Остров мечты Серова Марина

– Привет! – крикнула она.

– Доброе утро!

Даньелл заулыбалась, не сумев скрыть своей радости. Вот он подошел ближе, тоже улыбаясь. От его улыбки приятное тепло растеклось по всему ее телу.

– Я обошел весь остров, – довольно сообщил он.

– Правда? Когда же вы успели?

– Я встал пару часов назад и решил совершить обход. Надеюсь, вы не обиделись, что я оставил вас одну. Но вы так крепко спали.

– В самом деле? – Должно быть, это и был тот краткий миг, когда она наконец уснула. – Я только недавно встала.

– Как вам спалось? – поинтересовался он.

– Должна сказать, что бывали ночи и получше, – угрюмо проворчала она.

– Бедняжка, – посочувствовал он. – Конечно, с непривычки спать на земле не слишком удобно. А я, как ни странно, спал как убитый и чувствую себя сегодня гораздо лучше.

– Я очень рада, – искренне обрадовалась она. – Вы уже завтракали?

– Съел пару апельсинов, но давайте еще подкрепимся.

– Не возражаю. – Даньелл направилась к хранилищу провианта, состоявшему из фруктов и орехов. – Видели что-нибудь интересное на той стороне острова? – поинтересовалась она.

– Весь этот остров кажется мне необычайно интересным, – ответил он, счищая кожуру с апельсина. – Я набрел на грот удивительной красоты. Его стены из красноватого камня. Если хотите, я вам его покажу.

– Да, конечно, – отозвалась она без особого воодушевления.

Дэвид заметил ее подавленность.

– Все не так уж плохо, Дани, – мягко сказал он. – Вы же сами говорили, что надо относиться к этому как к необыкновенному приключению. Нас непременно спасут, а пока давайте постараемся извлечь как можно больше удовольствия из нашего положения. Кстати, я нашел на берегу еще несколько вещей, которые могут нам пригодиться. Надо принести их сюда.

– А что вы нашли?

– Большой кусок брезента и куски дерева. И, надеюсь, через пару часов, когда начнется отлив, море может подбросить нам еще несколько вещей.

Даньелл почувствовала себя гораздо лучше и увереннее. Ей нравилось, что Дэвид строит планы, как сделать их пребывание на острове более комфортным, если это слово применимо к подобным обстоятельствам.

– И еще кое-что. Я заметил в одном месте среди других пород кремень.

– Правда?

– Да. Вы, наверное, обратили внимание, как здешний песок горит на солнце. Это из-за кварца, он входит в состав кремня. Если удастся найти два куска, то мы сможем высечь огонь.

Даньелл приободрилась еще больше.

– Значит, если удастся поймать рыбу, мы ее сварим!

– Придется постараться. А что, неплохая диета у нас получится: рыба, фрукты, орехи. Так или иначе, но с голоду мы не умрем.

– Но не хотите же вы сказать, что мы пробудем тут долго. Нас непременно будут искать. Во всяком случае, мой отец уж точно поднимет тревогу. Возможно, нас уже ищут.

– Да, возможно.

Даньелл взглянула на него.

– А вдруг нас ищут где-нибудь совсем в другом месте?

– Что ж, такое тоже не исключено. Но все же думаю, что эти острова они не обойдут стороной. Едва ли они так уж далеко от места крушения. А если мне удастся добыть огонь, мы будем жечь костер день и ночь. Кто-нибудь нас обязательно заметит. – Дэвид встал и подал ей руку. – Ну что, идемте? Надо принести брезент.

– А для чего он нам нужен?

– Пока еще не знаю, но, думаю, пригодится.

Они спустились с холма. Вспомнив обо всех удобствах и мелочах, на которые в обычной жизни не обращаешь ни малейшего внимания и которые считаешь само собой разумеющимися, Даньелл вздохнула.

Дэвид взглянул на нее.

– Вы загрустили. Отчего?

– Просто подумала о том, какая замечательная вещь – зубная щетка.

Он рассмеялся.

– Мне тоже это приходило в голову. Но не отчаивайтесь. – Он легко коснулся ее руки своими теплыми пальцами. – Скоро все это закончится, все забудется, останутся лишь приятные воспоминания.

– Вы так думаете? – слабо улыбнулась она.

– Уверен.

От его прикосновения Даньелл бросило в жар, но она тут же одернула себя: Дэвид не имел в виду ничего, кроме дружеского утешения. Вид у нее такой, что понравиться она никак не может. Тепло его взгляда и прикосновения еще ничего не значит. Глупо придавать значение таким мелочам.

– А как ваша голова? – спросила она, чтобы заполнить возникшую неловкую паузу.

Он невесело усмехнулся.

– Такое ощущение, будто она пустая. Но чувствую я себя сегодня гораздо лучше.

– Ну, не знаю. Вы ведь помните и про кремень, и про многое другое. Значит, ваш интеллект, ваши знания никуда не исчезли, и это обнадеживает. Скоро вы вспомните и все остальное.

– Спасибо за поддержку. Очень надеюсь, что так оно и будет. Но пока я не могу сосредоточиться ни на чем важном. Ой, смотрите! – воскликнул он, показывая рукой в сторону океана.

Даньелл посмотрела в ту сторону.

– Боже мой! Корабль! – Она побежала ближе к воде. – Но он так далеко! Они ведь нас не увидят, нет?

– Боюсь, что нет. Вот если бы у нас горел костер, кто-нибудь на судне мог бы заметить дым. А поскольку этот остров необитаем, это могло бы привлечь внимание экипажа.

– Но они могут не знать, что остров необитаем, – возразила Даньелл. – Все дело случая.

– Я уверен, что все суда, чей курс пролегает в этом районе, извещены о гибели яхты. И экипажи следят за появлением какого-нибудь сигнала, например огня костра или дыма.

– Вы правда так думаете? – Обрадованная Даньелл снова повернулась к океану, но корабль уже скрылся за горизонтом. – Он ушел!

– Будут другие. Идемте возьмем брезент, тут уже недалеко.

Теперешний Дэвид Нортон, несомненно, оптимист, подумала Даньелл. Впрочем, возможно, он и раньше был оптимистом, просто она не знала его достаточно хорошо, чтобы судить об этом. Хотя тогда у нее возникло ощущение, что он пессимист и циник, но первое впечатление, как известно, может быть обманчивым.

Кто знает, может, у него были причины выглядеть именно таким. Есть люди, которые скрывают свою застенчивость под маской надменности. А что, если настоящий Дэвид Нортон по натуре застенчив? А сейчас вместе с памятью исчез и тот защитный барьер, который он воздвиг вокруг себя? Утратив память о себе и своем прошлом, он утратил и свою высокомерие?

Даньелл понимала, что эти ее попытки проанализировать причины поведения и характер Дэвида Нортона всего лишь безуспешные потуги любителя. Она недостаточно хорошо разбирается в психологии, чтобы прийти к каким-то серьезным выводам. Теперешний Дэвид был ей близок и понятен, а тот, на яхте, по-прежнему оставался загадкой. Это были словно два разных человека, и ей никак не удавалось объединить их в единое целое.

Но все, что было связано с ним, интересовало ее чрезвычайно. Бросив взгляд на его босые ноги, она спросила:

– Как вы обходитесь без обуви?

– Прекрасно.

– Ноги не поранили?

Дэвид улыбнулся.

– Беспокоитесь обо мне?

Даньелл смутилась и почувствовала, что краснеет. Она не могла запретить себе думать о привлекательности нового Дэвида, о его бесконечном обаянии.

– Это вполне естественно беспокоиться друг о друге, ведь мы вместе попали в беду, – пробормотала она, смущаясь еще больше.

– Ну, полагаю, наше положение не такое уж бедственное. Могло быть гораздо хуже.

– Да куда уж хуже, – проворчала Даньелл.

– Например, мы могли бы погибнуть. – Он неожиданно лукаво улыбнулся. – А кроме того, я мог бы оказаться на острове с какой-нибудь старой грымзой, а не с прелестной молодой женщиной…

Он что, смеется надо мной?

– Да уж, могу себе представить, как я вы-гляжу.

– Вы выглядите очаровательно, поверьте мне. – Он сжал ее руку. – А вот и наш брезент.

Кусок брезента оказался очень большим. Дэвид разложил его на песке, и Даньелл заметила подпалины и дыры, а один край был неровно оборван.

– Господи, он же, наверное, ужасно тяжелый. Как мы будем его тащить? – спросила она.

– Хороший вопрос.

– Думаете, это с яхты?

– Уверен.

– Почему?

– Вот, смотрите. – Дэвид опустился на колени и жестом предложил Даньелл сделать то же самое.

Когда она присела, он расправил оторванный край, и ей удалось разглядеть часть надписи: «Морская крас…

– Ой, в самом деле! – воскликнула она. – Сначала кружка, теперь брезент. И что, по-вашему, это доказывает?

– Это доказывает, что обломки и предметы с яхты не случайно приплывают к нашему берегу. Их приносит постоянное океанское течение. А это цепочка, за которую потянут спасатели.

– Скоро прилив, – забеспокоилась Даньелл, вставая с колен. – Давайте поскорее унесем отсюда брезент. – Она взглянула на набегающие волны. – Он такой тяжелый. А что, если волочь его по воде вдоль берега?

– Прекрасная идея! – Дэвид тоже встал и рассмеялся. – Эх, только зря сушил его на солнце!

– Ничего, он снова высохнет.

– А вы сообразительная. – Его глаза, глядящие на нее, излучали тепло, которое проникало прямо ей в душу.

– А вы замечательный, Дэвид! – выпалила она прежде, чем успела остановить себя.

Его лицо стало серьезным.

– Вы правда так думаете?

– Правда, – ответила Даньелл с трепещущим сердцем.

– А раньше вы тоже так считали? Я совершенно не помню, каким был раньше.

– Поступайте так, как считаете правильным, это главное, – уклонилась она от прямого ответа.

– Ведь личность человека, его натура не меняется с потерей памяти, как вы думаете?

– Вообще-то не должна, – не слишком уверенно проговорила Даньелл. – Но я плохо разбираюсь в подобных вопросах. Как бы там ни было, вам лучше не думать об этом, а просто быть самим собой.

Серьезное выражение его лица вновь сменила улыбка.

– Ну что ж, тогда займемся брезентом?

– Конечно. – Даньелл улыбнулась в ответ.

Дэвид невольно залюбовался ею. Осознает ли она, насколько красива? Вряд ли. Стройная, загорелая, со спутанными волосами и глазами орехового цвета, она выглядит такой милой и привлекательной, что с каждым мгновением его все больше влечет к ней.

У него вдруг возникло желание узнать о ней как можно больше. Есть ли у нее близкие, кроме отца? Была ли в ее жизни большая любовь? Чем она увлекается? Как проводит свободное время? Кто ее друзья?

Почему-то у него создалось впечатление, что она не замужем. Надо будет выяснить это сегодня же вечером. Днем им предстоит немало дел, а когда стемнеет, они снова смогут посидеть в тишине и побеседовать.

Он не говорил Даньелл о своем предчувствии, что их могут долго не найти. Остров находится довольно далеко от трассы морских судов. Замеченный ими грузовой корабль был пока что единственным судном, которое проплыло мимо, и то очень далеко. В небе не летают маленькие поисковые самолеты. Если их и разыскивают, то где-то в других местах.

Дэвид считал, что Даньелл не стоит об этом знать, на ее долю и без того выпало немало испытаний. И если ею овладеет паника, ни к чему хорошему это не приведет. Им обоим лучше всего заняться делом – это отвлечет от печальных размышлений.

Не без усилий им удалось затащить брезент в воду, после чего они поволокли его в сторону лагеря. Дойдя до того места, где нужно было поворачивать, они снова вытащили брезент и разложили его на песке для просушки, а сами вернулись в лагерь.

Даньелл взглянула на небо, затянутое облаками.

– Если пойдет дождь, наш брезент сегодня не просохнет.

– Значит, просохнет завтра, – безмятежно отозвался он.

Даньелл внимательно посмотрела на него.

– Вы думаете, что мы и завтра будем здесь?

– Ну… может, и нет.

Он ответил так, словно хотел ее успокоить, и это не понравилось Даньелл. Вздохнув, она поднялась и направилась к тайнику с припасами.

– Давайте съедим по апельсину.

Дэвид привел ее в найденную им красную пещеру. Внутри действительно было красиво, но, несмотря на это, Даньелл там не понравилось. Она боялась змей и летучих мышей. Пещера оказалась довольно просторной.

Сделав

– Идите сюда, Дани! Тут так здорово!

– Нет, я лучше здесь вас подожду.

Он обернулся и усмехнулся.

– Трусишка. – Сделав еще пару шагов, он воскликнул: – Ого, да тут еще одна пещера! – Внезапно он исчез из поля зрения.

Даньелл охватила паника. А вдруг с ним что-нибудь случится?

– Дэвид! – крикнула она.

– Я тут, – послышался его голос.

– Пожалуйста, не уходите далеко!

– Вам не нравятся пещеры? – Он вернулся и стал с интересом разглядывать стены и потолок.

– Не знаю, мне здесь как-то не по себе. Свет какой-то странный, воздух сырой, а тени на потолке подозрительно похожи на летучих мышей. – Ее передернуло. – Пожалуйста, давайте уйдем отсюда. Лучше посмотрим, не принесло ли нам море еще какой-нибудь трофей.

– Ну ладно, пойдемте, – согласился он.

Радуясь тому, что они покинули пещеру, Даньелл взглянула на небо.

– Дождь, наверное, все-таки будет, – заметила она.

Дэвид внезапно остановился и закрыл глаза.

Даньелл встревожилась.

– Что с вами?

– Я почувствовал, как идет дождь.

– Вы вспомнили?

Он открыл глаза.

– Даже не знаю, как это назвать.

– Какое-то ощущение?

– Вроде того.

Даньелл понимала, что рано или поздно память к нему вернется. Вначале будут отдельные проблески воспоминаний, потом он вспомнит все.

– Это случилось так неожиданно, – сказал Дэвид, когда они продолжили путь.

– Думаю, так и должно быть. Какое-то слово или явление потянет за собой все воспоминания.

Внезапно Даньелл осознала, что не хочет, чтобы память возвращалась к Дэвиду. Она понимала, что это нехорошо и эгоистично с ее стороны, но ничего не могла с собой поделать. Если бы она знала, какие слова могут вернуть ему память, то непременно стала бы избегать их.

Ей очень нравился теперешний Дэвид, нравился именно таким, каким он был сейчас. Ей было так приятно находиться с ним рядом. Ни один мужчина еще никогда не производил на нее такого впечатления, не пробуждал в ней таких острых, пронзительных чувств, такого желания быть слабой и в то же время сильной для него.

Неужели она влюбляется в Дэвида Нортона? Но зачем ей эта заноза в сердце? Даже если между ними и возникнут какие-то близкие отношения, у них нет будущего, потому что она не пара такому богатому и блестящему мужчине. И он поймет это, как только память вернется к нему.

Но как же она может не влюбиться в него, когда они все время рядом и он такой внимательный, заботливый, ласковый и необыкновенно привлекательный? Даже сейчас, в рваной одежде, растрепанный и небритый, он кажется ей самым красивым и самым сексуальным мужчиной на свете. К тому же он веселый, жизнерадостный и у него прекрасное чувство юмора.

Дэвид наклонился и подобрал с песка ракушку.

– На этом острове много раковин необычной формы.

– Да, я заметила, – отозвалась она, отвлекаясь от своих мыслей. – Ой, смотрите, а что это там?

– Похоже на кусок ткани.

Это и в самом деле оказалась ткань некогда бежевого цвета, но сейчас довольно грязная и порванная в нескольких местах.

– Наверное, это была скатерть, – предположила она.

– Возможно.

Даньелл взглянула на океан и произнесла с пафосом:

– Уважаемый Посейдон, выброси нам, пожалуйста, банку кофе. Можно даже растворимого, мы не гордые.

Дэвид рассмеялся, а она продолжила:

– А еще неплохо бы кусок мыла и зубную щетку!

– И спички, пожалуйста! – включился в игру Дэвид.

– Да-да, – подхватила Даньелл, – спички, чтобы можно было разжечь костер и сварить кофе.

– И бритву!

– И пару брюк!

Они продолжали дурачиться.

– Может, заказать на обед курицу-гриль? – лукаво спросила она.

– Или филе-миньон?

– О! – простонала Даньелл.

Они весело хохотали сами над собой, а океан продолжал катить свои волны, не выбрасывая на берег ничего из того, что они просили. Отсмеявшись, Даньелл опустилась на песок.

– Мобильный телефон, пожалуйста, – проговорила она со вздохом.

Дэвид прилег возле нее, опершись на локоть.

– Смех исцеляет, верно?

– О да, мне стало намного легче, словно какая-то тяжесть с души свалилась.

– У меня такое же ощущение. – Он помолчал. – Неужели все это у нас было? Даже не верится.

– Да, все кажется таким нереальным.

– И вы тоже кажетесь мне нереальной. Неземной. – В его глазах вспыхнул огонь.

У Даньелл перехватило дыхание. А как это она когда-то считала, что у него холодные глаза? Сейчас в них полыхало серебристое пламя, они обжигали. Она поспешно встала.

– Дани, пожалуйста, не убегайте от меня.

Его голос проникал в самое сердце. Если она не поостережется, то упадет в его объятия как созревший плод.

– Мы еще не весь берег осмотрели, – пробормотала она.

Дэвид медленно поднялся. Искоса взглянув на него, она удивилась странному выражению его лица. Ей совсем не хотелось его обидеть, но она была уверена: нельзя допустить того, о чем они потом пожалеют. Ведь когда к Дэвиду вернется память, он будет тяготиться теми отношениями, которые возникли по единственной причине, что они оказались вдвоем на острове.

Они продолжали прогулку по берегу, разговаривая о погоде, о темной дымке на горизонте, которая вполне могла быть другим островом. Но оба чувствовали, что с каждым шагом, с каждым словом они становятся ближе друг другу.

Даньелл с волнением думала, что если б ответила ему хоть взглядом, он бы обнял ее и поцеловал. И саму ее тянуло к Дэвиду с самых первых минут их встречи, но она отчаянно пыталась подавить в себе это чувство. В конечном итоге оно могло привести только к страданиям. Держаться от него подальше – вот единственно правильный путь. Он очень мил и обаятелен, и это делает его особенно опасным.

Порой Даньелл казалось, что ее тянет к Дэвиду из-за необычных обстоятельств, в которых они оказались, однако она понимала, что это не совсем так. Она никогда не относилась с легкостью к связям с мужчинами и всегда умела направлять свои чувства в нужное русло, не теряя контроля над собой. Бывший муж обвинял ее в холодности, и она уже начала склоняться к мысли, что он прав, но встреча с Дэвидом изменила ее представление о себе. От одного лишь его взгляда внутри у нее вспыхивало жаркое пламя, и чувства, которые она испытывала при этом, отнюдь нельзя было назвать холодностью.

Но если она и нравится Дэвиду, с грустью думала Даньелл, то для него это не может быть более чем мимолетное увлечение. Она просто не могла поверить, что скучная, заурядная и ничем не примечательная Даньелл Честер может всерьез заинтересовать такого блестящего мужчину, как Дэвид Нортон. Во всяком случае, того, каким он был до катастрофы. И каким станет вновь, когда его память восстановится и они оба вернутся к нормальной жизни.

А Дэвид тоже пытался разобраться в своих чувствах. Он вовсе не хотел воспользоваться удобным случаем и тем обстоятельством, что, кроме них, здесь больше никого нет; он просто понимал, что между ними возникло непреодолимое влечение. Они знают друг друга считанные часы, но ему казалось, что очень давно.

Сегодня, когда головные боли уже так не мучили его и он обрел некое подобие душевного равновесия, у него было больше возможностей наблюдать за Дани. Он еще вчера обратил внимание, как она хороша – стройная, длинноногая, с красивыми ореховыми глазами. Но только сегодня заметил, как соблазнительна ее походка, как выразителен взгляд из-под густых темных ресниц. Чуть хрипловатый голос, тонкая талия и красивые изящные руки – все в ней неудержимо привлекало его. А губы! Чуть полноватые, розовые, словно созданные для поцелуев.

От подобных мыслей по телу прокатилась волна возбуждения, но он поспешил обуздать ее. Даньелл явно сторонится его, не хочет идти на сближение, и он должен уважать ее нравственную позицию. Она определенно не из тех, кто прыгает в постель к первому встречному, и это ему в ней тоже нравилось.

Он не сомневался, что в его жизни были женщины, хотя сейчас он этого и не помнил, но какое-то внутреннее чутье подсказывало ему, что Даньелл Честер особенная, не такая, как все. И что она дорога ему. И с каждой минутой становится дороже.