Чужое тело Орлов Антон
— Я здесь живу, и я приглашаю тебя в гости. Пойдем.
— Подожди… Этот архитектурный уродец действительно принадлежит тебе?
— Что бы ты понимал в высокой архитектуре! — вздохнул Крис. — Да, он принадлежит мне.
— Ну все, приехали… — пробормотал Поль. — Застрелиться можно!
Бугристую ледяную поверхность рассекала поставленная на ребро металлокерамитовая плита. Поль присел на нее, посмотрел на здание: из-за своей расцветки оно могло бы затеряться на зимнем фоне, если бы его не оттенял желто-розово-оранжевый хвойный парк. Это дом Криса. В этом доме находится Тина.
— Позволь спросить, что тебя так удивило?
— Я думал, что твое жилище — это нечто грандиозное. — Поль ляпнул первое, что пришло в голову. — Он же совсем маленький, хоть и три этажа…
— А… — Крис усмехнулся. — Не все сразу. Знал бы ты, в каком состоянии находились дела «Кристалона», когда я их принял! Для начала я ограничился минимумом, зато теперь могу позволить себе грандиозное жилище. Здесь, — он обвел рукой стройку, — будет стоять настоящий замок, построенный по моему собственному проекту.
Шок постепенно отступал. Случалось, что Поль, проглотив порцию ошеломляющей информации, на некоторое время терял способность соображать, но это состояние достаточно быстро проходило, и его мозг начинал работать с удвоенной силой.
Значит, Крис работает на НУБ? Он организовал похищение Тины на Незе, а теперь держит ее у себя дома? Но почему она здесь, а не на каком-нибудь сверхзасекреченном объекте? Странное для нубовцев решение… Особенно если учесть, что тридцать второго ноября Тина отсюда сбежала, добралась до Эфезама… Вспомнил! «32 ноября. Эфезамский почтамт». Штемпель на конверте космической почты, в котором пришло первое письмо с предупреждением — его показывал Полю йакнавен Рибелше. Случайное совпадение — или?..
— Что же ты не строишь свой замок? Финансовые проблемы?
— Проблемы нефинансового характера. Когда я их решу, строительные работы возобновятся. Поль, ты устал и замерз, пойдем ко мне. Домик тебе не понравился, зато внутри он очень уютный.
«Моего друга зовут Стив, и я хочу передать ему, что я не умерла. Пусть он вспомнит, как мы пили шампанское четыре года назад».
Что было четыре года назад? Тогда был открыт Лярн. А еще… Да, именно четыре года назад состоялось то злополучное путешествие Криса, после которого он потерял память, временно разучился говорить, научился драться и вообще стал другим, как утверждала Глена. Вот и ответ!
Наверное, Поль переменился в лице. Собеседник шагнул к нему, взял за плечо и спросил:
— Тебе плохо?
Поль молча смотрел снизу вверх на Криса Мерлея — на существо, которое не было Крисом Мерлеем, так же как Вероника Лойчева в теле Тины не была Тиной, — и пытался отыскать признаки нечеловеческого. Адаптировался… Нипочем не скажешь, что это энбоно.
— Немного. — Он с трудом разлепил потрескавшиеся обветренные губы. — Сейчас я вызову такси и уберусь из твоих владений.
— Куда ты уберешься? — Насмешливая гримаса — возможно, излишне театральная, но при этом вполне человеческая, ничего неестественного.
— На фестиваль.
Порыв бриза швырнул в них облако снежной крупы, оба зажмурились.
— Тебе нечего там делать. У меня ты сможешь согреться, выпить кофе, принять горячую ванну… Ты наверняка простудился, а у меня есть хорошие медавтоматы и даже «кокон».
Лиргисо, Живущий-в-Прохладе, бывший член Собрания Блистающих Представителей Могндоэфры, бывший руководитель организации Сефаргла на Лярне. Преступник, сбежавший от суда четыре года назад. Все признаки совпадают: пристрастие к косметике и нелюбовь к ненормативной лексике (эти черты свойственны всем Живущим-в-Прохладе); выдающиеся коммуникативные способности; повышенная сексуальная активность, иногда опасная для окружающих; характер боевой подготовки. Сторонники Сефаргла владели изощренной и сложной техникой рукопашного боя — древняя лярнийская школа; неудивительно, что мастер-историк из Хризополиса не смог идентифицировать стиль Криса.
— Да нет, я лучше на тусовку вернусь.
Поль понимал, что в одиночку ему с преступником не справиться. Он и пробовать не собирался. Его задача — унести отсюда ноги, связаться со Стивом… НУБ не причастен к нападению на Тину, поэтому больше нет нужды в конспирации. Он даст объявления в Сети и в эфире — такие, что Лиргисо не поймет, в чем дело, даже если те попадутся ему на глаза, но Стив поймет сразу.
— Будешь водить хороводы вокруг костра и петь песни про рыбку? — Лиргисо насмешливо сморщил нос. — Я могу предложить тебе более интересную программу.
Поль пожал плечами и вытащил передатчик. Больше незачем прятаться. Можно вызвать такси… Или даже полицию, если этот тип не отвяжется.
Запах горелой изоляции. От передатчика.
— Бывает, что законы Мэрфи работают против нас. — Лиргисо сочувственно вздохнул, но в его прищуренных синих глазах притаилась издевка. — Поль, теперь тебе некуда деваться.
Не мог он пережечь передатчик! В руках у него ничего нет… Поль встал.
— Значит, вернусь пешком.
— Ты уже получил легкое обморожение. — Лиргисо прикоснулся к его обветренной щеке. — Тебе нужна медицинская помощь.
Поль оттолкнул руку:
— До свидания, Крис.
— Ты похож на испуганную девушку. Боишься, что я позволю себе что-нибудь непристойное, если ты примешь мое приглашение?
Не поддаваться на провокации и не лезть в драку. Если дойдет до драки, он проиграет.
— Я тороплюсь.
Он шагнул в сторону. Лиргисо опять загородил дорогу:
— На тусовку? Сначала ты сам пришел сюда, теперь хочешь сбежать… Поль, на мои предложения надо соглашаться, пока я предлагаю по-хорошему. Потом все равно будет по-моему… но уже не так комфортно для тебя, как могло бы быть. — Он говорил с завораживающей мягкостью. После короткой паузы повысил голос и закончил, жестко и повелительно: — Пошли!
От внезапного изменения интонации Поля передернуло, но он быстро овладел собой:
— Крис, на меня такие штучки не действуют. Разговаривать культурно, а потом вдруг заорать — это, конечно, эффектно, только я — незийский гражданин, а у нас на Незе хамство не котируется. На меня ни дома, ни в полицейской школе не орали. Можешь своих подчиненных в «Кристалоне» пугать, они это лучше оценят. Ты так и будешь торчать у меня на дороге, как неисправный робот-уборщик?
Глаза Лиргисо зло сузились. Видимо, он привык, что этот прием работает безотказно. Потом на его лицо вернулась ироническая усмешка.
— Я смотрю, тебя так и не научили подчиняться, ни дома, ни в твоей полицейской школе. Ничего, я тебя этому научу. Интересней всего ломать таких, как ты. Своего рода десерт…
«Типичный маньяк. Сестренка молодец, нашла себе партнера! Интересно, что она скажет, когда узнает, с кем связалась?»
Он замерз до легкого озноба и, наверное, поэтому почти не испытывал страха: Лиргисо был для него сейчас не столько угрозой, сколько раздражающим препятствием. Надо поскорее оказаться на шоссе, там можно поймать машину, а если нет — быстрая ходьба согревает… Он попытался обойти врага, однако тот не собирался пропускать его.
— Поль, ты весь белый от холода. Я не могу отпустить тебя в таком состоянии. Идем.
— А если не пойду, позовешь своих громил?
— Ну зачем же так… За кого ты меня принимаешь? — Лиргисо изобразил оскорбленную невинность. — Я не сторонник грубого насилия. Если меня не злить, я добрый и гуманный, с тобой я и без громил справлюсь.
Он ждал ответной реплики, но не подсечки — на что Поль и рассчитывал. Впрочем, Лиргисо тут же сгруппировался, оттолкнулся от обледенелой поверхности и выпрямился. Поль уже находился в пяти-шести метрах от него и доставал из кармана парализатор — пальцы замерзли, из-за этого он потерял несколько лишних секунд. Парализовать преступника, забрать у него передатчик, вызвать полицию, пока не набежали охранники… Те, конечно, успеют поколотить Поля до появления патруля, но это его не слишком пугало. Даже если дело закончится ночевкой в участке и штрафом за дебош в частных владениях директора «Кристалона» — не страшно.
Ухмыляющийся Лиргисо не спешил падать, а индикатор парализатора не светился.
— Смотри-ка, твое оружие не в порядке! — Лиргисо шагнул к нему, Поль попятился к дороге, скользя по неровному льду. — Неужели ты не хочешь со мной подраться?
— Нет настроения.
Похоже, кроссовки у Лиргисо с суперсцеплением. Надо было еще в Хризополисе сменить обувь, собирался ведь…
— О, ты все-таки способен усваивать уроки? Я рад, что та деликатная демонстрация в парке Иян пошла тебе на пользу. Помнишь, как это было больно? Сейчас будет еще хуже.
Парализатор весит немного, зато в кармане — бутылка водки. Вот не думал, что она пригодится… Продолжая отступать, Поль вытащил бутылку, сделал движение, словно собирается разбить ее о торчащую сбоку металлическую ферму, — и метнул в лицо противнику.
Лиргисо купился на примитивную уличную уловку, у него почти не было шансов увернуться. Он и не успел, но бутылка зависла в воздухе, так и не долетев до ненавистной Полю физиономии с черно-золотым макияжем. Мистика… Поля прошиб пот, зато мерзнуть он перестал.
— «Водка хакерская», Эфезам, компания «Этилия Плюс», — прочитал Лиргисо надпись на этикетке. — Поль, ты опять меня разочаровал! Неужели ты пьешь такую гадость?
— Я принес ее тебе, — растерянно глядя на попирающую законы физики «Водку хакерскую», парировал Поль.
— Спасибо, она не в моем вкусе. Забирай обратно!
Бутылка превратилась в снаряд, со свистом рассекающий воздух, и замерла в дюйме от переносицы Поля. Тот подался назад, едва не поскользнулся, с трудом сумел сохранить равновесие.
— Пожалеем тебя, — услышал он голос Лиргисо. — С разбитым лицом ты будешь выглядеть не так сексапильно.
Бутылка ударилась о ферму. Разбилась. Прозрачные осколки разлетелись по льду, бесцветной лужицей растеклась жидкость.
— Обыкновенный телекинез, — преодолев горловой спазм, сказал Поль. — Я знаю парня, который то же самое делает лучше.
— Я тоже могу лучше.
Металлокерамитовая плита, на ребре которой Поль незадолго до этого сидел, качнулась в одну сторону, потом в другую. Лед вокруг нее потрескался, что-то захрустело. Лиргисо смотрел на плиту с азартным прищуром. Та снова пошатнулась, вывернулась из мерзлой земли, взмыла вверх и поплыла к Полю. Зависла в десятке метров над ним. Поль наблюдал за ней, не отводя завороженного взгляда; ему пришлось запрокинуть голову. Покрытый потеками наледи черный прямоугольник на фоне облачного неба, противоестественно застывший в туманном от мельчайших снежинок холодном воздухе. Поль шагнул в сторону, плита повторила его маневр. Лиргисо засмеялся. Если прижаться к ферме, вероятность быть убитым несколько уменьшится…
— Поль, если я уроню плиту, от тебя останется кровавое месиво из раздробленных костей и раздавленного мяса. Кажется, у тебя достаточно живое воображение? Я убил так двух бомжей в Хризополисе, на стройплощадке моего конкурента — просто для тренировки. Ферма тебя не спасет: плита упадет параллельно ее опорам, с ювелирной точностью. — Он опять засмеялся. — Как меня возбуждает твой страх… Расслабься, я не собираюсь убивать тебя таким неэстетичным способом.
Плита отплыла в сторону и рухнула, смяв гофрированную конструкцию непонятного назначения.
— Стройка твоя, а ты все тут разносишь. — Поль сумел через силу усмехнуться. Он не собирался уступать этому подонку.
— Это уже проблемы рабочих, которым я плачу зарплату, — небрежно бросил Лиргисо. — Поль, сейчас мы пойдем в мой омерзительный домик, который тебе так не понравился, и продолжим беседу в уютной комнате с баром… или в теплом бассейне. Если не будешь меня злить, обойдемся без болезненных для тебя демонстраций.
Поль включил вживленный под кожу передатчик. Нет связи. Значит, Стив все еще на Ремеде… И ни одной полицейской машины в небе. Если он зайдет в этот домик, он оттуда уже не выйдет, а Стив не умеет чувствовать людей на расстоянии. Поль снова начал отступать к дороге.
— Собираешься от меня бегать? — ухмыльнулся Лиргисо. — Не надо. Это всего лишь отсрочка неизбежного.
Драки не миновать. Поль попытался повторить прием с подсечкой, но на этот раз противник был настороже. Теперь уже Полю пришлось метнуться назад и в сторону, чтобы уклониться от ближнего боя. Он поскользнулся, понял, что сохранить равновесие не удастся, в падении сгруппировался… Удар в спину, между лопаток. Боль расколола на куски и его тело, и серое зимнее пространство; он почти наяву увидел эти вспыхнувшие черные трещины, в глазах потемнело…
Потом кратковременная тьма рассеялась. Между лопатками болело, словно туда вбили гвоздь. Поль лежал на спине, на лицо падали редкие снежинки. Лиргисо стоял рядом и смотрел на него. Сгруппироваться и откатиться, пока не получил ногой по ребрам… Почему он не может двигаться?
— Вставай! По-моему, ты уже отдохнул.
— Крис, тебе придется вызвать «скорую помощь». У меня поврежден позвоночник.
Лиргисо не знает, что привело Поля в его владения, и очень заинтересован в том, чтобы его продолжали считать Крисом Мерлеем, респектабельным ниарским бизнесменом, — поэтому есть шанс, что сейчас он поступит как респектабельный бизнесмен, не желающий неприятностей.
— Крис, ты навязал мне дурацкую игру, но я не собираюсь обвинять тебя в том, чего не было, — добавил Поль. — Я засвидетельствую, что ты меня не бил, я сам поскользнулся.
Лиргисо присел около него:
— Что-нибудь чувствуешь?
— Где?.. Между лопаток болит…
Поль приподнял голову и увидел, что Лиргисо прикасается к его колену. Нет, там он ничего не чувствовал, зато напряжение шейных мышц отозвалось новой резкой болью в спине.
— Не дергайся, нервы порвешь! — В голосе врага звучала досада. — Не мог упасть поудачней? Я-то собирался быть извергом, а теперь мне придется лечить тебя за свой счет…
— У меня есть деньги. Вызови «скорую».
— Деньги для меня ничего не значат. — Лиргисо усмехнулся и достал передатчик. — Тахор, мне нужен стазер и мобильный «кокон». Быстро!
Значит, преступник не собирается добивать его. А в больницах тоже есть терминалы, так что Поль сможет выйти в Сеть, отправить сообщение Стиву… Чужие голоса. Кто-то подал Лиргисо силарский стазер — самый загадочный в Галактике прибор, останавливающий время для тех, кто получил тяжелые ранения или травмы. Все исчезло.
Тина наблюдала за столкновением из окна спальни: две далекие темные фигурки на белом поле, среди хаотично разбросанного строительного реквизита; хозяин и визитер одеты похоже — не всегда разберешь, кто есть кто. Тина видела, как противника Лиргисо забрал мобильный «кокон спасения»; потом Лиргисо и трое вооруженных охранников направились к дому, «кокон» — белый эллипсоид с прижатыми к бокам сложенными манипуляторами — плыл рядом.
До вечера Тина читала, перед сном попробовала установить телепатический контакт с существом, которое отвечало ей вчера, но на этот раз отклика не было.
Лиргисо навестил ее утром. Вместо прежнего макияжа он нарисовал черно-золотую полумаску, губы золотые с черным контуром. Он выглядел счастливым — совсем как в тот день, когда демонстрировал свои новообретенные «магические» способности.
— Как ты думаешь, кто лежит у меня в «коконе»?
— Кто-то из людей рахад?
— Не угадала. Поль.
Она чуть не спросила: «Какой Поль?», но тут же осознала бессмысленность вопроса. По спине скользнул холодок. Лиргисо рассказал о неожиданном появлении Поля, о поединке на стройплощадке, о том, как ему пришлось лично ассистировать хирургу. Врач был купленный, однако ради гарантированного сохранения тайны Лиргисо пригласил его без помощников. Полю предстоит провести в «коконе» три-четыре недели: перелом сложный, повреждены проходящие через позвоночный столб нервы, и это еще не все.
— Не поверишь, но, когда я узнал, в каком плачевном состоянии он находился на момент нашей встречи, мне стало его жалко! У него крайняя степень нервного истощения. Если бы я отпустил его, он бы далеко не ушел — упал бы где-нибудь на дороге и умер от переохлаждения.
— Если бы ты не пережег ему передатчик, он бы вызвал такси и вернулся в город. Лучше отправь его в больницу. Это ведь не бандит с Савайбы! Похищение незийского полицейского тебе с рук не сойдет, его будут разыскивать через Космопол.
— Ну и что? — Лиргисо присел на большой округлый подлокотник гелевого кресла. — Кто знает, что он здесь? Он прилетел на машине, которую арендовал, назвавшись чужим именем. Мои люди уже вернули машину в Хризополис, причем один из них был загримирован под Поля и надел его одежду — теперь след Поля теряется не на Элембийском полуострове, а в столице. Позавчера ночью он бродил по лагерю рыболюбов-натуроловов, но те были пьяны и вряд ли вспомнят, как он выглядел. Я все предусмотрел, великолепная Тина. Постепенно укрощать его — это будет увлекательная игра!
— Один раз ты уже погорел на таких играх. — Взбешенная Тина скрестила на груди руки. — Ты еще не забыл, за что тебя должны были судить на Валгре?
— Тогда я погорел из-за вмешательства одного непримиримого киборга, а теперь ты обезврежена. — Лиргисо вскочил, схватил ее и поцеловал в губы. Потом отстранился и с улыбкой добавил: — Поль не такой сильный, как ты. Под своей защитной оболочкой он мягкий и нежный, и я намерен содрать с него эту оболочку. Увы, придется ждать целых три недели…
— За Поля я тебя убью, — глядя ему в глаза, предупредила Тина.
— А как же твое обещание, великолепная Тина?
— Не тебе же одному быть беспринципным.
— Фласс… — Он принужденно рассмеялся и упал в кресло. — Я-то думал, что твои обещания нерушимы!
— Наплевать, что ты думал. Если ты причинишь Полю вред, я убью тебя, как только смогу, любым доступным мне способом.
— Тина, какой вред… Ты согласна с тем, что ненависть — это отрава? Ненависть искажает взгляд на мир, мешает общению, заставляет человека или энбоно бессмысленно растрачивать свою жизненную энергию. Тот, кто одержим ненавистью, похож на больного. — Лиргисо откинулся на обтянутую розовым бархатом спинку кресла и смотрел на Тину с подкупающей полуулыбкой. — Неужели ты будешь с этим спорить?
Тина села на подоконник.
— С этим я спорить не буду, но мы сейчас говорим о Поле.
— А я как раз о нем. Он меня ненавидит — с того самого момента, как мы познакомились. Меня нельзя ненавидеть, я этого не люблю. Я хочу излечить его от ненависти. Это будет болезненная для него операция, но это надо сделать для его же блага!
— Лучше бы ты ограничивался гадостями и не заботился ни о чьем благе. Тогда ты был бы выносимей.
— Фласс, ну нельзя же так извращенно ко мне относиться! — Лиргисо поднялся с кресла. — Тина, я сделал много полезного, и в Могндоэфре, и здесь. На Лярне мне приходилось играть роль буфера между моим полоумным патроном и всеми, кто от него зависел. Ты ведь не знаешь, сколько жизней я спас! К твоему сведению, гадости я делаю редко, если меня к этому вынуждают. Не беспокойся, с Полем я буду обращаться очень нежно, без грубых приемов. — Он направился к двери, у порога остановился и бросил через плечо: — Ты причинила мне боль своими угрозами, и тебе нет до этого дела! Я-то надеялся, что Савайба нас сблизила…
Дверь захлопнулась. Чуть погодя из холла донесся щелчок замка. Тина прислонилась к теплому небьющемуся стеклу.
«До сих пор у меня был неограниченный запас времени, больше его нет. Я должна найти выход до истечения трех недель».
Глава 18
Когда Поль лежал на обледенелой земле и в глазах у него то и дело темнело от черных вспышек боли, он думал только о двух вариантах дальнейших действий Лиргисо. Либо тот добьет его и уничтожит труп, либо отправит в больницу и сделает вид, что ничего не произошло — ни стычки, ни скользкого разговора. Был и третий вариант, но подсознание Поля, и без того перегруженное, инстинктивно оттолкнуло эту мысль, едва она зародилась.
Шея зафиксирована, зато голову можно поворачивать. Поль осмотрелся: потолок светлого дерева; к стенам прилеплены белые шары — одни матово светятся, из других свешиваются стебли декоративных растений; обтекаемые серо-зеленые кресла, стеклянный столик. На столике стоит бокал из зеленовато мерцающего манокарского хлиорита, рядом бутылка темного стекла — судя по количеству тускло-золотистых электронных ярлыков, что-то коллекционное, баснословно дорогое.
По мере того как Поль отмечал детали интерьера, ему все больше становилось не по себе: он уже понял, где находится. Не в больнице.
Мониторы заслоняли сидевшего перед ними человека. Наконец тот встал. На нем была блестящая, словно сотканная из ртути рубашка и узкие черные брюки. Вокруг глаз ветвилась черно-золотая «лярнийская полумаска» с множеством тщательно прорисованных деталей, более сложная, чем у Ольги. Чтобы нарисовать такую, надо родиться лярнийцем: еще одно косвенное доказательство.
Лиргисо подошел к герметично закрытому прозрачному «кокону», молча оглядел пациента. У Поля возникло ощущение, будто по его обнаженному телу неторопливо ползет какая-то мерзкая тварь наподобие слизняка. Игра воображения; он сейчас ничего не чувствовал и уж тем более не мог бы почувствовать давление чужого взгляда, но впечатление было настолько явственным, что его затошнило. Рвотные позывы тут же исчезли, словно их выключили, — видимо, отреагировала соответствующая система «кокона». Несмотря на регулярные драки, в «кокон спасения» Поль угодил впервые и довольно смутно представлял, как эта штука функционирует.
— Ты сложен даже лучше, чем я думал, — с одобрением заметил Лиргисо. — Безупречно изящные формы, как и у твоей сестры. Было бы жаль, если бы ты из-за собственной глупости остался калекой. Хирург, которого я нанял, собрал по кусочкам два раздробленных позвонка и соединил разорванные нервы — ювелирно тонкая работа. Сейчас начался процесс регенерации. В «коконе» ты пролежишь не меньше трех недель, но я буду навещать тебя и развлекать разговорами.
— Вот это не обязательно. Ольга любит слушать, как ты треплешься, но я не разделяю ее восторгов.
— Если бы ты разделял Ольгино отношение ко мне, ты был бы застрахован от многих неприятностей, — усмехнулся Лиргисо. Повернулся к столику, наполнил бокал. — Мы заодно избавили тебя от всей твоей подкожной электроники, больше она тебе не понадобится.
Поля накрыла ледяная волна. Значит, теперь нечего рассчитывать на связь со Стивом… И вживленный идентификатор незийского полицейского, который можно включить на передачу непрерывного закодированного сигнала, тоже его не выручит.
— Что за дрянь ты пьешь — «Хакерскую» или «Ремонтную»? — спросил он вслух.
Лиргисо показал бутылку. Гранатовый полусладкий шерриваль.
— В такую навороченную бутылку можно налить что угодно, хоть газировку, хоть подкрашенную водку. — Поль давно уже решил, что лучше получать удары, чем допустить, чтобы страх съел тебя изнутри. — Один мой знакомый в Кеодосе так делал, чтобы снимать девушек. Откуда я знаю, вдруг и у тебя там «Ремонтная» с гранатовым красителем?
Лиргисо засмеялся:
— До чего извращенным бывает человеческое воображение! Когда выйдешь из «кокона», я позволю тебе убедиться, что шерриваль у меня настоящий. Интересно, на сколько хватит твоей бравады? — Он удобно откинулся в кресле, пригубил вино. — Поль, я знаю, зачем ты сюда пришел.
Даже так?.. И что он теперь сделает: убьет их с Тиной, чтобы спрятать концы, а сам сбежит?
— Крис, я уже объяснял. — Поль надеялся, что его голос звучит естественно. — Я прилетел на фестиваль. Я в отпуске, вроде как турист. Захотелось посмотреть, что такое фестиваль рыболовов.
— Туристы не прячутся. Ты добрался до Ниара не на пассажирском лайнере, я уже проверил. Ты прилетел тайно и не зарегистрировался. У себя на Незе ты сотрудник иммиграционного контроля, а здесь — нелегал. В отеле «Триумф» ты остановился под чужим именем, машину арендовал под другим чужим именем… Так ведет себя тот, кто заметает следы. Поль, ты сделал все для того, чтобы тебя не нашли. Поступи ты иначе, я был бы вынужден отправить тебя в больницу, а сейчас… — Лиргисо отхлебнул шерриваля, улыбнулся: — Невежливо отказываться от подарка, не правда ли?
«Если ты знаешь, зачем я здесь, — почему до сих пор меня не прикончил? Хочешь вытянуть какие-то подробности про Стива? Или все-таки сомневаешься в своей версии?»
— Меня один знакомый на яхте подбросил. Буду я терять время, если у меня нет проблем с гиперпространством! А зарегистрироваться просто не успел. Крис, я не знаю, в чем ты меня подозреваешь, но твои детективные домыслы годятся только для кино.
— Я подозреваю, что вчера ты прекрасно знал, куда и зачем идешь. — Лиргисо рассеянно взглянул на свои позолоченные ногти. — Видишь ли, я ждал не тебя, других гостей, но мои наблюдатели вели тебя от самого лагеря рыболовов, а перед этим следили за твоими маневрами в воздухе. Ты долго кружил над полуостровом, не решаясь сесть. Можешь сказать почему?
— Мне понравился вид сверху. — Полю удалось произнести это спокойно.
Лиргисо встал, с бокалом в руке подошел к мониторам:
— Так и есть, всплеск эмоций…
— Крис, вчера мы столкнулись случайно. Я просто хотел посмотреть на дом. Ты считаешь, я хотел тебя убить? — Подсунуть ему ложную версию, пусть он за нее ухватится. — Я бы тогда взял с собой бластер.
— Вот и я о том же подумал. — Лиргисо поставил бокал на крышку «кокона», заглянул Полю в глаза. — Я знаю, почему ты пришел.
«И оставил меня в живых для того, чтобы сказать об этом? Или на случай торга со Стивом?»
— Поль, у каждого из нас есть свои страхи. Нечто и пугает тебя, и притягивает, ты попадаешь в неподконтрольную рассудку зависимость. Это тебе знакомо, не так ли? Меня ты боишься с той минуты, как впервые увидел. Ты считаешь, что это было полтора года назад, но на самом деле наша первая встреча произошла раньше. Не думаю, что ты ее вспомнишь… Я спускался по лестнице вместе с девушкой, которую до сих пор люблю, и мы были захвачены бурным объяснением, но это не мешало мне смотреть по сторонам. Ты попался нам навстречу. Я помню страх в твоих глазах, и я допускаю, что ты безотчетно узнал меня, когда мы снова встретились. Между прочим, раньше я выглядел совсем не так, как сейчас… — Он рассмеялся тихим завораживающим смехом.
«Лиргисо, зачем столько тумана? Отлично помню! Тина волокла тебя по лестнице, чтобы запихнуть обратно в подвал, откуда ты перед этим смылся. Ты был зеленый, весь в драгоценных камнях, с громадными золотистыми глазами, жестокими и злыми. Я сразу почувствовал, что сволочь ты та еще, ну и, конечно, остолбенел — я в первый раз видел энбоно».
— Ты вызвал у меня любопытство и еще кое-какие чувства, отнюдь не враждебные, — сообщил Лиргисо, потом сделал несколько неторопливых глотков. — Но что представляет для нас особый интерес — так это твое отношение ко мне! Я воплощаю твои страхи и тайные желания, в которых ты никогда никому не признаешься. Из-за этого ты меня возненавидел… и это же привело тебя сюда. Ты искал встречи со мной. Ты хотел стать моим пленником, и ты принял меры для того, чтобы твои друзья и коллеги не явились спасать тебя. Работа достаточно грамотная, ты ведь полицейский… Но я внушаю тебе ужас, поэтому сначала ты кружил над полуостровом и не решался посадить машину, потом пошел пешком, всячески отодвигая роковой момент… Эта борьба желаний довела тебя до нервного истощения, а потом ты увидел меня и струсил. Могу вообразить, как ты был бы разочарован, если бы я обманул твои тайные ожидания и позволил тебе уйти! — Лиргисо опять рассмеялся. — Впрочем, я не исключаю того, что ты не отдавал себе отчета в своих мотивах. Ты ведь не аналитик, сплошные импульсы… Зато я, в отличие от тебя, способен мыслить логически. Через три-четыре недели твой позвоночник будет в порядке, тогда мы реализуем твои сокровенные мечты и кошмары. Поскольку ты сам хотел этой игры, здесь даже о настоящем насилии говорить нельзя.
«И я не могу опровергнуть этот бред… не выкладывать же правду! Ну и ладно. Ты, аналитик, сделал за меня мою работу: сам придумал легенду, сам же заставил себя в нее поверить. Мне бы все это нипочем в голову не пришло, я не настолько чокнутый!»
Лиргисо, очевидно довольный своим сокрушительным анализом и произведенным эффектом, вернулся в кресло. Плеснул в бокал новую порцию гранатового шерриваля.
Полю уже случалось сталкиваться с людьми, которые лучше тебя осведомлены о твоих истинных мотивах и всегда готовы растолковать тебе, чего же ты на самом деле хочешь и что скрывается за твоими словами. Объяснять им, какова реальная ситуация, бессмысленно — в ответ услышишь: «Да что ты мне говоришь! Я же знаю, что на самом деле ты думаешь то-то и то-то…» Можно сколько угодно доказывать, что никогда у тебя не было таких мыслей, что ты думаешь иначе, — они просто отмахнутся. Как-то раз в Кеодосе одна приятная и неглупая в общем-то женщина из числа Ольгиных знакомых обвинила Поля в тайной склонности к терроризму; все его возражения разбивались о «не спорь со мной, я вижу тебя насквозь, ты с твоими настроениями уже через год станешь террористом!». С тех пор прошло шесть лет, а террористом Поль так и не стал.
Теперь это сообщество проницательных индивидов пополнил еще один знаток человеческой психологии. В человеческую шкуру он забрался всего четыре года назад, но уже знает о людях все! Его глаза снисходительно смотрели на Поля из прорезей нарисованной полумаски, похожей на экзотический черно-золотой цветок.
— Эй, Крис, — позвал Поль, — ты уверен, что не дал маху со своей раскраской? У лярнийцев очень сложное искусство, там каждый завиток и каждое сочетание завитков имеет определенный смысл, мне Ольга объясняла. По-моему, ты рискуешь. Если твои заказчики с Лярна увидят тебя с такой рожей, они тебя на смех поднимут!
Лиргисо встал и подошел к «кокону», презрительно улыбнулся:
— Во-первых, надо говорить не «рожа», а «лицо». Ты ведь не хочешь, чтобы я отключил тебе анестезию? Во-вторых, о лярнийском искусстве я знаю больше, чем кто-либо из людей. Не беспокойся, с моим макияжем все в порядке. Вот выйдешь из «кокона», я тебе такой же сделаю… В той же гамме, какую использует Ольга, — даже экспериментировать не придется, вы с ней похожи.
Поль представил себя с макияжем и опять почувствовал тошноту. Чтобы он — и в таком виде?.. Лиргисо удовлетворенно наблюдал за его реакцией:
— Поль, почему ты такой трус? Я ведь не сказал, что живьем порежу тебя на куски. Я сказал, что сделаю тебе макияж. Это не больно.
Он рассмеялся, повернулся и вышел, а бутылка шерриваля и бокал остались на столике — это наводило на мысль, что он еще вернется.
«Первый раунд за ним… Ладно, это не главное. Кажется, разоблачение мне не грозит, но ситуация более чем паршивая — мягко говоря. Какую головомойку мне устроили бы на работе: и за ботинки на скользкой подошве, и за все прочее… Непрофессионально я сюда полез. Я-то думал, что играю против спецслужб, а напоролся на клинического маньяка…»
Если бы домик оказался нубовский, все было бы не так страшно: в НУБе работают люди прагматичные. Они бы огорчились, узнав о том, что тайное стало явным, а потом начали бы перебирать варианты компромисса и готовиться к переговорам. С Тины и Поля сейчас пылинки сдували бы! Предъявить Стиву невредимых заложников, выторговать себе жизнь и безопасность… Это логика НУБа и схожих с ним структур — но нет гарантии, что такой тип, как Лиргисо, будет следовать той же логике.
Белых шаров, асимметрично оккупировавших стены, в комнате было девятнадцать, из них одиннадцать кашпо и восемь светильников. Поль не мог увидеть ту стену, которая находилась за изголовьем «кокона», — там, наверное, тоже что-нибудь есть. Он лихорадочно считал и сортировал шары, пытаясь успокоиться, не дать нервам пойти вразнос. Не девятнадцать все-таки, а двадцать, в прошлый раз один пропустил… Надо поскорее смываться отсюда, чтобы избежать макияжа и всего остального. О чем Поль сейчас жалел — так это о том, что упорно отказывался учиться телепортации, хотя Стив не раз предлагал. Он бы телепортировался прямо из «кокона» куда угодно, хоть в Эфезам, хоть в Хризополис. Ничего, что со сломанным позвоночником — его бы подобрали и отправили в больницу… Поль сглотнул комок. Спокойно. Радовать Лиргисо своим подавленным настроением — слишком много чести, а «кокон» скрупулезно фиксирует эмоциональное состояние пациента.
Часа через три (Поль не был уверен, что определяет время точно) Лиргисо появился опять. Следом за ним в комнату вошла темноволосая девушка в черной блузке и облегающих брюках из такой же ртутной ткани, как рубашка Лиргисо. Девушка тоже была в «лярнийской полумаске», черно-сине-серебряной, и с серебряными губами. За спиной у нее Поль заметил «цербера», чей корпус покрывали прихотливо хаотичные серо-белые разводы.
— Поль, я хочу познакомить тебя с моей девушкой.
Лиргисо загадочно ухмылялся. Его спутница молча смотрела на Поля.
— Нашел чем удивить… Крис, я знаю твою девчонку — это Вероника Лойчева, нелегальная иммигрантка с Кутакана. Я видел ее в Элакуанкосе. Между прочим, она в розыске. Ее семейка вдруг подозрительно разбогатела, а сама она исчезла. Вот она, значит, куда делась…
Серые глаза Тины слегка прищурились.
«Она ведь не знает, что мы со Стивом в курсе насчет обмена! — сообразил Поль. — Как же ей сообщить — так, чтобы эта лярнийская сволочь ни черта не заподозрила?»
— Она больше не Вероника Лойчева, — сказал Лиргисо. — Теперь ее зовут Кристина Верной. Можешь называть ее Тиной, она привыкла к этому имени.
— А, это она была с тобой на Савайбе? Героический директор «Кристалона» дает отпор нехорошим бандитам… Тебе, конечно, состряпали за твои деньги светлый положительный имидж, но все это фигня, а по незийским законам ты уголовный преступник. Ты же купил эту Веронику у родственников — ясно теперь, откуда у них кредитки! Я поймал тебя на покупке живого товара.
— Подожди, ты меня еще много на чем поймаешь. — Лиргисо непринужденно облокотился о крышку «кокона». — Например, на зверском изнасиловании одного из сотрудников незийского иммиграционного контроля…
Поля передернуло. Он напомнил себе, что паниковать рано, у него в запасе еще три недели, и заговорил, обращаясь к Тине:
— Думаешь, если ты здесь, обратно тебя уже не вернут? Ага, надейся! Ты в розыске, понятно? — Вначале голос дрожал, но по мере того, как Поль говорил, он постепенно овладевал собой. — Я-то знаю, кто ты на самом деле! Может, помнишь, как ты заявила в Элакуанкосе, что иммиграционный контроль похож на дырявое сито, через которое вы, нелегалы, все равно пролезете?
Лицевые мышцы Тины на долю секунды напряглись, глаза широко раскрылись, потом снова прищурились. Поняла. А Лиргисо ничего не заметил, он в этот момент не смотрел на нее.
Во время прогулки по Элакуанкосу Тина, поглядев на заселенные кутаканцами кварталы, действительно сравнила иммиграционный контроль с дырявым ситом.
— Может, сито и дырявое, зато мы каждый раз отлавливаем всех ваших и выселяем с Неза! — уже с торжеством продолжил Поль. — И дальше выселять будем, нечего кутаканцам делать на цивилизованной планете…
— Видишь, он перевозбужден, — произнес Лиргисо извиняющимся тоном, повернувшись к Тине. — Я же тебе говорил, Поль — существо, сотканное из эмоций и импульсов. Когда имеешь с ним дело, одно удовольствие наблюдать за их переливами… Самообладание у него отсутствует, мыслить логически он не способен. Пойдем, пусть он успокоится.
Тина не произнесла ни слова. Они вышли, «цербер» выкатился следом. Дверные створки сомкнулись.
Поль опять начал пересчитывать шары, но спохватился. Что-то слишком навязчивым становится это занятие — своего рода интеллектуальный тик.
Все-таки нельзя сказать, что Лиргисо выиграл первый раунд. Скорее, ничья: он ощущает себя победителем, зато Поль сумел избежать разоблачения и передал сообщение Тине, что не так уж мало.
«Только достал он меня своим макияжем и планами на будущее! Рассчитывает за эти три недели истрепать мне нервы настолько, что потом я позволю делать с собой все, что угодно?»
Поля охватила ярость. Если бы он хоть чему-то научился у Стива, «кокон» разлетелся бы вдребезги, вся электроника поблизости приказала бы долго жить, все, что может гореть, воспламенилось бы… Но Поль ничего не умел — он сознательно отказался от таких возможностей, чтобы не стать опасным для окружающего мира.
Вот еще вопрос: с каких пор Лиргисо обладает экстрасенсорными способностями? Судя по рассказам Тины, четыре года назад ничего подобного не наблюдалось.
Поль прикрыл глаза, снова мысленно увидел Тину и Лиргисо. Оба стройные, в «лярнийских полумасках», напоминающих не то диковинные цветы, не то тропических бабочек; Тина в черной блузке и сверкающих «ртутных» брюках, Лиргисо в «ртутной» рубашке и черных брюках. Красивое было зрелище, когда они стояли рядом, — Поль признал это после некоторой внутренней борьбы, перешагнув через свое отвращение к Лиргисо.
Тина не выглядела сломленной. На протяжении всего времени, пока продолжались поиски, Полю не давал покоя страх: вот найдут ее — и окажется, что она раздавлена тем, что с ней случилось, что это всего лишь тень той Тины, которую он знал.
«Она не привыкла быть не киборгом, а кем-то другим!» Это сказала Ли, когда они пили кофе перед отбытием Поля на Манокар. Или не Ли сказала, а он сам подумал?.. Увидев Тину, Поль понял, что ничего необратимого не произошло. Глаза у нее остались прежние: твердый, внимательный взгляд, глаза Тины Хэдис. Несмотря на собственное дрянное положение, он почувствовал облегчение.
Ивена обещала, что будет очень сильно хотеть, чтобы на Ниаре он «нашел своего друга», — и он нашел Тину.
«Ивена, захоти еще, чтобы я вернулся домой!»
Мысль об Ивене помогла ему успокоиться. Небольшая пушистая звездочка — Полю казалось, что он ощущает ее присутствие, несмотря на громадное расстояние между Ниаром и Незом. Он даже сумел задремать.
Разбудили его приглушенные голоса. Лиргисо и невысокий лимоннокожий шиайтианин стояли около мониторов и негромко переговаривались. Потом шиайтианин подошел к «кокону».
— Как себя чувствуете, молодой человек? — Профессиональный тон врача.
— Это вы меня оперировали? — спросил Поль.
— Я. Ударились вы крайне неудачно — позвоночником об угол плиты. Больше не затевайте драк на льду.
«Ага, так я, значит, драку затеял?! Понятно, кто тебе запудрил мозги…»
— Вы удалили у меня личный идентификатор сотрудника незийской полиции. Вы знаете, что совершили преступление, которое влечет за собой уголовную ответственность?
— Доктор, с ним не о чем беседовать, — вмешался Лиргисо. — По бокалу настоящего земного мартини — не откажетесь?
Он пропустил врача вперед, на пороге обернулся и бросил с насмешливым упреком:
— Ты мог бы выразить доктору свою признательность! Ничего, когда поправишься, я позабочусь о твоих манерах.
На то, чтобы вернуться в состояние относительного душевного равновесия после его визита, у Поля ушло довольно много времени. Не меньше двух часов. Помогли ментальные упражнения, которым научил его целитель Менаалами в силарской больнице.
Поль опять задремал. После пробуждения удивился, что до сих пор не чувствует голода; потом вспомнил, что в «коконе» человек получает питательный раствор внутривенно, в то время как желудок заполнен низкокалорийным желе — оно вводится через зонд раз в сутки (во время сна, чтобы пациент не испытывал дискомфорта).
Что он может сделать, чтобы отсюда выбраться? Физически — ничего. Ментально… Менаалами утверждал, что Поль обладает задатками телепата. С кем-нибудь связаться, позвать на помощь, попросить, чтобы передали сообщение Стиву? Поль закрыл глаза и попытался вступить в контакт — все равно с кем, лишь бы с той стороны ответили. Такое впечатление, что его окружает глухая стена многокилометровой толщины. Ясно, Поль Лагайм не телепат. Для того чтобы стена стала проницаемой, надо превратиться в Полину Вердал.
Поль еще некоторое время назад заподозрил, что его опыты с производными личностями не так безобидны, как может показаться со стороны. Полина Вердал, Томек и Черная Вдова — это не роли. Это полноценные личности, замещающие Поля Лагайма, живущие вместо него. Опасение, что он потерял какую-то часть себя, когда создавал их, что он может исчезнуть, если будет трансформироваться слишком часто, — имело оно под собой реальную почву или пришло из области навязчивых страхов? Поль не знал. На всякий случай он принял решение не трансформироваться без острой необходимости — но сейчас необходимость такая, что острее некуда.
Разархивированная Полина Вердал сразу попыталась сжаться в комок, только ничего у нее не вышло: ниже места перелома тело парализовано, и вдобавок захваты «кокона» не пускают. Базовая личность, частично сохранившая контроль, постаралась ее успокоить.
Как будто лежишь на дне, а вокруг колышутся черно-синие водоросли, похожие на щупальца; они прорастают сквозь стены и предметы, их скользкий блеск вызывает тошноту… Подобные ощущения Поль испытывал, когда увидел композицию Лиргисо на дизайнерском форуме. Он закрыл глаза, но это не помогло; для Полины Вердал не имеет значения, закрыты глаза или открыты.
Не обращать внимания на астральную флору. Установить контакт с кем-нибудь, кто отзовется. Вскоре Полина Вердал кого-то нашла; еще через мгновение поняла, кто это.
— Тина!
— Фласс?
— Какой Фласс?.. — Поль вспомнил, что лярнийцы называют так свой разумный океан (хотя «свой» — громко сказано, Фласс сам по себе). — Тина, это я, Поль!
— Поль? — Вспышка радости. — Мы с тобой можем разговаривать?
Читать бесплатно другие книги:
