План создания Новой экономики. От воображаемого богатства к реальному Кортен Дэвид

Мы можем и должны переживать по поводу тех триллионов долларов, которые Федеральная Резервная система и американское правительство пустили коту под хвост, а точнее, в поддержку Уолл-стрит. Но, как бы то ни было, не требуется оплакивать непосредственно Уолл-стрит. Пусть идет с миром, не тратьте ценную энергию, направьте ее лучше в русло создания чего-то нового, избавьтесь от оставшихся после краха Империи обломков, очистите площадку для строительства Новой экономики на основе политики Мэйн-стрит.

Разгромленная Уолл-стрит, Мэйн-стрит борется за выживание, но есть знаки, указывающие на то, что восстановление возможно. Еще до того, как Уолл-стрит потерпела крах, Мэйн-стрит подтверждала свою жизнеспособность за счет оказанной ей поддержки со стороны таких объединений, как Деловой союз местных экономических систем (Business Alliance for Local Living Economies), Независимый деловой союз Америки (American Independent Business Alliance), Проект новых правил Института местного самообеспечения (New Rules Project of the Institute for Local Self-Reliance), Коалиция продовольственной безопасности (Community Food Security Coalition). Были также и другие массовые инициативы поддержки Мэйн-стрит со стороны США и Канады.

Это демонстрирует потенциал различных объединений в сфере творческой самоорганизации; потенциал, который слишком долго оставался в тени из-за отсутствия видения того, как можно мобилизовать его возможности. Усилия данных объединений формируют основание для реального богатства Новой экономики.

В предыдущей главе говорилось о глубине и возможности того изменения, которое мы должны теперь осуществить как нация и как биологический вид. Позвольте мне обобщить сказанное, чтобы убедиться, что в памяти четко отложились основные моменты. Необходимо: реструктурировать потребление, чтобы достигнуть 90-процентного сокращения выпуска в атмосферу газов, создающих парниковый эффект; достигнуть справедливого распределения дохода; восстановить социальный и естественный капиталы; устранить возможности возникновения войны и уменьшить прирост населения.

Адаптивное изменение этих величин требует реализации творческого потенциала общества, что может быть достигнуто только через ответственную самоорганизацию в разных сферах деятельности, и достижения гармоничного существования всего общества как единого целого. Это – фундаментальная способность проникновения в суть проблемы, лежащая в основе понятия Адама Смита о самоорганизации рыночной экономики.

Специалисты по изучению рынка правы в своем признании творческого потенциала самоорганизации. Но их предположения относительно того, что этот творческий потенциал ограничен узкой задачей получить отдельную финансовую выгоду, являются устаревшими и в корне неправильными. Они упускают из виду одно существенное измерение жизни сообщества – моральное. Самоорганизация является наиболее эффективной при оптимизации благосостояния всех членов сообщества, когда деятельность участников сопровождается зрелым осознанием того, что общим интересам может что-то угрожать. Нельзя получить мандат по достижению моральной зрелости, но мы можем поощрять, вынашивать и прославлять ее, как делают это инициативы местной экономики, отмеченные выше. Мы можем также установить правила и следовать политике, которая поддерживает положительные деяния гражданина и ограничивает вредную для общества деятельность, как рекомендовал Адам Смит.

Новые правила Новой экономики

Правительство устанавливает и претворяет в жизнь правила, играющие важную роль в любом обществе, не все члены которого являются праведниками. Эти правила согласуются с системой ценностей, являющейся частью норм этики и культуры общества. В результате формируются экономические институты, цель которых – обеспечение жизнедеятельности людей и предоставление средств для решения жизненно важных задач.

Федеральное правительство ввело в обращение законы, которые сформировали американский средний класс после Второй мировой войны. Когда Уолл-стрит учредила политический союз, дела по управлению которым впоследствии были переданы правительству, изменился целый свод правил, поощряющий развитие более богатого класса, и средний класс начал постепенно исчезать. Принципы управления были направлены на то, чтобы сделать доминирующим сектором экономики сферу финансов, а вовсе не промышленность. Как следствие – рабочие места в сфере производства стали сокращаться, Мэйн-стрит постоянно вела борьбу за выживание, а Уолл-стрит стала представлять собой самый крупный и рентабельный сектор экономики.

Действия же простых граждан, несмотря на все, в целом направлены на отказ от фантома – экономики денег – и приятие экономики реального богатства. Это движение требует введения в обращение новых принципов управления, которые одобряет Мэйн-стрит, и обостренного чувства моральной ответственности.

ВИДЕНИЕ АДАМА СМИТА

Адам Смит предполагал, что мир местной рыночной экономики, в основе которого лежит производство и обмен товаров и услуг, представленный мелкими предпринимателями, ремесленниками и семейными фермерскими хозяйствами, с сильными общественными корнями, способен удовлетворить все потребности людей. Таково было видение экономики Мэйн-стрит времен Смита.

Вопреки популярной и в корне неправильной точке зрения, Адам Смит не был отцом капитализма. Он обиделся бы на такое определение, потому что постулаты капитализма, насколько мы знаем, не входили в ту систему ценностей, которую он поддерживал. Адам Смит испытывал сильную антипатию к корпоративным монополиям и тем, кто использует их богатство и власть, применяя методы, которые вредят другим. Он полагал, что у людей есть естественное и закономерное право беспокоиться о благосостоянии других и моральное обязательство не делать того, что может им навредить. Он считал, что правительство несет ответственность за ограничение деятельности тех, кто не следует соблюдению этого обязательства.

Вспомните, мы говорили в главе 3, что существует основанная на общественных началах рыночная система, являющаяся альтернативой капиталистической экономической системе, которой управляют Уолл-стрит и крупные корпорации. Основное различие между рыночной и капиталистической системой – правила. Рыночная система имеет надлежащий свод правил, навязанный правительством с целью сохранения условий, важных для эффективной работы рынка.

Капитализм – это когда рынок работает без соответствующих правил. Экономическая мощь все более и более концентрируется и поворачивается от производства реального богатства к производству призрачного. Отсутствие правил рынка – причина проблемы. Следование правилам рынка – ее коррекция.

Идеологи свободного рынка будут кричать, что это правительство ограничивает свободу личности. Но некоторые слишком злоупотребляют данной им свободой, особенно этим грешат те, в чьих руках сосредотачивается непостижимая финансовая власть, как это произошло с Уолл-стрит. Как отмечает Адам Смит в своей книге «Теории морали» («The Theory of Moral Sentiments»), одна из существенных обязанностей правительства заключается в том, чтобы прибегнуть к активным действиям, когда это потребуется, и остановить тех, кто злоупотребляет своей свободой и пользуется методами, причиняющими вред другим.

Установленные правила рынка не позволяют думать, что монополистическая власть и разрушение реального богатства в целях создания призрачного – это полный перечень областей, в рамках которых наблюдается чрезвычайное злоупотребление полномочиями и деньгами. Установленные правила рынка поддерживают экономику, которая функционирует скорее как здоровая экосистема, чем как раковая опухоль. Они создают явный уклон в пользу Мэйн-стрит и реального богатства. Эти правила – хорошая идея.

Система Уолл-стрит нанесла удар по самой себе, и последующее разоблачение коррупции, столь глубокой и вездесущей, что члены ее учреждений прекратили выдачу кредитов друг другу, стало поводом для серьезных действий. Либертарианец Алан Гринспэн, религиозный просветитель Айн Рэнд, бывший председатель Совета управляющих Федеральной резервной системы, играл ведущую роль в блокировании усилий по осуществлению каких-либо регулирующих действий (что, возможно, могло бы предотвратить бедствие Уолл-стрит). Он публично признал, что само по себе регулирование не работает. Звезды перестроились.

Рынки абсолютно точно нуждаются в управлении, но это требуется не в целях контроля каждого аспекта экономики, а для того, чтобы установить систему правил, в пределах которой люди и фирмы смогут использовать методы самоорганизации, уравновешивающие интересы общества и человека.

Некоторые могут подумать, что мои предложения заходят слишком далеко и могут иметь разрушительные последствия для политической партии. Учитывая нашу ситуацию, мой страх, возможно, не так силен. Процесс завершен, независимо от того, что мы делаем. Мы только начали сталкиваться с последствиями.

Если мы будем действовать достаточно быстро, чтобы преобразовать старую систему в экономику реального богатства, нам не надо будет переживать за будущее, которое часто изображается в виде зловещих счетов, словно вышедших из научно-фантастических фильмов с опустошенными пейзажами и скитающимися бандами отморозков.

Программа из 12 пунктов по внедрению Новой экономики

Я предлагаю программу по внедрению Новой экономики, состоящую из 12 пунктов. В данном разделе я подробно рассмотрю первые 10 пунктов. Пункты 11 и 12, которые являются, возможно, самыми важными, рассматриваются в главе 12 «Финансовое обслуживание реального богатства», где мы поговорим о потребности преобразования финансового обслуживания и управления денежными массами с учетом установления ответственности перед соблюдением общественных интересов [54].

12 ПУНКТОВ ПЛАНА СОЗДАНИЯ НОВОЙ ЭКОНОМИКИ

1. Изменить курс экономической политики, сместив акценты с роста фантомного состояния на рост реального богатства.

2. Возвратить незаслуженную прибыль Уолл-стрит, установить размеры взносов и штрафов, чтобы воровство и азартные игры Уолл-стрит стали нерентабельными.

3. Ввести в эксплуатацию рыночный механизм ценообразования на основе полных издержек.

4. Пересмотреть и усовершенствовать устав корпорации.

5. Восстановить национальный экономический суверенитет.

6. Реконструировать общности, поставив задачу перехода на самообеспечение с учетом основных потребностей членов соответствующей группы людей, находящихся в условиях совместного владения какой-либо собственностью.

7. Прибегнуть к мерам экономической политики, создающим сильный уклон в пользу социальных предприятий, принадлежащих частным заинтересованным лицам.

8. Продвигать и субсидировать частных заинтересованных предпринимателей, чтобы демократизировать собственность.

9. Использовать политику урегулирования налогов и доходов, чтобы достичь справедливого распределения накоплений и прибыли.

10. Пересмотреть свод законов об интеллектуальной собственности, обеспечить свободный обмен между информацией и технологией.

11. Реструктурировать сферу финансового обслуживания в соответствии с политикой Мэйн-стрит.

12. Передать ответственность за выпуск денег федеральному правительству.

1. Изменить курс экономической политики, сместив акценты с роста фантомного состояния на рост реального богатства.

Это проверенный принцип управления: вы получаете то, что оцениваете. Если цель состоит в том, чтобы увеличить прибыль корпорации, то оценка экономических показателей против роста валового внутреннего продукта может иметь смысл. Если же цель состоит в том, чтобы оптимизировать здоровье людей и природы, то рассмотрение ВВП как положительной меры экономических показателей ведет к активной деструкции. Такое видение основывается на политике, способствующей росту фантомного состояния за счет реального, социального и экологического, богатства. Использование биржевых индексов, которые имеют тенденцию быть прямыми признаками финансовых пузырей, является еще менее предпочтительным.

Мы должны запустить процесс замены финансовых индикаторов на индикаторы реального благосостояния. Дети – самые уязвимые члены общества. Существуют показатели недоедания, внебрачной беременности, преступности среди подростков и детской смертности, из которых складывается удивительно ясная картина о состоянии здоровья общества. Такие индикаторы, как биологическое разнообразие и размеры нестабильных популяций рыб, птиц и лягушек, служат превосходными критериями здоровья экосистемы. Вообразите, как наши национальные экономические приоритеты могли бы сместиться, если бы мы приняли эти индикаторы как меру экономической эффективности. Как вы помните, мы уже подробно рассматривали нематериальные индикаторы в главе 9.

Большинство экономистов отклонят данное предложение, убежденные в том, что увеличение ВВП является ответом на улучшение как раз таки подобных индикаторов. Факты говорят обратное. Мы должны сокращать ВВП. Обеспечение социальных и экологических индикаторов в качестве приоритетной задачи – это то, с чего следует начинать формирование Новой экономики.

Вот правильная последовательность действий: сокращение ВВП может быть осуществлено только совместно с выполнением пункта 12 программы по созданию Новой экономики: «Передать ответственность за выпуск денег федеральному правительству».

Как я уже говорил в главе 7, когда частные банки выдают кредиты, они тем самым создают деньги, и это означает, что экономика должна расти с достаточной скоростью, чтобы покрыть причитающиеся проценты за уже выданные ссуды и обеспечить условия для выдачи новых займов. В противном случае последует крах кредитной системы, а за ним – и всей экономики в целом. Это меч, который банки держат над нашей головой. «Увеличьте прибыль или умрите». Такого быть не должно. Я буду говорить об этом в следующей главе. А сейчас пока запомните, что пункты 1 и 12 неразрывно связаны между собой.

В любом случае мы можем поднять уровень осознания проблемы выбора показателей экономической эффективности, сосредоточить внимание на важных индикаторах реального богатства. А также заняться воплощением проектов по внедрению показателей реального богатства в жизнедеятельность наших местных сообществ, как уже сделали сотни общностей Соединенных Штатов и Канады [55].

2. Возвратить незаслуженную прибыль Уолл-стрит, установить размеры взносов и штрафов, чтобы воровство и азартные игры Уолл-стрит стали нерентабельными.

Мы могли бы провозгласить «упразднение Уолл-стрит» основным пунктом программы по созданию Новой экономики. В обязанности правительства не входит спасение частных организаций Уолл-стрит, которые стоят нам так дорого и служат так плохо. Так как Уолл-стрит ведет себя как преступный синдикат, правительство и должно воспринимать ее как преступный синдикат: рассмотреть дело об Уолл-стрит в судебном порядке и потребовать, чтобы виновные понесли наказание или свернули все свои дела.

Я раздражаюсь каждый раз, когда слышу, что деловые репортеры в вечерних новостях комментируют состояние фондового рынка, говоря: «Сегодня инвесторы сделали то-то и то-то». Деятельность настоящих инвесторов заключается в создании фондов в поддержку предпринимательской энергии, создания и роста компаний. Люди, которые покупают и продают листки бумаги в надежде на прибыль благодаря динамике цен, по факту принимают участие в действе, иначе известном как азартная игра. В ней задействованы и те, кто держит ставки и распределяет выигрыш, – то есть букмекеры. Если бы мы все называли своими именами, мы бы сразу отличили настоящих инвесторов, создающих реальное богатство, от спекулянтов, заинтересованных в фантомном богатстве и финансовых играх.

В казино Уолл-стрит существует особая проблема: игроки часто используют деньги других людей, чтобы сделать ставки с максимальной для себя выгодой. Это отражается на ценах реального мира, на лопающемся пузыре рынка недвижимости, себестоимости продуктов и ценах на нефть. Как утверждают коммивояжеры Уолл-стрит, ее спекуляции, далекие от стабилизации рыночных цен, могут спровоцировать сильные колебания конъюнктуры рынка и цен.

Позвольте людям, которые хотят играть на деньги, пользоваться услугами лицензированных казино. И позвольте тем, кто хочет заниматься инвестициями, делать это в рамках экономики Мэйн-стрит. Пора забрать у букмекеров Уолл-стрит награбленное и убедить их заниматься честной деятельностью, объявив их схемы, работающие против общества, незаконными или нерентабельными. Вот несколько предложений по этому поводу.

Узаконьте раз и навсегда запрет на продажу, страхование, кредитование в счет активов, которых в действительности не существует, а также на любые гарантии, страхование рисков и поручительства, не имеющие под собой реальных активов. Небольшое исследование позволит компетентным управленцам, конечно, составить более длинный список, но речь идет об идее. Да, все это – методы Уолл-стрит, которые работают на создание фантомного богатства, деформируют рыночные системы и создают нестабильные ситуации.

Установите строгие пределы для инвестирования заемных средств финансовыми учреждениями. Создайте резервный фонд и введите требования к уровню собственных средств компании, претендующей на роль инвестора и работающей в сфере продаж разных видов страховок. Отрегулируйте курс облигаций и наложите строгие штрафы за фальсификацию в оценках экономического положения компании.

Маленький налог на финансовые операции в размере пенса с каждых 4 долларов, потраченных на покупку и продажу финансовых инструментов (таких как: акции, облигации, иностранная валюта и их производные), не оказал бы существенного влияния на настоящих инвесторов, делающих долгосрочные инвестиции в реальные фирмы и активы. Но это препятствовало бы большим краткосрочным спекуляциям и арбитражным сделкам[47] (покупке акций с ожидаемым ростом их рыночной стоимости в результате вероятного поглощения компании). Кроме того, исчез бы важный источник незаслуженной финансовой прибыли, способной обеспечить годовой доход приблизительно в 100 миллиардов долларов [56].

В настоящее время одна весьма замаскированная лазейка в налоговом законодательстве позволяет управляющим хедж-фондами заявлять о своей заработной плате в размере миллиард долларов как о доходе с капитала, который обложен налогом в 15 процентов. В соответствии с любыми мерами правосудия и здравым смыслом деятельность спекулянтов, занятых созданием призрачного богатства, должна облагаться таким налогом, который сделает все их финансовые игры нерентабельными. Оппоненты утверждают, что управляющие налогами хедж-фондов будут препятствовать любым нововведениям в сфере финансов. Хорошо. Главное – намерение.

Активы, которые хранятся в течение короткого периода времени, как правило, являются спекулятивными. Введение дополнительного налога на прибыль, превышающую стандартную налоговую ставку на доходы, полученные в результате краткосрочных вложений капитала, сделало бы многие виды спекулятивной деятельности нерентабельными, стабилизировало финансовые рынки и увеличило горизонт инвестиций (планируемое время инвестиций), не штрафуя настоящих инвесторов. Дополнительный налог на прибыль от продажи актива, который держался меньше часа, должен составить 100 процентов. На доходы от продажи актива, удерживающегося меньше недели, процент должен быть также высоким – 80 процентов. На остальную часть, свободную от налогов, – активы, удерживающиеся больше недели, но меньше шести месяцев, возможен налог в 50 процентов.

3. Ввести в эксплуатацию рыночный механизм ценообразования на основе полных издержек.

Учет полных издержек в ценообразовании (по формуле «средние издержки плюс прибыль») – фундаментальный принцип рынка. Чтобы ассигновать (то есть выделять денежные средства на определенные расходы) эффективно, рыночная цена на продукцию или услуги должна включать полную стоимость производства товара или сервиса, а также стоимость его эксплуатации. Также здесь необходимо учитывать такие «внешние факторы» функционирования экономики, как рабочий, потребитель, семья, сообщество и экологическая медицина, которую вообще игнорируют многие экономисты и бухгалтеры. Так как Уолл-стрит верит во власть и эффективность рынков, необходимо играть по правилам рынка, которые сделали бы эту игру нерентабельной.

Ликвидация корпоративного благосостояния является очевидной отправной точкой. Прямые общественные субсидии, выданные корпорациям, зависят от вида ресурса и источника финансирования – от налоговой льготы с невосстанавливаемых природных ресурсов (так называемая скидка на «истощение недр») к субсидированию платы за выпас сельскохозяйственных животных, а также выделения средств на экспортные товары и налоговые скидки. Подобные субсидии должны быть идентифицированы и устранены.

В 1996 году Ральф Эстес, дипломированный государственный бухгалтер-ревизор и специалист по бухгалтерскому учету, издал инвентарную ведомость результатов формальных исследований, в ходе которых были зафиксированы невозмещенные расходы, которые корпорации перекладывают на общественность каждый год, не включая прямые субсидии и налоговые льготы, наподобие только что упомянутых. Общее количество таких расходов достигало в Соединенных Штатах отметки в 2,6 триллиона долларов в год (в 1994 году) [57]. Это стало примерно пятикратной прибылью корпорации в 1994 году (530 миллиардов долларов) и составило 34 процента ВВП США за тот же 1994 год (6,9 триллиона долларов).

Большинство зарегистрированных и реализованных затрат отражает реальные финансовые потери. К таковым относятся: производственные травмы; токсичное загрязнение земли, воздуха и воды; невосстанавливаемые запасы ископаемых. Эти результаты демонстрируют масштабное искажение рынка и обнаруживают обман в корпоративных притязаниях на эффективную деятельность и соблюдение общественных интересов.

Главное бюджетно-контрольное управление в августе 2008 года сообщило, что за жалобами корпораций по поводу налогового бремени стоит потрясающая правда: между 1998 и 2005 годами 2/3 американских корпораций не выплатили подоходный налог [58]. Лазейки в налоговом законодательстве плюс триллионы долларов прямых субсидий, социальные издержки и затраты на охрану окружающей среды – сложите все это и искомую сумму, отражающую реальное положение дел.

Для возврата данных расходов нам следует отказаться от:

• официальных субсидий и налоговых льгот;

• оценки комиссионных сборов с последующей компенсацией реализованных социальных издержек и затрат на охрану окружающей среды;

• использования лазеек в налоговом законодательстве и различных нарушений.

Это вынудит большинство крупных корпораций или радикально изменить свою практику деловых отношений, или закрыть предприятие. Учет полных издержек в ценообразовании должен произойти не сразу, а постепенно, чтобы смягчить переход. Это, вероятно, приведет к поэтапному выведению из бизнеса большей части вредных производств, что должно будет случиться так или иначе вместе с освобождением ресурсов и возможностей сбыта для компаний и предпринимателей Мэйн-стрит.

4. Пересмотреть и усовершенствовать устав корпорации.

Коммерческие частные привилегированные предприятия – это учреждения, которым предоставлено защищенное законом право (некоторые будут утверждать, что не право, а обязательства) преследовать узкий частный интерес безотносительно к проблемам социальных и экологических последствий в широких масштабах. Если бы речь шла о конкретном человеке, мы бы в данном случае назвали его социопатом. Группа частных инвесторов должна иметь право соединять и концентрировать фактически ничем не ограниченную экономическую мощь в недрах единого управления, только если это служит четкой общественной цели и совершается согласно строгим правилам о коллективной ответственности.

Общественную цель каждой корпорации необходимо четко сформулировать в уставных документах, а результаты деятельности компании должны подвергаться периодическому анализу. Все привилегии должны быть отменены, если корпорация последовательно нарушает закон или совершает действия, выходящие за рамки выданных разрешений. Поскольку политические права принадлежат людям, а не фиктивным юридическим лицам, необходимо издать запрет на влияние корпораций на результаты выборов или формирование законодательства. Первый шаг должен заключаться в ликвидации всех налоговых льгот на корпоративные расходы, связанные с лоббированием интересов, общественным «образованием», благотворительностью или какими-либо политическими организациями. Если предприятия хотят участвовать в подобных мероприятиях, они должны заплатить за это, использовав те деньги, которые остались у них после уплаты всех налогов, как делают все простые люди. Ведь вы и я не имеем права на налоговые вычеты по нашим отчислениям в пользу политических лоббистов.

5. Восстановить национальный экономический суверенитет.

Это право и ответственность граждан любого государства – управлять своими экономическими ресурсами и определять собственные финансовые и социальные приоритеты, условия торговли и правила для зарубежных инвесторов, совместимые с их потребностями и ценностями, поскольку они сами отвечают за расходы в рамках своих решений и не перекладывают затраты на других. Отсутствующее право собственности, установленное глобальными финансовыми рынками, заставляет отказываться от едва ли не всех быстро достижимых материальных ценностей и от преследования частных интересов при принятии того или иного решения.

Сообществам лучше научиться устанавливать собственные экономические приоритеты и стремиться к обеспечению экономической безопасности, так как большинство их главных потребностей могут решить локальные фирмы, которые используют местную рабочую силу и ресурсы, удовлетворяя потребности местных жителей в рабочих местах, товарах и услугах. Такие владельцы намного больше заинтересованы в процессе и результате, чем предприниматели, не имеющие права управлять местными экологическими ресурсами. Они чувствуют ответственность и не боятся трудностей, потому что будущее их благосостояния зависит только от них. Местные бизнесмены, вероятнее всего, будут принимать во внимание здоровье общества и окружающей среды, потому что ощутить на себе социальные и экологические последствия предстоит именно им и никому другому.

Пересмотр торговых соглашений должен полностью изменить текущие правила, согласно которым крупным корпорациям предоставляется право иметь фирмы и управлять ими в любой стране или внутри сообщества, в значительной степени свободного от ограничений, и извлекать прибыль, где и как им только вздумается. Новые соглашения должны признать экономический суверенитет как основное право общества. Такие меры важны не только ради гарантии того, что предприятия возьмут на себя ответственность за соблюдение местных интересов, но также и ради поддержки живучести и подвижности рынка.

Торговля между странами должна быть сбалансирована, чтобы быть взаимно выгодной. Никакое государство не должно жить не по своим средствам, на кредиты, предоставляемые другими странами. И никакое государство не должно копить долгосрочные требования по чужим ресурсам. Этот же самый принцип в той же степени относится к отношениям между сообществами в стране. Это обязательное правило для поддержания системного баланса.

6. Реконструировать общности, поставив задачу перехода на самообеспечение с учетом основных потребностей членов соответствующей группы людей, находящихся в условиях совместного владения какой-либо собственностью.

Это очень логичный и правильный принцип рынка, согласующийся с нашим выводом, сделанным в главе 9: чтобы придать существующим экономическим и политическим процессам устойчивость успешных производительных экосистем, мы должны полностью перестроить процессы, введенные Уолл-стрит и приведшие к экономической глобализации. Следует внедрить в местные сообщества уверенность в своей экономической мощи и силах. Такая политика служит хорошим стимулом для того, чтобы каждое сообщество приспособилось к эффективной жизнедеятельности на базе своих экологических ресурсов. Торговые излишки, свободный обмен информацией и технологиями – показатели намного более естественного образа жизни, и при этом не нужно конкурировать со своими соседями на поле экономического выживания.

Экономическая локализация положит конец систематически повторяющейся схеме, характерной для современной истории, когда кто-то живет не по средствам за счет займов, конфискации чужих ресурсов, путем применения силы или обмана. Это также заставит осознать, что экономическая глобализация отнюдь не содействует успеху: намечается катастрофическая конфронтация между потреблением и приростом населения, с одной стороны, и истощением природных ресурсов, с другой.

Если местные предприятия будут уверены в своих силах, потребуется пересмотр существующих торговых соглашений и методичное сокращение торговой зависимости. В рамках установления для каждой страны экономического суверенитета и построения развитых локальных экономических систем, которые нацелены на использование местных ресурсов и соблюдение потребностей местного населения, будет нужна поддержка. Цель – система справедливой торговли, в которой представители всех региональных населенных пунктов обмениваются своими производственными излишками на взаимовыгодных условиях.

Очень важно, чтобы местные фирмы были уверены в своих силах, но это не означает, что нужно проводить границы. Такое положение дел позволит наладить эффективное управление среди региональных предпринимательств. Каждое сообщество должно быть в состоянии установить возможность торгового обмена с другими сообществами и гарантировать, что эта деятельность соотносится с жизнедеятельностью всего общества, его внутренними процессами существования.

7. Прибегнуть к мерам экономической политики, создающим сильный уклон в пользу социальных предприятий, принадлежащих частным заинтересованным лицам.

Отсутствие монополии – другой важный принцип рынка. Если бы не Уолл-стрит, мы бы не узнали, что внутренняя экономика крупных корпораций определяется корпоративными менеджерами и директорами.

Чем больше экономика зависит от власти крупных фирм, тем меньше она функционирует по правилам рынка и больше соотносится с правилами монополии. Рынки вообще наиболее эффективны и чувствительны, когда управляются многочисленными небольшими фирмами, а не одной или несколькими корпорациями, существующими по принципу абсентеистской собственности[48].

Другая выгода предприятий, основанных на принципах гуманности, – это то, что они поощряют отношения взаимного доверия и заботы. Мало того, что такие организации имеют тенденцию поддерживать высокую производительность труда и держать курс на инновационный путь развития, они также содействуют созданию и поддержке социальной структуры общества, предоставляя его членам условия для приносящей удовлетворение профессиональной деятельности.

В предприятиях, основанных на принципах гуманности, и в создании условий для реального участия простых людей в принятии важных решений – намного меньше нужды в сфере, где сильны иерархия и бюрократический контроль. У людей в распоряжении значительно больше возможностей и для реализации своего творческого потенциала, внедрения нововведений, привнесения этических ценностей в рабочее пространство и создания стабильных отношений с коллегами, основанных на взаимной заботе. Все эти факторы, от чисто экономических до сугубо субъективных, подтверждают правильность стратегии, заключающейся в развитии рынка, обслуживаемого множеством небольших предприятий.

Устранение такого явления, как абсентеистская собственность, акцент на расширение права собственности и расформирование неоправданных концентраций корпоративной власти – вот основополагающие элементы программы по созданию Новой экономики. Прогрессивный налог[49] на активы, объединенный с налоговыми льготами для фирм, находящимися в собственности и управляемыми по модели кооперации сотрудников, клиентов и тех, кто входит в местные сообщества, – может создавать особые стимулы, поощряющие добровольное закрытие крупных корпораций и их продажу служащим или другим инвесторам сообщества. Создание фигуры собственника, не принимающего активного участия в управлении компанией, но несущего личную ответственность за ущерб, нанесенный корпорациями, акциями которых он владеет, могло бы послужить убедительной причиной для подобной реструктуризации.

Децентрализация и деконцентрация могут быть поддержаны ужесточением и строгим следованием антимонопольным законам с целью избавиться от сосредоточения корпоративной власти. Эта цель должна преследоваться на основании того предположения, что любое вступление во владение или слияние компаний, ослабляя конкуренцию и увеличивая концентрацию власти, противоречат и принципам рынка, и общественным интересам.

Равно как происходит распад инфраструктуры нашего общества, что создает возможность ее восстановления на базе новой модели, так же снижаются и наши производственные мощности. Мы должны, в определенном смысле, заново развить промышленность, но на основе зеленой технологии, надежной техники с долгим сроком службы и безотходного производства с автоматически регулируемым циклом.

В соответствующих условиях маленькие фирмы могут присоединиться к производственным сетям небольших местных предприятий на основе коллективного управления. Подобные производственные сети существуют, например, в северной Италии. Кооператив «Mondragon» в стране басков – Испании – работает по другой модели, которая больше подходит для ярко выраженной формы собственности местного заинтересованного лица. Локальные предприятия розничной торговли могут создавать кооперативы, участники которых сами же и являются покупателями соответствующей продукции, тем самым формируя покупательский спрос и продвигая торговую марку. Примеры таких кооперативов – «Ace Hardware» и «True Value»[50].

8. Продвигать и субсидировать частных заинтересованных предпринимателей, чтобы демократизировать собственность.

Тот, кто владеет собственностью, тот и правит. Это один из самых важных уроков истории. Даже в номинальных демократических государствах полномочия собственности явно превосходят власть избирательного бюллетеня и играют зачастую решающую роль в формировании культурных ценностей. Демократия приобретает мощь, когда люди являются собственниками домов, в которых они живут, и когда у них есть прямая доля собственности в активах, от которых зависят их средства к существованию. Когда сотрудники сами же являются владельцами предприятия, конфликт между рабочими и хозяевами исчезает. Если доход и собственность справедливо распределены, рынок эффективно распоряжается финансами и удовлетворяет потребности многих, а не служит частным интересам нескольких лиц.

Федеральные деньги, выделяемые на вывод страны из кризиса, Уолл-стрит использует, скупая слабых конкурентов. Эти средства могли бы принести намного больше пользы, если бы пошли на поддержку местных трудовых ресурсов и скупку корпоративного имущества внутри сообществ. Учреждения, представляющие национальные интересы, могли бы потребовать от корпораций, которые решают продать или закрыть местный завод, дать рабочим или другим заинтересованным лицам возможность выкупить активы на льготных условиях.

Правила банкротства должны быть структурированы примерно так же, чтобы служащие и члены сообществ имели возможность приобрести на льготных условиях активы корпорации, оставшиеся после ликвидации предприятия и судопроизводства по делу о банкротстве. Аналогично, когда компания вынуждена лишиться части своего производства или своих сотрудников в соответствии с антимонопольными законами, у людей, работающих в этой фирме, должно быть преимущественное право выкупить часть производства.

Управляющие пенсионными фондами компании могли бы дать ее сотрудникам возможность выкупить контрольный пакет акций данной фирмы. Правительственный надзор должен наблюдать, чтобы сотрудники или коллектив специалистов имели реальный контроль над активами компании – в отличие от ситуаций, когда акции принадлежат служащим компании (в рамках программы ESOP[51]), и они, казалось бы, должны иметь право участвовать в управлении фирмой, но на деле этого не происходит.

9. Использовать политику урегулирования налогов и доходов, чтобы достичь справедливого распределения накоплений и прибыли.

Как мы узнали из главы 8, члены равноправного общества, вероятно, смогут наслаждаться жизнью, иметь хорошее здоровье и быть счастливыми и при низком уровне дохода. Хотя, как говорится в редких случаях, справедливость – обязательное требование социально эффективного распределения рынка. Общество с сильным средним классом, не знающее крайностей богатства и бедности, является американским идеалом.

Сторонники рыночной системы с энтузиазмом рассуждают о способности рынков устанавливать приоритеты, основанные на реальных потребностях потребителей, и таким образом достигнуть демократического и социально эффективного распределения ресурсов. Это было бы весьма актуально. В мире, где все ресурсы разделены приблизительно между миллиардом человек, изо всех сил пытающихся прожить меньше, чем на доллар в день, и управляющими хедж-фондами, которые в день могут иметь больше, чем миллион долларов, утверждения о том, что рынки достигают демократического и социально эффективного распределения ресурсов, более чем смехотворны.

Справедливое разделение средств не означает, что у всех должен быть одинаковый доход. Это означает отдавать приоритет предоставлению гарантий того, что каждому будет дано достаточное количество средств для достойного существования, позволяющее уйти от крайностей богатства или бедности. Политика урегулирования доходов должна заверить всех, что будет достаточно средств, чтобы обеспечить здоровую, достойную жизнь всем членам общества и что кроме удовлетворения основных потребностей люди смогут иметь и финансовые надбавки, соответственно их вкладу в реальное богатство. Согласно данному постановлению, сельскохозяйственные рабочие, уборщики, детские воспитатели, учителя начальной школы, работники больницы и многие другие – получали бы больше, чем управляющие хедж-фондами, потому что все они делают, несомненно, значительный вклад в реальное богатство общества.

Налоги на доходы должны оставаться на том уровне, который удовлетворяет основные потребности и соблюдает степень ответственности граждан. При этом должны быть устранены такие виды налогов, как налоги с продаж или налог на добавочную стоимость основных продуктов, одежды, жилища, здоровья, личной гигиены, образования, развлечений или отдыха. Необходимо, однако, четко определить налог на доходы, превышающие гарантируемый минимум, – до 90 процентов от прибыли, соответствующей высшей отметке шкалы доходов. Кроме того, следует ввести налог приблизительно в 50 процентов на собственность, стоимость которой оценивается больше миллиона долларов, а также в случаях наследования или трастового дохода. Налогом должен облагаться любой другой личный доход, за исключением семейных ферм и бизнеса. Подобная схема восстановила бы прогрессивные налоговые ставки, главной задачей которых является поддержка американского среднего класса.

Значительный налог должен быть наложен на товары, не являющиеся предметом первой необходимости, которые социально вредны и плохо влияют на экологию: например, личный реактивный самолет или океанская яхта. Личные благотворительные вклады, включая семейные фонды, не должны облагаться налогами, таким образом будет создан важный стимул для людей, имеющих лишние доходы, поддержать сильный и независимый сектор экономики, способный создать противовес власти государства и крупных корпораций. Подобные меры позволили бы нам создать определенное количество равноправных и жизнеспособных обществ, у членов которых есть стимул заниматься социально полезной деятельностью.

Совершенно логично, что те, на ком лежит больше ответственности, должны получать денежную компенсацию за это. Соотношение, большее, чем 1000 к 1, имеющееся между президентом компании и низкооплачиваемыми рабочими, – ситуация, весьма распространенная в американских корпорациях, и она выглядит просто бессовестной. Государственная политика должна ввести побудительные мотивы для ограничения этого соотношения до 15: 1. Если ключевые должности в корпорации или другой организации являются настолько сложными или неприятными, что квалифицированных претендентов на это место можно привлечь только неприлично высокой зарплатой, то, возможно, компания нуждается в дроблении на большее количество отделов, за каждым из которых закреплен свой управляющий.

10. Пересмотреть свод законов об интеллектуальной собственности, обеспечить свободный обмен между информацией и технологией.

Теория рынка также гласит: чтобы решения о выдаче финансовых средств (ассигнации) в условиях рынка были по-настоящему эффективными, покупатели и продавцы должны быть в курсе всей необходимой актуальной информации, а у честолюбивых предпринимателей должен быть свободный доступ к соответствующим технологиям – никаких коммерческих тайн. В период перехода к Новой экономике, когда процессы инновации и адаптации должны будут осуществляться быстро, обнаружится огромный общественный интерес к свободному обмену актуальной информацией и выгодных технологий. Информация – единственный неистощимый ресурс, что увеличивает его ценность для реального богатства, которое предназначено для распределения его среди населения в широких масштабах.

Желание учиться и внедрять инновации является неотъемлемой и естественной частью жизни. Приблизительно 20 или 30 лет назад главным импульсом в научной сфере было желание изучать, открывать и обмениваться опытом. Академический престиж и награды достигались путем предоставления новых знаний другим людям. Основную цель видели не в монополизации новшества через оформление авторских патентов, а в использовании его в реальной жизни. Продвижение идеи, которая нуждалась в обновлении, было ограничено степенью мотивации существенными финансовыми наградами или возможностью выявить патологию в социальных нормах.

Вводя данный пункт в программу по созданию Новой экономики, я не имею в виду отказ от прав на интеллектуальную собственность. Речь идет о более узком их определении, предоставлении грантов авторам ценных идей в течение ограниченного периода и поощрении их свободному распространению.

О пунктах 11 и 12 программы, которые посвящены финансовому обслуживанию, мы поговорим в следующей главе.

В каждом примере, который я рассматриваю, так или иначе затрагивается тема основополагающего «скелета» или каркаса текущего политического курса. В этом нет ничего удивительного. Правила, по которым до сих пор строилась политика, были созданы лоббистами Уолл-стрит ради соблюдения интересов Уолл-стрит. Результат – массивная концентрация экономической мощи, производство призрачного богатства, распад социума и реальная угроза экологической катастрофы.

Потребность нашего времени состоит в том, чтобы полностью реструктуризировать экономическую систему и перераспределить реальное богатство, обеспечив долгосрочное комфортное существование для всех членов общества. Старые правила не дают нам возможности осуществить то, что мы должны сделать. Если демократия еще что-то значит, мы имеем право и обязанность потребовать, чтобы наши политические деятели изменили правила, которые совершенно не учитывают наши потребности и интересы, и основали те финансовые учреждения, которые будут выгодны всему обществу.

Мы анализировали истоки проблемы, «смотря вверх по течению», и идентифицировали денежную систему как преступника, который топит наших «экономических младенцев» в реке еще до того, как меры по выходу из кризиса в размере триллионов долларов и способы, призванные стимулировать экономику, могут спасти их. Вливание еще большего количества денег в Уолл-стрит походит на попытку заполнить ведро, у которого нет никакого дна.

Резюме.

У нас есть нравственно несостоятельная финансовая система, отвечающая за свои поступки исключительно перед самой собой, далекая от действительности, ведомая эгоизмом, жадностью и неправильным отношением к богатству и деньгам. Она поощряет людей, создающих призрачное богатство для тех, кто нуждается и заслуживает этого меньше всего, и делает это за счет членов общества, которые имеют действительно реальные потребности и приносят пользу своей стране благодаря своей профессиональной деятельности. Хорошо. А теперь сделайте паузу и глубоко вздохните.

Мы нуждаемся в денежной системе, основанной на высоких моральных принципах, которая несет ответственность перед обществом и берет на себя обязательства служить тем, кто создает реальное богатство. Мы должны прекратить финансирование удалых каперов, заинтересованных в «быстрых и больших деньгах», что ведет к экономической неустойчивости, нерациональному использованию ресурсов и не предполагает никакого восполняющего производства. Еще раз глубоко вздохните.

Это – картина застарелой болезни, и лекарство от нее известно. Существующая система имеет неправильную конструкцию, и она настолько сгнила, что не подлежит ремонту. В настоящий момент намного целесообразнее направить все свое внимание и силы на замену этой конструкции новой системой, принцип организации которой радикально отличается от старого каркаса.

Ликвидация долговых обязательств и материальной заинтересованности в росте фантомного богатства

Кажется немного странным, что мировая экономика рухнула из-за краха кредитной схемы, неспособности заимствовать в то время, когда мир погряз не только в долгах, но и в деньгах. Тема номера еженедельного журнала «Business Week» от 11 июля 2005 года пестрела заголовками: «Слишком много денег» – речь шла о перенасыщении товарами. 11 июня 2008 года европейский выпуск журнала был посвящен той же проблеме: «Слишком много денег. Грядет глобальная инфляция».

Большинство дискуссий по поводу финансового кризиса сосредотачивается на деталях и упускает глобальные вещи. Проблема усугубляется вдвойне. Экономическая система наводнена деньгами, но они находятся в неправильных местах. Кроме того, фактически каждый доллар в системе взят взаймы, потому что мы полагаемся на банки, предоставляя им право заботиться о наших деньгах. Нет долга, нет денег.

Поскольку заработную плату съедает инфляция, 90 процентов населения из низких социальных слоев все более и более зависят от 10 процентов представителей состоятельного класса, которые дают им деньги в кредит на самые необходимые продукты для семейного стола. Но когда менее удачливое население не может возместить ссуды, богатые люди прекращают предоставлять кредиты. Большинство займов продолжает возмещаться, но так как штрафная процентная ставка повышается, и сумасшедшая торговля производными финансовыми инструментами лишает возможности разделять хорошие долги и ответственных заемщиков от безнадежных долгов и бездельников, банки боятся выдавать ссуды всем подряд. Часть займов возмещается, но новые деньги не появляются, потому что новые ссуды не выдаются.

Спрос на реальные товары и услуги начинает падать, потому что у людей нет денег, чтобы заплатить за них. Фирмы увольняют рабочих, которые, соответственно, не в состоянии после этого ни погасить долги, ни купить еду. Проблема, как кажется, заключается в нехватке денег, даже при том что по совокупности денег в финансовой системе более чем достаточно, чтобы покрыть траты в рамках рациональной экономики и реального богатства.

Проблема восходит к той денежной системе, которая пускает в обращение деньги, по сути являющиеся долгом, и видит подъем экономики только в преследовании одной цели – произвести новый спрос на ссуду, чтобы создать новые деньги для выплаты процентов по существующему долгу – и так по возрастающей спирали, уводящей к некой вымышленной стране, находящейся высоко в облаках.

Воображаемый эксперимент

Давайте проведем один простой эксперимент. Представьте себе: имеется экономика с устойчивой денежной массой, которая ни увеличивается, ни уменьшается. Деньги циркулируют в пределах данной системы размеренно и стабильно, поскольку люди работают в актуальных для развития общества отраслях, производя и обменивая товары и услуги, соответствующие их потребностям.

Зарплата трудящихся равна прожиточному минимуму, разница между самым высоким и самым низкооплачиваемым местом работы небольшая, и на большинство крупных покупок хватает собственных сбережений. Таким образом, нет никакой нужды в потребительском кредите, за исключением таких значительных покупок, как автомобиль или дом, приобретение которых за счет простой экономии собственных средств, скорее всего, нереально.

Некоторые люди хотят потреблять меньше, чем могли бы позволить их доходы. Таким образом, они помещают средства, которые считают избыточными, на счет в сберегательный банк или используют эквивалент депозитного сертификата в местной коллективной кредитной ассоциации. За согласие оставить деньги на минимальный положенный срок они получают небольшую выгоду – скажем, 2 или 3 процента от размера вклада.

Ассоциация, в свою очередь, предоставляет деньги местных вкладчиков людям (членам данного же сообщества), которые хотят купить дом или вложить капитал в местный бизнес. Ассоциация назначает комиссию по ссуде 5 или 6 процентов. Разница между средними процентными ставками по активам и пассивам (процентный спред) покрывает их административные расходы, формирует фонд и служит резервом на покрытие безнадежных долгов. Так как это ссудно-сберегательная организация кооперативного типа, в которую входят вкладчики и заемщики, любые излишки в конце года могут быть распределены между членами кооператива как дивиденды, что означает, что финансы, включая деньги, требуемые на будущее право, продолжают циркулировать в сообществе.

Правительство взимает с людей налоги, которые затем тратит в общественных интересах, учитывая социальную инфраструктуру и сферу услуг, принятые при демократической системе правления. Если есть потребность увеличить или сократить денежную массу, правительство просто корректирует свои налоги и расходы на общественные нужды, направляя расширенное рефинансирование в экономику или изымая финансы из оборота.

Постепенно все включаются в данную схему: как вкладчики, так и заемщики, смягчая тем самым тенденцию концентрирования денег и реального богатства в руках кредиторов. Любая временная нестабильность исправляется прогрессивной налоговой политикой. Постоянный совокупный объем денежной массы и непрерывный оборот материальной заинтересованности ведут к устранению таких явлений, как циклы деловой активности и давление инфляции. Долги – небольшие и связаны с реальными покупками, удовлетворяющими реальные потребности. В отличие от нашей текущей действительности, это может походить на некоторую воображаемую волшебную страну, но фактически это – просто-напросто «саунд-дизайн» сферы финансовых услуг реального богатства.

В этой системе правительство может увеличить или сократить денежную массу по необходимости, прибегнув к нескольким простым бухгалтерским записям, стимулировать или сократить потребление без риска разрушения денежной системы и, соответственно, экономики. Если сообщество решает, что оно должно сократить экономику как часть более глобальной программы, чтобы сбалансировать объемы потребления с окружающей средой, правительство просто уменьшает свои расходы относительно налоговых расходов, уничтожает часть налоговых квитанций, полностью изменяя бухгалтерские записи, за счет которых создало те деньги изначально.

Это очень упрощенная модель того, как денежная система экономики реального богатства могла бы функционировать, но подобная визуализация помогает лучше понять, куда мы желаем двигаться дальше. Кроме структурных проблем, модель отображает и популярное понимание различия между богатством фантомным и реальным, приверженностью основным принципам справедливости и благосостояния сообщества. Это уводит нас далеко от Уолл-стрит. Данная схема не предполагает абсолютный отказ от денег и не отрицает потребности в финансовых учреждениях, но та страна, где мы хотим жить, требует замены Уолл-стрит новой системой богатства и денег.

Список основных финансовых услуг

Теперь мы можем вернуться к последним двум пунктам программы внедрения Новой экономики. Данный план состоит, как вы помните, из 12 пунктов, описанных в общих чертах в предыдущей главе. Центральная идея программы – реструктурирование сферы финансовых услуг, согласно политическому курсу Мэйн-стрит, и передача федеральному правительству ответственности за производство денег. Как и в случае первых 10 пунктов, мое намерение заключается в том, чтобы описать суть управления данным процессом и основную линию поведения, а не проект.

11. Реструктурировать сферу финансового обслуживания в соответствии с политикой Мэйн-стрит.

Не так давно независимые, местные, находящиеся в собственности банки, чья деятельность осуществлялась в соответствии с финансовыми потребностями экономических систем Мэйн-стрит, претворенных в конкретных регионах, были фондом американской банковской системы. Они удовлетворяли потребностям сообществ, наподобие банков, приведенных в качестве примера в нашем воображаемом эксперименте.

Затем, так как обвинительные заключения по поводу слияния банков были смягчены, местные банки, объединенные в региональные финансовые учреждения, были приобретены банками Уолл-стрит. Целая система поворачивалась от Мэйн-стрит к служению на благо интересов Уолл-стрит, от реального богатства к призрачному. Чтобы восстановить первоначальное положение дел, мы должны буквально вывернуть наизнанку этот процесс.

Крах Уолл-стрит дает нам такую возможность. Мы должны превратить крушение системы Уолл-стрит в спасательную операцию, цель которой – извлечь пользу из реструктуризации отдельных составляющих этой системы, представляющих интерес для Новой экономики.

Эллен Браун, автор книги «Всемирная паутина долга» («The Web of Debt»), указывает на то, что у правительства есть несколько вариантов того, как поступить с обанкротившимся банком. Один из таких вариантов – покупка доли акций [60]. На ранних этапах краха Уолл-стрит в 2008 году заместитель министра Министерства финансов Генри Полсон купил акции банков, испытывающих проблемы, но обещал не вмешиваться в управление.

Однако Министерству финансов нужно было не просто вмешаться, ему надо было бы взять под свой контроль проблемные банки, разогнать все руководство и начать радикальное реструктурирование и процесс разоблачения, продавая их розничные отделения местным инвесторам, чтобы те могли действовать в качестве независимых банков в рамках своих сообществ.

Соответствующим образом они могли бы раскрутиться, поскольку участники располагают общими сбережениями и кредитные ассоциации управляются по кооперативной модели.

Так или иначе, заново сформированные банки работали бы под строгим федеральным и местным надзором в качестве отрегулированных коммунальных служб – по классической схеме, описанной в учебниках по банковскому делу. Такие банки могут исполнять роль финансового посредника между местными жителями, рассчитывающими на небольшой процентный доход с вкладов, и людьми, которым нужна ссуда для покупки дома или финансирования бизнеса. Слияния были бы запрещены, и все банки работали бы в соответствии с общими для всех законами.

12. Передать ответственность за выпуск денег федеральному правительству.

Получение банковской ссуды под процент – не единственный способ быстрого получения денег на какие-либо нужды. Критики нашей существующей долговой денежной системы в свое время активно призывали к системе недолгового правительственного выпуска финансов. Правительственное учреждение могло бы воспользоваться тем же самым способом создания денег, каким пользуются частные банки, то есть сделать соответствующую запись в бухгалтерской книге. Вместо того чтобы выдавать ссуды просто на жизнь, правительство могло бы заняться выдачей кредитов на удовлетворение общественной потребности (хорошо, если это будут государственные инвестиции) в инфраструктуре, образовании или технологическом развитии [61].

Общее возражение на такие предложения состоит в том, что передача политическим деятелям права создания свободных денег вела бы к злоупотреблению властью и безудержной инфляции. Этот аргумент немного лицемерен, принимая во внимание бухгалтерские отчеты Уолл-стрит, полные энтузиазма насчет обеспечения инфляции акций технического запаса в 1990-х годах и цен на внутреннем рынке в текущее десятилетие. Отчет об инфляции розничных цен не намного лучше. Критики зарегистрировали намеренную фальсификацию индекса потребительских цен, что было сделано с целью сокрытия реального темпа инфляции, последствия которого мы ощущаем на себе, совершая ежедневные покупки в магазинах. Подсчеты по формулам, известным еще в 1980-х годах, выявили, что реальный темп инфляции розничных цен колеблется между 12 и 14 процентами [62].

Риск, что правительство злоупотребит своими полномочиями относительно создания денег, может быть минимизирован благодаря распределению полномочий, а также прозрачному и открытому информированию широкой общественности. Независимое федеральное агентство будет решать, сколько требуется новых денег. Конгресс будет определять, как именно они будут потрачены. И по закону весь процесс должен быть прозрачен и открыт для любого члена общества.

Эта схема не совершенна, конечно, но она уязвима в гораздо меньшей степени, чем существующая, благодаря которой Федеральная резервная система функционирует так, как это выгодно Уолл-стрит. В конечном счете, именно Уолл-стрит решает, сколько денег нужно создать и кто их получает; триллионы долларов передаются привилегированным частным учреждениям Уолл-стрит, и никакого обнародования информации по этому поводу не происходит.

При должным образом разработанной системе экономики, управляемой правительством, деньги служили бы общественным целям и снизили бы потребность в сборе налогов. Согласно предлагаемой схеме, деньги тратятся, а не даются взаймы, таким образом, возмещения их не требуется. Финансы непрерывно циркулируют в обществе, следовательно, упраздняется цикл «бум-спад», практически неизбежный в рамках существующей системы. Если правительство решает сократить денежную массу, оно просто аннулирует часть денег, полученную посредством налоговых вычетов, через запись в бухгалтерской книге.

Как только я начал понимать возможности и суть бухгалтерского учета, я удивился, что когда-то думал об этой области знаний как о скучном предмете. Странно, но я не припоминаю, чтобы кто-то в школе бизнеса говорил, что в действительности именно бухгалтеры правят миром.

Безусловно, предложение передать право создания денег от банкиров правительству привело бы к оглушительным крикам и пророчествам о неизбежной гибели Уолл-стрит. К счастью, имплозия[52] Уолл-стрит уменьшила до предельно низкой черты ее кредит доверия в обществе и уже не способна вызвать народное сочувствие.

Как будут обстоять дела с…?

Вы можете спросить: как будут обстоять дела с потребительским кредитом, пенсией и страховкой? У каждого из нас есть потребности, удовлетворять которые мы склонны путем обращения в финансовые учреждения, и у каждой потребности, действительно, есть свое финансовое измерение. Как всегда, однако, мы должны обратить свой взгляд «вверх по течению», стараясь найти источник проблемы, потому что у всякой потребности имеется также нематериальное измерение. Переход к Новой экономике должен учитывать оба измерения.

В пространстве Новой экономики такое явление, как потребительский кредит, не будет играть столь важной роли, какую играет сегодня. В наше время тема заемных денег стала такой значительной, потому что Уолл-стрит превратила кредитные карты в замену привычной заработной платы. Экономика реального богатства предполагает, что работающие члены семьи смогут зарабатывать сумму, равную прожиточному минимуму; это – экономика жизни по средствам, данный принцип позволяет покрывать текущие расходы, не прибегая к кредитам. Ссуда на покупку дома или автомобиля – это уже другой случай. Удовлетворение этих потребностей происходит посредством обращения в местный банк, кооперативную ассоциацию, использования собственных сбережений или получения ссуды.

Чтобы ввести в обращение удобные платежные пластиковые карты вместо выписывания чеков, банки Новой экономики, а также сберегательные и кредитные ассоциации могут сформировать систему транзакций[53], управляемых коллективом ее же учредителей, подобно тому, как действует известная всем кредитная карта Visa.

Помните министра лесного хозяйства Малайзии, о котором рассказывалось в главе 2? Он захотел срубить все деревья в лесах и положить вырученные за них деньги в банк, чтобы получить проценты. Споры о личных пенсионных счетах и о том, стоит ли класть деньги фонда социального обеспечения в банк, основаны на том же призраке фантомного богатства.

Пенсионеры не едят деньги. Им нужны настоящая пища, жилье, медицинское обслуживание, одежда, отдых и прочие товары и услуги. И все это должны производить и обеспечивать работающие люди.

В реальном мире пенсионная система обязательно предполагает контракт между пенсионерами и работающими гражданами, которые согласны выделять часть плодов своего труда для удовлетворения потребностей пенсионеров. Угроза, которая нависла над будущими пенсионерами, это вовсе не неэффективное использование пенсионных фондов, а проблема демографии.

В 1935 году, когда законодательно был утвержден пенсионный возраст, составляющий 65 лет, предполагалось, что мужчины проживают, в среднем, 60 лет. В 2005 году ожидаемая продолжительность жизни выросла до 74 лет, а к концу нынешнего столетия она должна составить 85 лет. Но возраст выхода на пенсию все это время оставался неизменным, создавая непосильную ношу для работающего населения, которому приходилось оплачивать все более продолжительный «отпуск» для тех, кто перешел 65-летний рубеж.

В 1960 году на одного пенсионера было пять трудящихся. Увеличение продолжительности жизни и больший процент людей, достигающих пенсионного возраста, привели к тому, что на одного пенсионера в 2004 году уже было 3,3 работника. Если пенсионный возраст не изменится, то в 2040 году данное соотношение достигнет 2 к 1 [63]. В один прекрасный момент работающие люди, изо всех сил пытающиеся содержать своих детей, кормить и одевать их, скажут: «Достаточно».

Проблема социального обеспечения актуальна, но в сфере финансовых услуг ответа пока нет, и он остается открытым. Мы должны подойти к проблеме изменения пенсионного возраста как части глобального реструктурирования реального богатства, экономики и трудового ресурса.

Вопрос обеспечения пенсионеров не может быть решен в рамках сектора финансовых услуг. Ответ содержится в официальном признании того, что все мы должны оставаться активными созидателями экономики реального богатства, насколько это в наших силах. Заботясь о наших общих потребностях, мы должны положиться на универсальную систему социальной защиты, чтобы управлять реальным богатством, которое связывает между собой два поколения.

Система страхования, имеющая большое значение для нашего здоровья и безопасности, выражается в следующем: подразумевается присоединение к группе людей, согласных разделить риски, предсказуемые для данной группы, но которых нельзя ни избежать, ни предсказать в случае одного конкретного человека. Вместо самостоятельного страхования, на которое у большинства людей просто не хватает финансовых средств, нам приходится объединять наши риски в рамках социального обеспечения и системы бесплатного государственного медицинского страхования; эти учреждения оказывают помощь в той степени, насколько возможно.

Страховка не представляет собой чистый подход к максимизации частной прибыли. Но соблазн, конечно, велик: идентифицировать и исключить людей, относящихся к группе риска, большинство которых нуждается в помощи, присваивать и урезать суммы целевого назначения. Если делать выбор в пользу частной, коммерческой страховой системы, необходимо следить за тем, чтобы ее работа была очень хорошо отрегулирована.

Более реальный и эффективный подход – федеральная программа единого плательщика, подобная социальному обеспечению и системе бесплатного государственного медицинского страхования. Третий, более децентрализованный способ – система страхования, при которой члены общества имеют коллективное право собственности. Такого рода системы были распространены до того, как Уолл-стрит изменила правила и преобразовала их в свои коммерческие корпорации.

Даже если мы выбрали подход единого плательщика или взаимно-страхового общества, всегда есть предел тому, как далеко мы можем пойти, столкнувшись с рисками или решая вопрос объединения затрат.

Как мы знаем, подлежащие страхованию риски бесконтрольно возрастают с затратами на медицинское обслуживание и потерями во время таких стихийных бедствий, как ураганы и пожары. Мы снова должны смотреть «вверх по течению» и делать все, чтобы иметь дело с причинами риска.

Возьмем, к примеру, медицинское страхование. Наше внимание сфокусировано на стоимости медицинского обслуживания. Однако если смотреть «вверх по течению», мы увидим загрязнение токсическими отходами нашего воздуха, воды, почвы и даже продуктов, которые едим. Мы увидим чрезмерное потребление нездоровой пищи, приготовленной со слишком большим количеством соли и сахара. Вслед мы обнаружим, что ведем малоподвижный образ жизни. Вместо того чтобы увеличивать финансирование медицинского страхования, мы должны решать исходные проблемы, воздействующие на состояние нашего здоровья. Мы можем предпринять меры, чтобы жителям бедных районов была доступна питательная здоровая пища, в школах ввели запрет на потребление еды низкого качества, в магазинах продавали продукты с пониженным уровнем сахара и соли, был обеспечен легкий доступ к медицинскому обеспечению в домашних условиях и по соседству (а-ля Куба). Также неплохо бы проложить в общественных местах велосипедные дорожки. И не забывайте о безусловной выгоде физического и психического здоровья, о которой мы говорили в главе 7.

Мы нуждаемся в методах, которые позволили бы сократить воздействие на нашу жизнь катастрофических погодных явлений, чья интенсивность почти наверняка увеличится в ближайшем будущем. Мы должны воздействовать на причину, уменьшая выброс углерода в атмосферу, в то же самое время вкладывая капитал в восстановительные мероприятия, такие как укрепление дамб, высадка лесов, изменение законов землепользования, пересмотр строительных норм и правил.

Прежде всего, мы должны иметь в виду, что наша лучшая страховка при столкновении с настоящей трагедией – это сильное и гибкое общество, которое быстро мобилизует силы для взаимной помощи.

Мы дали сторонникам необузданной алчности больше 25 лет, чтобы они показали все «выгоды» их безнравственной философии, отражающиеся на нашей жизни. Результаты вполне определенны. Настало время для нового подхода, основанного на взаимных обязательствах и ответственности – фундаменте реального богатства Новой экономики.

Очевидно, основные структуры, верования и ценности экономики, задача которой заключается в передаче контроля над обществом и его ресурсами пиратам и каперам с их страстью к призрачному богатству, очень отличаются от таковых в рамках экономики, цель которой – укрепить экономическую мощь в равноправных сообществах среднего класса, на которых лежит ответственность за экологию своего региона. Программа по внедрению Новой экономики, состоящая из 12 пунктов, может служить навигационной картой.

Прежде чем обратиться к четвертой части книги, в которой рассматриваются детали по реализации данной программы, давайте ненадолго заглянем в будущее, чтобы увидеть, как наши дети смогут жить в 2084 году, если мы вернем человечеству благоразумие и преуспеем в том, чтобы превратить экономику призрачного богатства в экономику реального богатства.