Я ненавижу оборотней Полянская Екатерина

ГЛАВА 12

Отношения со снами после приезда в волчий городок испортились окончательно.

Видение было таким реальным, таким насыщенным, что голова начинала болеть.

Мне снилось, что я вышла из дома, аккуратно прикрыла за собой кухонную дверь, миновала сад и направилась в сторону владений бело-черных. Ночная прохлада неприятно холодила разогретую под одеялом кожу. Босые ступни кололи камни и хвойные колючки, голые ноги и руки царапали ветки, но я упрямо продолжала двигаться вперед.

Чувства словно выключили.

Кровоточащие царапины? Ну и что! Одна из них на щеке, и завтра ее увидят все желающие? Ни единой эмоции. Холодно, и ноги ощутимо гудят? Ох… главное не свалиться.

Перед глазами, как мигающая точка на навигаторе, возникла цель — овальное озеро с крутыми берегами и прозрачной водой. Желание окунуться с каждым шагом становилось сильнее. До дрожи, до боли, до слез на глазах!

И я шла.

Не чувствуя боли, не думая о проблемах и возможных последствиях, просто шла.

Сама не знаю, как вспомнила дорогу. Ноги вели, куда нужно, оставалось только не сопротивляться. Я так и сделала и скоро увидела горы. Укутанные в магический туман, они не из любой точки Логова были видны. Еще немного, и послышался плеск воды.

Вот оно!

Пару минут простояла на высоком берегу, бездумно рассматривая, как отражается в слегка подрагивающей водной глади фиолетовое небо, усыпанное бисером звезд. Прыгать не стала, спокойно спустилась по выдолбленной в каменной породе лестнице и вошла в еще не остывшую после жаркого дня воду. В тело словно тысяча мелких иголочек вонзилась. Я откинула голову назад и улыбнулась. Как же хорошо!

Вздрогнула.

Проснулась.

Наполненный ужасом крик, наверное, могли слышать даже серые на своей земле. Сон не был сном. То есть был, но… Я действительно стояла в озере, по пояс в чуть теплой воде. Волосы и коротенькая ночнушка были мокрыми, значит, заходила и глубже.

Я могла утонуть!

Плохо соображая от страха, выскочила из воды, кое-как забралась по крутой лестнице и упала на берег. Сразу же стало очень холодно, так, что зубы застучали. От ужаса и безысходности выть хотелось. Я понятия не имею, в какой стороне дом! Во сне — знала, но сейчас я конечно же этого не помню.

Где-то совсем близко провыл волк. Хрустнула ветка.

Мамочка… Меня же разорвут! И родители даже не узнают, что случилось с их бестолковой дочерью. Чувствуя, как остатки разума затягивает паника, я тяжело сглотнула. Что же делать?

Треск усилился, теперь можно было разобрать шаги человеческих ног и тяжелое дыхание. Озеро привлекло еще одного лунатика? Эта мысль мне почему-то тоже не понравилась. Главного ночного светила сегодня не было видно, но над горами клубился туман.

Благодаря ему я увидела, как тонкие руки раздвигают ветки. И на берег вышла она.

Онка. Та самая жертва неудачного оборота. Внешне — девушка, внутри — волчица.

В очередной раз ощущая себя героиней фильма ужасов, снятого безумным режиссером, я начала потихоньку отползать. Пока нога не свесилась с края обрыва. Все, дальше нельзя, если только я не хочу разбиться.

Девушка как-то заторможенно огляделась. Ее глаза золотом горели в темноте.

— Н-н-не подходи… — выдохнула я.

Впрочем, даже не надеясь, что безумица послушается.

А она о своем:

— Помоги мне… Пожалуйста! — Девушка-волчица замерла ровно в том месте, где ее остановила. Выходит, меня понимают? Хотелось бы на это надеяться.

— Что случилось? — Я постаралась, чтобы голос дрожал как можно меньше. — Почему ты здесь среди ночи?

Вроде бы даже получилось.

Онка опустила взгляд и с легким недоумением обозрела свою длинную и местами разорванную ночную рубашку и израненные ступни. Легкий ночной ветерок трепал ее спутанные волосы.

Со скрипом, но она все-таки соображала.

— У них мой мужчина, — пробормотала девушка и облизала потрескавшиеся губы. Ее взгляд указывал на горы, за которыми притаился замок бело-черных. — Я точно знаю! Почему мне никто не верит? Я должна ему помочь, но у меня не получается…

Она всхлипнула и опустилась на траву прямо в том месте, где стояла.

— Послушай, — осторожно заговорила я. — Знаю, тебе больно, но Клата больше нет. Он нарушил закон стаи, и его казнили.

Сказала, а потом испугалась, как бы свихнувшаяся девица-волчица не бросилась на меня. Кто предскажет, как она отреагирует на страшную правду? Но Онка сидела спокойно и смотрела с недоумением.

— Знаю, да. Но при чем здесь Клат?

— А разве ты не за ним рвешься в замок бело-черных?

Впору было задуматься, кто из нас более сумасшедший. Я сижу ночью на берегу, мокрая и замерзшая, стучу зубами и на полном серьезе обсуждаю с жертвой неудачного эксперимента… а сама не знаю что! Полный мрак.

— Нет, вообще-то.

Она потрясла головой. А потом приложила палец к губам и как-то вся напряглась.

— Слышишь?

— Что?

— Мои братья идут. Тихо! Прячься!

Как ни напрягала слух, разобрать каких-то посторонних звуков не смогла. Далекий волчий вой, ветер шелестит листвой, ухнула сова. И все. Как жаль, что я не умею «включать» свои странности по необходимости!

— Точно?

— Да!

Ее глаза загорелись ярче, выдавая злость.

— Спускайся вниз и встань за камень! И чтоб ни звука!

— С ума сошла?!

Я поднялась на ноги и неуверенно посмотрела на лестницу, потом на Онку.

— Мне холодно и страшно. Я понятия не имею, в какой стороне дом. Мне нужна помощь!

— Не от них, — неожиданно спокойно произнесла сумасшедшая. — У тебя на руке браслет. Мы уйдем, позвонишь родным, пусть тебя заберут.

Черт, опять забыла о нем!

Еще один взгляд на девушку, потом на собственное запястье… Что-то слишком ровно она рассуждает для чокнутой. Эта мысль стала последней каплей, я начала осторожно спускаться по крутой лестнице.

— Подожди! — шепотом окликнули меня. — Как тебя зовут?

— Джая.

— Встретимся здесь через месяц, в ночь перед новолуньем. Мне правда нужна помощь, и больше некого попросить…

И она запрокинула голову к звездному небу. Несколько секунд спустя над озером разнесся громкий жалобный вой.

Жутко. До ледяной дрожи и сбившегося дыхания. На негнущихся ногах я спустилась с обрыва и устроилась за большим камнем возле самой лестницы. Почему она не захотела, чтобы я отправилась в город с ними?

Через минуту быстрые шаги и голоса приблизились достаточно, чтобы их смогла услышать даже я.

— Вот она! — пропыхтел один.

— Готовь укол, я зайду с другой стороны.

Второй тут же начал отдавать распоряжения.

Возня, рычание, потом повизгивание, звук, с которым грубая подошва наступает на мелкие камешки, тихий девичий стон… И они ушли. Кажется, еще про какую-то клетку говорили.

Неужели ее запрут? Девчонку было жалко до слез, а еще вдруг захотелось разобраться, что тут у них происходит. Но для этого надо ждать целый месяц… Ничего не понимаю. Почему нельзя прийти к ним домой прямо завтра утром?

А может, ее братья и есть те, кто открыл охоту на волчиц? Они вкололи Онке снотворное, прежде чем увезти ее домой, я сама все слышала!

Выждав для надежности какое-то время, я взглянула на браслет. Огоньки не горят, он отключен. Глубоко вздохнула, стараясь привести нервы в порядок, и принялась тискать нелюбимую вещицу. Подсветка, активация… теперь список контактов.

Можно было проложить маршрут с помощью навигатора и идти самой, но ноги и без того гудели, а под рукой имелись все необходимые номера. Я сейчас имела возможность наблюдать их на голографическом экране.

Стараясь не думать, в какой именно пеший тур пошлет меня Дахор, я ткнула в его номер. Час ночи. Нечего мне было ужасы всякие рассказывать, может, ничего бы и не случилось.

Серый соизволил ответить после шестого сигнала.

— М-фр-вр, — сообщил в трубку хорошо знакомый голос.

И я пожалела, что это не видеосвязь. Наверняка он сейчас такой забавный… Заспанный и чуточку взъерошенный.

— Помнишь, ты говорил про лунатизм?

Ходить вокруг да около было лень, я замерзла и мечтала как можно скорее оказаться под одеялом. Сначала в успокаивающих объятиях, а потом под одеялом.

— Джая?! — более-менее осмысленно выдохнул Дахор.

— Так вот, кажется, я им все-таки страдаю.

Шумный вздох. Несколько секунд, и его голос зазвучал спокойно и собранно:

— Где ты?

— Мы ездили к озеру на пикник. Я там.

— Черт, далеко зашла. — Он пробормотал какое-то ругательство. — Стой там, никуда не уходи. Я уже еду! Ты хоть цела? Сильно испугалась? Голова болит?

Он волновался за меня, мой серый волк. Это было приятно.

— Я в полном порядке, только не знаю, в какой стороне дом. И замерзла немного… — поспешила развеять его беспокойство.

— У меня в машине есть плед. Потерпи пятнадцать минут.

Предложение говорить со мной всю дорогу отклонила. Заманчиво, конечно, и очень мило, но достаточно уже того, что он просто приедет за мной. Это придало спокойствия. Просто так сидеть в мокрой ночнушке было холодно, и я решила пройтись вдоль берега.

Дивно… Представить страшно, что еще два месяца назад я была не в состоянии оценить подобную красоту. Живя в мегаполисе, я никогда не поднимала голову, чтобы полюбоваться звездами. Наверняка они терялись среди огней большого города. Им я предпочитала софиты в каком-нибудь модном клубе. А сейчас специально выискиваю в темной глади яркие точки.

Осталось всего каких-то одиннадцать месяцев. А потом что? Унылая жизнь, которую родители наверняка распланировали до самой старости? Нет, я им благодарна и все такое… Но я хочу сама. Только сейчас это поняла.

И я не хочу уезжать, будь здесь тысячу раз опасно!

Пока не очень понимаю, что меня держит в Логове, но здесь я впервые почувствовала себя живой. Не куклой в красивых тряпках, человеком! Который умеет дружить и… что еще? Любить? Нет, влюбиться в двоих сразу — это пошло. Они мне нравятся, но не более того.

Мысли клокотали в голове, и чтобы переключиться на что-нибудь, я вновь вошла в воду. Днем было очень жарко, и она до сих пор сохранила немного тепла ближе к поверхности. У дна холодила ноги, посылая вверх стайки зябких мурашек, но на уровне бедер становилось теплее. Я прикрыла глаза, на мгновение ощутив себя частью всего этого, медленно раскинула руки в стороны и поплыла.

Растворилась. Потерялась во времени. Редкие плавные движения не в счет.

Поэтому когда с берега в воду упало что-то большое и окатило меня тучей брызг, откровенно завизжала.

Голова Дахора вынырнула совсем рядом с моим лицом, вслед за ней над водой показались широкие плечи. Он смешно фыркнул и улыбнулся. Так, что у меня внизу живота заныло, а к лицу и шее прихлынул жар.

Тем не менее голос звучал достаточно возмущенно:

— Совсем ошалел? Я же испугалась!

А вот справиться с частым дыханием так просто не удалось.

Серый волк улыбнулся чуть шире и наглости тоже поддал:

— Джая! Мы договаривались, что ты смирно ждешь, а не соблазняешь.

Он постарался переплюнуть меня в наигранном возмущении, но быстро бросил это неинтересное занятие.

— Черт, никогда бы не подумал, что купающаяся в ночной рубашке девушка может выглядеть такой конфеткой…

От негодования я чуть не подавилась воздухом. Когда же наконец взяла себя в руки и собралась сказать ему пару ласковых, Дахор в одно движение оказался рядом. Его глаза поймали мой взгляд, будто загипнотизировали, и их несносный хозяин самым банальным способом лишил меня возможности говорить.

Поцелуем.

Я только и успела возмущенно пискнуть. Пока еще могла соображать, дернулась разок, но он удержал, а через пару секунд желание сопротивляться отпало.

Губы Дахора настойчиво, даже жестко скользнули по моим, дразня, покусывая, заставляя открыться и ответить. Я сама не поняла, в какой именно момент оказалась прижатой к твердому горячему телу и, задыхаясь, ответила на поцелуй. Коленки подогнулись, пришлось вцепиться в его плечи, чтобы не упасть. Большая и чуть грубоватая ладонь зарылась в мои волосы и начала мягко поглаживать затылок, вторая настырно скользила по мокрой и прилипшей к телу ткани.

Когда он успел раздеться?

Контраст между прохладной водой и его горячей кожей сводил с ума.

Он оторвался от меня, когда воздух закончился у обоих. Несколько минут мы просто дышали. Но одного этого было недостаточно, чтобы разогнать сладкий туман в голове и вернуть ясность мыслям. Нужно было отстраниться, вернуться на берег, уехать домой… но, прекрасно сознавая все это, я не двинулась с места.

Серый выглядел, как всегда, взъерошенным и безумно притягательным. И я была как никогда близка к тому, чтобы наделать глупостей.

Ощутив его ладони на бедрах, вздрогнула. Дахор легко приподнял меня, еще одно сильное плавное движение — вода вокруг нас всколыхнулась, и меня прижали спиной к влажным, чуть блестящим в неясном свете камням. Дыхание сбилось окончательно. Кровь мучительно медленно скользила по жилам, заставляя тело неметь, но бешено стучала в висках.

Дахор немного отстранился, продолжая удерживать меня на вытянутых руках. Улыбка парня стала неуверенной, в ней мелькнула еле уловимая нежность.

— Знаешь, какая сегодня ночь, Джая?

Голос куда-то пропал, я просто помотала головой и облизала пересохшие губы.

В серых глазах напротив медленно разливалось золото.

— Дахелия, древний праздник. Ночь кровавой луны. Ночь Охоты.

— Стало быть, я добыча?

От этой мысли и без того рваное дыхание окончательно сбилось.

Он не ответил. Не словами.

Снова склонился, но не поцеловал. Не сразу… Замер, затаил дыхание, просто смотрел. Я медленно подняла руку и стряхнула несколько капелек, повисших на темных прядях. Дрожащие пальцы нерешительно обвели четкие скулы, брови, нос, губы… На них тут же образовалась шальная улыбка, а потом он поймал осмелевший палец зубами и легонько прикусил. Я нервно фыркнула.

Терять время понапрасну он больше не собирался. Мои плечи вдруг с силой впечатало в мокрые камни, Дахор прижался ко мне всем телом, так, что я могла чувствовать каждую неровность, каждую выпуклость, и впился в губы страстным долгим поцелуем.

Намерения у него были самые решительные…

Настырная рука прошлась по бедру, заставляя меня извиваться и цепляться пальцами за его волосы, после чего скользнула выше и через мокрую ночнушку легонько сдавила грудь. В голове будто молния сверкнула.

На какой-то безумный момент я и впрямь поверила, что согласна на все. Прямо здесь, прямо сейчас! И будь что будет!

Однако неведомые силы распорядились иначе.

Пустота. Она образовалась где-то в области солнечного сплетения, и, подобно черной дыре, засасывала в себя все хорошее, что во мне было. Воспоминания из детства, нежность к близким, даже то хрупкое чувство, что я ощущала к парням… к кому-то из них двоих. Началось на уровне эмоций, к неприятному тянущему чувству вдруг примешалась горечь потери. А потом появилась боль. Сильная, ослепляющая! Удар под дых — и как огненный ком вверх покатился! Обжег горло и фейерверком взорвался в голове.

Я закричала. Из носа хлынула кровь.

— Джая!

Дахор резко отпрянул и так же резко вернулся, за мельчайшую долю секунды успел подхватить меня, пока я не ушла под воду. Вцепившись ногтями в его голые плечи, я жадно глотала воздух и дрожала всем телом.

— Что с тобой?! — Парень ошалело вращал глазами.

Продолжая удерживать меня, серый поплыл к берегу.

— Потерпи немного, — бормотал он по дороге. — Сейчас… Уже близко… Где болит?

Через минуту меня уложили на колкие камешки, сверху нависло серое от волнения лицо.

— Джая?

Я утерла кровь тыльной стороной ладони и осторожно вздохнула. Порядок. Боль прошла, остались лишь слабые отголоски, страх и прыгающие перед глазами темные точки. Еще ноги дрожали, хоть я и лежала.

— Уже лучше, прости, что напугала, — с трудом выговорила я, ощущая солоноватый привкус на губах. — Может, это как-то связано с лунатизмом?

— Никогда не сталкивался с таким побочным эффектом, — с сомнением покачал головой оборотень. С его волос на лицо и плечи стекали прозрачные капельки. — Может, к врачу?

— Оборотней?

— Ну да…

Этого мне еще не хватало!

— Нет, мне правда лучше.

И, стремясь подтвердить это смелое заявление, я осторожно села. Голова немного кружилась, но ничего, терпимо.

— Ты точно слышал от меня запах волчицы?

— Было пару раз, в самом начале.

Я вздохнула, поджала губы и легким движением стерла с его плеча свою кровь.

— Кажется, меня ждет серьезный разговор с мамой… Больше так продолжаться не может!

— Идем, умоем тебя.

Дахор крепко обхватил меня за плечи и передвинул поближе к воде.

— В машине у меня есть полотенца, кое-какая одежда и плед.

«Кое-какой одеждой» оказалась его майка. И неправда, что говорят, будто любая девушка вот прямо мечтает влезть в футболку или рубашку парня, который ей нравится. Из нас двоих самым довольным выглядел Дахор.

ГЛАВА 13

Откровенный разговор с мамой не состоялся.

Утром у нее поднялась температура. Она у нас вообще хрупкая и раз в сезон обязательно болела, обычная простуда, ничего такого, но вся семья здорово волновалась. А в последние дни было столько нервотрепки! Закономерный итог, в общем.

Папу с трудом отправили на работу, младшие обосновались в родительской спальне с бульоном, горячим чаем, книгами и лото, а мы с Дорианом честно мотались в аптеку, в магазин, еще раз в магазин… в общем, отрабатывали мое завтрашнее отсутствие.

Этот день Гленда еще отлеживалась, так что приступить к новым обязанностям мне предстояло только на следующий.

Первое рабочее утро выдалось немного нервозным.

Я трижды заглядывала к маме и даже сама приготовила ей завтрак. Старания оценили и дали вымученное разрешение идти в магазин. Но только потому, что в последние дни я вела себя безукоризненно, а Гленда — все-таки подруга, которой сейчас несладко. Да, вести о нападении просочились.

Папа косился на нас с подозрением, но ничего не говорил и вообще поторопился уйти по делам. Я вздохнула, проводила плотную фигуру тоскливым взглядом и решила вечером и для него сделать что-нибудь приятное. Я хорошая дочь!

Дальше встал естественный вопрос: «Что надеть?» На работу я шла в первый раз и как-то слабо себе представляла, в чем будет уместно появиться в магазине. Ладно, зайдем с другой стороны! Что я собираюсь делать? Правильно, продавать модную одежду. А значит, выглядеть надо так, чтобы у каждого посмотревшего возникло желание что-нибудь прикупить.

Я улыбнулась своим мыслям и извлекла из шкафа черные атласные шортики и терракотовую майку с открытой спиной. К ним подобрала удобные сандалии на плоской подошве. Соорудила на голове немного растрепанный пучок, закрепила его тонким обручем — все, я готова!

Около девяти приехал Дориан, постная мина которого лучше всяких слов говорила, что он обо всем этом думает.

— Никак в толк не возьму, почему родители вообще тебе разрешили? — проворчал он.

— Ну… — Я хитро прищурилась. — Наверное, они меня любят.

— Будь на их месте я, еще в первую неделю выпорол бы.

Сегодня он собрался быть букой.

Только блеск для губ заставил меня подавить желание показать некоторым недовольным язык.

— Это непедагогично, — сказала я назидательно и забралась в машину. — Поехали уже.

По мне скользнул изучающий взгляд: