Уловка «Прометея» Ладлэм Роберт

Глава 31

В Сиэтле Брайсон и Елена остановились в отеле «Времена года», принадлежавшем гостиничному концерну «Олимпик». Этот многолюдный отель размещался в очень удобном месте – рядом со скоростным международным шоссе номер 5. Комната, которую сняли Брайсон и Елена, практически сразу превратилась в некое подобие командного центра: она была завалена картами и распечатками, опутана проводами, уставлена разнообразным компьютерным оборудованием и модемами.

Общее напряжение становилось почти осязаемым. Они обнаружили сердце подпольной организации, носящей название «Прометей», – место, где в этот вечер должно состояться собрание необычайной значимости. Бессвязные откровения Гарри Данне получили множество неопровержимых подтверждений. Городские службы автомобильного проката все как одна сообщали, что ничего достойного у них в данный момент нет; сегодня вечером им предстояла работа, на которую было затребовано изрядное количество роскошных автомашин. Большинство отвечали весьма сдержанно, хотя владелец одной из служб не сумел удержаться и назвал-таки имя клиента: Грегсон Мэннинг. Весь день в аэропорт Сиэтл-Такома прибывали самолеты, и для прилетевших на них персон требовалась встреча по классу VIP – иногда даже с эскортом безопасности. Все имена этих важных гостей держались в строжайшей тайне. Все было окутано завесой глубокой секретности.

Столь же непроницаемой казалась таинственность, которая окружала обстоятельства жизни и карьеры Грегсона Мэннинга. Судя по всему, настырным журналистам были даны на откуп два или три тщательно выбранных факта из его личной жизни. Эти факты, будучи один раз опубликованы, впоследствии бесконечно повторялись и муссировались – за неимением чего-либо лучшего. В результате о Мэннинге не было известно почти ничего – хотя писали о нем много.

Гораздо большего успеха Брайсону и Елене удалось добиться в поисках информации о знаменитом особняке Мэннинга, расположенном на берегу озера в окрестностях Сиэтла. Строительство этой электронной крепости, так называемого «умного дома», заняло несколько лет и было широко освещено в прессе, которая буквально смаковала все подробности этого необычного проекта. Судя по всему, в течение какого-то периода Мэннинг тщетно пытался подавить все усилия репортеров, но затем решил, что проще взять их под контроль и разрешить им писать о том, о чем, с его точки зрения, можно писать. Средства массовой информации взахлеб расписывали это удивительное здание, причем «обзоры» помещались и в роскошных изданиях, таких, как «Архитектурный справочник» или «Дом и сад», и в разнообразных ежедневных газетах, а равно в «Нью-Йорк тайме мэгэзин» и «Уолл-Стрит джорнэл».

Многие статьи иллюстрировались фотографиями. Нашлось даже несколько снимков схематического плана дома. Несомненно, этот план был далеко не полон, но тем не менее он позволил Брайсону и Елене узнать приблизительное местоположение и назначение многих внутренних помещений. В строительство было вложено около ста миллионов долларов, и здание представляло собой настоящее «жилище будущего». Дом был глубоко врезан в склон холма, так что большая часть помещений располагалась ниже уровня земли. Там был закрытый бассейн, теннисный корт, художественная галерея и домашний театр. Еще в особняке имелись конференц-залы и спортивные залы со множеством разнообразных тренажеров, кегельбан, стрелковый тир, баскетбольная площадка и поле для гольфа. Особое внимание Брайсон обратил на лужайку перед особняком. Лужайка выходила прямиком на берег озера, где были оборудованы два лодочных дока. Глубоко под лужайкой залегал гигантский железобетонный гараж.

Но одна подробность, касающаяся особняка Мэннинга, показалась Брайсону наиболее интересной. Весь дом был буквально набит электроникой, которая «заведовала» здесь всем. Все приборы, датчики и управляющие системы были связаны в единую сеть и имели двойную систему контроля – местную и удаленную. Удаленный контроль осуществлялся из штаб-квартиры «Систематикс» в Сиэтле. Дом был запрограммирован на то, чтобы осуществлять все прихоти его обитателей и гостей. Каждый посетитель снабжался электронной карточкой-визиткой, на которой были закодированы его предпочтения и вкусы, то, что ему нравится, и то, что ему не нравится: от картин и музыки до освещения в комнате и температуры воздуха. Сигналы, испускаемые карточкой, улавливались сотнями датчиков. Когда люди передвигались по дому, то в соответствии с их предпочтениями автоматически усиливался или приглушался свет, изменялась температура воздуха, из скрытых звуковых панелей доносилась музыка. В стены были вмонтированы видеоэкраны, для маскировки обрамленные багетными рамами. На них демонстрировались постоянно сменявшие друг друга произведения искусства из коллекции более чем в двадцать миллионов картин и прочих изображений, на которые Мэннинг негласно приобрел права. Таким образом, каждый посетитель особняка видел, что стены увешаны лишь его любимыми произведениями искусства – будь то русские иконы или Ван Гог, Пикассо или Моне, Кандинский или Вермеер. Судя по всему, разрешение у мониторов было настолько высоким, что гости бывали потрясены, узнав, что видят не подлинные картины, а лишь их видеоизображение.

Однако в общедоступных записях мало что было сказано относительно охраны техногенного рая Грегсона Мэннинга. Единственное, что удалось узнать Брайсону, – это то, что система безопасности была, как и следовало ожидать, необычайно плотной. Скрытые камеры держали весь особняк под наблюдением; они были вмонтированы даже во внутренние каменные стены. А электронные визитки, которыми снабжались все посетители и персонал, не только изменяли музыку и освещенность – благодаря им можно было проследить перемещение каждого из посетителей с точностью до шести дюймов. В сообщении говорилось, что следящая система управлялась из штаб-квартиры «Систематикс». Особняк охранялся куда более тщательно, чем Белый дом. «Неудивительно, – мрачно подумал Брайсон. – В руках Мэннинга сосредоточено больше власти, чем в руках президента».

– Если бы мы смогли заполучить план здания, это нам очень помогло бы, – сказал Брайсон после того, как он и Елена перерыли целую груду статей, отксеренных в местной публичной библиотеке и скачанных из Интернета.

– Но каким образом?

– Предположительно планы должны находиться в городском муниципалитете. Однако я полагаю, что все они давным-давно «потеряны». Такие люди, как Мэннинг, предпочитают без проволочек устраивать «исчезновение» столь ценных документов. А архитектор, к несчастью, проживает и работает в Скоттсдейле, штат Аризона. Предположительно оригиналы хранятся у него, но у нас нет времени лететь в Аризону. Так что нам придется импровизировать на ходу.

– Николас, – произнесла Елена, встревоженно глядя на него, – что ты намерен сделать?

– Мне нужно проникнуть внутрь. Это настоящее гнездо заговора, и чтобы разоблачить его – и всех, кто в нем участвует, – необходимо пойти и увидеть это.

– Увидеть?

– Да, своими глазами увидеть всех участников. Увидеть, кто они такие, узнать тех, чьи имена нам неизвестны. Найти фотографии, видеозаписи и прочие свидетельства. Зажечь свет во тьме. Это единственный способ.

– Но, Николас, ведь это же все равно что проникнуть в Форт-Нокс!

– В чем-то легче, в чем-то сложнее.

– Но намного опаснее.

– Да. Опаснее во много раз. Особенно без поддержки Директората. На сей раз мы действуем от своего собственного имени, сами по себе.

– Нам нужен Тед Уоллер.

– Я не знаю, как связаться с ним, где его искать.

– Если он еще жив, он, наверное, захочет сам связаться с нами.

– Он знает, как это сделать. По всем телефонам отзывается автоответчик, шифрованные послания передаются тому, кому следует. Я все время проверяю, однако он так нигде и не проявлялся. Он великолепно умеет исчезать, не оставляя никаких следов, – если, конечно, этого требуют обстоятельства.

– Но пытаться проникнуть в особняк Мэннинга без поддержки...

– Да, это будет сложно. Но с твоей помощью – с твоим умением обращаться с компьютерными системами – У нас есть шанс на успех. В одной из статей упоминалось, что система безопасности в особняке Мэннинга управляется как из самого дома, так и из штаб-квартиры «Систематикс».

– На самом деле это нам не поможет – «Систематикс», вероятно, охраняется еще строже, чем жилище Мэннинга.

Брайсон кивнул:

– Несомненно. Однако линия связи между ними может оказаться самым слабым звеном во всей системе. Каким образом дом связан с компанией?

– Я полагаю, что они использовали наиболее защищенный от внешнего воздействия способ связи.

– Какой?

– Оптоволоконный кабель. Зарытый в землю и физически соединяющий две точки.

– Можно ли перехватить сообщение по оптоволоконному кабелю?

Вздрогнув, Елена вскинула взгляд, и на лице ее медленно проступила улыбка.

– Практически все считают, что это невозможно.

– А ты?

– Я знаю, что это возможно.

– Откуда?

– Мы проделывали это. Пару лет назад Директорат разработал несколько хитрых способов.

– Ты знаешь, как это сделать?

– Конечно. Для этого потребуется кое-какое оборудование, хотя ничего такого, чего нельзя было бы купить в нормальном компьютерном магазине.

Брайсон поцеловал ее.

– Великолепно. Мне нужно закупить множество оборудования и к тому же провести кое-какую разведку относительно дома Мэннинга и всего поместья в целом. Но сперва мне нужно позвонить в Калифорнию.

– А кому в Калифорнии?

– В компанию, расположенную в Пало-Альто. В прежние времена, когда я еще работал на Директорат, я имел дело с этой компанией. Ее основал русский эмигрант Виктор Шевченко – гений во всем, что касается оптических приборов. Он заключил контракт с Пентагоном, но тем не менее частенько продает на черном рынке разное секретное оборудование. Именно так я и познакомился с ним – во время одной международной операции по разоблачению мошенничества. Я не стал сообщать о его деятельности в соответствующие органы, поскольку решил, что он будет куда полезнее в качестве наживки для более крупной рыбы. Виктор был крайне признателен мне за такое потворство – и теперь пришло время взыскать с него по счетам. У него могут найтись именно те приборы, которые понадобятся мне, и если я сейчас позвоню ему, то к вечеру он, возможно, уже перешлет их нам авиарейсом.

Весь следующий час Брайсон провел, наблюдая за поместьем Мэннинга при помощи маленького, но мощного бинокля. Сам он прятался в национальном лесном заповеднике, вплотную прилегавшем к Лейксайду. Владения Мэннинга занимали пять акров. На другой стороне озера размещалось куда более скромное поместье, всего в полтора акра площадью.

Система безопасности – по крайней мере, насколько мог видеть Брайсон – была чрезвычайно сложной. Поместье обнесено оградой в восемь футов высотой; к ней прикреплены датчики, фиксировавшие малейшие сотрясения и соединенные между собой оптоволоконным кабелем. А значит, перелезть через ограду или пробить в ней лаз не представлялось возможным. Нижняя часть ограды вмурована в бетонное основание, и подкопаться под него было бы чрезвычайно трудно. Под нижним слоем почвы перед оградой были зарыты датчики давления, также соединенные оптоволоконной линией. Эти датчики фиксировали приближение к ограде любого объекта, вес которого превышал некую заранее заданную цифру. При появлении незваного гостя одновременно включалось яркое наружное освещение и сигнал тревоги. Кроме того, за всей округой наблюдали камеры, вмонтированные в столбики ограды. Проникнуть в поместье этим путем не представлялось возможным.

Но у каждой системы безопасности есть своя ахиллесова пята.

Во-первых, вплотную к поместью Мэннинга прилегал лесной массив, где в данный момент и находился Брайсон. Затем наличествовало озеро, которое, на взгляд Брайсона, представляло собой отличный путь для незаметного проникновения внутрь поместья. Брайсон вернулся к взятому напрокат джипу, спрятанному среди деревьев поодаль от ближайшей дороги. Выезжая на дорогу, он разминулся с небольшим белым фургоном, свернувшим затем к воротам мэннинговского поместья. На кузове фургона красовалась надпись: «Роскошная пища». Поставщики продовольствия – несомненно, доставляют продукты для вечернего пира. Брайсон мельком глянул на пассажиров фургона.

Еще одна возможность буквально сама шла в руки.

Нужно было сделать множество дел, произвести огромное количество закупок, а время поджимало со страшной силой. Брайсон без труда отыскал в городе магазин спортивных товаров, специализировавшийся на продаже принадлежностей для скалолазания – в Сиэтле, столице тихоокеанского Северо-Запада это не было проблемой. Этот огромный, с большим ассортиментом магазин снабжал также всем необходимым и охотников, благодаря чему отпала нужда искать другие места для закупок. Однако акваланг и прочее оборудование для ныряния пришлось приобретать в специализированном магазине. По справочнику Брайсон нашел местоположение торгового дома по продаже промышленного страховочного снаряжения, который обслуживал местные строительные компании, монтеров телефонных линий, мойщиков окон и так далее. Там Брайсон нашел именно то, что ему было нужно, – переносную электрическую лебедку, работающую на батарейках и практически бесшумную, в легком алюминиевом чехле с автоматически втягивающимся страховочным тросом – двести двадцать пять футов оцинкованного стального тросика, с регулируемым спусковым механизмом и центрифугальным стопором.

Компания по поставке запчастей для лифтов также не подвела Брайсона, равно как и торговый склад армейского оборудования, служащий которого порекомендовал Брайсону ближайшее удобное стрельбище. Брайсон отправился туда и купил полуавтоматический пистолет 45-го калибра у неряшливого молодого человека, который до этого с переменным успехом практиковался в стрельбе. Брайсон громко заявил о своей ненависти к проклятым законам насчет контроля над личным оружием и дурацким «периодом ожидания», в чем молодой человек полностью поддержал его. Они сошлись на том, что если человек просто-напросто хочет купить себе пистолет, чтобы выехать за город и немного пострелять в цель, то кому какое свинячье дело до этого?

Аккумуляторы и телефонный кабель без труда удалось приобрести в обычном магазине бытовой техники, а найти хороший магазин сценических принадлежностей оказалось куда легче, чем того ожидал Брайсон. Театральный магазин «Голливуд» на Норт-Фэйвью-авеню продавал и сдавал напрокат широкий ассортимент товаров для сценических и кинопостановочных действий. Киностудии и постановочные компании из Голливуда нередко избирали Северо-Западное побережье в качестве места для съемок и предпочитали закупать все необходимое у поставщика оборудования прямо на месте.

Осталось только приобрести некий экзотический образец засекреченного военного оборудования. Виктор Шевченко, изобретатель эффективного катодного осциллятора, не желал уступать кому бы то ни было один из этих секретных приборов, однако сдался, когда Брайсон напомнил ему, что срок наказания за нарушение законов относительно национальной безопасности США может быть неограниченным. Этого напоминания вкупе с пятьюдесятью тысячами долларов, переведенных на счет Шевченко в Гранд-Каймане, хватило для того, чтобы эмигрант-изобретатель согласился на все.

К тому времени, как Брайсон вернулся во «Времена года», Елена уже приобрела все, что ей было нужно. Она даже скачала с сайта геологоразведочного департамента США топографическую карту национального лесного массива, прилегающего к поместью Мэннинга.

После того как Брайсон объяснил, что он видел во время своей разведки в окрестностях Лейксайда, Елена спросила:

– А не проще ли тебе будет проникнуть внутрь под видом поставщика продовольствия или, быть может, декоратора?

– Я так не думаю. Я размышлял над этим, и, по моим расчетам, получилось, что декораторов сопровождают в дом, они делают там свою работу под присмотром охраны, а потом их так же под конвоем выпроваживают за ворота. Даже если допустить, что я сумею как-нибудь затесаться в их компанию – а у меня это вряд ли получится, – то я не смогу проникнуть в дом, покинув остальных, без того чтобы не поднять на уши всю охрану.

– Но поставщики продовольствия – они входят внутрь и остаются на протяжении всей вечеринки...

– Поставщики продовольствия вполне могут оказаться полезными для моих целей. Но из того малого, что мне удалось узнать относительно параноидального стремления Мэннинга к безопасности, мы можем сделать вывод, что на всех служащих фирм, поставляющих ему продукты, у Мэннинга заведены тайные и подробные досье с фотографиями и отпечатками пальцев. Электроника настроена на то, чтобы впускать только знакомых ей людей. Так что проникнуть в дом под видом поставщика продовольствия тоже вряд ли возможно. Я нанял лодку – это единственный способ попасть на побережье.

– Но... но что потом? Я уверена, что лужайка перед зданием тоже охраняется!

– Это даже не вопрос. Но, судя по всему, что мне удалось узнать, ее охраняют меньше всего. Так, и что нам известно о линии управлении системой безопасности, идущей от особняка к штаб-квартире «Систематикс»?

– Мне потребуется нанять автофургон, – сообщила Елена.

В одном из пригородов Сиэтла располагался гараж, принадлежавший министерству сельского хозяйства США. Здесь работники службы лесоводства, надзиравшие за округом Сиэтл, держали свои служебные машины. На прилегающей к гаражу открытой стоянке в данный момент находилось несколько маленьких зеленых грузовиков с эмблемой лесоводческого хозяйства – стилизованной сосной. Стоянка практически никем не охранялась.

Брайсон довез Елену до лесного массива, прилегающего к поместью Мэннинга. Она была одета в зеленые брюки и рубашку, приобретенные в магазине армейского и флотского обмундирования. Из всего, что им удалось найти в продаже, именно эта одежда более всего напоминала форму работников лесоводства.

До начала операции, запланированного ими на девять часов вечера, оставалось четыре часа.

Брайсон и Елена пробирались через лес неподалеку от тщательно охраняемой ограды, которая отмечала границу владений Мэннинга. Они старались держаться на безопасном расстоянии от следящих камер и сигнализационных датчиков, реагирующих на тяжесть. Елена высматривала место, где был закопан оптоволоконный кабель, идущий от дома Мэннинга через этот лесок.

Она знала, что кабель находится где-то здесь. Дом Мэннинга располагался примерно в трех милях от штаб-квартиры «Систематикс», и связь осуществлялась по оптоволоконной линии. Во время постройки дома подрядчик Мэннинга послал в министерство сельского хозяйства США запрос на прокладку спрямления оптоволоконной линии от дома до общественной дороги. Длина спрямления составляла почти двадцать футов. В запросе, который регистрировался в качестве общедоступной записи и без труда был получен по Интернету, упоминалась одна деталь, которая особенно заинтересовала Елену: необходимость поставить на линию прибор под названием «оптический трансляционный усилитель». Он представлял собой небольшую коробку и должен был поддерживать сигнал, переданный по линии, поскольку при трансляции на большие расстояния неизбежно происходит ослабление сигнала.

К усилителю очень легко подключиться, если ты знаешь, что нужно делать. Большинство людей этого не знают, но Елена к этому большинству не относилась.

Оставалось лишь найти, где проходит линия.

Несколько минут спустя Елена набрала сиэттлский телефонный номер подрядчика, прокладывавшего кабель. Этот номер был указан в общедоступном справочнике.

– Мистер Манзанелли? Меня зовут Надя. Я звоню из Службы геологоразведки США. Мы берем образцы почвы для проверки на кислотность, и хотим быть уверены, что случайно не повредим здесь никакой оптоволоконный кабель...

Когда она объяснила, в каком секторе национального лесного массива находится, подрядчик воскликнул:

– Да господи боже, ройте где угодно! Неужели никто из вас не помнит, какой шум поднялся, когда мы хотели вырыть канаву на государственной земле?

– Простите, сэр, но я не знаю...

– Проклятые лесники не разрешили нам копать, хотя мистер Мэннинг предлагал полмиллиона баксов на новые посадки и все такое прочее! Но нет – нам пришлось проводить надземную линию вдоль ограждения!

– Сэр, мне очень жаль слышать это... Я уверена, что наш новый начальник с радостью удовлетворил бы запрос мистера Мэннинга.

– Вы имеете хоть малейшее понятие, какие налоги мистер Мэннинг платит за одну только недвижимость?

– По крайней мере, мы теперь уверены, что случайно не повредим ни одну из линий мистера Мэннинга. В следующий раз, когда вы будете беседовать с ним, передайте ему, что мы в Геологоразведочном управлении очень ценим то, что мистер Мэннинг делает для нашей страны.

Елена отключила связь о обратилась к Брайсону:

– Хорошие новости. Мы только что сэкономили больше трех часов.

Вскоре после четырех часов дня местное бюро воздушных перевозок уведомило Брайсона о том, что в аэропорту Сиэтл-Такома на его имя получен груз. Однако возникла неожиданная проблема – посылку невозможно было доставить в Сиэтл раньше следующего утра.

– Вы хотите надуть меня! – рычал Брайсон в телефон. – Эта штука нужна мне в лаборатории контроля сегодня вечером, у меня горит контракт на пятьдесят тысяч долларов!

– Извините, сэр, но если мы сможем что-либо сделать для вас до того времени, как...

Без нескольких минут шесть Брайсон подогнал к терминалу Тихоокеанского бюро воздушных перевозок взятый напрокат грузовичок. При помощи лебедки и при содействии трех необычайно вежливых грузчиков прибор весом в тысячу фунтов был загружен в кузов.

Через час Брайсон въехал на том же самом грузовике в самую глубь густого леса, расположенного рядом с поместьем Мэннинга, остановив машину в сотне метров от зеленого фургончика лесного хозяйства. Он развернул грузовик так, что задняя его часть была обращена к ограде поместья, однако расстояние было достаточно велико, чтобы наблюдающие камеры не заметили ничего подозрительного. Брайсон откинул заднюю дверь кузова и установил прибор так, чтобы он был направлен точно на дом Мэннинга. Плотно стоящие деревья и густая листва, скрывавшие от глаз не только поместье, но и ограду, не были преградой для хитрой электронной оптики, изобретенной русским эмигрантом. Зато они служили великолепной маскировкой для деятельности Брайсона.

Затем Брайсон взял рюкзачок, полный маленьких круглых дисков, каждый из которых был соединен с крохотным детонатором. Эти детонаторы должны были сработать по радиосигналу. Оставив грузовик, Брайсон отшагал примерно четверть мили через лес, по направлению к основной дороге. После этого, передвигаясь вдоль границ поместья вне поля зрения камер и подальше от датчиков давления, зарытых под землю, он начал разбрасывать диски вокруг изгороди. Он рассеивал их по одному, на расстоянии примерно в две сотни футов. Заряды были достаточно малы, чтобы не привлечь ничьего внимания. Вряд ли кто-нибудь сейчас наблюдает за картинкой, передаваемой камерами. Они располагались здесь, чтобы в случае, если сработают сигнализационные датчики, можно было сразу увидеть, что происходит у ограды. Но если кто-нибудь и посмотрит в камеру, то увидит лишь пятно на земле – то ли каплю птичьего помета, то ли какое-то насекомое. Ничего такого, что стоило бы пристально разглядывать.

Тем временем Елена быстро раскладывала свои «орудия труда» в грузовом отсеке зеленого лесного фургончика. Ее ноутбук был теперь соединен двадцатифутовым кабелем с оптическим трансляционным усилителем. Этот кабель незаметно проходил под днищем фургончика и был присыпан почвой и листьями. В данный момент Елена осуществляла перехват – она только смотрела и слушала, но ничего не передавала. Она уже приготовила несколько подходящих программ – как стандартных, так и специально разработанных для этого случая. Она проводила процедуру, именуемую «незримым сканированием» – снимала характеристики системы, стараясь понять, какая программа по отслеживанию незаконного вторжения применяется в данном случае. Потом она ввела заранее написанный скрипт, разработанный для подавления следящей системы путем загрузки большого количества данных – это провоцировало переполнение буфера. Потом Елена запустила сетевой пакет-"разведчик" – программу, которая рисовала схему всего оборудования, включенного в систему безопасности, чтобы узнать, какие данные отсылались и принимались по сети и на каких принципах строилась эта система.

Через несколько секунд Елена уже «вскрыла ящик», как любят говорить хакеры. Хотя она и не была хакером, она уже давным-давно обучилась хакерским методам работы – точно так же, как агенты-оперативники изучают методы работы взломщиков и технологию вскрытия сейфов.

И усилия, затраченные на это обучение, оправдали себя. Елена вошла в систему контроля.

Четырнадцатифутовая рыбацкая лодка, сделанная из алюминиевого сплава, приводилась в движение практически бесшумным подвесным мотором «Эвинруд» мощностью в сорок лошадиных сил. Брайсон быстро пересек озеро; лодка мягко покачивалась на волнах. Звук мотора был почти не слышен, к тому же встречный ветер уносил его в обратную сторону от поместья Мэннинга. Как только Брайсон заметил цепочку светящихся оранжевых бакенов, обозначавших границу охраняемых вод перед доком Мэннинга и выходом на парадный газон, он сбросил скорость, а потом выключил двигатель. Мотор кашлянул и умолк. Теоретически Брайсон мог бы заплыть за светящиеся буйки, однако он предполагал – хотя и не знал наверняка, – что у Мэннинга и здесь имеется своя охранная служба, которая наверняка засечет появление постороннего судна в частных водах.

Даже отсюда Брайсон видел особняк, озаренный бегущими огнями. Здание, казалось, прильнуло к крепкому боку невысокого холма. Большая часть дома располагалась под землей, и с поверхности особняк казался куда более скромным, чем был на самом деле. Брайсон бросил якорь, чтобы ялик никуда не делся с этого места – он мог пригодиться при бегстве из поместья, если Брайсону повезет и он выберется оттуда живым. Он всячески старался заверить Елену, что в его плане предусмотрен способ убраться с места действия, однако это было ложью; Брайсон гадал, не заподозрила ли этого Елена. Он должен был победить и выжить либо проиграть и погибнуть. Никакой другой возможности у него не было.

Брайсон быстро привел в готовность свое снаряжение. Хотя ему необходимо было по возможности передвигаться налегке, однако следовало обеспечить себя на случай различных непредвиденных обстоятельств. А для этого требовалось множество вещей. Было бы чрезвычайно неприятно, если бы вся операция сорвалась из-за отсутствия нужной отмычки. Жилет Брайсона был довольно тяжелым – по его карманам было рассовано разнообразное оружие, аккуратно сложенная одежда и другие предметы; все это было герметично упаковано в пластик.

Ник вызвал Елену по защищенной от прослушивания рации:

– Как дела?

– Хорошо. – Голос ее был громким и отчетливым, тон – бодрым. – Глаза открыты, – сказала она.

Значит, ей удалось войти в систему видеонаблюдения через оптоволоконный кабель.

– Как далеко видят глаза? – спросил Брайсон.

– Ну, есть чистые места и места не очень чистые.

– А какие места не очень чистые?

– Личные апартаменты постоянных обитателей и все в том же роде. Они, наверное, контролируются из дома. – Елена имела в виду недоступные для гостей части дома, наблюдение за которыми велось не из штаб-квартиры «Систематикс», а из самого особняка Мэннинга. Очевидно, Мэннинг хотел сохранить хотя бы видимость частной жизни.

– Это плохо.

– Верно. Но есть и хорошие новости. По телевизору крутят кое-какие неплохие повторы. – Она засекла видеозапись вчерашних наблюдений камер и нашла способ снова запустить их в систему видеомониторинга, так, чтобы казалось, что все это происходит сегодня.

– Это отличные новости. Но подожди, пока не завершится первая стадия. Ладно, я пойду поплаваю, а потом снова выйду на связь.

Легкий черный комбинезон, который Брайсон выбрал для проникновения в резиденцию, не был непромокаемым, и потому поверх него пришлось надеть аквалангистский гидрокостюм. На воздухе в этом облачении было жарковато, но холодная озерная вода вскоре прогнала это ощущение. Поверх этого Брайсон пристегнул надувной жилет КП – компенсатор плавучести, закрепив его ремнями с пряжками-карабинами. На спине громоздились баллоны с дыхательной смесью, на талии – пояс-утяжелитель. Надвинув на лицо силиконовую маску ныряльщика, Брайсон взял в рот загубник акваланга. После быстрой проверки всего снаряжения он встал на колени у борта лодки и головой вниз нырнул в воду.

Вода негромко плеснула; Брайсон пока что плавал на поверхности озера. Сориентировавшись в пространстве, он начал вытравливать воздух из жилета, медленно погружаясь в прозрачную холодную воду. По мере погружения он отметил, что вода становится все более мутной и илистой. Остановившись, Брайсон «продул уши», выравнивая давление на барабанные перепонки. Достигнув глубины примерно в шестьдесят футов, он уже не видел ничего далее чем на десять-двадцать футов. Это было плохо; теперь Брайсону приходилось передвигаться очень медленно и осторожно. Чувствуя себя абсолютно невесомым, он поплыл под водой в направлении берега.

Каждую секунду Брайсон был готов уловить характерный басовитый сигнал сонара, однако не слышал ни звука. С одной стороны, это успокаивало, с другой – заставляло нервничать. Брайсон знал, что здесь должна быть какая-то система безопасности.

И тут он увидел ее.

Она плавала не более чем в десяти футах перед ним, покачиваясь, словно какой-то подводный хищник. Сеть.

Но не просто сеть – подводный охранный барьер, снабженный сигнализацией. В сеть были вплетены оптические волокна, они соединяли панели, образующие сигнальную систему. А передающие оптоволоконные кабели соединяли датчики с приборами электронного контроля. Это была необычайно сложная система, препятствующая любому проникновению извне; обычно ее использовали для защиты подводных военных установок.

«Аквасеть» была подвешена на буйках и удерживалась десятками грузил, опущенных на дно озера. Конечно же, Брайсон не мог проплыть сквозь нее; он не мог прорезать или порвать сеть, не подняв тревоги. Вытравливая воздух из КП, он в конечном итоге опустился на дно и подошел к сети, внимательно осматривая ее. На самом деле он видел нечто подобное на Шри-Ланке и знал, что ложные тревоги не были столь уж редким явлением. Сеть колыхалась и терлась о дно из-за движения воды; различные обитатели водоемов – рыбы и крабы – пытались пробиться через нее, запутывались в сети и иногда даже вгрызались в кабель. Словом, эта система была далека от совершенства.

Однако Брайсон не имел права рисковать, пытаясь вывести ее из строя. Охрана Мэннинга наверняка сегодня ночью бдительна как никогда. Они готовы подняться по первому же тревожному сигналу.

Брайсон отметил, что дыхание его участилось – это была реакция на страх. Из-за этого у него возникло неприятное ощущение, как будто ему не хватало воздуха, чтобы наполнить легкие. На миг Брайсон запаниковал. Прикрыв глаза на несколько секунд, он заставил себя успокоиться. Наконец он начал дышать ровно и тогда позволил себе открыть глаза.

Эта система разработана для обнаружения лодок, подводных аппаратов, напомнил он себе. Не для пловцов, не для ныряльщиков.

Опустившись на колени, Брайсон начал осматривать грузила, удерживавшие сеть на дне. Дно было илистым, и едва Брайсон коснулся его, как облачка мягкой мути взвились вверх. Брайсон погрузил руки в ил, а затем начал копать дно, согнув ладони наподобие эскаваторных ковшей. Вокруг него поднялись тучи ила, окончательно замутив воду. Быстро и без особого труда он выкопал продолговатую канавку, проходившую под нижним краем сети. Брайсон наполовину прополз, наполовину проскользнул по этой канавке. Когда он миновал сеть, движение воды всколыхнуло ближайшие датчики. Однако, вероятно, это сотрясение было слишком слабым, чтобы заставить сенсоры сработать, – ведь вода в озере всегда движется.

Теперь Брайсон находился на другой стороне, в водах, принадлежавших Мэннингу. Он снова прислушался, пытаясь уловить низкое гудение сонарного локатора, однако по-прежнему не услышал ничего.

«А что, если я ошибаюсь?»

«Если я ошибаюсь, – подумал Брайсон, – то я вскоре узнаю об этом». Теперь не было никакого толку строить предположения. Брайсон решительно поплыл вперед, выкинув все сомнения из головы. Вскоре он достиг свай, расположенных под доком. Сваи густо поросли водорослями и казались мохнатыми. Обогнув дальнюю часть дока, где, как знал Брайсон, был расположен лодочный ангар, он подплывал все ближе и ближе к берегу. Глубина уменьшалась; теперь Брайсон стоял на дне, и поверхность озера была всего лишь в двух футах над его головой. Он полностью сдул свой КП и пошел по дну пешком. Наконец его голова показалась над водой; он был точно под причалом. Сняв маску, Брайсон прислушался, озираясь по сторонам, и с удовлетворением заметил, что вокруг не видно ни души. Сняв КП и воздушные баллоны вместе со шлангами, Брайсон подвесил аквалангистское снаряжение к одной из толстых несущих балок. Он надеялся, что снаряжение останется здесь на тот случай, если все это снова ему понадобится.

«Если мне настолько повезет».

Схватившись за край причала, Брайсон подтянулся и выбрался наверх.

Лодочный ангар закрывал ему вид на особняк, однако так же прятал его от глаз тех, кто, возможно, смотрел в обращенные к озеру окна дома. Лужайка перед особняком была темной, лишь из высоких стрельчатых окон на траву перед самым домом падали отблески света. Сидя на краю причала, Брайсон отстегнул жилет со снаряжением, стянул с себя гидрокостюм и снова надел жилет поверх черного обтягивающего комбинезона. Один за другим он вынимал оружие и другие инструменты из карманов жилета, освобождал их от пластиковой упаковки и снова вкладывал на место. Закончив работу, Брайсон прополз вдоль причала и поднялся на ноги у самой стены лодочного ангара. Темный ангар казался совершенно пустым, на лужайке также никого не было видно. В одном из передних карманов жилета у Брайсона был наготове пистолет 45-го калибра. Он вынул оружие и, держа его в руке, крадучись двинулся через темную лужайку.

«Пока все идет хорошо». Однако сделать нужно было гораздо больше, чем было сделано до сих пор, и, несомненно, в самом особняке Брайсону предстояло столкнуться с куда более крутыми охранными средствами. Он не мог позволить себе отвлечься или расслабиться. Вынув из кармана черную нитяную маску-сеть, Брайсон натянул ее на лицо. Из другого кармана своего жилета со снаряжением он извлек «Метаскоп» – монокулярный прибор ночного видения, который улавливал инфракрасное излучение. Вставив монокуляр в правый глаз, Брайсон продолжил путь.

И немедленно увидел лучи.

Они крест-накрест пересекали лужайку – лучи детекторов движения, вероятно, соединенные с инфракрасными камерами. Любой человек, идущий через лужайку перед особняком, оказался бы на пути луча. Инфракрасный датчик среагировал бы на прерывание излучения и включил сигнал тревоги.

Однако эти лучи проходили на высоте трех футов – вероятно, для того, чтобы мелкие животные не стали причиной ложной тревоги.

Собаки?

Это было вполне возможно. А точнее, было весьма вероятно, что поместье охраняется сторожевыми собаками. Хотя пока что Брайсон не видел и не слышал их.

Конструкция «Метаскопа» позволяла закреплять его на голове, чтобы не придерживать прибор руками. Брайсону были необходимы свободные руки. Закрепив монокуляр на голове, он поправил линзу так, чтобы она четко приходилась напротив глаза. Теперь Ник мог пройти через лужайку, не задев ни одного инфракрасного луча.

Но в тот момент, когда Брайсон опустился на четвереньки, чтобы пролезть под самый нижний луч, он услышал нечто такое, от чего кровь застыла в жилах.

Низкий вой, кровожадное рычание. Подняв голову, Брайсон увидел, как через лужайку несутся несколько собак. Бег их все убыстрялся. И это были отнюдь не домашние баловни, а свирепые, тренированные доберманы. Псы, обученные убивать.

Желудок Брайсона сжался в комок. Боже милостивый!

Они мчались галопом, словно лошади, вскидывая прямые ноги, и на бегу низко взлаивали, обнажая острые клыки. Брайсон прикинул, что псов отделяет от него примерно двадцать ярдов, однако это расстояние быстро сокращалось. Одним движением он выхватил из кармана жилета пистолет, заряженный ампулами со снотворным. Сердце Брайсона неистово колотилось о ребра; он прицелился и выстрелил. Четыре негромких хлопка, и из ствола, подталкиваемые струёй сжатой двуокиси углерода, вылетели четыре шприца-дротика. Эти «пули» летели недалеко, но тем не менее были вполне эффективны. Первый ушел «в молоко», три других поразили свои цели. Все произошло практически бесшумно: две собаки почти мгновенно рухнули на землю, третий пес, самый крупный из всех, сделал еще несколько шагов на подгибающихся лапах, потом зашатался и тоже упал. Каждый шприц впрыскивал в кровь жертвы десять миллилитров транквилизатора, подавлявшего нервно-мышечную систему. Лекарство, выработанное на основе фентанила, срабатывало без задержек.

Брайсон чувствовал, как по телу струится холодный пот; его била крупная дрожь. Хотя он был готов к неожиданностям, его едва не застигли врасплох, несмотря на все его вооружение. Еще несколько секунд, и псы окружили бы его, вцепились бы своими мощными зубами в глотку и в пах. Брайсон, выжидая, плашмя лежал в росистой траве. Если здесь были еще собаки, они вполне могли пожаловать, так сказать, «второй волной атаки». И не исключено, что лай мог привлечь внимание охраны. Всякое могло быть. Однако даже хорошо обученные собаки нередко поднимали ложную тревогу, и если лай быстро прекратился, то охрана могла не обратить на него внимания.

Прошло тридцать секунд. Сорок пять. Все было тихо. Благодаря черному матовому комбинезону и черной сетке на лице Брайсон сливался с окружающей ночной темнотой. Похоже, других собак поблизости не было; и в любом случае у Брайсона не было возможности ждать дольше. Согласно требованиям государственного строительного устава, на лужайке должно быть смонтировано несколько вентиляционных решеток – отверстий, через которые снабжался воздухом подземный гараж, расположенный прямо здесь, под ним. В одном из отчетов, прочитанных Брайсоном, говорилось о незначительном конфликте подрядчика с инспектором по строительству. Поводом для конфликта стал вопрос о местоположении гаража. Это помещение получило название «Пещера летучих мышей», поскольку Мэннинг и его гости въезжали в гараж по наклонной аппарели, вырубленной глубоко в толще холма по другую сторону от дома. Меткое наименование приклеилось сразу и намертво. Испытывая на себе пристальное внимание общественности, Мэннинг пошел на уступки и дал «добро» на сооружение дополнительных вентиляционных шахт, выходные отверстия которых располагались на уровне земли на лужайке перед домом.

Брайсон снова пополз через лужайку, забирая влево и тщательно стараясь держаться ниже уровня следящих инфракрасных лучей. Не заметив ничего подозрительного, он прополз еще примерно десять футов вверх по пологому уклону к дому. И тут он почувствовал под собой стальные прутья вентиляционной решетки. Схватившись за них, Брайсон приготовился резать крепления, если это потребуется. Однако после нескольких плавных рывков решетка легко приподнялась.

Отверстие было небольшим – примерно сорок пять на шестьдесят сантиметров, но Брайсону этого оказалось достаточно, чтобы пролезть в шахту. Единственный вопрос заключался в том, как далеко до дна? Внутренние стены вентиляционной шахты были гладкими, сделанными из прочного бетона: никаких скоб, вообще ничего, за что можно было бы ухватиться. Брайсон надеялся на более легкий спуск, однако был готов и к той ситуации, в которой оказался сейчас. За более чем двадцать лет работы агентом-оперативником он усвоил, что требуется всегда готовиться к худшему – это было единственной гарантией успеха. Горловина шахты, на которой лежала решетка, оказалась стальной – по крайней мере, хоть какое-то послабление.

Обозрев шахту сквозь монокуляр ночного видения, Брайсон удовлетворенно хмыкнул про себя – хоть здесь-то не было никаких инфракрасных лучей. Наконец он снял прибор ночного видения, который уже начал натирать кожу, и спрятал его в карман.

Вытащив радиопередатчик, он вызвал Елену.

– Вхожу внутрь, – сообщил Брайсон. – Выдавай эффекты. Приступаем к стадии один.

Глава 32

Охранник тупо смотрел на изображение, мерцающее перед ним.

– Джон, ты не хочешь взглянуть на это?

Охранники сидели в круглом помещении, гладкие стены которого представляли собой сплошную мозаику видеоизображений, однако между отдельными мониторами не было каких-либо зримых границ. Просто на каждом прямоугольнике стены демонстрировалось изображение с другой следящей камеры.

Второй охранник, дежуривший в зале контроля, развернул кресло и тоже уставился на монитор. Ошибки быть не могло. На границе поместья разгорался пожар. Камеры 16 и 17, установленные на столбиках ограды с западной стороны от дома, зафиксировали языки пламени и густой дым, вырывающийся из зарослей.

– Блин! – произнес второй охранник. – Это поганые кусты загорелись! Наверное, какой-то вонючий турист бросил сигарету и не потушил ее. Теперь там все сгорит.

– А что нам положено делать? Я никогда раньше с таким не сталкивался.

– Чем ты думаешь, задницей, что ли? Все нужно делать по порядку. Сперва позвонить пожарникам. Потом сообщить мистеру Мэннингу.

Получив сообщение от Брайсона, Елена тут же нажала кнопку на маленьком радиопередатчике. Передатчик послал сигнал, заставивший сработать детонаторы всех двенадцати театральных пиропатронов, разбросанных Брайсоном вдоль границ поместья. До этого пиропатроны с присоединенными к ним дымовыми шашками мирно лежали среди опавших листьев и низко склоненных веток кустарника по периметру владений Мэннинга. Теперь они изрыгнули плотные клубы серого и черного дыма и выплюнули языки пламени длиной в восемь футов. Пламя горело всего несколько минут, однако Брайсон расположил «зажигательные мины» в таком порядке, что они создавали эффект настоящего лесного пожара. Именно для этой цели их и использовали в театральных и кинопостановках – убедительно сымитировать лесной пожар, но не поджечь ничего на самом деле. Брайсон вовсе не намеревался по-настоящему сжигать национальный лесной парк, да ему и не нужно было этого делать.

– Диспетчерская пожарной службы Сиэтла слушает. Говорите.

– Это служба охраны владений Грегсона Мэннинга. Приезжайте немедленно – у нас тут горит национальный лесной заповедник, и пожар, кажется, распространяется.

– Спасибо, мы уже выслали машину.