Вне зоны доступа. Как не потерять контакт с ребенком в переходном возрасте Сигел Дэниэл

Близкие отношения с людьми формируют личность на протяжении жизни. Знание фундаментальных способов связи с людьми обогащает жизнь; это способствует психическому здоровью и помогает налаживать взаимоотношения независимо от возраста. Опыт, приобретенный в первые 10–12 лет жизни, оказывает мощное влияние на то, какими людьми мы становимся. Друзья, занятия и отношения с членами семьи – все это влияет на развитие мозга в годы, предшествующие переходному возрасту. В этой части мы рассмотрим, как отношения со взрослыми влияют на формирование психики подростков, и установим основные принципы взаимоотношений.

Подростки зачастую испытывают острые и сложные чувства по отношению к своей семье. Родители хотят хорошо обходиться с детьми, но иногда это не получается, особенно если у вас есть болезненный опыт из собственного прошлого. Я всегда подчеркиваю, как важно быть честными перед собой и открытыми в общении, чтобы служить образцом для детей. Идеального воспитания не существует, однако это не значит, что нельзя поправить курс, прийти к взаимопониманию и улучшить семейные отношения. Самоанализ и понимание могут изменить неэффективные схемы поведения и отношений, унаследованные из прошлого. Будьте терпеливы по отношению к себе и к членам семьи. Доброта и понимание – двигатель перемен к лучшему.

Связи с родителями/опекунами называются «привязанностями». Несколько избранных привязанностей, формирующихся в раннем возрасте, называются «моделью привязанности». Термин «модель» в широком смысле обозначает склад ума, формируемый структурой нейронных связей в процессе приобретения жизненного опыта и создающий схему, которая позволяет предвидеть ближайшее будущее, подсказывает, как себя вести, какие эмоции или ощущения испытывать. Модели очень полезны при обучении нормам поведения и часто влияют на восприятие и мировоззрение, даже если мы не сознаем этого.

В свою очередь модель привязанности – это схема, по которой наш мозг запоминает близкие отношения, которые мы имели или имеем до сих пор, и то, как мы адаптировались к этим отношениям. Модели оказывают мощное влияние на наши чувства, мысли, поведение, отношения с друзьями, учителями, с партнерами и т. д. Поскольку мы можем испытывать привязанность к нескольким людям, то имеем несколько моделей, и каждая может влиять на наши реакции и поведение в разных ситуациях.

Модели привязанности активизируются в конкретных ситуациях, которые могут напоминать особый род привязанности, который мы имели в прошлом; тогда они начинают влиять на наше взаимодействие с людьми в настоящий момент. К примеру, если у вас есть властная подруга старшего возраста, вы можете вести себя так, как это было с вашей матерью, которая тоже была властной. С другой стороны, если мы реагировали замкнутостью на конфликтную манеру отцовского поведения, то в обществе напористого мужчины мы можем замыкаться в себе. Модели вступают в действие без нашего осознания или намерения – автоматически. Для всех – как подростков, так и родителей – понимание моделей привязанности, сформировавшихся в детстве, помогает разобраться, как складывается наша нынешняя жизнь и как освободиться от любых ограничений, которые эти модели могут накладывать на нас.

Существует два основных типа моделей: надежные и ненадежные. Надежные модели обеспечивают гибкость, понимание себя и свободное общение с людьми. Ненадежные делятся на несколько видов, которые мы рассмотрим здесь, и каждая в определенной мере ограничивает нашу гибкость, способность понимать себя и людей и налаживать общение с ними. Поскольку мы можем иметь много моделей, а их активизация зависит от ситуации, мы можем выглядеть совершенно по-разному в разных условиях и с разными людьми.

Во многих отношениях формирование надежных моделей привязанности – это важный способ поддержки лучших качеств переходного возраста. Если модель надежна, наша эмоциональная искра обогащает нашу жизнь энергией страсти вместо того, чтобы толкать нас к неуправляемому хаосу или к жесткой замкнутости. С надежными моделями мы можем налаживать взаимовыгодные связи, которые одновременно позволяют нам чувствовать себя самостоятельными людьми и членами общества, что дает подросткам жить полноценной жизнью.

Мы убедимся, что надежная привязанность создает безопасное убежище, куда мы можем отступить, когда устали или расстроены, и служит хорошей стартовой площадкой для нашего стремления к новизне. Она помогает сделать разум более гибким и устойчивым. В переходном возрасте, когда мы активно ищем новые способы восприятия и отношения к жизни, надежные модели привязанности оказывают поддержку в наших творческих поисках.

В этой части мы рассмотрим, какими были ваши отношения с близкими в раннем возрасте и какие модели привязанности у вас сейчас. Потом мы обсудим, как использовать это понимание и конкретные стратегии для создания надежных моделей привязанности, которые лежат в основе целостного восприятия мира и помогают строить лучшую жизнь независимо от возраста.

Надежная гавань и стартовая площадка

Я люблю смотреть на рыбок, плавающих в аквариуме в моем офисе. Некоторые рыбки заботятся о своем потомстве, но мои ведут себя типично для большинства рыб (а также рептилий и амфибий), которые оплодотворяют свои яйца, откладывают их и оставляют без внимания. Мы, млекопитающие, сильно отличаемся от них. Наши малыши нуждаются в заботе взрослого человека, чаще всего матери, которая защищает и кормит их. Это создает модель привязанности.

У человеческих детей формируется не одна модель привязанности, как у большинства млекопитающих. Люди занимаются совместным воспитанием, т. е. разделяют воспитание ребенка с другими взрослыми, которым они доверяют, или со старшими детьми. Эта особенность имеет важное значение для нас как для общественных существ и, возможно, повлияла на развитие нашего вида в целом. Совместное воспитание также означает, что мы можем формировать привязанность не только к матери, но и к узкому кругу других взрослых, к которым обращаемся за поддержкой и утешением.

Как сложные общественные существа, мы имеем очень долгий период зависимости от тех, к кому испытываем привязанность. Наш мозг нуждается в отношениях с такими людьми по мере своего роста и развития. Детский период зависимости занимает до 15 % от нашей жизни – по-настоящему долгий срок по сравнению с другими млекопитающими. А с учетом переходного возраста, который теперь растягивается до 20 лет и дольше, это процентное соотношение становится еще большим, порой достигая трети от жизни.

Человеческую привязанность можно рассматривать как сочетание нескольких факторов. Мы нуждаемся в наблюдении, безопасности и утешении, чтобы чувствовать себя защищенными. Наблюдение означает, что взрослые следят за нашей внутренней жизнью через наше поведение и, слыша, как мы плачем, догадываются, что нам нужно, и предлагают это что-то. Безопасность – что мы защищены от вреда и в то же время не ощущаем угрозы от опекунов. Утешение – что, когда мы расстроены, опекун прилагает усилия для того, чтобы мы лучше себя чувствовали: обнимает нас, говорит с нами. Все это – наблюдение, безопасность и утешение – позволяет нам чувствовать себя защищенными.

Привязанность к близким создает для нас ощущение надежной гавани. Но она также служит стартовой площадкой для исследования мира. Имея надежную модель привязанности, мы можем смело заглядывать в будущее за пределами дома. А когда мы устали, расстроены или просто хотим сделать передышку, то возвращаемся в гавань старого дома, к своим близким.

Когда мы переходим от младенчества к раннему детству, ощущение безопасности в присутствии близкой фигуры превращается в осознанное «состояние ума». Нам хорошо с собой и с людьми, и мы чувствуем, что они готовы удовлетворить наши потребности. Надежная модель привязанности создает основу для первоначального осознания своей личности.

Надежная привязанность в раннем детстве развивает многие функции префронтальной коры и готовит их к процессу интеграции в переходном возрасте. Исследования доказывают, что надежная привязанность ассоциируется с объединяющими функциями префронтальной коры, которые включают контроль над телесными реакциями и эмоциями, гибкость психики, понимание себя, сопереживание и развитие нравственного чувства.

В общем и целом это значит, что если у нас есть надежные модели привязанности, то наш опыт отношений с близкими способствует интеграции высших функций мозга и устойчивости психики. Дальнейшее же развитие ненадежных моделей привязанности препятствует интеграции высших функций мозга. Если ваша модель привязанности ненадежна, то все зависит от вашей способности и желания интегрировать функции префронтальной коры. Такая перемена может произойти в любом возрасте.

Надежная привязанность стимулирует рост соединительных связей в префронтальной коре мозга. Как мы помним, префронтальная область объединяет кору полушарий, лимбическую область, ствол мозга, телесные функции и даже связи с миром в координированное и сбалансированное целое. Привязанность создает здоровые и прочные отношения, возникающие в результате интеграции мозга.

Надежная модель привязанности в начале переходного возраста делает этот период более ровным и спокойным, но успеха не гарантирует. При всей своей важности психологическая устойчивость не дает абсолютного иммунитета от многочисленных превратностей: резких перепадов настроения, тревожного расстройства, путаницы в мыслях и злоупотребления наркотическими веществами. Каждое из этих состояний может проявиться, поскольку развитие обусловлено и другими факторами: темпераментом, взаимоотношениями с людьми, социально-экономическим статусом, генетикой и пр.

К примеру, исследования показывают, что определенные вариации нашего генетического кода, влияющие на усвоение дофамина, серотонина или окситоцина, могут непосредственно влиять на реакции в сложных жизненных ситуациях. Привязанность – важный элемент жизни, но не вся жизнь. Однако, хотя вы не можете изменить свои гены, вы можете изменить свое сознание и поведение. Иначе говоря, модели привязанности подвержены изменениям, и их понимание необходимо для движения к надежным моделям независимо от возраста.

От половины до двух третей всех людей начинает свою жизнь с надежной привязанности. Если это справедливо для вас, то вы имеете отличную стартовую площадку для начала переходного возраста, и ваша психика более-менее устойчива к жизненным вызовам. Но от одной трети до половины (около 150 млн человек только в США) в детстве имели ненадежные модели привязанности. Это не обязательно означает нашу неуверенность во всем, но означает, что мы недостаточно удовлетворяли свою потребность в наблюдении, безопасности и утешении, поэтому не ощущаем уверенности в своем нынешнем положении. Ненадежные модели привязанности отражают попытки приспособиться к отношениям со взрослыми в более раннем возрасте. Да, их можно изменить, но лишь после того, как мы поймем их.

Мозг человека с ненадежной моделью привязанности при наступлении переходного возраста не имеет такого стимула к объединяющему развитию, как у людей с надежными моделями. Как хорошо, что никогда не поздно исправить положение дел! Мы способны переходить от ненадежных моделей привязанности к надежным путем интеграции высших функций мозга. Один из способов сделать это – разобраться в своей предыдущей жизни. Этот процесс помогает обрести целостность и продвигаться к более устойчивому и надежному состоянию.

В этой части книги мы рассмотрим историю вашей жизни и попытаемся разобраться в разных видах привязанности, сформировавшихся в детстве, и в моделях привязанности, которые теперь являются частью вашего внутреннего мира. Вы можете быть подростком или взрослым, но понимание вашей жизни позволяет вам перейти от ненадежной модели привязанности к надежной.

Четыре модели привязанности

Реактивная привязанность

Если надежная привязанность недоступна, мы находим разные способы адаптации, включая отчуждение, амбивалентность и дезорганизацию. Однако иногда наша привязанность не просто надежна или ненадежна. На одном краю спектра восприятия находится полное отсутствие привязанности, когда в течение продолжительного времени мы никого не можем назвать близким. В таком случае может возникнуть болезненное состояние «реактивной привязанности». У нас возникают трудности с чувствами и отношениями, и мы устанавливаем краткосрочные связи с большим количеством людей в детстве, в школе и в зрелом возрасте.

Реактивную привязанность можно считать лучшим, что может сделать ребенок в отсутствие надежной модели привязанности. Такая реакция отличается от разных видов ненадежной привязанности, рассмотренных выше. Если вы знаете людей, которые испытывали отсутствие привязанности, или сами испытывали это, обратитесь к профессиональной литературе по этому вопросу, которая может послужить основой для здорового развития.

Создание надежной привязанности и интеграция мозга

Колледж, в который поступил Стивен, находился примерно в 5 часах езды от его дома в Лос-Анджелесе, чтобы чаще бывать дома: когда он учился в выпускном классе, его мать, Гейл, заболела раком. Так что Стивен решил оставаться поблизости, но не слишком близко. Мать полностью поддержала его намерение не поступать в Калифорнийский университет в Лос-Анжелесе, расположенный лишь в нескольких милях от его семейного дома.

Мать Гейл умерла, когда ей было 15. Окончив школу, Гейл поступила в колледж рядом с домом, чтобы помогать отцу, бывшему алкоголику, растить своих младших сестер. Она хорошо помнила, как отец оскорблял и бил ее маму. Осознание своей неспособности защитить двух младших сестер заставляло Гейл чувствовать себя беспомощной. Тогда она не знала, что наблюдение за насилием является разновидностью насилия и причиняет психическую травму. Нетрудно понять, что детский ужас Гейл сформировал дезорганизованную модель привязанности к отцу.

Гейл обратилась ко мне на завершающем этапе переходного возраста – когда ей было чуть за 20. Мы работали над ее историей ненадежных привязанностей, включая дезорганизованную модель привязанности и сопровождающую тенденцию к фрагментированным и диссоциативным состояниям. Эти нарушения обычно непрерывных процессов происходили, когда она была расстроена и чувствовала, что «не может сложить все вместе». Она часто срывалась во время общения с бойфрендом и своим отцом, кричала на них и чрезмерно остро реагировала на мелочи. В других случаях она испытывала ступор и не могла вспомнить недавнее прошлое или сосредоточиться на чем-либо. К примеру, после смерти матери она иногда не могла вспомнить ее; утрата была ошеломительной, а отношения с отцом по-прежнему пугали ее.

Мы пришли к выводу, что она испытывала амбивалентную модель привязанности к матери, которая часто впадала в депрессию и не была уверена в своей способности быть хорошей женой и матерью. Ее мать была доброй и заботливой, но Гейл называла их отношения «нежной неразберихой». Ей было трудно разобраться в чувствах к матери из-за горя после ее кончины. Размышления об этой важной утрате в конце концов помогли ей освободиться от горя и разобраться в их сложных отношениях.

Во время терапии эмоциональная и личная жизнь Гейл стала налаживаться. Поскольку она имела амбивалентную модель привязанности к своему главному опекуну, т. е. матери, ей понадобилось избавиться от путаницы в мыслях и чувствах и довериться внутреннему компасу в отношениях с людьми. Это продвижение от ненадежной модели привязанности к надежности означало, что она училась контролировать и уравновешивать эмоции. Наши модели привязанности содержат важные схемы, с помощью которых мы научились общению с людьми и с собой. Когда наша жизнь приобретает внутренний смысл, мы можем постепенно двигаться от ненадежных моделей к надежным.

Незадолго до 30 Гейл вышла замуж по любви, но в отношениях с мужем возникали некоторые проблемы, унаследованные от дезорганизованной модели привязанности. Когда они начинали спорить, Гейл пугалась и замыкалась в себе. Ее замешательство и внутренний хаос были аспектами ненадежных моделей привязанности. Частично это было обусловлено амбивалентными отношениями с матерью и горечью от ее утраты, а возможно, и страхом потерять мужа. Но условия, в которых возникала эта реакция, и ее страх перед возможными последствиями были связаны с дезорганизованной моделью привязанности к ее отцу. К счастью, случаи «диссоциации» происходили довольно редко и лишь в отношениях с мужем. Иногда Гейл просто отдалялась от него, не обращая внимания на свою потребность в близости с ним. Такое поведение имело сходство с неконтактной моделью привязанности и явно составляло часть ее взаимоотношений с отцом. Отчуждение не возникало в ее отношениях с друзьями и коллегами. Ее ненадежные модели привязанности – неконтактная и дезорганизованная – активировались только в отношениях с мужем. Независимо от того, какая модель вступала в действие, это мешало ей иметь целостные отношения с партнером, построенные на взаимном уважении и сопереживании, которые делают жизнь более устойчивой и полноценной.

Разобравшись в прошлом и работая над нынешними обстоятельствами, Гейл приобрела внутреннюю целостность, позволявшую ей сохранять ясность. Она прошла через болезненный процесс размышлений о своих отношениях с пьяным отцом, ужасе и чувстве беспомощности и обнаружила смысл в том, что раньше казалось бессмысленным. Теперь она понимала, как мощно повлияли на нее ужасные проблемы в прошлом и как они продолжают влиять на нее теперь.

Гейл научилась быть сосредоточенной, любознательной и открытой к своим внутренним ощущениям без какого-либо суждения о них. Гейл работала над интеграцией ее сознания, выполняя такие упражнения, как «колесо осознанности» и сосредоточенное дыхание. С новым ощущением ясности она могла чувствовать свою потребность в близости и надежной привязанности, в откровенности и признании вместо прежнего смятения или отторжения. Ее приступы диссоциации стали менее частыми и интенсивными; теперь она могла просто сознавать желание «распасться на части» и противостоять ему. Работа над собой позволила ей превратить ненадежные модели привязанности в надежную привязанность.

Когда Стивен был подростком, Гейл находилась в стабильном состоянии, которое исследователи называют «заслуженной уверенностью». Мы также можем называть его «усвоенной надежной привязанностью». Гейл периодически приходила ко мне на проверку, и я знал от нее о развитии Стивена. Когда у Гейл обнаружили рак, я помог ей справиться со страхами. Обретя «заслуженную уверенность», она находилась в целостном состоянии и могла не опасаться реакции отторжения, смятения или фрагментации сознания.

За эти годы она также стала источником надежной привязанности для Стивена. Она смогла создать для него надежную гавань и прочную стартовую площадку. Стивен имел надежную привязанность и к отцу, поэтому он был уверен в своих силах, когда уезжал из дома. Болезнь матери побудила его оставаться достаточно близко к дому, но не настолько близко, чтобы это подавляло его внутреннюю потребность в исследовании окружающего мира.

Размышления о привязанностях и наведение порядка в жизни

Независимо от того, подросток вы или взрослый, важно разобраться в ваших привязанностях и отношениях с близкими людьми в раннем детстве. Связные воспоминания о самом раннем периоде жизни сохранить трудно. Но даже отдельные впечатления могут быть весьма полезны. Исследования показывают, что ряд вопросов помогает выявить определенные закономерности, позволяющие получить общее представление о моделях вашей привязанности. Хорошая новость в том, что, разобравшись в своих детских переживаниях, особенно в отношениях с родителями, вы сможете сделать свои модели привязанности более надежными. В результате ваши отношения – с друзьями, партнерами и потомками – заметно изменятся к лучшему и сами вы будете чувствовать себя лучше!

Формальные интервью помогают исследователю выяснить, как человеку удалось разобраться с ранними привязанностями. Это полезно для понимания моделей привязанности. Я разработал методики, помогающие людям разобраться в своей жизни и понять, как этот процесс способствует интеграции мозга. Я написал об этой методике в двух книгах. Ряд вопросов из последней книги я адаптировал здесь для вас как руководство для размышлений о жизненном опыте независимо от того, подросток вы или взрослый. Познакомьтесь с этими вопросами, а потом мы посмотрим, как вы понимаете их и как ими пользоваться. Помните: вы можете иметь много моделей привязанности. Вы можете записывать ответы в дневник или просто размышлять над ними. Вопросы сформулированы как в настоящем, так и в прошедшем времени. Сосредоточьтесь на том, что относится к вашему нынешнему положению.

Понимание себя – основной майндсайт умозрения для интеграции жизни – показывает, как вы соотносите воспоминания о прошлом с нынешним опытом. Это важный шаг к построению надежных моделей привязанности. Создавая повествование о себе, мы связываем прошлое и настоящее и можем становиться активными творцами будущего. Понимание себя помогает совершать «мысленное путешествие во времени» и обретать свою целостность в прошлом, настоящем и будущем.

Вопросы для размышления о привязанности

Истории привязанности и полушария мозга

Итак, закономерности. Анализ интервью показывает, что люди с надежными моделями привязанности, как правило, связно размышляют о хороших и плохих вещах, происходивших с ними в детстве. Разумеется, мы не можем судить о достоверности вспоминаемых фактов, но можем оценить, как сочетаются ответы на вопросы, – насколько они связны, откровенны и гибки в контексте отражения разных аспектов прошлого и в какой степени они являются результатом размышлений человека, а не просто запрограммированным набором реакций.

Даже когда пережитый опыт был трудным или пугающим, уверенные ответы указывают на сосредоточенность человека и его уверенность. Состояние присутствия в настоящем – отличительный признак надежной привязанности. Это значит, что мы открыты и принимаем происходящее по мере того, как оно происходит. Такое состояние во время размышления об истории привязанностей показывает, как мы приходим к согласию с хорошими и плохими событиями в ранних отношениях и как разбираемся в своей жизни.

Люди с историями неконтактной привязанности настоятельно утверждают, что ничего не помнят о ранних отношениях в семье и что семейная жизнь не повлияла на них. Здесь есть противоречие: если вы ничего не помните, то как можете утверждать, что это не повлияло на вашу жизнь? Взрослые с такими историями находятся в «отстраненном» состоянии ума: они отстраняются от мысли о том, что их отношения в прошлом могли как-либо повлиять на формирование их личности. Иначе говоря, они будто отвергают значение отношений в их прошлой жизни – возможно, потому, что это лучшая адаптация, которую они могли найти перед лицом эмоциональной пустыни, с которой они столкнулись в своей неконтактной модели привязанности.

Ненадежные модели привязанности возникают в условиях недостаточно интегрированных состояний мозга. Общение родителей и ребенка, при котором не происходит взаимопонимания и сопереживания, приводит к задержке интеграции в развивающемся мозге ребенка. Проще говоря, полноценное общение стимулирует развитие мозга и его интеграцию, и наоборот.

Я полагаю, что у людей с неконтактной моделью привязанности недостаточно развито правое полушарие мозга. Именно правое полушарие хранит наши личные воспоминания, чувства и эмоциональные потребности. Неконтактная модель позволяет не чувствовать эти потребности, поэтому мы не можем вспомнить ранний опыт семейной жизни. Вот почему неконтактные модели формируют наше поведение в отношениях, когда мы игнорируем невербальные сигналы от людей, которые принимаются и транслируются правым полушарием мозга.

Размышления о своей жизни опираются на автобиографические карты коры головного мозга, доминирующие в правом полушарии. Интересно, что даже наши телесные реакции и ощущения – например, сигналы от кишечника и нервной системы – обрабатываются главным образом правым полушарием. Эти сигналы плохо осознаются людьми с неконтактной моделью привязанности.

Полушария мозга обычно работают вместе, но функции у них разные. Эти функции влияют не столько на поведение, сколько на восприятие мира и отношение к нему.

Левая сторона коры отвечает за языковые функции, логику, линейное и буквальное мышление и даже за составление списков. Многие исследования показывают, что на левой стороне преобладают факты, а наши воспоминания о пережитом опыте преобладают на правой стороне.

(Сосредоточьтесь на использовании навыков левого полушария для понимания некоторых научных подробностей, в которые мы собираемся углубиться. Суть в том, что, восприняв важные и интересные факты линейным и логическим образом, мы сможем использовать их для ускоренного продвижения от ненадежных моделей привязанности к надежным моделям. Вам также понадобятся способности правого полушария для осознания контекста и личного значения этих представлений о мозге. Вы можете ощущать суть того, что мы собираемся объяснить, но вы можете и следить за логикой. Поэтому сейчас мы обратимся к обоим полушариям вашего мозга для наиболее подробного восприятия. В следующих трех разделах мы, опираясь на эти знания, поразмышляем, как изменить ненадежные модели привязанности, сосредоточившись на интеграции мозга и отношений. Не трудитесь запоминать подробности: все они находятся здесь, и вы можете вернуться к ним, когда захотите. Включите логические связи в обоих полушариях и будьте готовы к хорошей работе!)

Правая сторона коры не только главный источник автобиографических знаний, она также играет главную роль в непосредственном получении информации от подкорковых областей и организма в целом. Как вы можете догадаться, правая сторона часто считается «более эмоциональной», потому что телесные и подкорковые сигналы формируют мощные спонтанные эмоциональные реакции. Правая сторона коры «картирует» внутренние системы тела. Интуитивные ощущения, которые мы испытываем, принимая сигналы от мышц, сердца, кишечника, в первую очередь влияют на правую сторону. Левая сторона коры тоже испытывает эмоции, но они воспринимаются иначе, так как она не испытывает столь мощного влияния подкорковых областей, как правая сторона.

При активации одной зоны левой фронтальной области мозга возникает стимул, побуждающий нас к изучению внешнего мира и решению проблем. С другой стороны, в правой стороне фронтальной коры есть зоны, стимулирующие реакцию отторжения по отношению к новым вещам. Общий вывод таков: левое полушарие обращено к внешнему миру, а правое всматривается внутрь себя и других людей. Поэтому неудивительно, что левая сторона специализируется не только на языке, но и на соблюдении «социальных правил», культурно санкционированных норм общения между людьми. Таким образом, левая сторона может анализировать ожидания других людей и выбирать слова, соответствующие этим ожиданиям.

Что это значит для нашей жизни? Левая сторона сосредоточена на внешнем мире, наших интересах и взаимодействии с людьми. Но помогает ли правая сторона в налаживании связей с окружающими?

Правая сторона коры тоже общается, но она специализируется на невербальном общении. Что это такое? Невербальное общение включает следующие сигналы, которые левая сторона коры моего мозга готова перечислить для вас логичным, линейным и буквальным образом. Вот список управляемых правой стороной невербальных сигналов, которые принимаются, транслируются и распознаются правым полушарием мозга:

1. Визуальный контакт

2. Выражение лица

3. Тон голоса

4. Осанка

5. Жесты и прикосновения

6. Расчет времени сигналов

7. Интенсивность сигналов

Считается, что в наших жизненных историях левая сторона задает направление для истории, но автобиографические подробности обрабатываются правой стороной. Поэтому, в общем и целом, связное повествование зависит от совместной работы обеих частей.

Обе части могут работать вместе или порознь. Впервые прочитав об этом, я подумал, что это может послужить основой для понимания разных моделей привязанности, поведения и жизненных историй. Разобравшись в некоторых принципах работы головного мозга, можно объяснить массу открытий в области психологии отношений, а потом, используя эту информацию, помогать людям двигаться к созданию надежных моделей привязанности.

Как вы помните, в амбивалентной модели привязанности существует мощная потребность в близости. Как это связано с открытиями в области исследований мозга? Можно ли рассматривать это как чрезмерную опору на правую сторону мозга, не уравновешиваемую левой? Когда координация между полушариями нарушена, одно может занимать доминирующее положение в отсутствие другого, так как в нормальном состоянии обе стороны уравновешивают друг друга. В данном случае характерной чертой амбивалентной жизненной истории является поток автобиографических подробностей, не имеющей прямого отношения к задаваемым вопросам. Этот наплыв образов и эмоций обусловлен чрезмерной активностью правого полушария без уравновешивающей роли левого полушария, которое следит за соблюдением языковых норм. Считается, что левая сторона задает направление и структуру повествования, пользуясь словами линейным и логическим образом и объясняя причинно-следственные отношения между событиями. Но когда эти события имеют автобиографический характер, она нуждается в сотрудничестве правой стороны, чтобы повествование было связным.

При ответах на вопросы, касающихся амбивалентных жизненных историй, правая сторона, кажется, подавляет левую. В психологии это называется «поглощенной» привязанностью, и человеку приписывают одну категорию привязанности. Но на самом деле моделей, разными способами формирующих жизненную историю, может быть много, поэтому здесь мы будем придерживаться базового термина «амбивалентная модель привязанности», памятуя о существовании надежной, неконтактной и дезорганизованной моделей.

Реакция уклонения от контакта опирается на восприятие левого полушария и является способом адаптации к эмоциональной изоляции. При составлении жизненной истории это объясняет недоступность автобиографических воспоминаний и настойчивые утверждения о том, что отношения с родителями не связаны с нынешним состоянием человека. Амбивалентная реакция в большей степени опирается на правую сторону, на поток чувств и воспоминаний, возникающий при составлении жизненной истории. Но что, если модель привязанности также является дезорганизованной? Как разобраться в этом?

Для дезорганизованной модели привязанности характерна бессвязность, или дезориентация, при ответах на вопросы. Такая дезориентация обычно возникает, когда вопросы связаны с утратой или угрозой. К примеру, об умершем отвечающий может говорить как о живом. Если вопрос связан с угрозой, то реакцией может быть ужас, будто источник угрозы снова находится рядом.

К примеру, я могу сказать о своем пьяном отце: «Он не был страшным… нет, я имею в виду он пьет, и когда он приходит домой, то в комнате разит спиртным… ну вот, он приходил, а я убегал, но он был слишком быстрым, и я…» Обратите внимание, что рассказ переходит от настоящего времени к прошедшему и становится невнятным и даже бессвязным.

Мы изучаем концепцию интеграции головного мозга, чтобы понять, как двигаться к надежной модели привязанности.

Эти черты могут быть выражены слабо или сильно, но они указывают на нарушенную интеграцию функций мозга. Когда левое полушарие пытается рассказывать историю, начинается дезориентация, и оно теряет нить повествования или сосредоточенность на теме. Правое полушарие посылает разрозненные фрагменты воспоминаний, которые нелегко расшифровать левому полушарию. Ощущение времени, отслеживаемое префронтальной корой, работающей как с левым, так и с правым полушарием, внезапно пропадает, и прошлое сливается с настоящим. Необработанные формы, называемые «скрытыми воспоминаниями», стучатся в сознание, и эмоции, образы и даже импульсы поведения из прошлого ощущаются так, будто все происходит в настоящем. Таков итог ошеломляющих переживаний из прошлого, если они остаются подавленными. В такие моменты происходит блокировка многих систем, включая взаимодействие полушарий, координационные и балансирующие функции префронтальной коры. Ученые называют это «неразрешенной психической травмой» или «утратой организации», но мы будем называть это дезорганизованной моделью привязанности.

Вот хорошая новость: от неразрешенной психической травмы можно избавиться, согласовав процессы воспоминания и повествования, и перейти от ненадежной модели привязанности к надежной. В контексте левого и правого полушарий дезорганизация возникает, когда поток телесных ощущений и автобиографических воспоминаний правого полушария с трудом воспринимается и сортируется линейным мышлением левого, которое пытается составить словесное описание. Поэтому дезорганизацию и неразрешенную психическую травму можно рассматривать как нарушение координации между полушариями. Раздумья позволяют превратить необработанные скрытые воспоминания правого полушария в явные воспоминания и описание фактов левого полушария и сделать их частью связного повествования о нашей жизни. Амбивалентную модель тоже можно превратить в надежную модель, укрепив роль левого полушария во внутренней жизни и таким образом восстановив баланс между полушариями. Неконтактные модели можно превратить в надежные, укрепив роль правого полушария и получив доступ к здоровой потребности в близости, заблокированной в прошлом.

В общем и целом, мы изучаем концепцию интеграции головного мозга, чтобы понять, как двигаться к надежной модели привязанности. Это помогает разобраться в собственной жизни и сделать ее более целостной и плодотворной.

Реакция уклонения, эмоциональная дистанция и левое полушарие мозга

Если ваши ответы на вопросы из списка раскрывают ощущение разобщенности с прошлым жизненным опытом в отношениях с вашими опекунами, это свидетельствует о реакции уклонения. Чем она может быть вызвана и что можно с этим сделать?

Один из родителей, к которому ребенок испытывает неконтактную привязанность, часто не воспринимает или не реагирует на невербальные сигналы расстройства, такие, как плач или выражение лица. Это свидетельствует об отсутствии навыков майндсайт и о том, что в отношениях с ребенком один из родителей больше озабочен его поведением, чем сопереживанием и заботой о его чувствах.

Если вы полагаете, что имели неконтактную привязанность, то помните, что ваши родители часто уделяли внимание физической стороне жизни, но не слишком интересовались внутренней жизнью. Подумайте, был ли «язык разума» частью этих отношений? Возможно, в ваших разговорах отсутствовали такие слова и фразы, как «Я чувствовал…», «Наверное, для тебя это было как…», «Интересно, о чем он думал в тот момент», «Полагаю, он рассматривал это как…», «С ее точки зрения, это могло выглядеть…» или «Ее мнение неразумно для меня, но я могу понять, почему она так думает…». В каждой из этих фраз можно видеть человека, в достаточной степени владеющего навыками майндсайт, чтобы сообщить о собственном внутреннем состоянии, почувствовать внутреннее состояние другого человека или спросить о нем.