Сонька. Продолжение легенды Мережко Виктор

Князь и воровка не сводили глаз друг с друга.

— Пошла вон, — шепотом произнес Брянский.

— Деньги.

Он быстро вынул из сейфа еще одну сторублевую купюру, сунул обе бумажки женщине.

— Мразь.

Сонька взяла деньги, сунула их в сумочку, и в это время в комнату вошла Михелина в сопровождении дворецкого.

Девушка с удивлением посмотрела вначале на Соньку, затем на князя.

— Я не вовремя?

— Нет-нет, — быстро ответил Брянский. — Мы закончили, — и кивнул слуге: — Проводи даму, Никанор.

— Я вспомнила вас, — улыбнулась Михелина матери.

— Я вас тоже, — такой же улыбкой ответила та.

— Вы уходите?

— Да, — ответил вместо посетительницы князь. — Мадам торопится.

Сонька бросила сначала насмешливый взгляд на князя, затем на дочку.

— Вы, мадемуазель, все-таки очаровательны. Но опасайтесь данного господина. Ко всему прочему он еще и скряга. — И пошла, сопровождаемая дворецким.

Михелина вопросительно посмотрела на князя.

— Почему она здесь?

— У нее были претензии ко мне.

— Относительно денег?

— Оставим это. Пустое. — Князь не мог скрыть раздражения и досады по поводу случившегося. — Я удивлен вашим визитом, Анна. Вас пригласила Анастасия?

От подобного заявления Михелина даже отступила на шаг.

— Вы не рады мне?

— Рад… Безусловно рад. Но о визитах все-таки следует ставить в известность меня.

— Я могу уйти, князь.

Гостья повернулась, Брянский придержал ее за локоть.

— Простите меня… Визит этой дамы окончательно вывел меня из равновесия.

— Князь… Дорогой князь… — Михелина с нежным сочувствием посмотрела на него. — Я все вижу и понимаю. И действительно могу уйти без всякой обиды. Позвольте мне сделать это?

— Нет-нет. — Князь взял ее руку, поднес к губам. — Вы как никогда кстати. Вы обязаны остаться. Я приму валерианы, и все уладится. Я даже не буду сердиться на Анастасию.

— Хорошо. — Девушка коснулась склоненной лысеющей головы. — Как скажете, князь… — Она оглянулась в сторону соседней комнаты. — Может, позвать Анастасию?

— Потом, — попросил Александр. — Вначале мне следует успокоиться, иначе я натворю глупостей. Я бываю несдержанным. Пожалуйста, никого. Только вы и я…

Сонька, следуя бесконечными коридорами и чувствуя спиной размеренные гулкие шаги дворецкого, вдруг остановилась, приложила ладонь к виску.

— Что-то мне худо.

Никанор, держась на расстоянии, сухо поинтересовался:

— Может, подать воды?

— Будьте любезны.

Дворецкий склонил голову и неспешно удалился.

Сонька быстро огляделась и тут же стремительно бросилась в другую сторону.

Она пробежала несколько комнат, оказалась возле узкой дубовой лестницы, ведущей куда-то наверх, и стала подниматься по ней.

Когда Сонька оказалась наверху, перед нею открылся вид на анфиладу комнат, на стенах которых висели старые картины, а в углах стояли монументальные бронзовые скульптуры.

Никанор вернулся в комнату со стаканом воды, огляделся, но женщины нигде не было. Он заглянул в другие комнаты и быстро направился к выходу.

Во дворе он озабоченно спросил привратника:

— Семен! Здесь барыня не выходила?

— Которая? — не понял тот.

— Которая к князю приходила.

— Так их две приходило… Молодая или старая?

— Старая!

— Не, не выходила. Не видал!

— А может, все-таки выходила?

— Не выходили — ни старая, ни молодая.

Никанор, едва не уронив стакан с водой, поспешил в дом.

Воровка тем временем на цыпочках проследовала дальше и вдруг обнаружила, что одна из комнат позволяет прекрасно просматривать нижние этажи, в том числе ту самую комнату, где недавно она беседовала с князем и где теперь находилась ее дочь.

Сонька замерла у стены, наблюдая за происходящим внизу.

Князь сидел напротив Михелины, по-прежнему держал в руках ее ладонь и что-то говорил — слова на таком расстоянии разобрать было сложно.

Затем в комнату торопливо вошел дворецкий и о чем-то доложил князю. Сонька снова удивилась схожестью Никанора и покойного пьяницы штабс-капитана.

До слуха донесся раздраженный голос хозяина:

— Как это — не выходила?

— Не заметил никто! Попросила воды и пропала!

— Что значит «не заметил»? Ищите!

Брянский в раздражении поднялся.

— Осмотреть весь дом!.. Каждый уголок!.. И немедленно сюда полицию!

Сонька собралась было уходить и неожиданно почувствовала на себе чей-то взгляд.

Она вздрогнула.

На нее молча, с испугом, в упор смотрела девочка — Анастасия.

В молчании стороны внимательно изучали друг друга.

По дому разносилась истеричная брань князя.

— Не могла же она раствориться, черт возьми! Ищи в доме!

Ни воровка, ни девочка не двигались.

Первой не выдержала Сонька. Улыбнувшись, она поманила к себе ребенка.

Анастасия не тронулась, отрицательно качая головой.

Воровка снова улыбнулась и шагнула к ней.

Девочка отступила, не сводя глаз с незнакомой женщины.

Сонька бросила взгляд вниз и поспешно на цыпочках, чтобы не скрипеть половицами, направилась к лестнице.

Оглянулась — девочка следовала за ней.

— Не смейте идти за мной! — шепотом приказала воровка.

Анастасия не отставала.

Сонька остановилась, пытаясь быстро оценить ситуацию, и начала спускаться, но девочка вдруг догнала ее, вцепилась ей в платье и злым шепотом предупредила:

— Я закричу.

Воровка остолбенела.

— Зачем?

— Чтобы вас задержали.

— Хотите, чтобы ваш отец сдал меня в полицию?

— Да, хочу.

— А что я вам сделала?

От этого вопроса девочка на секунду растерялась.

— Вы прячетесь.

Шаги раздавались со всех сторон — Соньку усиленно искали. Она вдруг прижала девочку к стенке.

— Не смейте, мне больно! — прошептала та.

— Я вам ничего не сделаю, — так же шепотом ответила женщина. — Вы ведь не знаете, зачем я здесь!

Девочка снова оттолкнула ее.

— Не хватайте же меня! Я буду кричать!

— Ваш отец жестокий, безжалостный человек.

— Не смейте мне это говорить!

Женщина не сводила с девочки глаз, затем неожиданно расплакалась и присела на корточки.

— Что с вами? — нахмурилась та.

— Вы ведь знакомы с Анной?

— С Анной? Вы откуда ее знаете?

Сонька печально усмехнулась.

— Я ее мама.

— Вы мама Анны?! — Глаза у девочки округлились.

— Да, это так.

Анастасия все еще не могла осмыслить услышанное.

— А что вы здесь делаете?

— Я пришла защитить честь моей дочери.

— От кого?

Сонька помолчала, не решаясь произнести дальнейшую фразу, но все-таки осмелилась.

— От вашего отца, Анастасия.

Девочка от неожиданности даже отступила на шаг.

— Он намерен что-то сделать с ней?

— Конечно. Для этого он пригласил ее.

— Так идите и защищайте! — едва ли не воскликнула Анастасия. — Я не стану задерживать вас.

Воровка легонько прикрыла ей рот ладошкой.

— Не надо так шуметь… Я должна вывести отсюда дочку так, чтобы никто не заметил. Иначе князь вызовет полицию и меня отправят в участок как злоумышленницу.

Девочка ошеломленно смотрела на неожиданную гостью.

Голоса и шаги приближались. Анастасия вдруг взяла Соньку за руку и решительно потащила наверх.

— Следуйте за мной.

Они бесшумно поднимались все выше и наконец уперлись в крохотную дверцу, которую девочка открыла ключом.

— Оставайтесь здесь и ничего не бойтесь. Они вас не найдут.

Комнатка была совсем маленькая, располагалась под стеклянной крышей, и над головой ворковали голуби и мягко шелестели ветки деревьев.

— Это мое любимое место. О нем не подозревает даже папа. — Девочка прислушалась. — Я изнутри заперлась.

Никанор, еще несколько слуг в сопровождении трех полицейских бродили по гулким бесконечным коридорам и залам, поднимались по этажам, заглядывали во все комнаты, выкрикивали деревянными суровыми голосами:

— Эй, кто-нибудь есть?

— Мадам, выходите!

— Сударыня, вы где?

— Мадам, в доме полиция! Сейчас же покажитесь, если вы в доме!

Князь шел следом за ними, на всякий случай проверял комнаты, осматривал закоулки и беззвучно ругался.

Вернувшись к Михелине, он тяжело сел в кресло.

Девушка сочувственно посмотрела на расстроенного князя и предположила:

— Возможно, слуги просто не заметили, как она ушла. Деньги получила, какой смысл ей здесь прятаться?

Брянский внимательно посмотрел на нее, затем, словно осознав происшедшее, кивнул.

— Да, странно… Но думаю, вы правы. — И крикнул: — Хватит чертей гонять! Никанор! Полицейским благодарность, слугам отказать в выплате недельного жалованья!

— Слушаюсь, барин, — ответил тот.

Князь озабоченно наморщил лоб и неожиданно спросил:

— А почему я не вижу Анастасию? Такой бедлам в доме, а она даже не показывается. К тому же к ней пришла гостья!

Дворецкий пожал плечами.

— Видимо, занята уроками.

— Вели ей сейчас же быть здесь!

— Слушаюсь.

Никанор ушел, Александр мрачно постоял посреди зала, раскачиваясь с носка на пятку, и сказал Михелине:

— Учитывая мое свинское состояние, я бы просил вас сегодня пообщаться исключительно с моей дочерью.

Михелина благодарно улыбнулась, склонила головку.

— Мне она интересна.

— Надеюсь, не больше, чем я?

— Это разный интерес, князь.

Он в некоторой задумчивости машинально приложился к ее руке, предупредил:

— Я на минуту.

Оставив Михелину в зале, князь вышел во двор, поманил к себе старшего по чину полицейского.

— Значит, в доме посторонних не обнаружено?

— Ни души, ваша светлость.

— Странно… А вызови-ка, братец, ко мне побыстрее агента.

— Может, я пригожусь по такой причине, князь? — не понял тот.

— Сказал — агента. Пусть покараулит за воротами. — Брянский задумчиво потер подбородок и направился в дом.

Глава третья

Черный человек

Сонька сидела на мягком пуфике возле диванчика, внимательно слушала рассказ девочки.

— Мамочка болела совсем недолго, умерла сразу, вдруг. И я осталась одна…

— С папой, — подсказала воровка.

— Да, с папой… Но все равно одна. Отец живет своей жизнью и часто просто забывает обо мне. Вначале сильно пил, и я боялась по ночам оставаться одна. Он ходил по всем комнатам, кричал и плакал… Разогнал почти всю прислугу. Жадный стал… временами жестокий… стал бить меня. — Девочка вытерла ладошкой повлажневшие глаза, попыталась усмехнуться. — Простите… — Вытащила из кармана платочек, высморкалась. — Вам, наверно, неинтересно?

— Почему же? — возразила Сонька. — У меня ведь тоже дочь.

— Ну да, — согласилась Анастасия и снова виновато усмехнулась. — Потерпите, я ведь ни с кем здесь не разговариваю. Здесь все чужие… А с вами… с вами, наверно, потому, что, возможно, больше не увижу вас.

— Кто знает?

— Да, кто знает… — согласилась по-взрослому Анастасия. Помолчала, нежно улыбнулась. — Мне понравилась ваша Анна. С нею я бы хотела дружить.

— Она также нравится и князю.

— Это плохо. Он ведь хочет от нее одного… Вы знаете, чего он хочет?

Женщина прикрыла глаза, кивнула.

— Знаю. Потому я здесь.

— Вы должны запретить ей у нас бывать!

— Конечно запрещу. Но тогда ты больше ее не увидишь!

В глазах девочки промелькнул испуг, после чего она твердо заявила:

— Увижу. Я давно хочу сбежать от отца.

— Это сложно и не нужно, — заметила воровка. — Бродячая жизнь не для вас.

Анастасия подумала, по-взрослому вздохнула.

— Наверное… Но Анна все равно не должна сюда больше приходить! Объясните это ей!

Сонька усмехнулась.

— Я-то объясню. Но вначале мне надо выбраться отсюда.

Глаза девочки вдруг загорелись.

— Я знаю, как это сделать!.. Я сама часто так выскальзываю из дома, и никто не замечает! — Она встала на стул, дотянулась до небольшого окна на стеклянной крыше, открыла его. — Смотрите сюда!

Сонька влезла на второй стул, дотянулась до окна, увидела покатую крышу и металлическую пожарную лестницу на ней, спускающуюся почти до самой земли.

Во дворе на проволоке бегали мощные собаки.

— Вы поняли? — Глаза девочки продолжали гореть азартом. — Все просто. Главное — не бояться. А крыша хоть и стеклянная, но крепкая. Она даже вас выдержит!

— Для чего эта лестница?

— Для мытья крыши… — Девочке явно нравилась ее затея, поэтому она продолжила: — С лестницы на землю, и сразу к забору! А под забором выемка! Нырнул — и уже на улице!.. Главное здесь, чтоб собаки не покусали…

— Злые?

— Злые?

— На чужих — очень. Меня же они знают.

Внизу, едва ли не рядом с их потайной комнатой, послышался негромкий голос Никанора:

— Мадемуазель Анастасия!.. Вы здесь?.. Князь велит немедля явиться к нему!.. К вам пожаловала гостья!.. Ответьте же, мадемуазель!

Девочка приложила палец к губам, показывая, чтоб Сонька вела себя тихо, и, когда голос слуги удалился, прошептала:

— Вы будьте здесь, а я отлучусь. Иначе папа вечером поставит меня на соль. — Анастасия подняла подол платья, показала красные в язвочках коленки. — Он всегда так делает, когда в дурном расположении. — Вдруг светло улыбнулась. — Там ждет меня ваша дочь… мадемуазель Анна.

Княжна свойски подмигнула гостье, выскользнула за дверь, затем с обратной стороны заперла на замок, и шажки ее удалились.

На улице уже темнело.

Сонька посидела какое-то время в раздумье, затем влезла на стул, стала изучать крышу и стальную лестницу, спускающуюся к земле.

Михелина и Анастасия встретились спокойно и достойно, как надлежало девушкам из хорошего общества — поклонились друг другу, протянули для приветствия руки.

— Я рада вас видеть, — сказала Анастасия.

— Я вас также, — улыбнулась гостья.

— Папенька, мы можем побыть с Анной вдвоем? — повернулась девочка к князю.

Тот усмехнулся, снисходительно пожал плечами.

— Анна сегодня твоя гостья. В вашем распоряжении полчаса. Затем ты обязана сесть за инструмент.

— Я помню, папенька. — Анастасия взяла гостью за руку, повела в глубь анфилады, объяснила: — Я не люблю много пространства. Люблю, когда тесно и уютно.

Во дворе залаяли собаки, мужской голос злобно прикрикнул на них, и они постепенно успокоились.

Девочки оказались в небольшой комнате с опущенными шторами, здесь стояли изящное инкрустированное пианино, несколько низких тряпичных кресел в виде разных зверей, такой же низкий стол и широкий мягкий диван, на полу валялись разного вида игрушки. Но главное — все стены были увешаны большими листами ярких картин.

Страницы: «« « 4567891011 » ... »»