Дело небрежной нимфы Гарднер Эрл

Портье посмотрел на часы, потом набрал номер ее телефона, подождал с минуту.

— Боюсь, она не хочет подходить к телефону или ее… Одну секунду. К вам пришел ваш адвокат Перри Мейсон.

Он положил трубку.

— Можете подняться, мистер Мейсон. Четыреста пятьдесят девятый номер.

Дороти Феннер открыла дверь и спросила:

— Что случилось, мистер Мейсон? — На ней был халат. Она отошла, пропуская его в комнату. — Извините, у меня беспорядок… Я спала…

— Хорошо, — сказал Мейсон. — Я постараюсь вас не задерживать. Джордж Элдер мертв.

— Как? Почему? Что произошло?

— Его убили.

— Боже мой! Кто его убил? Что…

— Неизвестно, — ответил Мейсон. — Его нашла прислуга Салли Бэнгор.

— Я ее знаю. Вернее, видела, когда бывала в гостях у Джорджа.

— Полиция может прийти к вам.

— Почему?

— Потому что вы подозреваетесь в незаконном проникновении в его дом в субботу.

— А при чем здесь суббота?

— Ни при чем. Если не считать, что убийца Элдера покинул остров вплавь… Вы куда-нибудь выходили сегодня?

— Нет. Я все время была здесь.

— Как вы это докажете?

— Одинокой женщине трудно найти алиби, когда она весь вечер пролежала в постели, — сказала Дороти раздраженно.

— Может быть, кто-нибудь может подтвердить, что вы не выходили?

— Ну, наверное, дежурный внизу заметил бы меня, если бы я куда-то выходила.

Мейсон сел на край кровати. Дороти Феннер села рядом.

— Элдер не пытался позвонить вам? — спросил Мейсон.

Дороти положила ногу на ногу. Пола халата упала, обнажив бедро. Она начала поправлять халат, потом посмотрела на ногу и проговорила:

— А у меня неплохой загар, не правда ли, мистер Мейсон?

Мейсон бросил взгляд на ногу, кивнул.

— Прекрасный.

— Благодарю вас.

— Я спросил о Джордже Элдере, — напомнил Мейсон.

Она помедлила еще с минуту, потом наконец произнесла:

— Он был здесь.

— Здесь?!

— Да.

— Черт побери! Когда?

— Около шести или чуть попозже.

— Послушайте, давайте уточним. Из суда я сразу поехал за вами и привез вас сюда. Спустя какое время к вам пришел Элдер?

— Ну, примерно спустя час. Может быть, чуть позже.

— И все это время он беседовал с окружным прокурором? Почему же он не отправился на свой остров, а приехал прямо к вам?

— Он сказал, что хочет со мной помириться и заключить нечто вроде сделки.

— Почему вы мне об этом не сообщили?

— Я собиралась позвонить вам утром. Вы же сами сказали, что я должна звонить, если произойдет что-то очень важное, — А что он вам предлагал?

— Хотел заплатить мне.

— Сколько?

— Он не называл определенной суммы. Рассказал, что забрал с моей яхты бутылку с письмом; хотел заплатить мне за доставленные неприятности.

Просил, чтобы я пришла к нему, и он мне представит доказательства того, что письмо фальшивое.

— А когда вы должны были к нему прийти?

— Сегодня вечером… А который сейчас час?.. О, тогда уже вчера вечером.

— Что еще он сказал?

— Сказал, что будет ждать меня. Оставит ворота на мосту открытыми и не будет закрывать двери в стене. Собаку он обещал запереть.

— Вы не пошли к нему?

— Разумеется, нет. Вы же мне не велели.

— Но вы не сказали ему, что не придете?

— Нет.

— А вы кому-нибудь рассказывали о своем разговоре?

— Нет, не рассказывала, — И никому не говорите, — сказал Мейсоп.

— Почему?

— Неужели не понятно? Вас тогда обвинят в убийстве. Уже известно, что Элдер кого-то ждал, и предполагают, что именно тот, кого он ждал, и есть убийца. И если они выяснят, что Элдер ждал вас, то тогда…

— Но я вовсе даже и не собиралась к нему идти. Хотя он и подумал, что уговорил меня.

— Если явится полиция, скажите, что я к вам приезжал, рассказал о смерти Джорджа Элдера и просил не делать никаких заявлений никому: ни полиции, ни журналистам, ни частным лицам.

Она кивнула.

— Я не хочу, чтобы вы лгали, но и не хочу, чтобы говорили о визите Элдера.

— Но разве мне не придется об этом рассказать рано или поздно?

— Если и придется, то только тогда, когда в этом возникнет необходимость. Вы знаете Кармен Монтеррей?

— Конечно.

— Вы не давали о ней объявление в газету?

— Я? Бог мой! Да я уже долгое время не получаю от нее писем. Она была в Южной Америке и… думаю, там оставалась еще довольно долго, надеясь отыскать Коррину. Она была привязана к Коррине и очень огорчилась, когда Минерва Дэнби сбежала. Теперь я могу понять и Минерву Дэнби. Как-то Кармен приезжала в Штаты, когда ей показалось, что Коррина могла быть здесь, но потом снова уехала в Южную Америку. А сейчас я не знаю, где она.

Когда Перри Мейсон вошел в свою контору в 9.30 утра во вторник, Делла Стрит сказала:

— Там вас ждет Дорлей Элдер.

— Что нового?

— Дрейк принес отчет.

— Хорошо. Расскажите мне суть, а потом я приму Элдера.

— Очевидно, в момент убийства собака изо всех сил пыталась вырваться из своего чулана. Прислуга говорит, что собака была приучена лежать в чулане спокойно, когда Элдер принимал посетителей.

Полиция решила, что убийца мог все еще находиться на острове, и хотела использовать собаку. Однако прислуга, Салли Бэнгор, отказалась вывести собаку из чулана. Она сказала, что в присутствии Элдера собака ее терпела, но, кроме него, никто не мог кормить или подходить к собаке.

— А когда полиция была в доме, собака уже не пыталась выбраться из своего чулана?

— Нет.

— А как же они узнали, что она пыталась выскочить из чулана во время убийства?

— Они все же решили приоткрыть дверь, держа наготове веревку с петлей, вывести собаку из чулана и попробовать отдать ее прислуге, чтобы та пошла с собакой по следу. Если собака не стала бы слушаться, то на нее накинули бы петлю. Но когда дверь чулана приоткрыли, собака грудью распахнула ее, свалила полицейского и помчалась к воротам на мосту. Там она стала царапать лапами ворота, пытаясь выскочить за ограду.

— Значит, убийца ушел через ворота на мосту, — сказал Мейсон.

— Нет, это невозможно. Салли Бэнгор выскочила и закрыла ворота, она абсолютно уверена, что никто не выходил.

— Ну хорошо, — нахмурился Мейсон. — А как они узнали, что собака пыталась вырваться из чулана?

— Когда полицейские зашли в чулан, то вся дверь изнутри была исцарапана и на ней были полоски крови. Это говорит о том, что собака вырвала один из своих когтей. Она, видимо, пришла в бешенство, когда почуяла, что хозяин в опасности.

— А до этого собака не царапала дверь?

— Нет, это ведь ее чулан. Там была подстилка и стояла чашка с водой.

Собака была приучена лежать в чулане спокойно, пока хозяин принимал посетителей. Вот такие факты. А теперь я позову Дорлея Элдера.

— Да, кстати, — спросил Мейсон, — Дрейк что-нибудь разузнал о местонахождении Кармен Монтеррей?

— Пока нет. Но он каким-то образом выяснил, кому принадлежит абонентный ящик сто двадцать три «Д». Он Джорджа Элдера.

Мейсон задумался.

— Ну конечно, по логике вещей Элдер так и должен был поступить. Ладно, просите Дорлея Элдера. Посмотрим, что он скажет.

Дорлей Элдер вошел в кабинет и тут же выпалил:

— Мейсон, это ужасно!

— Да уж ничего хорошего, — согласился Мейсон, — Мой племянник был холостяком, и теперь вся ответственность ляжет на меня. — Элдер уселся в кресло для посетителей. — А что будет с делом Дороти Феннер? — спросил он.

— Я думаю, его закроют. Теперь ведь некому на нее подавать в суд и некому подтвердить, что украдена хотя бы одна драгоценность.

— А вам не приходило в голову, мистер Мейсон, что Дороти Феннер могут заподозрить в убийстве?

— Такая возможность не исключается, — ответил Мейсон. — Но, думаю, этого не произойдет.

Дорлей Элдер достал блокнот в кожаном переплете.

— Пистолет, из которого убит мой племянник, был его собственный, сказал он.

— Черт возьми, неужели это так?

— Да. Это его револьвер «смит-вессон» тридцать восьмого калибра.

— Вы уверены?

— Абсолютно. Более того, в момент убийства он был при нем. Я думаю, шериф просто скрывает пока эту информацию от журналистов.

— Значит, это могло быть и самоубийство?

— Пока трудно утверждать. После предварительного осмотра эксперт сказал, что расстояние, с которого произвели выстрел, было слишком большим для самоубийства.

— Но из этого пистолета стреляли? — спросил Мейсон.

— Да. Экспертиза показала, что в момент выстрела пистолет находился в руке моего племянника. А шериф пять часов тому назад арестовал Дороти Феннер.

— Все-таки они ее арестовали, — проговорил Мейсон. — А вы нашли бутылку с письмом?

— Нет. Но меня впустили в кабинет только после того, как там побывала полиция, так что они могли найти письмо, но решили пока о нем не говорить.

— Если Джордж Элдер выстрелил из пистолета, то куда же делась пуля? спросил Мейсон.

— Не знаю. Единственная возможность — это окно. Джордж упал лицом вниз, а стоял он спиной к окну.

— А как он был одет?

— Брюки и вязаный свитер. Он недавно что-то красил на яхте, и на свитере осталось несколько пятен. Если он ждал посетителя — а это вполне очевидно, — то посетитель должен был быть человеком, которого Джордж мог позволить себе встречать в таком виде.

— Например, кем-нибудь из членов семьи, — сказал Мейсон.

— Я так и хотел сказать, но, если не считать Коррины, которая исчезла при таких странных обстоятельствах, я оказался последним родственником Джорджа.

— А у вас есть алиби? — спросил Мейсон.

— Я холостяк. Мне шестьдесят три года. Я никак не мог предположить, что мне придется взваливать на себя все управление корпорацией. Но теперь разделить его не с кем. Алиби у меня нет, но человек, который обслуживал вчера мою машину, может подтвердить, что, судя по спидометру, я никак не мог съездить на остров и обратно. И он же может засвидетельствовать, что спидометр у моей машины исправен. Да в полиции все равно проверят каждый мой шаг. На меня свалилась куча дел. К тому же за спиной все время шепчутся. Незавидное положение… Но я пришел к вам не только как частное лицо, но теперь уже и как единственный владелец компании «Элдер ассошиэйтс инкорпорейтед».

— Благодарю вас.

— В кабинете племянника я нашел кое-что интересное для вас.

— Что?

— Я узнал, что мой племянник отчаянно пытался разыскать Кармен Монтеррей.

— Это вполне естественно, — заметил Мейсон.

— Он поместил объявления в газетах, и у меня есть основания полагать, что Кармен Монтеррей звонила ему. Я нашел в его ежедневнике инициалы К.

М. и адрес. Судя по адресу, это какой-то мексиканский ресторан, обслуживающий туристов. Больше ничего не знаю. Адрес я вам принес. Мне подумалось, что он может заинтересовать вас. Интересы вашей клиентки побудят вас заняться письмом, и вы, надеюсь, сообщите мне о ходе расследования.

Полагаю, что нам обоим будет легче, когда тайна смерти племянника будет раскрыта. Если это убийство, то убийцу надо найти. И в этом я готов вам помочь чем могу.

— Хорошо. Я с вами встречусь.

— Я готов заплатить любой гонорар…

— Вы меня не правильно поняли, — перебил его Мейсон. — У меня пока только один клиент — Дороти Феннер.

— Да-да, я понимаю. Но потом, когда все выяснится, мы с вами решим денежный вопрос. А пока вы обязаны заниматься своей клиенткой, а не мной. Кстати, об аренде земли под нефтяные промыслы. Вы же консультируете этот синдикат. Можете передать хозяевам синдиката, что, как только управление корпорацией перейдет в мои руки, мы легко решим этот вопрос.

С моей стороны не будет никаких препятствий по поводу аренды.

— Это очень хорошая новость, мистер Элдер.

— Возьмите адрес Кармен Монтеррей. Мне пора. Обращайтесь ко мне в любое время. — Элдер встал, пожал руку Мейсону и вышел.

Мейсон посмотрел на Деллу Стрит, потом на адрес.

— Ну что ж, Делла. Похоже, мы сегодня будем обедать в мексиканском ресторане. А пока надо показать этот адрес Полу Дрейку, пусть он даст нам описание внешности Кармен Монтеррей и установит наблюдение за рестораном.

— А сколько времени могут продержать Дороти Феннер? — спросила Делла Стрит.

Мейсон пожал плечами.

— Это зависит от того, будет ли она выполнять мои советы и молчать.

— Допустим, она будет молчать?

— Тогда они могут продержать ее довольно долго.

— А если она не будет молчать?

— Тогда они «выпотрошат» ее как следует и отпустят. А сами начнут думать, как получше использовать против нее ее же собственные показания. А мы начнем готовить запрос о законности ареста Дороти Феннер. И если она не позвонит нам до двух часов дня, поедем к судье Ланкершиму, пусть он составит предписание о вызове арестованной Дороти Феннер в суд для рассмотрения вопроса о законности ее ареста.

— Перри, вот что удалось узнать, — говорил Пол Дрейк. — Мы попытались разыскать эту женщину в Лос-Мерритос и выяснить, как она туда попала.

Такая женщина там была. И описание внешности похоже на Коррину Лансинг.

Она действительно страдала потерей памяти, галлюцинациями, истерией и маниакально-депрессивным расстройством. Она была там в тот день, когда Минерва Дэнби написала свое письмо. Ее держали в южном крыле, где месяца четыре тому назад произошел сильнейший пожар. Тогда сгорели заживо шесть больных. Эта женщина оказалась в их числе. Тело обгорело до неузнаваемости… Ее опознали по металлической бирке.

— А может быть, это была не она?

— Вполне возможно, что эта женщина не Коррина Лансинг. Но нет сомнений в том, что это была именно та женщина, которую привезли в Лос-Мерритос и которую Минерва видела в день своей смерти. Женщину эту нашли в Лос-Анджелесе.

— Лечебница в Лос-Мерритос — частное заведение? — спросил Мейсон.

— Да, — ответил Дрейк. — Там вот что произошло. Полиция, естественно, пыталась разыскать родственников этой больной. Нашлась какая-то женщина, которая разыскивала сестру. Когда ей показали найденную в Лос-Анджелесе больную, женщина не признала в ней свою сестру. Но, проникнувшись жалостью, сказала, что заплатит за лечение этой больной. Деньги пришли не в виде чека, как обычно, а наличными, Их принес посыльный вместе с запиской, в которой женщина сообщала, что желает остаться анонимной.

— Другими словами, — проговорил Мейсон, — нет никакой возможности точно узнать, действительно ли в больнице сгорела Коррина Лансинг?

— Совершенно верно.

— Ну а что насчет письма в бутылке?

— Если бы при осмотре его нашли, то об этом стало бы известно… А что говорит твоя клиентка?

— Ничего. Она все еще под арестом.

— Перри, они взяли портье из отеля «Монаднок» и хотят использовать его в качестве главного свидетеля. Зачем им его арестовывать? Наверное, он знает что-то про Дороти?

— Какого черта, Пол! Феннер не выходила из номера. Шериф, наверное, хочет доказать, что Джордж Элдер приходил к Дороти Феннер. Но это ни о чем не говорит, даже если ему удастся это сделать. Кстати, Пол, ты узнал, где живет Пит Кадиз?

— Да. Он убирает пляж и живет на лодке.

— А Кармен Монтеррей ты нашел?

— Она работает в этом ресторане. Занимается гаданием. Сегодня вечером она будет там.

— Тогда мы с Деллой сегодня идем в ресторан и попытаем счастья у гадалки.

Официантки в национальных костюмах разносили заказы. Из тридцати пяти столиков только половина была занята посетителями. От стола к столу переходила гадалка.

Сбоку появился агент Дрейка и тихо сказал Мейсону:

— Она пришла минут пятнадцать тому назад. А вот идет ее тетя, владелица ресторана.

Крупная женщина, на которую указал агент Дрейка, гостеприимно им улыбнулась.

— Это мой друг, — сказал агент Дрейка. — Мой столик вон там. Они сядут ко мне.

Мейсон и Делла прошли к столику и сели. Подошла официантка, и Мейсон сделал заказ.

— Шеф, она идет, — шепнула Делла Стрит.

Кармен Монтеррей, улыбаясь, подошла к их столику.

— Не хотите ли узнать свою судьбу? — спросила она.

— О, — воскликнула Делла, — это было бы… — Она замолчала и посмотрела на Мейсона. Тот, подыгрывая, проговорил:

— Разумеется, если ты хочешь, пусть она тебе погадает.

Мейсон сунул в руку Кармен три доллара. Та убрала деньги и села на свободное место напротив Деллы.

— Дайте мне вашу руку. Вы работаете. У вас важная должность, так? Вам нравится ваша работа… Вы уже давно одиноки. Ваша мать умерла, когда вы были совсем молодой, а ваш отец… Наверное, родители разошлись, так?

— Достаточно, — сказала Делла, убирая руку.

— А будущее, — продолжала Кармен Монтеррей, — определено прошлым. Корабль, который не выходит в море из-за боязни шторма, не может привезти богатый груз.

— А вы неплохая гадалка, — проговорил Мейсон. — Мисс?..

— Кармен, — ответила она. — Зовите меня Кармен.

— И вы верите в это? — спросил Мейсон.

— Откуда мне знать, во что я верю. Я просто беру руку и чувствую, как в меня что-то переходит. Потом в голове возникают мысли, и я их говорю.

— А где вы родились? — спросил Мейсон.

— В Мексике.

— Наверное, много путешествовали?

— Да.

— В Европе?

— Нет.

— В Южной Америке?

Она кивнула.

— Я всегда хотел съездить в Южную Америку. Скажите, там красиво?

— Там прекрасно, сеньор.

— И давно вы там бывали?

— Только что вернулась.

— Вот как?

— У меня пропала подруга. Некоторые говорят, она умерла, но никто ничего не знает точно. Это загадка, которую я не могу разгадать.

Тут агент Дрейка кашлянул, и Мейсон увидел, как в зал вошли двое мужчин. К ним сразу же подошли две мексиканки. Один из мужчин что-то спросил, и ему показали на их столик. Мужчины подошли к столу. Один из них распахнул пиджак и показал звезду шерифа.

— Ну все, Кармен, достаточно. Ты пойдешь с нами. Тебе зададут несколько вопросов. — Он посмотрел на Мейсона. — Прошу прощения, мистер.

Пойдем, Кармен.

Когда полицейские с Кармен ушли, Мейсон сказал:

— Надо позвонить Дрейку. Может быть, ему известно, почему Кармен арестовали.

Он пошел к телефону-автомату, набрал номер Дрейка и, когда тот снял трубку, спросил:

— Пол, только что взяли Кармен. Тебе что-нибудь известно о причинах ее ареста?

— Не знаю, Перри. Но, по-моему, у них есть это письмо из бутылки. У меня другая новость. Прошел слух, что шериф, арестовавший Дороти Феннер, готов доказать, что это ты тот самый человек, который помог ей скрыться в субботу, когда она проникла в дом Джорджа Элдера.

Клод Глостер, окружной прокурор, выступая в качестве обвинителя, в краткой вступительной речи заявил, что собирается доказать, что обвиняемая Дороти Феннер совершила преднамеренное убийство Джорджа С. Элдера.

Она застрелила его из револьвера 38-го калибра и через черный ход убежала к пляжу, где была спрятана небольшая лодка. На этой лодке она отправилась к своей яхте, переоделась и вернулась в номер.