Иностранец на Мадейре Остальский Андрей

Глава 20. Очарования и разочарования

Мадейра – это все-таки рыбный остров! Самый известный и пользующийся популярностью у местных жителей рыбный ресторан в Фуншале называется «О Баркейру» («O Barqueiro»), что значит «Лодочник» или «Матрос». Говорят, в нем можно встретить и знаменитостей, причем не только местных: например, Иглесиас якобы сюда захаживал, когда отдыхал на Мадейре.

Сомнений нет, ресторан хорош, по местным понятиям дорог, по лондонским или московским меркам здесь все более чем доступно. Ну, 25–30 евро с человека можете там оставить, если не будете пить ничего экстраординарного и есть сплошь только лобстеров. Выбор рыбы велик, морская живность щедро представлена и в меню, и в больших аквариумах, выставленных на видном месте в зале. Если сядете у стеклянной стенки, то еще и вид на море получите. Какой-то британец в Интернете предупреждает: берегитесь, поставят вам на стол, не спросясь, хлеб с чесноком и оливковым маслом, и дополнительно возьмут с вас за него два с полтиной. Смешно! Проблема «O Barqueiro», на мой взгляд, противоположного свойства. Забрасывают тебя сразу бесплатными закусками, «подарками от шефа», перебивают аппетит. А потом еще и порции огромные, по-мадерьянски щедрые, с большим количеством овощей в качестве гарнира. Я, может быть, никак не могу ресторан этот оценить именно потому, что каждый раз там переедаю и воспоминания остаются тяжелые. Вообще советую вам делить порции, если только у вас не аппетит Гаргантюа и Пантагрюэля, вместе взятых. Одной на двоих достаточно. Ну и еще мне чего-то там не хватает… Изящества какого-то, что ли, самостоятельного стиля. Но очень многим нашим знакомым нравится. Да что там знакомым – жена и то в восторге, особенно от рыбного ассорти, в который входят четыре или пять разных видов рыбы. Но это тот случай, когда наши вкусы расходятся. Мне гораздо милее другой рыбный ресторан, но сначала – адрес «Матроса»:

Restaurante Marisqueira O Barqueiro

Rua Ponta Cruz Centro Mar, Funchal

Намного элегантнее, интереснее, на мой личный взгляд, – «Vila do Peixe», «Вилла рыбы» в Камаре-де-Лобуш. Там, во-первых, изумительный вид на знаменитую бухту, столик можно выбрать внутри, у высокой стеклянной стены, или на улице. Смотришь на море, на волны, на пестрые лодки рыбаков, чувствуешь себя немного Уинстоном Черчиллем (британский премьер так впечатлился этим видом, что стал его рисовать). Мне там многое очень нравилось, но особенно – замечательная рыба черне (групер), одна из самых изысканных в мире. Ее, говорят, остается в морях и океанах все меньше, так что стоит поторопиться попробовать. Закуски подают – не бесплатно! – очень вкусные, маленькими порциями, с оливками и потрясающим, тонким соусом. Рыбу надо идти выбирать в дальний конец зала (если лень, то официант все расскажет и прямо за столиком). Но выбор здесь – это целый интересный ритуал. Свежепойманная рыба выставлена на огромном прилавке. Можно просто ткнуть пальцем в то, что понравилось, а можно выбирать и по-научному, внимательно изучив названия и цены, написанные мелом на доске. Выбор – огромный, включает пару десятков наименований. Тут же консультант, который может все объяснить по-португальски или по-английски. Цены не такие, как на Каррейре, но все равно в два с лишним раза ниже, чем даже в средненьком ресторане в Англии или России. Рыбу тут же на ваших глазах взвесят и отправят либо на гриль, либо на плиту, либо в печь, как вам будет угодно.

У тех же хозяев есть еще и мясной ресторан неподалеку: «Vila da Carne». Тоже, говорят, недурен. Можно договориться по телефону, и за вами пришлют машину – доставят и туда и обратно. Бесплатно!

Адреса ресторанов:

Restaurante Vila do Peixe,

Estrada Joo Gonalves Zarco,

Cmara De Lobos, 291 099 909

Vila da Carne, Rua Doutor Joo A Freitas 30-a,

Cmara De Lobos, 291 099 908

Ирландка Ким любит другой рыбный ресторан – «Amarelo», находящийся на востоке острова, рядом с зоной свободной торговли. Название переводится как «желтый», и действительно, здание его покрашено в веселенький желтенький цвет. Там очень популярна все та же свежепойманная рыба, зажаренная на гриле, но есть и фирменные – Picado de Lulas и Picado de Polvo, то есть два вида жаркого – из кальмаров и из осьминога. В богатом чесночном или томатно-луковом соусе подаются рубленные мелкими кусочками морепродукты, есть их принято деревянными палочками или зубочистками, хотя если это вам не по нраву, то снабдят и вилками. Еще здесь отличная вяленая на солнце гайаду секу. Для тех, кто любит этот жанр, разумеется. Недорого даже по мадерьянским понятиям.

Адрес ресторана:

Largo Manuel Alves – Cais do Canial, 2

Было бы странно, если бы я не упомянул небольшой ресторанчик, принадлежащий Александру Лепешко. Это не заповедник для гурманов, но накормят вас там вполне прилично и дешево. Недавно мы там славно пообедали. Для начала я съел свой любимый томатно-луковый суп. Это вам не просто помидорный суп с луком, о нет! Очищенные мелконарезанные помидоры и лук добавляются одновременно в раскаленное оливковое масло, приправляются солью и перцем, потом заливаются водой и долго, минут сорок, тушатся. На каком-то этапе, ближе к концу, добавляются яйцо и ароматная трава орегано. В одном ресторане Фуншала – «Serra da Estrela» – делали его, на мой вкус, лучше всех. У тамошних поваров были свои трюки: например, они знали тайну, как приготовить тончайшие, крохотные, слегка обжаренные сухарики, которые впитывали в себя аромат супа, но каким-то образом не размокали, а таяли потом во рту. Увы, ресторан тот пал очередной жертвой кризиса. Но и у Александра я получил от супа немалое удовольствие. Удивительное блюдо: в нем присутствует баланс кислого – помидорного и соленого, от которого, да еще в сочетании с пахучим орегано, мои вкусовые рецепторы приходят в состояние экстаза. Точно угадать этот баланс совсем не просто… На второе я взял замечательное мадерьянское блюдо: лапаш (Lapas – ударение на первый слог, переводится как «блюдца»). Лапаши – это одностворчатые моллюски, плотно прилепляющиеся к подводным скалам – не оторвешь! Насколько мне известно, нигде за пределами Мадейры их не отведаешь, водятся они еще в районе Канарсих островов, но ловить их там категорически запрещено. В северной части острова немало людей живет и кормит свои семьи за счет добычи лапашей. Охота на них – не простое дело, не каждому под силу и требует особой подготовки. Надо уметь долго находиться под водой и с помощью специального ножа-лопаточки точным и сильным ударом в нужное место быстро отделять ракушку от камня.

Лепешко любит и сам готовить лапашей. Их высыпают на сковородку, густо поливают лимоном, посыпают солью, мелко нарезанным чесноком, заливают растительным маслом, добавляют травки для аромата… И готово! Свидетельствую: очень вкусно, хотя, опять же, дело субъективное…

Моя вторая половина тем временем решилась наконец попробовать одно из самых народных, простецких блюд Мадейры – прегу (Prego). Это португальское слово означает буквально «гвоздь». Почему гвоздь? А потому, что кусок мяса для этого блюда полагается отбивать молотком. Местное лингвистическое остроумие такое.

Все эти годы мы этого «гвоздя» как-то избегали, но потом прослышали, что Саша его любит и хорошо готовит. И что, вообще, не одни только бедняки его поклонники. Заглянул в английский Интернет – батюшки-светы! Впору создавать международный клуб любителей «гвоздя».

Попробовали. Докладываем: очень качественный кусок мяса, какого в «Макдоналдсе» вам не дадут. Разновидности бывают такие: «Prego no Prato» – это небольшой стейк с жареной картошкой, подается на нормальной тарелке, и вы едите его с помощью ножа и вилки, самый банальный вариант. «Prego no Po» – стейк в хлебе, это как раз классическая мадерьянская версия. Ну и бывает еще «Prego Especial» – это уже каждое заведение может импровизировать по-своему. Например, в «Пабе номер два» («Pub number 2» – забавное название, потому что «паба номер один» не существует), напротив гостиницы «Карлтон», его делают с ветчиной, сыром, помидором и салатом, запихивая все это в Болу-ду-каку, народный хлеб с чесноком и маслом, подаваемый обязательно горячим. Но это уже не совсем народное блюдо, а стилизация под него.

Бывает еще прегу с курятиной или индюшатиной, но это вообще уже спорная новация. Хотя моей жене именно этот вариант больше по вкусу.

Если верить сайту Tripadvisor.ru, вернее, количеству положительных отзывов на нем, на Мадейре с колоссальным отрывом лидирует ресторанная сеть «Форте» – у нее от пятисот до тысячи с лишним отзывов. Их главный ресторан около желтого форта So Tiago, на востоке Фуншала, действительно недурен. Называется он «Restaurante do Forte» – там и еда хороша, и аттракцион при желании можно заказать. Нападение пиратов, например, вам разыграют, пока вы вкушаете Эшпаду или эштепаду. Все это будет выполнено в соответствующих костюмах XVI века, с пальбой-стрельбой, со взятием в плен и последующим освобождением заложников, а также с народной музыкой и плясками во время празднования этого освобождения. Еще один ресторан – «Beef and Wines» – получил восемьсот отзывов. Этот находится в очень выигрышном месте – на Авенида до Инфанте, на правой стороне, если ехать из центра, напротив бывшего «Савоя» (любой местный житель вам подскажет, где это), не доезжая до моего любимейшего моста Понте-ду-Рибейру Секу. Что я могу сказать? Ничего себе так… Культ говядины, скульптура коровы в натуральную величину, коврики из коровьих шкур и так далее. Уютно пылает огонь в каминах. Запретная зона для индуистов, вегетарианцев и защитников прав животных. Но сказать, чтобы уж что-то такое особенное, нечто уж прямо выдающееся среди почти четырехсот ресторанов Фуншала, не могу.

Вот еще один наш знакомец, ресторатор Алеша, рассказывал нам о своих приключениях. Написал он своему скромному ресторанчику отзывов под разными псевдонимами чертову уйму. И рванул его ресторан, вышел резко на 70-е место… Но, как говорится, жадность фраера сгубила. Слишком быстрый взлет в рейтинге кому-то показался подозрительным, вычислили и сбросили его, бедолагу, в самый низ списка… Так что есть там все же некая контрольная инстанция. И правильно.

Не думаю, что так же нагло надувался рейтинг «Форте», но все же отзывам на сайте полностью доверять не стал бы. В их главный ресторан возят туристов автобусами, при таком обороте и отзывы быстрее набираются. Хотя, повторю, я и сам таким туристом в свое время был, и ужин в «Restaurante do Forte» мне понравился, хотя и не настолько, чтобы мечтать попасть туда во второй раз. И даже вспомнить не могу, что же такое я там ел. При том что по мадерьянским понятиям не так чтобы очень дешево – тридцать евро с человека вышло (правда, это с рюмкой недурного вина). В последнее время цены там поднялись еще выше, all inclusive обойдется вам уже в тридцать девять евро.

А вот сам желтый форт So Tiago посетить рекомендую: он сыграл большую роль в истории острова, пушки старые можно руками пощупать, в морской горизонт вглядеться: не приближаются ли пираты, когда-то сильно осложнявшие жизнь Мадейры. В форте к тому же теперь располагается Музей современного искусства.

Адреса ресторанов «Форте»:

Restaurante do Forte, Rua Porto So Tiago,

тел. 291 215 580

Restaurante Beef & Wines, Avenida do Infante, 60-A,

тел. 291 282 257

Откровенных ресторанных разочарований мы на Мадейре испытали не много, но этот короткий список, наверное, возглавляет заведение под громким названием «Restaurante Embaixador Madeirense», то есть ни много ни мало «Посол Мадейры». Располагается этот невзрачный ресторанчик в Старом городе, на пересечении улицы Santa Maria и dos Barreiros. Несколько столиков выставлено снаружи, но мимо валом валят туристы, там сидишь, будто посреди людского потока, никакой приватности. Внутри же темновато и душновато.

Попали мы туда случайно. На Санта-Марии множество славных заведений общепита, но все они в тот день были сильно заполнены обедавшим народом, а «Посол» был пуст. Это должно было нас насторожить, но мы спешили, вдобавок ресторан рекламировал обеденное меню за семь с половиной евро, включавшее в себя обожаемый одним из нас томатно-луковый суп. А ведь его далеко не везде готовят. К тому же официантка заверила, что может обслужить чрезвычайно быстро. И в этом не обманула. Но итог было таков: первое блюдо имело мало общего с настоящим рецептом, это был обычный простенький помидорный суп, в этом качестве он был терпим, но не более того. Правда, поданные на второе сардины оказались недурны: свежие, крупные, правильно пожаренные, вовсе не горькие (а это с сардинами иногда случается). И гарниру накидали уйму, ни за что одному столько не съесть. В очень народном стиле: на одной тарелке большой ломоть вареной капусты и отварная картошка, отдельно солидная пиала слегка обжаренного риса и еще дополнительно – глубокое блюдце с любимой местным народом черной фасолью – самое, пожалуй, вкусное из всего аккомпанемента (мода на черную фасоль пришла из Бразилии, но мадерьянцам пришлась по душе). А ведь еще и блюдо с рыбой было до предела заполнено зеленым салатом и свежими овощами. В общем, было бы все терпимо и могло бы подтвердить тезис, что даже в самом скромном варианте есть своя прелесть, тем более если вам интересно, как питается простая португальская семья. Но все же и темновато, и мрачновато, и вообще как-то безрадостно. У официантки и у поваров такие выражения на лицах, словно они ненавидят свою работу и все, что с ней связано. Одно обстоятельство меня добило: не люблю несправедливости и обмана, тем более что на Мадейре это все же огромная редкость. За крохотную бутылочку пива «Посол» заломил аж два с половиной евро, а за бику (эспрессо) – полтора. Для сравнения: в куда более изощренных, с претензией, ресторанах того же Старого города и морской набережной с нас взяли бы в два раза меньше. Мы, надо сказать, слыхали с женой о существовании заведений, где есть два прейскуранта: один для местных, другой – для дураков-иностранцев. Слыхать слыхали, но на себе до того испытывать не приходилось. Видно, подобных заведений не так уж и много на острове. С жены как-то раз пытались где-то взять двойную цену за стакан сока, но она быстро эту попытку пресекла, благо реальные цены ей были хорошо извесны.

В данном случае не то было обидно, что какую-то мелочь переплатили, а то, что держат за… понятно за кого. Понятно, я думаю, и другое: что в этот «Эмбашадор» мы больше не ногой, да и другим не советуем.

Но вот какой важный вывод напрашивается: отсутствие посетителей (когда вокруг полны коробочки) – это почти всегда плохой признак. Значит, или слишком дорого, или невкусно. Наверняка проблемы с соотношением цена – качество. Это пункт первый. И еще, по моим наблюдениям, нехороший симптом – отсутствие бочкового разливного пива (cerveja presso), если только для того нет каких-то совершенно особых причин. Одно из таких исключений – заведение «Сабореш ау килу», но это особый институт, и критерии там другие, там правило: торговать только тем, что есть в супермаркете «Pingo Doce», а в супермаркетах, понятное дело, пиво не разливают… Зато цены на еду – смехотворные, почти без наценки. Но в других случаях, если заведение не может позволить себе бочкового разливного, значит, почти наверняка у него плохо с посещаемостью, смотрите пункт первый… Но скорее всего, за все время своего пребывания на Мадейре вы ни с чем подобным не столкнетесь, потому как нечастое это здесь все же явление.

Глава 21. Мадейра на гастрономической карте

Чтобы не заканчивать ресторанную тему на грустной ноте, на сладкое, для контраста, обещанный рассказ о человеке, убедившем меня включить в книгу самый именитый ресторан острова Мадейра.

Зовут его Бенуа Синтон. Он француз, но женат на мадерьянке, давно живет на острове, в совершенстве овладел португальским. Короче говоря, почти уже туземец! И вот уже десять лет работает он шеф-поваром «Золотого петушка», «Il Gallo d’Oro», существующего при гостинице «Клифф Бэй». Единственный на всем острове ресторан, удостоенный мишленовской звезды.

В принципе в том же отеле еще несколько заведений. И Бенуа – начальник над ними всеми. Мы сами, обитая в том (кстати, совершенно великолепном на наш вкус) отеле, предпочитали другой ресторан – «Розовый сад», «Rose Garden». Возможно, отчасти потому, что нам нравилось самим выбирать себе еду на тарелку – сколько и чего хочешь. Там ведь тоже практикуется шведский стол, или, по западному говоря, система buffet. А в «Петушке» тебя обкладывает со всех сторон толпа официантов, которые вроде бы готовы удовлетворить любой твой чих, но ведь на каждый не наздравствуешься. И не попросишь: знаете что, положите мне понемножку всех рыбных деликатесов, какие у вас сегодня есть, за исключением одного, который мне не очень… но я забыл, как он называется, можно я на него посмотрю, тогда вспомню? И, да, если быть до конца честным, то денег жалко, уж очень, по мадерьянским понятиям, выходит дорого… И Саша Лепешко тоже именно «Розовый сад» нам нахваливал, все вспоминал, как там вкусно готовят. Особенно хорошо в пятницу, говорит он. Это рыбный день, когда предлагаются какие-то невероятные мидии, свежайшие устрицы. Это не значит, конечно, что в другие дни в меню нет рыбы. И сервис там не назойливый, но очень качественный. Об этом нам и самим было хорошо известно – по собственному опыту.

Но и эти дифирамбы – прежде всего комплимент Бенуа и его команде. Тридцать три человека работают на общей для всех ресторанов гостиницы кухне. Но все же жемчужина в этом ожерелье – «Золотой петушок», Бенуа сумел меня в этом убедить.

Не подозревайте меня в том, что я поместил в книгу рекламу Бенуа Синтона и его ресторанов. Единственное, чем он подкупил меня, так это своим горячим неподдельным энтузиазмом. Но эта такая форма подкупа, которая действует на меня безотказно. Бенуа – человек страстно, до самоотречения, влюбленный в свою профессию, в свою работу. Такие люди встречаются нечасто, и я всегда снимаю перед ними шляпу и готов писать про них бесконечно и с упоением. А о ком иначе стоит писать?

Как вы можете догадаться по названию, «Петушок» был создан как итальянский ресторан. Бенуа сохранил имя, но все остальное поменял в корне, поставив перед собой амбициозную, неслыханную задачу: создать здесь высокую мадерьянскую кухню (до сих пор не существовавшую; само словосочетание ничего, кроме смеха, раньше вызвать не могло). Он сам формулирует ту же мысль несколько скромнее, говоря, что стремится соединить самое яркое, что может предложить Мадейра, с самым ярким, что существует в международной, и прежде всего иберийской, гастрономической традиции.

Бенуа считал, что отличная основа для этого на Мадейре есть. Оставалось дело за малым – творчески ее переработать, соединить с мировым опытом.

А опыта к тому времени у Бенуа было немало: до того, как сделаться островным жителем, он два года проработал в родной Франции во всемирно знаменитом ресторане «La Cte St. Jacques», в Бургундии, в городе Жуаньи, имеющем три мишленовские звезды.

Его учителем был легендарный повар Жан Мишель Лорэн. Именно он научил его относиться к поварскому делу как к творчеству. «Творить, изобретать, находить новые неожиданные вкусовые решения, новые тончайшие балансы – это же самое интересное!» – говорит Бенуа, и его глаза так горят при этом, что не вызывает сомнения, какую радость приносит ему его работа. Но она, конечно, состоит не только из радостей творчества.

«Пожалуйста, займитесь ковром, с ним надо срочно что-то сделать, нужно изменить натяжение», – говорит он одному из своих подчиненных, на секунду отрываясь от нашего увлекательного разговора.

Мы сидим, попиваем черный кофе в небольшой приемной при входе в его ресторан. Перед нами стеклянная стена, за которой открывается потрясающий морской вид.

«Вы случайно не контрол-фрик?» – спрашиваю я, употребляя постепенно входящее во все языки английское выражение, означающее человека, стремящегося контролировать каждую деталь и каждое действие своих подчиненных. Бенуа радостно кивает черной, с едва заметной проседью головой. Он не возражает. Контрол так контрол, фрик так фрик. Тем более что шеф-повара, как главные режиссеры, просто не могут иначе. Успешные театры и рестораны получаются именно там, где босс вникает во все и вся. Держит, не отрываясь, руку на пульсе. Далеко не всегда это хорошо в других сферах, но вот для ресторана это точно плюс!

Трудно не согласиться с тем, что Бенуа преуспел в своем дерзком начинании поднять кухню Мадейры на принципиально новую высоту, открыть ее для мира знатоков и гурманов. Она, безусловно, обрела в исполнении Бенуа и его команды новое, куда более изысканное обличье.

«Представьте себе, что к вам в „Петушок“ пришел русский состоятельный клиент, понятия не имеющий о португальской и мадерьянской кухне; чем бы вы его в первую очередь угостили?» – задаю я свой коронный вопрос и сразу вижу, что угодил собеседнику: он обожает такие задачи.

«Я бы, конечно, постарался максимум всего о нем узнать, расспросить, посмотреть на него с близкого расстояния, – азартно начинает рассуждать Бенуа. – Допустим, этот кто-то – человек средних лет, с устоявшимися вкусами… Возможно, любящий мясо… В таком случае я попытаюсь завлечь его чем-нибудь классическим, но очень элегантным… Например, – Бенуа закатывает мечтательно глаза, – вырезкой Wagyu beef (особым видом говяжьего „мраморного“ филе) по северопортугальскому рецепту, с конфи из телячьих щечек в соусе из черного трюфеля. Знаете, как делается такой конфи?» – спрашивает он меня. Я качаю головой: понятия не имею! «Восемнадцать часов на медленном огне… Результат получается ошеломляющий, мясо буквально тает во рту, черный трюфель получает совершенно особое вкусовое звучание… Вы будете ошеломлены, когда впервые это попробуете».

«Ну я-то, впрочем, вряд ли, – думаю я про себя, – разве что гонорар побольше отхвачу когда-нибудь…» Но киваю головой: слушать Бенуа уже само по себе гастрономическое удовольствие.

«А вот если это будет молодой человек под тридцать или вроде того, – продолжает он, – то я попытаюсь его заинтриговать чем-нибудь другим… Фуа-гра, например».

Видя некоторое разочарование на моем лице, Бенуа торжественно объявляет: «Знаете, как я готовлю фуа-гра? У нас это называется „трилогия“. Это три разных вида. Классический паштет, второй – особым образом „бритый“, ставший почт жидким, тающим, с яичным желтком. И наконец, в сочетании с мадерьянской медовой коврижкой Болу ду мел. И к этому еще идет двухцветная грушевая подливка и желе на основе десятилетней полусухой мадеры сорта верделью. Парадоксальнейшее сочетание!» – говорит Бенуа и радостно смеется. Ведь для повара придумать такое – это все равно что изобрести нечто невероятно остроумное, о чем потом очень приятно рассказывать другим.

Кстати о парадоксальных сочетаниях: я вспомнил, что производители мадеры рассказывали мне о созданной им закуске к одному из лучших вин – террантешу 1976 года. Закуске, в состав которой входят черный шоколад, сыр рокфор и сыр маскарпоне.

«Нет-нет! Ни в коем случае не рокфор, – морщится Бенуа. – Есть более тонкая штучка, самый нежный из наших голубых сыров – Fourme d’Ambert. Его я поместил внутрь маленького шоколадного шарика и добавил чуть-чуть итальянского сливочного Mascarpone. Шоколад должен быть очень темный, горький. А сверху – Flor da sal. Поверьте, это нечто!»

Я верю. Но, вернувшись домой, лезу в словарь. Оказывается, Flor da sal – это то же самое, что по-французски Fleur de Sel, о которой я кое-что слыхал и знал, что это такая коричневатая мелкая соль, но толком не понимал, зачем она нужна. Ну и никогда не поздно учиться – оказывается, это «цвет соли». В смысле – отборная, совершенно особая, тончайшая субстанция, самый верхний слой, снимаемый на соляном отстойнике. Все повара высокого класса ею пользуются, считая, что в небольшом количестве она усиливает и особым образом оттеняет вкус. Попытался представить себе, как эта тающая во рту соль взаимодействует с горьким черным шоколадом и голубым нежным сыром… И все это, чтобы оттенить, в свою очередь, одно из самых замечательных вин, которые мне когда-либо доводилось пробовать… Признаюсь, воображения не хватило. Но это все было потом. А в тот день Бенуа не давал мне опомниться, продолжая свое неукротимое восхождение на вкусовой олимп.

«А русскому человеку другого типа может понравиться наш говяжий консоме», – предположил он.

Видя, что я снова как-то не просекаю прелести названного блюда (подумаешь, крепкий мясной бульон!), Бенуа быстро добавляет: «Это не просто обычный консоме, мы его сопровождаем очень сухой старой мадерой – сорта серсиал… Невероятно оттеняет…»

Я снова верю.

«Но что делать, если ваш богатый русский не ест мяса?» – спрашиваю я, но Бенуа так просто с толку не собьешь.

«А я мог бы предложить такому русскому попробовать наш Carabineiro Portugus – „Португальского карабинера“, это алые альгарвские гигантские креветки, совершенно особые, на рынке на континенте они стоят пятьдесят евро за килограмм… Мы их обвариваем слегка, так, чтобы они сохранили всю свою текстуру, и фаршируем мясом цесарки и грибным пюре из моршеллов». Моршеллы, выясню я потом, это по-нашенски обыкновенные сморчки… Грибы не ядовитые, съедобные, но без длительной термической обработки совсем невкусные… Но вот после оной, особенно искусно проделанной, они могут давать потрясающий эффект, – не сомневаюсь, что Бенуа такого эффекта добиваться умеет.

А он уже мчится дальше, увлеченно рассказывая о том, каково это – маленькими кусочками поедать лангустина с кускусом из цветной капусты и манго, яблочным пюре и японским васаби…

«Манго мы используем не обычный, а того замечательного сорта, что растет под Cabo Giro, в тех местах, куда раньше можно было добраться только морем. А сейчас там фуникулер ходит», – поясняет Бенуа.

Про кускус – отдельная повесть. Причем с иллюстрациями. Бенуа притаскивает с кухни довольно значительных размеров стеклянный многоугольный сосуд. Он, так же как фарфоровая «консервная банка», изготовлен по специальному заказу ресторана. «Вот, – показывает он, – в него и помещается знаменитый кускус». Бенуа пребывает в постоянном поиске новых продуктов, ароматов, вкусовых сочетаний. И вот однажды он случайно попробовал кускус, который готовит одна живущая на севере острова женщина по секретному, семейному рецепту. Продукт произвел на Бенуа большое впечатление, и он заключил с той женщиной контракт на поставку.

А вот еще одна невероятная тарелка, изготовленная в той же Франции по образцу раковины гигантского моллюска. Она точно повторяет ее рисунок со всеми шероховатостями; кажется, будто это настоящая ракушка! Только почему же она так гладка на ощупь? На прообраз такой посудины случайно наступил на морском дне приятель Бенуа, и вот теперь в ресторане уже 27 таких «тарелок» – в них подают рыбные блюда, например особенно уважаемого Бенуа pargo (по-русски это золотистый пагр).

В какой-то момент я стал слегка уставать от потока ярких гастрономических, но сугубо умозрительных впечатлений. Ясно, что Бенуа может рассказывать бесконечно – и о сыром мясе «тартар» с подливкой из лука, черной икры и анчоусов, и о супе «капучино» (вот уж никогда не слыхал о таком!), изготавливаемом из зеленой спаржи с пюре из оливок и свежего сыра Санту-ду-серпа. Я не выдержал: невозможно, не обедал же еще… Подумал, надо перевести разговор на цены, может быть, это чуть приглушит разгулявшийся аппетит?

Как выяснилось, самый элементарный вариант – обеденное меню из трех блюд – стоит не так уж страшно: 49 евро (это без вина). Но это меню простовато для такого ресторана и такого повара, и нет особого смысла тратить деньги, если не получишь достаточного представления о его талантах и творческой фантазии. Например, та самая знаменитая «гарфада» включена только в меню от 70 евро и выше. Тогда вы отведаете на закуску маленькие, оригинально в особенно изысканном маринаде приготовленные кусочки не только привычных уже осьминога и мидий, но и морского ежа и морского гребешка с добавлением осетровой черной икры. И все это будет сервировано в той самой фарфоровой «консервной банке».

Но все же и меню за 70 евро – это еще не то, чем «Il Gallo d’Oro» гордится и за что он получил и ежегодно подтверждает свой мишленовский статус…

Вот меню за 95 евро – тут уже есть о чем разговаривать. Может быть. А может быть, и нет еще. Следующая степень посвящения стоит 115 евро. И это уже пять блюд (не гигантских, как это принято во многих фуншальских ресторанах, в «Баркейру» например, а по-континентальному скромных, таких, что не объешься.

«Но, – говорит Бенуа, если вы попросите у нас в ресторане меню шеф-повара или меню Бенуа, то получите набор уже из семи блюд, причем или я сам подберу вам их индивидуально, или, в крайнем случае, это сделает мой опытный заместитель. Под ваш вкус. Под ваш жизненный опыт. Под вашу индивидуальность. Стоить такой индивидуальный подход будет сто восемьдесят евро».

А я сижу и прикидываю: недешево. Хотя все это тоже относительно. В Лондоне или в Москве такое обойдется в куда большую сумму…

Задаю в заключение обязательный вопрос: бывал ли маэстро в России? Нет, не бывал. Собрался было в прошлом году, но сорвалось. Но при следующем случае – непременно…

В России он первым делом пойдет на рынок. «Вот тогда я узнаю, что должно нравиться русским», – говорит он. Ну и вообще почти каждая поездка в новую страну дает и новые творческие идеи.

«Как бы вас в России не сманили, – бормочу я. – А что? Предложат зарплату раза в два выше нынешней». Бенуа качает головой – пусть попытаются. Тут один итальянец всерьез старался его перекупить – не вышло. А вообще предложения поступают – раз шесть за год, и это приятно. Но покидать любимый остров он не хотел бы. И вообще, таких усилий стоило выстроить «Петушка», добиться мишленовской звезды… Во всей Португалии ею обладает всего 12 заведений. Два-три раза в год появляются мишленовские инспекторы – без всякого предупреждения. Проверяют придирчиво. «Ужас», – говорю я, представляя, как ко мне являлись бы инспекторы в то время, когда я трудился еще медиаменеджером. «Это хорошо, это держит в тонусе, не дает расслабиться», – отвечает Бенуа и новое, задорно-мальчишеское выражение на секунду проглядывает на его лице.

«А местные конкуренты есть? Кто-нибудь еще к звезде подбирается?»

Бенуа качает головой. Вроде как бы грустно даже. «Два-три шеф-повара хотели бы, конечно, добиться такой чести… но вот владельцы… Для них эо только головная боль и больше ничего. Ведь столько хлопот и, главное, капиталовложений».

Между тем расходы – не разовые, придется значительно больше тратить и на зарплату сотрудникам, и на оборудование, и на закупку особых продуктов, и даже на мебель. Только в заведениях, хозяевам которых особенно важен международный престиж, только там это может быть хоть как-то оправдано.

Как, например, в «Золотом петушке»!

«Ну и чего добились?» – спрашиваю я, имея в виду финансовый аспект успеха. Стоила ли игра свеч, овчинка выделки, имело ли смысл консервные банки из тонкого фарфора ваять?

Бенуа уверен, что все усилия и жертвы были не напрасны.

«Мы – на гастрономической карте мира! И Мадейра – вместе с нами!»

Адрес «Золотого петушка»:

Estrada Monumental 147, The Cliff Bay Hotel

 Но гастрономическую карту рисуют для upper middle-class, для верхнего слоя среднего класса, если не для миллионеров. А как насчет трудящихся попроще? Для тех, кто в середине, а то и нижней части человеческой пирамиды? Что там творится? Оказывается, и там происходит кое-что интересное.

Глава 22. Нелегкий хлеб красивой бизнесвумен

Если вы идете в сторону центра Фуншала по морской набережной, Авениде-до-Мар, то на левой стороне, за роскошным желтым фортом Сан-Лоренсу, за «Пицца-хат» на вашем пути окажется местный «Макдоналдс».

Вряд ли стоит там питаться, находясь в таком замечательном месте, как Мадейра, где столько вкусной, дешевой и совершенно натуральной еды. Но нас туда периодически затягивала наша маленькая англичанка (и мы все дивились: что же такого есть в этой сети, что так безотказно действует на детей всех национальностей?). Но раз уж мы там оказалась, то, естественно, огляделись. И вот что обнаружили: в мадерьянском варианте есть отдельные привлекательные черты. Например, при входе работает «MacCafe», в котором вам сварят отличный, вовсе даже не американский кофе, сделают завлекательно розовый молочный коктейль или соорудят мороженое в вафельном рожке, ничуть не хуже итальянского. Ну а в глубине, там, где функционирует классический макдоналдсовский прилавок, тоже есть кое-какая местная специфика. Например, предлагается суп из белых бобов. Попробовал, оказалось достаточно вкусно. Но в основном это все равно, конечно, все те же мак-гамбургеры и картофель фри, ничем не отличающиеся от московских или лондонских. А потому не станем здесь долго задерживаться и двинемся по Авениде-до-Мар дальше, пройдем мимо небольших ресторанчиков, мимо офиса авиакомпании TAP, мимо большого местного кафе-булочной сети «O Pan» и за серым зданием портовой полиции свернем налево. Здесь мы окажемся на небольшой площади, называющейся Largo dos Varadouros, и обнаружим там кафе под названием «Low-cost.come».

Строго говоря, это не кафе, а что-то среднее между рестораном и столовой самообслуживания. Мы как-то шли мимо, я заинтересовался, что это за заведение, в чем смысл его бизнес-модели и что за название такое оригинальное. Честное слово, заинтересовался до того еще, как увидел, какая у кафе хозяйка. Шли мы с женой мимо уже после обеда, но решили, что можно попробовать еще что-нибудь легкое.

Последний раз похожий десерт – вишневый тонкий мусс, совсем несладкий, но с ярко выраженным натуральным ягодным ароматом, я, кажется, пробовал в ресторане гостиницы «Negresco» в Ницце. Единственный раз в жизни довелось по особому случаю провести уик-энд в той нереально красивой, воспетой в книгах и фильмах, запредельно дорогой гостинице и слегка там покутить. И вот там похожий десерт тоже буквально таял во рту, оставляя о себе долгую память. Сидишь потом несколько минут и ощущаешь нечто невообразимо прекрасное и душистое. Но в ресторане гостиницы он стоил столько, что лучше не вспоминать. А теперь – вот так да! – получил те же примерно ощущения за какие-то центы-копейки в самом дешевом, кажется, кафе-ресторанчике мадерьянской столицы. Недаром же под английским названием «Low-cost» надпись еще и по-португальски: «Restaurao a baixo custo». То есть на двух языках сказано примерно одно и то же – ресторан низких цен.

Стало понятно, что это концепция общественного питания для кризисных времен, когда резко падает покупательная способность населения, но остается привычка к приличной, вкусной, свежей, домашнего типа еде. Так вот пожалуйте, приходите, будет вкусно и дешево, и вовсе не сердито – baixo custo!

Десерты здесь почти все стоят меньше евро за штуку. Но и то считается дороговато, местные норовят пообедать, истратив на все про все не больше трешки, а потому часто обходятся без сладкого. Когда несколько дней спустя мы с женой зашли сюда пообедать, то позволили себе «пороскошествовать», и все равно уложились в десятку на двоих, и это с бокалом разливного пива «Корал», соком маракуйи и достославным десертом. Потратить больше здесь на обед непросто…

Больше всего мне понравился осьминог в чесночно-томатном соусе со всякими еще травками, – кажется, лучшее, что я ел на острове в этом жанре. Между тем осьминога здесь готовят все кому не лень. Но часто какой-то резиновый оттенок, какая-то излишняя упругость в нем все же остается. Но здесь, в «Лоу-косте», у Карлы Спинолы осьминог получается – высший класс! В ее рецепте очень точная пропорция специй, чеснока и оливкового масла.

Вообще какая-то мистика творится на Мадейре с этим женским именем – Карла. Я знаком с тремя его носительницами, и все три – состоявшиеся, многого в жизни добившиеся, мягкие и нежные снаружи и железные внутри бизнес-леди. И это при том, что, как во всяком консервативном обществе, женщин среди лидеров местного бизнеса, прямо скажем, немного… Но вот если тебя нарекли Карлой – так пожалуйте в дамки!

Первая из них была топ-менеджером крупнейшей на острове сети отелей – до тех пор, пока ее не отозвали в Лиссабон на очередное повышение. Вторая – фармацевт, доктор наук, владелица одной из лучших аптек в центре Фуншала, и о ней речь еще впереди. А вот третья – как раз Карла Спинола, хозяйка поразившего мое воображение «Лоу-коста». Мы долго договаривались с ней о встрече: она так занята, что выкроить время для спокойного разговора оказалось нелегко. Но в итоге мне все же удалось заполучить ее на полчаса.

Мы сидели на свежем воздухе, под ласковым мадерьянским солнцем, обдуваемые нежным морским бризом, в небольшой зоне, принадлежащей ее заведению, на улице (основное количество посадочных мест – все же внутри, на двух этажах). С обеих сторон территория «Лоу-коста» зажата столиками, принадлежащими соседним кафе. Выделяется то, что слева, – Araguaney. Там еды почти нет, там пьют кофе, но не из картонных стаканчиков, как у Карлы, а из красивых фаянсовых чашечек. Сам же кофе ничуть не лучше, но стоит 60 центов, а не 45, как у моей собеседницы. Столики у соседей куда изящнее, стулья элегантные, плетеные, а у Карлы – самые простенькие, алюминиевые (внутри самого кафе мебель чуть получше). С первого взгляда очевидна неординарная для центра Фуншала стратегия Карлы: минимальные накладные расходы, простая, но качественная еда, функциональная мебель и оформление. Но при этом все предельно чисто, аж блестит.

Сидели мы с Карлой, говорили в основном о том, как дошла она до жизни такой, как придумала и осуществила этот дерзкий замысел – занять нишу самого дешевого из приличных и самого качественного из дешевых заведений Мадейры, острова, заполненного, казалось бы, до отказа всевозможными кафе и ресторанами.

Мы говорим о ее бизнес-философии, и я стараюсь не особенно отвлекаться на ее бархатные глаза и аристократическую шею. Она очень элегантна, со вкусом одета. Даже трудно представить себе, что она – владелица скромного общепита, а не какого-нибудь супермодного салона красоты или сети фитнес-центров класса люкс. С такой дамой под руку и в свете, на посольском приеме приятно было бы появиться. И народ глядел бы вслед с завистью и восхищением… Но, увы, вот какая проза жизни, «графиня» Карла возится с утра до вечера со своей столовкой и вынуждена частенько и сама стоять за кассой, а то и за прилавком, особенно в час пик, во время ланча, или если нуно срочно подменить заболевшую сотрудницу.

Оказывается, она еще только заканчивает трехгодичную школу бизнес-администрации, но, конечно же, вся соответствующая терминология – все эти бизнес-планы, да маржи, да маркетинговые исследования – у нее уже от зубов отскакивает. Она долго искала нишу, в которой можно было бы быстро встать на ноги в годину жестокого кризиса. И нашла! На севере Португалии кто-то уже все придумал замечательным образом. Да, хорошая идея в правильное время – это все же самое главное.

Карла рассуждала так: кризис кризисом, но питаться все равно надо. И дома готовить все равно некогда. Особенно днем. Здесь сильны португальские традиции – ужинают дома, в чертову поздноту, но днем каждому нужен ланч, дешевый, но при этом добротный. Чтобы все было чисто, гигиенично, достаточно вкусно, в домашнем стиле, как привыкли есть португальцы. Выбор может быть невелик, но все же он обязательно должен быть. Три-четыре основных блюда. И все это надо предложить не где-нибудь на окраине, а именно на оживленном перекрестке в центре города. Хотя понятно, что здесь аренда будет дороже, но что поделаешь! Место – это половина успеха.

Все это придумал на севере Португалии создатель сети «Low-cost.come», и франшизу успешно практикуют уже 28 ресторанчиков, в названии которых еще и остроумно обыгрывается интернет-мания. Только вместо. com в конце – .come, что по-английски означает «приходите». А в таких пределах английский на Мадейре знает почти каждый. Так что же, прекрасной Карле и придумывать ничего самой не надо было? О, нет, надо было сообразить, где именно искать помещение и какого размера, сколько людей нанимать, какую зарплату платить и так далее. И как выгоднее всего строить взаимоотношения с поставщиками. И какую аренду можно себе позволить платить и какие кредиты брать… Так что нет, много чего надо было продумать во всех деталях.

Карла признается, что устала. Давно не могла отдохнуть, нормально выспаться. Вот отчего такая грусть в ее красивых карих, с золотым отливом глазах. Боже мой, вот уже девять месяцев работают не покладая рук. Муж долго крутил пальцем у виска, когда узнал, что она задумала… Но потом признал: его жена – голова! И никакая она не «крейзи». Но ведь все равно – разошлись.

Карла Спинола родилась на Мадейре в совсем небогатой семье, владевшей небольшой каменоломней. Небогатой настолько, что ей пришлось самостоятельно зарабатывать с 15 лет. После школы устроилась работать за процент с продаж в местную компанию мобильной связи – впаривала мадерьянцам мобильники, соблазняла на всякие тарифы. Два года спустя нашла более прибыльную работу – торговала пищевыми добавками, на которые в тот момент на Мадейре пошла мода, благодаря чему удалось немного встать на ноги. Даже накопления кое-какие удалось сделать, а нужны они для были для того, чтобы воплотить мечту – начать собственное дело. Поступила в академию и полтора года назад пришла в созданный правительством центр поддержки инновационного бизнеса. Написала бизнес-план, и – ура! – его утвердили, приняли. Нашла подходящее место и помещение на месте обанкротившегося мебельного магазина (о, сколько сейчас магазинов и всяких других заведений банкротится на благословенном острове!). Но увы, практика, как всегда, оказалась сильно отличной от теории… С учетом процентов пусть по льготному, но не беспроцентному же! – кредиту, арендной платы (2 тысячи евро в месяц за 300 квадратных метров площади – 80 посадочных мест) и выплат хозяину франшизы – почти ничего не остается!

Надеюсь, что к моменту выхода этой книги из печати кафе Карлы Спинолы вышло уже в ноль, но, когда она писалась, этого еще не произошло. Почему? «Все еще не хватает посетителей против расчетного показателя бизнес-плана», – говорит Карла и вздыхает.

А ведь она даже маму свою мобилизовала, за прилавок поставила в пенсионном возрасте. И обе они, когда я с ними познакомился, еще ни разу за девять месяцев не получали зарплату. Вкалывали, как сумасшедшие, бесплатно. Мама не жалуется, впрочем, а, наоборот, очень гордится, что дочь стала бизнесвумен, капиталисткой-предпринимательницей, и готова ради ее дела на все. Остальным восьмерым сотрудницам платят по минимуму. Сколько это? Около 500 евро в месяц. И вот беда – все равно пока не удается добиться оперативной доходности. Я осматриваюсь вокруг и недоуменно пожимаю плечами: как странно! Вот ведь в ланч-тайм вроде как людей полно, очень оживленно, персоналу вздохнуть некогда, а посетители выходят все такие вроде как довольные да сытые, губы облизывают… И после четырех народ валит валом кофеи распивать, тем более что кофе здесь – не только самый дешевый на острове (даже в автоматах, стоящих в учреждениях и при автобусных кассах, дороже!), но при этом отменнейшего качества, сваренный из отличных зерен (ничего растворимого!). Вот разве что подают его действительно не в чашечках, а в фирменных картонных стаканчиках. Всего 45 центов за бику (эспрессо). И десерты, как я уже писал, замечательные. Какого же рожна им еще нужно, посетителям этим? Карла надеется, что по мере роста репутации заведения будет расти и их число. Иначе – ловушка, ведь цены поднимать нельзя.

К нам присоединяется яркая представительница «нещадно эксплуатируемого» за минимальную зарплату персонала. Яркая во всех отношениях. Зовут ее Наташа, и беседовать мы можем на родном языке, потому что она родом из города Черкассы, но вот судьба забросила ее на далекий остров в океане.

У Карлы Спинолы четыре руки. Две ее собственные, данные от природы, а еще две – ее главные, незаменимые, самые верные, безотказные помощницы. Правая – мама. И левая – Наташа из Черкасс.

Одно удовольствие – любоваться (издалека, незаметно), как сноровисто, ловко и проворно Наташа работает. Принимает заказ и тут же точными, натренированными движениями быстрых рук, не теряя буквально ни доли секунды, щелкает кофейной машиной, добавляет шипящее молоко в маленькие кувшинчики и, едва кофе разлит по чашечкам, передает их на прилавок и вот уже принимает следующий заказ… Никаких швов, никаких пауз, никакого отвлечения. Скорость почти как у автомата. Только у автоматов не бывает таких привлекательных, таких живых и веселых глаз.

Наташа говорит, что коллектив дружный, все понимают, что заведению надо как следует стать на ноги, а потому никто не жалуется на обилие работы и низкую зарплату. Да и такая безработица вокруг бушует, что каждая держится за свое место руками и ногами.

А кругом действительно – бушует.

Глава 23. Изнанка жизни

Неподалеку, в районе рынка располагается большой торговый центр «Oudinot» – удивительное здание из стекла и темно-красного камня, тонко имитирующее мотивы традиционной мадерьянской архитектуры. Вдобавок это как бы и художественный ответ на образ здания рынка: так перелицевали артнуво в конце ХХ века… Мне кажется, это самое интересное и необычное здание подобного типа на острове.

Мы раньше часто там бывали, когда там работал русский магазинчик. Да-да, гастроностальгия – мощная сила, и при всем разнообразии и очаровании португальской кухни нет-нет а тянет на селедочку с картошечкой, и вдруг захочется настоящего черного хлеба, гречневой каши, кефира или ряженки… Благодаря магазину мы всегда могли добавить к португальским разносолам продукты, к которым привыкли еще в детстве. И получалось совсем уже идеально.

Магазинчик существует до сих пор, но, гонимый кризисом и высокой арендной платой, переехал на другой конец города – в «Centromar», находящийся в дальнем конце прогулочной набережной Promenade, неподалеку от Praia Formosa, рядом с супермаркетом «Continente».

Одно время он принадлежал напористой, решительной женщине, русской обладательнице эстонского паспорта. Назовем ее условно Таней. Так вот, Таня не была столь мила и обходительна, как ее предшественница Лидочка, и тем более не так сексапильна, как сменившая ее хорошенькая и фигуристая веселая Машенька. Таня была несколько сурова, но дело свое знала хорошо: мы исправно получали в ее магазине все, что хотели: и черный хлеб, и гречневую кашу, и чудесную «селедку к картошечке».

Но вот настал день, когда Таня сказала: все, больше не могу. Надоело: тяжко и ни черта не заработаешь в годину экономического кризиса. Маржа слишком маленькая. Доставка продуктов из Германии да Литвы с Латвией. Есть только одна ниша, где кризис не кризис, в любом случае будешь в порядке. «Что же это?» – поинтересовался я. «Бар со спиртным, дешевый, обслуживающий бедноту, алкашей. Но это работенка для сильного и не брезгливого человека. И без мужика ею заниматься невозможно», – ответила Таня.

В итоге Таня уехала искать лучшей доли на другой континент, и ее сменила чудесная Машенька, у которой, по крайней мере внешне, все получалось как-то легко, без видимого напряжения. Правда, и она продержалась не очень долго…

А я остался с мыслью, что нечего одни только дифирамбы прекрасной Мадейре петь, а надо бы показать и изнанку; и, наверное, ярким примером мог бы стать вот такой именно бар, такое вот близкое к социальному дну питейное заведение. Спасибо, Таня, за идею!

…Неприятная картинка, врезавшаяся в память: не совсем человеческое, землистое, исчерченное глубокими, будто трещины на Марсе, морщинами лицо в окошке бара Рамиру. Окошко под потолком, пусть и не очень высоким, – все равно Рамиру приходится вставать на цыпочки, чтобы поставить перед лицом стаканчик с дешевым вином. Это какой-то большой, корпулентный человек с огромной головой: она заслонила собой почти все окно, и в баре Рамиру стало темнее.

Я не видел подобного больше нигде в мире – именно такой вот конструкции: бокового окошка, к которому подходят бездомные и спившиеся. А внутрь, портить настроение чистой (в буквальном смысле слова) публике, их не пускают.

Рамиру и его жена всегда были очень приветливы со мной и с моей семьей. Он легко согласился поговорить «для книги», но, видимо, неправильно себе представлял, каким будет это интервью. Все было хорошо, пока он пересказывал мне свою биографию, явно получая от этого удовольствие (приятно все же поговорить о себе любимом – очень распространенная, очень человеческая черта). Биография оказалась не то чтобы очень необычной, но все же в меру любопытной. Действительно интересно, как это получается: живет-живет себе человек, обычный, нормальный, учится, ухаживает за девушками, почитает родителей… и вдруг: каждый божий день, без выходных – пахучие несчастные бомжи в окошке, и ты, стоя на цыпочках, должен тянуться под потолок, подставлять им туда отраву. Так что я слушал его внимательно и даже записывал, тайно желая, чтобы он все же сократил как-нибудь свой рассказ, поменьше бы давал подробностей. И это надо же какая память: не забыл, что именно сказал ему его босс на круизном корабле, и что он ему отвечал, и не только в каком году, но и в каком месяце это происходило.

Все было ничего, пока я не перебил его, воспользовавшись паузой, чтобы вклиниться в плавное течение его обстоятельного рассказа.

И вот тут у него явно начинает портиться настроение. Потому что он чувствует, куда я клоню. И что меня на самом деле интересует. Ну, не то чтобы «на его месте так поступил бы каждый». Но почти. Не думаю, что так уж многие из нас, человеков, сознательно отказались бы от плывущей в руки возможности стать владельцем своего собственного дела, худо-бедно обеспечить семью, не зависеть от капризов босса… и все это – в момент, когда ты сидишь на бобах, без работы, с одними долгами и не видишь никаких перспектив. Это же верняк – бар с дешевым спиртным, с лицензией на работу допоздна, в недорогом районе…

Но держать такой бар – дело нелегкое. Без всякой наемной рабочей силы, которая в данном случае оказывается непозволительной роскошью. Трудиться всей семьей не покладая рук. Жена Рамиру работает первую половину дня; вокруг часто крутится десятилетний сын, он тоже уже почти живет в баре. Утром посетители все больше пьют кофе. Правда, бывает, что придут и желающие опохмелиться. Ну их тогда туда же гонят, к незабываемому окошку. Я иногда шел мимо утром и видел: бомжи и алкаши по-своему уютно устроились в небольшом закутке. Поставили ящики и сидят, блаженствуют, покуривают, ведут лениво светскую беседу. Один из них – гордый человек: когда я хотел было подарить ему рубашку, он отказался: цвет не тот. Он очень разборчив в том, что касается фасонов и цветов. Предпочитает ходить в лохмотьях, но соответствующих его тонкому вкусу.

После обеда жена Рамиру уходит заниматься домашним хозяйством и сыном, и Рамиру сам заступает на пост. До четырех дело идет ни шатко ни валко, так, забредают отдельные личности побаловаться пивком. Но потом торговля быстро набирает обороты, все больше появляется не совсем здоровых личностей с потухшими глазами, в которых после ста грамм зажигается нездоровый блеск… Но это еще начинающие алкоголики, они еще социально приемлемы… Настанет момент, и некоторые из них перейдут в следующий класс… Рамиру кивает головой в сторону окошка под потолком.

Так это случилось, можно сказать, у нас на глазах с одним вполне интеллигентным англичанином, назовем его Джордж.

Два с лишним года назад Джордж, всегда чисто и опрятно одетый, приходил обедать в кафе «ау килу» при небольшом супермаркете «Пингу досе» на Эстрада Монументал. То самое, которое мы с женой прозвали «креветками» в честь неизменно присутствующих в меню королевских ракообразных…

Так вот, Джордж приходил обедать вместе со своей супругой, симпатичной женщиной неопределенного возраста, слегка раздобревшей на мадерьянских харчах. Сам же Джордж, худой, подтянутый, в круглых интеллигентских очках, часто появлялся в шортах. Настоящий курортник. Они с женой обедали легко, по-европейски, и так же по-европейски выпивали бутылку белого вина на двоих. В какой-то момент я заметил, что жена Джорджа выпивает из той бутылки только один бокал, а все остальное достается Джорджу, после чего лицо его делалось малиново-красным. Но он не шумел, не говорил громко, не смеялся. Они с женой доставали по книжечке в бумажной обложке и долго сидели, читая. В основном это были триллеры и детективы, но бывало, что Джордж не брезговал и более серьезной литературой. Даже и Достоевским, «Преступлением и наказанием» например.

Но вдруг настал момент, и Джордж появился в «Ау килу» один. Обедать не стал. Взял бутылку и высосал ее один. Затем стал читать. И это стало повторяться снова и снова. Наконец я обнаружил его однажды в закутке у бара Рамиру. Как-то чудовищно было осознать, что этот интеллигентный человек на наших глазах перешел в категорию тех, для кого закрыта дверь бара, кому не место среди уважаемых посетителей. В категорию алкашей у окошка.

Все-таки страшна бывает иногда жизнь. Даже на Мадейре.

Глава 24. Гримасы финансовых судеб

Торговый центр «Oudinot» покинул не один только магазин русской еды, но и многие другие кафе и заведения. Центр опустел и стал похож на призрак. Бр-р, просто страшно смотреть…

То же самое произошло на наших глазах и во многих других торговых центрах. От этого зрелища закрывающихся, захлопывающихся один за другим ресторанов, магазинов, кафеюшек по спине бежит холодок. Страшновато за этим наблюдать. Тем более в такой большой деревне, как Фуншал, где постепенно со многими хозяевами подобных заведений устанавливаются неформальные, почти дружеские отношения: ты знаешь их по имени, обмениваешься рукопожатиями и шутками, осведомляешься о семействах, уже зная, сколько у кого детей и как их зовут. И вдруг видишь закрытые двери, перевернутые стулья, поспешно опустошенные полки… Смерть бизнеса, разорение семьи, сворачивание экономики. Люди уезжают на заработки в прежние колонии – в Анголу прежде всего. Вот парадокс… Да что говорить, если главная телекоммуникационная компания всей Португалии принадлежит теперь в основном ангольскому капиталу. Вернее, в основном одной чернокожей даме с неслабыми связями.

Все это ужасно несправедливо, ведь португальцы резко отличаются от других средиземноморских народов (или, по крайней мере, от нашего стереотипного представления об оных). Они трудолюбивые, серьезные и обстоятельные. Посмотрите на местное сельское хозяйство, на это террасное земледелие. Звучит красиво и красиво выглядит: все эти зеленые холмы, сплошь покрытые аккуратными порожками, на которых что-то растет, цветет, плодоносит… И представьте себе, сколько нужно бесконечного изнурительного труда, чтобы создать, поддерживать и заставлять плодоносить эти крошечные наделы, сколько тысяч и тысяч мешков за жизнь перетаскать, сколько мотыгой намахаться (техника на таких террасках бесполезна). И после этого плюньте в физиономию каждому, кто скажет вам, что мадерьянцы ленивы…

Да и в городе признаков лени мы не замечаем. Некоторая размеренность, сосредоточенная неторопливость, которая может иногда раздражать нетерпеливого туриста, – да, такие случаи есть. Но есть, кстати, и противоположные примеры. Ух, как мечет тарелки, как быстро говорит и двигается одна сеньора в заведении Au kilo на Авенида Монументал…

В ленивых странах не ходят по расписанию автобусы и не бывает так чисто на улицах. Мы хуже знаем континентальную Португалию, но как-то трудно поверить, что тамошнее население так уж сильно отличается от мадерьянцев своим менталитетом и отношением к труду. Между тем португальцы на 40 % меньше зарабатывают, чем в среднем в ЕС, а 18 % населения официально признаны живущими за чертой бедности. Во всем Евросоюзе хуже обстоит дело только в Польше и Латвии.

Кризис ударил по ним сильнее, чем по другим. Но вот он, национальный характер: не было буйных уличных погромов, какие случились в Греции. Прошли, конечно, интеллигентные и сдержанные демонстрации протеста против затягивания поясов, и все. Затягивание между тем произошло очень сильное.

Мой знакомец Франсишку Клод, знаменитый на Мадейре человек, общепризнанный знаток истории и культуры, занимающий к тому же крупный пост в госаппарате, признался мне, что за последние год-два его реальная зарплата упала почти в два раза. И примерно то же самое произошло с другими бюджетниками. Падают реальные доходы и трудящихся, и капиталистов, и в частном секторе.

В общем, караул. Поэтому мы уже, собственно, перестали радоваться происходящему на наших глазах снижению и без того невысоких цен. Ведь это – оборотная сторона процесса, разрушающего нашу любимую Мадейру.

Но вот на фоне уныло закрывающихся кафе, ресторанов и магазинов произошло на острове поразительное событие, идущее совершенно вразрез с тенденцией. А именно: в самом центре Фуншала, на Авениде Арриага, прямо напротив муниципального парка, открылось новое, очень, чрезвычайно дорогое заведение. По уровню цен оно соответствует и даже превосходит бары самых дорогих пятизвездочных отелей. И вот парадокс: в годину жестокого кризиса оно процветает! Отбоя нет от посетителей.

Называется оно «Cafe Ritz», «Кафе Ритц» (не путать с гостиницей «Reid’s»: они даже не однофамильцы), и расположилось в красивом историческом здании, украшенном совершенно великолепными панно из португальских азулежуш. Раньше там торговали японскими машинами «тойота», что выглядело совершенно нелепо. Представьте себе большой автосалон посреди Старого Арбата… Бред! Еще раньше там что-то тоже такое невразумительное было, не помню даже что…

Если задуматься, то это место просто создано именно для шикарного кафе, и, как выясняется, давным-давно так оно и было, мало того, находившееся там в стародавние времена заведение называлось точно так же: «Ритц». То есть все вернулось на круги своя. Но как вовремя вернулось, какая гениальная бизнес-идея! Это теперь, глядя на феноменальный успех «Ритца», все кривят рты и говорят: «Ну, это же очевидно. Давно известно: кризис – это время крайностей, сохраняются и даже процветают два сегмента – верхний и нижний, а в середине все рушится». Легко быть умным постфактум, а вот рискнуть, пойти на такое никто на самом деле вовремя не догадался, кроме владельца «Ритца», ирландца по имени Майк. Бизнес, как я слышал, зарегистрирован на имя его жены, но все всё понимают. Его супруга, может быть, и прекрасная танцовщица и певица, но бизнесмен в семье – Майк.

Дополнительная дерзость предприятия состояла в том, что «Ритц» открылся бок о бок с другим знаменитым и высшей степени популярным фуншальским кафе – «O Teatro». Театральным оно называется потому, что другим своим боком примыкает к театру Бальтазара Диаша (Teatro municipal baltazar dias). Это, безусловно, любимое кафе мадерьянской интеллигенции и среднего класса. Дороговатое по местным понятиям, а потому, что называется, не на каждый день.

Напротив входа, в пешеходной зоне Авениды Арриага, у «Театрального» выставлены симпатичные столики, прикрытые белыми широкими зонтами от солнца, но самое приятная часть кафе – в глубине, в вытянутом внутреннем дворике, эдакой забавной пещере, стилизованной под библиотеку. Здесь тихо, приватно, уютно. Очень красиво. Замечательное место для деловой встречи или романтического свидания.

Неудивительно, что «Театральное» считало для себя возможным установить несколько более высокие цены, чем в других городских кафе. Чашка самого дешевого кофе – бику или гароту – стоит здесь в полтора-два раза больше, чем у других: один евро десять центов. Правда, демонстрируя свою собственную справедливость и демократичность, «О Театру» разрешает выпить ту же бику за 80 центов, но при условии, что вы сделаете это, не усаживаясь за столик, у стойки.

Никакого подобного популизма и не думает проявлять Майк в своем «Ритце». Там цена за ту же чашку примерно такого же по качеству кофе – один евро семьдесят центов. Опять же, в Англии или в России это было бы совсем даже дешево (правда, сейчас, глядя на неудержимый рост евро по отношению к российскому рублю, мадерьянские цены могут показаться уже не такими низкими). Но у мадерьянцев глаза лезут на лоб от таких цен.

Один мой очень хорошо осведомленный знакомый говорит с придыханием: «На одном только мороженом Майк делает четыре тысячи евро в день».

Сравнивая эти два бок о бок живущих кафе, я смею утверждать, что «Театральное» уютнее и оформлено оригинальнее и интереснее, а кофе, мороженое и прочее там ничуть не хуже. И все же дела в более дорогом «Ритце» идут лучше. Почему?

Знаменитый анекдот про новых русских снобов. Один спрашивает другого: «Ты за сколько свой галстук купил?» Второй гордо отвечает: «За сто долларов». Тогда первый огорчает второго: «Эх ты, за углом такой же за пятьсот продается!» Я, бывало, говорил российским и английским друзьям, что персонажам такого анекдота на Мадейре делать нечего. Но – меа кульпа! Виноват! Я ошибался. Оказывается, есть чего, – в одном, правда, только месте – в кафе «Ритц».

Не с первого, но уж со второго взгляда заметно интересное обстоятельство: португальцев в «Ритце» практически не бывает. Там все сплошь – холеные иностранные туристы. Во-первых, местным не до снобизма. Во-вторых, иностранцы, не успев или не дав себе труда разобраться, зачастую попадают туда по незнанию, сравнивая цены со странами, откуда они приехали. В-третьих, тот самый снобистский фактор. Приятно чувствовать, что жизнь удалась. Ну и в-четвертых, действительно, «Ритц» может показаться наряднее, если особенно не вглядываться. Синие панно из азулежуш бросаются в глаза. И целый день играет живая музыка (это Майк здорово придумал, надо признать).

Но есть еще и пятое обстоятельство. Практически все мои местные знакомые принципиально обходят «Ритц» стороной. Бойкот какой-то. Может, просто «зелен виноград»? Завидуете человеку, гениально бизнес-идею воплотившему? Нет, говорят, не в этом дело. А в чем? А в том, что принадлежавшая Майку компания «Strawberry world» обанкротилась. Множество людей, доверивших этой компании свои деньги, серьезно пострадали. Ну так не ему же кафе принадлежит, серьезно говорю я. Жене. Взяла и купила. Имеет право. И вообще, я слышал, что у Майка такие колоссальные вложения в лондонскую недвижимость, которые приносят такую огромную прибыль, что на этом фоне какое-то там фуншальское кафе, какие-то там жалкие четыре тысячи евро в день на одном мороженом – это все семечки. Мороженое – семечки? Друзья недоумевают и смотрят на меня с сожалением.

Но, кстати, мой английский знакомый – друг Майка и большой поклонник его бизнес-таланта – уверяет меня, что деньги Майк всем вернет, уже начал это делать. И вообще он молодец, и все будет хорошо.

Мне стало любопытно, захотелось познакомиться со столь противоречивой личностью, но Майк уклонился: дважды назначал мне встречи и не приходил на них.

Все равно, подводя итог, должен признать: идея, да и ее воплощение хороши. Можно сказать, психологически точны. Потому что о богатых снобах из числа иностранных туристов до него никто так толком не позаботился. Теперь им, беднягам, есть где посидеть, понаслаждаться своей эксклюзивностью. А мадерьянцам такая ниша и в голову не приходила.

Еще одно кафе, о котором я обещал упомянуть, – «Golden gate», «Золотые ворота». Это тоже пафосное кафе – из минувших эпох. Наверное, какой-то Майк тех времен его придумал. Для Мадейры это было важное событие, вошедшее в историю, шаг на пути модернизации, превращения из глухого, хоть и симпатичного захолустья в современный курорт, в достойного представителя Европы. Как-никак положение обязывает, ведь Мадейра – это ее аванпост, самая западная точка на глобусе!

Открытие «Золотых ворот» стало сенсацией. Появление посреди этого весьма примитивного в те времена заскорузлого города-деревни маленького кусочка Вены или Парижа казалось чудом, сказкой, сном. Элегантные столики, архитектура и отделка в стиле артнуво, хрустальные люстры, лавирующие между столиками сноровистые, специально обученные официанты. Кофе, подающийся в дорогом фарфоре, сваренный строго по парижским рецептам, круассаны и прочее. Кафе надолго стало местом, в котором должен был регулярно появляться любой считающий себя принадлежащим к местному бомонду человек. Мадерьянская элита прозвала его «уголком мира». Имелось в виду, что если сядешь там за столиком, то «весь свет» пройдет мимо тебя.

Но – sic transit gloria mundi! – ныне «Золотые ворота» затерялись в современном, элегантном и изысканном центре Фуншала, столько здесь теперь замечательных кафе. Но все же, входя в него, сразу чувствуешь: это заведение – настоящее. Памятник. Ощущаешь присутствие истории. С балкона к тому же открывается великолепный вид на центр города, на муниципальный парк. Но качество кофе и, главное, соотношение цена – качество… Скажем так, ничего особенного. Но разок посидеть здесь, прикоснуться к истории, наверное, стоит. А потом можно и органический рынок напротив посетить, если в календаре среда. (Когда эта книга уже сдавалась в печать, пришла грустная новость, что «Золотые ворота» закрываются…)

Именно здесь, в «уголке мира», мы заседали на открытом воздухе с Чарльзом и его русской женой Татьяной после того, как они сделали недельные запасы органических продуктов. Они рассказывали нам о своей любви к Мадейре, а их лохматый друг Фред сидел под столиком и по очереди клал каждому из нас голову на колени, словно хотел подтвердить слова своих хозяев.

Эта англо-русская пара живет здесь уже шестнадцать лет и ни разу не пожалела, что променяла туманный Альбион на солнечную Мадейру. «В прошлом году я провел в Англии всего пару дней, – говорит Чарльз, – да и этого было слишком много».

«Это, без преувеличения, настоящий земной рай, место, подобного которому больше нет нигде», – вторит мужу Татьяна.

Итак, подведем итог. Самое мое любимое кафе – «О Театру», но это все же и для меня вариант парадный. Повседневный – это «Оскар», о котором я уже столько писал в главе «Восемнадцать имен кофе». Но это кафе – практически продолжение нашего дома. Если мы хотим слегка себя побаловать, то отправляемся в одно из двух «Сезаму» (в Фуншале в принципе есть и третье, но нам до него было неудобно добираться). В центре есть одно такое кафе в переулке До Форну, оно чрезвычайно популярно среди местного среднего класса, иностранные туристы туда редко забредают, а зря! Там особенно хорош выбор вкусной выпечки. И тут как раз впору предупредить: тем, кто всерьез озабочен диетами и борьбой с лишним весом, туда лучше не заглядывать, но если вы хотите дать себе волю в отпуске, позволить себе сладкого, то, наоборот, очень советую нанести туда визит.

Два самых распространенных кондитерских изделия Мадейры называются Паштел-де-ната (Pastel de Nata) и Кейжада (Queijada). Первое – это такая небольшая «чашечка» из теста, наполненная яично-кремовой начинкой, нежной и в меру сладкой. Второе, «Кейжада благословенная» – это счастье и удача для тех, кто любит сладкие творожники, кому в советское время были милы ватрушки и так называемые венгерские булочки. Это то же самое, только в два раза лучше! В основе Кейжады важнейший португальский молочный продукт – requeijo, что-то среднее между нашим творогом и итальянской рикоттой.

Паштел-де-ната и Кейжаду вы найдете практически в каждом уважающем себя мадерьянском кафе. А вот в «Сезаму» гордятся большим и разнообразным выбором всякой другой выпечки. Например, маленькими и большими круглыми тарталетками из слоеного теста, наполненными разными видами потрясающего, как будто только что сваренного дома или на даче джема из вишни, ежевики, абрикосов и так далее.