Ночные стрекозлы Полынская Галина
– Сена, расслабься, ты похожа на параноика в период обострения.
Хорошо ей говорить! Едет себе королевишной, ни о чем не заботится, ни за что не отвечает!
– Расслабься, говорю! А то стопудово куда-нибудь врежемся!
От этих слов я вздрогнула, и машина основательно вильнула влево.
– Давай на обочину! – приказным тоном рявкнула подруга, и я повиновалась. Двигатель заглушать не стала, побоявшись не завестись. Тая извлекла из сумки сигареты, зажигалку и сунула в мои потные трусливые ручонки.
– Кури, давай, несчастье мое! Кури и расслабляйся простенькой медитацией: «Я спокойна, я совершенно спокойна, я столько лет за рулем, что просто стыдно не проехать пару паршивых километров до дома, испугавшись несчастного дождика! Я не буду так сильно срамиться и позориться, а докурю сигарку и спокойно поеду дальше! И довезу до подъезда любимую подругу целой и невредимой!» Ну, как, помогает? Отпускает, параноик несчастный?
– Вроде, да, ты обладаешь поразительным даром убеждения.
Докурив, перевела дух и героически порулила дальше.
Прежде чем добрались домой, я, наверное, похудела килограммов эдак на пять-шесть. Дождь даже и не думал утихать, еще и гром загремел, молнии засверкали, так что во время мы убрались с озера. Оставив машинюшку под окнами, мы бросились в подъезд, прикрывая головы пакетами.
Дома, переодевшись и развесив сарафаны сушиться, поставили чайник на плиту и разложили свой улов на кухонном столе.
– Как думаешь, что такое «хренов бабл»? – Тая разгладила желтый обрывок.
– Логичнее всего предположить, что это чье-то прозвище.
– А почему с маленькой буквы?
– Ты видишь, какая торопливая запись? Когда спешишь, не думаешь, с большой буквы пишешь или с маленькой. А цифры, скорее всего, номер бабловского телефона. Как ты думаешь, каков дальнейший план действий?
– Сейчас попробую предположить.
Тая вышла из кухни и вернулась с телефонным аппаратом. Поставила его на стол и многозначительно посмотрела на меня.
– А сама позвонить не можешь? – печально вздохнула я.
– Давай-давай, вырабатывай в своей заячьей душонке мужество. Сначала Баблу позвонишь, затем и под дождем ездить научишься без нервных припадков.
Ладно, мужество так мужество. Не особо задумываясь, что же сказать товарищу Баблу хренову (то, что это товарищ, я не сомневалась, иначе Алина написала не «хренов», а «хренова»), я накрутила номер и осторожно приложила трубку к уху. После четвертого гудка развязный мужской голос произнес:
– Здравствуйте!
Не успела я пискнуть что-нибудь в ответ, как он продолжил:
– Сейчас я не могу с вами разговаривать, скажите что-нибудь и я вам то-о-о-очно перезвоню! Пока-пока!
Нажав на отбой, я доложила Тае о результатах переговоров.
– Что ж, мы хотя бы убедились в том, что это действительно номер телефона, а его обладатель Бабл – мужчина. И можно предположить, что Алина не сильно его любила, если даже второпях обозначила его словом «хренов». О чем же нам говорит восклицательный знак в конце предложения, дорогой Ватсон?
– О том, что Алина очень хотела заполучить телефон этого Бабла, – это мы еще посмотрим, кто тут Ватсон, а кто Холмс. – И вдруг – бац! – заполучила. А то, что бумажный огрызок засунут в коробок, а не просто положен в сумочку, означает: Алина не хотела, чтобы кто-то, а быть может, и сам Бабл прознали о ее достижении.
– Умница, детка, похоже, у нас и впрямь начинает получаться логически мыслить, глядишь и выбьемся в приличные детективы. Так, теперь коробок. Что нам сможет поведать коробок?
Ой, ну совсем мы в роль Холмса вошли, да никак не выйдем.
– Ему особо и ведать-то ничего не надо, – хмыкнула я, – любому лошаку понятно, что это коробок из какого-то клуба или ресторана под названием «Королева Мария».
– Но это далеко не все, – снисходительно взглянула на меня Королева Детектива, заваривая чай и накрывая чашки блюдцами, – коробок нам рассказывает, что Алина побывала в клубе и узнала телефон Бабла незадолго до своей смерти, а если вспомнить, что в озере Алина плавала в вечернем платье, да еще и эта сумочка, то вполне можно придти к выводу: ее убили либо прямо в клубе, либо по выходу из него. Если предположить, что Арман на самом деле слышал, что именно ее топили в три утра, следовательно…
– Нам срочно нужно искать этот клуб, пока следы горячи так, что дымятся! Да, Таюсик, мы и впрямь монстры детективного дела! Позырим по справочнику?
– Справочник у тебя сорокалетней давности. Думаю, нам поможет путеводитель по клубно-ресторанной Москве, да и в Интернет не мешало бы заглянуть, там уж точно найдется. Слушай, что-то мы еще должны были сделать важное, не помнишь, что именно?
Я добросовестно задумалась.
– М-м-м-м…. да, что-то должны были, но вот что?
Мы выпили чай, заварили по второй чашке, а вспомнить все не получалось. На кухню притопал Лаврентий и сел рядышком, влюбленными глазами глядя то на меня, то на Тайку.
– Ути, мой пусик-тутусик, – Тайка взяла его за уши, притянула расписную мордаху и звонко чмокнула в носопыру, что Лавр снисходительно стерпел. – Сладкий мой собачусик, давно тебя плохой Сенусик не расчесывал, да? Хочешь, тебя расчешет Таюсик?
– Таюсик, Лаврюсик уже взрослый собачусик, так что не известно, нравится ему, когда с ним, как со щенком сюсюкаются или нет, может, ему противно, но он вынужден терпеть, чтоб тебя не расстраивать?
– Отстань, тебя не спрашивают! Масик мой, где наша чесалочка? Расчешем хвостик, подвесик, пузик… Вспомнила, что мы должны были сделать, блин, важного! Горбачеву мы хотели позвонить и сказать, что нашли Алину!
– О, точно! – обрадовалась я Тайкиному просветлению. – Надо ж было так осклерозиться!
Схватив трубку, я накрутила сначала горбачевский рабочий, не особо надеясь застать его на месте, но, тем не менее, бравый детектив оказался у себя в кабинете.
– Здравствуй, Сеночка, рад тебя слышать.
– Я вас тоже, Михал Сергеич. А у нас новости появились.
– Хорошие, Сеночка или плохие?
– Ну-у-у, как вам сказать… в общем, мы нашли Алину Вельяминову.
– Да? – по незнанию обрадовался Горбачев. – Так быстро? Какие вы молодцы! И где же она?
– Думаю, в морге, – вздохнула я. – Ее тело выловили сегодня из Черного озера, это в Люберцах.
Судя по молчанию, образовавшемуся в трубке, Михал Сергеич озадачился такими известиями.
– Мы с Таей как раз сегодня там загорали, когда какой-то купальщик на нее наткнулся. Следователя, который за нею приезжал, зовут Евгений Раевский, отчества, к сожалению, не помню. Вот такие пирожищи с котищами, Михаил Сергеевич. Чего нам с Таей дальше делать?
– Давайте вот как поступим, я сейчас созвонюсь с Эрастом, договорюсь о завтрашней встрече, вы тоже подъезжайте, я позвоню, скажу когда.
– Договорились.
Повесив трубку, я сильно захотела чашечку кофе.
– Тай, ты кофе не хочешь?
– Да я чаю так набуздырилась… Хотя, можно и выпить, если ты сваришь.
– Сварю, мне не трудно.
Время на часах близилось к шести, скоро наш Владик обретет долгожданную свободу и прискачет домой, грохоча копытами. Хоть бы дождь к его приходу закончился, чтобы он мог с Лавром погулять, а то как выводить густо-шерстяного пса под такой водопад? Он же неделю сохнуть будет… и вонять. Пока я занималась приготовлением кофе (благо еще осталось в банке немного хорошего, молотого), Тая принесла на кухню свою драгоценную шляпу и занялась детальным изучением маков – не пострадали ли они он дождя? Не полиняли ли, не дай господь?
– Сен, слушай, а тебе не кажется странным? – Тая задумчиво расправляла чуть примятые лепестки.
– Что именно?
– Все.
– Что – все? Выражайся яснее.
– Вот смотри, не успел Эраст нанять детективов для поисков жены, как ее ходят в озере.
– И что?
– А не сам ли Эраст ее придушил и притопил? Не обеспечил ли он, таким образом, себе алиби? Мол, я зла ей не желал, вон, все детективное агентство может подтвердить, что я радел токмо о возвращении шкатулки покойной матушки, а сиськи эти надувные пускай куда хотят, туда катятся, дела мне никакого нет до бывшей женушки. Даже рад я, что она в туман свалила, пусть из кого-нибудь другого вислоухого деньгу качает. А сам мог прекрасно знать ее местонахождение, так же мог и слышать об озерных утопленницах, вот и решил обстряпать дельце в лучшем виде. Или нанял кого или сам потешил израненное самолюбие. Может, даже и шкатулки-то никакой в помине нет.
– Что ж он так поторопился? Не мог подождать, пока мы хотя бы недельку порасследуем? – разлив кофе по чашкам, осторожно, чтобы не пролить, я перенесла их на стол и заглянула в сахарницу. «Белой смерти» оставалось как раз на две чашки. Надо срочно позвонить Владу и сказать, чтобы прихватил по дороге сахара.
– А вдруг он побоялся, что мы ее найдем, и он не успеет осуществить свой дьявольский план?
– Да ну, вряд ли… – Подняв трубку, я набрала номер мобильника Влада.
– А чего – вряд ли-то? Откуда нам знать…
– Сейчас, погоди. Алле, Влад, привет, это я. Ты где? К метро бежишь? Удачно я тебя поймала. Владик, возьми сахара…
– И хлеба, – добавила Тая.
– И хлеба!
– Колбасы, десяток яиц, пачку масла, большую банку свинячего паштета…
– Тай, прекрати! Возьмешь? Вот спасибо.
– … и пачку апельсинового сока.
Нажав на отбой, я занялась поглощением кофе.
– Так вот, – продолжила жадная до свинячего паштета подруга, – откуда нам знать истинное положение вещей? Ведь Эраст мог рассказать нам все, что угодно, а на самом деле он мог страшно ненавидеть Алину, ненавидеть вплоть до смертоубийства. Ты же видела, какой он фрукт этот господинчик, он из породы мохнолапых хищногрызов, не прощающих подобных фортелей со стороны какой-то там бабенки с силиконовыми мозгами. Как говориться: кто я и кто она!
Я призадумалась. Что ж, Таискины домыслы казались не лишенными разумного зерна. Зазвонил телефон.
– Кто бы это мог быть? – насторожилась Тая.
С тех пор, как мы занялись бурной детективной деятельностью, нас стали чаще обычного настораживать телефонные трели, особенно когда мы ни от кого звонка не ждали. Взяв трубку, я осторожно поднесла ее к уху, словно опасаясь, что из мембраны хлынет кислота.
– Да?..
– Алле, – произнес женский голос. – Это кто?
– А вам кто нужен?
– Тая или Сеня.
– Се-на, последняя буква «а». Я слушаю.
– Меня зовут Анжелика, ваш телефон мне дала Леонора, помните Леонору?
Да уж как забыть…
– Да-да, конечно, – от радости у меня в зобу дыхание сперло, неужто наша ночная поездочка принесла хоть запоздалый, но все же результат? – Леонора вам рассказала о нашем с нею разговоре?
– Рассказала, – девушка как-то странно прерывисто дышала, будто основательно набегалась перед тем, как позвонить. – Мне нужно с вами встретиться, вы можете приехать на то же самое место на Октябрьском проспекте?
– Конечно, разуме…
– Не надо, чтобы знали, зачем вы приехали, возьмите меня так же на час, как Леонору, я невысокая блондинка, буду в коротком красном платье.
И не успела я ничего вякнуть, хотя бы время уточнить, как Анжелика повесила трубку.
Глава девятнадцатая
– И больше ничего существенного не сказала? – смотрела на меня пытливыми очами соратница по детективному делу.
– Нет, похоже, она торопилась, говорила, чуть ли не скороговоркой. Кажется, пошла удача!
– Ага, – Тайкины глаза возбужденно блестели, – поперла рыба в невод! Когда Влад приедет?
– Где-то через час, но все равно поедем в десять, не раньше.
– Почему?
– Во-первых, потому что дождь, во-вторых, потому что рано еще!
– Ну, рано, так рано, – вздохнула Тая, – а я бы прямо…
Снова зазвонил телефон. На этот раз за трубку мы схватились одновременно.
– Отпусти! – зашипела я. – Мой телефон!
Тайка нехотя разжала капкан.
– Алло? Да, Михаил Сергеевич, здравствуйте еще раз.
– Здравствуй, Сеночка. Созвонился я с Эрастом, в «Фараон» он подъедет завтра к двум часам дня, соответственно, ждем и вас.
– Будем, будем непременно. До свидания.
– Где и когда мы будем? – поинтересовалась Тая, когда я положила трубку.
– В Бибирево мы будем завтра к двум, свидание у нас там с Эрастом.
– И нам надо сделать так, чтобы свидание это не оказалось последним, – призадумалась подруга дней моих суровых. – Потому как Эрастик у нас не только как клиентом теперь числится, но и в некотором роде подозреваемым.
Это да, это точно, мы вообще страх какие подозрительные.
К приезду Влада наскоро сляпали ужин по рецепту: взять все, что осталось в холодильнике, порезать кубиками, обжарить, сверху ложку майонеза или кетчупа, украсить зеленью. Удалось на славу. Прямо загляденье.
Пока Владик мужественно давился этим кулинарным чудом, мы наряжались для визита к ночным бабочкам, хотя, под внешний вид уличных красавиц больше подходило название не «бабочка», а «разукрашенная моль».
Отужинав, Владик собрался было заняться какими-то своими мелкими никчемными делишками, но был поставлен в известность о необходимости проветрить Лаврика, благо дождь, как по заказу, кончился. Влад покорно поплелся в коридор и загремел Лаврушиной амуницией.
– А часикам к десяти поедем на Октябрьский проспект! – крикнула ему вслед Тая.
– Как?! – возопил страдалец. – Опять?!
– Не опять, а снова! Иди, иди, а то пупсик уже заждался!
Ох, чует мое сердце, не захочется Владику никаких денег по прошествии сих скорбных двух недель…
– Предлагаю взять диктофон, – сказала Тая, прорисовывая правый глаз. Как же можно ехать к проституткам, не накрасившись? Никак нельзя. – Интересно, чего же сенсационного нам сообщит эта… как ее?
– Анжелика.
– Вот-вот. Имена у них такие пышные, прямо как на подбор.
– Разумеется, они не настоящие, девочки называют себя позаковыристее, дабы это добавило им привлекательности.
– Сомневаюсь, чтобы это существенно помогло в бизнесе.
– Ну, им я думаю виднее.
Через час вернулись Влад и грязный, как чертенок Лавр. С нечеловеческой тоской обозрела я черные до пуза лапы, само пузо все в грязевых сосульках… про хвост и подвес вообще лучше умолчать.
– Вла-а-ад! – взвыла я. – Где вы были?! Чего он так извозился?!
– Разве я виноват, что на улице все раскисло после дождя? Пес бежит, грязь летит…
– Держи его здесь, в прихожей! Держи, чтобы только в квартиру не прорвался! Тая! Ведра! Тряпки! Воду!
И работа закипела. Лаврентия отмывали всем миром. Такая возня вокруг его персоны песлеру очень даже понравилась, он так и норовил лизнуть того, кто находился со стороны морды. Столько внимания со стороны дорогих людей одновременно не могло не обрадовать красотулю.
Пока возились с Лавром, пока убирали в прихожей все последствия возни, пока переодевались – одежда стала непригодной к выходу из дома, настало время ехать на Октябрьский. И на этот раз за руль усадили Влада, все-таки он аккуратный и, в отличии от меня, спокойный водитель.
– Значит так, – с заднего сиденья принялась инструктировать его Тая, – нам нужна конкретная девушка: блондинка в красном платье по имени Анжелика, возьмешь ее, понял?
– Угу, – уныло прогудел наш герой.
Не понимаю я такого вялого отношения к делу, ну не понимаю и все тут!
– Влад, ну чего ты так печалишься? Неужто тебе, журналисту великой и могучей газеты «Непознанный мир» не интересно поучаствовать хоть в небольшой, но все же авантюре?
– Знаешь что, друг сердечный, – он искоса посмотрел в мою сторону, – как раз таки для этой великой и могучей газеты мне к завтрашнему дню нужно написать здоровенную статью, а вместо этого я по проституткам разъезжаю. У нас в редакции кто-то внезапно ушел в отпуск, не помню точно, кто это был, но обязанности счастливого отпускника автоматически переложились на наши и без того согнутые до земли плечи.
– Счастливый отпускник, между прочим, тоже не на Багамах жарится! – огрызнулась я. – Отпускник, как проклятый с проститутками, с трупами и с трупами проституток возится!
– Это личное дело отпускника, – проявил неслыханную черствость Влад.
Ах, так?! Ах, во-о-от ты ка-а-ак?!
– Ладно вам, – примирительно сказала Тая, – сейчас съездим, все быстренько сделаем, а потом Сена посодействует тебе в написании статьи.
Если уж Тая взяла на себя нехарактерную для нее роль миротворца, стало быть, имеет какую-то скрытую корысть.
– Кстати говоря, сегодня мы опять ездили на Черное озеро, – мне тоже не хотелось ссориться с лучшим другом.
– И хорошо отдохнули? – Владик притормозил на светофоре и заранее включил правый поворотник, мол, чтоб все кругом знали, куда мы собираемся свернуть.
– Лучше было только в первый раз, – усмехнулась Тая. – Мы снова наткнулись на труп.
– Серьезно, что ли? Ну, вы даете. Не хотите начать ходить на какое-нибудь другое озеро? С этим у вас явно что-то не задалось. Иначе скоро вас отдыхающие начнут встречать распятьями и колокольным звоном.
– Похоже на то, – закивала я, – по-крайней мере двое точно – следователь и бармен.
Минут через пять показалась одинокая фигурка на обочине дороги, это было то самое место, где мы удачно притормозили в прошлый раз. Девушка была другая.
– Привет, – высунулась я в окно, – работаешь?
Девушка кивнула. Господи, ну точно крашеная моль, какая уж тут бабочка… крылышками бяк-бяк-бяк-бяк…
– Остальные во дворе? – деловито осведомился Влад с видом постоянного клиента.
Девушка снова кивнула. Влад дал по газам, и мы поехали по уже знакомому маршруту. Припарковываться и бросать машину, как в прошлый раз он не стал, а порулил прямиком к очагу разврата. Микроавтобус торчал на своем месте. Как только мы остановились и стали выбираться из салона, откуда-то из темноты нарисовалась сутенерша, или как там их называют? Мамками? Макаками их надо звать! Хотя, нет, обезьяны мне всегда очень нравились. Для этих гадюк не мешало бы придумать что-нибудь поточнее… Ее бы дочку да в этот фургон!
– О, кого я вижу! – заулыбалась она до самых золотых коренных зубов. – Похоже, вы становитесь постоянными клиентами? Очень, очень этому рада!
Вот так встреть ее при других обстоятельствах, подумаешь, или в продуктовом работает продавщицей или где-нибудь на вещевом рынке точку держит, но что людьми сутенёрит… да ни за что.
– Снова возьмете Леонорочку?
– Нам хотелось бы разнообразия, – ответила вместо Влада Тая. На этот раз она уже не так пугалась происходящего, ведь мы уже являлись опытными пользователями.
– Девочки, девочки! – захлопала в ладони скалапендра. – Работать!
Двери микроавтобуса открылись, из салона стали выбираться «работяги», выстраиваясь в шеренгу в свете фар. Невысоких блондинок в красных платьях оказалось целых три… с половиной – четвертая нарядилась в малиновое. Черт побери, такого поворота мы не ожидали. Благо, Тая сориентировалась быстро.
– Наш мальчик, – кивок в сторону Влада, – хочет попробовать ролевые игры. Он будет французским королем, а девушка – Анжеликой. Надеюсь, у вас есть самая что ни на есть настоящая Анжелика?
– Разуме-е-ется, как не быть! Наша Анжелика сущий клад! Анжелочка, сюда!
От коллектива отделилась девушка в малиновом и заторопилась к нам. Час от часу не легче…
– На этот раз на ночь? – тетка умудрилась, каким-то образом, подмигнуть всем нам троим сразу.
– Часа хватит! – излишне громко и поспешно вякнул Влад, и тут же зачем-то начал оправдываться: – Не в деньгах дело, просто мне вполне хватит часа, чтобы… чтобы почувствовать себя королем… французским.
У тетки златозубой снова не возникло проблем. Отслюнявив ей три сотни, мы отчалили в компании с Анжеликой, сильно надеясь, что это та самая Анжелика. Отойдя подальше, я задала волновавший нас вопрос:
– Это ты сегодня звонила?
Она кивнула. Не знаю, как французский король, но мы с Таей несказанно обрадовались, все-таки три сотни уплыли не напрасно.
– Ты же сказала, что будешь в красном! – начала придираться Тая.
– А это разве не красное? – искренне удивилась девушка.
Мы не нашлись, что ответить.
Загрузившись в машинерию, двинули на хауз всей честной компанией. На этот раз пред наши светлые очи не явился быкоголовый сотоварищ златозубой тетки и никто не спросил, куда подъезжать за Анжеликочкой. Ну, а мы настаивать не стали. Допрос учинять прямо в машине не стали, потому что из-за суеты вокруг грязного Лаврентия напрочь забыли взять диктофон, а так как нам, скорее всего, светили первые показания первого свидетеля (Армана с его ночными шумами и всплесками в расчет пока не брали), то их следовало запротоколировать.
– Ты не боишься больших собак? – привычной скороговоркой поинтересовалась я, открывая дверь.
– А какая порода? – девушка нервно переступала с ноги на ногу, отчего по всей лестничной площадке разносился стук ее каблуков.
– Сенбернар.
– Тогда не боюсь, они добрые.
Все еще мокрый Лавр являл собою зрелище малость удручающее.
– Он недавно купался, – зачем-то пояснила я, – толком еще не высох. Вон туда проходи.
Сбросив туфли, она пошла на кухню. Особо хлебосольничать не стали, не напасешься на всех хлеба-соли, набрызгали гостье стаканчик винца, положили на стол диктофон и приступили к получению информации. Анжелика уставилась на диктофон, как кролик на удава и мы хором поспешили ее заверить, что эта адская машинка нужна исключительно для нашего личного пользования. Девушка хряпнула винца, осушила бокал буквально одним глотком, закурила и начала повествовать.
Девушку, выловленную в Черном озере в июле месяце, звали Кристиной Игнатьевой, двадцати двух лет, родом из Ельца. С младых ногтей девушка будоражила умы мужского народонаселения дивной красотой, к тому же Кристина превосходно пела и танцевала. Как могла получиться такая звезда от запойной матери и неизвестного отца, история умалчивает. Мать, хоть и окончательно пропившая ум, честь и совесть, все же остатками извилин понимала, какое богатство в доме подрастает. Рассудив следующим образом, мол, все равно девку испортят и проку от этого не будет никакого и никому, она решила продать дочь подороже и принялась тщательно блюдить ее невинность, отгоняя жаждущих реванша местных «кобелей». Вместе с этим ушлая пьянчужка подыскивала подходящего покупателя для дочери. Разумеется, саму виновницу торжества в свои планы мамаша не посвящала. Девочка спокойно занималась танцами, строила планы на будущее и знать не знала, что за нее уже все решено. И вот, наконец, подвернулся подходящий случай в лице некого местного толстотузика, давно проживавшего в столице, но частенько наведывавшегося к елецкой родне. К тому сроку Кристине минуло семнадцать и красота ее набрала такой цвет, что толстотузик мог ее не заметить только в том случае, если был бы слепым кротом. Настал таки мамашкин звездный час, обстряпала сделку в лучшем виде. Под сладкие обещания толтотузика сделать из Кристины звезду эстрады мирового масштаба, он забрал ее в Москву. Наигравшись с провинциальной красавицей, покровитель передал ее какому-то своему знакомому, а тот – дальше, очередному «бычку в томате». Так как девушка особой ценности уже не представляла, «бычок в томате» решил пристроить ее на работу, так сказать, по доброте душевной, не пропадать же добру. И спихнул ее танцовщицей в стрип-бар. Так Кристина стала зарабатывать на жизнь. Занималась она не только танцами, но и оказанием услуг интимного характера…
– Послушай, – встряла Тая, – я слышала, что во всех заведениях такого рода только и трындят, что наши девочки танцовщицы, а не проститутки и с посетителями они не спят.
– Ну да, – усмехнулась Анжелика, – за деньги там можно поиметь самого хозяина заведения, не то что танцовщиц.
– А откуда ты столько знаешь о Кристине?
– Еще бы мне не знать, она же моя сводная сестра. Мамка у нас одна, а отцы разные.
– Во-о-о-от как? – Тая подлила ей вина. – А ты сама как здесь оказалась?
– Криста тогда еще с каким-то мужиком жила. Как-то созвонились мы, она и говорит: приезжай ко мне, тебя тоже пристрою. Что, говорит, нас там ждет? Пьяный муж, голодный ребенок? Все равно придется с кем-то спать, так зачем забесплатно давать какому-то козлу, если можно делать это за деньги.
– Да уж, быстро твоя сестра набралась житейской мудрости, – заметил Влад, стараясь то так, то эдак поудобнее устроиться на подоконнике. – И ты поехала покорять столицу?
– Ага, – кивнула Анжелика. – Можно еще вина?
– Можно, – вздохнула Тайка, наливая до краев.
Пока девушка пила, мы ее разглядывали. Плохо прокрашенные волосы с темными корнями, обыкновенное, ничем не примечательное личико, покрытое толстым слоем желтоватого тонального крема, все равно не могущим скрыть дефекты кожи и синяки под глазами, припухшие веки разрисованные серыми, больше похожими на грязь, тенями, малиновая помада, уставший взгляд сорокалетней тетки, хотя на вид ей не больше двадцати пяти… Да уж, если это и есть лучшая московская доля, можете вывести меня во двор и расстрелять.
Допив до дна, она опять закурила и я жестом попросила Влада растопырить форточку на всю катушку, потому как дым Анжеликиных сигарет плохо переносился моей дыхательной системой.
– Подумала я, значит, – продолжила она свое повествование, от вина девушка немного расслабилась и перестала выглядеть такой зашуганной, – чего терять? Мамины каждодневные запои, да белая горячка хуже смерти надоели, еще дружки эти ее такие же алкаши, что в доме постоянно толклись и за задницу меня ухватить норовили, тоже поперек горла стояли. Думаю, скоро она последнее – нашу хибару пропьет и пойдем бомжевать на улицу. Хоть мы с Кристой и не похожи совсем, не такая я красивая, но все-таки молодая, фигура вроде ничего… В общем, поехала я к ней. Криста обрадовалась, а вот бычок ее не очень, он ей квартиру снимал однокомнатную и условие поставил, чтоб я там не жила. Кое-как наскребли мне на комнату, там даже мебели толком не было, и я начала работать. Сначала клиенты туда ко мне ходили, потом соседи по квартире настучали хозяйке и она меня чуть не выгнала. Но тогда всплыл Шурман…
– Шурман это у нас что? – спросила Тая.
– Да есть один такой мелкий сутенер, менты его крышуют, а он им шестерит. К себе он меня брать не стал, его только свежак-молодняк интересует, он по «лолиточкам» специализируется, зато он свел меня с мамкой Верой. С ней я до сих пор и работаю.
– Это та тетка у фургона?
– Ага. Можно еще вина?
– Допивай, не спрашивай. И что дальше было?
– Когда Криста пошла танцевать…
– Так, стоп, – снова вмешалась Тая, – куда конкретно она пошла танцевать? Как заведенье называлось, знаешь?
– Конечно, я ж туда ходила на ее выступление посмотреть. «Красная кошка» он называется, недалеко от метро Автозаводская.
– И долго она там проработала?
– Не очень, месяца четыре. Потом как-то приехала ко мне, радостная такая, говорит, сделали ей очень заманчивое предложение перейти на работу в солидное закрытое заведение, но там надо было только клиентов обслуживать, зато бабки обещали просто аховые.
– Иными словами, ее пригласили работать в бордель? – уточнил Влад.
– Ну, да.
– И она согласилась?
– Конечно! Там все предоставлялось и питание, и проживание, еще и денег дают – прикиньте?
Мы прикинули.
– А как назывался этот бордель? – я затаила дыхание, чувствуя себя на пороге открытия. – Где располагался?
– Этого я не знаю, – пожала плечами Анжелика. – Они там какой-то договор подписывают, что должны молчать. Сестра очень боялась потерять это место, поэтому даже мне не говорила. Как она ушла туда работать, мы перестали видеться, только созванивались иногда. Она говорила, что дела идут суперски. А потом как-то сказала, что скоро у нас будет столько бабок, сколько нам и не снилось, купим квартиру и будем работать сами на себя, может, и свое дело откроем.
Читать бесплатно другие книги:
