100 великих тайн сознания Бернацкий Анатолий

«Я – ПТИЧКА», ИЛИ БОЛЕЗНЬ ХЕННМАНА

Представьте на минуту такую фантастическую ситуацию: идет по набережной реки девочка, глядит на воду, и вдруг ее посещает абсурдная мысль, что она здесь, над водой, уже когда-то была. На первый взгляд, вроде бы ничего особенного.

Но на следующий день она покупает себе два килограмма сырой мойвы и тайно от родителей ночами начинает есть эту рыбу, с потрохами, как это делают чайки.

В конце концов странным поведением дочери заинтересовались родители. Скорее всего, девочку выдал запах сырой рыбы, которым так и несло от нее, – и отвели ее к врачу.

Врач же обратил внимание родителей на ногти девочки, которые стали каменисто-серыми и свернулись в трубочки, точно птичьи коготки. Заметно изменился и нос: уродливо вытянулся и по очертаниям стал напоминать клюв…

Как оказалось, ребенка поразила редкая патология – болезнь Хеннмана, когда человек начинает чувствовать чужое состояние и начинает вести себя соответственно ему. Причем у больного начинают меняться и некоторые органы тела: уменьшаются или укрупняются ногти, увеличивается волосяной покров, изменяются ушные раковины, появляются постыдные привычки.

Процесс возвращения человека к нормальной жизни при болезни Хеннмана довольно сложный и, как правило, требует создания больному комфортных условий и изоляции от окружающего мира.

Не так давно тот же Джон Хеннман ввел в научный оборот термин «трансмемори» – пересаживающаяся, или блуждающая, память. Это понятие характеризует серьезное расстройство, которому предшествует кратковременное отключение сознания, завершающееся впадением человека в так называемую «интеллектуальную кому». В этом состоянии больному как бы припоминаются события, которые, в общем-то, никогда с ним не происходили.

«Речь идет об индивидуальных патогенных зонах, которые природой теоретически уготованы для каждого человека, – утверждает доктор С.Д. Ассильбеков. – Просто одни люди попадают в эти зоны, а другие – нет. Причем эти зоны не обязательно привязаны к некоему пространству: комнате, дому, природному ландшафту и т. п. Но при этом они могут иметь какие-то временные рамки. Например, человек в определенном возрасте начинает чувствовать чужое сознание и оказывается готовым впустить его в себя…»

В подобном состоянии человек в определенной степени превращается в другое существо, обычно – в зверя. С ним происходит ряд анатомических изменений. Так, увеличиваются или, наоборот, уменьшаются ногти, причем иногда до размера птичьих коготков. Обильнее становится волосяной покров, ушные раковины нередко уменьшаются до кошачьего размера. Появляются новые привычки. Короче говоря, больной оказывается в плену чужого, звериного «сознания». Как правило, это «сознание» собаки, кошки, птицы, то есть мелкого животного.

Например, одну 44-летнюю женщину посещало характерное видение: она смотрела с высоты люстры на слабоосвещенную комнату, полную загадочных двуногих и двуруких существ, обладающих огромными зубами, пальцами, ушами. Одновременно ее желудок требовал семечек и зерен.

СТАТЬ ВОЛКОМ, ИЛИ ЛИКАНТРОПИЯ

«На Рождество хромоногий мальчик бродил повсюду, созывая бесчисленных сторонников дьявола на тайное сборище. Людей, которые отставали или шли неохотно, участники предстоящего собрания били железными кнутами до крови, оставляя на теле следы.

И вдруг в какой-то момент их человеческие черты исчезли, и все они стали похожими на волков. Их собралось много тысяч. Впереди шел вожак, вооруженный железным кнутом, и войско следовало за ним, в твердом убеждении, что они превратились в волков. Они набрасывались на стада коров и отары овец, но не имели власти умерщвлять людей.

Когда они подошли к реке, вожак ударил своим кнутом по воде, и она расступилась, оставив сухую тропинку посредине, по которой и прошла стая. Они пробыли волками двенадцать дней, по истечении которых волчьи шкуры исчезли и к ним вернулся человеческий облик».

Так в 1560 году сборище и ночной поход тысяч волков-оборотней, возглавляемый дьяволом, описал некий протестантский врач Каспер Пейцер.

Впрочем, представление об оборотнях, которые не могут умерщвлять людей, вскоре поменялось.

Оборотень. Художник Луис Кранах Старший

Об этих переменах, например, повествует одна из французских историй XVI века, в которой рассказывается о нападении волка-оборотня на охотника, которого звали мосье Фероль. В ней идет речь о том, как на Фероля однажды напал волк. Но охотник не испугался, вступил с хищником в сражение и отрубил ему лапу. Зверь, хромая, убежал прочь.

Фероль вернулся в деревне рассказал о случившемся своему другу Санрошу и показал ему отрубленную волчью лапу. К ужасу друзей лапа за это время превратилась в кисть человеческой руки. Когда же Санрош пришел в свой дом, то обнаружил там истекающую кровью жену. Кисть ее руки оказалась отрубленной.

Приехавший по вызову доктор кровотечение остановил, но от смерти женщину не спас: в ходе последовавшего судебного разбирательства женщина полностью созналась в своих злых делах и была сожжена у столба. Естественно, о других версиях в то время не могло быть и речи.

Как видно, во всех этих историях рассказывается о превращениях людей в зверей, в частности в волков. Причем с давних времен этот психический феномен имеет даже свое конкретное название: ликантропия. Слово это греческого происхождения, в переводе означающее: «ликос» – волк, а «тропос» – человек. Иначе говоря, человеко-волк.

Казалось бы, легенды. Но сегодня этот термин официальная медицина применяет для обозначения одной из форм умопомешательства, при котором человек и впрямь воображает себя волком.

Вообще-то рассказы о «превращениях» людей в животных хранятся в исторических документах многих народов. Причем в этих историях люди обычно «превращались» в то животное, которое представляло наибольшую опасность в данной местности. В полярных районах это были медведи, в южной части планеты – леопарды, в Европе – волки. Правда, только в Европе с «оборотнями» боролись «по-настоящему», то есть методами инквизиции.

В силу неизвестных пока причин в XVI веке ликантропия была настолько широко распространена, что носила характер чуть ли не эпидемии. Подверженные этому психозу люди утверждали, что на их теле появилась густая шерсть, что вместо ногтей и зубов, у них выросли длинные и острые когти и клыки. Более того, они были убеждены, что когда во время ночных блужданий, встречают на своем пути другого зверя, а также человека, то разрывают их на части.

Впрочем, долгое время в существование людей-ликантропов ученые не верили, считая их обычными мифическими существами, типа русалок или единорогов. Но со временем взгляды на это явление изменились. И теперь психиатры начинают признавать факт существования людей, которые вследствие определенных психических заболеваний считают себя оборотнями.

Впрочем, а как же иначе! Ведь даже в наше просвещенное время встречаются самые настоящие оборотни. Примером тому может служить случай с японской девушкой, произошедший в 1921 году в австрийском городке Визеншафт. Девушка сначала лишь представляла себя лисицей. Но со временем ее поведение стало все больше и больше соответствовать повадкам этого животного. В конце концов она и впрямь стала вести себя так, словно превратилась в настоящую лисицу. Причем даже у детей, которые родились у этой больной женщины, появлялись признаки ликантропии.

Случай ликантропии привел в своих работах и знаменитый философ и психолог Карл Юнг. У одной из его пациенток было три дочери, которые были очень привязаны к матери. Правда, время от времени девочки видели сны, в которых мать вела себя как очень опасное животное. А через несколько лет мать действительно стала демонстрировать особенности в поведении, характерные для ликантропии: она начала ползать на четвереньках, хрюкать, лаять как собака, подражать рычанию медведя.

Другой похожий случай привел в своих работах Карл Ясперс. Склонный к суициду больной, который был уверен, что является оборотнем, требовал, чтобы его убили серебряной пулей.

В 1985 году шестидесятилетняя вдова вдруг без видимых причин стала проявлять агрессию по отношению к некоторым членам своей семьи. Случалось даже, что она передвигалась на четвереньках и издавала звуки, похожие на собачий лай. Эту историю в своих работах в качестве примера ликантропии привели ирландские исследователи.

А один 24-летний молодой человек, страдавший депрессией и злоупотреблявший алкоголем, утверждал, что он кот, загнанный неведомыми силами в человеческое тело. Причем в этом он был уверен почти тринадцать лет. А о том, кто он на самом деле, по утверждению пациента, он узнал от своего домашнего кота, который поделился с ним этим секретом и позже научил кошачьему языку. И в связи со своей мнимой ипостасью больной почти все свое свободное время проводил в компании кошек.

Вообще же, если верить психиатрам из Гарварда, за четырнадцать лет только в одной больнице города было зарегистрировано двенадцать случаев ликантропии.

И вот что удивительно: оказывается, в наши дни в Мексике даже существует особый биомедицинский исследовательский центр, занимающийся проблемами ликантропии. Руководитель этого учреждения доктор Льюис Фигуера многие годы занимался исследованием мексиканской семьи Асиево, которая объединяла более 30 человек. Все они страдали редким наследственным заболеванием, которое приводило к явным изменениям облика. Наружные части их тела, в том числе лицо, ладони и стопы, покрывала густая шерсть, причем это касалось и женщин. Голос, мимика и осанка этих людей тоже заметно отклонялись от нормы.

В результате проведенных исследований было установлено, что эта болезнь вызвана генетической мутацией, которая стала передаваться по наследству через Х-хромосомы родителей. Кроме того, выяснилось, что данная мутация возникла в роду семьи Асиево еще в Средние века, но по странной причине до последнего времени никак себя не проявляла.

Конечно же, в связи с этими фактами возникает вопрос: в чем же причина столь странного поведения некоторых людей? Увы, ответа на этот вопрос у специалистов пока нет.

ПОНИМАТЬ РАЗГОВОР ЖИВОТНЫХ

Обычно язык животных понимают только сказочные герои. Но, оказывается, и некоторые обычные люди владеют этим даром. Впрочем, называть их обычными не совсем правильно.

Дело в том, что психика этих людей отягощена так называемым синдромом Дулитл – странным психическим заболеванием, при котором больные «умеют» разговаривать с птицами и другими животными.

Более того, в особых случаях больные синдромом Дулитл в своих бредовых состояниях якобы превращаются в животных, или же животные вселяются в их организм.

Сама же болезнь – «феномен Дулитл», или «синдром Дулитл», названа по имени доктора, который якобы не только хорошо понимал, о чем говорят самые разные животные и птицы, но и сам мог вступать с ними в контакт.

А научил его этому умению вроде бы домашний попугай. Случилось же это тогда, когда доктор вначале погрузился в тяжелую депрессию, которая со временем перешла в манию.

Именно находясь в маниакальном состоянии, он и начал «разговаривать» со своим попугаем, а в дальнейшем – и с другими живыми организмами.

Заболевание это редкое, но тем не менее люди, «разговаривающие» с животными, в практике психиатров иногда встречаются. Одним из таких пациентов была больная М.

Некоторых животных можно понимать даже не с полуслова, а с полувзгляда

Она, сколько себя помнит, работала в колхозе на ферме по выращиванию кур и гусей. И при этом постоянно «воевала» с воробьями, воронами и голубями, которые воровали у кур корм. Затем, переселившись в Москву, работала маляром на стройке.

В течение семи лет женщина перенесла пять приступов шизофрении, которые сопровождались галлюцинациями и бредом…

Однажды во время утренней прогулки услышала, как чирикающие воробьи ругают ее нецензурной бранью. Сначала больная очень удивилась этому и в ответ стала тоже ругаться. А возвратившись домой, вдруг поняла, что обозленные воробьи мстят ей за то, что когда-то в колхозе она гоняла их с птичьего двора.

А спустя несколько дней на женщину с руганью набросились и голуби. И причина, как ей казалось, была в том, что она их, как и воробьев, прогоняла от кормушек с кормом.

А вскоре больная «сообразила», что в ругающих ее птиц вселились инопланетяне, которые должны покорить Землю. Узнав о том, что женщине известна их тайна, воробьи и голуби заявляли ей, что, если она посмеет раскрыть их тайну, ее заклюют вороны.

В таком состоянии больная и была госпитализирована в психиатрический стационар.

Однако даже после того, как больная пробыла три месяца в стационаре, где прошла полный курс лечения, она все равно была убеждена, что все с ней происшедшее могло быть правдой.

Другая больная из той же самой психиатрической больницы заявила, что над ней собираются проводить медицинские эксперименты, и сообщили ей об этом голуби, которые стали вдруг общаться с ней на понятном ей языке.

Они также сообщили ей, что присланы для ее защиты, и предлагали ей сходить к хирургу и вырезать из плеча «прибор», чтобы избавиться от преследователей.

В это же время домашняя кошка стала часто мяукать и «многозначительно» смотреть на больную. Но на человеческом языке она не произнесла ни слова. Голуби же беседовали с больной в течение всех четырех дней до госпитализации.

Попав в больницу, она часто рвалась к окну. Оказалось, что голуби во дворе сообщали ей вести о предпринятых против нее мерах. В частности, о том, что вместо лекарств дали ей проглотить «капсулы», которые будут постепенно разрушать ее организм. Голуби также заявили о том, что будут продолжать защищать ее и нейтрализуют внедренные в нее «капсулы».

«ВЕСЕЛЫЕ ЧЕЛОВЕЧКИ» БОННЕ

Этот феномен психики впервые был отмечен два с половиной столетия назад – в 1760 году, когда 89-летний старик Шарль Лаллин стал рассказывать окружающим о странных явлениях, которые вдруг периодически стали ему являться. По словам старика, это были «забавные и волшебные явления».

Понятно, что у родственников появились недобрые мысли о психическом состоянии Лаллина. Заинтересовался странным поведением старика, которому виделись птицы, разные люди или удивительные по красоте здания, и его внук – швейцарский натуралист Шарль Бонне.

Естественно, все это видел только дедушка Лаллин. Но при этом никаких признаков маразма у старика не наблюдалось: он вел себя абсолютно адекватно. Более того, он и сам был уверен, что фантастические объекты, которые появлялись перед ним на несколько секунд, это плоды его воображения.

Бонне решил более тщательно изучить странный недуг своего родственника. В результате его исследований в психиатрии появился синдром Шарль Бонне.

Специалисты долгое время считали, что это очень редкое психическое заболевание, хотя за время, прошедшее с момента его описания, в медицине было отмечено немало больных синдромом Бонне. Более того, согласно последним исследованиям, этот феномен имеет довольно широкое распространение.

Шарль Бонне, впервые описавший «веселых человечков»

Страдающим этим синдромом мир представляется наполненным красками и волшебством. Одним пациентам мерещатся разукрашенные великолепным декором поверхности, другие видят чуть ли не настоящее «кино»: птиц, животных, людей, пейзажи – все зависит от того, что в это время «преподнес» им мозг. Чаще всего пораженные синдромом Бонне видят обычные объекты: стаканы, зонты, книги. Однако иногда их преследуют сцены с сюрреалистическими сюжетами: им могут мерещиться люди с головами зверей, танцующие цветы, гигантские насекомые.

При этом чудесные картинки больные могут видеть в течение всего нескольких секунд, иногда фантастические видения могут преследовать больных и весь день.

Большинство из тех, кого преследуют странные галлюцинации, имеют проблемы со зрением, особенно потерявшие способность видеть в раннем возрасте. У всех больных синдромов Бонне отмечается прогрессирующая катаракта, а также глаукома и даже обычная близорукость.

И самое удивительное, что видения появлялись даже перед теми, у кого со зрением был полный порядок.

Таким образом, при синдроме Бонне происходят сбои в адекватном восприятии окружающего мира. И в этом случае больному кажется, что галлюцинации, создаваемые его фантазией, – вполне реальная часть мира, в котором он находится.

Поэтому страдающий синдромом Бонне человек нередко пугается вдруг неизвестно откуда появившихся образов. Особенно, если они имеют очень мало сходства с реальными объектами. При этом больной даже может вполне осознавать, что это – всего лишь галлюцинации, но страх все равно останется.

И хотя синдром Бонне ученым известен более двухсот пятидесяти лет, тем не менее его природа так до конца и не выяснена. Хотя для его объяснения и предложено несколько гипотез.

Так, одна из версий гласит, что путем создания галлюцинаций мозг пытается восполнить недостаток визуальных стимулов. А происходит это тогда, когда в результате какой-либо болезни разрушаются информационные каналы, которые связывают мозг человека с внешним миром. В результате огромное количество нейронов остаются без работы.

Например, через здоровый человеческий глаз ежесекундно в мозг поступает 8,75 мегабит информации в секунду.

Когда же в результате болезни органов зрения скорость поступающей в мозг информации существенно снижается, нейроны, отвечающие за обработку зрительных стимулов, чтобы «не простаивать без дела», начинают монтировать различные, порой самые фантастические, картинки и демонстрировать их больному.

Вторая версия связывает появление «веселых человечков» с некоторыми нарушениями в тех областях человеческого мозга, которые отвечают за появление у нас мечтаний. Опять же, сознание недополучает необходимые впечатления и начинает компенсировать их недостаток уже имеющимися образами.

Однако у этой гипотезы есть, по крайней мере один серьезный недостаток. Ведь мечты – это видения, сопровождаемые чаще всего внутренними «звуковыми эффектами». В то же время галлюцинации, появляющиеся у пациентов с синдромом Бонне, звукового сопровождения не имеют.

Среди гипотез есть и такая, сторонники которой уверены, что странные видения – это вовсе не галлюцинации, и появляются они отнюдь не по причине сенсорного голодания. Это – образы параллельных миров, которые иногда вклиниваются в сознание человека, ставя его в один ряд с больными людьми.

В качестве аргумента приверженцы этой версии приводят статистические данные, согласно которым среди страдающих от синдрома Бонне довольно высокий процент людей творческих профессий.

Чтобы окончательно разобраться в причинах появления странного заболевания, в Голландии было проведено обширное исследование. В нем участвовали 505 пациентов, имевших проблемы со зрением.

В течение четырех недель у 63-х из них были отмечены постоянно возникающие сложные зрительные галлюцинации. В то же время отклонений в психике, которые могли спровоцировать эти явления, у пациентов отсутствовали.

Когда эксперимент завершился и были обработаны полученные в ходе его проведения данные, то оказалось, что более чем у 15 % инвалидов по зрению отмечаются признаки синдрома Бонне.

Кстати, Шарль Бонне, установивший, а затем исследовавший синдром «веселых человечков», к старости и сам стал его жертвой.

БОЛЕЗНИ, РОЖДЕННЫЕ КРАСОТОЙ

Однажды во время поездки в 1817 году во Флоренцию классик французской литературы Стендаль заглянул в церковь Святого Креста, которая знаменита неповторимыми фресками Джотто, а также тем, что здесь находятся гробницы многих великих людей Италии: Микеланджело, Галилея, Макиавелли и других. Все увиденное настолько сильно потрясло писателя, что, выйдя из церкви, он едва не потерял сознание…

Впоследствии в книге воспоминаний «Неаполь и Флоренция: путешествие из Рима в Реджио» он следующим образом описал испытанные им ощущения:

«Когда я выходил из церкви Святого Креста, у меня забилось сердце, мне показалось, что иссяк источник жизни, я шел, боясь рухнуть на землю… Я видел шедевры искусства, порожденные энергией страсти, после чего все стало бессмысленным, маленьким, ограниченным, так, когда ветер страстей перестает надувать паруса, которые толкают вперед человеческую душу, тогда она становится лишенной страстей, а значит, пороков и добродетелей…» Впрочем, не только на Стендаля таким необычным образом повлияли шедевры искусства. На сегодняшний день известно немало фактов, когда туристы после посещения этой знаменитой базилики попадали в больницы с легкими признаками душевного расстройства.

Французский писатель Стендаль. В его честь назван известный психологический феномен

Впервые этот синдром, названный именем знаменитого француза, в 1979 году описала психиатр из Флоренции Грациэлла Матерный. Она, проанализировав более сотни случаев воздействия великих творений живописи и скульптуры на людей, пришла к выводу, что потрясение, вызванное созерцанием гениальных произведений искусства, может быть настолько сильным, что способно вызвать кратковременное расстройство психики.

Проявляться синдром Стендаля может в виде эмоциональных всплесков, обморока, головокружения, приступов паники. Его симптомами могут также быть искажения в восприятии реальности, потеря ориентации в пространстве и времени и т. д.

При этом психические расстройства возникают у особо впечатлительных туристов не только во Флоренции и Риме, но и в других городах Италии, наполненными великими шедеврами.

Помимо синдрома Стендаля Материны обнаружила, что странные психические симптомы появляются у некоторых туристов также при виде статуи Давида работы Микеланджело. Это состояние психиатр назвала «синдромом Давида», по аналогии с уже известным синдромом Стендаля.

«Синдром Давида» запрятан в глубине человеческой натуры, в сексуальном желании, инстинкте смерти и власти… Давид завораживает совершенством своей красоты, – считает доктор Магерини. – Но он вызывает не только безмятежное эстетическое блаженство. Давид рождает душевную бурю. Глядя на него, чувствуешь себя сильным и великим, но одновременно ощущаешь ревность и зависть к этому молодому совершенному телу».

Великие картины и скульптуры, как показали исследования, могут вызвать не только божественный восторг, но и приступы непонятной агрессии.

Например, некоторые статуи Микеланджело часто подвергались нападению психически неуравновешенных людей. Так, в 1991 году сумасшедший молотком отбил у «Давида» большой палец ноги.

Еще раньше, в 1972 году, на другое произведение Микеланджело – выставленную в соборе Святого Петра статую «Пьета» («Оплакивание Христа») – напал турист из Австралии. С тех пор это великое творение находится за бронированным стеклом.

В связи с воздействием произведений искусства на психику, наверное, следует упомянуть и о многолетней давности происшествии в Эрмитаже, когда в 1985 году «Данаю» Рембрандта облил кислотой сумасшедший из Литвы.

Другие полотна Рембрандта тоже подвергались нападению людей с нездоровой психикой. Так, еще в годы Первой мировой войны один сумасшедший нанес несколько ударов ножом по «Ночному дозору» великого художника.

В 1975 году это же полотно подверглось нападению некоего учителя, который потом утверждал, что сделать это ему приказал «божественный голос».

О «голосе», который якобы приказывал уродовать картины великих мастеров, говорили и другие вандалы. Один, например, утверждал, что «на него возложена особая миссия, и таким путем он исполняет волю пославшего его». Другой заявлял, что все его действия «связаны с духами». «Меня попросила об этом одна женщина из шестнадцатого века, – бормотал сумасшедший вандал. – Зовут ее Нани дель Веронезе. В последнее время я все время видел ее во сне и должен был изгнать этот злой дух».

Но, как утверждает доктор Магерини, великие творения могут толкнуть на преступление не только неуравновешенных зрителей, но и… их создателей. Так, существует рассказ, что Микеланджело на склоне лет лепил для собственного надгробия «Пьету», которая в настоящее время хранится во Флоренции. Но работу он не завершил, а во время очередного нервного срыва разбил ее.

А сохранил «Пьету» для потомков ученик великого мастера. Незадолго до смерти Микеланджело его ученик Тиберио Кальканьи попросил у учителя разрешения собрать отбитые куски статуи. После смерти великого мастера он сам завершил его работу.

ГОРОД, МЕНЯЮЩИЙ ЧУВСТВА

«Иерусалимский синдром», как и другие феномены, связанные с воздействием на неуравновешенную психику эстетических или духовных явлений или образов, никогда массовых форм типа эпидемий не принимал. Однако он носит настолько специфический характер, что со временем его стали рассматривать как особую форму кратковременных психических расстройств.

Впервые его подробные симптомы еще в 30-е годы прошлого века описал израильский психиатр доктор Хайнц Герман…

Еще в начале XVIII века Святая земля представляла собой глухое заброшенное место, населенное редкими и немногочисленными группами евреев. Паломники сюда добирались редко. А если такое и случалось, то их появление особого влияния на жизнь и быт местного населения не оказывало и оставалось практически незамеченным.

Но как только поток верующих людей в Святую землю стал массовым, среди паломников стали появляться люди, чье поведение носило неадекватный характер.

Вначале о людях со странностями говорили как о чудаках, и рассказы о них постоянно пополняли местный фольклор. Однако со временем на эти истории обратили внимание и врачи-психиатры. В конце концов в медицине появился новый термин и новое заболевание – «иерусалимский синдром».

Особенностью этого заболевания является его привязанность к одному месту: оно проявляется исключительно в городе Иерусалиме. Кроме того, что весьма любопытно, этот синдром может возникнуть не только у людей с явными психическими отклонениями, но и у тех, кто подобными заболеваниями не страдает.

Иерусалим. Место проявления «иерусалимского синдрома»

Чаще всего иерусалимский синдром наблюдается у людей, впервые посетивших Святую землю: чаще у паломников и реже – у туристов.

Несомненно, что встреча с местом, в исторической памяти которого сконцентрированы величайшие духовные события, о которых рассказано в Ветхом и Новом Хаветах, для психики особо верующих людей становится очень трудным, а порой и непосильным испытанием.

Людей, погрузившихся всей душой в атмосферу древнего города, охватывает неимоверный восторг, и они впадают в состояние экзальтации.

Для психики тех, кто всю жизнь мечтал посетить Иерусалим, встреча со Святым городом нередко является самым настоящим стрессом, в состоянии которого они демонстрируют фактически одни и те же реакции, вся совокупность которых и характеризует иерусалимский синдром.

Так, некоторых паломников и туристов порой начинают преследовать навязчивые идеи. В этом состоянии им начинает вдруг казаться, что они увидели неведомые доселе стороны общеизвестных явлений или постигли высшую истину При этом, отождествив себя с известными библейскими персонажами, они начинают проповедовать открывшиеся им новые истины.

Обычно иерусалимскому синдрому подвержены христиане и паломники-иудеи. В то же время у мусульман это заболевание встречается крайне редко.

В целом же каждый год в Израиле фиксируется около 100 случаев этого синдрома. А в иерусалимской больнице Кфар-Шауль специально для таких больных отведено несколько коек.

Для квалифицированных психиатров лечение этого заболевания большой проблемы обычно не представляет. Как правило, после двухнедельного медикаментозного лечение и физиотерапии больные приходят в норму. Нередко люди довольно быстро поправляются и без лекарств.

Тех людей, кто стал жертвой иерусалимского синдрома, специалисты делят на три группы.

Первая и самая многочисленная группа объединяет пациентов, у которых еще до посещения Иерусалима были зафиксированы определенные нарушения психики. В эту группу входит около 80–85 % больных.

После посещения памятных мест Святого города они погружаются в состояние нервного возбуждения, теряют сон, отказываются от еды. А спустя некоторое время начинают считать себя действующими лицами священной истории. И при этом, ведут они себя так, как в их представлении должен вести избранный ими персонаж.

Вторая группа – наиболее интересная. И прежде всего потому, что до посещения Иерусалима каких-либо признаков отклонений в психике у них не отмечалось. То есть это были во всех отношениях здоровые люди. Объединяет она 15–20 % людей, оказавшихся во власти этого заболевания.

Иерусалимский синдром у них проявляется так же, как и у представителей первой группы. То есть у них сначала появляются навязчивые идеи, потом они начинают отождествлять себя с персонажами ветхозаветной или новозаветной истории, соответственно, проповедовать открывшиеся им истины.

Однако после курса лечения синдром бесследно исчезает, и жизнь этих людей возвращается в нормальное русло.

Третья группа – наиболее малочисленная, но в социальном плане и самая опасная. Она включает фанатично настроенных отдельных паломников или же группы из нескольких человек, которые обычно являются членами одного из радикальных христианских течений. Чтобы ускорить пришествие мессии, они нередко совершают довольно странные поступки, которые могут привести к самым неожиданным последствиям.

Так, в 1969 году паломник из Австралии пытался поджечь мечеть на Храмовой горе, которая стояла на месте Иерусалимского храма. Свой поступок он оправдывал необходимостью скорейшего восстановления храма.

И хотя мечеть не пострадала, тем не менее попытка поджога вызвала массовые мусульманские волнения.

А вообще иерусалимский синдром, по мнению большинства психиатров, психическим заболеванием в классическом его понимании не является, так как спустя всего несколько дней после первых симптомов заболевания люди обычно снова вполне адекватно реагируют на явления и события окружающего мира.

Например, немецкий психолог Йенс Клаузен считает, что «попавшие под влияние иерусалимского синдрома люди теряют внутреннее равновесие между стрессом, вызванным путешествием, и стремлением отдохнуть, а также возможность объективной оценки реального или воображаемого риска, связанного с путешествием».

Впрочем, симптомы, характерные для иерусалимского синдрома, у людей могут появляться и в других местах. Так, у некоторых туристов вдали от родины появляются разного рода мании: например, им кажется, что их преследуют, гипнотизируют или пытаются отравить.

ТЕРЗАЮЩИЕ ДУШУ СТРАХИ

Тревога, вызванная какими-то травмирующими событиями на определенных этапах жизни человека, может впоследствии проявиться и принять болезненную форму непреодолимого и необъяснимого страха – фобии.

Одной из самых распространенных фобий является клаустрофобия – боязнь замкнутого пространства. При этом заболевании человек испытывает страх в тесных или закрытых помещениях: лифтах, метро, подземных переходах, комнатах без окон.

Клаустрофобию вызывают травмирующие обстоятельства, связанные с удушением, болью, испытанной в каком-либо замкнутом пространстве, особенно на ранних этапах развития личности.

Некоторые исследователи появление такой фобии связывают с травмой рождения, поскольку переживания человека, испытывающего боязнь замкнутого пространства, должны полностью соответствовать ощущениям плода перед началом родов, когда на него воздействуют сокращения матки.

Противоположные ощущения испытывают люди, страдающие агорафобией – боязнью большого открытого пространства. Нередко такое расстройство определенным образом связано с клаустрофобическими переживаниями – человек боится не столько свободного пространства, сколько перехода из замкнутого в открытое. Эта фобия связана с боязнью быть разорванным на части, прекратить существование при выходе из физических границ тела, оказаться рассеянным в пространстве.

Кстати, агорафобией страдал чешский композитор и дирижер Дворжак. И этот страх был настолько велик, что с годами композитор почти совсем перестал выходить один из дома и чувствовал себя хорошо только тогда, когда кто-нибудь из домашних, друзей или учеников сопровождал его.

Непосредственная тревога за свою жизнь, естественная для человека боязнь смерти тоже может принимать болезненную форму, превращаясь в танатофобию – непреодолимый патологический страх смерти. При таком расстройстве психики человек нередко испытывает близость и неизбежность своей кончины. Любые ситуации, несущие в себе потенциальную опасность, представляются такому человеку безвыходными и ведущими к неминуемой гибели.

Танатофобией, кстати, страдал испанский поэт Гарсиа Лорка. И, чтобы хоть как-то компенсировать этот постоянный страх, «по меньшей мере пять раз в день, – вспоминает Дали, – поминал Лорка о своей смерти. Ночами он не мог заснуть, если мы все вместе не шли его “укладывать”». Но и в постели он все равно умудрялся до бесконечности продолжать самые возвышенные, исполненные духовности поэтические беседы, которые знал нынешний век.

И почти всегда кончались они разговорами о смерти, и, прежде всего, – о его собственной смерти».

П.И. Чайковский панически боялся мышей

С танатофобией довольно тесно связана нозофобия – патологическая боязнь тяжело заболеть. Нередко человеку представляется, что недуг, которым он непременно заболеет, окажется неизлечимым и смертельным.

Похожая фобия наблюдалась, например, у Владимира Маяковского. Причиной ее стала смерть отца поэта. Еще совсем не старый человек, он ушел из жизни из-за нелепой случайности: сшивая бумаги, он уколол палец булавкой, что привело сначала к заражению крови, а вскоре и к преждевременной смерти. Эта смерть глубоко запала в сознание Маяковского, и, помня об этом трагическом событии, поэт всю жизнь с нескрываемой мнительностью относился к каждому порезу, царапине, уколу. Более того, он очень взыскательно относился к окружающим его предметам, особенно к тем, которые могли каким-то образом повлиять на его здоровье. Так, например, он очень пристально осматривал каждую поданную в буфете тарелку, с брезгливой опасливостью брался за дверную скобу, захватанную чужими руками. Он даже, отправляясь куда-нибудь, всегда брал с собой йод, маленькую мыльницу и несколько чистых платков.

А вот Сергей Есенин очень боялся сифилиса. «Выскочит, бывало, на носу у него прыщик величиной с хлебную крошку, и уж ходит он от зеркала к зеркалу суров и мрачен, – вспоминает Мариенгоф. – Однажды отправился даже в библиотеку вычитывать признаки страшной хворобы. После того стало еще хуже – чуть что: Венчик Венеры!»

Очень боялся заболеть Руссо. Так, например, стоило ему прочесть какую-нибудь медицинскую книжку, и он тотчас обнаруживал у себя все болезни, в ней описанные. И при этом изумлялся, как он еще остается жив, страдая столь тяжелыми недугами. Между прочим, он воображал, что у него полип в сердце.

Одним из проявлений нозофобии является ипохондрия – безосновательная и ошибочная уверенность человека, что он уже страдает тяжелой болезнью. При этом мнимый больной испытывает разнообразные болезненные ощущения. А так как причины их появления лежат в психической области, то ни лабораторные анализы, ни другие методы терапевтического обследования не способны выявить никаких органических нарушений.

Несмотря на это, у ипохондриков могут появиться самые настоящие симптомы физических расстройств: слабость, тошнота, рвота, запор или понос, мышечные судороги и боли. Такие ощущения являются своеобразными проявлениями вытесненных в подсознание воспоминаний о прежних физических повреждениях организма.

Особыми разновидностями нозофобии являются канцерофобия (боязнь развития злокачественной опухоли), мизофобия (боязнь грязи и загрязнения) и бациллофобия – боязнь заражения инфекционными заболеваниями.

По мнению психоаналитиков, на бессознательном уровне человеческой психики рост раковой опухоли ассоциируется с беременностью и ростом плода. Поэтому глубинные корни этого заболевания следует искать в психологических конфликтах на ранних стадиях развития личности, при которых беременность представляется грязной и опасной.

При бациллофобии и мизофобии безотчетный страх сконцентрирован на биологических загрязнениях, неприятных запахах и выделениях. У страдающих этими фобиями нередко присутствует страх не только заразиться самому, но и заразить или загрязнить окружающих. При этом у человека развивается крайне низкая самооценка, вызванная бессознательным отождествлением самого себя с биологическими загрязнителями. Зачастую это приводит к навязчивым состояниям, и действия, направленные на очищение тела от загрязнений, переходят в патологические формы. Такой человек может мыть руки каждые пять минут, порой растирая их до крови.

Вытесненные в подсознание воспоминания о страданиях, испытанные при рождении, и полученные в течение жизни знания о мучительности родов могут вызвать у женщины фобию беременности и родов. Таким образом, материнство становится по психологическим причинам почти невозможным, так как мысль о предстоящих страданиях внушает ей ужас.

У некоторых женщин может иметь место и другое эмоциональное расстройство – боязнь материнства. Эта фобия возникает сразу после рождения ребенка и представляет собой сложный комплекс ощущений, при котором женщина испытывает приступы ненависти к новорожденному, сменяющиеся страхом перед этой ненавистью. В то же время появляется беспричинная и чрезмерная тревога за ребенка.

Одной из распространенных фобий является боязнь поездок на каком-либо виде транспорта: поезде, самолете, автомобиле. Так, передвигаясь в поезде, больной испытывает вместе со страхом перед замкнутым пространством воздействие некой непреодолимой силы, перед которой он оказывается беспомощным. То же самое относится и к авиаперелетам. Самым же существенным в комплексе переживаний при транспортных фобиях является невозможность держать ситуацию под контролем. Это особенно заметно в случае поездок в автомобиле: нередко случается, что человек испытывает непреодолимый страх езды в качестве пассажира, но при этом сам спокойно садится за руль.

Противоречивые ощущения возникают у человека, подверженного акрофобии – боязни высоты. Он испытывает одновременно страх перед падением и стремлением броситься с высоты.

Существует также множество зоофобий – боязни животных. Причем непреодолимый ужас могут вызывать как действительно опасные звери, так и совершенно безобидные существа.

Так, знаменитый композитор Петр Ильич Чайковский до ужаса боялся мышей. А на гениального испанского художника Дали в детстве наводили ужас кузнечики: он трясся от страха, если это насекомое всего-навсего попадался ему на глаза, не говоря уже о том, когда ужасное создание прыгало на него. Даже в зрелом возрасте художник не мог избавиться от навязчивого страха перед этими существами. Так, живя в Америке в поместье Каресс Кросби, он всегда пил кофе на крыльце дома, а не на лужайке, как все, боясь встречи с этой мерзкой тварью. Но в то же время Дали любил мух. Более того, обожал, когда они в летнюю жару облепляли его потное тело, и это было, как он признавался впоследствии, одним из стимуляторов его творчества.

Страх перед природными стихиями в патологической форме представляет собой кераунофобию – боязнь ненастья и бури. Это типичный страх перед непреодолимой силой, не зависящей от воли человека и несущей в себе потенциальную опасность. Такой фобией страдал великий композитор Бетховен, который в то же время создал прекрасное изображение грозы в «Пастушеской симфонии».

Помимо перечисленных выше фобий, которые наиболее распространены, имеются сотни других, иногда настолько редких, что их можно встретить только в единичных случаях: например, пирофобия – боязнь огня и гидрофобия – боязнь воды…

А вот у художника Сезанна уже с детства появился странный, почти панический ужас перед чужими прикосновениями к его телу. Стоило кому-либо случайно коснуться его, как он вздрагивал, словно от укола иглы. Он и в самом деле боялся, как бы кто не дотронулся до него. Однажды какой-то мальчик, съезжая по перилам лестницы, по которой в это время спускался Поль, неожиданно изо всех сил ударил его ногой. С тех пор Сезанн и стал страдать боязнью прикосновения. И этот страх он сохранил на всю жизнь.

Русский же художник Иванов боялся отравления и объяснял боли не расстройством желудка, а существованием в Риме враждебной партии, которая подкупала служителей трактиров, где он обедал, чтобы отравить его.

НЕОСОЗНАННАЯ ТЯГА К ВОРОВСТВУ

О том, что некоторые люди страдают болезненным стремлением «прихватить то, что плохо лежит», слышали многие. Психиатры эту навязчивую страсть называют клептоманией.

А «навязчивая и болезненная страсть» – потому, что страдающие этим недугом люди, совершая кражу, абсолютно никаких корыстных целей не преследуют. А когда их ловят с поличным, они, понимая предосудительность своих деяний, испытывают мучительный стыд и глубокое раскаяние, а затем в очередной раз совершают унижающий их достоинство поступок.

Обычно кража является импульсивным действием, которое можно сравнить с выбросом из парового котла через клапан лишней энергии. Но в то же время иногда кража, словно военная операция, тщательно планируется.

Чаще всего похищенный предмет какой-то особой ценностью даже не обладает. В этом случае удовлетворение клептоману приносит не сам предмет, а процесс его хищения. Он испытывает неимоверное удовольствие от риска, который присутствует в самом акте воровства, а если кража удалась, он получает еще одну порцию удовольствия.

Казалось бы, коль клептомания – это болезнь, то любой врач-психиатр без особого труда отличит клептомана от настоящего вора, который в случае неудачи может преспокойно заявить, что он никакой не преступник, а всего лишь больной человек.

Однако это далеко не так. Потому что наличие у человека болезненной страсти к воровству даже опытным психиатрам порой очень сложно доказать.

Известно немало случаев, когда человек после совершенной кражи, на которой он попался, начинал всех уверять, что случилось это спонтанно, и он сам не может найти объяснение своим действиям. И ему нередко верили.

Так, одна сотрудница библиотеки регулярно воровала у своих коллег небольшие суммы денег. Когда же ее уличили в воровстве, она тут же заявила, что страдает клептоманией. Но ее доводу никто не поверил.

К тому же, в отличие от профессиональных воров, каждая кража приносит клептоману неимоверные душевные муки, так как в большинстве случаев они являются честными людьми, которые, увы, не воровать не могут.

Весьма разнообразно отношение клептоманов к украденным вещам: иногда украденные вещи, словно реликвии, хранят, иногда – тайно возвращают их законным владельцам.

Например, Генрих IV возвращал украденные предметы, издеваясь над одураченными приближенными.

В психиатрии известен случай, когда клептоман специализировался на мужских меховых шапках, которых при обыске в его квартире нашли несколько десятков. Он их складировал, разглядывал, но ни одной не продал, объяснив это тем, что у него «хорошая зарплата».

Воровство – процесс, требующий значительного нервного напряжения, а значит, и немалых нагрузок на психику. Поэтому клептоманы удовлетворяют свою страсть периодически. Промежутки же между кражами у них, вероятно, заполнены воспоминаниями об удачных «операциях», которые и приносят им в это время своеобразный «кайф».

В зависимости от продолжительности этого болезненного состояния выделяют формы клептомании.

К первой группе относятся больные, у которых после одной-двух краж синдром на долгое время угасает.

Вторая группа включает тех клептоманов, у которых затянувшееся воровство перемежается долгими периодами «бездеятельной» жизни.

Представители же третьей группы – это хронические клептоманы, для которых воровство – это форма существования.

Что лежит в основе клептомании? Убедительно ответить на этот вопрос психиатры пока не могут. Хотя большинство из них считает, что связано оно со сбоем в механизмах волевого контроля над своими поступками или влечениями. Человека что-то заставляет совершить кражу, и он не в состоянии оказать этому «что-то» сопротивления.

Медики выделяют целый букет болезненных влечений: стремление к бродяжничеству, страсть к поджиганию, или пироманию, булимию – страсть к перееданию. И если большинство этих влечений «завязаны» на определенных инстинктах, то пироманию, как и клептоманию, ими объяснить довольно сложно.

Нередко клептоманию сравнивают с болезненным влечением к азартным играм. Действительно, в том и другом случае человек получает удовольствие от риска, от игры с ситуацией, от адреналиновой волны, которая захлестывает его в процессе воровства.

Некоторые психиатры связывают клептоманию с сексуальными отклонениями. Так, они считают, что сам акт воровства приносит клептоману определенное удовлетворение и, соответственно, усиливает сексуальную страсть. Кроме того, в самом процессе хищения в широком смысле этого слова осуществляется обладание, что, безусловно, в определенной степени может быть связано и с сексуальными желаниями.

Следует отметить, что клептомания довольно трудно излечивается. Порой для этого требуются годы. Но даже в этом случае положительный результат не гарантирован.

ЖУЖЖАНИЕ И МУЗЫКА В ГОЛОВЕ

Этот странный синдром получил название «гул Таоса». Люди, подверженные его воздействию, отмечают необычные акустические эффекты как раз в том диапазоне, в котором слуховая система воспринимает звуки – от 20 до 20 000 герц.

Те, кто испытал его воздействие, описывают звук как низкий, пульсирующий и гнетущий. Для многих он был похож на шум, издаваемый работающим на холостом ходу двигателем.

И хотя ученые провели детальное исследование этого эффекта, выяснить источник странных звуков так и не удалось.