Посох старой ведьмы Бабкин Михаил

Глава 12

С неба – под землю

Похоже, они улетели вовремя. Судя по гневному громовому рыку, потрясшему все башенное дерево, Саламандр – точнее, дракон по имени Саламандр – очень и очень расстроился, не обнаружив в своей башенке незваных гостей.

Тим сидел на птичьей спине, продев одну руку в лямки рюкзака, а другой крепко прихватив карлика за талию – Ворча не держался за перья, а плотно зажимал глаза ладошками и изредка покрикивал:

– Страшно! Ой, как высоко! Боюсь!

Боня, видимо, понимал, что творится у него на спине, и потому летел плавно, без рывков, скорее – парил. Да и лететь, собственно говоря, было всего ничего: вот она, башня, а вот и воронка. Клювом подать.

Хозяйственный как раз делал разворот, примеряясь сесть на дальнем от замка краю воронки, когда случилась большая неприятность: Боня, сокращая путь, полетел почти над самой воронкой. Вот это «почти» и спасло им жизнь, хотя потом Хозяйственный ругательски ругал самого себя за то, что вообще не обогнул опасную дыру кружным путем. Как раз, когда птица была над ней, из глубины радужно сияющей воронки грянул мощный взрыв. Тот самый, который Тимка когда-то принял за грохот суперводородной бомбы, а Ворча – за сигнал точного времени, полуденное напоминание про обед. Основная ударная волна пара и раскаленного воздуха промчалась мимо птицы, только зацепив ее краем, но и того хватило, чтобы швырнуть друзей в сторону и высоко вверх. Теряя перья и придушенно каркая от напряжения, Боня пытался выровнять полет, но удар был настолько силен, что Хозяйственного-птицу закрутило, завертело и перевернуло. Судорожно хлопнул крыльями, Боня принял нормальное положение, но было поздно: Тим и Ворча свалились с него. И если бы не рюкзачные лямки…

Одна из лямок при падении случайно захлестнула птичью лапу, опутала ее петлей, а во второй лямке повис Тимка, крепко прижимая к себе карлика. Ворча взвыл дурным голосом, потом затих и обмяк – наверное, потерял сознание. Тим посмотрел вниз, и у него самого захватило дух: под ним, переливаясь разноцветными огнями и вспышками, зияла червячная воронка. Большая, как футбольный стадион.

В глубине воронки – там, где находилось темное жерло подземного входа – тяжело копошилось и ворочалось нечто-то белое, тучное, с красными и синими крапинками огоньков по бокам. Остатки пара безобидными облачками поднимались из воронки к небу, тая на лету – Червь, прекратив возню, вскоре вяло пополз куда-то под землю, сразу исчезнув из виду. И тут Тимка почувствовал, что они снижаются.

…Хозяйственный затянул на животе потуже ремень и поправил на боку меч, потопал сапогами, проверяя, как они сидят на ногах, подтянул их за голенища.

– Все, я готов. – Боня повесил пустой рюкзак на плечо и подошел к друзьям. Тимка, наклонясь над Ворчей, легонько похлопывал карлика по спине и говорил ему в макушку что-то успокоительное. Ворча сидел на земле, обхватив руками колени, и, раскачиваясь на месте, заунывно тянул обиженным голосом:

– Ы-ы-ы, чуть не убили меня, ы-ы-ы, я же высоты боюсь, ы-ы-ы… При этом он то и дело промакивал глаза сырой бородой.

– Так не убили же, – резонно заметил Хозяйственный, останавливаясь перед карликом, – а даже наоборот, спасли от огнедракона.

– Спасти-то спасли, – сварливым голосом ответил Ворча, – а потом опять чуть не убили… А консервы?! Где теперь взять консервы? Без еды меня оставили, несчастного! Ы-ы-ы!

– Тим, – Боня отвел мальчика в сторону, – знаешь что, давай-ка по-быстренькому организуй перекусить чего-нибудь. Для успокоения нервов. А то нам вскоре в дырку лезть, – Хозяйственный мрачно глянул на воронку, возле которой они расположились, – и идти туда вот с таким воем, с такими рыданиями… нет, никак нельзя.

Тимка понимающе глянул на Ворчу и полез в карман за блокнотом с пищевым заклинанием.

Поели быстро, в напряженном молчании. Собственно, ел один Ворча, да так ел, что его громкое чавканье эхом отдавалось в зеркальном кратере; Тимке и Боне после пережитых приключений есть совершенно не хотелось. Зато карлик отработал по полной программе за всех троих. И это явно пошло ему на пользу – Ворча перестал ныть и кукситься, повеселел и даже попытался разок из озорства кинуть пустую банку в воронку.

– Червю по башке, чтобы не озоровал! – со смехом сказал он, когда Тим успел отобрать у него жестянку. Боня только озабоченно крутил усы, глядя, какие фокусы вытворяет карлик, внезапно и ненормально разгулявшийся. Как будто напился дурного сока из своих стеклянных яблочек – тех, что росли в волшебном саду, возле входа в Закрытое королевство. В котором сейчас Олаф с нетерпением ждал ведьмин посох и всеми своими волшебными силами пытался усмирить просыпающихся чудовищ.

Хозяйственный хотел было сказать, что пора бы им и закругляться с веселым обедом, но тут Ворча неожиданно повалился боком на землю и громко захрапел.

– Что с ним? – Боня попытался растормошить карлика, но куда там – Ворча спал как заколдованный! Его сейчас, пожалуй, можно было не спеша резать на кусочки, и то он не проснулся бы.

– От сильного испуга это с нашим Ворчиком приключилось, – сочувственно сказал Тим, присев на корточки рядом с Хозяйственным. – Буди не буди – все без толку будет. Пока сам не проснется, лучше нам его не трогать.

– Пожалуй, ты прав. – Боня встал, задумчиво почесал в затылке. – Ладно, раз Ворча приболел, обойдемся пока без него. Надо нам, Тимка, придумать, как бы поаккуратнее в воронку спуститься. Стенки у нее вон какие гладкие, ничем не зацепишься!

– Может, ты опять птицей станешь и нас туда отнесешь? – немедленно предложил Тим, но, взглянув на спящего карлика, вспомнил пушечный выстрел со дна воронки и сам же забраковал предложенный им вариант:

– Не-ет, не получится. Ворча теперь вряд ли согласится. Да и опасно это, летать внутри воронки. Подстрелят!

– Да уж, – неохотно согласился Боня и огляделся в поисках чего-нибудь такого, что могло бы подкинуть им идею безопасного спуска.

Позади Хозяйственного высились развалины: гора битого кирпича широким полукругом охватывала воронку, отсекая ее от остального города. С одной стороны, это было хорошо – никто не мог к ним оттуда незаметно подкрасться и напасть, но с другой стороны, ничего подходящего в той мусорной свалке не наблюдалось. Разве что… Боня подошел к кирпичной груде поближе и попытался выдернуть из-под камней замеченный им кусок веревки. Веревка шла туго, кирпичный завал над Боней угрожающе шевелился и поскрипывал, но Хозяйственный, не обращая внимания на опасность, осторожно тянул и тянул веревку к себе. Вскоре другой конец веревки выскользнул наружу, Боня поспешно отбежал в сторону. И вовремя, потому что кирпичи стронулись с места и съехали вниз шумной лавиной. Как раз на то место, где он только что стоял.

– Вот что у нас есть, – похвастался Хозяйственный, показывая Тимке тощую бухточку, – привяжем один конец веревки к дереву и спустимся по ней вниз. Видишь, как все просто!

– Угу. – Тим, пригорюнясь, поглядел на Боню. – А где дерево, к которому веревку привязывать будем? Что-то я никаких деревьев вокруг не вижу.

Хозяйственный, ничего не говоря, со злостью швырнул веревку на землю и сел на нее. Так, горюя, теперь уже вдвоем, они сидели и молча смотрели в такую красочную, такую блестящую и такую неприступную воронку.

– А может быть… – неуверенно сказал наконец Тим и украдкой поглядел на Боню. – Может, ступеньки в ней вырезать кинжалом? И по ступенькам – вниз.

– Ступеньки. – Хозяйственный равнодушно хмыкнул, помолчал и вдруг хлопнул себя по лбу ладонью. – Ступеньки! Тим, да ты гений высшего сорта! Значит, так – вы с Ворчей потихоньку спускаете меня в воронку на веревке, а я по пути вырезаю в стене ямки, чтобы вам было куда ногу поставить и за что рукой уцепиться. Отлично придумано!

– Нет, – с сожалением покачал головой Тимка, окинув Боню взглядом, – не выйдет. Мы тебя даже вдвоем не удержим. Ты вон какой большой и рыжий! Да еще с мечом.

– М-да. – Хозяйственный взвесил меч на руке и уронил его, ножны глухо брякнули о землю. Снова воцарилось молчание. Вдруг Тим сказал как о чем-то решенном:

– Пойду я. А вы меня на веревке спускать будете. Нет, Боник, и не спорь со мной, пожалуйста! – Тим так серьезно глянул на Хозяйственного, что тот не решился что-либо возразить мальчику. Боня с кислым видом достал из-под себя бухточку и сосредоточенно стал проверять веревку на прочность: он то и дело растягивал ее в руках большими кусками и сильно дергал, натягивая до предела. К Бониной радости, веревка оказалась крепкой.

Внезапный шум на другой стороне воронки привлек внимание Тимки. Мальчик встал и прикрыл глаза ладонью, как козырьком, – на площади творилось что-то непонятное. Огненный дракон, вынырнув из-за башни-дерева, гонялся за кем-то, громко рыча и плюясь огнем. Этот кто-то – черный, высокий, очень знакомый – неутомимо носился по площади, опережая Саламандра буквально на чуть-чуть. Но это неуловимое «чуть-чуть» и не позволяло дракону схватить вторгшегося на запретную территорию.

– Ба, конкурент нашелся! – радостно завопил Боня, вскакивая на ноги. – Тим, да это же негодник Средний! Ох и скачет, ух и бегает! Куси его, Саламандр, куси вредного!

Средний летал над камнями, будто скользил на воздушной подушке, ловко увертываясь от когтей огненного дракона и от его пламенных плевков: скользил легко, точно фигурист по гладкому льду. Дракон только недоуменно порыкивал, когда черная фигура исчезала прямо у него из-под носа. Видимо, с такими ловкачами Саламандр раньше никогда не сталкивался.

– Интересно, чего это он сюда явился? – Хозяйственный с удовольствием наблюдал, как дракон явно остается в дураках. – Жить ему, что ли, надоело?

– Кто же его знает! – Тим неотрывно следил за суетой на площади, потихоньку вытягивая из кармана пультовую убивалку. – Как ты думаешь, Боня, пультовый луч отсюда до Саламандра достанет?

– Может, да, а может, и нет. – Хозяйственный с интересом посмотрел на мальчика. – Что, неужели решил дракона убить? И не жалко деда Саламандра?

– Жалко, – ответил Тим, – но Среднего еще жальче. Все-таки старый знакомый! Можно сказать – земляк. И потом, не забывай, что он еще может нам пригодиться.

– Кто – Средний? – искренне удивился Боня. – Очень я сомневаюсь. Очень.

К счастью, воспользоваться пультом не пришлось – Средний, в очередной раз увернувшись от дракона, заставил того всей тушей врезаться в стену собственного замка. От удара тяжелая дверца, через которую в свое время отряд попал в жилище Саламандра, треснула и развалилась на куски – Средний нырнул в замок. Огненный дракон брезгливо обнюхал обломки, фыркнул, отчего они покрылись копотью, и неторопливо потрусил к обратной стороне замка, к круглым воротам.

– Будем надеяться, что у «пальца» все закончится благополучно. – Хозяйственный принялся скручивать веревку в бухту. – Я уверен, что Средний наверняка выкрутится. Он ведь такой пройдоха!

Тимка отвернулся от площади, поглядел на спящего Ворчу.

– Знаешь что, Боня, давай не будем зря тратить время. Когда еще Ворча очнется! Меня ты и один удержишь. Так что привязывай ко мне веревочку, и я пошел. – Тим достал кинжал, для пробы колупнул краешек воронки: волнистое лезвие хоть и с трудом, но вошло в зеркальную поверхность.

– Ты уверен? – Хозяйственный долго смотрел в воронку, задумчиво перебирая в руках кольца веревки. – Н-ну… В принципе можно. Ладно, давай. – Боня опоясал Тимку одним концом веревки. Затем, недолго думая, Хозяйственный вынул меч из ножен и воткнул клинок глубоко в землю рядом с воронкой – другой конец веревки за неимением нужного дерева Боня привязал к рукояти меча. На всякий случай, для страховки.

Тимка уже собрался было дать Хозяйственному команду спускать его вниз, когда рядом с Боней вдруг возник из ниоткуда шальной смерчик. Похоже, он давно разыскивал своих друзей, потому как тут же радостно заскакал вокруг Тимки и Бони, старательно облизывая их горячим ветром.

– Э-э, явился не запылился, – отмахнулся от ветерка Хозяйственный. – Как тебя там… Бобик… нет, Шарик… Тузик, не мешай! Видишь, мы заняты: к Червю в гости идем.

Услышав такое, смерчик заметался по площадке, налетел на Тимку и принялся отталкивать его прочь от края воронки.

– Тузик! – Тим вырвался из объятий ветерка и топнул на смерчика ногой. – Знаю я, что опасно, знаю! Но мне туда надо, понимаешь? Это важно. – Тимка потрепал Тузика по невидимому воздушному боку. – Ты не мешай мне, хорошо? Лучше попрыгай в сторонке, пока Хозяйственный меня опускать будет. Боня, давай! – Мальчик лег на живот и свесил ноги в воронку. Хозяйственный натянул веревку, и Тим, оттолкнувшись руками от края воронки, медленно поехал вниз по скользкой зеркальной поверхности.

Все вокруг Тимки сияло и сверкало, рябило и переливалось. Солнце, неяркое там, на земле, здесь, в воронке, как будто набрало силу: и жгло, и слепило, все одновременно. Тим пожалел, что у него нет темных очков, но делать было нечего – приходилось действовать чуть ли не на ощупь. Он тщательно вырезал кинжалом ступеньки-углубления, плюясь и морщась от дыма, и понемножку спускался все ниже и ниже.

Так продолжалось довольно долго, Тим успел и устать и вспотеть, когда Боня наверху предостерегающе завопил. Что он кричал – было непонятно, потому что здесь, в воронке, звуки глохли и сильно искажались. Но слово «летит!» Тимка понял. Он быстро развернулся на веревке спиной к гладкой стене и лицом вверх: от башни Саламандра, покачиваясь на ветру, к Тимке летел, вернее, пикировал на него черный дельтаплан. Тим тряхнул головой, отгоняя неуместное видение: откуда, скажите на милость, тут мог взяться дельтаплан? Но видение не исчезло, а наоборот – приблизилось и укрупнилось. И тогда Тимка разглядел, что это было крыло – широкое, покрытое мелкими глянцевитыми перьями. Самостоятельное, самолетящее и самонаводящееся крыло, нацеленное именно на мальчика.

– Средний! – выдохнул Тимка и ничего больше не успел добавить – из перьев вынырнуло жало стального ножа. Удар был направлен точно в мальчика, но Боня успел, на миг ослабив хватку, приспустить веревку метра на два, и лезвие лишь скользнуло по стенке воронки и – по веревке! Тима потащило в сторону, над его головой рыдающим голосом пронзительно завопил Бонифаций; еще Тимка краем глаза заметил, как крыло, потеряв устойчивость, шмякнулось о зеркало стены и черной тряпкой скользнуло вниз. А потом лопнула надрезанная веревка.

Тимка успел повернуться лицом к стене и воткнуть в нее кинжал по рукоять. Хрупкое на вид прозрачное лезвие выдержало вес мальчика, но он все равно сползал вниз, к черной узкой горловине, – кинжал продолжал резать стену. Следом за Тимкой тянулся ровный шрам расплавленного камня: Тим с трудом удерживал кинжал в нужном положении, клинок все время норовил вывернуться из стены. Что-то стремительно промчалось мимо мальчика, обдав его теплым ветром, и шмыгнуло в самую глубину воронки; Тим на секунду отвлекся, но этого было достаточно: кинжальная ручка поплыла в его руках, лезвие задралось и выскользнуло из камня – Тимка поехал вниз. Все быстрее и быстрее скользил он по наклонной полировке стены, тщетно пытаясь на ходу воткнуть в нее кинжал – лезвие лишь царапало оплавленный камень. Скорость нарастала, в ушах засвистел ветер.

– Бо-оня! Помоги! – в ужасе закричал Тим, глядя на стремительно приближающуюся к нему дыру горловины. – Боня!!!

И тут он упал.

Падал Тимка недолго. Жаркая воздушная рука подхватила его в полете, сбавила скорость и мягко опустила мальчика на землю. Тим огляделся, но ничего не увидел – в глазах после яростного блеска воронки стояла сплошная зеленая муть.

– Кто здесь? – Тимка, первым делом сунув кинжал в нарукавный карман, слепо пошарил вокруг себя – ладони коснулись горячего плотного воздуха. – Да это же Тузик! – радостно воскликнул Тим. – Вот кто меня спас!

Ветерок в подтверждение ласково лизнул Тимку всего сразу – с ног до головы, взъерошив ему волосы и настежь распахнув куртку: Тимка ухитрился в падении потерять на ней все пуговицы вместе с обрезком веревки.

– Вот и хорошо. – Тим потер глаза, зрение постепенно возвращалось к нему. – Полдела, считай, выполнено. Я уже тут! А как же Боня и Вора?

Хриплый клекот заставил мальчика поднять голову: над ним, бешено работая крыльями, зависла до боли знакомая синяя птица. Словно самолет вертикального взлета и посадки, она медленно опускалась в горловину, едва вписываясь в нее своими размерами. В одной лапе птица держала рюкзак, в другой – мирно храпящего Ворчу. Тимка подбежал к птице, вынул из когтей и отбросил в сторону рюкзак, осторожно принял на плечо карлика и чуть не упал от его тяжести. Отбежав подальше от места приземления, Тимка положил Ворчу на груду мусора и повернулся к Боне – тот уже стоял в нормальном человеческом обличье, озираясь по сторонам.

– Тимка, где рюкзак? – крикнул он, таращась в темноту. – Кинь его мне, я хоть штаны надену. Ни черта не вижу… Кстати, как ты там, живой? Не побился? Эх, надо было нам всем сюда сразу лететь, безо всяких ступенек, будь они неладны.

– Живой, спасибо Тузику, – Тим подобрал рюкзак и швырнул его в Хозяйственного, – скажи, что наверху случилось?

– А, опять «палец» нашкодил. – Боня, подпрыгивая на одной ноге, пытался на ощупь сунуть вторую в перекрученную брючину. – Вылез из той же башенки, откуда мы удирали, обратился в крыло и порулил в воронку. Хорошо, что я вовремя у него нож заметил! Сразу Тузика к тебе отправил на подмогу, да не успел он чуть-чуть. А то сбросил бы Среднего попросту в яму, и обошлось бы все без лишней нервотрепки. Жаль, что Саламандр такой нерасторопный оказался, а еще дракон называется! – Хозяйственный оделся, прицепил на место меч, вынул клинок из ножен и тщательно обтер его о штаны от налипших комочков земли.

– Встречу – убью, – мрачно сказал Боня, глядя на клинок, и с лязгом засунул меч в ножны.

– Кого? – Тим расхохотался. – Если дракона, то чихал он на твой меч! А если Среднего, так его обычным железом не возьмешь, забыл, что ли? Только скакульим кинжалом! А кинжалы наши нынче далеко-о.

– Все равно убью, – Хозяйственный хищно оскалился, – в мешок, гада, засуну и к Озуру на поляну отнесу. Пусть расколдовывается там хоть в пыль, хоть в труху.

– И это правильно, – громко донеслось из темноты, – славная мысль! Полезная. Не люблю всяких средних-вредних! Я же вам говорил, что он гнусь самоходная, – за словами последовал протяжный, с подвыванием зевок. – А где это мы? – В серое пятно света, падающего сквозь горловину на дно подземелья, неуверенной походкой вышел Ворча. Борода у него была всклокочена, кепка висела чуть ли не на одном ухе, а кафтан и штаны покрывал такой слой грязи, что выглядел Ворча как заправский помойный кот. Только разве что пойманную мышку в зубах не держал.

– Вот и Ворчик наш проснулся, – Тим дружески поправил кепку на голове карлика, – доброе утро!

– Доброе, – буркнул Ворча, приводя бороду в порядок. – Так все же – куда вы меня притащили? Летели мы из башни Саламандра, летели и – бац, ни с того ни с сего в подземелье оказались! Мы что, упали сюда?

– А… а ты что, ничего не помнишь? – осторожно спросил Тим. – Паровой взрыв, нашу посадку… Неужели и обед не помнишь? Как ты Червя банками забросать хотел?

– Нет. – Ворча в затруднении уставился на Тимку, даже подергал себя за бороду сильнее обычного, для прояснения мозгов. – Не помню. – Карлик печально вздохнул. – Опять, видно, со мной беспамятная болезнь сделалась. И чего, ты говоришь, с нами такого приключилось?

Тим вкратце рассказал карлику об их путешествии – от башни до воронки. Боня в это время, по-свойски покрикивая на Тузика, который норовил лизать Боню до бесконечности, обследовал подземелье. Обнаружилось, что отсюда шло штук семь ходов и все в разные стороны. В который из них можно было идти, наверняка не нарвавшись на Червя, и который из них вел в сокровищницу чудовища, Хозяйственный определить не смог. Зато Боня нашел кучу гнилого тряпья, множество длинных нечеловеческих костей и пару вязких луж то ли смолы, то ли мазута. Из этого всего Хозяйственный смастерил полтора десятка факелов, которые и повтыкал костяными ручками в рюкзак, отчего сразу стал похож на заядлого игрока в гольф с полным набором игровых клюшек в заплечном ранце.

– Надеюсь, вечер воспоминаний закончился? – Боня подошел к Тимке и Ворче. – Теперь давайте о главном: нам необходимо разобраться, в который ход идти. Не ровен час, или Червя побеспокоим, или в пропасть какую сорвемся! Надо постараться выбрать правильное направление. Ваши предложения!

– Ты еще забыл Средним нас попугать, – ехидно напомнил Тимка. – Вдруг он где за поворотом с ножиком прячется?

– Вот именно, – невозмутимо согласился Хозяйственный, – с ножиком. Тем более мы должны быть бдительными! Что будем делать?

– А чего там, – зевнул Ворча, – сначала поедим. Потом поспим. Потом…

– С тобой все ясно. – Боня повернулся к Тимке. – Может, ты что-нибудь дельное предложишь?

– Предложу. – Тимка поискал взглядом Тузика. Смерчик весело катал по залу ком тряпья, футболя его так и эдак. На друзей он не обращал никакого внимания, полностью увлеченный своей игрой.

– Пустим перед собой Тузика, – Тим подмигнул Боне, – он и невидимый, и бесшумный. И убить его не убьешь. Пусть смерчик будет нашим разведчиком! Если какая опасность впереди и окажется, то он нас всегда предупредит.

– Умно, – подумав, согласился Хозяйственный. – Слушай! Раз ты сегодня такой головастый, то, может быть, заодно и решишь, в который из этих туннелей нам лезть?

– Запросто. – Тимка наугад ткнул пальцем. – Вот в этот!

– Это почему – вот в этот? – поразился Бонифаций. – А почему не в тот или в тот? – он повел рукой в сторону других отверстий.

– Потому, – отрезал Тим. – Ты спросил – я ответил. Еще вопросы есть?

Боня поглядел на темную дыру хода, пожал плечами:

– Какая, собственно, разница? Можно и туда.

Затем он достал из кармана кресало и, прежде чем зажечь факел, глянул в сторону Тузика:

– А с ветерком, Тимыч, давай сам толкуй. Ты его в разведчики назначил – ты и будешь его на подвиг уговаривать, – и поджег просмоленную тряпку.

Глава 13

Подземное путешествие

Свет факела тускло отражался от гладких стен туннеля, расплывался по ним багровыми зайчиками. Факел нещадно коптил и трещал, плюясь во все стороны огненными капельками, задымленный воздух пах торфяным пожаром.

– Боня, да загаси ты эту вонючку! Совсем меня задушил. – Тимка надрывно закашлялся. – Фонарик ведь есть, чего ты в самом деле! Ярко, надежно и без вони.

– Не-а, – Хозяйственный лишь наклонил факел в сторону, чтобы капли не падали на них, – фонарик мы побережем. Бродить по норам можно и так, с вонючками, как ты их называешь. А вот когда к Червю заявимся, там уже твой фонарик в самый раз будет. Потому что действительно – ярко и, главное, без вони. Вдруг Червь запахи чует?

– Никогда не слышал, чтобы черви нюхать умели, – недовольно проворчал Тимка, но настаивать не стал. Только повязал на лицо носовой платок – от дыма.

Ход шел извилисто, плавно изгибаясь то влево, то вправо, но почти все время на одном уровне, без крутых подъемов и спусков. Что было весьма кстати – стены, пол и потолок оказались покрыты той же скользкой зеркальной броней, что и воронка. Словно ход не прогрызался в земле, а проплавлялся. Или прожигался.

Тим с любопытством поглядывал на стены, прикидывая в уме, как такое можно было сделать. Но догадаться так и не смог. Ворча с несчастным видом брел позади мальчика, вполголоса канюча устроить коротенький привальчик и хорошенько, добротно поесть. Тимка, устав слушать его нытье, на ходу полистал записную книжку и в рабочем порядке сотворил для карлика пирог с мясом. Ворча сразу перестал жаловаться на свою голодную судьбинушку и вплотную занялся пирогом.

– Боня, как ты думаешь, Червь – это кто? – Тимка дернул Хозяйственного за куртку. – А то мне непонятно: раз он и в лунный день чудище, то, значит, и в остальные дни такой же. Ведь так?

– Наверное. – Боня переложил факел в другую руку. – Мне кажется, что Червь скорее всего какой-то здешний подземный работник. Только одичалый от беспризорности. Вот смотри – ветерки, например, много лет убирают улицы, чистоту наводят. Дворниками работают, короче говоря. А Червь, видимо, был специальной рабочей землеройкой: канализацию под городом прокладывал или фундаменты для домов рыл. А когда контролировать его перестали, озверел и стал безобразничать.

– Жаль, – разочарованно протянул Тимка, – я так надеялся, что он на самом деле – местный заколдованный король! Тогда бы мы его озуровским снадобьем опрыскали и он сам отдал бы нам лурдин посох. Без драчки.

– Ишь размечтался! Без драчки нам скорее всего никак не обойтись. – Хозяйственный внезапно остановился. – Нате вам! Ход раздвоился. – Боня помахал перед собой факелом, раскочегаривая пламя посильней, сразу стало гораздо ярче. Тим выглянул из-за спины Хозяйственного – туннель впереди разделился на два одинаковых рукава. И в который из них надо было идти, Тимка сказать не мог.

– А где наш разведчик? – Боня тихонько посвистел, точно собачку к себе подзывал. – Тузик, Тузик! Где ты, песик? Иди к дяде, он тебе вкусную кость даст. Косточки, Тузик, косточки!

– Какую косточку? – возмутился Тимка. – Ты что, и впрямь его собакой считаешь?

– Отстань, – огрызнулся Хозяйственный, – что же мне, воздушным шариком его к нам приманивать?

– Кто тут про косточку говорил? – торопливо подал сзади голос Ворча. – Ежели мозговая и с мясом, то лучше мне отдайте, больше проку будет. Зачем Тузику косточка, вовсе она смерчику не нужна. Он ее в мусор выкинет!

– Дурдом какой-то, – схватился за голову Боня. – Замолчите вы, оба! Немедленно!

В наступившей разом тишине было слышно лишь как потрескивает факел да как бурчит в животе в Ворчи чем-то недовольный пирог.

– То-то. – Хозяйственный грозно посмотрел на друзей, еще раз раздул факел и, бесшумно ступая, направился к разветвлению туннеля. Тим на цыпочках засеменил следом, на всякий случай тоже очень-очень грозно посмотрев на Ворчу. Карлику грозить взглядом было некому, поэтому он показал кулак своему предательски бурчащему животу и потопал за Тимкой.

Боня проверил факелом, в котором из коридорчиков есть сквозняк: в левом туннеле пламя отклонялось заметно сильнее.

– Ни в коем случае не шуметь! – еле слышно шепнул Хозяйственный и плавно скользнул в темноту коридора. – Кажется, мы уже близ… А-а-а! – истошно заорал Бонифаций. Свет факела вдруг замерцал и исчез; в кромешной темноте из коридорчика донесся зловещий костяной перестук, затем треск и звонкий лязг металла.

– Боня? – Тимка включил фонарик и вбежал в туннель: то, что он там увидел, было определенно не для слабонервных – перед Хозяйственным, громко клацая зубами, в воздухе висело с пяток то ли волчьих, то ли крокодильих черепов. Черепа как живые крутили мордами туда-сюда, а Боня с остервенением лупил мечом по ним куда придется. Осколки черепов костяным дождем сыпались на землю и погасший факел.

– Ловушка, елки-палки! – прокричал Хозяйственный. – Тим, помогай! Стреляй в них из пульта!

Но не успел Тимка вытащить из кармана пультик, как черепа сами по себе градом посыпались к ногам Бонифация, образовав перед ним приличную зубастую кучу.

– Вот вам, вот! – Хозяйственный с остервенением продолжал рубить черепушки, хекая с каждым ударом как заправский мясник. Тим недоуменно смотрел на происходящее, не зная, что ему дальше делать, когда внезапно почувствовал, как его знакомо обдало жарким сухим воздухом.

– Боня, Тузик вернулся, – Тимка посигналил в спину Хозяйственному фонариком, – наш храбрый разведчик!

– Погоди ты, – отмахнулся Бонифаций, для верности утаптывая сапогами костяные обломки, – не до тузиков-пузиков! Занят я.

Смерчик, почти незаметный в электрическом свете, отскочил от Тимки к Боне, подхватил с пола осколки черепов и весело принялся ими жонглировать внутри себя, складывая в воздухе из костяшек быстрые узоры.

– Ого. – Хозяйственный перестал топтаться, сунул меч в ножны и устало вытер рукавом пот со лба. – Что же такое получается? Значит, это вовсе не ловушка была, а попросту наш пустоголовый шпион подшутить надо мной решил? Черепа мне в подарок приволок!

– Боня, ты же сам кричал ему: «Тузик, косточки!» Вот он и принес тебе косточек, сколько смог. Как и было заказано, – Тимка не удержался от нервного смешка. – Он ведь не виноват, что насквозь прозрачный и потому в сумерках не виден!

У Бони от злости усы стали торчком, он запыхтел, как перегретый самовар, но сдержал себя и ругаться не стал. Только стукнул изо всех сил по стене кулаком, постоял так минутку и, остыв, достал из рюкзака новый факел.

Путь под землей казался бесконечным. У Тимки появилось неприятное подозрение, что они напрочь заблудились, потому что сам он давным-давно потерял счет всем тем ответвлениям и развилкам, через которые им пришлось пройти. Сначала Боня с умным видом обязательно проверял пламенем факела верность выбранного им направления – если пламя колышется, то, значит, есть сквозняк и, следовательно, где-то там впереди находится вход в логово Червя. Но сквозняки были почти во всех туннелях, и порой очень сильные, иногда даже факел гасили, а вот пещеры всю не было.

Через час блужданий Хозяйственный стал нервничать, через два – злиться. Через три часа Боня совсем озверел и чуть не впал в истерику: он бил ногами по стенам, плевался в потолок и криком требовал Червя немедленно явиться к нему для полной и окончательной разборки, хочешь – на кулаках, хочешь – на мечах.

– Кто такие запутанные ходы роет?! – брызгая слюной от злости, орал Боня в равнодушную темноту очередного коридора. – Кто роет? Свинья ты после этого, а не Червь! Нет, хуже – грызофейный костополз! Гусеница!

Тимка только диву давался, глядя на Хозяйственного, – таким разъяренным он его давно не видел. Надо было каким-то образом успокоить Боню, пока он со злости не натворил глупостей, но Тим не знал каким. И тут, как ни странно, все это время молчавший Ворча подал простую, но здравую мысль.

– Накормить его надо, – сказал карлик, неодобрительно наблюдая, как Хозяйственный бьется головой о стену, – хорошая еда и спокойный сон – вот лучшее лекарство от зряшной злости. Ну вот, наше сердитое величество уже и шишку себе набило! Ежели так и дальше пойдет, то боюсь, что вскоре Боня станет похож на свежую отбивную. Причем в полный рост.

– Ворчик, ты прав как никогда. – Тимка, подсвечивая фонариком нужную страницу, немедленно зачитал вслух продуктовое заклинание. А так как еду загадывал лично Ворча (Боню привлекать не стали – в таком состоянии он бы такого понапридумывал! Не вкуснее печеных мухоморов), то стол получился роскошный. Прямо-таки праздничный стол вышел! Ароматные запахи были такими заманчивыми, что Хозяйственный вскоре поневоле отвлекся от ковыряния стен ногами и лбом, сказал напоследок о Черве пару ласковых и хмуро сел обедать.

Так как есть и одновременно держать факел Тимка не мог, то он поручил Ворче поработать немного подсвечником: постоять с факелом возле разложенных на полу блюд минут пять, не больше. Пока Боня слегка не наестся. Эти пять минут для карлика, похоже, выдались самыми трудными в жизни – все едят, а он нет! Вид у Ворчи был несчастней, чем у дрессированной собаки, которой положили на нос кусочек пахучей колбасы и дали строгую команду «сидеть!». Если бы Тим не сжалился над Ворчей и не забрал у него факел пораньше, то карлик скорее всего на пятой минуте захлебнулся бы слюной. Насмерть.

После еды Боня сказал, что надо идти дальше, и чем скорее, тем лучше. «Ибо, – он так и сказал, – …ибо поганый Червь, порождение гнусной тьмы, не дремлет и мы… должны…» – Тут Хозяйственный прислонился к стене и уснул. Ворча решил не отставать от Бони, тем более что все съедобное было им, Ворчей, уже съедено и выпито и, значит, пришло время сна. Тимка поглядел на сладко спящую боевую парочку, позевывая, отгреб ногой огрызки подальше в сторону и тоже собрался завалиться спать. Но прежде он долго шептал что-то Тузику, а тот понятливо кивал и приседал, полностью соглашаясь с мальчиком. И когда Тим, воткнув горящий факел ручкой в горло кувшина из-под заказанного Ворчей лимонада, растянулся на полу, ветерок озорно крутанулся на месте, втянул в себя мусор вместе с ненужными тарелками и умчался в темноту туннельного лабиринта, весело позвякивая на лету унесенной посудой. Тимка слегка удивился такому – в задании, которое он дал смерчику, ничего не говорилось о тарелках. Но потом вспомнил, что Тузик как-никак дворник и скорее всего на дух не переносит мусор в любом его виде. Тим довольно улыбнулся и спокойно уснул.

Проснулся Тимка от негромкой перебранки: то и дело оглядываясь на мальчика и шикая друг на дружку: «Тише! Разбудишь!» – Боня и Ворча, стоя в стороне, о чем-то горячо спорили между собой. Тимка потянулся, зевнул и сел.

– Чего ругаетесь? – Тим прикрыл лицо ладонью и поглядел на спорщиков сквозь растопыренные пальцы – свежий факел светил хоть и неярко, но после сна все одно резал глаза.

– Да вот, – Ворча сердито потыкал Хозяйственного в живот кулачком, – наш оборотневый начальник забыл, в какую сторону мы шли! Не отметил направление и завалился дрыхнуть. Куда теперь нам идти?

– А я говорю – отметил! – Боня оттолкнул Ворчин кулак. – Я в том направлении вилку положил. А сейчас ее нету! Пропала вилка. Украли.

– Я, что ли, украл? – Ворча побагровел от негодования. – Ты на это намекаешь?! Да не нужна мне твоя вилка, я и без вилок прекрасно обхожусь! Пальцы-то человеку на что даны? Не только в ухе ковыряться.

– Тогда кто? Неужели… – Хозяйственный со страхом уставился в темную глубину коридора. Ворча тоже посмотрел в том направлении и, правильно истолковав Бонин взгляд, проскрипел севшим голосом:

– Червь вилку украл… подкрался и стащил, пока мы спали… и тарелки тоже уволок. Ужас!