Заявка на подвиг Стрельцов Иван
– Неужели наш юный пастушок живет в коммуналке? – с усмешкой спросил Гарпун.
– А это мы сейчас и проверим, – выбираясь из салона, проговорил Кольцов. – Самурай, остаешься в машине, ствол держи наготове. Не исключено, что наш автомобильный друг захочет еще раз выяснить отношения.
– Не первый раз замужем, – добродушно прогудел Самурай, но все же запустил правую руку под полу пальто, расстегивая предохранительный клапан подмышечной кобуры.
В подъезде дома было темно и стоял резкий запах кошачьей мочи.
– Наша цифра на третьем этаже, – оглядевшись, мгновенно выдал Гарпун и первым двинулся вверх по лестнице.
В этот момент Глеб думал только об одной вещи: «Дай бог, чтобы эта соплячка оказалась здесь».
– Я ошибся, – оказавшись перед нужной дверью на третьем этаже, удивленно пробормотал Гарпун, уставившись на одну-единственную кляксу звонка, что соответствовало наличию одного жильца.
Суровый гигант надавил большим пальцем на неряшливую черную кнопку звонка и не отпускал его в течение минуты. За это время к двери никто не подошел и тем более никто не открыл.
– Ну? – уставившись на частного детектива, угрюмо спросил верзила. Он, видимо, ожидал от сыщика реакции официального представителя власти, которому для активных действий нужны ордер прокурора или решение суда.
– А чего ты уставился на меня? – усмехнулся Кольцов. Парень при всех своих голиафских габаритах был лет на десять моложе его и потому жизненный опыт имел намного меньше. – В мою квартиру, где установлен эксклюзивный замок, вы вошли, как в соседнюю подворотню поссать, думаю, и сюда войти для тебя не будет особой проблемой.
– Не будет, – хохотнул Гарпун, и его широкая физиономия расплылась в самодовольной улыбке. Кивнув согласно головой, он прогудел: – А Ильич прав оказался, ты, Каскадер, как африканская гадюка, мамба, атакуешь из любого положения и наверняка.
– Сынок, ты когда голосил пионерские песни в школьном хоре, я, как боевой сайгак, уже гонял по афганским горам, – наставительным тоном произнес частный детектив.
– Я воевал в Таджикистане и Чечне, – набычился Гарпун. До сих пор он относился к сыщику с чувством легкого превосходства, а тут оказалось все наоборот.
– А я уже больше двадцати лет воюю, и, как правило, в меньшинстве. Но мозги преобладают перед силой. Не веришь?
Гарпун озабоченно почесал затылок и мотнул головой.
– А для чего шеф вас, славных, молодых и сильных гвардейцев, гонял за мной в Москву? Не знаешь?.. – Глеб засмеялся тихо и зло, потом подмигнул телохранителю: – Вот в этом и разница: я изначально действую головой, а потом уже задействую все остальные части тела. Вы же голову используете в самый последний момент, да и то в ближнем бою. Поэтому ты сейчас откроешь эту дверь и сделаешь шаг внутрь. И если из квартиры не начнут стрелять, дальше действую я. Понятно излагаю? – Дождавшись кивка мощной головы, добавил по-английски: – Гоу.
Верзила Гарпун тяжело вздохнул, сделал неуловимое движение руки, и из его рукава на широкую, как лопата, ладонь выпала отмычка.
Дважды щелкнул замок, и старая рассохшаяся дверь со скрипом отворилась. Телохранитель мужественно шагнул в темноту и, не получив заряд свинца в грудь, замер на пороге, машинально нашарил выключатель.
Вошедший следом за ним частный детектив замер в дверном проеме и внимательным взглядом обвел прихожую. В этот момент он походил на хищника, вышедшего на охоту. Его пристальный взгляд должен был обнаружить не только следы дичи, но и возможную ловушку, оставленную беглым врагом.
Прихожая представляла собой прямоугольное помещение. Справа притулилась допотопная вешалка, на которой висело такое же древнее пальто, как и потерявший цвет плащ, уже лет тридцать вышедший из моды.
Внизу, в отделении для обуви, оказалась всего одна, хоть и сильно разношенная пара современных, скорее всего, турецкого производства, кроссовок.
С противоположной стороны стена была обклеена цветными, поблекшими от времени плакатами. Глеб сразу же узнал Цоя, «Алису», «Иси Диси», Брюса Ли…
«По этим листовкам можно установить едва ли не в хронологическом порядке времена, когда здесь менялись постояльцы», – про себя отметил Кольцов, но задачу установить, когда здесь поселился похититель девушки, он перед собой не ставил.
– Оставайся здесь, – бросил он своему помощнику, а сам прошел вперед. Прихожая выходила сразу в одну небольшую комнату, отгороженную древней деревянной дверью с небольшим оконцем в верхней части, через которое было видно соседнее помещение, где мирно соседствовали новый большой телевизор «Сони» с суперплоским экраном и шифоньер времен застоя, тускло поблескивающий мутным мебельным лаком. Такая же допотопная двуспальная кровать, накрытая толстым надувным матрасом (как утверждает назойливая реклама, изготовленным по космическим технологиям). Поверх матраса лежала скомканная махровая простыня.
В углу у окна стоял книжный шкаф с не тронутыми за долгие годы, судя по их корешкам, книгами, пара продавленных кресел и журнальный столик с большим музыкальным центром, сверкающим хромом и пластиком и очень похожим на модель межгалактического корабля пришельцев.
В общем, ничего необычного, квартира напоминала жилье типичного молодого человека, не успевшего еще в большом городе основательно пустить корни.
«Обычное жилье, да не обычный здесь обитал жилец», – настроил себя на рабочий лад Кольцов. Чеченский мальчишка становился мужчиной на войне, и автомат ему привычней, чем кому-то пульт дистанционного управления телевизором. А значит, если вести себя неосмотрительно, то запросто можно напороться на растяжку или еще чего похуже.
Глеб внимательно осмотрел створки дверей, но лески самострела или взведенной гранаты, вставленной в стакан, над дверью не обнаружилось.
Наконец сыщик решился и вошел в комнату, встал на середине и на мгновение задумался, с чего начать.
«Растяжки вайнах ставить не стал только по одной причине: нет желания поднимать шум. Если по-тихому действовать, то, по крайней мере, не привлечешь к себе внимания официальных властей. А если на мине подорвется пусть даже не сыщик, следующий по пятам, а хозяин квартиры, это заставит действовать не только милицию, но и ФСБ. Серьезный бредень получается: даже если удастся уйти от волкодава Кутепова, существует реальный шанс наскочить на государевых ищеек. Нужно быть круглым идиотом, чтобы этого не понимать. Кровь он станет лить, только когда почувствует, что могут ухватить за холку. Но до этого еще далеко».
Обыск Глеб проводил по всем правилам действий спецслужб, планомерно двигаясь по спирали, не пропуская таким образом ни одного квадратного сантиметра помещения.
Вскоре он стал обладателем записной книжки небольшого формата в дешевой обложке из искусственной кожи, со множеством вырванных листов.
Блокнот завалился за надувной матрас и застрял у задней спинки кровати. Конечно же, это была записная книжка кого-то из жильцов. Но даже беглого просмотра страниц, исписанных корявым, как у первоклашки, почерком, со множеством женских имен и номеров, хватило, чтобы понять: это верный след.
Больше ценной информации ему удалось раздобыть из мусорного ведра, вовремя не опорожненного.
Первым делом он выудил несколько промасленных листов бумаги с хорошо знакомым сыщику запахом. Такой аромат имело только оружейное масло. Сложив листы в необходимую комбинацию, он тут же опознал контур пистолета Макарова. Конечно, детектив и раньше предполагал, что преступник вооружен, а теперь знал это наверняка.
Кроме бумаги, обнаружилась еще одна довольно интересная вещица – пластиковая конвалюта от таблеток без какой-либо маркировки.
«Интересно, чем это на досуге наш похититель красавиц любит расслабиться?» – хмыкнул Кольцов, пряча находку в специально подготовленный пакет.
Больше ничего интересного обнаружить не удалось. Рассовав находки по карманам, сыщик стремительно покинул комнату. Проходя мимо застывшего на стреме Гарпуна, коротко бросил:
– Закрой дверь и догоняй…
Быстро спустившись по стертым ступенькам, Глеб наконец оказался во дворе и с удовольствием вдохнул полной грудью.
– Как дела? – забравшись на заднее сиденье, спросил сыщик у Самурая.
– Тихо, как на кладбище, – последовал оптимистичный ответ, и скуластое азиатское лицо водителя расплылось в счастливой улыбке.
– Не дразни лихо, пока оно тихо, – недовольно буркнул Кольцов.
В этот момент в салон на переднее сиденье ввалился Гарпун и, обернувшись к детективу, спросил:
– Куда теперь, шеф?
– Сейчас вы отвезете меня обратно в гостиницу, – стал отдавать распоряжения Кольцов. – А потом у вас будут еще два задания. Ты, Гарпун, выяснишь все про хозяина квартиры.
– Нужно тряхнуть его, конкретно? – с ленцой спросил верзила.
– Нет. Узнай, где он сейчас проживает и чем «дышит», но на глаза ему не попадайся. Теперь что касается тебя, Самурай.
– Я весь внимание, – подобрался водитель, демонстрируя свою готовность к настоящим боевым операциям. Все происходящее бывшие офицеры спецназа, ныне сопровождающие детектива, воспринимали как приятную прогулку.
– Вот это передашь Диспетчеру. – На широкую ладонь Самурая лег пакет с пустой конвалютой. – Пусть срочно оформит химическую экспертизу находившегося внутри препарата.
– Это все? – разочарованно спросил Самурай. Ему, в сущности, и делать было нечего. Только сообщить Диспетчеру адрес съемной квартиры и требования «московского гостя». А дальше уже не его головная боль.
– Все, – заверил его Глеб. Ему уже не терпелось засесть за изучение найденной записной книжки, после чего попытаться ее классифицировать, а заодно попробовать создать психофизический портрет бывшего владельца этого «талмуда». Что в будущем должно ему помочь в розыске молодого абрека. – Завтра, если вы мне понадобитесь, я позвоню. А пока трогай, машинист, потихонечку…
Беспалов уже вошел во вкус автомобильной слежки. И едва «Лексус» выплыл из переулка и свернул на широкий проспект, он тут же сел внедорожнику на хвост, скрываясь за маршрутным автобусом.
Неожиданно на «торпеде» зазвонила трубка мобильного телефона.
– Слушаю, – выглядывая из-за широкого зада автобуса, отозвался Сергей.
– Бес, это я. – До его слуха донесся хрипловатый голос Чикского. – Можешь меня подобрать «У краба»?
– С ума сошел, – возмутился Беспалов. – Я, между прочим, сижу на хвосте клиента, пока ты пиво трескаешь.
– Я тоже хером груши не околачиваю, – разозлился Чика.
– Узнал что путевое?
– Узнал, но об этом лучше не по телефону.
– Хорошо, брателла, тяни пока пивко, а я как закончу – сразу подскочу за тобой.
Отключив телефон, Сергей бросил трубку на «торпеду». Вывернув из-за туши автобуса, он увидел, что «Лексус» значительно вырвался вперед. Самодеятельному шпику пришлось вдавить до упора педаль газа и, грубо нарушая правила дорожного движения, прорываться через перекресток на красный свет, чтобы уже через минуту, вычислив направление японского внедорожника, свернуть во двор, пытаясь обогнать фигурантов.
Но строить планы – это одно, а воплощать их в жизнь совсем другое. Обогнать «Лексус» Бесу так и не удалось, он дважды натыкался на зарытые в землю баллоны из-под газа. Стальной частокол надежно перекрывал междворовый проезд.
Сергей, выворачивая руль, чертыхался так, что забрызгал слюной лобовое стекло. Пришлось возвращаться обратно.
Вырулив на основную магистраль, Бес, бормоча под нос проклятия, помчался в сторону гостиницы.
В тот момент, когда Сергей сворачивал на ближайшем перекрестке, навстречу ему выскочил знакомый внедорожник, и, как успел заметить бывший боксер, в «Лексусе» сидели два битюга. Третий отсутствовал, и Бес мог поклясться, что тот в гостинице. Но в этом нужно было убедиться лично.
Оставив «Ниву» на противоположной стороне, Беспалов почти бегом вошел в фойе гостиницы «Невская» в надежде разговорить администратора.
Но тратить деньги зря ему не пришлось. Войдя в холл, Сергей почти наткнулся на предмет своего внимания. Гость бизнесмена Кутепова спокойно стоял у лотка с прессой, с интересом перебирая местные газеты. Самодеятельный филер потолкался в холле, даже заглянул на телефонный пункт междугородних переговоров, одним глазом пялясь на стенд с кодами городов Российской Федерации, другим – не выпуская из виду фигуранта.
Искомый объект определился с выбором, заплатил за несколько газет, свернул их в трубочку и, похлопывая по ноге, подошел к лифту.
Бес выждал несколько минут, наблюдая за световым табло лифта; наконец кабина остановилась на пятом этаже. Выходило по всему, что «гость» отправился на отдых.
С видимым облегчением покинув гостиницу, Сергей пересек проезжую часть и рухнул на водительское сиденье. Первым делом он позвонил своему подельнику.
– Слухаю внимательно, – через несколько секунд раздался голос Чикского.
– Это я, – отозвался Беспалов. – Ты как?
– Я уже в норме, полной. Можешь заехать?
– Подожди полчаса.
– Ладушки.
Следующий звонок Сергей сделал Тарану.
– Шеф, он в «Невской» сейчас завис, – доложил браток. Сделав короткую паузу, добавил: – Думаю, до утра.
– Хорошо, вас заменят Качок с Окунем, а вы подгребайте ко мне, – ответил Таран. Даже через мембрану мобильника Беспалов уловил в голосе старшего нервные нотки. Такого за Тараном раньше не наблюдалось. Это был повод для серьезных размышлений.
Не успел он убрать трубку, как раздалась трель вызова. Бес взглянул на экран дисплея и узнал номер старшего.
– Да.
– Качка не жди, – распорядился Анатолий Васин. – Сразу же дуйте ко мне. Сбор на запасной точке.
– Н-да, ситуация, – недовольно буркнул браток, выруливая от обочины.
Скорость, с какой ситуационный барометр сползал от «ясного» к «грозе», была пугающей. Происходящее напоминало сцену из первого «Крестного отца», когда мафиозные группировки, готовясь к междоусобным войнам, «залегали на матрасы».
Через двадцать минут он заехал за приятелем. Чика уже его поджидал, в нетерпении танцуя на промозглом ветру возле пивной.
– Наконец-то, – недовольно буркнул бывший уркаган, обиженно хлюпая носом.
– Что-то выяснил?
– Выяснил, выяснил. – От Чики разило дешевым пивом и соленой рыбой. Вместо того чтобы начать излагать разведанную информацию, он небрежно бросил: – Приедем к Тарану – там и расскажу. Чего лишний раз помелом махать? Не дворник же…
Сергей обиделся, но виду не подал, свои новости также выкладывать не торопился…
Запасная точка бригады Тарана находилась в нескольких километрах от Питера, на заброшенном хуторе. Анатолий когда-то скупил здесь у районной администрации три полуразвалившихся двора, оформив их на «липовый» паспорт, как фермерские хозяйства. Дома восстановили, сделав изнутри вполне комфортабельными, а по периметру обнесли трехметровым забором, больше походившим на крепостной частокол времен Степана Разина. Внутри постоянно находились четверо крестьян из ближайшей деревни, они следили за хозяйством, топили зимой печи, прогревая дома, и кормили сторожевых собак – четырех азиатских овчарок.
«Хуторок» имел двойное назначение. Сперва Таран думал, что это будет аэродром подскока в стратегии «завоевания» Санкт-Петербурга, но позже «хутор» стал запасной базой, куда теперь перебрался и сам пахан.
Поездка за город нисколько не удивила Чикского. Матерый уголовник давно привык к тому, что криминальная жизнь полна внезапных изменений.
Когда «Нива» подъехала к массивным воротам из листовой стали, Бес надавил на клаксон, на рев которого вскоре появилась пара «батраков», бросившаяся тут же отворять тяжелые створки. Рыкнув форсированным двигателем, внедорожник въехал в широкий проем. Весь двор «хуторка» был плотно забит «братскими» тачками. Как парнокопытные на скотном дворе, различные иномарки занимали все пространство.
– Ого, вся армия трясогузки в сборе, – наигранно хохотнул Чика, его наметанный глаз из груды самодвижущегося металлолома выхватил знакомую «Тойоту». Он не удержался от комментария: – И эти здесь, чудны дела твои, господи. Прямо как в сказке: чем дальше, тем страшнее.
«В самую точку подмечено», – согласился в мыслях с напарником Сергей, но промолчал, все еще держа на него обиду.
Покинув салон, братки вразвалочку подошли к центральному зданию, двухэтажному срубу, возведенному по хозяйской прихоти в виде Берендеевого терема.
Внутри оказалось полно народа, все кресла, диваны, стулья и даже доставленные из кухни табуретки были заняты крепко сбитыми, коротко стриженными парнями. У большинства лица были отмечены шрамами бандитских спаррингов.
Сам Таран вместе с двумя азиатами сидел в центре гостиной.
Оказавшись в большой комнате, Чика стащил с головы вязаную шапочку, кивнул собравшимся в знак приветствия и отошел к стене, Сергей встал рядом с ним.
– Все собрались, можем начинать, – обведя присутствующих тяжелым взглядом, деловито проговорил Таран.
– Ты глянь, чисто колхозное партсобрание. Только трибуны не хватает, – скривив рот, шепотом произнес Чика, обращаясь к Бесу. Тот лишь крепче сжал зубы.
– «Тема», в которой мы заняты с нашими партнерами, – Таран кивнул на азиатов, – немного изменилась.
– Чего, «бобра» окучивать не будем? – подал голос один из братков.
– Будем, – сказал пахан. – Только позже. А сейчас нам предстоит другой расклад. Прошу вас, дружище. – Таран кивнул маленькому желтолицему человеку с густыми черными волосами, обильно набриолиненными. Тот встал с массивного деревянного стула, развернул свернутый рулоном большой плакат на манер тех, что изображают различных «звездулек». С этого плаката на братков смотрел молодой человек явно кавказской национальности.
– Для того чтобы надавить на барыгу, нам нужен этот парень. А он сбежал и где-то скрывается. Сперва мы обратились к Анатолию Васильевичу с просьбой отыскать его. Но вскоре выяснилось, что к барыге приехал неизвестный гость.
С этими словами азиат развернул второй плакат, где был запечатлен крепко сбитый мужчина лет сорока, с волевым лицом и подозрительным прищуром. Внешность самая обычная, весьма распространенная в современную эпоху. Тип с плаката мог быть как уголовным авторитетом, чекистским или ментовским опером, «солдатом удачи», так и профессиональным телохранителем.
– Мы вовремя навели о госте справки, оказалось, что это московский высококлассный частный детектив, некто Глеб Кольцов, – сообщил браткам Джон Лонг сведения, полученные от своего милицейского информатора. Он даже не подозревал, что получил лишь верхушку айсберга. «Архивариус» сообщил заказчику только то, что удалось снять с открытых источников. И умолчал о том, что основные сведения засекречены ФСБ. – Наш оппонент хочет с его помощью отыскать беглеца. После некоторых размышлений мы решили, что не стоит путаться у профессионала под ногами. Это только затянет процесс поиска. Поэтому мы пойдем другим путем. Сыщику нужно прицепить мощный «хвост» и ни на секунду не выпускать его из виду. А когда москвич найдет беглеца, оттеснить его и захватить мальчишку. Как в этом случае действовать, не мне вас учить. Вопросы будут?
Обсуждение мелких деталей заняло меньше получаса, потом восточные гости сдержанно попрощались и покинули «хуторок»…
Отъехав с километр, «Тойота» остановилась. Миниатюрный Джон Лонг посмотрел на гиганта Ван Ю Ву и с бесстрастным лицом спросил:
– Они не скоро найдут нашего «клопа»?
– Не скоро, – с обычной самодовольной усмешкой заверил его Ван Ю. – «Жучок» я спрятал за иконой в красном, как это у русских называется, углу. А они туда заглядывают только по большим праздникам, чтобы протереть пыль.
Ван Ю толстым пальцем нажал несколько клавиш автомагнитолы, ярко вспыхнула приборная панель приемника, а из динамика донесся гул множества голосов, как это обычно бывает в дешевых пивных заведениях. Видимо, братва что-то бурно обсуждала. Наконец пробился голос Тарана, он сразу заставил всех замолчать, а когда наступила тишина, веско заявил:
– Ты, Чика, мастер народ шугать, если до старости доживешь, будешь для внуков придумывать сказки-страшилки, чтобы они с перепугу обсирались.
Кто-то из бандюков засмеялся, но тот, к кому обращался пахан, оставался непреклонен.
– Говори что хочешь, Таран, только знай, что твои косоглазые дружки подставляют не только тебя, но и нас всех. Тебе в уши эти желторылые обезьяны ссут про Кутепова – и «барыга», и «бобер», и «разденем», «разведем», а то, что в советском прошлом этот «барыга» был орденоносным полковником КГБ, сообщить забыли. Как, кстати говоря, забыли добавить, что в Питере, да и в других городах России, все группировки типа тамбовских, солнцевских, казанских обходят его десятой дорогой и даже в мыслях не держат бодаться с этим «барыгой». А знаешь, почему?
В динамиках на несколько секунд повисла мертвая тишина, потом глухо прозвучал голос Тарана:
– Почему?
– После путча, когда матерого кагэбэшника турнули, уже через полгода, в девяносто втором, он создал свое СП. Что-то они там в Европе химичили, ну и братва сразу решила его «подстричь», только каждый из «парикмахеров» после этого недолго прожил. А умирали все до одного, будто над ними мясники поработали, и не только паханов мочили, но и всю братву жмурили. Ну а после «большой стол» собрал адвокат Кутепова и предложил разойтись краями. До сих пор никто не знает, что пообещал «доктор», но паханы с ним согласились. И вот уже почти пятнадцать лет бизнес Кутепова и криминал не пересекаются. А мы неизвестно за каким хером влезли…
Джон Лонг уже ухватил суть дискуссии и, зло ткнув пальцем, выключил приемник, недовольно буркнув:
– Умен не по рангу этот Чика.
– Может, отправить его в долину счастливой охоты? – безразлично поинтересовался Ван Ю. Ему действительно было без разницы, убивать этого русского или нет.
– Не стоит, – покачал головой Лонг. – Они и так сейчас напуганы страхами большого города, и неожиданная смерть может послужить толчком к общему разладу. В этом случае ситуация может выйти из-под контроля, а у нас нет времени на исправления патовых положений. Поэтому завтра братки будут следить за сыщиком, а ты присмотри за ними. Главное, не упустить, когда Кольцов выйдет на мальчишку.
– Не упущу, – так же бесстрастно произнес Ван Ю Ву…
Глава 9
Нежданно-негаданно
Горячая ванна расслабила мышцы, давая телу отдых. Больше часа Глеб нежился в горячей воде, среди клочьев душистой, ароматной пены.
Некоторое время он лежал, уставившись в потолок неподвижным взглядом, походя на сытого крокодила в вольере зоопарка.
Наконец все члены окончательно расслабились, разгоряченная кровь, интенсивно двигаясь по сосудам, прилила к мозгу. Сыщик несколько раз сморгнул веками, стряхивая капли влаги, и мыслительный процесс пошел.
«Итак, что мы за сегодня выяснили? Похититель Лизы Кутеповой – молодой человек чеченской национальности Раид Халилов. В Питер прибыл недавно из Москвы. По словам менеджера автосалона, где работал юный вайнах, его сюда прислал дядя Аслан Тугаев. (Узнать об этом фрукте попытаюсь завтра.) Внешне выходит простая романтическая история – горячий кавказский парень познакомился с русской девушкой, и, как сообщила подруга Лизы Элеонора, там была обоюдная любовь. А с учетом того, что отец «Джульетты» никогда не даст «добро» на этот брак, влюбленные сбежали. Все вполне логично, единственное, что не вписывается в эту схему, – папка с секретными документами. Джигит о ней не мог знать, если ему некто осведомленный целенаправленно не сообщил. Для чего? Естественно, чтобы заполучить ее. Но это уже детали, с которыми пусть папашка беглянки разбирается. Похоже на романтическую историю, я бы сказал, на красивую историю. Вот только, как человек опасной профессии, я подвержен паранойе в разумных пределах и потому красивый любовный эпос считаю «легендой прикрытия», которую для мальчишки разработал настоящий профессионал».
Сыщик вновь прикрыл веки, давая мозгу короткую передышку, но уже через минуту снова принялся за составление логической мозаики.
«Разработка объекта такого уровня, как Кутепов, либо готовится очень долго, его сперва внимательно изучают, потом незаметно подводят спецов, которые готовят надежный «ошейник», и уже только после этого быстро пытаются стреножить старика и подчинить себе. Либо, используя наемников, проводят лихой кавалерийский наскок, больше уповая на внезапность и молниеносность. В случае удачи ошалевшего фигуранта берут в оборот и заставляют выполнять необходимое, в случае фиаско наемники зачищаются, а заказчики уходят в «тень» и пытаются сменить тактику.
По всему выходит – против Николая Ильича был задействован именно второй вариант. Почему тогда тянут с разработкой фигуранта? Как говорится, время – деньги. Ответом может послужить один из двух вариантов: либо в папке не оказалось ничего серьезного (а это не так), либо ландскнехт взбрыкнул и решил играть в свою «игру».
Набрав в легкие побольше воздуха, Глеб с головой погрузился в теплую воду. Под пушистым покрывалом пены он пробыл недолго, вынырнув, он лихорадочно стал анализировать прошедший день. На то была своя объективная причина. Раскатывая в кутеповском «Лексусе», он заметил «хвост», серую неприметную «Ниву». Человечек за рулем советского вездехода изо всех сил старался оставаться незамеченным, но чрезвычайно тяжело следить за передвигающимся фигурантом на одной машине.
Своим ангелам-хранителям о топтуне Глеб говорить не стал. Самурай и Гарпун – парни лихие, из спецназа ВДВ, в мгновение ока устроили бы на любопытного филера засаду, а потом, захватив «языка», допросили бы того по всем правилам военного времени. Наверняка они узнали бы много интересного, но, с другой стороны, исчезновение топтуна обязательно насторожило бы тех, кто стоит над ним. А вот это уже чревато неконтролируемой ситуацией.
«В конце концов, я не фашистская Германия, чтобы воевать на несколько фронтов», – рассудил про себя Кольцов, но при этом все же меры предосторожности принял. Возле ванной он поставил стул, на который положил ворох газет, купленных в холле гостиницы. Газеты были отвлекающим камуфляжем (мало ли что могло находиться под ними), опасность поджидала с противоположной стороны. К спинке стула он скотчем прикрепил взведенный револьвер «Единорог», ствол которого был направлен в центр дверного проема. Так что незваные гости даже не успели бы ничего сообразить, как попали бы под огонь в упор.
Вода в ванной окончательно остыла, мыслей новых в голове не добавилось. Глеб быстро ополоснулся под тугими струями душа, надел халат, сунул в карман револьвер и прошел в гостиную. Единственное, что ему сейчас оставалось, – спокойно изучить записную книжку беглого джигита.
Заказав по телефону легкий ужин, Кольцов поудобнее устроился в кресле и раскрыл блокнот, в котором оказалось листов меньше половины. Хозяин изымал их немилосердно, а сами записи больше походили на наскальные рисунки первобытного человека. В основном это были женские имена, напротив которых неловкая рука указывала телефоны, в редких случаях попадались пояснения и короткие комментарии, типа «Биляд».
«Н-да, мальчуган явно сексуально озабочен», – переворачивая очередной листок, ухмыльнулся сыщик. Мужских имен он обнаружил всего три – Эдик, Кузя и Влад, рядом с их телефонами было выведено: «СТО», «Техосмотр», «Диагностика».
«Ну, это у нас по профилю основной работы», – догадался Кольцов. Работая в автосалоне, Раид Халилов, видимо, что-то «прокручивал» на стороне, с этим и связано общение со вспомогательными спецами…
В общем-то, ничего интересного он не нашел, но, с другой стороны, было бы глупо рассчитывать на то, что среди «билядских» телефонов окажется номер консула Саудовской Аравии, резидента ЦРУ или на худой конец «мобила» одного из непримиримых полевых командиров.
Впрочем, один из телефонов Глебу показался любопытным. Имя было восточное, Карина, а напротив комбинации цифр вместо словесного комментария были изображены два цветка. На зеленом стебельке красная роза и, как змея, ее обвивающий черный тюльпан, который опустил свою коронованную голову поверх бутона. Рисунок при всей своей узнаваемости был сделан грубой мужской рукой.
«Сентиментальность и лирика – что-то новое в психологии суровых горцев», – удивился сыщик. Ни один кавказец, даже если он произошел из интеллигентной семьи, где мама поэтесса, а папа пианист, никогда не станет рисовать цветочки, да еще в такой недвусмысленной композиции. Значит, это нечто большее, чем сексуальное желание, даже большее, чем обычная влюбленность. Это скорее чувства, близкие к щенячьему восторгу.
«Что же, завтра надо будет познакомиться с этой восточной красавицей по имени Карина».
В мгновение ока уничтожив ужин, состоящий из нескольких творожных десертов, и выпив большой стакан сока манго, он с чувством почти выполненного долга завалился спать.
Спал Глеб, как обычно, без сновидений, но чутко, держа под рукой «Единорог», готовый к любым неожиданностям. Но ночь прошла без происшествий.
Разбудил его телефонный звонок. Разлепив глаза, Кольцов снял трубку с аппарата.
– Глеб Иванович, это Диспетчер, – донесся знакомый голос.
– Слушаю внимательно.
– Итак, вот что удалось надыбать по вашим заявкам. Записывайте. Хозяин квартиры, в которой проживал Раид Халилов, Слепнев Сергей Сергеевич, инвалид труда второй группы, проживает у своей сожительницы, адрес…
– Понял, – чиркнув на полях газеты координаты, Кольцов поинтересовался: – А что насчет конвалюты, неужели обычные пилюли?
– Пилюли, – подтвердил Диспетчер, потом хохотнул и с нотками зависти добавил: – Только необычные. Ну и нюх у вас, Глеб Иванович. Как у спаниеля на границе…
– Поменьше дифирамбов и больше сути, – приказал детектив.
– Понял, исправлюсь. Короче говоря, молекулярный анализ будет готов только к завтрашнему вечеру, но наш эксперт со всей уверенностью заявил, что это психотропный препарат, подавляющий волю. Примерно такими же чеченские боевики пичкают своих шахидок-смертниц, «черных вдов». Только, в отличие от них, не кустарного производства, а заводского, причем самого высокого качества. Изготовитель – одна из стран Индокитая, подробнее после полной экспертизы.
– Ясно, – нахмурился Кольцов, ему действительно кое-что становилось понятным, например, поведение Лизы. Вот что означало «глаза стеклянные», как сказал один из охранников.
– Ну хорошо, Диспетчер, спасибо за качественную работу, – похвалил своего телефонного визави Кольцов и спохватился: – Мне нужен срочно адрес по номеру телефона, сможешь?
– Без проблем, – беспечно отозвался Диспетчер, – через полчаса, как в лучшей городской справке.
– Хорошо, если не дозвонишься в гостиницу, звони на мобилу.
– Понял. Костоломов за вами прислать?
Глеб на мгновение задумался. Наличие «хвоста» по законам безопасности требовало вызвать охрану. Но, с другой стороны, общение со свидетелями в сопровождении может напугать не только тех, с кем необходимо пообщаться, но и тех, кто за ним следит. Устраивать боевые действия пока не входило в планы сыщика.
– Не стоит, – наконец ответил Кольцов. – Пусть костоломы пока находятся при своем хозяине. Если будет нужно – кликну.
– Понял, не дурак. Дурак бы не понял, – прокричал в трубку Диспетчер, прежде чем отключиться…
Слепнев Сергей Сергеевич был невзрачным мужичонкой со спитым лицом, украшенным массивным носом-картошкой, густой паутиной бурых сосудов и мутными, водянистыми глазами. Ходил он по тесной грязной кухне, шаркая ногами в замусоленных чунях. Говорить с сыщиком Слепнев согласился только за бутылку «портвешка». Глеб не стал умничать, вытащил из кармана несколько мятых купюр, которые тут же перекочевали к сожительнице, невысокой, такой же обрюзгшей и неряшливой женщине неопределенного возраста.
– В общем, Клава, ты знаешь, что брать, – напутствовал гражданскую жену Слепнев. Та что-то невнятно буркнула и, натянув засаленный, некогда бледно-голубой плащ-болонью, подхватила полиэтиленовый пакет с рекламой какого-то супермаркета и поспешила к выходу.
– Ну, теперь мы сможем поговорить? – Глеб облокотился на подоконник, выбрав наиболее чистое место между колючим кактусом и парой луковиц в блюдце с водой, колышущих зелеными чубчиками.
– Чего же не поговорить, – развел руками хозяин квартиры, присаживаясь на табуретку в углу у холодильника.
– Меня интересует ваш последний жилец, – глядя на Слепнева в упор, произнес сыщик.
– Радик, что ли? – Сергей Сергеевич задумчиво потер желтым ногтем мизинца нос.
– Он самый.
– А чего много говорить? Толковый пацан, хоть и нерусский. Его привел мой Пашка, сын, значит. Где познакомились – не знаю, но парень сразу же заплатил за квартиру на полгода вперед. Да и потом, если что, всегда мог деньги на опохмел ссудить.
Слепнев пожевал влажными губами, потом вытащил из кармана старого пиджака мятую пачку «Примы». Прикурив непонятной формы сигарету, он сделал глубокую затяжку. По тесному помещению поплыл тяжелый запах дешевого табака.
– Радик – он пацан толковый, что-то прокрутил с Пашкиными корешами, Эдиком и Владом. Так мой балбес через две недели взял себе «копейку», правда, говорил, что машина на самом деле Радика, а он ею владеет, потому что у того нет каких-то документов. Вот Пашка, значит, и числился хозяином.
– Номер машины не помните, Сергей Сергеевич? – осторожно поинтересовался сыщик.
– Почему же не помню, очень даже помню. Пашка три раза возил в поликлинику, – гордо приосанился старший Слепнев, потом прищурил левый глаз и сказал: – Только вот по телику нынче говорят: всякая информация денег стоит. Сто рублей дашь за номер?
– Называйте. – Глеб извлек из куртки сторублевую купюру, расправил ее и медленно подвинул к Слепневу. Тот с проворностью анаконды ухватил банкноту и сдавленно прохрипел:
– Записывай.
– Вообще-то Радик толковый парень, – в очередной раз начал нахваливать своего жильца Слепнев. – Сам всегда при монете и пацанам дает заработать. Вот Эдик с корешами Новый год справляли аж в Египте. – Корявый палец указал в грязный потолок. – Что, сами заработали? Ага, как бы не так. Ясный хрен, Радик подсобил, он еще хотел дачу за городом купить, потому что умный и знает: деньги, чтобы сохранить, нужно во что-то ценное вкладывать. А эти раздолбаи только и знают, что прогуливать. О будущем не думают.
Упоминание о загородной даче подействовало на Кольцова, как свежий след на охотничью собаку, он мысленно встал в стойку.
– А что, Пашка в Египет не поехал?
– Какой там Египет, – махнул безнадежно рукой старший Слепнев. – Пашка к тому времени уже две недели как парился в «Крестах». – Окурок упал в консервную банку из-под бычков в томате. – Драка с поножовщиной, наркотики на кармане плюс тяжкие телесные, в общем, как сказал адвокат, если не заплатить как следует, по совокупности может десять лет получить. А где я деньги на суд возьму, нету, нету. Пусть сидит, раз дурак.
– А что насчет загородной дачи?
– Дача? – наморщил лоб инвалид труда. – Что-то Эдик такое тер с моим Пашкой о даче для Радика. То ли купить, а может… – Слепнев замолчал, как будто произнесенное вслух заставило его на многое смотреть по-другому. – А то ли снять хотел на время, что-то я не понял.
– А в каком районе или населенном пункте? – навел своего собеседника на нужную точку Кольцов.
– Не помню я, чтобы они говорили о районе или каком поселке, – проговорил Сергей Сергеевич, задумчиво глядя перед собой.
– А если хорошо подумать? – На стол легла еще одна сторублевка.
Инвалид труда искоса глянул на купюру и отрицательно покачал головой.
– Деньги – хороший стимул, но это когда есть что продать. У меня, к сожалению, уже ничего нет.
– Понятно, – кивнул Кольцов, ему пора было уходить. Скоро здесь начнется веселье, а он чужой на этом «празднике жизни». – До свидания.
– А как же деньги? – Сергей Сергеевич даже привстал с табуретки, указывая на оставленную сотку.
– Это плата за правду…
После затхлой кухни воздух на загазованной улице казался прохладным и насыщенным, прямо-таки целебным. Глеб с удовольствием вдохнул полной грудью и быстрым шагом направился к троллейбусной остановке.
Мысли сыщика работали в одном направлении: «Значит, у Раида Халилова есть машина и, возможно, где-то в пригороде купил или снял дачу. Все необходимое, чтобы конспиративно жить, у него есть. Надежная «нора» и относительная мобильность. Если сейчас Эдика взять за жабры и хорошенько тряхнуть, то не исключено, что уже к вечеру я лично познакомлюсь с господином Халиловым. Хотя возможен вариант, что и машина, и дача, и даже старик инвалид – ложный след, разрабатывая который я потрачу море времени. Так рисковать я пока не могу. А вот кавказские цветы, намалеванные неумелой мужской рукой, – это не может быть подставой. Это был воистину порыв души. Значит, в первую очередь знакомлюсь с Кариной, остальное – потом…»
Троллейбус мягко подкатил к остановке со стеклянными витражами, заполненными яркой рекламой. Двери с шипением отворились, выпуская прибывших пассажиров. Забравшись в салон, Глеб боковым зрением заметил, как из подворотни, откуда он вышел минуту назад, выехала вишневая «семерка» с тонированными стеклами. Машина замерла в сотне метров от остановки, как выбравшийся из джунглей лев, готовящийся напасть на антилопу, пришедшую на водопой…
Сидящий за рулем культурист, сграбастав с «торпеды» прямоугольник портативной радиостанции, включил ее и вышел в эфир.
– Бес, это Качок. Фраер сел в троллейбус, веду его до Невского, там ты перехватишь. Как понял?
– Понял, – ответил Беспалов и тут же поинтересовался. – Он по-прежнему один, его мордохватов поблизости нет?
– Нет, от самой гостиницы один. Бродит по городу, как самый обычный лох.
– Лох, – скривил губы Бес. – Этого лоха из Москвы выписали, значит, имеет определенную ценность. Так что смотри, чтобы этот лох в засаду не завел. А то получится как в той пословице – «пошел по шерсть, вернулся стриженым».
– Так скомандовали косоглазые его пасти, вот мы и пасем. Вроде как катаемся, никаких претензий быть не может.
– Если твои косоглазые такие умные, то чего же они его сами не пасут? – возмутился Бес. На это Качок ничего не ответил. Оба братка понятия не имели, что их внимательно слушает один из азиатов.
Все это время Ван Ю сидел в салоне «Тойоты», слушая переговоры тарановских филеров. Радиостанции браткам были подарены Джоном Лонгом, чтобы переговоры их между собой не могла засечь милиция. А для дарителя эти хитромудрые штучки были тем хороши, что все переговоры ловил специальный приемник и, кроме того, при необходимости каждая из раций могла использоваться как радиомаяк.
Читать бесплатно другие книги:
