Дело о девушке с календаря Гарднер Эрл

– Примерно в полутора милях южнее усадьбы Бордена, в городке Меса-Виста.

– В какое время вы пошли туда?

– Сразу же, как вышел из дома Бордена.

– Вы обедали в доме Бордена?

– Нет. Мисс Харпер приготовила обед на четверых. Было еще двое наших друзей.

– И вы напились?

– Пожалуй, я изменю свое показание, так как не имел в виду буквально это. Мы выпили несколько коктейлей перед обедом, закусывая только поджаренным хлебом. Вероятно, я принял немножко больше, чем нужно. Дело в том, что я смешивал коктейли в кухне и в смесителе оставалось кое-что. У меня рука не поднялась вылить это в раковину, и я выпил все до дна. Потом к мясу тоже подали вино, и после этого у меня стала кружиться голова. Я не был сильно пьян, просто чувствовал, что выпил больше, чем нужно, и меня стало клонить ко сну.

– И что случилось?

– Я положил голову на руки и… вероятно, так и заснул, сидя за столом. Мне было здорово не по себе. Друзья отвели меня в спальню и уложили на кровать.

– Не раздевая?

– Кажется, с меня сняли только ботинки и пиджак, который повесили на спинку стула. Больше я ничего не помню. Когда Лоретта разбудила меня, было уже минут двадцать одиннадцатого. Лоретта только что вернулась и рассказала историю о том, как на нее напали…

– Не имеет никакого значения, кто что сказал, – прервал Гамильтон Бергер. – Рассказывайте только о том, что происходило. Так как мистера Мейсона очень волнует вопрос о времени событий, дадим ему возможность узнать все факты.

– Ну, я спросил, сколько же я проспал, потом взглянул на часы и внезапно вспомнил, что должен был поехать к доктору Коллисон и забрать собаку. Я попросил одного из гостей позвонить ей, сказать, что я уже еду, и бегом кинулся к своей машине.

– Которая стояла перед домом?

– Да, а где же еще ей стоять?

– Свидетель должен ограничиваться ответами на вопросы, – вмешался судья. – Ваше остроумие вы можете проявлять где-нибудь в другом месте. Адвокат старается уяснить происходящее. Того же хочет и суд. Продолжайте, мистер Мейсон.

– А потом? – спросил Мейсон. – Что вы сделали потом?

– Я постарался как можно быстрее приехать к доктору Коллисон. Она была очень мила со мной. Я объяснил ей, что немного выпил, поэтому она взяла свою машину и отвезла меня к дому Бордена.

– К какому входу?

– К заднему.

– У вас был ключ?

– Да. От заднего входа очень близко до собачьих клеток.

– И что вы сделали?

– Я посадил собаку в клетку и… Вот и все.

Мейсон задумчиво смотрел на свидетеля.

– Почему доктор Коллисон не повернулась и не уехала?

– Потому что она хотела поговорить с мистером Борденом.

– В какое время вы вошли в дом?

– Без нескольких минут одиннадцать, может, без четверти.

– И вы попытались найти мистера Бордена, не так ли?

Свидетель вдруг занервничал – это выдавали его движения.

– Отвечайте, – продолжал Мейсон. – Вы пытались найти мистера Бордена?

– Я прошел к нему в кабинет, но его там не было.

– И что вы сделали?

– Я сказал доктору Коллисон, чтобы она присела, а я найду его. И… я выполнил долг хозяина дома.

– Что вы хотите этим сказать?

– Я приготовил ей выпивку.

– Что вы имеете в виду под этими словами?

– Я взял немного спиртного из бара и угостил ее коктейлем.

– В ваши обязанности входило «выполнять долг хозяина дома» по отношению к гостям мистера Бордена, когда его самого не было?

– Обычно нет, но доктор Коллисон, она… ну, она лицо особое.

– Понимаю, – сказал Мейсон. – Что случилось дальше?

– Я поискал мистера Бордена.

– Вы звали его?

– Да.

– Он ответил?

– Нет.

– Потом?

– Я не могу вспомнить в деталях, но потом включился сигнал тревоги, зажегся свет, и я услышал, как лают собаки.

– Что еще?

– Потом я выскочил наружу и попытался узнать, отчего весь этот шум. Я свистнул собакам и посадил их назад в клетки. А когда вернулся, доктор Коллисон разговаривала с кем-то по телефону. По моим предположениям, звонил кто-то от ворот.

– Ваши предположения не имеют значения, – прервал Дру.

– Суд сам будет делать заключения и предположения, – раздраженно заметил Эрвуд. – Свидетель может продолжать…

– Телефон опять стал звонить не переставая. Я ответил и… сказал, что я Борден.

– Разрешите задать вопрос обвинению, – обратился Мейсон к судье и, получив разрешение, спросил: – Были ли проявлены и отпечатаны фотопластинки, найденные в студии? Насколько я помню, обвинение обещало представить фотографии.

– У вас есть снимки, мистер окружной прокурор? – спросил Эрвуд. – Суду будет очень интересно взглянуть на них.

– С разрешения суда, – ответил Бергер, – я совершенно уверен, что они не имеют ни малейшего отношения к делу. Обвинение и полиция считают, что они были сделаны гораздо раньше.

– Вам был задан вопрос, – раздраженно сказал судья Эрвуд, – есть ли у вас снимки?

– Да, ваша честь, есть.

– Не будете ли вы так добры предъявить их и передать суду? И думаю, что нужно показать их также защите.

– Мы будем возражать против того, чтобы эти фотографии фигурировали в качестве доказательства, – повторил Бергер. – Конечно, если суд требует, мы покажем их, но они не могут служить доказательством. Мы совершенно уверены, что их сделали несколькими днями раньше.

– А почему вы так противитесь тому, чтобы фотографии фигурировали в качестве доказательства? – с любопытством спросил Эрвуд.

– Когда суд увидит снимки, то поймет, – объяснил Гамильтон Бергер. – Покойный был фотографом-любителем. Очевидно, он принимал участие в каком-то конкурсе на создание любительского художественного календаря. В общем-то, в снимках нет ничего противозаконного или неприличного, это просто фотографии красивых женщин. И тем не менее суд может представить себе, как газеты будут обыгрывать подобные доказательства.

Гамильтон Бергер с недовольным видом передал судье пачку фотографий, дубликаты он протянул Мейсону.

Мейсон задумчиво смотрел на фотографии. На них была Дон Меннинг, позирующая обнаженной на темном фоне. Она стояла левым боком к камере в красивой позе, вытянув левую руку перед собой, а правую ногу отставив назад, так что нога упиралась в пол кончиками пальцев. Вся фигура была слегка наклонена вперед. Очевидно, фотограф пытался схватить движение. Поза натурщицы напоминала изображение на металлическом орнаменте, который одно время украшал радиаторы автомобилей.

Вскинув брови, судья Эрвуд некоторое время внимательно разглядывал снимки, а потом медленно кивнул.

– Ну что ж, фотографии очень художественны, – сказал он, – и, если защита будет настаивать, я разрешу, чтобы они фигурировали в деле.

Мейсон попросил, чтобы они были представлены в качестве доказательств.

– Но они ничего не доказывают, – возразил Гамильтон Бергер.

– Доказывают или не доказывают, но они будут представлены как доказательства, – постановил судья.

– С разрешения суда, – Мейсон привстал, – я хочу задать свидетелю еще один вопрос. Вы видели эти снимки? – обратился он к Ферни.

– Нет, сэр.

– Тогда взгляните, – приказал Эрвуд.

Ферни посмотрел на фотографии, которые ему протянул Мейсон.

– Это же Дон! – воскликнул он. – Это моя жена!

Теперь настала очередь Мейсону поклониться Гамильтону Бергеру и предоставить ему выкручиваться из создавшегося положения.

– Это все, – сказал он. – Больше вопросов нет.

Бергер и Дру начали шепотом горячо обсуждать, отпустить ли свидетеля или возобновить допрос. Наконец Бергер с неохотой кивнул, и Дру поднялся с места.

– Мистер Ферни, – начал он, – я спрашиваю только для того, чтобы не осталось никаких неясностей. Это вы говорили по телефону после одиннадцати часов?

– Да, сэр.

– И сказали, что вы – Меридит Борден?

– Да, сэр.

– Было ли вам тогда известно, что Меридит Борден уже мертв?

– Нет, сэр.

– Вы звали его?

– Да, сэр.

– И он не ответил?

– Верно.

– А доктор Коллисон говорила по телефону около одиннадцати?

– Да, сэр.

– Спасибо, – сказал Дру. – У нас все.

– К этому свидетелю у меня больше нет вопросов, – заявил Мейсон, – но, с разрешения суда, я бы хотел еще раз вызвать Гарвея Деннисона для дальнейшего перекрестного допроса.

– Вы говорите про владельца магазина оружия? – спросил Бергер.

– Совершенно верно.

– Есть возражения? – спросил судья.

– Никаких, ваша честь, – улыбнулся Бергер. – Защитник может спрашивать мистера Деннисона сколько хочет и когда хочет.

Гарвей Деннисон снова занял свидетельское место.

– Мистер Деннисон, – начал Мейсон, – знакомы ли вы с молодой женщиной по имени Дон Меннинг?

– Знаком.

– Она когда-нибудь работала у вас?

– Работала.

– Когда?

– Примерно три года назад она работала у нас в течение… кажется, что-то около шести месяцев.

– Работала ли у вас Дон Меннинг в то время, когда была обнаружена пропажа «кольта» номер 613096?

– Минутку, – вмешался Гамильтон Бергер. – Перекрестный допрос не должен касаться этой темы, более того, это попытка косвенного обвинения, это несущественно и не имеет отношения к делу.

– Возражение отклоняется, – покачал головой судья. – Свидетель, отвечайте на вопрос.

– В то время она работала у нас, – ответил Деннисон.

– Дон Меннинг ее девичье имя?

– Да.

– Вы знаете, когда она вышла замуж?

– Я не могу назвать вам точную дату, но, по крайней мере, она работала у нас до тех пор, пока не вышла замуж. После замужества она оставила работу.

– Вы знаете имя мужчины, за которого она вышла замуж?

– Я не помню.

– Спасибо, – поблагодарил Мейсон, – это все.

– Нет, теперь подождите минутку, – сердито сказал Бергер. – Было косвенно высказано обвинение, якобы Дон Меннинг украла этот пистолет. Мистер Деннисон, есть ли у вас какие-либо основания поверить в то, что она взяла пистолет?

– Совершенно никаких, – ответил Деннисон и твердо добавил: – По-моему, Дон Меннинг вполне достойная…

– Ваше мнение не спрашивают, – прервал свидетеля Эрвуд. – Вы должны только отвечать на вопросы.

– Вам когда-нибудь случалось сомневаться в ее честности? – спросил окружной прокурор.

– Никогда.

– Это все, – резко и зло произнес Бергер.

Мейсон улыбнулся.

– У вас есть еще вопросы? – обратился к нему Эрвуд.

Все так же улыбаясь, Мейсон сказал:

– Вам не случалось сомневаться в честности Дон Меннинг, и тем не менее она работала у вас в то время, когда исчез пистолет. Я задам вам еще один вопрос, мистер Деннисон. Джордж Анслей, обвиняемый, когда-нибудь работал у вас?

– Ваша честь! – закричал Гамильтон Бергер. – Это же не по правилам, это явное нарушение, это не истинный перекрестный допрос!

Судья Эрвуд не смог сдержать улыбку:

– Насколько я могу судить, вопрос стоящий. Свидетель может ответить «да» или «нет».

– Нет, – сказал Деннисон. – Джордж Анслей у нас не работал.

– Бывал ли он когда-нибудь в вашем магазине?

– Нет.

– Это все, – закончил Мейсон.

– Больше вопросов нет. – Гамильтон Бергер был так зол, что с трудом выдавливал из себя слова.

Судья Эрвуд, все еще слегка улыбаясь, произнес:

– Спасибо, мистер Деннисон. Вы свободны. Можете покинуть свидетельское место.

Дру и Бергер снова посовещались шепотом, затем Дру встал:

– По нашему мнению, ваша честь, несмотря на отчаянные попытки защиты вмешать в дело другое лицо, обвиняемый все-таки не имеет алиби и, как показывают доказательства, не может его иметь. Совершенно очевидно, что Меридит Борден, найденный мертвым в студии, был убит с помощью оружия, которое затем было обнаружено у обвиняемого. Доказано также, что обвиняемый грозил убить Бордена и имел повод и возможность привести угрозу в исполнение. Поскольку идет предварительное слушание дела, считаю, что выдвинутых нами доказательств более чем достаточно для вывода о причастности обвиняемого к преступлению.

Судья после некоторых колебаний медленно кивнул.

– Одну минуту, – возразил Мейсон. – Не думаю, что дело дошло до стадии, когда можно начинать прения сторон. Обвинение основывается на доказательствах, которые можно опровергнуть.

– И тем не менее дело выиграли мы, – заявил Дру.

– В таком случае, – любезно ответил Мейсон, – я буду вынужден снова доказывать свою правоту. Вызываю на свидетельское место Лоретту Харпер.

– Свидетельница, будьте добры пройти сюда и принести присягу, – распорядился Эрвуд.

Лоретта Харпер, подняв кверху подбородок и решительно сжав губы, вышла вперед и принесла присягу.

– Вас зовут Лоретта Харпер? – спросил Мейсон.

– Правильно.

– Где вы живете?

– В Меса-Виста.

– Это неподалеку от владений Меридита Бордена?

– Примерно мили полторы оттуда.

– Вы знакомы с обвиняемым Джорджем Анслеем?

– Уверена, что не встречалась с ним до тех пор, пока не увидела его недалеко от дома Бордена.

– Вы знакомы с Франком Ферни?

– Знакома.

– Вы знакомы с его женой, которая известна под профессиональным именем Дон Меннинг?

– Знакома.

– Вы можете вспомнить вечер понедельника, восьмого числа этого месяца?

– Да, могу.

– Вы можете рассказать нам точно, что произошло этим вечером?

– Мы возражаем, – сказал Гамильтон Бергер, – на основании того, что это несущественно и не имеет отношения к делу. То, что случилось с этой свидетельницей в вечер убийства, не имеет отношения к делу.

Судья задумчиво нахмурился, а потом обратился к Мейсону.

– Вы можете несколько сузить вопрос? – спросил он.

– Хорошо. Вы можете сказать, что произошло в тот вечер на территории, принадлежащей Меридиту Бордену?

– При таком дополнении, – сказал Эрвуд, – возражение отклоняется.

– Да, могу. Я точно знаю, что произошло.

– Не будете ли вы так любезны, – продолжал Мейсон, – рассказать нам это, начиная с того момента, когда вы оказались на земле, принадлежащей Меридиту Бордену?

– Дон Меннинг, которая сидела за рулем, провезла меня в ворота и не справилась с машиной. Она пыталась вести машину одной рукой, так как в другой руке держала пистолет.

– Одну минуту, одну минуту! – вскричал, прерывая свидетельницу, Гамильтон Бергер. – С разрешения суда, все это не имеет к делу никакого отношения. Ответ Лоретты Харпер лучше, чем любое мое возражение, показывает, какую ошибку совершил суд, разрешив вызывать любого свидетеля и задавать ему каверзные вопросы, касающиеся обстоятельств, которые никоим образом не связаны с настоящим убийством.

– Я сам задам вопрос свидетелю, – сказал судья. – В какое время это произошло, мисс Харпер?

– То есть когда мы въехали на территорию Бордена?

– Да.

– По-моему, это было около девяти часов вечера.

– Возражение отклоняется, – заявил Эрвуд. – Свидетелю разрешается рассказывать о случившемся. А обвинение, равно как и защита, должно обратить особое внимание на то, что сейчас речь идет о событиях, которые происходили именно там, где было совершено убийство, и именно в то время, когда, как показали медицинские эксперты, оно могло быть совершено. При таких обстоятельствах защита имеет право вызывать любых свидетелей и задавать им вопросы, которые могут пролить свет на происходившее. И я не позволю превращать суд в спортивную арену для всякого рода юридической акробатики. Продолжайте, мисс Харпер.

– Дон Меннинг вела машину одной рукой. В другой она держала пистолет. Дорога была влажной. Дон не смогла справиться с машиной, и та заскользила. Именно в это время другая машина, которую вел Джордж Анслей, выезжала с территории Бордена.

– И что произошло? – спросил Мейсон.

– Машина, которую вела Дон Меннинг, стукнулась о машину Анслея, мы пролетели сквозь кусты у дороги и перевернулись.

– Дальше?

– Когда машина перевернулась, меня из нее выкинуло. Но ударилась я несильно, так что обошлось без повреждений. Я просто проехалась… заскользила по мокрой траве. Шел дождь, и высокая трава на лужайке была совершенно мокрой.

– Продолжайте, – сказал Мейсон. – Что было дальше?

Судья Эрвуд сидел, наклонившись вперед и приставив к уху сложенную ладонь, чтобы не пропустить ни единого слова. За столом обвинения Сэм Дру и Гамильтон Бергер тихо разговаривали о чем-то. Выражение лиц у них было далеко не радостным.

– Ну, – продолжала Лоретта Харпер, – первая мысль, которая пришла мне в голову, была…

Мейсон поднял руку, но судья опередил его.

– Ваши мысли, – сказал он, – нам не интересны. Мы хотим знать, что вы сделали.

– Я встала и некоторое время постояла, а потом увидела, что приближается мистер Анслей с фонариком в руках. Однако фонарик светил очень слабо, просто давал красноватый отблеск, поэтому почти ничего не было видно.

– Когда вы сказали, что увидели, как приближается мистер Анслей, – спросил Мейсон, – вы имели в виду обвиняемого по этому делу?

– Да, сэр.

– Что сделал мистер Анслей?

– Он обошел вокруг машины, и в этот момент я увидела Дон Меннинг, лежавшую около машины. Она была без сознания.

– Что случилось потом?

– Мистер Анслей только хотел нагнуться и рассмотреть ее, как фонарик совсем погас, и он отбросил его.

– Вы видели, как он бросил фонарик?

– Я видела, как он махнул рукой. Конечно, я видела все смутно, ведь было достаточно темно, но это я разглядела. Кроме того, я заметила блеск на металлическом корпусе фонарика, когда мистер Анслей бросил его, а потом услышала, как фонарик ударился о землю. – Лоретта Харпер замолчала, как бы вспоминая.

– Продолжайте.

– Мистер Анслей двинулся к дому. Я подумала, что он собирается…

– Не надо говорить о том, что вы думали, – прервал Мейсон. – Нас интересует только то, что вы делали.

– Хорошо. Я схватила Дон Меннинг за ноги и протащила ее по мокрой траве… не знаю, футов пятнадцать-двадцать, во всяком случае, почти до стены.

– И что потом?

– Потом я легла на землю там, где лежала Дон Меннинг, сбила на себе платье так, как было у нее, будто это я проехала по траве, приняла ту же позу, в которой лежала она, и позвала на помощь.

– Дальше?

– Немного подождав, я снова закричала: «Помогите!»

– Ну?

– Потом я услышала приближающиеся шаги. Мистер Анслей возвращался. Именно этого я и хотела.