Почему не Эванс? Кристи Агата
– Если б только я сообщила Роджеру о твоем письме, – посетовала Фрэнки. – Я даже порывалась это сделать, но не смогла решиться, а потом предпочла выполнить твои указания и вообще ничего не говорить.
– В результате никто не знает, где мы, – мрачно сказал Бобби. – Фрэнки, моя дорогая, боюсь, втянул я тебя в передрягу.
– Слишком уж мы стали самоуверенны, – серьезно сказала Фрэнки.
– Единственное, чего я не пойму, так это почему нас сразу не огрели по башке, – размышлял Бобби. – Я думаю, для Николсона это пара пустяков.
– У него какие-то замыслы на наш счет, – слегка задрожав, сказала Фрэнки.
– Ну, нам бы тоже не мешало кое-что замыслить. Надо отсюда выбраться, Фрэнки. Как это сделать?
– Может, покричать? – предложила Фрэнки.
– Да уж, – сказал Бобби. – А кто-нибудь пройдет мимо и услышит. Но, судя по тому, что Николсон не сунул тебе кляп в рот, на это рассчитывать почти не приходится. Твои руки стянуты гораздо слабее, чем мои. Давай-ка посмотрим, не сумею ли я развязать их зубами.
Следующие пять минут ушли на борьбу, навеки прославившую зубного врача Бобби.
– Удивительно, до чего же все легко в книжках, – отдуваясь, сказал Бобби. – По-моему, я так ничего и не добился.
– Добился. Веревка слабеет. Тс-с, кто-то идет!
Она откатилась подальше. Слышно было, как кто-то тяжелой размеренной поступью поднимается по лестнице. Под дверью показалась полоска света, потом донесся щелчок ключа в замке, дверь медленно открылась.
– Ну-с, как тут мои пташки? – произнес голос Николсона. В руках доктор держал свечу, и, хотя он натянул шляпу на глаза и поднял воротник тяжелого пальто, голос выдавал его. Светлые глаза поблескивали за толстыми стеклами. Он игриво покачал головой. – Такое простодушие вам не к лицу, моя дорогая юная леди, – сказал он. – Так глупо попасться, ай-ай-ай!
Ни Бобби, ни Фрэнки не нашлись что сказать. Николсон был в настолько выигрышном положении, что они вконец растерялись. Доктор поставил свечу на какой-то стол.
– Во всяком случае, дайте-ка я посмотрю, удобно ли вам.
Он осмотрел веревки Бобби, одобрительно кивнул и перешел к Фрэнки. Тут он покачал головой.
– Как, бывало, справедливо говорили в моей юности, – заметил он, – пальцы были созданы еще до вилок, а зубы человек применил еще раньше, чем пальцы. Зубы вашего друга, как я вижу, поработали на славу.
В углу стоял тяжелый дубовый стул со сломанной спинкой. Николсон поднял Фрэнки, усадил на стул и крепко привязал.
– Не слишком неудобно, надеюсь? – сказал он. – Ничего, это ненадолго.
Фрэнки обрела дар речи.
– Что вы собираетесь с нами сделать? – спросила она.
Николсон пошел к двери, прихватив свечу.
– Вы поддразнивали меня моим пристрастием к несчастным случаям, леди Фрэнсес. Возможно, так оно и есть. Как бы там ни было, я собираюсь рискнуть и устроить еще один несчастный случай.
– Что вы хотите этим сказать? – спросил Бобби.
– Пожалуй, поделюсь с вами. Леди Фрэнсес Деруэнт, ведя машину вместо своего шофера, по ошибке сворачивает не в ту сторону и едет к старому заброшенному карьеру. Машина разбивается, сорвавшись сверху, леди Фрэнсес и ее шофер погибают.
После короткого молчания Бобби сказал:
– Но мы можем и не разбиться. Планы иногда срываются, как сорвался ваш замысел в Уэльсе.
– Ваша стойкость к морфию, вне всякого сомнения, удивительна и весьма огорчительна для меня, – сказал Николсон. – Однако на сей раз вы можете за меня не волноваться. Когда вас и леди Фрэнсес найдут, вы будете хладными трупами.
Бобби невольно задрожал. В голосе Николсона звучала какая-то странная нотка – это был голос художника, лицезреющего свой шедевр.
«Он упивается этим, – подумал Бобби. – Буквально упивается». По мере возможности он собирался не давать Николсону лишних поводов для радости и поэтому небрежно бросил:
– Вы совершаете ошибку, особенно в отношении леди Фрэнсес.
– Да, – сказала Фрэнки. – В том письме, которое вы так хитро подделали, мне было велено ничего никому на рассказывать. А я сделала одно исключение. Я рассказала Роджеру Бэссингтон-ффренчу. Ему все про вас известно. Если с нами что-нибудь случится, он будет знать, кто в этом виноват. Так что лучше отпустите нас и убирайтесь из Англии поскорее.
– Неплохой блеф, но не более, – помолчав, сказал Николсон.
Он повернулся к двери.
– А что с твоей женой, ты, свинья? – крикнул Бобби. – Ты и ее тоже убил?
– Мойра еще жива, – ответил Николсон. – Право, не знаю, сколько ей еще осталось. Все зависит от обстоятельств. – Он отвесил им легкий насмешливый поклон. – Оревуар. Мне понадобится пара часов, чтобы закончить все приготовления. Можете пока развлекаться, обсуждая свои дела. Без нужды я не стану затыкать вам рты кляпами. Понятно? Начнете звать на помощь, я сразу вернусь и позабочусь об этом.
Он вышел и запер за собой дверь.
– Это неправда, – сказал Бобби. – Это не может быть правдой. Такого просто не бывает.
Но он не мог не понимать, что такое бывает и произойдет с ними.
– В книжках герои всегда спасаются в последнее мгновение, – сказала Фрэнки, стараясь обнадежить его. Но она и сама не питала особых надежд. По правде говоря, она совсем пала духом. – Эх, если б только я сказала Роджеру! – всхлипнула она.
– А может, Николсон все-таки поверит, что ты сказала? – предположил Бобби.
– Нет, – возразила Фрэнки. – Похоже, на него не подействовало. Этот человек слишком умен, черт бы его побрал.
– Нам с ним не справиться, – мрачно сказал Бобби. – Ты знаешь, что меня больше всего гложет?
– Нет. Что?
– Что даже сейчас, когда нас вот-вот отправят на тот свет, мы все еще не знаем, кто такой Эванс.
– Давай спросим у него, – предложила Фрэнки. – Что-то вроде последнего желания. Он не сможет отказать. Я, как и ты, просто не могу умереть, не удовлетворив свое любопытство.
Помолчав немного, Бобби сказал:
– Как ты думаешь, стоит ли нам вопить и звать на помощь? Больше нам ничего и не остается.
– Пока не будем, – сказала Фрэнки. – Я не думаю, что кто-нибудь нас услышит, иначе он ни за что не стал бы так рисковать. Вопли давай оставим напоследок. Меня так утешает, что я могу говорить с тобой. – На последних словах голос ее слегка дрогнул.
– Я втянул тебя в жуткую переделку, Фрэнки.
– А, ладно, я и сама бы влезла. Мне так хотелось. Бобби, как ты считаешь, он действительно сделает это? Убьет нас?
– Я очень боюсь, что да.
– Бобби, теперь-то ты веришь, что именно он убил Генри Бэссингтон-ффренча?
– Если бы это было возможно…
– Это возможно при одном условии, что Сильвия Бэссингтон-ффренч тоже замешана в деле.
– Фрэнки!
– Знаю. Я испугалась не меньше твоего, когда эта мысль пришла мне в голову. Почему Сильвия была так непонятлива во всем, что касалось морфия? Почему она так упорствовала, когда мы убеждали ее отправить мужа не в Грейндж, а еще куда-нибудь? И потом, она ведь была в доме, когда раздался выстрел.
– Она могла сделать это сама.
– О нет! Это уж точно.
– Могла. И отдать потом ключ от кабинета Николсону, чтобы тот сунул его в карман Генри.
– Это бред, – безнадежно сказала Фрэнки. – Как будто смотришь в кривое зеркало. Все люди, которые казались хорошими, на самом деле плохие. Такие вроде бы обыкновенные люди. Должен же быть какой-то способ выявления преступников – по бровям, ушам или что-нибудь в этом роде.
– Бог мой! – вскричал Бобби.
– Что такое?
– Фрэнки, сюда приходил не Николсон!
– Ты с ума сошел? Кто же тогда?
– Не знаю, но это был не Николсон, я все время чувствовал неладное, но не мог понять, в чем дело, а когда ты сказала «по ушам», до меня дошло. Когда я наблюдал за Николсоном в тот вечер через окно, я особо отметил уши: мочки срастаются со щеками. А у этого типа уши совсем не такие.
– Но что это значит? – безнадежно спросила Фрэнки.
– Это очень искусный актер, выдающий себя за Николсона.
– Но зачем? И кто это может быть?
– Бэссингтон-ффренч! – выдохнул Бобби. – Роджер Бэссингтон-ффренч. Мы с самого начала вышли на него, а потом нас, как идиотов, увели на ложный след.
– Бэссингтон-ффренч, – прошептала Фрэнки. – Бобби, ты прав. Это, должно быть, он. Он один слышал, как я поддевала Николсона насчет несчастных случаев.
– Тогда нам и правда конец, – сказал Бобби. – Я еще надеялся, что Роджер чудом узнает, где мы, но теперь надеяться больше не на что. Мойра в плену, мы с тобой связаны по рукам и ногам. Больше никто не знает, где мы. Игра окончена, Фрэнки.
Когда он умолк, наверху вдруг послышалась какая-то возня. В следующий миг раздался страшный треск, и в мансарду через слуховое окно рухнуло что-то тяжелое.
Разглядеть что-либо впотьмах было невозможно.
– Что за черт… – начал было Бобби, и тут из кучи битого стекла раздалось:
– Б-б-б-бобби?
– Ну, черт меня дери! – вскричал Бобби. – Это же Бэджер!
Глава 29
РАССКАЗ БЭДЖЕРА
Нельзя было терять ни минуты. Этажом ниже уже раздался шум.
– Быстрее, Бэджер, дурень ты этакий! – торопил Бобби. – Стяни с меня один башмак! Не спорь и не задавай вопросов, стащи его как-нибудь! Брось его на осколки, а сам лезь под кровать. Быстрее, говорю тебе!
Шаги на лестнице приближались. В замке повернулся ключ. В дверях со свечой в руке стоял Николсон – лже-Николсон. Он увидел, что Бобби и Фрэнки на месте, а на полу – груда осколков и башмак. Николсон удивленно перевел взгляд с ботинка на Бобби. Левая нога молодого человека была босой.
– Очень ловко, мой юный друг, – сухо сказал он. – Прямо-таки акробатика. – Он подошел к Бобби, осмотрел веревки и затянул еще пару узлов, после чего с любопытством взглянул на парня. – Хотел бы я знать, как вы умудрились добросить башмак до слухового окна. Невероятное достижение. В вас есть что-то от Гудини, друг мой. – Он посмотрел на них, на слуховое окно, пожал плечами и вышел из мансарды.
– Скорее, Бэджер.
Бэджер выполз из-под кровати. У него был карманный нож, с помощью которого он быстро освободил Бобби и Фрэнки.
– Так-то оно лучше, – сказал Бобби, потягиваясь. – Уф! Все тело онемело. Ну, Фрэнки, так как насчет нашего приятеля Николсона?
– Ты прав, – сказала Фрэнки. – Это Роджер Бэссингтон-ффренч. Теперь, когда я это знаю, я это вижу. Но актерская работа прекрасная.
– И голос, и пенсне, – сказал Бобби.
– Я учился в Оксфорде с одним Бэссингтон-ффренчем, – сказал Бэджер. – З-замечательный актер, п-п-правда. Но темная личность. П-подделал п-подпись отца на одном чеке. Старик з-замял это дело.
В головах у Бобби и Фрэнки пронеслась одна и та же мысль. Бэджер, довериться которому они считали неблагоразумным, уже давно мог дать им ценные сведения!
– Подлог, – задумчиво сказала Фрэнки. – То письмо за твоей подписью, Бобби, было прекрасно подделано. Интересно, откуда у него образец твоего почерка?
– Если он заодно с Кейменами, он, вероятно, видел мое письмо насчет Эванса.
– Ч-ч-что мы будем делать дальше? – спросил Бэджер.
– Устроимся за этой дверью, – сказал Бобби, – а когда наш друг вернется, мы с тобой налетим на него сзади. Такого сюрприза ему еще сроду не преподносили! Ну так как, Бэджер? Ты не прочь?
– Что за вопрос?
– А ты, Фрэнки, когда услышишь его шаги, садись лучше обратно на свой стул. Он увидит тебя, как только откроет дверь, и спокойно войдет.
– Хорошо, – сказала Фрэнки. – А когда вы с Бэджером повалите его, я тоже присоединюсь к вам и покусаю ему лодыжки или сделаю что-нибудь этакое!
– Вот это настоящая женщина, – одобрительно сказал Бобби. – Ну, давайте сядем и послушаем Бэджера. Я хочу знать, каким чудом он свалился нам на голову через это слуховое окно.
– Ну, п-п-понимаешь, – сказал Бэджер, – п-п-после твоего отъезда я вроде как попал в п-п-переделку.
Мало-помалу они вытянули из него все. Это было повествование о долгах, кредиторах и судебных исполнителях. Бэджер потерпел крах вполне в своем духе. Бобби уехал, не оставив адреса, лишь сказав, что он отправляется на «Бентли» в Стейверли. Вот Бэджер и приехал в Стейверли.
– Я д-д-думал, что ты сможешь дать мне пятерку, – объяснил он.
У Бобби заныло сердце. Он приехал в Лондон помочь Бэджеру в его предприятии, но тут же бросил работу и отправился вместе с Фрэнки выслеживать злодеев. И даже сейчас верный Бэджер не произнес ни слова упрека.
Бэджер вовсе не хотел помешать Бобби в его таинственных делах, но справедливо считал, что такую машину, как зеленый «Бентли», нетрудно будет отыскать в деревушке вроде Стейверли. На поверку он обнаружил машину еще раньше – та стояла, брошенная, у какого-то кабачка.
– П-п-поэтому я решил преподнести тебе маленький сюрприз, п-п-понимаешь? – продолжал Бэджер. – На заднем сиденье были какие-то коврики и другое б-б-барахло, а вокруг никого. Я влез на заднее сиденье и накрылся ими. То-то, думаю, удивлю тебя, как никто никогда не удивлял.
Но из кабачка вышел шофер в зеленой ливрее, и Бэджер чуть не окаменел, когда выглянул из своего укрытия и увидел, что это не Бобби. Лицо шофера показалось ему смутно знакомым, но он так и не смог припомнить, кто это. Тем временем неизвестный сел за руль и поехал. Бэджер растерялся, не зная, как быть. Извиняться и объяснять что-то было затруднительно. Во всяком случае, когда надо втолковать что-то человеку, который ведет машину, мчащуюся со скоростью 60 миль в час. Поэтому Бэджер решил затаиться и тихонько вылезти из машины, когда та остановится.
Наконец «Бентли» доехал до места, «Коттеджа Тюдоров». Шофер загнал ее в гараж и оставил там, но, уходя, запер ворота. Бэджер оказался в заточении. В стене гаража было небольшое оконце, и примерно полчаса спустя Бэджер, выглянув в него, увидел, как Фрэнки подходит к дому и как ее впускают туда.
Все это страшно озадачило Бэджера. Он начал подозревать, что дело нечисто. Во всяком случае, он твердо решил лично оценить положение и разобраться, что к чему. Ему удалось сломать замок при помощи отыскавшихся в гараже инструментов, и он отправился на разведку. Все окна первого этажа были закрыты ставнями, но Бэджеру пришло в голову, что, взобравшись на крышу, он сможет заглянуть в некоторые окна верхнего этажа. Влезть туда оказалось не очень трудно, помогла труба на стене гаража. А перебраться на крышу коттеджа было вообще парой пустяков. Обследуя дом, Бэджер наткнулся на слуховое окно. Все остальное сделала сила тяжести.
Когда Бэджер кончил свой рассказ, Бобби глубоко вздохнул.
– И все равно твое появление здесь – чудо, – сказал он с благоговейным трепетом. – Просто волшебство. Кабы не ты, дружище Бэджер, мы с Фрэнки через какой-нибудь час превратились бы в покойников.
Он вкратце рассказал Бэджеру, чем занимались они с Фрэнки, потом вздрогнул и умолк.
– Кто-то идет. Садись на свое место, Фрэнки. Сейчас мы преподнесем нашему актеру такой сюрприз, какого у него сроду не было!
Фрэнки устроилась на поломанном стуле и приняла понурый вид. Бэджер и Бобби притаились за дверью. Шаги приближались, из-под двери пробивалась полоска света от свечи. Вот ключ вставили в замок, повернули, дверь распахнулась. Свет пламени упал на Фрэнки, поникшую на своем стуле. Их тюремщик вошел в мансарду.
В тот же миг Бобби и Бэджер смело бросились на него. Захваченного врасплох мужчину повалили на пол, свеча отлетела, и Фрэнки подобрала ее. Через несколько секунд трое приятелей уже злорадно разглядывали лежавшую у их ног фигуру, крепко связанную теми же веревками, которыми прежде были опутаны Бобби и Фрэнки.
– Добрый вечер, мистер Бэссингтон-ффренч, – сказал Бобби, и, если в его голосе звучало неприкрытое торжество, вряд ли это можно было вменить ему в вину. – Отличная ночка для похорон!
Глава 30
ПОБЕГ
Лежавший на полу человек, вытаращив глаза, смотрел на них снизу вверх. Пенсне слетело с его носа, шляпа упала с головы. Отныне в камуфляже не было смысла. На бровях видны следы грима, но узнать человека не составляло труда: это был миловидный и немного глуповатый Роджер Бэссингтон-ффренч.
Он заговорил своим естественным голосом, приятным тенором. Тон у него был такой, каким обычно разговаривают с самим собой:
– Да, любопытно… Я ведь прекрасно знал, что ни один человек, так стянутый веревками, не в состоянии запустить башмаком в слуховое окно. Но ваш ботинок лежал в куче битого стекла, и я, приняв причину за следствие, допустил, что вы все же сумели совершить невозможное. Любопытное наблюдение, свидетельствующее об ограниченности возможностей мозга.
Никто ничего не сказал, и он продолжал все тем же задумчивым тоном:
– Ну что ж, в конце концов ваша взяла. Весьма неожиданно и крайне прискорбно. А я-то думал, что всех вас околпачил.
– А вы и околпачили, – сказала Фрэнки. – Я полагаю, письмо от Бобби – ваша подделка?
– У меня к этому талант, – скромно сказал Роджер.
– А как сюда попал Бобби?
Лежа на спине и мило улыбаясь, Роджер, казалось, с большим удовольствием просвещает их:
– Я знал, что он пойдет в Грейндж. Мне только и надо было, что затаиться в кустах у дорожки. Я оказался у него за спиной, когда он ретировался после неловкого падения с дерева. Я подождал, пока шум утихнет, а потом аккуратно отключил его, стукнув по шее мешком с песком. Оставалось только дотащить его до машины, запихнуть на откидное сиденье и привезти сюда. К утру я снова был дома.
– А Мойра? – спросил Бобби. – Вы и ее тоже заманили в ловушку?
Роджер усмехнулся. Видимо, этот вопрос позабавил его.
– Искусство подлога весьма полезно, мой дорогой Джонс, – заявил он.
– Вы свинья, – сказал Бобби.
Тут вмешалась Фрэнки. Ее по-прежнему переполняло любопытство, а их пленник, похоже, пребывал в таком настроении, что готов был оказать любую услугу.
– Зачем вам понадобилось играть под доктора Николсона? – спросила она.
– Зачем? – Казалось, Роджер задает этот вопрос самому себе. – Частично, вероятно, смеха ради, чтобы посмотреть, получится ли у меня разыграть вас обоих. Вы ведь были так уверены, что бедняга Николсон по уши влез в это дело. – Он засмеялся, и Фрэнки покраснела. – А все из-за того, что он устроил вам подробный допрос, интересуясь аварией, да еще с присущей ему помпезностью. Есть у него этот досадный пунктик – пристрастие к точности в деталях.
– И он в самом деле был совершенно невиновен? – медленно спросила Фрэнки.
– Как дитя во чреве матери, – сказал Роджер. – Но мне он сыграл на руку. Он привлек мое внимание к этой вашей аварии. Это да еще один случай заставили меня понять, что вы, вероятно, вовсе не такая невинная юная крошка, какой кажетесь. А потом я однажды утром оказался рядом с вами, когда вы звонили по телефону, и услышал, как ваш шофер назвал вас «Фрэнки». У меня довольно острый слух. Я попросил вас подбросить меня до города, и вы согласились, но испытали громадное облегчение, когда я передумал. В конце концов… – Он умолк и, насколько это было возможно, передернул своими связанными плечами. – Было довольно забавно смотреть, как вы все сильнее заводитесь из-за Николсона. Он безвредный старый осел, но вид у него действительно как у высокоученого преступника из кинофильмов. И я подумал, что не мешало бы укрепить вас в вашем заблуждении. В конце концов, ничего нельзя знать наверное: порой срываются и планы, подготовленные самым тщательным образом, доказательством чему мое нынешнее затруднительное положение.
– Вы должны непременно сказать мне одну вещь, – заявила Фрэнки. – Я чуть с ума не сошла от любопытства. Кто такой Эванс?
– О-о! – протянул Бэссингтон-ффренч. – Значит, вы этого не знаете? – Он усмехнулся, потом захохотал. – Это весьма забавное свидетельство того, насколько глуп может быть человек.
– Вы имеете в виду нас? – спросила Фрэнки.
– Нет, – сказал Роджер. – Сейчас я о себе. Вот что, раз уж вы не знаете, что это за Эванс, я вам, пожалуй, и не скажу. Пусть это останется при мне как маленькая тайна.
Создалось довольно любопытное положение. Они поменялись местами с Бэссингтон-ффренчем, но тем не менее он как-то смог лишить их триумфа. Хотя он лежал на полу, связанный и плененный, хозяином положения был именно он.
– Что же вы будете делать теперь, позвольте спросить? – поинтересовался он.
Об этом еще никто не думал. Бобби с сомнением пробормотал что-то насчет полиции.
– Наверняка это лучшее, что можно сделать, – весело сказал Роджер. – Позвоните им и сдайте меня. Я полагаю, мне предъявят обвинение в похищении женщины. Вряд ли я смогу это отрицать. – Он посмотрел на Фрэнки. – Я буду вынужден признать себя виновным в темной страсти.
Фрэнки зарделась.
– А как же насчет убийства? – спросила она.
– Моя дорогая, у вас нет никаких доказательств. Абсолютно никаких. Обдумайте все хорошенько, и вы увидите, что это так.
– Бэджер, – сказал Бобби, – ты оставайся здесь и присматривай за ним. Я спущусь и позвоню в полицию.
– Смотри поосторожнее, – сказала Фрэнки. – Мы же не знаем, сколько их может оказаться в доме.
– Никого нет, кроме меня, – сказал Роджер. – Я действовал в одиночку.
– Я не собираюсь верить вам на слово, – грубовато сказал Бобби. Он наклонился и проверил узлы. – Порядок, не вырвется. Пожалуй, спустимся все вместе, дверь можно запереть.
– Уж больно вы недоверчивы, мой дорогой друг, – сказал Роджер. – У меня в кармане пистолет, если хотите. Возможно, с ним вам будет спокойнее, а мне он уж вовсе ни к чему в моем теперешнем положении.
Не обращая внимания на насмешливый тон Роджера, Бобби наклонился и вытащил оружие.
– Очень любезно, что вы упомянули о нем, – сказал он. – Если хотите знать, с ним действительно веселее.
– Вот и хорошо, – сказал Роджер. – Он заряжен.
Бобби взял свечу, и они гуськом вышли с чердака, оставив Роджера лежать на полу. Бобби запер дверь и положил ключ в карман. Пистолет он держал в руке.
– Я пойду первым, – сказал он. – Сейчас надо действовать наверняка и не наломать дров.
– А он с-с-странный парень, правда? – проговорил Бэджер, кивнув на запертую мансарду.
– Он умеет проигрывать, – сказала Фрэнки. Даже сейчас она не совсем освободилась от чар этого замечательного молодого человека.
Шаткая лестница вела в прихожую. Бобби перегнулся через перила и увидел телефон. Все было тихо.
– Сначала нам, пожалуй, лучше заглянуть в комнаты, – предложил он. – Не хватало еще, чтобы на нас напали с тыла.
Бэджер по очереди распахнул все двери. Из четырех спален три оказались пустыми. В четвертой на кровати лежала хрупкая фигурка.
– Это Мойра! – вскричала Фрэнки, входя.
Остальные последовали за ней. Мойра лежала как мертвая, лишь грудь ее едва заметно вздымалась.
– Она спит? – спросил Бобби.
– Я думаю, ее напичкали наркотиками, – сказала Фрэнки. Она осмотрелась. На столике у окна лежал шприц в эмалированном лотке, стояла маленькая спиртовка и валялось нечто вроде иглы для подкожного вливания морфия. – По-моему, с ней ничего страшного. Но нужно найти врача.
– Идемте вниз и позвоним, – предложил Бобби.
Они пошли в прихожую. Фрэнки побаивалась, что телефонные провода окажутся перерезанными, но ее страхи были напрасны. Они довольно легко дозвонились до полиции, но растолковать что-либо оказалось очень трудно. Местная полиция отнеслась к вызову как к шутке, но в конце концов Бобби убедил их и, переведя дух, положил трубку на рычаг. Он затребовал врача, и констебль обещал привезти. Десять минут спустя подкатила машина с инспектором, констеблем и пожилым человеком, выглядевшим как истый эскулап. Бобби и Фрэнки встретили их, наспех объяснив, в чем дело, повели на чердак. Бобби распахнул дверь и стал как вкопанный. Посреди мансарды на полу валялся клубок порванных веревок. Под разбитым слуховым окном на пододвинутой туда кровати стоял стул. Роджера Бэссингтон-ффренча и след простыл. Бобби и Фрэнки лишились дара речи.
– Кстати, о Гудини, – сказал наконец Бобби. – Должно быть, этот парень перегудинил самого Гудини. Как же, черт побери, он разрезал эти веревки?
– У него, наверное, был нож в кармане, – сказала Фрэнки.
– Даже если и так, он не мог до него добраться. Руки у него были связаны за спиной.
Инспектор кашлянул. Прежние сомнения вновь одолели его. Теперь он был пуще прежнего уверен, что над ним подшутили. Бобби и Фрэнки принялись рассказывать долгую историю, которая с каждой минутой звучала все более невероятно. Выручил их врач. Когда его повели в комнату, где лежала Мойра, он сразу же заявил, что ей ввели морфий или какой-то препарат, содержащий опиум. Он считал, что особой опасности нет и через четыре-пять часов она проснется. Доктор тут же предложил отвезти ее в хорошую местную лечебницу. Бобби и Фрэнки согласились, поскольку не знали, что еще придумать. Они сообщили инспектору свои имена и адреса, причем Фрэнки полицейский явно не поверил. Потом им разрешили покинуть «Коттедж Тюдоров», и инспектор помог молодым людям устроиться в деревенской гостинице под названием «Семь звезд».
Они с радостью разошлись по своим комнатам, поскольку чувствовали, что все смотрят на них как на преступников. Бобби и Бэджеру достался двухместный номер, а Фрэнки – крошечная комнатка с одной кроватью. Они едва успели разойтись, когда в дверь Бобби постучали. Пришла Фрэнки.
– Я кое-что вспомнила, – проговорила она. – Если этот дурак инспектор по-прежнему убежден, что мы фантазеры, я смогу доказать ему, что меня травили хлороформом.
– Правда? И как же?
– Ящик для угля, – твердо сказала Фрэнки.
Глава 31
ФРЭНКИ ЗАДАЕТ ВОПРОС
Фрэнки так устала от своих похождений, что заспалась допоздна и спустилась в маленькую кофейню только в половине одиннадцатого. Бобби уже ждал ее там.
– Привет, Фрэнки, ну наконец-то!
– Не будь таким противно бодреньким, мой дорогой. – Фрэнки опустилась на стул.
– Что ты будешь есть? У них есть треска с яичницей, ветчина и буженина.
– Я съем тост со слабым чаем, – сказала Фрэнки. – Что это с тобой?
– Должно быть, последствия удара мешком с песком, – ответил Бобби. – Возможно, лопнули какие-то связки в мозгу. Я чувствую себя так, будто полон энергии и умных мыслей, и мне не терпится удрать отсюда, чтобы заняться делом.
– Ну, так почему же ты не удираешь? – вяло спросила Фрэнки.
– Я уже отлучался. Последние полчаса я провел с инспектором Хэммондом. Придется нам, Фрэнки, пока признать, что это была всего лишь шутка.
– Ах, но, Бобби…
– Я сказал «пока». Нам надо докопаться до сути этого дела. Роджер Бэссингтон-ффренч нужен нам как убийца, а не как похититель невест.
– И мы его найдем, – сказала Фрэнки, воспрянув духом.
– Вот это уже дело, – одобрительно сказал Бобби. – Выпей еще чаю.
– Как Мойра?
– Неважно. Она пришла в себя в ужасном состоянии. Нервы. Очевидно, страшно напугана. Она уехала в Лондон, в лечебницу на Квинз-Гейт. Говорит, что там она будет в большей безопасности. Тут ей было слишком страшно.
– Смелостью она никогда не отличалась, – сказала Фрэнки.
– Ну, когда по округе рыщет маньяк-убийца вроде Роджера Бэссингтон-ффренча, любой струхнет.
– Он же не ее хочет убить. Ему нужны мы.
– Вероятно, сейчас он слишком озабочен собственной судьбой, чтобы думать еще и о нас, – сказал Бобби. – Итак, Фрэнки, надо докопаться до сути. Все это дело наверняка началось со смерти и завещания Джона Сэвиджа. Там что-то нечисто. Либо завещание было поддельное, либо Сэвиджа убили, или что-то в этом роде.
– Весьма вероятно, что завещание было подделано, раз там замешан Бэссингтон-ффренч, – задумчиво сказала Фрэнки. – Он, похоже, специалист по подлогам.
– Возможно, тут и подлог, и убийство. Это надо выяснить.
Фрэнки кивнула.
– У меня остались заметки, которые я сделала, ознакомившись с завещанием. Засвидетельствовали его Роз Чадли, кухарка, и Альберт Миэр, садовник. Их, вероятно, легко найти. Есть еще и стряпчие, которые его составляли, Элфорд и Ли, весьма уважаемая фирма, по словам мистера Спрэгга.
– Правильно, отсюда мы и начнем. Пожалуй, тебе лучше заняться стряпчими. Ты сможешь вытянуть из них больше, чем я. А я поищу Роз Чадли и Альберта Миэра.
Читать бесплатно другие книги:
