Добрая фея Проскурин Вадим

1

Законтаченная квартира была пуста, ни анчутки, ни гражданина Бирюлева в ней не обнаружилось. В кухонной сушке стояли две тарелки, они были еще мокрыми, очевидно, сладкая парочка покинула квартиру совсем недавно, не более часа назад. Джа был прав, надо было мигалку включить, ехали бы с мигалкой – взяли бы голубков прямо здесь. Ничего, еще не вечер, никуда они не денутся, возьмем.

Огурец установил в квартире жучки, Юра протер пол в прихожей, затирая следы грязных ботинок, и на этом мероприятие закончилось. Если гражданин Бирюлев не проходил специального обучения, он и не заметит, что в его квартире кто-то побывал.

Бойцы грузились в машину, операция переходила в следующую фазу.

– Объявим план-перехват? – предположил Юра с заднего сиденья.

Джа глумливо хихикнул, Чарли просто поморщился.

– Может, сначала по мобильнику пробьем? – неуверенно спросил Сева.

– Именно это я и делаю, – сказал Чарли.

Он действительно запустил на ноутбуке именно эту программу, и как раз в этот момент ноутбук сообщил, что опознал отпечаток пальца хозяина и готов к особо секретной работе, требующей особого допуска. Чарли выделил мышью номер мобильника законтаченного гражданина, скопировал в другое окно, нажал Enter и стал ждать.

– Только бы он телефон не отключил, – прокомментировал Джа.

Песочные часы на экране ноутбука превратились в обычную стрелочку, Чарли вгляделся в результаты запроса и сказал:

– Ничего он не отключил. Бирючиновская промзона, северо-западный угол. Поехали! Джа, приделай мигалку.

Джа приделал мигалку, и они поехали. В эту сторону дорога была пуста, без мигалки вполне можно было обойтись, но лучше перестраховаться. Сегодня они уже упустили объект, второй раз будет явным перебором, запросто можно выговор схлопотать, и не объяснишь начальству, что во всем виновато неудачное стечение обстоятельств.

– Приколись, командир, это тот самый завод, – сказал Огурец минут через десять.

– Какой завод? – не понял Чарли.

– Ну, мы утром, когда по городу колесили, нашли свежий след на заброшенном заводе в этой промзоне. Там с другой стороны вдоль забора улица Забастовок проходит, мы как раз по ней ехали, я гляжу, сигнал попер. Хотели проверить, а тут как раз ты позвонил.

– А, вспомнил, – сказал Чарли. – Да, забавно.

– Командир, посмотри, с какой стороны там вход на территорию, – попросил Джа.

Чарли ткнул пальцем в консоль навигатора, увеличивая масштаб. Опа…

– Не туда едем, – заявил Чарли. – Джа, разворачивайся, на следующем перекрестке надо будет уйти налево, будем пробираться переулками к мосту. Какая огромная у них территория…

– Может, там другой вход есть? – спросил Джа.

Чарли переключил навигатор на спутниковый снимок, увеличил масштаб еще больше и стал изучать местность.

– Вряд ли, – подал голос Сева. – Я как-то проезжал мимо, там со всех сторон такой забор нехилый с колючей проволокой. Это вроде раньше оборонный завод был.

Чарли вбил в поисковую систему соответствующий запрос и подтвердил:

– Точно, бывший оборонный завод, но сейчас там склады, офисы и автосервис. Тайных троп нигде не видно. Джа, едем к центральным воротам, они, похоже, единственные.

Красная точка, символизирующая гражданина Бирюлева, находилась в самом дальнем от входа углу завода. Это плохо – придется брать анчутку у проходной, а там наверняка будет толпа народа. Или, как вариант, устраивать игру в догонялки в индустриальном пейзаже, а потом тащить бесчувственную пришелицу на себе через весь завод. Нет уж, лучше у проходной брать.

Они въехали на автостоянку перед воротами, работающая мигалка разбрасывала вокруг себя фиолетовые отблески. Трудно будет припарковаться…

Джа резко нажал на тормоз, Чарли почувствовал, как натянулся ремень безопасности. Мухтар тявкнул, негромко, но недовольно.

– Командир, глянь туда, – сказал Джа.

У самых ворот размещалась особая привилегированная стоянка, сплошь уставленная «меринами», «бумерами» и большими джипами. Грязная синяя «Зафира» смотрелась на ней чужеродно.

– Сейчас проверю, – сказал Чарли и раскрыл на ноутбуке ранее свернутое окно, содержащее краткое досье гражданина Бирюлева. – Да, точно, она самая. Джа, ты молодец, глазастый какой.

– Дык, – сказал Джа.

С одной стороны от «Зафиры» стоял черный «бумер»-семерка, с другой – канареечно-желтый «Хаммер». Кого-то из них придется подвинуть.

– Поехали, – сказал Чарли.

Джа не стал переспрашивать, куда ехать, на операциях они понимали друг друга с полуслова. «Дефендер» подрулил к ВИП-стоянке, из будки выскочил охранник, его лицо было удивленным и немного обеспокоенным. Чарли опустил тонированное стекло и вытащил удостоверение.

– Комитет общественной безопасности, – сообщил он и махнул красной корочкой перед лицом охранника. – Эта и эта – чьи помойки?

Охранник удивленно поднял брови, он не привык, что такие машины называют помойками.

– Проехали, – сказал Чарли. – Юра, твой выход.

– Э-э-э… А что делать-то? – спросил Юра.

– Колеса пинать! – рявкнул Чарли. – Пошел, быстро, на раз-два!

Юра выскочил из машины как ошпаренный, подбежал к «Хаммеру» и от души, с размаху пнул переднее колесо. «Хаммер» замигал аварийкой и заверещал сиреной.

– В общем-то, спешить некуда, – заметил Огурец. – Объект глубоко на территории и никуда не торопится.

– Молодежь надо воспитывать, – меланхолично произнес Джа.

Юра тем временем пнул колесо бумера, тот не отреагировал. Юра пнул еще раз.

– Да хватит тебе! – крикнул Огурец, высунувшись в окно. – Достаточно!

Повернулся к Чарли и прокомментировал:

– В эфир сигнал нормально идет, просто звук отключен.

Чарли откинулся на сиденье и приготовился ждать.

2

– Смотри сюда, – потребовал Костя. – А лучше потрогай.

Роман Васильевич потрогал и сказал:

– Ёб…

И осекся, вспомнив, что сзади стоит молодая девушка.

– Кто проверял систему? – спросил Костя.

Роман Васильевич пожал плечами и произнес виноватым тоном:

– Я разберусь.

– Разберитесь, – сказал Костя. – И чтобы больше такого не было. Я вообще не понимаю, почему до сих пор утечка не началась.

– А запуск когда планируется? – спросил Роман Васильевич. – Ну, чтобы устранить вовремя, надо знать…

– Система уже работает, – жестко сказал Костя. – Устранить надо вчера, а еще лучше – позавчера. У вас есть машина времени?

Роман Васильевич отвел взгляд и ничего не ответил.

– Устранить немедленно, – резюмировал Костя. – И не останавливать аппарат ни в коем случае. Приступайте.

Закончив эту короткую речь, Костя отошел в сторону и вытащил мобильник. Роман Васильевич встрепенулся и жалобно спросил:

– Константин Николаевич, может не надо? Олег Дмитриевич…

– Шкуру с вас спустит, – продолжил Костя его мысль. – И правильно сделает, давно пора. Может, приучитесь нормально работать.

Он был очень зол. Разгильдяйство неистребимо. В стыковочном узле кто-то забыл грязную тряпку, и космический корабль не смог совершить стыковку. В законе о банковском аудите, единогласно принятом парламентом, написано: «за нарушение такой-то статьи на аудитора может быть наложено». Наложено и точка, без дальнейших пояснений. А промышленное производство лекарства от рака чуть было не перенеслось на две недели из-за трещины в трубопроводе, которую должны были обнаружить уже три раза, что подтверждено актами проверок с подписями и печатями, причем на двух актах из трех красуется подпись Романа Васильевича. Если бы не Инна, закваска сейчас не бродила бы в биореакторе, а растекалась по бетонному полу грязной лужицей. Хорошо, что Инна попросила взять ее с собой.

Кстати, а почему она попросила взять ее с собой? Значит, она действительно умеет предвидеть будущее? Раньше она никогда не вмешивалась в Костину работу, а теперь, когда потребовалось чудо – сразу же якобы случайно оказалась на месте. Нет, это не случайность.

Телефон в Костиной руке завибрировал, Костя вздрогнул от неожиданности и чуть не уронил его. Посмотрел на высветившийся номер, принял звонок и поднес трубку к уху.

– Добрый день, Олег Дмитриевич, – сказал он. – Как раз собирался вам позвонить, на Романа Васильевича хочу пожаловаться. В трубопроводе Б10 большая трещина образовалась, странно, что закваска не вытекла. Оборудование трижды проверяли, акты составляли, а здоровенную трещину не заметили. Думаю, надо делать выводы.

– Сделаем, – сказал Олег Дмитриевич

Его голос звучал рассеянно, как будто он думал совсем о другом. Может, алкоголь еще не выветрился?

– Это серьезный вопрос, – сказал Костя. – Придется ремонтировать биореактор на ходу, я уже успел загрузить закваску до того, как заметил трещину. Если сейчас остановить процесс, две недели уйдут коту под хвост. Я не знаю, как Роман Васильевич с этим справится.

– Разберемся, – сказал Олег Дмитриевич. – Две недели – это терпимо, не бери в голову. Это все ерунда. Я с Минздравом только что договорился.

– Поздравляю! – сказал Костя. – Когда начнем официальные испытания?

– Как только, так сразу, – ответил Олег Дмитриевич. – Надо еще кое-какие бумажки утрясти, как утрясем, так начнем. Тут вот еще что, надо начинать рекламу делать. Я с телевизионщиками договорился, программа «Здоровье нации», Первый канал. Съемка сюжета завтра, начало в три часа дня. Где телецентр, знаешь?

– Около телебашни? – предположил Костя.

– Не совсем. Пробей по Интернету адрес, там по карте все понятно, а без карты трудно объяснить.

– А что будет в сюжете? – спросил Костя.

– Обычное интервью, – ответил Олег Дмитриевич. – Говори всю правду, не бойся, если скажешь лишнее – при монтаже вырежут. И оденься поприличнее, костюм там, галстук

– Хорошо, – сказал Костя. – Но вы все-таки с Романом Васильевичем поговорите. Непорядок же.

– Поговорю, – пообещал Олег Дмитриевич. – Ладно, давай, удачи.

Костя убрал телефон в карман и сказал, обращаясь к Роману Васильевичу, который обматывал злосчастную трубу скотчем:

– Я на вас надеюсь.

Затем повернулся к Инне и сказал:

– Пойдем.

Когда они проходили мимо охранника, у Романа Васильевича зазвонил телефон. Роман Васильевич неосторожно включил громкую связь, и своды помещения огласил отборный мат в исполнении Олега Дмитриевича. В его речи прозвучали только три цензурных слова, все на букву С: «совсем», «сгною» и «сука».

Они прошли темным коридором, пересекли отремонтированный оазис и вышли во двор. В этот момент у Кости снова зазвонил телефон, высветившийся номер был незнакомым.

– Алло! – сказал Костя.

– Костя? – спросил телефон смутно знакомым голосом. – Это Саша Гриднев, мы с Ольгой… ну, ты понял. Она тебе говорила, где я работаю?

– Да, – сказал Костя.

– Отлично, – констатировал Гриднев. – Костя, сейчас я задам вопрос, ответь на него быстро и честно, это очень важно. Так вот, вопрос: какое свойство у Инны?

Косте показалось, что его сильно ударили по голове.

– Вы все знаете? – спросил он после долгой паузы. – Что с ней теперь будет?

– Да, мы все знаем, – подтвердил полковник. – Что с ней будет – это зависит от ответа на вопрос.

Костя посмотрел на Инну. Та смотрела на него спокойно и даже равнодушно. Она, несомненно, прочитала в Костиной голове, что ему сказал полковник КОБ, но эти слова ее совсем не обеспокоили. Костя решил сказать правду.

– Она исполняет желания, – сказал он.

Такого ответа Гриднев явно не ожидал. Несколько секунд он растерянно молчал, а потом начал ругаться и нести бред насчет того, что Костя и Инна должны исчезнуть, перейти на нелегальное положение, в пятницу в три часа дня ему позвонить, а до этого выключить телефон… шпионские страсти, короче.

Когда разговор закончился, они уже подошли к проходной. Костя задумчиво посмотрел на телефон и решил пока не выключать его. Фильм, который упомянул полковник, конечно, жуткий, но это фантастика, а реальность совсем не такая, кровавые спецслужбы и сумасшедшие киллеры в ней тоже присутствуют, но в куда меньшем количестве и ассортименте. Пожалуй, надо еще раз позвонить Олегу Дмитриевичу, только не прямо сейчас, а из машины. Да, это хорошая идея, надо сначала с ним посоветоваться, а потом уже решать, переходить на нелегальное положение или не переходить.

Около Костиной «Зафиры» стоял большой черный «Дефендер» с наглухо тонированными стеклами, раньше Костя эту машину здесь не замечал. Наверное, один из многочисленных складов, расположенных на территории завода, поменял хозяина, и новый хозяин увлекается ралли по бездорожью. Хорошая машина, красивая, только грязная и помята в двух местах. Ну да бог с ней.

Костя открыл машину, сел за руль, вставил ключ в замок зажигания, и в этот момент у него закружилась голова.

3

– Вот они, – сказал Джа. – По ступенькам спускаются.

Чарли оторвал взгляд от ноутбука, на котором раскладывал пасьянс, и посмотрел на крыльцо перед проходной. Он сразу узнал Бирюлева, тот выглядел точь-в-точь как на фотографии в базе, только стрижка короче и одет не в пиджак с галстуком, а в потертую серую ветровку и черные джинсы, сильно забрызганные грязью ниже колен. Чарли вспомнил, какие лужи стоят перед входом в его гараж, и не удивился.

Рядом с Бирюлевым шла анчутка, Чарли бросил на нее быстрый взгляд, зафиксировал облик в зрительной памяти и опустил голову. Точно неизвестно, могут ли пришельцы чувствовать чужие взгляды, но слухи об этом давно ходят по управлению, лучше не рисковать.

Молодая девушка, на вид лет двадцать, если не меньше. Блондинка – редкость среди анчуток. Черты лица немного неправильные, это тоже странно, обычно анчутки – писаные красавицы. Но ничего явно выходящего за рамки нормы не видно.

– Огурец, – позвал Чарли. – Что на приборах?

– Пока ничего, – ответил Огурец. – Точности не хватает.

Томительно тянулись секунды. Вот Бирюлев с подругой пересекли асфальтированный проезд, вот они уже на стоянке, приближаются, вот уже анчутка совсем рядом, четыре метра, три…

– Есть, – подал голос Огурец. – Это точно она.

– Работаем, ребята, – сказал Чарли.

Дважды пискнула сигнализация «Зафиры». Хлопнула водительская дверь, затем пассажирская.

– Джа, давай, – сказал Чарли.

– Уже, – ответил Джа.

Двигаясь абсолютно синхронно, они схватили респираторы и натянули на лицо.

– Юра, начинай, – велел Чарли. – Огурец на шухере.

Его голос, искаженный респиратором, звучал неразборчиво, но ребята все поняли. Юра распахнул заднюю дверь, она должна скрыть происходящее от посторонних глаз. Чарли выбрался из машины, не распрямляясь, чтобы респиратор на морде не бросался в глаза, и короткой перебежкой ринулся к пассажирской двери «Зафиры». Рванул дверь на себя, окинул беглым взглядом безвольно развалившееся на сиденье тело, и быстро защелкнул наручники на запястьях пришелицы. Просто на всякий случай, вдруг газ перестанет действовать неожиданно быстро, такие случаи бывали.

– Джа, помогай, – сказал Чарли.

Чарли подхватил анчутку под мышки, вытащил из «Зафиры», Джа быстро захлопнул дверь, чтобы газ не выветрился раньше времени, и ухватил инопланетянку за ноги. Юра подвинулся на заднем сиденье «Дефендера», Чарли и Джа посадили рядом с ним тело.

– Юра, укол, – приказал Чарли.

Юра уже держал шприц в руке, в следующую секунду игла пронзила девичьи джинсы и вонзилась в бедро. Резким движением Юра нажал на поршень.

– Фохофо, – прошепелявил он из-под респиратора.

– Уходим, – сказал Чарли.

Джа сел за руль и завел мотор. Чарли обогнул «Зафиру», распахнул водительскую дверь, растопырил пальцы и одним движением надавил на все кнопки, опускающие стекла в дверях. Захлопнул дверь, забрался в «Дефендер» и сказал:

– Поехали!

Они выехали со стоянки на улицу, проехали метров триста и свернули в заранее присмотренный переулок, где их ждали Сева и Мухтар. Джип остановился, двери распахнулись, Джа включил вентилятор салона на максимальные обороты, по ушам неприятно ударил шум, очень громкий, почти оглушительный.

Юра распахнул багажник, Огурец бросил взгляд на портативный газоанализатор и снял респиратор. Чарли и Юра последовали его примеру, Джа – нет, водитель снимает респиратор последним, когда в салоне машины уже точно нет никакого газа.

– Пеленаем, – сказал Чарли.

Через минуту он и Юра синхронно вытерли со лба пот, пеленание – дело несложное, но тяжелое и утомительное. К этому времени пленная анчутка переместилась в багажник, она была похожа то ли на мумию, то ли на куколку гигантского инопланетного насекомого. Второе было ближе к истине, чем первое.

– Поехали, – сказал Чарли.

Они погрузились в машину, джип развернулся и снова выехал на улицу. Чарли бросил быстрый взгляд налево, через плечо Джа. Никакой суеты на стоянке не наблюдалось, похоже, законтаченный еще не пришел в себя. Это хорошо.

– Сефа, хах Муххаф? – спросил Джа из-под респиратора.

– О’кей, – ответил Сева.

Джа снял респиратор и передал Чарли. Чарли забросил резиновую маску в бардачок, достал мобильник и позвонил на базу:

– Дежурный, – ответила база.

– Это Чарский, – сказал Чарли. – Готовьтесь принять груз, категория А. Мы тут недалеко, минут через пять-семь подъедем.

– Понял, – сказал дежурный и отключился.

Далее Чарли позвонил Тимофею Борисовичу и сказал:

– Всё.

– Что всё? – не понял Тимофей Борисович. – Товар уже получили?

– Получили в самом лучшем виде, – ответил Чарли. – Везем на базу. Я потом к вам зайду, расскажу подробности?

– Конечно, – сказал Тимофей Борисович. – Обязательно зайди, с удовольствием послушаю. Громкую связь включи.

Чарли включил громкую связь, и по салону джипа разнесся голос начальника:

– Ребята, поздравляю вас и объявляю всем благодарность! Чарли, не забудь отметить в рап… в отчете, чтобы я бонусы раздал.

Чарли улыбнулся. По инструкции любые служебные разговоры по незащищенным линиям связи можно вести только иносказательно, эзоповым языком, но это правило повсеместно нарушается, потому что оно глупое. Если иностранные шпионы сейчас реально слушают их разговоры, эта наивная конспирация их только веселит.

– Подъезжаем, – сказал Джа.

– Ладно, не буду отвлекать, – сказал Тимофей Борисович. – Удачи.

4

Пожилая пухлая блондинка стряхнула с Костиных щек остаток пудры и положила бархотку на столик среди прочих косметических приспособлений. Отступила на шаг, оглядела Костю критическим взглядом и взяла со столика ярко-красную помаду. Костя страдальчески поморщился.

Ассистент режиссера Федя, сидевший на табуретке напротив, хихикнул. Блондинка сместилась в сторону, ее монументальный зад перестал закрывать зеркало, Костя посмотрел на свое отражение и констатировал:

– Я похож на педераста.

Федя еще раз хихикнул.

– Все нормально, – сказал он. – По телевизору всё по-другому видно, без косметики нельзя, будешь на зомби похож, как будто не доктор, а сам больной.

Костя хотел было сказать, что он не доктор, а ученый-биолог, но передумал. Все равно эти телевизионщики одно от другого не отличают.

В дверном проеме нарисовался ведущий передачи, низкорослый толстяк в накрахмаленном белом халате. С его лысины осыпалась пудра, толстые щеки были густо нарумянены, а губы накрашены ярко-красной помадой.

– А ты говоришь… – начал Федя, но не договорил, потому что они с Костей синхронно рассмеялись.

– Константин, вам придется подождать немного, – сказал ведущий. – Свет еще не готов.

– Хорошо, – сказал Костя. – Подожду.

Блондинка закончила свою работу и удалилась, Костя достал мобильник и стал играть сам с собой в шахматы. А точнее, не играть, а тупо смотреть в экранчик и делать вид, что думает.

Думать было очень тяжело, практически невозможно. Инна ушла. Раньше Костя не задумывался, что добрые феи из сказок всегда уходят от своих Иванов-дураков, это может случиться раньше или позже, но случится обязательно. Никогда не бывает, чтобы фея и простой человек жили долго и счастливо, Царевна-лягушка не в счет, она скорее гурия, чем фея.

Инна ушла. Костя вставил ключ в замок зажигания, но не успел повернуть, потому что мир поплыл, это было похоже, как будто он проваливается в бесконечно глубокий колодец, но это было не страшно, а, наоборот, невыразимо приятно. Падение заняло лишь одно неуловимое мгновение, затем точка экстаза пронеслась мимо и умчалась вдаль, Костя повернул голову, поборол приступ внезапной дурноты и понял, что Инны больше нет рядом. И почему-то полностью опущены стекла во всех дверях. В окно она вылетела, что ли?

Очень тяжело и грустно. Костя так привязался к этой милой девчонке, временами смешной, а временами пугающей. Может, она ушла потому, что он стал уделять ей меньше внимания? Может, она просто соскучилась? Постоянные звонки, деловые разговоры, документы… Львиную долю хлопот взял на себя Олег Дмитриевич, но Косте тоже доставалось неслабо, все чаще он возвращался домой поздним вечером, и все чаще он, ложась в постель, отворачивался к стенке и мгновенно засыпал, не пытаясь приласкать любимую. Она никогда не упрекала его ни в чем, она все понимала, ей не нужно было выяснять отношения, она читала его мысли. Она терпела столько, сколько смогла вытерпеть, а потом ушла, потому что их отношения полностью исчерпали себя. Она не стала ничего говорить, а просто ушла, в последний раз она исполнила желание любимого, обеспечила нормальный пуск биореактора и ушла. Миссия феи выполнена, Иван-дурак постепенно, но неуклонно превращается в Ивана-царевича, процесс пошел, его уже не остановить. Даже если со всех сторон начнут сыпаться мелкие неприятности, это ничего принципиально не изменит, лекарство от рака в любом случае станет достоянием человечества, а К.Н. Бирюлев займет достойное место в ряду великих ученых. Место, которое по праву предназначено доброй фее по имени Инна. Интересно, кстати, Эйнштейну формулы тоже фея подсказывала?

– Константин, пойдемте, – сказал Федя.

Через минуту Костя сидел в студии под ярким светом софитов. Было жарко и душно. Та же самая пышнотелая блондинка промокнула Костино лицо салфеткой, смахнула остатки пудры с лысины ведущего и вышла из круга света. Из полумрака кто-то крикнул:

– Мотор!

Ведущий сделал умное, понимающее и проникновенное лицо и начал говорить:

– Сегодня у нас в гостях Константин Николаевич Бирюлев, молодой российский врач-биолог, под его руководством недавно было сделано открытие, которое я не побоюсь назвать эпохальным. Константин Николаевич, расскажите, пожалуйста, что именно вы изобрели.

Костя откашлялся и начал говорить:

– Если говорить простым языком, мы изобрели эффективное лекарство от рака и других злокачественных опухолей. Мы назвали его ТДМ, от латинских слов тумор демалигнизатор. Это можно примерно перевести как «раззлокачествеватель опухолей».

В полумраке кто-то рассмеялся.

– Что ты ржешь?! – возмутился чей-то голос.

– Дык вырезать придется, – ответил другой голос.

– Ничего не придется! – возразил первый голос. – Все нормально, поехали дальше. Продолжайте, Константин Николаевич.