Первая, вторая, третья Соболева Лариса
Светлана согласно кивнула, сейчас она готова хоть с чертом вести светскую беседу, конечно, в одностороннем порядке, лишь бы чтото выяснить о Лизе. Но Марат! Женщины присели на диван у стены, а он встал рядом!
— Ты так и будешь здесь стоять? — возмутилась Влада.
— Постою, — невозмутимо сказал Марат, глядя кудато в сторону.
— Чточто? — хохотнула Влада. — А нука, отошел. Дай поговорить.
— Лиза не говорит после аварии, — предупредил он. — Она молчит.
— Значит, говорить буду одна я, — огрызнулась Влада. — Убирайся, я сказала.
Так его, так, — чуть не выкрикнула злорадно Светлана, но малейшее напряжение горла даже без звуков напоминало болью об увечье. А Марат, злобно сверкнув глазами, отошел к столу, но стал так, чтобы видеть Светлану, взял стакан с соком и пил по глотку. «Господи, — взмолилась она, — сделай так, чтоб он в сортир побежал, нашли на него диарею».
— Ты правда не можешь разговаривать? — спросила Влада. Светлана утвердительно кивнула. — Жаль… Ну да все равно. Лиза, я должна тебе сказать… я сплю с твоим мужем или он со мной, как тебе больше нравится. — Реакции нет. — Лиза, ты не слышала? Куда ты смотришь?
На Марата, разумеется, чтоб он сдох. Нет, не получится убежать! А здесь столько выходов… столько народу… Если незаметно юркнуть в одну из дверей, там наверняка много коридоров, различных комнат и помещений, там есть где спрятаться.
— Лиза, посмотри на меня, — обалдело выговорила Влада, та повернулась к ней. — Ну, слава богу, ты не глухая, а только немая. Ты слышала, что я сказала? Твой Родион и я любовники. — Светлана кивнула, мол, слышала. — Мы давно любовники, — растерянно продолжила Влада. — Познакомились, когда Родион приезжал сюда по делам, а как только вы переехали в наш город, мы стали регулярно встречаться… Тебя что… не волнует мое признание? — Светлана несколько раз отрицательно качнула головой. — Но… Он тебя не любит… — Светлана пожала плечами и улыбнулась, что в переводе с языка немых означало: а мне по фигу. — Я не узнаю тебя, Лиза… Тебе все равно, что твой Роди спит…
Светлана с улыбкой на устах активно закивала, дескать, да, абсолютно все равно. После еще и за руку взяла Владу, погладила нежно, что читалось однозначно: спи с ним и дальше на здоровье. Нормально, да? Влада, встретив абсолютно неадекватную реакцию, не знала, что ей делать, наверное, надо бы извиниться, но она с трудом вымолвила:
— Нет, это невозможно!
— Что невозможно? — вырос перед ними Родион.
— Лиза… — подскочила Влада, неимоверно волнуясь, ведь неизвестно, что удалось услышать ему. — Твоя жена совсем не говорит… даже шепотом…
— Ей нельзя напрягать мышцы гортани, — сухо сказал Родион. — Нельзя травмировать их, потому что Лизе предстоит скоро операция по восстановлению голоса. Не хочешь выпить, Влада?
— Пожалуй, — согласилась она.
Он проводил ее к столу, взял два бокала и протянул один ей с вопросом:
— Что ты наговорила Лизе?
— Если б наговорила, то мы не сидели бы с ней мирно, — фыркнула она. — А ты чего переполошился?
Он ушел от вопроса ногами, в прямом смысле — его позвали, а Влада, все еще находясь в потрясении, перевела взгляд на Светлану. Она изучала ее скрупулезно, как зоолог изучает бабочку, и все больше находила в ней странностей. Чтобы Лиза отнеслась к измене мужа равнодушно — это невероятно! По идее, она должна была побить здесь посуду, дать пощечину Роди, вцепиться в волосы его любовницы, а ничего подобного не случилось. Да и манеры ее радикально изменились, не так держится, не так сидит, не так пьет (вообще не пьет, тогда как Лиза известная выпивоха). Все в этой Лизе не так, кроме лица, фигуры, волос… А откуда задумчивость, несвойственная жене Родиона? И взгляд не глупой кокотки, а разумного и доброго существа. Да это кто угодно, но не Лиза.
Мысль обожгла, жаром прокатилась по жилам, Влада еще не поверила окончательно, однако была близка к этому. О, женщина! Если ее ум не в состоянии осмыслить происходящее, в силу вступают законы интуиции.
К радости Светланы, не приплелся Марат, он издали, переговариваясь с Родионом, держал на контроле диван, на котором она сидела. Она, как и Влада, анализировала ситуацию.
Итак, настоящая Лиза побывала в аварии, наверное, лежит гденибудь, прикованная к постели, а муж — редкостная сволочь — нашел точную копию и выдает ее за жену. Но зачем? Разве авария сверхъестественное явление? Почему Роди понадобился фарс с подставным лицом? А вдруг Лизы нет в живых? Вдруг она погибла в аварии? Все равно странно: люди умирают, их хоронят, смерть скрывать глупо. Интересно, от кого Родион скрывает настоящую Лизу? Судя по тому, как с ним заговаривают господа в смокингах и бабочках — уважительно, надо сказать, — жена не играла никакой роли в делах мужа. Зачем же ему фальшивка?
— Лиза, извини, это опять я, — присел рядом незнакомец. — Ответь мне на один вопрос, где мой брат?
Светлана покачала головой, он догадался:
— Ты не знаешь… Лиза, Филипп уехал вместе с тобой три с половиной месяца назад и пропал. Про тебя говорили, ты попала в ДТП, а о нем ничего не известно. Лиза, я не скажу твоему мужу, что у вас разгорелся роман, но…
Внезапно она схватила его за руку, жестами показала, что ей нужен телефон, протянула ладонь. Недоумевая, незнакомец достал трубку, Светланабуквально выхватила ее, заодно кинула взгляд на Марата — он отвлекся, но не настолько, чтоб она позволила себе сорваться с места и кинуться к ближайшему выходу. Впрочем, выход найден! Светлана уложила на колени меховую накидку, в нее опустила руки с телефоном и принялась лихорадочно набирать SMSсообщение. Номер Захара выучила наизусть, бывали разные обстоятельства, например, когда срочно нужно позвонить, а телефон забыла.
Номер есть. Теперь текст… Должно быть коротко и понятно…
Она так увлеклась, что озадачила незнакомца, который наблюдал за ней с повышенным интересом. И вдруг…
— Дай сюда трубку!
Светлана по голосу узнала надсмотрщика, теперь ничего не оставалось делать, как отправить недописанную эсэмэску.
— Трубку я дал, — поднялся незнакомец. — Может, у меня спросишь разрешения?
Марат оттолкнул его и выхватил сотовый телефон у Светланы, конечно, он догадался, на какие кнопки нажать, чтоб прочесть послание. Ему мешал незнакомец, пытавшийся забрать свою вещь, Марат не отдавал, поворачиваясь к нему спиной, не драться же с ним? А Светлана не учла, что в телефоне отправленные сообщения остаются, пока их не сотрешь!
Марат прочел, стер запись и отдал трубку. После этого грубо взял Светлану за руку, заставил подняться и повел ее к выходу. Втолкнув девушку в машину, он ни слова не сказал Гене с Тарасом, отчего зол, а позвонил Родиону:
— Мы в машине. Заканчивай раут и дуй к нам, наша Лиза… — Не договорил, отключил трубку и запыхтел.
— Что случилось? — повернулся к нему Гена, но посмотрел на Светлану, которая сидела ни живая ни мертвая.
Марат проигнорировал вопрос, закурил. Когда в салон забрался Родион, он ударил по плечу Тараса:
— Трогай. Роди, эта сука отправила эсэмэску.
— Что? — дернулся Родион. — Кому?!
— Кому ж еще — хахалю.
— Что написала?
— «Захар, я в плену. Адрес: Семигорка, ул.». Улицу не успела накатать, я подошел. Но отправить — отправила, тварь. Сообщение я стер, так что тот мужик, который дал ей телефон, не прочтет.
Родион повернулся к Светлане всем корпусом, его перекосило от злобы, а фраза так и вовсе зловеще прозвучала:
— Лиза, я тебя предупреждал. Я с тобой похорошему, но ты не ценишь доброту, извини, сама виновата.
В то же время мужчина по фамилии Лисовский, преследовавший Светлану весь вечер и давший ей трубку, вышел из центра, где было шумно, и проводил взглядом отъезжающий автомобиль Родиона. В руке он держал телефон. Наклонив голову, он выбрал номер и нажал на вызов.
— Алло, Леша, это Лисовский, у меня к тебе просьба. Только что с моего телефона отправили сообщение, ты не мог бы выяснить, кому и что там написано… Да, это очень важно, тем более твое ведомство имеет право просмотреть информацию. Леша, если надо кинуть, я кину, сколько скажет начальник… Хорошо, завтра подъеду. Пока.
Лисовский сунул трубку в карман и поднял плечи, будто отвечая на свой же внутренний вопрос: ничего не понимаю.
Больше со Светланой не церемонились, ее практически тащили к комнате Гена и Марат, один из них наступил на край платья, подол оторвался от лифа под грудью. Втащив в комнату, ее швырнули на диван. Появился старший урядник, руки он держал в карманах, остановился на середине, бросил через плечо Тарасу:
— Зови Жорика, он тоже пригодится. Итак, Лиза, ты потеряла мое доверие. Смелая такая? Или забыла, где доктор? Сейчас получишь любовь по очереди, пока не вырубишься, потом твой труп мы выкинем за городом. Приступайте. Кто первый, кто второй — сами разберетесь.
Светлане не верилось, что они способны на такую мерзость, но когда Гена с Маратом двинулись к ней, она вжалась в спинку и закричала. А голосато нет. Одно шипение! И боль в горле адская…
Ее схватили за ноги и плечи, вытянули вдоль дивана, Гена оседлал и начал сдирать платье, которое легко рвалось. Светлана выворачивалась, слезы бессилия лились рекой, а вместо крика раздавалось приводящее в ужас шипение…
11
Ее не сломило заключение, собственно, Виктория Вадимовна привыкла выживать в тяжелых условиях борьбы за место под солнцем, правда, на свободе и при реальной власти. Она была агрессивна, разговаривала на повышенных тонах, всячески подчеркивая свое превосходство, и, казалось, ничего, а также никого не боялась.
— Без адвоката давать какиелибо объяснения не буду, — заявила Виктория Вадимовна, едва приземлившись на стул в комнате допросов.
— Вы совершеннолетняя, — елейно сказал Стриж, — способны сами отбирать слова и фразы, а также ваш опыт риторика, скрещенного с оратором, поможет не навредить вам.
— Не имеете права лишать меня адвоката и одного звонка, вы нарушаете закон…
— Да что вы! — ухмыльнулся он. — А мне почудилось, это вы забыли законы. Давайте я вам напомню? — Он раскрыл Уголовный кодекс, начал читать: «Похищение человека наказывается лишением свободы на срок от четырех до восьми лет». Пункт второй: «То же деяние, совершенное: а — группой лиц по предварительному сговору и неоднократно…» Это как раз подходит к вам. Далее… «С применением насилия, опасного для жизни или здоровья…» Тоже есть, девушек били, морили голодом в вашем ангаре…
— Склад мне не принадлежит, — вставила она.
Но ее реплика не возымела должного действия, Стриж читал:
— «С применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия…» Ваши сообщники пользовались оружием, стреляли в работников правоохранительных органов, для этого деяния существует особая статья, я потом вам ее зачитаю. Далее: «В отношении заведомо несовершеннолетних…» О, в десятку, четыре девчонки не достигли восемнадцати лет! «В отношении двух и более лиц, а также из корыстных побуждений…»
— Хватит! — рыкнула она.
— Я ж не сказал самого главного. При наличии вышеперечисленных пунктов срок увеличивается значительно. Плюс к этому: принуждение к проституции, насильственный вывоз из страны, торговля людьми…
— Докажите.
— Да мне, в сущности, уже ничего не нужно доказывать, ваши сообщники раскололись, так что колитесь и вы, Виктория Вадимовна.
— Можете начать пытки, против себя я свидетельствовать не буду.
— Пытки никуда не убегут, это мы умеем, — заверил Наговицын, стращая ее. — И выложите, как миленькая, всевсе, даже приврете против себя.
— Для начала у меня вопрос… — Стриж полез в ящик стола, достал фотографию и показал ей снимок. — Вам знакома эта молодая женщина?
Бывает, не ждешь и не надеешься, но вдруг — бац! Он не мог не заметить не только интереса в лице ВиВа, но и некоторого изумления, словно она тоже не ожидала увидеть знакомый портрет. Теперь важно правильно построить диалог, Стриж, постукивая нижним ребром снимка, сказал:
— Я жду, Виктория Вадимовна.
— Чего?
— Сведений об этой молодой женщине.
— А что она совершила?
— Давайте договоримся: вопросы задаю я, а вы отвечаете.
— С моей помощью вы хотите еще когото прижать? Не выйдет.
Все ясно, ВиВа знает Светлану, странно, что от девушки открещивались члены группы, но вполне возможно, у них разделение труда, у этих своя работа, у других — своя, поэтому эти не знают, что делают те. Осталось предложить ей маленький обмен, маленький, но привлекательный.
— Вот мое предложение: вы рассказываете об этой девушке все, что вам известно, а я даю трубу и разрешаю вам сделать один звонок. Идет? — Она фыркнула и отвернула свою сытую физиономию. — А вы все же подумайте. Наша работа закончилась, завтрапослезавтра передадим дело в прокуратуру, те в суд. Подумайте до вечера.
Ее увели, Наговицын подсел к Стрижу:
— Нет, ты понял? ВиВа встречалась со Светланой…
— Да понял, понял, — отмахнулся тот. — Лишь бы вытащить из этой коровы, где держат девчонку, а там пускай откупается. — Зазвонил телефон, Стриж схватил трубку: — Слушаю… Нет, я еще на месте, со мной Наговицын… Понятно… Блин! — кинул трубку в сердцах.
— Что? — насторожился Наговицын.
— В лесопарке нашли труп молодой женщины. Блондинка, по описаниям похожа на Светлану. Поехали.
— Опять мы? Я ведущий специалист по оргашам человеческим мясом, ваши трупы — лишняя нагрузка на мою нежную нервную систему, мне своих хватает.
— Я ж говорил, — рявкнул Стриж, — мне будут сообщать из всех отделов, если найдут труп блондинки… Уй, не дай боже, это Светлана… Поехали!
Лисовский взял из рук Алексея бумажку, развернул ее и прочел вслух:
— «Захар, я в плену. Адрес: Семигорка, ул.». Это все?
Паренек с наивными глазами (но это пока, как заматереет, глаза у него станут другими) работал в следственном отделе, помогал Лисовскому в поисках брата, но тщетно, Филипп будто в воду канул, к сожалению, бывает и так.
— Это весь текст, отправленный вчера с вашего номера, — сказал Лешка. — А что он означает?
— Понятия не имею.
— Но если человек пишет, что он в плену…
— Это писала женщина, — внес уточнение Лисовский. — Молодая, красивая женщина. Она попросила у меня телефон и написала.
— …значит, ее держат насильно, — все же закончил Лешка.
— В томто и дело, что не держат.
— Тогда это шутка, понятная только Захару.
Обдумывая, Лисовский медленно прошелся, глядя себе под ноги, его чтото не устраивало в версии парня, но что именно — трудно сообразить.
— Она мне показалась очень странной, — наконец сказал он. — И если это шутка… нет, не понимаю. Думаю, Лиза не дописала сообщение, у нее забрал телефон один тип, который все время находился с нею.
— Не дописала адрес, — заметил Лешка.
— Она писала свой домашний адрес, я его знаю, живет в Семигорском районе.
— Так получается, Лиза Захару писала, где ее найти. То есть Захар не знает о ней ничего…
— Может быть, — пожал плечами Лисовский.
— А при чем тут тогда плен? — недоумевал Лешка. — Если это ее домашний адрес, то в плену она никак не может быть.
— Она замужем, возможно, имела в виду мужа, что он держит ее в плену. — Но свой же ответ не совсем устроил Лисовского, он положил лист с текстом сообщения в карман и вздохнул: — Ладно, я еще подумаю, потом решу, как быть с информацией.
— Помощь нужна?
— Пока нет.
— А у меня сейчас со временем труба. Два трупа обнаружили в частной клинике, которая еще не открылась. Классного доктора завалили и санитара.
— Ты не разглашаешь служебной тайны? — улыбнулся Лисовский.
— Да какая, к черту, тайна! — отмахнулся юноша. — Хоть и трупы, а нашумели достаточно, чтоб тайна стала всеобщим достоянием. Главное, хозяин клиники в шоке, едва дуба не дал. Он понятия не имеет, кто и почему доктора пришил. Ну, санитар попутно пострадал, как свидетель, хотя тоже не совсем ясно, что он там делал ночью без больных, дежурства у него не было, да и доктор должен был дома сидеть. А сторожа спали, там же нового оборудования… мама моя! Хозяин женат на иностранной миллионерше, она его снабжает.
— Нечего сказать, хороши сторожа, — машинально произнес Лисовский.
— В сущности, на них виныто нет, в стаканах с чаем эксперты нашли снотворное, а заходил к ним только доктор, но доктора застрелили, выводы сами напрашиваются.
— Доктор с преступниками не договорился? — выдал свой вывод Лисовский на улыбке, юноша его умилял, а рассказ не интересовал. — Убийц найдете?
— Кто ж вам скажет, — развел руками Лешка. — Следов не оставили, никто посторонних в клинике не видел. Только… в корзине с отходами тампоны в крови… Кровь не доктора и не санитара, похоже, он комуто чегото отрезал, а его, чтоб не выдал, застрелили.
— Аа, криминальный аборт, наверное, делал, когда срок беременности зашкалил.
— Кого сейчас удивишь абортом на поздних сроках?
— Вот тут ты ошибаешься, Леша. Например, женщина забеременела, а муж был в длительной командировке, она поздно кинулась.
— Вы так думаете? Я подскажу… Да нет, эксперты определили бы. В общем, версий много, а толковых ни одной.
Ему очень нравилась роль большого знатока полицейских будней. Парня подсунул приятель, работающий в милиции, когда поиски Филиппа не увенчались успехом, а Лисовский решил самостоятельно выяснять причины исчезновения брата. Малопомалу выяснил коечто, но действительно… мало. Леша хороший парень, но по части следствия отстает от старших товарищей, при всем при том он безотказный, готов в огонь и воду броситься не за деньги, за интерес. Только и этого мало. Приятель попросту отделался от назойливости Лисовского, но и на том спасибо.
— Ладно, Леша, — протянул он ему руку, — мне пора, тебе тем более — разбираться, за что убили доктора. Как только сформирую мысли, позвоню.
— До свидания, Андрей Борисович.
Лисовский упал на сиденье авто, запрокинул голову и зажмурился. Он устал, поиски младшего брата уже казались бессмысленными, а встречаться с матерью, утешать ее пустыми обещаниями и надеждами не было сил. Тяжелое чувство — вина, она взваливается на плечи и давит хуже бетонной плиты, а вина на нем. Ну, двадцать три года Филиппу, ну тарахтит он по барабанам в рокгруппе, это его личное дело. Так нет же, Лисовский, чувствуя ответственность за младшенького — ни много ни мало он старше Филиппа на двенадцать лет, — притянул его в бизнес, дескать, учись не на один хлеб зарабатывать, но и на масло, пиво, мясо, женщин. Научил! Таскаться по тусовкам местных шоколадных пряников научил.
Все же с Лизой не совсем ясно, странноватая она была. И эсэмэска… Лисовский достал лист, развернул его и прочел. Кроме недоумения, эта короткая запись других эмоций не вызвала. Лиза — и «в плену»? Нонсенс. Зачем она писала адрес? Тот, кто знает Лизу, знает и где она живет. Нелепица. Но писала Лиза!
Лисовский сосредоточился, детально вспоминая вчерашнюю презентацию.
Сложно объяснить, почему свидание назначено у… морга. Нет, можно, конечно, прямо сказать, но что будет с человеком, пока он доедет? Стриж избрал тактику «блиц», позвонил, протараторил, что ждет тамто и тамто, мол, срочно нужен. И бросил трубку. Теперь ждал Захара вместе с Михаилом, которому тоже позвонил и просил сопровождать друга, но, опять же, не объяснил зачем. Захар еще издали закричал:
— Есть новости от Светланы!
— Да что ты? — безотносительно произнес Стриж. — Какие?
— Она прислала эсэмэску. — Телефон Захар держал в руке, нажимая на кнопки, поинтересовался: — Зачем звал? Сейчас покажу…
— На опознание.
— Кого опознавать будем?
— Труп.
— Вот, смотри, — протянул Захар телефон.
— «Захар, я в плену. Адрес: Семигорка, ул.». Без подписи? Откуда ты знаешь, что это писала твоя невеста?
— Ну, даешь! — вытаращился Захар. — А кто еще мог написать мне про плен?
— Когда она это прислала?
— Вчера вечером. Часов в девять, но я увидел только утром. Сигнала не слышал, мне никто не звонил, вот и пропустил…
— Ладно, — перебил его Стриж, — об этом чуть позже. Заходите, вы оба нужны.
Михаил, в отличие от друга, услышал слово «труп», потому не торопился входить в дверь со страшной табличкой «Морг», а настороженно полюбопытствовал:
— На чей труп нам предстоит посмотреть?
— Видите ли… — замялся Стриж, поглядывая на Наговицына с определенным посылом: мол, почему я отдуваюсь, когда ты слово возьмешь? Но тот нашел на стене нечто интересное и рассматривал, пришлось продолжить Стрижу: — Понимаете, нашли труп девушки, блондинки… Вот только не надо сразу делать квадратные глаза! Ваша задача — взглянуть на нее. Вряд ли это Светлана…
— Мы же давали вам фотографии Светланы, — напомнил Михаил.
— Да, давали, но…
— Погодите, — не стал слушать Захар. — Светлана вчера прислала эсэмэску! Вечером прислала! Зачем же нам смотреть на труп? Я заранее знаю: там, — указал он подбородком на дверь, — не она.
— Дело в том, — подал голос Наговицын, — что эту девушку убили после двенадцати ночи. Она блондинка, возраст примерно тот же, стройная… Да, фото Светланы у нас есть, но лицо несколько деформировано… Короче, ее били, изнасиловали — групповуха, задушили, документов нет. Когда в наличии имеется маломальское сходство — мы проводим опознание, так что не исключено, что в морг попала не Светлана. Не будем тянуть резину, идемте.
Пара десятков метров дались Захар нелегко, он стал мертвеннобледным, глаза у него остановились, как у манекена, на лбу появилась испарина. Он отказался первым подойти к трупу, со стыдом опустив голову:
— Мишка, сначала ты.
Михаил не стал спорить, а ведь смотреть на изуродованный труп, хоть чужой, хоть знакомый, у него не было ни малейшего желания. Но он понимал состояние друга, которому сейчас в сто раз хуже, посему приблизился к накрытому простыней телу, вобрал в себя воздух и подал знак рукой — открывайте. Простыню откинули, Михаил с опаской опустил глаза, тут же поморщился от ужасающего зрелища и повернулся к Стрижу, отрицательно покачав головой.
— Не она? — все же уточнил тот.
— Нет, — ответил Михаил. — Это другая девушка.
— Захар, теперь ты, — сказал Стриж.
Нет, Захар сначала подошел к другу и спросил его:
— Точно не Светлячок?
— Точно, точно, — подтвердил Михаил.
Но напряжение спало, когда Захар посмотрел на труп, ему явно стало легче, он попятился, смущенно улыбнувшись, чем выдал свою радость:
— Не она… Это не Светлячок… Мы можем идти?
— Постой, — остановил его Наговицын. — Я хочу записать номер, с которого Светлана отправила сообщение…
— Давай вне этих стен? — попросил Захар. Когда все четверо очутились на улице, он осведомился, одновременно занимаясь поисками сообщения в трубке: — Зачем тебе номер?
— По номеру узнаем абонента. Не радуйся заранее, некоторые абоненты пишут липовые фамилии и адреса местожительства. Диктуй…
— А ведь Семигорка отдаленный район, — рассуждал Стриж во время диктовки. — Окраина, так сказать.
— Всем бы жить на таких окраинах, — заметил Наговицын. — Там одни коттеджи выстроены, даже не таунхаусы, которые ближе к городу выросли, а настоящие замки. Улицу Светлана не написала? Иногда текст разбивается, может, во второй части сообщения написано…
— Нет второй части, — заверил Захар, — я смотрел.
— Ладно, это уже коечто, — нажав на «сохранить» в своем телефоне, сказал Наговицын. — Будем искать владельца номера, он должен знать, где твоя невеста.
— А нам сообщите его имя? — спросил Захар.
— Сообщим, сообщим, — пообещал Стриж.
В автомобиле Михаил завел мотор, но не трогался с места — от увиденного в морге не мог отойти.
— Какая страшная смерть, — поделился он впечатлениями с Захаром. — Смерть, конечно, конец всему, но что эта девчонка испытала, когда ее терзали… Я почемуто только об этом думаю. Мда, каково будет ее родным?
— Это не люди, выродки, — высказал свое мнение Захар. — Интересно посмотреть на тех, кто их выродил. По мне — так всех надо казнить, вместе с родителями, которые произвели и воспитали уродов.
— Ну, ты и силен, — выезжая на дорогу, усмехнулся Михаил. — Случается, родители ни сном ни духом о проделках детишек…
— Ай, брось, — перебил Захар. — Знать, может быть, и не знают, но это не оправдание. Кто должен с детства знать, чем дышит твой отпрыск? Слушай, Мишка, надо ребят перебросить на Семигорку.
— Согласен. Но сначала давай адреса проштудируем, кто там с джипами «Lexus» обосновался. Раз Светлячок отправила сообщение, она жива, это главное.
— И мы ее найдем, — с верой в успех сказал Захар.
Чем больше Лисовский припоминал мелочей, тем больше они его озадачивали. Лизу он знал, как многих из вчерашней тусовки, то есть не очень хорошо, но достаточно, чтоб заметить в ней перемены. Разумеется, изменения он списывал на аварию, из которой Лиза вышла с серьезным повреждением, а травмы такого рода наносят удар по психике. Впрочем, в психике он тоже мало чего понимал, но думал так. И конвоир Лизы его насторожил, хам и наглец — сразу видно, он как будто приставлен к жене Родиона следить за каждым ее шагом. Однако и этому существует объяснение: Лиза неравнодушна к алкоголю, спиртное в ней вызывает агрессию, а на мозг после аварии градусы действуют угнетающе. Да, Лисовский тоже приставил бы к подобной жене конвоира. В общем, все бы ничего, но эсэмэска… Она затмила странности и их толкования, она явилась тем непонятным фактом, который при всех неизвестных переворачивает все с ног на голову. Лиза писала какомуто Захару… Кто он? При чем здесь плен? Почему писала адрес? Почему у нее нет телефона хотя бы для того, чтоб изъясняться с его помощью? Почему конвоир позволил себе отобрать трубку и прочесть сообщение? Почему сразу же увел Лизу, как провинившуюся школьницу? Что она такого натворила? Многовато приходится вопросов на один поступок.
Лисовский давно ехал по городу, ехал бесцельно, а когда упорядочил некоторые мысли, подчиняясь внезапному желанию краем глаза взглянуть на Лизу, направил машину в район Семигорки. Он проехал мимо Лизиного дома медленно, конечно, ничего не увидел, да и как увидишь за каменной оградой? Может быть, надеялся почувствовать Лизу биотоками, полагая, что они лучше мозгов поймут происходившее вчера? Но потянуло приехать сюда. И мелькнула идея…
— Алло, Леша, это опять Андрей Борисович тебя беспокоит. Скажи, а нельзя ли выяснить, кому принадлежит номер, на который Лиза отправила сообщение?
— Нет проблем, но опять только через начальство.
— Скажи, что я просил… Или нет, сам ему позвоню, а ты съездишь.
— В принципе, я сам могу переговорить с ним, он же меня к вам приставил.
— Тогда действуй. Очень нужно.
Лисовский поехал дальше на скорости черепахи, которую отправили за водкой, а она купила и напилась по дороге назад. Проезжая мимо стоявшего на обочине автомобиля, невольно обратил внимание на опускающееся тонированное стекло, ведь в месте, где полный штиль, всякое движение привлекает глаз. За рулем сидела женщина, она выкинула сигарету и подняла стекло. Лисовский на автомате проехал мимо, потом остановился и оглянулся, не поверив своим глазам. В авто вчерашняя хозяйка бомонда? Онато что здесь делает?
Влада часа три торчала в машине, обычно ожидание безумно утомляет, но только не ее. Спонтанно, как часто случается с женщинами, возникла мысль понаблюдать за домом Роди. А если точнее, ей непреодолимо захотелось еще раз увидеть Лизу, следовательно, понять, насколько далеки ее заблуждения насчет жены любовника. Вероятно, Влада выдавала желаемое за действительное, в ее красивой головке царил непередаваемый хаос после общения с женой любовника, при всем при том идея подловить Родиона, привязать его намертво к себе трансформировалась в манию.
И вдруг из ворот выехала учебная машина, проехала мимо. Тутто у Влады окончательно ум за разум зашел, она просто вытаращила глаза, растерянно вымолвив:
— Боже, этого быть не может.
12
Вернувшись во второй половине дня, Родион отправился к монитору, за которым сидел Марат. Обернувшись, Марат доложил:
— Часа два стояла под душем, я уж подумал, придется закапывать ее. Заглянул в душевую — стоит. Наверное, смывала с себя отпечатки наших рук. Теперь лежит. Ничего не ела.
— Удавлю тварь капризную, — зло процедил Родион. — Как только все закончится, удавлю собственными руками.
— Зря не дал нам ее трахнуть, баб ломают только так: пилят до тех пор, пока не взмолится, после этого из них веревки вьют. Боль, омерзение и унижение — лучший способ дрессуры молодых и строптивых кобыл.
— Ломая, можно и сломать, — мрачно сказал Родион. — Думаешь, мне не хотелось ее проучить? Только после вашего распила она отходила бы неделю, а он прилетает завтра вечером. Да, завтра, завтра! Звонил мне. Так что не зря отменил экзекуцию.
— Фью! — присвистнул Марат, крутанувшись в кресле и очутившись лицом к Родиону. — Он называл другое число — у нас в запасе оставалось несколько дней.
— Закончил дела раньше.
— И что теперь? Лиза не готова…
— Будем готовить в оставшееся время.
— Не боишься? Ее бойфренд Захар получил ориентиры, думаю, уже рыскает по нашему району.
— Не точные ориентиры получил, благодаря тебе, ты вовремя трубку вырвал. Мда, не хотелось бы прибегать к крайним мерам, но если его рожа появится поблизости, уберем.
— А я считаю, убирать надо до появления.
— Да и я так считаю. Но при спешке допускаются ошбки, нам они сейчас ни к чему. Сам рассуди: сначала невеста пропала, потом жених окочурился… нет, давай для начала хорошенько обмозгуем. Так. Пойду навещу «жену». — Он дошел до двери, но повернулся к Марату. — Жорику скажи, пускай по очереди с Тарасом посидят на хвосте жениха.
А Светлана только сегодня поняла: ничего они ей не сделают, она нужна им позарез. Но не стоило обольщаться, это пока нужна, что будет потом — прогнозировать излишне, понятно и так, что ей не простят последней выходки. Светлана тоже сожалела о ней, так как эти ублюдки получили номер Захара, оставалось молить бога, чтоб они не подобрались к нему.
Вчерашний ужас прокатывался по телу ознобом, стоило припомнить, как она голая билась в руках мерзавцев, а скотина Гена расстегнул ширинку. Ее тошнило. Тошнило и после того, когда Родион приказал оставить ее, тошнило после их ухода, ночью и утром. Кусок в рот не полез — тошнило, даже от воды… Роди прекратил садизм не потому, что добрый, а потому, что Светлана очень нужна ему, очень. Вопреки его ожиданиям она не сломалась, хотя пусть думает именно так, Светлана готовилась поломать его планы, вся эта мразь должна находиться за колючей проволокой до конца своих дней.
Девушка вздрогнула от голоса Роди:
— Чего разлеглась? Пошла за руль!
Она переоделась под его неусыпным оком, но сейчас важно продемонстрировать надлом, будто ей все равно, хотя опять затошнило. Светлана направилась к выходу, Родион схватил ее выше локтя, больно сжав, резко притянул к себе и сквозь стиснутые зубы процедил в лицо:
— Запомни, детка, вчера — это была репетиция. Еще раз отколешь номер, получишь сполна по полной программе, но сначала… Сначала твой Захар умрет самой мучительной смертью, я запишу, как он будет умирать, и заставлю тебя смотреть. Потом будешь смотреть, как подыхает твоя бабка. После кино подохнешь ты под телами моих парней, это удовольствие я растяну на несколько дней. Усвоила? — гаркнул он.
Как же мало нужно времени, чтоб возненавидеть человека! Впрочем, это отродье не имело ничего общего с человеком, он — двуногое, прямоходящее и говорящее животное… И это сравнение не подходит, животные куда гуманнее. Хотелось плюнуть в его рожу, но Светлана кивнула — она теперь только кивками разговаривает, после чего Родион грубо толкнул ее к выходу:
— Пошла, пошла за руль!
Читать бесплатно другие книги:
