Дело очаровательной попрошайки Гарднер Эрл

Мейсон усмехнулся:

– Прокатимся. Не сомневайтесь, мы привезем вас назад. Хотелось бы встретиться с одним человеком.

С высоко поднятой головой Дафния прошла к машине адвоката.

Две машины взяли с места, выехали на автостраду, повернули направо, миновали мотель «Северные огни» и проехали немного дальше. Мейсон внимательно смотрел на Дафнию, но та сидела с каменным лицом. Она даже бровью не повела, когда впереди показались первые строения мотеля.

Пол Дрейк, ехавший сзади, дал два коротких гудка и мигнул фарами. Мейсон сразу же прижался к обочине.

Пол Дрейк подъехал к ним вплотную.

Адвокат опустил боковое стекло:

– В чем дело, Пол?

– Полиция.

– Где?

– С противоположной стороны мотеля. Две машины.

– Ох!

– Что будем делать?

– Остановимся на углу. Ты отправишься на разведку. Прямых вопросов не задавай, так, полюбопытствуй.

– Ясно.

Когда детектив тихонько поехал вперед, Мейсон повернулся к Дафнии и злым голосом отчеканил:

– Допрыгались со своими шалыми выдумками! Теперь сами видите, что натворили. Так всегда получается, когда предают собственного адвоката и берутся за то, в чем ни черта не смыслят. Финчли выяснил, куда вы так остроумно спрятали своего дядю Гораса. Финчли обвинили его в том, что он сбежал из санатория, куда его поместили по распоряжению суда, и, очевидно, призвали полицию, чтобы вернуть его назад.

Дафния, которая до этого храбро молчала, внезапно разрыдалась:

– Если они отправят его назад, в этот ужасный санаторий, и опять привяжут к кровати, он умрет.

– Мы попытаемся этого не допустить, – произнес Мейсон. – Сейчас отъедем подальше и поглядим, что можно сделать.

Доехав до поворота, Мейсон собирался свернуть направо, но тут, оглушая сиреной, на дороге показалась полицейская машина, и адвокату пришлось срочно прижаться к обочине.

Черная машина проехала мимо них, но, внезапно затормозив, остановилась. Красный луч прожектора осветил машину Мейсона.

– Ну и ну! – раздался голос лейтенанта Трэгга. – Посмотрите, кто здесь!

– Как, это вы, лейтенант? Что это вы здесь делаете?

– Пожалуй, мне следует первому задать столь простой вопрос, и задать вполне официально, – сказал Трэгг. – Что вы здесь делаете?

– Я ездил повидаться с клиентом по вопросу о взятии на поруки, и…

– Ваш клиент живет в мотеле «Северные огни»? – перебил его Трэгг.

Мейсон усмехнулся и покачал головой:

– А что?

– У нас на руках труп. Возможно, это убийство.

– Что-о?!

Мейсон не верил своим ушам.

– Убит какой-то тип из двадцать первого номера. Похоже, кто-то накормил его китайской пищей, сдобренной барбитуратом. А затем, когда тот заснул, включил газ и был таков. Обитатели соседнего номера, почувствовав запах газа, вызвали управляющего. Тот открыл двери и окна в номере двадцать один, но было уже слишком поздно.

– Умер?

– Умер, можете не сомневаться… Вы об этом ничего не знали, а?

– О смерти этого человека? Господи, конечно нет! Понятия не имел, что речь идет о смерти, пока вы мне об этом не сказали.

– Я просто проверил, только и всего. То, что вы оказались рядом, просто совпадение.

Он кивнул водителю машины:

– Поехали!

Когда полицейская машина отъехала, Мейсон повернулся к Дафнии.

Она сидела совершенно неподвижно, лицо у нее побелело, глаза были широко раскрыты.

– Ну? – спросил Мейсон.

Она посмотрела на него, попыталась что-то сказать, но тут же свалилась на пол машины.

Адвокат развернулся, доехал до угла и тут заметил в тени деревьев машину Инскипа. Он притормозил.

– Скажите Полу, что мы возвращаемся в «Сирин Сламбер», – попросил Мейсон, – пусть едет туда, как только узнает, что тут творится.

Добравшись до места, Мейсон вместе с Деллой Стрит помогли Дафнии вылезти из машины. Дафния протянула ему ключи холодными, негнущимися пальцами. Адвокат отпер дверь и провел Дафнию в комнату.

– Ну-ну, возьмите себя в руки, Дафния. Давайте говорить прямо. Имеете ли вы какое-нибудь отношение к смерти своего дяди?

Она покачала головой. Губы у нее дрожали.

– Я его любила. Он был мне настоящим отцом. Я большую часть своей жизни посвятила тому, чтобы ему было хорошо…

– Все это прекрасно, но факты говорят о другом!

– Какие факты?

– Давайте рассуждать вместе. Вы не являетесь кровной родней Горасу Шелби, поэтому вы не можете унаследовать его состояние без завещания. Сводный брат Шелби написал в суд заявление, что вы ведете дальновидную и хитрую игру, стараясь обвести его вокруг пальца, чтобы в конечном счете он отдал вам все свое состояние. В протоколах суда записано, что Горас Шелби послал вам чек на сто двадцать пять тысяч долларов. Суд назначает опекуна, чтобы не дать расхитить деньги вашего дядюшки, вы таинственно забираете его из дома отдыха, куда он был помещен по указанию врача, и перевозите в «Северные огни». Вы заставляете его срочно написать завещание в вашу пользу, а через час после того, как завещание написано, мистера Шелби находят мертвым.

– Думаю, – сказала она еле слышно, – что дядя мог решиться на самоубийство, он был в таком угнетенном состоянии, хотя такая мысль никогда мне в голову не приходила.

– Мы дождемся приезда Пола Дрейка. Очевидно, у полиции есть основания предполагать, что в данной истории какую-то роль сыграл барбитурат. Вы покупали сегодня вечером мистеру Шелби китайскую еду?

– Да.

– И привезли ее в картонной коробке?

– Да.

– У вас были вилки, которыми вы ели прямо из этих картонок?

– Дядя любил пользоваться китайскими палочками для еды. Я купила их четыре штуки, вот ими-то мы и ели.

– А что вы сделали с пустыми картонками?

– Совсем пустых не было. Мне нужно было уезжать, и дядя Горас сказал, что он доест оставшееся вечером, вымоет картонки под краном, чтобы от них не пахло, и выбросит в мусорную корзину. В конце концов, этот номер не приспособлен для стряпни – всего лишь комната и ванная с туалетом, и я подумала, что у нас могут быть неприятности, если мы станем использовать эту большую корзину в качестве помойного ведра. Вот я и сказала дяде, что, если он что-то недоест, пусть спустит в унитаз.

– Значит, еда оставалась. И он обещал спустить ее в унитаз?

– Да.

– Если на это посмотреть с точки зрения полиции, то они непременно скажут, что остатки пищи в унитаз спускали вы сами, дабы уничтожить вещественные доказательства. Но этого вам показалось мало, и вы даже вымыли картонки горячей водой… Ведь именно так вы велели поступить вашему дяде?

– Да.

– Этого и завещания, написанного им в вашу пользу, может оказаться достаточно, чтобы оставшуюся жизнь вы посвятили каторжным работам.

Раздался условный стук Дрейка. Его впустила Делла Стрит. Дрейк выглядел озабоченным.

– Очень плохо, Пол? – спросил Мейсон.

– Очень.

– Давай рассказывай.

– Кто-то из номера двадцать два уходил ужинать. Возвратившись к себе, он почувствовал, что из соседнего номера пахнет газом. Поставили в известность управляющего мотелем. Он принес запасной ключ и вошел в помещение. Запах чуть не свалил его с ног. Он распахнул дверь, добежал до окон, устроил сквозняк и вытащил бездыханное тело мужчины наружу. Позвонил в полицию. Полиция приехала и попробовала привести несчастного в чувство. Но ничего не получилось.

– Почему они говорят так уверенно об убийстве, а не о самоубийстве? – спросил Мейсон.

– Газовая печка вентилируется. Кто-то отвинтил подводящую трубу, так что газ выходил прямо в комнату. Этот человек ел китайские блюда. Доктор, приехавший вместе с помощником коронера, заподозрил барбитураты. Он быстро произвел обследование. Очевидно, в пищу подмешали снотворное. Мне кажется, что нашли наркотики в ванной.

Мейсон взглянул на Дафнию Шелби. Она не смела поднять глаза.

– Вы никуда не выходили, покуда ужинали этими китайскими кушаньями?

– Я ушла до того, как он кончил есть.

– Давали ли вы ему какие-нибудь препараты?

– Я… я не знаю.

– То есть как это не знаете?

– Я же вам говорила, что он совершенно не мог спать без снотворного. Он настолько к ним привык, что они стали ему необходимы. Я это знала, так что, когда я уходила, я оставила ему специальные пилюли.

– Где вы их взяли?

– Мне их дал врач, тот же самый, который наблюдает дядю Гораса. Помните, я говорила вам, что, уезжая, жутко нервничала? Тогда этот доктор дал мне какое-то снотворное на случай бессонницы. Но мне оно не потребовалось. С того момента, как я взошла на палубу судна, все мои волнения улеглись, я спала как убитая. Я подумала, что дяде Горасу не уснуть без лекарства, ну и дала ему свои таблетки.

– Вот и получается, что вы сделали все, чтобы вас обвинили в убийстве первой степени.

Заговорил Дрейк:

– Владелица мотеля заподозрила, что дело нечисто. Она сказала, что номер снимала какая-то молодая особа для своего дяди, который, как та объяснила, прибудет позднее. На всякий случай она записала номер новенького «Форда», на котором эта особа приехала.

Мейсон повернулся к Дафнии:

– Видите, как все просто?

Пол Дрейк мотнул головой, давая знак Мейсону, что хочет потолковать с ним с глазу на глаз.

– Прошу простить, – сказал Мейсон, отходя с детективом в дальний угол комнаты.

Дрейк заговорил почти шепотом:

– Послушай, Перри, ты попался, потому что твоя клиентка выдала себя с головой… В то самое мгновение, как она предъявит завещание, она сама себя уличит в убийстве. Эта девушка отнюдь не милое, любящее, невинное создание. Она весьма умна, находчива и решительна. Она обнаружила своего дядю, увезла его из этого учреждения… Она сообразила, что им не стоит останавливаться в одном мотеле, и сняла номер в другом. Все, что она делает, говорит о ее сообразительности и изобретательности. Она узнала, что в действительности не является родственницей Гораса Шелби, то есть не может претендовать на его деньги без завещания. Что же она делает? Увозит его из-под надзора властей, заставляет написать завещание, после чего бедняга быстренько отдает богу душу. Так вот, если ты хочешь забыть про это завещание, я про него тоже забуду.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Мейсон.

– Это самый сильный и убедительный аргумент против нее. Советую тебе, возьми и сожги это проклятое завещание. Убеди ее, чтобы она никому про него даже не заикалась. И тогда, возможно, тебе удастся что-то сделать.

Мейсон покачал головой.

– Почему нет? Ведь я тоже страшно рискую. У меня могут отобрать лицензию на частную практику, но я все же хочу дать твоей клиентке шанс.

– Дело не в этом, Пол. Прежде всего, как юрист, я никогда не позволю себе подтасовывать свидетельские показания. Да и ты, официальный детектив, тоже не имеешь права обманывать правосудие. Во-вторых, я давно убедился, что любая правда является самым сильным оружием в арсенале защитника. Беда состоит в том, что адвокаты часто сами не знают правды. Они оперируют полуправдой, узнанной ими из свидетельских показаний и от своих клиентов. Коль скоро дело касается нас, мы…

Мейсон резко оборвал свой монолог, услышав тяжелые шаги по деревянным ступенькам мотеля. Тут же раздался требовательный стук в дверь.

– Позвольте мне, Дафния, – сказал Мейсон, прошел через всю комнату и отворил дверь.

На пороге стоял лейтенант Трэгг, за которым виднелась фигура полицейского в форме.

Лейтенант не сумел скрыть своего удивления.

– Какого дьявола вы тут делаете? – воскликнул он.

– Разговариваю со своей клиенткой.

– Если ваша клиентка – владелица новенького «Форда», стоящего перед коттеджем, ей действительно нужен защитник! – сказал лейтенант Трэгг.

– Входите же! – пригласил Мейсон. – Дафния, это лейтенант Трэгг из криминальной полиции. Лейтенант Трэгг, а это Дафния Шелби.

– Ого! Вижу свет в конце тоннеля. В штабе мне говорили, что они разыскивают Гораса Шелби, которого увезли из санатория «Гудвилл» в нарушение постановления суда.

Трэгг повернулся к своему спутнику:

– Приведите женщину. Посмотрим, опознает ли она мисс Шелби.

На крыльце снова раздались шаги, и офицер ввел в комнату женщину.

– Посмотрите хорошенько, – предложил Трэгг, – не узнаете ли вы кого-нибудь среди присутствующих здесь людей?

Женщина сразу же указала на Дафнию:

– Как же, вот эта молодая особа сняла у нас двадцать первый номер. Она сказала, что его будет занимать ее дядя.

Трэгг повернулся к Мейсону с усмешкой:

– На этом, адвокат, ваша роль заканчивается, можете идти, в дальнейшем мы великолепно обойдемся без вас.

Мейсон учтиво поклонился:

– Плохо верится, лейтенант, что вы могли позабыть недавнее постановление Верховного суда, по которому мисс Шелби имеет право на защитника, представляющего ее на всех стадиях расследования. – Повернувшись к Дафнии, он добавил: – Прежде чем отвечать на вопросы, Дафния, посмотрите на меня. И если я покачаю головой, не отвечайте. А если кивну, отвечайте и говорите чистую правду.

– Ничего себе допрос свидетельницы! – возмутился Трэгг.

– Возможно, это действительно несколько усложнит допрос свидетельницы, но зато это единственно возможный путь допроса подзащитной, – отпарировал Мейсон. – Вы желаете, чтобы я предварительно ввел вас в курс дела, дабы облегчить задачу?

– Что вы хотите сказать?

– Это – Дафния Шелби. Вплоть до недавнего времени она была совершенно уверена, что является родной племянницей Гораса Шелби. Не важно, существует ли между ними кровное родство или нет, Дафния сильно привязана к человеку, которого она считала своим дядей. Она жила в его доме и следила за его весьма строгой диетой. Она сама была на грани нервного истощения, вымотанная ведением хозяйства и уходом за дядей. Когда опекун Гораса Шелби и нанятый им врач отправили старика в санаторий «Гудвилл», Дафния устроилась туда на работу. Она нашла Гораса Шелби привязанным ремнями к койке. Тогда она взяла нож, перерезала ремни, увезла Гораса Шелби в мотель «Северные огни» и устроила его в номере двадцать один. Вот так, лейтенант. А теперь можете начинать.

Трэгг повернулся к Дафнии:

– Вы приносили ему сегодня какую-нибудь еду?

Мейсон покачал головой. Дафния промолчала.

– Китайские кушанья в частности. Мы знаем, что вы это сделали, так что отмалчиваться не имеет смысла. В конце-то концов, мисс Шелби, нам нужно добраться до истины. И если вы не виновны, вам нечего опасаться правды.

Мейсон снова покачал головой.

– Черт побери! – чертыхнулся Трэгг. Потом он обернулся к Мейсону: – Если вы не возражаете, пусть она опознает тело.

– Совершенно не возражаю.

Трэгг повернулся к Дафнии Шелби и протянул руку:

– Будьте любезны дать мне свое снотворное, мисс Шелби. Те таблетки, которые вы оставили.

Дафния машинально потянулась к сумочке, но тут заметила предостерегающий жест Мейсона.

– Не пойдет, лейтенант! Не стоит прибегать ко всяким уверткам, иначе нам придется перестать помогать вам.

Лейтенант горестно сказал:

– Не понимаю, что думал Верховный суд, когда снял с подзащитного наручники и защелкнул их на руках честного офицера, преданного слуги закона?

– Что-то я не замечаю никаких наручников.

– Зато я их чувствую.

– Вы намеревались опознать тело, – напомнил Мейсон.

– Ладно, поехали…

Повернувшись к Дафнии, он сказал:

– Нам придется на некоторое время конфисковать у вас ваш «Форд». Это улика, нам нужно идентифицировать машину.

– Хорошо, – сказал Мейсон. – Поступайте так, как считаете нужным. Мы будем всячески помогать.

– Хороша помощь! – проворчал Трэгг, красноречиво проведя пальцем по шее. – Я уже ощущаю ее необычайную сердечность!

Повернувшись к полицейскому, Трэгг распорядился:

– Вызовите эксперта по дактилоскопии. Пусть осмотрит «Форд» на предмет отпечатков пальцев.

После этого он обратился уже к Дафнии:

– Вы едете со мной.

– В таком случае я тоже еду в вашей машине, – сказал Мейсон.

Трэгг покачал головой:

– Исключено.

– Тогда Дафния поедет со мной.

Трэгг на секунду задумался:

– Согласен, пусть она едет с вами. Следуйте за нашей машиной.

– Ну а я буду завершать процессию, – заявил Пол Дрейк.

– Пошли, Делла. Вы с Дафнией сядете на заднее сиденье в моей машине, – распорядился адвокат. – Учтите, Дафния, вы не должны отвечать ни на какие вопросы, если при этом нет меня и если я не посоветовал вам ответить!

Девушка кивнула.

– А теперь приготовьтесь к удару, – сказал Мейсон, понизив голос. – Они хотят, чтобы вы опознали тело вашего дяди: вы опознаете его, и только. И на этом точка. Никаких заявлений или ответов на вопросы. Вы поняли?

Она снова кивнула, губы у нее подрагивали.

– Это будет крайне тяжело, и я понимаю, что за последние сутки у вас было множество всяких переживаний. Но все равно вам необходимо взять себя в руки и сделать то, что от вас требуется.

– Все, лейтенант, поехали.

Три машины цугом направились к мотелю.

У «Северных огней» уже ждал фургон, приехавший за телом.

Лейтенант Трэгг подошел к носилкам, схватил за уголок простыню, которой они были полностью закрыты, и чуть приподнял ее.

– Подойдите сюда, мисс Шелби.

Она подошла к офицеру. Мейсон стоял рядом, поддерживая ее за локоть.

Трэгг откинул простыню.

Неожиданно Мейсон почувствовал, как Дафния замерла. Она вцепилась в руку адвоката, потом как-то странно охнула.

Мейсон похлопал ее по плечу.

– Это же не дядя Горас! – выдохнула она. – Это Ральф Экветер.

Лейтенант Трэгг был озадачен:

– А кто такой Ральф Экветер?

Окаменевшие губы Дафнии дважды пытались выговорить какие-то слова, прежде чем она все же произнесла:

– Приятель дяди Бордена.

– А кто такой дядя Борден?

– Сводный брат Гораса Шелби.

Мейсон сказал:

– На эти два вопроса, лейтенант, ответ вам придется искать самому.

Женщина, опознавшая Дафнию Шелби, подошла к офицерам.

– Хотите взглянуть? – спросил ее Трэгг.

Та кивнула.

Трэгг снова сдернул простыню.

– Этот человек не похож на того, который должен был жить в двадцать первом номере. По-моему, он три часа назад занял двадцатый номер.

– Как он сюда попал? – спросил Трэгг.

– У него собственная машина с массачусетским номером. С ним, кажется, была еще женщина. Сейчас принесу регистрационную карточку.

– Пойдемте вместе.

Они прошли с ней в контору и через минуту возвратились с регистрационным листком.

– Ну а где же его машина? Куда она девалась? Ее здесь нет.

Наступило недолгое молчание, после чего Трэгг предложил:

– Давайте взглянем на двадцатый номер, авось что-то узнаем. – Он повернулся к Мейсону: – Поскольку вы мне ничем не можете помочь на данной стадии расследования, вы и ваша клиентка можете быть свободными, но я хочу, чтобы вы находились поблизости, так чтобы при первой необходимости я мог вас отыскать.

Мейсон сказал:

– Извините меня, Дафния, это займет всего пару минут…

Мейсон отозвал в сторону Пола Дрейка и тихо заговорил:

– Пол, Горас Шелби был в этом домике, а сейчас его здесь нет. Либо он сам удрал, либо его увезли. В последнем случае дело плохо. Я должен быть уверен, что он может действовать без посторонней помощи.

Дрейк кивнул.

– Отправь своих парней проверить все агентства такси.

Снова кивок.

– Самое ужасное будет, если полиции удастся внушить хозяйке мотеля мысль, что Ральф Экветер – тот человек, которого Дафния привезла в мотель. Дафнию она видела, опознала ее и даже записала номер ее машины. Постарайся переговорить с ней раньше полиции. Важно, чтобы она заявила, что не может узнать ту женщину, с которой Экветер приехал в машине в этот мотель. Я ведь знаю, как легко подобные свидетельницы поддаются внушению. Стоит Трэггу с ней «потолковать», как она начнет во всем сомневаться, а дальше, чем больше она станет об этом думать, тем сильнее ей будет казаться, что в машине Экветера сидела Дафния. Мы с тобой прекрасно знаем, что личное опознание – самая ненадежная улика, особенно если человека видели лишь мельком, а потом предъявляют фотографии.

– Конечно, мы все это прекрасно знаем, – согласился Дрейк, – и поэтому я постараюсь сделать все, что в моих силах. Что еще?

– Пока все. Организуй своих людей. Воспользуйся телефоном в машине и поторапливайся. Сейчас лейтенант Трэгг занят номером двадцать, так что ему не до хозяйки.

– Бегу. С чего начать?

– С разговора с хозяйкой. Сейчас это самое важное. Возможно, Трэгг в номере двадцать задержится на какое-то время.