Тиоли Гринь Анна
Он свернул к лесу, покрывавшему пологий склон горы, так что всего через полчаса быстрой ходьбы мы оказались под спасительным укрытием крон.
— Подожди, — все еще надеясь расспросить Дже Хёна, позвала я. — Подожди. Объясни мне.
— Что объяснить? — опускаясь на ближайший валун, вяло уточнил дракон.
— Ты выбрался из пещер? — решала начать я с самого начала.
— Это было сложно, но возможно, — спокойно отозвался Дже Хён.
— Ты выглядишь… — Я прикусила губу, не зная, как сформулировать свои выводы.
— Да, именно так я и выгляжу, — вздохнул дракон.
Закусив губу, я сдержала желание спросить о ранах. Это ведь совсем неправильно, да и не поймет Дже Хён моего странного для этого времени интереса. Это в двадцать первом веке девушка будет жалеть молодого человека, которого избили, и переживать за него. Здесь же… Жив — уже хорошо.
— Не смотри ты так, — вздохнул Дже Хён, перехватил меня за запястья и потянул к себе, вынуждая сесть рядом. — Не надо.
— Почему? — зная, что вопрос опасен, уточнила я.
— Потому, — хмыкнул он.
Я полуобернулась к нему и тут же покраснела под внимательным взглядом дракона. Хорошо, что приближающаяся ночь скрыла мою реакцию.
— Ты… выбрался из пещеры и… — прокашлявшись, продолжила я расспросы.
— Это было сложно, но возможно. — Дракон покрутил головой, осматриваясь. — Я и сам не ожидал, что окажусь настолько живучим.
Я не могла не согласиться с ним. Выглядел он не так плохо, как я ожидала.
— Несколько дней в клане меня держали взаперти, не подпускали никого. Дже Су еле удалось отвертеться от наказания за выполнение моей просьбы.
Я промолчала, хотя прекрасно поняла, о чем упомянул Дже Хён.
— Он…
— Он проводил меня до берега и немного вниз по течению, а оттуда я сама дошла до Хверен, — перебив дракона, сказала я. — Там встретилась с Яозу.
Мне очень хотелось поговорить про жизнь в деревне, о людях, о Жу. Просто прислониться к Дже Хёну плечом и все-все рассказать, как самому близкому и родному. Но эта идея через секунду показалась мне совершенно нелепой.
— Почему ты не осталась с ачжосси, мелкая? — требовательно спросил Дже Хён. — Зачем ушла из деревни?
— Война скоро, — сообщила я дракону. — Скоро война, Дже Хён. Люди из деревни собрались в горы. Яозу должен был увести всех, кого смог уговорить.
Вспомнив про ачжосси, я понадеялась, что ему удалось уйти подальше и скрыться с жителями деревни в непроходимых горных лесах.
— Но почему ты не ушла с ними? — задал закономерный вопрос дракон.
Мне не хотелось говорить, ведь если я начну объяснять, придется признаться во всем. Вряд ли Дже Хён поймет меня.
— Тиоли! Ответь!
— Вчера в деревне был твой брат… — пробормотала я и умолкла.
— И?.. — требовательно спросил дракон. — Зачем?
Я шумно выдохнула и глянула на Дже Хёна. Не поймет ведь. Не поймет. Да и я не смогу объяснить так, чтобы понял.
— Я выбрался из пещеры и первое, что увидел, это мелкую… в немыслимом полете на спине одной… — прошипел Дже Хён. — Додумалась!..
— Так вышло. — Не столько оправдываясь, сколько констатируя факт, я пожала плечами.
— Это надо было придумать!.. — рыкнул дракон. — И ради чего?
Интересно, он точно хочет, чтобы я призналась? Сказала, что проделала все ради него, дракона, которого, как оказалось, и не надо было спасать?
— Дже Хён…
Теперь уже поздно сожалеть и посыпать голову пеплом. Да, я могла бы сообразить, что Чжи Вон попытается меня убить, но в ту минуту я думала больше о Дже Хёне, чем о себе. Вот и сглупила.
И, как выяснилось, не только в этом.
— Это ты наслал туман? — спросила я, преодолевая неловкое молчание.
Дракон кивнул и со вздохом потер виски.
— Получилось не сразу… Мелкая, ты хоть представляешь, о чем я думал, пока спускался и шел к реке? Ты могла разбиться, Чжи Вон могла тебя убить. Тебя могли заметить солдаты.
Нотки тревоги в его голосе польстили моему самолюбию, и я едва сдержала слабую улыбку.
— Чжи Вон была уверена, что ты умрешь в пещере, — тихо промолвила я. — Она очень в это верила и рассчитывала на твою смерть.
— Теперь я почти бессилен как дракон, — усмехнулся Дже Хён. — Даже обратиться сил не хватит.
— Они лишили тебя…
— Нет, — Дже Хён покачал головой, — не в этом дело. Я просто израсходовал больше, чем мог, когда пытался сопротивляться.
Я вопросительно воззрилась на него, хотя и сомневалась, что он увидит мой взгляд.
— Обычное дело, — хмыкнул дракон и нервно захохотал. Как очень уставший человек.
— И что теперь?
— Я должен попытаться еще раз, — просто ответил он.
— Что? — Я вскочила, не в силах усидеть на месте. — Что?
— Я должен, — пожал плечами Дже Хён.
— Ты никому и ничего не должен! — выкрикнула я, теряя терпение и спокойствие. — Слышишь, ты, свихнувшийся ящер? Не должен ты! Никому и ничего! Не веди себя глупо! Слышишь? Дже Хён!..
— Почему ты говоришь так, будто знаешь все лучше меня? — резко оборвал он мою тираду.
Я промолчала, хотя очень хотелось ударить дракона, сделать ему больно.
Мы всегда пытаемся перенести нашу боль в ее физическое воплощение, и все лишь ради того, чтобы не страдать еще сильнее внутри себя. Выплеснуть эмоции проще, чем пережить их и принять внутреннюю истерию с пониманием и мудростью.
Я сдержала первый порыв, дальше стало проще. Свет вновь зажегся, тьма отступила, и я смогла думать.
— Я не знаю, — спокойно пробормотала я. — Не знаю. Но у меня было пять лет, чтобы понять и принять кое-что.
— И что же, мелкая? Что ты приняла? — язвительно спросил Дже Хён.
Я лишь усмехнулась, с пониманием наблюдая за ним. И, кажется, этим еще больше раздражала его.
— У меня теперь тоже нет дома, — медленно, пробуя эти горькие слова на вкус, произнесла я, точно зная, что не смогу рассказать всего. Но именно сейчас, наблюдая за ним, я видела себя годы назад. И видела, насколько мы похожи.
Он непонимающе уставился на меня, прищурился и не спросил, что за чушь я несу. Не напомнил мне, что у ноби нет и не может быть дома. Он услышал в моем тоне то, что я пыталась донести, и теперь будто давал мне право выговориться.
Услышит ли? Не знаю, но я все равно скажу.
— У меня уже пять лет нет дома. Я потеряла его. И не могу вернуться обратно. Это не так, как у тебя. Твоя семья может с тобой видеться, ты можешь жить спокойно, зная, что они счастливы… А я не могу. Я не знаю, что сейчас с моими родителями! Они вечно ссорились и, думаю, сильно поругались в тот день, когда узнали новости. Мне больно, и сердце рвется на части при мысли, как им сообщают, что их дочь умерла. Но я даже этого не могу видеть. Не могу узнать. Я как живой мертвец, что лежит в гробу… Мыслить можно, но вот ни одно из чувств не действует. Но я жива! Я приспособилась жить так, как получается. В этом теле, в этом времени! В таких условиях. Если бы я могла… Если бы я могла… Но нет! Поэтому я создала свой дом. Вот здесь. — Я прижала ладонь к сердцу. — Там мой мир. Мой дом. Там всё как раньше. Как когда я была другой.
Я умолкла, только теперь осознав, что сказала все это вслух, а не подумала. Зажмурившись, я сидела несколько минут, ожидая, что Дже Хён обзовет меня фантазершей и выдумщицей.
— Мелкая, — задумчиво пробормотал дракон. — Ты…
— Что? Ну что? Что? — Хотелось сдержаться, но я не смогла. Слезы сами собой потекли по щекам, и я всхлипнула, вытирая их тыльной стороной ладоней.
— Мелкая, — повторил Дже Хён.
И я не выдержала, с криком выдохнула, выплескивая злость и отчаяние, и ударила кулачками его по груди. Он скривился от боли, но промолчал, позволяя мне раз за разом бить его.
Мне хотелось выместить все то, что накопилось, все переживания и всю боль. Я плакала, всхлипывала, вытирала слезы и чувствовала себя маленькой и никчемной.
— Тише, — вдруг произнес дракон, будто все это время дожидался определенного момента в моей запоздалой истерике. — Тише.
Он перехватил мои кулачки и потянул на себя, вынуждая меня податься вперед и почти уткнуться лицом ему в грудь.
— Тише, — повторил Дже Хён и обнял меня за плечи.
Не отдавая себе отчета в том, что делаю, а может… и не желая задумываться, я разрыдалась еще громче и стиснула сначала одежду дракона, а потом и его холодную широкую спину.
Он гладил меня по волосам, как маленькую, вытаскивая крупицы земли и мелкие травинки, успокаивающе похлопывал по плечу, а я все не могла успокоиться. В конце концов я обессиленно замерла, прислонившись лбом к его плечу, вздрагивая от беззвучных всхлипов.
— Успокоилась? — на удивление ласково спросил дракон, отодвигаясь и заглядывая мне в глаза. — А, Тиоли?
Я кивнула и покраснела. Даже дома ситуация показалась бы мне не самой правильной. Не должна девушка плакать в объятиях мужчины, если между ними ничего нет. Ни в коем случае.
Но…
— Прости, — пробормотала я и попыталась отсесть подальше.
Дже Хён не дал, перехватил руками за талию и… пристроил себе на колени.
— Что… — начала я, собираясь узнать, зачем он это сделал, но он прервал меня, пристроив мой подбородок себе на плечо.
— Тш… — велел он. — Помолчи.
Я послушно умолкла, прислушиваясь к дыханию дракона, находя в нем покой и расслабление.
Как же приятно просто знать, что человек, ставший так неожиданно и необъяснимо важным в твоей жизни, находится рядом. Он жив, с ним все хорошо. И не надо гадать, не надо терзать себя домыслами.
— Ты теплая, — вдруг произнес Дже Хён, крепче обнимая меня. Я послушно прижалась к нему плечом, делясь теплом.
— Дже Хён, — позвала я, из-под ресниц рассматривая в темноте его лицо, больше додумывая, чем видя.
— Тише, — попросил он, — просто сиди. Хорошо?
Я кивнула и вновь замерла:
— Так зачем? — через несколько минут спросил Дже Хён.
— Что «зачем»? — уточнила я сонно, убаюканная его успокаивающими объятиями.
— Зачем ты здесь?
Наверное, спроси он минутой позже, когда я почти полностью погрузилась в дрему, то я ответила бы прямо. Просто открыла бы рот и рассказала, что он мне нравится, что я даже влюблена в него немного, что в моей душе появилась и не уходит потребность находиться рядом. И не важно, что мы разные…
Совсем не важно.
Пусть.
Да, мы вода и огонь, что никогда не смогут существовать рядом, не разрушая друг друга.
— А ты почему? — решила я сменить тему. Пусть он ответит, а не заставляет меня выворачивать душу наизнанку.
— Я уже говорил, — вздохнул Дже Хён.
— И все же, — не сдавалась я.
— Мелкая, — явно поморщившись, пробормотал дракон, — не надо.
— Ладно, — с сожалением вздохнула я и плотнее прижалась к нему.
Он, словно сам того не замечая, осторожно поглаживал меня по спине, то и дело задевая обрывками цепей.
— Подожди. — Я чуть подалась назад и перехватила руку Дже Хёна.
— Их сложно снять, — с сожалением произнес дракон.
Я его не слушала, увлеченная конструкцией браслетов: две изогнутые пластины, надежно соединенные заклепками.
Прикусив верхнюю губу, я долго приноравливалась то так, то эдак, заслужив резонный вопрос Дже Хёна:
— Что ты задумала, мелкая?
— Подожди, — велела я и ладошками обхватила металл так, чтобы не касаться кожи дракона.
— Эй! — возмутился Дже Хён, почувствовав, как браслет нагревается, но больше ничего сказать не успел — браслет со скрежетом скатился с его запястья вниз на камни.
Со вторым браслетом я проделала то же самое и лишь потом посмотрела дракону в глаза.
— Ты быстро учишься, — после паузы заметил он.
Пожав плечами, я вновь прислонилась к груди Дже Хёна и спросила:
— Так все же?
— Я же сказал, что волновался, — смирился и ответил он. — Кто не будет волноваться, если и без объяснений понятно, почему ты здесь?
Повернувшись так, чтобы он не увидел, я улыбнулась.
Даже в таком виде его слова имели для меня огромное значение.
— Я очень переживала за тебя, — едва слышно пробормотала я.
— Мелкая, — привычно произнес Дже Хён.
— Что? — Я подняла голову, чтобы хоть попытаться рассмотреть лицо дракона, и в этот миг он меня поцеловал. Нежно и осторожно. Будто и не его губы касаются моих, а лишь прохладный ветерок в темноте, что приносит дурман радости и пьянящий вкус свежескошенной травы.
Голова немного закружилась, на секунду показалось, что вот-вот вынырнет откуда-то и боль, но Дже Хён остановился раньше, словно почувствовав переломный момент.
— Ты…
— Я в порядке, — перебила я дракона и улыбалась. — В этот раз ничего.
— Хадже и Ган Ён, огонь и вода, — вздохнул он и ладонью прижал мою голову к своему плечу.
Он больше ничего не сказал, но в интонации я различила много того, что и сама понимала: да, мы разные, но связаны. Мы будто две криницы, что сплетаются воедино в речном потоке, или лепестки огня, что нельзя разделить, не обжегшись. Пусть и быть вместе, похоже, едва ли можем.
— Ты говорила про… свой дом, — выдохнув мне в волосы, отчего стало немножко щекотно, напомнил Дже Хён.
— Я… — Замявшись, я не знала, что именно должна ответить.
В приступе злости я наговорила больше, чем должна была. И как теперь выкручиваться?
— Покажи мне, — очень тихо попросил он, и от неожиданности и странности просьбы я в удивлении воззрилась на него, словно дракон сказал что-то поистине немыслимое.
Он мне верит? Он понимает? Он понял, что я пыталась сказать?
Мысли хороводом кружили в голове, но я отбросила их и попыталась принять решение. С главой клана Хадже я уже проверила, что мои образы могут видеть посторонние, но то был нахальный взлом сознания.
— Как? — выдохнула я, растерянно моргая.
Дже Хён сел прямее, задумчиво почесал боковую поверхность мизинца, а потом положил ладонь мне на руку.
— Думай, — велел он. И я доверилась.
Глава 17
Я думала, теряя связь с реальностью и не понимая, где лишь мои мысли, а где сны, что сменяют один другой. Засыпала и просыпалась, а потом снова не находила внятного объяснения.
Я видела дом, события прошлого, места и местечки, слишком важные и нужные, чтобы о них можно было бы так просто забыть.
Это вообще нелегко. Нельзя банально взять и выбросить воспоминания, ощущения, запахи и ассоциации, как мусор, как хлам. Можно забыть, можно упустить из виду, но потерять или забыть полностью нельзя. Да, время стирает грани, оставляя в памяти только кусочки, как мозаику или пазл. Но и этого хватит, чтобы, как по ступенькам, пройти далеко-далеко, рассматривая детали.
Сознательно вспоминая все, я никак не могла выстроить цельный образ. Во многом как раз из-за обрывочности воспоминаний. И это расстраивало.
Да, зная, что и где искать, я сумею разобраться в мельтешении картинок, но вот для постороннего человека… Что видит он?
Мне самой моя память напомнила безумную старую коммуналку: длинный, как кишка, коридор и двери по обе его стороны. Большинство дверей заперто, ведь у каждого есть то, что даже осознанно не покажешь. А вот этот коридор — совсем иное дело. Он старый, узнавший многое и многих. Плитка на полу рывками сменяется то паркетом, то линолеумом, и мысли мои, как по лесенке, перескакивают из воспоминания в воспоминание: вот пол школы, вот плитка во дворе, где я разбила коленку и потом долго плакала, пытаясь стянуть порвавшиеся новые колготки. А вот обои на стене, что отслаиваются лоскутками, — это из того дня, когда мы дружно затеяли ремонт в моей комнате, а потом несколько недель спорили, как лучше оторвать приклеенную как на века бумагу. Вот белая краска, осыпавшаяся и выгоревшая на солнце, а под ней — голубая, в которую добавили синьки, раз настоящей, цветной краски для дачного домика добыть не удалось. На потолке пятнами и обрывками обои, а рядом плитка, как в поликлинике.
Все разное, странное и соединенное вместе моим подсознанием.
Вот картина с выбитым стеклом, а рядом приклеенный прямо на неровную стену календарь с безумным ромашковым полем. Под календарем моющиеся обои с рисунком «под деревянный срез», а сверху выключатель с советским значком качества, засиженный мухами.
Лампы все разные: и пластик, и стекло. У самого тупика подмигивает единственной лампочкой из пяти хрустальная люстра, которую полагалось время от времени разбирать, чтобы отмыть каждую детальку в мыльном растворе.
Одна из стен почти чистая и опрятная — воспоминания о новой квартире, где мы жили до развода родителей. Она даже пахнет особенно, немножко кофе и мандаринами.
Я открыла первую попавшуюся дверь, чтобы оказаться в центре водоворота из образов. Здесь было все: и поездки к морю, и походы, и прогулки с бабушкой в парке у их с дедушкой дома, и тихие вечера, и ссоры родителей. Даже город был, но как-то немножко сверху, будто с высотки: ветер, рев моторов машин, ночная свежесть и едкий прилипчивый запах из смеси выхлопов и еды.
Я улыбнулась и вздохнула. Пусть все увиденное странно, несуразно, временами в чем-то отвратительно, но это прошлое, которое мне так не хочется отпускать. Та жизнь, вернуться к которой мне все еще хочется, но уже чуть меньше, чем раньше.
Вода неспешно омывала валуны, ласковыми гребнями гладя подмытый каменный выступ, так что создавалось впечатление, что сидишь на огромном, замершем над водой лепестке цветка.
Мне хотелось сказать многое и многое спросить, но я помалкивала, боясь спугнуть странное и в чем-то ускользающее мгновение покоя и радости. И грусти.
Дже Хён растянул ленту на рукаве и спустился к самой воде, чтобы с наслаждением окунуть ладонь в родную стихию. Я не видела эффекта, но почти физически чувствовала, как ему становится легче и как возвращаются к дракону силы.
— Как ты себя чувствуешь? — тихо спросила я, кусая губы.
Молодой человек не ответил, может, даже не услышал меня. Он закрыл глаза и медленно втянул воздух в себя. Кожа Дже Хёна на глазах темнела, приобретая естественный оттенок.
Когда солнце окрасило небо восходом, мы будто сговорились не обсуждать то, что видел или не видел дракон. Его я в своих воспоминаниях не заметила, как и не видела себя саму со стороны.
— Тиоли, — позвал он спустя несколько минут.
— Что? — спросила я и, придерживаясь за камни, поползла ближе к сыну клана Ган Ён.
— Спасибо, — вдруг улыбнулся дракон и протянул мне руку. Я опасливо коснулась его пальцев, но ничего не почувствовала, только прохладу и уверенность.
— За что ты благодаришь?
— За то, что пришла сюда, пусть и заставила волноваться, — произнес Дже Хён и поднялся, чтобы сесть выше, а потом притянуть меня к себе под бок. — За то, что рассказала мне о себе.
— Ты мне… веришь? — с опаской уточнила я.
— Скорее всего, да, — немного помедлив, признал дракон. — Я не знаю как, но, видимо, такое возможно.
Я освобожденно выдохнула и прижалась к Дже Хёну плечом, чувствуя искорки счастья.
— И… что теперь?
— Может, ты и права, и мне надо прекратить гоняться за возможностью вернуться в клан, — пожал плечами дракон.
Прикрыв глаза, я сидела и просто смотрела, как движется вода. Одна из моих школьных подруг с усмешкой называла такое «постигать дзен». Сейчас для меня в этом не было шутки, только реальное понимание, что так оно и есть. Мы, это место и все, что нас ждет впереди, — просто, едино. Здесь все замерло, пусть и ненадолго. И мы тоже.
— Куда ты теперь? — спросила я дракона, стараясь не думать, что он может и не позвать меня с собой.
— Я не знаю. — Он покачал головой. — Не все ли равно? Теперь мне нет дороги в клан, а значит, могу идти куда хочу. Мелкая…
— Что? — тут же спросила я, боясь его слов.
— Что дальше? Как жить?
Я улыбнулась, стараясь не выдавать свою боль. Мне, может быть, очень больно, но он об этом не должен знать.
— Смотря что ты хочешь услышать. — Я пожала плечами. — Ты жив, почти здоров. У тебя нет дома, но ты можешь создать его там, где тебе этого хочется.
Он улыбнулся в ответ и кивнул, а после уточнил:
— Ты не против, если этот дом у нас будет на двоих?
Посмотрев на небо, где постепенно зарождался новый день, я едва сдержала улыбку.
Для кого-то важны признания и разнообразные клятвы, а для меня здесь и сейчас в словах дракона было куда больше, чем я хотела бы получить.
— Даже… Даже если будет сложно? — отгоняя волну радости, спросила я.
— Даже если, — согласился Дже Хён и невесомо поцеловал меня в макушку. — Если только ты не рассчитываешь вернуться домой.
— Не думаю, что это возможно, — честно призналась я. — Да и…
Будь у меня шанс, ушла ли бы я обратно в будущее? Нет. Никогда. Иначе бы жалела всю жизнь. И не простила бы себя.
— Нет, это невозможно, — твердо повторила я.
Дже Хён кивнул каким-то своим мыслям, и мы замолчали. Говорить больше было не о чем. Мы просто сидели и смотрели, как Туманган плавно уносит воду по своим изгибам дальше на восток, к морю. Неизвестно, что будет с нами завтра, да и случится ли это завтра. Совсем рядом война, она уже идет. Нельзя отрицать, что она может затронуть и нас, но думать об этом не хотелось.
Дже Хён протянул мне ладонь, и я с радостью накрыла его пальцы своими, переплетая их.
Пока мы рядом, все можно пережить, со всем можно справиться.
На противоположный берег, особо не таясь, из воды выбрался дракон. Я сразу же узнала его. Ли Чжи Вон. И девушка, перекинувшись в человека, подтвердила мою догадку. Ни я, ни Дже Хён ничего не сказали, хотя оба смотрели на дочь вождя. Я порадовалась, что для себя мы выбрали довольно закрытое местечко и рассмотреть нас с того берега сложно, в то время как нам берег открыт в обе стороны.
Зачем девушка вернулась? Из-за меня? Из-за Дже Хёна?
Вспомнились слова Чжи Вон о мести, но я тут же отбросила их, не веря, что теперь, когда я так счастлива, кто-то посмеет вмешаться и все разрушить.
Чжи Вон металась на берегу, будто что-то выискивала, а потом вновь гибким драконом нырнула в реку.
— Не думай о ней, — посоветовал Дже Хён. Я улыбнулась ему в ответ, но все равно перевела взгляд на реку.
Вдоль спины пробежала волна мурашек, как будто предупреждение, но я тут же мотнула головой, прогоняя неприятности прочь.
Все будет хорошо. Теперь все будет хорошо.
Дже Хён поднялся и потянул меня прочь от реки. Я обещала себе и все равно оглянулась на Туманган в последний раз. И поймала злой взгляд девушки-дракона, на длинной шее которой виднелся след-кольцо от ожога. Вздрогнув, я прибавила шагу и больше уже не оглядывалась.
Читать бесплатно другие книги:
