ИГ/РА Килина Диана

Глава 2

Мы — рано созревшие фрукты, а значит, нас раньше съедят.

Виктор Цой.

Водительская дверь открылась, и этот человек сел в машину. Посмотрев на меня в зеркало заднего вида, он ухмыльнулся и покачал головой, бросив мою сумку на пассажирское сиденье.

— Зачем браслеты? Всё равно не убегу, — я решила воспользоваться ускользающим шансом.

— Вдруг задушить попытаешься, — хмыкнул он.

— Могу ведь и ножками, они у меня длинные, — фыркнула в ответ я.

— Ты хочешь, чтобы моя голова оказалась у тебя между ног? Можно устроить, — томно протянул мужчина.

Если бы я умела краснеть, я бы покраснела. Но, увы, такой особенности за мной не наблюдалось, поэтому я просто откашлялась и вымолвила:

— Мне больно.

— Ничем не могу помочь, — пожал плечами мой конвоир.

Я вздохнула и пробубнила себе под нос:

— А сказал, что будешь нежен.

Он, по всей видимости, услышал, потому что спокойно включил лампочку в салоне авто, повернулся ко мне, и приморозил к месту взглядом холодных голубых глаз. Я поморщилась и повела затёкшим плечом.

— Молчу, молчу, — промямлила я, отвернувшись к окну.

— Умничка, — сказал он, не сводя с меня глаз. Я кожей чувствовала его испытующий взгляд, — Через час сменим машину, тогда и расстегну.

— А потом что?

— А вот сейчас и узнаем, — вытащив сигарету из пачки, произнёс он.

Прикуривая, он набрал чей–то номер в своём мобильнике, и включил громкую связь. Длинные хриплые гудки меня немного нервировали, а так, в целом, ничего. И тепло в машине, и пахнет ванильной ёлочкой да вишневым табаком.

Трубку сняли, но не ответили. В тишину на том проводе вмешался мой спутник:

— Нашёл, — коротко отрезал он, затягиваясь от коричневой вонючки.

Black Captain. У него отличный вкус.

— Не трогать. Вези сюда.

— Дорога длинная, у меня нет времени. Пусть её перехватят на границе, — рыкнул курильщик и снова покосился на меня в зеркало.

— Заплачу втрое больше, если сам доставишь. Она рядом?

Я напряглась всем телом, узнав этот голос. Сколько ночей я просыпалась в холодном поту, оттого что он мне чудился, не сосчитать. Но когда я снова услышала его, пусть и по телефону, мне стало физически плохо и захотелось блевануть прямо себе на колени.

— Да. Громкая связь, — спокойно сказал киллер с водительского сиденья.

— Олюшка? — проворковала трубка, обращаясь ко мне, — Нашлась, девочка моя. Ты знаешь, что я с тобой сделаю? — его голос был полон сладкого яда.

Я смолчала. Но мои глаза предательски защипало, так, что пришлось зажмуриться.

— Ты меня слышишь? Я так по тебе соскучился. Ты даже не представляешь, какие, — он сделал выразительную паузу, — У меня на тебя планы.

Я откинулась на подголовник, ощутив тянущую боль в запястьях. Но снова смолчала.

— Что же ты такая тихая? — снова начал говорить телефон мягким хриплым голосом, — Молчишь? Ну, молчи, недолго осталось, — отрезал он и отключился.

Я открыла глаза и посмотрела в светлый замшевый потолок BMW. Двигатель машины тихонько заурчал. Мой спутник докурил, приоткрыл окно и выбросил окурок. Включив тихую музыку, он тронулся с места, не говоря ни слова.

Через час, как и говорил ранее, мой не пойми–кто свернул на тропинку, ведущую в пролесок и остановил машину. Прихватив мою сумку и загадочный ноутбук с сиденья, а также сигареты, телефон и красную папку из бардачка (скорее всего с моим досье), он грациозно выполз на улицу. Я вытянула шею, наблюдая за ним в лобовое стекло. Недалеко впереди маячил передний бампер белоснежного Опеля. «Прям прынц на белом коне» — подумалось мне.

Вздохнув, я подёргала затёкшими руками и зажмурилась от боли, которая добралась уже до самых лопаток. Помимо того, что было неудобно, было ещё и жарко; тонкая струйка пота стекла по моему позвоночнику. Снова вернувшись к подглядыванию, я увидела, что мой спутник укладывает вещи в машину. Закрыв дверь, он направился в мою сторону той же ленивой походочкой, и снова прикурил сигарету.

Нервничает что ли?

Поравнявшись с машиной, он открыл дверь и чуть наклонился, чтобы отстегнуть мои запястья. Я посмотрела на него почти с благодарностью, когда смогла нормально пошевелить руками, но моя благодарность моментально испарилась, потому что он выдохнул мне прямо в лицо густой клуб вишнёвого дыма. Я, наверное, злобно сверкнула глазами и поморщилась, отчего он тут же приподнял брови и пренебрежительно бросил:

— Пардон. Сама пойдёшь, или тебя за волосы тащить?

Я как–то нервно фыркнула, и принялась выбираться из машины.

— Как к тебе хоть обращаться, милый? — сказала я, вставая перед ним.

— Как тебе угодно, Сладкая, — затянувшись от сигареты, с прищуром ответил мужчина, — Давай, двигай.

Он кивнул на второе авто, которое, наверное, было его личным транспортом. Я пожала плечами и пошла. А что мне оставалось?

— Вперёд, назад? — уточнила я.

— Сядешь рядышком, — проворковал он, шагая позади меня, — И без глупостей.

— Да–да, я поняла. Багажник, кляп, наручники. Ты не оригинален, — вырвалось у меня.

Он фыркнул и положил руку мне на плечо, с силой его сжимая. Я тихо ойкнула и попыталась вырваться, но хватка у него была железная.

— Не беси меня, — рыкнул он у меня за спиной.

— Может всё–таки пристрелишь? — тихонько проскулила я.

Он развернул меня лицом к себе и одной рукой прижал к машине. Окурок выстрелил из его пальцев куда–то в темноту, и меня обдало вишнёво–табачным дыханием.

— Тогда мне не заплатят, Сладкая. И я не хочу ссориться с большим и злобным дядей, — он вздохнул и щёлкнул костяшкой указательного пальца меня по носу, — Твоя участь меня не прельщает. Хотя, — он окинул меня взглядом, задержав взгляд на моей голове, — Будь я на его месте, я бы долго тебя порол за это, — он ткнул пальцем в мою причёску.

— Ты знаешь, меня бы устроила такая перспектива. Но поркой дело не ограничится, — выдохнула я, вздрогнув от воспоминаний.

Он почти искренне удивился:

— Да ну? Всё так плохо?

Я пожала плечами и обхватила себя руками, которые всё ещё побаливали.

— Я бегала полтора года по всему бывшему Советскому Союзу, — сказала я каким–то слишком драматичным голосом, — Как ты сам думаешь?

Он тоже пожал плечами, спрятав руки в карманы пальто.

— Да мне, в общем–то, похер.

— Не сомневаюсь, — я отвернулась и дёрнула ручку двери, чтобы забраться в машину.

Дверь не открылась, потому что на неё легла широкая ладонь.

— Сладкая, ничего личного. Просто бизнес, — произнёс он в моё ухо.

Я скинула его руку, и забралась внутрь холодного салона. Он постоял ещё немного перед дверью, я потом обошёл автомобиль спереди и сел рядом. Я отвернулась к окну, снова обхватив себя руками, и прислонилась виском к холодному стеклу. Закрыв глаза, я выдохнула, и на окне появился белый след от моего, пока ещё, тёплого дыхания.

«Ничего личного, просто бизнес» — вертелось у меня в голове. Почему–то до дрожи захотелось заплакать; завыть; заскулить, как раненый зверь. Не для того, чтобы вызвать жалость, а просто выпустить пар.

— Я равнодушен к женским слезам, — прочитал мои мысли палач.

— Да пошёл ты, — резко ответила я, даже не посмотрев в его сторону, — Гори в аду.

— Обязательно, — задумчиво протянул он.

Уехала от Медового я недалеко. Фактически, я проехала пункт охраны, снова отметившись о своём отчаливании восвояси, а потом моя машина начала глохнуть на трассе, окружённой с двух сторон густым лесом.

— Вот же ж, — протянула я, пытаясь завести мотор, без конца поворачивая ключ в зажигании.

Он отвечал мне только ворчанием и больше не издавал ни звука. Глубоко вздохнув, я машинально схватила сумочку, вышла из машины и сделала то, что женщина по определению делать не должна. Но я всё–таки открыла капот и уставилась невидящим взглядом на его содержимое, с трудом понимая, куда ведут все эти трубки и для чего предназначаются провода.

Я не стала поднимать голову, когда услышала шелест шин по асфальту. Просто вытащила из кармана брюк маленький портсигар, обтянутый чёрной крокодиловой кожей, и достала оттуда самокрутку. Прикурив, я вдохнула сладкий вишнёвый дым, и в этот момент рядом со мной раздался знакомый мужской голос:

— Помощь нужна?

Я медленно подняла глаза и затянулась посильнее. Игорь стоят напротив моей водительской двери, опираясь локтем о крышу машины. Уголок его губ был приподнят в полу ухмылке, а глаза откровенно смеялись.

— Да, хреновый из тебя мститель, Сладкая, — мягко сказал он, — Приехать на авто с эстонскими номерами в посёлок к моей соседке… — он цокнул языком и покачал головой, — Глупо.

Пожав плечами, он отступил от моей машины и засунул руки в карманы брюк.

— И что ты с ней сделал? — вырвалось у меня, и я кивком указала на свою голубую японскую пташку.

Вкус сигареты резко стал горьким и вязким, и я бросила её под ноги, придавив носком туфли.

— Поколдовал над аккумулятором, — Игорь снова ухмыльнулся.

— Дашь прикурить? — я пригладила свитер и потеребила ремешок часов на запястье, а потом резко замерла, опустив руки.

Нервничаете, Оленька, негоже.

— Это не поможет, — он пожал плечами, а потом склонил голову набок, — Могу тебя подвезти, я всё равно возвращаюсь в город.

Я замолчала, пристально разглядывая его лицо. Оно изменилось не сильно, просто морщинок прибавилось, и взгляд стал чуть мягче. Но я–то знаю, что под лоском дорогого костюма и наполированных туфлей скрывается человек, который не просто сломал мне жизнь.

Он её уничтожил.

— Если ты что–нибудь сделаешь со мной, об этом узнают, — предупредила я.

— Я не сомневаюсь. Пошли, — махнув рукой на чёрный внедорожник, который определённо вызвал у меня не лучшие ассоциации, он развернулся и пошёл спокойным шагом к машине.

Мне ничего не оставалось, как посеменить следом. Подходя к пассажирской двери, я невольно фыркнула:

— Наручники будут?

— Хочешь? — он приподнял бровь, от чего его лицо приобрело игривое выражение, — У меня с собой нет, но могу связать тебя галстуком.

— Рискни, — пробубнила я, усаживаясь на сиденье.

— Обязательно, — задумчиво протянул он, сев рядом и заведя машину.

Объехав мою Тойоту, он откинулся на спинку кресла и взял в руки мобильник. Набрав чей–то номер, он приложил трубку к уху и подмигнул мне со своей фирменной ухмылочкой.

— Тим, на выезде из Медового машина на обочине стоит. Забери и отправь в сервис. Там с аккумулятором беда.

Ему что–то ответили, и он коротко бросил:

— Хорошо. До связи.

Отключив телефон, он положил его на подлокотник. Я проследила за его действиями; впрочем, я вообще не отводила от него взгляда.

— Что у тебя с лицом? — неожиданно спросил он, не отрывая глаз от дороги.

— Линзы, — я невольно зажмурилась от саднящего ощущения в глазах, а потом решила вообще избавиться от контакток.

Порывшись в сумочке, я вытащила контейнер и аккуратно сняла волшебные штуки, которые придавали моим радужкам золотисто–коричневый оттенок.

— А родинка где? — продолжил Игорь, бросив на меня короткий взгляд.

Я хмыкнула, и достала влажную салфетку. Опустив козырёк над своим сидением, я открыла зеркало и быстрыми движениями смыла с себя грим.

— Доволен? — спросила я, выбрасывая грязную салфетку в окно.

— Да, так лучше, — чуть улыбнулся он, оценив моё лицо очередным коротким взглядом.

— Куда едем? — вырвалось у меня спустя несколько минут тишины.

— Обедать, — коротко ответил он.

— Серьёзно? А если яду подсыплю? — мой голос стал едким и резким.

— Оля, если бы ты хотела меня убить, ты бы уже это сделала, — вздохнул Лазарь, — Тебе что–то от меня нужно, но я пока не могу понять — что.

— Пффф, — я качнула головой и отвернулась к окну, — Нужен ты мне, как собаке пятая нога.

— И тем не менее — ты здесь.

— Я на работу устраивалась, — процедила я сквозь зубы.

— К моей соседке? — я, как и раньше, кожей ощутила его взгляд.

— Совпадение.

— Интересное совпадение, учитывая, что сегодня кто–то взорвал мою машину, — пробормотал он, перестраиваясь в потоке машин.

Я снова фыркнула и прищурилась. Колено заныло, а пальцы предательски задрожали, поэтому я спрятала ладони между между ног, не думая о том, как это выглядит со стороны.

— Высади меня в центре, — наконец–то попросила я, совладав с эмоциями.

— Оля, я сегодня остался без законного обеда потому что, как я уже говорил, кто–то, — Игорь сделал выразительную паузу и одарил меня не менее выразительным взглядом, — Взорвал мою машину. Составь мне компанию, а потом вернёшься к своей вендетте. Я даже дам пару советов.

В третий раз за последние полчаса я фыркнула и отвернулась. В полной тишине мы провели остаток дороги, которая была почти в два раза дольше, чем мой путь сюда. Благодаря проклятым питерским пробкам.

Привёз он меня не абы–куда, а в «Мансарду» — один из лучших ресторанов Санкт–Петербурга, если верить гостиничному путеводителю. Я обязательно хотела посетить это место — правда, в гордом одиночестве — чтобы полюбоваться видами города, который открывается из панорамных окон. Так или иначе, я посетила его не одна.

— Столик на Лазарева, — коротко бросил мой спутник, пропуская меня вперёд.

Нас провели к окну, открывающему вид на Исаакиевский собор. Игорь опустил формальности и манеры, просто плюхнувшись на свой стул, жестом указав мне место напротив. Я опустилась как–то машинально, словно я — не живой человек, а кукла на шарнирах.

— Добрый вечер, Игорь Викторович. Меня зовут Оксана, я обслуживаю ваш столик. С чего вы хотите начать? — промурлыкала молоденькая официантка, не сводящая горящего взгляда с Лазаря.

Девочка, знала бы ты хищника, скрывающегося под этой аппетитной личиной…

— Я буду воду. Дама? — бросив на меня короткий взгляд, он зарылся в папку, которую держал в руках с тех пор, как вышел из машины.

— То же самое, — я улыбнулась официантке и кивнула подбородком в направлении бара.

Она прищурилась и сжала челюсти, от чего её миловидное лицо исказилось до неузнаваемости. Я приподняла одну бровь в удивлённом жесте, как бы спрашивая: «Ты ещё здесь?». С недовольным лицом, но натянутой на него улыбкой, она удалилась.

Я опустила глаза на отполированную поверхность стола и принялась изучать структуру дерева. Передо мной легли фотографии с определённо знакомыми мне лицами. И ещё более знакомыми дырками у них в головах.

— Твоя работа? — вопрошает Игорь, вынуждая меня поднять на него взгляд.

Он выглядит расслабленным и, я бы даже сказала — довольным. В его глазах — восхищение, уголок губ приподнят в ухмылке, указательный палец постукивает по скуле, на которой появился небольшой шрам, который я не заметила раньше.

— Официально они покончили с собой, — повела плечом я, отодвигая фотографии.

— А неофициально? — он чуть заметно прищурился, и уголки его глаз испещрили мелкие морщинки.

— Возможно кто–то стоял рядом, когда они пускали себе пулю в голову.

Я замолчала как раз в тот момент, когда наша официантка подошла к столу и водрузила на него две бутылки Perrier. Игорь быстрым жестом дёрнул со стола снимки и убрал их обратно в папку.

— Спасибо, Оксаночка, дальше мы сами, — мягким голосом остановил её порыв налить воду Лазарь, — Позволишь? — кивнул он в мою сторону.

Открыв зелёную стеклянную бутылку, Лазарь наполнил мой бокал. Я сделала несколько мелких глотков, и отвернулась к окну, изучая очертания крыш домов; до тех пор, пока не упёрлась глазами в статуи ангелов на колоннаде собора. Начало смеркаться, и в тени приглушённых тонов они выглядели немного зловещими, по очертаниям больше напоминая огромных горгулий.

— Как тебе удалось сбежать? — спросил Игорь.

— Мир не без добрых людей, я уже говорила.

— И теперь ты мстишь?

Я неопределённо хмыкнула и пожала плечами, продолжая смотреть в окно.

— Не обижайся на меня, но, на мой чисто субъективный взгляд, ты сама виновата. Знала же, куда лезла.

Я повернула голову и посмотрела на него. Он вздрогнул, а я взяла ножку бокала и начала крутить его пальцами.

— Мне было пятнадцать, когда я попала к Ратмиру.

Лазарь едва заметно напрягся и сделал глоток воды.

— И меня, в общем–то, никто не спрашивал, хочу ли я в это лезть или нет, — продолжила я.

— Могла бы обратиться к кому–нибудь за помощью, — перебил меня Игорь, не отводя взгляда.

— Я обратилась через шесть лет к одному человеку, — мой голос приобрёл твёрдость, а пальцы сжались.

— А всё это время ты что делала? — таким же стальным голосом ответил он, — Наслаждалась своим положением?

— Я не хотела этого, — вырвалось у меня.

— Чушь. Я знаю девочек, которых продавали в рабство, и они выбирались из него.

— Я выбралась, но ты меня нашёл. И сдал, — выплюнула я, вцепившись в ножку хрустального бокала.

«Соберись, Оля» — шепнули остатки разума, но я не послушала его. Глаза стали наливаться кровью, я в голове эхом отдавались его далёкие слова, которые он прошептал мне на пустующей ночной трассе пять лет назад:

«Ничего личного, просто бизнес».

— Ты хреново пряталась, Сладкая, — с улыбкой ответил он, — И чего ты ожидала от меня? Что я помогу скрыться любимой сучке Ратмира? Я никогда не имел склонности к суициду.

— Да пошёл ты, — я выплеснула остатки своей минералки ему в рожу и подскочила с места, уронив стул.

Кровь стучала в висках, колено опять заныло и руки пробивала дрожь до локтей. Нетвёрдой походкой я направилась к выходу из этого ресторана, который определённо мне нужно было посетить в одиночестве.

По моему лицу стекали прохладные капли, а мои глаза уставились на пустующее место, где только что была Ольга.

Я не понял, что произошло; я не понял, почему она так взбесилась. Но одно я понял точно — в голове у неё бардак. Потому что месть — блюдо, которое подают холодным. У неё же, судя по всему, с этим большие проблемы.

Звякнул мой мобильник, и я не глядя снял трубку:

— Да! — рявкнул я, вытирая рубашку салфеткой, которую подхватил со стола.

— Игорь, у нас проблема.

— Какая ещё проблема, — я простонал, приложив влажную тряпку к лицу.

— Машина, которую ты велел забрать, — голос моего помощника стал слишком натянутым.

— Что с ней? — я мгновенно напрягся и выпрямился.

— Внутри труп. Два выстрела, в грудь и в голову. Сработано чётко, никаких следов, у мужика не было шансов.