Украинский дневник Барабанов Илья

4 марта 2014

База ВМС Украины в Севастополе в осаде какой день, сейчас мы сидим под дождем у аэропорта Бельбек, где с утра была стрельба.

А вчера в Бахчисарае. И до этого в Симферополе.

Ситуация в общем стабильная, но всюду одинаковая. Никто присягать правительству Аксенова не спешит вовсе. Солдаты стоят, видно, что боятся, но оружие не сдают.

И вот я сижу под этим дождем в своем сука зимнем пуховике, в котором мотаюсь по Украине уже две полные недели и думаю, какая ж сволочь докладывает Владимиру Владимировичу, будто все 22 тысячи крымских военных перешли в подчинение крымского правительства?

5 марта 2014

— Напряженная обстановка сохраняется вокруг штаба ВМС Украины в Севастополе, вокруг аэропорта Бельбек, возле Симферополя военные грузовики без номерных знаков продолжают подвозить к воинским частям бетонные блоки и блокировать их, — сообщил мне вчера представитель медиацентра Минобороны Украины Владислав Селезнев.

У штаба ВМС в Севастополе на протяжении уже нескольких дней проходит стихийный митинг, активисты самообороны полуострова блокируют выезды с базы, на которой находится новый командующий ВМС Украины контр-адмирал Сергей Гайдук, тут же дежурят активисты партии «Русский блок» и вооруженные люди без опознавательных знаков.

— Ждем, пока военные определятся, на чьей они стороне, — пояснил мне один из членов «Русского блока».

За ночь активисты притащили из соседних магазинов множество деревянных поддонов, завалив ими ворота и лишив таким образом военных возможности покинуть расположение части. Вплоть до утра вторника распространялись слухи, что командование Черноморского флота предъявило украинским коллегам ультиматум: либо сдать оружие, либо в пять утра начнется штурм не желающих подчиниться крымскому правительству частей. Российское Минобороны еще позавчерашним вечером эти слухи опровергло, да и штурма в итоге не последовало.

Правда, чуть не дошло до стрельбы в части № 4515, обслуживающей аэропорт Бельбек. Объект уже несколько дней блокирован силами самообороны, в которую вошли многие вернувшиеся на полуостров из Киева бойцы спецподразделения «Беркут». Украинские военнослужащие согласились опечатать склады с оружием и боеприпасами, а также не покидать с оружием расположения воинской части, однако пытаются продолжать нести службу в аэропорту.

— На утреннем построении выбрали добровольцев, и они без оружия, с флагами и песнями пошли к аэродрому. Им навстречу вышли несколько человек, выпустили четыре очереди в воздух. Но после переговоров нескольких все же пропустили — обслуживанием объекта надо же заниматься в любом случае, взлетно-посадочные полосы расчищать, — рассказал мне один из военнослужащих части.

По его словам, аэродром сначала взяли под контроль морпехи Черноморского флота, а затем их отвели, и объект занял какой-то спецназ.

— У многих украинских военных русские жены, работающие на базах Черноморского флота. Я сам родом из Курска, но так вышло, что Украине присягал. У нас всегда были отличные отношения, но не можем мы сдаться, мы же Севастопольская бригада тактической авиации, — объяснял мой собеседник. — Понимаете? Севастопольская.

В какой-то момент руководство воинской части решило открыть ее территорию для журналистов. Под крыльями «МиГа», установленного на территории части как памятник погибшим, прятались от дождя офицеры, обсуждали последние новости и звали обедать в столовую. А начальник штаба бригады полковник Виктор Кухаренко рассказывал тут же, что, по его информации, воинских частей, присягнувших правительству Крыма во главе с Сергеем Аксеновым, нет.

Господин Аксенов, в свою очередь, объявил вчера в Симферополе, что дата референдума о будущем полуострова может быть снова перенесена: состоится он не 30 марта, а в ближайшем будущем. Правительство Крыма, по его словам, полностью контролирует ситуацию в автономной республике, а военным, перешедшим на сторону его правительства, он пообещал поднять зарплату до российского уровня.

6 марта 2014

На въезде в Евпаторию у дороги, ведущей к воинской части 4519, где дислоцируется Евпаторийский зенитно-ракетный полк, припаркованы десяток машин, вокруг которых стоит группа людей с российскими флагами. У одного из мужчин в руках автомат.

Немногочисленный митинг проходит и у самых ворот части. При появлении журналистов люди начинают хором скандировать:

— Армия с народом! Крым, Россия вместе!

Командир части полковник Андрей Матвиенко рассказывает, что в прошлую пятницу на командный пункт полка неподалеку от города прибыло около 40 вооруженных людей без знаков отличия.

— Они сказали, что служат в Черноморском флоте. Представлялись как майор Коля, майор Сергей, — говорит он.

Гости предложили организовать совместное дежурство, но украинские коллеги ответили отказом. Ночь прошла спокойно, а 1 марта неизвестные ворвались в командный пункт и уничтожили кабели связи. Казарму с оружием украинские военные успели, по словам полковника, забаррикадировать.

Во вторник, когда крымский премьер Сергей Аксенов объявил, что все военнослужащие в Крыму подчинились новой власти полуострова, к части 4519 прибыло уже около 200 вооруженных людей.

— Командовал ими полковник Дятлов, и они уже были в форме, с шевронами, — рассказывает Андрей Матвиенко. — Но я не могу согласиться на совместное дежурство с чужими военными. У меня же тут зенитный ракетный комплекс «Бук-Ml», и я отвечаю за то, чтобы эти ракеты не направили, куда не надо.

Информацию о том, что его военнослужащие присягнули новому правительству Крыма, офицер опровергает:

— Мы присягали Советскому Союзу. Когда его не стало, присягнули украинскому народу. И третий раз присягать не собираемся.

Его заместитель подполковник Александр Ломака уточняет:

— Представители совета министров Крыма были в части, агитировали солдат, обещая высокие зарплаты и достойные соцпакеты, но конкретно ничего не сказали, и люди не поняли, зачем им присягать правительству, легитимность которого под вопросом.

Рядом с офицерами прохаживается человек в штатском, который представился Юрием Жеребцовым.

— Сергей Аксенов попросил меня представлять правительство Крыма в Евпатории, — говорит он, но никаких документов, подтверждающих свои полномочия, показать не может. — Воинская часть принадлежит народу Крыма, ее дальнейшая судьба будет понятна после референдума о будущем полуострова, а прибывшие военные находятся здесь как гаранты стабильности.

Несколько десятков вооруженных людей без знаков отличия заняли один из корпусов воинской части. С журналистами они не разговаривают, но расступаются, когда я иду к плацу, над которым продолжает развеваться украинский флаг.

— Доверия у нас нет ни к новому украинскому правительству, ни к правительству полуострова, — говорит один из украинских солдат. — Но службу надо продолжать, а из-за этой ситуации боевые дежурства сейчас не проводятся, небо открыто и неподконтрольно. Получается, что сейчас в Крым что угодно может прилететь.

По словам солдат, 70 % военнослужащих части — местные. Людей, которые митингуют у входа в часть, они не знают, расшатать ситуацию вокруг части пытаются в основном по ночам, когда журналисты разъезжаются.

— Во вторник вечером непонятный провокатор кричал нам, что они убьют российского военного, свалят это на нас и так развяжут конфликт, — жалуется боец.

По словам полковника Андрея Матвиенко, его подчиненные продолжают подчиняться командиру тактической группы «Крым» генерал-майору Олегу Струцинскому, который координирует свою работу с Киевом. Струцинский вчера предупредил, что попытки неизвестных военных, блокирующих украинские части в Крыму, развернуть зенитно-ракетные комплексы «Бук» могут «создать угрозу несанкционированного применения оружия против летательных аппаратов в воздушном пространстве Украины».

13 марта 2014

Это простая мысль, но большие потрясения дают власти карт-бланш на любой беспредел. На волне крымского патриотического угара можно закрыть, разогнать, заблокировать все, что угодно.

Так Путин избирался на первый срок на волне второй чеченской. Так закручивались гайки после ужаса Беслана. Сейчас повод другой, но используют его в Кремле все для того же.

И вряд ли кто возьмется предсказать, скольких еще переедет каток, пока эта волна не спадет.

14 марта 2014

Около полуночи поезд Москва — Николаев, в котором мы ехали в Херсон, остановился на украинской границе на станции Зерново в Сумской области. Часом раньше мы без проблем прошли российскую таможню и границу. Я и фотокорреспондент «Ъ» Александр Миридонов как-то сразу вызвали подозрение у украинских пограничников. Они потребовали командировочный лист и, забрав его вместе с журналистскими удостоверениями, ушли совещаться. Но при этом предупредили: «На всякий случай соберите вещи: россиян досматриваем по особому порядку».

Из соседнего купе выселяли российского моряка, направлявшегося к месту прохождения службы в Николаев. Судьбу всех троих решили за две минуты до отправления поезда.

— Сходите — разберемся, и, если к вам нет претензий, поедете дальше, — пообещали пограничники.

Разбираться, впрочем, никто не стал. Первым делом нас провели в здание вокзала, где кассирша аннулировала наши билеты. После этого нас и моряка, представившегося Александром Валентиновичем, отвели в управление погранслужбы Украины. У ворот — вооруженный часовой, у входа в здание — наспех сооруженная баррикада из белых мешков, набитых песком.

В присутствии понятых, одним из которых стал все тот же снятый моряк, провели личный досмотр, после чего начался допрос, который вел уже не пограничник, а мужчина в штатском, представившийся капитаном оперативно-разыскного отдела Игорем Осадчим.

— Жаловаться на нас можете любому начальству в Киеве, — сразу предложил господин Осадчий, сообщив, что в соответствии с законом о приграничном контроле Украины всех россиян последнее время проверяют по «второй линии».

Вопросы господин Осадчий задавал однотипные: «Владеете ли украинским языком?», «Как часто бывали на Украине с начала года?», «А в Крыму?»

— Мы высылаем вас на том основании, что у вас нет обратного билета, а также достаточного финансового обеспечения, — объявил наконец капитан Осадчий. По его подсчетам, чтобы находиться на Украине в командировке неделю, человеку надо иметь при себе 30 тыс. гривен (около 120 тыс. руб.).

— Это не депортация, а просто возврат, — уточнил капитан.

В выданном нам на руки постановлении сказано, впрочем, что решение о возврате принято прапорщиком Валерием Кацукой на основании п. 3 и п. 4 постановления кабинета министров Украины от 4 декабря 2013 года № 884 «О порядке подтверждения достаточного финансового обеспечения иностранцев для въезда в Украину» и п. 3 ст. 21 закона Украины «О правовом статусе иностранцев» от 22 сентября 2011 года.

Забрав паспорта, пограничники повели нас, чтобы посадить на обратный поезд до Брянска. Они сообщили, что документы нам вернут уже российские пограничники.

— Финансовое обеспечение — предлог, конечно, — призналась одна из пограничниц. — На самом деле из Киева пришло предписание снимать с поездов всех одиноких мужчин в возрасте от 18 до 55 лет, то есть военнообязанных. Россияне точно так же наших ребят разворачивают.

В Брянске, когда нам вернули паспорта, российские пограничники сообщили обратное:

— Мы сейчас, наоборот, стараемся всех подряд пропускать и поменьше придираться. А вот таких возвращенцев, как вы, в последнее время много. С каждого поезда кого-то возвращают. Сначала требовали предъявить €400, и этого было достаточно, а к вашему появлению планка вон как поднялась.

15 марта 2014

В Херсоне, столице соседней с Крымом области, идет война билбордов: «Херсон, вставай, защищай свою землю» — надпись на одном из плакатов выполнена на фоне российского флага; через сто метров другой щит: «Украина единая страна. Украинцы одна семья». В небе видны военные самолеты, на дорогах усиленные посты милиции.

«Если Крым отделится, нам от этого только плюсы, — рассуждает один из местных бизнесменов. — Будем воду продавать, электроэнергию. От границы тоже всегда какой-то заработок».

Херсонскую область с Крымом соединяет Перекопский перешеек, с обеих сторон дорогу через него перегородили блокпосты. «Как вы вообще здесь оказались? — удивляется милиционер, дежурящий на блокпосту со стороны Херсонской области. — Есть же приказ россиян в Украину не пускать». На обочине стоят пять БТР, над блокпостом поднят флаг Украины. Изучив документы, милиционер принимает решение: «Если вас в Одессе пограничники пропустили, они за это и отвечают, проезжайте».

За 5 км до Армянска дорогу перегораживает уже крымский блокпост, видны флаги Крыма, Севастополя, Андреевский флаг. Вправо и влево от дороги поле разрезают остатки Перекопского, или Турецкого, вала, фортификационного сооружения, построенного едва ли не римлянами. В этих же местах 94 года назад шли последние бои Гражданской войны. Здесь тоже несколько БТР, проезжающие машины досматривают бойцы в форме «Беркута», трассу вместе с ними контролируют вооруженные люди без опознавательных знаков.

«Китай с Индией заняли нейтральную позицию, вместе с Россией продавят они Евросоюз, чтобы признали итоги референдума», — рассуждает один из бойцов «Беркута», ожидая, пока некое начальство решит, пропускать нашу машину или нет. «Я обратно-то смогу вернуться?» — интересуется у него водитель. «Сегодня сможешь, завтра сможешь, а что послезавтра будет — никто не знает, референдум покажет», — отвечает боец. Рация у него на груди начинает трещать, из нее доносится команда: «Милиции и зеленым людям, что с вами стоят: коммерческие связи остаются дружественными, а по государственным делам никого не пропускать. Такая же команда на Чонгар (поселок на Чонгарском полуострове, через который проходит еще одна трасса, соединяющая Крым с материком)». Получив столь размытую инструкцию, боец решает, что пропустить журналистов все же можно. Грузовик с почтой при этом он разворачивает обратно.

В Армянске путешественников встречают уже российские флаги.

16 марта 2014

И еще из крымских впечатлений или размышлений даже. Вот Перекоп, я очень хотел именно здесь очутиться, просто постоять, подумать, сигарету выкурить. 94 года назад армия, которой командовал Фрунзе, вела тут последние бои Гражданской войны с армией, которой командовал Врангель. Про это и книг много написано и фильмов снято.

За почти век ничего не изменилось: было поле и есть поле, был турецкий вал и есть турецкий вал.

Только теперь тут стоят блокпосты с крымской и украинской стороны (звучит как, да?) и полное ощущение, что новая гражданская может в любой момент начаться.

17 марта 2014

В гимназии № 1 на улице Карла Маркса в Симферополе с утра выстроились очереди из пенсионеров, желающих проголосовать на открывшемся здесь участке № 08046. Со стены на избирателей смотрел портрет известного педагога Константина Ушинского, имя которого носит школа. Тут же висела карта Украины, вместе с Крымом в ее составе. Крымчане своего волеизъявления не скрывали, чуть ли не в открытую ставя галочки в бюллетене за вхождение полуострова в состав России. И лишь один пенсионер на мой вопрос, как он проголосовал, сердито ответил: «Секрет, не скажу».

— Только за первые два часа работы участка человек пятьсот проголосовали, — поведала мне одна из членов комиссии. А ее коллега, глядя на работающих фотографов, посетовала:

— Снимают урну, в которой бюллетеней поменьше.

Все урны были прозрачные, и я без труда убедился, что большинство бюллетеней заполнено именно в поддержку присоединения Крыма к России.

Высокую явку среди русского населения полуострова отмечали вчера на всех участках.

— Прописано у нас 1970 человек, уже к 10 утра явка была 25 %, — рассказала мне Инна Непомнящая, председатель избиркома участка № 08029, открывшегося в школе на окраине города. По ее словам, протестное голосование на этом участке свелось к тому, что несколько человек опустили свои бюллетени в урны незаполненными.

— Они против и одного, и другого варианта, — пояснила госпожа Непомнящая. — Что ж, это их выбор.

В этот момент из кабинки для голосования вышел мужчина лет пятидесяти и, обращаясь к жене, триумфально сообщил на весь холл:

— Видишь, какую я галочку поставил? Господи, благослови.

В городской больнице № 7 к полудню проголосовала почти половина из 1900 приписанных к участку жителей. Председатель комиссии Людмила Григорьевна опровергает распространившуюся информацию о том, что голосовать разрешают по российским паспортам с крымской пропиской.

— Просят проголосовать и по правам, и по виду на жительство, но у нас все строго: бюллетени выдаем только по украинскому паспорту, — уверяет она.

Неподалеку от больницы, на улице 60-летия Октября, встречаю группу, занимающуюся обходом пенсионеров и инвалидов для голосования на дому. С переносной урной для бюллетеней поднимаемся в одну из квартир. У пенсионерки Ларисы Ткаченко сломана шейка бедра — бабушка на костылях выходит в коридор, получает бюллетень и, не скрывая особо, голосует за вхождение Крыма в состав России.

Несколько иной оказалась картина на участках в районах компактного проживания крымских татар. Идти голосовать там не спешили. В школе № 11 на участке № 08037 должны были голосовать жители района Ак-Мечеть, но из 2300 приписанных избирателей к середине дня заявить о своем волеизъявлении пришло лишь около 200 человек.

— Боятся люди, — объясняет мне председатель комиссии Владимир Меджидов. — Но можно же прийти и проголосовать за сохранение в составе Украины. Чего бойкотировать? После обеда, наверное, по домам поедем, надо явку поднимать.

В прозрачной урне на этом участке замечаю и такой бюллетень: не проголосовав за вхождение Крыма в состав России, избиратель напротив пункта о сохранении в составе Украины жирно написал «Нет». Как будет посчитан такой бюллетень, председатель комиссии ответить затруднился.

На выходе из школы двое в накидках с надписью «Республиканский exit poll» проводят опрос проголосовавших.

— За сохранение Крыма в составе Украины тоже голосуют, но единицы таких, — заверили они.

В поликлинике № 1, где также должны были голосовать крымские татары, явка еще ниже.

— Меньше 200 человек пришло, а избирателей у нас почти 3000, — призналась председатель комиссии Наталья Поползунова. — Не идут люди.

Отчаявшись дождаться голосующих, госпожа Поползунова отправилась объезжать избирателей. Проголосовать на дому здесь заранее изъявили желание шесть человек, из них только один крымский татарин.

Во дворе одного из домов надрывается собака, пенсионерка долго изучает бюллетень и, прикрываясь рукой, ставит галочку. А единственный записавшийся крымский татарин чуть ли не в открытую проголосовал в итоге за вхождение Крыма в состав России. Покидая его дом, Наталья Поползунова с гордостью произносит:

— Дедушка 1936 года, высылку помнит, а видите, какой сознательный.

17 марта 2014

Из Симферополя, выходит, мы выехали еще украинского.

А в Ялту, получается, прибыли уже независимую. Если следовать логике российского законодательства, в настоящий момент я ужинаю на территории новой страны.

Вопрос, с какой скоростью она превратится теперь в 84-й субъект РФ.

И я пока остаюсь до полного, видимо, прояснения статуса этой территории, а собирающиеся домой коллеги гадают: какой штампик им поставят теперь при пересечении границы в аэропорту Симферополя.

19 марта 2014

На Фиоленте вежливые люди не совсем вежливые.

Над зенитно-ракетной частью украинский флаг, над припаркованным тут же грузовиком без номеров — российский.

Поговорить с украинскими коллегами люди из грузовика не разрешают и говорят, что у части есть время до 21 марта, чтобы определиться: с кем она. Что потом будет, не объясняют.

— А фотографировать здесь запрещено, попробуете снять что-нибудь — камеру либо отберем, либо разобьем. Все равно нам, из какой вы газеты.

Мне кажется, еще немного — и я буду в состоянии написать путеводитель по военным частям Крыма.

20 марта 2014

Украинские военные покидали вчера расположение штаба ВМСУ в Севастополе, переодевшись в штатское. В пластиковых пакетах они выносили вещи и форму. Мимо журналистов и собравшихся местных жителей военные проходили молча, обнимали родных, которые дожидались их тут же, и разъезжались по домам. На стене здания штаба на уровне третьего этажа появилась надпись: «ВМСУ против фашизма. Мы за мир!»

Накануне украинские военные в Крыму получили право применять оружие — соответствующее распоряжение издало Минобороны Украины. А глава военного ведомства Игорь Тенюх, несмотря на подписанный во вторник в Москве документ о воссоединении Крыма с Россией, категорически объявил: находящиеся на полу острове военнослужащие Украины останутся в местах несения службы.

Вчера ранним утром активисты самообороны Севастополя прорвались в расположение ВМСУ, свалив забор. Оружие украинские военные применять не стали.

— Севастопольцы зашли, культурно всех разоружили, заняли здание штаба, никакого насилия не было, — рассказывает стоящий у ворот части казак.

А участвовавший в штурме местный предприниматель Александр Панов уверяет, что украинские военные даже благодарили штурмовавших:

— Они говорили, что сами не могли просто разойтись, благодарили нас и были счастливы.

Впрочем, по лицам покидавших часть украинских военных было трудно сказать, что они действительно счастливы.

По словам еще одного участника штурма части, представившегося комиссаром партии «Русский блок» Виктором Селедцовым, командующего ВМСУ контр-адмирала Сергея Гайдука штурмовавшие «интеллигентно задержали, посадили в машину и вывезли».

Позже появились сообщения о том, что контр-адмирала задержала прокуратура Севастополя. «К Гайдуку есть вопросы», — пояснили в ведомстве.

Ближе к середине дня контроль над захваченным штабом ВМСУ установили вооруженные люди без опознавательных знаков. Над частью к тому моменту были подняты российские флаги.

Аналогичная ситуация сложилась вчера и у других украинских воинских частей в Крыму. В Новоозерном вооруженные люди на тракторе проломили ворота части и заняли КПП. С ворот ракетно-зенитного полка в Евпатории местные активисты сняли украинскую символику, установив российские флаги.

Замначальника этой части подполковник Александр Ломака сообщил вчера, что часть остается блокированной.

— От нас требуют сдать оружие и перейти на сторону Крыма, но ничего конкретного не обещают, — говорит он. — Что будет, если мы продолжим отказываться, непонятно.

Еще один украинский офицер рассказал, что ему и его коллегам предлагают несколько вариантов: либо покинуть Крым, либо уволиться из армии, либо перейти в российскую армию и продолжить нести службу там.

Офицер пока не определился, но в то, что украинские воинские части смогут остаться в Крыму, как заявил об этом министр Игорь Тенюх, мой собеседник не верит.

Да и сам глава украинского военного ведомства вчера не смог попасть в Крым. После случившейся 18 марта стрельбы у 13-го фотограмметрического центра в Симферополе, в результате которой погибли один украинский военный и один боец сил самообороны, глава правительства Украины Арсений Яценюк на вчерашнем заседании правительства поручил вице-премьеру Виталию Яреме и министру обороны Игорю Тенюху срочно вылететь в Крым — «для урегулирования ситуации и недопущения ее перехода в военный конфликт». В ответ премьер-министр Крыма Сергей Аксенов напомнил Киеву, что полуостров больше не подчиняется украинским властям. «В Крыму их не ждут и отправят назад», — пообещал он. В итоге выполнить поручение члены правительства вице-премьер и министр обороны не смогли — в Крым их действительно не пустили.

Премьер-министр Республики Крым Сергей Аксенов вчера официально призвал украинских военных присягнуть на верность Крыму или уехать из республики. «Я обращаюсь к военнослужащим вооруженных сил Украины, которые базируются на территории полуострова: во избежание кровопролития и дальнейшего обострения ситуации не поддаваться на провокацию, сделать однозначный выбор и присягнуть на верность народу Крыма», — объявил господин Аксенов.

Из проекта закона «О принятии в РФ Республики Крым и образовании в составе РФ новых субъектов — Республики Крым и города федерального значения Севастополя», который был внесен вчера президентом Владимиром Путиным в Госдуму, следует, что воинские формирования Крыма будут осуществлять свою деятельность в соответствии с российским законодательством до урегулирования вопроса об их включении в состав ВС РФ. «Органы военного управления и воинские формирования Республики Крым осуществляют свою деятельность в соответствии с законодательством РФ до урегулирования вопроса о включении этих органов и формирований в состав Вооруженных сил РФ, других войск, воинских формирований и органов или их переформировании (расформировании)», — говорится в документе.

«Все украинские военнослужащие, кто захочет перейти под нашу команду, должны будут принять присягу, пройти переаттестацию, после чего войдут в состав российских вооруженных сил РФ с сохранением воинского звания, — пояснил мне собеседник, близкий к командованию Черноморского флота. — Кто не захочет — сможет беспрепятственно покинуть Крым и продолжить служить на Украине».

Вопрос о судьбе украинских военных в Крыму рассматривал вчера Совет национальной безопасности и обороны Украины. «Если военно-политическое руководство примет решение о выводе войск — будем действовать по плану, — заявил замминистра обороны Украины Петр Мехед. — Мы соберем всех, мы найдем возможность, где их разместить».

По итогам заседания СНБО его секретарь Андрей Парубий сообщил: совет поручил подготовить договор для передислокации воинских частей и подразделений украинских войск с территории Крыма и размещении их на континентальной части Украины.

Это означало, что Киев определился в пользу вывода своих войск из Крыма. На прощание украинские власти, правда, решили хлопнуть дверью. Тот же Андрей Парубий объявил: Украина не только прекращает председательствование в СНГ, но и начинает выход из Содружества, а заодно вводит визовый режим с Россией.

4 апреля 2014

1 апреля пресс-служба Минобороны сообщила о выводе из Ростовской области батальона 15-й мотострелковой бригады, который пребывал здесь на учениях, и его возвращении к месту дислокации в Самарской области.

Но, хотя воинский контингент на границе с Украиной сокращался, присутствие военных в приграничных районах до сих пор весьма заметно. Военные грузовики, иногда с совсем новыми гражданскими номерами, продолжают ездить в направлении границы. В Таганроге местные жители рассказывают, что еще накануне референдума в Крыму в направлении Украины шло много военной техники и обратно она пока не возвращалась.

— С другой стороны, если бы что-то серьезное планировалось, технику возили бы ночью, скрывали, а не тащили через весь город посреди бела дня, — рассуждает таганрогский журналист Евгений Фридман.

Продолжаются и вроде бы законченные учения. Вблизи хуторов Кузьминка и Чкалов в 130 км от границы находится военный полигон, на котором с 11 по 14 марта проходили учения воздушно-десантных войск — в них приняли участие 1,5 тыс. десантников и десятки единиц боевой техники. Проселочные дороги на подъездах к полигону в преддверии учений были отремонтированы, по периметру объекта его территорию продолжают контролировать солдаты, которые группами по 2–3 человека греются у костров на обочинах дорог. На самом полигоне у командного пункта заметно скопление военной техники.

— Допуск на объект будет запрещен еще несколько дней, — остановил меня дежуривший у въезда на полигон военный.

По его словам, он курсант и их перебросили в Ростовскую область по тревоге в начале марта.

— Вообще, я сессию сейчас должен был бы сдавать, — говорит он. — Но никакой ясности, когда нас вернут домой, пока нет. Приказы каждый день поступают новые. Последний был — через пару дней, может быть, нас отсюда вывезут.

На севере области все по-другому. В Новошахтинске неподалеку от границы нет ни военных, ни техники. В центре города установлен большой плакат «У нас одна страна — Единая Россия». От Новошахтинска на север вдоль границы параллельно трассе «Дон» тянутся сельские дороги, не всегда даже отмеченные на картах. В последнее время их начали расширять, на отдельных отрезках, и сейчас идут ремонтные работы, укладывается свежий асфальт. Степь иногда разбавляют большие темно-рыжие терриконы.

В полузаброшенном поселке Углерод у пустующей военной части местные женщины набирают воду из колодца.

— Приезжали военные, пообедали и снова уехали куда-то в поля, — говорит одна из них.

В городе Донецк (Ростовская область) на пункте пропуска «Изварино» я хотел перейти границу, чтобы через Луганск и Харьков добраться до российско-украинской границы в Белгородской и Курской областях.

— Сейчас стараемся не ездить с российскими номерами через границу, — жалуются водители на местном автовокзале. — Вам лучше пешком пересечь границу и маршруткой добраться до Луганска.

Российские пограничники сразу предупреждают:

— Хотя референдум в Крыму давно прошел, мужчин с российскими паспортами по-прежнему через границу пропускают через раз.

Их украинские коллеги решают вопрос полтора часа. На видеокамеру записывают допрос: «Куда направляетесь? Как часто бывали на Украине в последние месяцы? Сколько денег с собой везете? С кем знакомы в Киеве?»

Если накануне крымского референдума меня не пустили на Украину якобы из-за отсутствия достаточного финансового обеспечения, то в этот раз мне на руки выдали документ. Из него следует, что инспектор 1-й категории старший прапорщик Захаров Р. Б. принял решение отказать в праве пересечения границы из-за «отсутствия подтверждения запланированного пребывания на территории Украины».

Российские пограничники встречают обратно без особого удивления. Сотрудник ФСБ уводит для беседы и рассказывает, что только на этом пункте пропуска украинские пограничники развернули обратно 174 гражданина России.

Вернувшись в Донецк, на автовокзале узнаю, что никаких специальных мер безопасности в городе в последние недели не принималось. Подготовили только несколько санаториев на случай, если будут прибывать беженцы с Украины. Но в ближайшем к государственной границе пункте содержания беженцев их совсем немного. В 20 км от Таганрога в селе Золотая Коса прибывающих с Украины граждан уже почти две недели содержат в детском санатории «Ромашка» на берегу Азовского моря. Всего здесь 34 человека, большинство — выходцы из юго-восточных областей страны. Каждой семье выделили отдельный номер, обеспечили трехразовым питанием. Над узким пляжем разносятся песни группы «Ласковый май», украинские рабочие, не просившие пока никакого убежища, достраивают новый корпус «Ромашки».

Директор санатория интересуется:

— Что происходит на Украине все же, а то и у меня там родственники, и у многих районных чиновников? Они говорят нам, что все спокойно, а наши беженцы такие ужасы рассказывают.

Семья из 14 человек приехала в Ростовскую область из Николаева. Глава семьи, отказавшись представляться, объясняет, почему они решили бежать.

— Экстремисты устраивают мародерство, избивают русских, устраивают вооруженные нападения на маршрутки и автобусы, — буднично пересказывает он, кажется, много раз повторенные слова.

Министерство труда Ростовской области, по его словам, подыскивает приезжающим рабочие места, но местные власти вовсе не спешат оформлять прибывающим статус политических беженцев, а тем более давать гражданство.

Строитель Артем с женой и двумя детьми приехал в «Ромашку» из Луганской области:

— Делать там просто нечего. Работы нет, строиться никто не хочет, не зная, что будет завтра. Я даже старую машину продать не сумел — деньги сейчас никто не тратит.

По его словам, большинство обитателей «Ромашки» стали беженцами не из-за угроз русскоязычному населению Украины, а потому, что услышали по телевизору, будто сразу после пересечения границы и заявления, что ты беженец, в России прибывающим оформляют гражданство, дают жилье и денежное пособие.

— Но здесь нам сразу сказали, что ни паспорта, ни политического убежища, ни статуса беженца мы не получим, — говорит он. — Местные власти обещают помочь с трудоустройством, предлагают разные варианты. Мне, например, предложили работу водителем «КамАЗа» в одном из местных колхозов, а жене стать дояркой там же. Но для этого необходимо сначала оформить разрешение на работу, а ФМС требует множества документов, для оформления которых надо возвращаться на Украину.

По его словам, двое беженцев, столкнувшись с этим, уже вернулись домой. Сам Артем с семьей намерен остаться в России и попытаться устроиться здесь на работу. Заботит беглого строителя то, что через 90 дней ему надо будет обновить миграционную карточку, а для этого надо будет выехать из России обратно на Украину.

— Домой же возвращаться не хочется. Работы там все равно нет, да и не поймут нас, наверное, — говорит он.

14 апреля 2014

Очередную волну уличных акций в Харькове и сторонники федерализации Украины, и активисты местного «Евромайдана» запланировали на выходные. И уже в субботу стало ясно, что мирные митинги оба лагеря перестали устраивать и они готовятся перейти к более радикальному сценарию.

Противоборствующие стороны митинговали буквально в 500 м друг от друга. Те, кто за референдум и федерализацию, — у памятника Ленину на площади Свободы, активисты «Евромайдана» — через сквер от них у памятника Тарасу Шевченко.

12 апреля от митинга у памятнику Ленину отделилась группа примерно из 50 молодых людей, которые начали надевать маски и вытаскивать из-за пазухи заранее заготовленные бейсбольные биты и металлические пруты. Казалось, что готовится нападение на «евромайдановцев» у памятника Шевченко, но туда неожиданно прибыла колонна примерно из двухсот человек самообороны, также вооруженных прутами и дубинками.

— Из Киева приехали, соратников поддержать, — пояснил мне один из них. Его слова звучали неожиданно, ибо весь день по городу распространялась информация о том, что автобусы, следующие с активистами из Киева, тормозят на границе Харьковской области, а всех пассажиров жестко избивают.

Информацию о прибытии в Харьков подкрепления из Киева косвенно подтвердил и глава МВД Арсен Аваков, написавший в Facebook: «Кто те идиоты, что направляют людей в Харьков, едва перешедший гигантскими усилиями на мирную жизнь — без драк и кострищ?» Столкновений, впрочем, удалось избежать: в какой-то момент активисты «Евромайдана» неожиданно развернулись и ушли в противоположную от памятника Ленину сторону — к площади Конституции.

Новые акции обе стороны решили провести в 12.00 в воскресенье. К этому моменту харьковская милиция взяла под усиленный контроль областную администрацию, опасаясь повторного штурма. А прямо на площади Свободы последний инструктаж о том, как оказывать первую помощь, получали сотрудники МЧС и медики. Эти знания им в итоге пригодились.

Активисты «Евромайдана», исполнив гимн страны, митинг начали с отчета о собранных средствах. Ответственный за это направление работы Юрий Павленко сообщил, что с конца ноября в Харькове на нужды Майдана собрали более 1 млн гривен, самая большая статья расходов — на помощь семьям погибших и пострадавших в столкновениях — потребовала 271 тыс. гривен. Финансовый отчет активисты выслушали, держа в руках таблички «Украина — единая страна».

Их оппоненты у памятника Ленину с этим тезисом не спорили.

— Нас обвиняют в том, что мы сепаратисты, но я тоже выступаю за единую Украину, — объявил со сцены первый выступающий. — Единую Украину в союзе с Белоруссией, Россией и Казахстаном.

Стоявшие в толпе мужчины слушали речи без особого энтузиазма:

— Сколько можно разговоры разговаривать, — возмущался один из них. — Надо идти бандеровцев бить.

Внимание собравшихся сумел привлечь лишь появившийся на площади кандидат в президенты Украины депутат Олег Царев. Передав харьковчанам «привет от восставшего Донбасса», он заявил, что власть в Киеве не готова идти на переговоры с протестующими на юго-востоке страны. Спустя минуту он, правда, уточнил, что и самим протестующим на переговоры с властью идти не стоит, пока из тюрем не будут отпущены все активисты, задержанные в последние дни в ходе столкновений с милицией.

— Выборы в мае, я считаю, нельзя проводить, — заявил господин Царев, уже зарегистрировавшийся кандидатом в президенты. — Что это за выборы, когда одни кандидаты не могут поехать на восток страны, другие — на запад, а по некоторым городам продолжают ходить вооруженные люди.

После выступления кандидат в президенты сел в машину и уехал, а митингующие решили пройтись маршем по центру города. Милиция старательно направляла движение колонны так, чтобы она не пересеклась с активистами «Евромайдана», но в этот раз избежать столкновения не удалось.

Толпа по параллельным улицам уже почти обошла митинг у памятника Шевченко, но вдруг в самом хвосте колонны хлопнули несколько то ли взрывпакетов, то ли петард, и люди, развернувшись, бросились бить «евромайдановцев». Большинству из них удалось укрыться в метро и находившемся тут же Доме пионеров. Но нескольких человек на ведущей в подземку лестнице все же избили, а Дом пионеров чуть не взяли штурмом. Его остановили только подоспевшие милиционеры, которые напомнили митингующим, что внутри много детей.

— Наконец-то делом занялись, — поделился впечатлениями один из мужчин. Выходя из метро, он довольно потирал руки, а из-за пояса у него торчал молоток.

Вернувшись на площадь к памятнику Ленина, толпа решила устроить новый марш, на сей раз к СИЗО, где содержалось более 60 задержанных участников столкновений у обладминистрации 7–8 апреля. То ли просто поддержать, то ли пытаться силой освободить товарищей к изолятору на окраине города отправилось в итоге около 10 тыс. человек.

Скандируя «Харьков — русский город!», «Харьков, вставай!» и «Донецк, Луганск, мы с тобой!», люди отправились к СИЗО, но до конца дошли далеко не все, так как по пути митингующим пришла в голову мысль взять штурмом городской совет Харькова. Им удалось прорваться во внутренний двор здания, когда на переговоры вышел мэр города Геннадий Кернес.

Толпа встретила градоначальника криками «Сучий пес» и «Подстилка Коломойского». После этого господина Кернеса немного потаскали, пиная, по двору горсовета, пока его охране не удалось завести мэра внутрь здания.

16 апреля 2014

Первые боевые машины десанта (БМД) с украинскими военными вошли в Краматорск рано утром. Шесть БМД жители блокировали в старой части города, на улице Островского, недалеко от вокзала. Внутри БМД оказались десантники из Днепропетровска, которые довольно быстро выполнили требование собравшихся разоружиться, поснимав рожки с автоматов. Переговоры о дальнейшей судьбе задержанной техники с военными вели представители Народной армии Донбасса. Закончились они тем, что над первым БМД был поднят российский флаг, после чего колонна в сопровождении гражданских машин, в которых сидели вооруженные люди, отбыла в сторону Славянска.

— Стрельба идет по всем окраинам города, надо ехать, чтобы встать живым щитом между военными и нашими ребятами, — переживали оставшиеся на месте женщины, хотя достоверными сведениями о том, что где-то кто-то открыл огонь, никто не располагал. В итоге они остановили проезжавшую мимо маршрутку и приказали водителю: — Вези туда, где пальба.

Водитель отвез пассажиров на окраину города, где у железнодорожной станции местная молодежь решила соорудить еще одну баррикаду из мешков с песком. Одновременно добровольцы завалили мешками и поваленными деревьями железнодорожные пути, объяснив это подоспевшему начальнику станции необходимостью остановить или хотя бы замедлить продвижение бронетехники в город.

На этом перекрестке люди так и не дождались военных, но неподалеку, на железнодорожном переезде у села Пчелкино, задержать продвижение украинских десантников жителям удалось.

Как рассказал мне один из них, утром колонна примерно из 15 машин попыталась пересечь переезд. Местные жители технику решили остановить, перегородив дорогу стареньким белым Opel. Машину военные смяли, сделали несколько очередей в воздух, после чего большая часть БМД умчалась в сторону краматорского военного аэродрома, занятого украинскими военными еще накануне: тогда в результате стычки с местными активистами было ранено двое. Однако четыре БМД застряли на переезде, так как одна из машин сломалась и заблокировала дорогу остальным.

— Вы в кого стрелять здесь собрались? В нас, что ли? — допытывались люди у военных, которые остались сидеть на своих машинах в ожидании, пока решится их судьба.

— Кто мне оплатит ремонт уничтоженной машины? Турчинов, что ли? — возмущался хозяин уничтоженного Opel.

— Да ни в кого мы не собирались стрелять. Нам дали команду выдвинуться на учения и прибыть на аэродром, туда и направлялись, — оправдывались военные.

Агрессии никто не проявлял, местные принесли десантникам бутерброды, воду и сигареты. В небе же постоянно барражировал вертолет.

В какой-то момент на помощь застрявшим прибыло около десятка БМД и один грузовик. Но и они оказались в итоге точно так же заблокированы местными жителями и после недолгих переговоров согласились снять рожки с автоматов.

— Хорошо, что армия у нас мирная, со своими воевать не будет, — рассуждала одна из женщин, стоя у заблокированной машины с военными. — Вот только чем в Киеве думали, когда их сюда посылали?

Бойцы, похоже, размышляли о том же. Один из них рассказал мне, что сам он родом из Запорожья.

— С кем тут воевать? — удивляется он. — Но мы же не можем не выполнить приказ. Нам сказали: на аэродром. Значит, на аэродром. А какой в этом смысл — начальству решать.

К тому времени стало известно, что до Славянска добрались шесть БМД, блокированные утром на улице Островского в Краматорске. И тут выяснилось, что речь может идти не просто о плохо подготовленной спецоперации украинской армии, а о чем-то более серьезном.

БМД припарковали в сквере у славянского горсовета. По периметру, не подпуская к ним, охранять их встали хорошо вооруженные люди в униформе и без знаков различия. Один из них, представившийся Иваном, сказал мне, что это бойцы Народной армии Донбасса.

— Русских среди нас нет, все местные, — заверил он.

— А откуда столько оружия?

— Выдали, — ответил с улыбкой боец.

По его словам, днепропетровских десантников, которые были на задержанных БМД, разместили в актовом зале горсовета, где их накормят и дадут время решить: хотят ли они присоединиться к народу Донбасса или же отправиться домой.

Об этом же сообщил и вышедший к журналистам самопровозглашенный мэр города Вячеслав Пономарев:

— Сейчас им надо наконец нормально поесть, прийти в себя, а потом каждый решит: оставаться здесь — а нам люди нужны, и тут есть что защищать — или отправиться домой. Держать никого не будем, так что желающие смогут сдать оружие, переодеться в гражданское и ехать на все четыре стороны.

Но главное, Пономарев намекнул, что блокировка украинских военных стала возможна неслучайно. По его словам, ранее на сторону Народной армии Донбасса перешли двое украинских разведчиков, благодаря которым со спецназовцами была налажена связь.

— Мы никого не захватывали, просто договорились. Так что их ждали, они подъехали, куда следовало, там их и заблокировали, — поделился он деталями операции.

Вячеслав Пономарев сообщил также, что всего о своей судьбе в актовом зале горсовета Славянска размышляют около 50 украинских десантников. Правда, ни новый мэр, ни силы местной самообороны не разрешили журналистам пообщаться с украинскими военными, так что достоверно убедиться в том, что кто-то из них перешел на сторону армии Донбасса, не удалось.