Стражи Армады. Прыжок за грань Приходько Роман
– Может, и сказка, но я совсем не это имел в виду. Есть другой вариант. Ну, раз ты такой Фома неверующий, то поступай, как знаешь!
Они встретились взглядами. Повисла немая пауза. Из-за двери потянуло запахом марихуаны, видно охранник пытался снять стресс.
– А подробней можно? – больше для поддержания разговора, чем ради интереса, спросил Егор.
– Нужно! – пленник усмехнулся. – Знаю я одного торговца, который по своим каналам уже не раз справлял чистые документы. Главное – быстро и без жалоб на качество. А по поводу деньжат – есть на примете местечко, где мы с напарником видели неплохую полянку с артефактами. Не струсишь – можем и тебя взять с собой в рейд. Конечно, это не прогулка по парку, но разок стоит рискнуть. Хабар разделим поровну – даю слово. Поверь – такие предложения на дороге не валяются. Тысяч десять-пятнадцать зелени за одну ходку – неплохой стимул размять мышцы. Тем более если есть нужда…
– А какие гарантии, что ты не свернешь мне шею по дороге? – Егор встретился взглядом со сталкером.
– Только мое слово. Но более надежной гарантии тебе не даст никто! Спроси у кого угодно…
– Я подумаю, – пробормотал парень, вкрутил последний шуруп и, подойдя к двери, постучал кулаком. – Открывай, хватит спать!
За дверью послышался сухой кашель, затем в окошко двери с опаской заглянул сержант.
– Чё так долго? Скоро уже темно будет, – дыхнул кислым запахом изо рта вояка и открыл задвижку.
– Быстро только мухи влюбляются, – Егор вышел в коридор и запер дверь.
Стоявший у окна с оружием наготове План облегченно вздохнул и, прислонив автомат к стене, стал раскуривать очередную папиросу, видно, после первого косяка он «кайфа» так и не поймал. Только глаза азартно блестели в затухающих отблесках заката, пробивающихся сквозь листву тополя.
Егор хмыкнул, глядя на старания служивого, и направился за другим табуретом. Ему не хотелось, вешая фонарь, повторить кульбит Плана, ведь падать ему пришлось бы из более неудобного положения. По пути в казарму и обратно в голове кипели бурные мысли – Егор все не мог решить, как ему поступить. Если выбросить из головы предложение сталкера, то что делать после того, когда они закончат работу? Куда ему бежать? Где найти новое пристанище? Денег, которые заплатит ему Михалыч за работу, хватит максимум на неделю. А что дальше? Если освободить пленника, то каким образом они попадут за Рубеж на виду у целой кучи вооруженных людей? Это Рембо или Терминатор за десять минут положили бы пару батальонов, а потом, с недоумением оглядывая горы трупов, искали бы, кому еще отстрелить что-нибудь ненужное. В жизни все намного сложнее. Любое мало-мальски ничтожное упущение в самом хитроумном плане могло преподнести такой сюрприз, что обхохочешься, только смеяться придется уже на небесах.
Вернувшись с другим стулом, Егор стал прикручивать фонарь у окна. За спиной караульного сверкнула первая молния, а через несколько секунд на небе загрохотало, словно кто-то ударил в большущий барабан.
План, до пояса высунувшись из окна, уставился в темное, покрытое низкими тяжелыми тучами небо.
– Слава богу, может, закончится эта опостылевшая всем жара, – пробурчал сержант.
Егор соскочил на пол и вдруг понял, что лучшего момента ему может и не представиться. Автомат Плана сиротливо смотрел стволом в потолок, прислоненный к свежеоштукатуренной стене. Пора было принять решение.
Мгновение, и руки сами собой, будто жили отдельно от головы и туловища, подхватили оружие. Краем глаза Егор увидел, что планка предохранителя стоит в положении автоматической стрельбы. Резко передернув затвор, он осознал, что обратной дороги нет. Ударившись о стену, на пол упал и покатился патрон калибра «пять – сорок пять». Оказывается, любитель марихуаны халатно относился к своим обязанностям. «Да! Наш старшина этому горе-охраннику руки бы оторвал», – мимолетом вспомнил службу Лысенко.
Голова Плана повернулась на звук. Егор увидел полезшие из орбит глаза сержанта.
– Мм-мужик, ты чё? – заикаясь, проблеял служивый. Выражение лица горе-вояки сменялось со скоростью электрички, отходящей от перрона. Удивление переросло в страх, а затем возмущение полезло со всех имеющихся в стриженой голове отверстий.
– Дай сюда автомат! – заорал План, возвращая туловище в пространство коридора.
Бунтарь сделал два шага в сторону двери, за которой сидел пленник.
– Закрой свой курятник, пока сквозняком зубы не выдуло, – процедил уволившийся по собственному желанию строитель тюрьмы, отодвигая засов камеры. Твердость, с которой Егор произнес фразу, похоже, немного охладила воинственный пыл сержанта. А когда из-за двери показался сталкер, военный испугался не на шутку и задрожал.
За окном почти одновременно блеснула молния и прогремел гром. Сержант подскочил от неожиданности и втянул голову в плечи. На него было жалко смотреть.
Бывший пленник, вмиг оценив ситуацию, уверенно отобрал у Егора автомат, затем молниеносным движением впечатал приклад в голову военнослужащего. План рухнул, как подкошенный, ударившись затылком о подоконник.
– Ему бы мозги – было б сотрясение, – подметил сталкер. – Старый, – протянул грязную руку недавний арестант.
– Егор, – улыбнулся Лысенко.
– Ну, вот и познакомились. А ты чё лыбишься?
– Да, меня Старым в армии называли.
– Значит, тезки, – присоединился сталкер.
По новому шиферу пристройки забарабанили крупные капли летнего дождя. Как-то сразу стемнело, и, почти на ощупь, Егор стал стягивать одежду с военного.
– Возьми только броник, зачем тебе его барахло? – недоуменно спросил Старый.
– Ты его шмотки наденешь. Можешь прямо на свой костюм напялить. Благо размер позволяет…
– Чем мне это поможет, если кругом прожектора и освещение, как на стадионе? – развел руками сталкер.
– Я сейчас послоняюсь до полной темноты по расположению части, затем наведаюсь к распределительному щиту и немножко там пошурую. А ты, как только вырубится свет, дуй по дороге вниз и подождешь меня где-нибудь в кустах на обочине. Да смотри, на мины не напорись, – выложил свой план побега Егор.
– Ну, ты голова! Так мы можем свалить по-тихому…
– Твои б слова да богу в уши, – Лысенко покачал головой и вышел под проливной дождь.
Камуфляж, который земляку великодушно подогнал прапорщик Сивоконь, через минуту впитал в себя пару ведер дождевой воды и прилип к телу, как вторая кожа. Егор шел, не прячась, так как был здесь своим. Никому бы и в голову не пришло, что он собирается отправиться в гости к мутантам, аномалиям и многочисленным бандам отморозков. Приятная прохлада, казалось, проникла в каждую клеточку тела. Хотелось снять одежду, разуться и босиком шлепать по теплому асфальту, а затем, как в детстве, припустить по обмытой дождем траве, разбрызгивая в разные стороны крупные капли.
Большинство военных высыпали из казармы и восторженно приветствовали долгожданный подарок небес, подставив под потоки живительной влаги уставшие, пропитанные многодневной жарой тела.
Буквально через полчаса стемнело совсем, только желтые пятна окон да лучи прожекторов были видны сквозь плотные тугие струи небесного водопада. Подойдя к щиту, Егор вытащил из кармана набор ключей. Свет из кабинета майора без проблем позволил диверсанту-электрику открутить болт крепления рычага рубильника. Оглядевшись по сторонам, он потянул рычаг вниз, затем снял его с оси и забросил подальше за забор. Опорный пункт утонул во мраке. Темень была кромешная. Вместе со вспышкой молнии и раскатом грома со всех сторон послышались возмущенные голоса. Не обращая ни на кого внимания, парень по памяти и на ощупь стал пробираться к шлагбауму. Кое-где сквозь нити дождя заскользили лучи фонариков, и почти над самым ухом беглеца проревел голос капитана Кречетова:
– Ефрейтор, бегом к щитовой, посмотри – что там!
Егор пониже натянул кепку и на цыпочках прошмыгнул за шлагбаум. Прокравшись несколько метров по дороге, он перешел на тихий «галоп», стараясь не топать ботинками об асфальт. Только сейчас ему в голову пришла мысль, что Старому придется дольше выбираться из расположения защитников Рубежа, ведь от рубильника до шлагбаума меньше расстояние, чем от казармы. Метров через сто в отблесках молнии Лысенко увидел у дороги кусты и с разбегу нырнул в самую их гущу.
Ему повезло. Военные поленились поставить здесь растяжку или противопехотную мину. А может, сюрприз сработал на каком-нибудь зверье, и его забыли обновить. В общем, пока Фортуна благосклонно относилась к парню, чему тот несказанно радовался. Эмоции переполняли сознание. Ребяческий задор охватил повеселевшую душу. От адреналина стучало в висках. Хотелось пуститься в безумную пляску, давая выход скопившейся за последние дни негативной энергии, давившей пудовым камнем на грудь.
К сожалению, эйфория маленькой победы быстро прошла, уступив место новым переживаниям за дальнейшую судьбу и благонадежность нового знакомого. Неутомимый бег времени отрезвлял не хуже упругих капель воды, хлеставших по телу парня.
А дождь уже не шел – он вовсю грохотал сплошным потоком, служа одновременно предзнаменованием чего-то нового, неся перемены не только в природе, но и в людском сообществе. Небо извергало на истощенную землю пищу для жизни, а также отмывало скверну с рода человеческого. Во всяком случае, так показалось бы стороннему наблюдателю, если бы он просматривал происходящее с большого экрана под хруст попкорна и шипение газировки в стакане.
Егор, казалось, превратился в одно большое ухо, но ничего, кроме рокота ливня и постепенно удаляющегося, недовольного бурчания грома, не слышал. Хуже всего – ждать и догонять. Время иногда растягивается до бесконечности. Кажется, что минул целый час, а на самом деле не прошло и пятнадцати минут. Так было и сейчас. Беглец уже стал переживать, нервно кусая губы. Сомнения в успехе затеянного все настойчивей грызли взбудораженное сознание. От бездействия чесалось все тело, словно миллионы непоседливых червячков взбунтовались в напряженных мышцах. Терпение утекало, как песок сквозь пальцы.
Гроза постепенно сходила на нет. Разряды энергии колоссальной силы вгрызались в землю уже далеко на территории Зоны. Очевидно, дождь не успевал за своими спутниками – громом и молнией.
Неожиданно со стороны блокпоста натужную работу дождя разрезала короткая автоматная очередь. В то же мгновение Егор услышал глухой топот и тяжелое дыхание человека, бегущего по дороге. Приподнявшись на локтях, он позвал:
– Эй, Старый!
В ответ услышал приглушенный голос:
– Давай за мной, и пошустрее!
Бывший строитель Егор с облегчением вскочил и пустился догонять сталкера. Минут через десять непрерывного бега дорога перевалила на северную сторону холма. Беглецы остановились перевести дух.
В этот момент в расположении военных завыла истеричным воем сирена.
– Наверное, включили рубильник, – задыхаясь и смахивая дождевую воду вперемешку с потом, прохрипел Егор.
Дождь резко убавил обороты и теперь мирно шуршал по траве.
– Нам нужно побыстрее оказаться в деревне, а то в этих краях можно напороться на диких собак, что ночью крайне нежелательно, – авторитетно заявил Старый. – Держи, – он сунул Егору автомат и два магазина, – а то нашел носильщика… – притворно-возмущенным голосом закончил сталкер.
– Откуда? – удивился сообщник.
– Одолжил на время, – отмахнулся сталкер и, закинув на плечо оружие Плана, размашистой походкой зашагал в сторону от дороги.
Лысенко рассовал по карманам штанов магазины и, повесив на шею АК, бросился следом.
Гроза – долгожданный подарок небес – незаметно стихла. Из-за туч одним глазом выглянула желтая луна. Ее свет искрами играл в дождевых каплях, стекавших с листьев травы и деревьев.
Шли молча, хотя у Егора на языке вертелась целая куча вопросов, на которые он хотел бы получить ответы. В голову лезли нехорошие мысли, навеянные рассказами военных о Зоне. Особого ужаса не ощущалось, так как Лысенко не очень доверял балагурам, типа прапорщика-земляка, но парочка черных кошек все же скребла на душе.
Неожиданно в просвете между деревьями показались крыши заброшенных, полуразваленных строений. Вдали справа раздался зловещий собачий вой. У Егора под мокрой курткой по спине поползли колючие мурашки. Он списал это на первобытный страх любого человека перед подобными ночными звуками и сосредоточился на ходьбе по раскисшей от ливня земле. Именно сейчас почему-то не хотелось думать о плохом, ухудшая и без того постепенно портящееся настроение. Как ни крути, а теперь он действительно стал преступником…
Путники приблизились ко второму слева дому, крыша которого уцелела лучше других, перебрались через удивительно хорошо сохранившуюся изгородь и остановились возле прислоненной к чердаку деревянной лестницы.
– Лезь наверх и прикинься ветошью, а то здесь жители нервные, сначала стреляют, а потом спрашивают, как звать, – проинструктировал сталкер.
– А ты? – Егор волновался все сильнее.
– А я предупрежу Варяга, чтобы он до утра упрятал своих цыплят, и побеспокою старую крысу Харитона, – Старый, стягивая камуфляж, хмыкнул. – Не боись, перекантуемся немного здесь, а потом дальше двинем. Не люблю оставлять дела незавершенными.
– Руки в гору, а то щас дуплетом жахну! – послышалось из-за угла дома. В лица собеседникам смотрели жерла стволов старенькой «тулки».
Лысенко вздрогнул от неожиданности. Он только хотел расспросить проводника об этой деревне и загадочном хищнике, а тут такой поворот. Его руки уже было потянулись вверх, но тут раздался голос Старого:
– Опусти пукалку, – опытный сталкер спокойно вытаскивал ногу из армейских штанов.
– Щас, разбежался! – прошепелявила голова из-под капюшона коричневой кожаной куртки.
Недавний пленник выпрямился и передвинул автомат на грудь.
– Убери ствол! – приказал обладатель такого же, как и у Старого, костюма, незаметно появившийся с другой стороны дома.
Сердце Егора снова ухнуло в пятки. «Неужели все так глупо закончится?» – промелькнула трагичная мысль.
– Варяг, можно я выбью последние два зуба твоему гадкому утенку? – спросил у незнакомца сталкер, пожимая протянутую руку.
«Твою мать! Если не пристрелят – так от инфаркта окочуришься», – пытаясь унять колотящееся в груди сердце, отходил от испуга Лысенко.
– Гуня, иди гуляй, – велел командир подчиненному. – Старый, на кой хрен ты выключил КПК? Ведь мой птенчик мог с перепугу наделать в тебе дырок, как в голландском сыре.
– Отобрали его вояки, а насчет своих инкубаторских ты сильно преувеличиваешь.
– Так, подожди, я чё-то не понял, а это что за фрукт? – кивнул в сторону незнакомца Варяг.
– Это Егор. Он помог бежать мне из-под ареста, и теперь я ему многим обязан. Ты знаешь – я свои долги всегда плачу!
– Ты бы переодел своего спасителя от греха подальше… – предупредил сталкер.
– Ладно, дружище, мы наведаемся к Харитону, а ты собирай новичков и уводи их куда-нибудь, а то с утра или даже через пару часов Сивоконь обыщет здесь каждую кочку и, возможно, вызовет «вертушки». – Они еще раз пожали друг другу руки, и Варяг растворился так же, как и появился. – Планы меняются. Пошли в бункер, – потянул Егора за рукав Старый.
– Ты мог предупредить, что знаком с местным населением! – сокрушался парень на ходу. – Меня чуть кондратий не хватил с перепугу.
– В штаны не наложил? – хохотнул проводник и уже серьезно добавил: – Привыкай! И запомни: в Зоне нельзя расслабляться ни на секунду. От того, насколько быстро ты среагируешь на опасность, зависит не только твоя, но и моя жизнь. Мы сейчас должны прикрывать друг друга по мере возможности, невзирая на опыт и личные отношения.
На краю деревни, между высокими старыми деревьями, зиял провал с металлическими дверцами, похожий в темноте на раскрытую пасть высунувшего из земли морду фантастического червя. Старый без остановки нырнул во чрево бункера, и, как только его голова поравнялась с уровнем земли, тихо произнес:
– Осторожно, здесь крутые ступеньки.
Нащупывая ногами путь и скользя рукой по стене, Егор стал медленно спускаться. Когда он очутился на промежуточной площадке, внизу раздался металлический стук, а затем громкий окрик:
– Открывай, старый скряга, мимикрим пришел! Буду целовать тебя в бороду!
Из-за закрытой железной двери, как из преисподней, послышался длинный поток брани, из которой только два первых слова можно было употреблять в приличном обществе. Через минуту щелкнул замок, и поток яркого света на миг ослепил гостей. Уже через мгновение они предстали перед заспанными очами Харитона.
– Старый, сволочь! Ты можешь хоть раз прийти по-человечески? Тебе что, доставляет удовольствие будить меня за полночь? Десять солитеров тебе в задницу!
– Да ладно тебе ворчать. После каждой такой ночной побудки ты кладешь себе в карман больше, чем зарабатываешь за неделю в светлое время суток.
Сталкер облокотился на прилавок, который отгораживал часть помещения, забитого оружием, амуницией, продовольствием и разным барахлом, от площадки у двери.
– Давай листок и ручку, я напишу тебе список, и, пока мы поедим твоей несъедобной колбасы, ты поработаешь сверхурочно.
– С каких это пор ты стал обременять себя отмычками? – хмыкнул Харитон, косясь в сторону Егора.
– А это мне на сдачу в супермаркете дали! – мелким почерком заполняя листок, вырванный торговцем из блокнота, ответил сталкер.
– Эх, дошутишься ты когда-нибудь. Как с тобой Молчун третий год уживается? – кряхтел Харитон, выуживая из холодильника хрущевской сборки колбасу и маринованные огурцы.
– А мы друг друга дополняем. Он молчит, а я ему сказки рассказываю, – сталкер протянул листок торговцу.
– Ну-ну, – проворчал тот, углубляясь со списком в свои закрома.
– Ешь, а то в ближайшее время нам будет не до еды, – нарезая хлеб, пробурчал Старый.
Егор уплетал за обе щеки, наблюдая за Харитоном, который аккуратно складывал в новенький армейский рюкзак товар заказчика. Малоподвижная с виду туша торговца порхала по складу с завидной легкостью. Тонкие кривые ноги в комнатных тапочках мельтешили под сенью свисающего пуза, придавая фигуре гротескный вид ощипанного цыпленка. Яркий свет «стоваттки» бликовал на лысине, моментами исчезая в редком кустике уцелевших в центре волос. Пухлые губы беззвучно шевелились, помогая мозгу производить сложные вычисления.
Не успела тарелка с колбасой опустеть, как торговец причалил к прилавку и водрузил на него располневший рюкзак. Рядом легли: новенький КПК, два фонарика с креплениями на оружейные стволы, необычный прибор с зеленым экраном, пара респираторов и нож. Все это накрыла тяжелая кожаная куртка черного цвета с капюшоном.
– С тебя пятьдесят тыщ, – деловито констатировал барыга.
Старый поперхнулся огурцом и закашлялся.
– Слышь, ты чё, охренел? Это же почти двойной тариф?!
– Это компенсация морального ущерба! Да к тому же, если я правильно понял, мне на несколько дней придется закрыть лавку на переучет. Так что, у тебя на счету остается всего пять кусков, – довольно оскалился торговец.
– Виверну тебе в кровать и свинорыла на подушку! – с досадой воскликнул Старый и заглянул в рюкзак.
– С каких это пор ты перестал мне доверять? – насупился Харитон.
Сталкер вытащил четыре магазина к АК и стал разглядывать патроны. Его лицо подозрительно нахмурилось. Морщины на лбу проступили сильнее.
– Что-то не так? – забеспокоился барыга, нервно пригладил рыжую растительность под носом и перегнулся через прилавок поближе к разнесчастным магазинам.
– Тебе не кажется, что патроны выглядят не золотыми? – Старый укоризненно повел бровью и сунул под нос торговцу предмет своего недовольства.
Харитон отпрянул, сполз с поверхности прилавка, недоуменно заморгал глазенками и спросил:
– С чего ты решил, что они должны быть золотыми?
– Так стоят – будто рыжье у цыганки! – возмутился недовольный покупатель. Ни один мускул не дрогнул на серьезном лице сталкера.
– А не пошел бы ты?! Вот придурок! – туша торговца плюхнулась в добротное офисное кресло. Уголки рта тронула легкая язвительная улыбка. – Эх, дошутишься ты, Старый! – пухлые ручонки скользнули на поверхность пивного аквариума, сцепив пальцы в замок.
– Забирай обновку, – кивнул на куртку сталкер, обращаясь к Егору. – Магазины тоже твои…
Лысенко надел кожанку, пополнил боезапас и стал с интересом наблюдать, как Старый настраивал и проверял свой коммуникатор. Выглядел прибор как обычный смартфон, каких полно в магазинах, где торгуют сотовыми телефонами, но с небольшим отличием. В задней крышке какой-то умелец установил длинный узкий разъем, в глубине которого, по центру, мигал зеленый светодиод. Старый отодрал липучку клапана на левом рукаве костюма и в обнажившийся паз вставил компьютер. Мигнул экран, пикнул динамик, и в верхней части дисплея замелькали колонки цифр вперемешку с латинскими буквами. Через минуту опять раздался сигнал, и комп потух. Сталкер закрыл предохранительный клапан, поморщился, когда в рукаве зажужжало, и принялся вставлять аккумуляторы в тоненькие трубочки фонариков.
– У тебя случайно в мозгу микросхема не стоит? – удивился манипуляциям спутника Егор.
– Пфр-р, – прыснул торговец. – Он у нас терминатор, блин!
Старый укоризненно взглянул на барыгу и объяснил:
– У меня в воротник костюма вмонтирован «автодоктор», а управляется через КПК – старая модель…
Ночные покупатели прицепили фонарики на автоматы и покинули бункер гостеприимного хозяина.
– Заходите еще! – послышалось из глубины подвала.
– Мерзкая сволочь! – выругался сталкер и проинструктировал Егора: – Пойдем старой дорогой на Пустырь. По ней давно уже никто не ходит, значит, на этом маршруте нас будут искать в последнюю очередь. Ты идешь справа от меня, чуть сзади. Верти головой на все триста шестьдесят градусов. Без толку не болтай. Если нужно обратиться, просто тронь меня за локоть, чтобы меньше создавать шума. На тебе ничего не должно бряцать, скрипеть или булькать. Автомат держи всегда заряженным, на предохранителе и с патроном в стволе. Без моей команды не стрелять, за исключением экстренных случаев. Ну, а остальное по ходу дела усвоишь.
– А какие это экстренные случаи? – поинтересовался Егор.
– Если вдруг из кустов на тебя бросится аасмен, или какая-нибудь другая тварь. А их в Зоне – пруд пруди. Все! Двинулись, пока нас здесь рассвет не застукал!
– Слушай, Старый, а куда мы вообще идем? – не тронулся с места Лысенко.
– Мы направляемся в бар «Абориген». Там ты погостишь немного в относительной безопасности. А мы с напарником наведаемся в схрон возле Градирни. По возвращении я расплачиваюсь с тобой и через бармена помогаю сделать новые документы. Потом выведем тебя за Рубеж, и – здравствуй, новая жизнь. Устраивает такой вариант? Если нет, говори сейчас, – сталкер с тревогой посмотрел на сереющую восточную часть неба, скрывающуюся в густом тумане.
– Подожди! Я что, останусь в этом баре один? А если вы не вернетесь? У меня ж нет денег даже на еду!
– Об этом не беспокойся. Проживание и жратву запишут на мой счет. Вернемся мы, самое большее, через три дня. Я думаю, за это время ты не успеешь нажить себе неприятностей. А там – как Зона распорядится. Ну?
Егору стало страшно. Перспектива записаться в сталкеры его не прельщала. То, что Старый с напарником вернутся – еще не факт. Кому посреди Зоны интересен неопытный придурок с автоматом? Грохнут ночью – и дело с концом.
– Думай быстрее! – торопил недавний арестант. – И не забывай, что ты недавно помог бежать из тюрьмы опасному преступнику. Да и сам находишься здесь незаконно…
Угроза подействовала, переломив все сомнения в душе Егора. Обреченно вздохнув, он решился:
– А что, у меня есть выбор? Давай, веди, Сусанин!
Глава 2
Боевое крещение
– Сивоконь – твою же за ногу! Я тебе сколько раз талдонил: «Избавься от этого треклятого наркомана»? А?
– Владимир Иваныч, да он тут ни при чем…
– Что?.. Ты ополоумел?! А кто по твоему «при чем»? – взорвался командир Опорного Пункта. – Ты?.. Какого хрена вы не шлепнули на месте этого бродягу? Специально – чтоб вот так опозориться?
Прапорщик беззвучно раскрывал рот, пытаясь вставить реплику оправдания в нескончаемый поток брани полковника Сомова, но, судя по налившимся кровью глазам начальника и побелевшим кулакам, упертым в крышку стола, случиться это обещало не скоро.
– Твою мать! По вашей миости вся часть на ушах! Системы сигнализации и боевого слежения почти на двадцать минут остались без питания… Под трибунал захотел? Да если об этом ЧП узнают в округе, меня вздрючат по самое не могу! Ты, сидор гнойный, развел тут панибратство с солдатами и полнейший бардак в третьем взводе! Хочешь на жалованье осесть? Я тебе устрою! – Сомов двинул кулаком по столу, отчего жалобно тренькнул звонок раритетного телефонного аппарата.
– Зачем вы так сразу?.. – успел произнести Сивоконь, считая обвинения безосновательными.
– А как? Как мне прикажешь с тобой поступить?! – полковник выпучил голубые глаза под рыжими кустистыми бровями, чуть подался корпусом вперед и с минуту сверлил взглядом опустившего в раскаянии голову прапорщика.
Повисшая за этим пауза затянулась. Наконец Сомов наполнил легкие и, вытянув в трубочку пухлые губы, громко выпустил воздух. Пальцы разжались, рыхлое тело откинулось на спинку дорогого кресла, обитого кожей, и расслабилось, заполняя складками жира небольшие пустоты у округлых подлокотников. Широкий лоб с глубокими залысинами прорезали две глубокие морщины. Короткий редкий ежик на макушке ощетинился легкой сединой. Маска убийственного гнева сменилась презрительным раздражением, на втором подбородке заблестели микроскопические капельки пота. Полковник чуть склонился набок, достал из кармана кителя пачку сигарет «SENATOR» с запахом вишни, дорогую хромированную зажигалку и молча закурил. Облачко дыма устремилось к потолку, затем, попав под холодный поток из сплит-системы, бойко устремилось в лицо прапорщика.
Сивоконь, словно нашкодивший школьник, украдкой посмотрел исподлобья на командира и прикусил нижнюю губу. За все время их деловых отношений подобный разнос случился впервые. До сегодняшнего дня подельник Сомова слышал лишь похвалы, рекомендации и пожелания, а также получал еженедельно пухлые конверты с зелеными банкнотами казначейства США. Бизнес процветал, как никогда. Оружие и амуниция регулярно уходили по отлаженным каналам за Рубеж, а оттуда шли крупные партии артефактов, так востребованных на Большой земле. Откуда полковник брал товар, Сивоконь не знал, и знать не хотел. Его устраивала роль исполнителя и теневого зама командира части – на большее он не претендовал, дабы спать спокойно с мечтой о недалекой и обеспеченной пенсии. До окончания контракта оставалось чуть больше полугода, и продлевать его Василий не собирался. Правда, о своем решении он еще не уведомил Сомова, решив оттянуть непростой разговор как можно ближе ко дню дембеля, потому что предвидел негативную реакцию полковника. Тем более, отсутствие кандидатуры на место «правой руки» продажного командира воинской части усугубляло и делало непредсказуемыми последствия предстоящей беседы. Прапорщик отнюдь не считал себя незаменимым, просто среди офицеров не было достойного кандидата хотя бы с задатками хваткой натуры.
После второй глубокой затяжки Сомов, наконец, нарушил молчание и уже более-менее спокойно спросил:
– Как все произошло? Рассказывай в подробностях! А то Кречетов по телефону проверещал «ЧП», как истеричка, и больше толком ничего доложить не смог.
Сивоконь немного ослабил стойку «смирно», в которой пребывал все это время, и с хрипотцой в голосе коротко сообщил:
– Сегодня днем, когда я возвращался после встречи с курьером, мы случайно взяли сталкера Старого, работающего иногда на бармена из пепловского притона. По данным, поступающим нам от информаторов Хозяина, этот бродяга весьма ценный и матерый кадр, к тому же имеющий приличную заначку с артефактами. На месте колоть его не стали, так как доходили слухи о непростом характере данного экземпляра. Вот и привезли козла в часть на свою голову. Знал бы, что так получится. – шлепнул бы там…
– Мне на твои эмоции плевать! По делу говори! – перебил полковник, взглянув на часы.
Не желая усугублять раздражение командира, прапорщик скороговоркой продолжил:
– Закрыли мы его в новый изолятор под охраной Плана. Только накладочка вышла: не учел я один нюанс…
– Сам ты «накладочка»! Я тебе за какой болт бабки плачу? Чтоб ты головой думал, а не сидячим местом! Увольте к чертям собачим этого придурка! – снова начал закипать Сомов.
– Да не в нем загвоздка! – чуть осмелев, воскликнул прапорщик. – Крысу тут одну на груди пригрел… – полковник нахмурил брови и вопросительно уставился на подчиненного. – Земляк мой из строителей подлянку кинул, тварь! И главное – не ожидал я от него…
– Так значит, все-таки ты виноват? – хищно оскалился командир.
– Кто ж знал?! – дернул плечами Сивоконь.
– Интересно. Говоришь, этот сталкер работает на Гектара?
Василий кивнул и стал наблюдать, как меняется настроение Сомова. В глазах продажного офицера появились бесовские искорки, на губах заиграла неприятная гаденькая улыбочка. По многолетнему опыту совместной службы прапорщик знал, что шеф после раздумий с таким выражением лица обязательно даст какое-нибудь заковыристое задание с извращенным подтекстом. Хорошо, если оно еще будет в компетенции подчиненного, а то ведь случалось и такое, что поступал приказ чуть ли не звезду с неба достать.
Мысли командира, наконец, приобрели четкие очертания законченной идеи, и он, встрепенувшись, мягким голосом голодной лисы распорядился:
– Поймай мне этих гавриков и доставь сюда. Только я тебя умоляю: не надо доводить их до состояния еще живых трупов, а то ты любитель перегнуть палку, – физиономия полковника вдруг посуровела, и он внезапно гаркнул: – Понял задачу?!
Сивоконь вздрогнул от неожиданности, вытянувшись в струнку:
– Есть доставить живыми!
– И смотри: облажаешься – пеняй на себя! – стальные нотки в голосе шефа не предвещали ничего хорошего.
Прапорщик судорожно сглотнул, развернулся по-уставному и бросился выполнять приказ.
Беглецы обошли остатки забора крайнего дома и запетляли между стволов редкой дубовой рощицы, которая притаилась с северной стороны деревушки. Еле заметная тропинка проявлялась из завесы быстро сгущающегося тумана, словно не успевающая раскатываться ковровая дорожка. Прожаренная за день земля, обильно политая ночным дождем, испаряла влагу, заполняя молочной пеленой всю округу.
Так пугающий Старого близкий рассвет поубавил обороты, выровняв баланс скорости между наступающими лучами солнца и поглощающим дневной свет туманом. Оружие мгновенно «вспотело». Микроскопические капли воды, собираясь в более крупные, стали медленно сползать вниз, оставляя на металле автоматов мокрые темные полосы. Подсохшая в бункере Харитона одежда вновь пропиталась влагой, тела спутников покрылись противной липкой испариной, вызывающей нестерпимое желание почесаться. Неприятностей добавляла глина, которая вперемешку с мертвыми листьями пластами липла к ботинкам, заставляя с трудом переставлять ноги. Лучи фонариков растворялись в паре метров впереди, вынуждая бредущих постепенно сбрасывать темп и без того неспешной ходьбы.
Егор, несмотря на наказы сталкера, постепенно с головой ушел в свои мысли, предоставив телу рефлекторно двигаться за фигурой проводника. Возможно, атмосфера мерзкой погоды навевала мрачное настроение, подталкивая к самокопанию. Мозг лихорадочно перебирал события последних суток, взвешивая все «за» и «против» в отношении совершенных поступков и принятых решений. Червь сомнений снова стал глодать успокоившуюся было душу, насыщая сознание ядом противоречий. Присущая каждому человеку сила привычки требовала постоянства и спокойствия, протестуя против кардинальных изменений в жизненной суете. Но выходило так, что именно этот порок в свою очередь подталкивал судьбу на крутые виражи, аргументируя свои действия стремлением к тем самым факторам – постоянству и спокойствию. Такая путаница с одинаковым конечным результатом вызывала мысленный тромб, лекарством от которого служило выражение – «будь что будет».
Вскоре тропинка пошла на подъем. Перестали попадаться стволы деревьев, лишь редкие «островки» кустарников да пучки мясистой колючей травы выплывали из туманной пелены, словно спящие привидения. Со стороны деревни хрипло каркнула ворона. Словно услышав условный сигнал, Старый резко остановился. Егор едва не наскочил на сталкера от неожиданности, и уже хотел было возмутиться по поводу образовавшейся пробки, но увидел поднятую руку проводника и услышал шипящий звук из-под маски респиратора. Превратившись в античную статую с согнутой левой ногой, Егор окаменел, боясь даже скрипом складок кожаной куртки потревожить слух ветерана Зоны.
– Слышишь? – прошептал Старый.
Бывший строитель прислушался, медленно повернул голову на крик сонной птицы и уже хотел сказать, что ничего необычного не улавливает, как сталкер резко развернулся и со словами: «Бегом за мной!» помчался в туман, забирая влево.
Сердце Егора ухнуло в пятки. Страх потерять проводника в этой непроглядной пелене буквально подстегнул уставшее тело. Не обращая внимания на отяжелевшие от грязи ботинки, парень рванул следом, едва различая расплывчатый силуэт впереди.
Мечущийся при беге луч фонарика скользнул по сложенным штабелем бетонным плитам и строительному вагончику, основательно вросшему в землю за несколько десятков лет. Если бы не фигура Старого, плавно огибающая возникающие препятствия, Егор точно бы «поцеловался» со всеми местными достопримечательностями, включая терновый куст на краю широкой балки, куда и спустился сталкер. Было видно, что ветеран знает здесь каждую кочку и даже при такой отвратительной видимости чувствует себя как рыба в воде. Этот факт немного обнадеживал и подкреплял уверенность дезертира-строителя в исходе затеянной авантюры.
Изнурительный забег закончился в дренажной трубе, проложенной под широкой насыпью асфальтированной дороги. По прикидкам Егора, именно по этой «двухполоске» недавно стучали его ботинки, когда пришлось улепетывать на север от шлагбаума Опорного Пункта.
Старый остановился на середине убежища, сорвал с липучек защитный клапан на рукаве, выключил коммуникатор и присел на корточки, переводя дыхание.
Егор примостился рядом, мельком осмотрелся. Власть тумана теряла здесь свою силу, поэтому видимость была вполне обычной. Взгляд скользнул по покрытому сажей потолку короткого тоннеля и двухсотлитровой бочке, неоднократно, судя по количеству золы, служившей гостям убежища в качестве мангала. Обломки деревянных ящиков, пустые консервные банки и всевозможный мусор подтверждали предположение парня. Два колеса от грузового автомобиля, возлежащие у стены, очевидно, исполняли роль мебели в подземном постоялом дворе.
– По дороге едет машина – переждем здесь малеха, а то, не дай бог, сидит на переднем сиденье какой-нибудь сержантик и пялится в тепловизор. Хоть и туман, но лучше перестраховаться! – объяснил причину внезапного забега отдышавшийся сталкер.
Мгновенье спустя и Егор услышал нарастающий звук мотора. Очевидно, «уазик» на пониженной скорости следовал в глубь Зоны, натужно урча плохо прогретым двигателем. Сивоконь рассказывал, что в нескольких километрах от Опорного Пункта у железнодорожного моста расположен блокпост, выполняющий роль боевого охранения части от внезапного нападения большой толпы мутантов. Возможно, начальник караула решил проверить бдительность подчиненных или это запоздалая погоня за беглецами, которую для очистки совести направило командование военных. При любом раскладе, попадать в поле зрения пассажиров автомобиля в планы приятелей не входило.
– На всякий случай держи свой сектор, – кивнул за спину Егора Старый, – а я буду держать свой. Стрелять только в случае крайней необходимости. Не подведи, напарник, – сталкер подбодрил парня добродушной улыбкой, переместился к колесам, занял удобную позицию и выключил фонарик.
Стараясь унять легкую дрожь, внезапно поселившуюся в руках и коленях, Лысенко принял упор лежа, ствол автомата пристроил на кирпичах, служивших подставкой для бочки, дернул вниз предохранитель и вырубил свет.
Не прошло и минуты, как армейский внедорожник поравнялся с тоннелем, взвизгнул тормозными колодками, немного поурчал на холостых оборотах и затих. Хрюкнул ручник, гулко щелкнул замок дверцы, и в сопровождении красноречивого матерного выражения на асфальте материализовался не кто иной, как Сивоконь собственной персоной. Егор признал земляка по голосу и манере построения предложений.
– Мля! Ну, чё там, Ляхов? – гаркнул прапорщик.
– Пусто! Ни сканер сигналов, ни тепловизор ни фига не показывают, – донеслось в ответ.
– Твою мать! Неужели на Болота подались?
Зашипела рация. Искаженный динамиком голос захрипел в тишине:
– Бредень, я Капкан! У нас все тихо, жду указаний…
– Мля! Старлей, дуй сюда – получишь новую вводную!
Было слышно, как ботинок прапора с силой боднул резину машины.
У Егора заныло в груди. Перед глазами возникла не самая приятная картина: из тумана в начале тоннеля проступает фигура земляка, на лице – его коронная обезоруживающая улыбка. Внезапно, словно оживший по мановению волшебной палочки автомат в руках Егора начинает биться в конвульсиях, изрыгая смерть. Кровавые кляксы кучно покрывают тело приятеля Васьки, все дальше отбрасывая того в серость забвения с каждым новым попаданием. Объятый ужасом происходящего до помутнения в глазах от спазмов, сковавших легкие, Егор пытается отвернуть ствол оружия в сторону, но руки словно одеревенели, продолжая сжимать беснующееся орудие убийства. Удивление и укор в умирающих очах Сивоконя проникли в сердце убийцы с воплем – «За что-о-о»?..
– За что? Я тебя спрашиваю! За что ты получаешь конверты с зелеными ликами американских президентов?
Суровая реальность бытия вернула Егора на бренную землю, то есть в пространство дренажного тоннеля на территории Зоны. Боль в мышцах рук, сведенных судорогой, пробилась к сознанию хозяина, вынудив сделать единственное, что было правильным в данной ситуации, а именно – укусить себя.
– Что тебе было велено?
Оппонент, которого отчитывал Сивоконь, молчал.
– Я тебе, козлу, русским языком сказал, чтобы трое бойцов с пулеметом сидели на выходе из аномального тоннеля под железкой. Что в итоге?
– Так я…
– Головка от меня! – кто-то из военных прыснул со смеху. Резко хлестнула закрывшаяся дверца «уазика», звякнул о кузов металл, и искаженный злобой голос прапорщика продолжил озвучивать невидимую беглецам сцену на дороге: – Чё ты ржешь, упырь? Зубы вспотели? Так я щас прополю половину – чтоб сквознячок гулял… Все из-за тебя, паскуды…
– А чё я мог сделать? Это ж твой земеля скурвился! Откуда мне было знать, что он ненадежный?! Нашел крайнего. Как чё – сразу План виноват…
Глухой звук удара, крики, возня, отборные матерные выражения – все говорило о начавшейся потасовке.
Егор тем временем разлепил сведенные судорогой пальцы и переваривал услышанное. Тон, с которым Сивоконь общался со старшим лейтенантом, раскрыл вдруг, что Василий далеко не такой простачок, каким казался сначала. Очевидно, в части существовала какая-то теневая иерархия и своя система премиальных поощрений. Откуда только брались деньги – было непонятно. Ясно одно – их ищут, но не официально. В противном случае подняли бы по тревоге всех способных держать оружие и вызвали спецназ.
Разборки на дороге наконец-то прекратились. Прапорщик, еле сдерживая ярость, продолжил руководство операцией по поимке беглых преступников:
– Ляхов – есть что?
– Кроме стаи собак у элеватора – ничего нового.
– Так, Дудченко! Забирай «уазик» и дуй на северный КПП – нужно перекрыть выход на Могильник. Я с Планом наведаюсь к Харитону в деревню и подожду БТР с бойцами. К обеду надо перетряхнуть все Пятихатки и окрестности…
– Дались тебе этот сталкер да строитель-алконавт! К чему этот сыр-бор? – спросил старший лейтенант, ожидая, когда бойцы усядутся в машину.
Читать бесплатно другие книги:
