Зов Халидона Ладлэм Роберт

— Благодарю вас. Совсем немного. И чуточку содовой.

— Раздевайтесь. Присаживайтесь. — Маколиф протянул Холкрофту стакан.

— Вы очень любезны, Благодарю вас. — Британец аккуратно повесил свое пальто на спинку кресла.

— Я заинтригован тем, что происходит, мистер Холкрофт, очень заинтригован. — Маколиф сидел у окна, англичанин — напротив. — Клерк внизу поинтересовался, иду ли я к себе в номер. Это по вашему поручению?

— Да, но он ни о чем не догадывается. Он полагает, что администрация хочет побеседовать с вами с глазу на глаз. Такое происходит довольно часто. Особенно если у гостей возникают финансовые проблемы.

— Вот спасибо!

— Если вам неприятно, мы все исправим...

— Да ладно, не стоит.

— Я был в подвале. Когда мне сообщили, я поднялся к вам на служебном лифте.

— Весьма сложно...

— Обычная предосторожность. Последние несколько дней вы находитесь под постоянным наблюдением. Я не хотел бы вас волновать, но...

Маколиф выдержал паузу, рассматривая содержимое стакана.

— У вас это почти получилось. Надо полагать, это не ваши люди?

— Лучше сказать, что мы наблюдали за наблюдающими и за их объектом. — Холкрофт отпил маленький глоток и улыбнулся.

— Что-то мне все это не нравится.

— Мы тоже не в восторге. Но разрешите мне все-таки представиться подробнее.

— Ради Бога.

Холкрофт вытащил из кармана пиджака книжечку в черной кожаной обложке, встал и протянул ее Алексу так, чтобы тот мог рассмотреть.

— Ниже печати номер телефона. Я бы очень просил вас, мистер Маколиф, позвонить по нему и удостоверить там мою личность.

— В этом нет необходимости, мистер Холкрофт, ведь вы меня еще ни о чем не спросили.

— Но могу спросить.

— Вот тогда, может, и позвоню.

— Ну что ж... Спасибо и на этом, — опускаясь обратно в кресло, произнес Холкрофт. — По документам я сотрудник военной разведки. Но в основном я работаю на министерство иностранных дел и налоговое ведомство Великобритании. Я специалист по финансам.

— И с такой профессией — в разведке? — Алекс собрался наполнить еще раз стакан виски со льдом и жестом пригласил Холкрофта присоединиться к нему, но тот отрицательно покачал головой. — Немного странно, вы не находите? Одно дело — банк или брокерская контора, но в компании рыцарей плаща и кинжала...

— Так или иначе, но вся разведывательная деятельность связана с финансами, мистер Маколиф.

— Интересно... — начал Маколиф и сообразил, что Холкрофт ждет, когда он вернется в кресло. — Пожалуй, я понимаю, что вы имеете в виду.

— Несколько минут назад вы спросили, имею ли я отношение к «Данстон лимитед».

— Не может быть.

— Хорошо. Вы упомянули Джулиана Уорфилда — это одно и то же.

— Вероятно, я ошибся. Я вообще не припомню, чтобы спрашивал вас о чем-либо.

— Понимаю. Это необходимое условие вашей договоренности. Ни при каких обстоятельствах вы не должны упоминать ни Уорфилда, ни «Данстон», ни вообще чего бы то ни было в этой связи. И мы это одобряем. По многим причинам. И среди них самая важная: стоит вам нарушить этот пункт договора — и вы покойник.

Маколиф опустил стакан и внимательно посмотрел на англичанина, который так спокойно, обыденно произнес это слово.

— Это абсурд.

— Нет, это «Данстон лимитед», — мягко возразил Холкрофт.

— В таком случае поясните.

— Я постараюсь... Начнем с того, что вы второй, с кем заключают контракт на геодезическую съемку данной местности.

— Мне об этом не сказали.

— На это есть серьезные причины. Члены первой экспедиции погибли, хотя более точно будет сказать — одни исчезли, а другие погибли. Местных участников экспедиции найти не удалось, а все белые мертвы, в этом мы уверены.

— И на чем основана такая уверенность?

— На серьезных фактах, мистер Маколиф. Одним из участников был наш сотрудник.

Маколиф слушал, словно загипнотизированный вкрадчивым голосом. Холкрофт рассказывал, как какой-нибудь оксфордский профессор, прослеживающий причудливые повороты сюжета мрачной драмы елизаветинских времен. Когда не хватало фактов, он делал предположения, давая Алексу понять, что это всего лишь догадки.

«Данстон лимитед» была не обычной строительной корпорацией; многие ее функции выходили далеко за рамки этого определения. К тому же она не была чисто британской, как об этом говорил список совета директоров. На самом деле «Данстон лимитед, Лондон» являлась корпоративной штаб-квартирой международного сообщества финансистов, поставивших своей задачей создание всемирных картелей вне сферы влияния и контроля со стороны Общего рынка и его торговых союзов. Можно предположить, что она создавалась для того, чтобы исключить возможность государственного экономического вмешательства Вашингтона, Лондона, Берлина, Парижа, Гааги или любого другого правительства в точке, на которую укажет стрелка компаса финансовых интересов. Во всяком случае, они низводились до роли клиентов, но уж никак не заказчиков и хозяев положения.

— Таким образом, вы хотите сказать, что «Данстон» формирует собственное правительство?

— Совершенно верно. Правительство, преследующее исключительно экономические интересы. И невиданная со времен фараонов концентрация капиталов. Помимо экономической катастрофы, есть еще один, не менее серьезный аспект: «Данстон» собирается подменить законное правительство Ямайки своими ставленниками. Они рассматривают Ямайку как базу для своих операций. И могут в этом преуспеть, мистер Маколиф.

Алекс поставил стакан на широкий подоконник. Он заговорил медленно, подбирая слова и скользя взглядом по крышам близлежащих домов.

— Мне нужно обдумать то, что вы сказали. Значит, «Данстон» собирается вложить большие средства в развитие Ямайки. Хорошо. Согласимся с этим и признаем, что речь может идти об астрономических суммах. Далее, в обмен на инвестиции они ожидают соответствующих действий со стороны благодарного правительства в Кингстоне. Будь я на месте «Данстона», я бы не сомневался в этом. Например, нормальные ставки по кредитам, льготы на импорт, освобождение от уплаты налогов за использование местной рабочей силы, право на приобретение недвижимости... Все это в порядке вещей для операций такого рода. Ничего нового. — Маколиф обернулся к Холкрофту. — Не вижу за этим никакой финансовой катастрофы... разве что для английской экономики.

— Ваша формулировка точнее, но суть от этого не меняется. Вы правильно заметили: в первую очередь мы стремимся защитить наши национальные интересы. Если угодно — типичное английское упрямство. «Данстон» — важный фактор в торговом балансе страны. И мы очень не хотели бы его лишиться.

— Поэтому вы устраиваете заговор...

— Минуточку, мистер Маколиф, — прервал его Холкрофт, не повышая голоса. — Высшие эшелоны власти заговоров не устраивают. Если бы «Данстон» был тем, за кого он себя выдает, люди с Даунинг-стрит[3] открыто бы выступили в защиту национальных интересов. Но, боюсь, это не тот случай. У «Данстона» — серьезные позиции в очень высоких, кабинетах Лондона, Берлина, Парижа, Рима и, я почти уверен, Вашингтона. Но об этом позже, а пока я хотел бы вернуться к Ямайке. Вы говорили о льготах, налогах, праве на недвижимость. Я же — о подмене законного правительства.

— Это все слова.

— Законы,мистер Маколиф. Независимость — гарантированная премьер-министрами, правительствами, парламентом. Вдумайтесь в это! Нормально работающее правительство в независимом государстве, расположенном в стратегически важном регионе, оказывается полностью под контролем гигантской промышленной корпорации, монопольно хозяйничающей на мировом рынке. И это не где-нибудь, а прямо у вас на глазах.

Алекс задумался. Его всерьез обеспокоили «разъяснения» Холкрофта, сделанные мягким и в то же время властным тоном.

Холкрофту удалось четко определить modus operandi[4] «Данстона» и при этом не раскрыть методов работы МИ-5[5]. Он рассказал, что из швейцарских банков были переведены сумасшедшие суммы на Кинг-стрит в Кингстоне, в этот небольшой городской квартал, где расположены все основные международные банковские представительства. Но вся эта огромная масса наличными проплыла мимо американских, английских и канадских банков. Они тщетно предлагали свои услуги, в то время как сейфы куда менее надежных банков Ямайки буквально ломились от никогда не виданного количества свободно конвертируемой валюты.

Мало кто знал о том, что все нувориши Ямайки — исключительно люди «Данстона». Только им было ведомо, как ежедневно проворачивались операции по тысячам счетов.

Но кое-кто покачивал в изумлении головой. Буквально единицы. Для этих немногих людей с весьма высоким положением становилось все более очевидным, что Кингстон завоевывает новая неведомая сила, причем настолько мощная, что скоро заставит трепетать и Уайт-холл, и Уолл-Стрит.

— Если вы так много знаете, то почему ничего не предпринимаете? Остановите их!

— Невозможно, — ответил Холкрофт. — Все операции закодированы, за руку никого не поймаешь. Очень хитроумная финансовая паутина. За «Данстоном» стоит гений Уорфилда. Он создал такую сложную структуру, в которой каждое звено либо совсем ничего не знает о деятельности других, либо знает чрезвычайно мало.

— Другими словами — у вас нет доказательств.

— Мы не можем предъявлять то, что не в состоянии доказать, так будет точнее, — заметил Холкрофт.

— Можно припугнуть. Я хочу сказать, на основании известных вам фактов вы могли бы поднять такой шум... Но вы не можете их использовать, поскольку нити потянутся в те самые кабинеты Берлина, Вашингтона, Парижа и так далее... Правильно?

— Угу.

— Это, должно быть, очень высокопоставленные особы.

— Мы полагаем — высшие слои международных деловых кругов.

— В правительствах?

— И в ведущих отраслях промышленности.

— Например?

Холкрофт взглянул Алексу прямо в глаза.

— Вы понимаете, что все сказанное мной... в основном... как бы это лучше сформулировать... предположения, гипотезы.

— Договорились. У меня короткая память.

— Вот и отлично. — Британец встал и сделал несколько шагов. Мягко, но четко он начал: — Ваша собственная страна: предположительно вице-президент Соединенных Штатов или кто-то из его ближайшего окружения и, разумеется, многочисленные неустановленные сенаторы и сотрудники аппарата президента. Англия: известные личности в палате представителей и директора многих департаментов налогового ведомства. Германия: влиятельнейшие депутаты рейхстага. Франция: элита, не простившая де Голлю независимости Алжира... Люди, о которых я говорю, должныиметь отношение к Уорфилду. И прогресс «Данстона» был бы невозможен без наличия связей во всех этих кругах. В этом мы уверены.

— Но вы не знаете, с кем именно.

— Не знаем.

— И вы считаете, что я могу помочь вам?

— Именно так, мистер Маколиф.

— Вы, у которых такие возможности, обращаетесь за помощью ко мне? К человеку, которого «Данстон» всего лишь нанял провести геодезическую съемку?

— Повторнуюсъемку, мистер Маколиф.

— Вы сказали, что участники первой экспедиции погибли.

Холкрофт вернулся в свое кресло.

— Да, мистер Маколиф. И это означает, что у «Данстон лимитед» есть враг. Либо очень сильный, либо очень осведомленный, либо и то и другое вместе. И у нас нет ни малейшего представления, кто это может быть. Но он, а точнее, они -есть. Они хотят того же, что и мы, значит, нам необходимо установить с ними контакт. Мы в состоянии гарантировать безопасность вашей экспедиции. Вы — ключевая фигура. Без вас мы беспомощны. Но без нас вы и ваша команда рискуете оказаться в серьезной опасности.

Алекс вскочил. Горло чуть не перехватило от негодования. Ему пришлось походить по комнате, чтобы взять себя в руки. Англичанин, казалось, вполне понимал его состояние, поэтому благоразумно молчал.

— Господи! Ну вы и тип, Холкрофт! — Маколиф вернулся к своему креслу, но садиться не стал. Он взял стакан с подоконника и крепко сжал его в руке. — Вы приходите ко мне в номер, шьете Уорфилду дело, читаете мне лекцию по экономике и спокойно объясняете, какие кошмары меня ждут, если я откажусь с вами сотрудничать.

— Ну, старина, вы преувеличиваете...

— Ничего подобного. Именно так вы и сказали. А если вы ошибаетесь?

— Мы не ошибаемся.

— Черт побери, вы же знаете, что я не могу это доказать. Как только я приду к Уорфилду и поведаю ему об этой маленькой неформальной беседе, я потеряю контракт в ту же секунду. И вместе с ним самый большой гонорар, который мне когда-либо предлагали за геодезическую разведку.

— Могу ли я узнать сумму? Из чистого любопытства. Маколиф взглянул на Холкрофта.

— Что вы скажете о миллионе долларов?

— Удивлен, что он не предложил два. Или три... Какая разница? Вы все равно не доживете до их получения.

— То есть вы хотите сказать, если меня не убьют враги «Данстона», меня убьет «Данстон»?

— Мы уверены в этом. Это совершенно логично. Особенно после того, как вы завершите изыскания.

— Понятно, — протянул Маколиф, не спеша подошел к столику и аккуратно, словно отмеряя дозу, налил себе виски, не предлагая Холкрофту. — Если я начну работать против Уорфилда, учитывая все то, что вы сказали, вы думаете, он действительно...

— Убьет вас? Трудно произносить подобные слова, да, мистер Маколиф?

— Да, знаете, как-то еще не было случая, мистер Холкрофт.

— Естественно. К таким словам нелегко привыкнуть... Да, мы думаем, что он вас убьет, разумеется, не своими руками. И только после того, как выкачает из вас все, что можно.

Маколиф прислонился к стене, рассматривая свой стакан.

— Вы хотите сказать, что у меня нет выбора?

— Ну почему же. Я могу хоть сейчас покинуть ваш номер — и мы с вами никогда не встречались.

— А если вас кто-нибудь заметит? Те ищейки, о которых вы говорили?

— Это исключено, поверьте мне на слово. — Холкрофт откинулся на спинку кресла, задумчиво сплетя пальцы. — Разумеется, при определенном стечении обстоятельств мы не сможем обеспечить вам защиту. От другой стороны...

— Защиту от неизвестного, — слегка усмехнулся Алекс.

— Да.

— Итак, выбора нет. — Маколиф оттолкнулся от стены и сделал пару больших глотков. — Но есть одно условие, Холкрофт. Допустим, я соглашусь сотрудничать с вами, считая, что для ваших обвинений, или теорий, или как вы их там назовете, есть основания. Но я не буду вам подчиняться.

— Простите, не понял.

— Я не собираюсь слепо выполнять ваши указания. Марионеткой я не буду. И я хочу, чтобы это условие было занесено в протокол, если можно так выразиться.

— Можно. Я и сам так часто говорю. Маколиф наконец добрался до своего кресла, но присел на самый краешек.

— А теперь по существу. Что мне нужно сделать? Холкрофт по-прежнему был спокоен и точен.

— Есть две задачи. Одна — обнаружить противников «Данстона», тех, кто ликвидировал первую экспедицию.

Вполне вероятно, что ее решение выведет вас на вторую и, скорее всего, главную цель: имена в иерархии «Данстона». Те неизвестные, что сидят в кабинетах Лондона, Парижа, Вашингтона... Хотя бы одно или два имени. Нас устроит любая конкретика.

— Что у меня есть для начала?

— Боюсь, очень немного. Нам известно только одно слово. Ил№ имя, мы даже в этом не уверены. Но есть все основания считать, что оно дьявольски важно.

— Слово?

— Да... «Халидон».