Страна великого дракона, или Командировка в Китай Скутин Александр

Глава 8. Мяньян-Ченду-Пекин

Утром мы последний раз позавтракали. В столовой за соседним столиком увидели нового человека. Разговорились – оказалось он из Москвы. Поев, попрощались с девушками из столовой и пошли наверх собираться. Я уложил почти все свои вещи и подарки родным, когда в тумбочке наткнулся на бутылки пива, что остались у нас. Тащить с собой лишний вес не хотелось. Я сходил в соседний номер к москвичу и предложил пиво ему. Поблагодарив, он взял. Когда я вышел от него в коридор, то у лестницы увидел Сена. Сен, дружище, как я рад тебя видеть! Я окликнул его и пригласил к себе в номер, который был моим последние минуты. «Вот здесь я и живу», – сказал я ему. «Саша», – сказал Сен, – «позволь мне отдать подарки для твоих дочек».

Молодец, Сен, даже об этом подумал. Я взял свои вещи, последний раз окинул взглядом комнату и вышел в фойе, где нас уже ждали Слава и Мама. Алексей и профессор Ху задержались наверху, решали какие-то организационные вопросы. У дверей гостиницы стоял «Фольксваген-Сантана», разумеется тоже китайской сборки. В ожидании мы с Сеном пока беседовали на разные темы. Он рассказал, что вчера их волейбольная команда выиграла у команды другого отдела НИИ. Я поздравил его. Известно, что китайские волейболисты – одни из сильнейших в мире.

Прощание. Слева Сен, справа Мама.

На заднем плане, за дверью, виден «Фольксваген-Сантана», на котором мы поедем в Ченду.

– А ты играешь в волейбол? – спросил он меня.

– Нет, – мотнул я головой.

– А в баскетбол?

– Нет.

– А футбол? – он посмотрел на меня как на совсем уж безнадежного.

Чего привязался? Какой футбол-волейбол – мне уже тридцать восемь лет.

– Только литрбол! – ответил я, улыбнувшись.

Он понял без перевода и засмеялся.

Наконец профессор Ху и Алексей вышли. Профессор и Мама тепло, сердечно попрощались с нами. Мы втроем и Сен сели в машину. Сен будет сопровождать нас до самолета. Раньше иностранцев сопровождал мистер Ли. Теперь это стали поручать и Сену, видимо теперь его служебное положение повысилось. Если так, то я очень рад за него. В последний раз проезжаем малый и большой Мяньян, выезжаем на автостраду. Снова мы ехали мимо рисовых полей и сельских домов. Насмотревшись на двухэтажные особняки, я стал расспрашивать у них у Сена. Он рассказал, что эти дома строит государство для крестьян. Посмотрев на крестьянские подворья и вспомнив российские деревни, я сказал ему, что китайские крестьяне живут гораздо богаче российских. (Впрочем, Сычуань – самая развитая провинция Китая.) Сен подробно рассказал мне, что богаче всего живут на Севере Китая, в Центральном – немного победнее, а в Южном – еще чуть победнее. В Северном Китае не редкость крестьянские дома в три или четыре этажа. «Наверняка им помогает в этом приграничная торговля с Россией», – подумал я. Нашим странам выгоднее жить в мире, сотрудничать, торговать.

– А можно ли увидеть настоящий китайский дом крестьянина?

Сен не понял.

– Фанза, фанза! – сказал я, не уверенный, что правильно произнес это китайское слово.

– Пожалуй, я не смогу его показать, – сказал Сен, – старых домов уже почти не осталось.

Через какое-то время он показал мне в окно.

– Вот он!

Я посмотрел. Рядом с обычным для этих мест двухэтажным домом стоял маленький низенький домик. Хозяева, построив новый дом, не стали ломать старый, а оставили его для хозяйственных нужд. И в память о прошлом. Вот это правильно. Чтобы их дети наглядно видели прогресс Китая.

Один раз мы обогнали микроавтобус «Дайхацу». Сен с гордостью сказал, что мы обогнали японскую машину. Подразумевалось, что китайские машины лучше. Как я понял, японцев здесь не жалуют.

Когда мы уже проезжали Ченду, Сен предложил нам зайти в ресторан, пообедать перед самолетом. Мы переглянулись: есть не хотелось. Только позавтракали, да и в самолете покормят.

Сен оформил нам билеты, зарегистрировал, заплатил аэропортовый сбор. В общем, сделал для нас все необходимое. И еще раз предложил нам перекусить в ожидании вылета. Мы решили, что пиво с бутербродами не повредят. Зашли в буфет, Сен заказал, что мы просили, сам стал пить сок, водитель – зеленый чай.

Прощание. Аэропорт Ченду.

Не знаю как Алексей, но мы со Славой сидели как на иголках от нетерпения. Домой! Не хочется уже ни пива, ни бутербродов, ничего, но очень хочется домой. Как правильно сказал мистер Ли, дома лучше всего. Взглянув еще раз на часы, я встал и сказал:

– Ну, нам пора.

Тут же встал и Слава.

– Да, пора уже, – добавил он.

До вылета была еще уйма времени, просто нам уже не терпелось. Сен проводил нас до входа на предполетный контроль. Мы попрощались с ним, выразили надежду, что еще когда-нибудь увидимся.

И пошли на контроль. Здесь не было «гармошки», ведущей прямо в самолет, вместо этого мы вышли прямо на летное поле и сели в большой автобус. Я держал перед собой в руках коробку с сервизом. Девушка стоящая напротив меня, все время заглядывала на нее, пытаясь прочитать надписи на ней. Женщины в Китае не менее любопытны, чем в России. Я поднял коробку и стал держать ее прямо напротив ее глаз. Она улыбнулась, оценила мой жест. С ней ехал пожилой седой китаец.

– Откуда вы, – спросил он по-английски, улыбнувшись.

– Из России, – отвечаю.

Он перешел на русский язык.

– О! Рюсски! Я очень люблю рюсски! Я сорок лет назад зил в России. Рюсский оцень хоросо.

– Вы учились в России или работали? – вежливо, как и подобает с пожилым человеком, поинтересовался я. Все-таки и мы набрались хороших манер в Китае.

Он сразу помрачнел.

– Нет. Я был солдат маньцзурской армии. Я сидел сибирский лагерь. – И тут же добавил. – Но рюсски я оцень люблю.

Вот так, подумал я. Несмотря на пребывание в лагере военнопленных этот пожилой китаец сохранил уважение к России. Не смешивает ее народ и тоталитарный режим, правивший ею.

На этот раз мы летели по маршруту Ченду-Пекин на самолете “Airbus A-340”. Поднявшись по трапу в самолет, мы стали занимать свои места. Может на этот раз мне повезет и достанется место у иллюминатора? Не тут-то было, мое место было в среднем ряду. С моего места я мог лишь наблюдать во время взлета мощные двухщелевые выдвижные закрылки «Аэробуса», отклоняемые щитки и прочую механизацию крыла.

Когда мы взлетели, ко мне подошел китаец средних лет интеллигентной наружности.

– Простите, – обратился он ко мне на русском языке, – я слышал, вы разговариваете по-русски. Я профессор русского языка и литературы в университете Ченду. Могу ли я пообщаться с вами, попрактиковаться в языке?

– Пожалуйста, – я любезно показал ему на свободное кресло рядом со мной.

И весь полет мы говорили с ним только о Китае. Я засыпал его вопросами. Какой у вас политический строй: социализм или… Социализм, не очень уверенно сказал он, словно опасался, что это произведет на меня плохое впечатление. Да в общем-то, велика ли разница между рыночной экономикой и их социализмом с обширным частным сектором и рыночными отношениями. Как говорил Конфуций: неважно, какого цвета кошка, черная или белая, важно чтобы она мышей ловила. Он поинтересовался, каких китайских поэтов я читал. Как я понял, он большой любитель китайской поэзии.

Пассажирский самолет Airbus A340

– Никаких, – уверенно ответил я. Он посмотрел на меня так, как, если бы я сказал, что ничего не слышал о Пушкине. Не может быть!

– Но вы хотя бы знаете каких-нибудь знаменитых китайских поэтов? – Он назвал мне несколько имен. Это мне ничего не сказало.

– Да поймите, – стал объяснять я ему, – у нас подавляющее большинство населения вообще не знает, что в Китае существует поэзия. Вы не обижайтесь, – продолжал я, – но откуда мы можем знать? В школе этого не преподают. В библиотеках, книжных магазинах китайской литературы и книг о Китае практически нет. Мы также не видим китайских фильмов, одни лишь гонконгкские боевики про китайские единоборства. У нас некоторые до сих пор еще представляют Китай таким, каким он был во времена культурной революции. Для многих из нас Китай – белое пятно на карте.

Я в свою очередь спросил попутчика, каких русских писателей он читал. Ведь мы в России так гордимся своей всемирно известной классической литературой. Поднапрягшись, он вспомнил Солженицына. Маловато для профессора русской словесности. Ну да ладно, если ему так удобно, пусть говорит что он филолог.

Поговорили так же о прочих вещах. Я с большой похвалой отозвался о красивых китайских девушках, в свою очередь он сказал, что китайцы считают русских девушек очень красивыми. Чувствовалось, что это была не просто дежурная вежливость. Кстати, многие китайцы говорили мне то же самое. Так что держитесь, российские невесты, китайцы на вас глаз уже положили.

Тут стали разносить еду. Я заметил ему, что китайская кухня очень вкусная. На это было трудно что-нибудь возразить. Через какое-то время по самолетной трансляции что-то объявили. Попутчик объяснил мне, что сейчас состоится розыгрыш призов, это обычная практика на некоторых китайских авиарейсах. К нему подошла стюардесса и что-то сказал ему. Он также что-то ей ответил и она ушла. Повернувшись ко мне, он сказал, что место, на котором он сидит, выиграло приз, но ответил ей, что место не его.

И вот, подлетаем к Пекину. Интересно было наблюдать с самолета, как прямо под взлетно-посадочной полосой проходит многорядная автомобильная дорога. На этот раз мы приземлились в новом пекинском аэропорту. Это было суперсовременное красивое здание. Не сравнить со старым, которое мы увидели, прилетев из Хельсинки. Надо же, уже две недели прошло. Домой хочется, аж сил нет терпеть дальше. Но и из Китая уезжать не хочется. Вот если б можно было свою семью привезти сюда. Все это время я жалел, что такую красоту не могут увидеть мои жена и дети. Лишь две отснятые фотопленки помогут показать эту красивую страну.

Опасен Китай для российских граждан. Опасен тем, что побывав здесь один раз, навсегда полюбите эту прекрасную страну. Я теперь, как и многие побывавшие здесь до меня, «заболел» Китаем. Еще в Ленинграде, в кинотеатре «Знание», я видел документальный фильм «Прекрасный Китай». Но кинолента и фотоснимки не могут передать всю прелесть природы этой страны, ее городов, ее людей. Это надо почувствовать. Не знаю почему, вдруг вспомнилось, как один научный сотрудник сказал мне в Эрмитаже: искусство – чувственное выражение сверхчувственного. Обаяние Китая – это именно сверхчувственное, и попытаться изложить это на бумаге – жалкие потуги.

В аэропорту нас встретили знакомые уже г-н К-н и миссис В. На этот раз миссис В. поздоровалась с нами. И на том спасибо. Наш самолет до Хельсинки улетал только через день. А пока г-н К-н хотел поселить нас в гостинице «Пеонг» и обсудить кое-какие текущие вопросы о работе.

Алексей сел в машину к г-ну К-ну, а мы с Алексеем сели в машину к миссис В. Мы стали обсуждать с ней планы на завтрашний день, ведь следующий день мы проведем в ожидании в Пекине.

– Можно будет посмотреть Великую стену? – спросил я у миссис В.

– Но это очень далеко от Пекина, – уклончиво ответила она.

– Восемьдесят километров, если я не ошибаюсь, час-полтора езды, – прежде чем спрашивать, я уже разузнал немного о Стене.

– Да. Но туда ездят только большими организованными группами. – Ей явно не хотелось ехать с нами к Великой стене, поэтому я не стал больше настаивать.

Хотя в предыдущие заезды наших сотрудников возили к Стене. Судя по всему, миссис В. продолжала считать нас вторым сортом. Ладно, замнем пока этот вопрос. Чтобы немного разрядить обстановку, я сделал ей комплимент:

– Вы очень хорошо водите машину. Говорю вам это как профессиональный водитель. Когда-то давно я работал шофером второго класса.

Г-н К-н устроил нас в гостинице и предупредил, что на ужин нам подадут утку по-пекински. После чего мы договорились о встрече завтрашним утром и он распрощался с нами. Мы немного погуляли возле гостиницы по вечернему Пекину. Было прохладно и уже смеркалось. Гостиница была недалеко от окраины, как мне показалось. И все вокруг очень напоминало кварталы блочной застройки где-нибудь в России. Только вывески вокруг с иероглифами, да много велосипедов на улице. Мы зашли в некоторые магазины из любопытства, но ничего не купили. Вернулись в гостиницу, когда уже совсем стемнело. На уличном освещении здесь явно не экономили, возвращаться в темноте не пришлось.

Сразу же пошли в ресторан. Показали официантке маленькие книжечки, которые нам дали при заселении в номера, и она показала нам стол, за которым мы будем ужинать. Как и везде, где мне приходилось быть в Китае, официантками были молоденькие симпатичные девушки. Подали и утку по-пекински. Как это опишешь – это уже сверхчувственное. Почти все время, пока мы ужинали, на нас с нескрываемым любопытством смотрели две девушки из бара и официантки, нисколько не стесняясь. Не знаю, как Вы, читатель, но мне неудобно есть, когда меня так пристально разглядывают сразу пять человек. Алексей со Славой также чувствовали себя неудобно. Что их так удивило: что мы европейцы, или что мы палочками едим (только Слава ел вилкой и ножом)? Или то и другое сразу? Я несколько раз строго посмотрел на барышень, но они видимо не поняли, а может, их это просто не трогало. Ну и ладно, успокоился я. В конце концов, на нас смотрят не пять лагерных вертухаев, а пять привлекательных молодых девушек – что тут плохого? Вон, на китайцев за другими столиками они и не смотрят. Значит, мы явно пользуемся у них успехом.

После ужина пошли в свои номера. Нам со Славой достался один двухместный номер, Алексею – другой. Спать совсем не хотелось. Я переволновался перед возвращением домой, и поэтому весь сон как рукой разогнало. Мы со Славой смотрели телевизор, болтали за жизнь. Заснули, как и всегда в этой командировке, уже в третьем часу ночи.

Глава 9. Жемчужный рынок

На следующий день, тем не менее, в семь утра мы уже были на ногах и пошли на завтрак. В счет стоимости гостиничного номера входило трехразовое питание.

У входа в ресторан гостиницы «Пеонг».

Только завтрак и обед здесь были как шведский стол. Как только мы вошли в обеденный зал (не тот, в котором ужинали), то сразу увидели вдоль стены огромный аквариум, со множеством отделений. В них плавала всякая живность: рыбы, креветки, морские черепахи и многое другое, чему я не знаю названия. Время от времени подходили работники кухни, сачками вылавливали живность и несли ее на кухню. Мы с интересом стали рассматривать этот многосекционный аквариум. Аквариумы всегда интересно рассматривать, а здесь все такое экзотичное! Возле аквариума стоял служащий гостиницы и бдительно наблюдал за нами, всем своим видом показывая, что если мы вдруг вздумаем посягнуть на живность, то он немедленно это пресечет. Интересно, он что, на самом деле нас за дикарей считает, ведь мы только рассматривали. Впрочем, я уже писал, что если китайцу представится повод показать свою значительность, власть, то он этого не упустит.

В зале на столе стояло множество подносов с разной едой и со спиртовками под ними для постоянного подогрева. Можно было накладывать в тарелки на своем подносе чего хочешь и сколько хочешь. На то он и шведский стол. Из чайника я налил себе в чашку соевого молока, которое мне понравилось в Китае.

Однако, делу время – потехе час. За нами вскоре заехал г-н К-н и поинтересовался нашими планами на сегодня.

В старом квартале Пекина.

Мне, конечно, хотелось посмотреть Пекин. Но у товарищей это энтузиазма не вызвало. Алексей уже бывал здесь, а Слава чувствовал себя уставшим из-за того, что плохо спал. И кроме того, всем нам хотелось купить домой подарки. Ну и ладно, шопинг-тур, так шопинг-тур. По дороге г-н К-н все же старался нам немного рассказать и показать Пекин. Мы остановились ненадолго на площади Тяньаньмэнь, которую много раз видели по телевизору. Потом г-н К-н подвез нас на своем «Ниссане» к одному перекрестку у стены Запретного города, пояснил, что ему нужно зайти по делу в одну фирму и предложил прогуляться немного по улице, посмотреть город. Это был так называемый Старый город. Несколько кварталов старого Пекина были объявлены своеобразным музеем, здесь запрещено строительство, все сохраняется так, как было много веков подряд. Мы попали в атмосферу китайской старины. Даже люди здесь были какие-то особенные, неторопливые, без вечной городской спешки и суеты. Казалось, здесь остановилось время.

Канал вдоль стены Запретного города.

Потом мы прогулялись к стене Запретного города. Это резиденция китайских императоров. Находится в центре Пекина и в плане является правильным квадратом. Я уже слышал, что Запретным его называют потому, что на его территории можно было проживать только императору и его семье. Слышал также, что в Запретном городе 9999 комнат, именно столько, так как это магическое число для китайцев. Вокруг Запретного города проходит канал с водой. Нам рассказывали, что раньше он был порядком загрязнен, но в семидесятых годах его почистили и привели в приличное состояние.

Ворота в Запретный Город.

Тем временем к нам подошел г-н К-н, и сказал, что все свои дела он уже сделал и мы можем ехать на рынок. По дороге он пытался немного рассказать о городе.

Итак, подъехали к Жемчужному рынку, который называется так потому, что туристы из России в изобилии скупают на нем жемчуг. Но кроме жемчуга на этом рынке есть полный ассортимент китайских товаров. Сам рынок – огромное четырехэтажное здание. По дороге Слава спросил меня:

– Ты будешь покупать своей жене какое-нибудь украшение? Говорят, здесь это недорого.

– Откровенно говоря, боюсь выбрать что-нибудь не то. И вообще, я в этом мало разбираюсь, меня это не вдохновляет.

– А что тебя вдохновляет?

– Вот если бы какой-нибудь китайский истребитель показали, или баллистическую ракету…

– Вы служили в авиации? – спросил меня г-н К-н.

– Нет, я служил в стройбате, а где служили вы? – спросил я его не без умысла. Небось, из мальчиков-мажоров, армейской службы не нюхал – папа с мамой отмазали от почетной обязанности.

– Я служил как раз в авиации.

«Браво, г-н К-н!», – подумал я, наш человек, оказывается. И после этого глянул на него уже по-новому.

Мы пошли по рядам первого этажа, где продавались мелкие товары: игрушки, бытовые приборы, часы, канцелярские товары и прочее в том же духе. На одном из прилавков мне приглянулась зажигалка-сувенир с портретом Мао Дзэ-Дуна, при срабатывании она играла китайский гимн. Сам я не курю, но хотел подарить своему напарнику в Питере Андрею, с которым мы вместе когда-то собирали установку перед отправкой в Китай.

Посмотрев, как я балуюсь с зажигалкой, Алексей тоже захотел купить такую же для подарка. Когда он уже убирал покупку в карман, Славе тоже захотелось купить зажигалку с портретом великого кормчего.

Покачав головой, г-н К-н сказал:

– Нас, русских, всегда расстреливали поодиночке. Вам надо было решить заранее и покупать сразу три зажигалки со скидкой, и вообще, торгуйтесь, здесь это принято. И чем дороже вещь, тем больше торгуйтесь. А если даже дешевый товар берете в количестве более двух, то требуйте скидки.

Я обещал своим дочкам привезти из Китая мягкую игрушку – дракона. Тем более, что 1999 год как раз год Дракона. Наконец, нашел очень симпатичного зеленого дракончика и стал торговаться с продавцом. Когда уже сговорился и достал из бумажника свои юани, услышал, как кто-то сзади сказал по-русски:

– Смотри, Наташа, какой прелестный дракончик. Я себе такой же возьму.

Я оглянулся. Две молодые барышни, натуральные блондинки – жгучая мечта китайских мужчин.

– Здравствуйте, – сказал я им, – только не покупайте за ту цену, что вам назовут, обязательно поторгуйтесь.

Освоившись, я уже начал давать советы. Вообще на рынке было много туристов из России. Это еще не челноки, те ходят на оптовый рынок и закупают мешками. В следующем ряду я купил с десяток глиняных фигурок дракончиков. Подумал еще – куда столько. Потом, когда вернулся в Питер, мои дети, друзья и знакомые разобрали эти статуэтки и просили при случае привезти еще. Хорошо бы. Ребята тоже не терялись, присматривали себе покупки. Г-н К-н сопровождал нас, давая советы, но предупредил, что в пять часов он должен покинуть нас. На втором этаже продавалась в основном обувь. Когда я шел по рядам, какая-то китаянка, безошибочно признав во мне русского, крикнула мне, показывая на ряды кроссовок на своем прилавке:

– Кляссьовки нада?

– Буши (нет), – ответил я ей одним из немногих китайских слов, что я узнал.

Поднялись и на третий этаж. Я приглядел для жены хороший серый лыжный костюм. Очень практично, она давно такой хотела. Я стоял у прилавка и рассматривал, а в это время меня рассматривали продавцы этого закуточка, парень и две девушки. Наконец я решился:

– Чжэгэ (это), – сказал я и показал на товар.

Парень, как оказалось немного знал английский, примерно как я, и мы начали торг. Торг в Китае – это искусство, это поэзия. Парень мне набирал на калькуляторе свою цену и показывал мне, на что я отвечал ему:

– This is a robbery! (Это грабеж!)

Тогда он совал в руки калькулятор и спрашивал:

– Your price? (Ваша цена?)

Я набирал ему свою цену. Он возмущенно восклицал:

– No!

Я поворачивался к выходу. Проходящий мимо г-н К-н с улыбкой бросил мне на ходу:

– Молодец, у тебя здорово получается торговаться.

И прошел к Алексею со Славой, помочь им прицениться, вроде как не знает меня, чтоб не мешать мне торговаться.

Я уже занес ногу на порог и тогда обе девушки повисли на моих руках, не давая мне уйти. Психологически точный расчет на галантность русских – не очень хочется вырываться из рук девушек. Да и боишься им невзначай больно сделать, силы-то немеряно по сравнению с ними, некрасиво как-то бороться с девушками, не по-мужски.

В это время парень набирал на калькуляторе другую цену, немного меньше предыдущей, и кричал (китайцы часто кричат, когда торгуются):

– Finish, finish!

Но до финиша было еще далеко. Три раза я уходил со словами: «I haven’t time» (у меня нет времени) и три раза девушки повисали на моих руках, а продавец набирал на калькуляторе очередной «финиш».

Наконец мы сошлись. Вместо первоначально запрошенных трехсотпятидесяти юаней дошли до ста пятидесяти. Стали уточнять детали: цвет, размер, рост. Глядя на меня, они предложили самый большой рост и размер, но я мотнул головой:

– For my wife. (Для моей жены.)

И показал рукой примерный рост, размер я определил так:

– As this girl (Как эта девушка), – показав на одну из девушек-продавцов.

Быстро принесли нужный товар и одна из девушек накинула костюм на себя. Я с сомнением посмотрел и показал, что моя жена сантиметров на пять ниже. Но врасплох их было не застать. Подняв ногу, девушка немного задрала вверх край брюк и продемонстрировала, что у нее каблук как раз на пять сантиметров, а так у нее рост – в самый раз.

– As your wife. (Как у вашей жены.)