Трое в подземелье Рыжов Александр

Глава 3

в которой наступает долгожданная, но для иных весьма обидная развязка

Легендарный хранитель подземелий вылез из сундука и с грацией леопарда, чуть приседая, стал подкрадываться к юной троице, которая, отступив через весь каземат, прижалась к противоположной стене. Топорик то взмывал над головой Белого Спелеолога, то опускался. Вот-вот должно было произойти ужасное и непоправимое…

– У вас шнурок на ботинке развязался, – прозвучал в страшную минуту голос Вилли.

И так он это спокойненько произнёс, что Люсьен, которого объяла трясучка, перестал дрожать и уставился на обувь призрака.

Белый Спелеолог опешил. Прекратил размахивать своим томагавком, сунулся инстинктивно к ботинкам.

– Я пошутил, – сказал Вилли и задал неожиданный вопрос: – А топорик у вас картонный или из папье-маше?

Белый для острастки (или для того, чтобы вернуть себе уверенность) замахнулся на смельчака, но Вилли остался невозмутим и продолжал допытываться:

– А как вы сюда попали? Тем же путём, что и мы, или здесь другой выход есть? – И сам себе ответил: – Должен быть. Иначе вы бы всю пещеру изгваздали, пока свою бутафорию затаскивали.

– Какую бутафорию? – Люсьен ничего не понимал и смотрел то на Вилли, то на Белого.

Последний предпринял новую попытку напугать чужаков – нечеловечески взвыл, заухал, как филин, захохотал, вращая зрачками широко раскрытых глаз. Вилли ответил ему куда более естественным и добродушным смехом:

– Вам надо было ещё цепи надеть, чтобы лязгали. И получилось бы, как…

– …как в рассказе про кентервильское привидение, – закончила Ульяна и обратилась к Белому: – Игра сделана, дядя. Кончай придуриваться, я тебя узнала.

Плечи Белого Спелеолога опустились, и в своём экстравагантном одеянии он стал похож на грустного клоуна. Отбросив топорик, который с лёгким стуком упал на пол, он стащил с головы капюшон, затем маску и предстал перед Ульяной, Вилли и Люсьеном самим собой – Потапом Васильевичем Печориным, Ульяниным дядей, выдумщиком и коммерсантом, руководителем одного из самых оригинальных в стране (а то и в мире) предприятий.

– Ай-ай-ай! – с укоризной поглядел он на племянницу. – Провалила ты испытание, дорогуша. Что я тебе говорил? Главное в нашем деле – абсолютная секретность. Аб-со-лют-на-я! А ты? Взяла и проболталась…

– Я? – Ульяна ощетинилась, как рысь перед дракой. – Я проболталась? Я провалила? Да я, если хочешь знать, вообще… ни единым словом… ни вот настолечко! – Она показала кончик мизинца. – Я вместе с ними и по горам… и всю пещеру излазила и ни разу, ни разу не проболталась!

Дядя смотрел на неё внимательно и, кажется, верил.

– Кто же тогда проболтался?

– Никто не проболтался, – выступил вперёд Вилли. – Я сам всё понял.

– А я и сейчас не понимаю! – Это был Люсьен. – Что тут творится? Кто этот мужик? Ты его знаешь, Ульян?

– Это мой дядя.

– Твой дя… Он что, и есть Белый Спелеолог?

– Нет. Он директор фирмы по устройству розыгрышей.

– Розыгрышей?

Люсьен не отличался сообразительностью, но тут и до него дошёл смысл происходящего.

– Значит, нас разыграли? Всех?

– Ну, не всех. Я-то об этом с самого начала знала.

– И молчала?!

– Конечно. Я же была на работе. А в нашем деле, – она подмигнула Потапу Васильевичу, – главное – абсолютная секретность.

– Ты тоже в этой фирме работаешь?

– Не совсем… Дядя попросил меня помочь, и я согласилась.

– В этом розыгрыше очень важную роль играло настроение, – пояснил Потап Васильевич. – Кто-то постоянно должен был нагнетать обстановку, рассказывать байки о Чёрных Альпинистах и Белых Спелеологах, всех нервировать, выводить из душевного равновесия. Я решил, что Ульяна будет Раде хорошей помощницей.

– Рада тоже ваша сотрудница?

– Одна из самых способных. Я нашёл её в ТЮЗе. Театре юного зрителя. И переманил к себе.

– Сколько же у вас сотрудников? – спросил Вилли.

– Немного. В общей сложности человек десять. Это и артисты, и сценаристы, и декораторы. Фирма у меня маленькая, но пока справляемся.

– А заказчиков много?

– Не так чтобы очень… Видишь ли, мы ведь не просто шоумены, которые народ на корпоративах развлекают. Я берусь только за розыгрыши эксклюзивные, наивысшей степени оригинальности. Иногда они на несколько дней растягиваются – вот как ваш, например. Требуют и технической подготовки, и актёрской. Поэтому стоят недёшево. Так что наша клиентура – в основном вип-персоны.

Люсьен озирался, как будто его огрели по кумполу увесистой палицей.

– Значит, это всё липа? И призраки, и динозавры, и кости с черепами? И пещера?

– Не всё, – улыбнулся Потап Васильевич. – Кое-что настоящее. Но над декорациями пришлось потрудиться изрядно. Пожалуй, в техническом отношении это самый сложный розыгрыш в моей практике.

– И вы всё это замутили, чтобы разыграть нас с Вилом?

– Вашего отца. Заказ поступил на него. А вы – постольку-поскольку… Но из-за вашей самодеятельности всё получилось не так, как планировали. Пеняйте на себя.

– А кто… кто вам отца заказал?

Потап Васильевич дружески потрепал Люсьена по плечу.

– Всё узнаешь. Предлагаю перво-наперво на свежий воздух выбраться, а то вас там уже заждались.

– Опять через пещеру пойдём?

– Зачем же? Брательник твой верно сказал: есть второй выход. Айн момент – и будем снаружи. У вас, кстати, всё в порядке? Не покалечились?

– Вы же за нами следили. – Ульяна погрозила ему пальцем: мол, знаю я все твои штучки.

– Ну, это я так, на всякий случай уточнил.

Потап Васильевич белым снеговиком подкатился к нише, забрался в неё, обошёл раззявленный сундук и толкнул ладонью стену. Она оказалась фанерной и с грохотом упала. В широкий проём хлынули воздух и свет. Ульяна даже пошатнулась от их пьянящего напора. Дядя галантно взял её под руку и вывел из подземелья. Люсьен и Вилли, в чьи головы точно так же ударил хмель свободы, вышли сами.

Они очутились на дне глубокого, наполовину заросшего кустарником карьера. Потап Васильевич помог Ульяне ступить на тропку, которая вилась по борту впадины, словно спиральная резьба. По ней и поднялись наверх. Карьер был окружён лесом. На полянке, огороженной сосняком, беззаботно потрескивал костерок, а вокруг него сидели в позах охотников на привале Денис Александрович, Руслан и Рада. Руслан, как главный шеф-повар, медленно поворачивал над огнём шампуры с нанизанными на них кусками мяса и поливал их из бутылочки чем-то пахучим.

– А вот и оны! Наше вам с кысточкой! – приветствовал он выходцев из подземелья. – Как раз воврэмя, шашлык уже готов. Прысаживайтэсь!

Румянцев-старший поднялся навстречу сыновьям, обнял их обоих сразу.

– Живы? Руки-ноги-мозги целы?

– Целы, пап, – ответил обрадованный Люсьен. – Мозги чуть не съехали, но ничего…

Денис Александрович шутливо потряс кулаком перед носом Руслана.

– А если б они заиками стали? Ирод…

– Я их в пэщэру нэ посылал, – откликнулся Руслан без отрыва от шашлыков. – Это ты должэн был заыкой стать, а нэ они.

– Вот спасибочки тебе, друг ситный! Заботлив ты – спасу нет.

Вилли понимающе переглянулся с Люсьеном: вот кто заказчик! Рада притянула к себе Ульяну, взъерошила ей волосы.

– Молодчина! – Оглядела её с ног до головы. – Перемазалась, как чушка. В семи водах и в керосине отмывать надо.

– Не меня одну, – сказала Ульяна.

Вилли и Люсьен после пещерных похождений тоже не блистали чистотой, но вопросы гигиены интересовали их сейчас меньше всего.

– Пап, а ты знал?

– Что Руслан мне такого свинтуса подложит? Даже не догадывался. Я-то ему на юбилей фирмы собирался тупо-банально «Ролекс» подарить.

– Зачэм «Ролэкс»? У мэня их и так чэтыре штуки. И у тэбя тоже. – Руслан вдохнул шашлычное благоухание. – Ай, вкуснятына!.. «Ролэкс» – нэинтэрэсно. Вот я и рэшил тэбэ подарыть то, чэго у тэбя ныкогда нэ было.

– Чего у меня не было? Адреналина в крови?

– Нэт. Я тэбэ хотэл сказку подарыть. С драконамы, гномамы, кыкыморамы, подзэмнымы дворцамы, сокровыщамы… Развэ плохо?

– Хорошо. – Денис Александрович крепко пожал компаньону руку. – Это ты хорошо придумал, Руслан.

– Там было, правда, как в сказке, пап, – поддержал отца Люсьен. – Как будто классную фэнтезюху смотришь, только не перед телеком сидишь, а прямо внутри фильма. И действуешь вместо героев. Я столько во всякие компьютерные игрушки рубился, но такого драйва никогда не было. Нереально круто!

– Вот! – Руслан неодобрительно взглянул на отпрысков своего друга. – А оны взялы и всё испортылы.

– Они не испортили. – Денис Александрович ласково, по-отечески дёрнул Люсьена за ухо. – Ты знаешь, я даже рад, что главный твой аттракцион именно они увидели, а не я. Я прожжённый, меня уже никакой сказкой не проймёшь, а они… У них детство продолжается.

Я в их возрасте ещё с копьём носился, из швабры выструганным. Королём Артуром себя воображал. А они такие серьёзные, такие взрослые… Рано! Так что чуток сказки им не повредит.

– Я в вашу сказку не поверил, – спесиво пробурчал Вилли. – Я материалист.

– Петух ты гамбургский! – Люсьен отгрузил ему несильную, истинно братскую затрещину. – А от динозавра кто стрекача давал? Не ты ли?

– Динозавр – наша гордость, – похвалился Потап Васильевич. – Чудо техники и дизайна. Его, между прочим, по нашему заказу заслуженный художник России проектировал. А начинку изготавливали на оборонном заводе. В копеечку влетел.

– Я ваши расцэнкы помню, – вздохнул Руслан.

– Расскажите же, как всё было! – потребовал Люсьен.

Он желал восстановить полную картину своих приключений. Того же хотелось и Ульяне – она уже представляла, как будет описывать эту уральскую поездку у себя в блоге.

– Как было? – Руслан снял шашлыки с огня и стал раздавать их всем по очереди. – Я позвоныл в фырму, попросыл разыграть Дэныса как-ныбудь поынтэрэснее. Мнэ сказалы: хорошо, будэм разрабатывать сценарый. Потом позвонылы, сказалы: мы к вам прыедэм, обсудым варыанты. Встрэтылысь, обсудылы, сошлысь на одном. Моя задача была – организовать эту прогулку, то есть, проще говоря, вытащить Дэныса в горы и в пэщэру. Это мэсто выбралы, потому что антураж подошёл, да и знаю я его, как своы пять пальцев… И ещё мнэ сказалы, что срэды нас будэт дэвушка, Рада, мнэ нужно прытворыться, что мы с нэй друзья. Вот и всё моё участые. А дальше пусть Потап рассказываэт.

– Не скромничайте. – Потап Васильевич взял шашлык и, примериваясь, с какого конца начать, хищно облизнулся. – Ваше участие на этом не закончилось. Я предупредил вас: какие бы неожиданности ни происходили, ведите себя естественно – пугайтесь, удивляйтесь… ну, итак далее. С этой ролью вы справились успешно.

– Больших трудов нэ трэбовалось. Я вэдь только в общих чэртах знал, что вы нам прыготовылы. И когда появылось это ваше чучэло… Чёрный Альпыныст… я тоже пэрэтрусыл.

– Но вы-то догадывались, что он ненастоящий, а они нет.

– Короче, из всей группы не в теме были только мы трое: я, Вил и папа, – проговорил Люсьен и вонзил зубы в шашлык.

– Я тоже всех подробностей не знала, – сказала Ульяна ему в утешение. – Дядя попросил помочь Раде, дал мне тексты баек про Чёрного Альпиниста и Белого Спелеолога. Я должна была рассказать их вечером у костра, в соответствующей обстановке, чтобы вы прониклись и хотя бы немножко поверили в то, что такое может на самом деле случиться. А ещё я перерезала верёвки у палатки и разбудила вас ночью, когда меня будто бы вытащили наружу…

– Так тебя никто не вытаскивал?

– Нет, конечно. Я сама выбралась потихоньку, пока вы дрыхли, а потом заорала как резаная.

– Переполошила ты нас изрядно… чав-чав… – признал Денис Александрович, пережёвывая сочную телятину. – Как тут было не поверить в потусторонние силы?

– И вы поверили? – живо спросила Рада.

– Не скажу, что на сто процентов, но сомнения закрались… чав-чав… Вы с Ульяной сыграли великолепно.

– Да, мне тоже поорать пришлось. – Рада не стала гасить улыбку. – Я притворилась, что увидела Чёрного Альпиниста там, у родника, а потом мы все его действительно увидели… то есть не его, разумеется, а нашего актёра Севу Велигжанина. Самородок, по нему МХАТ плачет.

– Ты же в него стреляла!

– Я стреляла мимо. Всё было обговорено заранее. Он поддел под комбинезон свитер толстый, хотел даже броник надеть – говорит, а вдруг попадёшь… Но я специально в тире перед отъездом потренировалась, научилась промахиваться.

– А кровь откуда? Мы целый день по кровавым следам шли…

– Не кровь! Сева бутылку с краской взял и разливал по дороге. До самой пещеры.

– А рюкзак? А вещи из прошлого?

– Что-то подделка, а что-то у местных старичков позаимствовали. Сценарист наш до мелочей всё продумал: вас надо было не просто запугать, но и подготовить к скачку во времени, внушить, что для Чёрного Альпиниста и для Белого Спелеолога никаких рамок не существует – они по своим законам живут. А пещера – это вроде как чёрная дыра, где все наши земные понятия переворачиваются вверх тормашками.

– Тонко… чав-чав… – Денис Александрович потянулся к термосу, запил телятину тёплым чаем. – В изобретательности вам не откажешь.

– Это была только прелюдия, господа хорошие, – проурчал довольный Потап Васильевич. – Главный спектакль вам в пещере готовился. Правда, рассчитывали мы не на пацанов, а на всю группу. Испытания-то были неслабые – форту Байярд на зависть! Чтобы всё чин по чину, мы вам и путеводитель состряпали – книжку помните? Жалко, что почти все страницы сгорели, а то б вы и про Шубина много интересного прочитали, и про Двуликую, и про Синюшкин колодец, и про Чёртов Коготь… А знаете, какая замечательная легенда о Часовне влюблённых!

Глаза у Люсьена полыхнули угольями.

– И это всё было в книге?

– Да.

– Это я виноват, что она в костёр упала…

– Ты-ты, кто ж ещё… Не грусти, партизан, у меня для тебя второй экземпляр припасён. Получишь, когда домой вернёмся.

– Честно?

– А то! – Потап Васильевич набил рот хлебным мякишем, неторопливо прожевал. – На книгу плевать… Карта сохранилась – вот что важно. По ней вы должны были утром всей группой пойти. Так нет же! Вздумалось троим оболтусам самим в «Копи царя Соломона» поиграть.

– Это стрелялка такая, да?

– Сам ты стрелялка! – возмутилась Ульяна. – Это книжка! Не читал разве?

– Не-а. А фильм по ней есть?

– Есть. Только я тебе лучше книжку дам. Полезнее будет для мозгов.

– Ну, вот, – продолжил Печорин, – оболтусы нам все планы и порушили. Взяли карту, полезли в пещеру… А у нас уже всё было подготовлено, все сюрпризы-ловушки заряжены. Что прикажете делать? Просить: «Эй, вы, трое, подождите, пусть за вами остальные подтянутся»?

– Оболтусов было двое, дядечка, – внесла уточнение Ульяна.

– Ты тоже хороша! Почему не подняла крик в палатке? Их бы тут же сцапали, и всё пошло бы по намеченному. Если хочешь знать, ты больше всех виновата.

– Почему?

– Непрофессионально действовала. С них какой спрос? А ты знала, что идёт операция и что любой форс-мажор грозит её срывом.

– Дядечка!

– Что «дядечка»?! Рано я тебе такое ответственное поручение дал, надо было повременить.

– Хватыт, хватыт! – осадил Потапа Васильевича добряк Руслан. – Что-то вы на нэё слышком насэлы.

– Верно, – сказал Румянцев-старший, доедая свой шашлык. – Квалификация – дело наживное… чав-чав… На девочку не сердитесь: она мало того, что не робкого десятка и артистка первоклассная, так ещё и моих людоедов сутки в узде держала. Ей за это премию надо выписать, а вы ругаете.

– Не ругаю я, – смягчился Потап Васильевич. – На вид ставлю. Чтобы в будущем ошибок не повторяла.

– Вы про пещеру, про пещеру рассказывайте! – пришпорил его Люсьен.

– Что рассказывать? Засекли мы вас не сразу. Никто же не следил за подземельем ночью, тем более что первые камеры у нас только в зале Сюрпризов установлены. Хорошо, Рада спохватилась, глядит: ни вас двоих, ни Ульяны в палатке нет. Стала звонить вам на мобильники, а они не отвечают. «Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети». Тут она и смекнула, куда вы подевались – позвонила мне, я дал команду, врубили камеры: а вы уже в зале Сюрпризов, и кругом всё сверкает… Кто-то из вас привёл в действие пиротехнику.

– А как она приводилась в действие? – вскинул голову Вилли. – Надо было потереть табличку на обелиске?

– Именно.

– Тогда это я.

– Предполагалось, что днём, когда группа подойдёт к могиле Белого Спелеолога, это сделает Рада. Типа случайно. А у тебя это вышло по-настоящему случайно. И, как говорят в таких случаях, поздно пить боржоми… Собрали мы экстренное совещание и решили: вести вас по пещере, как вели бы всю группу. Тут уже и другие, кто в палатке спал, проснулись, Рада Руслана поставила в известность, а он – отца вашего. Тот посмеялся сначала, потом согласился. Риска не было, а задумке такой колоссальной жаль пропадать.

– Хотел вас на смелость и сообразительность проверить, – объяснил мотивы своего поступка Денис Александрович. – Посмотреть, на что вы способны в экстремальной ситуации.

– Мы ведь не подкачали, пап? – спросил Люсьен с надеждой.

– Не подкачали. У меня бы и то лучше не получилось.

Довольный похвалой, Люсьен взялся догрызать шашлык. Вилли же, который со своей порцией расправился раньше всех, интересовался исключительно практическими сторонами проекта.

– Искры и взрывы – это, понятно, фейерверки. Дым из могилы тоже легко объяснить. А надпись на стене горящими буквами? «Отмщение ждёт всех». Неоновая вывеска?

– Собрали из маленьких лампочек – как гирлянду. Ничего сложного.

Вилли кивнул, соглашаясь. Он бы и сам такую спаял запросто.

– Потом был Синюшкин колодец.

– Он родимый. – Потап Васильевич одним махом, как стопку, опрокинул в себя стаканчик чаю. – Про него ты всё правильно растолковал. Башковит! Мои специалисты, брат, тоже физику с химией изучали и про эффект незамерзания воды при температуре ниже нуля знали. Правда, процесс этот сложный, а вода себя капризно ведёт, поэтому для надёжности опустили в колодец алюминиевый бак со стенками под камень, а в ту воду, что в него налили, добавили вещество одно… забыл название… там формула на две строчки с гаком. Оно куда прилежнее. Ты камушек бросил – водица в баке и замёрзла. Мы потом его обратно вытащили, так что никакого ущерба экологии… И то – знаешь, сколько пришлось с местной природоохраной воевать! Я лично двадцать пять расписок написал, что урона пещере наши игры не нанесут. Они и не нанесли.

– А сталактит, который в зале Возмездия грохнулся и чуть нас не придавил?

– Искусственный. Мы его сами слепили, подвесили и уронили в нужный момент. На вас бы он не упал ни в коем случае. Про остальные фишки рассказывать?

– Рассказывайте. Хотя я и сам догадываюсь… Чёртов Коготь – электромагнит?

– Очень мощный. Мы дождались, когда вы к нему подойдёте, замкнули контакты – и попался ваш дружок, как щегол в клетку. Задачку по арифметике про Диофанта вы решили на пятёрку, бросили монету… Механизм там простой, пропустим… Короче, дошли до озера Девичьих Слёз.

– Про Часовню влюблённых и Зеницу Плачущей Невесты тоже можете пропустить. Но плезиозавр мне понравился…

– Красавец! – Потап Васильевич сложил пальцы щепотью, чмокнул их губами и послал в пространство воздушный поцелуй. – Ювелирная работа. Внутри электромоторы, манипуляторы, снаружи – полимерное покрытие…

– А можно его будет насовсем купить? – Люсьен аж зачесался весь. – Пап, давай купим!

Я его на дачу отвезу, буду соседских девок в пруду пугать.

– Обсудим, – буркнул Денис Александрович, прихлёбывая чай.

– Через озеро вы тоже перебрались, – говорил дальше Печорин, – от динозавра отбились и попали в Геликтитовый грот.

– Шубин! – Люсьен сразу вспомнил пронырливого карлика, укравшего у них фонарик. – И Двуликая…

– Как по нотам разыграли! А цветы в лабиринте помните? Над ними тоже покорпеть пришлось. Всё в полном соответствии с легендами спелеологов: и бутоны гигантские, и лепестки полупрозрачные, и амбре, от которого сознания лишаются…

– Мы чуть не задохнись там!

– Под потолком зала наши умельцы проложили резиновые трубки, и по ним подавали газ. Не ядовитый, нет. Усыпляющий. И дозу регулировали. Если бы вы самостоятельно оттуда не выбрались и заснули бы все, мы бы краник перекрыли, сквознячком бы газ из зала вынесло – и где-нибудь через полчасика проснулись бы вы бодрые и посвежевшие.

– То, что выбрались – целиком Ульянина заслуга, – напомнила Рада.

– Видел, видел, – закивал Потап Васильевич. – Горжусь тобой, племянница. Без света вы, однако, никуда бы не продвинулись, но так и было задумано. Выслали мы к вам Скоробогатову. Ты ведь знаешь её, Ульяш? Характерная актриса, в сериалах снимается, а у нас иногда, по совместительству… Мы ей Двуликую и доверили. Как смотрелась?

– Отменно! – Люсьен показал большой палец.

– Вот и я так думаю. Вывела она вас обратно в Геликтитовый грот. Тут новое испытание: останетесь на месте или будете выход искать? Если б остались, мы нашли бы способ вас расшевелить и с места стронуть, но вы и так не стали отсиживаться. Раз-два – и вышли из пещеры.

– Как вышли? – удивился Люсьен. – Вы же нас только что сами оттуда вывели.

– Вывел я вас не из пещеры, а из шахты. Да-да! Про уральских рудокопов слыхали? Вели они свою добычу неподалёку от пещеры, и одна из штолен прямо в неё и вышла. Соединились, одним словом, два подземелья – природное и рукотворное. Когда разработки закончились и шахтёры ушли, шахта осталась. Она и сейчас заброшенная стоит, вот мы её для своих целей и приспособили.

– Превратили её в парижские катакомбы! – Ульяна зааплодировала – так восхитила её удачная находка дядиных сценаристов.

– Точно, племянница. Повозились, конечно, с отодвигающейся стеной, зато эффект получился что надо! Ну, вы оценили… Замочек наш на двери был с секретом, но вы и с ним совладали. Я, к слову, на тебя этот замочек рассчитывал – знал, что, когда дело до книжных героев дойдёт, ты другим сто очков дашь.

– Спасибо, дядечка.

– Ну да, и мне спасибо: я твоё чтение поощрял и всегда поощрять стану. Что бы мне про компьютерный век ни талдычили, а без книжки человеку никуда. И пользы от неё больше, чем от любой железки с проводками и микросхемами.

Люсьен, слушая разглагольствования Ульяниного родственника, понурил голову: он-то, кроме учебников, книг в руки не брал вовсе. Может, напрасно не брал? Может, что-то важное и интересное мимо проходит?

– С катакомбами и скелетами вы здоровски придумали, – промолвил Вилли и, словно сытый кот – животом кверху, – улёгся на траву, подставив бок теплу, шедшему от костра. – Но на них вы и засыпались.

– Это как же?

– У меня правило: если можешь проверить – проверь. Взял я один череп, а он пластмассовый… Вот тогда всё для меня и стало ясно.

– И ты тоже промолчал? – Люсьен схватил брата за грудки и приподнял его над землёй. – Ах ты, конспиратор, чтоб тебе лопнуть!

– Убери руки. – Вилли отцепил его пальцы от своей куртки. – Ты за чем в подземелье шёл?

За кладом? Глазенапы, как у марсианина, горели… Ну и не хотел я тебе раньше времени кайф обламывать. Тем более что до выхода надо было по-любому дотопать.

– Кто ж знал, что ты такой дотошный! – Потап Васильевич сморщил лицо, точно кислющего лимона отведал. – Череп ему, вишь, потрогать захотелось… Мы такого и представить не могли.

Вилли перевалился на другой бок, подставил костру вторую половину своего измученного тела. Не раскрывать бы ему всей правды, списать всё на свою феноменальную догадливость, да заныло внутри – то ли оттого, что шашлыками объелся, то ли совесть признаки жизни подала. А совесть – она такая, её трудно осилить…

– Вообще-то, я и раньше догадывался, что это подстава, – признался он. – Услышал в городе разговор один…

И в нескольких словах поведал о том, как встретил в парке двух подозрительных господ, которые болтали про сверхдорогое и грандиозное задание, про ящики, про вертолёт и, главное, про группу во главе с Русланом и Румянцевым. Истинное значение этого диалога стало раскрываться ему уже в пещере – слишком неправдоподобным было происходившее. Потому и решился, терзаемый смутными сомнениями, потрогать череп.

– Всё равно догадлив! – сказал Потап Васильевич. – Одно с другим связать – это тоже, брат, не всем дано. А вертолёт – да, и вертолёт был. Без него в таком цейтноте оборудование и декорации в здешнюю тмутаракань не перебросить. На нём мы, кстати, и Чёрного Альпиниста увезли. Помните, следы возле пещеры оборвались, и вы гадали, куда он, сердешный, делся. А ему с вертушки лесенку спустили, поднялся и – фьють, нет его.

– Откуда вы столько призраков набрали? – полюбопытствовал Вилли. – И Паскаль, и Лавуазье, и Рабле со сказочником, и ещё революционеров двое…

– Обзвонили кучу театров. Рольки, сам понимаешь, несложные, даже любитель справится, но надо было, чтоб человек ещё и по-французски худо-бедно говорил. Причём не тарабарщину нёс, а по делу…

– Они с акцентом говорили, дядечка, – наябедничала Ульяна. – Я бы их сразу разоблачила.

– А ты думала я Пьера Ришара или этого… как его… Бельмондо из Парижа выпишу? Скажи спасибо, что эти нашлись.

– Рабле очень колоритно смотрелся. Да и Перро тоже.

– А Лавуазье с Паскалем – халтура, – рубанул Вилли. – Кривлялись, как шуты гороховые, и грим был плохо наложен.

– Ладно-ладно, набросились! Это ты просто знал, что они ненастоящие, а не знал бы – принял за чистую монету, как пить дать. Освещение было неважнецкое, а насчёт грима – это ты зря. Наш визажист постарался… Мы их на репетиции три раза прогоняли – никаких претензий. – Потап Васильевич посопел немного, выражая недовольство несправедливой, на его взгляд, критикой, затем снова заговорил: – И остался вам, друзья мои, финишный рывок. Подошли вы к выходу из шахты. Или ко входу – зависит от того, с какой стороны смотреть. Его давным-давно заложили камнями и залили цементом, чтобы всякие диггеры не лазили и сборищ там не затевали. Мы эту кладку с разрешения местных властей малость проломили и устроили внутри всё, как надо было по сценарию. А для солнечного луча дырочку просверлили в массиве. Это самый скользкий момент: не было у нас уверенности, что вы к полудню туда доберётесь, но на этот случай имелся запасной вариант. Какой – не скажу: может, ещё пригодится в будущем… Дальше и объяснять нечего.

– Как нечего? – Ульяна, прикорнувшая было на земле по примеру Вилли, приподнялась. – Объясни, как ты сам в шахте оказался. Я думала: сидит себе дядя дома или в офисе, работу на расстоянии координирует, а он – вон где… Скомороха из себя изображает! Ты же никогда в розыгрышах сам не участвовал.

– Не участвовал. И впредь не собираюсь. Я канцелярская крыса, моё дело руководить: указывать, распоряжаться и пинать, когда нужно и кого нужно. Но тут – разве мог удержаться? Хотел тебе сюрприз преподнести.

– Ты и преподнёс. Только сыграл на тройку. Ненатурально. У Севы бы лучше получилось.

– Не угодил, значит, – огорчился Потап Васильевич. – Хорошо, учту. Но с Севой ты меня не сравнивай, не путай, как говорится, дар с яичницей.

– Не расстраивайся, – поспешила утешить его Ульяна. – Я очень рада была тебя увидеть. Правда-правда! Даже в этом дурацком костюме.

Все уже наелись и разлеглись вокруг костра. Вилли сморил сон – он лежал, подсунув под голову кулак, и громко похрапывал. Ульяна мужественно боролась с одолевавшей её дрёмой: ей хотелось много чего ещё выспросить у дяди. Однако усталость брала своё: сказывались и поход в горы, после которого не успели восстановиться силы, и подземная одиссея, занявшая всю ночь. В конце концов Ульяна решила, что дядя от неё не убежит, и отдала себя во власть Морфея. Сон накатил стремительно, как цунами, накрыл её с головой, захлестнул и повлёк в сладостную бездонную пучину…

Из всей троицы один Люсьен продолжал бодрствовать, хотя и давалось ему это с большим трудом.

– Мы в пещере мобильники посеяли, – проговорил он заплетающимся языком. – А у меня на симке все номера…

– У меня ваши мобильники, – успокоил его Денис Александрович. – Никуда они не делись.

– Это хорошо. Жаль, видеокамеры с нами не было. Я бы такой блокбастер смонтировал…

– Смонтируем, не беспокойся, – заверил Потап Васильевич. – Это в наш пакет услуг входит.

– Вы нас снимали?