Дом Люцифера Ладлэм Роберт
Надаль аль-Хасан и Билл Гриффин и виду не показали, что их сколько-нибудь волнует безразличие Тремонта и беспокойство четверки. Ступая бесшумно и внимательно оглядывая все вокруг, они подошли к дому и скрылись за дверью черного хода.
За длинным банкетным столом Виктор Тремонт угощал своих гостей изысканными блюдами: дикой уткой с грибами, свежайшей форелью, браконьерски выловленной из озера, и жареной олениной — оленя подстрелил сам хозяин. Ко всем этим яствам подавались соус из тушеного цикория по-бельгийски и картофель «дофин». Затем раскрасневшиеся от сытной и вкусной еды мужчины перешли в просторную гостиную и расселись в мягкие кресла у горящего камина. Здесь им подали самые изысканные коньяки — «Реми Мартин», «Кордон Блё», а также кубинские сигары «Мадурос», изготовленные специально по заказу Тремонта. Здесь же Тремонт закончил начатый за обеденным столом доклад о проекте, занимавшем их воображение последние лет двенадцать, на который возлагались такие большие надежды.
— Мы предполагали, что мутация будет иметь место у американских граждан примерно на год позже, нежели у неамериканцев. И причиной тому общее состояние здоровья, питание, физическая выносливость и генетика. Что ж...
Тут Тремонт сделал многозначительную паузу и оглядел присутствующих. Все эти люди были с ним с самого начала — команда сколотилась ровно через год после того, как он вернулся из Перу с материалами о необычном вирусе и с обезьяньей кровью. Вот Джордж Хайем, крайний справа, высокий цветущий мужчина. В те дни он был лишь молодым ассистентом и отчаянно нуждался в деньгах. Теперь же формально занимает пост главного бухгалтера фирмы «Блэнчард», а на деле работает только на него, Тремонта. Рядом с ним Хавьер Бекер, страшно разжирел, бедняга, за последнее время. Хавьер — настоящий компьютерный гений, помог сэкономить немало времени в работе по усовершенствованию вируса и сыворотки. По меньшей мере — лет эдак на пять. А напротив Тремонта сидит Адам Кейн, бывший врач-вирусолог. Бросить научно-исследовательский институт и связать свое будущее с фирмой «Блэнчард» и Тремонтом его убедили цифры, представленные Джорджем. Именно он нашел способ выделить смертельно опасный мутировавший вирус и поддерживать его в стабильном состоянии на протяжении минимум недели. Рядом с Бекером сидел Джек Макграу, начальник службы безопасности фирмы «Блэнчард». Это он прикрывал их задницы с самого начала.
Четверо его друзей и помощников с нетерпением ждали вознаграждения за верную службу.
Тремонт затянул паузу еще на секунду.
— И вот вирус всплыл здесь, в Соединенных Штатах. Скоро он распространится по всему миру. Будет завоевывать страну за страной. Эпидемия. Средства массовой информации пока что ничего не знают об этом. Но очень скоро узнают. И остановить их или вирус будет уже невозможно. Все, что останется правительствам этих стран, так это выложить названную нами сумму.
Четверо мужчин усмехнулись. Глаза при упоминании о деньгах оживились и заблестели. Но дело было не только в долларах. Радость победы, гордость за успех, сладостное ощущение предвкушения — вот какие чувства обуревали сейчас этих людей. Каждый из них был профессионалом своего дела, каждый понимал, что убедительно доказал это. Теперь их ждет еще и финансовый успех, все они будут невероятно, головокружительно богаты — сбудется золотая мечта каждого американца.
— Джордж? — сказал Тремонт.
Джордж спохватился и моментально скроил скорбную и серьезную мину.
— Отчет о перспективных прибылях всех держателей акций может быть представлен в любой момент. — Он сделал паузу и после некоторого колебания добавил: — Боюсь, они будут меньше, чем мы надеялись. Возможно, лишь пять... ну, от силы шесть... миллиардов долларов! — И сам громогласно расхохотался над своей шуткой.
Хавьер Бекер хмуро покосился на Джорджа, явно не одобряя такого легкомысленного отношения к делу.
— А как насчет секретной аудиторской проверки, о которой я недавно узнал?
—Джек говорит, что только Холдейн видел эти документы — ответил за своего бухгалтера Тремонт. — Ничего, беру его на себя. Переговорю с ним при личной встрече, за обедом в честь ежегодного совещания Совета директоров. (Мерсер Холдейн являлся номинальным председателем Совета директоров «Блэнчард Фармасьютикалз»). — Что у тебя еще, Хавьер?
— Я произвел кое-какие манипуляции с базами компьютерных данных. Теперь все выглядит так, будто мы все это время работали над коктейлем из рекомбинантных антител, которые, собственно, и составляют основу нашей сыворотки. Получается, что последние десять лет мы трудились исключительна над ней, получили патент, а затем все время ее совершенствовали. И лишь недавно закончили последние тесты и представили на одобрение в Администрацию по контролю за продуктами питания и медикаментами. В базе данных также содержатся сведения о наших астрономических расходах, — голос Хавьера звучал возбужденно и торжествующе. — Поставки могут составлять до миллионов ампул в год, но это еще не предел.
Адам рассмеялся.
— И никто ни черта не заподозрил!
— Даже если и заподозрили, все шито-крыто, — довольно потирая руки, заметил шеф безопасности Джек Макграу.
— Только и ждем что вашей команды! — воскликнул Джордж.
Тремонт улыбнулся и поднял руку, делая всем знак замолчать.
— Не спешите, друзья мои. У меня уже составлено приблизительное расписание. На тему того, как скоро они поймут, что имеют дело с опаснейшей эпидемией. Но сперва, до заседания Совета директоров, следует заняться Холдейном.
И все пятеро снова выпили за успех дела, отчего лица их раскраснелись еще больше.
Затем Тремонт отставил свою рюмку в сторону. Лицо его помрачнело. Он снова поднял руку, делая всем знак замолчать.
— К сожалению, недавно мы столкнулись с более серьезной проблемой, нежели аудиторская проверка. Насколько велика или мала опасность, существует ли она вообще и какие шаги следует предпринять, чтобы предотвратить ее, пока еще не совсем ясно. Но меня заверили, что все под контролем и что все должные меры будут приняты.
Джек Макграу нахмурился.
— Что за проблема, Виктор? Почему мне ничего не сказали?
— Да просто потому, что мне не хотелось, чтобы это даже отдаленно могло иметь отношение к «Блэнчард», — ответил Тремонт. Он понимал, что Джеку, как начальнику охраны и особо заинтересованному лицу, может не понравиться подобная постановка вопроса, но здесь все решения в конечном счете принимал он сам, Тремонт. — А что касается проблемы как таковой, то она принадлежит к разряду событий, предвидеть которые невозможно. Еще в Перу, во время экспедиции, когда был обнаружен вирус и потенциальная сыворотка, я случайно столкнулся с группой молодых ученых. Общались мы не слишком тесно, поскольку были заняты совершенно разными исследованиями. — Он недоуменно покачал головой. — Но три дня тому назад одна из них мне вдруг позвонила. И только когда назвала свое имя, я припомнил, что среди них была студентка, проявлявшая повышенный интерес к моей работе. Сейчас она занимается клеточной и молекулярной биологией. И проблема заключается в том, что в данное время эта дамочка работает во ВМИИЗе, где они исследуют первые случаи заболевания. И, как мы и предполагали, им никак не удается идентифицировать этот вирус. Она обратила внимание на уникальную комбинацию симптомов и вспомнила про поездку в Перу. И мое имя тоже вспомнила. Вот и позвонила.
— Господи! — воскликнул Джордж. Его раскрасновшееся лицо заметно побледнело.
— Так она связала этот вирус с тобой? — рявкнул Макграу.
— С нами! — поправил его не на шутку взволнованный Хавьер.
Тремонт пожал плечами.
— Я все отрицал. Убедил ее, что она ошибается, что такого вируса нет и не было в природе. А потом послал Надаля аль-Хасана и его людей устранить ее.
Сидевшие в гостиной мужчины испустили дружный вздох облегчения. Напряжение сразу же спало. На протяжении более чем десяти лет они трудились напряженно и самоотверженно, рисковали не только работой, но и своими жизнями, и теперь никому из них не хотелось терять готовое свалиться в руки богатство.
— К сожалению, — продолжил Тремонт, — все попытки сделать то же самое с ее женихом и коллегой по работе провалились. Ему удалось уйти. Возможно, она успела что-то сказать ему перед смертью.
Джека Макграу, что называется, осенило.
— Так вот почему аль-Хасан здесь! Я сразу понял, что неспроста!
Тремонт покачал головой.
— Думаю, не стоит придавать этому такое уж большое значение. Я послал за ним только для того, чтобы знать, как обстоят дела сейчас. Я рискую больше, чем кто бы то ни был. И полагаю, что сейчас, как никогда прежде, нам надо держаться вместе.
В комнате воцарилась напряженная тишина. Первым нарушил молчание Хавьер.
— Хорошо. Тогда давайте послушаем, что он нам скажет.
Поленья в камине догорели, лишь подернутые пеплом угли мерцали красноватыми отблесками. Тремонт подошел к камину и надавил на кнопку, вделанную сбоку в резную каминную доску. И в гостиную вошел Надаль аль-Хасан, а следом за ним — Билл Гриффин. Аль-Хасан встал рядом с Тремонтом у камина, Гриффин остался стоять чуть поодаль, у двери. Аль-Хасан рассказал присутствующим о звонке Софи Рассел Тремонту, о том, как ее убили и уничтожили все материалы и свидетельства, которые могли бы связать вирус с проектом «Гадес». Описал он также и реакцию Джонатана Смита. А затем в подробностях поведал о том, как Гриффин шантажировал Лили Ловенштейн и как та, в свою очередь, удалила все материалы из компьютерных баз данных.
— Так что теперь никому не удастся связать нас с этой Рассел или вирусом, — заключил он, а потом добавил: — В том случае, если она не успела рассказать все Смиту.
— В том случае! — передразнил его Макграу и нахмурился. — В этом вся загвоздка!
— Согласен с вами, — кивнул аль-Хасан. — Нечто навело Смита на мысль, что смерть ее не была случайностью. И он вплотную занялся расследованием, наплевав на основную свою работу.
— Он может нас вычислить или нет? — спросил Джордж и нервно заерзал в кресле.
— Кто угодно может вычислить кого угодно, если займется этим всерьез и вплотную. Вот почему мне кажется, что этого Смита тоже надо устранить.
Виктор Тремонт покосился на Гриффина и спросил:
— А вы вроде бы не согласны, да, Гриффин?
Все присутствующие дружно развернулись и взглянули на бывшего агента ФБР, который стоял у двери, прислонившись к стене. Билл Гриффин думал о Джоне Смите. Он пошел на огромный риск, чтобы предупредить своего старого друга. Использовал оставшиеся в ФБР связи, узнал, что в городе его нет, затем, по крупицам собрав информацию через различные агентства, выяснил, на какую именно конференцию и куда отправился Джон и в каком лондонском отеле остановился.
И вот теперь ему надо спасать свою шкуру и одновременно отвести опасность от Джона. И он, взглянув на присутствующих из-под полуопущенных век, небрежно пожал плечами и заметил:
— Смит настолько поглощен выяснением причины гибели этой женщины Рассел, что и дураку становится ясно — ничего она ему не сказала. Ни о Перу, ни о нас. Иначе бы он уже был здесь. Постучал бы в дверь и заявил, что хочет поговорить с вами, мистер Тремонт. Но наш агент, внедренный во ВМИИЗ, утверждает, что буквально вчера Смит бросил это занятие и вернулся к своей обычной работе. И завтра рано утром вылетает в Калифорнию, где должен встретиться и поговорить с друзьями и родственниками майора Андерсона.
Тремонт задумчиво кивнул.
— Что скажешь, Надаль?
— Наш агент в Детрике сообщил, что генерал Кильбургер приказал Смиту ехать в Калифорнию, но тот отказался, — ответил аль-Хасан. — А потом вдруг передумал и вызвался ехать. И это наводит на определенные подозрения. Думаю, что у него возникли подозрения и в Калифорнии он будет искать им подтверждения.
Гриффин заметил:
— Он врач. Он присутствовал на вскрытии. И ничего подозрительного обнаружить им не удалось. Ничего они не нашли. Вы сделали все очень чисто и умело.
— Но мы же не знаем, что именно обнаружилось при вскрытии, — возразил аль-Хасан.
Гриффин скроил гримасу.
— Ну, тогда убейте и его. Одну проблему это решает. Но сразу же возникнет другая. Две неожиданные смерти подряд — это будет выглядеть подозрительно. Особенно если жертвой будет жених и коллега доктора Рассел. И особенно если он уже успел рассказать генералу Кильбургеру о том, что на его жизнь покушались.
— Но если ждать, может получиться так, что будет поздно, — возразил аль-Хасан.
И снова в гостиной повисла напряженная тишина. Заговорщики переглянулись, а затем дружно устремили вопросительные и встревоженные взгляды на Тремонта.
Тот медленно расхаживал перед камином, на лбу его залегла озабоченная морщинка.
И вот, наконец, он принял решение.
— Гриффин прав. Лишний раз лучше не рисковать. Еще одно убийство сотрудника Детрика, это, пожалуй, уже слишком.
Они снова переглянулись. И дружно и согласно закивали. Надаль аль-Хасан окинул их презрительным взгля дом. Затем темные глаза под полуопущенными веками остановились на стоявшем в тени бывшем агенте ФБР.
— Что ж, — улыбнулся Тремонт, — так и порешим. А теперь самое время немного поспать. Завтра у всех нас очень трудный день. — Гости потянулись из комнаты, и он крепко и тепло пожал руку каждому из них. Снова само воплощение любезности и гостеприимства.
Аль-Хасан и Гриффин уходили последними. Виктор Тремонт сделал им знак задержаться.
— Глаз не спускать с этого Смита. Следить за каждым его шагом. Даже чтобы в сортир не смел зайти без вашего ведома. — Какое-то время он, щурясь, смотрел на тлеющие в камине угли, точно надеялся увидеть там свое будущее. Потом вдруг резко поднял голову. Аль-Хасан с Гриффином уже выходили из гостиной. Он снова взмахом руки подозвал их. И когда они приблизились почти вплотную, произнес тихо, но жестко: — Поймите меня правильно, джентльмены. Если доктор Смит вдруг станет опасен, его надо ликвидировать. И немедленно, это однозначно. Жизнь — это шаткое равновесие между риском и безопасностью, победой и поражением. И если перед нами встанет выбор, что безопаснее: устранить этого человека, не допустить, чтоб он выявил все обстоятельства смерти доктора Рассел, или же вызвать подозрение еще одной жертвой во ВМИИЗе, — ответ, я думаю, вам ясен.
— Да, если он копнет слишком глубоко.
Тремонт устремил на Гриффина испытующий взгляд.
— Вот именно, «если». А уж это ваша работа, выяснить, так оно или нет, мистер Гриффин. — В голосе босса слышались угрожающие нотки. — И постарайтесь меня не разочаровать.
Глава 12
10.12 утра, среда, 15 октября
Форт-Ирвин, Барстоу, Калифорния
Транспортный самолет «С-130», вылетевший с базы ВВС Эндрюс, приземлился в аэропорту Южной Калифорнии близ Викторвилля ровно в 10.12 утра. День стоял
теплый, но ветреный. На взлетно-посадочной полосе к Смиту подкатил автомобиль военной полиции.
— Добро пожаловать в Калифорнию, сэр, — приветствовал его водитель и распахнул перед Смитом дверцу.
— Спасибо, сержант. Мы едем прямо в Ирвин?
— К вертолету, сэр. Они специально выслали за вами вертолет с базы.
Водитель забросил сумку Смита на заднее сиденье, сел за руль, и машина помчалась по шоссе. А затем, подпрыгивая и сотрясаясь на кочках, подлетела к ждавшему на взлетно-посадочной площадке вертолету медицинской службы с надписью на борту: «11-й кавалерийский полк ВС США». Здесь же красовалась и эмблема — вставший на дыбы черный жеребец на фоне в красно-белую полосу. Винты уже вращались, машина была готова к взлету.
Навстречу Смиту, пригибаясь под лопастями винта, шагнул мужчина с нашивками майора медицинской службы. Протянул руку и заорал:
— Разрешите представиться, подполковник! Доктор Макс Беренс из военного госпиталя Уидз!
Солдат забрал сумку Смита, и они залезли в вибрирующий вертолет. Он тут же взмыл в воздух и, слегка накренясь, полетел над пустыней. Смит смотрел вниз, на землю. Вот они пролетели над шоссе с двухполосным движением и домами небольшого городка. И вскоре приблизились к широкой автостраде федерального значения и полетели прямо над ней.
Доктор Беренс придвинулся к Смиту поближе и, стараясь перекричать рев винта и ветра, прокричал:
— Мы очень внимательно следим за всеми подразделениями базы. И пока что других подхвативших этот вирус нет.
Смит прокричал в ответ:
— А миссис Андерсон и все остальные готовы говорить со мной?
— Да, сэр. Семья, друзья и знакомые, все на месте. Полковник ПС обещал сотрудничество и поддержку, сказал, что будет рад встретиться и поговорить с вами, если это поможет.
— Полковник ПС?
Беренс усмехнулся.
— Извините, забыл, что вы все это время пребывали в Детрике. Есть у нас такое специальное подразделение, «Противоборствующие силы». Одиннадцатый кавалерийский исполняет на базе роль противника, воюет со всеми остальными полками и бригадами во время боевых учений. Короче говоря, задаем им перцу! И нам развлечение, и их солдатам на пользу.
Вертолет пролетел над четырехполосной автомагистралью и снова оказался над каменистой пустыней. Какое-то время летел над ней, затем Смит вдруг увидел внизу дорогу и выложенную из камней надпись «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ». А на вершине невысокого холма — разноцветные знамена и эмблемы различных подразделений, которые базировались здесь или успели пройти через Ирвин за долгие годы существования этой базы.
Они мчались прямо над длинной колонной военной техники, вздымающей тучи пыли. Просто удивительно, до чего эти модифицированные на американский манер бронемашины похожи на русские БМП-2 и БРДМ-2, а танки — на их российский прообраз Т-80. Вертолет описал круг в воздухе и приземлился на площадке в облаке песка и пыли. Смита встречало командование почти в полном составе, и, увидев этих людей, он снова вспомнил, зачем он здесь.
Филлис Андерсон оказалась высокой, немного полноватой женщиной. Круглое симпатичное лицо выглядело осунувшимся и мрачным. Они находились в гостиной ее светлого и просторного дома, почти все вещи были уже упакованы, и им пришлось сесть на коробки. И еще у нее были испуганные глаза — сколько таких глаз у молодых вдов военных пришлось перевидать Смиту. В них так и светился вопрос: что мне теперь делать? Всю свою замужнюю жизнь она только и знала, что переезжать следом за мужем с базы на базу, из лагеря в лагерь, из одного дома в другой, причем ни один не был ее собственностью. У нее никогда не было дома, который можно было бы назвать своим.
— Дети? — сказала она в ответ на вопрос Смита. — Я отослала их к моим родителям. Слишком еще маленькие, чтобы знать все. — Она покосилась на упакованные вещи. — Через несколько дней сама поеду к ним. Нам придется подыскивать себе дом. Это маленький городок. Неподалеку от озера Эри, в Пенсильвании. И на работу надо устраиваться. Прямо не знаю, что теперь с нами будет...
Голос ее замер, и Смит почувствовал себя настоящим злодеем — сейчас ему придется задать этой несчастной женщине несколько неприятных вопросов.
— А прежде майор когда-нибудь болел чем-либо подобным?
Она кивнула.
— Иногда случался приступ лихорадки. Длился несколько часов, потом все проходило. Как-то раз его скрутило на целые сутки. Его смотрели разные врачи, и все были очень внимательны, но выяснить причину так и не удалось. Он всегда поправлялся. Но несколько недель тому назад подхватил сильную простуду. Я хотела, чтобы он взял больничный, ну, хотя бы не выходил на учения, но Кейт не был бы Кейтом, если б послушался. Отвечал мне, что войны из-за простуд не останавливаются. Полковник всегда говорил, что Кейт — самый выносливый и стойкий из офицеров. — Она перевела взгляд на колени, где комкала в пальцах какую-то измятую бумажку. — Вернее, был им.
— У вас есть какие-либо соображения на тему того, где он мог подхватить этот вирус?
Он заметил, как женщина слегка поморщилась, услышав последнее слово, но не мог подобрать иного.
— Нет. — Она подняла на него глаза. В них светилась такая боль, что и у него сразу защемило сердце. Но Смит постарался взять себя в руки. Филлис же тем временем продолжила: — Все произошло так быстро. И сперва ему, похоже, полегчало. Днем он так хорошо выспался. А потом проснулся и... умер. — Она прикусила нижнюю губу, стараясь сдержать слезы.
Смит почувствовал, что и у него глаза увлажнились. Он протянул руку и погладил ее по плечу.
— Мне страшно жаль. Я знаю, как вам сейчас тяжело.
— Неужели? — В голосе ее звучало такое одиночество. И одновременно — надежда. Оба они понимали, что мужа ее уже не вернешь, но, возможно, она надеялась, что у него, Смита, есть некое магическое средство хоть немного унять эту бесконечную и безграничную боль.
— Знаю, — мягко сказал он. — Этот же вирус убил и мою невесту.
Она вздрогнула, потрясенная услышанным. Две прозрачные слезинки скатились по щекам.
— Ужасно, не правда ли?
Смит откашлялся. В груди щемило, в горле встал ком.
— Ужасно, — согласился он. — Вы уверены, что в состоянии продолжать этот разговор? Просто мне хотелось бы выяснить об этом вирусе как можно больше. Чтобы он перестал убивать других людей.
Она была настоящей женой солдата, а для таких женщин действие — лучшее утешение.
— Что еще вам хотелось бы знать?
— Скажите, майор Андерсон в последнее время не ездил в Атланту или Бостон?
— В Бостоне вообще никогда не был. А в Атланту мы ездили вместе, но давно, несколько лет тому назад, тогда он еще служил в Форт-Брэгге.
— Где еще, помимо Форт-Брэгга, служил ваш муж?
— Э-э... — Мысленно она перебирала в памяти все базы, от Кентукки до Калифорнии. — Ну, еще в Германии, когда Кейт служил в Третьей бронетанковой дивизии.
— И когда это было? — Геморрагическая лихорадка «Марбург», близкая родственница «Эболы», была впервые обнаружена в Германии.
— О, с 1989-го по 1991-й.
— Третья бронетанковая, вы говорите? Которая участвовала в операции «Буря в пустыне»?
— Да.
— А в каких еще странах ему довелось служить?
— В Сомали.
Именно там Смиту довелось столкнуться со смертельной лихорадкой «Ласса». В Сомали не происходило широкомасштабных военных операций, но все ли ему известно о причинах гибели солдат? Возможно, загадочный вирус обитал в глухих джунглях, пустынях и горах этого многострадального континента.
И Смит продолжил расспросы.
— А что он рассказывал о Сомали? Болел ли там? Случался ли у него хотя бы небольшой приступ лихорадки? Головные боли?
Она отрицательно помотала головой.
— Что-то не припоминаю.
— А во время операции «Буря в пустыне» он болел?
— Нет.
— Подвергался воздействию каких-либо химических или биологических агентов?
— Не думаю. Но помню, как он говорил, что медики отправили его в военно-полевой госпиталь. Легкое осколочное ранение. И что там очень строго соблюдались правила санитарии. Каждому, кто проходил через этот госпиталь, делали прививки.
Сердце у Смита екнуло, но он постарался скрыть звучавшее в голосе возбуждение:
— Всем? В том числе и майору?
На губах ее возникло подобие улыбки.
— Он говорил, что то была худшая из прививок в его жизни. Страшно болезненная.
— А вы случайно не помните номера того полевого госпиталя?
— К сожалению, нет.
Вскоре беседа закончилась. Они стояли на крыльце ее дома, в тени, и молчали. И оба находили в этом молчании понимание и пусть слабое, но утешение.
Когда он уже сходил по ступенькам крыльца, Филлис вдруг спросила усталым голосом:
— Надеюсь, вы последний, подполковник? Мне кажется, я уже рассказала всем все, что знаю.
Смит резко обернулся.
— А кто еще расспрашивал вас о муже?
— Майор Беренс из госпиталя в Уид. Полковник, патологоанатом из Лос-Анджелеса. И еще эти совершенно ужасные врачи государственной медицинской службы, которые приезжали сюда в субботу. И задавали разные мерзкие вопросы о симптомах у бедного Кейта, о том, как долго он мучился, как при этом выглядел и все такое прочее. — Она содрогнулась.
— В прошлую субботу? — недоуменно спросил Смит. Разве государственные чиновники работают по субботам? К тому же в ту субботу в Детрике еще только-только начали работу над вирусом. — А они сказали, на кого работают?
— Нет. Просто сказали, что они врачи какой-то государственной службы.
Он еще раз поблагодарил миссис Андерсон и ушел. Шагал по пустыне под ослепительно ярким солнцем и ветром и раздумывал над тем, что узнал. Вполне возможно, что майор Андерсон подхватил этот вирус в Ираке — или же ему ввели этот вирус во время прививки. И он дремал в его крови целых десять лет, что, кстати, и объясняло эти странные приступы лихорадки. А потом вирус проснулся и вызвал заболевание, напоминавшее сильную простуду, а следом за ним — и смерть...
Он знал, что ни один на свете вирус не способен на это. Но ведь только совсем недавно люди открыли вирус СПИДа с новыми уникальными свойствами. Зародившись в самом сердце Африки, он затем распространился по всему миру.
И кто же, интересно, были эти так называемые врачи государственной службы, навестившие Филлис Андерсон еще до того, как ученые из Детрика узнали о существовании нового вируса?
8.22 вечера
Озеро Магуа, штат Нью-Йорк
Конгрессмен Бенджамин Слоат одобрительно качнул лысой головой и отпил еще один глоток чудесного виски. Они с Виктором Тремонтом сидели в темноте, на открытой террасе второго этажа с видом на леса и поросшую травой лужайку, которые теперь были погружены во тьму. На закате внизу прошла олениха с огромными влажными глазами — и таким важным и уверенным видом, точно эта лужайка принадлежит исключительно ей, и Виктор Тремонт улыбнулся.
Уже давно конгрессмен Слоат решил для себя, что никогда не поймет этого Тремонта. Но ему и не надо было понимать. Лично для него Тремонт символизировал выгодные контракты, щедрые вклады в различные начинания и кампании, а также солидную долю акций «Блэнчард Фармасьютикалз» — то есть вещи для крупного политика совершенно неоценимые.
Конгрессмен проворчал:
— Черт побери, Виктор, ну почему вы раньше мне ничего не сказали? Хотя бы намекнули... Я бы мог спокойно избавиться от этого Смита. Отправить на работу вместе с его бабой куда-нибудь в Европу. Тогда бы не пришлось прятать концы в воду, убивать, а потом сидеть и трястись от страха, не выплывут ли все ваши делишки наружу!
Сидевший в кресле напротив Тремонт махнул рукой с зажатой в ней сигарой.
— Ее звонок был для меня полной неожиданностью. Я был в шоке и просто не мог придумать ничего лучшего, чем убрать ее. И потом, мы только теперь узнали, как были близки они со Смитом.
Слоат мрачно отпил еще глоток.
— А нельзя ли... э-э... его просто проигнорировать? Черт! Бабу похоронили, скоро о ней все забудут. К тому же, похоже, этот Смит так ничего толком и не знает. Может, пронесет?
— Стоит ли так рисковать? — Тремонт окинул вспотевшую физиономию конгрессмена насмешливо-презрительным взглядом. — Да скоро во всем мире такая каша заварится! А мы должны выглядеть чистенькими и безупречными. И бросимся спасать этот гребаный мир, как рыцари на конях! Если только нам не помешают. Если не отыщут нечто инкриминирующее. Уж тогда на нас всех собак спустят!
Сидевший в тени, в дальнем конце веранды Надаль аль-Хасан заметил:
— В данный момент доктор Смит находится в Форт-Ирвине. Может узнать там о так называемых «государственных» врачах.
Тремонт задумчиво рассматривал кончик сигары с толстым слоем пепла.
— Этот Смит и без того уже слишком далеко зашел, — пробормотал он. — Пока что не настолько далеко, чтоб навредить нам, но с ним надо держать ухо востро. Если он подойдет ближе, Надаль устранит его. Причем постарается сделать это так, чтобы не привлекать внимания к нам и не связывать его гибель со смертью Софи Рассел. Тут надо придумать что-то совсем другое. Допустим, несчастный случай. Я прав, Надаль?
— Самоубийство, — предложил сидевший в тени араб. — Надо сказать, он весьма трагически воспринял смерть доктора Рассел.
— Да, это неплохо, если проделать работу чисто, — согласился с ним Тремонт. — А тем временем вы, конгрессмен, постарайтесь блокировать его расследования. Пусть сидит у себя в лаборатории. Сделайте так, чтобы он ушел в отставку. Что угодно, но чтобы не совал нос в наши дела.
— Позвоню генералу Сейлонену. Он знает нужных людей, — сказал Слоат. — И вообще, надо держать этот вирус под контролем. Строжайшая секретность во всем. Но я бы не преувеличивал опасность. Смит всего лишь врач, а это работа для профессионалов.
— Не могу не согласиться с вами.
Слоат допил виски, облизнулся, одобрительно кивнул и поднялся из кресла.
— Первым делом позвоню Сейлонену. Но только не отсюда. Лучше из автомата в деревне.
С этими словами конгрессмен удалился, а Виктор Тремонт остался сидеть и курить. А потом заговорил, не глядя в сторону Надаль аль-Хасана:
— Надо было все же устранить этого Смита. Ты был прав. А Гриффин ошибался.
— Возможно. Но по-своему, он, конечно, был прав.
Тремонт обернулся к нему.
— Как прикажешь это понимать?
— Я все время задаю себе один вопрос. Как получилось, что Смит был столь хорошо подготовлен к нашему нападению? Что он делал в парке в столь поздний час и так далеко от своего дома? Почему он сразу же заподозрил, что его хотят убить?
Тремонт задумчиво и изучающе смотрел на араба.
— Так ты думаешь, это Гриффин его предупредил? Но с какой стати? Ведь Гриффин в случае провала теряет не меньше, чем мы. — Тут он умолк на несколько секунд, а затем добавил: — Разве что он все еще работает на ФБР?
— Нет. Я проверял. Гриффин теперь человек независимый, это точно. Но, возможно, в прошлом был как-то связан с этим Смитом. Мои люди как раз сейчас это проверяют.
На хмуром и озабоченном лице Виктора Тремонта вдруг возникла улыбка. И он сказал аль-Хасану:
— Кажется, выход есть. Причем очень элегантный. Продолжайте проверять прошлое этой парочки, но при этом скажи своему помощнику, мистеру Гриффину, что я передумал. И хочу, чтоб он лично разыскал Смита и устранил его... Да, только так! Убить и быстро. — Он холодно кивнул и снова улыбнулся. — Только таким образом мы можем узнать, кому по-настоящему предан наш мистер Гриффин.
Глава 13
9.14 утра, четверг. 16 октября
Форт-Детрик, Мэриленд
Все остальные расспросы сотрудников и членов их семей в Ирвине мало что добавили к тому, что удалось узнать Смиту от Филлис Андерсон. Поздней ночью Смит вылетел из Викторвилля и проспал почти на всем пути до базы в Эндрюс. Оттуда он поехал на машине прямиком в Форт-Детрик и не заметил, чтобы по дороге или уже в Детрике его кто-либо преследовал. К этому времени от сотрудников ВМИИЗа уже поступили сообщения о беседах с членами семей и знакомыми других погибших. И Смиту рассказали о бездомном бродяге, умершем в Бостоне. Оказалось, что и он, и ныне уже покойный отец скончавшейся в Атланте девочки некогда служили в армии и участвовали в войне в Персидском заливе. Смит запросил послужные списки всех этих трех солдат.
Сержант Гарольд Пикетт служил в артиллерийском батальоне 1-502, принимавшем участие в операции «Буря в пустыне». Там он был ранен и отправлен в 167-й военно-полевой госпиталь. Специалист четвертого класса Марио Дублин работал в этом госпитале санитаром. О том, что покойный Кейт Андерсон лечился в том же госпитале под номером 167, никаких сведений не было, но подразделения Третьей танковой находились в то время на границе Ирака с Кувейтом, неподалеку от 167-го госпиталя.
Прочитав все это, Смит тут же потянулся к телефону. И набрал номер в Атланте.
— Миссис Пикетт? Извините за столь ранний звонок. Вас беспокоит подполковник Джонатан Смит из Военно-медицинского исследовательского института инфекционных заболеваний. Могу я задать вам несколько вопросов?
Женщина на другом конце линии была близка к истерике.
— О, нет, больше не надо! Только не это! Прошу вас, подполковник, пожалуйста! Разве ваши люди уже не...
— Я знаю, как вам сейчас тяжело, миссис Пикетт, — продолжал стоять на своем Смит. — Но мы пытаемся предотвратить подобные случаи. Чтобы от таких ужасных заболеваний не погибали впредь девочки. Такие, как ваша дочь.
— Пожалуйста...
— Всего два вопроса.
В трубке воцарилось молчание, и Смиту даже показалось, что женщина отошла от телефона. Но вот ее голос прорезался вновь, и она тихо и мрачно бросила в трубку:
— Давайте.
— Скажите, не получала ли ваша дочь каких-либо тяжелых повреждений, вследствие чего ей могло понадобиться переливание крови? И если да, то не был ли донором ваш муж?
Теперь в наставшем на том конце линии молчании сквозил страх.
— Но как... откуда вы узнали?
— Просто с ней должно было случиться нечто подобное. И еще один, последний, вопрос. Скажите, к вам в прошлую субботу не заезжали случайно люди, назвавшиеся врачами федеральной службы, чтобы расспросить о ее смерти?
Казалось, он видел, как она кивнула в ответ.
— Еще бы! Я была просто в шоке. Не врачи, а прямо вурдалаки какие-то! Всю душу из меня вынули.
Читать бесплатно другие книги:
