарностью подумала: не потому ли они остановились, чтобы не пугать двоих незнакомцев?
Верховой, ехавший впереди, спешился и прошел по ступеням в беседку. Он оказался очень молодым мужчиной, худощавым и слегка рыжеватым. С минуту, наверное, он пристально смотрел на Карея, а потом кивнул — но как-то так, словно отвечая на собственные мысли.
— Джонатан Камп, — представился он, слегка склоняя голову.
— Карей Тиарнак, — поневоле откликнулся Карей, пожимая неизвестному руку. — Это моя невеста, Алекса.
— У вас здесь машина? — резковато спросил Камп. — Хозяин здешнего поместья приглашает вас посетить его дом. Мы будем сопровождать вас.
Девушка вопросительно взглянула на Карея. Тот держался настороженно.
— Хорошо. Мы соберем нашу корзину.
Правильно поняв его реплику как согласие, Камп снова кивнул и пошел к своей лошади. Глядя ему исподтишка вслед, Алекса прошептала:
— Карей, по-моему, они охотники. Смотри, у него ружье приторочено к седлу.
— Лесничий созвал охотников, чтобы хозяин пригласил нас к себе? — Карей хмыкнул. — Весело у них тут.
Они прошли несколько метров до машины, после чего к ним подъехал Камп и велел следовать за ними. Когда он снова отъехал чуть вперед, Карей усмехнулся:
— Ты была права. Мы вторглись в чужие владения, да еще на машине. Но, кажется, нам здорово повезло с хозяином.
— Ты имеешь в виду… — нерешительно сказала Алекса. — Мало того что он нас простил, так еще и пригласил в гости, да?
— Угу… Еще больше повезет, если он покажет нам свой дом. Судя по владениям, он должен быть большим и, возможно, старинным.
Всадники впереди быстро поднялись на лесистый холм — за ними машина. От неожиданности Карей затормозил. Далеко внизу высилась громада старинного замка. По периметру его окружали парк и река, через которую надо было проехать по мосту, чтобы попасть в само здание, перед величиной которого поместье Тиарнаков в пригороде казалось всего лишь хорошеньким домиком с небольшим садом.
— Карей, как красиво! — восхищенно сказала Алекса.
— Красиво… — ворчливо отозвался Карей, и она удивленно взглянула на него. — Хотели целый день вдвоем побыть — и не дали. Лучше б они нас выгнали!
Алекса засмеялась и поцеловала его.
— Поезжай дальше, любимый, — прошептала она. — У нас еще будет время.
Он что-то недовольно пробурчал, но Камп, который вернулся к ним, едва они остановились, одним своим видом заставил их поторопиться.
Машина съехала с холма, а потом по прямой дороге понеслась следом за всадниками к воротам замка. Алекса чувствовала себя довольно странно: было и любопытно, и страшновато, и Кареева обида — хотели побыть в такой день вдвоем! — тоже немного передалась ей. Но чем ближе оказывался замок, тем больше он занимал ее мысли и воображение. Их примут в таком великолепном замке! И сердце стучало взволнованно: а если это знак судьбы, что у них с Кареем все будет замечательно?
Замковые ворота были открыты, и Карей, все еще настороженный, въехал во двор. Охотники уже спешились, и теперь стало видно, что у каждого и в самом деле ружье приторочено к седлу. Камп подошел к паре и, как-то странно покосившись на Карея, предложил:
— Идите за мной, я провожу вас к хозяину.
На всякий случай Карей демонстративно закрыл машину и неторопливо подергал не только дверцу, но и багажник, заперты ли хорошенько. Алекса с трудом замяла улыбку и взяла его за руку.
— Не дразни. Он и так очень терпеливо ждет.
— Прошу, — сказал Камп, и им открыли парадные двери.
Алекса аж дыхание затаила, очутившись в гостиной, которой, казалось, конца-краю не видно! Камень и дерево — все отшлифовано и отлакировано так, что сияет отраженным светом. Карей склонился к девушке:
— Тебе нравится?
— Очень!
— Видишь вон там свечи?
Громадные подсвечники-канделябры и правда были увенчаны такими же огромными свечами. Приглядываясь к ним и восторгаясь поразительными изгибами и узорами, Алекса чуть в ладоши не захлопала, когда все свечи вдруг вспыхнули огнем — и продолжали загораться на всем их пути. Девушка от счастья сжала руку Карея:
— Спасибо! Спасибо!
Камп, изумленный, только дергался, глядя, как ни с того ни с сего канделябры зажигаются живым огнем, а Алекса отчаянно жалела, что не может оказаться в объятиях абсолютно довольного Карея, чтобы расцеловать его за эту волшебную шалость!
Вскоре в зале гостиной горели все свечи, которые только нашел Карей.
— Что здесь происходит? — раздался повелительный голос.
Из одного из коридоров, выходивших к гостиной, появился высокий мужчина — лет пятидесяти — сначала предположила Алекса по фигуре. Потом-то она поняла, что ему за шестьдесят. Пара остановилась посредине зала, а Камп отошел чуть в сторону. Мужчина неторопливо зашагал к нежданным-негаданным гостям. Кажется, хозяин замка?..
В следующий миг Алекса громко (даже сама испугалась этого звука) втянула воздух сквозь зубы: к ним приближался двойник Карея, только старше лет на тридцать с небольшим, если не больше! То же замкнутое смугловатое лицо, с довольно тяжелыми чертами и тем же упрямым ртом! Кто это?!
Мужчина замер, не доходя до них нескольких шагов. Повернул голову чуть набок, словно ему так легче было смотреть. Изумленная Алекса заглянула в лицо Карея. Тот еле сдерживался, но видно было, что он изумлен не меньше. Оттого и первым, не обращая внимания на разницу в возрасте и в положении, он спросил:
— Вы кто?
Двойник раздраженно приподнял брови — и Алекса чуть не задохнулась: какое знакомое движение! Но хозяин замка был старше и, видимо, поэтому сумел первым взять себя в руки.
— Когда Камп сказал мне, я не поверил, — несколько сбивчиво сказал он. — Ну-с, гости. Начнем все-таки с вас. По праву хозяина, — неловко усмехнулся он. — Кто вы?
— Я Карей Тиарнак, — напрягшись, сказал парень и до боли сжал пальцы Алексы. Она лишь погладила его кулак и вздохнула.
— Кто тебе будет Фердинанд Тиарнак?
— Старший брат.
Хозяин что-то прошептал, и Алексу бросило в краску — ей послышалась явная матерщина, причем с упоминанием матери Карея. Тот тоже расслышал, вздрогнул, но, кажется, предпочел промолчать, пока все не выяснит.
Наконец хозяин замка протянул Карею руку:
— Бранд Тиарнак де Винд. Твой дед. Рад видеть тебя гостем в замке де Виндов.
— Я не совсем понимаю… — начал было Карей и замолк.
Он некоторое время не мог говорить, видимо хоть что-то пытаясь понять, а потом, спохватившись, представил не менее растерянную девушку:
— Это моя невеста — Алекса Коллум.
— Леди. — Де Винд склонился перед девушкой и поцеловал ей руку. — Мои молодые гости, разрешите сопроводить вас в галерею, чтобы я смог выяснить все, что происходило и происходит.
Галерея, куда провел гостей хозяин дома, гостей ошеломила еще больше. Здесь было много мужских портретов, и через одного они изображали лишь один тип лица — Карея или хозяина дома. Де Винд пригласил внука с его невестой в небольшую комнату, где был накрыт столик для чаепития. Когда все присели, Алекса, даже как-то не подумав, машинально взяла на себя обязанности хозяйки, а потом внутренне охнула ивзглянула на хозяина, но, по-видимому, тот был доволен ее инициативой.
Когда гости выпили по чашке чая, де Винд сказал:
— Итак, проясним некоторые вопросы. Как вы здесь оказались? В моем поместье?
Парень с девушкой переглянулись. Говорить о пикнике и об обручении не хотелось. Карей вздохнул и с большой неохотой сказал:
— У нас выдался выходной день, и мы решили провести его на природе.
— То есть про поместье ты не знал? — пожелал уточнить дед.
— Знал. Мать говорила, что это захудалое место, где проживают наши престарелые родственники, — медленно сказал он. — И я как-то не ожидал…
— Твоя мать привозила сюда только старшего, — чуть не сквозь зубы процедил де Винд, и Алекса опустила глаза, скрывая насмешливую улыбку: именно так, сквозь зубы, умел говорить и Карей, когда начинал злиться. Они и правда двойники!
— Почему же отец — Тиарнак, без де Винда? — спросил Карей о главном.
— Часть фамилии добавляется только истинным де Виндам — наследникам замка. А мой сын не унаследовал генов… Сколько времени прошло впустую, — с горечью сказал дед, внимательно всматриваясь во внука. — Если бы не твоя чертова мамаша…
— Не смей так говорить о моей матери! — угрюмо сказал Карей.
Кажется, он даже не заметил, что перешел на «ты» с хозяином дома.
— Ишь… — усмехнулся дед. — И впрямь — де Винд.
— Странно, что ты раньше обо мне не узнал, — уже задумчиво сказал Карей.
— Думаешь, это так легко? Мать промолчала. Разок мой сын привез ее ко мне вместе с первенцем, белобрысым мальчишкой. Так на него жалко смотреть было. Не мальчишка, а марионетка! А эта все пыталась подсунуть его мне под руку: мол, чем не де Винд? Если б тебя на свете не было, поневоле пришлось бы отдать замок ему, но не по прямому наследству, а как ближайшему родственнику. Но теперь есть ты — хозяин у замка будет законный.
— Но Ферди старше, — не понял Карей.
Зато, вспомнив портреты двойников Карея и его деда, сообразила, в чем дело, Алекса. Но промолчала, предпочитая услышать все из уст самого хозяина.
— Таковы древние документы, трактующие особенность передачи замка в руки истинных де Виндов. Кстати, — вспомнил хозяин, — почему ты так удивился, что я не узнал о тебе раньше? После того приезда сын ко мне больше не являлся. Порвал со мной все связи. Обиделся, видишь ли… Ну… Я так и решил, что, кроме Фердинанда, детей у сына больше нет.
Карей молчал, видимо оглушенный новостью, и Алекса осторожно казала:
— Есть такой зрелищный вид спорта — огненный баскетбол. По всей стране — всего две молодежные команды. Карей — лучший игрок, и его фото часто появляются в СМИ.
— Ни компьютеров, ни телевидения у нас в замке нет, — покачал головой хозяин. — Я, честно говоря, даже не представляю себе, что такое огненный баскетбол. Мы здесь все по старинке — гольф, а то и охота. Молодежь наша учится в университете ближайшего городка. — И вдруг поднял голову. — Свечи в гостиной! Ты маг огня, Карей?
— Да.
— Мальчик мой, а нет ли у тебя еще одной особенности де Виндов? У всех истинных де Виндов (и у меня тоже) есть дар непредсказуемости.
Карей и Алекса переглянулись и наконец рассмеялись. Теперь ясно, почему дед Карея не подозревал о существовании второго внука. Это дар непредсказуемости словно накладывал на все, связанное с Кареем, отпечаток отвода глаза. Может, молодежь, живущая на землях де Виндов, и видела будущего наследника старинного рода в записях игр или на фотографиях, но с нынешним владельцем знаменитого баскетболиста никак не ассоциировала, несмотря на их очевидное сходство.
Глава 25
В замке де Виндов пара оставалась до вечера. Дед ни за что не хотел отпускать внука и с такой любовью смотрел на него, что становилось ясно: хозяин замка просто боится, как бы тот не исчез из его жизни.
Карея и Алексу познакомили с охотниками. Молодые люди, живущие поблизости от замка де Виндов, оказались здесь частыми гостями. Хозяин скучал без молодежи и, как только наступали выходные дни, приглашал всех или поохотиться на своих землях, или отпраздновать какое-нибудь торжество. Правда, сейчас охотники ненадолго задержались. Познакомившись с внуком хозяина, они вежливо раскланялись: всем было очевидно, что Бранду де Винду сегодня не до привычных гостей. Все его внимание было обращено на внука.
Оставшись наедине с Кареем и Алексой, де Винд энергично предложил им справить свадьбу прямо здесь, в замке. Рассмеявшийся Карей остановил его, расписывавшего преимущества замкового празднества:
— Дед, то, что мы обручились, еще не значит, что свадьба не за горами. Я думаю об осени. Мы с Алексой должны привыкнуть друг к другу.
— Но зачем ты сделал ей предложение так быстро? — удивился дед.
— Чтоб не сбежала, — лаконично ответил внук.
Алекса приподняла бровь, но, потупившись, чтобы скрыть улыбку, промолчала. Но взяла себе на заметку: приехав домой, не забыть спросить у мамы, что же она ответила отцу, который сделал ей предложение на второй день знакомства?
Дед Карея устроил гостям небольшую ознакомительную прогулку по замку, по главным его помещениям. И так получилось, что Алекса отстала от мужчин, которые (особенно хозяин) очень энергично общались. Правда, Карей минуту спустя заметил, что она оказалась позади, но Алекса замахала на него рукой:
— Идите-идите! Мне хочется посмотреть побольше на всю эту красоту, а вам хочется поговорить. Не обращайте на меня внимания.
Карей, успокоившись, кивнул ей и повернулся к деду. А Алекса теперь свободно могла подумать о том, что ее озадачило.
Почему мать Карея постоянно грозилась выгнать его сюда? Она же должна понимать, что, увидев замок и деда, Карей узнает, что здесь отнюдь не захудалое поместье, и дед на несчастного старичка, доживающего здесь свои годы из милости, не тянет — вон какой крепкий, да и ходит уверенно и пружинисто, как молодой. Объяснение поведению мадам Тиарнак может быть только одно. Женщина, несмотря на дар непредсказуемости Карея, неплохо изучила характер своего младшего сына. Пугая ссылкой в обнищалое владение и преувеличивая дряхлость «дальних родственников», мать знала, что упрямый сын наверняка останется в городе, чтобы доучиться в университете. Во-первых, у него есть свои деньги — учится отлично, получая повышенную стипендию, еще зарабатывает на городских соревнованиях по огненному баскетболу. А значит, найти жилье в городе и доучиться ему нетрудно. Поэтому она не удивилась, увидев его в доме Коллумов. Во-вторых, что бы там ни думала мадам Тиарнак, но об отношении младшего сына к старшему знала и была уверена, что Карей не бросит Ферди в отчаянной ситуации. В-третьих, она учитывала здоровые амбиции младшего сына, запугивая его ссылкой в глушь и зная о его устремлениях найти хорошую работу.
Трудно запомнить сразу расположение бесчисленных помещений и коридоров в огромном здании. Алекса, очнувшись от дум, обнаружила, что вся их маленькая компания снова оказалась в галерее. Она подошла ближе к стене, чтобы разглядеть того де Винда, который оказался прямо перед ней. Карей, в тяжелых старинных одеждах, улыбался ей с портрета так привычно, но в то же время так обаятельно — таким она еще его не видела. Здесь он был раскрепощенным, свободным — кажется, влюбленным во весь мир. И Алекса вздохнула: будет здорово, если напишут портрет ее любимого! И хорошо, если это сделают сейчас, когда он становится уверенным в себе.
Теплые ладони легли на ее плечи.
— Тебе нравится?
Она усмехнулась:
— Пока нет нового, сойдет и этот.
— А тебе бы хотелось, чтобы меня написали? — с сомнением спросил парень. Судя по голосу, он поднял голову, тоже изучая предка.
— Конечно.
— Если это и случится, на нем мы будем вместе, — уже задумчиво сказал Карей, мягко, за плечи прислоняя ее к себе.
Алекса снова улыбнулась, благо стояла спиной к нему, и он не видел ее лица. Интересно, теперь она всегда будет гадать, почему он ее обнимает? Потому ли, что ему это просто нравится, или потому, что он взбудоражен и боится потерять контроль над самовыбросом огня? Впроем, он давно укрепил свой самоконтроль, а она, Алекса, не собирается доводить его до состояния вспышки, как это было, когда он сидел на совещании с нею и с Региной в сквере. И, продолжая улыбаться, вспомнила: надевая на его палец обручальное колечко, она заметила на его указательном пальце сплетенное ею кольцо с заклинанием для огневика. Карей давно не боится непроизвольного огненного выброса, но ее кольцо носит.
Он тихо проговорил в ее макушку:
— Здесь, конечно, здорово стоять, но пора возвращаться в город. Да и дед заждался.
Карей взял ее за руку и повел по коридору. Сначала Алекса шла рядом, жалея, что он убрал горячие руки с ее плеч, а потом удивилась: он так уверенно шел по этому коридору, словно не по второму, а сотому разу. Она-то так и не запомнила даже, где у этого коридора лестница, по которой они поднялись сюда!..
В замковом дворе, провожая внука и его невесту, де Винд вздохнул:
— Я бы очень хотел видеть вас чаще, но ведь вы оба учитесь…
Карей несколько смущенно взглянул на Алексу. Лихорадочно вспоминая, подойдет ли одна из гостевых дома для этого знатного старика, Алекса застенчиво сказала:
— Я была бы рада пригласить вас, но для начала надо приготовить для вас комнату. Хотя… Можете приезжать в любой момент, если вас не смутит, что в нашем доме довольно шумно: у меня три сестры и младший брат.
— Я хочу приехать. И без мысли переночевать, — улыбнулся де Винд. — И я рад твоему приглашению, Алекса. Но мне бы хотелось видеть и внука, а вот в дом Тиарнаков заезжать как-то… не хочется. Или ты, Карей, заедешь сам к невесте, когда мы договоримся о встрече?
Оба переглянулись. Неловко помолчав, Алекса сказала:
— Карей, скажи ты.
— Дед, я живу в доме Коллумов, — решился Карей. — Пока не поженились, снимаю у них комнату. А после свадьбы… — Он пожал плечами и улыбнулся.
— Но… почему? — поразился дед. — Был старинный обычай, когда невеста жила в доме жениха, но чтобы наоборот — я такого не припомню.
Они снова переглянулись.
— Меня выгнали из дома, — наконец неохотно сказал парень.
Де Винд застыл с нахмуренными бровями, пристально глядя на внука.
— Так. Камп! — позвал он своего управляющего (именно эту должность «всадник» занимал в замке). — Приготовь машину и найди второго водителя. Ты повезешь меня и наших гостей, а второй водитель сядет за руль машины Карея.
— Да, господин, — коротко поклонился Камп и поспешил выполнить приказ.
— До пригорода часа два, — сказал хозяин замка. — За это время вы расскажете мне, что произошло.
Карей недовольно поморщился, чуть отвернувшись от деда, и только Алекса заметила это. И снова, скрывая чувства, потупилась: несмотря на радость неожиданной встречи, Карей слегка рассержен, что им не дают побыть вместе! Девушка призналась себе, что ей понравилась его реакция на слова деда. И мысленно попросила Карея: «Потерпи немного! Все у нас будет — и время для уединения тоже!»
В дороге дед, умело задавая вопросы, вытянул почти всю историю. Он узнал, как познакомились Карей и Алекса. Узнал о трех черных годах Ферди.
— Парнишку надо бы привезти ко мне, — решительно сказал он. — Если он начал сопротивляться, значит, человека из него еще можно сделать. Темных комнат в замке достаточно, чтобы он получил свободу передвижений, если, как вы говорите, он уже может позволить себе жить в полутьме… Ну мада-ам…
— Дед, — снова помрачнел Карей. — Что бы ты ни думал о ней, это моя мать. Ругать ее могу только я. Договорились?
Де Винд только хмыкнул на это заявление, но, кажется, оно ему все-таки понравилось. И он переспросил:
— Так что насчет переезда Фердинанда ко мне?
Девушка вспомнила о Регине и, поскольку Карей молчал, сказала:
— Пока Ферди должен находиться под моим наблюдением. Потом целители будут думать, что делать с его кожей. Не забывайте, что первую помощь ему оказали, но он до сих пор живет с обожженной огнем кожей по всему телу. Если вы не отступите от своего решения пригласить его, я позвоню вам, как только Ферди сможет приехать.
А Карей незаметно пожал ей руку. Алекса уже поняла, что он не всегда сразу может среагировать на резкий поворот в ситуации, и поэтому благодарен, что в нужный момент она может разрулить ситуацию.
Солнце начало приближаться к краю горизонта, когда дед проводил их к машине Карея и попрощался с ними, предварительно обменявшись телефонными номерами. Уезжая, Алекса смотрела в зеркало бокового вида за уменьшающимися очертаниями машины и человека на дороге… Небольшой поворот вскоре скрыл де Винда, а Карей внезапно съехал с дороги и, круто развернувшись, остановил машину под тополями — так, чтобы ее с дороги не было видно. Не успела Алекса даже спросить, что он делает, как Карей бросился к багажнику и вынул корзину.
— Быстро за мной! — скомандовал он и поспешил вниз, огибая тополиную семейку, туда, где звенел в небольшом овражке ручеек.
Сообразившая наконец, что он хочет, Алекса, смеясь, ринулась за ним.
По бездорожью, оскальзываясь на грязи, они все-таки добрались до самого бережка. Здесь Алекса быстро вынула из корзины толстое, из грубой ткани покрывало, мысленно благодаря маму, что та настояла его взять, и расстелила его прямо на еле пробившейся траве и сухих листьях. Запыхавшись, оба молча и в спешке освободились от обуви и залезли на покрывало с ногами. Обнялись, взглянули друг на друга — и принялись хохотать. Первым опомнившись, Карей по-мальчишески пожаловался:
— Так нечестно! Кто придумал поехать в это поместье?!
От нового приступа смеха Алекса ткнулась ему в грудь лицом… Успокоились не сразу, а потом Карей осторожно приподнял ей голову за подбородок и нагнулся к ее губам. Волна чувственного наслаждения накрыла девушку с первым прикосновением его губ, и Алекса только и могла прерывисто и задыхаясь шептать, даже не вслушиваясь в то, что произносила: «Мой любимый! Мой непредсказуемый!»
Не притронувшись к припасам, крепко обнявшись, они сидели потом, глядя на закат, пока совсем не стемнело. И лишь когда Карей огляделся и проворчал, что потом им не подняться до машины по такой темноте, а Алекса возразила: «А на что рядом со мной огневик?» — они собрались уходить.
Уже выехав на дорогу, Карей сказал:
— Интересно ты меня воспринимаешь…
— То есть?
— На что нужен огневик в темноте… Хм… Ну-ну…
— А то ты не знал, что рядом с тобой самый прагматичный человек, — усмехнулась она. — Кстати, ты не смотрел на свой мобильный? Что-то у меня тут… — Она озадаченно посмотрела на экран. — Ничего себе — столько вызовов. Может, я зря его выключала?
— От кого? — ревниво спросил Карей.
— Не беспокойся… Так. От мамы. Эмбер. Регина… А вот это уже поинтересней.
— Не тяни. Кто там к тебе рвался?
— Мой нынешний куратор. От него больше всего звонков. Давай я включу громкую связь и послушаем его?
Едва начался разговор, Карей снова свернул к обочине, благо что огни пригорода уже виднелись.
Вчера вечером они еще ничего не знали о подробностях визита старших Тиарнаков в муниципальную больницу для магов. А утром уехали слишком рано, чтобы быть в курсе вечерних новостей.
Как только Клеменс узнал, что к Ферди собираются родители и явно не просто навестить сына, он немедленно обзвонил всех необходимых врачей больницы — не без помощи директора. Чете Тиарнаков надо было проехать через весь город, прежде чем они достигнут своей цели, а это час с небольшим. За это время спешно собранная, но компетентная медкомиссия успела обследовать Ферди, оторвав его от игры в шахматы, и вынести вердикт: к больному никого не допускать, так как в его физическом и душевном состоянии ему строго рекомендуется покой и только покой!
А подъехавших к входу приемного покоя родителей Ферди ожидал неприятный сюрприз: многочисленная группа журналистов жаждала побеседовать с респектабельной семьей по поводу их старшего сына, три года запертого в четырех стенах, — по сути дела, заживо похороненного. Вспышки фотоаппаратов, микрофоны, которые тянули к ним, множество вопросов, на которые Тиарнаки отвечать абсолюто не хотели!
Попытавшись прорваться в приемный покой, родители Ферди поняли, что это сделать невозможно, и бросились назад, к машине. Несколько самых настойчивых журналистов тоже бросились к своим машинам и сопровождали Тиарнаков вплоть до ворот в их поместье.
И лишь поздно вечером Клеменс восстановил цепочку событий: самый старый пациент необычного отделения позвонил домой поболтать, а заодно сообщить о том, что в их палате пополнение — знаменитый огненный баскетболист Фердинанд Тиарнак! В семье старика оказался фанат баскетболистов-огневиков, который немедленно распространил новость среди друзей. Те конечно же молчать не стали. Для некоторых стала шоком новость о том, что Ферди вообще жив. Ведь сначала его трагедия была у всех на устах. Но потом постепенно разговоры стихли, и многие посчитали, что Ферди погиб. Так, буквально через несколько минут после звонка старика, журналисты узнали скандальную весть и без колебаний ринулись в муниципальную больницу, куда, естественно, их не пустили. А тут… Зато огромным сюрпризом для них стало появление супругов Тиарнаков!..
И в последних выпусках новостей по телевидению, по радио, в сети прозвучала чудовищная история огненного баскетболиста, спрятанного родителями от внешнего мира. История стала чудовищной не потому, что состояла из обрывков истинных фактов вперемежку со слухами. Потрясло другое: ради сохранения репутации семьи родители предпочли замять историю и спрятать изуродованного сына подальше от людских глаз, ничуть не заботясь о его лечении. И это в то время, когда целители разрабатывали методику выведения сгоревших огневиков из состояния бесконтрольного выброса огня.
Сегодня утром пришла еще одна новость: чета Тиарнаков уехала из города и скрылась в неизвестном направлении. Об этом сообщили самые дотошные журналисты, дежурившие всю ночь у ворот поместья. Им удалось какое-то время преследовать беглецов, но тем удалось скрыться.
— А про меня журналисты что-нибудь знают? — испуганно спросила Алекса.
— Мы предупредили пациентов, чтобы они не упоминали о тебе, в противном случае ты можешь обидеться, — последовал ответ Клеменса.
Карей и Алекса переглянулись с облегчением.
Обида лечащего мага на пациента — это серьезная причина. Целитель не сможет дать больному необходимые силы в полной мере, а те крохи, которые тот все-таки получит, будут иметь для организма разрушительные последствия.
Но следующие слова куратора ввергли обоих в шок.
— Но, судя по их выкрикам, они могут преследовать Карея Тиарнака. Пока все думают, что он дома, в поместье. Так что учтите это, когда появитесь в университете.
Клеменс отключился, а двое притихли, глядя друг на друга.
— Как-то не хотелось бы попасть в ситуацию, когда тебя выворачивают наизнанку, — задумчиво сказал Карей. — Если меня с тобой увидят…
— Непредсказуемый у нас ты! — засмеялась Алекса. — Придумай что-нибудь!
— Хорошо, что сейчас темно… — пробормотал Карей, глядя в ветровое стекло. — Алекса, а в ваш сад можно попасть с какой-нибудь другой стороны, минуя калитку?
— А машина?
— Оставим на автостоянке, у супермаркета. А в универ прибудем утром, когда журналисты еще спят… Хотя последнее явно преувеличение. В погоне за такой новостью они могут сторожить у входа и всю ночь. Другое дело, что в корпус их охрана не пустит. Значит… — Карей сосредоточенно сдвинул брови, будто не замечая, что сильно сжимает ладонь Алексы. — Значит, придется уповать только на задний двор корпуса и на мою непредсказуемость. Если я пройду через подсобный вход незамеченным, держа тебя за руку, то незамеченной пройдешь и ты.
— Вовремя мы с тобой познакомились, — озорно сказала девушка. — Целая неделя умопомрачительных событий, а впереди нас ожидает вообще жизнь, полная приключений. Ну, Тиарнак… Простите — де Винд, — нарочито испуганно поправилась Алекса. — Да уж… Жизнь рядом с тобой полна каждодневной непредсказуемости.
— Тебя это смущает? — с превосходством откликнулся Карей, заводя машину.
— Да нет. Скорее — настраивает на активность.
— И это мне говорит девушка, которая каждое утро и вечер командует целой кучей братьев и сестер, — насмешливо сказал парень.
— Ну, положим, братишка у меня всего один… Карей, как ты думаешь, куда сбежали твои родители?
— Думаю, к родителям матери. Те живут в соседнем городе. Наверное, решили отсидеться, пока история не закончится. — Карей помолчал, немигающе глядя вперед. И проговорил: — Кажется, приглашение деда для Ферди будет весьма своевременно. Ведь теперь журналисты будут ждать его выздоровления, чтобы узнать новости из первых рук. Если я еще могу отбиться… Ферди слишком слаб. Они могут здорово его напугать.
— Карей, а если б не было Ферди… — задумчиво заговорила Алекса. — Если бы с ним не было такой трагедии… Ты обратил бы на меня внимание?
Он покосился на нее и снова уставился на дорогу. Алекса вздохнула. Наверное, надо предупредить и своих домашних, чтобы держали язык за зубами и помалкивали, что у них квартирует сам Карей Тиарнак. После небольшой паузы Карей сказал:
— В моем положении на тебя невозможно было не обратить внимания. О брате я и не думал, предлагая подвезти тебя к школе. Когда я подошел к тебе разбираться из-за первокурсников, ты поразила меня своим поведением: у тебя не подкосились от восторга ноги и ты не вознесла мне восторженным визгом хвалу. Так я узнал, что я, Карей Тиарнак, знаменитый баскетболист, неведом какой-то универсальной ведьме. Затем ты оборвала меня на полуслове, а потом предложила зашить мою рубашку. Причем предложила совершенно искренне. Ты разъярила меня до последней степени, но, к своему изумлению, я не вспыхнул. А когда ты сбежала от меня, обозвав закомплексованным мальчишкой, когда я увидел, как ты утешаешь младшего брата, обнимаешь его, берешь на руки… — Карей вздохнул. — Меня буквально захлестнуло завистью. Мне так захотелось, чтобы ты обняла меня… И только потом я понял, что ты не подозреваешь о своем магическом даре. Мне сейчас кажется, это было так давно…
Он замолчал, остановил машину. Они посидели в тишине, а потом Алекса взялась за его руку и сцепила пальцы.
— Когда мать узнала про тебя — а я сразу сказал ей, она с отцом быстро вычислила, что будет, если Ферди проведет с тобой ночь. Сначала я еще пытался отстраниться от тебя, пытался думать о тебе как о будущей жене брата, но когда ты специально для меня купила ту порцию мороженого… Если бы не твое постоянное присутствие, я бы горел непрерывно. Я шел тогда за тобой по коридорам, когда свет был погашен. Я думал: вот сейчас Ферди будет с тобой… И тогда мне не надо будет… И вдруг услышал, как ты кричишь… Ты мне… сердце разодрала своим криком. Мне уже плевать было, что будет с Ферди… Если бы он не согласился отпустить тебя, я бы точно включил свет. Это потом Ферди мне сказал, что все равно не смог бы с тобой ничего сделать. Он же ожидал, что ты будешь под действием заклятия.
Читать бесплатно другие книги:
