Пропавшие без вести Козловский Юрий
— Дал, — подтвердил майор.
— Сколько на ней?
— Полмиллиона.
— Давай ее сюда, — и доктор требовательно протянул руку.
Николай достал карточку и с сожалением отдал ее шефу, не преминув сказать:
— Но у меня…
Он не успел произнести продолжение фразы: «…не хватит денег, чтобы долго прятаться», как доктор перебил его:
— Знаю. Пяти тысяч долларов действительно будет маловато.
Кварацхелия знал о деньгах, которые Николай отобрал у продажного мента…
Доктор достал из кармана пластмассовую штучку, похожую на брелок автомобильной сигнализации и, направив его на покрытую кафельной плиткой стену, нажал кнопку. В стене что-то щелкнуло, и открылась замаскированная плитками дверца, за которой оказался спрятан небольшой сейф. Доктор достал из него пачку купюр по пять тысяч рублей и протянул майору:
— Держи. Здесь ровно пятьсот тысяч. По карточке тебя легко вычислят, а наличные не оставляют следа, если, конечно, слишком ими не бросаться.
Чуть поразмыслив, доктор достал еще две пачки, на этот раз зеленых бумажек номиналом по сто долларов, и положил их на стол рядом с родной российской валютой.
— Держи еще. На всякий случай.
— Ну, с такими деньгами я могу прятаться до конца жизни, — слегка повеселев, сказал Николай и рассовал пачки по карманам. — Но домой заскочить я могу? Хоть на полчаса? Надо же хотя бы носки запасные захватить.
— На полчаса можешь, — милостиво согласился шеф. — Но не больше. Кстати, есть у тебя место, где ты сможешь надежно спрятаться? Желательно, чтобы не ближе, чем в трех тысячах километрах от Москвы? Если нет, я могу посодействовать…
— Не надо, — отказался Николай. — Скорее всего поеду на Колыму, там у меня друг пропал. При непонятных, кстати, обстоятельствах.
— Это ты про Леонида Полищука говоришь?
— Да, — ответил Николай. Похоже, доктор знал все о его делах. — Заодно проведу там кое-какие разыскные мероприятия.
— Вот и отлично! — удовлетворенно кивнул Кварацхелия. — Молодец, что не забываешь про служебные обязанности. Будем считать, что ты находишься в свободном поиске и продолжаешь расследование.
— Только сомневаюсь, — сказал Николай, — выдержит ли тачка такую дорогу?
— Это «Волга»-то? — улыбнулся доктор. — Да ее ресурса хватит, чтобы несколько раз прокатиться до Магадана и обратно! Можешь не сомневаться. А вот удостоверение МЧС я у тебя заберу. Будешь действовать как капитан милиции. Случись что, никто не должен связать тебя с нашим ведомством. Не обижайся и не думай, что я от тебя отказываюсь. Ты остаешься в штате, и тебе по-прежнему будет начисляться зарплата. Бросать тебя на произвол судьбы никто не собирается, мы даже будем оплачивать твои квартирные счета. В крайнем случае ты можешь рассчитывать на мою помощь. Но только в самом крайнем. Понимаешь, есть кое-какие обстоятельства, которые я пока не могу тебе открыть. Уж извини…
Николай хотел высказать еще одну просьбу, но шеф и тут продемонстрировал недюжинную проницательность, сказав:
— Насчет Нины не переживай. Я скажу ей, что отправил тебя в длительную командировку. Мне она поверит. Ведь это не так уж далеко от правды. — Кварацхелия вздохнул. — А теперь езжай. Чем быстрее ты уедешь из Москвы, тем лучше.
Николай сделал последний глоток кофе, поставил кружку на стол и спросил:
— Как я узнаю, когда мне можно будет возвращаться?
— Я найду способ известить тебя, — ответил доктор.
Лесовой уже открыл входную дверь, когда шеф прокричал из кухни вслед ему:
— Не забудь, остерегайся бледнолицых!
…Выйдя из лифта на своей площадке, Николай почувствовал — что-то не так. То ли половичок у двери оказался слегка сбит, то ли просто сработала интуиция, но он понял — в квартире кто-то есть. Он вытащил из кобуры пистолет, взвел, снял с предохранителя и только после этого открыл замок. Так и есть! Лесовой всегда закрывал его на один оборот, а непрошеные гости переусердствовали и закрыли на два. Он осторожно отворил дверь и быстро осмотрел прихожую. В ней никого не оказалось. За дверью тоже никто не мог прятаться, потому что справа от нее Николай специально установил шкаф-купе с таким расчетом, чтобы открытая дверь прижималась к нему. Если бы кто-то вздумал там укрыться, дверь просто бы не открылась до конца.
Делая вид, что не подозревает о засаде, Лесовой вошел в квартиру, закрыл за собой дверь, включил, как обычно, свет и выключил сигнализацию. То, что она не сработала, свидетельствовало о высокой квалификации «гостей». При включенном свете Николай заметил еще одно свидетельство, что в квартире кто-то побывал — его домашние тапочки оказались чуть сдвинуты с места, как и зимняя куртка, которую он все собирался убрать с вешалки в шкаф, да так и не собрался. На специальных курсах молодым офицерам накрепко вбивали привычку замечать каждую мелочь, и привычка осталась навсегда.
Обострившимся, как всегда в минуты опасности слухом Лесовой уловил едва слышное дыхание притаившихся в комнате людей. Их было как минимум двое. Не став переобуваться — в домашних тапочках сложно было бы вести рукопашный бой, — Лесовой, вместо того чтобы зайти в комнату, вошел в туалет и замер, приложив ухо к двери.
В прихожей послышались крадущиеся шаги. Теперь Лесовой был уверен, что «гостей» на самом деле двое. Один из них сделал именно то, на что рассчитывал Николай, — прильнул ухом к двери туалета с наружной стороны. Николай неслышно отступил на шаг, нажал кнопку на бачке унитаза и, как только зашумела спускаемая вода, мощным ударом ноги распахнул дверь.
И сразу почувствовал, что попал в самую точку. Тот, что прислонялся к двери, взвыв от боли, упал на пол с разбитым лицом. Второй, притаившийся справа от входа, замахнулся длинной резиновой дубинкой, намереваясь врезать Николаю по черепу, но Лесовой успел раньше. Уклонился от дубинки и без всяких затей врезал ему рукой с зажатым в ней пистолетом. Выбирать место удара особенно не приходилось, на это просто не было времени, и рукоятка попала в переносицу, отчего лицо нападавшего залилось кровью, и он осел на пол, потеряв сознание. Николай мгновенно добавил первому, оборвав его вой. Потом вернулся ко второму, взял его за руку, проверяя пульс, и вгляделся в лицо. Удар был сильный, и он боялся, не отправил ли нападавшего на тот свет, что было бы совершенно ни к чему. Слава богу, пульс, хоть и слабый, прощупывался, но нос явно был сломан.
— Оп-паньки! — воскликнул Николай, рассмотрев «гостей». Он узнал их даже с разбитыми физиономиями. Оба были из пятерки мордоворотов, с которыми он совсем недавно столкнулся на Кольцевой дороге. Все-таки тогда интуиция не подвела, встреча была совсем не случайной.
Лесовой охлопал карманы поверженных противников, но никаких документов, как и ожидал, не обнаружил. Не было при них и огнестрельного оружия, значит, брать его собирались живым, оглушив дубинкой. Достав из ящика стола непочатый рулон скотча, он надежно спеленал обездвиженных мордоворотов, заклеил тем же скотчем рты и на всякий случай отбросил в дальний угол две милицейские дубинки.
Вряд ли мордовороты пришли по его душу пешком, значит, внизу их должна была ждать машина. Николай вышел из квартиры и спустился во двор, предварительно выглянув через окошко между первым и вторым этажом. Вот она, родимая, стоит совсем рядом с его «Волгой». И как он не заметил ее сразу, как въехал во двор? На этот раз мордовороты приехали не на «Хаммере» (видно, не успели заменить разбитое стекло), а на серебристом «Мицубиси Паджеро». Стекла машины не были затонированы, и Лесовой убедился, что еще один сидит за рулем, вытянув шею, чтобы видеть его окна. Ни старшего, ни его верного Удава сегодня не было.
Выйдя из подъезда, Николай быстрым шагом подошел к машине. Сидевший за рулем третий мордоворот засуетился, на лице появилось испуганное выражение. Одной рукой он потянулся под сиденье, а другой хотел заблокировать дверь, но не успел, Лесовой уже распахнул ее. Тогда он рванул руку из-под сиденья. Николай ожидал увидеть зажатый в ней пистолет, но ошибся. Мордоворот тянул такую же дубинку, как и у тех двоих, но она зацепилась боковой рукояткой за рычаг регулировки сиденья, и он никак не мог ее вытащить, вместо этого отъехал с сиденьем назад. Лесовой усмехнулся и ткнул его пальцем чуть ниже уха. Мордоворот уронил голову на руль. Николаю пришлось только чуть подправить его позу, и теперь никто бы не усомнился в том, что водитель просто задремал, кого-то ожидая.
После такого удара мордовороту было обеспечено не меньше получаса беспамятства, поэтому Николай спокойно поднялся в квартиру. Связанные гости уже пришли в себя и глухо мычали, но Лесовой не стал обращать на них внимания, быстро собрал все, что могло пригодиться в дальней дороге, после чего набрал номер доктора. Когда тот ответил, быстро поведал ему о происшествии и попросил:
— Вы уж организуйте, пожалуйста, уборку в квартире, а то у меня нет такой возможности. И за квартирой потом присмотрите. Замок я не закрываю, а ключи оставлю в прихожей на столике. До встречи!
Получив от доктора заверение, что все его пожелания будут исполнены в лучшем виде, Николай взял объемистую сумку и чехол с ружьем, оглянулся в последний раз, вздохнул и притворил за собой дверь квартиры.
По одному пункту он все-таки нарушил приказ генерала — заехал к Оксане Полищук и отдал ей пять тысяч долларов, плату за его голову, отобранную у дорожного вымогателя, милицейского лейтенанта Мороза. Оксана долго отнекивалась, но он сказал ей:
— Леня заработает, отдадите.
Про стерву Марину Лесовой даже не вспомнил.
Глава 23
Тайная встреча
Обычно начальник отдела исследования аномальных явлений Георгий Шалвович Кварацхелия встречался со своим шефом в огромном министерском кабинете, где подслушивание и подглядывание было исключено в принципе — за долгие годы работы на своем посту министр хорошо изучил нравы власть имущих и придавал особое значение охране конфиденциальности ведущихся в кабинете разговоров. Однако повод для сегодняшней беседы был настолько серьезен и экстраординарен, что доктор попросил принять его в бункере, специально устроенном для самых важных переговоров в подвале под зданием министерства.
Когда Кварацхелия, миновав два поста охраны, вошел в большой, облицованный дубовыми панелями изолированный бокс, министр уже ждал его, нетерпеливо прохаживаясь вдоль длинного стола с рядами кресел по обеим сторонам. Это был подвижный мужчина среднего роста с ежиком начинающих седеть волос, одетый в тужурку с погонами, на каждом из которых красовалось по четыре расположенных в ряд больших звезды. Несмотря на высокое звание, он принял доктора как равного, первым подойдя к нему и протянув руку для приветствия. Иначе и быть не могло. Их отношения давно уже были отношениями не начальника и подчиненного, а двух единомышленников, владеющих Тайной. Именно так — Тайной с большой буквы. Тайна сближала их сильнее, чем дружественные или даже родственные чувства, потому что оба давно уяснили — ни одному из них не обойтись без другого.
— Прошу извинить меня, Сергей Маркович, — пожав министру руку, Кварацхелия отодвинул стул и уселся, не дожидаясь приглашения. — У меня не было возможности предупредить вас, что я не успеваю к назначенному сроку. Дела сложились так, что мне непременно надо было быть там.
— Все настолько серьезно? — озабоченно спросил министр. — Что-то пошло не так?
— Даже хуже, чем можно представить, — тяжело вздохнул доктор. — Мне едва удалось выправить ситуацию, да и то я полностью не уверен…
— Объясните! — нахмурился человек со звездами на погонах.
— Они сделали третью попытку захватить последнего оставшегося на свободе нашего человека, — все так же мрачно ответил Кварацхелия, — и я ничем не мог помешать. Если бы майор не оказался таким прытким, то давно оказался бы у них. И мы остались бы совершенно беспомощны в самый неподходящий момент.
— Но, помнится, вы говорили, что там должны оказаться все четверо? — Сергей Маркович остановил взгляд на лице доктора. Он был одним из очень немногих людей, способных без содрогания заглянуть в бездну его черных глаз. — Вот пусть бы и брали его.
— Говорил, — подтвердил доктор. — Говорил, что последний должен оказаться там в нужный момент. Но момент еще не настал. Именно поэтому я был вынужден в срочном порядке вернуться туда, чтобы исправить ситуацию. Простите, я просто не успел предупредить вас…
— Главное, чтобы был результат, — министр отмахнулся от последних слов. — Вам это удалось?
— Да, — коротко ответил Кварацхелия. — Но с каждым разом становится все труднее. Чувствую, атмосфера сгущается. Меня пока не подозревают, для них это выглядело бы слишком дико, но долго так продолжаться не может…
— Нам нужно еще время! — министр произнес эти слова таким тоном, будто извинялся за что-то перед доктором. — Георгий Шалвович, прошу вас, нужно сделать все возможное! Аппаратура еще не готова. Вы ведь отлично понимаете все последствия…
— Понимаю! — кивнул Кварацхелия. — Неудача означает конец для меня, так же, как и для всех, а это, согласитесь, стимул.
— Я надеюсь на вас! — сказал Сергей Маркович. — Скажите, доктор, как вы намерены защитить своего майора? Он ведь один из наших главных козырей! Одного из пяти мы уже потеряли, и замены ему, как я вижу, не предвидится?
— Значит, будут справляться вчетвером, — ответил Георгий Шалвович. — А майора я отправил подальше от Москвы. Сейчас он едет на восток, конечный пункт — Колыма.
— Что? — удивился министр. — Но там же…
— Знаю, — улыбнулся доктор. — Именно поэтому его не будут там искать. Если, конечно, он сам не проявит себя. Но думаю, к этому времени как раз и настанет нужный момент. К тому же я могу в любое время определить место его нахождения и выйти с ним на связь.
— Я очень надеюсь, что вы знаете, что делаете! — министр перестал шагать вдоль стола и присел на стул напротив доктора. — Кстати, как ведет себя полковник Сигизмундов? Не догадывается ни о чем?
— Он очень проницательный человек, — ответил, подумав, Георгий Шалвович. — Другого бы и не стали ко мне внедрять. Я очень жалею, что он не с нами. Он знает действительно многое, но, разумеется, не главное. А то, что через него узнает его шеф, для нас даже полезно. Согласитесь, сами мы не справились бы с таким потоком золота. Попади оно на рынок, мировая экономика полетит вверх тормашками. Пока что мне удается через Сигизмундова направлять директора службы безопасности в нужном нам направлении. Там не сомневаются, что золото используется по их сценарию. Так что ФСБ выполняет часть нашей задачи. А когда дело дойдет до препаратов, служба безопасности станет и вовсе незаменима. Ни один миллиграмм этой дряни не должен появиться на рынке наркотиков, и тут уж без ФСБ нам не справиться. Для надежности я прокрутил одну комбинацию. Сделал так, что теперь они занимаются организацией канала доставки исключительно через известную нам организацию, одного из руководителей которой, полковника Жиленкова, я уже обработал. Это значит, что поступление первой партии препарата не окажется для нас неожиданностью. А перекрыть один канал гораздо легче, чем несколько.
Министр помолчал, обдумывая услышанное, потом спросил:
— Георгий Шалвович, вы подготовили свои рекомендации по охране наиболее значимых объектов?
— Да, — ответил Кварацхелия и положил на стол несколько скрепленных листов бумаги. — Список краткий, но в обосновании я привожу свои резоны, почему тот или иной объект считаю особо важным в случае нашей неудачи.
Сергей Маркович быстро пробежал глазами список и горько усмехнулся.
— Представляю, какой вой подняли бы все наши так называемые ветви власти, попади им в руки этот документ! Как же, в первую очередь вы предлагаете спасать не их драгоценные персоны, а такие второстепенные, на их взгляд, организации, как Академия наук и тому подобное!
— Поэтому они ничего и не знают! — в тон ему ответил доктор.
— Надеюсь, никогда и не узнают! — на лице министра появилось мечтательное выражение. — Честное слово, Георгий Шалвович, если у нас с вами все выгорит, плюну на все и уйду на пенсию. В этом случае у меня будут все основания считать, что я выполнил главное дело своей жизни.
И он постучал костяшками пальцев по деревянной столешнице.
Часть вторая
Свободный поиск
Глава 1
Это очень далеко…
После Читы заправочные станции стали попадаться все реже, а мощный мотор тяжеленной «Волги» пожирал топливо почти как армейский бронетранспортер. Чтобы не остаться с пустым баком посреди дороги, в каком-нибудь месте, где до ближайшего населенного пункта километров двести в любую сторону, Николай купил пять двадцатилитровых канистр, залил их соляркой и поставил в багажник в качестве неприкосновенного запаса. Предусмотрительность здорово выручила его — по дороге дважды пришлось подливать в бак топливо из канистры, а доехав до заправки, снова пополнять НЗ.
Немало наслышанный о том, что в Сибири на дорогах пошаливают, Лесовой держал пистолет в подмышечной кобуре, а прихваченное с собой должным образом зарегистрированное пятизарядное ружье двенадцатого калибра вытащил из чехла, зарядил и положил за спинкой сиденья так, чтобы до него легко было дотянуться. Однако то ли слухи о кровожадных сибирских разбойниках оказались преувеличены, то ли его неказистая «Волга» просто не привлекала внимания уважающих себя бандитов, но до сих пор он ехал вполне спокойно. Другое дело — патрули ГИБДД. Встречались они нечасто, но каждый из них, едва завидев номер его машины, считал своим прямым долгом остановить залетного москвича, чтобы содрать с него по полной программе (а нечего по нашей земле бесплатно кататься!). Пока Николаю удавалось отделаться от них без потерь — он просто-напросто показывал им удостоверение капитана милиции. Но после очередной проверки документов стал вполне серьезно подумывать о том, чтобы раздобыть где-то местные номера. Хоть купить, хоть украсть. Вдруг на каком-то этапе пути у коллег иссякнет профессиональная солидарность? Но потом понял, что в таком случае номера придется менять в каждом регионе, и отказался от этой мысли.
Ночевать он старался в гостиницах, каждый вечер подгадывая так, чтобы оказаться в более-менее крупном населенном пункте. Получалось это не всегда, далеко не в каждом поселке имелась гостиница, а былинные времена, когда проезжего путника могли пустить на ночлег в любую избу, давно канули в Лету. Тогда, загнав машину куда-нибудь в кусты, чтобы не провоцировать ненужного внимания, спал на заднем сиденье, не забывая запереть двери. Никто ни разу не сделал попытки вскрыть «Волгу», но по въевшейся в кровь привычке Николай не ослаблял бдительности.
По мере продвижения на восток весна, давно вступившая в свои права в тех краях, которые он оставил позади, постепенно отступала, скукоживалась, и лишь в редких открытых яркому солнцу и защищенных от ветра местах стыдливо проглядывала небольшими проталинами. А когда после Невера дорога повернула на север, в сторону Якутска, и в Тынде Николай пересек знаменитый БАМ, весна и вовсе уступила место самой настоящей зиме. Забортный градусник, которым в числе других излишеств была оборудована чудо-«Волга», даже днем не показывал температуру выше двадцати градусов, а ночами она опускалась и за сорок. Благо еще, что печка в автомобиле оказалась выше всяких похвал.
Встроенный в машину компьютер, кроме всего прочего, выполнял функции бортового навигатора, и Лесовой каждую минуту мог видеть, где он находится и какой дорогой ближе проехать в нужное место. Первая функция пришлась Николаю по вкусу, но вторая в здешних местах была нужна примерно как козе баян, потому что дорога была всего одна — федеральная трасса «Лена», ведущая прямехонько на Якутск, и заблудиться на ней мог разве что полный идиот.
В Якутске он провел три дня. Хорошенько выспался, смыл дорожную грязь, перестирал вещи, погулял по городу. Набрел на музей и провел в нем несколько часов, рассматривая действительно интересные экспонаты. Особенно ему понравилось чучело тигра, невесть как забредшего однажды в Алданский район Якутии и застреленного там ошалевшими при виде такого дива охотниками. Произвел впечатление и огромный сохатый, до холки которого Николай не смог дотянуться рукой. Он и не подозревал, что лось может вырасти до таких размеров.
Отдохнув и повысив культурный уровень, Николай отправился дальше. Ему повезло — недавно сдали в эксплуатацию федеральную трассу «Колыма», соединившую Якутск с Магаданом и значительно облегчившую жизнь северным водителям. Он долго ехал по плоской равнине, покрытой редким хвойным лесом. Перед Хандыгой без всякого перехода впереди встали угрюмые заснеженные горы, и дорога пошла по речным долинам и перевалам.
Спустившись по горному серпантину с одного из перевалов, Николай увидел впереди скованную льдом реку с новеньким мостом. На зиму движение по мосту было рачительно перекрыто, а переезд устроили рядом с ним прямо по льду. Посреди реки стояла грузовая машина — мощный «СуперМАЗ» с прицепом-длинномером, под завязку груженным металлопрокатом — трубами, уголками, швеллером и всяким таким прочим.
Лесовой спустился по пологому склону на лед, подъехал ближе и убедился, что «СуперМАЗ» застрял тут давно и прочно. На льду валялся сброшенный с кузова стальной лист, на котором тлели угли догоревшего костра. Рядом была сложена приличная куча хвороста и дров, натасканных с берега. Он остановил «Волгу» рядом с кабиной грузовика, откуда моментально выпрыгнул чумазый водитель, до самых глаз заросший не меньше чем недельной щетиной. С другой стороны машины появился и второй, выглядевший примерно так же.
— Привет, путешественники! — сказал Лесовой, осматривая становище. — Случилось чего!
— Да вот, — водитель виновато развел руками, будто оправдываясь перед Николаем. — Спуститься — спустились, а подняться — никак. Крутовато оказалось, да и груз слишком тяжелый. Не выбраться нам без буксира, а где его взять? Вторые сутки здесь кукуем.
— Немудрено! — Лесовой прикинул вес груза. — Раза в полтора наверняка перегрузили.
— Больше! — опустил глаза водитель.
— А зачем? — недоуменно спросил Николай.
— А кто у нас спрашивал? — пожал плечами тот. — На то старшой есть, он решает.
— Как же теперь будете выбираться? Разгружать машину, что ли?
— Ага! — водитель зло плюнул под ноги. — А потом загружать. Загрузим — и умрем прямо на льду… Старшой тоже предлагал такое, да только мы ему сказали: хочешь, сам таскай, а нам убиваться ни к чему. Так он на джипе поехал к дорожникам за помощью. Только до них больше полста километров, пока бульдозер оттуда приковыляет… Веришь, нет, за сутки ни одной машины не прошло, которая бы могла нас вытащить. Да и всего-то их было раз-два и обчелся. Знаешь, давай-ка лучше чай пить! Вон, Витька уже гоношит…
Его напарник уже суетился около костра — подкинул в тлеющие угли дров и поставил на них большой закопченный чайник. Когда крышка стала подпрыгивать, он снял чайник с огня и на глазок сыпанул туда полпачки чая.
Не прошло и десяти минут, как Николай, потягивая из металлической кружки зверски крепкий чай вприкуску с карамельками, уже знал историю приключений экипажа «СуперМАЗа». Оказалось, что «старшой», магаданский предприниматель, занимавшийся торговлей металлом, замыслил сногсшибательный проект. Подкопив денег и взяв еще банковский кредит, он, прихватив с собой двух водителей, отправился на джипе через всю страну в Минск, где купил на автозаводе вот эту машину. На ней выехали в Челябинск, загрузились металлопрокатом и двинулись в Магадан, чтобы продать там металл, а заодно и грузовик. По дороге натерпелись всякого, а теперь еще это — водитель показал рукой на высокий берег.
И надо же, именно в это время послышался шум мотора, и с берега на лед спустился большой белый «Лендкрузер» давно устаревшей модели. Лесовой видел такие автомобили в кинохронике времен афганской войны. Остановив машину рядом с «Волгой», на лед, осторожно поглядывая на нежданного гостя, вышел невысокий худощавый человек в меховой куртке, примерно одних лет с Николаем. Из-за густой черной щетины он был похож на абрека, но после короткой процедуры знакомства оказался вполне русским, тезкой Лесового по фамилии Никитин.
— Бульдозер уже идет, будет часа через два, — сообщил он водителям. — Бульдозерист, собака паршивая, с места не тронулся, пока бабки не получил.
Никитин оказался весьма словоохотлив.
— Раньше разве такое было? — возмущался он, обращаясь больше к Николаю, по номерам машины признав в нем заезжего в северные края человека. — Все друг другу на трассе помогали, никто денег не просил. Да такому раньше морду бы враз начистили! Разве это северянин? Понаехали всякие, устанавливают свои порядки!
— Не скажи! — возразил один из водителей. — Люди везде стали портиться: и на материке, и здесь. Время такое, каждый под себя гребет.
— Может быть, ты и прав, — философски заключил «старшой», налил в кружку настоявшегося до дегтярной черноты чая, отхлебнул и сменил тему, снова адресуясь к Николаю: — Знаешь, я много по Колыме да по Якутии поездил, а расстояния здесь — ого-го! Но когда пришлось своим ходом на материк смотаться и обратно… Знал, что это далеко, но чтобы так далеко…
Лесовой, даже не завершив еще путь, был полностью с ним согласен.
— И люди везде, — Никитин задумался, подбирая нужное слово, — в общем, скурвился кругом народ. У всех одни только бабки на уме! Прикинь, было по дороге такое, что пистолет ко лбу приставляли! Я не шучу. Правда, у мужиков ружьецо в кабине имеется, да и у меня кое-что…
Он осекся, почувствовав, что чуть не сболтнул лишнего, но по взгляду и по тому, как он машинально протянул правую руку за отворот куртки, Лесовой понял, что у Никитина там спрятано кое-что огнестрельное.
— Только не устраивать же войну, когда нас трое против десяти, — грустно продолжил тот. — Вот и приходится откупаться. А менты, так те вообще дерут беспредельно, больше даже, чем бандиты! Еще немного, и ездка не то что не окупится, хотя бы по нулям вышло…
Но, судя по его плутоватой физиономии и рассказам водителей о магаданских ценах на металл, Николай имел основание сомневаться в искренности железного предпринимателя. На прощание Никитин подарил Лесовому мятую визитку с телефонными номерами.
— Будешь у нас в Магадане — позвони. Вдруг помощь какая понадобится, — сказал он со значением. — Я в Магадане кое-что могу.
В Магадан Николай не собирался и тем более не мог представить, чем ему может помочь торговец железом. Но на всякий случай визитку взял, поблагодарил и с пожеланием счастливого пути, пожав всем троим руки, отправился дальше.
Глава 2
Нехорошая машина
Остались позади центр Оймяконского района Усть-Нера, потом граница между Якутией и Магаданской областью, несколько приходящих в запустение небольших поселков с непривычными для слуха названиями и, наконец, Сусуман, гордо носивший звание города. В поселок с романтическим названием Ягодное Лесовой приехал уже в темноте, не без труда отыскал гостиницу, поужинал, напился чая и лег спать.
Сегодня ему опять привиделся тот же кошмар, что снился той памятной ночью на Нинином диване. Снова он с друзьями стоял на берегу канала, по которому беззвучно текла серая вода, снова у них за спиной маячили наводящие безотчетный ужас бледнолицые чудовища. Но на этот раз картинка была намного отчетливее, почти как в кино, хотя по-прежнему оставалась черно-белой. И еще — действие развивалось. Паша Камков, убитый три месяца назад — Николай хорошо помнил это даже во сне, — сделав прощальный жест, уходил вдаль, и скоро его полупрозрачный силуэт стал сливаться с серой мглой, в которую переходила пустыня. Леня Полищук все так же беззвучно открывал рот и дергал Николая за руку. Лесовому стало понятно, что Леня зовет их всех перейти через канал и догнать убитого друга, и почти уже согласился идти за ним. И вдруг сзади раздался остановивший их громкий голос доктора Вампира: «Остановитесь! Туда вам нельзя! Там нет места живым!»
Как и в прошлый раз, Николай, вздрогнув, проснулся, и снова ему почудилось в углу едва уловимое движение сгустка тьмы. Сон был таким отчетливым и реальным, будто все произошло с ним наяву. Слова доктора все еще продолжали звучать у него в ушах. Чтобы убедиться, что это был не больше чем ночной кошмар, Лесовой поднялся с кровати, включил свет и внимательно осмотрел двухместный номер, в котором, по причине отсутствия постояльцев, ночевал один. Конечно, он не нашел прячущееся под кроватью привидение, но его не покидало ощущение чьего-то невидимого присутствия, и больше заснуть не удалось.
Как уже говорилось, Лесовой был сугубым материалистом, твердо уверенным — чудес не бывает! — и поэтому принялся искать рациональное объяснение ночному кошмару. Путало мысли то, что, не веря в чудеса, он тем не менее не раз убеждался, что сильно развитое у него и приходящее всегда так вовремя чувство опасности было более чем реально. По той простой причине, что оно не раз спасало его от смерти. Странное какое-то несоответствие — чудес нет, а шестое чувство работает. Вот и сейчас, пусть и не было острого ощущения близкой опасности, но интуиция недвусмысленно предупреждала — жди неприятностей.
Так ничего и не придумав до самого утра, Лесовой, очень серьезно отнесшийся к своему предчувствию, все-таки решил ехать дальше, но вести себя на дороге с максимальной осторожностью. Позавтракал в буфете и снова отправился в путь, с твердым намерением сегодня полностью покрыть дорогу до Сеймчана, где надеялся отыскать следы пропавшего Лени Полищука. Светило яркое солнце, и из теплого салона казалось, что и на Колыму пришла весна. Но казалось ровно до тех пор, пока взгляд не упал на зеленые цифры электронного термометра, который показывал двадцать градусов ниже нуля. Николай инстинктивно передернулся, как будто наружный холод проник в салон, и переключил печку со второго положения на третье, хотя в этом не было никакой надобности. А через несколько минут понял, что погорячился, и снова переключил печку, теперь уже на первое положение, потому что по спине поползли струйки пота.
Дорога была хорошо укатана, но ехал Николай не спеша, любуясь окружающим пейзажем. Посмотреть было на что. С правой стороны расстилалась широкая долина реки Дебин, испещренная заснеженными отвалами отработанного грунта, следами деятельности золотодобытчиков. А за ней возвышались ослепительно сверкавшие на солнце сопки. Хорошо, что Лесовой догадался захватить в дорогу темные очки, иначе от этого сияния давно начали бы слезиться глаза. Спустя час он переехал мост через Колыму, а когда до брошенного поселка Стрелка, где от главной трассы ответвлялась дорога на Сеймчан, осталось каких-то пять километров, остановился, чтобы перекусить. Расстелил на пассажирском сиденье газету, нарезал колбасу, хлеб, выложил из пакета китайские помидоры, которые в изобилии наличествовали в колымских магазинах, и приступил к обеду.
В этот воскресный день машин на трассе было немного, хорошо, если навстречу проходила одна за полчаса. Поэтому появившийся в зеркале заднего вида автомобиль сразу привлек внимание Лесового. Подъехав к стоящей на обочине «Волге», темно-зеленый микроавтобус «Мицубиси Делика» остановился совсем рядом. Водитель, который в японских машинах сидит с правой стороны, опустил стекло и в упор уставился на Николая. Взгляд у него был нехороший, опасный, уж это Лесовой всегда чувствовал. За задним стеклом он увидел еще двоих, пялящихся на него такими же дурными глазами.
Сидя в бронированном автомобиле, Лесовой не боялся нападения. Кроме того, он был неплохо вооружен и подготовлен, как он не без оснований предполагал, лучше любого грабителя. И все равно взгляды были слишком неприятными. Решив, что сбываются ночные опасения, Николай уже выстраивал план своих дальнейших действий, когда водитель микроавтобуса повернулся к сидевшему слева от него пассажиру, что-то сказал ему, и резко рванувшая с места машина через минуту исчезла за поворотом дороги. Если это были дорожные разбойники, то затрапезный вид «Волги» сыграл на руку Лесовому. Сам не зная зачем, он зафиксировал в памяти номер машины и лица водителя и пассажиров, после чего вернулся к прерванному обеду. Прикончил колбасу и помидоры, запил чаем из термоса. Потом вышел из машины и с полчаса проделывал комплекс специальных упражнений, чтобы размять затекшие мышцы и восстановить должную физическую форму. И только почувствовав готовность свернуть любые горы, вернулся за руль и поехал дальше. До Сеймчана, по данным бортового навигатора, оставалось чуть больше ста пятидесяти километров…
Глава 3
Разбойное нападение
…Неладное Лесовой почуял издалека. «КамАЗ» с большой алюминиевой фурой стоял, съехав в кювет, чуть не завалившись на бок, а вокруг него суетились три фигуры. Подъехав ближе, он убедился, что подозрения были не напрасны. Наперерез «Волге» бросился отчаянно машущий руками молодой парень, но Николай и без этого уже нажал на тормоз. Около кабины «КамАЗа» стояли зареванная молодая женщина и еще один мужчина, зажимавший руками окровавленное лицо. Переднее колесо грузовика было разорвано в клочья, а в водительской двери зияла рваная дыра, в которой Лесовой профессиональным взглядом сразу определил отверстие от дробового выстрела в упор. Открыв дверь, он увидел, что водитель остался в живых каким-то чудом. Весь заряд ушел в бок спинки сиденья, но поверни стрелок ствол чуть левее, дробь разворотила бы водителю печень.
Отмахнувшись от пытавшегося что-то рассказать парня, Николай заставил мужчину оторвать руки от лица и увидел — дело плохо. Похоже, мужик лишился правого глаза. А если еще нет, то непременно лишится, если срочно не доставить его в больницу. Николай достал из своей аптечки рулончик ваты, раздергал его, обернул слоем марли и велел раненому приложить тампон к лицу. Усадил его на заднее сиденье «Волги» и занялся остальными. Девушка тоже оказалась ранена, но легко. Сначала она не хотела раздеваться, но Лесовой прикрикнул на нее, и она не только сбросила с себя куртку, но и задрала свитер на спине. Каким-то образом дробинки попали ей вскользь выше талии и застряли под кожей. Ранки были не опасны, но кровоточили. Николай достал из своей сумки чистое полотенце и обвязал им туловище девушки. Парню, оказавшемуся ее мужем, повезло больше всех — его совсем не зацепило.
Лесовой понял, что попасть сегодня в Сеймчан не суждено. Отправить пострадавших на попутке не было возможности — попуток просто не было, вызвать «Скорую» тоже не удалось, потому что мобильная связь на этом участке дороги была недоступна даже для экстренных вызовов. Рассадив нежданных пассажиров в своей машине, Лесовой погнал ее в сторону Магадана со скоростью если не предельной, то на грани того, чтобы справляться с управлением.
— Вот теперь рассказывай, что стряслось? — приказал Николай парню, которого посадил рядом с собой на переднее сиденье.
Игорь, так звали парня, уже пришел в себя и излагал все подробно и довольно толково. Они ехали из Усть-Неры в Магадан за товаром для магазина, принадлежавшего родителям его жены Вики, и имели с собой довольно крупную сумму наличных денег, триста тысяч рублей. Молодые только недавно прилетели с материка и ехали по трассе впервые, а водитель Иван мотался по трассе регулярно. Для него рейс в Магадан был обыденным делом, по дороге с ним никогда ничего не случалось, поэтому ехали спокойно, пока их «КамАЗ» не обогнал микроавтобус.
— Темно-зеленая «Делика», номер…? — не отвлекаясь от дороги, спросил Лесовой.
— Куда там было номер запомнить, — смущенно ответил Игорь. — Слишком быстро все случилось. Темно-зеленая, это точно, больше ничего не заметил. А вы что, тоже их видели?
— Видел, — ответил Николай, не вдаваясь в подробности. — Что было дальше?
— Они обогнали нас и стали притормаживать, — продолжил Игорь. — Иван собирался их объехать, но они остановились прямо посреди дороги, и нам тоже пришлось тормозить. А у них открылось окошко и оттуда высунулся человек с ружьем. Я крикнул: «Ложись». Вика, — он показал на жену, — с перепугу не успела спрятаться, только пригнулась, и ей попало в спину. Иван стал крутить руль, чтобы сшибить «Делику» с дороги, но тут тот, с ружьем, выстрелил второй раз и попал ему в лицо. Наша машина съехала в кювет и остановилась…
Парень замолчал, снова переживая случившееся.
— Дальше, дальше! — поторопил его Николай.
— А зачем это вам? — подозрительно спросил Игорь.
Чтобы успокоить парня и отсечь ненужные вопросы, Лесовой достал из кармана милицейское удостоверение и протянул Игорю.
— Читай.
— Так вы из милиции! — обрадовался парень. — Слава богу! А я-то уж подумал…
— Что я их сообщник? — усмехнулся Николай.
— Ну, мало ли…
— Да, из милиции, только я неместный.
— Да я понял по номеру, — признался Игорь. — Из Москвы?
— Из нее, родимой, — подтвердил Николай. — Ладно, рассказывай, что у вас там дальше было.
— Так мы ведь спрятались и ничего не видели, только слышали. Кто-то два раза выстрелил слева. После первого выстрела машина осела, это когда они колесо прострелили, а второй раз выстрелили в дверь. Вы сами видели, еще бы чуть-чуть… — Игорь зябко поежился. — С моей стороны тоже кто-то подошел, дверь открыл, наставил обрез и кричит — деньги давай! Черт с ними, деньгами, думаю, жизнь дороже! Деньги в «дипломате» лежали, я его и выкинул на дорогу. Там еще один крутился, подобрал «дипломат», открыл и кричит — есть бабло! Я хорошо запомнил, он именно так и сказал. А тому, с обрезом, все мало, выдернул меня из кабины и уложил на снег. Глаза бешеные, похоже, обкуренный, стоит надо мной, обрезом покачивает и говорит, спокойно так — ну, что с тобой делать? Застрелить? Или не надо? Но тут его позвали, он пошел к своей машине, и они уехали. Вот вроде и все. Плохо, что в «дипломате» вместе с деньгами все наши документы лежали. Знал бы, в карман положил. Попробуй теперь восстановить!
— Да-а! — протянул Лесовой. — Понятно, что ничего не понятно. Но думаю, далеко они не уйдут. Номер-то я запомнил!
— А вы уверены, что видели именно их? — спросил Игорь.
— Не задавай глупых вопросов, — ответил Николай. — Много зеленых микроавтобусов сегодня мимо тебя проехали?
— Ни одного, — растерянно сказал парень.
— Вот то-то же! Ты проверь лучше, не появился ли сигнал?
Игорь достал телефон и обрадованно сказал:
— Есть! Есть связь!
— Давай сюда! — Николай протянул руку.
Взял трубку, набрал «102» и в нескольких словах изложил дежурному суть дела. Тот внимательно выслушал и пообещал выслать на место происшествия дежурную группу.
— И свяжитесь с медиками! — попросил Лесовой. — Один из пострадавших серьезно ранен.
Синие всполохи милицейской машины они увидели уже после поворота на Палатку, так назывался поселок в семидесяти километрах от Магадана. К этому времени Игорь полностью, во всяком случае, внешне, отошел от пережитого стресса и вел по телефону оживленные переговоры с тестем, обсуждая меры по ремонту и сохранению от грабителей пострадавшего «КамАЗа». Николай помигал дальним светом, милицейская «Газель» с мигалкой на крыше остановилась. Лесовой показал свое удостоверение, коротко доложил обстановку, и «Газель», взвыв сиреной, рванула дальше. Один из членов дежурной группы, молодой оперативник из уголовного розыска по имени Влад, подвижный, весь как на пружинах, сел в «Волгу», чтобы произвести по дороге, как он сказал, первичный опрос пострадавших и свидетеля.
— Никуда они не денутся! — уверенно сказал он, выслушав подробный рассказ Игоря и Николая (Ивану было не до разговоров, а расспрашивать Вику было бесполезно, она все еще находилась на грани истерики). — Сразу после вашего звонка объявили план «Перехват», перекрыли дорогу и проверяют каждую машину. Дорога в город у нас одна, другой нету…
До поста ГИБДД на тринадцатом километре трассы они доехали меньше чем за час. На освещенном пятаке около стандартного двухэтажного строения суетилось множество людей в форме и штатском, но почему-то идущие впереди машины свободно проехали пост и никто даже не попытался их остановить.
— Это и есть ваш «Перехват»? — недоуменно спросил Николай.
— Может быть, их уже взяли? — предположил Влад. — Ну-ка, останови!
Он шустро выпрыгнул из машины, подбежал к кучке одетых в гражданское людей, поздоровался с каждым за руку и коротко о чем-то переговорил. Вернулся чернее тучи, плюхнулся на сиденье и буркнул:
— Поехали в больницу. Все время прямо, никуда не сворачивая.
— Случилось чего? — полюбопытствовал Николай.
— Случилось, — мрачно сказал Влад, помолчал немного, потом вдруг схватился за голову и закричал так, что сидевшая рядом с ним Вика от неожиданности шарахнулась в сторону: — Твою мать!.. Твою мать нехай!.. Раздолбаи! Салажня гребаная! Упустили! А ведь были уже в руках, оставалось только браслеты надеть!
Когда опер слегка успокоился, Николаю удалось выведать, что же произошло на тринадцатом километре. Оказалось, что грабители остановились в конце длинного хвоста проверяемых машин и один из них пошел на разведку. В операции по поимке преступников задействовали все наличные силы управления внутренних дел, пригнали на пост даже курсантов из школы милиции. Именно к одному из них подошел грабитель и невинно спросил, что тут происходит. И этот салажонок (тут Влад снова заскрипел зубами от злости) как ни в чем не бывало выложил ему все. И про объявленный план «Перехват», и про то, что милиции известен номер машины грабителей и их приметы.
Услышав такое, тот вернулся к своим и, бросив машину, они растворились в сгустившейся к этому времени темноте. Скорее всего ушли через расположенное рядом кладбище. Ни оружия, ни денег в машине, конечно, они не оставили.
— Взять-то мы их все равно возьмем, — уверенно заявил оперативник, все еще кипя злостью, — куда они с подводной лодки денутся? Только придется землю носом рыть, весь город перешерстить, а ведь можно было обойтись без этого. Да и деньги они могут спрятать, ищи потом…
Николай заметил, что у Игоря после этих слов удрученно вытянулось лицо.
Через несколько километров, миновав щит с гербом города, на котором был изображен бегущий олень, высекающий копытами золотые искры, они въехали в город. По обеим сторонам дороги тянулись невзрачные производственные и складские строения, не производившие на путешественника особого впечатления, но потом открылась усеянная огнями центральная улица, в которую переходила знаменитая Колымская трасса, и город сразу преобразился. Центральный проспект, застроенный зданиями в стиле сталинского классицизма, напомнил Лесовому улицы старого Питера.
Сворачивать действительно никуда не пришлось. По главной улице так и приехали в областную больницу. В приемном покое пострадавших уже ждали знакомые, поднятые по телефону родителями Вики. Ранеными занялись врачи, а Николай взял у Игоря номер его мобильного, пообещав позвонить сразу, как только купит местную симку, и задумался о ночлеге. Но тут к нему подошел оперативник Влад.
— Ты куда теперь?
— В гостиницу, наверное. Не посоветуешь, куда лучше?
— Тут есть рядом хорошая, около автовокзала, мы проезжали. Но смотря как у тебя с деньгами. Там дороговато. Есть подешевле, но, соответственно, без особого шика. Ты вообще по каким делам к нам?
— По личным, — коротко ответил Николай, не вдаваясь в подробности. — Я, собственно, в Магадан не собирался. Мне нужно было в Сеймчан сворачивать, но тут такое дело… Не бросать же ребят, а ждать попутки некогда было. Водитель и так может без глаза остаться.
— Тогда зачем тебе в гостиницу? У меня переночуешь! — Заметив, что Николай колеблется, Влад добавил: — Я один живу, у меня ребята с трассы всегда останавливаются. Бывает, по несколько человек набивается, и всем места хватает. Так что давай… Успеешь еще в свой Сеймчан.
— Да я и не против, — согласился Лесовой. — Машину будет где поставить?
— Стоянка прямо во дворе. Только просьба одна есть. Давай проскочим с тобой в парочку адресов, может, накроем кого из бандитов, пока они в себя не пришли. А то у нас все машины в разгоне, сам понимаешь…
Так, едва успев приехать в Магадан, Лесовой начал обрастать знакомствами и принял участие в охоте на преступников.
Глава 4
И среди ментов встречаются поэты
Влад оказался из той породы ментов, в ком чувствуется охотничья хватка. Такой, учуяв след преступника, будет гнать его до самого конца, пока не вцепится в горло. И еще про таких говорят, что дай ему палец, так он всю руку откусит. «Парочка адресов» обернулась долгой ездой по ночному городу из конца в конец, с заездами на платные автостоянки, в рестораны и ночные клубы, которых в небольшом, в общем-то, городе оказалось великое множество. Все это время Влад вел оживленные переговоры по телефону, выдергивал из увеселительных заведений каких-то типов самого подозрительного вида и наскоро допрашивал их прямо в «Волге». По поведению допрашиваемых Николай понял, что они если и не уважают молодого, но настырного мента, то, во всяком случае, побаиваются.
По дороге Влад успел объяснить Николаю, почему поставлена на уши вся магаданская милиция. Оказалось, что сегодняшнее преступление — первый случай разбойного нападения на дороге за долгие годы, на это не отваживался пока ни один бандит. Поэтому, узнав от Николая номер машины преступников и организовав заслон на посту ГИБДД, некоторые начальники уже мысленно примеряли к своим кителям высокие награды. И вдруг так обмишурились… Тут впору не награды примерять, а крепче держаться за погоны…
Несмотря на молодость, Влад оказался в своем деле крепким профессионалом. В третьем часу ночи они остановились во дворе длинной пятиэтажки в новом микрорайоне, и опер сказал, показав светившиеся на четвертом этаже окна:
— Видишь? Это притон, там наркуши собираются. Может быть, и наши орелики здесь, или хотя бы один из них. Ты подожди меня в машине, я схожу проверю.
— Ты бы лучше СОБР вызвал, — с сомнением сказал Николай. — У них же оружие…
— Херня это все! — уверенно заявил Влад. — Увидят меня, без всякого СОБРа обосрутся.
— Тогда я с тобой! — сказал Лесовой и вышел вслед за опером из машины.
— Зачем тебе это? — Влад оценивающе посмотрел на Николая. Поняв, что тот не шутит, махнул рукой. — Ладно, пошли, только вперед не лезь. Оружие хоть есть?
Не желая признаваться, Лесовой то ли кивнул неопределенно, то ли покачал головой. Понятливо усмехнувшись, Влад не стал уточнять, и они вошли в подъезд. Кодовый замок на двери оказался кем-то безжалостно раскурочен. Поднялись на четвертый этаж и остановились перед крепкой металлической дверью.
— Думаешь, откроют? — с сомнением спросил Лесовой.
— Посмотрим! Если он здесь, то все равно никуда не денется. Если только сиганет с четвертого этажа, но это вряд ли.
За дверью раздавался невнятный гомон. Разговаривали несколько человек. Влад позвонил, и разговор сразу прекратился. Но открывать никто не спешил. Влад снова нажал кнопку звонка и держал ее до тех пор, пока не послышались шаги, и кто-то осторожно спросил:
— Кто там?
Влад, встав в зоне обзора панорамного глазка, достал из кобуры пистолет, передернул затвор и громко сказал:
— Боня, открывай, если не хочешь, чтобы мы раскурочили дверь и разнесли к чертям собачьим всю твою хату! Ты меня знаешь!
— Сейчас, сейчас! — послышалось из квартиры, и защелкали открываемые замки, которых оказалось целых три штуки. Дверь приоткрылась, из-за нее выглянул низкорослый субъект с длинным острым носом и маленькими глазками. Оперативник властно отодвинул его в сторону и почти уже сделал шаг вперед, когда Лесовой уловил за дверью какое-то неправильное движение.
Сильным толчком он отбросил Влада от двери и отпрыгнул в сторону сам. Из квартиры дуплетом хлестнули два выстрела, и одновременно с ними раздался оглушительный грохот — дробь попала в металлическую дверь противоположной квартиры. Отрикошетив от нее, несколько дробинок ударили Николаю по куртке, но на излете, не причинив особого вреда, разве что продырявили одежду. Лесовой не стал оценивать ущерб, а одним прыжком ворвался в квартиру, прежде чем Влад успел сообразить, что же, собственно, произошло.
За дверью стоял белобрысый парень лет двадцати пяти и трясущимися руками пытался всунуть патрон в переломленный обрез двустволки. Глаза у него были белые и дурные. Взмахом ноги Лесовой выбил у него из рук оружие и слегка приложил по шее, не так, чтобы вырубить, а для острастки. А вот ворвавшийся вслед за ним оперативник Влад не стал жалеть обкурившегося стрелка и с ходу заехал ему по физиономии, отчего у того под глазом моментально вздулся огромный фонарь.
Соседи, в чью дверь попал заряд дроби, открыли только после того, как увидели в глазок толпу милиционеров в форме, которых вызвал Влад. До этого они сидели тихо, как мыши, не решаясь высунуть нос в подъезд, где дерутся и стреляют. Теперь они, проникшись важностью происходящего процессуального действия, исполняли обязанности понятых. При этом взахлеб, перебивая друг друга, жаловались всем, кто их слушал, на зловредных соседей. Оказывается, они давно подозревали, что в квартире за железной дверью сосед организовал притон, вот только руки все не доходили заявить на него в милицию. Зато уж теперь они готовы были рассказать все…
Влад привычно надиктовал дежурному следователю показания и подошел к смуглому черноволосому мужчине средних лет, который был здесь за старшего.
— Борисович, ну, мы поехали? Мы свое дело сделали, злодея сдали. Что еще? А гость наш с дороги, ему отдохнуть, поди, надо.
— Ладно, отдыхайте! Можешь завтра до обеда не появляться. И ты, капитан, — после того, как Лесовой предъявил свое удостоверение, а Влад поведал о его роли в задержании «злодея», начальник признал его за своего и обращался как к равному. — Ты тоже подходи завтра, надо будет твои показания протоколом оформить.
— Приду, — понимающе кивнул Николай, и они с Владом вышли из нехорошей квартиры.
По дороге Влад попросил остановить около ночного магазина, откуда вернулся с бутылкой водки.