Аркадия: Обреченный Никитин Дмитрий
– Сегодня соберется много знатных людей. И я должен представить тебя им. Тебя и Родрика. И мне бы очень не хотелось, чтобы гости прознали о твоих посиделках с солдатами. Поэтому ты весь вечер должен провести в высших кругах, – изрек Матиас, даже не повернув голову.
– Но я… Что мне там с вами делать? Вести беседы и слушать унылую музыку? – запротестовал Дэмиен.
Матиас отвлекся-таки от своего дела и повернулся к сыну. Глаза отца горели строгостью. После короткого строгого взгляда, Матиас отвернулся и продолжил одеваться.
– Да, именно так. Я уже давно понял, что тебе плевать на знать и что ты терпеть их не можешь. Но ты можешь хотя бы сегодня целиком посвятить себя им? Если не для себя, так ради семьи, – сказал отец, застегивая свой яркий дублет.
Дэмиену пришлось согласиться. Однако его терпение вряд ли выдержит и двух часов. Но посмотрим. Дэмиен решил остаться в рубашке и штанах. Никаких бархатных накидок и драгоценных украшений он на себя напяливать не стал. Хотя отец и это его пытался заставить сделать. Но вот с этим у отца не получилось. Дэмиен на отрез отказался от богатых нарядов. Согласился прибавить к белой рубашке коричневый жилет, а больше ничего добавлять к внешнему виду не стал. Так он и появился на празднике.
Праздник, который Матиас устроил, вовсю набрал ход. Здесь собрались не только все знатные личности Дэмерена, но и сам король. От этого Дэмиену сделалось совсем дурно. Он почувствовал, что плакала его гулянка со стражей. Все же короля надо уважать. И, несмотря на свое отношение к богатым, Дэмиен умел вести себя прилично. Помимо богачей тут толпились ученые и маги Вунтагора, а так же кое-кто из Золотого ордена, совета, который правит страной. Главой ордена является не король, как многие считают. Но король его создал на случай, если погибнет, а страна увянет в междоусобице. Все они оживленно беседовали на своем «приличном» языке. Играла унылая музыка, хотя приглашенный менестрель весьма знаменит на Аркадии.
Дэмиен же сидел в углу зала и скучал. Он гневался от мысли, что ему приходится торчать здесь, а там, на другом конце форта, солдаты и слуги солдаты закатили неслабую гулянку. Как и ожидалось, терпение парня подошло к концу уже часа через два с момента начала праздника.
Дэмиен встал с места, подошел к столику, где стояло угошение, и налил себе дорогого вина. Если уж не веселиться, так хоть просто выпить. Затем вновь
пристроился в свой уголок. Медленно потягиваяно, он стал рассматривать гостей. Для него это был скучный праздник. Здесь пребывали одни старики и никого из молодых. Молодые хоть как-то могли скрасить скверное настроение парня. Для Дэмиена этот праздник – хуже, чем конец света. Вон граф Данвера, города на побережье океана, ведет оживленную беседу с учеными столичного университета. А вон графиня Конрола разговаривает с графом Шедворда. Кругом одни старики, да взрослые. Хоть Дэмиен и сам взрослый, люди, что сейчас его окружали, не его поля ягодки, так сказать. А вон отец в обществе Моргана ведет разговор с очень известными купцами острова Каледо. Дэмиен слышал, что сегодняшний вечер должен принести Матиасу огромную сумму, которая запросто окупит расходы на торжество. Наверное, сейчас он этим и занимается.
Рассматривая гостей, он увидел Родрика. Тот стоял, облокотившись спиной о стену с сердитым выражением лица. Дэмиен понимал, что от этого балагана будет еще не то отвращение. Но странно, что скверное настроение перешло и на Родрика. Он-то любил такие мероприятия. То есть, может и не любил, но понимал, что должен на них присутствовать. По возможности, не упускал момента поговорить с каким-нибудь важным человеком. Заявить о себе знати. Чтобы его запомнили и зауважали. Дэмиена почти всегда забывали, ведь на подобных мероприятиях он держится в тени. Его редко замечают. Родрик всегда ходил с каменным лицом. Улыбался, но редко. Часто улыбался, вряд ли искренне, только на таких праздниках. А сейчас все не так. Родрик всегда ходил по форту с каменным лицом, будто его кто-то постоянно обижает. Но тут что-то другое. Что же могло так расстроить Родрика? Неужели с ним никто не хочет разговаривать? Или он с кем-то поругался? Возможны любые варианты. Дэмиен боялся даже предположить, что случилось с братом.
Матиас увидел Дэмиена и заковылял к нему. Старик присел рядом и сказал:
– Ну что ты сидишь, как бедный родственник? Иди хоть пообщайся с людьми. Ради богов, покажись белому свету.
– Еще чего, – буркнул Дэмиен. – Если уж говорить о бедном родственнике, лучше обрати свой взор вон туда, – Дэмиен указал на брата. – Не знаешь, что с ним?
– Понятия не имею. Он весь вечер простоял возле стены. Вероятно, думает о чем-то или ждет кого-то?
– С таким лицом? – хмылкнул Дэмиен. – Как думаешь, может мне поговорить с ним? Или не стоит?
Родрик сощурил глаза. Должно быть, он слушает разговор Дэмиена и Матиаса. Он тщательно вслушивался в разговор, но услышать ему с такого расстояния удастся немного, тем более, когда столько народу шумит.
– Это можно. Но только не сделай еще хуже. Говори осторожно. Не усугубляй и без того паршивое настроение, – сказал Матиас.
Дэмиен встал и направился к своему брату. Дэмиен уже начал подозревать Родрика в краже кольца. А иначе отчего еще он может так сердиться? Может, узнал о том, что Дэмиен нашел кольцо и вернул его на место, вот и злиться. Да нет, это глупость. Зачем Родрику красть у своей же семьи? Как только Дэмиен приблизился к брату, тот сделал вид, будто ничего не слышал, рассматривает гостей, погруженный в свои мысли.
– Привет, Родрик, что это с тобой? – спросил Дэмиен.
– Ничего. Маленькие неприятности, – эти слова он растянул.
– Может, я чем-то могу помочь? Я же твой брат, в конце концов.
– Нет, Дэмиен, благодарю тебя, но не стоит. Я сам все улажу.
Эти слова дались ему с трудом. Он едва сдержал свой гнев. В итоге Родрик просто вышел из зала и скрылся из виду.
Дэмиен, ошарашенный такими репликами, долго смотрел в сторону, куда ушел Родрик. Родрик был зол на кого-то. Зол по-страшному. И не обязательно на Дэмиена. Дэмиен ничего ему не сделал. Если только не подтверждается подозрение о краже кольца.
– Ну что ты наделал? Я же сказал – не усугубляй, а ты что? – возмутился Матиас. Он был опечален тем, что его сыновьям не до праздника.
– Ничего я не делал. На сей раз мы оба тебя подвели, – расплылся в улыбке Дэмиен, вздохнул, махнул рукой и пошел прочь с праздника.
Матиас не стал останавливать Дэмиена. Вместо этого он пошел дальше развлекать гостей, а вот Дэмиен пустился в раздумья. Он старался припомнить все, что ему говорили подозреваемые. Глаза бегали по коридорам, словно хотели найти там ответ. Но ничего не нашли. Дэмиен махнул на это рукой и отправился веселиться, как привыкла его душа.
Из солдатского павильона доносился громкий гул. Там праздник шел полным ходом. Кто-то громко смеялся, кто-то разговаривал, а кто-то только и делал что пил вино и пиво. Дэмиен открыл дверь. Если смотреть со стороны празднующих солдат, то порядок появления Дэмиена был такой: сперва приоткрылась дверь, затем показалась рука, а уже потом лицо, озаренное улыбкой.
– Ага! Не ждали?! – воскликнул парень.
– О-о-о! Гляньте, кто пришел! – загудели все.
Дэмиен сел за длинный стол, который был полностью загроможден кувшинами с вином, кружками с пивом и тарелками с мясом и зеленым луком. Первым делом он налил себе пива. Выпил за один раз. Затем налил второй раз и повторил.
– Полегче, Дэмиен. Мы же только сели. Весь вечер еще впереди, – сказал Норман.
– Правда? А я хотел вас догнать. Думал, вы тут уже давно сидите, – шутливо удивился Дэмиен. – А что же вы делали все эти два часа?
– Готовились, – вздохнул Норман. – Это тебе хорошо. Ты человек без обязанностей. А нас отпустили только, когда начался праздник. Пока то, да се, вот только сейчас и начали.
Дэмиен налил себе третью кружку пива. Поднес ее к губам, но остановился, заметив печальный взгляд друга. Что это с ним?
– Все нормально? – спросил Дэмиен.
– Среди солдат ходит слух, что ты собираешься покинуть форт Гард. Это правда? – Норман вперился глазами в друга, требуя ответа.
Дэмиен не был готов к такому разговору. Он шел сюда веселиться и поговорить о всяких глупостях, а не обсуждать свою дальнейшую жизнь. Но раз об этом зашла речь, деваться некуда. Придется отвечать.
– Возможно, – уклончиво ответил Дэмиен. – Я пока точно не решил. Честно говоря, я давно хотел уйти. Но что-то останавливало меня. Даже не знаю что именно. А сейчас представилась такая возможность! Грех за нее не ухватиться.
Норман услышал, наверное, больше, чем рассчитывал услышать. Он даже не собирался отговаривать друга, потому что знал, что это бесполезно. Норман снова вздохнул и задал только один вопрос:
– Ты будешь скучать по всему этому?
– Буду ли я скучать? Конечно, особенно по нашим посиделкам, – улыбнулся Дэмиен.
Норман налил себе пива. Он поднял кружку и сказал:
– Коль скоро ты уйдешь, давай повеселимся в последний раз. Когда еще мы так посидим?
– Да я еще не уверен, что уйду. Отец не даст добро. Понимаешь, мне нравится здесь жить, но мне уже надоело здесь жить. Это сложно объяснить. Хочется чего-то нового. Понимаешь?
– Время от времени нужны новшества. Это так. Ну а ты вернешься когда-нибудь, если все же уйдешь?
– Разве я могу тебя бросить, дружище?! – воскликнул парень и потрепал друга по щеке. – Вернусь, ясное дело. И тогда освобожу тебя от должности, а потом возьму с собой! Вот так вот!
Дэмиен поднял свою кружку. Две кружки друзей со звоном столкнулись, и пиво полилось в рот. Больше к теме ухода Дэмиена не возвращались. Стали разговаривать о всяких глупостях. Солдаты травили истории из своей личной жизни. В основном смешные. После очередной нелепой истории павильон наполнялся громким хохотом. Дэмиен с удовольствием слушал каждую историю. Только в этом месте он чувствовал себя в своей тарелке. Только здесь он мог никого не стесняться и делать и говорить почти все, что взбредет в голову. Вот это настоящий праздник! Совсем не то, что происходит на другом конце Гарда.
– Как-то раз, во время почти такой же бурной ночи, – рассказывал один из солдат, – меня повели освежиться. Хотели окунуть головой в бочку с холодной водой (я был в таком состоянии, что едва мог связать пару слов), чтобы я пришел в себя и чуть-чуть очухался. Ну вот, привели меня к бочке, окунули головой в нее. И что вы думаете? Оказалось, что там вовсе не водичка, а вино. И вместо того, чтобы прийти в себя, я налакался еще сильнее. Мой друг пе… пе… перепутал бочки, – договорил солдат через смех. – И вместо того, чтобы привести меня в чувства, напоил еще сильнее.
Некоторые из солдат засмеялись, а некоторые даже не улыбнулись. Дэмиен был уже весьма веселым, так что и он хихикнул; и даже спросил:
– Как вы могли не знать, что там не вода, а вино?
– Это тот, кто вел меня, не знал, а я может и знал, да только не мог сказать.
– Он с похмелья был? – спросил Норман.
– Да нет. Это был мой сменщик. Мне как раз на дневной караул надо было заступать. А он с ночи пришел.
– Тогда как он мог перепутать бочки?
– Ну, я не знаю. Наверное, спать очень хотел. Давно это было. Он говорил, почему перепутал. Давно это было, так что я уже не помню, что он мне сказал.
Другой солдат по имени Джон тоже рассказал забавную историю.
– Десять лет назад ваш отец, Дэмиен, взял меня с другом в Данвер. Его звали Мартин, друга моего. Мы стояли на бугру и что-то охраняли (уже тоже не помню), а дело зимой было. Ну, стоим такие, а скучно просто так стоять. Еще молодые были. Друг говорит, спорим, мол, я спокойно спущусь с этой ледяной горки, стоя на ногах. Я поспорил. Мартин отходит, берет разгон и разбегается. И перед самой горкой поскользнулся. Головой вперед – нырк. А внизу на горке был еще бугорок. А в самом низу, куда горка вела, люди ходили. Ну вот, он скатывается на животе вниз, попадает на бугорок и летит вперед. А внизу как раз девушка проходила. Несла два ведра со смолой. Как он в нее влетел! Я спускаюсь (все-таки смех смехом, а Мартин мог пострадать), а там эти двое. Такие два монстра все в смоле с головы до пят. Я спустился. Мартин стоит и ржет. Девушка сперва выругалась на него, а потом тоже захихикала. Но самое главное, когда я спустился и Мартин увидел меня – он поднял руки вверх и как зарычал: «Гра-а-а!». Самое забавное не момент падения, хотя довольно забавно, а именно это его «гра-а». Такой черный монстр рычит.
Солдаты прыснули. Дэмиен тоже. Забавная история. И у каждого, здесь присутствующего, таких историй полным полно.
– А с девушкой он познакомился? – спросил другой солдат. – Ну что же он так?! Сбил с ног, сам перепачкался и девушку перепачкал и даже не познакомился. Нехорошо так.
– А я помню его. Такой худощавый, с рыжими кудрями, да? Он? – спросил еще один солдат по имени Рик. – А куда его потом перевели?
– Кажется, в Конрол, но я могу и ошибаться.
– Хороший был мужик. Он меня еще сражаться учил, – припоминал Норман.
Теперь настала очередь Нормана вспоминать. А Дэмиен присоединился, потому что помнил тот день, правда частично.
– Дэмиен, а помнишь к нам года три назад приезжали клоуны и шуты. Менестрель. Сначала музыканты и певцы выступили, а потом настала очередь шутов исполнять свои номера. Помнишь?
– Да… что-то такое припоминаю, – неуверенно ответил Дэмиен, напрягая свою память.
– Ну, так вот. Клоуны, шуты рассказывали свои анекдоты, шутки, смешные истории. Долго никто не смеялся. Честно говоря, правда, было не очень смешно. Но настало время и для смеха. Один из циркачей, жонглер кажется, (я сам уже не помню) встал на лошадь и начал жонглировать маленькими факелами. Все молча смотрели. Пока не произошел нелепый случай. Лошадь, на которой он стоял, побежала не в ту сторону. Жонглер этого не заметил, так как был занят. Конь, значит, скачет, а жонглер продолжает жонглировать. И тут перед ним толстый сук возник. Жонглер растерял все факела, налетел животом на этот сук, сделал сальто и плашмя спиной упал прямо на землю. Ну, все сначала перепугались. Не убился ли циркач. Но все с ним было в порядке. Он поднялся, глаза раскрыл, словно чумовой и смотрит по сторонам, не понимает, что случилось. Потом, когда выяснилось, что парень в норме, народ не сдержался и прыснул. Я тоже. Мы все просто мысленно повторили эпизод с падением и поняли, как же нелепо и смешно это выглядело со стороны.
– Точно! Да, да, да. Точно, точно. Теперь и я вспомнил, – улыбнулся Дэмиен.
Много еще таких же глупых и нелепых историй прозвучало в этот вечер. Много смеха прозвучало вслед за рассказами. После того, как уже вдоволь наговорились, стали петь песни. Пели дружно, хором. Песни пели тоже всякие. От солдатских до драматичных. Одну даже про любовь спели. А потом началось самое веселье. Один, самый трезвый из всей компании, взял в руки лютню и начал наигрывать мелодии. А все остальные отплясывали. Некоторые танцующие солдаты, даже не стали выпускать кружку пива из рук. Танцевали с ней в руке и пили прямо в движении.
Дэмиен довольно долго сидел, смотрел на этот балаган, хлопал в ладоши, улыбаясь во весь рот. А потом не выдержал. Махнул на все рукой и вместе с Норманом присоединился к танцующим. Танцевал сперва возле огромного стола, затем что-то стукнуло ему в голову, и он перешел на стол. Вероятно, просто увлекся моментом. Он расчистил себе место на столе. Забрался на него и пустился в пляс. Дэмиена переполняло веселье. Такой праздник еще не скоро забудется.
Но тут дверь в солдатский павильон раскрылась, и в проеме появился Матиас. Он ошарашенным взглядом посмотрел сперва на Нормана, затем на сына, который замер в смешной позе на столе с кружкой пива.
– Вот черт! – вырвалось у Дэмиена, и он быстро допил содержимое своей кружки.
– Ну-ка, поди сюда, – приказал Матиас и поманил сына пальцем. – Извините, веселитесь дальше, только потише. Гости уже отправились спать.
Дэмиен послушно пошел. Правда, когда слезал со стола, навернулся и вызвал у солдат смешок. Затем сам засмеялся и поплелся за отцом, потирая ушибленные места. Веселое настроение так и бушевало внутри парня и никакие отцовские наставления не смогут его испортить.
– Иди спать! Живо! – рявкнул Матиас, как только сын закрыл дверь, и пошел прочь. – Утром поговорим.
Дэмиен пошел спать. Все помещения менялись с ужасной быстротой. Когда Дэмиен оказался в своей комнате, даже не помнил, как добрался сюда. Роджер уже ждал его у двери. Дэмиен открыл дверь, впустил собаку, сам зашел и сразу же рухнул на кровать. Он даже раздеваться не стал. Дэмиен заснул моментально.
* * *
Дэмиен проснулся посреди ночи, примерно в три часа. В три, четыре, сложно сказать. Голова сильно кружилась, ужасно хотелось пить. Дэмиен кое-как встал с кровати и побрел по коридорам в поисках водички. Помимо всего этого, еще страшно болела голова. Лучше бы он проспал до утра. Тогда было бы легче раздобыть воды. А то ходи посреди ночи и ищи воду. Он вспомнил рассказ про бочки. А, если и он сейчас так же их перепутает? Дэмиен улыбнулся и продолжил поиски.
Дэмиен смутно припоминал, что было на празднике. Он помнил, ему было весело, и отец сказал, что утром серьезно поговорит с ним. А вот по поводу чего неясно. Парень совсем не помнил, что вытворял на празднике. Вполне возможно, что он с кем-то подрался или кому-то нагрубил. Да что гадать? Доживет он до утра и все узнает.
Дэмиен брел по форту, даже не представляя, куда именно он идет. И так вот получилось, что он случайно забрел в Солдатский павильон. Словно он не просто хотел попить, а похмелиться. Ну, раз уж пришел сюда, почему бы и нет? Внутренняя обстановка в павильоне привела его в оцепенение.
Все раскидано, посуда побита, столы перевернуты. Да что же тут такое было? Неужели после того как Дэмиен отправился спать, тут завязалась нешуточная драка? Утром всем крепко влетит за такой бардак. Солдаты эту ночь не скоро забудут.
Ни пива, ни вина, ни воды среди бардака не нашлось. Дэмиен вздохнул и поплелся дальше, в казармы. Оттуда доносился оглушительный храп. Дэмиен так и не вошел в них – столкнулся с Норманом в дверном проеме. Тот чуть не зашиб его дверью. Похоже, Норман тоже отправился на поиски воды, или в отхожее место. Тоже может быть. Вид у него потрепанный.
– Дэмиен, друг, у тебя водички не найдется? – простонал Норман.
– Я сам вышел на поиски, – ответил Дэмиен. – Ужасно выглядишь.
– Ты еще себя не видел.
И оба рассмеялись. Норман все прекрасно помнил. Он пересказал другу события минувшего вечера. Напомнил, как Матиас застал танцующего на столе сына. Они оба пошли искать воду. Обоих мучила сильнейшая жажда. Они нашли бочку с водой и поблагодарили за это богов. Дэмиен окунул туда голову. Затем отхлебнул немного.
– О-о-о! Как же хорошо! И голова уже из квадратной выравнивается в круглую, – промурлыкал Дэмиен. – Прям так и залез бы туда целиком
Норман последовал примеру друга. После водопоя они вернулись в солдатский павильон. Дэмиен решил проводить своего друга. Они распрощались, и Дэмиен побрел дальше спать. Он уже открывал дверь своей комнаты, как вдруг из комнаты Матиаса донеслись крики. Дэмиен со всех ног помчался туда. Сонливость, которую Дэмиен испытывал, а так же головная боль тут же прошли. Дэмиен бежал наверх. А крики становились сильней. Дэмиен заметил, что комната отца открыта. Это первый дурной знак. Ошалевший от страха и ужаса, Дэмиен теперь уже медленно подходил к двери. Ноги еле слушались.
Казалось, весь организм Дэмиена бунтовал, чтобы только не показываться в той страшной комнате. Но парень все равно медленно заглянул в спальню Матиаса. То, что он почувствовал, когда заглянул в комнату, не поддается никакому объяснению. Ужас буквально поселился в теле девятнадцатилетнего парня. Матиас убит. Дэмиен все же нашел в себе силы сдвинуться с места. Подойдя к отцу, он заметил, что тот убит серебряным клинком невиданной красоты. Этот клинок расписан множеством узоров, которые светились красным светом. Наверное, дело в крови. Это то и придает клинку красоту. Интересно, где откопали этот клинок? Дэмиен закрыл своему отцу глаза (умер-то он с открытыми глазами) и вытащил клинок из тела. Большая ошибка.
– Отец! Ну как же так?!! – Дэмиен разрыдался. – Отец! ОТЕЦ!!!
Дэмиен любил отца всем сердцем. Не смотря на все наставления, на все указания, что он давал сыну, Дэмиен все равно любил его, как раз за эти наставления и указания. А теперь их больше никогда не будет. Как с этим смириться? Как? Матиаса Фостера больше нет. Он ушел и больше не вернется. Больше не будет командовать в форте, больше не будет высказывать недовольство своим сыновьям. Как теперь жить без него? Дэмиен прильнул головой к отцу и зарыдал горькими слезами.
В эту минуту дверь распахнулась, и в покои Матиаса ввалился целый отряд солдат. Да и не только стражников. Весь форт сейчас собрался у порога Матиасовой спальни. Родрик оказался в числе первых, кто пришел на крик. Дэмиен посмотрел на него, заглянул в глаза и все понял. Это он убил отца. Но зачем? Только ради власти? «Ничего, сейчас я им расскажу, и они узнают всю правду», – думал Дэмиен, но тут же осознал один нюанс: он все еще держал в руке окровавленный клинок, да еще на глазах у всего замка. Теперь в глазах народа убийца он. Это конец. «Вот идиот!», – отругал себя Дэмиен.
– ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ??? – проревел Родрик. Было ясно видно, что ярость эта ненастоящая. Вот артист!
Дэмиена душила ярость. Да как Родрик смеет стоять и изображать ярость?! Конечно, Родрик никогда не отличался добротой, но всему предел должен быть. Дэмиен в одночасье возненавидел брата. Теперь о них можно судить, как о заклятых врагах.
– Что ты сделал? – повторил вопрос Родрик.
Дэмиен был настолько напуган и зол, что даже говорить не мог. Впервые
в жизни он чувствовал себя беспомощным.
– Ничего я не делал! – эти слова вырвались сами собой. Дэмиен никак этого не ожидал.
Родрик едва заметно ухмыльнулся. Это не укрылось от Дэмиена.
– Это все Родрик, мой брат! ЭТО ОН УБИЙЦА!!! – заревел мальчик, заливаясь слезами.
– Ради чего ты убил нашего отца? – спросил Родрик.
– Ах ты!!! – Дэмиен бросился на брата, но солдаты успели его схватить. Они закрутили ему руки, так что теперь не пошевелиться.
Родрика это немало удивило. Он впервые увидел Дэмиена в ярости. Оказывается и он умеет злиться. Но Родрик моментально пришел в себя. Лицо его побагровело. Обоих братьев в эту минуту переполняла ненависть. Ненависть Дэмиена понятна, а вот Родрику то чего злиться? За то, что его рассекретили? Так ведь он сам виноват.
– Это он украл кольцо, – сказал Дэмиен, немного успокоившись.
– Ну и зачем же? – поинтересовался Родрик.
Ответа на этот вопрос Дэмиен не мог назвать, потому что сам не знал. Но он абсолютно уверен, что кольцо украл его брат и поэтому он таким хмурым и был на празднике. Только как объяснить это остальным?
Тут-то Дэмиен и увидел Нормана. Да, он тоже был здесь. Стоял позади с грустным видом. Дэмиен всеми силами пытался сказать ему, что ничего не делал, что ни в чем не виноват. Кажется, Норман и без этого все понял. Только помочь другу он не мог. Его терзали совесть и стыд, потому что не может помочь доброму другу.
– Прекрасная попытка избежать наказания! Но ничего не выйдет! Стража, у-
вести его в темницу! – приказал Родрик.
Так Дэмиен стал вне закона. Теперь он осужденный. И, скорее всего, уже завтра его повесят. Это не тот случай, чтобы отправлять его в Золотой орден. Суда не будет, потому что тут не с чем разбираться. Дэмиена застали с оружием в руке. Все говорит за себя. Надежды на спасение почти нет. Все, что теперь остается – достойно встретить конец.
Дэмиена поволокли в темницу. Это самое страшное место в замке. Но Дэмиен так просто сдаваться не собирался. Он оттолкнул парочку солдат и побежал.
– Ловите его!!! – заорал солдат.
Дэмиен быстро помчался к выходу, но там его ожидали Родрик вместе с несколькими стражниками. Дэмиену пришлось драться. Иного выхода просто не было. Дэмиен дрался, как зверь. Цена – свобода. Парень вырубил несколько солдат. Теперь преградой был только Родрик. Но тот стоял с луком в руке и не собирался атаковать Дэмиена. Парень не стал выяснять, почему его брат не стреляет. Он побежал по коридору к выходу, как вдруг почувствовал, что стрела вонзилась в ногу. Дэмиен вскрикнул от боги. Теперь он уже не бежал, а хромал к выходу.
– Дэмиен, сюда! – прокричал знакомый голос.
Это был Норман. Он сражался со стражниками возле главных ворот. Дэмиен выбрался из внутренних помещений и вышел на открытый двор, где когда-то в свое время стояли виселицы и плахи.
– Бегите! – крикнул Норман.
Внезапно, в Дэмиена что-то вонзилось. Еще одна стрела, но теперь она пронзила руку. Его рука стала бледной и тяжелой, словно неживой. У Дэмиена в глазах все потемнело. На мгновение ему показалось, что это конец, что смерть уже не за горами. Но нет, туман развеялся. Глаза стали видеть по-прежнему. Норман отчаянно сражался со стражниками и что-то истошно кричал Дэмиену. Тот не мог различить, что именно. Голова сильно кружилась, снова захотелось пить. Мир вокруг плавал. Хоть Дэмиен и смог снова видеть, на мир вокруг был совершенно нечетким. Невозможно толком понять, что происходит рядом с Дэмиеном. Он попытался идти, вроде как может. Пора покинуть форт Гард. Дэмиен захромал к воротам, которые – странно – открыты.
– Бегите, Дэмиен. Я останусь и задержу их, – кричал Норман.
– Я не могу тебя бросить. Да и с раненой ногой я далеко не уйду, – крикнул в ответ Дэмиен.
– Вам придется меня бросить. Давайте! Бегите! Вперед! Быстрее!
На споры времени нет. Дэмиену пришлось подчиниться. Хотя ему было больно бросать в беде Нормана. Дэмиен бежал куда-то на север. Он бежал, не разбирая дороги. Да дорога сейчас не так важна. Главное убраться подальше от форта. Впереди был только мрак этой злосчастной ночи.
Глава 3 Девочка и ведьма
Облака плыли по небу. Белые пушинки приобретали все более и более невероятные формы. Одни были темнее, другие светлее. Но все они беззаботно плыли по светлому солнечному небосводу, подгоняемые легким осенним ветерком. Облака иногда сближались и преобразовывались в новые невиданные формы, напоминающие дома, животных, а иногда и людей. Кажется, будто там, наверну целый иной мир. Будто облака – другая земля, по которой ходят небесные люди. Может, оно так и есть. В самых древних мифах, во времена образования первых государств, есть упоминания о людях, сошедших с небес, крылатых стражей света или как их называют ангелы. Однако с тех пор прошло больше четырех тысяч лет, так что все ныне живущие считают ангелов, как и фей, просто детской сказкой.
Двенадцатилетняя девочка стояла в чистом поле рядом со своей хижиной, смотрела на облака и размышляла о другой жизни, жизни на небесах. Это мысли ребенка, которому совершенно не нравится жизнь на земле. Жизнь в этом мире кажется отвратительной и неправильной, что в голову волей-неволей лезут мысли о другой, более светлой и яркой жизни. Жизни, где нет зла, где все вокруг добрые, жизни, где вокруг один лишь свет и никакого мрака. Беззаботно плывущие облака показывали девочке именно такую жизнь. Если такое было бы возможно – девочка отправилась бы туда прямо сейчас.
Сара Стейн знала в своей жизни ровно столько счастья, сколько его содержится в Сильвии, ее матери. Обе они жили в захудалой хижине, рядом с Ридлстоуном, там, где берут начало Западные холмы. Это одинокая хижина некогда принадлежала одной ведьме. После прихода церкви к власти, эту ведьму сожгли, а дом так и остался в запустении. Сильвия вселилась сюда задолго до рождения Сары. Невероятно много усилий пришлось приложить, чтобы сделать это место пригодным для обитания. Хоть внешний вид хижины все равно оставлял желать лучшего, вокруг него теперь есть огород, есть небольшой загон для скота. А в поле растет рожь, пшеница. Можно выпекать хлеб, чем Сильвия и занималась. Тяжело тут живется зимой в сильные морозы. В хижине есть небольшой камин, но от него не было почти никакого толка. Ночи зимой бывают особенно холодными, а тепла от камина не хватает, чтобы нормально согреться. Даже, если будешь спасть рядом с ним. Скотину перед самой зимой Сильвия убивает и разделывает. На морозе они не выживут, а крытого загона у нее нет. Часть мяса оставляет себе, а часть продает на улицах Ридлстоуна. Сильвия так же имеет деловое соглашение с Вунтагором. Она поставляет им лишнюю часть провизии и получает за это прибыль. Хозяйственные дела идут не так уж и плохо, хоть и тяжело со всем справиться. Сара помогает матери, как может, но вдвоем справляться со всеми делами тоже тяжело. Тем не менее, так они и жили. Все четырнадцать лет, сколько себя помнила Сара.
Особеннно тяжела была мысль, что Сара всю жизнь прожила с матерью. Отца она не знала. Сильвия рассказывала о нем лишь немногое. И каждый раз Сара видела на лице матери печальное выражение лица. Видимо, она его очень любила, а теперь ей больно вспоминать этого человека. Сара решила больше не заводить разговор на эту тему. Девочка привыкла жить без отца, а другого ей и не нужно. Сара прекрасно знала, как к ней с матерью относятся люди.
– Сара! – послышался ласковый звонкий голос матери.
Сара перестала разглядывать облака, прервала свои мечты об иной жизни и отправилась на зов матери. Это была полная женщина, с весьма добродушными карими глазами и темно-русыми кудрявыми волосами. Голова ее обмотана красным платком. Сейчас она корпела над обедом. С кухни шел тонкий аромат будущего супа. Сара уже примерно представляла причину зова. Помочь с готовкой или сходить за продуктами. Такое уже было много раз.
– Радость моя, будь добра сходи на рынок и купи… знаешь что… купи лучку, картошки и… наверное… наверное, пару томатов. Деньги там, на каминной полке. Давай, быстренько.
Ну вот. Как и думала Сара. Придется идти, хотя и очень страшно. Страшно, потому что она уже один раз так сходила, и ее там чуть не убили уличные мальчишки. Начали забрасывать ее камнями, да и всем, что попадется под руку. С тех пор Сара боялась туда ходить. С тех пор она научилась держать ухо в остро. И как только на горизонте появится хоть малейшая опасность – нужно немедленно убегать.
Сара взяла корзинку и отправилась по поручению матери. Ридлстоун небольшой город, располагался в часе ходьбы от дома Сильвии. Туда вела небольшая грунтовая дорожка, очень узкая, рассчитанная исключительно для пеших прогулок. Экипаж тут никак не сможет проехать. Сара молча шла по этой дорожке. Вокруг нее летали насекомые. Осы, шмели садились на полевые цветки и собирали пыльцу, словно налоги. Затем они прощались с цветками и улетали по своим делам. Кузнечики стрекотали. Среди зеленой травы их невозможно различить, но ясно – они где-то неподалеку, словно призраки. Ты их не видишь, зато они видят тебя. Полевые мыши время от времени пробегали через дорогу. Сара резко останавливалась. Она жутко боялась всего, что пищит и скребется. Мыши, крысы, ледогрызы – все эти грызуны пробуждали в ее душе один лишь только страх. Сколько раз Сильвии приходилось успокаивать дочку. А Сара продолжала бояться их. Панический страх, с самого раннего детства. Над полем кружились орлы, соколы, высматривая тех самых полевых мышей. Сара в это время мысленно желала крылатым хищникам удачной охоты, лишь бы те избавили ее от лишних страхов и обеспечили спокойный проход до города и назад. Облака, на которые Сара еще так недавно обращала внимание, продолжали беззаботно плыть, время от времени заслоняя собой солнце. Прекрасная погода ранней осени. Вдали мелькали дома различных деревень. Одни были близко, другие далеко, с левой стороны и с правой стороны тоже. Сара понятия не имела, как называются деревни, так как никогда туда не ходила, а у Сильвии даже и не поинтересовалась. У многих деревень был виден дым. Вероятно, из кузницы или домов, хотя кто в такую хорошую погоду будет разжигать камин.
Дорога вывела девочку на небольшой ручей, через который шел небольшой мостик. Единственный ориентир, показывающий близость города. К этому ручью ходят много жителей Ридлстоуна для пополнения запасов воды. На другом конце города есть похожий ручей, так что другая половина города пополняет запасы воды там. Сильвия пополняет свои запасы воды в колодце, что в получасе ходьбы от ее дома на восток.
Сара стала нервничать, когда первые дома Ридлстоуна показались на виду. Сердце забилось быстрее. Теперь, с этого момента, надо быть внимательнее. Как только мальчишки или иная опасность покажется на виду – бежать. Черт с ними, с продуктами. Надо будет себя спасать. Сара осторожно пошла по улочкам, каждый раз поглядывая по сторонам. Ступала она осторожно, словно рядом с ней лежал пес, которого она боялась разбудить. Старики и прочий люд не обращал на нее особого внимания. Взрослым не до детских интриг. Хотя Сильвия как-то говорила, взрослые иногда бывают хуже детей, так что не стоит и их недооценивать. Но в большей степени опасаться надо именно ровесников. Они – главная опасность.
Сара прошла мимо продавца газет. Сару не особо интересовали новости. Какое ей дело, что происходит далеко отсюда? И без этого забот хватает. Однако глаза девочки на миг остановились на заголовке газеты. «Ведьмы Аркадии», – гласил заголовок. От этого Саре стало не по себе. Она сразу подумала о своей матери и почему к ней так относится народ.
Сара пошла дальше. Мысли об увиденном заголовке затмили осторожность. Девочка позабыла, что собиралась быть предельно осторожной, пока разгуливает по городу. Она вспомнила, в каком месте живет. Годы заставили ее время от времени забывать об этом. История, которую хочется забыть, но надо помнить. А история такая.
В доме, куда много лет назад заселилась Сильвия, когда-то очень давно жила одна ведьма. Все местные считали ее странной, а ее хибару проклятой. Поэтому это место все без исключения за километр обходили стороной. Однажды нашлись храбрецы, которые рискнули подойти к дому ведьмы и по возможности прогнать ее с этой земли. Но, когда они вошли в хижину, старуха была уже мертва. Вернее, так решили посетители. Ходили слухи, дескать она совершила обряд, связанный с черной магией. Обряд ее и погубил. Доигралась с черной магией. На самом деле ведьма была жива. Вскоре о ней узнала церковь, имевшая в те времена огромную власть. Инквизиторы не замедлили приехать сюда и схватить ее. Ведьму сожгли на костре прямо в поле рядом с хижиной. После этого больше никто не хотел подходить к хижине. И так она стояла много лет, пока сюда не приехала Сильвия. Только сумасшедший или темный маг может поселиться в таком проклятом месте. Поэтому местные жители окрестных деревень и горожане стали считать Сильвию Стейн еще одной ведьмой. А вскоре, после ее приезда сюда, появилась Сара, дочь ведьмы. Темное дитя, порождение мрака, как ее любезно окрестили городские мальчишки. Церковь выучила свой урок давным давно, так что не стала вмешиваться. Им уже все равно. Раньше, около сотни лет назад, Сильвию и Сару запросто могли поймать и приговорить к смерти, но сейчас другие времена, другие законы.
Рыночная площадь города Ридлстоун располагалась ближе к центру города. Такое расположение рынков было почти во всех городах Дэмерена. Чтобы добраться до него, приходилось преодолевать половину города. На окраине располагались скучные одноэтажные дома. Узкие улочки с не очень хорошими запахами. А ближе к центру уже стали появляться магазины, дома людей побогаче, красивые сады, маленькие фонтаны. И вот, наконец, рыночная площадь.
У этой площади есть другое название, только вот Сара его забыла. Здесь расположились в основном местные фермеры с окрестных деревень. Продавали все, что можно продать. И не только еду. Одежду, драгоценности, оружие, парфюм и прочее. Сара пришла сюда за едой. Она хотела завершить покупки как можно быстрее и убраться отсюда. Старая женщина продавала томаты. Она вежливо поприветствовала девочку. Та ничего в ответ не сказала. Купила девять томатов и пошла дальше. Старуха на прощание сказала что-то о невоспитанности детей. Торговцы, хоть и знали, кто она и откуда, им было все равно. Они пришли на рынок продавать. Значит, они спокойно продадут все, что девочке понадобится без всяких разговоров. Сара прошлась дальше, вдоль маленьких ларьков с пирожками и нашла остальные продукты в списке Сильвии. После всех покупок, у нее осталась одна монета. Решила взять себе пирожок с вареньем и орехами. Думается, Сильвия не стала бы возражать. Сара заторопилась обратно, на ходу поедая пирожок. Она снова забыла об осторожности. И это сыграло с ней злую шутку.
Когда Сара доела свой пирожок, до нее донеслись крики. Девочка резко остановилась. Душа тут же ушла в пятки. Это были детские крики, причем мальчишеские. И как раз рядом с тем местом, где ее настигли несколько недель назад. А если это те же ребята? Сара заторопилась. Перешла на легкий бег. Затем свернула налево. А крики все приближались. Сара чувствовала, что дети вот-вот ее настигнут. Девочка заранее стала прикидывать, где находиться. Это поможет определить, в какую сторону нужно бежать, когда опасность нарисуется перед глазами. Тупо стоять на месте тоже не вариант, так что девочка начала потихоньку продвигаться. Сначала между домов, по закоулкам, затем перешла на улочку. Люди шныряли туда-сюда, экипажи и кареты ездили по улицам. Сара через какое-то время перестала слышать детские крики. Оторвалась. Она остановилась, чтобы слегка перевести дух и немного успокоиться. Затем пошла дальше.
Как же она ненавидела эти волнующие походы в город. Пусть Сильвия сама в следующий раз идет. А Сара лучше останется дома, где ей не придется так сильно волноваться. В конце концов, она умеет готовить ничуть не хуже своей матери. Сара простыми шагами стала двигаться дальше. Душа немного успокоилась. Сердцебиение вернулось в норму.
Внезапно совсем рядом кто-то снова закричал. И на сей раз Сара увидела мальчишку, с виду чуть помладше нее, убегающего от кого-то. А может напротив, бегущего за ней? Сара не долго думая тоже принялась убегать. Она обернулась. За мальчиком никто не гонется, значит он действительно по ее душу. Но, когда она обернулась снова, за тем мальчишкой гналась уже целая свора детей. Среди них были как мальчики, так и девочки. Все разных возрастов. Сара на секунду решила, что они просто играют, но затем краем глаза увидела слезы на глазах убегающего мальчишки. Это была не игра, а самая настоящая погоня. Одни боги знают, что будет с мальчишкой, если его настигнут. Но Сара сейчас думала не о нем, а о собственном спасении.
Полетели камни. Рогатка – любимое оружие уличных детей. За время практики они научились стрелять на бегу. От летящих с такой скоростью маленьких камушков сложно уклониться. А бьют эти самые камушки довольно больно. Сара услышала, как камень просвистел рядом с ней и врезался в кирпичную стену. Еще немного и попал бы в нее. Страх еще сильнее овладел ею.
Она бежала по улицам и закоулкам, мимо прохожих, через арки и небольшие маленькие аллеи. Ее отнесло немного восточнее. Так что теперь нужно поворачивать на юг и бежать в том направлении. Сара время от времени оглядывалась. Мальчишка, спасающийся от детей, все еще бежал за ней. Зачем? Он же сам по себе. Бежать с корзиной, полной еды, не слишком удобно. Но оставить ее Сара могла только в самом крайнем случае, когда не останется другого выхода. А пока она продолжала бежать, петляя между улиц. А мальчишка старался не отставать. Сара почувствовала, что уже выдыхается. Силы постепенно покидали ее. Она еще свернула. Мальчишка все еще не отставал от нее.
– Да вы как будто… издеваетесь, – пропыхтела Сара.
Она все же решила остановиться. Толпа, преследовавшая мальчика, осталась позади. Вроде как оторвались от преследователей. Там кто знает. Сара тяжело дышала, глотала воздух ртом, пытаясь восстановить дыхание. Мальчишка, все это время бежавший позади нее, тоже остановился.
– Ты зачем бежал за мной? – поинтересовалась Сара.
– Так я думал, ты тоже от них убегаешь. Думал, ты решила мне помочь, вот и побежал за тобой. Думал, ты знаешь, где можно спрятаться.
Сара выругалась. Отдышавшись, она пошла дальше. На юг. Мальчик пошел с ней. Саре было все равно. Пускай идет. Она все равно не возьмет его с собой. Может и ей так даже безопасней будет. Пара лишних глаз в такой ситуации не помешают. Мальчик молчал всю дорогу. Он смахнул свои слезы и боязливо посматривал по сторонам. На лице застыл страх. Такой же, как испытывала Сара, когда шла по улицам этого города.
– Вот он! – раздался крик. – Ловите его!
Прямо перед ними выросла толпа детей. Некоторые кинулись в погоню. Остальные остались. Сара остолбенела. Ей тоже надо было бы убегать, но силы покинули ее, и она просто застыла на месте, боясь пошевелиться. Она боялась представить, что сейчас с ней будет. Посчитала, что наступил конец. Однако старший из детей деловито вышел вперед и посмотрел на Сару.
– Нет. Сегодня ты нам не нужна, ведьмина дочь, – сообщил он. – Сегодня нам нужен тот малый. Но только сегодня. В другой раз, если увидим тебя здесь, пеняй на себя.
Сара восприняла предупреждение даже лучше, чем предполагали дети. Она поспешила домой. Нет. Хватит! Чтоб еще раз такое пережить. Больше ноги ее в городе не будет. Она так и скажет своей маме, когда вернется. Пускай лучше Сильвия ходит и покупает нужные вещи. А с Сары хватит. Сара уже достаточно пережила.
Дорога домой показалась довольно легкой. Намного легче, чем поход в город. Ведь все уже позади. Здесь, за городом ее уже не будут преследовать. Сара это знала, так что позволила себе успокоиться. Мир вокруг жесток. Он же заставил Сару избегать посторонних людей. Сильвия сама неоднократно ей об этом твердила. Сара прислушалась к словам матери и больше не верила никому, старалась видеть посторонних ни минутой дольше, чем нужно. Кстати, это спасало ее от многих неприятностей. Сильвия говорила ей, что за каждой доброй улыбкой и ласковым голосом могут скрываться злые помыслы. Так что лучше не рисковать и избегать контактов.
Сильвия заканчивала готовить, когда вернулась Сара. Девочка чуть ли не швырнула корзину и своими детскими черными глазками злобно посмотрела на мать. Сильвия как будто ничего не заметила. Ее руки продолжали готовить еду. Она начала раскладывать ее по тарелкам. И как только это было сделано, она соизволила обратить свое внимание на дочь.
– А! Вернулась! Садись, обедать будем, – сказала Сильвия, ласково улыбаясь.
– В следующий раз сама туда иди! – воскликнула Сара.
Сильвия поняла, что дочь чем-то расстроена. Она предложила сперва сесть за стол и поесть, а потом разговаривать. Сара не согласилась. Она решила высказать все сейчас, пока есть решимость. Пока гнев и обида на весь мир не угасли в ее сердце.
– Я больше туда не пойду, – заявила Сара. – Теперь, если будут нужны продукты, иди туда сама.
– Сядь, – добродушная улыбка исчезла с лица матери. Ее заменила серьезная гримаса. – И расскажи, как следует. Что случилось?
Сара села за стол. Сильвия поставила миску с супом ей и себе. Затем села сама и приготовилась слушать дочь. Девочка рассказала о своих приключениях на рынке. О том случае, несколько недель назад, Сильвия ничего не знала. Сара больше не могла этого терпеть. А Сильвия устыдилась, что подвергает свою дочь опасности. Она задумчиво посмотрела на дочь, потом произнесла:
– Прости меня, дочка. Я больше не буду тебя посылать в город. Ты права. Лучше мне самой туда ходить. Только вот ноги у меня болят, но это ничего. Я переживу.
Сара об этом не подумала. У Сильвии уже какой месяц болят ноги. Она ходит медленно, вообще еле передвигается. Саре тоже стало стыдно, что накричала на свою мать. Сильвия умная женщина. Она прекрасно понимала, чем может обернуться для ее дочери поход в город. Если бы не ноги, она ни за что бы не отпустила свою дочь туда одну. Но, увы. Ноги ее болели очень сильно. Сильвия по дому то ходила с трудом. Чего уж говорить о походе в город? До него она вообще не дойдет.
– Прости меня, мамочка, – извинилась Сара. – Я совсем забыла о твоих ногах. Ничего. Сиди лучше дома. Я погорячилась. Лучше я продолжу ходить в Ридлстоун. Черт с ними, с мальчишками.
Сильвия в такие моменты любила свою дочь очень сильно. Красивая и смелая она выросла. Большая рука Сильвии коснулась черных прядей Сары. Рука стала поглаживать волосы.
– Хорошая ты у меня девочка, – улыбнулась Сильвия. – Что бы я без тебя делала?
Сара улыбнулась в ответ. Она тоже горячо любила свою мать. Она единственный человек на свете, кто никогда не придаст ее. На Сильвию всегда можно положиться. С ней всегда можно поговорить. Так что Сильвия заменяла Саре и отца и друзей. Саре этого в большей степени хватало.
– А теперь давай есть, – сказала Сильвия и приступила к трапезе.
Глава 4 Выживший
Дэмиен бежал, словно в тумане. Он почти ничего не видел. Нога и рука сильно болели. Вокруг была только непроглядная мгла. Дэмиен не знал, сколько уже вот так бежит, хромая. Час? Два? Он бежал вперед. Правая рука начала сильно болеть. Нога тоже не отставала от руки. Это плохой знак. Парень уже не думал о том, что с ним приключилось за последнюю ночь. Теперь его волновало только, как выбраться из этого непроглядного мрака. Ноги не хотели слушаться. Голова кружилась. К горлу подбиралась тошнота. Еще немного и силы в конец оставят его. Дэмиен больше не бежал. Он медленно шагал вперед, размахивая здоровой рукой, пытаясь развеять сгустившийся перед глазами мрак. Но темнота так и не уходила. И как еще он не споткнулся и не уперся во что-нибудь? Дэмиена резко пошатнуло. Еле удержавшись на ногах, он продолжил идти. Дэмиен понимал, что долго так идти он не сможет. Нужно было искать место для отдыха. Через какое-то время на пути попалось дерево. Дэмиен налетел на него, не сильно. Он сел и облокотился на него спиной. Заснуть из-за боли ему не удалось, зато ум стал думать яснее, мрак перед глазами развеялся, и Дэмиен наконец-то смог разглядеть окружающий мир.
Холмы огромным ковром расстилались от форта Гард до Ридлстоуна и Гастории. Весь этот край наполнял радостью сердце и душу. Еще раз увидеть родные холмы. Быть может в последний раз. Но вся эта местность служила для Дэмиена утешением и лучиком надежды всю его жизнь. Может, поэтому он и не покинул форт Гард. Не захотел расставаться с холмами и деревушками, а так же со своим другом Норманом. Эх, Норман. Что с ним теперь будет? Он же помог бежать преступнику. Скорее всего, его приговорят к смерти или отправят в острог. Однако Дэмиен сейчас не думал о плохом. Он любовался западными холмами и ненароком вспомнил, как ребенком носился по этим просторам и играл с братом. Дэмиен печально улыбнулся. Он посмотрел на свою ногу. Оттуда торчала стрела. Дэмиен так и не вытащил ее и бежал все это время вместе с ней. Осторожно он стал вынимать стрелу. Жуткая боль пронзила ногу. Дэмиен терпел. Когда стрела вышла из тебя, Дэмиен посмотрел на рану. Оттуда струилась алая кровь. Бурным потомком она окрасила всю ногу в алые цвета и стала капать на траву. А сама рана оставалась чистой. Из руки тоже торчала стрела. Парень проделал тоже самое. Тут уже начались самые настоящие адские муки. Вытаскивать стрелу из правой руки оказалось гораздо больнее, чем из ноги. Дэмиен терпел сколько мог, потом не выдержал и закричал. На лице выступил пот. Жар окутал все тело. Наконец, стрела вышла из плоти. Рука тут же окрасилась в алый цвет. Дэмиен тяжело дышал. Сразу почувствовал облегчение. Затем его глаза устремились на рану руки. В отличие от ноги, рана на руке почернела. По венам струилось что-то черное. Дэмиен это видел. «Яд», – догадался он. Вот откуда темнота перед глазами и такая страшная боль.
Он с большим трудом поднялся и двинулся дальше. Мрак больше не возвращался, но усталость все росла. Между тем, раненые конечности разболелись еще сильнее. Дэмиен брел совсем уж по-тихому. Его ноги совсем не слушались. Шаг. Второй. Третий. Мгла, зависавшая перед глазами, снова вернулась. Сомнений быть не может – Дэмиен умирает. Так считал он сам. А что еще это может быть? Чернота на руке – это следы от яда. Стрела, пронзившая руку, отравлена. Вот и все. Сил больше не осталось. Последнее, что Дэмиен запомнил перед тем как упасть, вдали мелькнула странная точка. Странность заключается в том, что она вроде как двигалась.
* * *
Дэмиен с трудом поднялся на ноги и долго не мог понять, где находится. Потом память начала понемногу возвращаться. Дэмиен осмотрелся и увидел, что стоит рядом с каким-то входом. Куда вел этот вход, он не знал. Взгляд пошел дальше, наверх. Дэмиен стоял рядом с горой. Это был вход в тоннели этой горы. На ее вершине бушевал вулкан. Это же вулкан Иг-Багот, что в Карнаке. Но как Дэмиен мог попасть в Карнак? Лава готова была вот-вот вырваться из него. Дэмиен привалился к горе, прильнул ухом. Изнутри вроде бы ничего слышно не было. Только звуки плескающейся лавы. Она плевалась, шипела, бурлила, словно голодный зверь, требующий пищи. Голова раскалывалась, перед глазами все плыло, и мир казался темным, точно неживым. Со зверской силой хотелось пить. Видимо, парень еще не отошел от прошлого вечера. Отойдешь тут, как же. Ведь даже непонятно, умер ли Дэмиен или нет.
– Может, это мир мертвых? – сказал сам себе Дэмиен. Собственный голос показался мальчику каким-то призрачным.
Дэмиен все же решил заглянуть внутрь. Впереди – темный, мрачный тоннель. Дэмиен побрел по нему. Он понятия не имел, как попал сюда. На ходу мальчик пытался припомнить все, что с ним произошло после того, как он сбежал из родного замка. Но воспоминания представали перед Дэмиеном неясной картиной. Он смутно все помнил. Похоже, он все же еще не умер.
Дэмиен побрел дальше по тоннелю. Боль на руке и ноге исчезла. Дэмиен посмотрел на них. Ран нет. А куда же они делись? Впереди он увидел что-то, вроде развилки. Гору пронизывало множество тоннелей. Они тянулись с самого низа до самого пика, вулкана. Если бы не жара, тут легко могла бы уместиться целая цивилизация. А может она тут и была? Цепь из тоннелей образовывало целый лабиринт. Здесь запросто можно заблудиться. Но сейчас большая часть путей была недоступна. Словно сам вулкан хотел, чтобы Дэмиен пришел в какое-то место. Возможно, вулкан хочет показать что-то.
Дэмиен шел вперед. Его взору открывалась только одна дорога и несколько комнат. «Сколько же тут тоннелей? Вечность можно блуждать и не найти того, зачем пришел, если ты уже заранее не знаешь, где оно спрятано», – подумал Дэмиен.
– Интересно, где это я? – сказал Дэмиен.
Тоннель поворачивал направо и круто шел вниз. Дэмиен достал меч. А откуда у него взялся меч? Убегая, он не успел ведь ничего с собой прихватить, да и некогда было. Впрочем, Дэмиен достал его не столько обороняться, сколько для проверки земли, что бы ненароком не навернуться. Ведь мрак перед глазами, какой-никакой, а все же еще стоял.
Взору открылась огромная комната с гигантской ямой в центре. В этой яме вовсю булькала раскаленная лава. Огромная пропасть. Вверх поднимался огненный луч. Должно быть, этот луч не дает горе выплеснуть лаву. На противоположном конце виднелся тоннель. Дэмиен двинулся к нему. Чем ближе он подходил к обрыву, тем сильнее у него кружилась голова, и тем больше усталость брала верх. Это место плохо влияло на Дэмиена. Дальше и дальше его несли ноги, которые еще немного и взбунтуются. Прошел дальше по темному тоннелю. Как же пить хотелось! Он не успел ничего взять, когда убегал из замка. Да оно и понятно, ведь времени совсем не оставалось. Дэмиен внезапно вспомнил Нормана. Как он там? Скорее всего, Родрик его не помилует. Если у него не дрогнула рука убить отца, что же ему стоит убить простого солдата? Тем более предателя, по его мнению.
Дэмиен стал осматривать комнату. Голые стены. Мрачная обстановка. Более ничего не бросалось в глаза. Но дальше, в конце комнаты, на стене красовалась какая-то надпись. Дэмиен приблизился к ней и прочитал: «Аладор». Письмена, как заметил Дэмиен, довольно старинные. Их мог написать кто угодно и когда угодно. Но кто такой Аладор? Или что такое? Может, это какая-то вещь или какое-то заклинание? Интересно, а кто их написал и зачем?
– Надпись довольно старая. Я бы сказал, ей минимум десять лет и написана она магией. Выбита в камне. Сюда бы экспертов позвать, – пробурчал Дэмиен себе под нос.
Внезапно откуда-то справа раздался раздирающий душу вой. Он проникал в самую сердцевину души и вызывал сильные эмоции. Звук пронесся по всей горе, проникая в каждый ее уголок. Стены задрожали от такого крика, но не рухнули, что весьма удивительно.
Дэмиена охватил страшный ужас. Шеккеры, существа обитающие под землей и поедающие любого неосторожного путника. Обычно по воздуху проносится душераздирающий свист – сигнал к их появлению. Он быстро рванул к выходу, но, как только Дэмиен добежал до него, дорогу ему перекрыл гигантский дракон. Значит, это не шеккеры, а дракон. Это был не просто огромный дракон, а Высший дракон. Высшие драконы охраняют что-либо ценное. И странно видеть его в Карнаке. Драконы вообще редкость на Аркадии. Они звери Агроса. Причем эти рептилии уникальны. Некоторые могут говорить и даже принимать человеческий облик, временно конечно. Хочешь увидеть дракона – плыви на Агрос. Драконы, как правило, хранители. Они живут в горах и сторожат сокровища, что хранятся там. Магические артефакты, или оружие. Чем больше сокровищницы, тем сильнее дракон, что ее охраняет. Высшие драконы – не просто выходцы из простых огнедышащих. Эти чудовищные твари неуязвимы. Столкнуться с таким созданием – все равно, что подписать смертный приговор. Иногда, особенно в старинную эпоху, еще до церкви с ее правилами, заключенных выставляли на бой против Высших драконов. Это была разновидность казни. Но так поступали только на Агросе.
Дракон лязгнул челюстями в предвкушении обеда. Дэмиен защищался, как мог. Но что мог сделать его паршивый маленький меч против смертоносного порождения мрака? Да и Дэмиен порядком изранен. Дракон моментально схватил Дэмиена и проглотил его.
* * *
Наступило воскресение: десять часов утра. Солнце высоко висело над землей, в деревне запел петух. Сара вышла в поле, далеко от дома. После событий в городе, она решила уходить только в чистое поле. Забредет далеко от дома, а затем возвращается обратно. Но на этот раз она отправилась за водой. Сильвия заняла колодец, в получасе ходьбы на восток от ее хижины. Но Сара ушла еще дальше. Она любила бродить среди цветов и насекомых. Они заменяли ей друзей. Хоть они и не могут разговаривать, Сара все равно их любила. И очень часто проводила время в их компании. Однажды она легла на траву и уснула. Проспала три часа, потом со всех ног бросилась домой. А сейчас она оставила свою маму, которая решила прилечь. Устала женщина, совсем выбилась из сил и решила чуть-чуть подремать.
Девочка отлично компенсировала недостатки матери, в плане хозяйства. Она сама научилась ловить рыбу (Сильвия этого не умела) в маленьком пруду, сама ухаживает за скотом и сама готовит еду. В общем и целом обязанности по хозяйству между Сарой и Сильвией поделены поровну. Никто из них не жаловался. Порой Сара замечала, как мать грустит о чем-то. Но, когда спрашивает ее, та молчит и говорит, что все в порядке. Сара догадывалась, что Сильвия думает о ее отце, ну или просто вспоминает прошлое. Ведь оно, наверняка, богато событиями. Есть, что вспомнить. Только вот Сара ничего об этом не знала. Она решила, однажды мама, если захочет, сама ей расскажет. А, если нет, значит так тому и быть.
Однажды Сара ушла гулять и не вернулась домой. Сильвия сперва не заподозрила беды. Такое случалось часто, девочка бродит по холмам или вдоль берега реки целыми днями и домой возвращается поздно. Но в тот раз девочка не вернулась домой. Сильвия забеспокоилась и пошла ее искать. Нашла ее далеко от хижины. Девочка решилась забрести подальше от дома. Сара лежала на траве (хорошо, что лето было) без сознания. Из головы сочилась кровь. Сильвия взяла девочку на руки и стрелой помчалась домой. Вскоре Сара пришла в себя и рассказала, что случилось. Оказалось, она наткнулась на трех мальчишек, которым тоже захотелось уйти как можно дальше от дома. Мальчишки поначалу просто дразнили ее и только потом стали швыряться камнями. Один такой камень попал девочке в голову. Повезло, что не убил, а только оглушил. Сара извлекла хороший урок. Опасность подстерегает не только в городе, но повсюду. То, что происходит в городе, это так, основная опасность. А существует еще дополнительная опасность. От нее уже никуда не денешься.
Сара нагулялась. Она решила, что пора возвращаться домой, а по пути зайти на колодец набрать воды. Зря она взяла только одно ведро воды. Надо было брать два. Завтра придется идти еще раз. Одного ведра надолго не хватит. Как только Сара принесет воду, мать первым делом разольет ее по бутылкам, для питья, а остальное выльет в бочку, от которой пахнет тиной, это для водных процедур. И все, ведра воды уже нет. Взяв второе ведро, Сара бы затратила куда больше времени, потому как маленькой девочке тащить два заполненных до краев ведра несколько проблематично. А помочь некому. Так что уж лучше завтра еще раз сходить и не мучить себя.
Сара прошла дальше и ужаснулась. Впереди брел парень, лет двадцати пяти, весь бледный, как мертвец. Он тут же упал наземь. Сара закричала и побежала обратно к дому. Дорога заняла полчаса. Сара бежала со всех ног. Настолько быстро, насколько сама способна была бежать. Никогда за всю ее недолгую жизнь не случалось ничего подобного. Девочка сразу забыла о ведрах и воде. Вот уже и дом показался на виду.
– Мама! – закричала Сара. – Мама! Сильвия!
Сара иногда называла свою мать по имени. В семилетнем возрасте у Сары с мамой была такая игра. На определенное время (день, час) Сильвия становилась старшей сестрой, и все условленное время Сара должна была называть маму по имени. Спустя несколько лет подобных занятий игра превратилась в привычку. Сильвия на это нисколько не обижалась. Она выскочила из дома, насмерть перепуганная. Вдруг, что с дочкой случилось. Она облегченно выдохнула, когда увидела отсутствие ран на теле Сары.
– Что случилось, радость моя? – поинтересовалась Сильвия.
– Там… мужчина раненый лежит. В получасе отсюда, – пролепетала Сара.
Она вся дрожала. Раненый парень, мужик, как она его назвала, насмерть ее перепугал. Сильвия оставила дочь дома, а сама пошла смотреть. Через двадцать минут она вернулась, таща на себе здорового крепкого парня. Габариты и жизнь сделали Сильвию физически очень сильной женщиной. Ноги чудесным образом перестали болеть. А Сара проигнорировала это, не заметила. А все этот раненый чужак.
Войдя в дом, она положила парня на кровать, велела дочери принести чистые тряпки и разжечь огонь в камине. Сама же разорвала одежду на парне и стала осматривать его раны. Она пришла в ужас, когда увидела, что из раны помимо крови вытекает черная жидкость. Да, она знала, что это такое. Это-то и привело ее в ужас. Сильвия пощупала пульс. Пульс есть, но слабый. Сильвия ничего не понимала, но времени терять не стала. Сара принесла воды и чистые тряпки, Сильвия не медля принялась за дело.
– Детка, сходи посмотри есть ли у нас припарки, – сказала Сильвия.
– Мама, кто это такой? – спросила Сара, во все глаза разглядывая незнакомца. Страх никуда не делся, даже усилился.
– Бегом!
Читать бесплатно другие книги:
