Кто помогал Гитлеру? Европа в войне против Советского Союза Кирсанов Николай

Народный фронт Испании

В 1931 году в Испании пала монархия, страна стала парламентской республикой. Власть перешла к однопалатным кортесам (парламенту), избранным на основе всеобщего избирательного права. В конституцию были включены статьи, допускавшие национализацию частной собственности, если того требовали интересы общества, введение государственного регулирования в экономике, создание системы социального страхования, участие трудящихся в управлении производством. Церковь была отделена от государства. Предусматривалось предоставление автономии национальным районам.

Как того требовала конституция, в Испании проводились буржуазно-демократические преобразования. В соответствии с принятым в сентябре 1932 года законом об аграрной реформе началась конфискация земельных владений грандов — старой феодальной аристократии. У менее крупных землевладельцев изымались только излишки земельной собственности, они получали от государства выкуп. Их земли передавались в пользование крестьян. К концу 1933 года 10 тысяч крестьянских семей получили около 100 тысяч гектаров земли.

Аграрная реформа не разрешила вопрос о земле. Олигархи встретили ее в штыки, латифундисты саботировали, батраки и малоземельные крестьяне требовали немедленно передать землю тем, кто ее обрабатывает. Дважды — в начале 1932 года и в начале 1933-го — поднимались крестьянские восстания.

Другим важным завоеванием испанской революции стал принятый по инициативе министров-социалистов декрет об установлении 8-часового рабочего дня для всех категорий трудящихся. Был образован фонд помощи безработным, принята программа общественных работ для безработных. Создавались арбитражные суды для разрешения трудовых конфликтов.

Национальный регион Каталония в 1932 году получил автономию.

Политика республиканско-социалистического блока, в котором, кстати сказать, не было ни одного коммуниста, а сама их партия была еще слаба, встретила яростное сопротивление олигархии. В 1932–1933 годах блок правых партий выступил против аграрной реформы, антиклерикального законодательства, против автономии Каталонии, за пересмотр конституции. В Севилье и Мадриде реакционные круги испанской армии подняли мятежи. Но их выступления не получили массовой поддержки.

Тяжелая обстановка в стране и недовольство значительной части трудящихся политикой правительства заставили Испанскую социалистическую рабочую партию выйти из правительственной коалиции с республиканскими партиями. На внеочередных парламентских выборах в ноябре — декабре 1933 года левые республиканцы и социалисты потерпели поражение. Отныне относительное большинство в кортесах получил блок правых партий. В новое правительство вошли радикалы и группировки центристского толка, без правых партий.

В течение второго периода испанской революции, продолжавшегося с декабря 1933 до февраля 1936 года, который испанцы назвали «черным двухлетием», была ликвидирована значительная часть результатов буржуазно-демократических преобразований 1931–1933 годов, например, остановлена аграрная реформа, отменено антиклерикальное законодательство, автономия Каталонии ликвидирована.

Отступление революции оказалось временным. Всеобщая забастовка и восстание в Астурии в октябре 1934 года, а также выступления в других регионах Испании, способствовали сплочению левых сил, а поворот в политике Коминтерна и угроза фашизации страны привели к созданию предпосылок для образования Народного фронта.

15 января 1936 года после сложных переговоров был подписан пакт о создании Народного фронта. Его программа предусматривала амнистию для политзаключенных, восстановление демократических свобод, повышение заработной платы и расширение социального законодательства, облегчение положения крестьян, ремесленников, мелких торговцев, продолжение аграрной реформы.

Народный фронт объединил рабочих, крестьян, демократическую интеллигенцию, значительную часть мелкой и средней буржуазии. В него вступили: Испанская социалистическая рабочая партия, Всеобщий союз труда (профсоюзы), Коммунистическая партия Испании, Левая республиканская партия, Республиканский союз, Синдикалистская партия, Рабочая партия марксистского объединения.

На выборах в кортесы 16 февраля 1936 года Народный фронт одержал победу. Ему отдали голоса 4 миллиона 800 тысяч избирателей, блоку правых сил — 4 миллиона, центристским группировкам — 450 тысяч. Победа Народного фронта открыла третий период революции. 19 февраля было сформировано правительство Народного фронта, а в мае избран новый президент. Им стал один из руководителей Народного фронта — М. Асанья, руководитель партии Республиканский союз.

Испанская реакция не смирилась с поражением на выборах 16 февраля. Вслед за победой Народного фронта она занялась подготовкой военного мятежа.

А что же правительство? Получая необходимые предупреждения, оно мало заботилось о защитительных мерах против мятежников. Обстановка в стране обострялась, испанская нация раскололась на два враждебных лагеря. Многие партии, как правые, так и левые, создавали вооруженные отряды. В стране участились политические убийства.

В такой обстановке готовилось первое практическое применение «Антикоминтерновского пакта».

Испанский Народный фронт являлся в то время самым мощным и боевым антифашистским движением в Европе. Его военный разгром и победа над ним любой ценой отвечала интересам правящих кругов западных стран, но больше всех выигрывали Германии и Италии, поскольку соотношение сил в Европе менялось в их пользу.

От мятежа к гражданской войне

Правящие круги в странах так называемой «западной демократии» и фашистские режимы восприняли победу народных фронтов, особенно в Испании, как сигнал к выступлению против Коммунистического интернационала. Концентрированным выражением их воли и действий стала интервенция Германии и Италии в республиканскую Испанию.

Испания превратилась в поле военных сражений. Лицом к лицу столкнулись здесь два лагеря. На одной стороне сражались демократические силы, создавшие Испанский Народный фронт, на другой — германо-итальянский фашизм, поддержанный близкой ему по духу Португалией и «западной демократией».

Война в Испании стимулировала сближение фашистских стран и стран «западной демократии».

17 июля 1936 года воинские части испанской армии, размещенные в Испанском Марокко, на Канарских и Балеарских островах, подняли мятеж против законного правительства Испанской республики. Они насчитывали около 20 тысяч человек: шесть батальонов иностранного легиона, пять групп регулярных марокканских войск, 14 эскадронов марокканской кавалерии, 16 пулеметных рот, 9 артиллерийских батарей, подразделения инженерных войск, войск связи, санитарной службы и т.д. В целом в первую неделю мятежников поддержали 100 тысяч солдат и офицеров из 145-тысячной армии.

Используя внезапность выступления и бездействие правительства, мятежники рассчитывали на скорый успех. Многим из них казалось, что в Испании нет сил, способных им противостоять. Они надеялись быстро форсировать Гибралтарский пролив, укрепиться в ряде провинций Северной и Юго-западной Испании, а затем захватить весь Пиренейский полуостров. Но моряки сорвали планы «африканских» генералов. Мятеж на флоте провалился, через Гибралтар удалось перебросить на полуостров лишь малую часть африканской армии.

Представления мятежников о скорой и легкой победе стали рушиться, как только 19 июля было сформировано новое правительство Народного фронта, освободившееся от деятелей, страдавших обмороками и головокружениями при каждом известии о действиях мятежников. На защиту республики поднялись тысячи рабочих, служащих, студентов, крестьян, разные слои интеллигенции. С 20 июля начался процесс создания новых вооруженных сил Испанской республики. С головокружительной быстротой формировались колонны, отряды, батальоны и роты добровольцев. К концу этого месяца в республике насчитывалось уже свыше 60 тысяч вооруженных бойцов милиции. Всюду они переходили в наступление. Солдаты и офицеры верных республике воинских частей и отряды народной милиции встали на защиту законной власти. В упорных боях они разгромили мятежные гарнизоны в Мадриде, Барселоне, Валенсии, Картахене, Малаге, Бильбао, Сантандере и других крупных промышленных и административных центрах.

Под ударами защитников республики мятежники оказались на грани поражения. Стало ясно, что они обречены и без поддержки извне у них нет сколько-нибудь длительной перспективы.

На третий день мятежа в авиакатастрофе погиб его руководитель генерал X. Санхурхо. После него мятежников возглавил генерал Франсиско Франко. Сознавая безнадежность положения, он обратился за помощью к идейно близким ему деятелям — к Гитлеру и Муссолини. 22 июля самолетом немецкой компании «Люфтганза» в Берлин вылетели доверенные лица Франко с его личным письмом. Генерал просил немедленно прислать авиацию для переброски войск из Марокко на юг Пиренейского полуострова.

Интервенция Германии, Италии, Португалии

Просьба Франко рассматривалась 25 июля на совещании в составе Гитлера, главнокомандующего военно-воздушными силами реихсмаршала Г. Геринга, военного министра генерал-фельдмаршала В. Бломберга и начальника гитлеровской военной разведки адмирала В. Канариса. Хотя ни Гитлер, ни Муссолини заранее не были осведомлены о подготовке мятежа, они без промедления поддержали просьбу Франко. 28 июля 20 германских транспортных самолетов «Юнкерс-52» взяли курс на Тетуан, город в Испанском Марокко, чтобы организовать воздушный мост через Гибралтарский пролив. 30 июля тем же курсом вылетели 12 итальянских самолетов «Савойя-Маркетти-81».

2 августа в территориальные воды Испании вошла немецкая эскадра во главе с «карманным» линкором «Дойчланд» — самым мощным кораблем германского флота в то время. Мятежникам были доставлены сотни тонн военных материалов, в том числе пушки, тяжелые пулеметы, боеприпасы. Германия и Италия обеспечили Франко переброску по воздуху и морю из Марокко на Пиренейский полуостров африканских войск. Их авиация систематически бомбила республиканские военные корабли, патрулировавшие зону Гибралтара. Бомбы обрушивались также на мирные города и селения, хотя в них не было никаких военных объектов.

Мятежникам помогли и международные власти Танжера, среди которых преобладало влияние Англии и Франции. Они обязали флот республиканской Испании покинуть воды Танжера, откуда он мог контролировать морской путь через Гибралтарский пролив. В то же время почти беспрепятственно в воды Танжера вошли германские и итальянские корабли.

3 августа при попытке кораблей республиканского флота бомбардировать причалы в Сеуте (испанский порт на марокканском побережье), где мятежные войска грузились для отправки в Альхесирас (порт на южном берегу Испании), им воспрепятствовал линкор «Дойчланд».

5 августа под прикрытием немецких и итальянских военных самолетов и кораблей, не встретив сколько-нибудь серьезного противодействия со стороны республиканской эскадры, мятежники переправили из Сеуты в Альхесирас транспорт, на котором было примерно 2500 марокканских солдат и легионеров.

На следующий день из Гамбурга в Кадис пришел корабль с новой группой немецких летчиков и самолетами-истребителями «Хейнкель-51», зенитной артиллерией и другим военным снаряжением. Самолеты-истребители поступали в разобранном виде, а бомбардировщики перегонялись по маршруту Италия — Балеарские острова или на большой высоте через Францию.

Германо-итальянская помощь спасла мятежников от полного разгрома. Мятеж превращался в гражданскую войну.

Из Гамбурга (почти всегда из Гамбурга) в среднем каждые пять дней в течение 1936–1939 годов выходил один корабль с военными материалами для мятежников. Немецкие перевозки в Испанию совершили 170 германских судов. Минимум раз в неделю четыре транспортных самолета со срочными грузами на борту прилетали из Германии в районы Испании, захваченные мятежниками.

В боях против Испанской республики участвовал 91 надводный и подводный итальянский военный корабль. 92 итальянских судна были заняты перевозкой грузов.

Ежемесячно в боях на испанской земле участвовало 10–12 тысяч немцев и 40–45 тысяч итальянцев. В течение 1936–1939 годов на стороне мятежников в разное время воевало более 300 тысяч иностранных солдат, из них не менее 50 тысяч немцев, 150 тысяч итальянцев, 20 тысяч португальцев, группы фашистов из других стран Европы, около 90 тысяч марокканцев. (По данным комиссии под председательством Долорес Ибаррури, «в войне на стороне Франко принимало участие около 300 тысяч итальянских, немецких, португальских и марокканских солдат и офицеров».)

За первые два года войны Франко получил из Германии 650 самолетов, 200 танков, 700 артиллерийских орудий. Италия, по официальным данным, передала Франко 950 танков и бронетранспортеров, 1000 самолетов, 17 тысяч авиабомб, 1930 орудий, свыше 7,5 миллиона артиллерийских снарядов, около 241 тысячи винтовок, 10 135 автоматов, около 325 миллионов патронов, 7633 автомашины, 2 подводные лодки, 4 миноносца.

По данным, опубликованным в итальянской печати в июне 1939 года, итальянские летчики совершили в Испании 5318 бомбардировок, сбросив 11 584 тонны бомб, и сделали 86 420 вылетов.

Как велика была роль интервентов в гражданской войне, свидетельствуют, например, такие данные. Из 163 летчиков, сбитых в небе Испании и плененных республиканцами, 98 были итальянцы (60 процентов), 49 — немцы (30 процентов) и только 16 — испанцы (10 процентов).

В то время как против республиканцев действовали итальянские и немецкие армады бомбардировщиков и истребителей новейших конструкций, республиканцы могли противопоставить им всего 85 устаревших самолетов, из которых в середине октября остались в строю всего 1 бомбардировщик и 2 истребителя.

С каждым днем германо-итальянская интервенция в Испании обретала все более широкие масштабы, особенно после 18 ноября 1936 года, когда Германия и Италия официально признали правительство Франко. Против республики стали действовать авиационные, танковые, зенитные, инженерные и другие немецкие части, входившие в «легион Кондор», в котором насчитывалось 250 самолетов, в том числе 100 бомбардировщиков и 140 истребителей, 180 танков, сотни противотанковых орудий, а также другая боевая техника. Он стал главной ударной силой немецкого фашизма в Испании и крупным учебным центром. Здесь прошли обучение 56 тысяч офицеров и кандидатов в офицеры франкистской армии.

Одновременно на испанском фронте овладевали боевым опытом немецкие и итальянские солдаты и офицеры, проверялись принципы и совершенствовались методы ведения тотальной войны, способы применения современной боевой техники и оружия. На испанской земле гитлеровцы практически испытали все новейшие типы немецких самолетов — «Дорнье-17», «Юнкерс-88», «Хейнкель-51», «Мессершмитт-109», образцы зенитной и противотанковой артиллерии, стрелкового оружия, боевые и технические возможности танков и автомашин. Ценные сведения они получили в результате тщательного исследования у себя в стране образцов трофейных советских танков, эвакуированных с поля боя. «Испания для Германии стала высшей школой войны», более полезной, «чем десять лет обучения в мирных условиях». Так считал один из высших военно-политических руководителей Третьего рейха в 1939 году генерал-полковник, а с 1940 года генерал-фельдмаршал Вальтер Рейхенау.

Впоследствии, на Нюрнбергском процессе, разъясняя причины, побудившие Германию оказать помощь Франко, Геринг скажет: «Я советовал оказать помощь… во-первых, с целью предупредить господство коммунизма на этом театре и, во-вторых, с целью использовать предоставляющуюся возможность испытать мою молодую авиацию в техническом отношении».

Первый аргумент, как важный компонент идеологического камуфляжа, в общественном мнении на Западе культивируется и поныне, чтобы оправдать итало-германскую агрессию и оставить в тени действительные геополитические планы творцов политики «невмешательства». Полная ясность имеется и с реализацией второго аргумента, о чем Европа и мир хорошо осведомлены, особенно после разрушения Герники, испанского города, стертого с лица земли немецкой авиацией в конце апреля 1937 года.

Положение Франко, его мятежных войск, германских, итальянских и португальских интервентов более упрочилось, когда вслед за Германией, Италией и Португалией франкистский режим де-факто признали Англия и Франция. Осенью 1937 года они назначили при его незаконном правительстве своих представителей. В феврале 1939-го Лондон и Париж, а в апреле Вашингтон признали Франко официально и порвали дипломатические отношения с правительством Испанской республики.

Совместная помощь мятежникам сблизила фашистские державы. Италия окончательно определилась как верный союзник Германии в будущей агрессии против европейских государств, а затем и против Советского Союза.

25 октября 1936 года, в дни, когда мятежные войска стремились ворваться в Мадрид, было подписано соглашение, означавшее установление тесного военно-политического и экономического сотрудничества Германии и Италии. Их сближение прошло под лозунгами борьбы против СССР и «угрозы большевизма в Испании».

В обстановке эйфории, вызванной ожиданием близкой победы и неоправданно высокой оценкой собственных сил и возможностей, Германия и Италия разграничили сферы экономической экспансии на Балканах и в Дунайском бассейне. Германия, вопреки правительствам других стран, признала захват Италией Эфиопии. Стороны договорились о совместной линии в международной политике. Оформилась так называемая «ось Берлин — Рим», ставшая в мировой политике новым фактором, вокруг которой, по словам Муссолини, «смогут вращаться все европейские страны, желающие сотрудничества и мира».

Спустя три дня на встрече в резиденции фюрера в Берхтесгадене с министром иностранных дел Италии Г Чиано Гитлер заявил: «Германия и Италия сообща могут победить не только “большевизм“, но и Запад, включая Англию».

Вследствие этих действий баланс сил в Средиземноморье перемещался в пользу стран «оси» и тесно связанной с ними Испании.

Интервенция Германии и Италии обеспечила военное превосходство франкистов, превратила гражданскую войну в Испании в крупный международный региональный конфликт, очаг кровопролитного кризиса. Целью интервентов было не только свержение «красного правительства» и установление в Испании профашистского режима, а и укрепление позиций фашизма на юге Европы и в Средиземноморье с одновременным ослаблением влияния в этом регионе Англии и Франции.

«Первая битва за новый порядок», — так определил содержание гражданской войны в Испании генерал Франко, вождь мятежников, в пятую годовщину мятежа. Напомним: она отмечалась в июле 1941 года. Под новым порядком в то время разумели один «порядок» — немецко-фашистский, гитлеровский.

Дипломатия «невмешательства»

Если бы Испанскую республику поддержали государства, от которых во многом зависел мир в Европе, и помогли ей, согласно нормам международного права и уставу Лиги Наций, гражданская война в Испании была бы погашена в самом начале. Но у правящих кругов Запада были другие интересы и намерения.

Уже на третий день мятежа республиканское правительство обратилось за помощью к Франции, своему ближайшему соседу, где у власти пребывало идейно близкое ему правительство Народного фронта, возглавляемое Леоном Блюмом. На следующий день премьер-министр Франции телеграфировал: «Законное правительство дружественной страны, рожденное законными выборами, просит помощи, и наш моральный долг предоставить ему оружие. Кроме того, это совпадает с интересами Франции не допустить установления какой-либо формы фашизма на своих юго-восточных и восточных границах».

Французы согласились предоставить оружие законному правительству Испанской республики.

Очень скоро, однако, уже через две недели, все тот же Блюм отказался передать испанцам оплаченное ими оружие и предложил всем европейским странам запретить поставки вооружений в Испанию и строго придерживаться принципа «невмешательства». Вероятно, случилось это под давлением английского правительства, после экстренного визита Блюма в Лондон. В согласии с англичанами 2 августа он предложил всем европейским государствам и США договориться о «невмешательстве» в испанские дела. Невмешательство извне позволяло локализовать внутренний вооруженный конфликт, исключало его перерастание в общеевропейскую войну.

Так бы и случилось, если бы политика «невмешательства» предотвратила бы итало-германскую интервенцию.

На позиции Блюма, по-видимому, сказалось также его социально-классовое происхождение и общественное положение. Выходец из семьи богатого еврейского банкира, он получил среднее образование в одной из самых аристократических гимназий Парижа. С дипломом о высшем образовании, в 23 года, поступил на государственную службу. Одновременно занимался литературой и театром, стал известным критиком. Перед ним открылись двери салонов высшего общества. Во время Первой мировой войны Блюм стал начальником кабинета одного из министров-социалистов. На этом посту быстро расширил связи в деловом и политическом мире и так приобщился к «социализму». Избранный в 1919 году во французский парламент, сразу же возглавил социалистическую фракцию, хотя «социалист» этот был махровым буржуа, прилипшим к идее социализма, как банный лист к одному мягкому месту.

С победой Народного фронта Блюм возглавил его правительство, поскольку являлся лидером Социалистической партии Франции. Блюм не занял во внешней политике позиции, провозглашенные Народным фронтом. Вместе со своим министром иностранных дел Блюм отменил уже готовую сделку о продаже оружия законному правительству Испанской республики, а затем разорвал торговое соглашение с Испанией, по которому она могла закупать оружие у Франции, своего соседа.

Так вопреки настроениям народа и части членов своего правительства Блюм сделал выбор в пользу Англии, чьи правящие круги на словах выступали против всякого вмешательства в испанские дела, а на деле искали возможности для соглашения с Германией и Италией.

По поручению Блюма французский МИД разработал «Декларацию о невмешательстве в дела Испании». После ее одобрения 27 государствами Европы, в их числе были Германия и Италия, 24 августа 1936 года «Декларация» вступила в силу Ее подписал и СССР как европейская страна, полагая, что это поможет защитить интересы законно избранного правительства Испании. На следующий день по инициативе Франции и при активной поддержке Англии в Лондоне был создан Комитет по невмешательству в испанские дела. В его задачу входила координация политики невмешательства. В Комитет вошли представители всех европейских стран, кроме Испании и Швейцарии, у которой был постоянный нейтралитет. На поставки и продажу оружия в Испанию вводилось эмбарго (запрещение).

Политика «невмешательства» со стороны стран Запада преследовала совершенно иные цели, чем те, которые официально декларировались ими.

Очень скоро выяснилось, что словами о «невмешательстве» западные страны прикрывают самое грубое вмешательство во внутренние дела Испании, что эта политика — всего лишь ширма для их действий и действительных намерений. Английский министр иностранных дел в качестве важнейшей причины политики «невмешательства» со стороны Англии называл «страх перед коммунистическим правительством Испании».

На самом деле в первых составах испанского правительства не имелось ни одного коммуниста. В правительство Испании они вошли в сентябре 1936 года, было их всего два, да и занимали они второстепенные посты. Политику правительства определяли другие партии, входившие в Народный фронт Испании.

Деятельность Комитета по невмешательству свелась к бесплодным дискуссиям между послами и по совместительству главами делегаций. Протоколы дебатов, проходивших в этой эфемерной организации, ее подкомитете и комиссиях, составили 15 толстых томов, многие тысячи страниц. Они запечатлели бесконечные рассуждения представителей западных держав, озабоченных одним — не допустить принятия решений, направленных против Третьего рейха и фашистской Италии, пославших в Испанию многочисленные части вермахта и итальянской королевской армии.

Пока дипломаты вели дискуссии, итало-германская интервенция продолжалась. «Невмешательство» западных стран фактически сводилось к лозунгу «Лучше Гитлер, чем Народный фронт!».

С животной ненавистью к испанской революции и к Народному фронту, утрачивая такие важнейшие качества журналиста, как критический дух и объективность, ведущие обозреватели в Лондоне, Нью-Йорке, Париже пугали мир участием «русских дивизий» в войне на стороне Испанской республики. Хотя число одновременно находившихся в Испании советских офицеров и военных специалистов никогда не превышало 700–800 человек.

Западная печать и радио наперебой кричали, что Испания — это первый этап «большевизации Европы». Их бесчисленные газеты утверждали, что Советский Союз хочет «наложить руку на Испанию». Буржуазные средства информации шумно и громко рассказывали о «непрерывном потоке советского оружия» для республиканцев. Помощь Советского Союза Испанской республике стала объектом беспардонной фальсификации и очернительства.

Все попытки представителей Советского Союза добиться прекращения помощи мятежникам наталкивались на глухую стену. Их не хотели слышать и понимать. Нарком иностранных дел М.М. Литвинов 29 декабря 1936 года в ноте Советского правительства правительствам Англии и Франции писал:

«Советское правительство считает справедливым и желательным, чтобы судьба войны в Испании решалась исключительно самими испанцами».

Однако англо-французские «миротворцы» и фашистские агрессоры использовали лондонский Комитет по невмешательству с другой целью — максимально деформировать реакцию стран Западной Европы на испанские события и задушить Испанскую республику. Когда правительство Испанской республики обратилось в Лигу Наций с просьбой дать оценку многочисленным фактам нарушения принципа «невмешательства» и отменить эмбарго на продажу оружия, Совет Лиги Наций отказался рассматривать испанский вопрос по существу и передал его в Комитет по невмешательству, где хозяевами положения были англо-французские «миротворцы» и сторонники «невмешательства».

Если итало-германская агрессия преследовала цель укрепить позиции фашизма на Пиренеях и в Средиземноморье, то англичане и французы надеялись найти общий язык с мятежниками, оттеснить от Франко Германию и Италию и самим занять их место. В этом состоял скрытый смысл попыток Англии и Франции добиться «мирного урегулирования» испанского конфликта. Агрессоров и их «умиротворителей» привлекало стратегическое положение Испании, большую ценность имели ее богатые природные ресурсы, особенно запасы железной руды, горнорудные предприятия, минеральные месторождения страны.

Практика всех предшествующих и последующих лет доказала, что «невмешательство» оказалось разновидностью политики «умиротворения» агрессора, в которой западные страны обрели изрядный опыт, особенно Англия и Франция. Правящие круги Германии и Италии послали свои войска в Испанию, лишь убедившись, что ни Англия, ни Франция не собираются поддерживать Испанскую республику.

Не стояли в стороне от испанских событий и США. Они не подписали соглашение о «невмешательстве», но фактически его придерживались и были в Европе одной из главных опор политики «невмешательства». Без их молчаливого согласия она была невозможна.

В январе 1937 года американский конгресс распространил закон о нейтралитете, принятый в 1935 году, и на гражданские войны вне Американского континента. Американский «нейтралитет» лишил противников Франко возможности закупать оружие за океаном.

Еще один закон о нейтралитете американский конгресс принял в мае 1937 года. В отличие от прежнего он наделил президента США правом разрешать продажу военных материалов воюющей стране за наличный расчет и при условии их вывоза ее транспортом.

У Испанской республики не было ни валюты, ни океанских судов. На практике закон помогал ее врагам. Теперь США могли без всяких ограничений снабжать мятежников, умножать их силы. Таким оказался их «нейтралитет» на деле или «невмешательство» с обратной стороны.

Политику США определяли интересы американских монополий — тех самых, что сыграли решающую роль в возрождении германской военной мощи после Первой мировой войны.

Американские фирмы «Студебеккер», «Форд» и «Дженерал моторе» поставили Франко 12 тысяч грузовых автомобилей, причем по ценам ниже, чем державы «оси». Правительство США разрешило «Тексако», «Стандард ойл» и другим нефтяным компаниям снабжать бензином в необходимом количестве франкистские, итальянские и немецкие войска — без ограничений и в кредит, в счет американских займов. Сколь значительны были их поставки, свидетельствуют данные по компании «Тексако». В 1936 году она поставила 344 тысячи тонн бензина, в 1937-м — 420 тысяч тонн, в 1938-м — 478 тысяч тонн, а в 1939-м — 624 тысячи тонн.

Правительства Италии и Германии закупили в США авиационные бомбы, которые фашистские летчики сбрасывали на города Испании. «Мы читали, — признал президент США Рузвельт на пресс-конференции 21 апреля 1938 года, — что самолеты Франко сбросили на Барселону бомбы американского производства. Это возможно… Вероятно, их продали германскому правительству, что абсолютно законно, или немецким компаниям, что также совершенно законно, и направили в Германию, а затем они были перепроданы силам Франко».

Вместо осуждения фашистских варваров правительства Англии, Франции и США под предлогом «невмешательства» организовали блокаду Испанской республики. Это происходило в то время, когда усиливалась интервенция Германии и Италии, росла их военная помощь мятежникам генерала Франко.

Политика «невмешательства» превратилась в политику удушения Испанской республики. Ее инициаторы, как и прямые фашистские агрессоры, пренебрегли нормами международного права. Как известно, элементарные нормы международного права исключали всякую помощь мятежникам, выступившим против законного правительства, исключали всякое иностранное вмешательство во внутренние дела суверенной республики. Если бы они соблюдались, правительство Испанской республики имело бы возможность быстро покончить с мятежом.

Поступление германской и итальянской военной техники обеспечили мятежникам уже в августе и сентябре 1936 года значительные преимущества, особенно в авиации. Осенью 1936 года они одержали несколько крупных побед. 18 ноября Германия и Италия официально признали правительство Франко. Если раньше они посылали только военную технику и специалистов, то теперь — целые воинские части и соединения.

Но политика «невмешательства» имела еще одну изначальную цель. Правительства Англии, Франции и США видели в ней средство создания единого фронта против Советского Союза при участии Германии с Италией. Маневрировать же на почве «невмешательства» заставляла их позиция демократической общественности своих стран, которая была солидарна с испанским народом, помогала ему. Положение изменилось на рубеже 1937–1938 годов, когда в Англии и Франции к власти пришли Чемберлен и Даладье — сторонники прямого сговора с фашистскими державами.

Оценивая эту перемену, советский полпред в Лондоне И.М. Майский писал: «Чемберлен глубоко враждебен коммунизму и СССР. Ему совершенно не по силам перешагнуть через эту вражду ради создания единого фронта миролюбивых держав даже в целях защиты Британской империи. Больше того, он считает, что германский и итальянский фашизм смогут еще пригодиться английской буржуазии в качестве тарана в борьбе с коммунистической опасностью, идущей с востока. Вот почему вся его внешнеполитическая установка базируется не на сопротивлении агрессорам, а на сделке с агрессорами за счет третьих стран, если возможно, то и за счет СССР».

Дважды в течение 1938 года правительства Англии и Франции пытались поставить на колени республиканское правительство. В первый раз это случилось в апреле, когда они потребовали от законного правительства заключить «почетный мир» с мятежниками. В то время интервенты и мятежники нанесли мощный удар на арагонском фронте и прорвались к Средиземному морю. Отрезав Каталонию от центральной и южной части страны, они вышли на подступы к Валенсии. В результате стратегическое и политическое положение республики резко ухудшилось. В августе Англия и Франция еще более усилили давление на правительство Испанской республики. Они потребовали в ультимативной форме прекратить огонь, а некоторые горячие головы во Франции даже выказали намерение ввести свои войска в Каталонию, чтобы побудить республиканцев к капитуляции.

Участие иностранных войск на стороне мятежников вкупе с политикой «невмешательства» обеспечило решающий перевес сил в пользу врагов Испанской республики.

Советский Союз Испанской республике

Единственным государством, кто пришел на помощь испанскому народу, был Советский Союз. Испанская Республика могла приобретать оружие, военно-стратегические материалы, медикаменты и продовольствие только в СССР.

Советский Союз решительно выступил против вмешательства Италии, Германии и Португалии во внутренние дела Испании. В Лиге Наций и в Комитете по «невмешательству» советские дипломаты требовали прекращения помощи мятежникам со стороны всех государств. Когда стало ясно, что страны Запада на это никогда не согласятся, а будут все плотнее сжимать кольцо блокады вокруг Испанской республики, 29 сентября 1936 года Политбюро Центрального Комитета Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков) приняло решение об оказании военной помощи Испании.

Для СССР это решение означало обострение его отношений не только с Германией и Италией, но и с Великобританией и Францией, настойчиво рекомендовавшими ему придерживаться принципа «невмешательства». Было ясно, что дальнейшее сотрудничество с западными державами на почве так называемого «невмешательства» в испанские дела невозможно. Своими делами правящие круги Великобритании и Франции доказали, что с ними невозможно и сотрудничество в совместной борьбе против угрозы фашизма.

7 октября 1936 года советское правительство предупредило, что оно не будет соблюдать соглашение о «невмешательстве», если Германия и Италия не прекратят его нарушения. 16 октября генеральный секретарь ЦК ВКП(б) И.В. Сталин направил Хосе Диасу, генеральному секретарю Коммунистической партии Испании, телеграмму, опубликованную в тот же день в газете «Правда»: «Трудящиеся Советского Союза выполняют лишь свой долг, оказывая посильную помощь революционным массам Испании. Они отдают себе отчет, что освобождение Испании от гнета фашистских реакционеров не есть частное дело испанцев, а — общее дело всего передового и прогрессивного человечества».

23 октября 1936 года советский представитель в Комитете по невмешательству И.М. Майский направил его председателю письмо следующего содержания:

«Приняв Соглашение с державами о невмешательстве в испанские дела, Правительство Советского Союза рассчитывало, что Соглашение будет выполняться его участниками, что вследствие этого сроки гражданской войны в Испании будут сокращены, а количество жертв уменьшено. Истекший период показал, однако, что Соглашение нарушается рядом его участников систематически, мятежники снабжаются оружием безнаказанно, одна из участниц Соглашения — Португалия — превратилась в главную базу снабжения мятежников, а законное правительство Испании оказалось на деле под бойкотом, отнимающим у нее возможность закупить оружие вне Испании для защиты испанского народа. Таким образом, вследствие нарушения Соглашения создалось привилегированное положение для мятежников, что ни в коем случае не входило в расчеты Соглашения. В результате этого ненормального положения получилась затяжка гражданской войны в Испании и рост количества ее жертв.

Попытка представителя Советского Правительства положить конец практике нарушения Соглашения не нашли поддержки в Комитете. Последнее предложение советского представителя о контроле портов Португалии, являющейся главной базой снабжения мятежников, также не встретило сочувствия и далее не поставлено в порядок дня сегодняшнего заседания Комитета.

Таким образом, Соглашение превратилось в пустую, разорванную бумажку. Оно перестало фактически существовать.

Не желая оставаться в положении людей, невольно способствующих несправедливому делу, Правительство Советского Союза видит лишь один выход из создавшегося положения: вернуть правительству Испании права и возможности закупать оружие вне Испании, каковыми правами и возможностями пользуются все правительства мира, а участникам Соглашения предоставить право продавать или не продавать оружие Испании.

Во всяком случае, Советское правительство, не желая больше нести ответственность за создавшееся положение, явно несправедливое в отношении законного испанского правительства и испанского народа, вынуждено теперь же заявить, что в соответствии с его заявлением от 7 октября оно не может считать себя связанным Соглашением о невмешательстве в большей мере, чем любой из остальных участников этого Соглашения»,

Советский Союз не вышел из Комитета по невмешательству. Принятый в нем принцип единогласия давал возможность не допустить принятия решений, противоречащих интересам СССР.

Для Испанской республики это были тяжелые дни. Имея подавляющее превосходство в силах, в первую очередь в авиации, мятежные войска при поддержке интервентов уже давно вели генеральное наступление на Мадрид. Когда многим казалось, что республика доживает последние дни, в Испанию прибыло несколько транспортов, доставивших из Советского Союза оружие, танки, самолеты, снаряжение и инструкторов по авиации, танкам, артиллерии. 29 октября 1936 года советские танки впервые участвовали в контрнаступлении, которое помогло остановить наступление мятежников на Мадрид.

Ввод в действие свежих подкреплений позволил франкистским войскам приблизиться к окрестностям столицы. Бои на улицах Мадрида еще не начались, а с 4 по 6 ноября 1936 года иностранные газеты уже сообщали подробности о его падении. Радиостанция Бургоса ввела программу «Последние часы Мадрида». В ее первой передаче рассказывалось о порядке проведения военного парада. Франко поздравляли с победой, а в некоторых телеграммах генерала-мятежника величали императором.

В отличие от тех, кто не верил в возможность удержать Мадрид и был готов сдать его, 2 ноября Центральный комитет Коммунистической партии Испании обратился с воззванием, в котором призвал народ защищать город. В эти дни численность коммунистической организации столицы возросла в четыре раза. Из 23 тысяч ее членов 21 тысяча ушла на фронт. Созданный ею 5-й полк народной милиции стал школой будущих «стальных батальонов». КПИ делала все возможное, чтобы отстоять Мадрид. Лозунг коммунистов «No pasaran!» («Они не пройдут!») был сразу подхвачен всеми антифашистами.

В упорных боях 7–8 ноября 1936 года фашистские войска были остановлены на окраинах столицы. Мадрид превратился в крепость, о которую разбивались все усилия врага. Враг был отброшен. Выигранное время использовалось для создания Народной армии, укрепления тыла, мобилизации ресурсов страны.

Новое правительство Народного фронта во главе с социалистом Ларго Кабальеро, созданное в сентябре 1936 года из представителей всех антифашистских партий и организаций Народного фронта, в том числе коммунистов, приняло срочные меры для укрепления обороны республики. Главной задачей стало отныне формирование регулярной Народной армии. В то же время в интересах трудящихся начались социально-экономические преобразования: национализация банков, транспорта, крупной и частично средней промышленности. Аграрная реформа дала крестьянам землю. Был принят ряд законов об охране труда, увеличении заработной платы, социальном страховании. Тысячи людей стали обучаться грамоте. Двери университетов распахнулись для трудящихся.

Поставки в Испанию советского оружия и техники осуществлялись по правилам международной торговли и оплачивались в счет золотого запаса Испании, ранее депонированного в Государственном банке СССР. 15 сентября 1936 года в обстановке строгой секретности в Москву было отправлено свыше 510 тонн испанского золота. Осенью 1938 года правительство Советского Союза предоставило Испании кредит на сумму 85 миллионов долларов. С октября 1936 года по март 1937-го более 25 судов доставили республиканской армии оружие и боевую технику из СССР: 333 самолета, 256 танков, 60 бронеавтомобилей, 3181 станковых и 4096 ручных пулеметов, 189 тысяч винтовок, 1,5 миллиона снарядов, 376 миллионов патронов, 150 тонн пороха, 2237 тонн горюче-смазочных материалов. Испания получила 21 самолет, 16 танков, 243 орудия, 126 минометов, 874 пулемета, 62 640 винтовок, 441 тонну пороха, 11 автомашин, купленных во Франции, Чехословакии, Швейцарии и других странах.

Из-за блокады морского побережья флотами Германии и Италии, а также политики французского правительства, неоднократно перекрывавшего границу, доставка советского оружия и техники была сопряжена с огромными трудностями. Уже при проходе черноморских проливов транспорты из СССР попадали в поле зрения фашистских разведок, тут же сообщавших итальянскому флоту их названия и характер грузов. Лишь благодаря хорошо организованной системе проводки большинство кораблей благополучно прибывало в порты республиканской Испании. С октября 1936 года по июль 1937-го фашистские пираты задержали 96 советских судов, а 3 из них потопили.

По причине блокады, усилившейся с августа 1937 года, советские поставки из черноморских портов резко снизились, а с октября прекратились полностью, и возобновились в декабре 1937 года из балтийских и северных портов. Но теперь они совершались эпизодически из-за препятствий с транспортировкой грузов через территорию Франции. Если до сентября 1937 года военные грузы Испанской республике доставили 52 транспорта, то в 1938-м — только 13, а в январе 1939-го — всего 3.

С октября 1936 года по январь 1939-го СССР поставил в Испанию 648 самолетов, 347 танков, 60 бронеавтомобилей, 1186 орудий, 20 486 пулеметов, 497 813 винтовок.

На стороне Испанской республики сражались около 3 тысяч советских добровольцев. Это были военные советники, летчики, танкисты, моряки, различные специалисты военного дела, переводчики, прибывшие в Испанию, чтобы обучить солдат и молодых командиров Народной армии обращению с современной боевой техникой и оружием. Проявляя личное мужество, они показали, как следует сражаться в воздухе и на современных танках, как бороться с самолетами и танками противника. Из них около 200 погибли в боях. Более 160 советских летчиков-добровольцев сражались в небе Испании в составе республиканской авиации. За мужество и отвагу в боях 59 добровольцам было присвоено звание Героя Советского Союза.

Главным военным специалистом был генерал Я.К. Берзин. До приезда в Испанию он возглавлял разведывательное управление Красной армии. Генерал Григорий Михайлович Штерн с 1937 года по 1938-й был советником при правительстве Испанской республики, а позже, во время боев с японскими интервентами у озера Хасан и на реке Халхин-Гол, командовал 1-й отдельной Краснознаменной армией. В числе пяти военных советников при генерале Рохо, командующем республиканской армией, был будущий Маршал Советского Союза Кирилл Афанасьевич Мерецков. Среди девяти военных советников при штабе республиканских ВВС был прославленный летчик Яков Владимирович Смушкевич, впоследствии генерал-лейтенант авиации, дважды Герой Советского Союза. В числе четырех военных советников при штабе артиллерии Народной армии Испанской республики был Николай Николаевич Воронов, впоследствии главный маршал артиллерии, Герой Советского Союза.

Военными советниками в республиканской Испании были и другие, впоследствии известные военачальники Красной армии, прославившиеся в Великой Отечественной войне. Родион Яковлевич Малиновский в годы Великой Отечественной войны командовал армиями и фронтами. С 1944 года Малиновский — Маршал Советского Союза, дважды был удостоен звания Героя Советского Союза, а впоследствии стал министром обороны СССР. Прославился как военный советник в республиканской Испании Павел Иванович Багов. В Великую Отечественную войну командовал 65-й армией, отличившейся в Сталинградской битве.

За подвиги в боях за свободу испанского народа звания Героя Советского Союза был удостоен Александр Ильич Родимцев. Его имя стало широко известно как командира 13-й гвардейской стрелковой дивизии, сыгравшей огромную роль в боях за Сталинград. Еще раз звания Героя Советского Союза генерал-полковник Родимцев был удостоен за героизм, проявленный в Великой Отечественной войне.

Советские военные специалисты помогали не только сухопутным войскам и авиации Испанской республики. Среди них были и военные моряки высокого ранга. Они участвовали в оперативной работе штаба испанского военно-морского флота, стоявшего в Картахене, одной из крупнейших военно-морских баз Западного Средиземноморья. Через Картахену поступала значительная часть военных грузов из СССР. Наиболее выдающийся среди них — Николай Герасимович Кузнецов, в будущем адмирал флота Советского Союза, народный комиссар Военно-Морского Флота СССР.

Интернациональные бригады

Борьбу испанского народа против фашизма поддержали демократические силы разных стран. Это были представители различных классов и социальных групп, люди с разными политическими и религиозными убеждениями. Дважды, 7 ноября и 28 декабря 1936 года, Исполнительный комитет Коммунистического интернационала (ИККИ) обращался к Социалистическому рабочему интернационалу и Амстердамскому интернационалу профсоюзов с предложением организовать совместную помощь испанскому народу. С этой целью им предлагалась широкая программа единых действий всех антифашистских сил. Коминтерн призывал развернуть международную кампанию в защиту Испанской республики, организовать вербовку добровольцев с военной подготовкой для отправки в Испанию.

Лишь 21 июня 1937 года на встрече в Анмасе (Франция) делегации Коминтерна и Социнтерна достигли соглашения о совместной политике в испанском вопросе. Однако лидеры Социнтерна вплоть до конца войны в Испании не откликнулись ни на один призыв Коминтерна и практически ничего не сделали в поддержку испанского народа.

По инициативе Исполнительного комитета Коммунистического Интернационала в Париже был создан Комитет по координации усилий, предпринимаемых компартиями и другими демократическими силами. Кроме сбора средств он закупал и отправлял в Испанскую республику оружие и военную технику. С этой целью Французская компартия даже организовала специальную кампанию.

Благодаря усилиям мирового коммунистического и рабочего движения свободу и независимость испанского народа защищали добровольцы из 54 стран. Чтобы попасть в Испанию, им приходилось преодолевать большой и трудный путь, часто без паспортов, виз и денег, в товарных поездах, трюмах пароходов, пробираться по бездорожью, глухими ущельями и горными тропами, прячась от пограничной охраны, полиции и контрразведки. Первые группы этих героических людей вступили в сражение с фашистами еще в июле и августе 1936 года.

В октябре и ноябре из антифашистов-добровольцев было сформировано шесть интернациональных бригад. В их составе сражались 8,5 тысячи французов, около 5 тысяч немцев, почти 5 тысяч поляков, 4 тысячи итальянцев, 2 тысячи англичан, столько же чехов, 1,7 тысячи австрийцев, тысяча венгров. Общее число интернационалистов, по подсчетам К. Сверчевского, одного из руководителей интербригад (опубликованы в «Историческом архиве» за 1962 год, № 2, с. 172), превысило 42 тысячи человек.

По данным комиссии под председательством Долорес Ибаррури, «общая численность бойцов интернациональных бригад за все время войны не превышала 30–35 тысяч человек. Обычно в рядах Народной армии действовало не более 16–18 тысяч иностранных добровольцев».

Не менее 20 тысяч бойцов интернациональных бригад погибли в боях, пропали без вести, умерли от ран или получили ранения. С конца 1936 года потери в личном составе интербригад стали восполняться испанскими бойцами. К лету 1937 года на них приходилось до 60 процентов состава интербригад.

23 сентября 1937 года правительство Испанской республики включило интернациональные бригады в Народную армию.

Республика сражается

Мятежные войска, наступавшие с юга и юго-запада, с каждым днем все ближе подходили к Мадриду. На 12 октября 1936 года было назначено их вступление в столицу. Народная милиция, измотанная в боях, отчаянно сопротивлялась. Большой урон ей наносила немецкая и итальянская авиация. Положение на фронте стало меняться, когда 27 октября 1936 года южнее столицы в бой вступили первые советские танки, а неделю спустя в небе Мадрида появились первые советские самолеты-истребители. Народ воспрянул духом. Первое наступление франкистов на Мадрид было отбито.

Второе наступление на Мадрид планировалось завершить вступлением в столицу 8 ноября. Уверенность в его успехе была столь велика, что в этот день предусматривалась богослужение в церквах, празднование предполагалось в ресторане, даже утвердили меню и список званных гостей.

Советская боевая техника существенно укрепила оборону Мадрида. Прошло то время, когда в воздухе господствовали немецкие и итальянские бомбардировщики «Юнкерсы» и «Савойи», прикрываемые истребителями «Не-51» и «Фиат СЯ-32». 3 ноября над Мадридом появились первые советские истребители, прозванные испанцами «чатос» («курносые»). В этот день за пределами города они сбили несколько «Юнкерсов» и «Фиатов». 5 ноября в воздушной дуэли вражеская авиация потеряла еще пять «Фиатов», а 6 ноября — два «Юнкерса», один «Фиат», два «Не-51». С 8 по 11 ноября советские истребители и бомбардировщики удвоили свою активность. В воздухе и на земле они уничтожили еще несколько самолетов.

13 ноября над Мадридом развернулось большое воздушное сражение. Вышедшие на улицы тысячи жителей столицы стали свидетелями впечатляющей победы советских и испанских летчиков.

Чтобы вернуть прежнее господство в воздухе, Франко просил Третий рейх прислать воздушную армию. Немцы прислали легион «Кондор», о боевом составе которого выше уже говорилось.

Народная армия успешно отразила наступление противника на Мадрид в ноябре 1936 года и заставила его изменить направление своих ударов. Фашисты перешли в наступление на реке Харама, южнее Мадрида. Их поддерживали немецкие танки, артиллерия и авиация. Здесь противнику противостояли не разрозненные отряды милиции, а регулярная Народная армия. Измотав противника в оборонительных боях, ее части 18 февраля 1937 года предприняли решительные контратаки и оттеснили врага к его исходным позициям на реке Харама. Это было первое крупное сражение, выигранное Народной армией.

8 марта 1937 года мятежники, поддержанные итальянским экспедиционным корпусом, предприняли новое наступление на Мадрид, но теперь с севера, из района Гвадалахары, имея перед собой лишь плохо вооруженную дивизию неполного состава. Прорвав фронт, противник устремился на Мадрид. Однако республиканское командование сумело перегруппировать силы с южного на северный участок мадридского фронта, перебросило сюда значительные силы авиации. Измотав противника в упорных оборонительных боях, 18 марта республиканцы нанесли мощный контрудар и отбросили противника от Мадрида. Под Гвадалахарой Народная армия доказала способность не только успешно обороняться, но и успешно наступать.

С 30 марта 1937 года войска Франко перешли в наступление на Страну Басков, имея целью овладеть береговой линией Бискайского залива. Затяжные бои продолжались до осени. Чтобы сломить моральный дух басков, фашисты впервые перешли к «стратегии нового типа», ставящей целью принуждение противника к капитуляции посредством террора. 26 апреля 1937 года город Герника с пятитысячным населением, самый древний из городов Страны Басков, расположенный в шести километрах от линии фронта, подвергся варварской бомбардировке германской и итальянской авиацией. Позднее начальник штаба легиона «Кондор» напишет об операции 26 апреля как о «самой удачной» из всех, осуществленной его бомбардировщиками с начала наступления франкистов на Страну Басков.

Трагедия Герники — первая в «тотальной войне», развернутой фашизмом и милитаризмом в Европе и Азии. Ее продолжением будет разрушенный Ковентри, атомная бомбардировка Хиросимы.

В начале мая в Народной армии имелось более 410 тысяч человек, у франкистов — 258 тысяч. Благодаря помощи Советского Союза защитники республики добились перевеса сил в танках и авиации. Если в ноябре 1936 года у них было 98 самолетов, в марте 1937-го — 118, в мае — 226, то в июне — 278, в то время как у мятежников и интервентов в июне имелось 230 самолетов.

Летом и осенью 1937 года Народная армия провела несколько наступательных операций. Особенно значительными из них были под Мадридом (в июле) и в районе Сарагосы (в августе — сентябре). В декабре 1937 года, чтобы не допустить готовившегося фашистами наступления на Мадрид, республиканцы провели крупную операцию под Теруэлем. Они имели 135 орудий, 92 танка, 60 броневиков. Здесь была сосредоточена почти вся республиканская авиация. К 22 декабря части Народной армии завершили окружение города, а в начале января 1938 года овладели им.

Хотя Народная армия показала возросшую боеспособность, но конечные цели ее наступательных операций не были достигнуты, а результаты скоро утрачены, что резко ослабило ее позиции. Причин для этого имелось много. Главная же была в том, что республиканцы стремились сразу овладеть многими второстепенными объектами, а это распыляло их силы. Не было у них и четкого стратегического плана ведения войны, вследствие чего тактические успехи на одних фронтах не поддерживались на других. Да и высший командный состав был в плену пассивно-оборонительной стратегии и не соответствовал требованиям времени и уровню решаемых задач. О его косность и инертность, профессиональные предрассудки и обветшалые традиции разбивался революционный энтузиазм масс, воодушевленных революционными идеями и целями и готовых к смелой и решительной борьбе.

С потерей ряда провинций страны в армии и руководстве некоторых партий Народного фронта все более росли капитулянтские настроения, утрачивалась вера в возможную победу.

Единое командование Народной армией, несмотря на предложения коммунистов, так и не было создано, что также пагубно сказывалось на общем положении в армии. Главный военный советник Г.М. Штерн, прибывший в Испанию из СССР, в этой связи сделал заключение: «Боясь коммунистов, “вожди “ хотят растащить или угробить основную силу революции — мадридскую армию, а если надо, то и с Мадридом вместе…»

Недовольство партнеров в правительственной коалиции вызывал также рост авторитета и влияния Коммунистической партии Испании. Она проявляла себя как последовательная и решительная защитница республики. КПИ превратилась в самую большую партию и влиятельную политическую силу. К марту 1937 года по сравнению с июлем 1936 года, когда начался фашистский мятеж, численность КПИ выросла в 2,5 раза и достигла почти 260 тысяч человек, из них 60 процентов составляли промышленные и сельскохозяйственные рабочие. Более 120 тысяч коммунистов сражались на фронте. В сентябре 1937 года численность КПИ поднялась до 329 тысяч членов. Половина их — 167 тысяч — находилась на фронте, что превышало 40 процентов всего личного состава действующей армии.

Ларго Кабальеро, возглавлявший правительство социалист, чтобы не допустить роста авторитета КПИ, мешал выполнению тех декретов, которые принимались под влиянием коммунистов, и пытался даже ценой ослабления армии и тыла подорвать влияние компартии, запретить всякую партийную деятельность в армии и сместить членов КПИ с командных постов. В этом его поддержали лидеры троцкистов и анархо-синдикалистов, к которым Кабальеро проявлял терпимость. Пытаясь захватить власть, эти две партии — они тоже состояли в Народном фронте и их представители входили в правительство — в начале мая 1937 года спровоцировали контрреволюционный путч в Каталонии. Такова была степень «единства» Народного фронта и его правительства. 17 мая Кабальеро вынужден был уйти в отставку.