Дело об искривленной свече Гарднер Эрл

Глава 16

На предварительном слушании показаний Роджера Бербенка и Кэрол Бербенк председательствовал судья Ньюарк. Заполненный народом зал судебных заседаний свидетельствовал, что общественность прекрасно понимает важность этого заседания.

Судить же о том, какое колоссальное значение прокуратура придает данному делу, можно было уже по одному тому, что окружной прокурор Гамильтон Бюргер присутствовал на слушании лично, ему помогал Морис Линтон, один из самых способных молодых прокуроров.

Морис Линтон, худощавый рыжеволосый человек с порывистыми жестами и неоспоримым даром красноречия, поднялся, чтобы произнести вступительное слово.

– Ваша честь, – начал он, – хотя мне известно, что не принято делать вступительное заявление на предварительном слушании такого рода, однако же, поскольку большая часть наших показаний косвенная, а также учитывая количество вызванных повестками свидетелей и подготовку, проделанную защитой для того, чтобы покончить с данным делом сегодня, мне хочется, чтобы суд понял, что именно мы стараемся доказать. Мы намерены доказать, что у Роджера Бербенка произошла крупная ссора с покойным Фредом Милфилдом вечером в день убийства, после чего обвиняемая Кэрол Бербенк предприняла попытку обеспечить своему отцу алиби, склонив нескольких лиц к лжесвидетельству. Мы намерены доказать, что в мотеле, где, как было заявлено, состоялось политическое совещание, на пустых бутылках остались отпечатки пальцев Кэрол Бербенк и Джадсона Болтина, и никаких других. Мы также докажем, что обвиняемый Роджер Бербенк, сильный человек, в прошлом боксер, заманил покойного к себе на яхту и там убил.

Судья взглянул на Перри Мейсона:

– Вы сделаете какое-нибудь заявление, мистер Мейсон?

Джексон, сидевший слева от адвоката, наклонился вперед и прошептал:

– Думаю, что это заявление произвело на судью большое впечатление. Скажите что-нибудь.

Мейсон отрицательно покачал головой:

– Мы подождем, пока не станет ясно, как развивается дело, ваша честь.

– Прекрасно. Обвинение вызывает своего первого свидетеля.

Обвинение вызвало лейтенанта Трэгга, он ознакомил присутствующих с показаниями об обнаружении трупа Фреда Милфилда, идентификации тела, о положении, в котором оно было найдено, о месте, где яхта стояла на якоре, то есть фактически со всеми деталями, необходимыми для установления состава преступления.

– Можете приступать к перекрестному допросу, – объявил Линтон.

Казалось, что Мейсон задает вопросы небрежно:

– Преступление было совершено на борту яхты?

– Да.

– Где именно яхта стояла на якоре?

– Я думаю, если высокий суд немного подождет, – вмешался Бюргер, – на этот вопрос будет подробно отвечено. У нас есть свидетели, которые представят карты, схемы и фотографии.

– В таком случае я проведу перекрестный допрос данного свидетеля после этого.

– Не возражаю! – сказал Бюргер.

Мейсон объявил с улыбкой:

– Пока все, лейтенант.

Бюргер вызвал топографа, тот представил карту устья реки, указал место, где стояла на якоре яхта Бербенка, чертежи внутренних помещений яхты, палубы и кают. После чего важно заявил:

– Можете приступить к допросу.

Настала очередь Мейсона:

– Яхта стояла в том месте, которое вы отметили крестиком на вещественном доказательстве номер один, не так ли?

– Так.

– Глубина воды в этом месте?

Топограф улыбнулся:

– Не знаю. Я определил место нахождения яхты триангуляцией, затем наложил локацию на карту эстуария.

– Очень интересно. Но глубину воды вы не знаете?

– Нет, я топограф, а не ныряльщик.

В зале засмеялись.

Мейсон даже не улыбнулся:

– Это все.

За топографом появился фотограф, который представил различные фотографии, показывающие внутренний вид каюты, распростертое на полу тело Фреда Милфилда, вид правой стороны яхты, ее левой стороны, носа и кормы.

– Задавайте вопросы! – сказал Линтон.

Мейсон спросил очень спокойно:

– Глубина воды в этом месте?

В зале раздался смешок.

Фотограф быстро ответил:

– Не знаю. Я фотограф, а не ныряльщик.

Смешок превратился в хохот.

Судья потребовал тишины. Мейсон махнул рукой:

– Это все.

Явно задетый, Джексон наклонился к Мейсону:

– Думаю, что они смеются над вами.

– Вы так считаете? – иронично осведомился Мейсон.

Бюргер вызвал миссис Дафну Милфилд. Миссис Милфилд, в черном платье, со слегка припухшими от слез глазами, поднялась на свидетельское место.

– Вы вдова Фреда Милфилда, усопшего? – спросил окружной прокурор с той сочувственной внимательностью, которую все окружные прокуроры непременно демонстрируют вдовам в делах об убийстве.

– Да, – едва слышно ответила она.

– Миссис Милфилд, знакомы ли вы с мистером Бербенком, одним из обвиняемых?

– Да.

– Как давно вы с ним знакомы?

– Десять лет.

– Известно ли вам, что Роджер Бербенк попросил вашего мужа с ним встретиться в определенном месте в тот день, когда ваш муж умер?

– Да, мистер Бербенк звонил ему по телефону.

– Когда?

– Около половины двенадцатого дня.

– Кто ему отвечал?

– Я.

– Вы узнали голос Роджера Бербенка?

– Да.

– Этот голос вам знаком около десяти лет?

– Да.

– И что сказал Бербенк?

– Когда он узнал, что Фреда нет на месте, он заявил, что ему необходимо с ним связаться. Поэтому он хотел бы, чтобы Фред прибыл на борт его яхты для совещания в пять часов того дня. Он добавил, что его яхта будет находиться в обычном месте и что ему необходимо видеть Фреда по крайне важному вопросу.

– Вы уверены, что разговаривали с Роджером Бербенком?

– Да.

– Вы передали его просьбу мужу?

– Да.

– Когда?

– Минут через двадцать после этого звонка.

– Каким образом?

– Муж позвонил по телефону предупредить, что не приедет домой к обеду, возможно, вообще вернется лишь после полуночи.

– Вы передали ему просьбу Бербенка?

– Да.

– Что на это ответил ваш муж?

– Сказал, что уже переговорил по телефону с мистером Бер…

– Возражаю, – прервал ее Мейсон, – вопрос некорректен, не относится к делу.

– Поддерживаю, – решил судья Ньюарк.

– Перекрестный допрос, – объявил Гамильтон Бюргер.

Джексон наклонился вперед, чтобы прошептать Мейсону:

– Я знаю его на протяжении десяти лет и могу заявить, что это ловушка. Он рассчитывает, что вы попадетесь в нее и дадите ей возможность вытащить на свет божий то старое дело в присутствии судьи.

Кивнув согласно, Мейсон обратился к свидетельнице:

– Вы говорите, что знаете мистера Роджера Бербенка вот уже десять лет?

– Да, – почти прошептала она.

– Вы хорошо его знаете?

– Да.

– Все десять лет он находился в Лос-Анджелесе?

– Нет.

– Где вы впервые с ним встретились?

– В Новом Орлеане. Я тогда увлекалась яхтами, ну а мистер Бербенк был заядлым яхтсменом. Там мы и познакомились. Вообще-то я ходила на скифе-одиночке, однажды ему вздумалось обойти меня тоже на весельной лодке.

– Вы знакомы с ним дольше, чем ваш муж?

– Да.

– И именно через вас муж связался с мистером Бербенком?

– Полагаю, что да.

– Был ли перерыв в вашем знакомстве с мистером Бербенком?

– Да.

– А потом вы позвонили ему сами?

– Да.

– Напомнили о вашем старом знакомстве?

– Да.

На физиономии окружного прокурора появилось торжествующее выражение:

– Что именно вы ему сказали, миссис Милфилд?

Она искоса посмотрела на Бюргера, получила в ответ то, что можно было посчитать сигналом, и заговорила скороговоркой:

– Я постаралась уверить его, что я ничего не скажу о той неприятности, которая с ним случилась в Новом Орлеане, когда он убил человека ударом кулака.

Судья нахмурился.

Мейсон все таким же ровным голосом спросил:

– Но, несмотря на данное ему обещание, вы рассказали об этом инциденте своему мужу?

– Я еще до этого рассказала Фреду.

– А кому-то из компаньонов вашего мужа? Гарри Ван Ньюису, например?

– Да, я ему тоже сказала.

– Кому-нибудь еще?

– Нет, только им двоим.

– И сказали это для того, чтобы они могли обратиться к Бербенку и вынудить его финансировать их?

– Ничего подобного!

– Тогда с какой целью вы это сделали?

– Ну, я считала, что мой муж имеет право знать.

– А Ван Ньюис? Вы считали, что у него есть такое право?

– Ваша честь! Этот допрос ушел слишком далеко в сторону! – вскочил на ноги Бюргер.

Мейсон покачал головой:

– Ничего подобного, если суд разрешит. Суд наверняка обратил внимание на то, с каким рвением свидетельница пустилась в обсуждение прошлого Бербенка, хотя ее никто об этом не просил. И я обращаю внимание уважаемого суда на это, а также хочу, чтобы миссис Милфилд развила свой ответ, который так старательно добивалась она зафиксировать в протоколе.

– Совершенно естественно, что у этой свидетельницы имеется предубеждение! – бросил Бюргер. – В конце концов, ее мужа убил этот человек!

– Это нужно сначала доказать, господин прокурор. Ну а я считаю своей обязанностью продемонстрировать глубину ее предубежденности и необъективности.

– Свидетельница, отвечайте на вопрос, – распорядился судья. – Вопрос был о том, считаете ли вы, что некий Гарри Ван Ньюис имел право знать о прошлых неприятностях Бербенка?

– Ну, он же был партнером моего мужа по бизнесу.

– И поэтому имел право знать? – переспросил Мейсон.

– В известной степени.

– Потому что вы считали данную информацию ценным вкладом в бизнес?

– Нет! Ничего подобного!

– Но ведь ваша информация была использована именно в таком качестве?

– Кем?

– Вашим мужем и Гарри Ван Ньюисом.

Бюргер сразу запротестовал:

– Свидетельница ничего не знает о том, что происходило между ее мужем и Бербенком, а если и знает, то только со слов мужа. Более того, вы стремитесь узнать о разговоре между мужем и женой.

– Вопрос был о том, знала ли свидетельница, о чем говорил ее муж с Бербенком, – подал голос судья. – Было ли это известно ей самой?

– Нет, неизвестно, – со сладкой улыбкой заявила миссис Милфилд.

– Но до вашего разговора по телефону с Бербенком мистер Милфилд с ним никогда не встречался?

– Нет, не встречался.

– И с Гарри Ван Ньюисом?

– Да, и с Гарри Ван Ньюисом.

– Однако через неделю или через десять дней после того, как вы сообщили им о прошлом мистера Бербенка, они встретились с ним и добились того, что Бербенк согласился финансировать их рискованное предприятие?

– Я не думаю, что мистер Ван Ньюис встречался с Бербенком.

– Значит, задачу добиться финансовой поддержки мистера Бербенка взял полностью на себя ваш муж?

– Да.

– Поэтому у мистера Ван Ньюиса не было оснований встречаться с Бербенком?

– Ну да.

– Получается, что единственной причиной, заставившей вашего мужа нанести визит мистеру Бербенку, было стремление получить деньги?

– Поддержку.

– Финансовую поддержку?

– Да.

– Наличными?

– Да.

– А теперь скажите, – неожиданно повысил голос Мейсон, указывая пальцем на свидетельницу, – убеждали ли вы своего мужа воспользоваться ситуацией, которую вы обрисовали ему, и шантажом заставить Роджера Бербенка предоставить ему деньги?