Разведывательно-диверсионная группа. «Индеец» Негривода Андрей

...7 октября Артур вернулся в училище из краткосрочного отпуска, в который его отпустило командование училища, на похороны отца... И в тот же день он пришел к своему командиру роты:

– Разрешите, товарищ капитан?

– Проходи, сержант... – ротный с немым участием посмотрел на своего курсанта. – Слушаю тебя...

– Вот, товарищ майор! – Артур положил на стол листок бумаги.

– Что это?

– Там все написано!

Капитан взял в руки исписанный лист и прочел вслух:

– «Командиру 1-го батальона полковнику Абрамцеву от младшего сержанта Сабирова А.Н. Рапорт...» – Он внимательно посмотрел на Артура и стал читать дальше: – «...Прошу отчислить меня из училища по семейным обстоятельствам и направить для дальнейшего прохождения службы в Ограниченный контингент Советских войск в Демократической Республике Афганистан». Число. Подпись...

Капитан положил листок на стол и вопросительно посмотрел на Артура, а тот встал по стойке «смирно!» и твердо проговорил:

– Товарищ капитан! Прошу вас подписать мой рапорт и дать ему ход дальше по команде!

– Отца уже не вернешь, Артур...

– Я знаю...

– Ну и зачем же тогда?

– У меня теперь есть там личные счеты!

– Не самый лучший и не самый умный аргумент!

– Подпишите, товарищ капитан!.. Я все равно туда уеду!..

Думал ротный над рапортом минут десять, а потом задал последний вопрос:

– Ты твердо решил, Артур? Отговаривать бесполезно?

– Бесполезно, товарищ капитан!.. Я все решил!

– Хорошо... Я подпишу... И передам комбату... А там... Это не очень быстрый процесс, младший сержант, по опыту тебе говорю... Не меньше месяца пройдет...

– Месяц я подожду...

– Хорошо!.. Раз ты так решил... – Было видно, что и капитан принял решение. – С сегодняшнего дня и до момента убытия из училища в часть вы, младший сержант Сабиров, отстраняетесь от занятий...

– Есть!

– Будешь ходить в наряды... Дежурным по роте... Через сутки!

– Есть! Разрешите идти?!

– Идите! – и уже вслед уходящему Артуру капитан произнес: – Зря ты так, младший сержант... Офицером ты сумел бы отомстить «духам» за своего отца куда как более чувствительно...

– Но мне пришлось бы ждать целых пять лет, товарищ капитан! А к тому времени эта война и закончиться может!.. И как тогда?..

– Дай бог, чтобы так оно и было... Ладно, казак... Я-то тебя понимаю... Иди... И жди решения... Думаю, что и командование тебя тоже поймет...

– Спасибо, товарищ капитан... – сказал Артур и закрыл дверь ротной канцелярии.

И уже в коридоре услышал слова капитана, донесшиеся с той стороны закрытой двери:

– За что спасибо-то, дуралей?!! За то, что на войну поедешь?!.

9 ноября 1981 г. Ташкент. Фергана.

«...Пора в путь-дорогу!..»

...Прошла неделя с того разговора Артура со своим командиром роты... Неделя нарядов и долгих разговоров со старшими офицерами училища – командиром батальона, начальником политотдела училища, начальником «Особого отдела», начальником «Строевой части», от которого, кстати говоря, очень многое зависело...

«Строевая часть» получила свое название от слова «строй», в смысле, «армейский строй»... И занималась она не чем иным, как «Личными делами» офицеров и курсантов училища... В общем, если грубо перевести на «гражданский» язык, то это был попросту отдел кадров. Хотя... Распределения выпускников на «блатные», престижные или уж совсем не престижные места службы напрямую зависели именно от «Строевой части»... От этого отдела на самом деле зависело очень многое в карьере военного человека. Они распоряжались «Личными делами» всех военнослужащих воинской части... И если честно, то «строевиков» не любили. Нигде и никогда!.. И если армейских «гэбэшников» из «Особого отдела» называли просто «особистами», то этих «военных» называли «эсэсовцами», а подразделение, в котором они служили, просто и незатейливо переименовывая «Строевую часть» в «Строевую службу», величали уже по новой аббревиатуре – «СС»... Ну, и понятное дело, что только от главного «эсэсовца» училища зависело то, куда попадет служить дальше отчисленный курсант – в нормальную воинскую часть или в какой-нибудь дальний медвежий угол...

...Разговоры, разговоры...

Артур чувствовал, что его отчисление и перевод откладываются на неопределенный срок, а его душа... Душа этого потомственного казака рвалась на части от еще свежей утраты и жгучей жажды мести – он уже заочно ненавидел афганских моджахедов...

...15 октября, 10.30 АМ...

...Вчера вечером Артур сдал очередной свой суточный наряд дежурного по роте, и сегодня у него был целый день, чтобы подготовиться к наряду следующему, в который он должен заступить уже сегодняшним вечером...

Было утро...

Все его товарищи находились в учебных корпусах на занятиях, и Артур сидел в одиночестве на деревянной скамеечке в дальнем углу спортивного городка и думал свои тяжелые мысли...

Он так глубоко ушел в себя, что не заметил, как метрах в пятнадцати от него, по дорожке, посыпанной мелким гравием, прошел генерал, начальник училища...

Одинокий, ничем не занятый курсант посреди учебного дня – это такой нонсенс в Советской армии, мимо которого никогда и нигде не проходили мимо! Тем более генералы!..

– Товарищ младший сержант! – раздался требовательный командный голос. – Ко мне! Бегом!

Артур подскочил со скамейки так, словно его выстрелили из мощной катапульты, и подбежал к «высокому командованию»:

– Товарищ генерал-лейтенант! Младший сержант Сабиров по вашему приказанию прибыл!

– Почему слоняетесь по территории без дела? – рявкнул генерал. – Почему не на занятиях? Что за распиздяйство, младший сержант?

– Да ну их на фуй, занятия эти...

Честное слово, но эта фраза вылетела у Артура сама собой... Совершенно неожиданно!.. Он ляпнул эти слова и обомлел от страха...

Так же, как и обомлел генерал... Только от этой несусветной наглости...

Он как-то по-стариковски пожевал губами и устало произнес:

– Из какой вы роты, младший сержант?

– 12-я рота, товарищ генерал-лейтенант!

– Доложите вашему командиру, младший сержант, что начальником училища вам объявлено взыскание за несоблюдение субординации – семь суток ареста на гарнизонной гауптвахте!

– Есть! – Артур отдал честь «под козырек». – Разрешите идти?

Генерал внимательно посмотрел на «нарушителя»:

– А строевая подготовка в роте хромает, надо полагать... За месяц вы, младший сержант, так и не научились правильно отдавать честь вышестоящему начальству!.. А это, должен вам сообщить, не просто воинский ритуал!.. Вы знаете его историю, младший сержант?

– Никак нет, товарищ генерал! – Артур был удивлен этим продолжением разговора.

– А зря. Что ж... Придется вас немного просветить...

В сущности, этот генерал был очень неплохим человеком и прекрасным заслуженным офицером. И никто и никогда не мог назвать его солдафоном, «армейским сапогом»! Он уже даже больше был похож на старого доброго профессора, каковым и был на самом деле, чем на генерала, но... Порой ему приходилось показывать свою генеральскую власть и «генеральский характер» – положение обязывало...

– Так вот... Запомните это раз и навсегда, товарищ младший сержант!.. Так приветствовали друг друга еще рыцари! Встречаясь с незнакомцем, они приподнимали забрало на шлеме, открывая встреченному рыцарю свое лицо, а потом протягивали для рукопожатия руку, в знак того, что они не затевают ничего плохого – открытый взгляд и чистая, без оружия, рука!.. Запомнили?

– Так точно!

– А теперь идите в роту и доложите о наложенном на вас взыскании!

– Есть!

...Капитан, узнав о том, на что и на кого нарвался Артур, только пожал плечами, мол, ну что ж, ты сам выбрал именно такой путь отчисления из училища, и вызвал караульного для сопровождения арестованного на гарнизонную гауптвахту...

Но просто так этот день для Артура не закончился...

...15.20 РМ...

...В гарнизонной гауптвахте его определили не в общую камеру, где отбывали свои наказания солдаты и сержанты разных частей ташкентского гарнизона, а в офицерскую «одиночку»...

Распорядок дня для арестованных на гауптвахте всегда был прост, как стальной ломик:

Подъем. Завтрак. Уборка территории. Строевые занятия. Обед. Строевые занятия. Уборка территории. Ужин. Строевые занятия. Вечерняя поверка. Отбой...

Ну или другие вариации, но основное занятие арестованных – работа или занятия строевой подготовкой! Наказание есть наказание!..

...А вот Артура начальник караула, узнав, за что тот сюда попал, трогать попросту не стал...

...Пообедав, Артур вышел из столовой, присел под высоким, пирамидальным тополем на травку и стал наблюдать за тем, как маршируют на небольшом плацу его товарищи по несчастью...

– Р-раз! Р-раз! Р-раз, два, три! – командовал сержант из караула. – Левой! Л-левой! Р-раз, два, три! Выше ногу! Четче шаг!!! Чтоб я слышал единый удар по асфальту, салабоны! Р-раз, два, три!!!

«Во дает, сержант! Не на шутку раздухарился!..»

Артур закурил сигарету, и в этот момент:

– Товарищ младший сержант! – раздался голос за его спиной. – Встать! Ко мне!

Артур обернулся и увидел щуплого старшего лейтенанта, в голубых петлицах которого поблескивали летные «крылья»...

«О, бля! А это что за карлсон с пропеллером нарисовался? – подумал Артур. – Всего-то старлей, а мнит из себя целого фельдмаршала!.. А я сегодня настоящего генерала практически на фуй послал... Так неужели же я перед этим «старым» карлсоном с «пропеллером в жопе» прогибаться стану?! Да ну его!..»

Артур, не поднимаясь с травки, тихо, но внятно произнес:

– А не пошел бы ты на фуй, старлей, а?..

Офицер постоял молча несколько секунд, соображая, видимо, что ему делать дальше, и, не говоря больше ни слова, направился в караульное помещение...

«...Ну, вот и ладушки... Приехал небось кого-то из своих бойцов забирать, а туда же – права качать!.. Полудурок!..»

Артур в тот момент еще даже не догадывался, как он оказался не прав!..

Но... узнал он о своей почти роковой ошибке ровно через несколько минут, когда за ним, совершенно взмыленный, прискакал один из караульных и передал приказ срочно явиться к «начальнику караула»...

В комнате «начкара» сидел капитан с повязкой «начальника караула» на рукаве и... старый карлсон...

– Товарищ капитан! Младший сержант Сабиров по вашему приказанию прибыл!

«Начкар» хмыкнул как-то неопределенно и перевел взгляд на старлея, читавшего «сопроводиловку» Артура.

– Ага! – проговорил тот. – Семь суток ареста от начальника училища за несоблюдение субординации... Ты что, «младший», своего генерала так же, как и меня, на фуй послал?

– Почти... – ответил Артур.

– Ну, что ж... Придется мне поучить тебя хорошим манерам в армии, раз больше некому... Разрешите представиться, товарищ младший сержант. – Старлей встал и сделал церемонный полупоклон: – Старший лейтенант Сафронов! Начальник гарнизонной гауптвахты!..

«Пиздец! – сердце Артура провалилось куда-то вниз и гулко забухало где-то в районе коленей. – Попал!..»

Видимо, что-то такое изменилось во взгляде Артура, и это понял старлей, потому что как-то уж очень плотоядно улыбнулся и тихо проговорил:

– Ты правильно понял, салага! Ты попал! В большую негритянскую жопу! Теперь я тебя отсюда выпущу только тогда, когда ты мне все армейские уставы наизусть сдашь! Все и именно наизусть! И начнем мы с тобой занятия с дисциплинарного устава... Ты у меня здесь и Новый год встретишь, чмо...

Он обернулся к начкару:

– Запишите в журнале: «Младшего сержанта Сабирова не привлекать ни на работы, ни на строевую подготовку! Приказом начальника гарнизонной гауптвахты Сабиров отбывает наказание по индивидуальному плану»!

– Есть! – ответил капитан.

– А ты иди, «младший»... Завтра, в это же время, я буду принимать у тебя первый экзамен! Первые пять статей дисциплинарного устава Вооруженных Сил СССР!.. И если ты ошибешься хотя бы на одну букву, то оценкой тебе будет – «кол»! И тогда все с самого начала... Тебе все ясно?

– Так точно!

– Ну и пшел вон отсюда, повышать боевую и политическую подготовку... Теория, салабон, – это самое главное!.. Ты мне потом еще спасибо скажешь...

...Кто-то имеет хоть малейшее представление о том, какое наказание грозило Артуру? Кто-то видел, хоть единожды хотя бы только, дисциплинарный устав?

А ведь их было-то в Советской армии ого-го!

«Устав Внутренней службы ВС СССР», «Дисциплинарный устав ВС СССР», «Устав гарнизонной и караульной служб ВС СССР», «Строевой устав ВС СССР»...

И, что самое поганое, старлей Сафронов совершенно не шутил!..

На следующий день, когда Артур, через пень-колоду, кое-как рассказал «Карлсону» одну главу Устава, тот только улыбнулся ехидно и слащаво так проговорил:

– А ведь я тебя предупреждал, чмо... «Единица» тебе, Сабиров!.. Только это не просто оценка! За каждую «единицу» ты будешь получать от меня лично, как от начальника гауптвахты, «за нарушение воинской дисциплины», дополнительных пять суток ареста! За «двойку» – четыре, за «троечку» – трое суток, а за «четверку», соответственно, – двое суток... Даже за «четыре с плюсом» я приплюсую тебе сутки!.. И только за твердую «пятерку» ты не получишь ничего... Ясно?

– Ясно! С-сука...

– Ну, если на то пошло, то «сук» или даже «сучок»! – улыбнулся старлей. – За который ты намертво зацепился, салабон... Все! Свободен! Пять дополнительных суток сегодня ты уже заработал... Пшел на фуй отсюда учить уставы!..

Вот тогда-то и начал Артур штудировать сутки напролет скучные строчки дисциплинарного устава... И сдавать ежедневные «экзамены» на его знание...

...17 октября...

...Стоя по стойке «Смирно!», немного прикрыв веки, Артур, словно пулемет, выстреливал из себя заученные строчки:

– «Дисциплинарный устав Вооруженных Сил СССР, его основные требования и содержание...

Статья 2. Воинская дисциплина основывается на осознании каждым военнослужащим воинского долга и личной ответственности за защиту своего Отечества, на его беззаветной преданности своему народу. Основным методом воспитания у военнослужащих высокой дисциплинированности является убеждение. Однако убеждение не исключает применения мер принуждения к тем, кто недобросовестно относится к выполнению своего воинского долга...»

– Вот именно! – поднял указательный палец старлей. – Вот именно! И это напрямую тебя касается, Сабиров! Тебе это понятно?

– Так точно!

– «Товарищ старший лейтенант»! После каждой фразы военнослужащий, обращающийся к другому военнослужащему, обязан называть его воинское звание! Тебе понятно?

«Гнида ты, старлей... Сам-то этого не делаешь!..»

– Так точно, понятно! Товарищ старший лейтенант! – рявкнул во всю глотку Артур.

– Вот и хорошо... Ну, раз понятно, тогда давай, вещай мне, Армейское Радио, следующие положения Устава!

– «…Статья 5. За состояние дисциплины в воинской части (подразделении) отвечают ее командир и заместитель командира по воспитательной работе, которые должны постоянно поддерживать высокую воинскую дисциплину, требовать от подчиненных ее соблюдения, поощрять достойных, строго, но справедливо взыскивать с нерадивых...»

Артур перевел наконец-то дух и посмотрел на старлея Сафронова, который все это время очень внимательно и очень дотошно следил за тем, чтобы Артур не ошибся ни в одном определении, держа перед собой книжку Устава...

Потом устало отложил «Воинскую библию» и сказал:

– Ну вот... Можешь, когда хочешь, «младший»... Какое наказание тебе определил твой генерал?

– Семь суток ареста, товарищ старший лейтенант! – рявкнул Артур.

– Ага! А вчера я тебе еще пять добавил?

– Так точно!

– Ну что ж... Сегодня ты не заработал дополнительных суток... Так что... У тебя есть еще десять суток, чтобы выучить все остальное... Пока десять!.. Смотри, чтобы мне больше не пришлось тебе ничего добавлять! Твоя свобода, как говорится, в твоих же руках!.. Да и полезно тебе будет – ты же как-никак «младший командир»...

...И все следующие ночи Артур зубрил положения Устава, а на следующий день сдавал очередной экзамен...

...19 октября...

– «…Статья 8. Деятельность командира (начальника) по поддержанию воинской дисциплины оценивается не по количеству правонарушений в воинской части (подразделении), а по точному соблюдению им законов и воинских уставов, полному использованию своей дисциплинарной власти и выполнению своих обязанностей в целях наведения порядка и своевременного предупреждения нарушений воинской дисциплины. Ни один нарушитель воинской дисциплины не должен уйти от ответственности, но и ни один невиновный не должен быть наказан.

…Каждый военнослужащий обязан содействовать командиру (начальнику) в восстановлении порядка и дисциплины. За уклонение от содействия командиру (начальнику) военнослужащий несет ответственность...»

– Каждый! – поднимал Сафронов указательный палец при этих словах Устава. – Запомни это, салабон! Каждый должен содействовать командиру! А за уклонение несет ответственность! Ясно?

– Так точно! Прямо как в 37-м году – арест за недоносительство...

– Молчать, бля! – рявкнул старлей. – Не тебе судить о том, чмо! Твое дело выполнять! Дальше!!!

– «...Статья 9. Право командира (начальника) отдавать приказ и обязанность подчиненного беспрекословно повиноваться являются основными принципами единоначалия. В случае открытого неповиновения или сопротивления подчиненного командир (начальник) обязан для восстановления порядка и дисциплины принять все установленные законами и воинскими уставами меры принуждения, вплоть до ареста виновного и привлечения его к уголовной ответственности. При этом оружие может быть применено только в боевой обстановке, а в условиях мирного времени – в исключительных случаях, не терпящих отлагательства, в соответствии с требованиями «Устава внутренней службы Вооруженных Сил Союза Советских Социалистических Республик...».

– Если бы ты, сучонок, послал меня в Афгане, я бы даже не задумался, как тебя наказать...

– Такие на войну не попадают...

– Захлопни рот, военный! И читай дальше статьи Устава!

– Есть! – рявкал Артур и продолжал: – «...Статья 10. Применять поощрения и налагать дисциплинарные взыскания могут только прямые начальники и начальники, указанные в разделе «Наложение дисциплинарных взысканий в особых случаях» (Глава 3)…

…Статья 16. Заместители министра обороны Советского Союза, главнокомандующие видами Вооруженных Сил пользуются дисциплинарной властью на одну ступень ниже прав, предоставленных министру обороны. Лица гражданского персонала Вооруженных Сил Советского Союза в отношении военнослужащих с занимаемой штатной должностью...» – выдохнул Артур последние строчки и замолк.

Пот градом лил по его лицу, а старший лейтенант Сафронов словно и не замечал этого:

– Ну, что... Можешь, когда хочешь... Все правильно...

Артур шумно перевел дыхание: «Слава богу!.. Проскочил...»

– Но сегодня ты заработал еще двое дополнительных суток ареста!

– За что? – выдохнул возмущенный Артур. – За что двое суток?!!

– За 37-й год и за то, что ты меня не уважаешь как офицера, а это твоя прямая обязанность! – ядовито улыбнулся старлей. – Дисциплинарный устав ты выучил, но его положения, надо понимать, до твоей тупой башки так и не дошли! Вот за это еще двое суток!.. Я добьюсь, салабон, чтобы ты Уставы не только знал, но и понимал!.. Чтобы они засели у тебя не только в голове, но и в печенках, и во всем остальном твоем ливере!.. Завтра ты, Новое Армейское Радио, будешь докладывать мне положения строевого устава... А пока... Пока у тебя так и осталось десять суток ареста...

Артур зло посмотрел на старлея и тихо проговорил:

– «...Надевая портупею, я тупею, я тупею...» Правильно про офицеров говорят, что «в армии все дубы и все шумят»...

– Может быть, может быть... – улыбнулся старлей. – А вот ты, Сабиров, очень предсказуемый! Я ожидал от тебя именно такую реакцию!.. Теперь, после этих армейских афоризмов, у тебя уже не десять, а двенадцать суток ареста!.. Тоньше надо быть! Тоньше!.. Иди, «младший», напрягай мозги! Завтра встретимся!..

...И Артур вновь сутки напролет зубрил строчки Устава...

...Май 1990 г. Расположения РДГ...

...Вы думаете, наверное, что это просто невозможно? Невозможно выучить наизусть всю эту несусветную мутотень, да еще и в таких неимоверных количествах? И вы глубоко ошибаетесь! На что только не способен русский солдат!..

...Самое удивительное было то, что об этом старлее Сафронове и своих злоключениях на ташкентской гауптвахте Индеец рассказывал Андрею без какой-либо обиды или зла, а даже с улыбкой:

– Знаешь, Андрюха... А ведь этот «Карлсон» прав оказался в своих воспитательных методах!.. Я ему даже благодарен!

– Как это? – удивился Филин.

– Были у меня ситуации в армии... Потом... И, что самое интересное, я выпутывался из них только благодаря тому, что прекрасно знал статьи Уставов... Вот уж действительно с помощью Сафронова они засели не только в голове, а и в печенках!..

Филин хитро улыбнулся:

– И ты до сих пор все помнишь?

– До сих пор, Андрюха! – улыбнулся Индеец в ответ.

– И можешь ответить на любой вопрос?

– Да на «раз»!

– О как! – усмехнулся Андрей. – А доложи-ка мне, Артур, каковы были твои обязанности как командира отделения? Ты же тогда «комодом» был?

– В соответствии с положением «Устава внутренней службы»... – усмехнулся Артур. – Статья 152. «Командир отделения в мирное и военное время отвечает за:

успешное выполнение отделением боевых задач;

обучение, воспитание, воинскую дисциплину и морально-психологическое состояние, строевую выправку и внешний вид подчиненных;

правильное использование и сбережение вооружения, военной техники, снаряжения, обмундирования, обуви и за содержание их в порядке и исправности.

Он подчиняется командиру взвода и его заместителю (старшине команды) и является непосредственным начальником личного состава отделения.

Статья 153. Командир отделения обязан:

– обучать и воспитывать солдат (матросов) отделения, а при выполнении боевых задач – умело командовать отделением;

– знать фамилию, имя, отчество, год рождения, национальность, личные качества, род занятий до военной службы, семейное положение, успехи и недостатки в боевой подготовке каждого подчиненного;

– следить за выполнением распорядка дня, чистотой и внутренним порядком в отделении, требовать соблюдения подчиненными воинской дисциплины;

– знать материальную часть, правила эксплуатации оружия, военной техники и другого имущества отделения, следить за их наличием, ежедневно осматривать и содержать в порядке и исправности!.. Продолжать?..

– Вот так ни хрена себе! – Филин был просто сражен наповал. – Если честно, то я просто не ожидал!

– И вот так вот любой Устав, командир! – широко улыбнулся Артур. – Постарался тогда Сафронов на совесть! От всей души постарался!

– Ну и как же ты с той «губы» выскочил-то в конце концов? – спросил Андрей.

– А как... – ответил Индеец. – Через семь суток, как и было положено, 21 октября за мной приехал ротный, чтобы забрать в училище, и вот тут и узнал о моих «дополнительных сутках»...

– И что?

– Взял бутылку коньяку и дождался Сафронова... Они тогда долго разговаривали, «за рюмкой чая»... Часа три, наверное... Потом меня вызвали для сдачи очередного «экзамена»... Ну... Я отбарабанил очередную часть Устава...

– Ну? Не тяни кота за яйца, Артур! – проговорил нетерпеливо Филин.

– Сафронов мне тогда сказал, что только после разговора с моим капитаном он понял причины моего «хамского поведения»...

– Отпустил?

– Андрюха! – улыбнулся Индеец. – Ну, ты же офицер! И прекрасно знаешь, что «отданный приказ обратной силы не имеет»!.. У меня было еще 14 «заработанных» от старлея суток, которые я и отсидел... От звонка до звонка, как говорится...

– И Уставы продолжал сдавать?

– Конечно!.. Только старлей мне больше ничего не добавлял...

Индеец закурил сигарету и продолжил:

– Выпустили меня только 4 ноября... И сразу же, на следующее утро, «на ковер» к начальнику училища... Ну, а тот тоже уже был в курсе моих дел... Ему наш «особист» все доложил...

– Ну, и?

– А что «и»?.. Я попросил генерала направить меня служить в ВДВ, в тот полк, в котором батя мой служил... Документы мои о переводе в другую часть подготовили уже на следующий день...

– Попал в полк?

– Попал, командир... Только не сразу, а через полгода, в апреле 82-го...

– А до этого?

– «Учебка»... Как раз осенний призыв заканчивался, а в Афгане началась большая жопа... «Десантура» потери несла... В общем... Направили меня в Фергану, в 387-й отдельный учебный парашютно-десантный полк, который готовил десантников для Витебской дивизии... Как раз после праздников я туда и приехал – 9 ноября...

– Рядовым?

– Зачем? – удивился Индеец. – Звания меня не лишали – начальник училища понятливым мужиком оказался... В общем... Заявился я в полк уже младшим сержантом...

– Ну и как на это «местные» реагировали?

– Поначалу, конечно, тяжело было – хреново отреагировали, что и говорить... – Индеец не стал лукавить. – Там же инструкторами в основном сержанты были, а тут я... В армии без году неделя, Присягу только два месяца как принял, а уже младший... Да и должности для меня не было... В общем... Сделали меня «свободным сержантом», направили в «сержантскую учебку», был там один такой учебный батальон, и стали гонять как сидорова козла!.. Сержантские «сопли» на погонах надо было как-то оправдывать... В общем, погоняли здорово!...

Ноябрь 1981 г. – апрель 1982 г. Фергана. ГУЦ ВДВ... 387-й оупдп...

«...You’re in the army now!..»[3]

...Не подозревал и даже не догадывался Артур, насколько тяжело ему придется в этом учебном полку... Насколько тяжелы будут на плечах его сержантские погоны...

Здесь не было такого банального понятия, как справедливость! Потому что здесь готовили солдат... На войну... И это была не пионерская «Зарница», а настоящая война, на которой убивали... Потому-то и не жалели здесь никого... Не жалели, чтобы потом эти парни умели выживать!..