Пятое Правило Волшебника, или Дух Огня Гудкайнд Терри
Впрочем, сестры Света служили более высоким целям, чем какие-то там мирские дела, касающиеся правления. Энн видела-перевидела, как приходили и уходили выборные правительства, короли и прочие власть предержащие. А Дворец Пророков и сестры Света, живущие под защитой древней магии, намного замедляющей их старение, пребывали всегда. Энн с сестрами трудились ради выявления лучших свойств человеческой натуры, и их труд лежал в области волшебного дара, а дела государственного правления их не касались.
Но Энн постоянно приглядывала за властителями на случай, если они вдруг полезут в дела, связанные с волшебным даром. Джеган, недавно возложивший на себя миссию уничтожить магию, преступил границы своей власти как правителя. И его дела как правителя отныне стали касаться Энн. И вот теперь он в своем стремлении уничтожить магию двинулся в Новый мир.
Энн на протяжении многих лет наблюдала за действиями Джегана. Видела, что каждый раз, как только Джеган поглощал очередную страну или королевство, он там обосновывался и немедленно начинал просачиваться в следующее, потом в следующее и так все дальше и дальше. Он находил добровольных помощников и соблазнительными обещаниями подталкивал правителей этих стран к ослаблению обороны под благовидным предлогом сохранения мира.
Внутренний порядок и обороноспособность некоторых стран оказывались настолько подорванными изнутри, что они сами расстилали ковер перед Джеганом, вместо того чтобы осмелиться дать ему отпор. Сами устои некогда могучих государств оказывались столь ослабленными различными усовершенствованиями экономики и культуры, что, даже когда правители видели приближение врага и оказывали сопротивление, Имперский Орден их с легкостью сметал.
Исходя из совершенно неожиданного направления, в котором двигались войска Имперского Ордена, Энн начала подозревать, что Джеган сумел проделать невообразимое: он уже давно направлял посланцев с тайными миссиями морем вокруг великого раздела. Задолго до того, как Ричард разрушил Башни Погибели. Такие миссии были чрезвычайно опасны. Энн это знала отлично по собственному опыту.
Как-то раз она сама предприняла такое путешествие.
Не исключено также, что у Джегана имелись книги пророчеств или же обладающие даром прорицания волшебники, которые дали ему повод считать, что граница падет. В конце концов, Натан ведь предсказал Энн это событие.
А ежели так, то Джеган не просто двинулся на запад с целью изучения, одурачивания и захвата. Исходя из долгих наблюдений за его манипуляциями в Древнем мире, Энн точно знала, что Джеган ни за что не двинется вперед, если предварительно не расширил и не утрамбовал хорошенько путь.
Энн остановилась в темноте между двумя группами солдат. Прищурившись, огляделась по сторонам. Как ни трудно в это поверить, но шатров Джегана она так за всю неделю ни разу и не видела. Она хотела их найти в надежде отыскать ключ к местонахождению сестер Света — скорее всего император предпочитал держать их поближе к себе. Аббатиса раздраженно вздохнула, не обнаружив ничего, кроме солдатских костров. Она понимала, что в темноте и неразберихе лагеря может пройти рядом с шатрами Джегана, попросту не заметив их.
Но хуже всего было то, что она лишилась волшебного дара. С его помощью она запросто услышала бы все разговоры на дальнем расстоянии, да и вообще могла бы творить мелкие заклинания себе в помощь. Лишившись дара, Энн обнаружила, что поиски — занятие бесполезное и утомительное. Она поверить не могла, что, находясь так близко от сестер Света, никак не может их обнаружить. Будь у нее дар, она просто почувствовала бы, где они находятся.
Но отсутствие волшебного дара лишало и еще кое-чего. Оказаться неспособной пользоваться волшебным даром — все равно что лишиться любви Создателя. Дело всей ее жизни во благо Создателя вместе с радостью соприкосновения с магией со своим Хань, жизненной силой — всегда доставляло ей удовольствие. Не то чтобы она никогда не испытывала разочарований, страха или не терпела неудач — просто всегда было достаточно коснуться своего Хань, чтобы преодолеть любые невзгоды.
Более девяти столетий Хань был ее постоянным спутником. И нынешняя неспособность коснуться дара частенько вызывала слезы на глазах.
Большую часть времени она не ощущала никакой разницы — пока не думала об этом. Но как только, забывшись, пыталась коснуться Хань и не могла, ей начинало казаться, будто у нее медленно угасает рассудок.
Пока Энн не пыталась обратиться к магии, казалось, что она тут, на месте, где-то внутри, ждет, как добрый друг, которого видишь краем глаза. Но когда аббатиса пыталась дотянуться до нее, направляла в ту сторону мысли, возникало такое ощущение, будто под ней разверзлась земля и она летит в бездонную черную пропасть. Лишенная дара и защиты магии Дворца Пророков, Энн ничем не отличалась от остальных людей. Она и на самом деле почти что нищенка. Обыкновенная старуха, дряхлеющая, как все, и обладающая не большей силой, чем любая другая.
Знания и — во всяком случае, она надеялась, — приобретенная с годами мудрость были ее единственным преимуществом. Пока Зедд не изгонит шимов, она будет практически беспомощной. Пока Зедд не изгонит шимов. Если Зедд изгонит шимов...
Энн ошиблась направлением — пошла между близко стоящими фургонами — и оказалась в тупике, из которого кто-то шел ей навстречу. Рассыпавшись в извинениях, она повернулась в обратную сторону. Нищие всегда очень благолепны, пусть и неискренне.
— Аббатиса?
Энн застыла.
— Аббатиса, это вы?
Энн оглянулась и увидела ошарашенное лицо сестры Георгии Цифаро. Они были знакомы более пятисот лет. Женщина беззвучно открывала рот, пытаясь произнести хоть слово.
Энн потрепала ее по руке, в которой та сжимала котелок с дымящейся кашей.
Сестра Георгия вздрогнула.
— Хвала Создателю! Наконец-то я вас отыскала, сестра Георгия!
Сестра Георгия опасливо протянула руку и коснулась щеки Энн, словно проверяя, не видение ли перед ней.
— Ты ведь мертва, — пролепетала сестра Георгия. — Я была на твоих похоронах. Я видела... ты и Натан... Ваши тела ушли к Свету на погребальном костре. Я своими глазами видела. Мы молились всю ночь, глядя, как горит ваш с Натаном погребальный костер.
— Правда? Очень мило с твоей стороны. Ты всегда была так заботлива, сестра Георгия. Очень похоже на тебя — стоять в темноте и молиться всю ночь напролет за меня. Душевно признательна. Только вот меня там не было.
Сестра Георгия снова вздрогнула.
— Но... Но... Ведь аббатисой избрали Верну!
— Да, знаю. Я собственноручно написала приказ, не забыла? — Женщина кивнула, и Энн продолжила:
— У меня были на то причины. Но, как бы то ни было, я вполне жива-здорова, как ты и сама отлично видишь.
Тут наконец сестра Георгия поставила котелок и обняла Энн.
— Ой, аббатиса! Аббатиса! — только и смогла выдавить сестра Георгия, после чего расплакалась, как ребенок. Энн ухитрилась довольно быстро ее успокоить несколькими словами. Нельзя было допустить, чтобы их застали в таком виде. На кону стояли их жизни, и Энн не могла рисковать, выслушивая истерически рыдающую бабу.
— Аббатиса, что с вами случилось? От вас разит дерьмом, и выглядите вы ужасно!
Энн хихикнула.
— Я не осмелилась демонстрировать мою красоту всем этим мужчинам, иначе не успевала бы отказываться от предложений руки и сердца!
Сестра Георгия рассмеялась, но тут же снова заплакала.
— Они сущие скоты! Все они!
— Знаю, сестра Георгия. Знаю, — успокоила ее Энн. Она приподняла собеседнице подбородок. — Ты сестра Света. Ну-ка выпрямись. То, что сделали с твоим телом, не имеет значения. Важны только наши бессмертные души. Скоты в этой жизни могут творить что угодно с твоим бренным телом, но они не могут коснуться твоей чистой души. Так что веди себя как подобает той, кто ты есть, сестре Света.
Сестра Георгия улыбнулась сквозь слезы.
— Спасибо, аббатиса. Мне необходима была ваша выволочка, чтобы вспомнить мое предназначение. Иногда так просто обо всем забыть.
— Где остальные? — Энн шла напролом к своей цели. Сестра Георгия указала вправо за спиной Энн.
— Вон там.
— Вы все вместе?
— Нет. Аббатиса, некоторые из сестер предались Безымянному. — Закусив губу, она ломала руки. — В нашем ордене есть сестры Тьмы.
— Да, знаю.
— Знаете? Ну, так их Джеган держит в другом месте. Сестры Света живут все вместе, но где находятся сестры Тьмы, не знаю. Да и знать не хочу.
— Хвала Создателю, — вздохнула Энн. — На это я и рассчитывала — что их с вами не окажется.
Сестра Георгия оглянулась.
— Аббатиса, вам надо срочно уходить, не то вас убьют или схватят.
Она принялась отталкивать Энн, пытаясь обойти ее и уйти прочь, Энн схватила ее за рукав, чтобы заставить дослушать.
— Я пришла спасти сестер. Произошло нечто такое, что предоставило нам исключительную возможность помочь вам бежать.
— Нет никакого...
— Цыц! — шепотом рыкнула Энн. — Слушай меня! Шимы вырвались на свободу.
— Это невозможно! — ахнула сестра Георгия.
— Да ну? А я тебе говорю, что так оно и есть. Если ты мне не веришь, то почему, как ты думаешь, твоя волшебная сила исчезла?
Сестра Георгия молчала. До Энн доносился грубый смех расположившихся неподалеку игроков. Сестра шарила глазами по территории за фургонами, опасаясь, что их заметят.
— Ну так как? — поинтересовалась Энн. — Какие у тебя соображения насчет причин, по которым исчезло твое могущество?
Сестра Георгия облизнула пересохшие губы.
— Нам запрещено касаться нашего Хань. Джеган разрешает нам это, только если ему что-то нужно. Он сидит в наших разумах, аббатиса. Он — сноходец. И может определить, что Хань касались без его разрешения. И потом тебе уже больше не захочется нарушать приказ. Он может управлять чужим Хань. Может заставить тебя сильно пожалеть, что ты сделала что-то, что ему не понравилось. — Она снова заплакала. — Ах, аббатиса...
Энн прижала голову Георгии к плечу.
— Тихо, тихо. Успокойся. Все теперь будет хорошо, Георгия. Успокойся. Я пришла, чтобы вырвать вас у этого чудовища.
— Вырвать? — подняла голову сестра Георгия. — Вы не сможете! Сноходец сидит в наших разумах. Не исключено, что он сейчас за нами наблюдает. Он это может, знаете ли.
— Нет, не может, — покачала головой Энн. — О шимах не забыла? Твоя магия исчезла, и его — тоже. Его больше нет в твоей голове. Ты свободна.
Сестра Георгия принялась возражать, но Энн схватила ее за руку и поволокла вперед.
— Отведи меня к остальным сестрам. И не смей со мной спорить, слышишь? Мы должны бежать, пока у нас есть шанс.
— Но, аббатиса, мы не можем...
Энн схватила продетое в губу сестры Георгии кольцо.
— Хочешь и дальше оставаться рабыней этой скотины? Хочешь, чтобы тебя и дальше пользовали его солдаты и он сам? — Она дернула кольцо. — Хочешь?!
На глазах Георгии навернулись слезы.
— Нет, аббатиса...
— Тогда отведи меня в палатку к остальным сестрам Света. Я намерена увести вас всех от Джегана нынче же ночью.
— Но, аббатиса...
— Давай быстро! Пока нас тут не поймали! Сестра Георгия подхватила котелок с кашей и поспешила вперед. Энн шла за ней по пятам. Георгия оглядывалась через каждую пару шагов. Она торопливо шла, обходя костры и группы солдат как можно дальше. Но даже при этом солдаты иногда замечали ее и пытались схватить за подол, разражаясь хохотом, когда она с криком отскакивала.
Когда очередной солдат ухватил Георгию за руку, Энн немедленно вклинилась между ними и улыбнулась мужику. Тот так изумился, что выпустил сестру Георгию.
Энн с Георгией поспешно ушли.
— Из-за вас нас убьют, — прошептала сестра Георгия, просачиваясь между фургонами.
— Ну, мне показалось, что у тебя нет настроения на то, что желал этот малый.
— Если солдат настаивает, мы обязаны подчиниться. Если отказываемся... Джеган преподает нам урок, если мы отказываемся...
Энн подтолкнула ее вперед.
— Знаю. Но я намерена забрать вас отсюда. К утру мы будем далеко, и Джеган не узнает, где нас искать.
Сестра открыла было рот, чтобы возразить, но Энн подтолкнула ее в спину.
— Создатель тому свидетель, за последние десять минут я наслушалась от тебя больше глупостей, чем за все предыдущие пятьсот лет. А теперь веди меня к сестрам Света, не то я заставлю тебя пожалеть, что ты в моих руках, а не в лапах Джегана.
Глава 45
Энн быстренько огляделась, пока сестра Георгия откидывала полог палатки.
Удостоверившись, что никто не обращает на них внимания, аббатиса мгновенно скользнула внутрь.
Внутри тускло освещенной палатки оказалось множество женщин. Некоторые лежали, некоторые сидели на полу, уткнувшись в колени. Кое-кто сидел, обнявшись за плечи и прижавшись друг к другу, как испуганные дети. Ни одна даже не соизволила поднять взгляд на вошедших. Энн не припоминала, когда еще ей доводилось видеть такое стадо беспомощных телок.
Она тут же одернула себя. Эти женщины подверглись чудовищным надругательствам.
— Кыш! — не поднимая глаз, рявкнула сидящая возле входа в палатку сестра Рошель. — Пошла прочь, побирушка!
— Молодец, дитя, — ответила Энн. — Молодчина, сестра Рошель, что гонишь нищих прочь от твоего скромного порога.
Услышав голос Энн, сестры подняли головы. При свете свечей на нее уставились десятки ошеломленных глаз.
На некоторых были такие одеяния, что Энн глазам не поверила. Одежда закрывала их от шеи до щиколоток, но была столь прозрачной, что женщины казались просто обнаженными. Кое-кто по-прежнему носил свои старые платья, но в таком состоянии, что ими даже полы грех мыть. На нескольких и вовсе болтались жалкие лохмотья.
Энн улыбнулась.
— Фионола, ты отлично выглядишь, учитывая испытания, которые тебе пришлось пройти. Сестра Керена. Сестра Обри. Сестра Черна, похоже, у тебя появилась седина. Это происходит со всеми, но тебе седина к лицу.
Сестры изумленно смотрели на нее, не веря своим глазам.
— Это и правда она, — сообщила сестра Георгия. — Она живая. Она вовсе не умерла, как мы все думали. Аббатиса Аннелина Алдуррен по-прежнему здравствует.
— Ну, вообще-то теперь Верна аббатиса, — заметила Энн, — но...
Сестры повскакивали на ноги. На взгляд Энн, это больше походило на поведение стада овец, завидевших волка. Они выглядели так, будто готовы вот-вот помчаться куда-то в степь.
Сестры Света были сильными личностями, уверенными в себе и высокообразованными. Энн даже думать боялась о том, что же могло довести их до такого вот жалкого состояния.
Она ласково погладила по голове ближайшую сестру.
— Сестра Люси. Ты просто услада для моих усталых глаз. — Энн улыбнулась с искренней радостью. — Все вы. — Она почувствовала, как по щеке стекает слеза. — Дорогие, дорогие мои сестры, я так рада вас видеть! Благодарю Создателя, что он привел меня к вам.
И тут они все рухнули на колени, чтобы поклониться ей, шепотом вознося благодарственные молитвы Создателю за ее спасение и плача.
— Тихо, тихо! Не нужно. — Энн вытерла слезы со щеки сестры Люси. — Не нужно. Нам предстоит важное дело, и у нас нет времени хорошенько выплакаться, хотя и не говорю, что у вас нет на это права. Но позже для этого будет более подходящее время, а сейчас не до того.
Сестры целовали подол ее платья. Другие подползали на коленях, чтобы проделать то же самое. Они потерялись, а теперь нашлись. У Энн сердце разрывалось.
Улыбаясь своей лучшей улыбкой аббатисы, она успокаивала их, касалась головы каждой из них, называя каждую по имени, громко благодаря Создателя за сохранение каждой жизни и сбережение каждой души. Это была неформальная формальная аудиенция, предоставленная аббатисой сестрам Света.
Энн сочла, что сейчас не самое подходящее время напоминать им, что она больше не аббатиса, что она сохранности ради отдала власть Верне. В столь счастливый момент это попросту не имело значения. Она позволила церемонии продлиться несколько минут, затем решительно положила ей конец.
— А теперь слушайте меня все. Тихо! Еще успеем потом все вместе порадоваться. Теперь же я должна рассказать вам, зачем я здесь. Произошло нечто ужасное. Все вы отлично знаете, что во всем всегда должно сохраняться равновесие. Именно согласно установленному Создателем закону равновесия это ужасное событие и позволит вам бежать.
— Аббатиса говорит, что шимы на свободе, — пояснила сестра Георгия. Все дружно ахнули. — Она так считает.
Последняя реплика явно свидетельствовала о том, что сама сестра Георгия словам Энн вовсе не верит, что этого не может быть, потому что не может быть никогда, и поверить этому может только дурак.
— Ну-ка послушайте меня, вы все! — Энн, нахмурившись, обвела взглядом присутствующих. Сестры отлично знали, что означает этот хмурый взгляд, и покрылись потом. — Вы все помните Ричарда? — Женщины закивали. — Ну, это долгая история, но Джеган устроил чуму, погубившую тысячи людей. Обрек на жуткую смерть бесчисленное количество невинных. Умерло невиданное число детей. И не меньше остались сиротами. Сестра Амелия...
— Она предалась Владетелю! — раздались голоса из дальних рядов.
— Знаю, — кивнула Энн. — Это она отправилась в Подземный мир и принесла оттуда для Джегана чуму. Она убила множество невинных людей... Ричард смог воспользоваться своим могуществом, чтобы остановить чуму.
Сестры начали изумленно перешептываться. Энн подумала, что, возможно, выплескивает на них слишком много новостей сразу, но ей нужно все объяснить, чтобы они поняли, что именно поставлено на карту.
— Ричард заразился чумой, и, чтобы спасти ему жизнь, Мать-Исповедница прибегла к магии. — Энн жестом призвала к тишине. — Натан удрал. — По палатке снова пронеслось дружное аханье. Энн цыкнула на них, чтобы не верещали. — Натан сообщил Матери-Исповеднице имена шимов, чтобы спасти Ричарду жизнь. Это был ужасный выбор, но поверьте, что он пошел на это лишь ради спасения жизни Ричарда. Мать-Исповедница произнесла вслух имена трех шимов, чтобы довести до конца заклинание, спасшее жизнь Ричарда. Шимы здесь. Она призвала их в этот мир. Я лично в этом убедилась. Я видела их и видела, как они убивают.
На сей раз возражений не последовало. Даже сестру Георгию слова Энн, кажется, убедили. Энн чувствовала себя виноватой, что вынуждена им все это говорить.
— Как вам всем известно, появление шимов в этом мире может повлечь за собой небывалые опасности и катастрофы. И это уже началось. Магия исчезает. Все наши волшебные способности уменьшились до такой степени, что стали бесполезными. Однако и магия Джегана тоже стала бесполезной ему. И пока дела обстоят таким образом, мы можем вытащить всех вас отсюда.
— Но при чем здесь шимы? — спросил кто-то.
Энн терпеливо вздохнула.
— Пока шим в этом мире, магия исчезает. Это означает, что магия Джегана, его способности сноходца, тоже исчезли, как и ваш волшебный дар. Ваш разум свободен от присутствия сноходца.
Сестра Георгия некоторое время недоверчиво взирала на нее.
— А что будет, если шимы вернутся в Подземный мир? Это ведь может произойти совершенно неожиданно в любой момент! И Джеган снова вернется в наши головы. Невозможно определить, там он или нет, аббатиса. Невозможно. Очень может быть, что шимы уже вернулись в мир мертвых. Может, им не удалось овладеть душой, и они удрали под защиту Безымянного. Может, сноходец прямо сейчас вернулся в мою голову и слушает нас.
Энн схватила ее за руку.
— Нет, не вернулся! Слушай меня! Моя магия исчезла. И твоя тоже. Все мы лишились волшебного дара. Я смогу определить, когда дар вернется. Любая из нас сможет. А сейчас он исчез, и сноходец вместе с ним.
— Но нам запрещено пользоваться нашим даром без разрешения, — сказала стоявшая справа сестра. — Мы не сможем узнать, что наш дар к нам вернулся, когда шимы покинут этот мир.
— Я узнаю мгновенно, — ответила Энн, — Джеган не сможет помешать мне коснуться моего Хань, когда я смогу это сделать.
Сестра Керена вышла вперед.
— Но если шимы уйдут, то Его Превосходительство вернется...
— Нет! Послушайте. Есть способ помешать сноходцу снова проникнуть в ваш разум.
— Это невозможно. — Сестра Черна быстро огляделась, будто Джеган мог скрываться где-то в тени и наблюдать за ними. — Аббатиса, вы должны уйти отсюда. Вас поймают. Вас наверняка кто-то видел. И пока мы разговариваем, сообщит об этом Джегану.
— Пожалуйста, бегите! — взмолилась сестра Фионола. — С нами все кончено. Забудьте о нас и уходите. Ваше присутствие здесь может плохо кончиться.
— Да послушайте же! — снова рявкнула Энн. — Есть способ помешать сноходцу внедряться в ваш разум! Мы все можем вырваться из его мерзких лап!
Сестра Георгия недоверчиво хмыкнула.
— Но я не понимаю, как...
— А что, по-твоему, не дает ему захватить мой разум? Думаешь, ему этого не хочется? Завладеть самой аббатисой? Разве он не захватил бы меня, если б мог?
Все замолкли, задумавшись.
— Ну, полагаю, что захватил бы, — нахмурилась сестра Обри. — Так почему он не захватил и вас тоже?
— Потому что я защищена. Именно это я и пытаюсь вам втолковать. Ричард боевой чародей. Вы все знаете, что это означает. Он владеет обеими сторонами магии.
Сестры изумленно заморгали, затем принялись оживленно перешептываться.
— Более того, продолжила Энн, вынуждая сестер замолчать, — он к тому же еще и Рал.
— Ну и что? — спросила сестра Фионола.
— Сноходцев создали во время великой войны. Один волшебник тех времен, боевой чародей по фамилии Рал, предок Ричарда, создал волшебные узы, чтобы защитить свой народ от сноходцев. Наделенные даром потомки Дома Ралов от рождения связаны этими защищающими от сноходцев узами со своим народом. Народ страны Ричарда связан с ним узами как с их Магистром Ралом. Благодаря этому и благодаря унаследованной им магии все его подданные защищены от сноходца. Узы не позволяют Джегану проникнуть в их разум. Сноходец не может проникнуть в разум людей, связанных узами с Магистром Ралом.
— Но мы не его подданные! — загомонили сестры.
— Это не имеет значения, — жестом остановила их Энн. — Вы должны лишь поклясться в верности Ричарду, присягнуть ему всем сердцем — и окажетесь в безопасности от сноходца.
Она повела пальцем у них перед носом.
— Я уже давным-давно присягнула Ричарду. Он ведет нас в борьбе против этого чудовища, Джегана, жаждущего уничтожить магию в нашем мире. Моя вера в Ричарда, мои узы с ним, данная мной от всего сердца клятва ему защищает меня и не дает Джегану овладеть моим разумом.
— Но если то, что вы сказали о шимах, — правда, — печально проговорила сестра, стоявшая позади всех, — то волшебные узы тоже исчезли и никакой защиты у нас не будет!
Энн, вздохнув, постаралась сохранить терпение, понимая, что эти женщины запуганы и сломлены. Она напомнила себе, что они уже давно в жестоких лапах врага.
— Но одно исключает другое, как вы не понимаете! — Она изобразила руками чаши весов, у которых одна чаша внизу, другая вверху. — Пока шимы здесь, магия Джегана не действует и он не может проникнуть в ваш разум. — Она поменяла руки местами. — Когда шимы исчезнут, а вы успеете до этого принести клятву Ричарду, волшебные узы не позволят Джегану снова овладеть вашим разумом. Либо то, либо другое защищает вас от него. Понято вам? Вам нужно лишь принести клятву. Ричарду, который сражается с Джеганом, сражается за наше дело — дело Света, — и вам больше никогда не придется бояться, что сноходец доберется до вас. Сестры, мы можем бежать. Сегодня. Прямо сейчас. Поняли наконец? Вы можете обрести свободу!
Сестры молчали, не двигаясь с места. Наконец заговорила сестра Рошель:
— Но мы не все здесь.
— А где остальные? — Энн оглядела палатку. — Заберем их и уйдем. Где они?
Сестры снова испуганно замолчали. Энн щелкнула пальцами, приказывая сестре Рошели отвечать. Та с трудом проговорила:
— В палатках.
Все опустили глаза. В продетых в губы золотых кольцах отражался свет.
— Что значит в палатках?
Сестра Рошель откашлялась, стараясь сдержать слезы.
— Джеган, когда кто-то из нас чем-то ему не угодит, когда он на нас сердится или просто хочет нас наказать или преподать урок, либо просто из жестокости, отправляет нас в палатки. Солдаты пользуют нас. Пускают по кругу.
Сестра Черна, рыдая, опустилась на пол.
— Мы — шлюхи для его солдат!
Энн собрала в кулак всю свою решимость.
— Слушайте все. Этому пришел конец. Прямо сейчас вы уже свободны. Вы снова сестры Света. Слышите? Вы больше не его рабыни!
— А как быть с остальными? — спросила сестра Рошель.
— Вы можете их привести?
Сестра Георгия выпрямилась.
— Подождите здесь, аббатиса. Сестра Рошель, Обри и Керена пойдут со мной. Посмотрим, что можно предпринять. — Она многозначительно оглядела всех троих. — Не так ли? Мы знаем, что надо делать. — Все трое закивали. Сестра Керена взяла Энн под руку.
— Ждите здесь, ладно? Дождитесь нашего возвращения.
— Хорошо, — кивнула Энн. — Но поторопитесь. Мы должны исчезнуть до наступления ночи, иначе вызовем подозрения, пробираясь по спящему лагерю. Мы не можем ждать, пока...
— Просто подождите, — спокойно сказала сестра Рошель. — Мы обо всем позаботимся. Все будет сделано как надо.
Сестра Георгия повернулась к остальным сестрам в палатке:
— Позаботьтесь, чтобы она подождала, хорошо? Она должна ждать здесь, в палатке.
Сестры закивали. Энн подбоченилась.
— Если задержитесь, мы уйдем без вас. Понятно? Мы не можем...
Сестра Рошель положила руку Энн на плечо.
— Мы скоро вернемся. Подождите.
— Да пребудет с вами Создатель, — вздохнула Энн.
Энн сидела среди сестер, которые, казалось, снова погрузились в темницы своих мыслей. Их радость, столь очевидная при виде нее, исчезла. Они опять стали отстраненными и молчаливыми.
Они тупо смотрели в пространство, не слушая веселые истории о пережитых Энн приключениях, которыми она пыталась их развлечь. Она смеялась, повествуя о некоторых забавных моментах, надеясь, что хотя бы кто-нибудь проявит интерес и улыбнется. Напрасно.
Никто ни о чем не спрашивал, даже не слушал. Они старались не встречаться с ней взглядом. Как пойманные в капкан животные, они лишь хотели сбежать от ужаса.
С каждым мгновением Энн становилось все больше и больше не по себе. Сидя среди этих женщин, она вдруг задумалась, а так ли уж хорошо она их знает.
Иногда у загнанных в ловушку животных не хватает ума выскочить в открытую дверь.
Когда полог палатки откинулся, сестры отодвинулись от аббатисы. Энн встала.
В палатку ввалились четверо здоровенных мужчин в кожаных доспехах и плащах, с оружием на поясах. За ними следом вошли сестры Георгия, Рошель, Обри и Керена. По властному поведению мужчин Энн поняла, что это не простые солдаты.
— Вот она, — указала сестра Рошель. — Аббатиса сестер Света.
— Рошель, что все это значит? — рявкнула Энн. — Что, по-твоему...
Главный из вошедших мужчин схватил ее за подбородок и повертел ей голову вправо-влево, внимательно оглядывая.
— Ты уверена — Его мрачный взгляд переметнулся на сестру Рошель. — По мне, так она ничем не отличается от других нищенок.
— Говорю вам, это она, — указала на Энн сестра Георгия. Имперец перевел взгляд на Георгию, и она продолжила:
— Она просто переоделась, чтобы проникнуть сюда.
Имперец жестом приказал остальным солдатам подойти. Те несли оковы и цепи.
Энн попыталась сопротивляться, но схвативший ее солдат, не обращая ни малейшего внимания на ее попытки, схватил ее запястья и протянул другому, мгновенно нацепившему на нее оковы.
Они вдвоем заставили Энн опуститься на колени, а третий солдат установил наковальню. Удерживая ее руки, они вбили клинья и расплющили шляпки, намертво скрепив оковы. Они стянули их так туго, что металл впился в тело, но никто не обратил внимания на невольный вскрик боли, вырвавшийся у Энн.
Энн знала, что глупо сопротивляться, когда сопротивление бесполезно, поэтому заставила себя успокоиться. Лишившись Хань, она перед этими громилами беспомощна, как ребенок. Сестры столпились подальше от них. Ни одна не смотрела на происходящее.
Солдаты скрепили звенья цепи. Энн охнула, когда ее швырнули на пол лицом вниз. На щиколотки тоже прикрепили оковы. Приделали еще одну цепь. Здоровенные ручищи подняли ее на ноги. Вокруг талии обмотали третью цепь и скрепили с ручной и ножной.
У Энн теперь не было никаких шансов освободиться самостоятельно.
Один из солдат поскреб бороду.
— И с ней больше никого не было?
Сестры Рошель и Георгия помотали головами.
— Как это ей удалось заделаться аббатисой, если она такая дура? — заржал он.
Сестра Георгия сделала книксен, не поднимая глаз.
— Мы не знаем, господин. Но она аббатиса.
Пожав плечами, он направился к выходу, но тут его взгляд упал на дрожащих на полу женщин. Он ткнул толстым пальцем в одну из облаченных в прозрачные одежды сестер.
Читать бесплатно другие книги:
