Темные Сестры. Ловушка для чужестранки Рисова Лана

Идти пришлось недолго, потому что в следующем помещении мы уперлись в закрытые двери и, похоже, одновременно задержали дыхание, перед тем как войти в распахнувшиеся створки. Уже оказавшись внутри небольшой овальной столовой с лиловыми стенами и круглым накрытым столом посередине, я вспомнила, что нужно сделать вдох.

— Лайнере Лиссанайя, — доложила служаночка стоявшему у окна невысокому дроу, на что тот медленно развернулся и едва заметным движением кончиков пальцев отослал ее прочь.

— Нежного утра, лайнере, — услышала я его приятный голос, — или стоило бы сказать ясного дня.

Я потупилась и покраснела. Ну что тут поделать — опоздала. Мне ведь конкретное время никто не назначал.

— Лиор Рассьен, — слегка поклонился он, — рад приветствовать новую дочь рода С'Сертеф.

Его голос был вежлив и бесстрастен, а жесты скупы и точны. Создавалось впечатление, что он никогда ничего не делает просто так, подчинив каждое движение строгому течению мысли. Его трудно было назвать молодым, хотя мне ни разу не попадались пожилые эльфы или дроу, но я еще на улицах заметила, что есть среди них такие, которых можно было бы отнести к группе «без возраста». Лиор Рассьен был из таковых. Его белые некрашеные волосы были гладко собраны на висках и «мальвинкой» струились поверх основного потока до самой поясницы. Все-таки эльфы умели носить длинные волосы таким образом, чтобы это не выглядело слащаво.

Пока я разглядывала дроу, он с неменьшим интересом разглядывал меня. Мы даже пропустили момент, когда вошел слуга с тележкой и, молниеносно расставив блюда на столе, скрылся за бесшумно затворившимися дверями.

— Я приказал заменить еду, — снова заговорил темный, жестом приглашая меня к столу, — прежняя остыла и не подходила ко времени суток.

Я снова покраснела, чувствуя себя неловко от того, что он задвинул за мной стул, и в ужасе уставилась на сервировку. Слева от тарелки помимо знакомой вилки лежали палочки. Я, конечно, любила японскую еду, но этих было три и все они отличались по размеру! К моей досаде, лиор спокойно занял место напротив, ожидая, видимо, что начну я. Никакого официанта не наблюдалось, поэтому помочь мне было некому.

На меня нашел такой ступор, что при всем желании я не могла пошевелиться, чувствуя себя неимоверно глупо и беспомощно. Рассьен невозмутимо ждал. Когда же наконец его терпению пришел конец, он чуть подался назад, принимая удобное положение, и буркнул себе под нос на высоком темном:

— Эта провинциальная дурочка, похоже, не знает даже элементарных вещей! С чего же начать?

— В таком случае, думаю, лучше начать с азов.

Я знала от Кирсаша, что мой высокий превосходен, но подобной реакции от внешне спокойного дроу не ожидала. Он резко откинулся и чуть не упал навзничь вместе со стулом, при этом его брови грозили срастись с кромкой волос на голове. Чтобы как-то сгладить ситуацию, пока он восстанавливал равновесие, я продолжила:

— Незнание каких-то вещей не дает, по моему мнению, представления об умственных способностях персоны. А придворный этикет не является существенным для сноргов, населяющих чащу.

Лиор налил воды в высокий узкий стакан и, залпом выпив ее, посмотрел на меня.

— Прошу простить меня, лайнере, я поступил недопустимо высокомерно. Вы правы, начнем с азов.

Дроу встряхнул салфеткой, скатанной в тугой свиток, и она размоталась в узкое полотнище около полутора метров в длину, которое он перекинул через левую руку, а оставшийся конец уложил на коленях, свесив через правое бедро. Я в точности повторяла его движения, может, без должной грациозности, но, по крайней мере, без особых заминок.

— Трапезу всегда начинает хозяйка дома либо старшая из присутствующих за столом женщин — это правило не нарушает даже князь. — Мой наставник принялся комментировать все свои движения, надо сказать, довольно доходчиво, объясняя суть нюансов этикета.

Палочки предназначались для накалывания блюд: разнообразных мясных шариков, завиточков, скрученных листьев чего-то. Одна из них, заканчивающаяся крючочком, цепляла длинные макароноподобные изделия, довольно приятные на вкус. Перекинутая через руку часть салфетки служила для промакивания этих удивительных приборов перед каждым заново подцепленным кусочком еды, даже если он брался из того же блюда! То, что при этом замусоливалась сама салфетка, похоже, никого не волновало. Я вздохнула с облегчением, убедившись, что не все мероприятия требовали подобной церемонии во время поглощения пищи, даже во дворце. В обычных же трактирах под каждое заказанное блюдо приносился тот столовый прибор, который для него предназначался. Обычно им оказывалась вилка с ручкой почти в два раза более длинной, чем у тех, к которым я привыкла, но это уже была местная специфика — рукава порой целиком закрывали пальцы, а кушать хочется всем.

Попутно лиор-наставник назвал еще пару десятков блюд, которые нужно было есть подобным образом, и объяснил принцип наливания различных напитков в бокалы нескольких форм и размеров. А вот отпить из своего бокала первым должен был старший из присутствующих за столом мужчин. Я с трудом проглотила вопрос о том, что в случае, если мужчин нет, придется умирать от жажды? Равно если вдруг отсутствуют женщины, то мужчины ограничиваются питьем? Отличная отмазка для алкоголиков. «Др… рогая, тбя не бло дома, мне пршлось пить!»

Ели мы очень долго и обстоятельно. Попутно Рассьен заваливал меня массой различной информации, которая удивительным образом усваивалась в голове, потрясающе укладываясь на почву, взрыхленную варварскими вопросами Шиаду. Я даже была отчасти благодарна ему за устроенный тренинг, хотя сейчас разговор с принцем-дознавателем воспринимался будто сквозь пелену тумана. Не иначе здешние дознаватели владели техникой зомбирования.

Мы перешли в одну из гостиных, где продолжили занятие. Лиор оказался прекрасным собеседником, а его наставничество походило на приятный разговор, без повелительного наклонения или язвительных комментариев. Удивительным было то, что, начав общение на высоком, мы ни разу не перешли на всеобщий, а дроу, переставший проверять глубину моих познаний в оборотах специфичного темного языка, похоже, и сам наслаждался разговором. Он не выказывал более никакого удивления моим странным вопросам и уточнениям, выдавая в ответ потоки новой информации о том, как сидеть, стоять, ходить.

Выяснилось, что я совершенно не умею носить платья, в чем лично я и не сомневалась. Нужно было идти таким образом, чтобы голова и руки, показывающиеся в клубящихся фалдах, создающих живое облако, визуально оставались неподвижными и фигура как бы плыла над полом. После получаса тренировок под бдительным взглядом наставника у меня начало что-то получаться, потому что лиор забубнил одобрения себе под нос, наказав при этом тренироваться каждый день и не забывать о спине, втянутом животе и подбородке — ни миллиметра к полу. Понятно, почему у эльфов такой высокомерный вид — они просто голову никогда не опускают! Осталось выяснить, как им удается при этом не спотыкаться, и золотой ключик у меня в кармане!

Мы закончили, когда за окнами стало смеркаться. Мой новый наставник, похоже, был удивлен моей живостью, по-видимому полагая, что после нескольких часов подобных занятий я должна пребывать без сил. Это он не знаком с моим Мастером и нашими многодневными марафонами на нижних уровнях, после которых занятия с лиором Рассьеном казались приятным времяпрепровождением. Напоследок дроу бросил на меня строгий взгляд и сказал, чтобы я подумала над следующим уроком — способом манипуляции слухами, потому как этот вид передачи информации, как ложной, так и правдивой, может запросто испортить даже самую чистую репутацию. Поэтому очень важно уметь переводить одно в другое и сводить на нет даже самую резкую критику.

Я заученно сложила руки, приседая в неком подобии книксена, и пожелала лиору бархатной ночи. Когда дверь за ним бесшумно закрылась, я не удержалась и глухо зарычала — ненавижу слухи, сплетни и подобную шелуху, уж точно способную навести на меня тоску! Думать об этом я не желала, поэтому, припомнив все наставления о походке, поплыла в спальню проверить Рюша и отвлечься.

Уже возле дверей спальных покоев я почувствовала натянутые как струны льйини кагарша — паукокрабик кого-то поймал. И этот кто-то был страшно напуган. Я ворвалась внутрь, на всякий случай заготовив нужное плетение, и ошарашенно замерла посреди комнаты с поднятой рукой, искрящей готовым сорваться оглушающим узлом. Рюш оседлал яркую вспышку света, солнечный зайчик, получивший трехмерный облик, и издавал возбужденные, но ненастороженные пронзительные трели. Скорее он забавлялся, чем предупреждал об опасности. Пойманный комочек, напротив, трепетал от боли и обиды, жалобно попискивая непонятно чем.

— Рюш! — Я укоризненно посмотрела на кагарша. — Разве можно маленьких обижать?

Мой дружок нехотя разжал цепкие лапки, отползая в сторону. Светлячок, состоящий из клубящихся потоков льйини света, не шелохнулся, сжимаясь от страха.

— Беги, малыш! — улыбнулась я ему, указывая открытой ладонью в сторону двери.

Комочек робко задрожал и метнулся к спасительным створкам. Уже миновав проем, он вдруг замерцал и на мгновение обрел материальные очертания маленького улыбающегося человечка. Я моргнула в ответ, а открыв глаза, поняла, что он исчез. Неужели это и был шгарли? Добровольный слуга дроу? Каким образом темные оказались связаны с чистым позитивом? Верно говорят, противоположности притягиваются. Что этот малыш забыл у меня в покоях? Ведь, насколько я поняла, раз Кирсаш живет в городе, его шгарли должны обитать вместе с ним. Или не должны?

Додумать я не успела, потому что послышался нерешительный стук в дверь и робкий голос Сини спросил:

— Лайнере Лиссанайя, лайнере Риилла спрашивает, когда вы сможете принять ее? Ой!

Раздался испуганный писк, и в комнату влетел знакомый рыжеволосый вихрь.

— Лиссэ!! — завопила подруга, бросаясь мне на шею.

Я жестом отпустила Синь, стоявшую с округлившимися глазами в открытых настежь дверях, показывая, что все в порядке, и взглянула на сияющую эльфийку. Приятно осознавать, что не весь двор соблюдает этикет.

— Ри! Я так тебе рада!

— А я страшно беспокоилась! Просто места не могла себе найти! Сертай все еще у Периметра, и его светлость принимал — представь себе! — меня одну. И поручил составить приблизительный список гостей на свадьбе — да я с ума сойду, прежде чем доберусь до середины! Весь двор говорит, что новую родственницу С'Сертеф его высочество кронпринц три дня продержал в шинн-данне! Как вообще такое возможно, Лиссэ?! Там правда жутко, да? А еще только что прибывший лиор Равлер умудрился вызвать фейрина Кирсаша на поединок. Родственники уже думают, какой поминальный подарок послать его матери в Иссхут.

Тирада, выдаваемая на одном дыхании, делала мою улыбку все шире, пока до меня не донеслись последние слова Ри. Я поперхнулась на вдохе и зашлась в кашле. Эльфийка хлопала меня по спине, взволнованно заглядывая в глаза.

— Проклятые рудники… — наконец удалось выдавить мне.

Шутка оказалась на грани фола, потому что теперь закашлялась Риилла, и пришлось убеждать ее, что меня не отправляли к гномам и это просто неудачная самоирония.

— Расскажи мне, пожалуйста, что там с Равлером? — обратилась я к подруге, усадив ее в кресло возле камина и всучив бокал с водой, недоумевая про себя, как тут мог оказаться этот голубоволосый пьяница.

— Этот тухлый шакр, — Ри скривилась, отставляя стакан, — покинул Доргат следом за нами, напросившись в следующий караван, я не знаю подробностей, но что-то там его допекло.

Я хмуро ожидала продолжения, понимая, что это что-то, а точнее, эти два одинаковых что-то шляются сейчас где-то возле Периметра, а их фейрин тут по их милости будет драться.

— Но на самом деле все знают, что он приехал к тетке просить денег взаймы. — Риилла гневно подалась вперед. — И, не успев даже посетить дворец, он трезвонит всем, что провел ночь с новенькой из рода С'Сертеф! Это неслыханно! Уж я-то знаю, что это неправда! Мы же как раз с тобой только познакомились.

Я машинально кивнула, стискивая подлокотник своего кресла. Правда или неправда, смотря с какой стороны посмотреть. Эльфийка тем временем продолжала:

— Кирсаш при встрече поднял его на смех, обозвав лгуном, а тот возьми и оскорбись. Ну и вызвал его, потом проспался и теперь, говорят, воет не переставая у тетки в покоях, но князь был свидетелем сцены и сам разрешил поединок.

— Когда все это произошло? — Мой голос был немного хриплым от волнения.

— Сегодня, до обеда. А поединок, подумать только, князь назначил на послезавтра! В день открытия скачек! То есть на алмазной площади будет народу всего ничего. — Ри пожала плечами. — Все, конечно, любят, когда дерется лиор княжеский фейрин, но это же скачки! Такое никто не захочет пропустить, думаю, князь на это и рассчитывал.

— А драться нужно обязательно до смерти?

Мой вопрос Рииллу не удивил и ни капли не взволновал.

— Нет, конечно. Поединок можно остановить, если Кирсаш извинится…

Я криво улыбнулась, эльфийка хихикнула в ответ:

— …или если лиор Равлер посчитает, что он удовлетворен. Бедный Равлер… На его месте любой бы сдался сам, но в таком случае его засмеют, а его мать долго не сможет появляться при дворе, не слыша при этом перешептывания за спиной.

Синь робко постучала в дверь, сообщая, что накрыт ужин.

— Поужинаешь со мной? — Я умоляюще взглянула на подругу.

— С удовольствием! — согласилась Ри. — При условии, что ты мне все-все расскажешь.

— А как же! Тебе тоже, пожалуй, есть чем поделиться.

Эльфийка, следовавшая сразу за служанкой в столовую залу, обернулась и сморщила нос.

— У меня все довольно банально, но, если ты хочешь, конечно, расскажу. Слышала, ты теперь занимаешься с лиором Рассьеном? Занятный старикан, правда?

Она подмигнула, рассмеявшись моему удивлению.

— Он немного занудный, и многие в среде молодежи его недолюбливают, но они просто глупы, раз не видят очевидного — на самом деле он страшно добрый. Мы вот с ним отлично поладили!

— Да мы вроде тоже неплохо пообщались, — робко улыбнулась я в ответ.

Было удивительно приятно ужинать вдвоем в маленькой лиловой зале. При Риилле обилие приборов и разнообразие блюд воспринималось очень легко. К тому же девушка хоть и вела себя непринужденно за столом, машинально справляясь с палочками и вилкой, все же ее жесты были далеки до обычной эльфийской грациозности и плавности, что несколько приближало меня к ней. А еще ей было абсолютно все равно, как я разложила салфетку и правильную ли палочку использовала. Тем не менее за разговором я старалась не упускать ничего из виду, стараясь еще раз уложить все в голове.

Мы засиделись допоздна, а когда подруга пожелала мне бархатной ночи и упорхнула к себе, кутаясь в облако платья излюбленного темно-зеленого цвета, я вдруг поняла, что осталась одна. А по пути в спальные покои мне на ум пришла мысль, что Кирсаш не появился, хотя и обещал. Или это его «зайду позже» не следует расценивать буквально? А мне так нужно с ним поговорить!

Остановившись перед спальней, я задумчиво огляделась. Как тут вызывают слуг? Ничего похожего на звонок или колокольчик я не нашла, поэтому, начиная нервничать еще больше, побрела в обратном направлении, надеясь, что кто-то будет убирать посуду и поможет мне. Столовая оказалась пуста, как и стол, еще десять минут назад заставленный десятком блюд и бессчетным количеством приборов. Невероятная скорость! Я направилась дальше по анфиладе, минуя залы, освещенные белым и голубым светом изящных светильников на стенах, потолке и мебели. За окнами было уже совсем темно.

Находясь на пике раздражения и решив разомкнуть наконец этот круг, я направилась к дверям, ведущим в центр покоев. Они оказались незапертыми и прямиком вели в круглую залу. Дверь с шелестом закрылась за моей спиной, заглушив пораженный вздох. Потолок здесь был раза в три выше, чем в остальных помещениях, и поддерживался рядом тонких изящных витых колонн. Противоположный конец находился в десятке длин хьюрша от меня, если не дальше, и терялся в полумраке. Шакры здесь были только на стенах, покрытых росписью и скульптурным орнаментом, а центральная часть освещалась шестью большими круглыми окнами в потолке. Холодный свет Старшей Сестры лился прямо на блестящий каменный пол, украшенный мозаикой. Выйдя на середину, я поняла, что пол как раз однотонный, а вот окна разбиты на кусочки, и эти фрагменты создают причудливую вязь под ногами. Пересекая залу, я прижимала руку к сердцу, чтобы оно не выскочило из груди от избытка эмоций. Все-таки местные творцы могут поставить на службу красоте даже свет Сестер! Прикрыв створки, я прижалась к ним спиной, успокаиваясь. Обязательно загляну сюда днем! Уверена, что эффект будет другим, но не менее впечатляющим.

Комната, в которой я оказалась, походила скорее на прихожую — без мягкой мебели, а с парой комодов и большим зеркалом в полный рост. Осталось проверить, так ли это на самом деле. Боковые двери, скорее всего, продолжали анфиладу, поэтому я сразу направилась к проему напротив и, приоткрыв дверь, высунула нос наружу.

О! Наконец что-то новенькое! Выход или вход, кому как нравится, оказался в начале двух коридоров, идущих под прямым углом, то есть я находилась как бы в углу и могла наблюдать одновременно оба коридора до конца. Признаться, концов было не видать — они терялись где-то вдали за бессчетным количеством выступающих дверных порталов, ажурных обрамлений картин на стенах, статуй и гардин на высоких окнах. Мимо меня, поклонившись, прошли какие-то люди и пара дроу, и я от неожиданности поспешила скрыться внутри. Вот балда! Сама же хотела найти Кирсаша!

Еще раз глубоко вздохнув, я распахнула дверь и вышла в коридор, чтобы быть практически сбитой с ног высоченным дроу в простом черном шарсае поверх серебристой рубашки.

— Прошу прощения, лайнере, вы должны мне помочь! — выдохнул он и, втолкнув меня обратно, закрыл за собой дверь.

— Ничего я вам не должна! — рявкнула я, пытаясь вырваться из железных объятий.

Темный охотно разжал руки, отступая на шаг, тем самым отрезая меня от двери. Я же отпрыгнула намного дальше, машинально выплетая защитный узел.

— Вам лучше уйти! — пригрозила я, краем сознания понимая, что от ярости начинаю понижать тон своего голоса по примеру темной расы.

— Не кажется ли вам, что вы ведете себя крайне невежливо? — насмешливо поинтересовался мужчина, скрещивая руки на груди и подпирая дверь спиной.

Треснуть по нему, что ли? Вылетит, заодно и дверь откроет.

— Что вы, лиор! Я сама кротость! А вот вам не мешало бы подумать над своим поступком. — Я сосредоточилась, пытаясь рассчитать силу удара и не снести стену целиком. А то еще насмерть его зашибу. — Врываетесь к незнакомой девушке, силой ее удерживаете…

Дроу моргнул и нахмурился.

— Простите, я действительно не хотел ничего плохого. Просто прошу вас о помощи, — и так искренно заглянул мне в глаза своими темно-индиговыми громадными очами, что рука помимо воли опустилась, сворачивая плетение.

— Ну что мне с вами со всеми делать? — буркнула я, досадуя на себя. — Одному такому уже помогла, и ни к чему хорошему это не привело! Кир меня прибьет, и будет прав.

— Кирсаш? — встрепенулся темный. Его улыбка была ослепительна. — Я с ним поговорю. Он отличный парень и все поймет. К тому же ему известна моя нелюбовь к свите фаворитки его светлости. Эти глупые куры достанут кого угодно.

Я открыла рот от изумления.

— Как вы сказали? Куры?

— Простите меня, лайнере, я порой забываю, как давно живу. Эти создания жили в том мире, откуда мы все родом, были безмозглы и порой не годились даже в пищу. — Дроу горестно вздохнул, но в его глазах плясали бесенята.

Была какая-то непринужденность в его манере держаться, и она, похоже, распространилась на нашу беседу. Я чуть не ляпнула, что понимаю, о чем идет речь.

— Так каким же образом вы хотите, чтобы я вам помогла?

— Просто разрешите переждать здесь, пока они пройдут. — Нахальный вид темного в корне расходился с общей постановкой фразы.

— Ждите, — вздохнула я, — но прошу вас об ответной услуге.

Дроу заинтересованно приподнял изящную белую бровь и, перекинув через плечо собранные в хвост некрашеные волосы, легонько прикусил самый кончик, ожидая, пока я продолжу.

— Мне необходимо срочно поговорить с лиором Кирсашем. Не могли бы вы…

Он кивнул, не дождавшись окончания просьбы. Вот тебе и этикет!

— Я буду в приемной князя через несколько минут. — Он наклонился ко мне и доверительным шепотом сообщил: — Все просьбы, которые доходят хотя бы туда, всегда исполняются. Ваша служанка, видно, не смогла вам помочь?

Я почувствовала, как мои щеки заливает румянец.

— Честно говоря, — так же шепотом произнесла я, — понятия не имею, как ее вызвать.

Эльф приблизился и понимающе подмигнул.

— Первое время все теряются, — он указал рукой на один из комодов, — вот эти белые шакры стоят тут вовсе не для красоты. Нужно просто провести по ним рукой, и прикрепленный к покоям слуга придет в то помещение, откуда был произведен вызов.

Вот это техника!

— Меня зовут Лиссанайя. — Я чуть тряхнула головой, сбрасывая наваждение от его приятного голоса и сладковатого запаха, коснувшегося моего носа, когда он подался назад, не сводя с меня задумчивого взгляда. — Просто передайте лиору Кирсашу, что я его жду.

— Насколько должно быть приятно, когда тебя ждет такая очаровательная девушка, — произнес дроу и, приблизившись, коснулся моей щеки, как это сделал утром Лий'он. — Мы с тобой, стало быть, родственники, дитя. Зови меня Тио'ширес, или Тио.

Не знаю почему, но меня покоробило это его «дитя».

— Ты всегда можешь найти меня в приемной князя либо через старину Рассьена. — Высокородный дроу улыбнулся.

Он совершенно не был похож на моего наставника, хотя и набивался ему в ровесники. С этим неожиданным знакомцем с первых же минут было по-юношески легко общаться, почти как с Рииллой.

Приблизив ухо к двери, вельможа улыбнулся.

— Похоже, курятник уже далеко. — Развернувшись, он легонько мне поклонился. — Спасибо за предоставленное убежище, дорогая. Бархатной ночи!

Открыв дверь, темный бесшумно выскользнул в коридор. Я тряхнула головой, пытаясь сбросить очарование, все еще витающее в воздухе. Внезапно оно усилилось вместе с вернувшимся Тио'ширесом.

— Хочешь анекдот? — неожиданно спросил он.

Я округлила глаза и автоматически кивнула.

Эльф снова скользнул внутрь и аккуратно прикрыл дверь.

— Попали на необитаемый остров светлый эльф, гном и человек. И стали мериться — у кого длиннее борода. — На этом месте он улыбнулся, потому что мои глаза, похоже, стали еще больше. — Проигравший приносил себя в жертву во имя общего блага. Победил эльф. Мораль: жить захочешь — еще и не то у тебя отрастет.

Я глупо хихикнула.

— Вот и я говорю: смешно, — ухмыльнулся Тио, — хотя и поучительно. Ты уже приготовила что-нибудь для представления роду?

— Что? — Мое непонимание развеселило его еще больше.

— Ну Кирсаш и шутник! Он тебя не предупредил!

Заметив, что мое настроение стало стремительно ухудшаться, дроу пошел на попятный:

— Все не так страшно. Представление роду — простая формальность. Когда у семьи появляется новый родственник, обычно вследствие брака, он должен приготовить какой-нибудь сюрприз для глав семейства: песню, танец, подарок, созданный своими руками, что угодно. Не всегда сюрприз может понравиться, но, если такое случится, это принесет расположение высоких родственников. А у тебя таковыми являются князь и кронпринц.

Мне сделалось дурно, а Тио'ширес невозмутимо продолжал:

— Шиаду хоть и норовистый петушок, — он опять усмехнулся, заметив, что я реагирую на упоминание этого вида пернатых, — все же советую делать ставку на князя. Он по сути своей неплохой старикан, так что расслабься и придумай то, что ближе именно тебе. Знаешь, у нас говорят: хочешь, чтобы тебя признали в семье, — удиви ее главу.

— И что? Этот ваш старикан, — мой голос прозвучал глухо даже для меня, — еще способен удивляться?

Темный наклонился вплотную ко мне, и стадо мурашек пробежало вниз по позвоночнику.

— Больше, чем ты думаешь.

Тио'ширес выпрямился и открыл дверь.

— К тому же у тебя уйма времени. Твое представление роду будет уже после открытия скачек, то есть через два дня. Пусть Великая Плетунья соткет для тебя легкий путь.

Он подмигнул мне и вышел, снова оставив после себя сладковатое облако очарования.

Кирсаш

— …или мой брат что-то напутал, — промурлыкал Шиаду, откидываясь на высокую спинку стула.

Я проглотил готовые сорваться слова и снова посмотрел на отца. Князь склонился над картой, по давней привычке жуя кончик своих волос.

— Это действительно не имеет смысла, но все именно так, как я докладывал. — Нотки раздражения все-таки прозвучали в моем голосе.

— В таком случае возникает вопрос, — задумчиво проговорил князь, — как они собираются перебрасывать войска? Нитиос, хотя и молод, не очень похож на идиота, решившего скормить большую часть своих сил сноргам. Учителя хорошо вдолбили в его голову последствия последней войны. Что там с порталами, Вайсс?

Лиор ректор, безучастно крутивший ножку бокала, опустил его на стол.

— Мы обнаружили пять стационарников. На большее их пока не хватило. — Он продвигал бокал по карте так, что в основании ножки увеличивались указанные плетуном отрезки. — Это не позволит им перекинуть и четверть армии. Но логика очевидна. Эти участки Перимерта, — бокал быстро заскользил по выделенным красным линиям, — могут быть выведены из строя опытными плетунами.

Воцарилась тишина, которую снова нарушил князь:

— Отсюда следующий вопрос: что может сделать четверть переброшенных войск при условии, что они будут уничтожены за считаные часы?

— А если мы свернем порталы, то и этого не предвидится, — вздохнул Вайссориарш, будто бы сожалея об упущенном развлечении.

Мы с Шиаду переглянулись, и я озвучил мысль, явно пришедшую нам обоим:

— Это не имеет никакого смысла, только если не служит для отвлечения внимания.

И князь, и плетун согласно кивнули. Отец отбросил волосы на спину, что свидетельствовало о том, что он принял решение.

— Есть какая-то деталь, которую мы упускаем. — Он обвел всех присутствующих внимательным взглядом. — Дитракты не могут надеяться на полную секретность, даже если уверены, что Кирсаш погиб. Значит, есть момент, на который они делают ставку.

Не дожидаясь ответа, князь продолжил:

— Вайсс, ищите порталы. И внутри Периметра тоже. — Плетун удивленно приподнял бровь. — Понимаю, ты скажешь, что это невозможно, но есть масса укромных мест прямо у нас под носом. Проверьте портальную площадь, вдруг кто-то нашел способ манипуляции природными стационарниками. — Заметив, что лиор ректор вяло поморщился, князь понизил голос на полтона. — И пусть все плетуны вернутся в Такрачис, даже проходящие практику. Ши, мне нужно знать наверняка, кто лоялен к дитрактам. То, что в остальных Домах царят тишина и спокойствие, может говорить о том, что они выжидают или, уже делают ставки, причем не на предстоящих скачках. Плюс проверишь, не зацвели ли гитачи у фейринов внутренних патрулей. Кир, отправь эштероны в дальнюю разведку по всем направлениям, пусть замечают любые необычные проявления — в местности, населении, поведении сноргов, цвете мха в чаще — все что угодно. Сам останешься. Назначишь куратора по ускоренной подготовке хассуров и воинов эштеронов. Мне нужно, чтобы все Школы воинов Такрачиса и ближних оплотов были готовы. Также для всех. Не буду напоминать вам, лиоры, что открываются скачки. И все ваши действия должны проводиться втайне от населения. Равно как организация мероприятий, — отец взглянул на Шиаду, — должна проходить безупречно. Как всегда.

Кронпринц невозмутимо пожал плечами, будто для него не происходило ничего из ряда вон выходящего, и, коротко поклонившись отцу и всем присутствующим, стремительно вышел из кабинета.

— С твоего позволения, я тоже пойду к себе, — плетун встал и потянулся, усиленно борясь с зевотой, — я уже несколько дней не принимал ванну.

Отец усмехнулся.

— Неужели твои дамы замерзли в остывшей воде, ожидая тебя?

Вайссориарш укоризненно посмотрел на князя:

— Это только ты можешь назначить свидание своей фаворитке в ванной и, перепутав день, прийти неделю спустя. А потом говорят, почему у Теуссы такой злобный нрав… Хватит издеваться над бедной девочкой. Если она тебе надоела, просто дай ей отставку… назначь содержание… что там еще делается…

Я поморщился. У этой «бедной девочки» зубки поострее, чем у жвабса.

— Оставь, — отец махнул рукой в сторону старого друга, — не лишай меня развлечения. Мне интересно, сколько она еще продержится.

— А вместе с ней и весь двор, — буркнул я, — пока она думает, что выживший из ума склеротик-князь у нее в руках.

— Ты что-то сказал? — Отец приподнял бровь, провожая взглядом удаляющегося плетуна.

— Размышляю вслух. — Я тоже поднялся, чтобы уйти. — Что ты хотел?

— Там у секретаря два послания для тебя, — князь обошел стол, чтобы встать прямо напротив меня, — я хочу, чтобы ты серьезно отнесся к ним обоим.

— А ты, конечно, уже знаешь, что в них. — В моем голосе почти не было ехидства. К отцу я относился скорее положительно, чем никак. Во всяком случае, его мнение почти всегда было важным для меня.

Он передернул плечами, снова потянувшись к излюбленному кончику хвоста.

— Одно из них устное — от твоей подопечной.

Я удивленно приподнял бровь. Лиссэ уже добралась до приемной князя? Неплохо для первого дня во дворце.

— Она хочет с тобой поговорить, причем безотлагательно.

Я с сомнением покосился в окно, где по небосклону вальяжно плыла Вторая Сестра.

— Не заставляй девочку ждать.

Откуда, интересно, такое участие? Тень недовольства, промелькнувшая у меня на лице, не укрылась от отца.

— И помоги ей придумать что-то для представления роду! — уже строже произнес он.

Вот шакхар!! Кхаракх! Как же получилось, что я не сказал ей?! Теперь присутствие младшей Сестры не казалось мне основанием для переноса беседы на утро.

— О содержании же второго послания не трудно догадаться, — слова князя перебили мою прощальную фразу, — если знаешь отправителя. Вряд ли стоило надеяться на то, что Фирисса отдаст своего горячо любимого племянника на убой. Поэтому там находится уведомление о том, что его интересы будет представлять кто-то другой. А зная эту старую хриссу,[3] могу предположить, что воин не будет обычным патрульным. На мастера клинка у нее вполне достанет средств. Просто будь внимателен, Кир. Я не хочу разбрасываться сыновьями направо и налево.

Я закатил глаза. У меня уже была пара удачных поединков с мастерами, хотя я таковым пока не являлся — просто элементарно недоставало опыта, который, как говорится, приходит со временем.

Пообещав отцу победу в поединке и забрав из приемной длинный черный свиток с печатью рода Пр'фиур Арантного Дома, полностью подтвердившего его предположение, я направился на свою половину, которую сейчас занимала Лиссэ.

Половина двора, я уверен, уже судачила о наших отношениях, и, признаться, я и сам был бы не против, чтобы сплетни оказались правдой. Удивительным было то, что я не услышал от Шиаду никаких скабрезностей в свой адрес по поводу ушедшей невинности человечки, а это означало, что ей непостижимым образом удалось обвести главного дознавателя вокруг пальца. Я усмехнулся про себя, а пара проходящих мимо слуг шарахнулись в стороны. Жаль, я не мог использовать это, чтобы поддеть брата. Его самолюбию был бы нанесен серьезный удар, и от кого! От простой человечки!

Не то чтобы меня сильно волновали пересуды за спиной — после случившегося между нами следовало ожидать, что рано или поздно они возникнут. Все же я был благодарен девчонке за оказанную любезность.

Перед южным входом в свои покои я столкнулся со служанкой. Девочка затряслась, как побег молодого сниирса, и залепетала что-то невразумительное. От того, что я нахмурился, пытаясь разобрать ее бормотание, стало только хуже — в расширенных темных зрачках замаячили очертания приближающегося обморока. Интересно, какой шутник расписал ей меня подобным, внушающим трепет образом? Если учесть, что при ее жизни я еще ни разу не появлялся в своей половине…

— Так, хватит! — рявкнул я, сбивая лепет и вводя служанку в ступор. Так, по крайней мере, не упадет. — Лайнере Лиссанайя внутри?

Девочка кивнула.

— Тебя не вызывала?

Снова кивок.

— В чем тогда дело? — Я полностью убрал недовольство из голоса, оставив лишь чуточку нетерпения. Это сработало лучшим образом.

— Поздно уже, — достаточно членораздельно произнесла человечка, ее льйини окрасились цветами волнения, — лайнере надо готовиться ко сну, а с платьем ей будет тяжело управиться одной.

Она уже и служанку успела к себе расположить! Или наше приятельство с кагаршем не дает ей покоя?

Я не удержался от улыбки и едва успел подхватить осевшее на пол тело.

«Что там творится в этой голове? Цвета излучаемых льйини в корне расходятся с реакцией тела!» — недовольно подумал я, передавая служанку вызванному слуге-полукровке, который побелел как мел, завидев меня с бездыханным телом. Теперь слуги будут не то что покои мои обходить, но и по возможности избегать подниматься на этаж.

— Передайте… мм… этой девушке, когда придет в себя, что сегодня лайнере не понадобится ее помощь, — приказал я полукровке и закрыл дверь перед его носом.

Я нашел плетунью в малой голубой гостиной рядом с ее будуаром. Горевший в камине огонь отбрасывал теплые блики на ее белоснежные щечки, создавая очаровательный румянец. Одна ее рука подпирала подбородок, вторая безвольно свешивалась с дивана, куда она забралась с ногами. Судя по размеренному дыханию, она находилась в таком положении уже довольно давно. Все-таки придется перенести разговор на утро, без сожаления подумал я, понимая, что Торш скоро проснется, приближая этот момент.

Я подошел к дивану, отбросив носком сапога изящные туфли так, что одна залетела в камин, и, аккуратно подхватив человечку на руки, понес ее в спальню.

— Кир, — пробормотала она, и от неожиданности я чуть не разжал руки, подумав, что разбудил ее. Но Лиссэ поелозила щекой по моей груди, устраиваясь поудобнее. Сердце пропустило пару ударов и забилось быстрее, разгоняя по телу удивительное теплое чувство, а улыбка помимо воли расплылась на лице — все-таки она думает обо мне!

Сонный кагарш показался было из-за спинки своего любимого насеста на кресле, но, завидев меня, поспешил снова скрыться из виду, недовольно перебирая клешнями ярко-синий мех над глазами. Она его хоть кормила сегодня?

Уложив девчонку поверх покрывала, я сходил в гостиную и, забрав из шкафа графин с разрывухой и кусок вяленого мяса, вернулся в спальню. Потягивая напиток, я понаблюдал немного, как кагарш разрывался между сном и голодом. Победил кусок мяса!

А вообще, какого, собственно, шакхара?! Я у себя дома, в конце концов! Скинув сапоги и с удовольствием потянувшись, я снял сиршани и в нерешительности замер перед плетуньей. С этим платьем не разобраться и после бутылки разрывухи! Сомнительная мысль о том, чтобы вызвать служанку, была немедленно отброшена.

Внезапно решение было найдено, и я молниеносно исполнил задуманное, не потревожив сна девушки. Одержав победу над искушением — несколько побед! — укутал человечку одеялом. Сам же растянулся поверх покрывала и с наслаждением провалился в сон.

«Убью этого кагарша!» — сонно подумал я, морщась от меха, щекочущего мне нос, но, открыв глаза, обрадовался, что не поспешил действовать. Девчонка ночью выскользнула из-под одеяла, приползла ко мне под бок и удобно устроилась на плече, разметав волосы по моей груди. Я, видимо, машинально укрыл нас обоих свободным углом покрывала, на котором лежал, чтобы защитить от прохладного дыхания раннего утра.

Какое-то время я наслаждался тишиной, с улыбкой предчувствуя пробуждение человечки. Она, как всегда, заметалась во сне, ощутимо ткнув меня в бок острым кулачком. В отместку я легонько щелкнул ее по носу и тут же увидел свое улыбающееся отражение в блестящих нефритовых глазах. Лиссэ замерла, а я улыбнулся еще шире, наблюдая, как она собирается с мыслями. К чести ее надо сказать, что она даже не шелохнулась.

— Ты что здесь делаешь? — каким-то беспомощным шепотом спросила девчонка, а вокруг меня запели циаты, потому что она все-таки сказала мне «ты»!

— Сплю. — Я пожал плечами, отчего ее голова немного качнулась, словно подтверждая, что это она лежит на мне, а не наоборот.

— А я что здесь делаю? — Ее голос стал совсем несчастным, и мне захотелось расхохотаться.

— И ты спишь, — невозмутимо проговорил я, борясь со смехом.

— А почему вдвоем?

— А почему бы и нет?

Девчонка надолго замолчала, что-то прикидывая в уме. Она пришла к каким-то положительным заключениям, потому что удовлетворенно вздохнула и села, заставляя покрывало сползти с прикрытой только исподней сиршани груди.

— Я хотела с тобой поговорить. — Лиссэ потупилась и замолчала.

— Говори, — великодушно разрешил я.

— Даже и не знаю, как начать. — Ее слова доносились до меня издалека, потому что все внимание было приковано к рукам, нервно теребящим шнуровку сиршани.

Если немного потянуть, то она совсем соскользнет с плеча. — Этот поединок, между тобой и Равлером. Я волнуюсь…

— Не стоит. — Я дернул щекой, не отрывая взгляда от ее занятия.

— Просто он не совсем уж и наврал. Помнишь ту ночь в Доргате, когда ты прибежал ко мне наверх, так вот он действительно был у меня, только я об этом сначала не знала, потому что он спал пьяным сном в туалетной…

Человечка оборвала фразу, заметив выражение моего лица. Ее слова начали доходить до меня сквозь яростный гул стучащей в висках крови. Я принял вертикальное положение, сверля ее бешеным взглядом.

— Только выслушай меня сначала, — затараторила девчонка, потихоньку начиная отползать назад, боковым зрением нащупывая пути к бегству — все равно не успеет! — ничего не было, он был пьян, а я его не впускала. Он случайно ввалился в комнату, пока меня не было.