Лагерь живых Адлерберг Николай

Во-вторых, разрушаются сами организационные структуры – например, то же здравоохранение. Чисто физически.

Мне не терпится показать себя шибко умным, чтобы братец нос не шибко задрал:

– Коллеги работали в алжирском городе Эль-Аснаме – там было землетрясение; уцелели окраины, а центр многоэтажный сразу сложился. Как карточные домики. Наши жили за городом, ну и в целом не пострадали, хотя один мой знакомый чуть не прыгнул с балкона четвертого этажа, когда квартира тошно заколебалась – остановило только то, что балкон у него на глазах отломился и улетел вниз. Другой – достаточно тертый калач, дагестанец – выпрыгнул в окно (со второго этажа, правда) и в полете услышал – жена кричит: «А как же мы?». Тогда по лестнице вернулся и жену с детьми вытащил на руках. Но дом устоял. Наши потерь не понесли. А вот центральный госпиталь рухнул кучей: накрылись и оборудование, и медикаменты, и персонал местный обученный тоже. Ну, а те, кто из медиков в городе уцелел, кинулись домой – к семьям. И все: раненых толпы, а лечить – токо голыми руками… Опять же, улицы завалены. Ни пройти, ни проехать, руины нестабильны – то тут, то там что-нито валится… Так что понятно, что со стороны помощь необходима.

Серега фыркает:

– А нам полкан на ГО толковал, что после ядерного взрыва население должно выйти из убежищ и начать расчищать улицы.

– Мда, такие мудаки только у нас есть!

– Не, мудак – это явление интернациональное. Вон, в «Терминаторе» повстанцы рассекают по разрушенному ядерным ударом городу на обычном пикапчике. Еще и из пулемета стреляют… В Хиросиме с Нагасаки было не поехать, хоть у них там домики из реечек и палочек с бумажками были, а уж современные города с многоэтажками такие бетонные завалы дают… Это ж не фигли-мигли с ВТЦ, когда «близнецы» вертикально с чего-то сложились, а прикинь, если б они набок легли?

– А убежища?

– Убежища – только для избранных. Для руководства, в первую очередь. На некоторых предприятиях – и то только для одной смены.

– То есть ложись и помирай?

– Ну почему же. Не задумывался, с чего это у нас в Питере всех садоводов гнали за сто километров от города, и наши садоводства у черта на куличках?

– Романов садоводов ненавидел.

– Щщазз… Предполагалось, что в случае ядерной угрозы успеют часть населения вывезти как раз туда, куда ядерный взрыв уже не достанет – в Мшинскую, Бабино, Пупышево. А там уже и домики есть… Для этого, опять же, и метро строилось так, чтоб конечные станции совпадали с железнодорожными. Да и само метро – это суперубежище. По нормативам, если ты в 800 метрах от метро – есть реальный шанс спастись.

– А если дальше?

– Есть такое слово «Анеповезловоттебе!»

– Но ведь зальет метро-то, да и жрать там нечего!

– Не зальет – там такая же система отсечных конструкций, как в подводной лодке. И склады со жратвой и медикаментами есть. Только слыхал такие слухи, что под флагом обновления запасов те консервы, что там раньше хранились – отличная вкусная тушенка, нежнейший сосисочный фарш и обалденные каши – уже ловкачами распроданы, и теперь на хранении лежит нынешняя соя в жиже… Но с голодухи и нынешние консервы жрать можно.

– Мы вообще-то с темы съехали! То, что тут у нас произошло, ни в какие ворота не лезет. Потому вся система ГО – без толку. В то же метро я хрен полезу!

– Не, не все уж прям аналогов не имеет. Вот я смотрю, что мы сейчас действуем по одной из секретных инструкций НАТО. Там прямо говорилось, что в случае ядерного удара уцелевшие медики должны использовать такой инструментарий, как автомат, дабы облегчить муки тем, кто обречен. И то, по предварительным расчетам, даже такую помощь не успели бы оказать – слишком много таких пострадавших окажется.

– А остальные?

– Остальные – если медик видит, что у человека есть шанс выжить, – будут выживать, как бог на душу положит. Человек – живучая скотина. Почти как крыса, ворона и таракан.

– Да ну, быть такого не может!

– Почему нет? Наша агентура работала в Англии и США неплохо, пока всякие Калугины не написали подробнейшие мемуары с указанием списков агентуры; другое дело, что особого навара с этой инструкции не получишь. Подозреваю, что в душе наши с этим согласны были. Тем более, что по другим, ставшим известными, секретным документам ядерный удар по нам намечался не по одному городу, а по нескольким десяткам сразу – тут уж хрен кто кому поможет… Так что есть параллели.

– Ладно, возвращаемся к теме. Нам еще показывали образцы имеющегося оборудования для оказания помощи вне лечебных учреждений. Вот это точно надо раздобыть.

Тут братец лезет к себе в мешок и начинает вытаскивать оттуда всякую пластиковую и резиновую фигню. Большую часть вижу впервые. Уверенно опознаю только воздуховоды и пакеты с плазмозаменителем.

– Уж не обокрал ли ты уважаемого профа, хитрый братец?

– Только б обидеть, тоже мне родственничек… Сам дал. Я и клянчил-то недолго. Сегодня обещали после вскрытий дать куда больше. Даже и для тебя запросил.

– Чувствительно тронут. Ну, давай. Хвастайся. Мужики, на минутку! Дима, давай тоже послушай – пригодится.

Кислый Дима вместе с ухмыляющимся Ильясом пристраиваются рядом.

– Че кислый, опер упал намоченный?

– Да снайперка эта… С изъяном оказалась. Надули нас коллеги.

– Не, нас не надуешь – не лягушки, – вступается Ильяс. Просто эта СВ-99 воды хлебнула, не чистили ее давно, ну и не новая, конечно. А прицельных приспособлений, кроме как через оптику целить, в ней не предусмотрено. Оптика же в воде побывала.

– Дык не велика беда. Андрей разберется?

– Конечно. Ну, а если не сможет – махнем на аналогичный в Артмузее. Тут о чем речь-то идет?

– О девайсах для оказания медпомощи. Вот, например – механический жгут кровеостанавливающий. (Братец показывает пластиковую коробочку из которой свисает матерчатая петелька). Расстегиваем застежку, надеваем на конечность, застегиваем и, крутя завод, затягиваем, пока кровь не остановится. Дозированность давления – отличная штука, а то от резинового жгута бывает травма нервов и сосудов, когда со всей дури затягивают. А вот тут в торце – часы на 60 минут. Завел – и потикали. Никаких бумажек с записями. Сразу видно, как давно поставили жгут.

(Братец с видом Деда Мороза тянет следующую штуковину).

– ИПП-1.

– Ну, братец, даешь – этой штуке сто лет в обед. Я даже помню, скандал был: на маневры выписали кучу ИПП-1, а прибыли ИПП-11. Тоже куча.

– Ээээ… А в чем разница-то?

– Да особой разницы нет, ваще-то. Только ИПП-1 – индивидуальный перевязочный пакет, а ИПП-11 – обратно же индивидуальный противохимический пакет. С жидкостью. Для обработки кожи – нейтрализует действие всех ОВ, которые должны в кожу всасываться, причем как раздражающих типа CS, так и обычных пестицидов от зарина, зомана и всяких разных других инсектицидов и препаратов кожно-нарывного действия.

– Что-то, Доктор ты пургу понес! Зарин и зоман – не инсектициды. Это нервно-паралитического действия ОВ! – солидно поправляет меня Серега.

– В 1939 году по заказу Министерства сельского хозяйства Рейха лаборатория профессора Шрадера, входившая в состав АГ «Фарбениндустри» создала инсектицид «Табун». Потом в рамках этого же заказа – «Зарин» и «Зоман». Причем реально – сугубо для травли насекомых.

– А потом?

– А потом амеры провели блестящую десантную операцию, в ходе которой захватили нетронутыми и лаборатории, и промышленные цеха, и склады с готовой продукцией, и сотрудников, и руководство, и документацию…

И после этого у США появились ОВ нервно-паралитического действия.

– Ладно, такое вы точно не видали! – продолжает братец.

Действительно, не видали – трубка с петелькой. Что-то подсказывает, что одним концом ее можно вставить в рот… непонятно зачем.

– Аутоаналгизер «Тренган». Вот внутри фитиль, как у фломастера, заполняется 10 миллилитрами трилена. Ремешок надевается на запястье раненому, раненый вставляет себе наконечник в пасть и дышит, пока не заснет. Как заснул – рука падает, «Тренган» изо рта выдергивается.

Устойчивая аналгезия до четырех часов. Эвакуируй на здоровье.

Теперь вот этот пакетик – НМ, накидка медицинская. Одна сторона матовая, другая серебристая. Серебряная сторона отражает тепло, так что зимой укутать пострадавшего серебром к нему, а летом – просто накрыть серебром наружу. Соответственно, зимой будет греть, летом охлаждать.

Теперь – воздуховоды. Эти уже устарели, потому как раненого раздышать, нависая над ним сверху – высокий силуэт получается, и вполне себе медика зацепят; а вот этот, с гофровставкой, позволяет дышать, лежа сбоку от раненого и не торча, как глупая мишень.

Ну, и напоследок – пакеты с кровезаменителем. Вот такие вот пластиковые мягкие контейнеры с кристаллоидным раствором. Есть литровые, есть на семьсот миллилитров. Регулируешь на 60 капель в минуту, втыкаешь – и эвакуируй.

– Э, погоди, а вешать куда? И вообще, вену искать запарно в бою-то – я пытаюсь остудить энтузиазм родственничка трезвым замечанием.

– Гы, тут все учтено. Иглу втыкаешь в переднюю поверхность бедра – можно сквозь одежду, а вешать никуда не надо – наоборот, подкладываешь под раненого, и он своей тушкой обеспечивает давление. Ловко?

– Ловко.

– Эни, грубо говоря, квесченз?

– Что посоветовать можете при ранении? Что делать? – это опять Саша.

– Для начала – убраться оттуда, где ранили, пока добавка не прилетела, – меланхолично замечает Ильяс.

– Или оттащить раненого в укрытие, – дополняет Сережа.

– А потом останавливаешь кровотечение. (Братец подсматривает в тетради). Потому что 38 % погибших раненых – от кровопотери. А 26 % – от асфиксии. Это уже знаешь, наверное: перевязка или жгут и перевязка.

Ну, асфиксия – блин, да это ж курс первой помощи надо читать!

– А мы вроде никуда и не спешим, – отзывается весьма логично Саша.

Братец смотрит на меня и хмыкает:

– Валяй, внеси в массы сияющую истину!

– Это потому, что он старший брат? – догадывается заваривший кашу Саша.

– Не-а. Его и наши, и англичане натаскивали. А потом он сам спасателей дрессировал. Так что ему и карты в руки.

– А чем первая помощь у англичан так уж сильно разнится от нашей?

– Кхм… Подходом. Первую помощь в Англии начинают преподавать уже в детском возрасте, в скаутах многие приобретают и знания, и навыки оказания первой помощи. Далее это отрабатывается в армии. Каждый солдат обязан знать азы. На предприятиях также в обязательном порядке – в соответствии с законодательством – подготавливается по одному спасателю на 50 работающих. В обязательном порядке проходят такую подготовку пожарные, полицейские, учителя, сотрудники охранных структур и немалая часть водителей. Все это позволяет быстро и качественно помочь при несчастном случае.

В любой толпе всегда оказывается человек, готовый оказать первую медицинскую помощь. То, что продолжительность жизни у них больше, чем у нас, объясняется также и этим.

Массовое обучение основам первой медицинской помощи началось с времен Второй мировой войны, когда Англия подверглась бомбардировкам. Оказалось, что штатная медицина физически не могла прибыть к раненым вовремя, и это взяли на себя гражданские органы самообороны. То же самое происходило и у нас, только мы, к сожалению, совершенно забыли опыт Второй мировой войны в целом и опыт наших МПВО, в частности. Богатейший, к слову, опыт.

– Ты особенно-то не увлекайся, времени у нас – не вагон, и жучишь ты не студней. Попроще докладай, – резонно замечает братец.

– Ну, да, увлекся. Но все равно разгон нужен.

– Так разгоняйся побыстрее, Боенг тоже мне нашелся шестимоторный…

– Необходимо отметить различие между нашим и английским преподаванием. Наш преподаватель обычно знает намного больше своих учеников и старается дать им как можно больше информации. При этом материальная база у нас, как правило, весьма слаба, и основной массив информации является теоретическим. Ученик очень быстро забывает почти все, но точно помнит, что его преподаватель знает очень много.

Англичанин дает гораздо меньший объем информации, но этим добивается стопроцентной усвояемости. (Тратя, по нашим меркам, очень много учебного времени на очень небольшое количество учеников. На одного инструктора приходится не больше шести человек). При этом инструктор сам знает весьма немного, но его задачей является «создание зеркала». Его ученики должны к концу обучения полностью соответствовать своему учителю. Преподавание ведется почти по нашей старой доброй армейской методе: «рассказ, показ и отработка», только с добавлением перед самостоятельной отработкой навыков обязательной отработки вместе с преподавателем по разделам. Самое серьезное внимание отдается практической подготовке. Она отрабатывается до автоматизма. На практику расходуются весьма большие средства, которые нам и не снились. Не говорю об обеспечении учебного процесса необходимым оборудованием – это и так понятно, но даже экзамены спасателей проводятся в реальной обстановке, имитирующей действительную катастрофу самолета, аварию автобуса или теплохода. То есть работа ведется в разбитом самолете, мятом автобусе или на корабле. Привлекаются актеры, прекрасно изображающие пострадавших, создается весьма точное подобие травм и поражений, а также общая ситуация. Обстановка создается самая правдоподобная.

Все это позволяет быстро оценить подготовленность спасателей, а самим спасателям не теряться в дальнейшем при виде кровотечения или травмы.

Преподаваемый материал доведен до минимума, но это именно тот объем, который жизненно необходим. (Нас постоянно подводит как раз желание объять необъятное. Школьнику дать знания как медсестре, медсестре – как врачу и т. д. Так как это невозможно, возникает необходимость в показухе. А показуха неминуемо приводит к краху).

– Это он пытается нам сказать, что вообще-то необходима практика. Без манекенов и актеров, залитых кетчупом, словеса мало помогают, – берет на себя тяжелую обязанность перевода братец.

– Ага.

– Боюсь, что тебе не отбрыкаться. Время уже другое.

Ладно, раз напросились – пробежимся галопом. Манипуляции потом отработаем. Итак, слушайте ушами.

Цели первой помощи простые: надо спасти человеку жизнь и при этом не сдохнуть самому. Конечно, пострадавшему уже и так плохо, раз ему нужна помощь – значит, нужно не допустить еще большего ухудшения состояния и обеспечить возможность дальнейшего лечения. Первая помощь состоит из весьма простых действий и манипуляций. Но быстрота тут рулит. Вся мощь современно оснащенной многопрофильной больницы может оказаться бесполезной, если было упущено время.

Значит, если взялся оказывать помянутую помощь – оцени ситуацию: поймешь, что и как произошло – и сам жив останешься, и помощь окажешь. Не кидайся, как полоумный.

– Ты бы на примерчике пояснил, а?

– Запросто. В Египте в деревне куренок упал в колодец. Его кинулись спасать, в итоге утонуло 8 человек. Понимэ?

– Что – один за другим?

– Ага. До песца постоянное дело было: столкнутся на дороге или сшибут кого – начинают бегать, как у себя в саду; треугольник этот, знак предупреждения, на дороге не поставили – в итоге, как те египтяне.

Или, помню, у нас зимой холодрыга была. Публика грелась, кто чем может. Ну, а самое простое для сугрева квартиры – на скрепке вешаешь листки бумаги на вентрешетки, их к вентиляции присасывает, и включаешь газовую плиту. Тепло. И накапливается угарный газ. Пока наши скоростники не сообразили, два экипажа на вызовах сами траванулись. Не насмерть, но неприятно. Ну, а в перестрелке тем более это важно: прикинуть, что и как может угрожать.

Дальше – прикидываешь, что случилось-то. В данном случае не требуется точного диагноза, особенно если у вас нет медицинского образования. Важно определить угрожающие для жизни состояния – например, кровотечение, шок, отсутствие дыхания и сердцебиения и т. п. Если пострадавших несколько, определить очередность оказания помощи, начав с того, у кого под угрозой жизнь. Самые тихие – самые поврежденные. Нет у них сил орать. Ну, а дальше – в зависимости от того, что произошло, и оказываешь первую помощь.

Не делай того, чего не знаешь. Подавившемуся собутыльнику испугавшийся приятель попытался сделать трахеотомию, о которой что-то слышал. Вместо рассечения трахеи в четко определенном месте перерезал сонную артерию.

Вообще не старайтесь быть Господом Богом. Два шахтера увидели, как мотоциклист въехал в дерево. Побежали помочь и поняли, что он без сознания, и голова у него вывернута на 180 градусов. Решили поставить ее на место. Что-то хрупнуло, и пострадавший обмяк. Тут рьяные спасатели убедились, что просто парень надел куртку задом наперед, чтобы ветер не задувал под пуговицы, а голова у него до оказания помощи была совсем не вывернутой.

С ранением, в общем, видели: остановить кровь, обезболить и эвакуировать.

– А с асфиксией что?

– Без пищи человек может прожить до 30 дней, без воды до двух недель. Без кислорода – несколько минут. Раньше погибают наиболее тонко организованные клетки. Так, клетки коры головного мозга гибнут раньше всех остальных.

В зависимости от ряда условий, от момента прекращения подачи кислорода клеткам коры головного мозга до их гибели проходит от трех до 10 минут.

Следовательно, основной задачей первой помощи является не допустить прекращения подачи кислорода.

Кислород поступает в организм через дыхательные пути. Очень важно, чтобы они были свободны, и воздух проходил без препятствий.

Первый приоритет – проходимость дыхательных путей (ДП).

Сами по себе дыхательные пути не обеспечивают организм кислородом. Нужно, чтобы человек дышал.

Поэтому второй приоритет – дыхание (Д).

Однако кислород, попавший в легкие, бесполезен, если не доставляется кровью в ткани.

Третий приоритет – циркуляция крови (ЦК).

Все это легко выразить формулой: ДП – Д – ЦК

Англоязычные спасатели называют эту формулой азбукой спасения, так как в английской транскрипции она выглядит так: А – В – С, где А – airway (дыхательные пути), В – breathing (дыхание), С – circulation (циркуляция крови). Также эту формулу называют азбукой реанимации, так как в ходе реанимационных мероприятий придерживаются четко определенной последовательности действий, напрямую связанной с постановкой приоритетов.

Реанимационные мероприятия не всегда приносят ожидаемый результат. К этому надо быть готовым.

Но совершенно точно – они отдаляют гибель коры головного мозга и позволяют дождаться прибытия квалифицированной медицинской помощи, что значительно улучшает шансы пострадавшего на выздоровление.

– Мне кажется, ты чересчур увлекся. Слушать тебя интересно, конечно, как арию Хозе в опере Бизе, но немного не ко времени. Тем более что скорая помощь отмерла как класс. Реанимацию сейчас проводить – смерти подобно, да и вообще-то речь шла о поведении при ранениях, а это другая песня, – скучный братец пресекает мой полет.

– Ну. Я хотел сказать про азы.

– Ага. Никто не знает, что сердце у человека качает кровь, а легкие служат для газообмена крови… Кумпаньоны уже зевать сейчас начнут.

– Неправда! Это вы оба – лекари, а мне, например, это интересно, – возражает Саша.

– Похоже, и пригодиться может, – поддерживает его и Серега.

– Лады. Я умываю руки! Вещай! – братец демонстративно трет ладошки.

– Вещаю! Следующий пункт нашей программы:

– Безопасное положение.

Чтобы правильно определить объем необходимой помощи, требуется верно оценить состояние человека. Первоначальная оценка пострадавшего включает в себя пять проверок. По развернутой формуле азбуки спасения английские спасатели добавляют к уже названному ранее еще D – danger (опасность) и R – reaktion (реакция). Полностью формула азбуки спасения выглядит так: D – R – A – B – C.

Таким образом, надо проверить:

а. опасность для себя и для пострадавшего,

б. реакцию пострадавшего,

в. дыхательные пути,

г. дыхание,

д. циркуляцию крови.

Оценка опасности – уже рассказывал.

Совершенно необязательно рисковать. Особенно, если кроме вас оказывать помощь больше некому. В этом вопросе наша общепринятая мораль разительно отличается от их установок (нельзя сказать «западных», так как точно то же в азиатских странах).

Спасатель, умеющий оказывать первую помощь, не должен брать на себя обязанности тех же пожарных и лезть, например, в огонь.

Вообще старайтесь увидеть ситуацию в целом. Опасность может быть многоликой.

Оцениваешь реакцию пострадавшего.

Делается это для решения вопросов, нужна ли вообще помощь и насколько тяжела ситуация.

Спрашивашь громко: «Что с вами? Вы меня слышите?» (Обычно это камень преткновения для обучаемых. Даже хамоватые подростки стесняются спрашивать громко, когда дело касается полезных вещей, и трезвыми).

Первый раз задаем вопрос с дистанции метра два – три. Возможно, человек лежит для собственного удовольствия, и ваша помощь ему не нужна. Если он ответил и помощь требуется – окажите ее.

Если он не ответил, то ситуация сложнее. Подойдите ближе и так же громко повторите вопрос. При отсутствии реакции на вопрос опуститесь рядом с человеком и потрясите его за плечи, повторяя вопрос. Лучше всего встать на колени. Это наиболее устойчивое и удобное для оказания помощи положение. Сидящий на корточках спасатель находится в неустойчивом положении и может легко потерять равновесие. Травма копчика или руки для спасателя в такой ситуации совершенно ни к чему.

Если реакции на прикосновение нет, остается проверить болевую чувствительность, ущипнув за мочку уха или тыльную сторону кисти руки. Отсутствие реакции на боль означает отсутствие сознания.

Проверяешь дыхательные пути.

Слушаешь дыхание и одновременно, положив ладонь одной руки на лоб пострадавшего, два пальца другой ему под подбородок и несколько запрокидываем его голову назад.

Это открывает дыхательные пути, поднимая язык – он обычно западает при потере сознания.

Проверяешь дыхание.

Проще поднести к носу пострадавшего тыльную сторону ладони – кожа нежная и даже слабое дыхание ощутит.

Проверяешь циркуляцию крови.

Для этого надо проверить пульс. Проще всего это сделать на сонной артерии. Обычно эта манипуляция не представляет большого труда. Прикладывать нужно два пальца. Большой палец не используется, так как можно почувствовать свой пульс.

Длительность проверки не меньше 10 секунд. После проверки пульса желательно проверить, нет ли кровотечения, для чего рукой проводите снизу по контуру тела.

Если кровотечение есть – уточнить источник.

Как – еще терпите?

– Еще терпим.

– Тогда валяю дальше.

Безопасное положение.

Для человека, находящегося без сознания, самое опасное положение – на спине. Он может погибнуть из-за совершенной ерунды:

– мышцы не контролируются, обмякают, поэтому язык западает и перекрывает дыхательные пути;

(Пример: в нашем городе перед футбольным матчем подросток-болельщик потерял сознание и погиб именно по этой причине, прямо на глазах у толпы зевак.)

– кровь или другие жидкости (рвота и др.), попадая в гортань, вызывают рефлекторную остановку дыхания;

(Пример: одна из спасательных служб в нашей стране организована на средства человека, потерявшего в пустяковой автоаварии свою 15-летнюю единственную дочь. Девушка погибла из-за рефлекторной остановки дыхания, вызванной носовым кровотечением.)

– различные предметы, находящиеся в ротовой полости (жвачка, зубные протезы, сломанные зубы, пища) также могут перекрыть дыхательные пути.

Человек, лежащий на боку, рискует значительно меньше. Поэтому необходимо потерявшего сознание уложить в безопасное положение.

Предлагаемая здесь методика не оригинальна. Зато она легко запоминается, легко выполняется и дает очень хорошие результаты.

Положительные стороны безопасного положения:

– язык не может перекрыть дыхательные пути;

– свободный отток жидкости из ротовой полости и носа;

– согнутые рука и нога обеспечивают устойчивое положение и гарантируют от возможного переворота обратно на спину;

– кисть руки поддерживает и защищает голову.

Придание безопасного положения проще всего выполнить в шесть этапов.

1. Уложить пострадавшего на спину, обеспечить проходимость ДП. Для этого слегка запрокидываем пациенту голову, положив одну ладонь ему на лоб, другую на подбородок. Иногда прямо после этого пациент начинает дышать – запавший язык подтягивается вверх, и дыхательные пути открываются.

2. Выпрямить ноги. Ближнюю к себе руку пациента отвести под прямым углом к телу.

3. Дальнюю от себя руку пострадавшего перенести через грудную клетку и приложить тыльной стороной к щеке пострадавшего. Желательно держать руку «пальцы в пальцы», что обеспечивает четкую фиксацию. Придерживать руку до конца переворота в боковое положение.

4. Дальнюю от себя ногу пострадавшего согнуть в колене. Ступня должна стоять на поверхности земли.

5. Используя согнутую ногу как рычаг, аккуратно повернуть пострадавшего на бок. Делать это плавно и спокойно. Поворот корпуса не должен быть резким. При этом совершенно не требуется усилий. Хрупкая девушка спокойно перевернет таким способом здоровенного мужчину.

6. Установить бедро перпендикулярно корпусу для устойчивости положения. Убрать свою руку из-под головы пострадавшего. Обеспечить проходимость ДП по уже описанному способу, слегка запрокинув голову. Убедиться, что пострадавший дышит. В данном случае можно поднести ко рту и носу пострадавшего тыльную сторону своей кисти, нежная кожа ощутит даже слабое дыхание.

После приведения в безопасное положение целесообразно вызвать скорую помощь и контролировать состояние до ее прибытия. Если вы вынуждены отлучиться – например, для вызова скорой, подложите к спине пострадавшего свернутую одежду или что-нибудь другое, чтобы предотвратить бессознательный переворот на спину.

Безопасное положение нельзя применять только при тяжелых травмах – например, переломе бедра и т. п.

В большинстве ситуаций оно надежно защитит пострадавшего.

Знаете, мне кажется, на первый раз и хватит. Сейчас давайте-ка отработаем несколько приемов.

– Что, прямо здесь?

– А почему бы и нет?

Все-таки мотивированность – великая штука. Когда наши люди чего захотят – горы свернут. Беда в том, что обычно хотят выпить, и весь пар уходит впустую. Но сейчас ребята стараются – минут за десять получается вполне прилично, и ватлают они друг друга на бок достаточно уверенно, что не может не радовать.

– А вот утоплые – с ними как? – Ильяс опять удивляет нестандартностью мышления.

Я не могу понять – утоплые-то тут при чем?

– Плавать научись, неумеха, – свысока щучит приятеля Сережа.

– Я сделан из того благородного материала, который тонет, – не менее свысока парирует снайпер.

– Похоже, из утюга? – ехидничает Серега.

– И что именно тебя интересует, Ильяс?

– А в общем. И в целом.

– Наше золотце озаботилось тем, что мы все у воды да у воды. Соломку стелет. Если тонуть будет – на тот случай.

– Ну… Ну, утопление бывает двух видов – синее и белое, по цвету кожи утопленников.

При белом – спазм дыхательных путей, вода в легких отсутствует.

При синем человек дышал водой, поэтому попавшая в легкие вода активно всасывалась в кровь.

Это я к чему. К тому, что копаться, откачивая воду из человека, не нужно – это пустая потеря времени. У белых воды в легких нет, у синих – уже всосалась. Опытные спасатели ухитряются начинать вентиляцию легких еще в воде – при транспортировке к берегу. Ну, а на берегу начинать качать воздух сам бог велел.

При этом надо иметь в виду, что синий утопленник может блевануть, из него идет пена и вообще все неаппетитно. Помним про использование полиэтиленового пакета с дыркой, чтоб не контактировать совсем уж напрямую. Также не забыть проверить пульс – обычно у утоплых сердце еще работает, и проблема только в вентиляции легких.

Если начал кашлять, блевать – вентилировать не надо: уже оживает, и главное, чтоб блевота не попала в легкие – на бок немедля.

При отсутствии брезгливости и быстроте шансы на успех неплохие – мой знакомец так себе жену из воды достал, откачал, навестил и заневестил. Уже давно женат, живут неплохо. Хотя делать искусственное дыхание симпатичной девчонке при всей пене куда приятнее, чем датому старику…

К слову, у утоплых не так быстро кора мозга гибнет – даже теплая вода охлаждает организм и замедляет процессы окисления. Ну, а в холодной воде и до получаса мозг еще жив.

Последнее – утоплых после оживления обязательно доставлять в больницу, даже если они себя отлично чувствуют.

– На фига, их же уже спасли?

– Синих – потому что через час – другой у них начинается гидремический шок: вода из легких всасывается со свистом в кровь и разжижает ее со всеми вытекающими последствиями. Белых – тоже, так как остановка дыхания – это сильный удар по организму и может вызвать отказ той или иной системы по принципу: где тонко, там и рвется.

Братец широко ухмыляется:

– Анекдотец в тему:

Сидят два рыбака на бережку, рыбку ловят. Тихо, лепота…

Вдруг мимо них – вжжжжж – катер с воднолыжником. Аж стрекозы разлетелись.

Только все угомонилось – снова тот же катер с этим уродом на лыжах – ВЖЖЖЖЖЖ…

И еще раз – ВЖЖЖЖЖ….

Тут рыбаки не выдержали и швырнули в катер ведерко с пескарями.

Ведро – хрясь лыжнику в репу. Лыжник бульк – и нет. А катер усвистал.

Мужики в ужасе – убивать-то не хотели – скинули сандалии, кинулись, вытащили, один тут же дыхание искусственное зарядил. Дышит – и морщится…

Второй ему: