Берегитесь округлостей Гарднер Эрл
– Как интересно! И визитки у вас, конечно, нет?
Я протянул ей одну из моих визиток.
– Не могла бы я для большей уверенности взглянуть на ваши права?
Я показал ей водительские права. Девушка положила визитку в сумку.
– Отлично, – сказала она. – Теперь я знаю, кто вы, и если вы не перестанете мне досаждать, я добьюсь, чтобы вас арестовали, когда мы приедем в Рино.
– Арестовали за что?
– За то, что вы приставали ко мне, и еще за ряд мелких проступков.
Я улыбнулся.
– Это общественное шоссе, а я и не думал к вам приставать. Вы едете в Рино, и я тоже.
– По-вашему, я ничего не могу поделать? – спросила девушка.
– Ничего, если только я не стану с вами флиртовать, а у меня нет таких намерений. Что касается вождения автомобиля, то я следовал букве закона и…
Девушка уцепилась левой рукой за воротник блузки и рванула его вниз. Ткань с треском порвалась. Потом она взялась обеими руками за край юбки и попыталась разорвать и ее. С минуту у нее ничего не получалось, но в итоге плотная ткань поддалась.
– Вы когда-нибудь слышали о преступном нападении? – осведомилась она.
Я кивнул.
– Именно это вы и проделали. Знаете, какое наказание за это полагается?
Я покачал головой.
– И я не знаю, но в Карсон-Сити имеется уютная маленькая тюрьма, и вы отправитесь прямиком туда. Вы на это напрашиваетесь, мистер Лэм, и получите то, что искали. Вы преследовали меня на шоссе. Я остановилась и стала протестовать. Тогда вы набросились на меня. Я пыталась освободиться, а увидев фары еще одной машины, позвала на помощь. Вы отпустили меня, я бросилась к своему автомобилю и всю дорогу до Рино ехала впереди вас.
– Мы еще не в Неваде, – заметил я. – Пока что это Калифорния.
Девушка не ответила. Она повернулась, побежала к своей машине, села за руль, захлопнула дверцу и быстро поехала вперед.
Я пытался догнать ее, но не мог. Она мчалась как ошпаренная и выруливала к середине шоссе, как только мне удавалось приблизиться.
Мы ехали со скоростью восемьдесят миль, когда позади сверкнула красная подвижная фара. Полисмен махнул рукой, подавая мне знак подъехать к обочине.
Я был вынужден подчиниться.
Полисмен затормозил рядом со мной.
– Следуйте за мной, – распорядился он, – но не пытайтесь меня догнать. Я должен остановить ту машину.
Его автомобиль с ревом рванулся вперед. Я выжимал из микроавтобуса все, что можно. Впереди я видел красные огоньки машины девушки и слышал вой полицейской сирены, приглушенный расстоянием.
Девушка заставила полисмена пробежаться. Мне с трудом удавалось не отставать от них. Наконец он смог прижать ее к обочине, прежде чем мы пересекли границу штата, милях в пятнадцати от Рино.
Рассвирепевший полисмен выскочил из машины.
Я остановился сзади, вылез и направился к нему.
– Вы не дали мне объяснить, – заговорил я с полисменом. – Я пытался привлечь ваше внимание.
Он повернулся и рявкнул:
– Не лезьте не в свое дело! Я ведь велел вам держаться позади. Мне пришлось делать девяносто миль в час, чтобы догнать эту машину, а вы от меня не отставали.
– Конечно, не отставал, – сердито отозвался я. – Потому что хотел вас остановить. А что, по-вашему, я пытался сделать?
Мой воинственный тон побудил его окинуть меня задумчивым взглядом.
– Кто-то напал на эту девушку, – продолжал я. – Мы мчались в поисках полиции. Если бы вы выслушали меня, то смогли бы задержать машину, полную громил, которая ехала в сторону Сузанвилла. Но вы так увлеклись приказами, что не пожелали слушать!
Полисмен склонил голову набок.
– О чем это вы? – спросил он.
– О машине с подонками, которые заставили эту девушку съехать с дороги и хотели на нее напасть. Один бог знает, что бы произошло, если бы я не оказался рядом. Посмотрите на нее! Посмотрите на ее одежду!
– Что это вы несете? – возмутился полисмен. – Она пьяна – вытворяла на дороге невесть что. Вы пытались ее догнать, а она вертелась перед вами туда-сюда.
– Девушка расстроена, – объяснил я. – Ей хотелось скорее добраться до места, откуда она могла бы позвонить дорожному патрулю.
– Я включил сирену, – упорствовал он, – а она даже не обратила внимания.
Я подошел к машине девушки и спросил:
– Вы слышали его сирену, мисс?
Она начала плакать.
– Слышала, но боялась остановиться. Я думала, что возвращаются эти бандиты.
– Они заставили ее остановиться как раз таким образом, – объяснил я. – Кто-то из них ловко изобразил сирену. Она подъехала к обочине, а они вытащили ее из машины.
– А вы где были? – спросил полисмен.
– Должно быть, милях в пяти позади, – ответил я. – Они едва меня не столкнули, проезжая мимо.
– Что у них была за машина?
– «Бьюик» 52-го года, черный седан.
– Сколько их было?
– Четверо молодых ребят. Один был в тенниске и коричневой кожаной куртке, другой – в замшевом блейзере, третий – в свитере, а четвертый – в спортивном пиджаке и рубашке без галстука, с воротничком навыпуск.
– Вы заметили их номер?
– Заметил, но позабыл в суматохе, – признался я. – У меня не было возможности его записать. Я старался не выпускать из виду эту молодую женщину, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.
Полисмен помедлил в нерешительности.
– Похоже на банду, с которой мы уже имели дело, – сказал он. – Один из них – высокий блондин?
– Да, – кивнул я. – Тот, что в блейзере. Похож на баскетболиста.
– Лет девятнадцати-двадцати и роста более шести футов? – допытывался полицейский.
– Я не уверен. Они сразу умчались, когда я остановился.
– И вы хотели в одиночку задержать четырех громил?
– Они же не знали, что я в машине один, – ответил я. – У меня есть револьвер, которым я мог воспользоваться в случае надобности.
– У вас есть револьвер?!
– Да.
– Ну-ка покажите ваше разрешение.
Я показал ему свои документы.
Полисмен изучил их, потом повернулся к девушке.
– Покажите ваши права.
Она протянула их ему.
– Стелла Карис? О’кей, что вы намерены делать? Подать жалобу?
– Хотела, но раздумала, – ответила она. – Почему я должна видеть свое имя в газетах после всего, что мне пришлось перенести?
– Ваше поведение не поможет следующей девушке, которую подстерегут на дороге, мисс Карис, – заметил полисмен.
– Если вас будут интервьюировать, мисс Карис, – сказал я, – то вам незачем рассказывать, что полисмен гонялся за вами, а не за бандой юнцов.
Полисмен прищурился.
– Говорите, «Бьюик» 52-го года?
– Ага.
– Черный седан?
– Либо черный, либо настолько темный, что казался черным. Насколько я понял, они сначала обогнали мисс Карис, потом пропустили ее вперед, затем снова догнали, рассмотрели машину как следует и загудели, как сирена. Когда мисс Карис затормозила, они вытащили ее из машины и…
– О’кей, о’кей, – прервал полисмен. – Но вам следовало запомнить номер.
– Если бы вы выслушали меня, когда я пытался вам все объяснить, – сказал я, – то, может быть, успели бы их догнать.
– Возможно, – согласился он, – но это не давало мисс Карис основания нарушать правила.
– Она была в истерическом состоянии.
– О’кей, – снова сказал он. – Я поеду на пост и позвоню, чтобы перекрыли дорогу. Конечно, они могли свернуть, но у нас еще есть шанс их поймать. Нам пришлось немало помучиться с этой шайкой. Вы смогли бы опознать машину, Лэм?
– Я не заметил никаких отличительных признаков, но знаю, что это был черный «Бьюик»-седан 52-го года и в нем сидели четверо парней. Это все, что я могу вам сообщить, кроме того, что я, возможно, сумел бы опознать высокого блондина, а может, и здоровяка с черной челкой. Остальных я плохо разглядел.
– О’кей, я поеду звонить.
Полицейский подошел к своей машине, сел и помчался стрелой.
Я стоял у окошка машины Стеллы Карис.
Внезапно она рассмеялась.
– Вы в самом деле думали, Дональд, что я собираюсь вас обвинить?
– Вы ведь порвали хорошую одежду.
– Я не хотела, чтобы вы совали нос в мои дела. Это хороший способ отпугивать излишне назойливых мужчин. У них сразу же душа уходит в пятки. Ну, мне нужно достать чемодан и переодеться.
– Лучше подождите, пока не пересечете границу штата, – посоветовал я. – Там как раз есть пост.
– О’кей, показывайте дорогу.
– Ладно. Как насчет того, чтобы вместе пообедать в Рино?
– Быстро же вы работаете, – усмехнулась она. – Какую вы ведете игру?
– Расследую смерть Друда Никерсона, шофера такси, – ответил я. – Полиция выставила меня из города.
Ее глаза расширились.
– Так вот оно что!
Я кивнул.
– Можете рассчитывать на обед, – сказала она. – Знаете хороший мотель?
Я снова кивнул.
– Тогда показывайте дорогу.
Когда мы проезжали пост, полисмен как раз звонил по телефону. Я помахал ему рукой, и он подал нам знак ехать дальше. Я понял, что он хочет огласки не больше нашего. Однако он мог как следует поразмышлять о происшедшем и прийти к неутешительным для нас выводам.
Мы пересекли границу между штатами, и я остановился милях в пяти от города.
Стелла Карис остановила свою машину позади моей, вытащила чемодан, раскрыла его и скрылась за автомобилем со стороны обочины.
Ей понадобилось меньше минуты, чтобы переодеться. Она вышла из-за машины и окинула меня взглядом с головы до ног.
– Вы морочите мне голову или говорите правду? – осведомилась девушка.
– Говорю правду, – ответил я.
– Вы интересуетесь Друдом Никерсоном?
– Да.
– Почему?
– По причинам, которые не могу сообщить ни вам, ни сузанвиллской полиции, которая велела мне убираться из города.
– Ну и каково ваше мнение? – спросила она.
– О вас?
– Не валяйте дурака. О Никерсоне.
– В настоящее время не могу ничего вам сказать.
– Почему?
– По разным причинам.
– Вы имеете в виду, что не составили никакого мнения или что не можете мне его сообщить?
– Не могу сообщить.
– Много же от вас толку! – фыркнула она.
– Я на работе.
– Отлично, – сказала девушка. – Вы просили меня пообедать с вами. Я согласна. Но предупреждаю, что намерена вытянуть из вас нужную информацию.
– Каким образом? – спросил я.
– С помощью разных уловок, – ответила она. – Соблазнительного очарования. Возможно, выпивки.
– А какой у вас интерес к Никерсону? – осведомился я.
– Никакого.
– Не смешите меня.
– Поехали в мотель, – сказала девушка. – Только никаких штучек, когда дело дойдет до регистрации. Вы возьмете один номер, а я – другой, и надеюсь, что они будут далеко друг от друга. Дайте мне двадцать минут, чтобы освежиться, а потом деликатно постучите в мою дверь, и мы пойдем обедать. Ваши расходы оплачиваются?
– Да.
– Тогда вы платите за обед.
– Хорошо.
Мы сели в машины и поехали в Рино. Я подыскал хороший мотель, но он оказался переполненным. В другом мотеле было то же самое. Я подошел к автомобилю Стеллы Карис.
– Предположим, нам не удастся раздобыть два отдельных номера, – сказал я ей. – Не могли бы мы…
– Не могли бы, – отрезала она.
– Не могли бы мы остановиться в разных мотелях?
Девушка улыбнулась.
– Я неверно поняла вас, Дональд. Конечно, могли бы.
Но в следующем мотеле нашлись две свободные комнаты.
Администратор окинул нас скептическим взглядом, но выдал ключи от номеров.
– Встречаемся через двадцать минут, – напомнила Стелла.
– Собираетесь кому-то звонить? – спросил я.
– Возможно, – улыбнулась она. – А вы?
– Я пошлю телеграмму.
– О’кей. Значит, через двадцать минут.
Я пошел к себе в номер и написал текст телеграммы Берте:
«Ситуация сугубо садовая – еще одно растение. Волноваться нет причин, но не думаю, что наш клиент захочет добавить это растение широко распространенного вида к своей коллекции. Привет. Дональд».
Глава 6
Я осторожно постучал в дверь номера Стеллы Карис.
– Кто там? – спросила она.
– Дональд, – ответил я.
– Входите.
Я открыл дверь. Стелла сидела перед зеркалом за туалетным столиком.
Она медленно обернулась, посмотрела на меня через голое плечо, опустила длинные ресницы и произнесла соблазнительным тоном:
– Хэлло, Дональд.
Я знал, что это было тщательно отрепетировано, но какую бы цель она ни преследовала, репетиция не пропала даром.
Стелла медленно поднялась и направилась ко мне.
На ней было платье с обнаженными плечами, выгодно подчеркивающее достоинства ее фигуры.
Я остро ощущал каждую округлость ее тела, холодный взгляд из-под полуопущенных ресниц, точно рассчитанные движения, длинные пальцы, касающиеся моей руки.
– Вы простите меня, не так ли, Дональд?
– За что?
– За то, что я приняла вас за местного копа, которого послали выпроводить меня за пределы штата и убедиться, что я не вернулась назад. Мне казалось, что если я разорву на себе одежду, то повергну вас в паническое бегство.
– Это означает несправедливое использование преимуществ вашего пола, – заметил я.
– Все, что касается пола, несправедливо, – промолвила она. – Даже природа несправедлива в этом отношении. Пол предоставляет преимущества обеим сторонам – иначе я не была бы здесь с вами.
– Думаю, вам нужно выпить, – сказал я.
– Я тоже так думаю.
Стелла протянула мне меховую пелерину. Я накинул ее ей на плечи, и мы отправились в ресторан. Я заказал для нее два коктейля перед обедом – она настояла на третьем, исподтишка наблюдая за мной. Мы вкусно пообедали, потом играли в рулетку, в двадцать одно, в автоматах. Я спустил около восьми долларов, а она выиграла больше ста пятидесяти без всяких признаков возбуждения.
Было около половины второго, когда я отвез ее в мотель.
– Зайдете? – спросила она.
– Уже поздно.
– Чего вы боитесь?
– Вас.
– Почему?
– У вас очаровательная привычка рвать на себе одежду и звать полицию.
– Я проделываю это только с дешевой рабочей одеждой. Когда я в таком платье, вам нечего опасаться.
Я вошел.
Стелла опустилась на тахту, и я сел рядом.
– О’кей, – сказал я. – Карты на стол. Я знаю ваше имя и номер вашей машины. Я детектив и смогу все о вас выяснить. Конечно, это потребует времени и денег. Почему бы вам самой не рассказать мне обо всем?
– Я тоже знаю ваше имя, – отозвалась Стелла, – и у меня ваша визитка, так что мне известны ваш адрес и номер телефона. Слушайте, Дональд, вы, часом, не расследуете убийство Карла Карвера Эндикотта?
– Я уже говорил вам, что не могу обсуждать причины своего пребывания здесь.
Она задумчиво посмотрела на меня.
– Друд Никерсон – мошенник.
– Похоже, весь город состоит из мошенников, – заметил я.
– Сузанвилл?
– Ситрес-Гроув.
– Дональд, если вас интересует убийство Эндикотта, мы могли бы помочь друг другу.
– В моей работе запрещено оказывать помощь. Я могу только принимать ее.
– Приятно для вас, – усмехнулась девушка.
Мы оба помолчали.
– Так вы работаете над делом Эндикотта, Дональд?
– Нет комментариев.
– Повторяю: я могу вам помочь.
– Много комментариев, но не произносимых вслух.
Стелла закрыла глаза на полсекунды, позволив длинным темным ресницам подчеркнуть гладкую кожу ее щек. Потом она медленно подняла на меня взгляд.
– Хорошо, Дональд, карты на стол. Мне двадцать три года. Я была замужем. Я чертовски деловая женщина. Тетя Марта умерла и оставила мне свою землю в Ситрес-Гроув. Я была художницей – не блестящей, хотя и не плохой: реклама, иллюстрации и тому подобное.
В Ситрес-Гроув хотят строить фабрику, и я владею землей, которая нужна для этой фабрики. Но земля считается жилой, и мне нужно добиться изменений в зональной системе. В любом другом городе это не составило бы труда. Но в Ситрес-Гроув так дела не делаются.
– А как делаются дела в Ситрес-Гроув? – спросил я.
– Ситрес-Гроув находится под властью своего мэра.
– А кто там мэр?
– Чарлз Фрэнклин Тэбер. Раньше в городе были честная администрация и порядочный шеф полиции. Но Тэбер начал произносить речи и давать интервью прессе. Кто-то за ним стоит – не знаю кто, но использовано слишком много мозгов, чтобы добиться своего с таким болваном, как Тэбер. Короче говоря, компетентный мэр потерпел поражение на выборах, и Чарлз Фрэнклин Тэбер вознесся на его место, как он сам говорил, «на волне реформ». Он нашел полицейского, который брал взятки, и представил дело так, будто вся полиция коррумпирована. В результате честного шефа уволили, а нового взяли со стороны, дабы он был «свободен от давления местной политики».
– А при чем тут Друд Никерсон?
– Раньше Друд Никерсон был шофером такси. Но он кузен мэра и стал ворочать большими делами. Как-то Никерсон заявился ко мне. Он знал много вещей – о секретных переговорах, касающихся фабрики, о земле, которую я унаследовала. Я объяснила ему, как много пользы принесет городу фабрика – приток населения, новые рабочие места, развитие строительства и так далее.