Первая, вторая, третья Соболева Лариса

Они выбежали на улочку отеля, на них неслась довольно крупная фигура.

— Кто это? — притормозил Захар.

— Раз бежит оттуда, где стреляют, значит, не наш, — рассуждал Большой Гоша. — Раз не наш, значит, убегает. Эй, мужик, ты куда бежишь?

Перед Жорой две фигуры выросли внезапно, он и остановился, но смекнув, что это могут быть и отдыхающие, пролепетал:

— Так стреляют… Я с банкета… В свой корпус бегу…

— Лжет, — сказал Захар. — Номера для гостей не заказывали.

— Мужик, нехорошо обманывать, — пристыдил беглеца Большой Гоша.

— Нука, с дороги! А то пристрелю! — пригрозил Жора.

Захар чтото шепнул, после чего он и Большой Гоша подняли руки вверх и расступились. Жора, направляя по очереди на них пистолет, прошел в образовавшийся коридор, но у парней есть ноги, тренированные бить. Не опуская рук, оба и почти одновременно, с молниеносной скоростью взмахнули ногами — и Жора упал на спину, будто его подрубили. А падать на спину с высоты больно, беглец взвыл. Захар без труда забрал у него пистолет, тогда как Большой Гоша наступил поверженному на грудь и сказал:

— Беги к своей Светке. Я его покараулю.

Жора сделал дерзкую попытку высвободиться, да куда там.

Спасение утопающих — дело рук самих утопающих — Гена в прямом смысле воспользовался данным советом от простого народа, который почемуто всегда оказывается прав. Понимая, что стрельбу ведут по их теплой компании, он ринулся не к автомобилям, а к протоке и прыгнул в воду. Но пуля его достала, правда, не убила. За ним прыгнули двое охранников и вытащили из воды, хотя Гена отчаянно сопротивлялся, несмотря на пулю в бедре. Его повалили, подоспел еще один охранник, втроем скрутили Гену — он же здоровый, как носорог, надели наручники.

Тарас до перестрелки находился в зале, выстрелы и его заставили запаниковать, но по натуре он слабый человек, сдался без боя и последствий.

Киру Львовну застрелили, другого выхода не было. Две машины помчались в погоню, но Марат и Родион ушли далеко. Отечественный автомобиль, принадлежавший работникам правоохранительных органов, безнадежно отставал, в нем находились Стриж с Наговицыным. А легковой известной зарубежной марки, ключи от которого передал Виталий по распоряжению босса, коекак нагнал. Стреляли по колесам, но и вел Марат внедорожник зигзагами, понимая, что иначе они станут добычей ментов.

— Кончай водилу, я — по колесам, — скомандовал один из погони. — Не торопись, целься. Просчитай, когда начнут делать маневр и водила откроется.

Но и из внедорожника стреляли, пока не кончились патроны, из него тоже было неудобно попадать, так как его кидало из стороны в сторону. И вдруг Марат упал на руль, джип потерял управление, съехал с дороги и перевернулся. Родион пострадал прилично, его вытащили практически беспомощного, с разбитой головой, тем не менее он был жив. Сообщили по рации, что один убит, второй в наручниках, затолкали Роди в машину тестя и повезли назад.

Бедные гости натерпелись страху на приеме, а началось все так красиво, изысканно, благородно. Гостей погрузили в автобус и повезли в город, многим предстояло выпить валерьянки и снотворного, прежде чем уснуть.

Стриж докладывал по телефону о результатах операции, а она не совсем удалась, но теперь оставшиеся в живых получат по полной программе. Правда, были раненые и с другой стороны, но хотя бы без жертв. Он вынужден был извиниться перед Всеволодом Федоровичем, который грохнул уйму денег, чтоб узнать, где его дочь, но так и не узнал:

— Не наша вина, клянусь. Лисовский, дурак набитый, все испортил. Решил в возмездие поиграть и доигрался. Такой план испортил…

— Перестаньте оправдываться. — Конечно, Всеволод Федорович был неудовлетворен. — Случилось так, как должно было случиться, я фаталист. Да и придумали мы примитивно. Конечно, Роди мог попытаться меня убить, когда я открыл бы карты, но сказал бы или нет, что с Лизой… не знаю.

— А мне жаль, сегодня не наш день. Не волнуйтесь, будем применять исключительные меры к задержанным, они скажут, где ваша дочь.

Всеволод Федорович подошел к Светлане с Захаром:

— Спасибо, ребята. Светлана, я сделаю все возможное и невозможное, но голос постараюсь тебе вернуть. — Она сняла сережки, колечки, браслеты и протянула ему. — Нетнет, оставь себе, это будет компенсацией…

Но девушка грозно свела брови и сделала знак рукой: не возьму. Потом юркнула под крылышко Захара и улыбнулась.

— Желаю вам счастья, — сказал Всеволод Федорович. — Как ты похожа…

А они и так были счастливы, шли к машине Михаила, целуясь.

— Русские очень экспрессивный народ, — второй раз сделал вывод Эндрю.

24

Прошло несколько дней. Всеволод Федорович в сопровождении Виталия вошел в кабинет Стрижа, там же находился и Наговицын, обоим предложили присесть.

— Я слушаю, — приготовился Всеволод Федорович, уложив руки на трость и приподняв подбородок.

— Раскололось самое слабое звено — Тарас, — начал Стриж. — Он дал показания, потому что надеется когданибудь выйти на волю. Но…

— Не мнитесь. Новости хуже некуда, да?

— Я поставлю запись? — протянул руку к диктофону Стриж.

— Вам трудно мне просто сказать?

— Боюсь, буду не точен…

— А я не хочу слушать, как убивали мою дочь, — резко бросил Всеволод Федорович.

— Дело в том, что она убита случайно.

— Думаете, меня это утешит?

— Но эта случайность повлекла за собой другие убийства. Ладно, это слушать тяжело, я коротко постараюсь. Лиза хотела расстаться с Роди, а он, сами понимаете, хотел быть ближе к вашему кошельку. Роди к нему привык. Собственно, он женился на ней ради денег, хотя сам из вполне обеспеченной семьи, но не совсем: денег, чтоб жить нормально, хватает с головой, а чтоб с шиком жить — недостача. Поначалу Роди честно исполнял роль любящего мужа, а ваша дочь, я думаю, чувствовала фальшь, принять ее не могла, подобные взаимоотношения ведут к разладу. В конце концов и Лиза разлюбила его, но Роди почуял: она ускользает. Тогдато и пригласил к себе Марата, они знакомы были с детства. Ну и семейка, скажу вам! Мамаша на зоне парилась несколько раз, сынок там же загорал. Марат притянул дружбанов, а Гену ваш зять подцепил гдето на отдыхе, он работал в охране. Для чего понадобились эти люди? Держать Лизу на контроле и не давать ей сделать и шаг в сторону. Вы знаете свою дочь, мог ей нравиться такой режим?

— Хм! — угрюмо хмыкнул Всеволод Федорович.

— Она начала эпатировать Роди, пила, буянила, делала все назло, он тоже самолюбивый, бил е. Тем не менее у Лизы появился друг, Филипп Лисовский, разгорелась страсть, наверное, больше изза того, что приходилось идти на ухищрения, лишь бы встретиться. Лиза позвонила вам, плакала. Вы пообещали приехать месяца через три, а она решила убежать с Филиппом и переждать эти три месяца. Они нанимают водителя, заезжают в ресторан к приятельнице, Лиза просит оказать услугу и не говорить о ней ничего, когда ее начнут искать. Приятельнице же она сказала, что едет за вещами домой. И приехала. Зашли в дом вдвоем с Филиппом, но на них нахлынули чувства, опасаться было некого, все уехали с Роди в другой город на открытие салона. Салон действительно открылся, только когда уточняли алиби, задавали неправильно вопрос. Был ли он такогото числа в городе? Да, был, да, устроил праздник — вот ответ. А не спрашивали: в котором часу праздновали? Начал он в пять дня, закончили в шесть, час тудасюда, в семь выехали, в половине девятого вернулись сюда.

— Он их застал? — догадался Всеволод Федорович.

— В гостиной. Пришел в неописуемую ярость, стащил, пардон, с вашей дочери Филиппа и начал избивать его. Лиза бросилась защищать друга. Вот тут он отшвырнул ее, а силы у ярости много, она отлетела к бронзовой статуе слона и угодила виском на бивень. Смерть наступила мгновенно. Поверьте, такая смерть не редкость.

— А ее друг?

— Его сначала заперли, стали думать, что делать. В это время вошел водитель. Когда приехала группа Роди, он, оставив машину у ворот, сходил за сигаретами, потом ждалждал, а клиентов нет. Он решил поторопить их и… увидел труп Лизы, он же прямо из прихожей попал в гостиную. И его заперли. Роди понимал: ответ придется держать перед вами. Вы начнете копаться, да и экспертиза установит, что Лиза не сама упала на бивень, что это убийство. Пусть в состоянии аффекта, по неосторожности, но убийство. Он страшно боялся вашей мести, не хотел все потерять, а вы оставили бы его ни с чем, не хотел отправиться в тюрьму, он привык жить в роскоши. А для роскоши нужна Лиза, но ее нет. Марат, когда ваша дочь безобразно вела себя, придумал, как прихватить салоны, два они все же украли у вас. В ту ночь Марат предложил новый план: забрать и у вас все. Но! Выставил условия: ваше состояние делится поровну, это значит на шесть частей — мать Марата включили в состав банды. Роди был согласен на все, лишь бы остаться на уровне и не сесть изза убийства. Для этого нужно сохранить в тайне смерть Лизы, а свидетелей?..

— Убрать.

— Парней задушили, отвезли за город и закопали всех троих. Принялись искать похожую девушку. Нашли проститутку на трассе, которая согласилась за миллион долларов сыграть роль жены Роди и лишиться голоса.

— Полагаете, он отдал бы ей деньги?

— И ее ликвидировал бы, она же угроза, Роди понимал: очухается, деньги промотает, потом начнет шантажировать, вымогая крупные суммы. Так вот, сделали ей липосакцию, несколько пластических операций, нарастили волосы… Не знаю, как получилась новая Лиза, но она умерла на столе хирурга, когда он лишал ее голоса. А вы звонили Родиону, потому что дочь не брала трубку. Марат придумал легенду для вас: авария, лежит в больнице, горло повредила. Вас наверняка зять спрашивал: как ваши дела, когда планируете прилететь, так же?

— Мда. И я рассказывал.

— Когда их работа рухнула, а до вашего приезда остались считаные дни, они уже подумывали смыться, да Родион от идеи с заменой жены не пожелал отказаться, отправил банду на поиски похожей девушки.

— Но сходство вещь относительная, — сказал долго молчавший Виталий. — За несколько дней его не сделаешь копией.

— А в голове Родиона родился новый замысел: найти максимально похожую, изуродовать ее, а вам преподнести, будто это последствия аварии.

— Чудовищно.

— И вдруг в самолете Гена увидел Светлану! Остальное вы знаете.

— Тела моей дочери и ее друга нашли?

— Да, — опустил глаза Стриж. — Я правильно рассчитал, Лизу и Филиппа на том же месте зарыли, Лева был верхним, его и подмыло… Смотреть вам на это не стоит, поверьте. Пусть у вас останется образ живой и здоровой дочери, а не то, что от нее осталось.

— Похоронить я ее смогу?

— Разумеется.

— Благодарю вас, вы показали высокий уровень профессионализма. — Он дошел до двери, которую открыл Виталий, но повернулся. — Моя боль не утихнет, но когда я думаю, сколько Роди погубил людей, искалечил Светлану, может быть, на всю жизнь… это не дает мне распуститься. До свидания.

Наговицын встал со стула, вынул из пачки на столе сигарету, помял ее и произнес с заметной завистью:

— Сильный старик.

— Большинство стариков сильные люди, не нам чета. Э, э, э! Здесь не курить, пошли на воздух. Да, кстати! Нам с тобой поощрения полагаются, ходят упорные слухи, что на наших погонах появятся новые звезды.

— Иди ты! Хорошие слухи.

— Захар приносил бабки за работу, я не взял. Да. Благородство чегото заиграло, так делото неординарное! А теперь жалею, что не взял.

— Хоть бы со мной посоветовался! Ну, ладно, иногда приятно побыть благородным, внутри сразу чтото расцветает… Но постоянное благородство — это уже шиза.

Таким образом болтая, они очутились во дворе, а через пять минут забыли о Роди, его жене и уникальном сходстве.

Всеволод Федорович привыкал к страшной мысли тяжело, хотя к потерям такого рода невозможно привыкнуть, тем более в почтенном возрасте. Он не уезжал, будто его чтото держало здесь, впрочем, понятно, что именно. Навестил Лисовского в больнице, тот выкарабкивался, мать выхаживала его, у нее не было времени на переживания, стояла задача сохранить старшего сына. Дочь похоронил рядом с Филиппом в закрытых гробах, расходы взял на себя. Светлана, Захар и Михаил с ребятами, помогавшими искать невесту друга, присутствовали на похоронах и поминках, согревая теплом душу. Он пошел их проводить, по дороге попросил Светлану:

— Будь добра, забери вещи. Хотя бы те, которые я купил. — Она отрицательно замотала головой. — Захар, твоя будущая жена расточительна, срочно принимай меры.

— Заметано, — обнимая за плечи невесту, сказал тот. — Мы с Мишкой заберем.

— Вы можете переехать в дом, мне он не нужен. — У Светланы голова едва не отвалилась, так мотала ею, отказываясь. — Понимаю, дом связан с плохими воспоминаниями. Я сам не могу там находиться, но время стирает печаль, боль, ужас. Вы его можете продать и купить другой, пусть это будет мой свадебный подарок вам. На свадьбу пригласите?

— Конечно! — воскликнул Захар. — Без вас не будем жениться. Через два месяца расписываемся, а пока ходим на курсы глухонемых. Ей нужно говорить, а мне понимать.

— Мне все равно надо пережить смерть Лизы, завершить дела, я побуду здесь… Да, а что говорят врачи?

— Теряются, — помрачнел Захар. — Считают, реконструкция связок невозможна, хотя разрезы сделаны аккуратно.

— Невозможно? — усмехнулся Всеволод Федорович. — Это мы еще посмотрим. Света, не теряй надежды, кроме здешних врачей, есть другие, мы у них попытаем счастья.

На этот раз она кивнула утвердительно. Он смотрел, как они садятся в автомобиль Михаила, помахал на прощание и улыбнулся — ему нравились эти ребята. А Родиона сразу почувствовал — не то, но, к сожалению, дети не прислушиваются к родителям.

— Поразительное сходство, — послышался рядом голос Эндрю. — Невероятное, я бы на вашем месте…

— Что? — перешел на английский Всеволод Федорович.

— Я бы сделал генетический анализ, вдруг Светлана…

— Этого не может быть, — перебил Верховой. — У меня одна дочь, связей на стороне не было в период, когда родилась Лиза, а они ведь одногодки.

— Одногодки? — изумился Эндрю. — Тем более я бы сделал.

Наивно, но Всеволод Федорович и сам желал бы, чтоб Светлана, по иронии судьбы, оказалась его дочерью, только вся правда в том, что чудес не бывает.

Самолет прилетел за Эндрю, ему здесь было нечего делать, он и так набрался впечатлений, ему следовало вернуться в привычную среду. Однажды вечером в дом на Семигорке пришла гостья, о ней доложил Виталий.

— Кто такая? — Всеволоду Федоровичу не хотелось принимать госте.

— Бабушка Светланы.

— Ну, давай ее сюда.

Вошла маленькая, ничем не примечательная старушка, остановилась и принялась рассматривать хозяина, как рассматривают льва в зоопарке — с любопытством и некоторым страхом.

— Мадам, может, вы присядете? — раздраженно предложил он.

— Спасибо, — сказала Валентина Петровна, села на край кресла и снова уставилась на него, мало того, корпусом подалась к нему.

— Я слушаю. У вас дело?

— Я приехала посмотреть на вас.

— Да ну! И что вы хотели увидеть во мне?

— Наверное, я пойду… — неожиданно встала Валентина Петровна.

— Сядьте, — бросил он приказным тоном. — Теперь я вас не пущу. Вы ведь чтото хотели? Помимо изучения моей персоны?

— А можно воды?

— Виталий, скажи, чтоб принесли воду, чай… Нус?

— Я поняла: с моей внучкой чтото произошло… и допытывалась у Захара, а он врать не умеет. Ну и постепенно рассказал все… Тогда я решила посмотреть на вас.

— Уважаемая, как вас зовут?

— Валентина Петровна.

— Понимаю ваше состояние, но Светлане и Захару я уже обещал показать вашу внучку лучшим врачам мира и покажу…

— Нетнет, я не потому…

— Не потому? — хмыкнул он. Старуха явно в маразме. — А почему?

— Вы меня не узнали… Ну, да, правильно. Помните, вы приехали на рыбалку с друзьями и женой? Вы разбили палатки за деревней Пятаково… прямо у речки. Тогда можно было ночевать в палатках, а сейчас… Я не то говорю. У вашей жены начались срочные и преждевременные роды, вы привезли ее к нам в медпункт, мы с фельдшерицей роды принимали…

— Конечно, помню. Занесли инфекцию моей жене, она год промучилась и умерла! Ваше счастье, что я не засадил фельдшерицу и вас.

— Простите, это ваше несчастье было.

— То есть?

— Я вообще не виновата, я там убиралась. А фельдшерица — девчонка, толькотолько из медучилища, понятия не имела, как роды принимать. Я, конечно, родила двух детей, но как с роженицами… Все знаю, а помочь не умею. Растерялись мы. Если б вы нас попытались засадить… то… В общем, первая девочка родилась нормально, правда, очень тяжело, а вторая мертвой, мы ее еле вытащили, потому что ваша жена… уже никакая была. Мы завернули девочку и оставили у стены на столе, вашей жене было очень плохо. Ну и решили не говорить ни вам, ни ей, чтоб не расстраивать… Фельдшерица ревела от беспомощности, а я побежала к вам, сказала, что не можем вашу жену в сознание вернуть. Вы забрали жену и новорожденную, решили срочно везти в больницу. Я вернулась, взяла мертвую… А она кряхтит! Представляете? Живой оказалась! Мы, две дуры, ошалели, давай искать, кто вы да откуда. Где ваши палатки — не знали, кто вы — тоже. Я честно пыталась вас найти. Ни номера машины не запомнили, ни фамилии не знали. Справлялись по роддомам, но… В общем, как в кино. Я когда кино смотрела, ну, похожую историю, ревмя ревела, а Светочка смеялась надо мной.

— Виталий!

— Да? — подскочил тот.

— Дай сигарету. И выпить принеси. Значит, хотите сказать, что Света… Пф! Простите, история настолько неправдоподобная…

Валентина Петровна резко встала, разгневавшись:

— Вы не верите? Вы что думаете, я пришла вымогать у вас… Дурак вы, извините!

— Куда вы?

— Домой! — огрызнулась старуха. — Идиот! Ему радость принесли, а он… Да если б ты знал, каково мне было поднимать ее! Дочка моя замужем, далеко жила. Сын… тот в плавание уходил на полгода. Да если б ты знал, чего стоило удочерить Светочку! Это тебе советское время было, а не нынешнее, сейчас все покупается, а тогда сразу: где взяли, вдруг украли? Мы солгали, будто подкинули дите, свидетелей представили, не отдавать же кроху в детдом! Сын удочерил, он тогда женился, потом жена ушла от него. Сюда переехали, чтоб Светочка образование получила. Если б ты знал, чего стоило мне прийти к тебе и рассказать! Я ж боялась, отнимешь ее. Ну, так даже лучше, нам вашего ничего не надо, у нас все есть. А Светочку мы воспитали получше твоего, ты свою Лизу не сумел воспитать, вот и пожал плоды. Дай пройти! — рявкнула она Виталию.

— Вы просили воду… — растерялся тот, отступая.

— Да не нужна мне ваша вода, как и вы сами! — И ушла.

Виталий дал боссу сигарету, щелкнул зажигалкой, сказав:

— Какая агрессивная старуха! И жестокая.

Всеволод Федорович курил, глубоко затягиваясь, выпил виски половину бокала — новость его выбила напрочь.

— Это так? — осторожно спросил Виталий.

— Что? — очнулся босс.

— Вы там были с женой, когда она?..

— Да. Буду делать экспертизу. Узнай, делают ли ее здесь.

— Хорошо. Простите, чуть не забыл! Мы будем подавать заявление на вашего бывшего зятя за мошенничество с золотыми изделиями?

— Обязательно. Пускай получит по полной. Жаль, что сейчас в России не расстреливают.

Против экспертизы восстал Захар, Светлана отнеслась пассивно и к истории своего происхождения, и к исследованию, которое делали в госпитале. Ее угнетало, что голос вернуть будет непросто, врачи прогнозировали, что даже если реконструкцию сделают удачно, она будет говорить, как старуха, курившая с детства махорку и пившая литрами самогонку. Кому понравится такая перспектива?

— Не хочу богатого папаши! — бесновался Захар. — Знаю я их! Одну дочь потерял, вторую с собой заберет. Ты поедешь? — Безусловно, Светлана сказала «нет» на своем языке. — А он увезет!

Светлана обняла его крепкокрепко, прижавшись всем телом, что означало: никуда от тебя не денусь, а потом написала на компьютере:

«Он все равно мне чужой. Никто не виноват, так уж случилось».

— Мда, история! — сказал Захар. — Дурацкая».

«А я теперь разгадала свой сон, — написала Светлана. — Мне снилось, как меня убивают и закапывают живьем в страшном лесу. Мокром, темном, холодном. Я даже запахи помню, как будто это было на самом деле».

— Почти так и было.

«Мне сказала Эмма, наша бортпроводница, что у близнецов есть связь, даже если они никогда друг друга не видели и жили на разных континентах. Они чувствуют друг друга, представляешь? И это так. Я почувствовала, что Лизу убивают и закапывают. Ужас какой! Но тот сон мне больше не снится. Давай возьмем в кредит кондиционер, я тут спекусь от жары. И купи мороженого».

— Возьмем. Куплю. Звонят, пойду открою.

На пороге стояли Всеволод Федорович и Виталий, нежданные гости не обрадовали Захара, правда, он отступил назад, давая дорогу, но не пригласил их, язык не повернулся.

— Здравствуй, Захар, — сказал Верховой. — Вижу, ты не рад.

— Боюсь, вы принесли нерадостные новости. Для меня.

— Можно войти?

Он сделал жест рукой, мол, проходите. Всеволод Федорович прошел в комнату, а Виталий задержал Захара:

— Пусть они поговорят.

— Тогда топай на кухню. Чай или кофе?

— Ни то, ни другое. Спасибо.

— Учти, я буду подслушивать, — тихо предупредил Виталия Захар, тот шевельнул плечами, что понять можно было двояко: и как равнодушие, и как осуждение.

Тем временем в комнате Всеволод Федорович, опершись на трость, набрал полную грудь воздуха и выпалил:

— Света, экспертиза подтвердила слова твоей бабушки. — Она подперла щеку ладонью, оставшись безучастной к событию. — Я понимаю, тебе трудно свыкнуться, поверить… Мне тоже трудно… Но я рад. Очень рад… Потерял и нашел…

Светлана застучала по клавиатуре, повернула компьютер к нему, Всеволод Федорович надел очки и прочел вслух:

— «Вы потеряли Лизу, а я — не она. Между нами столько лет… Я не знаю, как реагировать, я вас не знаю». Ничего, наверстаем время, будем узнавать заново. Света…

Он, конечно, не привык просить, да и не просят требовательным тоном, так хотя бы остается возможность не потерять свое лицо:

— Света, ты мне нужна. Я знаю, ты другая, но у нас неплохо получалось понимать друг друга… Может, я заслужил награду, и мне бог отдал тебя, у меня не возникло и доли сомнения, что ты не моя… — Он еще не решался произнести «дочь». — Наверное, нам будет нелегко, но если постараться… а я буду стараться. Мне хочется обнять тебя, можно?

Светлана встала со стула, подошла. Всеволо Федорович обнял ее осторожно, будто опасался, что чтото произойдет не так. Потом провел ладонью по волосам девушки, привыкая уже к Светлане, изучая ее и одновременно себя.

— Первое, что мы сделаем, — сказал он, не отстранив ее от себя, — полетим искать врача. Самолет прилетит…

— А вот этого не надо, — появился Захар.

— Чего — этого? — недоуменно спросил Всеволод Федорович.

— Лететь кудато. Сначала увезете, потом не привезете? И я против восстановления голоса. Да, против. Мне нравится немая жена! Ни скандалов, ни упреков. — Светлана кинулась к компьютеру и написала несколько слов. — Посуду будешь бить? Я куплю небьющуюся. Вы, Всеволод Федорович, конечно, отец, но дальний. А Светлана скоро станет моей женой. А моя жена — моя собственность. Понятно?

— Он у тебя всегда такой грозный? — спросил Светлану Верховой, она закивала. — Трудно тебе будет, но твой будущий муж мне нравится. Успокойся, Захар, я не собираюсь отнимать у тебя Свету, просто хочу, чтоб вы меня приняли. И поездку планирую после регистрации вместе с тобой, вам же нужно провести гдето самое лучшее время после свадьбы? Заодно проконсультируемся, что можно сделать с голосом. Разве это плохо? А сейчас купим большой букет и поедем к твоей бабушке, Света. Я попрошу у нее прощения и поблагодарю за тебя. Ну же, собирайтесь оба! Света, ты озабочена? Тебе чтонибудь нужно? Что ты хочешь?

Она написала: «Мороженого!!!»

Страницы: «« ... 7891011121314

Читать бесплатно другие книги:

Алена Дмитриева, автор женских детективных романов, нередко попадала в ситуации, полные риска и прик...
Для развития математического мышления очень важны детские игры, особенно подвижные и с правилами. Зн...
В этом исключительно полезном бухгалтерам издании детально с помощью многочисленных практических при...
Никто до Анны Ахматовой не писал о любви так пронзительно откровенно и просто. Ее поэзия столь совер...
Светские львы Константин и Егор, устав от игры в бильярд и слегка перепив, ищут новых развлечений. С...
Главная задача предпринимателя – сохранять живой бизнес и наиболее трудоспособную часть работников, ...