Легкомысленные Стивенс С.
– Идем. – Он протянул мне руку.
Я непонимающе взглянула на него:
– Куда это?
– Хватит протирать диван, – улыбнулся Келлан. – Пойдешь со мной.
– И куда мы пойдем? – осведомилась я мрачно, не двигаясь с места и досадуя на его бодрость.
– На «Бамбершут».
– Бампер – что?
Он прыснул, и его улыбка стала шире.
– «Бамбершут». Не волнуйся, тебе понравится.
Я понятия не имела, что это такое, и насмешливо заметила:
– Тогда накроется моя идеальная сиеста длиною в день.
– Обязательно.
Он весь сиял, и его внезапно обозначившаяся красота ошеломила меня. Что ж, это могло быть интересным…
– Ладно, – вздохнула я и, игнорируя его протянутую руку, с преувеличенным недовольством встала и пошла наверх переодеться, сопровождаемая смехом.
Келлан оделся без изысков – в футболку и шорты, а потому я поступила так же, разве что вместо футболки нацепила обтягивающий топ. Келлан смотрел, как я спускалась по лестнице, а потом отвернулся, улыбаясь чему-то своему.
– Готова? – спросил он, забирая ключи и бумажник.
– Конечно.
Я так и не знала, на что соглашаюсь.
Как ни странно, Келлан поехал к «Питу».
– Что, «Бамбершут» будет у Пита? – издевательски осведомилась я.
Он закатил глаза:
– Нет, там ребята.
У меня душа ушла в пятки.
– Они тоже поедут?
Келлан припарковал машину и нахмурился при виде моего разочарования.
– Да. Ничего страшного?
Я покачала головой, удивляясь, с чего завелась:
– Конечно ничего. Все равно я обуза, порчу тебе весь день.
Он наклонил голову и стал само очарование.
– Кира, ты ничего не портишь.
Улыбнувшись, я выглянула из окна, и сердце мое снова упало. У моего нежелания тусоваться с ребятами имелась причина, и в данный момент она направлялась прямо ко мне. Гриффин. Я вздохнула, и Келлан заметил, куда я смотрю. Он усмехнулся и шепнул мне на ухо:
– Не бойся. Я защищу тебя от него.
Я чуть покраснела от его неожиданной близости, но быстро улыбнулась в ответ. Гриффин припал к окну, пугая меня, и прижал к стеклу губы. Он похабно задвигал языком, постукивая своим пирсингом. Я состроила рожу и отвернулась.
Мэтт отворил заднюю дверцу со стороны Келлана и улыбнулся мне. В его светло-голубых глазах читалась искренняя радость от встречи.
– Салют, Кира, ты с нами? Классно.
Он заскочил внутрь, захлопнул дверь, и я кивнула:
– Привет, Мэтт.
Эван распахнул заднюю дверь с моей стороны и помахал Гриффину, приглашая его сесть в середину.
– Ага, щас. Черта с два я сяду на сучье место[13]. Садись туда сам, – негодующе изрек Гриффин, обращаясь к Эвану.
– Не выйдет, дружище. Я должен сидеть у окна, иначе меня укачает, – разведя руками, вздохнул Эван и вновь указал на сиденье.
Гриффин, изнемогая, взглянул на Мэтта, но тот лишь осклабился и не шелохнулся. Тогда басист скрестил на груди руки, явно не намеренный отступать. Эван и Келлан дружно вздохнули.
– О, ради всего святого, – пробормотала я и осторожно перелезла через переднее сиденье, чтобы занять «сучье место», как изящно выразился Гриффин.
– Умница!
Гриффин быстро уселся рядом и захлопнул дверцу перед носом Эвана. Я мгновенно пожалела о своем решении и посмотрела на Келлана, который пожал плечами. С очередным вздохом я придвинулась к Мэтту, а Гриффин притиснулся ко мне, насколько это позволяло большое заднее сиденье.
Эван сел спереди, приветственно помахав мне, и мы тронулись. Ехать, к счастью, пришлось недолго. Я лишь трижды смахнула руку Гриффина со своего бедра и один раз отпихнула ее от шеи. Келлан время от времени посматривал на нас в зеркало, но мне было плохо его видно, и я не могла понять, веселился он или сердился.
Оказалось, что «Бамбершут» – это фестиваль искусств в «Сиэтл-Центре». Келлан пристроился на парковке через улицу и подал мне руку, помогая выйти из машины, что было очень мило с его стороны. Когда мы вошли в парк, я сразу увидела, что он поступил весьма практично, так как стоянка была заполнена. Келлан купил мне билет, настаивая на том, что, раз он меня пригласил, ему и платить, и мы вошли на территорию огромного кампуса.
Там было потрясающе: повсюду расположились выставки и шли разные представления. Мы миновали «Космическую иглу»[14], и Келлан привлек меня ближе, сказав, что, если я захочу, чуть позже мы сможем подняться на самый верх. Дальше мои глаза и вовсе разбежались. Снаружи было около десятка эстрад и еще столько же крытых площадок, на каждой из которых выступали группы различного толка. Были представлены все музыкальные направления от регги до рока. Хватило места даже для комических шоу. Тонны еды, торговые палатки, парк аттракционов – я не знала, куда пойти.
К счастью, Гриффин и Мэтт прекрасно понимали, куда им нужно, и мы последовали за ними сквозь толпу. Та еще больше сгустилась, когда мы приблизились к одной из открытых эстрад. Я сжала руку Келлана, а он улыбнулся и притянул меня к себе. Мне по-прежнему не хватало Денни, но с Келланом было здорово. Он вселял в меня чувство удовлетворенности.
Гриффин, Мэтт и Эван проталкивались к особенно буйной компании фанатов, внимавшей рок-группе, о которой я слыхом не слыхивала. Там было слишком жарко для меня, и я испытала облегчение, когда Келлан остановился поодаль от этого хаоса. Мы стали слушать музыку, и Келлан время от времени подпевал, не выпуская моей руки. Я прижалась к нему, когда сзади на нас начали напирать в стремлении протиснуться ближе. Видя, что меня толкают, Келлан сомкнул руки на моей талии и поставил меня перед собой, чтобы я была в безопасности. В его объятиях было тепло и уютно, и я не отвергла его, как Гриффина.
Какое-то время я наблюдала за группой, – на мой взгляд, коллектив Келлана был лучше, – а после переключилась на бушевавшую толпу. Остальных «Чудил» не было видно (а их название продолжало меня веселить). Я огляделась и обнаружила их в сторонке. Они познакомились с какими-то ребятами и передавали друг другу сигареты, не совсем обычные, как мне показалось.
Келлан заметил мой интерес и посмотрел в ту же сторону. Я наблюдала за его реакцией. Мне было любопытно, присоединится он к ним или нет. Его синие глаза сверкнули на солнце, и он перевел взгляд на меня, понял мой невысказанный вопрос и чуть улыбнулся, а затем переключил внимание на концерт.
Мне стало легче при мысли, что ему хорошо со мной. Я было удивилась этому, но потом решила, что он пожинает плоды своей популярности, и это объяснение мне показалось достаточным. К тому же мне было отчаянно одиноко, а с ним это чувство притуплялось. Расслабившись впервые за несколько недель, я развернулась и обхватила Келлана за талию, а голову положила ему на грудь. Он чуть напрягся, но вскоре тоже размяк и стал поглаживать меня по спине большим пальцем. Не знаю, зачем я это сделала, но мне было хорошо.
Так мы и провели большую часть дня, переходя от эстрады к эстраде и слушая разную музыку. Гриффин и Мэтт вели нас сквозь толпу. По пути басист свистел вслед всем симпатичным девчонкам, каких встречал, и некоторые из них отвечали, другие же оскорблялись. Мэтт то и дело отвешивал ему шлепка, чтобы отвлечь и изменить направление нашего движения. Эван шагал рядом со мной и Келланом, глазея на прохожих и более пристально – на Келлана, который так и держал меня за руку. Около эстрады ребята скрывались из поля зрения, стремясь подобраться как можно ближе и смешаться с более агрессивной публикой, но Келлан оставался со мной, довольствуясь задворками. Мне было немного совестно из-за того, что он упускал «забавные», по мнению его друзей, вещи, но в то же время радостно от его соседства, и я ничего не говорила.
Около полудня мы остановились перекусить бургерами и картошкой фри. Келлан схватил мой пакет и с улыбкой кинул его на свободное место посреди ближайшего газона. Мэтт и Эван сели на траву. Гитарист взял бутылку и что-то добавил в их напитки. Гриффин присел перед ними и протянул для долива свой стакан. Не знаю, что это было, – наверняка какой-то алкоголь. Я нахмурилась, а потом вздохнула. Мальчишки есть мальчишки.
Мэтт вежливо показал мне бутылку, предлагая присоединиться. Я села рядом с ним и покачала головой: нет. Он пожал плечами и посмотрел на Келлана, который – удивительное дело – тоже отказался. Я с улыбкой впилась в соломинку, потягивая чистый лимонад. Мне было приятно, что Келлан не испытывал желания «разогреться». Мэтт снова пожал плечами, быстро глотнул из бутылки и спрятал ее в рюкзак.
Гриффин выпрямился перед Мэттом и сделал движение, будто хотел присесть рядом со мной, но Келлан опередил его и устроился впритык. Я благодарно приникла к нему, и он игриво толкнул меня плечом. Бросив взгляд на Келлана, Гриффин побрел мимо Мэтта к Эвану. Я прыснула, наблюдая его досаду и отмечая, что все мы уселись в ряд, вместо того чтобы образовать кружок. Но я оценила это в полной мере, когда до моего слуха донеслись обрывки истории, которую Гриффин рассказывал Эвану. Мэтт наклонился к ним, прислушиваясь, но на словах «безбашенная» и «охрененно невероятно» я поспешила повернуться к Келлану, который ухмыльнулся и закатил глаза. Стараясь заглушить Гриффина, я сосредоточилась на беседе с ним.
Конечно, здешние женщины ничем не отличались от остальных, которые встречались нам с Келланом повсюду, куда бы мы ни пошли. Он притягивал их, даже сидя на газоне, где ел и болтал со мной. Но впервые за все время нашего знакомства Келлан не обращал на них внимания. Обычно он хотя бы улыбался им или перехватывал чей-нибудь взгляд, однако сегодня он был рад просто сидеть и общаться со мной. Ребята были более чем счастливы, что он не смотрит на девушек: видя, что дело дохлое, те моментально переключались на них. Нашу шеренгу окружил причудливый овал, образованный кокетками. Я испытала странное удовольствие оттого, что хотя бы на этот день полностью завладела вниманием Келлана.
После ланча ребята решили оттянуться на аттракционах. Эван, Мэтт и Гриффин, явно навеселе, захотели прокатиться на горках, внушивших мне ужас. Беда была не в том, что пассажиров, поднимавшихся все выше, так и швыряло туда-сюда, а в том, что, добравшись до самого пика, повозка стремительно обрушивалась вниз. Мне это совсем не нравилось. У аттракциона я вцепилась в Келлана, и он задумчиво покосился на меня. Я ответила вопросительным взглядом, но он лишь спокойно улыбнулся. Я прижалась к нему и положила голову ему на плечо, благодарная за его очевидное решение воздержаться от катания.
Но остальные ребята, каждый при девице под боком, были в восторге от дурацкой затеи. Когда они добрались до вершины, я отвернулась. Келлан рассмеялся и повел меня к забавам менее страшным. Там мы повеселились, сыграв в несколько ярмарочных игр. В итоге он, метая мячики, выиграл для меня плюшевую зверушку, а я в благодарность чмокнула его в щеку.
На выходе из игрового павильона мы натолкнулись на крохотную девчушку, горевавшую по своему мороженому, которое упало на горячий асфальт. Мать успокаивала ее, но тщетно. Келлан пару раз глянул на метавшуюся мамашу и ее зареванное чадо, а потом повернулся ко мне. Я озадаченно уставилась на него и заметила, что он смотрит на выигранного мишку.
– Не возражаешь? – Он кивнул на малютку, все еще рыдавшую над мороженым.
Я улыбнулась его отзывчивости и протянула мишку:
– Нет. Действуй.
Он извинился и направился к девочке. Вопросительно посмотрев на ее маму, которая в ответ улыбнулась и кивнула, он присел на корточки и вручил плаксе игрушку. Девчушка схватила ее, прижала к груди и моментально успокоилась. Застенчиво держась одной рукой за мамину ногу, а другой обнимая подарок, она тихо поблагодарила Келлана и захихикала. Келлан взъерошил ей волосы и выпрямился, выслушивая сердечные благодарности от ее матери. Он кивнул, приветливо улыбнулся им и заверил женщину, что все в полном порядке. Я вся растаяла, когда увидела его идущим ко мне.
Потянувшись к его руке, я улыбнулась краешком рта, когда он взял ее и наши пальцы сплелись.
– Ты, выходит, добрая душа?
Келлан осторожно оглянулся:
– Тсс. Никому не говори, – и рассмеялся. – Хочешь, добуду тебе новую?
Решив, что никакая игрушка не заменит прекрасного воспоминания о его поступке, я покачала головой:
– Нет, мне и так хорошо.
Он увлек меня к тому месту, где мы покинули ребят.
Когда начало смеркаться и я настолько устала, что еле передвигала ноги, мы отправились к машине. Не желая больше сидеть с Гриффином, я устроилась на переднем сиденье между Келланом и Эваном. Гриффин, вынужденный сесть сзади, надулся, а я расплылась в улыбке.
Езда укачала меня, и, начав засыпать, я прикорнула на плече у Келлана. После всех наших объятий я полностью освоилась в его обществе. И мне до странности нравилось прикасаться к нему. Почти отключившись, я почувствовала, что машина остановилась, и услышала звук открывающихся дверей. Я хотела открыть глаза и попрощаться с ребятами, но тело не слушалось.
– Эй, Келлан, мы зависнем у «Пита». Ты придешь?
Я не разобрала, кто спрашивал, – по-моему, Эван.
Мне показалось, что Келлан чуть отодвинулся, чтобы взглянуть на меня, почти уснувшую на его плече.
– Не, сегодня я пас. Надо ее уложить.
Повисло долгое молчание. Дверь оставалась открытой.
– Аккуратнее, Келлан. Тебе же не нужна очередная Джоуи, и… Денни – наш друг, старина.
Я хотела вмешаться, почувствовав нарастающее негодование, но мой усталый мозг не мог сосредоточиться.
Келлан молчал еще дольше.
– Эван, я не собираюсь… – Он не договорил, и меня охватило искреннее любопытство. – Не волнуйся. Может, я и заеду попозже.
– Ладно, до скорого.
Дверь тихо закрылась.
Келлан глубоко вздохнул и вырулил с парковки. Пока мы ехали домой, я то просыпалась, то отключалась. Я бы легла к нему на колени, но боялась, что этого испытания наша дружба уже не выдержит. Мне показалось, что поездка длилась всего несколько секунд, после чего мы остановились.
Келлан немного выждал в темном и тихом салоне, и я ощутила на себе его взгляд. Наверное, мне следовало встать и идти в дом, чтобы он спокойно поехал к «Питу», но мне было ужасно интересно, как он поступит, да и расслабилась я, если честно, уже полностью. Тишина сгущалась. Мое сердце забилось чуть чаще, и мне стало не по себе, а потому я зевнула и чуть потянулась.
Я натолкнулась на взгляд его красивых синих глаз.
– Эй, соня, – шепнул Келлан. – Я уж решил, что придется тебя нести.
– Ой, прости. – Я вспыхнула при этой мысли.
Он усмехнулся:
– Ничего страшного. Я бы не расстроился. – Он секунду помедлил. – Тебе понравилось?
Восстановив в памяти день, я осознала, как он был хорош.
– Очень. Спасибо, что вытащил.
Он улыбнулся уголком рта и глянул в сторону едва ли не застенчиво:
– Всегда пожалуйста.
– Прости, что завис со мной и не попал в «мясо»[15].
Келлан хохотнул и посмотрел на меня:
– Да ладно тебе. Лучше пообниматься с красавицей, чем проснуться в синяках.
Он улыбнулся немного смущенно, а я потупила глаза. Было в высшей степени странно услышать такую оценку из уст столь симпатичного парня, но мне, само собой, было приятно.
– Ну, поехали. Я отнесу тебя в дом.
– Нет, зачем? – замотала я головой. – Я как-нибудь справлюсь. Поезжай к «Питу».
Он вдруг встревожился, и я поняла, что он думал, будто я проспала весь его разговор с Эваном.
Я постаралась исправить дело:
– Ребята ведь туда отправились?
Келлана явно отпустило.
– Ага, но я не обязан быть с ними. Ну, если ты не хочешь сидеть одна. Можем заказать пиццу, посмотреть кино или еще что.
Внезапно почувствовав голод, я подумала, что пицца придется в самый раз. Желудок во весь голос согласился. Я смущенно расхохоталась.
– Ладно, мой живот голосует за второй вариант.
– Вот и отлично, – улыбнулся он.
Мы заказали огромную «Пеперони» и съели ее, стоя на кухне и хохоча над воспоминаниями о дурацких выходках Гриффина и остальных ребят. Потом я свернулась калачиком в кресле, а Келлан растянулся на диване и включил «Принцессу-невесту». Перед сном я смутно запомнила, как маленький мальчик на экране беседовал с дедушкой. Я проснулась, когда Келлан сел рядом и стал укрывать меня одеялом.
– Келлан… – прошептала я.
Его руки замерли.
– Что?
Я еле различала его в темноте.
– Мы забыли про «Космическую иглу».
Улыбнувшись, он подоткнул одеяло.
– В другой раз.
Он помедлил, по-прежнему склонившись надо мной. Его глаз было не рассмотреть, но я странным образом возбудилась от его взгляда. В следующую секунду он шепнул:
– Спокойной ночи, Кира.
Келлан ушел. Я успокоилась и с улыбкой вспомнила минувший день, а также то, что почти ни разу не затосковала по Денни сильно.
Глава 6
Слияния и расставания
После того дня Келлан уже не выходил у меня из головы. Я не могла не замечать, насколько он мил: он слегка кивал мне, появляясь в баре, посматривал на меня и периодически мне улыбался со сцены, болтал со мной за утренним кофе и пел для меня одной, что я обожала. С каждым днем я все сильнее прикипала к нему, что восторгало меня и в то же время тревожило. Однако, как бы это ни было скверно, в его присутствии я забывала о тоске по Денни. Я продолжала ждать звонков, но, если тех не было день или два, мое одиночество скрашивалось обществом Келлана. Он, казалось, ничуть не возражал против того, что я постоянно вьюсь рядом. Как раз наоборот, он явно поощрял это.
Мы продолжали дружеский флирт, начатый на «Бамбершуте». В погожие дни мы выходили на задний двор, лежали там на траве, читали и радовались солнцу. Келлан обычно раздевался до пояса, чтобы позагорать, и мое сердце билось чуть чаще, благо я оказывалась совсем рядом. В конечном счете он засыпал, а я перекатывалась на бок и любовалась его безупречным спокойным лицом. Однажды он лишь притворился, что спит, приоткрыл глаз и улыбнулся, отчего я ужасно покраснела, перевернулась на живот и спрятала голову от его смеха.
В те вечера, когда у меня бывали выходные, он иногда приходил домой с репетиции, вместо того чтобы сидеть с дружками в «Пите». Мы обедали, а потом садились бок о бок и смотрели кино. Иногда Келлан приобнимал меня и поглаживал пальцами или же брал меня за руку, играл с ней и улыбался своей потрясающей сексуальной полуулыбкой.
А если мне предстояло идти на смену, мы сидели в обнимку перед работой – читали газеты или смотрели телевизор. Келлан позволял мне расслабленно навалиться на него и положить голову ему на плечо. Однажды, когда я провела бессонную ночь в тоске по Денни, мы так же обнялись и он бережно опустил меня ниже, чтобы моя голова легла ему на колени. Я так и заснула, слившись с ним: он придерживал меня одной рукой, а другой гладил мне волосы. В глубине души я знала, что Денни это вряд ли понравилось бы, но мне было уютно, и я чувствовала себя превосходно. Удовольствие от близости Келлана немного тревожило меня, и все-таки я не могла остановиться.
Однажды вечером в баре кто-то выбрал в музыкальном автомате особенно заводную мелодию, и Гриффин, гордо носивший свою футболку с истинным названием группы, почувствовал необходимость выцепить по девице из-за каждого столика, возле которого оказывался, и утянуть их с собой на танцпол. Конечно, все шли охотно. Но потом он заметил меня и призывно направился в мою сторону. Не желая, чтобы он касался меня своими блудливыми лапами, я выставила вперед руки и стала пятиться назад. Эван захохотал и сгреб Дженни, чтобы наклонить ее в танцевальном па, и та взвизгнула. Мэтт же сидел на столе и потешался над всеми.
Гриффин почти настиг меня, как вдруг кто-то увлек меня прочь и несколько раз крутанул вокруг своей оси. Смеясь над досадой Гриффина, Келлан повернул меня еще разок-другой, и я очутилась на другом конце зала. Я улыбнулась ему, благодаря за спасение, и он отпустил меня, поцеловав мою руку. Через секунду его окружило полдюжины поклонниц, мечтавших потанцевать со своим рок-идолом. Остаток вечера он провел за довольно сексуальными танцами то с одной из них, то с другой. Он двигался без устали, и это было исключительно соблазнительным зрелищем. За смену мой взгляд останавливался на нем не раз и не два.
На пороге дома, когда я все еще думала о телодвижениях Келлана, меня приветствовал телефонный звонок. Улыбаясь при мысли, что в такой поздний час это мог быть только Денни, я немного смешалась и едва узнала голос.
– Салют, сестренка.
– Анна! Сколько лет, сколько зим… Что случилось? Почему так поздно?
– Да вот, получила нынче твою посылочку… – Я отправила родителям и Анне фотографии университета, бара и нас с Денни и Келланом. – Боже ж ты мой… Кто этот красавчик и почему ты не сказала о нем сразу, как только там оказалась?
Надо было мне раньше сообразить, что сестра западет на Келлана.
– Это Келлан, мой сосед.
– Черт! Теперь я точно приеду в гости.
Моя сестра и Келлан в одной комнате. Вот это уже будет интересно. Внезапно мне расхотелось ее видеть.
– Знаешь, сейчас как раз не самое… Стоп, а что с Филом?
– Пффф… Фил! Я тебя умоляю. Против твоего знойного соседа? Извини, он не идет ни в какое сравнение.
Мама говорила, что Анна была знакома с Филом целых две недели, прежде чем съехаться с ним. Их медовый месяц явно подошел к концу.
– Слушай, сейчас и правда не лучший момент. Вот-вот начнутся занятия, а Денни еще не вернулся…
– Денни уехал?
– Черт, Анна, ты вообще разговариваешь с родителями? – Я вздохнула, искренне не желая повторять всю историю еще одному члену семьи.
– Только когда не бывает выбора. Что случилось?
– Это по работе. Ему пришлось ненадолго отлучиться в Тусон.
«Ненадолго» обернулось вечностью, а сегодня он снова не позвонил…
– А, так он скитается по пустыне, а тебя оставил наедине с этим плейбоем?
Я так и видела ее глупую ухмылку.
– Господи, Анна… Ничего подобного.
Я вздохнула. Мы с Келланом сдружились ближе, чем раньше, но явно не настолько, как думала моя сестра.
Та залилась смехом:
– Ладно, просвети меня… Значит, это Келлан? Ну, и какой он?
– Он… – Как описать Келлана? – Он милый.
Я глянула наверх в надежде, что «он» спал. Несколько часов назад он уехал из «Пита», зевнув три раза подряд за время беседы с Дженни. Нелегко быть сразу жаворонком и совой.
– Боже, боже… Он что, гей? Все настоящие красавчики – геи.
Она театрально вздохнула.
Я рассмеялась. Нет, исходя из того, что я слышала и видела, Келлан явно был натуралом.
– Нет, я уверена, что он не из этих.
– Отлично! Так когда можно к вам? – Ее голос восторженно звенел в предвкушении.
Я вздохнула про себя. Так просто она не отстанет.
– Ладно… Может, на зимних каникулах? Пошатаемся все вместе по клубам или еще где.
Образ танцующего Келлана не шел из моей головы. Впрочем, нам всем не помешало бы подвигаться.
– О, классно. Вся в мыле, с ним на танцполе. Рубашку я с него, конечно, сорву – исключительно чтобы помочь… Ну, ты поняла. А потом мы нырнем под одеяло, чтобы не растерять тепло долгой, суровой зимней ночью.
– Анна, притормози! Мне с ним еще жить.
Мне крайне не понравилась картина, которую она только что нарисовала. Мысленно усмехнувшись, я сочинила другой вариант:
– Он, может, и горяч, но знала бы ты его приятеля Гриффина…
– Что, серьезно?
– Да чтоб мне провалиться!
Остаток беседы я убеждала ее в многочисленных достоинствах Гриффина. В жизни столько не врала.
На следующий день Денни наконец позвонил мне после двухдневного молчания. Мне казалось, что мы не разговаривали с ним – не говорили по-настоящему – целую вечность. Я страстно хотела увидеть его и обнять. Беседа была короткой, и он изъяснялся рассеянно, как будто звонок был для него тяжкой обязанностью. Через несколько минут он извинился и заявил, что его зовут на совещание. Простившись, я повесила трубку, и в животе у меня разлился холод, а сердце упало. Я смотрела на телефон минут двадцать, раздумывая, можно ли ему перезвонить и почему Денни говорил со мной все меньше и меньше.
Той ночью я проснулась в панике и с диким сердцебиением: мне приснился кошмар. Самого сна я не помнила, осталось лишь чувство ужаса. Хотелось плакать, а почему, я не знала. Сев на постели, я обхватила колени, пытаясь выровнять дыхание и сердечный ритм. Мне не хотелось закрывать глаза. Я осмотрелась в темноте, пытаясь отличить реальность от вымысла. Комод, телевизор, ночной столик, пустая со стороны Денни постель… Да, все реально, причем до боли.
Мне очень хотелось поговорить с Денни. Уверенности не было, но мне казалось, что сон был о нем. Однако звонить ему в номер, наверное, было слишком поздно. Я села на краю постели и посмотрела на часы – половина четвертого. Слишком поздно, чтобы звонить, – или слишком рано, чтобы будить. Придется подождать несколько часов и попытаться застать его до ухода на работу.
Снизу, как ни странно, доносились какие-то звуки. Кто-то переключал каналы. Решив, что Келлан тоже проснулся и можно будет взамен поговорить с ним, я встала и спустилась. Обогнув угол и заглянув в гостиную, я поняла, что он был не один. Я хотела развернуться и пойти обратно к себе, но было уже поздно.
– Кира! Эй, киса! – Гриффин стоял посреди гостиной, потягивая пиво и держа в руке пульт. – Классный прикид.
Он подмигнул, и я залилась краской.
Когда я сошла с лестницы, с дивана виновато выглянул Келлан.
– Привет, извини. Мы не хотели тебя разбудить.
Из кресла мне улыбнулся Мэтт. Эвана нигде не было видно.
– Вы и не разбудили… – Я пожала плечами. – Просто плохой сон.
Келлан криво улыбнулся.
– Пивка? – Он приглашающе приподнял свое.
– Конечно.
В любом случае я не собиралась больше спать.
Он пошел на кухню за пивом, а я неуклюже топталась за креслом Мэтта. Гриффин снова защелкал пультом. Мэтт тоже повернулся к телевизору. Келлан вернулся через минуту, вручив мне пиво и кивнув на диван. Я пошла за ним.
Гриффин сел возле стола. Он поставил свое пиво, чуть хмурясь: похоже, он не нашел того, что искал. Я быстро проскользнула мимо Келлана и села на противоположном конце дивана. Покачав головой и ухмыльнувшись, Келлан устроился в середине и придвинулся ко мне. Я подобралась к нему и прижалась, взгромоздившись на диван с ногами. За последние дни сидеть с ним в обнимку стало для меня обычным делом. Он улыбнулся, обхватил меня за бедра и задиристо толкнул плечом. Склонив голову, я улыбнулась в ответ.
Гриффин, все еще раздосадованный, изрек:
– Знаете, я тут подумал…
Мэтт застонал, я рассмеялась, но Гриффин проигнорировал нас обоих.
– Когда эта группа развалится… – (Я вскинула брови, и Келлан мне ухмыльнулся.) – Наверное, я уйду в христианский рок.
Я поперхнулась пивом. Большая часть вернулась в бутылку, но остальное пошло не в то горло. Келлан, набравший его полный рот, улыбнулся, кивнул на Гриффина и закатил глаза.
Мэтт, не веря своим ушам, повернул всклокоченную белокурую башку и уставился на Гриффина.
– Ты – в христианский рок? Сильно.
Гриффин ухмыльнулся, продолжая щелкать каналами.
– Ага! Толпа озабоченных целок! Да вы только представьте!
Он выдал дьявольскую улыбку, пока я откашливалась после пива.
Наконец он нашел, что искал. Я несколько раз сглотнула и отпила побольше, чтобы успокоить горло. Порой Гриффин говорил дикие вещи. Он и впрямь идеально подходил Анне. Вздохнув при этой мысли, я глянула на экран и в конечном счете увидела, что он выбрал. Порнуха – или какая-то подобная программа по кабельному. К щекам прилил жар, и я уставилась в бутылку. Мэтт и Гриффин устроились смотреть, тогда как Келлан испытующе взглянул на меня.
Я старалась сдерживаться. Если бы я встала и ушла, завтра в баре у Гриффина был бы праздник. Если останусь посмотреть, он, может, и забудет об этом. Но звуки, доносившиеся с экрана, не позволяли мне справиться со стыдом. Зачем ребята смотрят эту муру? И почему Келлан смотрит на меня?
В итоге он подался ко мне и шепнул на ухо:
– Тебе неприятно?
Я отрицательно помотала головой. Мне не хотелось, чтобы он считал меня еще большей ханжой, чем, очевидно, уже назвал про себя. На самом деле было бы здорово, если бы он вовсе не замечал меня и смотрел свою гадость. Сколько мне еще сидеть, прежде чем можно будет тайком ускользнуть? Приняв мой ответ, Келлан чуть подался вперед, прикрывая меня от Гриффина, а Гриффина – от меня. Я благодарно улыбнулась и заглянула ему в лицо. Он внимательно смотрел телевизор и был явно увлечен. С фильмом мне знакомиться не хотелось, но за Келланом я наблюдала с огромным интересом.
Сначала он просто смотрел, но чуть погодя его взгляд изменился, вспыхнув и разгораясь все ярче. Он глотнул пива и на миг задержал бутылку у рта. Его губы чуть приоткрылись, дыхание слегка участилось. Напряженно глядя в экран, он медленно провел языком по нижней губе и закусил ее.
Читать бесплатно другие книги:
