12 кругов Twinman

Несси вбежала в дом, не сбавляя скорости.

– Я не передать как рада, что ты здесь! – выпалила она с порога.

Стам встретил гостью молча, прислонившись задом к столешнице и опершись двумя руками на поставленный вертикально ухват. В его взгляде радость боролась с сомнением и желанием высказать все, что он думает о происходящем.

Поняв, что бурной реакции на встречу от Стама не последует, Несси подошла к нему вплотную.

– У тебя мало времени.

– Почему-то я не удивлен, – парировал Стам.

– Правила Круга изменены. Спираль не уведомила меня об этом. Я имею в своем распоряжении очень ограниченный набор действий, а моя точка входа была перемещена. Мне пришлось искать тебя на довольно обширной площади.

– Чтобы сказать, что у меня мало времени?

– Чтобы сказать, что этой палкой ты себя не защитишь. Ты понимаешь, о чем я?

– Об уроде из шутера? Я бы хотел, чтобы мне выдали плазменную винтовку. Наверняка все игроки сражались с подобными уродами с помощью такой винтовки. Или ракетницы. Как недавно, помнишь? И аптечку хочу.

– Из какого еще шутера? – рассердилась Несси. – Какую винтовку, какую аптечку? Что за бред ты несешь?

Рядом с Несси Стам чувствовал себя в безопасности, поэтому язвил вовсю.

– Не знаю. Doom может, или Quake, какая там последняя часть не помню уже, не играл. Но очень похоже на что-то подобного жанра.

– Это сквог. На редкость неприятная тварь. Монстрам из шутеров до него далеко. Убить его ты не сможешь.

– А ты?

– Стам, ты слушаешь, что я тебе говорю? Меня на этом Круге вообще никто не видит, кроме тебя. Я взаимодействую с ландшафтной моделью Круга, но не с персонажами. Попросту говоря, если сквог сюда заявится, он пройдет сквозь меня и даже не заметит.

Стаму стало неуютно. Он сразу почувствовал себя одиноким и беспомощным.

– Говори, – мрачно разрешил он.

– Арнгх-ур-брррраааааааааааааа! – раздался громкий скрежет за спиной у Несси. Сразу за этом последовал уже слышанный Стамом пронзительный вопль. Только на этот раз в нем было на порядок меньше недовольства – больше торжества.

Несси резко отпрыгнула к стене.

– За стол! – заорала она, – Быстро!

Стам бросился вокруг стола и занял позицию на его противоположной от сквога стороне. Но того это ничуть не смутило. Он точно так же, как и в первый раз наклонил голову вбок, закачал, застучал дредами, затем сильно вытянул ее вперед и нервными, дергающимися шагами начал приближаться к столу.

Если полчаса назад у Стама от подобной встречи была дикая паника, то сейчас она воспринималась мозгом как нельзя трезво, а выброшенный в кровь адреналин был готов работать на благо, а не во вред.

Дойдя до стола, сквог остановился. Несси со своего места прокричала, чтобы Стам взял стул. Стаму очень не хотелось расставаться с ухватом, но он решил послушаться. Массивный деревянный стул весил прилично, килограмм пятнадцать. Таким особо не помашешь. Ухватившись одной рукой за спинку, а другой за край сиденья, Стам направил стул ножками в сторону сквога.

– Он будет обходить! – закричала Несси. – Справа или слева!

Стам и сам понимал, что вариантов у сквога немного: либо запрыгнуть на стол, либо его обойти. Был еще вариант отбросить стол в сторону, но с таким столом проделать такой трюк было бы под силу разве что горилле.

– Он плохо маневрирует, но очень быстро бегает по прямой! – сообщила Несси. – Не выбегай наружу ни в коем случае!

Сквог тем временем определился и двинулся, дергаясь и переваливаясь, вдоль стола по часовой стрелке. Двигался он очень неуклюже. Стам тоже начал движение в ту же сторону, по-прежнему держа стул повернутым ножками к противнику.

– Дальше-то что? – отчаянно воззвал Стам к Несси.

– Подожди… Тут есть подпол! – ответила та.

– И?

– Осторожно посмотри на меня.

Стам бросил быстрый взгляд на Несси. Она стояла в углу около люка в полу.

– Ты предлагаешь попросить его туда спрыгнуть?

– Тут есть кольцо. Судя по всему, крышка открывается в сторону стены.

– Может просто ходить вокруг стола, пока он не устанет?

– Он не устанет, к сожалению.

Не прекращая свое кособокое движение по кругу, сквог усиленно вращал головой, пытаясь понять, с кем общается Стам.

– Он нас понимает?

– Тебя – нет. А меня он вообще не слышит.

– Если он доберется до меня, он меня убьет?

– Да.

– Ты так уверена? Что ему с этого?

– Стам, это не персонаж, это моб, он действует по заданному алгоритму. Сомнениям и самокопанию не подвержен. Может, обсудим позже?!

– Согласен.

– Как скажу, бросай в него стул и беги ко мне. Берись за кольцо на люке и жди. Стул его разозлит, особенно если в голову попадешь. Он ринется на тебя со всех ног. Успеешь открыть подпол в последний момент – молодец.

Отсутствие альтернативы озвученному варианту «молодец» Стаму не понравилось. Никаких запасных вариантов – или пан, или пропал. Карусель вокруг стола продолжалась. Как только Стам попал на одну линию между сквогом и Несси, от той прозвучала команда. Стам чуть присел, и что есть силы швырнул стул в сквога. Тот не ожидал такого развития событий, поэтому получил одной ножкой чуть ниже лба, а другой в грудь, отшатнулся, и повалился на спину.

Стам схватил со стола оставленный ухват и бросился к Несси. Хорошо, что крышка подпола была сравнительно небольшой, иначе открыть ее, оставив вход в подпол на линии между собой и сквогом было бы невозможно. Стам переложил ухват в левую руку, а правой, наклонившись и чуть присев, взялся за кольцо. За столом слышалось скрежетание – сквог поднимался, но его пока не было видно. Стам напрягся и попробовал приподнять крышку. Крышка поддалась, ближний к кольцу край пошел вверх. Стам вернул ее на место. Теперь оставалось дождаться правильного момента. Из-за противоположного края стола появился сквог. Было видно, что Стам попал в того крайне удачно и тот в ярости. Скрежеща, сквог обошел стол и вдруг рванулся на Стама, быстро набирая скорость. Удивляться его проворности было некогда. Стам подождал, пока расстояние между ними сократится до трех метров и потянул крышку вверх.

Теоретически план был хорош, однако реализация подкачала. Стам рванул крышку чересчур усердно – она открылась, составив с полом прямой угол, а затем из-за лишних приложенных усилий стала заваливаться на Стама. Сквог врезался в нее, уже практически миновав вход в подпол, последовал удар, и, откинувшись еще больше под его весом, крышка прижала Стама к полу. Сквог скользнул по ней как по трамплину, подлетел вверх и прямо через Несси кубарем отправился в угол, где и окончил свой стремительный полет.

Хотя удар был не слабый, на этот раз сквог оправился на удивление быстро. Стам тоже успел выбраться из-под крышки, оставив вход в подпол распахнутым, и даже вооружился стоявшей у стены метлой. Теперь вместо стола между ними была дыра в полу – квадрат со стороной три четверти метра. Несси метнулась по направлению к столу за спину Стаму. Но Стаму было сейчас не до нее – Сквог подошел вплотную к краю дыры чуть присел, выбросил обе руки вперед, а затем прыгнул. Как кузнечик. С места. Расстояние было не таким большим, а вот динамика впечатляла. Левая рука сквога легла Стаму всей пятерней на лоб, а правая уперлась в грудь. Выбитая из рук метла отлетела в сторону. Стам почувствовал, что все тело начинает запрокидываться назад, но голова делает это быстрее всего остального. Сквог перенес большую часть массы на левую руку, и черепно-мозговая травма с летальным для Стама исходом при контакте с полом стала более чем вероятна.

Через долю секунды сквога прямо в полете снесло в сторону мощным ударом. Отлетая, сквог отпустил голову Стама и непроизвольно толкнул его рукой, упиравшейся в грудь, отчего с полом в первую очередь встретились лопатки игрока, а голова, хотя и стукнулась следом довольно болезненно, но осталась цела.

Несмотря на жесткое приземление, Стам сразу же попытался подняться. В метре от него Несси поднимала с пола поломанный стул, сквог копошился у стены в груде остатков полочек и других обломков. С трудом отлипнув от стены и выпрямившись, сквог с недоуменим уставился на зависший в воздухе стул с острым обломком вместо четвертой ножки. Стул слегка повернулся и, мгновенно разогнавшись, вошел сквогу в череп тем самым обломком. Сквог на секунду замер, а затем вместе со стулом рухнул на пол, как подкошенный.

Стам вопросительно посмотрел на Несси.

– Я чего-то не понял из твоих объяснений?

– Лучше бы сказал спасибо. Когда ты бросил в него стулом, я кое-что обнаружила.

– Кое-что?

– Стулья принадлежали к классу объектов ландшафта, а не предметов.

– И?

– Я же объясняла – на данном Круге я могу взаимодействовать с ландшафтом, и не могу с предметами и персонажами. Практически всё в этой комнате принадлежит к классу предметов, кроме пола, стен, камина, дверей, окон. А вот стол и стулья, которые по идее ближе к предметам, оставлены в классе объектов ландшафта. Видимо, из-за своей массивности. Я это заметила, только когда ты бросил в сквога стул. Так что считай, что тебе повезло.

– Я что, действительно мог сдохнуть от рук этой твари? – сдавленно произнес Стам.

– Ты никогда не веришь мне с первого раза, да?

– Верю, просто у меня в голове не укладывается. Ведь у меня реально не было против него никаких шансов. Проще было тогда меня сразу уложить при входе на Круг. В темноте. Что дальше? Отряд спецназа против меня вышлют? Какой в этом смысл?

– Я не могу рассказать тебе, какое именно содержание заложила в твою персональную программу Спираль. У нее слишком сложное мышление. Даже меня поместили в условия, к которым я не была готова, пришлось импровизировать. Как видишь, удачно. Что до меня, я рада, что выполнила свою функцию.

– Какую?

– Не дать тебе погибнуть, болван.

– Спасибо тебе, – благодарно кивнул Стам.

– На здоровье! – ответила Несси.

– А где тут выход с Круга?

– Выход? – в голосе Несси прозвучало искреннее удивление. – А с чего ты взял, что он где-то рядом?

– Так это еще не всё?

– Нет, конечно! Это только начало пути… – Несси замолчала и поморщилась. – Меня отзывают. Извини. Возможно, я и так вмешалась больше, чем планировалось. Иди через лес. Стемнеет через восемь часов. Не думаю, что здесь еще есть сквоги. Удачи!

– Ты меня оставляешь?!

В ответ Несси, как бы еще раз извиняясь, молча развела руками, сняла с руки маленькие часы, протянула их Стаму, после чего повернулась и быстро выбежала за дверь.

Стам чертыхнулся. Тщательный десятиминутный обыск дома принес в качестве результата слегка заржавевший топор, который был признан более эффективным оружием, чем ухват. Возиться с трупом сквога Стам не стал, хотя изначально была идея спихнуть того в подпол с глаз подальше. В итоге, Стам покинул старый дом, давший ему массу острых впечатлений, с одним топором в руке.

Сразу за домом Стам обнаружил широкую тропу, уходящую в лес. Лес был настолько же странным, насколько тихим. А еще он весь был серо-коричневым. Он не был мертвым – какие-то маленькие зверьки иногда мелькали на стволах деревьев, иногда пролетали или пробегали по своим делам одинокие насекомые. Но всё, что здесь двигалось, двигалось на удивление бесшумно. Бледный тусклый свет, исходивший от бледного и ржавого неба, практически без потерь проникал в подлесок. Стволы деревьев были светло-коричневого цвета, гладкими и очень толстыми – от метра до полутора, а то и двух в диаметре. Маленькие щуплые и голые кроны находились на головокружительной высоте и напоминали скелеты перевернутых зонтиков. До самых верхушек никаких веток на стволах не наблюдалось. Иногда вокруг раздавались одиночные звуки, но сразу же возникало ощущение, что издавшее этот щелчок или хруст растение или животное дико извиняются и впредь постараются такого не повторять.

С топором Стам чувствовал себя на порядок увереннее, поэтому шел через лес довольно бодро. Тропа не виляла, как это обычно делают всякие легкомысленные тропинки, а плавно изгибалась то в одну, то в другую сторону, обходя очередное исполинское дерево.

Стам глянул на часы, которые работали в режиме секундомера. Сейчас на них уже набежало двадцать семь минут с того момента, как они расстались с Несси. По мере продвижения вглубь леса, тот периодически менял свой облик – один раз Стам проходил мимо огромной грибницы – грибы, похожие на лисички, но одеревеневшие и трехметровой высоты. Затем ему встретился небольшой пруд с гладкой и зеркальной, словно ртуть, поверхностью. По периметру пруда в фиолетовых листьях неизвестного растения бесшумно копошились какие-то диковинные светящиеся насекомые.

Птиц Стам так и не увидел. Возможно, они произвели бы слишком много шума. Один раз в голове возникла идея громко-громко закричать и посмотреть, что произойдет. Почему-то была полная уверенность, что обязательно произойдет что-то интересное. Но Стам не решился. Не все интересное безопасно.

Прошло еще два часа, и ничего не изменилось. Те же деревья. Те же встречающиеся изредка оазисы каких-то выделяющихся на общем фоне растений или грибов, иногда укомплектованные группами зверьков и насекомых, живущих в симбиозе со своим местом обитания. Стам начал уставать. Начало Круга забрало слишком много энергии, чтобы оставшейся хватило на долгие унылые путешествия. Топор оттянул уже обе руки по очереди, а закрепить его на себе было проблематичным. Расстаться же с ним Стам не пожелал. Забраться на дерево, чтобы сориентироваться, не представлялось возможным, поскольку это означало карабкаться по гладкому стволу сорок, а то и все пятьдесят метров вверх.

Еще через три часа Стаму действительно сильно захотелось две вещи – поесть и отдохнуть. Если с реализацией первого желания было не все ясно, но второе было вполне достижимо. Останавливала его только неопределенность в длине оставшегося пути и движение стрелок часов – ночевать среди деревьев, на которые нельзя забраться в случае чего, – та еще перспектива.

Стам упорно преодолевал изгиб за изгибом тропы, а она так же упорно не желала заканчиваться или хотя бы выводить его из этого чёртового леса. На часах тем временем набежало уже семь тридцать. Через полчаса должна была наступить ночь. Выбора не было, надо было искать место на ночлег. Несмотря на дикую усталость, Стам нашел в себе силы перейти на легкий бег. Но как назло никаких стратегически годных для ночлега мест не встречалось. У воды ночевать было плохо – берега всех прудов окружали плотным кольцом неизвестные растения, по которым ползали неизвестные насекомые. Скопления метровых грибов или оазисы разноцветных зарослей не подходили так же из-за своих обитателей. В остальном подлесок был скуден на флору – какие-то низкие кустики десяток сантиметров высотой, бурые мхи, или редкая убогая травка. Собственно, в случае чего, можно было прекрасно обойтись и без тропы. Наконец, спустя двадцать минут, Стам увидел настоящий шедевр для ночлега – груду огромных камней метрах в пятнадцати от тропы. Со стороны тропы забраться наверх не удалось, а вот с обратной стороны получилось. Камни были кое-где покрыты мхом, но не содержали насекомых, выглядели древними, сухими и надежными. Забравшись на высоту шести метров, Стам обошёл очередной валун, спустился на один метр и оказался в замечательном углублении с видом на тропу. Приютившая его ниша была продолговатой и имела размеры метр на три, сверху ее прикрывал здоровый валун, а перед передним отвесным краем со стороны тропы шел каменистый выступ в полметра. Лучшего на данный момент не стоило и желать.

Если сделать предположение, что смеркаться здесь будет так же, как светало, то времени на комфортное обустройство постели у Стама уже не оставалось, однако решение было принято – спасибо и на том.

Темнота действительно наступила на удивление быстро. Но в отличие от поля, лес Стама удивил. Сразу с наступлением темноты подлесок стал медленно заполняться голубыми и зелеными точками, которые не освещали ничего вокруг себя, но сами были вполне различимы. Огоньки в траве медленно пульсировали, то становясь ярче и четче, то расплываясь и практически угасая. В среднем – от десяти до тридцати секунд на цикл. В остальном темнота была кромешной. Внезапно откуда-то сверху полился желтый свет. Стам осторожно потянулся, бросив взгляд наверх из-под нависающего валуна, и пришел в ужас. С дерева неподалеку медленно сползал на землю клубок ярко флюриесцирующих желтых ниток. Точнее, сам клубок был довольно однородным и пульсировал желтым светом, в яркой фазе уверенно освещая пространство метра в три вокруг себя. А из клубка тянулись, как щупальца из осьминога, тонкие нити, которые, в отличие от клубка, не пульсировали, а ровно светились. Длина каждой такой нити была около шести-восьми метров. Нитей было где-то с десяток, Стам не смог посчитать их точно, клубок медленно хватался нитями за ствол дерева и полз вниз. На многих других деревьях происходило то же самое. Клубки двигались очень плавно. Спустившись, они стали расхаживать по подлеску, как пауки, при этом освещая пространство вокруг себя. Среднестатический клубок «плавал» на высоте трех-четырех метров над землей. Нити, на которые он опирался красивыми дугами без изломов, выходили из него вверх, изгибались и опирались на землю. Двумя или четырьмя нитями каждый клубок шарил перед собой. На остальные опирался. Если абстрагироваться от происходящего в пользу визуального ряда, зрелище было потрясающим.

Стам испытал громадное облегчение от того, что решил час назад искать нормальный ночлег. В то же время ему было страшно. И все же оторвать взгляда от медленно «плавающих» по подлеску клубков он не мог. Клубки, судя по всему, питались мелкими зверьками, шнырявшими ночью по земле. Передние щупальца периодически стремительно дергались, хватали что-то и засовывали в клубок. У Стама родилось безумное предположение, что клубки – это кроны исполинских деревьев. Возможно также, это какой-то исключительный тип симбиоза растения и живого существа – он видел много подобного в этом лесу, но идущее шоу затмевало собой все увиденное. Стам также обратил внимание, что пауки слезли не со всех деревьев – только примерно каждое третье «спустило» паука.

Один из клубков подобрался вплотную к крохотному пруду. Он увлекся и, делая очередной шаг, погрузил в него одну из опорных нитей. Жидкость в пруду практически не пропускала свет, лапа на пару метров словно исчезла в омуте. Вдруг паук прервал поиск пищи, оперся всеми нитями о землю, дернулся, напрягся и резким рывком выдернул нить из пруда. Вместе с ней из пруда вылетело какое-то темное существо, похожее на кокон. Под конец существо отцепилось от светящейся лапы и по инерции прокатилось по земле десяток метров от пруда. Замерев, оно стало издавать раздельные короткие подвывания. Сначала тихо, затем все громче и громче. Все ближайшие пауки переполошились и набросились на существо. Они столпились вокруг него и протянули к нему свои лапы. Внезапно вой возрос многократно и стал оглушительным. Стаму едва не заложило уши. В тот же миг существо взлетело из этой светящейся кучи вертикально вверх. Достаточная длина лап пауков позволила тем придать ему приличное ускорение. Пауки поспешно ринулись в разные стороны. Через несколько секунд существо вернулось и со всего размаху шлепнулось об землю. Судя по тяжелому, смачному звуку от приземления и наступившей вслед тишине, свою жизнедеятельность оно на этом прекратило.

Однако было похоже, что пауки все равно чем-то обеспокоены. Некоторые из них стали забираться обратно на деревья, остальные переминались на месте, прислушиваясь. И тут сверху раздался резкий и оглушительный вопль. Так могла кричать очень крупная птица. За ним раздался скрежет и треск. Вспарывая концами крыльев стволы двух соседних деревьев, на землю съехало исполинских размеров существо. Два паука, карабкавшихся по деревьям вверх мигом лишились своих лап в том месте, где прошло крыло – их отрезало как ножом – и упали на землю. Оставшимся паукам прятаться было некуда – они были очень большими, хрупкими, и к тому же – светящимися, что в данной ситуации уж совсем никуда не годилось. Стаму удалось разглядеть «птицу» – она не носила перьев, не обладала склонностью к иллюминации, да и вообще больше напоминала гибрид летучей мыши и богомола – морда у неё была та ещё. Завертевшись, замахав крыльями и головой, массивный трёхметровый монстр буквально разорвал на куски с десяток пауков. Большинству он подрубал лапы, а затем топтал и рвал концами крыльев, на некоторых – прыгал сверху. Когда пауки закончились, он склонился над трупом существа из пруда и что-то жалобно проскулил. Не дождавшись ответа, он шумно выдохнул, с разбегу бросился на ближайшее дерево, оттолкнулся от него концом крыла в сторону, уже на высоте повторил манёвр другим крылом, затем взмахнул разом обоими и уже в следующий миг растворился в темноте. По мху и земле остались раскиданы медленно гаснущие части лап и внутренности несчастных пауков. На этом представление закончилось, и Стам, выждав еще немного времени, решил попробовать уснуть.

Как только рассвело, Стам продолжил свой путь. На этот раз идти пришлось не долго – всего пару часов. Просветы между деревьями впереди стали ярче, и через минуту Стам вышел из леса. Тропа обрывалась пропастью. Раньше (если слово «раньше», конечно, приемлемо для этого Круга) здесь был мост. Скорее всего, подвесной. Сейчас от него остались только две опоры для перил. На другой стороне пропасти – через тридцать метров – следов моста и вовсе было не разглядеть.

По всему выходило, что надо перебираться на другую сторону. Лес подступал к пропасти вплотную – некоторые деревья тянули мощные корни в пустоту прямо из отвесной стены несколькими метрами ниже. Пара деревьев поблизости находилась в состоянии хрупкого баланса – их стволы были уже слегка наклонены над обрывом. Стаму пришла в голову идея, он сошел с тропы и направился вдоль края пропасти. Довольно скоро он наткнулся на ствол упавшего гигантского дерева. Верхушка дерева лежала на противоположном краю, уходя от пропасти с большим запасом. С ближайшего же края дерево не соскользнуло только каким-то чудом. Тем не менее, прикинув общий вес ствола, Стам решил, что собственным вполне можно пренебречь.

Внизу меж камней текла какая-то речушка. Дно пропасти вообще просматривалось плохо – там было очень темно, но навскидку до него было метров сто. Пугающе высоко!

Идти по стволу оказалось гораздо сложнее, чем Стам предполагал вначале. Сказывалась боязнь высоты. Пройдя пару метров от края и оказавшись над пропастью, Стам медленно опустился на четвереньки и замер, пытаясь успокоиться. Получалось из рук вон плохо. Тогда он стал осторожно двигаться назад, пока не очутился на земле. Единственный плюс ситуации был в том, что его никто не торопил. Мост был не самым плохим из всех возможных, поэтому решение проблемы заключалось единственно в том, чтобы успокоиться и не наделать глупостей. Наконец Стам снова забрался на ствол дерева, сел на него, раскинув ноги в стороны и чуть-чуть вниз. Потеря равновесия в таком положении была действительно сложной задачей. Даже топор можно было не выпускать из рук – он ничуть не мешал движению. Опираясь на руки и подтягивая ноги и туловище, Стам стал постепенно двигаться в сторону кроны.

В большинстве фильмов, когда группа персонажей числом двое и более подходит к какому-нибудь не внушающему доверие мосту, скажем, в джунглях (или тому, что вынуждено служить мостом, но по факту им отнюдь не является), лидер группы, обращаясь к товарищу, как правило, изрекает рекомендацию: «Только не смотри вниз!». Популярным шаблоном развития ситуации является, когда тот вниз все-таки посмотрит (аккурат на середине, или в самом конце моста), менее популярным – когда он не будет отводить взгляд от лидера на протяжении всего своего нелегкого путешествия. Второй вариант в основном встречается, когда приключение с пересечением моста не несет в себе каких-то ярких дополнительных событий.

Стаму с отсутствием дополнительных событий не повезло. Трудно сказать, из-за того ли это, что он все-таки посмотрел вниз, и не один раз, или просто сработал заранее заложенный Спиралью триггер. Когда Стам достиг середины импровизированного моста, он обернулся назад, посмотреть на пройденный путь и добавить себе энтузиазма. Так бывает при игре в покер – у вас сильная комбинация, и вы уверены, что последняя открытая карта с большой вероятностью не изменит ситуацию – все самое сложное и напряженное уже позади, поэтому двигаете в банк все имеющиеся фишки, зная, что вскоре они к вам вернутся в многократном объеме. В данном случае фишки ушли с концами – позади, у края пропасти, на стволе стоял сквог.

В доме Несси сказала «Не думаю, что здесь еще есть сквоги» и Стам с облегчением воспринял это заявление как категоричное. Сейчас возникло понимание, что он поторопился. Новый сквог отличался от погибшего незначительно. Наклонив голову, сквог задергался и начал движение по стволу. Двигался сквог медленно – по понятным причинам он счел свою способность к стремительному бегу опасной для данных условий. Поэтому приближался он на «малом вперед», трясясь, постукивая дредами, выставляя на каждом шаге левую ногу вперед и подтягивая заднюю.

Стаму не составило труда понять, что сейчас у него есть два варианта. Вариант первый: вставать и бежать по стволу до конца, стараясь сохранить равновесие. Стам даже был готов решиться на этот с его точки зрения безумный поступок, но появилась мысль о том, что сквог рано или поздно преодолеет мост, а разбираться с ним на той стороне не лучшая идея. Даже если бегать от него вокруг дерева. Второй вариант состоял в том, чтобы развернуться и принять бой. Все-таки у Стама был с собой топор. К сожалению, Стам не знал, чего именно хочет сквог – просто убить его, или вдобавок сожрать (мало ли). Если для убийства, тому было достаточно столкнуть Стама в пропасть, то тактика, ведущая к тому, чтобы удалось сожрать игрока, должна быть не в пример сложнее.

Второй вариант был принят с гораздо большим облегчением, так как исключал бег над пропастью на головокружительной высоте. Стам осторожно поднялся на ноги, встал в боевую стойку, насколько он имел о ней представление, и стал ждать противника. Во второй раз возникла мысль, что сквоги носят сложную одежду, но при этом почему-то охотятся с голыми руками. Это странно.

Сквог тем временем приблизился и остановился. Между противниками осталось порядка трех метров. Монстр разглядел оружие в руке у Стама и теперь размышлял, как провести атаку. У Стама чесались руки запустить во врага топор, но перспектива лишиться своего единственного оружия не воодушевляла. Тем более, при наличии хорошей реакции, сквог мог топор схватить. А это уже совсем никуда не годилось.

У Стама возникла глупая мысль, но за неимением большого количества других вариантов, можно было пустить в действие и её. Стам сделал выпад вперед развел руки в стороны и что есть мочи заорал. От неожиданности сквог вздрогнул, и это стало его единственной реакцией на данную выходку. Второй раз кричать было вовсе бессмысленно.

Сквог подождал окончания выступления, затем потянулся рукой за спину и снял с пояса моток веревки. На конце веревки был прикреплен небольшой металлический шипастый шарик. Вопрос с отсутствием у этих тварей оружия на этом отпал.

Сквог немного размотал веревку, и, держа моток в левой, правую поднял над головой, став раскручивать шар. Диаметр описываемого шаром круга постепенно увеличивался за счет вытравливания веревки. Обе руки у сквога были заняты. Шар вращался все быстрее. Тянуть время было опасно. Стам размахнулся и, что есть силы, запустил топор в грудь сквогу. Сквог не ожидал такой прыти. Он попробовал увернуться и сгруппироваться, но при вращающемся над ним шаре и занятой правой руке, сделать это было сложно. При попадании топора, необходимая слаженность движений была нарушена, правая рука сквога инстинктивно опустилась, левая стравила слишком много веревки. Шарик, еще секунду назад в ближайшей к Стаму точке своей траектории оказывавшийся от него в полуметре, при очередном витке оказался уже на метр за ним, изрядно потеряв вдобавок в скорости. Топор гулко стукнулся об ствол, заскользил по нему и улетел в пропасть.

Кожаные пластины и застежки на груди сквога тупое лезвие пробить не смогло. С потерей равновесия от удара тот тоже справился без фатальных для себя последствий. Веревка обмоталась вокруг поясницы Стама, после чего потерявший скорость шар, упал вниз, повиснув у него на бедре. Стам схватил тянущуюся от него к сквогу веревку и дернул. Тот клюнул телом вперед и чуть в сторону, затем в разы сильнее дернул в ответ. Стам пробежал два шага навстречу сквогу, тоже чуть уходя в сторону, и снова дернул на себя. Противники оказались в метре друг от друга, соединенные веревкой наискосок относительно ствола. Сквог напрягся, готовясь очередным рывком сократить дистанцию до нулевой, Стам неосознанно попытался воспрепятствовать этому, рванувшись назад и стравливая веревку. В итоге, дернув за провисшую веревку, сквог потерял равновесие и заскользил по пологому боку ствола в пропасть. За ним по той же причине потери равновесия отправился и Стам – со своей стороны. Через секунду оба оказались болтающимися над пропастью, держась за одну и ту же веревку, перекинутую через ствол. Если Стам держался практически за конец веревки и сейчас болтался на метр от нижнего края ствола, то сквог, чуть не выпустивший весь моток из левой руки, улетел ниже метра на три. Весом оба были примерно одинаковым, либо же силы трения хватало для компенсации разницы, поэтому в сформировавшейся конструкции весов установилось хрупкое равновесие.

Через секунду в глубине пропасти раздался какой-то шум. Стам осторожно посмотрел вниз и чуть не отпустил веревку – цепляясь за противоположные стены, срывая щупальцами вниз камни, наверх карабкалось нечто осьминогообразное. Из центра шарообразного туловища выступала конусообразная морда, окруженная кольцом пары десятков желтых, светящихся глазок. Скорость, с которой чудовище совершало восхождение, была довольно большой. И Стам, и сквог постарались забраться на ствол каждый по своему отрезку веревки, но не успели этого сделать. Морда чудовища внезапно развалилась на четыре лепестка, словно в одно мгновение внизу расцвел диковинный темно-фиолетовый цветок, а из глотки вверх рванулся такого же цвета язык. К счастью Стама, первой целью осьминога стал сквог. Язык впился тому в бедро, намертво приклеившись, а может быть, вгрызшись в плоть. Стам отметил, что толщина языка практически не отличается от диаметра бедра жертвы. Сквог заверещал и, что есть сил, вцепился в веревку. Это и спасло Стама – его просто-напросто затащило обратно на ствол дерева. Стам разжал пальцы, и конец веревки, оставив шипастым шаром рваный порез на левой кисти, улетел вслед за своим хозяином в пропасть.

Стам вскрикнул от боли, но сообразил, что медлить никак нельзя, он вскочил, и, наспех сообразив, в какую сторону бежать, припустил что есть духу по стволу. Это был первый раз в его жизни, когда высоты он боялся меньше, чем чего-либо другого.

Едва Стам оказался на другой стороне, он спрыгнул со ствола и обернулся. Два щупальца чудовища уже обхватывали ствол. А еще два – шарили по противоположной стене пропасти. Похоже, оно всерьез намеревалось выбраться наверх. Стам рванулся в лес. Через пять минут бега он выскочил на опушку. Все встречавшиеся до этого опушки были образованы исключительно вокруг прудов. Эта же была покрыта такой же травой, как и подлесок, а в середине возвышался небольшой холм. На нем кто-то сидел.

Стам убедился, что это не сквог, и решил завязать беседу, если, конечно, существо способно разговаривать.

Существо оказалось женщиной, сидящей с подогнутыми ногами и неподвижно смотрящей куда-то перед собой. На ней было одето что-то вроде не то белой, не то бежевой тоги с незатейливым поясом. Стам раздумывал, с его начать разговор, но женщина внезапно дернула головой и уставилась на него в упор, словно обнаружила его присутствие, только когда он оказался в паре метров от нее. Ее глаза оказались полностью черными.

– Это ты разбудил Баал-Ктула, – сообщила она свой вывод, не посчитав нужным поздороваться.

– Это чёрный осьминог, вылезший из пропасти? – на всякий случай включил дурака Стам.

Женщина отшатнулась, её лицо исказила гримаса ужаса.

– Он выполз из пропасти?..

– По-правде говоря, я не уверен, – смущенно признался Стам, – я убежал раньше, чем он выполз оттуда.

Женщина медленно и порывисто поднялась, помогая себе руками, и сразу же стала пятиться прочь.

– Если он видел тебя, он запомнил тебя! Теперь он не сможет съесть никого другого, пока не найдет тебя! Сейчас все его помыслы – о тебе. Когда он съест тебя, он уйдет…

Женщина отошла от холма уже на несколько метров. Вдруг она сжала кулаки, запрокинула лицо к небу и закричала во весь голос. Из леса за спиной Стама послышался ответный протяжный то ли вой, то ли гул. Так мог бы трубить взрослый слон, если бы удалось подключить его к усилителю и попросить делать упор на нижние ноты.

Стам похолодел, и бросился бежать в прежнем направлении.

– Беги-не беги, он все равно поймает тебя! – несся ему вдогонку истерический хохот.

Этот Круг сильно действовал Стаму на нервы. Они постоянно были на пределе, однако в кульминационные моменты напряжение зашкаливало еще выше планки, кажущейся уже максимальной. Зато теперь во время бега Стам больше не думал о сквогах – всё его сознание теперь занимал Баал-Ктул.

Стам уже начал серьезно уставать, когда лес внезапно кончился. Перед ним раскинулась пустошь. Поверхность пустоши вся шла плавными волнами или холмами – они были не очень высокими, зато очень пологими и широкими. Сама земля здесь превращалась в нечто странное, похожее на застывшую смолу или стекло. Абсолютно гладкая поверхность просвечивала примерно на метр в глубину. Там что-то было внутри, но это что-то не удавалось разглядеть. Какие-то трубочки, палочки, веточки, а может, нечто и вовсе не имеющее аналогов.

Лес находился на возвышенности относительно пустоши, и пустошь от края леса просматривалась более чем превосходно. Километров через пять, на другой стороне холмы упирались в цепь почти отвесных скал. Впрочем, там могла быть пещера или тропинка, отсюда было не разглядеть.

Стам не знал, с какой скоростью может двигаться Баал-Ктул по лесу и по открытой местности. Вспомнив, что осьминоги живут в воде и мало приспособлены для передвижения по суше, он даже было обрадовался, но, поразмыслив о возможностях Спирали, не стал веселиться преждевременно.

Стам обернулся и прислушался. Пока что было тихо. Похоже, местная пищевая цепочка строилась по принципу «кто громче всех, того и съели». Хотя последние два случая скорее напоминали подставы – существо из пруда позвало на помощь родителя к несчастью пауков, а Стам совершенно случайно вызвал на голову сквога из пропасти несуразную биологическую конструкцию. Впрочем, сам он теперь тоже был в опасности.

Пять километров кросса по холмам – это серьезное испытание. Где-то полчаса, и это если припустить в хорошем темпе и без остановки. А сил уже было не слишком много. Благо хоть не песок!

Интуиция подсказывала Стаму, что пустошь перед ним оказалась неспроста, и надо двигать прямиком через нее. Однако какая-то другая интуиция обещала, что как только он отойдет на приличное расстояние от леса, оттуда вывалится Баал-Ктул и продолжит свою погоню уже без препятствий. И тут Стам обнаружил, что на него упала тень. Он обернулся в поисках ее источника и открыл рот от изумления. Чуть позади, на высоте в пару десятков метров, удерживая себя щупальцами за стволы исполинских деревьев, подобно гигантскому зонту, тараща на него все свои глаза, безмолвно висел Баал-Ктул. Стам вовремя вспомнил про роль языка в добывании пищи у этой твари, поэтому сиганул в сторону практически одновременно с рванувшимся к нему из распахнувшейся пасти отростком. Язык прилип к гладкой поверхности пустоши в метре от Стама, дернулся, завибрировав как струна, и, чмокнув, отправился обратно в пасть.

– Чтоб ты сдох! – в сердцах закричал Стам, поднимаясь на ноги.

Баал-Ктул ухнул, прицелился во второй раз и снова распахнул пасть.

Стам так же стремительно отпрыгнул, едва удержавшись, чтобы не упасть, и изо всех сил помчался прочь от чудовища.

Пока Баал-Ктул отцеплял свой язык от поверхности, захлопывал пасть и искал глазами Стама, тот уже успел отбежать достаточно далеко. Вдогоку беглецу донесся угрожающий и неистовый трубящий вой. Баал-Ктул грациозно спустился с деревьев, но дальше полностью на пустошь выходить не стал, крутя из щупалец спирали и кольца, переминаясь у границы леса и активно выражая вслух своё недовольство. Через минуту он успокоился, умолк, затем рванулся, резво взобрался на деревья и, перебирая щупальцами, начал свой путь вдоль границы леса.

«Ох, Алекс, ты у меня получишь отчет о впечатлениях, – зло подумал Стам, стараясь следить за дыханием и поддерживать темп, – ох, я тебе все распишу в таких подробностях, что грех будет жаловаться! Потому что эти игры походят на ночные кошмары. В игру играю не я, в игру играют мной. Я же безоружным шляюсь по локациям, где меня не хочет пристукнуть только ленивый, а мерзкая самодовольная зазнавшаяся девчонка, которой не существует, пытается учить меня жить в перерывах, когда я не занят тем, чтобы от кого-то убегать. До чего шикарный и гениальный сюжет! При такой графике и реализме просто копыта отбросить можно!»

Ржавое небо отражалось в изгибах ландшафта пустоши. Если же смотреть на поверхность под прямым углом, с метровой глубины сквозь нее просвечивала диковинная начинка, напоминавшая то какие-то контрастные текстуры, а то и вовсе дикий калейдоскоп непонятных элементов от трубочек и сфер до бесформенных осколков. Местами эта «начинка» светилась самостоятельно, местами – просто отражала скудную часть света, льющегося с неба.

Почти добравшись до противоположного края пустоши, Стам выдохся. Он забрался на вершину последнего холма, прислушался к стуку собственного сердца, огляделся и опустился на гладкую поверхность стеклосплава. Перед ним величественно тянулись вверх почти отвесные откосы скал.

– Ну и что дальше? – вслух спросил он сам себя. И тут же заметил, что слева по скалам ползет в его сторону жирное черное пятно. Добравшись до ближайшей к Стаму точки, Баал-Ктул спустился к подножию скалы и затрубил.

Стаму становилось не по себе каждый раз, когда он слышал этот звук, но сейчас он чувствовал себя в относительной безопасности – на пустошь осьминожка выходить боялся. Мысль о том, что придется бежать через пустошь обратно, устанавливая очередной рекорд, который мог бы позволить достигнуть леса раньше чудовища, Стаму не понравилась категорически. По мнению Стама, Баал-Ктул сильно сглупил, показавшись ему на глаза так рано. А может, там впереди совсем близко есть проход или пещера, которые не позволят продолжать погоню, вот он и бесится, стараясь не подпускать к ним жертву.

Размышления были прерваны ощущением потери равновесия. Стеклянная поверхность, на которую уселся Стам пятой точкой, внезапно подалась вниз, теряя твердость, и теперь он словно очутился в большом и мягком кресле, запрокинутом назад на сорок пять градусов. И объятия его были очень бережными, но предельно цепкими.

Баал-Ктул, беснуясь на скале, затрубил снова. Стам вспомнил фразу женщины, что осьминог не сможет есть другую пищу, пока не съест его. Очевидно, у чудовища сейчас возникла непростая дилемма. Стам погрузился в мягкий, тягучий сплав, похожий на очень плотную смолу с одной стороны уже до поясницы, а с другой – до середины бедер.

Чудовище решилось – оно спрыгнуло со скалы и понеслось по пустоши к Стаму. Одно из щупалец обхватило Стама, два других уперлись в стенки расширяющейся смертельной колыбели и старались не дать ей сомкнуться. Остальные упирались в поверхность холма вокруг действующих лиц. Даже учитывая исполинские размеры Баал-Ктула, тому потребовалось не менее половины минуты ожесточенных манипуляций, чтобы извлечь Стама из ловушки. За это время опорные щупальца прилично просели вниз. Баал-Ктулу удалось освободить одно, затем второе, а вот дальше начались проблемы. Через минуту чудовище довольно грубо отшвырнуло Стама в сторону, освободив тем самым еще одну конечность. Но начало уже было положено – чем сильнее упирался Баал-Ктул, чтобы вытащить одно из застрявших щупалец, тем сильнее увязали остальные. Осьминог больше не трубил – он неистово ревел дурным голосом.

Некоторое время Стам как завороженный наблюдал за процессом, затем спохватился и отпрыгнул в сторону. И вовремя – там, где он стоял, остались два чуть заметных углубления от подошв ботинок. Решив не искушать Спираль, Стам бегом обогнул попавшего в западню Баал-Ктула, и бросился к скалам. Как ни странно, вдобавок пришлось подавить угрызения совести, что чудовище гибнет, попытавшись спасти его. Однако довод, что спасти Стама оно хотело лишь для того, чтобы его сожрать, прервал ненужную рефлексию на корню.

Оказавшись около скал, Стам обернулся. Лишь небольшая часть Баал-Ктула все еще оставалась над поверхностью. Трубить тот уже не мог и лишь конвульсивно подрагивал, погружаясь все глубже и глубже.

Узкая кромка каменистой земли возле скал довольно скоро свернула в расщелину, как Стам и ожидал. По расщелине пришлось идти довольно долго – тоненькая полоска неба вверху нагоняла тоску своей шириной. Вскоре она оборвалась – скалы над головой сомкнулись в сплошной каменный массив, и высота образовавшегося коридора стремительно падала с каждым шагом. Темнота тоже сгущалась, но вот Стам шагнул за неожиданный поворот, и оказался в огромном гроте. Со стен свисали тонкими и толстыми нитями лианы, откуда-то с огромной высоты вниз падал пучок лучей света, а в противоположном конце грота, вмурованный в стену, стоял дом. Точнее, передняя стена деревянного дома с двумя окнами, дверью и крыльцом. Дальнейшая конструкция, если она была, то пряталась внутри скалы.

Дом в поле показался Стаму старым, но очень надежным и притягивающим. Этот же выглядел не только дряхлым, но и словно безжалостно высушенным временем. Он был весь нескладным, кривым, расклеившимся, серым. Почти на всех досках виднелись большие черные трещины. Перила крыльца были изъедены какими-то насекомыми. Местами на крыльце и стене были видны следы мха, но даже он, похоже, пошел хлопьями от старости или обезвоживания. Все горизонтальные поверхности покрывал слой пыли, и только на перилах справа отчетливо виднелись на некотором расстоянии друг от друга два свежих отпечатка.

Дом производил самое отвратительное впечатление. Идти туда не хотелось. Едва Стам поставил ногу на первую ступеньку крыльца, как раздался противнейший сухой скрип старого дерева, а в нос ударил запах плесени и пыли. Стам поморщился и застыл. Дом таращился на него в упор своими черными глазницами сквозь запыленные очки двух фронтальных окон, скрип ступеньки менял тон и громкость, но не прекращался, пока Стам не перенес вес обратно на заднюю, стоявшую на земле ногу.

Стам подумал, что ничего хорошего внутри такого дома ждать его не может. К тому же у него уже выработалось неприятное ощущение, связанное с дверями, остающимися за спиной – до сих пор, как только они захлопывались, с ним сразу начинало происходить что-то неудобоваримое. Он с тоской повертел головой по сторонам, но никакого другого пути не было. Лианы свисали из расщелин и трещин, но ни одна ни тянулась до верху. В реальном мире альтернативный путь найти было бы наверняка возможно, но в этом – нет. Спираль ткнула ему в нос свой следующий сюрприз, оставив небогатый выбор: узнать о нем сразу или подождать. Ждать было бессмысленно, и Стам это понимал, но все же никак не мог заставить себя взяться за ручку и открыть эту чертову дверь.

Сзади послышался какой-то шум. Стам поспешно обернулся. Выйдя из того же тоннеля, что и он, грот пересекала Несси. Она выглядела слегка уставшей, а не бойкой и жизнерадостной, как обычно.

– Круг таков, каков есть, и он не станет другим, – сообщила она, приблизившись.

– Рад тебя видеть, – сказал Стам, испытывая огромное облегчение.

Несси вздохнула.

– Тебе все равно придется туда идти.

– Я могу пойти назад, – возразил Стам, подняв бровь.

– Сомневаюсь, – дернула плечом персонаж.

Вход могло завалить, холмы из стекла – превратиться в море горячей лавы, какой-нибудь сородич Баал-Ктула или сквог мог поджидать его снаружи и выпрыгнуть из засады при первой возможности… Впрочем, фантазировать на эту тему можно было сколько угодно, намек был понятен – выйти отсюда разрешается только через эту дверь.

– А как же Принцип Свободы? – ехидно спросил Стам.

– Ты полностью свободен делать то, что можешь, там, где ты находишься, с тем, что у тебя есть, – парировала Несси.

– Отлично, – хмуро констатировал Стам. – И что же мне делать сейчас?

Несси немного помолчала.

– Я добилась одного очень ценного условия.

– Я весь – внимание.

– Там внутри может быть не очень комфортно. Твоя задача – найти выход и не впасть в панику. И не оборачиваться. Как в сказках и легендах, помнишь? Обернешься, а принцесса раз – и исчезла.

– Ты, что ли? – прищурился Стам.

– Я, – серьезно кивнула Несси. – Я пойду сзади в метре от тебя. По-правде говоря, мое присутствие там необязательно, но я попытаюсь проследить, чтобы ты там слишком не задержался.

Стам бросил взгляд на дом, у вдруг почувствовал, как от слов Несси внутри начинает расти какой-то зловещий комок холода, забирающий из организма всю энергию. Он разозлился. Было очевидно, что это какая-то долбанная виртуальная комната страха. Мазохистских наклонностей, присущих любителям фильмов ужасов, Стам за собой никогда не замечал, и уж тем более не горел желанием оказаться на месте персонажей подобных кинолент.

– Зачем ты мне все это говоришь? – заводясь, спросил он.

– Чем больше знаешь, тем больше готов.

– Я очень не люблю все эти пугалки, – заявил Стам.

– Что делать, – вздохнула Несси, – нам все равно придется туда лезть.

Стам помолчал.

– Что нужно будет делать?

– Идти из комнаты в комнату. До выхода. Вообще-то там безопасно. Основной твой противник – твое собственное воображение. Всё остальное – это просто декорации… Довольно безобидные… В большинстве случаев…

– Довольно?

– Ну, если не лезть на рожон. Не оборачивайся и слушай, что я говорю. И всё будет хорошо.

Выпустив на свободу страшный скрип из недр каждой ступеньки, Несси взошла на крыльцо и встала сбоку от двери.

– Готов?

Собственное воображение, а точнее – область страхов – один из самых серьезных врагов человека. Стам и сам был уверен, что всё вокруг – ненастоящее, просто декорации. Стам понимал, что Спираль кормит его острыми ощущениями, никак не связанными с реальностью. Стам чувствовал, что если пойти наперекор всем этим дурацким принципам и правилам, перестать быть послушной куклой, этот мир потеряет над ним свою власть… Но он не мог. Он уже слишком долго и покорно спасался от мнимых опасностей, бегал и прыгал, повинуясь каждому тычку Спирали. Он слишком хорошо запомнил мощь и уверенность несущегося на него по коридору вихря, слишком отчетливо прочувствовал боль от зубов волка, слишком явно прочувствовал страх, столкнувшись со сквогом и поболтавшись на веревке над пропастью. Спираль не медлила подкреплять свои намеки физическими воздействиями, генерацией новых опасностей, не терпящих промедления, и тогда попросту не оставалось времени ни перосмыслять действительность, ни философствовать на отвлеченные темы.

А сейчас этого времени как раз было навалом. И Стам панически боялся снова попасть в условия, когда дорога каждая секунда и нет времени на принятие адекватных решений.

– Ну же! – позвала Несси. – Я тебе даже почти всё рассказала!

– Почти?

– Что знаю, – пожала плечами Несси. – Я понимаю, ты устал как физически, так и морально. Я обещаю, что как только окажемся на той стороне, я добуду тебе какой-нибудь еды.

Стам вдруг вспомнил, что он не ел уже очень давно. Но состояние стресса, в котором почти непрерывно пребывал организм все это время, наглухо подавило чувство голода. А вот пить хотелось очень сильно. Он сообщил об этом Несси.

В одном из уголков грота обнаружился источник. Вода была очень прозрачной, прохладной и вкусной.

– Ну что, ты решился? – с надеждой спросила Несси.

Стам тяжело вздохнул и посмотрел на дом.

– Пошли, – хмуро ответил он. – Но я вас всех отчаянно ненавижу и очень жалею, что не выбрал игровую программу.

Несси хмыкнула.

– Чьи отпечатки на перилах? – спросил Стам, когда они снова подошли к крыльцу.

Несси повернулась к перилам, и Стам отчетливо увидел секундный ужас, ясно отразившийся на ее лице. Однако она тут же взяла себя в руки.

– Так… задумано, – ответила персонаж.

Стам молча проскрипел вверх по ступенькам и взялся за ручку.

– Не оборачивайся, – повторила Несси, занимая позицию за его спиной. – Что бы ни происходило! Иначе лишишься проводника.

Стам зажмурил глаза, постоял так несколько секунд, затем открыл их и надавил на ручку.

Дверь открылась внутрь. Первая комната была не очень большой, но пыльной и практически пустой, если не считать нескольких хаотично расставленных по ней стульев и пары шкафов у стен. Освещение было только то, которое проникало сюда через два окна. Полумрак сгущался по мере удаления от входа и превращался в темноту в недрах полукруглой арки в другом конце комнаты. Странной была только люстра – она не висела перпендикулярно к полу, а лежала на боку на потолке, опровергая своим положением общепринятые законы гравитации.

– Заходи уже, – раздался сзади голос Несси. – Решать проблемы будем по мере их возникновения.

Стам сделал шаг вперед, напрягая зрение – в дальнем конце комнаты на потолке были какие-то наросты. Разглядеть их в деталях с такого расстояния и при таком освещеннии не удалось. Несси придержала дверь за Стамом и аккуратно закрыла ее. В тишине негромко, но резко и отчетливо щелкнул замок.

В тот же миг пространство перед аркой превратилось в черную дыру, все кругом исказилось и выгнулось, как будто холст с нарисованной на нем картиной схватили двумя пальцами в центре и потянули прочь от зрителя. У Стама в памяти прочно засел неприятный вой Баал-Ктула, но крик, раздавшийся через мгновение, произвел куда больший эффект – он чуть ли не физически остужал кровь в венах, был пронзительным, похожим на женский, но мерзким и отвратительным донельзя. Кричала «чёрная дыра». Стам почувствовал, как звуковая волна ветром ударила ему в лицо через всю комнату. Объект возле арки совершил пару невнятных рывков, сжался, и, продолжая испускать помесь воя и визга, набирая скорость, улетел сквозь арку в недра дома, слившись с темнотой. Судя по акустике, коридор был очень длинным.

Стам остолбенел, переваривая увиденное, отголоски воя медленно затихали. И тут наросты на потолке возле арки зашевелились, выросли и превратились в четыре черные человеческие фигуры, которые вверх ногами прямо по потолку молча направились в сторону Стама. Походка у них была крадущаяся, но при этом они почти не приседали на ноги.

Стам закрутил головой, но тут подала голос Несси.

– Ложись на пол, так они тебя не достанут!

Стам подчинился. Фигуры перешли на бег, столпились прямо над распластавшимся на полу телом, и, вытянув руки над головой, принялись прыгать, совершая хватательные движения. Пару раз Стам почувствовал затылком ветер от почти дотянувшейся до него руки. При каждом прыжке существа резко вскрикивали и этот крик, как и приветствовавший напарников, не обещал жертве ничего хорошего. Стам еле успел подавить желание обернуться и посмотреть, как там Несси.

– Ползи к арке, – скомандовал голос сзади.

Других вариантов эвакуации из комнаты, впрочем, не наблюдалось.

Следующие две комнаты добавили впечатлений, но, следуя подсказкам персонажа, их удалось преодолеть. С четвертой возникли проблемы.

Из всех сцен в фильмах ужасов подобные сцены Стам мог смело поставить на первое место. Подлые сценаристы зачастую с удовольствием использовали детей как символ апофеоза противоречия для психики, поскольку всем нам в реальной жизни хватает историй про маньяков и разных других взрослых людей с отклонениями, но образ ребенка четырех-семи лет в большинстве случаев ассоциируется с крайне милым и безобидным существом, требующим заботы, любви и внимания. Именно поэтому мертвяки и прочие колоритные персонажи вышеуказанного возраста со злобным блеском в глазах и наглухо съехавшей системой ценностей чаще всего вызывают когнитивный диссонанс в мозгу у зрителя, безаппеляционно бросаясь с гранатой на существующие шаблоны восприятия.

Девочка лет шести или семи в белой, но обильно перепачканной сажей ночнушке, вышла из двери в другом конце комнаты навстречу Стаму одновременно с ним. Слева от Стама в стене располагалось большое окно, через которое лился в комнату бледный, похожий на лунный, свет. Свет заливал почти всю левую часть и весь центр комнаты, а тень внутри белого пятна на полу повторяла искаженные контуры оконной рамы. Девочка еле заметно шмыгнула носом и утерла нос рукавом рубашки. В поднятой руке отчетливо блеснуло лезвие небольшого кухонного ножа (не тесака – это было бы слишком шаблонно!). Девочка опустила руку, посмотрела на Стама внимательным и в то же время пустым взглядом, после чего очень нехорошо оскалилась.

Стам осторожно сделал шаг вперед. Девочка шагнула вперед ровно на столько же. Стам сделал шаг в сторону. Девочка зеркально повторила его движение. Стам сделал шаг в другую сторону, а затем – назад. Девочка синхронно с ним вернулась на исходную, а затем шагнула вперед, на Стама, сократив расстояние между ними. Она снова утерла нос рукавом, и снова оскалилась.

Страницы: «« 123456 »»

Читать бесплатно другие книги:

У Боба Беквита, преуспевающего профессора престижного института, замечательная семья: любимая жена Ш...
Смертоносный вирус стремительно распространяется среди населения африканской страны. Эпидемиолог Арт...
В книге изложены теоретические и экспериментальные основания психодинамического подхода в исследован...
Книга о проблемах любви и семьи в современном мире. Автор – писатель, психолог и социолог – пишет о ...
В ночь с 25 на 26 октября (с 7 на 8 ноября) 1912 г. русский морской министр И. К. Григорович срочно ...
Книга стихотворений философа и культуролога Светланы Левит публикуется впервые. В сборник вошли прои...