Крещение киберударом Игнатов Константин

Глава 15

Ценность информации, полученной Иваном от Старолюба, относительно Зловещей Тени (в части предполагаемых повадок возможного противника, его опасных привычек или неожиданных вывертов) можно было определить древним выражением: «ни рыба ни мясо». Иными словами, как хочешь, так и сражайся… сам ищи слабые места, сам разрабатывай стратегию и тактику… и сам… надейся только на себя. Естественно, такой расклад сил отнюдь не побуждал лейтенанта БГБ лезть в драку с неведомым чудовищем. К тому же гринчанин обладал врожденной скромностью и застенчивостью (надо сказать, эти качества в данной ситуации выглядели совершенно оправданными добродетелями). Самолюбие Ивана не было развито уж настолько, чтобы тут же возгордиться славной миссией освободителя человечества, которая, по словам фантома, ожидала его в ближайшем будущем. Поэтому Стрельцов решил-таки поделиться сомнениями насчет своей избранности с генералом Войко. Чтец через инфо-поле связался с шефом и спросил, не соизволит ли тот уделить ему несколько минут.

— Четверть часика у меня есть. Так что, Ваня, не тяни, — ответил босс. — Давай — ноги в руки… Я жду.

Вскоре Стрельцов сидел в кабинете Войко напротив начальника.

— Ну, Ваня, выкладывай, что тебя волнует. Не стесняйся. Одна голова — хорошо, а две — лучше. Вместе — оно в любом деле сподручней… Разберемся, — дружелюбно подбодрил шеф.

— Скажите, господин генерал, мой родной город на Грине, в котором я появился на свет и вырос… ведь именно он когда-то давным-давно создавался как полигон Галбеза по проекту «Инфохомос»?

— Все правильно. А если копнуть глубже, то непосредственно с него и начиналось освоение планеты. Да ты, видимо, и сам уже ознакомился с документами.

— Стало быть, в городе, помимо меня, обязательно должны проживать и другие потомки инфохомосов, — вкрадчиво начал молодой человек. — Я, честно говоря, не знаю, занимались вы этим вопросом вплотную или нет, но мне кажется, в любой момент может появиться еще один Чтец, а может, даже несколько… Ведь Школа Резерва, по сути, только начала свою работу, и не исключено… то есть я хочу сказать, на мне свет клином не сошелся… Где гарантия, что в пророчестве ведется речь конкретно об Иване Стрельцове?

— Я понял, Ваня, что ты имеешь в виду. И надо отметить, твои сомнения вполне обоснованны и логичны… Но мы действительно вплотную, как ты говоришь, занимались этим вопросом, и, знаешь, свет все же сошелся клином как раз на тебе.

Стрельцов ушам своим не поверил:

— Неужели лишь один из первопроходцев-инфохомосов решил создать семью… и он оказался моим предком? Но даже если так, все равно не может быть, чтобы в каждом поколении по этой линии рождался только один ребенок и генеалогическое древо моего пращура почти за триста лет своего развития не дало ни одного ответвления, а цепочка закончилась на мне. Невероятно. Ведь у Стрельцовых десятки родственников… И я думаю, среди них обязательно должны быть инфохомосы…

— Да нет, Ваня, дело, конечно же, в другом, — прервал собеседника генерал. — Мы подняли в архиве документы биоконструкторов, участвовавших в разработке проекта, и тщательно в них покопались. Из этих первоисточников вытекает следующее… Если не подвергать искусственному подавлению биологическую способность Чтецов к продолжению собственного рода (как это поначалу планировалось), то картина унаследования способностей будет выглядеть следующим образом: дети, рожденные в браке между инфохомосами, сохраняют дар Чтеца, со стопроцентной гарантией независимо от пола — хоть сын, хоть дочь. А вот в смешанных семьях (когда инфохомос сочетается с обычным хомо сапиенс) феномен наследуется только по мужской линии — от отца к сыну. Поскольку инфохомосы, руководимые Церковью Старолюбов, покинули Грин еще двести лет назад, то в настоящий момент мы можем говорить лишь о смешанных браках.

— Так-так-так, — вклинился лейтенант. — Значит, все-таки есть вероятность, что где-то по городу бродят, кроме меня, еще несколько мужчин, генетически обладающих даром Чтеца. Но так как этот дар уже несколько поколений не использовался их предками, то он как бы законсервирован и потенциальные инфохомосы о нем даже и не подозревают, как это было со мной. Правильно?

— Чисто теоретически такая вероятность существует.

— Почему чисто теоретически? — не согласился Стрельцов.

— Дело в том, что мы скрупулезно прошерстили все имеющиеся в твоем городе регистрационные книги записей актов гражданского состояния, в которые официально вносятся новорожденные дети. Затем компьютер по специальной программе построил и выдал «на-гора» генеалогические деревья каждого из первых поселенцев Грина (видел бы ты, Ваня, эти длиннющие распечатки). Эта же программа провела исследование указанных родословных на предмет выявления наследственных цепочек исключительно мужского рода: отец—сын, отец—сын и так далее…

— И что в итоге? — не выдержал молодой человек.

— Как ни крути, Ваня, только твоя ветвь предков от самых пионеров планеты и по сей день ни разу не прерывалась появлением на свет маленькой девочки…

— Это совершенно точно? — все никак не мог поверить Стрельцов.

Босс неловко кашлянул в кулак:

— Как ты понимаешь, некоторые люди, к несчастью, имеют обыкновение «гулять» от супруга на стороне. И далеко не каждый папаша сможет с полной уверенностью утверждать, что воспитывает именно своего ребенка, а не соседского, к примеру, или, скажем, сослуживца жены… Но по официальной версии, по крайней мере, ты — единственный претендент на право обладания даром Чтеца.

— Тем не менее по неофициальной версии вероятность появления еще одного инфохомоса все же существует. Не так ли?

— Ты имеешь в виду детей «левизны»?

— Да, такой тайный семейный приварок со стороны.

— Нет, Ваня, и здесь теоретическая возможность самая низкая. На всякий случай мы прогнали через компьютер и такую комбинацию…

— Ну и что?

— С самой бледной вероятностью живут пока еще несколько пожилых мужчин, не имеющих детей, вернее, сыновей. Да и то на других планетах — их предки давно покинули Грин.

— А почему вы назвали вероятность бледной?

— Потому что наши психологи утверждают, что в компьютерную программу отслеживания «левых» детей в качестве установочных данных был введен сильно завышенный коэффициент возможных супружеских измен.

— То есть?

— Ну нельзя же в самом деле представлять колонию Галбеза в виде гнусного развратного вертепа.

— Охо-хо! Бэгэбэшники — такие же люди.

— Ваня, я лишь ссылаюсь на мнение квалифицированных психологов и социологов.

— …Каждый из которых лично ни разу не жил в колонии, но в институтах и академиях имел хорошие оценки по всем предметам… — продолжил Стрельцов.

— Короче, Ваня, дорогой ты мой, — лицо генерала сияло, — нет сомнения, что ты и есть тот самый последний из могикан, герой старинного пророчества, надежда и опора Галбеза. И я полон гордости, что судьба свела меня с таким удивительным человеком.

— В данной ситуации я бы предпочел, чтобы вы гордились кем-нибудь другим, — буркнул гринчанин, поднимаясь со стула.

— Конечно, — понимающе кивнул шеф, — Зловещая Тень — суровый соперник. Но мне кажется, Старолюб смотрит на это дело с оптимизмом. А я доверяю его интуиции.

— Да уж… дядька проницательный, — нехотя согласился молодой человек.

Босс посмотрел на часы, мысленно сверяя фактическое время разговора с предполагаемым по плану, — давняя привычка разведчика.

— Кстати, Ваня. Мне прямо перед самым твоим приходом передали, что в двадцатом секторе барахлят правительственные сети. Проверь, пожалуйста. Может быть, это по нашей части. А может, их внутренние недоработки, тогда я три шкуры с бюрократов сниму… Статус сетей — очень высокий. Хотелось бы выяснить причины в кратчайший срок. Хорошо?

— Ладно. Сейчас посмотрю, — ответил Чтец, пожимая напоследок шефу руку.

Вернувшись от генерала Войко в свой кабинет, Иван подошел к окну и оперся на подоконник. Внизу многочисленными звездочками мелькали фары квадромобилей, выстроенных в движущиеся ряды. Уличный шум и суета тут же настроили Стрельцова на рабочий лад, и, несмотря на позднее время, он решил до возвращения домой разобраться по просьбе шефа с нарушениями в правительственных сетях.

Чтец быстро проник в двадцатый сектор, где сразу же обнаружил поврежденные инфомассивы. Немудрено, что у бюрократов возникли сбои. Здесь какой-то вандал очень упорно потрудился над разрушением технополя. Изгрызенная ткань киберпространства прямо светилась от дыр, как пчелиные соты. Если бы инфомассивы были деревянными, наверное, возникла бы мысль, что ими полакомились ненасытные термиты, старательно источив своими ходами каждую деталь.

Кибердвойник Ивана приблизился к тем сетям, от которых зависело жизнеобеспечение городов, и принялся наметанными движениями устранять дефекты поля, как бы залатывая поврежденную структуру своими инфотелами. Вдруг тело начало быстро таять и катастрофически терять силу. Ванька хотел взметнуть аналога ввысь, чтобы по привычке «выпасти» его на чистых лугах информации — для восстановления энергии. Но двойник почему-то не слушался и, казалось, намертво прилип к «сотам».

Неожиданно пчелиные ячейки вкрадчиво приоткрылись, заполняя киберпространство невообразимой виртуальной вонью. В этот момент Стрельцова неприятно кольнуло в грудь. Парень с испугом обнаружил, что сквозь уйму миндалевидных «бойниц» на него пристально смотрят тысячи хищных глаз (будто старой ужасной ведьме с силой стукнули по голове, и ее чугунный лоб рассыпался на мелкие зеркальные осколки, а в каждом из них извращенно отразился тусклый кошачий зрачок… жуткая тысячеглазая колдунья). Липкая волна страха подкатилась к самому горлу Ивана. Воображаемая истлевшая рука высохшими мертвецкими костяшками не спеша — с живодерским наслаждением — погладила вспотевшую шею и вцепилась в кадык. Гринчанин почувствовал разливающийся в области сердца холод и ощутил, как медленно коченеют руки и ноги. Аналоговая личность вконец обессилела.

…Как будто почуяв слабость Чтеца, изо всех дырявых глаз, изгибаясь глистами, полезли отвратительные могильные черви. Каждый из них имел опухшее трупное человеческое лицо с запаянными наглухо глазницами и омерзительной улыбочкой олигофрена. Иван хотел дернуться, но они зашипели ему прямо в светлые очи, как змеи, странно сковывая волю и заглушая жизненные силы молодого человека. Глисты, все прибывая и прибывая, скользкими волнами расползались вокруг гринчанина, а затем, сцепившись друг с другом, начали искусно заплетать собой кибердвойника в мягкий удобный кокон, словно пеленали младенца.

Глаза Стрельцова застилала мутная пелена. Где-то далеко отстраненный женский голос (грозный и одновременно ласковый) приятно убаюкивал и нежно-нежно убеждал, что смерть — это радость умерщвления, сладостная погоня за свободой духа… Сознание Ивана засыпало и медленно угасало, как у человека, замерзающего, в дремучем лесу лютой зимой, — в чистом свете таинственной лампады отступили все страхи, боли и волнения; в сердцу зазывающе подтянулась удавка безразличия…

На мгновение пелена с глаз спала, и Ванька столкнулся — нос к носу — с отвратительной рожей наседающего червя, который подслеповато «вглядывался» в самый зрачок человека и, казалось, собирался его выклевать. Аналоговая личность инстинктивно встрепенулась — в этот момент Стрельцов с неожиданной ясностью осознал весь ужас своего положения. Двойник начал отчаянно отбиваться от червей, пытаясь разорвать их гладкий кокон. Могильные шелкопряды яростно зашипели и оскалили зубы.

Ванька сконцентрировался и беззвучными криками что есть мочи стал звать на помощь Старолюба. Вскоре парень заметил легкое смятение в стане врага и услышал приятный голос фантома:

— Повторяй за мной, Ваня: Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твое;

Да приидет Царствие Твое;

Да будет воля Твоя И на земле, как на небе…

Читая вслед за Старолюбом молитву, Стрельцов почувствовал, как его тело торжественно наливается божественной силой.

…Ибо Твое есть Царство И сила и слава вовеки. Аминь.

Сердце ожило и полностью отторгло мерзкий холод.

— Что мне делать, старик? — радостно спросил гринчанин.

— Лучшая защита от лукавого — молитва. А сейчас просто возьми себя в руки, парень. Святой Дух всегда с собой… Если понадобится дополнительная поддержка, мысленно обращайся за помощью к родственникам и предкам — живым и мертвым.

Ванька тихонько позвал родных и близких, с удовольствием перебирая в уме их приятные образы. Стрельцов открыл глаза и увидел прямо над собой в технополе доброе милое лицо мамы. Мамочка ласково теребила Ванюшу за волосы и любящим голосом говорила: «Ваня, вставай, лежебока. Вставай, Ванечка, пора на работу».

Инфотело оттаяло и богатырскими движениями начало стряхивать с себя гадких червей. Злодейский кокон беспомощно развалился, как скорлупа от протухшего яйца. Жалобно попискивая, противные твари трусливо расползались прочь и спешили укрыться по своим глазницам. Приняв очередного червя, колдовские очи закрывались и закатывались внутрь «пчелиных миндалеобразных сотов». Чтец зацепил напоследок пару мерзких извивающихся особей ногами и размазал их по изгрызенной стене плавающего рядом инфомассива. После этого молодой человек окончательно пришел в себя.

Глава 16

Иван очнулся и с удивлением обнаружил, что лесс жит посреди своего кабинета прямо на полу. Парень не помнил точно момента падения. На лбу красовалась небольшая шишка, которая умудрялась улавливать своими внутренностями ритм пульса и болевыми сигналами отстукивать его в мозг.

Стрельцов ощупал ссадину руками и посмотрел на пальцы — нет ли крови. Все в порядке. Во рту пересохло и страшно хотелось пить. Иван поднялся и подошел к столу, на котором блестел графин с водой. Потянувшись к сосуду, парень обратил внимание на клочок бумаги, оставленный кем-то на самом видном месте. Ванька оглянулся и посмотрел на дверь. «Что за черт!» Кабинет был закрыт. Пытаясь сосредоточить внимание, Стрельцов устало прочитал текст, отпечатанный на принтере: «Не ищи меня, Иван, потому что ты — болван! Катя».

В комнате принтера не было. Значит, записку принесли извне. Парень был уверен, что это совсем не Катькина проделка. Усталость как рукой сняло. Сердце тревожно сжалось. «Сами вы болваны», — отметил про себя лейтенант и загрузил сознание в личность аналога.

Чтобы опознать аппарат, который напечатал эту дурацкую записку, Чтец активизировал в себе, если можно так сказать, функцию текстового фильтра-автопоиска. Результат не заставил себя ждать… Искомый принтер находился в офисе металлургического комбината, принадлежащего «РиГл корпорейшн». Это как раз там, где мафиози выловил его подводную лодку в прошлый раз — во время неудачного речного путешествия. Ванька уже начал в душе корить себя за то, что не подумал сразу о безопасности невесты. Парень проник через технополе в инфосеть металлургического комбината и там обнаружил развернутое послание в свой адрес. Именно этого он и боялся…

«Дорогой Чтец, в последний раз предлагаю тебе сотрудничество. Катерина гостит у меня на заводе, в помещении, которое расположено над загрузочной площадкой сталелитейной печи. У девушки пока все в порядке. Но если ты вздумаешь сообщить об этом дружественном визите в БГБ или опоздаешь ко мне хоть на одну минуту к указанному ниже времени, то знай — ни один эксперт не обнаружит ее останков в расплавленном металле. Кстати, твоя невеста — очень даже ничего. И если ты пренебрежешь вот этим моим предложением, то до начала плавки я со своими ребятами с удовольствием развлекусь с ней… и таким образом все-таки получу причитающиеся мне пятьдесят процентов хотя бы от одного из твоих сокровищ. До скорого. Я жду тебя только до 22.00. Твой компаньон».

Иван судорожно вскинул руку и посмотрел на часы. «Мама родная!» До встречи оставалось всего 55 минут, а если добираться наземным транспортом, то можно застрять где-нибудь в квадромо-.бильной пробке — и тогда конец. Стрельцов выскочил в коридор и побежал к лифтовому холлу. На крыше здания всегда можно было застать пару-тройку дежурных типолетов.

Всего в распоряжении штаб-квартиры Бюро Галактической Безопасности находилось восемь летательных аппаратов. Ситуация, когда отсутствовал весь воздушный парк, встречалась крайне редко. Как правило, из-за верхней кромки фасада здания эффектно выглядывало несколько дуг альфаметалла. Если смотреть снизу, можно было принять выступающие края тарелок за удачную архитектурную находку проектировщика. Самое высокое начальство Галбеза если и злоупотребляло служебным воздушным транспортом, то уж не настолько, что-бы превратить дежурные типолеты в бесплатное такси. (Хотя на то и начальство, чтобы иметь привилегии. Ведь и генералы начинали когда-то с курсантских лычек… и за свою долгую службу, надо полагать, заслужили право на некоторое исключение из правил.)

«Только бы они не оказались где-нибудь на задании!» — повторял на ходу змееносец. Чтобы воспользоваться служебной разведтарелкой, нужно было иметь санкцию руководства штаб-квартиры Гал-беза. Пока лифт поднимался наверх, кибердвойник успел отправить соответствующее распоряжение по внутренней связи на последний этаж командиру дежурного подразделения летательных аппаратов. В нем предписывалось предоставить лейтенанту Стрельцову типолет без пилота и охраны — для выполнения срочного задания.

Иван выскочил из лифта и кинулся к выходу на крышу. Он чуть ли не в лицо ткнул на ходу служебное удостоверение вахтенному офицеру, а затем быстро провел им по считывающему устройству пропускного турникета. Турникет сдвинулся и освободил дорогу. Аналоговая личность тем временем уже включила все системы тарелки и открыла люк (посредством компьютерных команд). Лейтенант с ходу вскочил внутрь аппарата, который тут же взмыл в небо. Ошарашенный дежурный непонимающим взглядом проводил быстро удаляющийся типолет. «Этот новичок побил все нормативы, а когда он успел активизировать тягу и антигравитационный комплекс и набрать шифр входного люка — вообще непонятно. Фокусник какой-то. — Офицер приложил ладонь ко лбу — определить, нет ли температуры. — Что и говорить, змееносцы — они все шустрые».

Иван приземлился за два квартала до металлургического комбината и отправил типолет назад, чтобы ни в коем случае не дать повода подумать о начале операции по освобождению заложницы. Стрельцов изо всех сил мчался к проходной предприятия, хотя в запасе у него еще была уйма времени.

Чтец решил пока ничего не сообщать в Галбез, а сориентироваться на месте. По наблюдениям Ивана с прошлого раза, бандиты вроде бы не догадываются о его способности подключаться к инфополю именно телепатическим путем. Скорее всего, они полагали, что Стрельцов действует, работая на клавиатуре компьютера. Хотя кто их знает. Там видно будет.

Змееносец забежал в помещение проходной завода и представился. Со скамейки поднялся высокий гориллообразный хомо сапиенс и молча обыскал запыхавшегося парня. Убедившись в отсутствии оружия, верзила велел гостю следовать за ним. Иван удрученно отметил про себя, что разум не оставил видимого отпечатка на лице спутника. Общение с такими типами не предвещало ничего хорошего. Словно в подтверждение этой мысли кто-то сзади нанес Стрельцову по голове сильный удар тяжелым предметом, и лейтенант БГБ отключился…

…Острая пульсирующая боль в голове привела Ивана в сознание. Сначала парень предположил — это следствие перенесенного удара, но потом почувствовал, что недомогание как-то связано с технополем. Там бушевала невообразимая буря. Информационные массивы превратились в мешанину помех и искажений. Какое-то сплошное короткое замыкание. Пораженный Чтец никак не мог воссоединиться со своим кибердвойником. Казалось, что аналог скрывается от этого хаоса где-то у черта на куличках, пережидая там противный магнитный шторм.

Оставив бесплодные попытки сориентироваться в технополе, Иван почти полностью вернул сознание в физическое тело, чтобы уменьшить насколько это возможно реакцию мозга на болевые волны, истекающие из другого измерения.

Надо сказать, что в реальном измерении все выглядело тоже безрадостно и бесперспективно. Судя по обшарпанным каменным стенам, можно было, догадаться, что это просторное помещение без единого окна (скорее всего, подвальное) служило бандитам своеобразной тюрьмой. И не просто тюрьмой, а еще, наверное, и камерой пыток. Вход прикрывала массивная металлическая дверь. В дальнем от Ивана углу громоздился какой-то станок, напоминающий по внешнему виду зубоврачебное кресло с откинутой почти горизонтально спинкой. В основание станка испуганно вжалась Катерина со связанными ногами. Пожалуй, ее милое лицо было единственным светлым пятном в угрюмой панораме подвального помещения. Но сам факт присутствия Катьки в этой дыре мучил Ивана похлеще всякой пытки. Ноги девушки — от бедер до пяток — многочисленными кольцами из плотного ремня были притянуты к сиденью и составляли с ним как бы одно целое. Левую руку гринчанки тюремщики прищелкнули наручником к металлическому кольцу, вделанному в стену, а правая оставалась свободной.

Над станком нависла металлическая балка, утыканная многочисленными кронштейнами, на которых крепились какие-то шипы, сверла, граверы, ножи, кусачки и прочий инструмент, о назначении которого именно в этом месте догадаться было совсем нетрудно. К «зубоврачебному» креслу примыкал небольшой столик, заваленный всякими шприцами, медикаментами и коробочками.

Сам Иван восседал на массивном металлическом троне. Руки лейтенанта, вывернутые назад, предупредительные мафиози приковали наручниками к специальному выступу за широкой спинкой уродливого кресла так, чтобы пленник не мог подняться. Оттопыренные плечи и ключицы Стрельцова, застывшие в неудобной позе, предательски затекли и онемели.

В мрачной камере, помимо жениха и невесты, находились еще два человека: президент «РиГл корпорейшн» Ричард Гольф, а также его подручный — уже знакомый Ивану «горилла», который встречал парня на проходной. Мафиозный босс неторопливой, но уверенной походкой прохаживался из угла в угол и, заметив, что Иван очнулся, самодовольно воскликнул:

— Ну наконец-то мы собрались все вместе! — Гольф широко расставил руки, будто хотел обнять связанного парня. — И теперь сможем спокойно обсудить интересующие нас проблемы.

Худощавый патрон подошел к Стрельцову и надменно потрепал молодого человека за подбородок.

— Ну что, мой юный друг, как у нас дела в информационной среде? А?

— Не знаю, y меня же нет компьютера. — уклонился Чтец.

— Ну-ну, не скромничай. — Риччи не смог сдержать циничной улыбочки. — Мне ведь известно гораздо больше, чем ты думаешь, об успехах Галбеза. — Гольф отошел в центр помещения и повернулся к Ивану. — Но должен тебя разочаровать, мой друг. Я неплохо подготовил эту уютную комнатку к долгожданному визиту. — И босс обвел глазами внутренность камеры. — Стены, потолок и пол обшиты с внешней стороны свинцовыми пластинами, чтобы отсечь тебя от инфополя, — пояснил «крестный отец»., — Кроме того, поверх пластин наброшена сеть из высоковольтных кабелей под напряжением в тысячи вольт. Как тебе это нравится? — Взгляд президента «РиГл» торжествующе уперся в пленника.

Иван неуверенно пожал вывернутыми плечами;

— Да, в общем-то, это ваши проблемы. Меня такие вещи абсолютно не интересуют, — отстранение заявил Стрельцов.

Теперь Чтец отчетливо понимал причины негаданного шторма в технополе.

— Проблемы-то как раз твои, сопливый упрямец, — зло отрезал мафиози. Глаза его гневно сузились. — И начались они с тех пор, как ты отказался от партнерства со мной. Запомни, ты, кусок дерьма, Ричард Гольф умеет любить, но умеет и ненавидеть. И ты будешь делать то, что тебе скажут… Потому что я так хочу. Понял?

— Не волнуйся, мой милый старикашка, — съязвил Иван. — Жизнь полна капризов и загадок. И у нас еще будет время насладиться причудами фортуны.

Президент «РиГл» заразительно — во всю силу — рассмеялся. Вспышка злости у него тут же прошла. Опытный бизнесмен и политик умел держать себя в руках в самых различных ситуациях. Смахивая слезинку, накатившуюся от смеха, Риччи обратился к пленнику:

— Да, Ваня, ты абсолютно прав насчет капризов и загадок. И одна из самых непостижимых загадок находится вот здесь. — Тут мафиози подошел к столику около Катерины и вытащил из открытой коробочки ампулу с прозрачной жидкостью. — Знаешь, что это такое? — обратился Гольф к лейтенанту.

Иван промолчал.

— Циффередин — одно из самых последних достижений моих химиков. Сильнодействующий наркотик. Непреодолимое стопроцентное привыкание — практически с первого раза. Через два дня, чтобы заполучить вот такую ампулу, ты будешь мне пятки лизать. А через пару недель в этой дозе для тебя будет заключаться вся вселенная. Ты не сможешь ни спать, ни есть, ни говорить, ни думать. Ты будешь ходить под себя: и ссать, и срать. А еще через месяц-другой твой организм полностью утратит иммунитет… Ты покроешься отвратительными язвами, высохнешь, как щепка… и сдохнешь. Понял? — Старичок немного отдышался и продолжил уже менее эмоционально: — Но к тому времени, Ваня, я думаю, ты уже мне не понадобишься. Мне вполне достаточно будет двух недель. Отрабатывая вот эти жалкие ампулки, ты вполне справишься со всеми намеченными задачками в отведенный срок. — И президент «РиГл» цинично подмигнул парню.

Пораженный убийственной перспективой, Иван встревоженно зашевелился на своем жестком троне. Похоже, удача сегодня на самом деле отвернулась от него. Гольф вернулся к столику возле Катьки и взял начатую коробочку, чтобы положить ампулу на место. Мафиози прищурился, разглядывая упаковку, потом повернулся к своему подручному и спросил:

— Ты ничего не напутал? Здесь написано: «болеутоляющее».

— Нет, шеф. Все правильно. Мы же не можем выпускать на легальном заводе ампулы, сложенные в коробочку с надписью «Циффередин — сильнодействующий наркотик».

Гольф безразлично махнул рукой и бросил мимоходом взгляд на Катерину. Голова пленницы с растрепанными волосами безжизненно свисла вбок. Похоже, услышав о кошмаре, ожидающем ее жениха, впечатлительная девушка упала в обморок. Щеголеватый старик небрежно схватил ее за лицо и пальцами надавил на щеки. Он наклонился над «зубоврачебным» креслом и прошипел:

— Что? Не нравится? — Затем мафиози обратился к своему помощнику: — Наверное, притворяется, сучка. Ну-ка, сунь-ка ей нюхнуть аммиаку…

Здоровяк торопливо подошел к боссу. Взял со стола бинт, обильно полил его нашатырным спиртом и хлопнул примочкой по лицу пленницы. Нашатырь шибанул Катьке в нос так, что она аж дернулась всем телом.

— Ну вот, артистка. Роли будешь играть в Галбезе, — злорадно произнес Гольф, заглядывая девушке в глаза.

Тут Катька неожиданно резким движением выхватила из-за пояса у охранника свободной рукой электрошок и резко воткнула его прямо в гнусную морду престарелого мафиози. «Крестный отец» взвыл, словно мотопила, и, схватившись за сердце, повалился на пол. Видимо, он был сердечником. Здоровяк с безмозглым лицом, опоздав на полсекунды, все же пришел на помощь своему шефу и нанес девушке сильнейший удар в лицо. Катькина голова отскочила от кулака с такой прытью, будто футбольный мяч от бутсы спортсмена, и буквально влипла в опущенную спинку кресла. Иван даже подумал, не сломал ли этот садист невесте шею.

Верзила подтянул бесчувственного патрона к стулу возле Стрельцова, бережно усадил своего босса и тряхнул за плечи. Президент «РиГл» приоткрыл глаза и начал понемногу приходить в себя. Помощник засуетился, подскочил к столику в поисках нужного лекарства.

— Сейчас, шеф. Я сделаю вам сердечную инъекцию, как обычно. Не беспокойтесь.

Здоровяк уже схватил нужную коробочку, но разъяренный патрон зло прервал его:

— Нет, сначала сделай укол нашему гостю. Я подожду. — И он метнул свирепый взгляд на Катерину: — А с тобой, сучка, разберемся позже.

В это время Иван ценой неимоверного физического усилия, как штангист, идущий на рекорд, умудрился встать на ноги и оторвать от пола здоровенное кресло, к которому он был привязан. Стрельцов попытался развернуться задом и нанести массивным троном удар по сидящему на стуле Гольфу. Риччи испуганно вскрикнул и позвал охранника на помощь. «Горилла» бросил сердечное лекарство на стол и кинулся выручать босса. Вдвоем с шефом они долго возились со взбунтовавшимся пленником, пока им не удалось пристегнуть трон еще одной парой наручников к металлическому кольцу, закрепленному в стене.

Здоровяк мигом слетал к столику и вернулся с наполненным шприцем. Как ни сопротивлялся связанный лейтенант БГБ, бандиты все же сумели вскоре сделать ему инъекцию. Стрельцов сразу почувствовал нездоровое учащенное сердцебиение. Мыслями и телом овладел незнакомый сумбур. Даже кровь в жилах пульсировала как-то по-иному — неправильно. «Неужели это и есть тот самый кайф, к которому так стремятся наркоманы?» — мелькнула глупая мысль в угасающем сознании. И молодой человек провалился в небытие…

Глава 17

Вероятно, Галбезу очень повезло, когда в незримое воинство его агентов волею судеб, почти случайно, влился скромный инженер-физик Ганс Бейкер. Еще более межпланетному ведомству подфартило, что этот талантливый человек оказался на Голде как раз во время разразившегося там информационно-энергетического катаклизма. Если б не донесение Ганса (единственное со всей планеты!), то о техногенной катастрофе в Золотом Мире не узнали бы не только в БГБ, но и вообще во всей галактике (по крайней мере, на тот момент времени, когда все это происходило).

Ганс Бейкер отнюдь не входил в секретную элиту БГБ. Напротив, в закрытых списках Галбеза он занимал место среди самых малоперспективных агентов, на которых, по сути, никто не возлагал особых надежд. Зачастую так и случается в любой сфере человеческой жизнедеятельности: в критический момент, когда признанные лидеры оказываются не в состоянии преодолеть нестандартное, неожиданно возникшее препятствие, из задних рядов спокойно, без суеты выходит скромная личность — темная лошадка — и своими уверенными действиями спасает положение — просто по долгу службы (или зову сердца), а не из желания наград, привилегий и званий.

Собственно, назвать Ганса разведчиком или, пуще того, шпионом, язык не поворачивается. Его никогда не привлекала романтика «невидимого фронта»: тайные операции, резиденты, внедрения, диверсии, слежки, погони и т.д. Да этого ему никто и не поручал. Работу физика в пользу БГБ можно было бы сравнить с деятельностью обыкновенного дипломата в официальном консульстве Лиги на любой из планет: анализ, сбор и сортировка информации легальными методами с целью выявления господствующих тенденций в общественно-политическом развитии общества; оценка производственного, научно-технического и военного потенциала; сравнение официально провозглашаемых доктрин в области внешней и внутренней политаки с реальным положением дел и так далее. Однако с каких это пор Галбез решил взять на к себя часть функций государственных дипломатике ческих институтов? Да, в общем-то, так было всегда. Любой дипломатический работник во все времена являлся сотрудником спецслужб, и в этом нет ничего крамольного — общепринятая практика.

Но при чем тут научный сотрудник — инженер-физик по образованию? Все очень просто: еще за два года до закрытия на Голде всех инопланетных представительств и консульств аналитики БГБ, основываясь на агентурных и дипломатических сведениях, предсказали именно такой поворот событий во внешней политике Золотого Мира. После чего, готовясь к большому исходу с Голда и желая оставить там как можно больше своих людей, Бюро Галактической Безопасности приступило к ускоренной массированной вербовке агентов в самом Золотом Мире, а также засылке агентов — еще до закрытия границ — из других миров галактики под прикрытием самых разнообразных легенд.

Ганс Бейкер работал (если быть точным) не за деньги или положение, а за свою научную идею. На Голд он согласился поехать только потому, что там находилась прекрасная лаборатория, где проводились исследования по интересующему Ганса направлению. Научный творческий поиск занимал в жизни физика ведущее место и превратился в увлечение, соединившее в себе и работу, и хобби. Еще до службы в БГБ Ганс опубликовал несколько солидных научных монографий по профилю своих исследований.

Будучи ценным специалистом, Бейкер без проволочек получил местное гражданство. Проблема «утечки мозгов», возникшая еще в двадцатом веке в отсталых странах, остается актуальной и поныне: богатые миры (такие, как Голд), создавая для ученых более выгодные условия, концентрируют у себя весомую часть научной элиты.

Второй причиной, по которой Ганс согласился осесть в Золотом Мире, явилась неудача в личной жизни—развод с женой, тяжело переживаемый инженером. Так же как церковные миссионеры преднамеренно высматривают в людском потоке заблудшие души, чтобы затем крепко в них вцепиться и пополнить ряды приверженцев своей конфессии, так и опытные специалисты Галбеза приголубили расстроенного Бейкера, показав цель в жизни и объяснив, в чем смысл ее величия.

Ганс полагал, что огромное расстояние, отделяющее его от прежнего дома, и время постепенно залечат душевную рану; но, как оказалось впоследствии, ученый сильно ошибался: тоска по маленькой дочке не давала покоя и неумолимо тянула назад. Незадолго до глобальной катастрофы на Голде инженер в очередном агентурном донесении уведомил свое начальство в БГБ о желании покинуть эту планету и просил быстрее решить вопрос с официальным оформлением возврата на родину. Но надеждам ученого не суждено было сбыться…

В своих опытах Бейкер использовал для обработки обыкновенного грунта («пустой породы», которой полно в любом месте) античастицы высоких материй. Бомбардировка частицами вызвала внутри опытных образцов нарушение кристаллических связей. В дальнейшем выяснилось, что применение обработанной «пустышки» в качестве простого химического топлива давало поразительные результаты: один килограмм синтетического горючего выделял энергии в шестьсот тысяч раз больше, чем такое же количество угля. Конечно, килограмм ядерного топлива дает при «сжигании» энергии в пять крат выше этого; но производство синтетического топлива несравненно дешевле. К тому же технология относительно безопасна для людей и окружающей среды. Теперь понятно, почему ученому мгновенно предоставили гражданство Голда, ведь недостаток эффективных энергоносителей — одна из самых насущных проблем Золотого Мира.

Беда лишь в том, что физик никак не мог добиться устойчивого результата — практического получения заданного комплекса свойств. Дело в том, что в 95 процентах опытов с грунтом конечный продукт бомбардировки античастицами представлял собой все ту же «пустую породу», и Бейкер пока не продвинулся далеко в разрешении этой научной загадки.

По суточным ритмам трудоспособности Ганс являлся ярко выраженной совой. Ночами (никто не мешает и не отвлекает) физик с упоением трудился в лаборатории, а днем, как правило, отсыпался.

В день энергетической катастрофы он лег отдыхать особенно поздно — после обеда — и проснулся уже затемно от шума на улице и звона битого стекла, доносившегося снизу. Бейкер арендовал половину двухэтажного дома у торговца аудио— и видеопродукцией. На первом этаже располагался небольшой, но со вкусом обставленный магазинчик, который пользовался популярностью у покупателей.

Спальня физика находилась на втором этаже. Ганс выглянул в окошко и с удивлением обнаружил, что группа хулиганов камнями и дубинами крушит витрину.

— Что здесь происходит? — выкрикнул инженер.

Один из вандалов увидел заспанного постояльца и зло крикнул, показывая на него пальцем:

— Смотрите, вон эмигрантская рожа… понаехали сволочи… дармоеды!

И распоясавшийся молодчик запустил в окно увесистый камень. Снаряд угодил в цель — припечатался Гансу прямо в глаз. Бейкер, схватившись за лицо, в ужасе отскочил в глубь комнаты и бросился к телефону, чтобы вызвать полицию. Трубка молчала.

В этот момент камни в окно второго этажа посыпались градом. Через несколько секунд от стекол ничего не осталось. Под обстрел попала большая часть спальни. Физик побежал во мрак к компьютеру — отправить вызов в полицию по электронной почте, но и он не включался. Тогда инженер выхватил из кармана рабочего пиджака служебную рацию — позвать на помощь охрану лаборатории (по контракту научный институт брал на себя обязательства по обеспечению безопасности ученого). «Чертовщина какая-то!» — рация тоже не работала.

Через несколько минут хулиганы начали ломиться в дверь. Стандартный замочек, рассчитанный скорее на вежливых посетителей, в любой момент мог не выдержать ударов нападающих. Не дожидаясь развязки, Ганс быстро накинул на себя спортивный костюм, прихватил ключ от лаборатории и помчался по внутренней лестнице на чердак, а оттуда спустился на улицу со стороны бокового фасада и быстрым шагом покинул место возможного побоища.

Но оказалось, что весь город представляет собой гигантское поле битвы, заполненное многочисленными бандами хулиганов и мародеров. Пока физик добрался до цели, он умудрился как минимум пару раз получить по зубам.

Наконец Бейкер забрался в подвальное помещение лаборатории. За ее толстыми стенами инженер почувствовал себя более-менее в безопасности. Интересно, что его отдохнувший мозг, невзирая на солидную порцию адреналина, полученную в уличных сражениях, анализировал сложившуюся обстановку со спокойной отрешенностью. Помимо всего прочего, Ганс был еще и неплохим философом. И неизвестно, что важнее на пути к научным открытиям — знание конкретной дисциплины или учение о наиболее общих принципах жизни. Бейкер пришел к выводу, что отсутствие всех видов связи и энергетический коллапс — не разрозненные отрывочные эпизоды, а звенья одной цепи, какого-то большого явления (которое заинтересовало его как ученого).

Воспользовавшись аварийными факелами, инженер прошел в глубь помещения и… О! Батюшки!.. натолкнулся на комплект действующего оборудования. Мозг физика не спеша заработал в поисках разгадки: почему именно этот комплект выпал из общего ряда и составил исключение… Ганс припомнил, как два дня назад подверг бомбардировке античастицами аккумулятор и основные узлы работающего агрегата. Стало быть, антимир обладает способностью прорывать обрушившуюся на Голд энергетическую блокаду. Это, конечно, еще только предположение. Все надо будет очень тщательно проверить…

Но в такой обстановке, которая возникла в городе, неизвестно, как сложатся дела завтра. Бейкер решил в первую очередь отправить донесение в БГБ, чтобы предупредить об опасности остальные миры и, наверное, подстегнуть руководство Лиги к оказанию необходимой помощи бедствующей планете. К сожалению, межзвездный передатчик находился в подвале дома, где инженер снимал жилье, и хочешь не хочешь — придется тащиться туда, прихватив с собой необходимые узлы и прежде всего работающий портативный аккумулятор.

Текст донесения Ганс решил составить здесь, в лаборатории, в спокойной обстановке. В конце донесения ученый еще раз упомянул о своем желании покинуть Голд и попросил лично генерала Войко, как куратора его агентурного отделения, ускорить решение вопроса о переводе и организовать техническую сторону дела — сам процесс перемещения в пространстве. Бейкер не стал пропускать тест через шифровальный аппарат, чтобы не тратить зря драгоценную энергию (все равно в Золотом Мире сейчас сообщение никто не перехватит). По этой же причине агент попросил дежурного оператора Галбеза сразу дать подтверждение о получении донесения — и тоже открытым текстом. Сложив в разобранном виде нужные части оборудования в сумку, Бейкер отправился в опасный путь — домой.

На этот раз (все-таки имея кое-какой опыт) инженеру удалось добраться до квартиры без приключений.

Ганс сразу спустился в подвал, закрыл за собой на замок дверь и при свете факела приступил к подготовке сеанса межзвездной связи. Физик заменил в конструкции передатчика некоторые узлы и детали на те, которые принес из лаборатории, — обработанные античастицы, проверил портативный аккумулятор (также несущий на себе след антимира), включил в цепь тахионовых микронагнетателей преобразователи материи (это должно было сработать!) и быстро набрал на клавиатуре заготовленный текст. Все… Осталось нажать одну кнопку, и направленный излучатель пошлет тахиограмму по назначению — в шифровальный центр галактической связи БГБ.

Бейкер все еще сомневался: получится или нет. Он зажмурил глаза и нажал клавишу «пуск». Аппарат выдал звуковой сигнал, подтверждающий, что донесение уже отправляется.

Ганс открыл глаза… Подвал освещался электрическими светильниками… Из помещения магазина донеслась музыка… Физик отворил дверь и через небольшую лестницу поднялся в торговый зал. В разбитых витринах медленно передвигались голо-графические фигуры кукол — фирменный рекламный ролик магазина. Полупрозрачные изображения танцевали под старинную музыку.

«Может быть, я зря послал мрачное донесение в Галбез? — подумал агент. — Вероятно, все закончилось само по себе».

На самом же деле ничего не закончилось. Включение электричества в доме явилось загадочной физической реакцией на работающий межзвездный тахиопередатчик. Но это был всего лишь один дом на весь город! (Более того, на всю планету!)

Сначала вокруг магазина все замерло. Люди на улицах, буквально раскрыв рты, уставились на яркий свет разбитых витрин и безмятежно танцующих кукол. Но потом… Потом гигантская толпа хлынула в освещенное помещение. И народ все прибывал и прибывал. Разъяренные люди схватили физика-иммигранта и потребовали объяснений. В этот момент из подвала послышался звуковой сигнал, сопровождающий приём поступившего из Галбеза подтверждения о получении донесения Бейкера. Несколько разгневанных «посетителей» магазина кинулись вниз и вскоре вернулись с сообщением БГБ, набранным (по просьбе Ганса) открытым текстом.

Подстрекатели в людской массе начали кричать, что этот чужестранец является одним из исполнителей чудовищного заговора против Голда, задуманного Лигой. Взбешенная толпа накинулась на Ганса и выволокла его на улицу. Передатчик и все оборудование разбили вдрызг и растащили по кусочкам. Электрический свет тут же погас, восстановив справедливость (никому — так никому). И город снова погрузился в темень с проблесками костров.

Бейкера с тех пор больше не видели. Вероятно, его растерзали озверевшие горожане…

Глава 18

…Тяжело, как сквозь похмелье, соображая, Иван все же чувствовал, как кто-то настойчиво шлепает его по щекам, вероятно, пытаясь разбудить. Стрельцов нехотя раздвинул отяжелевшие веки… Но потом глаза самопроизвольно выпучились, изучая Катькину физиономию. Девушка, нагнувшись, стояла прямо перед женихом. Кош-шмар! Прекрасное лицо невесты обезобразил огромный фингал, расплывшийся под правым глазом. Но это был не какой-то заурядный синяк или даже синячище.

Половина лица утонула в опухоли. Глаза с поврежденного бока просто не было видно. Иван тут же вспомнил, как здоровенный бандит ударил Катьку в лицо, и сердце его сжалось от жалости и гнева. А вместе с жутким воспоминанием и жаждой вендетты вернулось ощущение реальности.

Похоже, за время его вынужденного сна Катерине удалось каким-то образом уладить дела с мафиози. Об этом красноречиво говорил труп «гориллы», уткнувшийся головой в пол возле зубодробильного кресла. В затылке убитого мафиози торчала рукоятка металлического шипа. Стрельцов узнал в нем одно из орудий пыток, развешанных на кронштейнах. Из раны на шею сбегала полузапекшаяся дорожка крови. Ричард Гольф с закинутой назад головой неестественно развалился на стуле и беспокойно вздрагивал время от времени. Судя по всему, он находился под воздействием каких-то лекарственных препаратов. Катька уже успела откинуть в сторону наручники, сковывающие Ивана. Девушка перехватила вопросительный взгляд жениха и произнесла, трогая одной рукой щеку, а другой поддерживая расползающуюся одежду:

— Потом все объясню. Надо подумать, что делать дальше.

Стрельцов только сейчас обратил внимание, что блузка невесты разорвана снизу доверху.

Молодой человек поднялся и, разминая затекшие конечности, подошел к металлическому шкафу, стоявшему около входа. Ванька нашел там белый медицинский халат и бросил его Катерине:

— Надень пока вот это.

Сам Стрельцов переоделся в форму охранника «РиГл», оставленную кем-то в обнаруженной ячейке.

— В этом электрическом склепе я никак не могу выйти в технополе, — обратился парень к невесте. — Ты не нашла ключ от входной двери?

Девушка выразительно приподняла на уровень груди увесистую связку.

— Отлично. Если кого встретим на пути, сделаем вид, что я тебя конвоирую. — Иван многозначительно осмотрел свою новую форму.

— Думаешь, сработает?

— А что еще делать? По крайней мере, есть какая-то вероятность, ведь не все же охранники знают нас в лицо.

Для убедительности Стрельцов предложил накинуть на запястья Катерине, не застегивая, наручники. Девушка пожала плечами и повернулась к Ивану спиной, подставляя руки. Но прежде она, будто что-то вспомнив, сняла с кронштейна небольшой металлический прут, подошла к спящему президенту «РиГл» и стукнула его по голове. Ричард Гольф судорожно всхлипнул и свалился на пол.

— Вдруг очухается в самый неподходящий момент, — пояснила девушка.

Парень одобрительно кивнул. Пленники выскользнули из камеры и закрыли за собой дверь снаружи. В коридоре никого не оказалось. Молодые люди подошли к лифту и по табличке у кабины определили, что находятся в подвале. Лестничных маршей поблизости видно не было. Поэтому, хочешь не хочешь, пришлось воспользоваться лифтом. Стрельцов нажал кнопку первого этажа, и беглецы в ожидании неизвестности настороженно замерли, вслушиваясь в стук собственных сердец, которые, казалось, переместились ближе к горлу.

Когда створки лифта раздвинулись, гринчане увидели перед собой просторный холл, заполненный людьми в форме «РиГл». Катька испуганно замерла на пороге. Но потом почувствовала, как Иван тихонько подтолкнул ее в спину и шепнул: «Не бойся». Парочка вывалилась наружу. Через несколько шагов какой-то чужой голос (будто спутника подменили) захрипел сзади со злостью:

— Ну чего плетешься, сучка? Шевелись давай!

Сопровождающий с силой толкнул пленницу вперед. «Сдурел, что ли? — подумала Катька. — Вошел в роль». К изумлению гринчанки, все охранники, как по команде, спешно расступились в стороны и пропустили парочку. При этом они вытягивались по стойке «смирно». Катерина обернулась… и натолкнулась взглядом на надменную улыбочку Ричарда Гольфа, сжимающего руки за спиной. Голова пошла кругом: «Значит, Ивана схватили сразу у лифта…» Ошарашенная девушка пыталась брыкаться и вырываться, но президент «РиГл» вцепился в запястье мертвой хваткой.

Около входа Гольф распорядился, чтобы подали его квадромобиль. Какой-то охранник немедленно бросился исполнять. И уже через минуту на улице послышался скрип тормозов. У ворот стоял длинный, сверкающий полировкой сногсшибательный квадромобиль, наверное, самой последней марки. Катька видела такие только в кино. Гольф подал знак одному из своих людей, и тот услужливо открыл дверь. Президент «РиГл» бесцеремонно затолкнул внутрь пленницу и захлопнул створку.

Водительский отсек отделялся от салона сплошной перегородкой. Катька оказалась единственным пассажиром богатого квадро…

Глава 19

Старолюб выходил на связь с генералом Войко крайне редко. Все их «беседы» можно было в прямом смысле пересчитать по пальцам. Да и назвать это «беседами» было бы не совсем верно. Как правило, далекий фантом выдавал на компьютере бэгэбэшника несколько лаконичных тезисных формулировок, а службист — по ходу разговора — успевал запросить те или иные уточнения к полученной информации. Каждую фразу призрака генерал впоследствии с педантичностью разведчика-профессионала «раскладывал по полочкам», зная по опыту недолгого общения с потусторонними визави, что по пустякам Старолюб беспокоить его не станет.

Трудно классифицировать сложившиеся отношения между высокопоставленным бэгэбэшником и неведомым фанатом каким-то конкретным однозначным понятием: и не служба, и не дружба; скорее отстраненно-обезличенное сотрудничество во благо интересов безопасности общества. В принципе такое положение дел устраивало Войко и как генерала БГБ, и как независимого индивида. Между прочим, со временем службист стал испытывать некоторую привязанность к призраку, неуловимую тягу, наподобие отношения сына к отцу. Ведь даже взрослый человек на самом деле является все тем же ребенком (просто выросшим) и в решении житейских и служебных проблем непроизвольно оглядывается на своих родителей, зачастую подсознательно, даже не догадываясь об этом. От Старолюба или, точнее, от его образа, сложившегося в сознании генерала, всегда веяло доброжелательностью, мудростью и тактом. Поэтому общение с бесплотным собеседником напоминало Войко разговор с собственным отцом и всегда оставляло в душе уютное и приятное тепло.

Однако сегодняшний сеанс связи, выдержанный в тревожном тоне, отнюдь не обещал подарить генералу чувство оптимизма.

Из сообщения фантома Войко сделал парадоксальный с точки зрения обыкновенного смертного вывод. Оказывается (по крайней мере, так понял бэгэбэшник), ноосфера устроена таким образом, что, располагаясь как бы в одной ее точке, Старолюб находится одновременно и во всей сфере. Хотя, может быть, это не свойство ноосферы, а особенность существования в ней отлетевшей человеческой души. В общем, смысл такой: либо душа сплошь «размазана» по тонкой реальности, либо, наоборот, сам потусторонний мир разлит по энергетической субстанции умершего. И где начало, где конец; где малость, где величина; где точка, где объем — не разберешь. Короче, все это единая сущность.

Технополе, как самый низкий уровень Святого Духа, находилось под ноосферой. Не в смысле пространственной ориентации (там нет гравитации, поэтому «низ» и «верх» — несуществующие в тонком измерении понятия), а в смысле энергетической иерархии, некой соподчиненности полевых структур — от простого к сложному. Будучи одновременно во всех точках ноосферы, Старолюб имеет возможность наблюдать за расположенным «ниже» технополем со всех сторон. Иными словами, в любой момент призрак видит под собой технополе ПОЛНОСТЬЮ.

И вот что озадачило, взбудоражило и всерьез обеспокоило генерала, если не сказать больше — испугало: фантом, взирая с высоты, обнаружил, что сначала технополе по всему периметру сузилось и деформировалось, а в области планеты Голд неестественно скукожилось. По мнению Старолюба, это происки Тени. А затем посланница Вельзевула полностью поглотила или, скажем, парализовала, заморозила технополе Голда, ввергнув там людей в первобытное состояние, и Золотой Мир погрузился в кошмар и хаос. Жители далекой планеты не смогли достойно противостоять внезапному испытанию. Они дали волю злости и самым гадким инстинктам, впав, по словам фантома, в чудовищный грех. Вероятно, именно этого Тень и добивалась. Старолюб, как обычно, подкрепил свою мысль соответствующей цитатой: «И, по причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь; претерпевший же до конца спасется»( Евангелие от Матфея, 24:12, 13.).

Правительство Голда, подумал Войко, своими руками подписало себе же приговор, погрязнув в чванстве, самодовольстве и демагогии относительно суверенитета и свободного выбора пути. Теоретикам планетарного сепаратизма хотелось полностью подмять под себя собственный мир — ни с кем не делиться властью. Зачем им Лига, общечеловеческие ценности? И вот результат: возжелав все — потеряли, что имели… Чем обернулась для Голда потеря контактов с галактическим сообществом? Кто выиграл от этого, что планета перестала фигурировать не только в сводках информационных агентств, но и в секретных сводках спецслужб? В выигрыше в конечном итоге оказалась только Тень. Золотой Мир стал удобной мишенью для ее дьявольских экспериментов.

По всей видимости, на уединенной планете, без сторонних наблюдателей, чтобы не всполошить человечество раньше времени, под руководством князя тьмы отрабатывался один из сценариев вселенской катастрофы.

Закончив беседу со Старолюбом, генерал Войко буквально почувствовал груз ответственности, что лег ему на плечи. К пятидесяти годам глубокие переживания человека начинают выливаться в осязаемые телесные ощущения. В данный момент опытный бэгэбэшник почти физически воспринимал надвигающуюся угрозу. Осознавая всю важность полученного от фантома сообщения и шаткость сложившейся ситуации, генерал решил соединиться по секретному спецканалу непосредственно с могущественным директором Бюро Галактической-Безопасности — Гарри Смитом, чтобы доложить обстановку и выяснить, какими сведениями на сегодняшний день обладает Галбез относительно событий на Голде.

Гарри Смит, по прозвищу Краб, — живая легенда БГБ. Этому человеку в течение последних двадцати лет удавалось с честью отражать направленные на возглавляемое им межпланетное ведомство нападки оппозиции и прессы, выдерживать проверки и ревизии Конгресса. Он дипломатично — бочком-бочком, словно краб, — избегал прямого противостояния с внешними врагами Лиги планет и уклонялся от ненужных междоусобиц с собственным правительством. При этом гигантская спецслужба никогда не испытывала проблемы с финансированием. Время от времени сменялись кабинеты министров, и в положенные сроки переизбирался Конгресс. Только непотопляемый Гарри-Краб бессменно возглавлял Галбез. Во всех мирах в сегодняшней общественно-политической обстановке не нашлось бы, пожалуй, ни одного человека, способного сковырнуть Смита с его кресла. И такую обстановку он, как профессионал, создавал в какой-то мере собственными руками.

Генералу Войко пришлось немного подождать, пока загруженный до предела высокопоставленный босс смог уделить ему несколько минут. Службист с Октавы доложил, что, по его сведениям, на один из миров, вышедших из Лиги, — Голд — обрушилась информационно-энергетическая катастрофа. Войко поинтересовался у начальника, имеются ли на этот счет какие-либо агентурные донесения с бедствующей планеты.

Даже по видеофону было заметно, как передернуло директора БГБ. Он уставился на генерала своими немного выпученными — по-крабьи — глазами, будто хотел пригвоздить подчиненного к стулу, и медленно, с расстановкой спросил:

— Откуда у вас эти сведения?

— Голд попал в наше поле зрения в связи с разработкой стратегической инициативы под кодовым названием «Чтец», направленной на защиту галактического технополя от враждебного проявления разрушительных сил иных измерений. По нашим данным, эти самые силы выбрали Золотой Мир в качестве мишени для первого удара — решающего испытания, если хотите.

— Почему именно Голд? — хмуро произнес Гарри Смит.

— Планета почти не поддерживает контактов с другими мирами, и поэтому ее выпадение из политического и экономического пространства галактики не вызовет настороженности у остальных участников межпланетного сотрудничества, которые хорошо осведомлены о сепаратистских настроениях правительства Голда и его стремлении к самоизоляции. Поэтому для агрессоров извне Голд превратился в удобный полигон для экспериментов по уничтожению инфраструктуры современной цивилизации.

— Чем это грозит нам? — Директор БГБ словно подтверждал свое прозвище: казалось, сейчас из-за спины он покажет конечность, увенчанную клешней.

— Есть основания полагать, что это генеральная репетиция перед невиданным нападением на все технополе, созданное человечеством. И это может привести к катастрофе вселенского масштаба, — выпалил Войко.

Гарри Смит немного помолчал и, как бы закрывая тему, распорядился:

— Подготовьте подробный отчет о проделанной работе по проекту «Чтец» и немедленно передайте в мою канцелярию.

— А как же насчет сообщений агентуры БГБ с Голда?

— На текущий момент поступило всего лишь одно сообщение. Но… — босс немного замялся, — но его сейчас обрабатывают в Управлении контрразведки.

— А при чем здесь контрразведка? — поразился Войко.

— Пока мы не располагаем данными, подтверждающими истинность фактов, изложенных в донесении. — А если это дезинформация?

— Но ведь я тоже получил сообщение об этих фактах. Совпадение донесений и будет подтверждением их истинности, — возразил подчиненный бэгэбэшник.

— Вам ли объяснять, генерал? Любые катастрофы могут оказаться на самом деле результатом широкомасштабных диверсий. И было бы очень просто — взять вот так и объяснить их происками каких-то потусторонних сил. Мы не имеем права исключать любую версию, не так ли?

—Да, но…

— А если это сообщение — липа? — перебил Краб. — Может, кто-то хочет заставить нас суматошно действовать и в результате высветить всю агентуру на Голде, выращенную и выпестованную с таким трудом? Что тогда?